[
    {
        "title": "Pis'mo s Vasil'evskogo ostrova v redaktsiiu «Vremeni»",
        "article": "письмо съ ВАСИЛЬЕВСКАГО ОСТРОВА, Въ РЕДАКЦІЮ « ВРЕМЕНИ »\r\nМолчаніе есть одна изъ драгоцѣвнѣйшихъ способностей, даро\r\nванныхъ человѣку. Это долженъ строго имѣть въ виду всякій, кто\r\nсобирается говорить, слѣдовательно журналистъ по преимуществу.\r\nосредствомъ молчанія можно не только жить со всѣми въ лалу, и\r\nне иміть на своей совѣсти разныхъ во всеуслышаніе сказанныхъ и\r\nво всеувилѣніе напечатанныхъ глупостей, но можно и весьма выраФЕЛЬЕТонъ 149\r\n-\r\nсъ\r\nзительно сказать очень многое. И именно молчаніе можетъ выра\r\nжать — великое презрѣніе и несравненное глубокомысле. Въ осо\r\nбенности, глубокомыслие можетъ быть выражено до невѣроятноіі\r\nстепени силы. Многочисленные читатели нашихъ журналовъ,\r\nжадностью поучаясь ихъ остроумными и глубокими статьями, всег\r\nда склонны думать, что редакція съ своими сотрудниками имѣетъ\r\nсамое глубокомысленное и вѣрное понятие именно о тѣхъ предме\r\nтахъ, о которыхъ не говоритъ. Оть этого происходить то, что жур\r\nналъ, сохраняющій молчаніе о предметѣ, который всѣхъ занимаетъ\r\nио которомъ всѣ говорятъ, имѣетъ видъ глубокомысленный до не\r\nвообразимости и невозможности.\r\nПо всѣмъ этимъ причинамъ весьма любопытно бы было взгля\r\nнуть на нашу литературу съ этой точки зрѣнія, т. е. со стороны\r\nмолчанія. Можно бы было найдти много поучительнаго. Самые бли\r\nстательные, самые краснорѣчивые примѣры молчанія представ\r\n• ляетъ или лучше сказать представлялъ безъ всякаго сомнѣнія одинъ\r\nиз лучшихъ русскихъ журналовъ — Русскій Вѣстникъ. И это понят\r\nно; потомучто онъ есть журналъ самый глубокомысленный и самый\r\nважный, какой только есть на Руси. Во многихъ случаяхъ, какъ\r\nмногознаменательно было его молчаніе! И какъ прилежно, какъ не\r\nвѣроятно крѣпко умѣлъ онъ молчать! Онъ вполнѣ доказалъ, что на\r\nчала Пиөагорейской мудрости молчанія были имъ усвоены совер\r\n-шенно. Недавно онъ объявилъ (см. « Русскій Вьетникъ № 1), что\r\nонъ пят, лѣтъ воздерживался отъ разсуждений о литературѣ, хотя\r\n-ему будто бы очень хотѣлось говорить о ней. IIять лѣтъ молчанія!\r\nВѣдь это не шутка!\r\nПередъ такимъ примѣромъ всѣ другіе становятся совершенно\r\nничтожными. Тѣмъ болѣе, что журналы обыкновенно путаютъ и\r\nнеумышленно затемняютъ лѣло. Журналъ, по сущности своей при\r\nроды долженъ быть существом, говорливымъ, и потому болѣе или\r\nменѣе сознательно каждый журналъ старается или быть или казать\r\nся таковымъ. Лучшій примѣръ въ этомъ случаѣ представляють\r\nОтечественныя Записки; е обнаруживаетъ ли каждая книжка ихъ\r\nявнаго желанія, совершенно видимыхъ потугъ сказать что -то? Оче\r\nвидно ни одинъ журналъ не имѣетъ болѣе твердaго желанія быть\r\nпрекраснѣйшимъ изо всѣхъ русскихъ журналовъ. И одно уже это\r\nжеланіе должно быть зачтено ему въ заслугу. Въ « Отечествен\r\nныхъ Запискахъ » обо всемъ говорится и только, къ величайшему\r\nсожалѣнію, имъ не удается ничего сказать. Въ прошлом году напр.\r\nг. Дудышкинъ завелъ рѣчь о Пушкинѣ. Завелъ, заговорилъ громко,\r\nи вдругъ замолчалъ,. остановился на серединѣ рѣчи, какъ будто по\r\nчувствовавъ, что говоритъ что-то не совсѣмъ складное…\r\nТ. II. Отд. IV. %11150 ВРЕМЯ\r\nНо, хотя сущность того, что сказалъ г. Дудышкинъ опредѣлить\r\nдовольно трудно, однако самъ онъ полагалъ, что онъ все -таки ска\r\nзалъ что-то. Чтоже вышло? Вслѣдъ за рѣчью г. Дудышкина разда\r\nлось такое глубокое молчаніе въ русской литературѣ относительно\r\nПушкина, что г. Дудыпкинъ слушалъ, слушалъ, и не слыша ничего,\r\nсъ изумленіемъ спрашиваеть теперь въ № 2 « Отечественныхъ За\r\nписокъ », отчего же всѣ молчатъ?\r\nОтвѣть на это чрезвычайно простъ. Молчатъ оттого, что г. Ду\r\nдыпікинъ сказалъ очень мало, почти ничего, по мнѣнію нѣкоторыхъ\r\nдаже ровно ничего.\r\nТеперь впрочемъ г. Дудышкинъ можетъ утѣшиться. Время,\r\nжурналъ только распускающійся, уже уснѣмъ и прямо и косвенно\r\nмногократно отвѣчать на мудреный вопросъ г. Дудьиэкина. Но, да\r\nне подумаетъ онъ, что Время поступаетъ такъ, вслѣдствіе важно\r\nсти, приписываемой им ь статьѣ г. Дудьаткина. Тутъ была бы же\r\nстока я ошибка. Время собственно желаетъ говорить о Пушкинѣ, а\r\nне о чемъ либо другомъ. Такъ по крайней мѣрѣ мнѣ кажется.\r\nЕсли же время столь часто упоминаетъ о почтенномъ г. Дудь\r\nкинѣ, то здѣсь причина совершенно другая и ярѣшаюсь, чистосер\r\nдечно объявить ее: Время вообще есть журналъ очень говорливый.\r\nДаже, прибавятъ враги, журналъ болтливый. Может быть 1 Очень\r\nможетъ быть!\r\nМнѣ однако же эта черта нравится. Мнѣ кажется, что съ по\r\nявженіемъ « Времени », вдругъ нарушилось нѣкоторое молчаніе, и\r\nсильно оживался разговоръ, если мнѣ позволятъ примѣнить это вы\r\nраженіе къ литературѣ. Здѣсь я долженъ предупредить благосклон\r\nнаго читателя, что я вовсе не думаю польстить « Времени ». Фактъ\r\nслишкомъ ясный, и мнѣ нѣтъ викакой нужды преувеличивать его.\r\nРазвѣ мы не были свидѣтелями, что « Современникъ » и « Русскій\r\nВ:ѣстникъ » по дѣлымъ годам, молчали другъ одругѣ? Они молчали\r\nтакъ упорно, какъ будто хотѣли дать полное право думать, что одинъ\r\nдля другого ничего не значитъ и даже вовсе не существует. Только\r\nизрѣдка они измѣняли себѣ, не выдерживали, прорывались.. За то\r\nвъ этихъ случаяхъ, какимъ затаеннымъ гнѣвомъ, какимъ накопив\r\nІшимся разлраженіемъ отзывались эти немногія вырвавшiяся слова,\r\nнемногія строчки, являвiнiяся гдѣ нибудь въ уголку, въ примѣчанів,\r\nвъ такомъ мѣстѣ, которое показывало бы, что им, не даютъ боль\r\nшой важности.\r\nСлава Богу, теперь все это кончилось. « Русскій Вѣстникъ » издалъ\r\nсперва посланіе, а со второго номера началъ уже и войну съ новыми\r\nбогами…\r\nНо, если « Русскій вѣстникът и пмѣетъ нѣкоторое право сказать,ФЕЛЬЕТонь 151\r\n4\r\nчто нѣкогда, при самомъ своемъ началѣ онъ подалъ знакъ ко все\r\nобщему молчанію, то теперь онъ не можетъ сказать, что онъ же\r\nподаль сигнамъ и дая общаго говора; нѣтъ, « Время его предупре\r\nдию, до того предупредило, что даже самъ « Русскій Вѣстникът уви\r\nдѣлъ необходимость заговорить. (1)\r\nКакъ я сказалъ, « Время », заговоривши, прервало вѣкоторое\r\nстранное и тяжолое молчаніе, господствовавшее въ русской журна\r\nлистикѣ. « Время » отличилось необыкновенною развязностью и тѣмъ\r\nпоказало, что готово исполнить свое объявленіе. Оно не думает,\r\nприкидываться, что для него какой-нибудь журналъ не существуетъ,\r\nи свободно говорить о всѣхъ журналахъ, овсѣхъ именахъ, о всѣхъ\r\nлитературныхъ явленіяхъ. Я вполнѣ увѣренъ, что въ случаѣ налоб\r\nности Время не усумнится завести рѣчь даже и о Русском Словѣ,\r\nжурналѣ, который существуетъ третій годъ и о которомъ третій\r\nРодъ литература сохраняетъ ненарушимое молчаніе.\r\nТакая говорливость « Времени » требуетъ, по моему мнѣнію, нѣко\r\nторыхъ поясненій. Многіе, конечно съ непрывычки, были удивлены\r\nтою непринужденностью, съ которою обо всемъ говорить « Время ».\r\nОни. Подумали, что « Время » хочеть всѣхъ зад:ѣть, уколоть, что оно\r\nнеумѣренно предается полемикѣ; ошибка, совершенная ошибка!\r\nначинаетъ\r\n(1) и неуданно заговорилъ. Къ величайшему, искреннѣйшему нашему сожалѣ\r\nнію, онъ самъ, съ каждымъ новымъ своимъ литературнымъ обозрѣніемъ, обра\r\nщается все болѣе и болѣе въ свистуна. Мы только что получили его мартов\r\nскую книжку и не можемь не признаться, что съ грустнымъ чувствомъ смо\r\nтримъ на теперешнее его положеніе. Съ олимпийскимъ высокомѣріемъ смотритъ\r\nонъ на бѣдную текущую журналистику нашу, и, отдѣлавъ ее хуже всякой дряни\r\n(Литер. Обозрѣніе страница 21 - я), объявивъ притомъ, что « лучшіе люди рус\r\nской литературы брезгливо спѣшать пробраться мимо и запереться у себя въ\r\nдомѣ, оставляя свистуновъ господами положенія (что впрочемъ по вашему уже\r\nчерезть - чуръ высокомѣрно), «Русскій Btстникъ » вдругъ самъ выходить изъ себя,\r\nсвистать изо всѣхъ силъ и свирѣпо лѣзетъ въ драку. Да, дѣйстви -\r\nтельно что нибудь съ нимъ случилось. И неужели такого пятилѣтняго олимпійца\r\nмогло до такой степени задѣть наше молодое « Время »? Неужели и мы такъ его\r\nпроняли? А мы еще, въ простотѣ души нашей, серьёзнѣйшимъ образомъ, го\r\nворили въ прошломъ нумерѣ нашего журнала, что ожидаемъ отъ « Русскаго\r\nВѣстника » серьёзнаго слова въ нашей критикѣ. Вотъ, что значитъ самолюбie\r\nпрежде всего, самолюбie, дошедшее до лихорадки, при такомъ состоянии дѣй\r\nствительно можно повредить себя, мало того, что повредить себя, можно обра\r\nко всѣмъ тѣмъ жалкимъ и несовсѣмъ чистымъ уловкамъ, которыя\r\nвыработались ремесленной стороной нашей литературы, т. е. можно пустить\r\nся и въ неприличное извращеніе смысла чужихъ словъ въ жалкіе, тупые\r\nспоры для верху въ спорѣ, а не для истины и въ страстное желаніе острить\r\nименно въ то время, когда не острится, и проч. и проч. однимъ словомъ:\r\nможно сильно покачнуться на мѣстѣ. Но мы когда нибудь поговоримъ о « Рус\r\nскомъ вѣстникѣ » подробнѣе. Теперь онъ все еще не въ душевномъ спокой\r\nтиться\r\nи152 ВРЕМЯ\r\n« Время»; какъ мнѣ кажется, только даетъ себѣ полную свободу выра\r\nжать свои мнѣнія; оно не считаетъ нужнымъ имѣть при этотъ въ\r\nвиду какія бы то ни было побочныя соображенія; оно не ищетъ ни\r\nугодить кому -нибудь одному, ни насолить кому- нибудь другому; оно\r\nне стѣсняется авторитетами… Вотъ, кстати, поясненіе тѣхъ словъ\r\nего объявленія, которыя такъ странно были перетолкованы «Отече\r\nственными Записками ». При полномъ желанів основательно пого\r\nворить о времени, знаменитымъ « Заоискамъ» опять не удалось ничего\r\nсказать. Онѣ вообразили — какой смѣлый полетъ воображенія 1! -\r\nчто время подъ авторитетами разумѣетъ Гегеля, Адама Смита и\r\nт. п. Конечно изъ этого сейчасъ видно, что говорить журналъ уче\r\nный, журналъ, понимаюцiй и принимающій въ соображение и Ге\r\nгеля, и Адама Смита и Сен - Симона. Но ошибка, произшедшая отъ\r\nтакого чрезмѣрнаго углубленія въ ученость, тѣмъ не менѣе — стран\r\nная ошибка. « Отечественныя Записки » увѣряютъ, что « Время » на\r\nзываетъ авторитетами не то, что подъ ними разумљетъ исторiя и\r\nнаука. И такъ как « Отечественныя Записки » понимаютъ автори\r\nтеты именно такъ, какъ ихъ понимаютъ исторiя и наука, то не му\r\nдрено, что они не поняли словъ « Времени ». Дѣло, какъ видите, до\r\nшао до того, что исторiя и наука мѣшають « Отечественнымъ За\r\nнискамъ » понимать самую простую рѣчь.\r\n(\r\nствів, и хоть вышелъ изъ пятилѣтняго олимпійскаго своего молчанія, но все\r\nеще въ литературѣ нашей не въ состоянии видѣть никого кромѣ себя, а это\r\nслишкомъ немного и подозрительно. Онъ напримѣръ оскабляется при нашемъ\r\nсловѣ « О величии Бѣленскаго » и въ той же статьѣ спѣшитъ упомянуть о тѣхъ\r\n« нашихъ людяхъ, которые не смотря на никакiя обстоятельства, умѣли спасать\r\nсвою мысль, сохранять ея достоинство и не терять ея положительныхъ основъ,\r\nлюдяхъ таланта и знания; но они (продолжаетъ « Русскій вѣстникъ ») остаются\r\nодинокими явленіями, дѣятельность ихъ обращена на малое или задержана, и они\r\nне производятъ того - вліянія, которое могло бы давать тонъ нашей литературѣ и\r\nнашему общественному мнѣнію ». (21 стран. Литер. Обозр.) Ктожъ бы это были\r\nэти великіе незнакомцы, спрашиваемъ мы невольно? Что у насъ дѣйствительно были\r\nлюди мысли и убѣжденій, отстаивававшіе свои убѣждения честно и смѣло и за\r\nставившіе уважать себя, то это такъ. Это было и есть, но въ словахъ Русскаго\r\nВѣстника, именно кажется есть намекъ на какого - то особаго великаго незна\r\nкомца… Не давно, мѣсяца два тому назадъ, въ одномъ изъ номеров ь « Спб. Вѣ\r\nдомостей » было объявлено тоже о какому - то великомъ незнакомц. при сравне\r\nніи его съ лордомъ Пальмерстономъ: говорили тамь, что лордъ Пальмерстонъ хоть\r\nи подвергается свисткамъ и насмѣшкамъ, но все - таки получили свою награду, а\r\nвеликій петербургскій незнакомецъ не получалъ своей награды. Но мы положительно знаемъ, что « Спб Вѣдомости » говорили о петербургскомъ незнакомцѣ, а\r\nне о московскомь и сильно подозрѣваемъ, что « Русскій Вѣстникъ » хотя и схо\r\nдится съ « Спб. Вѣдомостями • въ мысляхъ, но упоминаетъ теперь про какого -то\r\nдругого незнакомца, про великаго, особаrо москвитянина. А изъ всего этого и\r\nвидно, что « Русскій Вѣстникъ• находится въ положении не хладнокровномъ. Мы\r\nподождемъ покамѣсть онъ будетъ хладнокровнѣе, тогда и отвѣтимъ ему. ІФЕЛЬЕТонъ 153\r\nГоворливость: « Времени » опирается именно на томъ, что оно\r\nимѣеть смѣлость, но безъ дерзости и высокомѣрія, и если слова его\r\nимѣютъ.симу, то они не заключаютъ въ. себѣ однакоже ничего.\r\nоскорбительнаго.\r\nНезаражонное гордостью, Время и не терпит, той неловкости,\r\nкоторою сопровождается гордость. Высокомерный господинь ви\r\nдитъ — и показываетъ видъ, что не замѣчастъ, сердится, и пока\r\nзываетъ видъ, что спокоенъ, хочетъ сказать и однако же молчитъ.\r\n« Время » ведетъ себя совершенно натурально, и въ этомъ его сила.\r\nЛитература занимаеть его, такъ какъ оно само есть органъ литера\r\nтуры; « Время » не скрываетъ и не считаетъ нужнымъ скрывать,\r\nчто оно читаетъ всѣ наши журналы, что оно слѣдить за ними съ\r\nинтересомъ, что оно всего болѣе занято именно русскою литера\r\nтурою.\r\nВсе это, какъ я замѣтилъ, есть нѣчто новое, нѣчто особенное,\r\nчто принесло съ собою « Время ». И все это очевидно проистекаетъ\r\nизъ одного источника, изъ глубокато уважения къ литературы. Это\r\nуваженіе, заявленное въ объявленій, какъ нельзя лучше высказы\r\nвается и оправдывается временем ». « Время » говорливо, потому\r\nчто ему есть о чемъ:говорить съ любовью, съ увлеченіемъ. Оно не\r\nстыдится литературы, не гордится передъ литературою, не имѣетъ\r\nни дерзости, ни страха въ отношеніи ќъ ней, потому именно, что\r\nлюбить ее. Вотъ отчего оно молетъ такъ свободно и такъ много\r\nговорить о ней.\r\nОбъ литературѣ же должно говорить. Молчаніе объ ней, въ\r\nкакихь бы видахъ и Формахъ ни проявлялось, всегда несомнѣнно\r\nдоказываетъ малую любовь къ ней, или малое уваженіе. Вотъ по\r\nчему такою странною фальшью отзываются слова « Русскаго. Вѣст\r\nника », что онъ молчалъ объ литературѣ потому, что давалъ мѣсто\r\nдругимъ интереса мъ. Разв, возможно сдѣлать надъ собою подоб\r\nную штуку? Развѣ можно любить и уважать литературу и однакоже\r\nне говорить объ ней? Гораздо правильнѣе и прямѣе поступалъ\r\n« Современникъ ». Онъ смотрѣлъ немного свысока на литературу и\r\nОднако же говорилъ объ ней, можетъ быть, именно потому, что\r\nсмотрѣлъ па нее свысока.\r\nУ наших журналовъ вошло ужь въ обычай смотрѣть на «Co\r\nвременникъ » какъ на свистува какого - нибудь. Что касается до\r\nменя, то не во гнѣвъ будь сказано « Русскому вѣстнику » и « Отеч.\r\nЗап., » я считаю откровенный свистъ и открытое скалозубство «Со\r\nвременника » веццами весьма -серьёзными, даже болѣе- серьёзными,\r\nчѣмъ нѣкоторые глубокомысленные взгляды нѣкоторыхъ серьёз\r\nнѣйшихъ папівхъ журналовъ, совершенно довольныхъ своею серьёз154 ВРЕМА\r\nностію и глубокомьсліемъ, « Русскій же Вветникъ » поступилъ ка\r\nкимъ-то неестественнымъ и непонятнымъ образомъ. Не можетъ\r\nбыть, чтобы всѣ лица, предлагавпія ему сотрудничество, разомъ\r\nрѣшились молчать объ литературѣ. Да мы помнимъ, что время отъ\r\nвремени тамъ появлялись критическiя статейки, хотя я отличав\r\nвіяся полнѣйатею безцвѣтностью. Нѣтъ сомнѣнія, что эти статейки\r\nвыбирались изъ многихъ, и что слѣдовательно цвѣтныя были от\r\nвергаемы какъ не подходящая подъ цвѣтъ, котораго желамъ « Рус\r\nскій вѣстникъ »; никто не угадалъ этого таинственнаго цвѣта, из\r\nвѣстнаго в:ѣроятно только избраннѣйшимсь изъ избранныхъ. Только\r\nтакимъ образом, мы можемъ объяснить себѣ момчаніе « Русскаго\r\nВѣстника », увлеченнаго другими интересами.\r\nЛитературѣ Время придаетъ такую важность, что не говорить о\r\nней не можетъ и считаетъ своимъ долгомъ говорить объ ней какъ\r\nможно больше. Поступая такимъ образомъ, оно в Броятно и на\r\nдѣется своими статьями доказать то глубокое значеніе, которое\r\nпризнаетъ за литературою.\r\nМногие упрекаютъ Время за недостатокъ ученыхъ статей. Во\r\nВремя » во первыхъ не обѣщало быть ученымъ журналомъ, а толь\r\nко литературнымъ и политическимъ, а во вторыхъ, оно кажется\r\nимѣетъ право не считать своихъ критикъ статьями е учеными.\r\nСверхъ того, сколько мнѣ кажется, вы до сихъ чоръ не пренебре\r\nгами и учеными статьями. Этого я никакъ не могу допустить въ та\r\nкомъ серьёзномъ изданіи какъ « Время ». Если до сихъ поръ ово да\r\nвало болѣе мѣста другимъ статьямъ, статьямъ, въ которыхъ оно\r\nстѣшило высказаться и яснѣе обозначить свое направление, то это\r\nочень законно и унрекать тутъ не за что. Къ тому же хорошія уче -\r\nныя статьи рѣдки, столько же рѣдки, сколько плохія обыкновенны.\r\nКазалось бы напримѣръ, что может быть лучше и по предмету и по\r\nучености автора, какъ статья г. Леонтьева о судьбѣ земледѣльче\r\nскихъ классовъ въ Римъ? Но эти шесть нечатныхъ листовъ возбу\r\nдили самое горькое разочарованіе во многихъ, кто съ жадностью\r\nпринялся за их, чтеніе. Статья такъ трудно изложена, такъ мало\r\nдаетъ свѣта на предметъ, что едва ли найдетъ себѣ читателей.\r\nВсе, что я сказалъ въ похвалу « Временн », оно не должно при\r\nни мать за лесть, не должно успокояваться на лаврахъ. Объявляю\r\nгромогласно, что это не только нохвала, но и примѣръ и настав.с\r\nніе. Мн:ѣ кажется, что « Время » идетъ по хорошей дорогѣ. Горе\r\nему, если оно собъетея съ пути!\r\nПримите и проч.\r\n4, к.",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "Izbrannye sochineniia fon-Vizina, izdannye P. Perevlesskim. Spb. 1858",
        "article": "ИЗБРАННЫЯ СОЧИНЕНІЯ ФОНЪ- ВИЗИНА,\r\nизданныя II. Переваљсскимл. Спб. 1858.\r\n\r\n\r\nВъ 1768 году, во время пребывания своего въ Парижѣ, дат\r\nекій король Христіанъ VII посѣтилъ академію наукъ. Засѣда\r\nніе, происходившее 3 -го декабря, открыто было рѣчью Далам\r\nбера. Обращаясь ќъ высокому посѣтителю, Философъ говорилъ\r\nо Философіи. Вотъ существенный смыслъ его словъ: «Философія,\r\nизбѣгая блеска и парада, имѣетъ полное право на уваженіе\r\nлюдей, какъ ихъ просвѣтительница. Простота и скромность\r\nзапрещаютъ ей цѣнить самоё себя: пусть эту услугу окажутъ\r\nей или, вѣрнѣе, цѣлому свѣту властители народовъ. Нѣтъ со\r\nмнѣнія, что разумъ, не смотря на всѣ препятствія, восторже\r\nствуетъ рано или поздно: обязанность царственнаго покрови\r\nускорить моментъ торжества. Величайшее счастie\r\nнарода состоитъ въ томъ, чтобы тѣ, которые имъ управляютъ,\r\nпребывали въ согласіи съ тѣми, которые его просвѣщаютъ.»\r\nПрисутствовавшій въ академическомъ собраніи инфантъ Фер\r\nдинандъ, герцогъ пармскій, ученикъ Кондильяка, такъ восхи\r\nтился рѣчью Даламбера, что написалъ къ нему слѣдующее\r\nписьмо: «Истины, выраженныя вами, должны служить прави\r\nлами для царей: я запечатлѣлъ ихъ въ душѣ моей. Рѣчь ваша\r\nтѣмъ болѣе доставила мнѣ удовольствія, что я нахожу въ ней\r\nчувства человѣколюбія, съ дѣтства мнѣ внушенныя. Знаю, какъ\r\nсильно просвѣщеніе содѣйствуетъ благу народовъ, направляя\r\nповедение государя. Знаю также, что уваженіе людей, просвѣ\r\n15\r\n9\r\nЧ. І.210 АТЕ НЕ Й.\r\nщающихъ народъ, способно облегчить всѣ правительственныя\r\nзаботы» 1).\r\nЧерезъ два года послѣ того парижская академія наукъ при\r\nнимала у себя другаго посѣтителя — шведскаго короля Густава\r\nІІІ. Его привѣтствовалъ тоже Даламберъ, въ частномъ акаде\r\nмическомъ собраній, 6-го марта 1771 года. Предметомъ рѣчи\r\nснова служила Философія. Коснувшись того мнѣнія, что наука\r\nи литература не пользуются надлежащимъ ободреніемъ, онъ\r\nприбавилъ, что не вполнѣ раздѣляетъ его: ибо современный\r\nвѣкъ свидѣтельствуетъ противное. Впрочемъ, говорить онъ,\r\nеслибъ и дѣйствительно такъ было, нѣтъ причины огорчаться\r\nэтимъ. Удѣлъ властителя управлять людьми посредствомъ\r\nзаконовъ; УДѣлъ Философа дѣйствовать на нихъ просвѣще\r\nніемъ. Здѣсь разумѣется Философія столько же свободная,\r\nсколько и скромная, мужественная и мудрая, твердая и прилич\r\nная, которая, открывая людямъ полезныя истины, испытываетъ\r\nмногія бѣдствія, примѣры чего видимъ въ Сократѣ, Баконѣ,\r\nГалилев и другихъ. Философъ долженъ помнить, что если инте\r\nресъ истины заключается въ томъ, чтобы озарять людей свѣ\r\nтомъ, то интересъ враговъ истины въ томъ, чтобы препятство\r\nвать свѣту; что невѣжество любить тьму для вѣрнѣйшаго нане\r\nсенія ударовъ, тогда какъ разумъ, гордый собственною силой,\r\nищетъ опоры въ самомъ себѣ, пренебрегая внѣшнею поддерж\r\nкою. Разумъ, непризнанный и гонимый, долженъ знать, что го\r\nненіе есть своего рода почетъ, ему воздаваемый, тайное при\r\nзнаніе его могущества, свидѣтельство боязни, которую испы\r\nтываютъ злые при видѣ добра, творимаго людямъ. За тѣмъ,\r\nимѣя въ виду отношеніе высшей власти къ Философій въ своему\r\nотечествѣ, Даламберъ продолжаетъ: «но кромѣ внутренняго\r\nутѣшенія, существуетъ дая насъ и другое — справедливость,\r\nвоздаваемая Философіи чужеземными народами, чуждыми лич\r\nныхъ или малодушныхъ разсчетовъ, предубѣжденій, ненависти.\r\nСвѣтъ умственный походить на свѣтъ Физическій: видимый\r\nвблизи, онъ ослѣпляетъ и поражаетъ; чтобы не безпокоилъ он'\r\nоргана зрѣнія, нужно удалиться отъ него на извѣстное раз\r\nстоянie 2).\r\n1) Histoire de l'Academie royale des sciences. Годъ 1768.\r\n2) Ibid. Годъ 1771.ИЗБРАННЫЯ СОЧИНЕНІЯ Фонъ - визиНА. 211\r\n>\r\nКогда тотъ же шведскій король, подъ именемъ графа Гот\r\nландскаго, въ 1777 году прибылъ въ Петербургъ для личныхъ\r\nобъясненій съ императрицею Екатериною по случаю приготов\r\nляемыхъ ею морскихъ вооруженій, онъ, осматривая воспита\r\nтельныя заведенія, посѣтилъ и обѣ академія — художествъ и\r\nнаукъ. Торжественное засѣданіе послѣдней по этому поводу\r\nпроисходило 23 -го iюня. Директоръ академіи, Домашневъ, про\r\nизнесъ на Французскому языкѣ рѣчь, «Коей содержаніе (какъ\r\nсказано въ тогдашнихъ вѣдомостяхъ) есть доказательство\r\nфилософическаго титла, каковымъ вѣкъ наш славится»\r\n«Эпоха нана — такъ началъ онъ рѣчь свою—почтена прекрас\r\nнымъ названіемъ Философской не потому, чтобы многіе имѣли\r\nправо на имя Философа, или, чтобъ увеличилось количество по\r\nзнаній, а потому, что философическій духа сдѣлался духомъ\r\nвремени, священнымъ началомъ законовъ и нравовъ: онъ освя\r\nтилъ правосудie человѣколюбіемъ, обычаи чувствомъ; онъ легъ\r\nвъ основаніе двухъ важнѣйшихъ предметовъ — законодатель\r\nства и нравственности.» Разумъ явился важнѣйшимъ руково\r\nдителемъ дѣйствій. Такъ какъ онъ требуетъ просвѣщенія, то\r\nисходомъ и концомъ всѣхъ государственныхъ предприятій слу\r\nжило просвѣщеніе народа. Когда въ Стокгольмѣ воздвигнуть\r\nбылъ Декарту памятникъ, котораго онъ долго и напрасно ожи\r\nдалъ отъ Францій, парижская академія наукъ благодарила\r\nГустава III за почесть, оказанную знаменитому Философу.\r\nВъ отвѣтѣ своемъ (26 - го iюня 1768 года), Густавъ, ме\r\nжду прочимъ, написалъ: «Le plus sür mоyеn dе rendre les\r\nhommes meilleurs et plus 'heureux est de les éclairer, et le\r\npremier devoir des princes est d'honorer les lettres et ceux\r\nqui lеs cultivеnt,» Домашневъ, какъ бы воспоминая эти слова,\r\nобращаетъ ихъ въ совѣтъ правительству: «Владыки народовъ,\r\nразливайте свѣтъ наукъ! отъ общенія съ ними всѣ выигры\r\nваютъ — и дающій, и принимающій. Проигрывають только\r\nФанатизмъ и заблуждение.» Просвѣщеніе, въ духѣ Философ\r\nскаго времени, направляетъ умъ къ истинѣ и чувство нѣ чести,\r\n* Санктпетербургскія Вѣдомости 1777 г., № 51. Рѣчь Домашнева, напе\r\nҷатанная отдѣльно, помѣщена также, вмѣстѣ съ описаніемъ академическаго за\r\nсѣданія, въ Актахъ академія (Acta Academiae scientiarum Imperialis Petro\r\npolitanae, pro anno 1777, ч. 1, стр. 12 — 20,)\r\n15 *212 ATE не й.\r\nC\r\n9\r\nвнушаетъ любовь къ добродѣтели и уважение къ законами. Оно\r\nнеобходимо приводитъ къ общему благоденствію, которое не\r\nможетъ существовать безъ истины, правосудiя и человѣколю\r\nбія. Такъ разсуждалъ Домашневъ въ другой своей рѣчи, 1776\r\nдекабря 29, по случаю пятидесятилѣтняго юбилея академии\r\nнаукъ: «Объ обязанности, которую имѣютъ ученыя общества\r\nприсоединять къ Физическимъ наблюденіямъ и нравственныя,\r\nкоихъ важность указана новѣйшимъ періодомъ истории россій\r\nской.» Замѣчательно, что мысли, высказанныя директоромъ\r\nакадемія наукъ, обращались не въ одной средѣ высшей уче\r\nной корпорацій: онѣ были повсюдными и, такъ - сказать, обиход\r\nными; ихъ слушали и академики, и воспитанники среднихъ\r\nучебныхъ заведеній. Клеркъ, или впослѣдствии Леклеркъ,\r\nизвѣстный авторъ Русской истории, при началѣ своего курса.\r\nФизики, натуральной истории и химів произнесъ, на Француз\r\nскомъ языкѣ, рѣчь кадетамъ, переведенную Сулимой, 1773 г.,\r\nподъ названіемъ: «Философическiя разсуждения о воспитании,\r\nкакову должно быть для произведения желаемыхъ плодовъ». Въ\r\nэтой рѣчи современная эпоха также называется «Философиче\r\n\"скою»; также говорится, что «единое только владычество здра\r\nваго разсудка есть всѣхъ сильнѣе, славнѣе и неподвержимое\r\nперемѣнамъ человѣческимъ».\r\nВъ Философскомъ вѣкѣ, разумѣется, Философія и ея слу\r\nпользовались, особеннымъ уваженіемъ людей одно\r\nмыслящихъ, между которыми находились многія владѣтельныя\r\nособы и ихъ министры. Если прежде, говорить Домашневъ пе\r\nредъ лицомъ шведскаго короля, цари призывали къ себѣ Фило\r\nСОФОвъ, то въ наше время цари считаютъ честью принадлежать\r\nкъ Философамъ. и дѣйствительно, явились «монархи - Фило\r\nСОФЫ», которые не только усвоили Философскія начала, но и\r\nстарались осуществить ихъ въ законахъ и учрежденіяхъ. По\r\nповоду сочиненія ландграфа гессенскаго: «Catéschisme des\r\nsouvеrаinѕ», преподающаго уроки истины, правосудiя и чело\r\nвѣколюбія, Вольтеръ въ письмѣ къ нему, 18-го мая 1776 года,\r\nзамѣчаетъ, что современная эпоха останется навсегда знаме\r\nнитою ради успѣха нравственныхъ знаній, которыя произне\r\nсены людямъ съ высоты троновъ и которыми вдохновлялось\r\nправительство. Фридрихъ Великій, этотъ «вѣнчанный Фило\r\n9\r\nЖители\r\n2\r\n»ИЗБРАННЫЯ СОЧИНЕНІЯ ФОнъ-ВИЗИНА. 213\r\nсоФъ», называлъ себя ученикомъ Вольтера, приписывая ему и\r\nличное влияние на самого себя, и общее влияние на Европу. Смо\r\nтрите на мои дѣйствія, какъ на плодъ вашихъ уроковъ, писалъ\r\nонъ ему въ 1776 — 17; вы болѣе другихъ современников,\r\nспособствовали къ освѣщенію Европы свѣточемъ Философіи.\r\nПереписка между ними началась еще съ 1736 г., когда Фрид\r\nрихъ Великій былъ наслѣднымъ принцемъ. Императрица Ека\r\nтерина II, въ одномъ письмѣ къ доктору Циммерману, гово\r\nритъ, что въ 1740 году головы, даже менѣе всего Философскія,\r\nхотѣли быть Философами 1). Она сама начала знакомиться съ\r\nсочиненіями Вольтера, имѣя только семнадцать лѣтъ отъ роду.\r\nКнягиня Дашкова, въ Запискахъ своихъ, показываетъ, что лю\r\nбимыми ея авторами были: Бель, Монтескье, Буaлo и Вольтеръ,\r\nи что она два раза читала книгу Гельвеція: О разумѣ 2). Изъ\r\nдругихъ лицъ, извѣстныхъ приверженностью къ Философія\r\nи сношеніями съ писателями XVIII вѣка, назовемъ Густава III,\r\nучредившаго, въ день коронованія своего, въ награду ии\r\nотличie талантовъ, орденъ Вазы и постановивішаго однимъ пунк\r\nтомъ орденскаго статута, что наслѣдный, принцъ не можетъ\r\nбыть коронованъ прежде получения имъ этого ордена; Хри\r\nстіана VII, короля датскаго и министра его Струэнзе; Ста\r\nнислава Лещинскаго, получившаго наименованіе «благотво\r\nрительный», о которомъ Вольтеръ писалъ Екатеринѣ: il est\r\nphilosophe, il est tolerant par principe; Понятовскаго, -ко\r\nроля польскаго; принца прусскаго Генриха, брата Фрид\r\nриха Великаго; Фридриха ландграфа гессенъ-кассельскаго;\r\nпалатина Карла - Теодора. — Между тѣмъ какъ Людовикъ ху\r\nне любилъ ни Философіи, ни Философовъ, и какъ то и другое\r\nпреслѣдовалось его правительствомъ, сѣверныя державы от\r\nкрывали имъ свободный къ себѣ доступъ, интересовались ихъ\r\nученьемъ, чтили ихъ перепиской, подарками и самыми лестны\r\nми предложениями. Этимъ объясняется знаменитый стихъ: C'est\r\ndu Nord aujourd'hui que nous vіеnt la lumiere. Даламберъ, увѣ\r\nдомляя Вольтера объ отказѣ своемъ, быть воспитателемъ на\r\nслѣдника престола, Павла Петровича, прибавляетъ: «II fаut que\r\n1\r\n-\r\n-\r\n1\r\n1) Сочин. Императрицы Екатерины I, изд. Смирдина, т. III, стр. 448.\r\n\") См. извлеченіе изъ этихъ Записокъ въ Москвитянинѣ, 1842, № 1.214 ATE ней.\r\n9\r\n2\r\n2\r\n2\r\ntoute l'Europe sache que la verité, persecutée par les bourgeois\r\nde Paris, trouve un asile chez les souverains qui auraient dû l’y\r\nvenir cherher; et que la lumière chassée par le vent du midi, est\r\nprête de se réfugier dans le Nord de l'Europe, pour venir ensuite\r\nrefluer de là contre ses persecuteurs, soit en les éclairant, soit\r\nen les écrasant *. Сюда же относятся слѣдующая два мѣста изъ\r\nписемъ Вольтера къ Даламберу, 12-го Февраля 1763 и 16-го\r\nitoja 1764: «Ne remarquez - vous pas que les grands exemples\r\net les grands leçons nous viennent du Nord?.. Les souverains\r\nde la Zone glaciale donneront un grand exemple aux princes des\r\nZones tempérées, et Fontenelle eût dit à Catherine qu'elle est\r\ndestinée a étre Paurore boréale de l'Europe. Впрочемъ, и южныя\r\nстраны, не смотря на свое коснѣніе, не остались чужды силь\r\nному движенію мысли, по крайней мѣpt въ высшихъ своихъ сфе\r\nрахъ — правительственной и ученой. Въ Испаніи Кампоманесъ,\r\nминистръ Карла IV, въ Португалліи Помбаль, въ Неаполѣ Мар\r\nкизъ Тануччи, потомъ Петръ Леопольдъ Тосканскій, корси\r\nканскій генералъ Паоли, приглашавшій Ж. Ж. Руссо для со\r\nвѣта въ своихъ преобразованіяхъ, публицисты: Беккарiя и Фи\r\nланджіери, и многое другое раздѣляли съ монархами и правите\r\nлями Сѣвера убѣждение, что Философія, возбуждая и питая лю\r\nбовь къ человѣчеству, должна предписывать обязанности вла\r\nстителямъ и руководить народы на ихъ пути къ благоденствію.\r\nЭто Философское направленіе эпохи должно постоянно оста\r\nваться на виду у истории русской словесности Екатеринина вѣка,\r\nжелающей опредѣлить дѣятельность того или другаго литера\r\nтора. Всѣ тогдашніе писатели болѣе или менѣе заплатили дань\r\nдуху времени. Не столько прямо, то-есть вѣрнымъ изображе\r\nніемъ Фактовъ общественной жизни, сколько непрямо, то-есть\r\nпредставленіемъ духовнаго настроенiя образованнаго класса\r\nобщества, раскрываютъ они свои понятия и убѣжденія. Сама\r\nИмператрица подаетъ блистательный тому примѣръ «Нака\r\nзомъ», законодательнымъ памятникомъ, смотрящимъ на раз\r\nныя отношенia и условия гражданскаго быта подъ современ\r\n2\r\n* Письмо отъ 2-го октября 1762 г. Письма къ Даламберу Императрицы Ека\r\nтерины II, приглашавшей его въ воспитатели Павла Петровича, помѣщены въ\r\nего Оeuyres posthumes, 2 части.\r\n}ИЗБРАННЫЯ СОЧИНЕНІЯ ФОНЪ-ВИЗИКА. 215\r\nнымъ угломъ зрѣнія. Около него группируются или, лучше ска\r\nзать, къ нему примыкаютъ литературныя произведения, связан\r\nныя и между собою, и съ Наказомъ единством, основныхъ воз\r\nзрѣній. По отношению къ принципамъ не было разъединенія\r\nмежду авторами, при всей разностепенности ихъ талантовъ\r\nи при всей разнохарактерности литературныхъ Формъ. Но что\r\nеще важнѣе и благотворнѣе— не было разномыслія между сре\r\nдой литературной и средой правительственной. Наоборотъ,\r\nпервая дружно дѣйствовала съ послѣднею и патріотически со\r\nдійствовала ей. Литераторъ имѣлъ счастіе гордиться даннымъ\r\nему правомъ быть посредникомъ между великодушными на\r\nмѣреніями высшей власти и его согражданами, облагоден\r\nствіи которыхъ власть заботилась. Съ одной стороны онъ раз1.\r\nяснялъ публикѣ сущность устроительныхъ плановъ, съ другой—\r\nотдавалъ на публичный судъ свои просвѣщенныя мнѣнія, ко\r\nторыми могли пользоваться и создатели плановъ, по крайней\r\nмѣрѣ благодарно и одобрительно принимая ихъ къ свѣдѣнію.\r\nФонъ-Визинъ ясно понималъ такое высокоблагородное назна\r\nченіе литературы, произнося, отъ имени Стародума, слѣдующая\r\nслова: «Я думаю, что таковая свобода писать, каковою пользу\r\nются нынѣ Россіяне, поставляетъ человѣка съ дарованіемъ,\r\nтакъ - сказать, стражемъ общаго блага. Въ томъ государствѣ,\r\nгдѣ писатели наслаждаются дарованною намъ свободой, имѣютъ\r\nони долгъ возвысить громкій гласъ свой противъ злоупотребле\r\nнiй и предразсудковъ, вредящихъ отечеству, такъ что чело\r\nвѣкъ съ дарованьемъ можетъ въ своей комнатѣ, съ перомъ въ\r\nрукахъ, быть иногда полезнымъ совѣтователемъ государю, а\r\nиногда и спасителемъ согражданъ своихъ и отечества» *. Въ\r\nэтомъ смыслѣ понимаемое дѣло литератора есть вмѣстѣ и граж\r\nданскій подвигъ; сочиненіе становится патріотической заслу\r\nгой. И дѣйствительно, справедливость требуетъ признать подоб\r\nную заслугу за нашей литературой. Начиная съ Петра, она\r\nбодро и неуклонно слѣдовала за правительствомъ, которое шло\r\nвпереди народа съ просвѣтительнымъ началомъ, какъ вожатый\r\nумственнаго движенія, гражданственнаго успѣха. Она, говоря\r\nсловами Стародума, возвышала громкій голосъ противъ зло\r\n* Сочиненія Фонъ-Визина; изданіе 3 - е Смирдина, 1852 г., стр. 546 — 547.216 A TEIE A.\r\nупотреблений и предразсудковъ, въ пользу блага и разума; она\r\nбыла патріотическою, честною гласностью. А если нельзя ей\r\nбыло такъ дѣйствовать, она не дѣйствовала никакъ: она обре\r\nкала себя молчанію. И это честное молчаніе исторія запишетъ\r\nна своихъ страницахъ на ряду съ тѣмъ нечестнымъ говоромъ,\r\nвъ которомъ, какъ бы по особенной благости судьбы, отсут\r\nствіе нравственнаго достоинства всегда соединялось съ край\r\nнимъ недостаткомъ литературнаго таланта.\r\nСочиненія Фонъ-Визина служать яснымъ свидѣтельствомъ\r\nтой высоты, на которую можетъ вознестись литература при\r\nвышеуказанномъ внутреннемъ согласіи двухъ сферъ, при от\r\nсутствии вреднаго между ними разрыва, не открытаго (чего и\r\nбыть не можетъ), но затаеннаго, которое возможно. Отноше\r\nніе его произведеній къ характеру эпохи, къ современному об\r\nществу обнаруживается именно въ томъ, что общество пред\r\nставляло основнаго и существеннаго. Они имѣютъ предметомъ\r\nне внѣшнее его состояние, а внутренній его смыслъ. Они раз\r\nсуждаютъ не о матеріальномъ могуществѣ Россіи, не о поли\r\nтическомъ ея значеніи, не о славѣ побѣдъ и завоеваній, не о\r\nблескѣ и пышности торжественныхъ празднествъ, а объ зада\r\nчахъ и успѣхахъ внутренняго устройства, одѣлахъ граждан –\r\nственности. И въ этомъ кругу гражданскихъ интересовъ они\r\nобращають внимание не на Фактическую только сторону, но на\r\nсмыслъ и основаніе Фактовъ. Они касаются коренныхъ идей,\r\nуправлявшихъ текущею дѣйствительностью. Характеръ лите\r\nратурной дѣятельности Фонъ-Визина можетъ обозначиться та\r\nкою Формулой: «просвѣщенное соотвѣтствіе умственному дви\r\nженію эпохи, разумносознательное выраженіе основныхъ на\r\nчалъ современнаго ему гражданскаго устройства Россій».\r\nЕсли, по словамъ Густава II, вѣрнѣйшее средство нрав\r\nственно возвысить людей и сдѣлать ихъ счастливыми заклю\r\nчается въ просвѣщеніи, то само собою разумѣется, что глав\r\nное внимание правительства долженствовало обратиться на вос\r\nпитаніе, какъ на самое дѣйствительное средство не только об\r\nразования, но и преобразованiя народнаго. Императрица Ека\r\nтерина въ этомъ пунктѣ, равно какъ и во многихъ другихъ,\r\nслѣдуетъ разсужденіямъ Монтескье и Беккаріи. Въ «Духѣ за\r\nконовъ» (книга IV, глава 1) сказано: les lois de l'éducation\r\n2\r\n7\r\n» 9ИЗБРАННЫЯ соЧИНЕНІЯ ФОнъ-ВИЗИНА. 217\r\nи\r\nsont les premiers que nous recevons; elles nous préparent à\r\nёtre citoyеnѕ. Беккарія, въ сочиненіи своемъ: «0 преступле\r\nніяхъ и наказаніяхъ», говорить, что воспитаніе есть вѣрнѣй\r\nшее, хотя въ то же время и труднѣйшее средство отвратить\r\nлюдей отъ преступленій (глава 41 -я: средства предупреждать\r\nпреступленія). Наказъ заимствуетъ то и другое: «правила вос\r\nпитанія суть первыя основанія, пріуготовляющія насъ быть\r\nгражданами (S 347); самое надежное, но и самое труднѣйшее\r\nсредство сдѣлать людей лучшими есть приведеніе въ совершен\r\nство воспитанія» (S 248). Существенная идея современной Фи\r\nлософіи, по которой требовалось многосложныя и традиционныя\r\nпостановленія, управлявія обществомъ, замѣнить простыми,\r\nздравыми правилами, извлеченными изъ природы и разума, лег\r\nла въ основаніе и новой педагогической системы. Отсюда не\r\nобходимыя качества послѣдней — естественность и раціональ\r\nность. Авторитетами въ ея области были Локкъ и Руссо. Вос\r\nпитаніе, устроенное по ихъ руководству, служило радикаль\r\nной отмѣной прежняго, дотолѣ существовавшаго, перевоспи\r\nтаніемъ. Оно долженствовало произвести полную реформу об\r\nщества, создать новую породу людей», по выраженію Бсцкаго\r\nвъ докладѣ Екатеринѣ ІІ о воспитании юношества обоего пола\r\n(1764 r.).\r\nЗамѣчательно, что эта мысль о создании новой породы лю\r\nдей силою воспитанія обращалась въ кругу тѣхъ Француз\r\nскихъ писателей половины XVIII вѣка, которые преимуще\r\nственно разсуждали о вопросахъ административныхъ и ко\r\nторые по общности многихъ началъ своего ученія получили\r\nназваніе Физіократовъ. Выписки изъ ихъ сочиненій, касатель\r\nно этого предмета, приведены Токвилемъ въ L'Ancien régime et\r\nla révolution. Такъ, напримѣръ, единственное обезпеченіе отъ\r\nзлоупотребленій власти Кене видитъ въ общественномъ воспи\r\nтаній, ибо деспотизмъ невозможенъ, если нація просвѣщена.\r\nОдинъ изъ учениковъ его говоритъ: «Пораженные бѣдствія\r\nми, которыя влечеть за собою злоупотребленіе власти, люди\r\nвыдумали множество способовъ совершенно безполезныхъ и\r\nвыпустили изъ виду единственно дѣйствительное средство\r\n«l'enseignement public général, continuel, de la justice par es\r\nsence et de l'ordre naturel». Государство, по мнѣнію Физіокра\r\n2\r\n.\r\n-218 АТЕНЕЙ.\r\nтовъ, обязано не только управлять народомъ, но и давать ему\r\nизвѣстный видъ, не только преобразовать людей, но и вполнѣ\r\nизмѣнить ихъ. Оно, по словамъ Бодо, можетъ дѣлать изъ\r\nгражданъ все, что ему угодно 1).\r\nВзглядъ Физіократовъ на воспитаніе подробнѣе раскрыть\r\nТюрго въ одной запискѣ, поданной имъ Людовику XVI, 1775\r\nгода ”). Пораженный печальнымъ состояніемъ современной\r\nФранцузской жизни, Тюрго видитъ корень зла въ отсутствии\r\nПлотнаго государственнаго состава. Общество состоитъ изъ\r\nразличныхъ классовъ, дурно между собою связанныхъ. Каждый\r\nзанять только собственнымъ интересомъ, никто не исполняетъ\r\nсвоихъ обязанностей, не знаетъ своихъ отношеній къ другимъ.\r\nЧтобъ уничтожить духъ разъединенія, замѣнивъ его духомъ\r\nпорядка и единства, необходимо направить силы и средства\r\nнаціи къ общему благу, сплотнить всѣ части государства по\r\nопредѣленному плану, такъ чтобы отдѣльные граждане были\r\nкрѣпко привязаны къ семейству, семейства къ деревнѣ или го\r\nроду, города и деревни къ округамъ, округи къ провинціямъ,\r\nнаконецъ провинции къ государству. Наилучшимъ для этого\r\nсредствомъ служить новая система воспитанія. Тюрго предла\r\nгаетъ учредить «Совѣтъ народнаго образования», который дѣй\r\nствовалъ бы въ одномъ духѣ и по однообразнымъ началамъ, и\r\nвъ вѣдомствѣ котораго находились бы всѣ ученыя и учебныя\r\nзаведения, отъ академій до первоначальныхъ школъ. Въ томъ\r\nже духѣ слѣдуетъ составлять учебныя руководства, такъ чтобы\r\nизученіе обязанностей гражданина, какъ члена семейства и\r\nвмѣстѣ члена государства, служило основаніемъ всѣхъ про\r\nчихъ знаній. «Смѣю отвѣчать вашему величеству, говорить\r\nТюрго въ заключение своего воспитательнаго плана, что че\r\nрезъ десять лѣтъ не узнаютъ вашей націй, и что образова\r\nніемъ, добрыми нравами, просвѣщенною ревностью къ службѣ\r\nотечеству она превзойдетъ всѣ другие народы. Десятилѣтнія\r\nдѣти, достигнувъ юношескаго возраста, будуть надлежащимъ\r\nобразомъ приготовлены для государства; они будутъ• любить\r\n1) L'Ancien régime et la révolution, глава XV.\r\n3) Mémoire sur les Municipalités, sur la hiérarchie qu'on pourrait établir entre\r\nelles et sur les services que le gouvernement en pourrait tirer. Oeuvres de Tur\r\ngot, нов. и31. 1844, ч. II, стр. 502—509.ИЗБРАННЫЯ СОЧИНЕНІЯ Фонъ-ВИЗИНА. 219\r\nсвою отчизну, покоряться власти не изъ страха, а по разуму,\r\nпомогать согражданамъ, признавать и уважать справедливость\r\nпервую основу обществъ».\r\nВъ этомъ механизмѣ воспитанія, устроеннаго по извѣст\r\nнымъ началамъ, обращается особенное вниманіе на два корен\r\nные недостатка дотолѣ существовавшей педагогической си\r\nстемы: во-первыхъ, на развитие спеціальнаго образования въ\r\nущербъ основному гражданскому ученію; во-вторыхъ, на от\r\nсутствіе нравственнаго элемента. Это ясно изъ мемуара Тюрго.\r\nОнъ жалуется на слабость этой науки, которая показываетъ\r\nобщественных обязанности человѣка. «У насъ есть, говорить\r\nонъ, методы и учреждения для образования геометров., Физи\r\nковъ, живописцевъ, и нѣтъ ничего подобного для образованія\r\nгражданъ. Всѣ усилія наши стремятся къ приготовленію уче\r\nныхъ, людей съ умомъ и вкусомъ. Не достигшie этой цѣли,\r\nоставляются безъ вниманiя и становятся ничѣмъ. Новая сис\r\nтема воспитания должна образовать на всѣхъ ступеняхъ обще\r\nства людей добродѣтельныхъ и полезныхъ, души правдивыя,\r\nсердца чистыя, ревностныхъ гражданъ». Но еще прежде Тюрго,\r\nмыслящіе люди во Франции поставляли на видъ недостатокъ об -\r\nщаго и нравственнаго элемента въ образованій, или иначе:\r\nнедостатокъ воспитанія при многостороннемъ ученіи. Противъ\r\nнего вооружается Дюкло, въ «Considerations sur les moeurs de\r\nce siècle»: «On trouve parmi nous beaucoup d'instruction et peu\r\nd'éducation. On y forme des savans, des artistes de toute\r\nespèce; chaque partie des lettres, des sciences et des arts y est\r\ncultivée avec succès, par des méthodes plus ou moins conve\r\nnables. Mais on ne s'est par encore avisé de former des hom\r\nmes, c'est- à - dire, de les élever respectivement les uns pour les\r\nautres, de faire porter sur une base d'éducation générale tou\r\ntes les instructions particulières, de façon qu'ils fussent accou\r\ntumés à chercher leurs avantages personnels dans le plan du\r\nbien général, et que dans quelque profession que ce fût, ils com\r\nmеngаѕѕеnt раr par ёtres patriotes» *. Фонъ - Визинъ перифрази\r\nруетъ отзывъ Дюкло, въ своихъ «Письмахъ изъ Францій», слѣ\r\nдующимъ образомъ: «Воспитание во Франции ограничивается\r\n2\r\n1\r\nC\r\nя Tsaba 2: Sur l'éducation et sur les préjugés (Moralistes français, 1855).\r\n\r\n220 А ТЕ НЕ Й,\r\nоднимъ ученіемъ. Нѣтъ генеральнаго плана воспитанія, и все\r\nюношество учится, а не воспитывается. Главное стараніе при\r\nлагаютъ, чтобъ одинъ сталъ богословомъ, другой живописцемъ,\r\nтретій столяромъ; но чтобъ каждый изъ нихъ сталъ человѣ\r\nкомъ, того и на мысль не приходитъ» (1778 г.). Такой пери\r\nФразъ или вольный переводъ имѣлъ бы значеніе простаго заим\r\nствованія, весьма естественнаго и нерѣдкаго въ литературѣ\r\nподражательной, еслибъ онъ не прилагался и къ нашей системѣ\r\nпрежняго воспитания и не указывалъ тѣхъ ея недостатковъ, ко\r\nторые долженствовали исчезнуть при новой системѣ, раскры\r\nтой частью въ Наказѣ (въ статьѣ О воспитании), и полнѣе въ\r\nдокладахъ Бецкаго и въ педагогическихъ сочиненіяхъ самой\r\nИмператрицы. Какъ видно изъ «Доклада о воспитании юноше\r\nства обоего пола», существенные недостатки состояли въ спе\r\nціальности учения и въ опущеніи нравственной стихій. Подобно\r\nФИзіократамъ, Бецкій вѣруетъ въ могущество воспитанія, по\r\nсредствомъ котораго совершается «новое порождение народа».\r\nЭта мысль встрѣчается, и въ «Разсужденіяхъ, служащихъ къ\r\nновому уставу кадетскаго корпуса» (напеч. 1766 ), гдѣ сказано :\r\n«новымъ воспитаніемъ новое бытie даровать и новый родъ под\r\nданныхъ произвесть», и въ концѣ доклада, при представленій.\r\nгенеральнаго плана московскаго воспитательнаго дома : «дѣло\r\nсостоитъ въ произведеніи людей».\r\nКъ этой педагогической системѣ, съ которою слѣдовало со\r\nобразоваться и въ семейномъ, и въ общественномъ воспитани,\r\nи по которой учреждены были у насъ закрытыя воспитательныя\r\nзаведения, относятся главнѣйшія сочиненія Фонъ - Визина. До\r\nстоинство его литературной дѣятельности есть достоинство раз\r\nумносознательнаго ея отношения къ современному воспитанію.\r\nEя историческое значеніе опредѣляется выраженіемъ новыхъ\r\nпедагогическихъ началъ, противопоставляемыхъ\r\nпрежними. Блистательные ея памятники — «Бригадиръ» и\r\n«Недоросль».\r\nФонъ-Визину, какъ и всякому литератору, предстояло здѣсь\r\nдва способа дѣйствія : положительный и отрицательный. Онъ\r\nвыбралъ послѣдній, по свойству своего таланта, но не ограни\r\nчился имъ однимъ : рядомъ съ обличеніемъ ложныхъ и вред\r\nныхъ жизненныхъ явленій идетъ у него разъясненіе истинныхъ\r\n2\r\nначаламъ\r\n{\r\n-\r\n»ИЗБРАННЫЯ сочинЕНІЯ Фонъ-ВИЗИНА. 221\r\n$\r\nC\r\nи полезныхъ основаній жизни. Название комедии : «Бригадиръ»\r\nне отвѣчаетъ ея содержанію, ибо главное лицо въ ней вовсе не\r\nБригадиръ. Равнымъ образомъ не указывается ея содержаніе\r\nи заключительными словами піэсы : «Говорят, что съ совѣстью\r\nжить худо, а я самъ теперь узналъ, что жить безъ совѣсти\r\nвсего на свѣтѣ хуже». Сентенція эта, конечно справедливая,\r\nотносится къ нѣкоторымъ только лицамъ и наиболѣе къ самому\r\nСовѣтнику; но какимъ образомъ можетъ она касаться Добро\r\nлюбова, Софьи и Бригадирши ? За объясненіемъ идеи комедій\r\nслѣдуетъ обратиться къ тѣмъ лицамъ, пустымъ и безцвѣтным,\r\nвъ поэтическомъ значеніи, которыя справедливо называются\r\nрезонерами, по своему малому дѣйствію или и совершенному\r\nбездѣйствію. Они участвуютъ въ піэсѣ только разсужденіями,\r\nсловами.. Имъ авторъ передаетъ свое право толковать смыслъ\r\nсочиненія. Въ ««Бригадирѣ» эта обязанность возложена на До\r\nбролюбова. Онъ, вмѣстѣ съ Софьею, образуетъ второй рядъ\r\nдѣйствующихъ лицъ, противоположный первому, болѣе много\r\nчисленному Бригадиру съ женой и сыномъ, Совѣтнику и Co\r\nвѣтницѣ. Фонъ-Визинъ подражалъ въ этомъ случаѣ, какъ и во\r\nмногихъ другихъ, Французскимъ драматическимъ образцамъ.\r\nУ Корнеля, напримѣръ, трагическіе герои и героини располо\r\nжены въ симметрической противоположности, подобно шаш\r\nкамъ на шахматной доскѣ; такъ и Фонъ - Визинъ разстанавли\r\nваетъ своихъ героевъ : на одной сторонѣ все хорошее, на дру\r\nгой все дурное. Добролюбовъ портретъ, написанный въ\r\nпротивоположность портрету Иванушки. По его Фамилои видно,\r\nчто онъ любитъ добро; а внушеніе этой любви, «благонравie»,\r\nобразуетъ, по понятію Екатерины II, Бецкаго, Фонъ-- Визина и\r\nдругихъ просвѣщенныхъ людей того времени, главную цѣль\r\nноваго воспитанія : «Здоровое тѣло и умoнаклоненіе къ добру\r\n(говорить инструкція князю Салтыкову о воспитании великихъ\r\nвляет князей Александра все воспитанie Павловича». Когда иИванушка Константина, поссорясь Павловича съ )отцомъ соста,\r\nобращается къ Добролюбову съ такими словами : «Вы, конечно,\r\nсами знаете много дѣтей, которыя дѣлаютъ честь своимъ от\r\nцамъ», Добролюбовъ отвѣчаетъ : «а еще больше такихъ, кото\r\nрыя имъ дѣлаютъ безчестье; правда и то, что всему причиной\r\nвоспитанie». Это дурное воспитаніе, какъ 2 причина безчестья,222 А ТЕ НЕ Й.\r\nпредставлено въ лицѣ бригадирова сына : избалованный сначала\r\nдурой матерью, онъ потомъ былъ отданъ въ пансіонъ, содер\r\nжимый какимъ-то Французскимъ кучеромъ, и завершилъ свой\r\nкурсъ образования въ Париж. «Онъ сдѣлался повѣсою, гово\r\nритъ отець его, и тѣмъ хуже, что сдѣлался онъ повѣсою\r\nФранцузскою. Худы русскіе, а Французскіе еще хуже». Ива\r\nнушка гордится тѣмъ, что по духу онъ принадлежить коронѣ\r\nФранцузской, хотя тѣло его родилось въ России. Влюбленный\r\nвъ Совѣтницу, онъ находитъ въ ней единственный, но зато ве\r\nликій недостатокъ : «все несчастіе мое состоитъ въ том, что\r\nты Русская».\r\nСовѣтница, относительно понятия о томъ, какова должна\r\nбыть женщина «новой породы людей», тоже что Иванушка по\r\nотношенію къ идеалу добродѣтельнаго, благонравваго мущины :\r\nсъ претензіями на свѣтскость, поклонница модъ, кокетка, за\r\nраженная пристрастіемъ ко всему Французскому и весьма легко\r\nсмотрящая на супружескія обязанности. Это—внѣшность евро\r\nпейской жизни, легко усвоенная русской женщиной, безъ вся\r\nкаго понятия о томъ, въ чемъ заключается истинный евро\r\nпеизмъ, и безъ всякаго знакомства съ своимъ отечествомъ.\r\nСовсѣмъ другое дѣло — Софья, столько же благоразумная и\r\nнравственная, сколько Совѣтница неразумна и безнравственна.\r\nСофья не выходить изъ повиновенія родителямъ, хотя и ви\r\nдитъ ихъ несправедливые съ собой поступки; не измѣняетъ\r\nслову, которое дала жениху своему, хотя и не предвидитъ\r\nблагоприятнаго оборота въ своей судьбѣ.\r\nНо, «отверзая новыя врата просвѣщенію, Монархиня въ то\r\nже время и тѣмъ же самымъ полагаетъ новую преграду ябедѣ\r\nи коварству» : такъ говорить Фонъ-Визинъ въ письмѣ къ «Со\r\nчинителю былей и небылицъ», то-есть, къ этой самой Монархинѣ.\r\nОднимъ изъ первыхъ ея распоряженій, по вступленій на пре\r\nстолъ, были мѣры противъ взяточниковъ. Въ именномъ указѣ\r\n1762 г. јюля 18 значится : «Съ истиннымъ огорченіемъ отъ\r\nдавняго времени слышали довольно, а нынѣ и дѣломъ самымъ\r\nувидали, до какой степени въ государствѣ нашемъ лихоимство\r\nвозрасло, что едва ли есть малое самое мѣсто правительства, въ\r\nкоторомъ бы божественное сiе дѣйствіе, судъ, безъ зараженія\r\nсей язвы отправлялся : ищетъ ли кто мѣста -- платитъ, защиИЗБРАННЫЯ СОЧИНЕНІЯ ФОНЪ - ВИЗИНА. 223\r\nли Кто на кого\r\nа\r\nщается ли кто отъ клеветы, обороняется деньгами; клевещетъ\r\nвсѣ происки свои хитрые деньгами подкрѣ\r\nпляютъ. Многие судящіе, освященное свое мѣсто, въ которомъ\r\nони именемъ нашимъ должны показать правосудie, въ торжище\r\nпревращаютъ, вмѣняя себѣ ввѣренное отъ насъ званіе судии\r\nбезкорыстнаго и нелицеприятнаго за пожалованный будто имъ\r\nдоходъ въ поправленіе дома своего, а не за службу, приноси\r\nмую Богу, намъ и отечеству, и мздопримствомъ богомерз\r\nскимъ претворяютъ клевету въ праведный доносъ, разореніе\r\nгосударственныхъ доходовъ въ прибыль государственную,\r\nиногда нищого дѣлаютъ богатымъ, а богатаго ницимъ» 1). За\r\nуказаніемъ сильно распространеннаго зла, послѣдовали вскорт\r\nнѣкоторыя мѣры къ его прекращенію : манифестомъ 15 декабря\r\n1763 г. предписано «наполнить судебныя мѣста достойными и\r\nчестными людьми, положивъ имъ довольное жалованье» 2).\r\n«Бригадиръ» представляетъ, касательно этого предмета, также\r\nпросвѣщенное отношеніе къ современнымъ нравамъ и совре\r\nменнымъ понятіямъ объ улучшеніи нравовъ. Въ лицѣ Совѣтника,\r\nвыведенъ старинный подъячій, который бралъ съ виноватаго и\r\nправаго : съ виноватаго за вину, съ праваго за невинность.\r\nПослѣ вышеозначеннаго указа о лихоимствѣ онъ вышелъ въ\r\nотставку и, удалился въ деревню, неправедно имъ нажитую.\r\nЧтобы выразить ңѣсколько мыслей о поднятомъ тогда вопросѣ,\r\nДобролюбову навязанъ какой-то процессъ. Въ разговорѣ съ\r\nСовѣтникомъ, онъ показываетъ, что прошло то время, когда\r\n«Всякiй и съ правымъ, и съ не правымъ дѣломъ шелъ въ приказъ\r\nи могъ, подружaсь съ судьей, получить благоприятное рѣшеніе»,\r\nчто «если корыстолюбie нашихъ лихоимцевъ перешло предѣлы,\r\nто всякій, не находившій своего права въ учрежденныхъ мѣс\r\nтахъ, могъ обратиться прямо къ высшему правосудію». Но\r\nстрахъ наказания за лихоимство породилъ другую бѣду, указы\r\nваемую Добролюбовымъ — судейскія проволочки : «большая\r\nчасть судей ныньче взятокъ хотя и не берутъ, да и дѣлъ не\r\nдѣлаютъ». Есть также указаніе на безграмотность подъячихъ,\r\nкакъ на одну изъ многихъ причинь дурнаго состояния право\r\n2\r\n4 ) Полн. Собр. Законовъ, № 11,616.\r\n2) Ib. # 11,988.224 A TEHE 8.\r\nсудія, обратившагося въ кривосудie : «сколько у насъ исправ\r\nныхъ секретарей, которые экстракты сочиняютъ безъ грамма\r\nтики, любо дорого смотрѣть ! У меня, напримѣръ, есть одинъ,\r\nкоторый что когда напишетъ, такъ иной ученый и съ грамма\r\nтикою вовѣки того разумѣть не можетъ».\r\nТакимъ образомъ идея комедің какъ бы двойтся : съ одной\r\nстороны (и это главное изображаются вредныя и смѣшныя\r\nпослѣдствія ложнаго образования, подъ управленіемъ иностран\r\nцевъ, состоящаго въ усвоеніи внѣшнихъ, пустыхъ отличій\r\nФранцузской жизни; съ другой представляются лихоимство и\r\nябедничество, которымъ правительство полагало преграды. Не\r\nвъ «Бригадирѣ» только Фонъ-Визинъ обличалъ эти важные об\r\nщественные недостатки. Французское воспитание русскихъ юно\r\nшей выведено въ другой комедіи : «Выборъ гувернера» и въ\r\n«Разговорѣ у княгини Халдиной». Лихоимство осмѣяно въ\r\n«Перепискѣ между Взяткинымъ и его превосходительствомъ ***».\r\nНе довольствуясь однимъ сатирическимъ орудіемъ, Фонъ- Ви\r\nзинъ предлагалъ и положительныя средства къ истребленію зла :\r\nпросвѣщеніе вообще, учрежденіе въ университетахъ каөедры\r\nполитических наукъ, гласность, состоящую въ печатаніи\r\nтяжбъ и рѣшеній, увеличеніе жалованья (см. «Разговоръ у кня-.\r\nгини Халдиной», «Письмо къ сочинителю былей и небылицъ»).\r\nМожетъ-быть нѣкоторые читатели найдутъ ошибочнымъ наше\r\nсближеніе комедій Фонъ-Визина съ докладами Бецкаго и На\r\nказомъ, такъ какъ она предшествовала послѣднимъ въ своемъ\r\nпоявленіи. На это мы отвѣтимъ, что, поставляя литературныя\r\nпроизведения въ зависимость отъ законодательныхъ памятни\r\nковъ и административныхъ распоряженій, мы вовсе не раз\r\nумѣемъ подъ нею точнaго совпаденія времени, въ которыя тв, и\r\nдругія узрѣли свѣтъ. Для насъ важно тождество идей, интересо\r\nвавшихъ образованное общество. Одинъ выразилъ ихъ прежде,\r\nдругой послѣ, не потому, чтобы тотъ прежде, а этотъ послѣ\r\nсъ ними познакомился, но по другимъ обстоятельствамъ. До\r\n• кладъ Бецкаго о воспитании напечатанъ за три года до Наказа;\r\nОднакожь, право первенства въ составлении новыхъ педагоги\r\nческихъ началъ остается за Екатериною. Странно также ду\r\nчто Наказъ, напечатанный впервые 1767 г., былъ въ\r\nэтомъ именно году начатъ и конченъ. Екатерина занималась\r\nмать,ИЗБРАННЫЯ сочинЕНІЯ ФОнъ-визиНА. 225\r\nc\r\nимъ съ самаго восшествия на престолъ; содержаніе же его,\r\nравно какъ и источники, откуда почерпалось содержаніе, были\r\nей извѣстны еще задолго до редакціи.\r\n«Недоросль» столько уже разъ подвергался весьма дѣльному\r\nкритическому разбору, особенно въ статьѣ г. Дудышкина (Отеч.\r\nЗап. 1847, № 8 и 9) и въ сочиненій кн. Вяземскаго : «Фонъ\r\nВизинъ» ( 1848), что намъ нѣтъ никакой надобности повторять\r\nснова прежнее, всѣмъ извѣстное. Мы ограничимся здѣсь нѣ\r\nсколькими замѣчаніями для поясненія главной мысли нашей\r\nкасательно разумносознательнаго отношенiя литературной дѣя\r\nтельности Фонъ-Визина къ Философскому направленію Екате\r\nринина вѣка.\r\nМы замѣтили, что послѣднія слова, которыми Совѣтникъ за\r\nключаетъ комедію «Бригадиръ», не указываютъ существеннаго\r\nея содержанія. Въ «Недорослѣ», напротивъ, такія же слова\r\nпрямо идутъ къ дѣлу. При видѣ отчаяннаго положенія Проста\r\nковой, восклицающей : «Погибла я совсѣмъ ! Отъ стыда никуда\r\nглазъ показать нельзя ! нѣтъ у меня сына !» Стародумъ гово\r\nритъ : «Вотъ злонравія достойные плоды !» Именно такъ, а не\r\nиначе, потому что цѣль піэсы, по выраженію кн. Вяземскаго,\r\nпредставить дурное воспитание, невѣжество и злоупотребленіе\r\nдомашней власти. Но послѣдніе два предмета коренятся на\r\nпервомъ. Причина ихъ — дурное воспитанie или отсутствие вос\r\nпитанія : отсюда необходимо проистекаетъ злонравіе, тогда\r\nкакъ хорошее воспитаніе есть источникъ благонравія. Таково\r\nсущественное начало педагогическихъ понятій, изложенныхъ\r\nвъ Наказѣ, докладахъ Бецкаго и инструкцій кн. Салтыкову.\r\nМы уже знаемъ, что Наказъ (вслѣдъ за Беккаріей) въ воспи\r\nтаніи полагаетъ надежнѣйшее средство сдѣлать людей лучшими;\r\nправила воспитанія (согласно съ Монтескье) называетъ онъ\r\nпервыми основаніями, приготовляющими гражданъ; главною\r\nцѣлью воспитания и главнымъ достоинствомъ человѣка ставить\r\n(принимая мнѣніе Локка) добродѣтель, благонравіе. Немногія\r\nнаставленія его, сюда относящаяся, имѣютъ въ виду одни нрав\r\nственныя качества, при которыхъ человѣкъ становится полез\r\nнымъ членомъ и украшеніемъ общества, и нисколько не упо\r\nминаютъ объ ученій собственно. Инструкція предписываетъ\r\nвоспитателю обращать преимущественное внимание на нрав\r\nч. VI. 16226 АТЕНЕЙ.\r\n9\r\nственный элементъ воспитанниковъдна умонаклонение къ добру,\r\nобразующее, вмѣстѣ съ здоровымъ тѣломъ, истиннаго, совер\r\nшеннаго человѣка. «Кто стремится къ доброму и лучшему, тотъ\r\nсчастливъ». — «Главное достоинство наставленія дѣтей состоять\r\nдолжно въ любви къ ближнему, въ общемъ благоволеніи къ\r\nроду человѣческому, въ доброжелательствѣ ко всѣмъ людямъ,\r\nвъ ласковомъ и снисходительномъ обхождении ко всякому, въ\r\nдобронравій непрерывномъ, въ чистосердечіи и благодарному\r\nсердцѣ, въ истребленіи горячности сердца, пустаго опасенія,\r\nбоязливости, невмѣстнаго страха», и т. д. Бецкій, во всѣхъ\r\nдокладахъ своихъ по воспитанію, ставить на первомъ планѣ\r\nхорошее поведеніе, благонравіе : затѣмъ уже слѣдують успѣхи\r\nвъ наукахъ, образованный разумъ. Въ уставѣ академія худо\r\nжествъ предписано : «паче всего разсматривагь похвальное\r\nповедение и благонравіе учениковъ». Разсужденія, служащія\r\nруководствомъ къ новому уставу сухопутнаго кадетскаго кор\r\nпуса, объявляютъ, что главное намѣреніе при заведеніи учи\r\nлищъ—«не науки только и художества умножать въ народѣ, но\r\nвкоренять въ сердцѣ добронравie». Точно такъ же разсуждаетъ\r\nСтародумъ, и не разсуждаетъ только, но и указываетъ на дѣй\r\nствія правительства въ пользу осуществленія благонамѣрен\r\nныхъ видовъ : «Несчастіямъ людскимъ причиною собственное\r\nихъ развращеніе; но способы сдѣлать людей добрыми ва ру\r\nкаха Государя. Какъ скоро всѣ увидять, что беза благонравія\r\nникто не можетъ выйдти въ люди, тогда всякій найдетъ выгоду\r\nбыть благонравнымъ и всякъ хорошъ будетъ... Чтобъ въ до\r\nстойныхъ людяхъ не было недостатку, прилагается нынъ особ\r\nливое стараніе о воспитании. Оно должно быть залогом\r\nблагосостоянiя государства... Я желалъ бы, чтобъ при всѣхъ\r\nнаукахъ не забывалась главная цѣль всѣхо знаній человѣче\r\nскихо — благонравie. (Дѣйствie V, явленіе 1. )\r\nТакъ какъ въ противоположность злонравной Простаковой\r\nвыведена Софья, то, разумѣется, послѣдняя отличается благо\r\nнравіемя. Въ разговорѣ съ нею (дѣйствіе IV, явленіе 2) Старо\r\nдумъ особенно напираетъ на это качество : «прямую цѣну ему\r\nдаетъ благонравie»; «какого воспитанія ожидать отъ матери,\r\nпотерявшей добродѣтель ? какъ ей учить ихъ благонравію, ко\r\nтораго въ ней нѣтъ ?» «При нынѣшнихъ супружествахъ рѣдко\r\nС\r\n|изБРАННЫЯ сочинЕНІЯ ФОНЪ-визиНА. 227\r\n-\r\nC\r\nна\r\nсъ сердцемъ совѣтуются; дѣло о томъ, знатенъ ли, богатъ ли\r\nженихъ, хороша ли, богата ли невѣста; о благонравій вопросу\r\nнѣтъ; никому и въ голову не входить, что добродѣтель все за\r\nмѣняетъ, а добродѣтели ничего замѣнить не можетъ». По\r\nнятно, что необразованная Простакова, подобно Ханжихиной\r\n(въ комеді. Императрицы Екатерины : «0 время !» ), должна\r\nбыла враждебно смотрѣть на новое образование женскаго пола:\r\n«Вотъ до чего дожили ! къ дѣвушкамъ письма пишутъ ! дѣвушки\r\nграмотѣ знаютъ !» Противоположность Митрофану — Милонъ,\r\nне только воспитанный, но и благовоспитанный молодой чело\r\nвѣкъ. Въ «Недорослѣ», какъ и въ «Бригадирѣ», лица разста\r\nвлены въ шахматномъ порядкѣ : на одной сторонѣ идеалы,\r\nдругой противоположности идеаламъ.\r\nДомашнюю тираннію Простаковой останавливаетъ правитель\r\nство, въ лицѣ Правдина, который, не имѣя внутренняго, необхо\r\nдимаго отношенія къ сюжету, важенъ, какъ органъ «человѣко\r\nлюбивыхъ видовъ высшей власти». Ему предписано замѣчать\r\n«тѣхъ злонравныхъ невѣЖдъ, которые, имѣя надъ людьми своими\r\nполную власть, употребляютъ ее во зло безчеловѣчно». Онъ бе\r\nретъ въ опеку домъ и деревни Простаковой, предостерегаетъ и\r\nСкотинина, приказывая ему повѣстить всѣмъ Скотининымъ, что\r\nбы они людей своихъ побольше любили, или по крайней мѣрѣ не\r\nтрогали ихъ. Поступая такъ, онъ дѣйствовалъ сообразно На\r\nказу и учрежденiю о губерніяхъ. Наказъ, въ главѣ XI, гово\r\nритъ : «какого бы рода покорство ни было, надлежить, что\r\nбы законы гражданское злоупотребленія рабства отвращали»\r\n(S 254 ); «Петръ Первый узаконилъ въ 1722 г., чтобы безум\r\nные и подданныхъ своихъ мучащіе были подъ смотрѣніемъ опе\r\nкуновъ; по нервой статьѣ сего указа чинится исполненіе, а по\r\nслѣдняя для чего безъ дѣйства осталася, неизвѣстно» (S 256).\r\nПриведеніе этой мѣры въ дѣйствіе учинено учрежденіемъ о\r\nгуберніяхъ.\r\nКн. Вяземскій замѣчаетъ, что первое явление пятаго дѣй\r\nствія (разговоръ Стародума съ Правдинымъ) приносить честь и\r\nписателю, и государю, въ царствованіе коего оно написано *.\r\n* Фонъ -Визинъ, стр. 216.\r\n16228 АТЕНЕЙ.\r\nДѣйствительно 2, его должно назвать самой местной похвалой,\r\nпревышающей всѣ торжественныя оды. Похвала эта выговари\r\nвается Стародумомъ :\r\n«Благодарение Богу, что человѣчество найти защиту можетъ !... Гдѣ\r\nГосударь мыслитъ, гдѣ знаетъ онъ, въ чемъ его истинная слава, тамъ\r\nчеловѣчеству не могутъ не возвращаться его права; тамъ всѣ скоро\r\nощутятъ, что каждый долженъ искать своего счастья и выгодъ въ\r\nтомъ, что законно, и что угнетать рабствомъ себѣ подданныхъ без\r\nзаконно... Великій Государь есть Государь премудрый. Его дѣло по\r\nказать людямъ прямое ихъ благо. Слава премудрости есть та, чтобъ\r\nправить людьми, потому что управляться съ истуканами нѣтъ пре\r\nмудрости... Достойный престола Государь стремится возвысить души\r\nсвоихъ подданныхъ. Мы это видимъ своими глазами... Сколь вели\r\nкой душѣ надобно быть въ Государѣ, чтобы стать на стезю истины и\r\nникогда съ нея не совращаться ! Сколько сѣтей разставлено къ уло\r\nвленію души человѣка, имѣющаго въ рукахъ своихъ судьбу себѣ по\r\nдобныхъ ! и во-первыхъ, толпа скаредныхъ льстецовъ всеминутно\r\nсилится увѣрять его, что люди сотворены для него а не онъ Для\r\nлюдей» 1).\r\n>\r\n>\r\nЭти золотыя мысли, выказывающія въ писателѣ благородное\r\nгражданское мужество, совпадаютъ также съ мыслями Наказа.\r\nВъ S S 519 и 520, Екатерина объявила, въ чемъ ея истинная\r\nслава и какъ она смотритъ на ласкательство :\r\nE\r\n«Правда, что хорошее мнѣніе о славѣ и власти царя могло бы\r\nумножить силы державы его; но хорошее мнѣніе о его правосудии\r\nравнымъ образомъ умножить оныя. Все сiе не можетъ понравиться\r\nласкателями, которые по вся дни всѣмъ земнымъ обладателямъ гово\r\nрять, что народы ихъ для нихъ сотворены. Однакожь мы думаемъ и\r\nза славу себѣ вмѣняемъ сказать что мы сотворены для нашего на\r\nрода» 2 ).\r\n«Бригадиръ» и «Недоросль» — главнѣйшія произведенія Фонъ\r\nВизина, за которымъ какъ при жизни его удерживалось, такъ и\r\nпо смерти удерживается почетное имя автора «Недоросля», ав\r\nтора «Бригадира». Основная ихъ тема-воспитаніе, какъ необ\r\n1) Сочин. Фонъ-Визина, изд. Смирдина, 1852, стр. 174—175..\r\n2 ) Наказъ, изд. 1820. См. также въ Полн. Собр. Законовъ.ИЗБРАННЫЯ СОЧИНЕНІЯ ФОНО-ВИЗИНА. 229\r\n-\r\nходимое начало гражданскаго благоденствія. На ту же тему на\r\nписаны комедія: «Выборъгувернера», «Разговоръ у княгини Хал\r\nдиной», «Переписка между Стародумомъ и помѣщикомъ Дурыки\r\nнымъ». Кромѣ воспитанія, и другие интересы современнаго об\r\nщества находили въ Фонъ-Визинѣ человѣка мыслящаго, пере\r\nдоваго литературнаго дѣятеля. Можно сказать, что ни одно изъ\r\nважнѣйшихъ требованій просвѣщенія не ускользнуло отъ его\r\nвниманія : по поводу каждаго, подалъ онъ умный и честный го\r\nлось. Мы ужe видѣли, какъ благородно отозвался онъ на забо\r\nты правительства объ утверждении правосудія, объ искорененій\r\nсвоевольнаго, негуманнаго обращенія съ подвластными. Въ\r\nНаказѣ говорится о среднема родѣ людей, къ которому отне\r\nсены всѣ — не дворяне и не хлѣбопашцы — упражняющіеся въ\r\nнаукахъ, художествахъ, ремеслахъ и торговлѣ, равно питомцы\r\nучилищъ и воспитательныхъ домовъ не дворянскаго происхож\r\nденія (SS 380 и 381 ) : Фонъ-Визинъ, по свидѣтельству кн.\r\nВяземскаго, перевелъ книгу о «третьемъ чинѣ» и написалъ о\r\nтомъ разсужденіе. По Наказу, отличительное качество дворян\r\nскаго сословія —: благородство, честь (SS 357. — 375) : Фонъ\r\nВизинъ, постоянно преслѣдуетъ съ одной стороны спесь, съ\r\nдругой раболѣпство дворянъ. По заказу. гр. Панина, пишетъ\r\nонъ политическое сочиненіе для Наслѣдника престола (Фонъ\r\nВизинъ, кн. Вяземскій, стр. 285); въ «Словѣ на выздоровленіе\r\nНаслѣдника» даетъ ему совѣты, согласные съ воззрѣніемъ XVII\r\nвѣка на истинную славу государя; въ пользу того же воззрѣнія\r\nпереводить слово Марку Аврелію, какъ похвалу мудрому и\r\nблагодѣтельному правленію; «Письмо отъ Стародума» показы\r\nваетъ причины, препятствующая у насъ развитію краснорѣчія;\r\nзнаменитые «Вопросы собесѣднику» затрогиваютъ всѣ сущест\r\nвенные предметы русской жизни, русскаго характера, русскаго\r\nобразования. И во всѣхъ этихъ предметахъ — сознательное\r\nусвоенie господствующихъ началъ времени, а не поверхност\r\nное увлечение ими съ голоса или примѣра другихъ.\r\nПослѣ всего сказаннаго, мы находимъ мало опредѣлитель\r\nнымъ и весьма скуднымъ мнѣніе г. Перевлѣсскаго о литера\r\nтурныхъ трудахъ важнѣйшаго писателя Екатерининыхъ вре\r\nменъ. Занимая три странички, подъ громкимъ титуломъ : «Зна\r\nченіе Фонъ-Визина», это мнѣніе не вводитъ въ точный и об\r\n»\r\n.230 АТЕ НЕ Й.\r\nC\r\n-\r\n1\r\nширный кругъ той дѣятельности, которая, повторяемъ, такъ раз\r\nумно, такъ сознательно соотвѣтствовала направленію вѣка и\r\nправительственнымъ намѣреніямъ, въ духѣ вѣка начатымъ. «Въ\r\nкомедіяхъ (заключаетъ свой отзывъ г. Перевлѣсскій), Фонъ- Ви\r\nзинъ является вѣрнымъ, безпристрастнымъ живописцемъ нра\r\nвовъ своей эпохи; въ этомъщего высокое значение и право на\r\nбезсмертie.» Это не противно истинѣ, но этого недостаточно. Ав\r\nторъ «Бригадира» и «Недоросля», умѣвішій лучше всѣхъ хвалить\r\nЕкатерину, хвалить, какъ выразился въ одномъ мѣстѣ Княж\r\nнинъ, не «по восторгу, а по уму, не мечтой, а правдой», тре\r\nбуетъ болѣе подробнаго и отличительнаго сужденія. Конечно,\r\nглавная цѣль издания г. Перевлѣсскаго— изданія весьма полез\r\nнаго и добросовѣстнаго — состояла не въ характеристикѣ Фонъ\r\nВизина, а въ собраніи матеріаловъ о немъ, преимущественно\r\nкритическихъ статей о его сочиненіяхъ, такъ-сказать «его ли\r\nтературы»; однакожь, изъ того, что уже было написано о\r\nФонъ-Визинѣ и что приведено въ издании г. Перевлѣсскаго,\r\nможно было извлечь, если не выработать, болѣе характеристи\r\nческій взглядъ.\r\nКстати, сдѣлаемъ замѣчаніе касательно «литературы о Фонъ\r\nВизинѣ». По нашему мнѣнію, она не полна, потому что из\r\nдатель вносилъ въ свою книгу лишь тѣ статьи, которыя самымъ\r\nзаглавіемъ своимъ (0 Фонъ - Визинѣ или о сочиненіяхъ Фонъ\r\nВизина) прямо указывали на предметъ своего разсужденія. По\r\nэтой причинѣ, г. Перевлѣсскій оставилъ безъ вниманія все,\r\nявившееся подъ другимъ заглавіемъ и непрямо относящееся къ\r\nФонъ - Визину, хотя здѣсь о Фонъ-Визинѣ могло быть сказано\r\nочень многое. Къ числу такихъ опущенныхъ матеріаловъ ука\r\nжу на статью профессора С. М. Соловьева «О Русскихъ исто\r\nрикахъ хүII вѣка» (въ Архивѣ, г. Калачова) и на рѣчь\r\nг. Лавровскаго : «О педагогическому значеніи сочиненій Импе\r\nратрицы Екатерины II». Первая, говоря о Болтинѣ, сближаетъ\r\nего воззрѣніе на недостатки новой Россіи съ тѣмъ же воззрѣ\r\nніемъ Фонъ-Визина, ясно выступающимъ въ его комедіяхъ,\r\nособенно въ «Недорослѣ». Вторая, имѣя своимъ предметомъ соб\r\nственно русское воспитание, показываетъ, какъ недостатки его\r\nотразились въ сочиненіяхъ Императрицы и Фонъ-Визина. На\r\nмѣстѣ г. Перевлѣсскаго мы бы скорѣе исключили многое изъ\r\nCИЗБРАННЫЯ сочинЕНІЯ ФОнъ-визиНА. 231\r\n»\r\nприведенныхъ имъ критическихъ матеріаловъ, напримѣръ\r\nстатьи «Библіотеки для чтенія» ( 18 ++), «Пантеона» и «Репер\r\nтуара» ( 1848), «Сына Отечества» (1848). Всѣ онѣ лишены\r\nзначенія. Особенно послѣдняя (барона Розена), много наго\r\nворившая и рѣшительно ничего не сказавшая, странно Фигури\r\nруетъ вмѣстѣ съ превосходной статьей г. Дудышкина (въ Отеч.\r\nЗап. 1847 г. ).\r\nНаконецъ, послѣднее слово о «поправкѣ», на стр. CCLVІІІ.\r\nг. Перевлѣсскій говорить : «Въ перечнѣ произведеній Фонъ\r\nВизина пропущена комедія его «Обманчивая наружность или\r\nчеловѣкъ нынѣшняго свѣта». Піэса эта, собственноручно пере\r\nписанная Фонъ-Визинымъ, хранится въ И. П. Библіотекѣ. Она\r\nсодержитъ только 1-го дѣйствія 1 -ое явление, конецъ 5-го и\r\nначало 6-го явленія. Означенные отрывки мало говорять во\r\nпользу піэсы.» Здѣсь двѣ ошибки. Во-первыхъ, нельзя за\r\nключать о достоинствѣ или недостоинствѣ пяти-актной піэсы\r\nпо тремъ явленіямъ, и то неполнымъ, одного переаго акта. Во\r\nвторыхъ, піеса эта не сочиненіе Фонъ - Визина, а просто про\r\nзаическій переводъ стихотворной комедія Французскаго комика\r\nБуасси : «Les dеhors trompeurs, ou ' homme du jour», что можно\r\nугадывать по самымъ именамъ дѣйствующихъ лицъ : Флорисъ,\r\nЛюсилія, Селіанта, и проч. Представленная въ первый разъ\r\n1740 года, она, между прочимъ, помѣщена въ Répertoire du\r\nThéâtre français, ou recueil des tragédies et comédies restées\r\nau théätre depuis Rotrou, par M. Petitot, t. XIV (1804). Изъ\r\nдругихъ комедій Буасси переведены у насъ : «Разумный верто\r\nпрахъ», Владиміромъ Лукинымъ, большимъ недругомъ Фонъ\r\nВизина ( 1768), «Французы въ Лондонѣ» ( 1782), и «Говорунъ»\r\n(1807). Послѣдняя передѣлана также Xмѣльницкимъ (1817).\r\nПри сужденіи отѣхъ или другихъ сочиненіяхъ нашихъ авто\r\nровъ, особенно XVIII вѣка, надобно быть крайне осторож\r\nнымъ : иначе какъ разъ обвинишь ихъ въ томъ, въ чемъ они\r\nвиноваты только какъ смиренные переводчики, или воздашь имъ\r\nпохвалу за то, что также не принадлежить имъ нисколько.\r\nНо какимъ образомъ, могутъ возразить намъ, соглашаются\r\nсъ дѣятельностью Фонъ - Визина, идущею параллельно Философ\r\nскому направленію вѣка, тѣ его произведения, въ которыхъ\r\nонъ становится какъ бы поперекъ этому направленію, напри\r\n1\r\n2232 Атеней.\r\nмвръ въ своихъ письмахъ о Франции, и слѣдовательно впада\r\nетъ въ непослѣдовательность, въ противорѣчіе самому себѣ ?\r\nПо нашему мнѣнію, здѣсь нѣтъ ни противорѣчія, ни непо\r\nслѣдовательности; или же надобно допустить ихъ въ томъ смыслѣ\r\nи въ той степени, въ какихъ они являются у Екатерины II,\r\nкнягини Дашковой и другихъ просвѣщеннѣйшихъ людей того\r\nвремени. Но этотъ предметъ завлекъ бы насъ слишкомъ да\r\nлеко. Мы не отказываемся при случаѣ поговорить о немъ по\r\nдробнѣе.\r\nА. ГАЛАховъ.\r\n10 ноября 1858.\r\nПетербургъ.",
        "label": "5,6,1"
    },
    {
        "title": "Progulki",
        "article": "154 . “ ,\r\nп р о г у л к и.\r\nВсѣ болѣзни человѣческія, супь слѣд\r\nспвія невоздержноспи людей; говорилъ\r\nмнѣ докпоръ Смертодавъ. Хопя умоза\r\nключенія ево казались мнѣ несправедливы\r\nми, по пому, чпо мы физически сопворе\r\nны слабыми и подверженными болѣзнямъ,\r\nчаспо случающимся даже и опъ перемѣны\r\nвоздуха; но я долженъ былъ согласовапься\r\nсъ нимъ — Чье здоровье не воспрепещепъ\r\nподъ десницей медицины? — Я думаю,\r\nчпо и самой Катонъ спрусилъ бы при вра\r\nпахъ Гишпанской инквизиціи и въ рукахъ\r\nу многихъ медиковъ. _\r\nКакимъ же образомъ, г. Смертодавъ, до\r\nспойный поклоненія, получаемъ мы болѣз\r\nни? — Посредспвомъ пяпи чувспвъ, ска\r\nзалъ онъ съ гордоспію — да, да, посред\r\nспвомъ пяпи чувспвъ — зрѣніе, сооб\r\nщаепъ біеніе сердцу; вкусѣ, разспроeваепъ\r\nжелудокъ; слухъ, щекочепъ понкія и нѣж\r\nныя органы; осязаніе, разслабляепъ нервы;\r\nобоняніе — Чпо касаепся до обонянія, оно\r\nбыло для него камнемъ предкновеній — по\r\nзпому, г. Смертодавъ, чпобъ человѣку\r\n155\r\nбыпь здорову, надобно быпь ему безчув\r\nспвенну? — Безъ сомнѣнія, г. м., безъ\r\nсомнѣнія — вы видипе, какъ я полспъ.\r\nНо имѣепъ ли какое опношеніе безсон\r\nница къ пяпи чувспвамъ? — Имѣепъ ли!\r\nпревеликое, превеликое. — Напримѣръ —\r\nначнемъ мы съ раздробленія; скажемъ, чпо\r\nу васъ загуспѣніе крови, слабое біеніе\r\nпульса, помнoспъ въ глазахъ, жаръ съ\r\nсильнымъ попомъ; по помъ скажемъ, чтпо\r\nсоединеніе всево эпова приключаепъ без\r\nсонницу; чпо — ахъ какъ вы сильно убѣ\r\nждаеше! хопя я ничево не понимаю. —\r\nВопъ въ эпомъ — по и вся важностпь нашей\r\nнауки. Можно въ часъ наговоришь объ ней\r\nболѣе, нежели въ пысячу лѣпъ поняпь ее —\r\nО! вы неоспоримо эпо доказываепе.\r\n. И пакъ вы видише, г. м., чшо я чудо\r\nмедицины: опличныя мои свѣденіи доспа\r\nвляюпъ въ мои руки множеспво больныхъ;\r\nпопъ день почипаю я погибшимъ въ моей\r\nжизни, въ копорой больному не пущу кро\r\nви, не поспавлю к . . ., не уверчу eво въ\r\nпласпыри, не увью въ бандажи, не дамъ\r\nкровочиспипельнаго; ибо я больныхъ очень\r\nлюблю — Ахъ пожалуйше возненавидьпе\r\nК «2 _…….\r\n156\r\nменя! я вамъ очень обязанъ буду — съ\r\nохотпою; эпо для меня бездѣлица.\r\nНо чемъ же вы меня будетпе пользовапъ,\r\nг. Смертодавъ, чпобъ избавипъ опb без\r\nсонницы? — Чпеніемъ. — Какъ! какое сно\r\nшеніе имѣепъ липерапура съ медици\r\nною? — Превеликое, г. м.; чипаепе поль\r\nко болѣе, и вы увидипе, чпо многія авпо\r\nры и переводчики подъ покровомъ девятни\r\nмузъ приняли на себя должносшь Морфѣя,\r\nи дѣлаюпъ подрывъ аппекамъ — вы шу\r\nпипе, сударь? — Ни мало; я многихъ боль\r\nныхъ симъ средспвомъ выпользовалъ, и ре\r\nцеппы мои, сушь рецеппы универсальныя;\r\nразсмоприпе ихъ съ прилежаніемъ: умѣй\r\nше пользовашься моими опкровеніями, при\r\n: бавя къ пому съ завпрешняго же упра\r\nпрогулки. Начнише ихъ съ зчасовъ и про\r\nдолжайше, выключая жаровъ, да самаго ве\r\nчера. — Вы излѣчишесь, излечишесь, и даже.\r\nбудепе почипапь нѣкопорыхъ авпоровъ и\r\nпереводчиковъ — и пошелъ опъ меня.\r\nНеужели, думалъ я, позволено господамъ\r\nмедикамъ сверхъ незнанія своей должносши\r\nи шупишь надъ ихъ больными? — През\r\nнаюсь, я люблю оспропу, но въ ихъ ре\r\n157\r\nцеппахъ бываепъ споль много ѣдкой соли,\r\nчпо послѣ двухъ пріемовъ не успѣешь по\r\nлакамишься препьимъ — Разсмопримъ ево\r\nрецеппы. .\r\nПервый р е ц е п пъ.\r\nСобери всѣ манускриппы Парацельса\r\nо паинспвахъ химіи, о извлеченіи кладовъ\r\nпосредспвомъ опыпа надъ первымъ ягнен\r\nкомъ, зарѣзаннымъ первымъ ножемъ, копо\r\nрый бы первой былъ выняпѣ изъ огня;\r\nприбавь къ сему книгу . . . чишай бипыхъ\r\nдва часа поперемѣнно и пу и другую —\r\nопъ 7 спраницъ каждой, зѣвніoшь; опъ по,\r\nзадремлешь; опъ 12 ударипъ въ сильной\r\nпопъ — послѣ сего случипся небольшой\r\nобморокъ, и по помъ благополучной сонъ.\r\nПримѣчаніе.\r\nСіе разумѣепся о посредспвенной напу\r\nрѣ человѣческой; но какъ еспъ пакія Не\r\nблагодарныя, копорыхъ ни чѣмъ не прой\r\nмешь; по рецеппъ сей можешъ служишь\r\nдругимъ образомъ: вырѣжь изъ помянупыхъ\r\nкнигъ, изъ всякой по 7 лиспковъ, чпо со\r\nспавишъ число миспическое; изомни ихъ\r\n, крѣпко на крѣпко, опуспи въ горшокъ го\r\n158\r\nрячей воды, вскипѣпи все эпо семь же разъ;\r\nпо помѣ сдѣлай лейку изъ бумаги, на ко\r\nпорой бы чпо нибудь напечапано было изъ\r\nТелемахиды, Трояна и Лиды, Сакитра и\r\nдругихъ подобныхъ; — пропуспи сквозь\r\nнее все, чпо въ горшкѣ сварилось; выпей\r\nсей микспуры каждой вечеръ два порядоч\r\nныя спакана — за симъ слѣдуепѣ пріят\r\nной сонъ; но не рѣдко и малинькое съ\r\nумасшеспвіе.\r\nВп о р о й р е ц е п пъ.\r\nПробѣги у всѣхъ переводовъ и оригиналь\r\nныхъ книгъ предисловіи; болѣе всего спа\r\nрайся выпвердишь наизуспѣ одно и самое\r\nмучипельное предъ комедіей ф. Ж. — ибо\r\nоно въ соспояніи преимущеспвенно предъ\r\nдругими вскружипъ чеспную голову и при\r\nвеспи всѣ нервы въ разслабленіе — не за\r\nбудь присоединишь къ сему рѣдкихъ и из\r\nбранныхъ изображеній какія напримѣръ по\r\nмѣщены въ . . . О инструментъ моей леча\r\nли! — о магнитная сила моихъ удоволь\r\nствій! — прибавь къ сему рифмопрозаи\r\nческое пвореніе вахтмистръ, разсужденіе\r\nо лое махъ, помѣщенное въ примѣчаніи на\r\n159\r\nК. и Г. — сверни все эпо въ кипу, поло\r\nжи поближе къ сердцу; но берегись про\r\nдержашь болѣе пяши минупъ. Ибо первый\r\nопышъ усыпляешъ полько на двои супки,\r\nа переходъ за семь, охлаждаешъ кровь на\r\nВСеГДа. .\r\nТр е п і й р е ц е п п.ъ.\r\nЧитай всѣ помѣщенныя ниже сего спи\r\nхи 18 часовъ въ супки; а поелику ни чьей\r\nпамяпи не доспанепъ выпвердишь ихъ наи\r\nзуспѣ; по они приведупъ сперва въ без\r\nпамятпспво, по помъ въ изспупленіе, по\r\nпомъ одеревяняшъ всѣ чувспва больнаго.\r\nСтихи изъ трагедіи Л . . .\r\nЗрю — зрю, чпо у пебя, дщерь, язычокъ\r\nу\r\nвоспіоръ —\r\nЭй, воинъ! — ась? — Чпо спалъ? — Та\r\nщиже на коспіоръ.\r\nСтихи изъ Н. Н.\r\nНещаспія меня жиляюпb словно блохи,\r\nИ невольно гоняпъ вонъ изъ сердца охи —\r\nЯ къ нещаспью предался прекрасному ли\r\nи - . чишку,\r\n. И опъ пово приобрѣлъ колопье и одышку. —\r\nи гдѣ, ахъ гдѣ спасшись опъ гореспной\r\nжеріохи! —\r\n16о\r\nИзъ Оды . . . . .\r\nВѣперъ вѣпры вѣпромъ гонипъ,\r\nТуча пучею льепъ дощь;\r\nВоздухѣ какъ въ кимвалы звонипъ,\r\nДень облекся въ смуру нощь. —\r\nВолны съ волнами спирались,\r\nВъ бокъ, въ передъ, въ кось, подвигались,\r\nСловомъ: спала спрашна пьма —\r\nОписапь же нѣпъ ума.\r\nПри мѣчаніе.\r\nКпо сей сильный опыпъ выдержипъ,\r\nпропиву пово всѣ покушенія лѣкарей бу\r\nдушѣ недѣйспвипельны, и онъ опъ всѣхъ\r\n, болѣзней по приговору медицинскаго фа\r\nкульпепа, увольняепся — ибо легче выдер\r\nжапь семь горячекъ, лихорадку, всѣ извѣ\r\nспные и неизвѣспные медицинѣ болѣзни,\r\nнежели во всѣхъ эпихъ спихахъ найшпи\r\nмыслей, ума и правилъ.\r\n- - Таковы были рецеппы г. Смертодава —\r\nя пробѣжалъ ихъ два раза, и увидѣлъ сколь\r\nкрѣпкому надобно быпь сложенію, чпобъ\r\nпройппи въ препей — наконецъ я рѣшил\r\n, ся пользовапся полько прогулками. Вы\r\n, спрѣлъ пушечной возвѣспилъ начало дня —\r\n161\r\nя вышелъ на улицу, и увидѣлъ человѣка\r\nсъ нахмуреннымъ лицемъ, похожимъ на кри\r\nвляющуюся обезьяну — эпо былъ: _",
        "label": "4,1"
    },
    {
        "title": "V. Latinskaia slovesnost'. K. Korneliia Tatsita, Zhizn' Iuliia Agrikoly, perev. Fedora Pospelova. V Sankt-Peterburge pri Imperatorskoi Akademii Nauk 1802",
        "article": "Y.\r\nЛАТИНСКАЯ СЛОВЕСНОСТЬ.\r\nЛ,. Торпеяія Тацита, жизнб УСліл Ягрп-коявг, иерее. Ѳедора Тіоспіяова. ВЪ Санктпетербургѣ при Императорской Академіи Наукѣ 1802.\r\n(Мы обѣщали разсмотрѣть переводѣ Жизни Тігриколег, и это исполняемъ.)\r\nПлиній обманулся, сказавѣ вЪ одномЪ своемѣ письмѣ'Кѣ Тациту:\t„я предчув-\r\n991\r\nсшвую, что Исторіи твои будутЪ безсмертны ^ и сіе предчувствіе необманчиво.,,— ОнЪ не предвидѣлъ, что будешЪ время, когда презрѣніе кЬ просвѣщенію и наукамЪ родится отЪ излишества пороковЪ и общественнаго разврата; когда бѣдствія несчастнѣйшихъ царствѣ и ужаснѣйшихъ раздоровЪ испровергнутЪ даже основаніе всѣхѣ познаній; когда грабительство СѢверныхЪ народовъ приведетъ разумЪ человѣческій вЪ ослабленіе и погрузитЪ вЪ глубокое невѣже-співо. Онѣ не предвидѣлъ, что тогда истребятся многія книги какѣ друга его, такЪ и его собственныя, вмѣстѣ сЪ великпмЪ множествомъ другихЪ превосходныхъ твореній Словесности и Наукѣ его отечества. Большая часть Тацишо-вых'Ь твореній не дошла до нашихЪ временъ-, но кЪ счастію жизнь &?рпко.ш уцѣлѣла. Мы лишились бы сЪ нею прекраснѣйшаго памятника Латинской Словесности. Жизнь Лгрнколві есть одно изЪ первоначальныхъ произведеній сего Историка; но оно доказывало уже всю власть и силу его Генія. ВЪ семѣ сочиненіи краснорѣчіе величественно и благородно; разсужденія точны и глубокомысленны, отступленія сдѣланы вездѣ к'Ъ мѣсту и весьма занимательны. Чшо можешЪ быть вЪ мысляхЪ и слогѣ краснорѣчивѣе рѣчи Галгака? Сколько силы\r\n292\r\nи истинной чувствительности вЪ томЪ мѣстѣ, гдѣ Историкѣ, оканчивая сію книгу, изображаешь ужасное тиранство Домигпіана и гдѣ обращаешь онѣ кЪ Лгриколі послѣднія свои желанія и благородныя выраженія своей горести!\r\nСверхЪ великаго достоинства слога, жизнь &?рнкол<н не менѣе занимательна и по своему предмѣту. Характерѣ Jt?pu~ кол&і есть прекраснѣйшій, какой только можно себѣ представить. ,Я?рнкола имѢлЪ всѣ природныя и пріобрѣтаемыя качества, составляющія великаго Государственнаго человѣка и великаго воина. СЬ сими общественными талантами,— рѣдкое согласіе!—онѣ соединял!) вЪ себѣ домашнія, самыя простыя добродѣтели, какія только могуіпѣ жизнь частнаго человѣка сдѣлать счастливою.\r\nЖизнь столь великаго человѣка, каковЪ JÆ?puкола, написанная такимЬ великимЪ Писателем!), каковѣ Тацитѣ, давно уже долженствовала быть переведена на Руской языкѣ. По не знатоковъ вЪ ЛатинскомЪ языкѣ не доставало у насѣ кѣ сему предпріятію; а отважности и хорошаго вкуса. Что такое большею частію у насѣ переводяіпѣ? то, что лучше расходится; а лучше всего расходятся романы. Выходитѣ на повѣрку, что вЪ недостаткѣ на нашемЪ языкѣ важныхЪ книгѣ виноваты и пере-\r\n£95\r\nводчики и книгопродавцы ; а всѢхЪ болѣе читатели.\r\nИ гпакЬ, Г. ПоспѢловЪ за одно уже то заслуживаетъ похвалу, что не послѣдовалъ безчисленному множеству мѣл-кихЪ переводчиковъ и общему вкусу ; надобно думать, что трудЪ его худо наіражденѣ публикою, но піѢмЪ не менѣе омѣ заслуживаешь всякое унаженіе , а особливо, что выборѣ его обращенъ на столь труднаго Автора, котораго, какѣ мы сказали вЪ 1 мЪ No, взялѣ на себя перевести всего. Надобно когда нибудь отважишься, какѣ ни сомнительны успѣхи вѣ переводѣ такихѣ Авторовъ, каковЪ Тацитѣ. Другой послѣ сдѣлаешь лучше; но первой будешѣ имѣть также свое достоинство по тому, что онѣ сдѢлалЪ перьвый. Посмошримѣ, до какой степени успѣл’ѣ нашѣ переводчикѣ.\r\nТацитѣ вѣ главѣ IV говоритъ о родителях!) ^і?рико ів-і такѣ: ,,Cnaeus Iulius „Agricola vetere illustri Forojuliensium colo-,,nià ortus, utrum que avuin procuratorem „Caesarum habuit: quae equestris nobilitas „est. Pater Iulius Graecinus senatorii ordi-„nis, studio eloquentiae sapientiae que „notus, Iiisque virtutibus irain Caii Caesa-„ris meritus.,,\r\nГ. ПоспѢловЪ такЪ перевелѣ сіе мѣсто: „Хней УС'лШ Лтрпко.іа родился в6 древнем5 п знаменитом?) населеніи тор ж и-\r\nідгм5 ІЮл'іянскил/З именуемом?)', of;а его діда/ бѳгли надзирателями у Цесаря ; а сіе званіе enne дворянство іВсаднпгеское. Отец?) его бЮлій бГрецинб бо/лЗ гиту Сена~ шорскаго, извістнеій по л/обол/удрі/о п кра-CHopizito, заслужившій сил/ и до( родіте-лял/н гнівЗ ?Каія Цесаря.,, Переводъ вѣренЪ и отличается такою же краткостію какѣ и подлинник!)^ тутѣ жалѣть не обѣ чемЪ; ничто не потеряно, кромѣ гладкости. Иной, моженіѣ быть, скажетъ, что переводѣ литераленЪ; но это еще не великой недостатокъ вЪ переводѣ, когда только мысль и Геній Автора удержаны.\r\nBomb мѣсто, которое труднѣе упомянутаго. Прикола, готовясь вступишь вЪ сраженіе сЪ Каледонянами, запертыми вѣ послѣднихъ своихЪ окопахЪ, говоришЪ кЪ воинамЪ своимЪ, что храбрые изЪ БританцевЪ давно уже пали; остались только малодушные и трусы; онЪ присовокупляетъ кЪ сему: ,,коихЗ хотя во/ и видите пред? собою; но они тут5 не остановплнсв, а захвагенв-і вал/и npomneS гаянія ихЗ ; так?) гто от5 крайняго страху нл/н овладѣвшаго оцепе-піли на своих5 jutcmax?), гді ее/ славную и важпую прнобрілч побіду.„ В b подлинникѣ сказано: quos quod tandem invenis-tis, non restiterunt, sed deprehensi sunt novissimi, ideo extreme metu corpora\r\nI\r\n995\r\ndefixere in bis vestigiis, in quibus pulchram et spectabilem victoriam ederetis. Кажется, сіе мѣсто выражено еще удачнѣе приведеннаго выше; со всѣмѣ тѢмЪ и его можно бы было перевести нѣсколько глаже.\r\nВыпишемЪ нѣсколько строчекъ изЪ рѣчи Галгака, выше нами упомянутой:\r\n„СКолв крате/ ни воззрю я на принту войне/ и на край посте нашу, то великою ободряюсь надеждою у zmo с ей денс п единодушіе в пт б положит5 нагало вольности цілоіі Ззѵнтанін ; ибо л/et всі никогда не бвілн подfi игом fi рабства, a от fi приближающагося к fi нам fi і'Римскаго флота не мо?ут5 скрепив, nacfi никакія земли, которе/xfi за ними уже nimfi, ни л/оре самое, Л так fi в5 о дно л/fi Сою и оружіи, efi Kouxfi лгужестееннеся сердца ставят 5 тесте свою п с алиях 5 лгало-душных fi находится спасеніе, iß 6 предЗиду-ipuxfi сражен/я.г fi шастливтхИ и нещастлп-eeixfi cfi іРплілянамн у ЗБрнтанцевЗ бе/в-wuxfi оставалась надежда на кріпосте на-juuxfi л/в/шцо: ибо лт благородніе всіхЗ efi .Британіи как5 по толпу, тто находплсся efi сал/ой внутренности ея, так fi и потолпу zmo мы не зрим5 береговб подб рабствомЗ стенающпхЗ п тто даже око наше не видало никакого господствованія. бМ.сл, остатки зелгс.ле и вольности, сбереженег самого отдаленностію нашихЗ жилищ fi efi nippaxfi не-\r\n296\r\nпзвістностп для настоящаго дня. ЗГеперв же открытЗ кочецЗ 36ританіи\\ все незнако-л/ое увеличивает''я в5 мысляхЗ геловііе-скихЗ. Mo за паліи, уже нітЗ никакого народа , и ничего кроліі волн5 п камней : а гіредб налін ЗРиліляне, кои х5 жестокую гор-достб тщетно старатвся будемЗ смягчите гювпновеніемб н кротостью: грабители зелі-наго шара пустилнсв на моря видя, г то зел/елб не осталосв для опустошенія нхЗ: ежели непріятели бог am 5, они жадны кЗ имуществу ; если біденЗ, они исполнены надменности: пхЗ не насегтплЗ ни востокЗ ни западЗ. ЗЗудуги ни на кого не похожи сЗ равномірною алчностію завиствуютЗ богатству п бідности. У работе, ліугнтб , похпщатв, подЗ ложнѳглт словалт ихЗ, зна-гитЗ управлятб, п тамЗ назтваютЗ ліирЗ, гді они зділали пустыню.,,\r\nПо сей выпискѣ можно судить о слогѣ переводчика. Начало рѣчи непрія-іпно; кажется, лучше бы было сказать: „Разсматривая причины войны и крайность, вѣ какой мы находимся, я Велицкую чувствую надежду, что сѣ сего „дня единодушіе ваше послужигпѣ нача-„лом'ѣ свободы всей Британіи.,, Далѣе Г. переводчикѣ, сказавѣ: ибо ліы всі никогда небыли подЗ пголіЗ рабства, заставляетъ спросишь: такѣ вѣрно нѣкоторые Британцы были подѣ онымЬ? Авторѣ однакожЪ не то хочешЪ сказать;\r\n297\r\nонЪ говоритъ : nam et universi servitutis expertes; то есть: „ибо и всѣ мы не „были вЪ рабсіпвѣ,, или иначе: „ибо ни-„кто изЬ насЬ не былЪ подЪ игомЪ рабства.,, Слова: пи море самое, оканчивающія періодЬ, кажутся какЪ будто отдѣленными отЪ прежнихъ и производятъ неудачное впечатлѣніе. ВЪ слѣдующемъ за шѣмЪ періодѣ весьма примѣтно Латинское словорасположеніе, которое на послѣднихъ словахЪ нѣсколько останавливаетъ читателя, чтобЪ узнать мысль переводчика.\r\nСлова: мѳі не зрим3 СереговЗ подЗ раб-ствомЗ стенаю щи хЗ и даже око наше не видало никакого господствовапіл не выра-жаюшЪ всей силы подлинника. На Ла-гпинскомЪ сказано: пес servientium litora aspicientes oculos quoque а contactu do-minationis inviolatos habebamus. Если перевести это до слова, то выдешЪ такЪ:\t„Ни даже рабствующихъ брега\r\nвидящихЪ очей отЪ заразы господствовали оскверненныхъ не имѣли.,, Это будетЪ вздорѣ, доказывающій, что древнихЪ Писателей не должно переводить слишкомъ придерживаясь ихЪ словорасположенія. Cb перемѣною онаго и отбросивЪ нѣкоторыя слова малосущественныя, можно бы сказать такѣ: „Ниже взоры наши не видя бреговЪ или „странѣ подѣ рабствомъ стенающихъ,\r\n298\r\n„не были заражены пагубньтЪ зрѢли-„щемЪ тиранства.,, Далѣе Г. ПоспѢловЪ говоришЬ: MGt остатка земелб п волбностп и проч; пойметЪ ли тот b сіи слова, кто не чишалЬ ихЪ вЪ самомЪ Тацитѣ? По чему бы для большей ясности не отважиться дашь свой оборотѣ мысли Автора? Тамѣ сказано: Nos terrarum ас libertatis extremos. Конечно это почти тоже, что сказалЪ переводчикѣ, если взять литеральное но я не вижу мысли Тацита вЪ его переводѣ. Тацитѣ хочетѣ сказать: „Мы, находясь на предѣлахъ „свѣта и свободы, защищены самою „отдаленностію жилища нашего,, и проч: Оставляемъ выписывать далѣе и скажемЪ вообще наше мнѣніе о переводѣ. Почти весь онѣ близокѣ кЪ оригиналу; но не вездѣ ясенѣ, и исполненъ ЛатинскихЪ оборотовъ, не имѢетЪ силы, важности и гладкости, какую имѢеіпЪ Тацитѣ.",
        "label": "4"
    },
    {
        "title": "Books on sale",
        "article": "Въ книжномъ МАГАЗИНѣ Н. М. ЩЕПКИНА и К °.\r\nКоммиссионЕРА ИМПЕРАТОРСКАГО РуссКАГО ГЕОГРАФИЧЕСКАГО\r\nОБЩЕСТВА и МинисТЕРСТВА ГОСУДАРСТВЕННыхъ ИМУЩЕСтвъ:\r\nна Лубянки, ва дом Сисалина,\r\nПРОДАЮТСЯ Вновь выШЕДШія:\r\nФотоГРАФИЧЕСКIї снимокъ съ знаменитой картины А. А.\r\nИванова.\r\nЯВЛЕНІЕ ХРИСТА НАРОДУ. Цѣна 3 р. Съ пересылкою 6 р. сер.\r\nТолько что полученъ изъ Берлина литографированный портретъ\r\nизвѣстной русской танцовщицы:\r\nНАДЕЖДЫ БОГДАНовой. Ц. 1 руб. 25 к. Съ пересылкою 11 рубль\r\n73 к. сер.\r\nА. С. ГРИБоѣдовъ и Его сочиНЕНІЯ. Съ приложеніями: 1) Порт\r\nрета автора, 2) Изображенія памятника надъ его могилою, 3) АФ\r\nтографа, 4) Герба Грибоєдовыхъ, 5) Сценъ изъ комедій. « Горе отъ\r\nУма » а) Балъ и b) Явленіе Репетилова, 6) Статей о комедія « Горе\r\nотъ Ума » изъ журналовъ (1825— 1827). Изданіе Евграфа Серчев\r\nскаго. Спб. 1858 г. Ц. 3 рубл. Съ пересылкою 3 рубл. 73 к. сер.\r\nопИСАНІЕ СУСликовъ, обитающихъ въ южной Россіи, и спо\r\nсобовъ ихъ истребленія. Соч. Николая Черняева. (Удостоено ученымъ\r\nКомитетомъ Министерства Государственныхъ Имуществъ золотой ме\r\nдали). Съ 2-мя хронолитографированными рисунками и 6-ю полити\r\nпажами, Спб. 1857 г. ц. 1 руб. Съ пересылкою 1 руб. 30 к. сер.\r\nСБОРНИК, ПОЛЕЗныхъ ЗНАНІӣ къ практическому сельскому\r\nхозяйству, съ надлежащими таблицами и чертежами, состав. Ф. Бек\r\nлещовъ. Спб. 1888. ц. 1 р. 28 к. Съ пересылкою 1 р. 73 к. сер.\r\nСАДовниЧЕСтво. Переводъ Figures pour l’almanach du bon jar\r\ndinier Д. Ч. Общества В. Делла-Воса съ добавленіемъ статьи « О раз\r\nмноженіи растений » И. Палимпсестова. Одесса 1888 г. Ц. 1 p. 78 к.\r\nСъ пересылк. 2 p. 25 к. сер.\r\nСОБРАНІЕ ФОРМУлъ и ЗАДАЧъ, относящихся къ интегральному\r\nисчисленію, изданное Корнеліемъ Карастeлeвымъ. Одесса 1837 г.\r\nЦ. 60 к. сер. Съ пересылк. 1 руб. сер.o\r\n1\r\nРуководство къ тонкОРУНному овЦЕВодству для средней\r\nи южной полосъ России. Составлено ученымъ агрономомъ, классифи\r\nкаторомъ овчарныхъ заводовъ, дѣйствительнымъ членомъ нѣкоторыхъ\r\nсельско-хозяйственныхъ обществъ, Редемейстеромъ, въ 2 - хъ ч. Одесса\r\n1838 г. ц. 2 p. 23 к. Съ пересылк. 2 р. 73 к. сер.\r\nСЕЛЬСКО-хозяйственныя постройки и СЕЛЬСКОЕ БЛАго\r\nУСТРОйство, основанное на настоящемъ состояніи сельскаго хозяй\r\nства, составленное для содѣйствія народному благосостоянію, Э. Г.\r\nНейманомъ. Изд. 3-е съ 207 чертежами, на 21 таблицѣ. Спб. 1888 г.\r\nЦ. З р. Съ пересылк. 3 р. 73 к. сер.\r\nСАТИРЫ КвинтА ГОРАЦІЯ ФЛАККА. Съ латинскаго, переводъ\r\nвъ стихахъ, М. Дмитріева, съ объяснительными примѣчаніями. М.\r\n1838 г. ц. 1 p. 75 к. Съ пересылк. 2 p. 23 к. сер.\r\nНАУКА поэзи. Послание къ Пизонамъ Квинта Горація Флакка.\r\nПереводъ въ стихахъ М. Дмитріева, съ объяснительными примѣчані\r\nями и латинскимъ текстомъ. М. 1833 г. ц. 1 p. 28. Съ пересылк.\r\n1 р. 73 к. сер.\r\nмосковскІЯ ЭЛЕГІ. М. Дмитриева. М. 1838. Ц. 80 к. Съ\r\nпересылк. 1 руб. сер.\r\nДРАМАТИЧЕСКIЯ сочиНЕНІЯ ШЕКСПИРА. Переводъ съ англій\r\nскаго н. Кетчера, выправленный и пополненный по найденному Пәнъ\r\nКолльФОмъ старому экземпляру іn folio. 1632 г.\r\nЧАСТЬ 5-я. Тимонъ Aөинскій.\r\nДва Веронца.\r\nЮлій Цезарь.\r\nАнтоній и Клеопатра.\r\nИзданіе Н. Солдатенкова и Н. Щепкина. м. 1838 г. ц. каж\r\nдой части 1 р. Съ пересылк. 1 р. 30 к. сер.\r\nVII- й томъ ИСТОРIВ России. Сочиненіе с. Соловьева. м. 1888 г.\r\nЦѣна 2 р. Съ пересылк. 2 р. 30 к. сер.\r\nү - й томъ ИСТОРІЯ РОССІЙ. Сочиненіе с. Соловьева (2-е из\r\nданіе). М. 1838 г. Ц. 2 р. Съ пересылк. 2 р. 50 к. сер.\r\nДНЕВникъ КАММЕРЪ- ЮНКЕРА БЕРХГОЛЬЩА, веденный имъ въ\r\nРоссіи, въ царствованіе Петра Великаго, съ 1721 -го по 1723 г.\r\nПеревелъ съ нѣмецкаго и. Аммонъ. Ч. 2-я, (1722-й г.) м. 1888 г.\r\nЦ, 1 p.. 78 75 кк. Съ пересылк. 2 p. 28 к. сер.",
        "label": "6,1"
    },
    {
        "title": "Nekotorye razmyshleniia po povodu nekotorykh voprosov",
        "article": "ФЕЛЬЕТОНУ\r\nВъКОТОРЫЯ РАЗЫВДЕНІЯ до поводу нѣКОТОРЫХъ вопросовъ\r\nСлово шутъ во всякой порядочной душѣ тотчасъ пробуждаетъ\r\nпредставленіе низенькаго, уродливаго человѣчка съ брюшкомъ и гор\r\nбикомъ, съ вытаращенными глазами, съ бубенчиками и побрякушка\r\nми на его пестрой одеждѣ, созданнаго для пеньковъ и забавы. Но во\r\nмнѣ слово шутъ пробуждаетъ всегда представленіе цѣлой жизни, съ\r\nея грозою и вьюгою, съ ея слезами, прячущимися подъ смѣхомъ, и\r\nсъ ея злобнымъ смѣхомъ, замаскированнымъ чистою и блестянцею\r\nслезою; и подъ этой пестрою одеждой, у этого человѣчка съ вѣчно\r\nсмѣющейся рожицей, тотчасъ мнѣ представляется сердце, жгучее\r\nсердце, сердце, которое не даетъ утвердиться въ головѣ его ни од\r\nной мысли, привезенной въ корзинѣ изъ - за моря, потомучто не\r\nможетъ лежать заморская мысль, дозрѣвшая въ дорогѣ, подлѣ мы\r\nсли сочной и свѣжей, какъ дозрѣвшій плодъ, только что свалив\r\nшiйся съ дерева, какъ не можетъ чужое дитя жить у матери, у ко\r\nторой своихъ дѣтей много; и если оно будетъ жить тамъ, то не ве\r\nсела будетъ жизнь его, потомучто каждый мигъ будетъ оно чув\r\nствовать, как оно чуждо и какъ его мало любятъ. И обыкновенно\r\nлюди, у которыхъ ни одной мысли своей не выросло, считаютъ\r\nпотѣшною болтовней роковья, рожденныя горькими муками слова\r\nшута, и не подозрѣваютъ того, что каждое его слово дышетъ\r\nпрезрѣніемъ къ нимъ или сожалѣніемъ, они, не купившіе право\r\nжалѣть или презирать ни одною бурною минутою жизни, ни одной\r\nникогда не позабываемою минутою. И когда шутъ, звеня гремуш\r\nками и балагуря, входитъ въ рыцарскій замокъ, гдѣ въ это время\r\nпотѣшающійся рыцарь дѣлаетъ ему честь тѣмъ, что лишаетъ чести\r\nлюбимую дочь его, его единственное сокровище, они, помогавшіе\r\nзакованному въ желѣзо баловню, могутъ спокойно и весело глядѣть132 ВРЕМЯ\r\nвъ гляза шута и смѣяться на его странныя выходки, не подозрѣвая,\r\nчто яла, который клокочетъ въ эту минуту въ шутовскомъ сердцѣ,\r\nхватило бы для того, чтобы отравить всѣхъ ихъ, если бы ихъ\r\nсердца им:ѣли хоть сотую долю чувствительности, спрятанной за\r\nпобрякушками, нашитыми вместо пуговицъ.\r\nЭти мысли приходять мнѣ въ голову потому, что Фельетонист —\r\nшутъ въ журналѣ: его дѣло — потѣшить почтенную публику; онъ\r\nза это имѣетъ право пестрить чѣмъ угодно свои страницы. И вотъ\r\nя надѣваю теперь на себя шутовской костюмъ съ своимъ колиа\r\nкомъ и задумываюсь надъ приготовленным и мн. колокольчиками и\r\nтремушками. Но отчего бы мнѣ не бросить ихъ къ черту, и не об\r\nратиться къ міру, совершенно неожиданно, съ какой -нибудь накп\r\nиѣвшей на сердцѣ, роковою жалобою? А жалобъ у меня много; у\r\nмена въ головѣ ни одной нѣтъ мысли, которая не была бы роднымъ\r\nльтиццемъ какой - нибудь роковой, незабвенной минуты, а этихъ ро\r\nковыхъ минут, у меня было тоже довольно много!\r\nКаждый человѣкъ шутъ въ этой жизни; и не шутъ въ ней толь\r\nко тоть, у кого сердце пусто, и у кого ни одной живой искры не\r\nпрячется подъ его благопристойной, холодной наружностью. Но на\r\nстоящій шутъ знаеть все, что происходить въ душ, его, а осталь\r\nпые шуты даже сами не знають, что у вихъ на сердцѣ, и паясни\r\nчая по доброй волѣ, не по обязанности, такъ запутываются въ сер\r\nдечныхъ своихъ ощущеніяхъ, что нуждаются въ посторонней по\r\nмощи для того, чтобы разобрать по складамъ, что такое у нихъ въ\r\nсердцѣ написано.\r\nВъ мѣта моей юности, когда душа моя не начинала еще разры\r\nвать книжныхъ оковъ своих »; когда ни одно потрясеніе не было въ\r\nнеії, еще слабой и гибкой, довольно сильно, чтобы расколебать и\r\nразрушить всѣ идеи, противорѣчащія этому потрясенію, и когда я\r\nслужилъ не дѣйствительности, которую одну я считаю теперь без\r\nапеляціонною и разумною, но людямъ, завладѣвшимъ мною,\r\nболышей части, нахальствомъ и дерзостью своихъ предположений и\r\nвыводовъ, въ лѣта этой юности спрашивалъ я учителей своохъ,\r\nотчего мнѣ нравится Плюшкинъ, не смотря на все отвратительное,\r\nчто заключено въ этомъ характерѣ. Оттого, что образъ Плюш\r\nкна прополъ сквозь горнило поэтической души Гоголя, говорилъ\r\nмнѣ поэтъ, ия ровно ничего не понималъ изъ этого, но вотражать\r\nбоялся, потому что когда я один разъ сдѣлаль ему возраженіе, онь\r\nзаговорилъ со мной языком, грома и жолчи, доказывая миѣ мою\r\nюность в мое невѣжество, и сквозь весь его говоръ, и сквозь всѣ\r\nего восклицанiя и осужденія слышалось ясно и рисовалось огнев\r\nпыми буквами одно только горнило поэтической души. Плюшкинъ\r\n110\r\n9ФЕЛЬЕТонъ 133\r\n-\r\n-\r\n-\r\nзомъ.\r\nнравится нам\"ь потому, говорилъ мнѣ другой господинъ, не поэтъ ужь,\r\nа критикъ скорѣе, — что Гоголь разоблачает, передъ нами недуги и\r\nзло человѣчества, и насъ тѣшитт. надеж,1а, что зло устыдится сама\r\nго себя и спрячется, увидя свое изображеніе. — я чувствовалъ, что\r\nтутъ чего -то не достаетъ, и сказалъ это; и критикъ разсказалъ мнь\r\nпоэтому случаю ѣдкiй и грязный анекдотъ; и я замолчалъ, не смѣя\r\nпускаться въ дальнѣйія разсужденія. Третій господинъ гово\r\nрилъ мнѣ, что Плюшкинъ намъ нравится потому, что мы видимъ\r\nвъ его изображенів, какъ оно было не навистно самому Гоголю;\r\nчетвертый говорилъ, что мы любимъ это изображеніе потому, что\r\nгнусная рожа Плюшкина возбуждаетъ въ насъ противоположное ей\r\nпредставленіе добра и красоты, и что мы, видя эту ужасную фигуру,\r\nупиваемся возникшимъ въ душѣ нашей противоположнымъ ей обра\r\nИ все это было такъ хитро и замысловато придумано, что\r\nмой юный умъ никакъ не съумѣлъ бы въ то время открыть подъ\r\nэтой хитросплетенною сѣтью идей и понятій какого -нибудь худо\r\nпонятаго, заповѣданнаго намъ высшею мудростью правила, увчи\r\nмаго много десятковъ вѣковъ прописями и азбуками. и сколько\r\nбыло людей, столько было различныхъ мнѣній. Были и такіе, кото\r\nрые говорили, что Плюшкинъ нравится намъ потому, что онъ хо\r\nрошо и вѣрно описанъ; были даже такіе честные люди, которые\r\nпризнавались, что они сами не знають, отчего Плошкинъ им\r\nнравится; но что они его читали и перечитывали тысячу разъ; на\r\nизусть выучили, и все - таки готовы опять перечитывать. Но не на\r\nшлось ни одного человѣка, который признался бы, что Плюшкинъ\r\nему нравился потому, что Гоголь заставляетъ его любить этого\r\nПлюшкина. Какъ взвести на Гоголя такую клевету І! какъ сказать,\r\nчто онъ заставляетъ любить то, что любить запрещаютъ намъ\r\nняньки, азбуки и даже прописи 1 До сихъ поръ мы еще не вышли\r\nизъ-подъ власти пропnсей и азбуки, и цѣлый міръ еще не вышелъ\r\nизъ-подъ ихъ деспотической власти! И что бы мы ни утверждали,\r\nчто бы мы ни говорили, у насъ вездѣ проскользнетъ и утвердится\r\nпамѣреніе подвести свои чувства и мысль подъ установленный вѣ\r\nдолгаго ками аршинъ и ежеминутнаго, моасетъ быть употребленія искривленный. уяже и самъ и изувѣченный Гоголь отрекся отъ\r\nбы оттого, что онъ любитъ Плюшкина, любитъ какъ друга, какъ\r\nбрата, какъ брата больного, но тѣмъ не мене родного и близкаго. И\r\nГоголь, какъ всѣ мы, находился подъ властью того аршина, кото\r\nрьмъ учителя бьютъ въ школахъ по рукамъ учениковъ своихъ.\r\nНо я люблю Плюшкина; люблю его точно так же, какъ невѣдомо\r\nдля себя, втихомозку, любимъ его Гоголь; я люблю его; я эту лю\r\nбовь\r\nТ. II. Отд. IV. 10\r\n.\r\n-134 ВРЕМЯ\r\nІ |\r\n-\r\nво тьмѣ ночной\r\nВскормилъ слезами и тоской;\r\nЕе предъ небомъ и землей\r\nянынѣ громко признаю,\r\nи опрощеньи ве молю.\r\nИ я люблю Гоголя за то, что онъ заставляетъ меня любить Плюш\r\nкина. И если бы теперь встрѣтилъ я Плюшкина живого, лицомъ къ\r\nлицу, въ томъ же изношенномъ халатѣ съ прорхой пониже спины;\r\nсъ тѣмъ же выдавшимся впередъ подбородкомъ, и съ тѣми же ма\r\nленькими мышиньгми глазками, съ тѣми же самыми рѣчами,\r\nто я любилъ бы его такъ же точно, любилъ бы много, любилъ бы\r\nбезконечно, какъ зачумленнаго друга, котораго я люблю, и къ ко\r\nторому я боюсь прикоснуться. Только, разумѣется, не въ такую ми\r\nнуту, когда мнѣ пришлось бы просить у него помощи себѣ или\r\nближнему; не въ минуту, когда расшевеленная страсть не даетъ от\r\nрѣчься отъ себя и глядѣть на предметъ безо всякато личнаго при\r\nстрастія; но въ такой моментъ, когда страсти спокойны, когда\r\nсердце не считаетъ безчеловѣчьемъ каждое себѣ противорѣчіе, и\r\nкогда уму ничто не мѣшает понимать силу и игру страстей въ дру\r\nгомъ или права каждaго человѣка быть тѣмъ, чѣмъ создала его при\r\nрода или чѣмъ его сдѣлала жизнь, если только въ этомъ нѣтъ са\r\nмонасилованья или самоуродованья; если это сдѣлалось такъ пото\r\nму, что иначе не могло сдѣ..аться. Послушайте Вы можете меня\r\nупрекнуть въ нескромности; но все, что я говорю, я говорю вамь,\r\nлюбезный читатель, не съ цѣлью вамъ понравиться, атакъ, ради какой\r\nто внутренней потребности; и потому кладу скромность въ карман,\r\nобшитый шутовскимъ галуномъ и говорю о себѣ слѣдующее: По\r\nслушайте: я зналъ человіка, который совершенно спокойно, да ка\r\nкое спокойно! - съ восторгомъ, съ увлеченіемъ разсказывалъ,\r\nкакъ онъ налулъ жица, и какъ онь надуваетъ свою любовницу.\r\nВы думаете, я почувствовалъ отвращение? — Ничуть. Я смѣялся, и\r\nсмѣялся такъ се отъ души, какъ смѣялся при чтеніи Плюшкина.\r\nДругie, слушавшіе его — онъ не мнѣ и разсказывалъ старались\r\nизобразить презрѣніе на своей улыбкѣ, но сквозь это презрѣніе\r\nтакъ и просвѣчивалъ добродушный см: ѣхъ. и нельзя было не\r\nсмѣяться, видя какъ простодушно, какъ дѣтски доволенъ этотъ че\r\nловѣкъ ловкими своими продѣлками. И разказчикъ, замѣчая благо\r\nпріятное впечатлъніе, все веселье и веселѣе разсказывалъ далѣе.\r\nи вамъ не стыдно это! замѣтилъ я, чтобы посмотрѣть, что онъ\r\nотвѣтитъ. — Э, возразилъ онъ, дружески до меня дотрогиваясь: то ли\r\nеще я дѣлаю! - И туть же онъ принялся разсказывать свои но\r\nвыя похожденія. Онь мошенникъ, сказалъ я, когда его уже не\r\n|\r\n-ФЕЛЬЕТонъ 135\r\n-\r\n-\r\nмеоя\r\n.\r\n-\r\n-\r\n-\r\n-\r\nбыло: но онъ мнѣ нравится, и я люблю его. Это доказываетъ,\r\nзамѣтили мнѣ многіе, какъ неискренно въ васъ все то, что вы тутъ\r\nпроповѣдуете о добрѣ но безкорыстів. — Можетъ быть, сказалъ я,\r\nи пожалъ плечами. Мнѣ было обидно, что эти господа не пони\r\nмаютъ меня. Но я тутъ же былъ вознагражденъ тѣмъ, за кого полу\r\nчилъ упрекъ себѣ. « Я васъ люблю, сказалъ онъ мнѣ, оставшись\r\nсо мною наединѣ (вотъ тут - то яикладу скромность въ карманъ): —\r\nи люблю васъ именно потому, что изъ всѣхъ этихъ господъ,\r\nпрезирающихъ, одни только Вы имѣла бы на это самое полное\r\nправо, потомучто только вы дѣйствительно составляете противопо\r\nможность со мною: у васъ душа чиста, и я ноклянусь головой, что\r\nвы никогда ничего, подобнаго моимъ похожденіямъ, не сдѣлаете. А\r\nэти? это все тотъ же я, только въ вашемъ платьѣ. Они хуже\r\nменя воры: у нихъ ничего нѣтъ своего; у нихъ все краденое ».\r\nи въ этомъ мы съ вами братья, сказалъ я ему, протягивая руку:\r\nмы заѣсь одни чымъ богаты, тѣмъ и рады. и ему это доста\r\nвило неизъяснимое наслаждение. Но только, прибавил, я: если\r\nя васъ застану на вашихъ похожденіяхъ, я все-таки первый за\r\nкричу полицейскаго. « А я, сказаль онъ смѣясь: если убѣжать\r\nне успѣю, первато васъ позову судить меня, потомучто отъ вас,\r\nмнѣ не будетъ обидно принять своего осужденія ». Но я не по\r\nзвалъ бы противъ этого человѣка полиции: я лучше бы самъ как, –\r\nнибудь съ нимъ раздѣлался. Но я даже увѣренъ, что по моей\r\nбудь всякаго сколько будь что лжете говорилъ слушалъ этого этого глазахъ просьбѣ ялично дурное.человѣка;неДругому,было и,,кто меня хочу мнѣ только яонъ негодовать, не не не въ:сдѣлать удовлетворилъ съ;«хотѣлъ потому имѣлъ ионъ Яэтомъ не удовольствіемъ одинъ люблю далъ дастъ на вамъ только бы человѣкѣ чтобы него онъ васъ бы слово при неудовольствія?любилъ бы слова повода мнѣ слушать васъ всѣхъ,ихорошаго но,было дорожилъ сдѣлать что меня ему обманетъ,обиженныхъ потому стыдно не завидовать »на., будетъ когда что службѣ моимъ что Чувствуете его васъ мирило -.нибудь впередъ вы имъ,имнѣніемъ,ииникогда но за одинъ съ на ячто потому что ли люблю дѣлать моих нимъ --вы онъ н11 ни, не,,\r\nЯ зналъ одного разбойника, признавагося въ двадцати трехъ\r\nубійствахъ. Отъ него требовали, чтобы онъ показалъ могилы, въ\r\nкоторыхъ схоронены его жертвы. Онъ совершенно охотно показалъ\r\nпервую. Но когда выри и гнилой и о безображенный трупъ, онъ,\r\nстоявшій поодаль, отвернулся. Ему велѣли подойдти; онъ не полъ.\r\nКогда его три полицейскихъ сержанта повели, противъ его желанія,\r\nонъ упирался, вырывался, отвертывался; все лицо его искажалось\r\n-136\r\nВРЕМЯ\r\nказалъ все-таки.\r\nстрашными судорогами, какъ у ребенка, котораго ведутъ наказы\r\nвать. Подведенный къ трупу, онъ взглянулъ на него, в упалъ безъ\r\nчувствъ. Это была мощная, непоколебимая натура; и въ эту минуту\r\nкаждому честному сер.лцу, откровенному въ своихъ ощущеніяхъ,\r\nего было бы больше жаль, чѣмъ покойника. Онь узналъ имъ убота\r\nто. Только это и было нужно слѣдователямъ. Черезъ нѣсколько дней\r\nпривели его къ другому місту и просили его указать другую могилу.\r\nОнъ не хотѣлъ. Онъ не понималъ, для чего имъ нужно это; но по\r\nстранному закону судьбы всѣ, бывшіе тутъ, истинную причину ихъ\r\nтребованія считали, кажется, совершенно недостаточной; и ему объ\r\nясня \" ь одинъ господинъ, что нужно открыть тѣло для того, чтобы\r\nпредать его честному погребенію, и т. п. — Онъ ухмыльнулся: « Все\r\nравно, сказалъ онъ, гдѣ лежать. » Тогда другой господинъ сталъгово\r\nрить ему, что нужно отрыть тѣло для того, чтобы примириться със\r\nнимъ: « Поцѣлуй его въ его гнилья гу убы! » сказалъ онъ. Арестантъ\r\nзадумался и сказалъ, что в этомъ больше правды; но могилы не по\r\nОтчего имъ было не сказать ему попросту, безъ\r\nвсякаго желанія потрясти или смутить его грустную душу искус\r\nственной речью: « Намъ нужно знать эту могилу и отрыть тѣло да\r\nтого, чтобы какъ - нибудь послѣ не отрыли ее случайно, и чтобы\r\nтогда не пало подозрѣнье на кого - нибудь вовсе невиноватаго. » нъ\r\nбы показалъ тогда. Это была душа, которая не солгала ни одного\r\nслова при допросѣ своемъ, и не запутала ни одного невиннаго. Но\r\nу этихъ господъ у самихъ не было этого сознанія. И они вступили\r\nвъ новые разговоры съ убійцею. « За что ты убилъ этого? » спро\r\nА за то, что мнѣ тогда водки хотѣлось, а денегъ не\r\nбыло. Сколько же ты нашолъ у него? Четвертакъ.\r\nмо изъ-за четвертака убивать человѣка! Преступникъ посмо\r\nтрѣлъ на нихъ съ удивленіемъ: « Все равно, сказамъ онъ: что из\r\nза четвертака, что изъ -за тысячи. » У этого человѣка было больше\r\nсмысла, чѣмъ у тѣхъ, кто его допрашивалъ. Имъ все хотѣлось бла\r\nгодушно снизойти до его грубаrо пониманія, и онъ постоянно ока\r\nзывался выше нихъ, и вмѣсто того, чтобы имъ завладѣть его ду\r\nшою, онъ все больше и больше пріобрьталъ надъ ними власта, и\r\nони поминутно чувствовали себя передъ нимъ школьниками. Ero\r\nгрубая откровенность поминутно уничтожала ихъ, потомучто въ\r\nней все больше и больше, все страшнѣе и неотразимѣе возставалъ\r\nего человѣческій образъ, тогда какъ у нихь все пугливѣе и пугли\r\nве, все мельче и все ничтожнѣе пряталась ихъ душа подъ грудою\r\nстраницъ, вырванныхъ изъ разныхъ когда-то прочитанныхъ книгъ,\r\nподъ грудою правилъ, пестрящихъ наши прописи и азбуки.\r\n-\r\nсили ови.\r\nистоФЕЛЬЕТовъ 137\r\nHO\r\nИ я, еще юноша тогда, поддался обаятельному впечатлѣнію это\r\nго человѣка.\r\nи какъ онь нравится мнѣ со своей откровенностью г. Лазаревъ;\r\nкакъ слѣдователи этого человѣка, мнѣ не нравится г. Сѣ\r\nровъ, ораторствовавшій въ сравнательномъ концертѣ г. Лазарева\r\nи Бетховена. Г. Лазаревъ любить музыку и такъ любить ее, что\r\nему непремѣнно хочется быть первымъ любовникомъ этой прекрас\r\nной женщины. Не смотря на то, что она не отвѣчаетъ ему взаим\r\nностью, онъ такъ доволенъ ея, можетъ быть, съ отвращеніемъ бро\r\nшенными ему ласками, что ему кажется, что больше этого никто и\r\nне получамъ отъ нея, и что выше этого ничего и желать нельзя. и\r\nобразъ г. Лазарева, какъ великій и громкій образъ несчастной люб\r\nви, перейдетъ въ вѣка, и мнѣ только жаль, что, какъ орелъ на хво\r\nстѣ унесъ муху, страшный образъ г. Лазарева унесетъ съ собою въ\r\nвѣка маленькое имя г. Сѣрова, кидавшаго вы него гнилымъ карто\r\nФелемъ. Г. Сѣровъ ухаживаетъ за той же самою дамою, и ему са\r\nмому мочи нѣтъ хочется похвастать своими успѣхами, но онъ не\r\nсмѣетъ; и воть его возмущаетъ наивное чистосердечie г. Лазарева.\r\nВѣдь всегда самый страшный судья для вора тоты, который самъ\r\nсобирался украсть имъ украденное, но боялся, не смѣлъ: какъ же\r\nэтотъ осмѣлился? Но г. Лазаревъ не воруетъ; он », какъ донъ\r\nКихотъ, убѣжленъ въ дѣйствительности имъ воображаемаго; и бить\r\nза это г. Лазарева также точно дико и безчеловѣчно, какъ обломать\r\nпалку объ сумасшедшаго. Только тоть кто сам, сумасшедшій, мо\r\nжетъ отважиться на такое предприятие. — г. Сѣровъ, защитникъ\r\nБетховена / Г. Лазаревъ страстнымъ, безумнымъ, неистовымъ сво\r\nимъ желаніемъ превзойдти Бетховена, больше поднимаетъ передъ\r\nочами міра великую тѣнь эту, нежели г. Съровъ, думающій, что\r\nБетховенъ нуждается въ его неприличной защитѣ. Имя, вашему\r\nчувству, г. Съровъ, не любовь къ Бетховену, а злоба къ г. Лазаре\r\nву за его неистовое чистосердечie: хочу превзойти Бетховена! -\r\nДа кто же ему можеть запретить желать этого? И потомъ: желаніе\r\nчрезвычайно похвальное; и стараться быть выше Бетховена гораздо\r\nпохвальнѣе нежели стараться попасть кому -нибудь въ глазъ карто\r\nФелиной. — и будьте увѣрены, г. Сровъ, что не вы, а г. Лаза\r\nревъ при концѣ своей жизни благоушно сознается, можетъ быть,\r\nвъ своихъ заблужденіяхъ, и чистосердечно скажетъ, обращаясь\r\nмыслью къ Бетховену: « Не лобзаніемъ предаю тебя, какъ Туда; но\r\nкакъ разбойникъ, признаю надъ собою великую силу твою! » Вы\r\nесли и раскаетесь, такъ не признаетесь въ этомъ.\r\nНо дѣло не въ томъ; г. Лазарева я люблю за его откровенность.\r\nГ. Лазаревъ создаетъ, какъ умѣетъ, а потомъ говоритъ: « Смотрите и138\r\nВРЕМЯ\r\nя знаю это.\r\n>\r\nсудите; а мнѣ, говорить, кажется, что ничего лучше этого въ цѣ\r\nмомъ мірѣ нѣтъ 11.» На это можно улыбнуться, и промолчать дели\r\nкатно такимъ серьёзнымъ критикамъ, какъ г. Сѣровъ, тѣмъ болѣе,\r\nчто никто и безъ того не поддается вліянію г. Лазарева. У всѣхъ\r\nнелѣпыхъ сектаторовь были послѣдователи; уг. Лазарева нѣтъ ни\r\nкого; а у васъ есть\r\nи также точно, какъ г. Лазаревъ, нравится мнѣ Плюш\r\nкинъ Гоголя. Но откровенность вещь чрезвычайно рѣкая; мо\r\nжетъ быть оттого она такъ и обезоруживаетъ. и я увѣренъ, что\r\nвъ жизни нигдѣ не увидишь Плюшкина съ тѣми же обезоружи\r\nвающими рѣчами; онъ покажется мнѣ въ своемъ халатѣ, онъ на\r\nхально выставить ко мнѣ свой подбородокъ; онъ не спрячетъ отъ\r\nменя мышьихъ глазъ своихъ, но онъ забьетъ въ глубину своего\r\nсердца, тѣ рѣчи, которыя вытащиъ оттуда Гоголь. и Плюшкинъ,\r\nбудетъ противенъ мнѣ, ия буду ненавидѣть Плюшкина, какъ чело\r\nвѣка, который по какому - то глупому упрямству самъ себя завѣдомо\r\nувѣчитъ и пачкаетъ. Азбуки, прописи и няньки помѣшаютъ также\r\nточно и Плюшкину явиться передо мной во всей наготѣ поражoнной\r\nбезпощадною страстью души своей, и онъ, одержимый опять таки\r\nобщеловѣческою болячкою ложнаго стыда в недовѣрчивости, похо\r\nжей на какое -то чувство самосохраненія, пугливо запрячетъ отъ ме\r\nня именно все то, что могло бы служить салу оправданіемъ. И я бу\r\nду не любить этого Плюшкина, какъ всѣ мы не любимъ того, что\r\nне вѣрить намъ; мы открываемъ другъ другу всѣ грязнѣйшіе за\r\nкоулки души нашей, съ разнымъ сбродомъ наваленныхъ туда раз\r\nбитыхъ идей и сочиненныхъ чувствованій, но никогда никому не\r\nпоказываемъ мы тѣхъ глубочайшихъ, сокровенныхъ изгибовъ, въ\r\nкоторыхъ всюду, на каждомъ мѣстѣ, ясно и четко написано: ««.Я\r\nбратъ твой! » И это будетъ такъ до скончанія міра. И вотъ поэты\r\nуказываютъ намъ эти сокровенные изгибы души человѣческой; и\r\nоттого Плюшкинъ въ дѣйствительности возбудилъ бы во мнѣ от\r\nвращение со своимъ подленькимъ желаніемъ, прикинуться такими\r\nже точно какъ всѣ человѣкомъ; a Плюшкинъ Гоголя мнѣ нра\r\nвится со своей ничѣмъ не прикрытою рѣчью:\r\nВѣдь у меня, что годъ, то бѣrакту. Народъ-то больно про\r\nжорливъ, отъ праздности завелъ привычку трескать, а у меня ѣсть\r\nи самому нечего… »\r\nИли, напримѣръ, это мѣсто из разговора Чичикова съ Коро\r\nбочкой:\r\nСтрамъ, страмъ, матушка! просто страхъ! Ну, что вы это\r\nговорите, полумайте сами! Ктожъ станетъ покупать ихъ? Ну, ка\r\nкое употребленіе онъ можетъ изъ нихъ сдѣлать? »\r\n9 >ФЕЛЬЕТонъ 139\r\n— А может быть, въ хозяйствѣ -то как -нибудь подъ случай\r\nпонадобятся… возразила старуха да и не кончила своей рѣчи, от\r\nкрыла ротъ, и смотрѣла на него почти со смѣхомъ, желая знать,\r\nчто онъ на это скажетъ.\r\nМертвые въ хозяйствѣ 1 Экъ куда хватила! Воробьевъ развѣ\r\nпугать по ночамъ въ вашемъ огородѣ, что ли? »\r\nНу, есть ли что -нибудь тутъ возмутительнаго? Все это живописно\r\nи законно, какъ кривое, безобразно выросшее дерево, дающее ол\r\nнако свою тѣнь и нелишонное способности производительности. И\r\nслушая эти рѣчи, я склонюсь передъ ними съ благоговѣніемъ, какъ\r\nпередъ всякимъдѣломъ природы; но какъ стриженая аллея, какъ без\r\nсильныя и тщетныя попытки человѣка не помочь природѣ, а по\r\nправить и причесать ее, возмутительны для меня, напримѣръ pb\r\nчи г. Обломова; и человѣкъ, самобытно и твердо развавшийся, какъ\r\nбы ни было безобразно его развитие, всегда мнѣ во сто кратъ малѣе\r\nи ближе, нежели человѣкъ, въ которомъ природы вовсе не видно,\r\nи на которомъ остались только слѣды постороннихъ, человѣческихъ\r\nприкосновенііі, иногда полныхъ эгоизма и пустоіі, оскорбительной\r\nсамонадѣнности. И няглѣ человѣкъ не чувствуегъ такъ своего без\r\nсвлія, какъ при встрѣчѣ съ другимъ человѣкомъ, в которомъ за\r\nговоритъ віругъ природа Живымъ и понятнымъ языкомъ своимъ,\r\nвмѣсто рта и жиденькаго ума, посоленаго книжною мудростью.\r\nКнижная мудрость хороша только тамъ, гдѣ она сольетъ и соста\r\nвить одно съ природою; а тамъ, гдѣ она, как, жеребенокъ подлѣ\r\nматери, бѣжить, то забѣгая впередъ, то отставая, и безпрестанно\r\nпугаясь, она и смѣшна, и некрасива, какъ этоть жеребенокъ со сво\r\nимъ подобьемъ хвоста и съ своими Жиденькими, нетвердыми нож\r\n9\r\nками.\r\n« Страсти не что иное, какъ идея при первомъ своемъ развитии, »\r\nсказалъ одинъ глубочайший изъ глубочайшихъ нашихъ поэтовъ, и\r\nни въ чемъ это такъ хорошо не выразилось, какъ въ послѣднемъ\r\nспорѣ изъ-за госпожи Толмачевой.\r\nУ всѣхъ на языкѣ теперь: права женщины, эмансипація. Но\r\nчто такое эмансипація?\r\nЭмансипація есть освобожденіе отъ всего того, что лишаетъ че\r\nмовѣка разумной, обязывающей, какъ благородство, личной, граж\r\nданской свободы; что стѣсняетъ вообще его дѣятельность, но толь\r\nко хорошую, полезную для него и для общества дѣятельность, и\r\nчто можетъ иногда пом:ѣшать его счастью, но только благообраз\r\nному, настоящему счастью.\r\nИ какъ всякое новое право влечеть за собою и новья обязанно\r\nсти, такъ, самая эта свобода, самое это освобожденie, основанное140 ВРЕМЯ\r\n2\r\nи ничего\r\nвъ\r\nна\r\nна довѣріи къ человѣческой личности, обязываетъ его самаго слѣ\r\nдить за собою, обязываетъ его оправдать это довѣрie, обязываетъ\r\nне употребить во зло своей свободы. Въ дѣлѣ женской эмансипацій,\r\nмнѣ кажется, все у насъ должно совершить образованіе обра -\r\nзованіе женщинъ, и мущинъ въ особенности.\r\nНѣсколько уже женщинъ серьёзно посѣщають университет\r\nскія лекціи: никогда не видавъ ихъ не слышавъ о\r\nихъ наружности, я узналъ ихъ тотчасъ, когда онѣ вошли\r\nодно общество, гдѣ читалась серьёзная лекція: я узнамъ ихъ по\r\nспокойной скромности, съ которою вошли онѣ; я узналъ ихъ по\r\nпростотѣ ихъ одежды; я узналъ ихъ по тому почтительному вна\r\nманію, съ которымъ онѣ, съ сомкнутыми устами и съ глазами, от\r\nкрытыми любопытствомъ, слушали лекцію, въ то время какъ\r\nдругія дамы, приходя поздно, шумѣли своими кринолинами, дви\r\nгали, усаживаясь, стульями, шептались между собой в подава\r\nли другъ- другу черезъ всю залу телеграфическое знаки какое-то.\r\nМеня тронулъ видъ этихъ двухъ женщинъ, и я думалъ, глядя\r\nнихъ: « О, вѣрно и слово любви, не произносимое всуе ва\r\nшими чистыми устами, будетъ въ нихъ горяче и чище, нежели въ\r\nтѣхъ устахъ, которыя, отъ нечего дѣлать, произносятъ его всю\r\nжизнь, и имѣють больше времени, чѣмъ сколько нужно, для того,\r\nчтобы его опошливать! » И когда потомь я говорилъ съ ними, ме\r\nня поразило и тронуло то благородное вниманіе, съ которымъ онѣ\r\nслушали нѣкоторыя объясненіякъ непонятымъ ими мѣстамъ, объяс\r\nненія, которыхъ онѣ сами просили. - Да будетъ благословенно имя\r\nваше, думалъ я послѣ, за тотъ примѣръ, который вы показываете\r\nбудущимъ жонамъ дѣтей нашихъ: мы не вкусимъ еще плода, вами\r\nуказываемаго.\r\nИ я увѣренъ, что ни одна изъ этихъ женщинъ не выберетъ для\r\nчтенія въ обществѣ « Египетскихъ ночей », потомучто онѣ знаютъ\r\nили по крайней мѣрѣ смутно чувствуютъ слѣлующее:\r\nВыборъ большое дѣло; и когда мы читаем, публично въ пер\r\nвый разъ, и когда мы не знаемъ, приведется ли намъ читать еще\r\nкогда - нибудь, то мы торооимся прочесть именно ту пьесу, которая\r\nсъ давнихъ поръ у насъ на умѣ, которую больше всѣхъ другихъ\r\nмы полюбили, которую полюбить намъ и другихъ хочется заста\r\nвить; пьесу, въ которой отразился наишь вкусъ, наши понятія, наши\r\nзадушевныя жалобы. Так, напримѣръ, если бы мнѣ довелось чи\r\nтать публично, то я прочелъ бы… я бы многое прочелъ изъ рус\r\nскихъ поэтовъ. Но положимъ, что я прочелъ « статую » г. Полон\r\nскаго, потому что въ ней есть слѣдующія удивительныя строки:\r\n2ФЕльетонъ 141\r\n• и надъ пепельной грудой камней,\r\nИзъ-за темнозеленыхъ вѣтвей\r\nПоднималась статуя. Вѣка\r\nНа лицѣ пощадили черты\r\nПервобытной ея красоты —\r\nи была лишь отбита рука,\r\nда обтесаны складки одеждъ\r\nБезпощадной рукою невѣждъ!.\r\nИ если бы голось мой задрожалъ, если бы слезы потекли при\r\nэтихъ строчкахъ изъ глазъ моихъ, я не устыдился бы этого, пото\r\nмучто эти строки полны такой святой тоски, такого праведнаго\r\nупрека, такого небесно -прозрачнаго горя, что я бы гордился тѣмъ,\r\nчто могу имъ сочувствовать. Это одно из лучшихъ стихотвореній\r\nвъ нашей поэзии; я завидую г. Полонскому, что онъ написалъ его;\r\nя готови клеветать за это на всѣ другія его стихотворенія, но на\r\nэто я клеветать не могу.\r\nВыборъ почти тоже, что вдохновеніе, только еще больше въ\r\nэтомъ случаѣ, потому что вдохновеніе не произвольно: надъ душою\r\nпоэта могутъ властвовать разныя идеи, разнымъ предметамъ готовъ\r\nслужить онъ, и онъ не виноватъ, если въ данную минуту его пре\r\nслѣлуетъ именно извѣстный предметъ. Если бы не заранѣе выби\r\nрались пьесы для чтенія; если бы самый литературный вечеръ\r\nбылъ дѣломъ импровизированнымъ, тогда, конечно, всякiй изъ\r\nчитавшихъ моrъ бы сказать: я прочелъ эту пьесу потому, что\r\nона первая пришла мнѣ на умъ; потому что лицо моего сосѣла ее\r\nмнѣ напомнило. Но когда пьеса выбирается заблаговременно; когда\r\nдля борьбы надъ этимъ выборомъ дается достаточное количество\r\nвремени, тогда передъ нами разоблачаются вкусы и мысли того,\r\nкто ее выбираетъ; и если наше чувство задѣто тѣмъ, что акенщина\r\nтакъ откровенно признается въ нѣкоторой исключительности на\r\nправленія своихъ мыслей и наклонностей, то она должна нам ь это\r\nпростить, потомучто мы можемъ не знать, по крайнему нашем у\r\nневѣжеству, что иногда мысли наши діаметрально противоположны\r\nсъ нашею жизнью. Такъ самый сластолюбивый пѣвецъ нашъ, Ба\r\nтюшковъ, былъ скромнѣйшій и застѣнчивѣйшій человѣкъ, и его\r\nлюбимые вопросы мoжeть быть именно потому и интересовали его,\r\nчто онъ никогда не встрѣчался съ ними лицомъ къ лицу въ жизни,\r\nи они никогда не являлись его воображенію въ томъ грязноватомъ\r\nвидѣ, въ какомъ они представляются душамъ, развращоннымъ или\r\nиспорченнымъ. Но если бы мы и знали это, то и тогда мы могли\r\nбы остаться, и остались бы недовольны выборомъ г ки Толмачевой,\r\nтолько разумѣется высказали бы ей, да и не ей, а обществу, мнѣніе1\r\n142 ВРЕМЯ\r\nи\r\nсвое языкомъ болѣе благороднымъ и осмышленнымъ. Она увлеклась\r\nстрастью, страстью къ тому же самому предмету, къ которому горять\r\nстрастной любовью ея защитники, икъ которому питаетъ не менѣе\r\nстрастную ненависть ея обвинитель. Но если въ литературѣ боль\r\nшинство на ея сторонѣ, то совсѣмъ не то въ обществѣ: общество,\r\nчасто втихомолку, и не все, а та часть его, которая не ймѣетъ пре\r\nтензіи стоять впереди, противъ ися; и даже нѣкоторые, съ какою-то\r\nособенною злобною радостью, поддерживаютъ г-на Камня- Виного\r\nрова, и поддерживаютъ его так же страстно, какъ поддерживает,\r\nг - жу Толмачеву ея партія. И все это потому, что страсть не что\r\nиное, какъ идея въ первоначальномъ своемъ развитии. Самая\r\nстрасть къ женщинѣ не составляетъ исключения изъ этого пра\r\nвила. Едва женскій взглядъ смутилъ нашу душу, едва успѣлъ намъ\r\nпонравиться смыслъ женской улыбки, какъ уже мы, по этимъ двумъ\r\nданнымъ, своевольно дорисовываемъ остальное, дорисовываемъ по\r\nсвоему вкусу, согласно нашему идеалу, натоимъ желаніямъ; мы\r\nдрож имъ за неприкосновенность идей и чувствъ своихъ, упорно\r\nдержимся за свое, хотя бы эта женщина тутъ же, передъ нами,\r\nсловомъ и дѣломъ, доказывала несостоятельность нашей идеи о ней.\r\nИ по мѣрѣ того, какъ разсудокъ и время выясняютъ намъ настоя\r\nоцее ея содержаніе, истинный характеръ ея и существенныя ея до\r\nстоинства, страсть исчезаетъ и остается спокойное чувство любви,\r\nа иногда ничего, кромѣ идеи о томъ, что такое въ самомъ дѣлѣ\r\nбыла эта женщина. Такою же страстью загорѣлись теперь многое\r\nлюди къ идеѣ объ эмансипаціи. Въ настоящемъ видѣ этой эманси\r\nпацій они не знаютъ; и какъ знать то, чего еще нѣтъ?\r\nнцествующему порядку, къ существующему положенію женщины въ\r\nобществѣ, несправедливому для нея и тяжoлoму для мущинъ, ова\r\nпочувствовали отврапченіе, и, какъ всегда бываетъ въ подобныхъ\r\nслучаяхъ, ударились въ противоположность. Они еще не объяснаар\r\nсебь, что въ этомъ положении худо, и что хорошо, и только увле\r\nченные страстью к измененiю, рушатъ все съ зажмуренными гла\r\nзами, и говоря, что хорошо все противоположное, рисують перелъ\r\nнами безобразный образъ его. Противник и ихъ, въ свою очередь,\r\nне могутъ еще выдѣлить истинно хорошаго отъ худого въ этомъ\r\nновомъ образѣ, и недовольные имъ въ общей его Фигурѣ, иногда\r\nдаже не хотятъ разбирать его и разсуждать о немъ, отворачиваются\r\nотъ него съ отвращеніемъ, или нападаютъ на него, и находя лучшимъ\r\nстарое, к которому они по крайней мѣрѣ привыкли, упрямо держутся\r\nза это старое. И вотъ обѣ стороны въ страхѣ, въ страхѣ мучитель\r\nномъ; обѣ онѣ чувствуютъ несостоятельность ими защищаемаго и\r\nобѣ, въ какой -то предсмертной тоскѣ, представляють себѣ ужасное\r\nво къ суФЕЛЬЕТонъ 143\r\nгого поэта -\r\nторжество ненавистнаго для нихъ противника, и ни одной изъ сто\r\nронъ этихъ не приходитъ въ голову, что онѣ палуть обѣ разомъ,\r\nно падутъ примиренныя, только для того чтобы встать и обняться,\r\nи можетъ быть улыбнуться, какъ люди, которые протягивая другъ\r\nдругу руки, признаются, что они до сихъ поръ не понимали другъ\r\nдруга. Это будетъ въ тотъ мигъ, когда ребенокъ - идея выростеть и\r\nпочувствуетъ свое совершеннолѣтie; это будетъ въ тотъ масъ,\r\nкогда сладкій недугъ страсти, по выраженію того же ми.заго, доро\r\n« исчезнетъ при словѣ разсудка », при словѣ, которое\r\nбудетъ сказано уже не ими, а самою дkiiствительною жизнью. Но\r\nэтого слова не знаетъ никто, и Философія только послѣ укажетъ\r\nнамъ его значеніе; а покуда только поэзія можетъ предлагать во\r\nпросы свои, глядя на борьбу, которой послѣднее слово должна произ\r\nнести сама дѣйствительность, и возбуждать то ту, то другую сторону\r\nсвоимъ смѣхомъ или своими жалобами и молитвами.\r\nНо можетъ ли идея эмансипацій устоять въ томъ видѣ, въ какомъ\r\nее понимаютъ теперь, когда чѣмъ больше какой нибудь поступокъ жен\r\nщины возбудитъ ужасъ въ консерваторахъ, тѣмъ больше возбуждает\r\nонъодобренія со стороны их, противниковъ; въ томъ видѣ, въ какомъ\r\nона нравится только развѣ крайней юности, пылающей своеволіемъ\r\nи совершенно несознающей, что ничто такъ не обязываетъ, какъ\r\nсвобода? При полной свобохѣ, которая будетъ возможна только тогда,\r\nкогда воспитаніе и вкусъ, имъ развитый, заставить самихъ мущинь\r\nотказаться отъ той грубой распущенности, которую они теперь\r\nхотятъ навязать и женщинамъ возможно ли будет, чтобы жен\r\nщина приняла то, отчего отказываются мущины? Для свободы\r\nнужно образование; а возможно ли желать дa и думать, чтобы вы\r\nсокое образованіе могло уничтожить въ женщинѣ хотя какое нибудь\r\nизъ тѣхъ качествъ, которыя ее дѣлаютъ такою неоцѣненною для\r\nмущины.? – Сестры милосердія, исполняющія обязанности Фельд\r\nшеровъ, часто совершенно мужскія обязанности, именно тѣмъ дра\r\nгоцѣнны, что онѣ вносятъ въ нихъ женскій элементъ любви и уча\r\nстія, тотъ элементъ вѣжной заботливости, котораго часто лишены\r\nсамыя слаждение высокія въ жизни мужскія общественной натуры. И, какое въ трудахъ бы ни нанаходили пользу общую мы на,\r\nвсе-таки всегда лучшими минутами жизни нашей булутъ минуты, про -\r\nведенныя съ любимою женщиной, и для женщины так же точно, и\r\nпотому она сама никогда не захочетъ лишиться того, что такъ необ\r\nходимо для увеличенія ея собственнаго счастья. Растущенность и\r\nцинизмъ никогда не сдѣлаются принадлежностью женщины. Но\r\nразвѣ, спросятъ меня, цинизмъ прочитать превосходное стихо\r\nтвореніе Пушкина?\r\n-\r\n-144 ВРЕМЯ\r\n— Какъ прочитать!\r\nИ мущина и женщина могутъ прочесть « Египетскiя ночи », такъ\r\nточно, какъ не только мущина и женщина, но и мальчикъ и дѣвочка,\r\nмогутъ смотрѣть на обнаженную статую, напримѣръ, Венеры Тав\r\nрической. Стихотвореніе есть таже статуя; таже нагота терпится\r\nвъ немъ, нагота, которая невозможна ни въ прозаическомъ сочине\r\nніи, ни въ живописи; но мнѣ кажется, что придѣлай только къ\r\nстатуѣ зрачки, и уже нагота ея слѣлается нѣсколько оскорбительна.\r\nИменно ея отвлеченность дѣлаетъ въ ней возможной ея наготу.\r\nСтихотвореніе носитъ въ себѣ нѣчто такое же отвлеченное, какъ\r\nстатуя: это не простое выраженіе чувствъ нашихъ; это выра\r\nженіе чувства, облеченное въ Форму искусства: кадансъ, риема,\r\nнѣжная изысканность выраженій, все поднимаетъ стихотворение\r\nнадъ обыкновенною нашею рѣчью и дѣлаетъ его идеальнымъ, какъ\r\nодноцвѣтность мрамора, эта неопредѣленность взгляда дѣлаетъ иде\r\nальною статую. И всѣ могут смотрѣть и любоваться каждою ея\r\nточкою, но не на каждую ея точку можно указать пальцем. Можно\r\nчитать и восхищаться « Египетскими ночами », но не на каждую\r\nстрочку ихъ можно обратить особенное вниманіе публики. Тутъ 40\r\nцинизма одинъ шагъ. И тотъ, кто надѣется прочесть такъ, что все\r\nэто стихотвореніе въ устахъ его сохранить ту изящную цѣлость,\r\nту соразмѣрность всѣхъ частей его, которыя дѣлаютъ его похо\r\nжимъ на мраморное изваяніе, гдѣ ни одна точка не выдается вне\r\nредъ съ цѣлью обратить на нее особенное вниманіе; тотъ, кто\r\nсъум:ѣетъ восторгъ души своей разлить на все это стихотворение,\r\nне сосредоточивая его на извѣстныхъ только строчкахъ, тотъ пусть\r\nчитаетъ его публично, пусть дѣлаетъ этотъ salto mortale; но кто\r\nне убѣжденъ въ поэтическомъ чутьѣ своемъ, кто въ глубинѣ души\r\nсвоей не проникнутъ этой художественною чистотой взгляда, кто\r\nне чувствуетъ равной любви къ строкамъ:\r\nи съ умиленіемъ на немъ\r\nЦарица взоръ остановила\r\nи къ златорогому мѣсяцу, освѣтившему александрійскіе чертоги, и\r\nкъ сладострастнымъ прохладамъ, готовящимся земныма богама,\r\nи ко всему, ко всему, къ каждой строчкѣ и къ каждому слову, заклю\r\nчающемуся въ этомъ стихотвореній, тотъ пускай не читаетъ его,\r\nа то пожалуй выйдетъ цинизмъ, и смертельный скачекъ саѣлается\r\nвъ самомъ дѣлѣ смертельнымъ. И мы, зная все это или чувствуя,\r\nсмотримъ сейчасъ съ нѣкоторымъ недовѣріемъ на женщину, кото\r\nрая рѣшается на этотъ отважный подвигъ; и иногда наше неловѣpie\r\nтакъ сильно, что мы пе въ состоянии даже замѣтить, невыходить миФЕЛЬЕтовъ 145\r\nженщина побѣдительницей и не оправдываетъ ли передъ нами рѣuu\r\nмость свою.\r\nкакъ\r\nМежду тѣмъ у насъ въ обществѣ существуетъ убѣжденіе, что\r\nкаждую строчку стихотворенія нужно читать въ гостиной такъ,\r\nкакъ она и на сценѣ произнеслась бы въ подобномъ случаѣ. Но\r\nсцена и гостиная двѣ вещи совершенно различныя. На сценѣ каж\r\nдый зритель, находящийся въ театрѣ, есть не что иное, какъ чет\r\nвертая, недостающая стѣна, которая нисколько не стѣсняетъ актри\r\nсу, которой игра тѣмъ выше, тѣмъ натуральнѣе, чѣмъ больше\r\nона, сама для себя, обращаетъ въ стѣну своихъ зрителей. Тогда го\r\nворять: зрителей для нея не существуетъ. Тутъ каждое слово актри\r\nсы есть движеніе собственной ея души. Но если бы и на сценѣ, не\r\nактриса, а дѣйствующее лицо должно было читать стихотвореніе для\r\nдругихъ, так же точно дѣйствующихъ лиць, то условия совершенно\r\nбы измѣнились, и актриса должна бы была прочесть такъ,\r\nслѣдуетъ читать въ обществѣ. Вы не можете себѣ представить, какъ\r\nстыдно было публикѣ за г. Степанова, когда онъ, въ первомъ дебю\r\nтѣ г-жи Снѣтковой 3 - й, въ Дмитріѣ Завревскомъ стал, читать оду\r\nБоrъ, не такъ, какъ бы слѣловало прочесть человѣку любимой имь\r\nженщинѣ, и выражая восторгъ собственной души своей, а не вос\r\nторгъ чужого стихотворенія. Чтеніе это казалось кривляньемъ и\r\nотзывалось только отсутствіемъ вкуса и непониманіемъ дѣла. Но\r\nкогда я обратилъ на это внимание многихъ, бывшихъ со мною въ\r\nтеатрѣ, и вмѣстѣ со мной отвернувшихся, то они мнѣ отвѣчали,\r\nчто все это вздоръ, и что г. Степановъ имъ не нравится только\r\nпотому, что онъ прочелъ скверно. Такь мы упрямы, когда что\r\nнибудь заберемъ себѣ въ голову. И теперь эта манера чтенія въ\r\nобществѣ существуетъ во всемъ цвѣту своемъ, въ полномъ своемъ\r\nразвитии; и этим мы обязаны новой нашей музыкѣ.\r\nМузыка теперь, выбирая для романса какое-нибудь стихотвореніе, не хочетъ уловить общій смыслъ его, его содержаніе, не хо\r\nчетъ вслушаться въ то движеніе души, которое у самаго поэта со\r\nставляло мотивъ его; но старается буквально переводить слова это\r\nго стихотворенія. Такъ слово крикъ непремѣнно у ней сопровож\r\nдается взвизгиваніемъ и въ вѣнія:\r\nНе стоны родныхъ, а крики враговъ\r\nРаздавались надъ нимъ. (Надъ Сусанинымъ.)\r\nОтъ этого происходятъ иногда вещи чрезвычайно безобразным.\r\nТакъ въ аккомпанементѣ къ словамъ:\r\nШли годы; бурь порывъ матежный\r\nРазсѣлъ прежнія мечты,146 ВРЕМЯ\r\n20во.\r\nная\r\nкакъ\r\nОНО\r\nIKBL\r\nBCI\r\nвсе\r\n>\r\nва Г\r\nи я забылъ твой голосъ нѣжный,\r\nТвои небесныя черты\r\nпервымъ двумъ сточкамъ соотвѣтствуютъ звуки, похожие на маршъ види\r\nпогребальный; двумъ вторымъ строчкамъ соотвътствуютъ звуки,\r\nпохожіе на гимнъ души, увидавшей въ небесахъ ангела. Вмѣстѣ они\r\nвыходить какая -то ералашь, которой смысла не понимаемъ. И въ F\r\nэто кашлянье перейдетъ Фоніяхъ пробуждение самыхъ все -таки отвлеченныхъ,; музыка послѣднее и льва опера въ симфонію, старается;и подождемъ уже кажется своихъ имѣется. выньче, проявленіяхъ скоро, вѣроятно у гизображать будетъ -на Верди на,изображать напихъ въ въ шелестъ мелодіяхъ Травіатѣ глазахъ чиханье листьевъ; только и сам этои, - оно во всег:\r\nпри\r\nМежду тѣмъ я совсѣмъ не такъ всегда представлялъ себѣ му- раз,\r\nзыку и ея вдохновеніе. Случается иногда, что ни съ того, ни съ\r\nдругого, пробуждается въ душь мотивъ, от котораго отвязаться\r\nне можешь: думаешь и его наѣваешь мысленно; Ёшь, и жуешь | 11\r\nподь ритмъ его; ложишься спать, и вокругъ тебя часы кажется, про\r\nповторяютъ его ударами маятника. Помнишь, что когда-то и гдѣ- |чта\r\nто слышалъ ты этотъ мотивъ только гдѣ, не помнишь; и\r\nБогъ знает, какую связь имѣетъ онъ съ настоящимъ настроеніемъ ам\r\nдуши вашей, и Богъ знаетъ, что в'ъ немъ; но онъ нравится, и\r\nотъ него не можешь отдѣлаться. Точно также, думалъ я, прихо- бы\r\nДятъ въ душу музыканта мотивы, но мотивы, никогда ни имъ, ни в.\r\nдругимъ кімъ не слышанные, небывалые мотивы, имѣющіе тоже\r\nБогъ знаетъ какую связь съ тайными движеніями души его; и так\r\nже точно, Богъ вѣсть что означающіе, вдохновенные мотивы, ко -\r\nторые потомъ будутъ волновать сердца людей, и будутъ ими слу\r\nчайно припоминаться, и по цѣлымъ днямъ ихъ преслѣдовать.\r\nДа тоже самое думалъ яио вдохновеніи поэта: приходитъ къ не\r\nму, ни съ того, ни съ другого, какая-то мысль въ голову, и онъ съ нею\r\nносится, и страдаетъ, и мучится, до тѣхъ поръ, пока не съумѣетъ\r\nпередать ее, во всей простотѣ и во всей чистотѣ ен зарождения, и\r\nименно въ той самой Формѣ, въ томъ самомъ видѣ, въ какомъ она\r\nпроснулась въ луub его, и какимъ она смутила его благородную\r\nдушу. И тоже я думалъ о вдохновеніи художника, которому именно\r\nнало изобразить тотъ образъ, который вдругъ, по чьему-то ве\r\nлѣнью, нарисовался въ душѣ его, и изобразить со всѣми подробно\r\nстями, со всей чистотою его вдохновенія, потому что если онъ н30\r\nбразить его иначе, то, какъ бы ни были довольны имъ всѣ осталь\r\nные, онь, какъ та душа, которая слышавши нѣсни ангела, несшего\r\nее на землю, не могла удовольствоваться скучными пѣснями земли,\r\nкакъ эта душа, онъ, видѣвшій образъ своего вдохновенія, не будет.\r\n>\r\n10\r\nCT\r\nCF\r\nТІ\r\nо с ГФЕЛЬЕтонъ 147\r\nПланъ He\r\nдоволенъ его изображеньемъ. и всегда мнѣ казалось, что та мелоч\r\nная работа, тѣ безконечныя поправки и передѣлки, которыя мы\r\nвидимъ у поэтовъ, музыкантовъ, художниковъ, суть не что иное,\r\nкакъ усилія возвратиться къ тому, что ихъ вдохновило, и отъ чего\r\nони отдалились въ своемъ исполнении.\r\nНе такъ смотритъ общество. Какъ самый міръ, представляетъ\r\nоно себѣ поэтическiя произведения всѣхъ видовъ построенными\r\nпо заранѣе начертанному плану, какою-то отвлеченной идееii, po\r\nдившейся голою и потомъ одѣтой въ тѣ одежды, въ которыхъ\r\nоно явилось передъ публикой. Но я и міръ представлялъ себѣ\r\nвсегда купно съ планомъ его, и я до сихъ поръ увѣренъ, что\r\nприрода, и ея созидались вмѣстѣ, одна въ другомъ,\r\nраздѣльно, слитно, и мнѣ всегда казалось, что оттого то она такъ\r\nнепостижима, и такъ прекрасна, и такъ громадно -величава во\r\nвсей своей неразрушимой и безконечно - разнообразной цѣлости.\r\nи иначе этого быть не могло, и ни одного истинно изящнаго\r\nпроизведенiя иначе быть не можетъ, и думать иначе все равно,\r\nчто сказать: « Въ мірѣ все переводы и ничего нѣтъ оригиналь\r\nнато. » Напротивъ, только и хорошо все оригинальное, и поэты\r\nименно тѣмъ велики, что они какъ сама природа, не отдѣляютъ мы\r\nсли отъ вещества, изъ котораго строятъ свои создания. Но должно\r\nбыть иначе представлять было легче, когда нѣсколько миллионовъ\r\nІ вѣковъ такъ это представляли себѣ, и теперь эта нелѣная мысль\r\nдоводится, въ лицѣ самихъ музыкантовъ и многихъ поэтовъ на\r\nІвихъ, до крайности, но я думаю, что это перелъ концомъ ея супце\r\nствованія. А послѣдователей ея множество. Цѣлые романы пишут\r\nся нынче по заданной мысли; они грѣватъ противъ правды, про\r\nтивъ дѣйствительности, и публикѣ, какeтся мнѣ, нравится въ нихъ\r\n. больше всего ясность постройки ихъ; это хорошо: именно это -то и\r\n| пужно для того, чтобы они поскоре потеряли свое значеніе.\r\n1 И вотъ именно эта - то искусственность постройки породила въ\r\nс обществѣ и особенное воззрѣніе на декламацію. Пропойте романсъ\r\nпо возможности близко къ тому, какъ идея его выразилась бы че\r\nловѣкомъ въ самой жизни, в то время, какъ она еще страсть, въ\r\nто время, какъ вся кровь ею взволнована, и это не будетъ еще такъ\r\n- безобразно, какъ стихотвореніе, прочитанное такимъ же образомъ,\r\nпотому что тутъ музыка набросить тоненькій покровъ на дѣйстви\r\n, тельность; но прочтите со всѣми движеньями страсти хотя тотъ же\r\nсамый романсъ, произнесите каждое слово его, как оно произнес\r\nлося бы въ прозѣ, и не шутя, но серьёзно, тамъ, гдѣ совсѣмъ не до\r\nшутокъ, и это будетъ тоже, что выкрасить тѣльными цвѣтами ста\r\nтую. Вмеѣстѣ съ краской потребуется одежда. И я видѣлъ, какъ одна\r\nГ\r\n1148 ВРЕМЯ\r\nдама пѣла арію Ратмира изъ Руслана. Она пѣла въ гостиной. И\r\nкогда она, въ одномъ патетическомъ мѣстѣ, схватясь за сердце, за\r\nкачала всѣмъ туловищемъ, увѣряю васъ, мнѣ за нее стыдно сдѣла\r\nлось, такъ это было цинично и безобразно. Чтоже дѣлать? Изъ\r\nвсѣхъ путей труднѣе всего отыскать путь кратчайшій; и человѣкъ\r\nтакъ устроенъ, что если онъ сразу, случайно, и попалетъ на этотъ\r\nпрямой путь, то онъ все - таки своротить всторону поискать, нѣтъ\r\nли пути еще прямѣе. Всѣ наши искусства и всѣ мы находимся те\r\nперь на такихъ странныхъ поискахъ.\r\nНо я высказалъ свой взглядъ на искусство и чтеніе вообще, вы\r\nсказалъ его отвлеченно, и въ отношеніи ко всему живущему счи\r\nтаю его обсолютною истиной. Олнако есть лица… есть лица, кото\r\nрыя такъ могучи, такъ обаятельно хороши и такъ сами по себѣ ху\r\nдожественны даже въ своихъ уклоненіяхъ, и иногда именно только\r\nвъ однихь уклоненіяхъ отъ общеприятыхъ Формъ и установивша\r\nгося порядка, что на нихъ только посмотришь и во всемъ согла\r\nГ-жа Толмачева могла прочесть вовсе неудовле\r\nрительно; но она могла сама быть до того хороша въ своемъ чтенін,\r\nчто все впечатлѣнье стихотворения исчезло бы подъ впечатлѣньемъ\r\nея обаятельной личности. Можетъ быть, она была такъ сама собой\r\nвъ эту минуту, что « Египетскихъ ночей » туть вовсе и на сценѣ не\r\nбыло, а было совершенно другое, совсѣмъ новое, никѣмъ незамѣ\r\nченное, знойное и прекрасное стихотворение: « г - жа Толмачева ».\r\nНо тогда безумно сказать другимъ: « Дѣлайте то, что она сдѣлала! »\r\nНе сдѣлаешь! Нужно сказать: « Будьте такъ сами собою, какъ была\r\nона въ эту минуту, и тогда передъ вами преклонитъ колѣна худож\r\nникъ, потому что тогда вы станете рядомъ со всѣмъ изящнымъ, что\r\nтолько есть въ мірѣ, ибо только то все изящно, гдѣ человѣкъ\r\nявляется самъ собою 1 »",
        "label": "6,5"
    },
    {
        "title": "II. Nechto o vkuse v iziashchnykh iskusstvakh",
        "article": "- В,\r\n154-\r\nИ.\r\nН Ѣ Ч Т О\r\nо\r\nвкусѣ\r\nе5 тзяѵ{ныхЬ нскуствахЪ.\r\nЧто значатъ всѣ правила, есть* ли вкусЪ зависишь ошЬ воли, И естьли нѣтЪ никакого вѣчнаго, непремѣннаго правила для прекрасною ?\r\nНо есѣіьли вкусЪ зависитъ omî> воли, естьли нѣш'Ь правила для пре* Краснаго: то откуда происходятъ тѣ сладкія движенія, которыя шакЪ внезапно, такъ невольно, такъ шумно колеблютЪ дуіііи наши, разширяютпЪ или стѣсняютъ ихЪ, извлекаютъ изъ глазъ слезы радости, горести, удивленья при видѣ великаго физическаго явленія, или при случаѣ великой черты добродѣтели ?\r\nИстинное , доброе , прекрасное , имѣютъ тѣсную связь, Прибавьте\r\nX\r\n153\r\n\\ -V\r\nïib одному иЛ двухъ первыхъ качествъ нѣчіпо рѣдкое и блестящее» и тогда истина будетъ прекрасною, и добро плѣнитъ насъ своею красотою. Разрѣшеніе задачи іпрехЪ іпѣлЪ есть только одно движеніе трехъ пунктовъ , означенныхъ на лоскуткѣ бумаги ; .vino одна умозрительная истина. Но естьЛн одно изЪ сихЪ іпѣлЪ представляетъ свѣтило сіяющее кЪ намЪ во время дня ; другое звѣзду, свѣтящую на насЪ во время іюни; а третье піаръ , нами обитаемой : то вдругъ истина сдѣлается\r\nВеликою и прекрасною.\r\nОдинъ ГГоЭшЪ говорилъ о другомъ ІІоэгпѣ : онЪ лойдетЪ не далеко еліу не извѣстна тайна. Какая жь тайна? Представлять предметы занимательные и любопытные , оттекъ , матерей, супруговъ j жеіі- щинЪ , младенцевъ.\r\nЯ вижу гору, покрытую Древнимъ темнымъ и дремуч и мЪ лѣсомъ ; вижу и слышу сЪ ревомЬ катящійся потокъ , котораго воды разбиваются о крутые углы утеса.\r\n156\r\nСолнце шечетЬ кЪ западу, и сыплетЬ діаманты на водяныя капли, висящія По угламъ камней. Между пгВмЪ воды, преодолѣвъ вЬ теченій своемъ воѣ преграды ихЪ удерживающія, падаютЬ и стекаются вЪ обширномъ водоемѣ, которой черезъ нѣкоторое разстояніе Приводитъ н\\Ъ кЪ Машинѣ. ТаиЪ , подЪ огромными колесами, истирается и готовится пропитаніе для человѣка. Л нижу вдали машину : вер- тѣн'іе колесЪ, заплескиваемыхъ бѣлою пѣною воды ; вику сквозь нѣсколько деренЪ кровлю сельской хи л; ины , обитаемой владѣльцемъ'; обращаюсь кЬ самому себѣ и задумываюсь»\r\nБезЪ сомнѣнія дремучій лѣсѣ, при» водящій мнѣ Ра память древность міра, есть прекрасная вещь; безъ сомнѣнія сей ушесЪ, образъ мужества и твердости , есть прекрасная вещь; 6езЪ сомнѣнія сги водяныя капли, превращенныя солнечными лучами вь яркія искры и діаманты , есть Прекрасная вещь; беяЬ сомнѣнія шуиЪ и ревЪ потока , который , перерывая\r\n157\r\nвѣчное безмолвіе сей пус.mFjïми , потрясаютъ душу мою , есть прекрасная вещь !\r\nНо ветлы, хижина, пасущееся вѣ близи Стадо, картина общей пользы , ,!е прибанляюшЪ ли что нибудь кЪ моему удовольствію? И какая еще разница между чувствами обыкчо- вечнаю человѣка, и впечатлѣніями философа ! Послѣдній ра змышляеіпЪ rf видитпЬ вЬ деревѣ растущемъ вЬ лѣсу , мачту назначенную нѣкогда сражаться сЪ бурями и вѣпірами * вЬ йѣдрах'Ь горЬ сокровенный металлъ, который нѣкогда воскйпишЪ ВЪ жаркихъ печахЪ , и приметъ видЪ орудій йлодотворящйхЪ землю , и иру- ді'й исніребляющихЪ ея жителей ; ьЪ СкалахЪ и утесахъ слои камней , изЪ кошорыхЪ возникнуть чертоги для Царей и храмы для ОотвЪ; вЪ быстротекущихъ водахъ, иногда плодородіе, иногда опустошеніе полей, образованіе рѣкѣ , сообщеніе земныхЪ народовъ черезъ торговлю , богатства й сокровища перелетающія изЪ кракі вЪ край міра; и душа его, быстро Движимая, обрапшшся оіпЪ чувствѣ ft ІУ4 Кі Ut А\r\n158\r\nтихой радости кЪ чувству ужаса Ï есшьли воображеніе его возмягаетЪ волны океана.\r\nТакимЪ образомъ удовольствіе возрастаетъ по мѣрѣ воображенія , чувствительности и знаній. Природа и подражающее ей Иск у cm во ничего не говорятъ человѣку безсмысленному или холодному , и очень мало человѣку несвѣдущему.\r\nЧтожь такое вкусЪ? Способность, пріобрѣтенная опытами , находишь истину или добро , сЪ гпѣмЪ обстоятельствомъ, которое сообщаетъ красоту тому и другому, и быть скоро ею тронутымъ.\r\nЕстьли опыты, опредѣляющіе сужденіе , сохраняются вЪ памяти , то вкусЪ будетъ просвѣщенный; есть— ли память ихЪ истребится и останется одно впечатлѣніе, то мѣсто вкуса заступитъ темное чувство красоты.\r\nМикель-Анджело сводитъ куполъ Св. Петра по самой прекраснѣйшей изЪ возможныхъ формъ. Гео-\r\n159\r\nметръ ЛагирЪ, изумленный сею формою , пишешЪ сЪ нее чертежѣ , и находить , что сей чертежѣ есть кривая линія самая совершеннѣйшая для твердости. Что подало Микель- Анджелу мысль кЪ избранію сей линіи изЪ множества другихъ? Ежедневные опыты жизни. Они научаютъ мастера плотника такѣ же вѣрно, какЪ и безсмертнаго Эйлера свести уголЪ подставки со стѣною грозящею паденіемъ ; они научаютъ его дать крылу мѣльтшы самое способнѣйшее наклоненіе для обратнаго движенія ; они вводятъ вЪ его тонкія соображенія тѣ начала, которыхѣ не можстЪ опредѣлить Академическая Геометрія. .\r\nОпышЪ и наука — вотЪ предварительныя положенія и для того, кто творишЪ , и для того, кто судитЪ. Требую потомъ чувствительности. Но какЪ есть люди, которые оказываютъ справедливость , благотворительность, добродѣтель, по одному ра зс чет у пользы, по любви кЪ порядку , не наслаждаясь чувствомъ изящ-\r\nЛ 2 О\r\n160\r\nнаго : ттю якусЪ может!» быть безЪ\r\nчувствительности, также какъ и чувствительность безъ вкуса ; чувствительность , доведенная до крайности, ничего не отличаетъ ; все приводитъ ее вЪ движеніе. ОдинЪ вамЪ скажетъ сЪ холодностію это прекрасно -, другой будетъ растроганъ , восхищенъ, приведенъ иЪ упоеніе. Saliet, tundet pçcle tcrram , ex ocu- lis fcillabit àmici* rorem. ЛзыкЪ его онѣмѣетъ , и онЪ не найдетъ словъ для изображенія душевныхъ чувствъ сво~ ихЪ.\r\nЩастливѣйшій изъ двухъ есть конечно послѣдній. Лучшій судія ? это другое дѣло. Люди холодные, строгіе и покойные наблюдатели Природы знаютъ лучше другихъ нѣжныя спгруньт, которыя должно трогать : они возбуждаютъ энтузіазмъ, не бывъ энтузіастами*\r\nРазсудокъ исправляетъ иногда быстрый судЪ чувствительности. ОшЪ того-то бываетъ множество произведеній , также скоро забытыхъ, какъ и\r\n161\r\nпрославленныхъ ; множество твореній или незамѣченныхЪ, или пренебреженныхъ, которыя ожидаютъ отЪ времени , ошЬ успѣховъ искуства и ума, отЪ спокойнѣйшаго вниманія дани почтенія ихЪ достойнаго.\r\nОтсюда происходитъ неизвѣстности успѣха для твореній истиннаго Генія. ОнЪ одинЪ. Не дьзя опредѣлишь его достоинства , не отнесясь непосредственно кЪ Натурѣ; а кто умѣетъ восходить до нее? Другой человѣкъ сЪ творческимъ духомъ.\r\nД и д е р о тЪ.",
        "label": "5"
    },
    {
        "title": "3. Tassovy nochi, perevel s italianskago Nikolai Ostololov. S. P. burg, 1808 goda. V tipografii F. Drekhslera. V 8 doliu 139-146",
        "article": "3. Тассовы Ночи, перевел с Италианскаго Николай Остололов. С. П. бург, 1808 года. В типографии Ф. Дрехслера. В 8 долю.\r\nЧетырнадцать лет тому назад (a 1754 году) нашли в ферраре в развалинах  одного здания древнюю рукопись, рукопись славнаго н нещастнаго Тасса.\r\nTacc носив шил  безсмертную свою поэму:. Освобожденный Иерусалим Герцогу феррарскому Альфонсу и влюбился в одну Принцессу его Двора;— Герцог  феррарский Альфоис посадил за сие Тасса в дом  сумастедших. Без того имя Герцога Альфонса было бы менее нам известно.\r\nиЦелыя семь лт Тасс стра- да.и в заточении. С ним обходились не строго, но жестоко. Б несносной своей горести имел Оне иногда одну только отраду, отраду писать то что мечтал, что чувствовал. Сии то его мечтания и чувствования содержит\r\nв себе упомянутая рукопись, найденная в феррар.\r\nПодлиннике ишеете на Иша- лианскоме языке название: Le veg- lie cii Tasso, m. e. Тассовы бдения. Г. Остолопов назвале переводе свой: Тассовы Носи, Бе намерении доспавить чиишашеляме нашим удовольствие, мы вынишеме из сей книжки некоторыя места.\r\nНОЧ XIV.\r\n„Я умру, умру; уверене в этоме. Бросьте меня куда хотите; мне все равно.\r\nНете, нете! погребите ненастный мой трупе в дворцовой церкви. Подите ке Государю, скажите ему: Тасс про с и л об этом. Оне исполнит мою ироз- бу. Желания усопшихе свяиценны.\r\nТаме, таме хочу я быть по- гребене. Она любите молиться; обыкновенно становясь на хорахе и видя все, не будучи сама видима, она взглянет!) и на то место, где вы положите меня, где\r\nнаписано будет: здс Тасс ле- жит. — Буквы должны быть большия. Скажите регцику, что 6 их ложно было читать стоя на хорахе.,,\r\nНОЧ XXXII.\r\n,,Не для всех людей равными стопами идет время, измеряющее дни. [Царедворцу кажутся часы кратки и стремительны. Послушайте • жалобе его. Оне хо- тЕл бы продолжительно, но капле, вкушать сладость щастия своего; а между тЕм mperierqeт предчувствуя близкое приближе- ni е той роковой минуты, в которую фортуна повернуве колесо, се самаго верха, куда поставила его, безжалостно повергнет долу.\r\nДля меня однакоже медленно идете время. ИИродоллиительны Дни, продолжительны часы. — Ахе, когда настутите минута моего освобождения!\r\nОсвобождения! — небо! какое слово принуждена употреблять\r\nневинность в стране безчеловечия! я приносил мольбы; каждой вздохе мой заключале моление, и сия минута не приближается! — что же должно мне делать? умереть, умереть….\r\nКакия черныя тени окружа- ют меня! какие ужееные призраки стояш передо мною/ смерть присутствуешь здесь; они суть предтечи ея. Возляг, Торква- то\\ такое положение прилично горести твоей. Руки твои должны лежать на груди; пЕт, нете, на лЕвом боку туте, где бьется сердце. Голова должна быть обращена на сию сторону; но ляге прямо против дверей, что бы все приходящие сюда могли тебя видеть с' перваго шагу.\r\nЯ представляю себе ту минуту, в которую придут сюда смотреть на меня. Таке, они придут  при первом]) известии.\r\nНебо! не допусти меня быть из числа таких  мертвых, ко- пшрых вид ни чего не выра-\r\nжает. — ИИЕип, я не буду им подобенЬ.\r\nЯ уверен, что мой виде, при всей бледности своей, предеша- вит разительныя черты свор- би. — Скажут: у мертвых иЕт жалобе; но оте чего сей имеет наморщенное чело; щеки его в движении, уста трепещут? — Смотрите на его положение.\r\nНе уже ли не знаете вы ужаснаго мучения, терзавшаго душу сию? не знаете, что оне любил более возможности человеческой — так любил, как любяте существа, освобожденныя о ш смертныхе узе; что узы сии усиливали только любовь его, которая изменяема будучи людьми, изменяема самиме небоме. преобра- шилась напонец в горесть умертвившую его.\r\nГИереносяше мой трупе. Притворяются, что будто сожалЬ- юш обо мне. Какия великолепныя похороны! — сколько пыла- ющих свечь! какое множество провожатыхе! вся феррара сб-\r\n— 14-3 =\r\nгаеттся. — Пойдем смотреть Тасса.\r\nТогда приведут себе па память, что я имел почетное место при двор Герцога*; что полу чале великое почтение как от сего, так и от других городов Италии; что называли меня гцастливым по моим дарованиям; что я увеличил блеске словесности и прославил веке мой….\r\nПотом спажут, что я ни кого не обижал, а многим де- лале добро; что иногда скоро при- ходил в гневе, но всегда скорее успокоивался; что заблуждения вообраягения моего были невинны…\r\nМолчите! я не имею нужды и в безполезных похвалах!) ва- I ших. Вы ни одной егце не сказали, которая была бы достойна ' меня. — Каке! вы ничего не гово- /\r\n*) Тасс быд Камиер-Юлкзром. Genii- luumo ouoiaio.\r\nриппе о любви моей! о злобе вра- гоне моих! обе ужасном злодея- нии, приведшим меня ко смерти.\r\nЛьстецы! вы и с мертвыми поступаете несправедливо.,,\r\n*\r\nКакое воображение! какой сильный и непринужденный слоге! Боше истинная и нетритворная чувствительность, которая так сказать противе воли нашей приводит нас в восторге и в забвение самих себя. — Если сравнишь сии отрывки се сочинениями некоторых сентиментальных наших писателей; то право подумаеаиь, что не Тасс быле в сумастествии. Он мечтая о своей смерти, не сказал даже ни слова и о матери сырой земле, а возбудил!) совершенно в пасе сожаление. Модные же наши сочинители проливают надо всякой безделкой горюгия, жаркия, брил- лиянтовыя слезы и принуждают!) здравомыслящих читателей или смеяться, или зевать. Бея их ^АСТ I. 7\r\nт цб =\r\nчувствительность заключается в известных словах, которыя оше частаго и неуместнаго употребления сделались почти отвратительны, Стыдно авторам походить на попугаеве и твердить безе мыслей одн слова.\r\nДовольно кажется вышеприведенных мест, чтобы дать понятие о красоте и достоинстве Италианскаго подлинника. Обязанностию поставляем присовокупить с нашей стороны, что Русской перевод плавностию своею и чистотою слога заслуживает безпристрастную похвалу.",
        "label": "1,4"
    },
    {
        "title": "Ocherk istorii russkoi poezii. A. Miliukova. Vtoroe, dopolnennoe izdanie. Spb., 1858",
        "article": "ОЧЕРКъ истОРІЙ РУССКОЙ Поэзій,\r\nА. Милюкова. Второе, дополненное изданіе. Спб. 1858.\r\nКнижка г. Милюкова вышла первымъ изданіемъ лѣтъ десять\r\nтому назадъ. Въ нынѣшнемъ изданіи она является нѣсколько\r\nдополненною; впрочемъ, дополненія, сдѣланныя авторомъ, при\r\nбавляютъ только немногія подробности къ развитію его взгля\r\nда; самый характеръ воззрѣнія на исторію древней и новой\r\nрусской поэзіи остался неизмѣннымъ. Не будемъ излагать это\r\nго воззрѣнія, потому что считаемъ книжку г. Милюкова весь\r\nма извѣстною любителямъ русской литературной истории и об\r\nратимся прямо къ тѣмъ мыслямъ, который можетъ вызвать но\r\nвое изданіе « Очерка ».\r\nМногимъ кажется странно, что послѣ десяти лѣтъ, прошед\r\nшихъ со времени первато изданiя книги и принесшихъ не ма\r\nло новыхъ данныхъ для истории нашей литературы, авторъ ни\r\nсколько не измѣнилъ своего изложения и не воспользовался но\r\nвыми изслѣдованіями. Не повредило ли это достоинству книги,\r\nне оставило ли пробѣловъ въ сочиненіи или ошибочныхъ тео\r\nрій, уже отвергнутыхъ или видоизмѣненныхъ наукою? Вопросы\r\nэтотъ стоитъ разбора. Конечно, книжка г. Милюкова не болѣе,\r\nкакъ самый короткій очеркъ, гдѣ авторъ не имѣлъ возможно\r\nсти пускаться въ обширныя толкованія Фактовъ и должен былъ\r\nограничиваться одними указаніями главныхъ явленій русской\r\nпоэзіи, — тѣмъ не менѣе критика должна серьёзно заняться со\r\nчиненіемъ г. Милюкова. « Очеркъ » имѣетъ въ нашихъ глазахъ\r\nбольшую цѣну, какъ удачно выраженное и вѣрное себѣ изло\r\nженіе извѣстнаго взгляда на характеръ русской поэзии и рус\r\nской исторической жизни, взгляда, пользовавшагося прежде\r\n36\r\n2\r\nC »\r\nЧ. ІІІ.544 АТЕНЕЙ.\r\nЕще при\r\nбольшимъ авторитетомъ и теперь нѣсколько заслоняемаго\r\nдругими теоріями.\r\nГ. Милюковъ передаетъ то воззрѣніе на историческій ходъ на\r\nшей литературы, которое въ сороковыхъ годахъ блистательно\r\nпроведено было Бѣлинскимъ и за нимъ нѣкоторыми другими\r\nкритиками. Съ тѣхъ поръ сдѣлано было кое-что для опредѣле\r\nнія древней литературы, но развитие взгляда на новѣйшій лите\r\nратурный періодъ, повидимому, немного занимало спеціалистовъ.\r\nБѣлинскомъ начали показываться попытки болѣе точ\r\nнымъ образомъ установить понятие объ историческомъ ходѣ\r\nнашей литературы, но скоро потомъ разработка предмета об\r\nратилась почти исключительно къ собиранію Фактовъ: жизне\r\nописанія авторовъ или вѣрнѣе библіографія ихъ сочиненій ста\r\nли главной заботой тѣхъ, въ комъ уцѣлѣла охота заниматься\r\nисторiей литературы. Этотъ характеръ изученія не нравился\r\nмногимъ, и библіографы не разъ слышали неодобрительные от\r\nзывы о своихъ трудахъ; отзывы принадлежали людямъ, скепти\r\nчески смотрѣвшимъ на самый предметъ ревностныхъ изысканій,\r\nнаходившимъ его нестоющимъ вниманія. Эти осужденія были\r\nне совсѣмъ справедливы: при тогдашнихъ обстоятельствахъ об\r\nращеніе къ чисто – Фактическимъ изслѣдованіямъ было очень\r\nестественно, и притомъ, если вообще литература стала серьёз\r\nнымъ предметомъ изученія, то стало вполнѣ законнымъ желаніе\r\nопредѣлить ея внѣшнюю исторію, какова бы она ни была, круп\r\nна или мелка. Наши библіографы впадали иногда въ забавные\r\nпромахи, иногда занимались пустяками, но у нихъ нельзя от\r\nнять той заслуги, что они познакомили насъ со многими любо\r\nпытными подробностями нашей литературной истории. Это исто\r\nрическое изучение не разъ выставляло Факты въ доказательство\r\nсужденій, высказанныхъ критикою Бѣлинскаго; оно подтверж\r\nдало, въ главныхъ чертахъ, тѣ смѣлыя, иногда рѣзкія мнѣнія,\r\nкоторыя сначала возбудили противъ себя такое сильное и не\r\nблагоразумное негодованіе литературныхъ консерваторовъ и\r\nкоторыя теперь стали общепризнанными понятіями. Въ исто\r\nрическомъ изученіи былъ впрочемъ новый оттѣнокъ опредѣле\r\nнія литературныхъ личностей и эпохъ: оно менѣе занималось\r\nвопросомъ объ ихъ безотносительной важности для нашего\r\nвремени, о значеніи того или другаго изъ старинныхъ писатеОЧЕРКъ истори Русской поэзии. 545\r\nлей для нынѣшняго читателя, впередъ признавая ихъ незначи\r\nтельность въ этомъ смыслѣ; но зато оно ближе всматривалось\r\nвъ тѣ отношения, въ какихъ извѣстный писатель стоялъ къ со\r\nвременной ему жизни и къ современнымъ ему читателямъ; оно\r\nразсматривало дѣятельность писателя въ сферѣ, опредѣленной\r\nобстоятельствами его современности. Это былъ критеріумъ,\r\nесли не совершенно новый,, то мало употребленный въ дѣло\r\nпрежде. Историческая точка зрѣнія, въ сущности бывшая про\r\nдолженіемъ критики Бѣлинскаго, обращала въ писателѣ внима\r\nніе не на одно служеніе искусству, но и на служеніе обществу,\r\nсмотрѣла на литературу стараго времени всего чаще какъ на\r\nматеріалъ историческій, какимъ она только и можетъ быть для\r\nнашего времени.\r\nКритика времени Бѣлинскаго давала творческое значеніе ре\r\nФормѣ Петра Великаго: жизнь древней и новой России, ихъ\r\nвыраженія внѣшнiя и нравственныя, въ глазахъ критики пред\r\nставляли полную, окончательную противоположность. Находя\r\nвъ жизни и литературѣ новой Россіи зачатки болѣе счастливаго\r\nи болѣе разумнаго будущаго, она тѣмъ болѣе была неблаго\r\nсклонна къ временамъ до – петровскимъ, въ которыхъ видѣла\r\nтолько азіатскій застой, издавна тайвшуюся испорченность. Та\r\nдревняя литература, которою такъ усердно занимаются теперь\r\nи въ которой иные любители находятъ нѣчто весьма замѣча\r\nтельное и своеобразное, эта литература не существовала по\r\nчти въ глазахъ критики; народная поэзія поражала ее своими\r\nкрайностями и вообще тѣми чертами, которыя, строго говоря,\r\nпринадлежали иногда только позднѣйшему упадку или были не\r\nсущественны. Съ первaго взгляда древняя письменность и поэ\r\nзія дѣйствительно могли показаться чѣмъ-то грубымъ, нераз\r\nвитымъ, азіатски-фантастичнымъ; въ нихъ не открывалось ни\r\nчего аналогическаго съ тѣмъ, что представляютъ средневѣко\r\nвыя литературы и поэзія западной Европы. Слѣдовательно какъ\r\nнельзя лучше подтверждалась мысль о томъ, что до – петровская\r\nРусь могла создать только дикiя идеи и образы, которые со\r\nотвѣтствовали ея испорченному быту. Въ сущности, древняя\r\nрусская литература не интересовала критику; трудъ надъ нею\r\nказался трудомъ лишнимъ, который не могъ дать любопытныхъ\r\nрезультатовъ. Въ одно время съ этимъ воззрѣніемъ, надобно за\r\n36*546 Атеней.\r\nмѣтить, существовало и другое, прямо противоположное, на\r\nходившее въ древнихъ русскихъ писателяхъ образцы поэти\r\nческаго творчества, краснорѣчія, даже глубину Философскаго\r\nмышленія, до какой не доходили лучшіе представители герман\r\nской Философій. Въ смыслѣ этихъ воззрѣній сочинялись даже\r\nистории русской словесности, « преимущественно того времени,\r\nкогда ничего не писали », какъ замѣтилъ одинъ остроумный пи\r\nсатель. Крайнія преувеличения и фанатизмъ этой школы сдѣла\r\nли только то, что отзывы людей противнаго взгляда стали еще\r\nсуровѣе и нетерпиме.\r\nСъ того времени изученіе древней жизни и древней литера\r\nтуры замѣтно подвинулось впередъ; одной изъ важнѣйшихъ за\r\nдачъ новыхъ изслѣдованій было доказать постепенность того\r\nпереворота, который приписывали исключительно волѣ Петра.\r\nВѣрное разрѣнгеніе вопроса бросить новый свѣтъ на ходъ древ\r\nняго русскаго развития и покажетъ, дѣйствительно ли оно бы\r\nло такъ слабо, что вѣчно должно было остаться въ тѣсныхъ\r\nпредѣлахъ замкнутой національности, или же, напротивъ, оно\r\nшло издавна, хотя и медленно, и послѣднимъ выводомъ имѣло\r\nявленіе Петра. Въ одномъ случаѣ все движеніе древней жизни\r\nпредставляется невѣрными шагами ребенка, который бы не\r\nмогъ идти безъ посторонней поддержки; въ другомъ оно яв\r\nляется правильнымъ ходомъ человѣка, видящаго свою цѣль, но\r\nпринужденнаго пробираться къ ней черезъ кочки и болота.\r\nПослѣднее время передъ Петромъ получаетъ въ этомъ отно\r\nній значеніе важнаго критическаго момента, и теперь онъ оста\r\nнавливаетъ на себѣ особенное внимание изслѣдователей. Древ\r\nняя жизнь стала предметомъ внимательнаго изученія, и вмѣстѣ\r\nсъ тѣмъ, какъ съ одной стороны точнѣе опредѣляются ея юри\r\nдическiя и бытовых отношения, съ другой явилось ближайшее\r\nизученіе народной словесности: къ нему приложена была исто\r\nрическая метода, употребленная въ первый разъ школой Грим\r\nма для нѣмецкой поэзии. Разсматриваемая въ связи съ историей\r\nязыка и съ поэтическими памятниками согiлеменныхъ народовъ,\r\nрусская народная поэзія представилась въ новомъ видѣ изслѣ\r\nдователямъ: въ ней указано было дѣйствіе тѣхъ же законовъ,\r\nпо которымъ составился народный эпосъ у другихъ европей\r\nскихъ племенъ; указаны были разныя аналогическiя явленія въОЧЕРКъ истоРІ Русской поэзии. 547\r\nея истории сравнительно съ западной поэзіей, отдѣлена перво\r\nначальная норма нашей поэзіп отъ позднихъ искаженій. Все\r\nэто имѣетъ существенную важность при разборѣ ея достоинствъ\r\nи недостатковъ: если взять безразличную массу того, что намъ\r\nизвѣстно изъ поэтическихъ памятниковъ народа, и прямо на\r\nэтомъ основывать свои выводы, то легко впасть въ большую\r\nошибку, потому что не только Форма, но и содержание нашего\r\nэпоса подверглись значительнымъ измѣненіямъ въ теченіе вѣ\r\nковъ, отдѣляющихъ позднѣйшую редакцію отъ древняго перво\r\nобраза, и смѣшать то и другое было бы исторически невѣрно.\r\nПамятники нашего эпоса, говорящіе о Владимірѣ и его бога\r\nтыряхъ, въ нѣкоторыхъ случаяхъ гораздо болѣе принадлежатъ\r\nновому времени, чѣмъ времени описываемыхъ героевъ.\r\nВъ такомъ положении находится теперь изученіе нашей ли\r\nтературной истории: нельзя не согласиться, что въ немъ есть\r\nмного началъ, положительно вѣрныхъ въ научномъ отнопеніи.\r\nНа сколько г. Минюковъ воспользовался ими въ своей книгѣ?\r\nОнъ оставилъ свой « Очеркъ въ томъ же видѣ, какъ онъ былъ\r\nизданъ въ первый разъ, и едва ли былъ правъ. Мы остановимся\r\nтеперь на его характеристикѣ древняго періода, которая преж\r\nде всего мoжeть подвергнуться возраженіями. Существенная\r\nошибка, въ которую онъ впадаетъ здѣсь, заключается в тому,\r\nчто онъ смѣшиваетъ въ одно всѣ эпохи старой народной поэ\r\nзіи и, произнося надъ ней строгій приговоръ, обвиняетъ иногда\r\nXII-й и XIII-й вѣка въ томъ, въ чемъ виноваты были только\r\nXVI-e и XVII - е столѣтія. Сравнивъ Слово о полку Игоревѣ съ\r\nпозднѣйшимъ подражаніемъ, авторъ самъ увидѣлъ огромную\r\nразницу между свѣжимъ произведеніемъ древней эпохи и су\r\nхой, безжизненной поддѣлкой. Если бы можно было такимъ же\r\nобразомъ сличить древнюю устную словесность народа съ ея\r\nпозднѣйшимъ извращеніемъ, мы безъ сомнѣнія увидѣли бы та\r\nкой же контрастъ полноты, свѣжести и силы съ одной сторо\r\nны и отрывочности, грубости и непоэтичности съ другой. Что\r\nбы сохранить историческое безпристрастіе, не надобно забы\r\nвать, что пѣсни, воспѣваюція до сихъ поръ пиры Владиміра,\r\nупомянутые еще Несторомъ, прошли черезъ цѣлый рядъ вѣковъ\r\nи отъ каждaго изъ нихъ приняли какую -нибудь черту, чуждую\r\nдревней основѣ. Мы знаемъ эти пѣсни въ одеждѣ XVII - го или548 АТЕНЕЙ.\r\nдаже нынѣшняго столѣтія и не можемъ всѣ ихъ темныя сторо\r\nны навязывать самой эпохѣ Владиміра, то-есть принимать ихъ\r\nза характеръ цѣлой русской народности, а не позднѣйшихъ ея\r\nчленовъ. Что отношеніе древней и новой Формы пѣсенъ было\r\nдѣйствительно таково, доказывается аналогіей съ поэтическими\r\nпамятниками другихъ славянскихъ племенъ и внутренними чер\r\nтами самыхъ пѣсепъ. Позднѣйніе наросты часто такъ ясны въ\r\nнихъ, что могутъ быть отличены съ первaго взгляда; и общий\r\nходъ народнаго эпоса заставляетъ предполагать въ древнѣй\r\nшихъ редакціяхъ большее развитие и поэтической формы, и со\r\nдержанія. Слово о полку Игоревѣ произведеніе, только въ\r\nполовин у народное открываетъ множество такъ – называе\r\nмыхъ красотъ языка и поэтическаго выраженія, уже потерян\r\nныхъ для новѣйшей поэзии.\r\nГлавные памятники нашего эпоса принадлежатъ эпохѣ Вла\r\nдиміра. Г. Милюковъ думаетъ, что число ихъ доходить до сем\r\nнадцати: такой счетъ едва ли возможенъ теперь, когда безпре\r\nстанно отыскиваются все новые и новые варіанты древнихъ\r\nстихотвореній Кирши Данилова, въ которыхъ все полнѣе со\r\nбирается эпопея Владиміра. Въ послѣдніе годы издано нѣсколь\r\nко пѣсенъ съ сюжетами вовсе не упомянутыми въ Сборникѣ Да\r\nнилова, и это позволяетъ надѣяться, что со временемъ число\r\nихъ еще увеличится. Сравненіе варіантовъ указываетъ вопер\r\nвыхъ, что главныя черты преданья переданы народной поэзіей\r\nвесьма точно и что поэтому преданье дѣйствительно можетъ\r\nидти отъ самого Владиміра; но съ другой стороны подробности\r\nвездѣ болѣе или менѣе измѣняются: въ каждой мѣстности пѣс\r\nня поется другими словами, иногда пѣсня получаетъ особенный\r\nспеціальный смыслъ, примѣняется ко времени и обстоятель\r\nствамъ. Характеръ этой эпопеи г. Милюковъ опредѣляетъ та\r\nкимъ образомъ. « Историческiя преданія о подвигахъ и войнахъ\r\nВладиміра Святославича послужили основою этихъ пѣсенъ, —\r\nи изъ соединения ихъ составилась цѣлая народная эпопея, гдѣ\r\nистина была только рамою, въ которую вставляли вымышлен\r\nныя события и баснословныя лица, въ которую вошло все, что\r\nтолько могао породить народное воображеніе. Не ищите сход\r\nства въ пирахъ князя Владимира ни съ пѣснями объ Артусѣ и\r\nрыцаряхъ Круглaгo Стола, ни съ поэмами о Карлѣ Великомъ,ОЧЕРКъ истоРІЙ РУСcкoй поэзии. 549\r\nносящими на себѣ печать среднихъ вѣковъ, ни съ Нибелунга\r\nми, этой героической поэмой, вполнѣ проникнутой духомъ нѣ\r\nмецкаго рыцарства и отличающейся обдуманной цѣлостью пла\r\nна и изящнымъ выраженіемъ. Въ нашей пѣснѣ видимъ совер\r\nшенно иной характеру, вполнѣ отражающій русскую жизнь, съ\r\nостатками нравовъ скандинавскихъ и вліяніемъ Востока. » Сход\r\nства съ Нибелунгами и поэмами о Карлѣ Великомъ и нельзя\r\nискать въ нашихъ пѣсняхъ, потому что эти поэмы и пѣсни о\r\nВладимировыхъ богатыряхъ явленія, совершенно разнород\r\nныя: однѣ литературныя произведенія, выросшія на почвѣ\r\nнародной, но по исполненію болѣе или менѣе искусственныя,\r\nдругія непосредственныя проявления поэтическаго чувства\r\nнарода, не тронутыя и не собранныя въ одно цѣлое талантли\r\nвой рукой образованнаго поэта, но, напротивъ, разбитыя време\r\nнемъ на безсвязные отрывки. И тѣ и другія могутъ быть назва\r\nны эпосомъ, но однѣ какъ вполнѣ развитыя, законченныя про\r\nизведенія, другія только какъ начало, способное къ подоб\r\nному развитію. Древняя письменность сохранила небольшой\r\nпамятникъ, неоспоримо доказывающій, что при болѣе благо\r\nприятныхъ условіяхъ это развитие было возможно и для древ\r\nней русской поэзій; этотъ памятникъ Слово о полку Игоревѣ,\r\nтакже пропитанное народными элементами, но чуждое народу,\r\nкакъ произведеніе книжное. Далѣе, сколько отразились въ на\r\nшихъ пѣсняхъ скандинавскіе нравы, трудно сказать навѣрно,\r\nно едва ли много, потому особенно, что пѣсни принадлежали\r\nслою народа, не имѣвшему тѣсныхъ связей съ пришельцами.\r\nБыть-можетъ, въ пѣсняхъ о Владимировыхъ богатыряхъ столь\r\nко же скандинавскаго начала, сколько въ казацкихъ думахъ\r\nюжной Россіи и въ пѣсняхъ о подвигахъ сибирскихъ удаль\r\nцовъ. Вопросъ о вліяній Востока на древнюю русскую поэзію,\r\nпо нашему мнѣнію, долженъ быть рѣшенъ отрицательно, пото\r\nму что трудно указать, въ чемъ именно оно проявилось: ника\r\nкія преданья нашего эпоса не были занесены къ намъ съ Во\r\nстока (сюжетъ пѣсни объ Ильф Муромцѣ, которую г. Милю\r\nковъ сравниваетъ съ персидскимъ разказомъ о Рустемѣ и Зо\r\nрабѣ, такимъ же образомъ повторяется въ древне-нѣмецкой\r\nпѣснѣ о Гильтибрандѣ и Гадубрандѣ, не говоря о другихъ при\r\nмврахъ), поэтическіе приемы не напоминаютъ восточнаго550 АТЕНЕЙ.\r\n- это фанта\r\nискусства, кромѣ развѣ одного исключенія, на которое обыкно\r\nвенно опираются защитники восточнаго вліянія,\r\nстической колоритъ, господствующій въ русскомъ эпосѣ къ\r\nущербу истины и изящества. Мы скажемъ объ этомъ нѣсколь\r\nко словъ.\r\nОбвиняя нашъ эпосъ въ восточной гиперболѣ и грубой Фан\r\nтазій, обыкновенно смѣшиваютъ собственно исторической эпосъ\r\nсъ народными, такъ-называемыми дѣтскими сказками (Kinder\r\nmärchen), которыя всегда и вездѣ стоятъ особнякомъ въ на\r\nродной поэзии. Время ихъ происхождения скрывается въ мла\r\nденческой порѣ народнаго существованія, смыслъ ихъ тѣсно\r\nсвязанъ съ первыми наивными представленіями о силахъ при\r\nроды, о зависимости отъ нихъ человѣка. Впослѣдствии народ\r\nные миӨы выростають до цѣлаго миӨологическаго цикла, но\r\nсказки, какъ первоначальный дѣтскій урокъ, переходили отъ\r\nодного поколѣнія къ другому, отставая отъ развития миӨологій.\r\nСо временемъ, когда угасаетъ ихъ миөическій смыслъ, онѣ\r\nдостигаютъ до изображенія житейской дѣйствительности, но отъ\r\nстарины навсегда удерживаютъ особенный наивный тонъ раз\r\nказа, олицетвореніе природы. Человѣкъ хотя и представляется\r\nвъ сказкѣ героемъ, но является въ зависимости отъ силъ при\r\nроды, олицетворяемой въ чародѣяхъ и волшебницахъ, Феяхъ\r\nи драконахъ и другихъ сверхъестественныхъ существахъ. Съ\r\nподобнымъ характеромъ сказка извѣстна у всѣхъ народовъ:\r\nнаши сказки чрезвычайно сходны не только съ славянскими,\r\nно германскими и романскими, что было указано уже давно. Про\r\nсмотрѣвъ новое изданіе г. Апанасьева, весьма легко убѣдиться\r\nвъ совершенно европейскомъ складѣ и наружности нашихъ\r\nсказокъ. Такимъ образомъ, авторъ « Очерка » ошибается, если\r\nдумаетъ, что всѣ невѣроятныя чудеса и гиперболы русскихъ\r\nсказокъ обязаны своимъ началомъ только испорченности во\r\nображенія нашихъ предковъ, принесенной восточнымъ влія\r\nніемъ: иначе то же восточное вліяніе онъ долженъ признать и\r\nвъ сказкахъ штирійскихъ Славянъ, рейнскихъ Нѣмцевъ и сѣ\r\nверныхъ Норвежцевъ.\r\nПрiемы и представленія сказочнаго эпоса были для всѣхъ\r\nтакъ привычны и знакомы, что иногда проникали въ памятники\r\nперваго литературнаго періода. Западные романы среднихъ\r\n»ОЧЕРКъ истоРІИ РУСcкoй поэзии. 551\r\nвѣковъ нерѣдко заимствують свой краски изъ народныхъ ска\r\nзокъ, иногда берутъ изъ нихъ цѣлые сюжеты, напримѣръ ро\r\nманы о Феяхъ. Въ одномъ нѣмецкомъ романѣ описывается со\r\nвершенно такъ же какъ въ русской сказкѣ, замокъ, окружен\r\nный тыномъ, и на каждой тынинкѣ по богатырской головѣ. По\r\nдобное влияние сказки проявилось и у насъ, оно обнаружилось\r\nна историческихъ пѣсняхъ. Въ блѣдное время удѣловъ, когда\r\nжизнь народа была бѣдна для того, чтобы дать содержаніе эпо\r\nсу, народъ обратился къ старымъ преданьямъ, пѣсни о Вла\r\nдимірѣ замѣнили недостатокъ болѣе современныхъ произведе\r\nній, но уже скоро должны были потерять свой исторической\r\nсмыслъ: ихъ героическая сторона была смѣшана съ героиче\r\nскими приключеніями, переданными въ сказкахъ, и вслѣдствіе\r\nтого, въ историческiя пѣсни внесены были черты чисто-ска\r\nзочныхъ миӨовъ и преданій. Какой-нибудь Тугаринъ съ одной\r\nстороны имѣетъ въ пѣснѣ историческую народность, олицетво\r\nряя дикія племена, враждовавшия съ древней Русью; но въ то\r\nже время онъ очень похожъ на сказочныхъ волшебниковъ, ко\r\nторые принимаютъ видъ змѣя и преслѣдуютъ смѣлаго царевича\r\nсвоими кознями. Особенности изложения, свойственныя миөи\r\nческой сказкѣ, ея гиперболы и Фантантическiя описанія, сооб\r\nщились историческимъ пѣснямъ о Владимірѣ и дали имъ нѣ–\r\nсколько неестественный тонъ, какого онѣ вѣроятно не имѣли\r\nпрежде.\r\nВыставленных нами обстоятельства нельзя упускать изъ ви\r\nду, если хотятъ состояніемъ нашего древняго эпоса измѣрять\r\nсостояніе понятій и поэтической развитости народа. Широкія\r\nрамы Владиміровскаго эпоса впоследствии исчезаютъ; пѣсни\r\nвременъ Московскаго царства обращаются въ болѣе тѣсному\r\nкругу частныхъ событий и много уступають древнимъ пѣснямъ\r\nвъ силѣ и выразительности: ослабленіе поэтическаго инстинкта\r\nочевидно. Г. Милюковъ, испуганный « чудовищной » фантазіей\r\nрусскихъ сказокъ и пѣсенъ, готовъ отвергать всякую поэтиче\r\nскую возможность у Русскихъ стараго времени, но его пред\r\nубѣжденіе не оправдывается фактами: то немногое, что оста\r\nлось намъ образчикомъ древней поэзии, достаточно можетъ\r\nубѣдить, что она имѣла эту возможность, что въ своемъ неис\r\nпорченномъ видѣ она основывалась на началахъ европейскихъ,552 АТЕНЕЙ.\r\nа не азіатскихъ, гуманныхъ, а не варварскихъ. Въ подтвер\r\nЖденіе нашихъ словъ укажемъ Слово о полку Игоревѣ, и еще\r\nдва подлинно древніе памятника, несправедливо забытые авто\r\nромъ: повѣсть о Горѣ-Злочастіи и пѣсни начала XVII-го вѣка,\r\nзаписанныя Ричардомъ Джемсомъ. Важный интересъ этихъ\r\nпамятниковъ достаточно былъ выставленъ гг. Костомаровымъ\r\nи Буслаевымъ, и мы довольствуемся здѣсь указаніемъ на ихъ\r\nлюбопытныя объясненія.\r\nВозвратимся къ восточному вліянію. Иностранные путеше\r\nственники, видѣвшіе Московское царство, находили, что это\r\nцарство скоре азіатское, чѣмъ европейское; имъ страненъ\r\nказался весь составъ управленія, народная жизнь съ ея ори\r\nгинальными нравами и обычаями. Они были правы отчасти:\r\nРоссія такъ долго была связана географіей и исторiей съ Полов\r\nцами и Печенѣгами, Татарами разныхъ родовъ, что не могла\r\nостаться свободною отъ вліянія съ ихъ стороны. Нельзя сомнѣ\r\nваться въ томъ, что монгольское владычество наложило на рус\r\nскую народность такія черты, какихъ она не имѣла сама по\r\nсебѣ: наше позднѣйшее законодательство, нѣкоторые обычаи,\r\nвошедшіе въ жизнь, обличаютъ присутствіе какихъ-то новыхъ\r\nдикихъ элементовъ. Но это тяжелое влияние имѣло свои пре\r\nдѣлы. Оно было чисто внѣшнее: Татары могли ввести грубый\r\nобычай, правежъ, пытку, но не болѣе: внутреннее сознаніе\r\nнарода, коренныя правила его жизни остались цѣлы и невре\r\nдимы. Вмѣстѣ съ тѣмъ остались цѣлы и свободны его поэтиче\r\nскія выражения, какъ самая интимная часть его нравственнаго\r\nсуществованія. Въ самомъ дѣлѣ, народъ могъ быть совершенно\r\nнепричастнымъ введенію грубыхъ Формъ администрацій, пре\r\nвратныхъ явленій законодательства, и т. д.; его роль была при\r\nэтомъ пассивная, а не дѣятельная. Въ пѣсняхъ и преданьяхъ\r\nнарода трудно найдти какое-нибудь восточные миӨы, которые\r\nбы пришли къ намъ непосредственно съ Востока, какъ они при\r\nходили иногда въ поэзію западно-европейскихъ народовъ, во\r\nвремя походовъ въ Палестину. Тамъ столкновение народовъ про\r\nявилось взаимнымъ обмѣномъ поэтическихъ сказаній; у насъ\r\nне случилось ничего подобнаго, потому что не было того вы\r\nгоднаго отношенiя обѣихъ цивилизацій. У Русскаго старыхъ\r\nвременъ не было почвы, гдѣ бы онъ могъ сблизиться съ ТатаОЧЕРКъ истОРІИ Русской поэзии. 553\r\nриномъ, который, напротивъ, всегда былъ для него недругомъ.\r\nНо грубость Фантазій, неестественныя Формы нашей древней\r\nпоэзіи? Ихъ нельзя отвергать, но объяснять посредствомъ вос\r\nточнаго вліянія было бы невѣрно истории поэзии. Восточная\r\nФантазія, вездѣ болѣе или менѣе одинаковая, отличается со\r\nвершенно особеннымъ характеромъ, который никакъ не укла\r\nдывается въ европейское воображение, какъ не укладывается\r\nвъ европейское ухо восточная музыка. Отличія восточной наці\r\nональности отъ европейской, какою конечно была и русская,\r\nтакъ рѣзки, что ихъ тѣсное сближеніе невозможно безъ осо\r\nбенныхъ усилій, безъ сильныхъ Фактовъ, которые бы заста\r\nвили соединиться вещи, имѣющія такъ мало сродства другъ съ\r\nдругомъ. Если въ самомъ содержании нашей поэзій нельзя ука\r\nзать восточной мысли, то какимъ - образомъ приписать ей одни\r\nпоэтическiя средства, приемы восточной поэзіи? Грубое и не\r\nизящное, чѣмъ поражаетъ насъ русская поэзія въ концѣ ея\r\nразвитія, это извращеніе ея мысли и Формы объясняется мимо\r\nпостороннихъ вліяній самыми судьбами народной жизни...\r\nУстная пѣсенная поэзія уже издавна жила у насъ въ низшемъ,\r\nне книжномъ слоѣ народа; духовенство ее преслѣдовало и осу\r\nждало, высшій классъ оставался к ней холоденъ и ничѣмъ не\r\nзаявилъ своего участія къ ней; люди грамотные смотрѣли на\r\nнее глазами духовенства, видѣвшаго въ ней угожденіе бѣсу;\r\nнаконецъ даже правительство, въ лицѣ воеводъ, вооружалось\r\nпротивъ поэтическихъ наклонностей народа *. При такихъ не\r\nблагоприятныхъ условіяхъ, пѣсня приняла исключительное по\r\nложеніе и стала простонародною, содержаніе ея ограничилось\r\nпонятіями простаго народа, Форма упала вмѣстѣ съ ограниче\r\nніемъ мысли. Припомнивъ положеніе народа въ концѣ до\r\nпетровскаго періода, мы поймем, что угнетеніе и всѣ сопро\r\nвождающая его бѣдствія неминуемо должны были подѣйство\r\nвать на нравственныя силы народа, затушить поэтическую сто\r\nрону его духа и совратить ее на ложный путь.\r\nЭти основанія, по нашему мнѣнію, достаточно объясняютъ\r\nупадокъ нашего эпоса. Если уже непремѣнно хотятъ поддер\r\nживать ненужную гипотезу о восточномъ вліяніи въ нашей ста\r\n* То же самое встрѣчаемъ и на Западѣ, Ред.554 A TEH E 8.\r\nринной поэзіи, то его надо по крайней мѣрѣ представлять\r\nкакъ явленіе не непосредственное и весьма отдаленное. Огру\r\nбѣніе народа совершается, безъ внѣшнихъ вліяній, весьма\r\nлегко, если внутренняя организація государства заключаетъ въ\r\nсебѣ какія-нибудь невыгодных условия. Неожиданные факты\r\nэтого рода мы встрѣчаемъ иногда даже тамъ, гдѣ внѣшній\r\nблескъ событій скрываетъ отъ истории тайную болѣзнь обще\r\nства. Даже новѣйшая европейская история, къ сожалѣнію, пред\r\nставляетъ изрѣдка примѣры подобнаго упадка народной жизни,\r\nгдѣ религія становилась Фетишизмомъ, отношения сословій вы\r\nражались кулачнымъ правомъ, цивилизация уступала полному\r\nневѣжеству...\r\nНедовѣрчивый взглядъ на древнюю Русь привелъ автора исто\r\nрій русской поэзіи къ исключительному пониманію реформы\r\nПетра: новая Россія всѣмъ своимъ нравственнымъ, умствен\r\nнымъ и поэтическимъ богатствомъ обязана единственно ре\r\nФормѣ Петра; если бы въ концѣ XVII-го вѣка не явился Петръ\r\nВеликій, Россія до сихъ поръ не имѣла бы ни европейскихъ\r\nнравовъ, ни образования, ни литературы. Такой взглядъ едва\r\nли вѣренъ. Россія XVII - го вѣка до такой степени развила всѣ\r\nданныя Московскаго царства, что ей уже не оставалось ничего\r\nсдѣлать въ той сферѣ, въ которой она жила до того времени;\r\nтакъ или иначе она должна была выйдти на другую дорогу.\r\nСемнадцатое столѣтіе представляетъ не одинъ примѣръ того,\r\nчто русское люди уже чувствовали давящую атмосферу своего\r\nположения, что въ нихъ пробилось сознаніе необходимости\r\nиного порядка вещей; эта мысль такъ благотворна сама по се\r\nбѣ, что не могла не осуществиться когда- нибудь. Кошихинъ,\r\nконечно, прекрасно понималъ, что нужно для его отечества, и\r\nдаже тотъ князь, который, вопреки строгому обычаю, рѣшился\r\nсбрить себѣ бороду, были достаточно вооруженъ противъ об\r\nщихъ предразсудковъ. Правда, наука все еще казалась массѣ\r\nнедобрымъ знаніемъ, но уже находила усердныхъ почитателей:\r\nМатвѣевъ, Ртищевъ были явные друзья и меценаты ея; для\r\nмассы же наука и долго времени спустя казалось дѣломъ не\r\nнужнымъ и опаснымъ. Наука имѣла мало средствъ для прочнаго\r\nутвержденія; въ Кіевѣ она была опутана схоластикой, но схо\r\nластика имѣла свое время и въ Европѣ и принесла свою пользу;ОЧЕРКъ истоРІЙ РУСcкoй поэзии. 555\r\nЧто же\r\nу насъ она также была бы только ступенью къ дальнѣйшимъ\r\nуспѣхамъ: многое духовные воспитанники схоластической ака\r\nдемia довольно далеко шли въ своихъ убѣжденіяхъ. Мы не\r\nпривыкли всматриваться въ литературныя явленія стараго вре\r\nмени, но мы могли бы замѣтить, что литература XVII - го вѣка\r\nдовольно рѣзко отдѣляется отъ прежней письменности. Въ ней\r\nпоявляется множество переводовъ съ латинскаго, польскаго,\r\nнѣмецкаго, по разнымъ предметамъ знанія; эти переводы,\r\nправда, были часто не ловко сдѣланы, иногда несвоевременны,\r\nно такъ бываетъ всегда въ пробуждающейся литературѣ, кото\r\nрая еще не имѣетъ опредѣленной точки отправленія. Въ XVII - мъ\r\nстолѣтіи увеличивается собственно свѣтская литература пере\r\nводныхъ повѣстей и романовъ, являются даже русскiя попытки\r\nвъ этомъ родѣ; словомъ, для людей грамотныхъ могло уже\r\nнайдтись довольно чтенія, болѣе полезнаго и менѣе нелѣпаго,\r\nчѣмъ « Пчелы » и « Избранныя словца » прежняго времени. По\r\nслѣ реформы, литература, бывшая ея слѣдствіемъ, появилась\r\nне вдругъ: только съ тридцатыхъ или сороковых годовъ на\r\nчинается слабое, но послѣдовательное движеніе ея,\r\nбыло раньше, при Петрt? При Петрѣ печатались книги для народ\r\nнаго чтения и наставленія, переводились элементарныя книги,\r\nиздавались басни Езопа, Брюсовъ календарь, и т. д., то-есть\r\nпродолжалось именно то, что начато было въ семнадцатомъ\r\nстолѣтіи. Постепенность простиралась до того, что первый пи\r\nсатель, съ котораго начинаютъ исторію новой поэзіи, Канте\r\nмиръ, удержалъ отъ XVII - го вѣка силлабическую Форму стиха\r\nи схоластический складъ сатиры.\r\n- Быстрый успѣхъ реформы служить другимъ доказательствомъ\r\nтому, что реформа встрѣтила общество уже приготовленнымъ\r\nкъ катастрофѣ, которая должна была похоронить старину на\r\nвѣки. Люди, бывшіе усердными помощниками Петра, не всѣ же\r\nбыли люди легкомысленные и пустые, которымъ ничего не стои\r\nло отступиться отъ старыхъ привычекъ; они могли сочувство\r\nвать цѣли, которую указывала имъ реформа. Въ самомъ дѣлѣ,\r\nвъ общественной жизни XVII-го вѣка были события, гдѣ про\r\nсвѣщенная мысль рѣшалась стать противъ общаго заблужденія\r\nи вреднаго предразсудка, и этого нельзя оставить безъ вни\r\nмані. Дѣло Никона, имѣвшее огромный интересъ для совре556 АТЕнЕЙ.\r\nменниковъ, было смѣлымъ нападеніемъ на невѣжество массы;\r\nвъ спорахъ объ исправленіи книгъ, происходившихъ въ дѣт\r\nство Петра, та сторона, которая была вѣрна старинѣ и пре\r\nданью, уже навлекла на себя преслѣдованіе и казни. Уничто\r\nженіе мѣстничества шло противъ вѣковой привилегии, крѣпко\r\nвросшей въ нравы стариннаго боярства. Приглашения иностран\r\nцевъ повторяются чаще и чаще; правительство чувствовало\r\nслабую сторону народа и въ этомъ опять предупредило петров\r\nскія времена. Если послѣ того образование и литература были\r\nеще слабы, то можно ли винить людей, которые сами должны\r\nбыли пробивать себѣ дорогу, безъ чужой помощи: у нашихъ\r\nкнижниковъ не было никакихъ преданій, кромѣ тяжелой сла\r\nвянщины, никакихъ образцовъ, кромѣ первыхъ попавшихся\r\nлатинскихъ или польскихъ книгъ, которымъ они должны были\r\nвѣрить на-слово. У нихъ была однако любовь къ знанію, и нель\r\nзя не оцѣнить по крайней мѣрѣ ихъ трудолюбie. Даже и послѣ\r\nреформы, когда передъ нашимъ писателемъ были открыты всѣ\r\nсредства къ образованiю, цѣлыхъ сто лѣтъ прошло въ болѣе\r\nили менѣе рабскомъ подражаньи: полная самобытность въ лите\r\nратурѣ началась у насъ не такъ давно. Не должно слишкомъ\r\nобманывать себя насчетъ массы людей, усвоившихъ сначала\r\nидей реформы; ихъ было почти столько, сколько могло приго\r\nтовить XVII-е столѣтie, отчасти развившее грамотный классъ.\r\nЛюбопытно, что одинъ изъ первыхъ помощниковъ и любимцевъ\r\nПетра былъ даже просто человѣкъ безграмотный.\r\nВремя упадка, какимъ г. Милюковъ считаетъ послѣднія сто\r\nлѣтія до–петровскаго періода, не могло бы доставить реформѣ\r\nстолько свѣжихъ силь, сколько явилось ихъ вдругъ послѣ на\r\nчала преобразования.\r\nПерехода къ русской поэзии новаго періода, г. Милюковъ\r\nрѣзко раздѣляетъ два направленія, открывшаяся въ ней съ сама\r\nго начала: направленіе подражательно -реторическое и напра\r\nвленіе самобытно-сатирическое. Это двойное движеніе русской\r\nлитературы, указанное еще Бѣлинскимъ, авторъ объясняетъ\r\nтѣмъ, что съ одной стороны русская поэзія по необходимости\r\nдолжна была усвоить себѣ поэтическiя Формы европейскихъ\r\nлитературъ, — новыхъ она создать не могла, да онѣ и не были\r\nеще нужны;—съ другой, она встрѣтила себѣ богатое содержаОЧЕРКъ истори Русской поэзии. 557\r\n4\r\nніе въ жизни русскаго общества, и происходившая въ этомъ\r\nобществѣ борьба образования съ невѣжествомъ и предразсуд\r\nками старины выразилась самымъ естественнымъ образомъ въ\r\nсатирѣ. Каждое изъ двухъ направленій имѣло своихъ предста\r\nвителей: Ломоносова и Кантемира, Державина и Фонъ-Визина, и т. д.\r\nТакое раздѣленіе едва ли не слишкомъ искусственно. При\r\nсутствія обоихъ началъ въ русской поэзіи того времени нельзя\r\nне видѣть, но подражательная реторика и сатира, относившаяся\r\nкъ русской жизни, далеко не были особыми, противополож\r\nными явленіями. То, что г. Милюковъ понимаетъ подъ подра\r\nжательной реторикой, не всегда было чуждо жизни и переста\r\nвало иногда быть реторикой; и напротивъ, самобытная сатира\r\nдалеко не всегда оставалась самобытной, но нерѣдко предста\r\nвляла заимствованные элементы не только въ Формѣ, но и въ\r\nсодержаній. То, что обозначаютъ частнымъ именемъ подража\r\nтельной реторики въ противность неподражательной — quasi\r\nсатирѣ, было явленіемъ общимъ: это было усвоенie чужихъ\r\nлитературныхъ Формъ, обнимавшее и сатиру такъ же какъ оду,\r\nдраму, комедію, и т. д. Сатира была столько же подражательна,\r\nкакъ и другие литературные роды; разница заключалась только\r\nвъ большей или меньшей близости къ чисто-русскому содержа\r\nнію. Кантемировы сатиры подражательны не только вообще,\r\nно и въ частныхъ подробностяхъ; онѣ разсчитаны по Ювеналу\r\nи Буало и страдаютъ обыкновенными недостатками псевдоклас\r\nсической сатиры. На Фонъ - Визинѣ подражательность замѣтна\r\nменьше, но вглядитесь подробнѣе въ Недоросля и Бригадира,\r\nи вы увидите въ нихъ полное подтверждение той теоріи коме\r\nдій, которая изложена Буало въ L’art poétique. Откуда явились\r\nвъ нихъ Правдины и Стародумы, весьма скучныя лица, сильно\r\nвредящія дѣйствію и живости пьесъ? Изъ Французской теорій,\r\nутверждавшей, что комедія, кромѣ увеселительной цѣли, дол\r\nжна служить поученіемъ для зрителя, а поученіе казалось воз\r\nможнымъ только въ нравственныхъ сентенціяхъ и морали, ко\r\nторыя щедро и вставляетъ Фонъ - Визинъ. Онъ вставляетъ та\r\nкимъ же образомъ и rіѕіblе a grеаblе, котораго требовала\r\nФранцузская теорія, во что бы то ни стало, отъ комедій, что\r\nбы пріятно занимать зрителя во время продолжительнаго дѣй558 АТЕНЕЙ.\r\nС\r\nствія. Но комедій Фонъ - Визина наиболѣе отдѣляются своей\r\nсамобытностью отъ общей массы тогдашней подражатель\r\nной литературы; если же взять большинство произведеній,\r\nпредставляющихъ нашу сатиру XVIII -го столѣтія, то становит\r\nся весьма трудно приписать самостоятельность цѣлому напра\r\nвленію, которое въ сущности почти не менѣе другихъ разря\r\nдовъ старой литературы нашей испытало вліяніе псевдокласси\r\nческихъ и другихъ образцовъ.\r\nСатира была конечно въ духѣ Русскаго XVII - го столѣтія,\r\nи мы нисколько не думаемъ уменьшать ея общественной за\r\nслуги, но путь ея развития былъ общій съ цѣлымъ литератур\r\nнымъ развитіемъ. Она проходила тѣ же Фазы подражанія, вы\r\nрываясь на свободу только въ произведеніяхъ талантливѣй\r\nшихъ, и то весьма немногихъ писателей. Въ « Очеркѣ » г. Ми\r\nлюкова область сатиры означена только по наиболѣе сильнымъ\r\nея выраженіямъ; но вспомните всю обширную сатирическую\r\nлитературу конца прошлаго вѣка, разработанную теперь весь\r\nма обстоятельно, и вы увидите, какими медленными шагами\r\nшла она къ своей самобытности, и какъ возможно подлѣ по\r\nдражательной реторики изобразить подражательную сатиру.\r\nПодражательное направленіе авторъ хочетъ, повидимому,про\r\nдолжить и до сихъ поръ, оправдывая его однако тѣмъ, что и\r\nвъ лучшихъ европейскихъ литературахъ встрѣчаются заимство\r\nванiя идей однимъ народомъ у другаго. « Разумѣется, говорить\r\nонъ, что до тѣхъ поръ, пока Русскіе не разовьютъ вполнѣ\r\nсвоего собственнаго образования, подражательное направленіе\r\nне перестанетъ играть важной роли въ нашей поэзии и всегда\r\nбудетъ благодѣтельнымъ, принося идеи просвѣщеннаго міра.\r\nНѣтъ ничего несправедливѣе, какъ видѣть въ подражаній упа\r\nдокъ общественной жизни. Если въ поэзіи самыхъ образован\r\nныхъ народовъ часто являлось такое направленіе, если было\r\nвремя, когда англійская литература находилась подъ вліяніемъ\r\nФранцузской, когда Французы черпали идеи изъ поэзіи Нѣм\r\nцевъ и Англичанъ: то можно ли упрекать въ подражательномъ\r\nнаправленіи поэзію русскую, представительницу общества\r\nтолько-что начинающаго входить въ кругъ образованнаго чело\r\nвѣчества, послѣ переворота крутого и быстраго. » Но это по\r\nслѣднее подражаніе не можетъ быть такъ называемо въ стро\r\n2ОЧЕРКъ истории Русской поэзии. 559\r\nгомъ смыслѣ; это скорѣе общеніе двухъ народностей, ясно\r\nпонимающихъ свою самобытность и ревниво хранящихъ неза\r\nвисимое развитие. Замѣчаніе, сдѣланное авторомъ, можетъ слу\r\nжить прекраснымъ отвѣтомъ на тѣ сѣтованія объ извращении\r\nрусской народности, которыя мы слышимъ даже и теперь отъ\r\nпоклонниковъ исключительной національности; но что касается\r\nдо современной русской поэзии, мы не видимъ необходимости и\r\nна будущее время пророчить ей подражаніе и зависимость.\r\nНаша подражательность XVIII -го вѣка была полнымъ подчине\r\nніемъ господствующимъ идеямъ, сначала исключительно Фран\r\nцузскимъ, потомъ и нѣмецкимъ; подражательность происте\r\nкала тогда отъ невольнаго чувства своей слабости и была не\r\nобходима для усвоенiя недостававшихъ элементарныхъ понятій.\r\nВремя это можно считать окончательно прошедшимъ съ той\r\nминуты, когда русская мысль выросла до сознанiя своей силы,\r\nкогда она обратилась къ вопросамъ русской жизни и стала раз\r\nрѣшать ихъ безъ чужой помощи, собственными средствами.\r\nВъ зрѣлости нашей литературы нельзя сомнѣваться: она стоитъ\r\nна твердой реальной почвѣ, и недавно, въ послѣднія десяти\r\nлѣтія, совершила много подвиговъ, дающихъ ей полное право\r\nна уваженіе.\r\nНельзя не сожалѣть, что неблагоприятных обстоятельства не\r\nдозволили автору провести обозрѣніе свое до послѣднихъ явле\r\nній нашей литературной жизни, изображение которыхъ было бы\r\nзнаменательнымъ эпилогомъ его книги. Мы считаемъ лишнимъ\r\nупоминать о томъ, что исторія послѣ-петровской литературы\r\nпроведена уг. Милюкова весьма вѣрно и точно: авторъ очень\r\nсправедливо и наглядно представляетъ ходъ литературныхъ\r\nидей, смѣнявшийся отъ Ломоносова до Карамзина, отъ Карам\r\nзина до ППушкина и Грибоѣдова, отъ Пушкина до Гоголя. До\r\nсихъ поръ книжка г. Милюкова остается единственнымъ хоро\r\nшимъ изложеніемъ цѣлаго новаго періода русской литературы.\r\nНѣсколько пропусковъ и недомолвокъ авторъ вѣроятно испра\r\nвитъ въ новомъ изданій своего труда. Говоря о Сумароковѣ,\r\nонъ не забудетъ его комедій, едва ли не болѣе замѣчательныхъ\r\nчѣмъ сатиры, упомянутыя авторомъ; говоря о карамзинской\r\nэпохѣ, онъ подробнѣе коснется тогдашняго настроенiя умовъ\r\nвъ обществѣ, имѣвшаго вліяніе и на поэзію, и т. д. Въ оцѣнкѣ\r\nЧ. ІІІ. 37560 Атеней.\r\n2\r\nсовременныхъ писателей, мы также желали бы болѣе полноты\r\nпротивъ прежняго: для характеристики Жуковскаго немало\r\nважны посмертныя его произведения, которыми не воспользо\r\nвался г. Милюковъ, но которыя бросають новый свѣтъ на лите\r\nратурную дѣятельность благодушнаго старца; характеристика\r\nГоголя остается неконченною, когда г. Милюковъ не занялся\r\nвторой частью « Мертвыхъ душъ » и связаннымъ съ нею про\r\nцессомъ развития самого писателя; если г. Милюковъ счелъ\r\nнужнымъ при оцѣнкѣ поэтической дѣятельности Пушкина от\r\nмѣтить и личныя качества поэта, то тѣмъ любопытнѣе была бы\r\nисторія трудовъ, увлеченій паденій Гоголя, теперь уже объ\r\nясненная почти до очевидности.\r\nНо какъ ни были быстры, повидимому, успѣхи нашей литера\r\nтуры, съ эпохи ея возрождения, даже для наблюдателя, нисколь\r\nко не предупрежденнаго въ ея пользу, мы не обманываемъ себя\r\nнасчетъ ея значенія въ дѣлѣ развития массы. Въ самомъ нача\r\nлѣ, литература была дѣломъ нѣсколькихъ лицъ, потомъ она ста\r\nла занятіемъ нѣсколькихъ кружковъ, въ наше время она при\r\nнадлежить обширному числу пишущаго и читающаго класса,\r\nно этотъ классъ все еще не такъ великъ, какъ бы надобно было\r\nжелать для полнаго вліянія литературы. Г. Милюковъ достаточ\r\nно оцѣнилъ этотъ вопросъ и не увлекся своимъ предметомъ до\r\nтого, чтобы признать за нимъ достоинства, которыхъ онъ не\r\nимѣетъ. Недавно еще,, около того времени, когда вышло пер\r\nвое изданіе « Очерка », многие патріоты считали оскорбленіемъ\r\nотечественной славы хладнокровный отзывъ о Ломоносовѣ,\r\nДержавинѣ, ит. п. Теперь мы стали гораздо безпристрастнѣе\r\nкъ своимъ знаменитостямъ и меньше раздаемъ имъ великолѣII\r\nныхъ титуловъ, но все еще стараемся утѣшать себя пріятны\r\nми мыслями о быстромъ прогрессѣ литературы и общества.\r\nЕсли оглянуться однако на пройденный путь и вглянуть на прі\r\nобрѣтенные результаты, то едва ли не будетъ наивностью ви\r\nдѣть окончательный успѣхъ въ томъ, что представляетъ наша\r\nлитература въ настоящее время. Eя развитие, въ ея тѣсномъ\r\nкругѣ, дѣйствительно имѣетъ всю заслугу строгой логичности\r\nпостояннаго движенія впередъ, но говоря безотносительно, си\r\nлы ея очень слабы и стремленія часто недѣйствительны. Рус\r\nскій писатель до сихъ поръ не имѣлъ свободнаго поприща для\r\n2ОЧЕРКъ истоРІЙ РУСcкoй поэзии. 561\r\n2\r\nсвоей дѣятельности и потому не могъ никогда довесть до конца\r\nтотъ анализъ общества, который уже давно начатъ лучшими\r\nпредставителями нашей литературы. Масса общества, съ дру\r\nгой стороны, такъ мало понимала своихъ писателей, что еще\r\nнедавно вооружалась на Гоголя, обвиняя его въ клеветахъ на\r\nрусскую жизнь и преувеличеніи ея недостатковъ: странно ска\r\nзать, но подобныя мнѣнія выражались печатно, и не всегда\r\nлюдьми бездарными. Легкая литература была для насъ почти\r\nединственнымъ органомъ общественнаго сознанія: разкацикъ,\r\nроманистъ замѣняли намъ публициста, котораго у насъ не было\r\nи не могло быть; вопросъ художественный часто сводился къ во\r\nпросу юридическому, и въ этомъ смѣшеніи двухъ началъ по\r\nстоянно открывалась слабость и того и другаго. Въ самомъ\r\nдѣлѣ, интересъ чисто-литературный у насъ нерѣдко упадаетъ\r\nтотчасъ же, какъ только является возможность опредѣлять на\r\nучнымъ образомъ тотъ предметъ, котораго прежде могла ка\r\nсаться одна бельлетристика. Къ сожалѣнію эта возможность\r\nпредставляется очень рѣдко; литература остается въ зависимо\r\nсти отъ внѣшнихъ обстоятельствъ, то-есть отъ случая, кото\r\nрый можетъ или помочь, или повредить ея успѣху. Мало того,\r\nчто лучшніе умы и образованнѣйшіе люди общества понимаютъ\r\nвеликое значеніе литературы; нужно, чтобы въ массѣ явилось\r\nсочувствіе къ ея дѣлу, чтобы масса гарантировала ея дѣятель\r\nность: а до тѣхъ поръ всѣ усилія литературы будутъ пока толь\r\nко борьбой за ея независимое существованіе. Утвердить ея\r\nсилу, дать дѣйствительное вліяніе тѣмъ истинамъ, которыя она\r\nоткрываетъ, можетъ только распространение образования, и къ\r\nэтому должны стремиться всѣ, ќому дорогъ прогрессъ обще\r\nственной жизни.\r\nА. Пыпинѣ.",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "Evropa i ee sily v 1869 godu",
        "article": "ЕВРОПА ИЕЯ СИЛЫ\r\nвъ 1869 гоДУ.\r\nL'Europe politique et sociale, par Maurice Block . Par. 1869 .\r\nL'Empire des Tsars au point actuel de la science, par M. J. H. Schnitzler .\r\nТ. IV. Pаr. 1869 .\r\nHandbuch der vergleichenden Statistik der Volkszustands- und Staatenkunde,\r\nтоn G. Fr. Kolb . Leipz. 1868 .\r\nСтатистика, не будучи сама наукою въ строгомъ смыслѣ\r\nэтого слова , содержить въ себѣ однако всѣ главнѣйшія факти\r\nческiя основы политическихъ наукъ. Разработка статистики бы\r\nстро идетъ впередъ, вмѣстѣ съ развитіемъ европейскаго обще\r\nства, и уже теперь можно наҳѣяться, что она успѣетъ создать\r\n«государствовѣдѣніе » и « обществовѣдѣніе » въ смыслѣ наук,\r\nстоль же положительныхъ , какъ « естествовѣдѣніе » . Даже при\r\nнастоящемъ своемъ положении статистика бросаетъ яркiй свѣтъ\r\nна политические и многое общественные вопросы , и вперед,\r\nуказываетъ, какихъ послѣдствій можно ожидать отъ той или дру\r\nгой политической системы , отъ тѣхъ или другихъ отдѣльныхъ\r\nмѣръ. Но при своей , такъ-сказать, безформенности, статистика\r\nпока дѣласть не болѣе, какъ только вторженія въ область по\r\nлитическихъ наукъ.\r\nВъ виду раздѣленія силъ всякой страны между государствомъ\r\nи обществомъ, мы ограничимся сначала одиѣми государствен\r\nными силами Европы , какъ онѣ сложились въ 1869 году, подъ\r\nвіяніемъ ближайшего періода времени, и опредѣлимъ ихъ въ\r\nглавиѣйшихъ чертахъ, которыя должны служить программою236 вѣстникъ ЕВРОПЫ .\r\nН\r\n« государствовѣдѣнія ». Сюда войдутъ вопросы о населеніи от\r\nдѣльныхъ европейскихъ государствъ, ихъ бюджетѣ, войскѣ , про\r\nизводительности , самоуправлении, состоянии прессы , школы и\r\nцеркви , насколько всѣ эти функцій обусловливаютъ государствен\r\nную дѣятельность и сами обусловливаются ею . Вопросы о co\r\nстоянии общественныхъ силъ въ Европѣ, однимъ словомъ, все,\r\nчто можно назвать «обществовѣдѣніемъ» , заключатъ собою на\r\nстоящій очеркъ.\r\nІ.\r\n1\r\nГОСУДАРСТВЕННЫХ Силы.\r\nНазадъ тому какихъ-нибудь три поколѣнія, въ то время,\r\nкогда наши дѣды были въ лучшей порѣ своей дѣятельности, по\r\nлитическая Европа, была вовсе не похожа на нынѣшнюю, велико\r\nгосударственную Европу , политическая жизнь которой могуще\r\nственными связями стянута въ четыре или пять столицъ, гдѣ\r\nмы найдемъ такую массу войска и такой городской бюджетъ,\r\nкакимъ въ дѣдовскія времена не могли бы похвастаться цѣлыя\r\nдержавы, носившiя тогда названіе великихъ.\r\nВъ 1786 году, изъ великихъ державъ ' только Франція имѣла\r\nи населеніе , и бюджетъ, и долгъ, сколько -нибудь приближавшіеся\r\nкъ нынѣшней великодержавной мѣркѣ : населеніе въ 26 миллio\r\nновъ, бюджетъ въ 430 милл . ливрoгъ, долгъ въ 3,700 милл.\r\nлитровъ . Великобританія съ Ирландіею имѣла населеніе въ 12\r\nмилл. , бюджетъ въ 13/2 милл. фунтовъ, и долгъ въ 240 милл . ф.\r\nГерманская имперія съ 261/4 милл. подданныхъ (не включая\r\nавстрійскія и прусскія владѣнія внѣ имперій) имѣла бюджетъ въ\r\n60 милл . гульденовъ. Эта федеральная имперія состояла тогда изъ\r\n289 государствъ, въ томъ числѣ 61 кольныхъ имперскихъ го\r\nродовъ . Въ Итални въ то время было 11 государствъ : населе\r\nнie 161/4 милл . , бюджетъ 26 милл . талер . Въ Европейской Рос\r\nсіи населенія считалось 25 милл . и доходы были 70 милл. та\r\nлеровъ .\r\nЦифра населенія съ тѣхъ поръ наименѣе измѣнилась въ\r\nИспаніи (101/2 милл .) , Италии и Францій .\r\nКакое громадное сконцентрированіе власти и усиленіе госу\r\nдарственной дѣятельности произошло въ Европѣ съ тѣхъ поръ!!\r\nЦифры населенія, соотвѣтствующая выше приведеннымъ, нынѣ\r\nпредставляютъ : для Францій 38 милл . , бывшаго Германскаго\r\nСоюза 45 1/, милл. , Великобританіи съ Ирландіею 30 милл. (вмѣ\r\n1ЕВРОПА и Ея силы . 237\r\nсто 12 ! ) , Италии 241/4 милл . , Испаніи 15 :/, милл . , Россіи 77.\r\nмилл . Что касается издержекъ , о которыхъ ниже будетъ упо\r\nмянуто особо , то здѣсь , для сравненія съ концомъ прошлаго\r\nстолѣтія , достаточно поставить два итога : итогъ государствен\r\nныхъ долговъ всей Европы въ 1786 году отъ 4 до 41/, мил.ліар\r\nДовъ талеровъ ; такой же итогъ къ 1869 году 19 милліардовъ\r\nталеровъ. Итакъ, въ теченіе 80 лѣтъ цифра государственныхъ\r\nдолговъ Европы болѣе чѣмъ учетверилась.\r\nПрежде, чѣмъ сравнивать цифры, выражающая главные госу\r\nдарственные элементы различныхъ странъ въ настоящее время,\r\nуважемъ на одну общую черту , которая принадлежитъ къ наиболѣе\r\nхарактеристическимъ чертамъ нашего времени . Мы говоримъ\r\nобъ огромномъ возрастаніи городовъ. Городовъ съ населеніемъ\r\nсвыше 100 т. душъ въ Европѣ въ настоящее время числится\r\n. 65. Наибольшее число ихъ въ Великобританіи 16 ; во Фран\r\n. ціп и Италии такихъ городовъ по 8 , въ Германіи 7 , въ Рос\r\nсіи 5 ( Петербургъ, Москва, Варшава, Рига и Одесса) . Цифры\r\nнаселенiя главныхъ городовъ Европы Кольбъ опредѣляетъ такъ :\r\nЛондонъ . 2.803,000\r\nПарижъ 1.825,000\r\nКонстантинополь 1.075,000 ( ?)\r\nБерлинъ . 633,000\r\nПетербургъ 586,000\r\nВѣна . 578,000\r\nИзъ цифрь выражающихъ плотность населенія, наибольшая\r\nприходится на долю Бельгій; тамъ на квадратный километръ\r\n(около кв. версты ) приходится населенія 164,29 , наименьшая на\r\n10.Jю Россія 3,77 .\r\nВозрастаніе населенія, какъ извѣстно, совершается въ раз\r\nныхъ странахъ въ весьма различной прогрессіи. Такъ, въ Hop\r\nвегіи цифра населения возрастаетъ ежегодно на 1,8400 , а во\r\nФранцій только на 0,44 . Въ Норвегіи для удвоенiя населенія\r\nнужно 38 лѣтъ, во Франции же 160 лѣтъ . « Если бы, говорить\r\nБлокъ, прогрессія оставалась постоянною для каждой страны,\r\nто чрезъ 160 лѣтъ , когда во Франции населеніе только бы удвои\r\nЈось , въ Пруссіи оно бы учетверилось, и противъ 76 милл .\r\nфранцузовъ могло бы стать 96 милл . пруссаковъ , или 180 милл.\r\nрусскихъ, или болѣе 100 милл , англичанъ » .\r\nУже изъ тѣхъ данныхъ, которыя мы привели выше, видно,\r\nчто отношения между странами, по населенію, въ огромныхъ раз\r\nмѣрахъ измѣнились съ прошлаго столѣтія . Но и за послѣдніе\r\nлѣтъ пятьдесять, измѣненіе это очень значительно ; такъ , по за\r\n.\r\n: .238 Въстникъ ЕВРОпы .\r\nт\r\n1\r\nмѣчанію Блока, Россія, напр. , полвѣка тому назадъ могла противо\r\nпоставить едва 45 милл . населенія 115 милл. душъ Францій,\r\nГерманія , Австріи и Великобританіи, а теперь она можетъ\r\nпротивопоставить 77 миллионовъ — 143 миллионамъ душъ союза\r\nпрочихъ великихъ державъ . (При этомъ не принимается , во\r\nнечно, въ разсчетъ, что съ великими державами были бы въ\r\nсоюзѣ и почти всѣ остальныя государства ).\r\nНо въ томъ-то и дѣло, что рость населенія неравномѣренъ\r\nне только въ разныхъ странахъ , но и въ одной странѣ въ раз\r\nличныя времена. Здѣсь дѣйствуетъ замѣчательный законъ, въ\r\nсилу котораго самое возвышеніе цифры населенія до извѣстной\r\nнормы уменьшаетъ размѣръ дальнѣй паго роста. Такъ, напр.,\r\nвъ Англіи съ 1821 по 1831 каждый миллионъ населенiя еже\r\nгодпо увеличивался на 14,600 душъ , а между 1851 и 1861 на з\r\nмиллионъ прибавлялось ежегодно только по 12 тысячъ . Тоже\r\nсамое доказано и для Франціи, для Пруссіи и другихъ странъ,\r\nи замѣчательно, что именно страны наиболѣе плодородныя, т.-е.\r\nимѣющія почву наиболѣе обработанную, каковы Англія , Бельгія,\r\nСаксонія , сами наиболѣе нуждаются ии въ хабѣ, и въ мясѣ .\r\nчто Такимъ каждому образомъ поколѣнію , Мальтусъ приходится все-такиимѣть правъдѣло въ томъ съ большими смыслѣ,\r\nтрудностями въ борьбѣ за прошитаніе. Относительно Англій это\r\nобъясняется уже и тѣмъ фактомъ, что поземельная собственность\r\nтамъ сосредоточена въ немногихъ рукахъ.\r\nОбратное дѣйствіе того же закона выражается тѣмъ, что\r\nвъ странахъ наименте населенныхъ оказывается наибольшій про\r\nцентъ ежегоднаго числа браковъ и рожденій. Тотъ и другой про\r\nцентъ наиболѣе велики именно въ Россіи : на 1,000 душъ на\r\nселенія въ Россін 10 браковъ, на 100 душъ 4,77 , рожденій;\r\nмежду тѣмъ, какъ въ странахъ наиболѣе населенныхъ , хотя и\r\nнаиболѣе обработанныхъ и богатыхъ, эти цифры падаютъ до\r\n6,2 браковъ на 1,000 (Баварія ) и 2,55 рожденій на 100 душъ\r\n( Франція ). Въ Россіи миллионъ населенiя ежегодно рождаетъ\r\n47,700 дѣтей, а во Франции только 25,500 . Въ числѣ причинъ,\r\nобусловливающихъ особенно замѣтную безплодность браковъ во\r\nФранцій , наиболе вѣроятное объяснение представляетъ тотъ фактъ,\r\nчто нигдѣ не бываетъ такъ много, какъ во Франции , браковъ\r\nмежду лицами несходныхъ возрастовъ, то- есть, что нигдѣ деньги\r\nпри заключении брачныхъ союзов, не играють такой роли, какъ\r\nво Францій.\r\nМы только - что указали на благоприятный для Россіи размѣръ\r\nрожденій сравнительно съ числомъ населенія . Но благопріятность\r\nэтого факта значительно нейтрализуется тѣмъ, что Россiя жеВВРОАивя силы . 239\r\n-\r\n10.\r\nстоитъ во главѣ списка смертности, что зависитъ отъ необыкно\r\nвенной смертности дѣтей въ Россіи . Наибольшій проценть смерт\r\nвости 3,59 на 100 душъ приходится на Россію, наименьшій\r\n1 ,-n :— на Норвегію ; а такъ какъ Норвегія , сверхъ того , за\r\nнимаетъ почетное мѣсто въ спискѣ процента рожденій ( именно\r\nшестое ) , то понятно , что въ общемъ ростѣ населенія она стоитъ\r\nпервою. Во всѣхъ таблицахъ , относящихся къ росту населенія ,\r\nФранція стоитъ послѣднею . На миллионъ жителей рожденій бы\r\nваетъ больше чѣмъ смертныхъ случаевъ: въ Норвегіи на 13,900,\r\nво Франции только на 2,400 . Россіи въ этой таблицѣ, представ\r\nляющей окончательный результатъ, то - есть дѣйствительное уве\r\nличение населения , принадлежить только четвертое мѣсто .\r\nИтакъ, въ Россіи , въ силу закона, который требуетъ , чтобы\r\nвъ странахъ мало населенныхъ сила роста населенія была осо\r\nбенно велика , цифра рожденій дѣйствительно стремится напол\r\nНить огромное пространство земли ; но низкая степень благосо\r\nстоянiя и цивилизации въ народѣ низводить Россію, путемъ уси\r\nленной смертности , съ первaго мѣста по рожденіямъ на четвертое\r\nмѣсто въ окончательномъ результатѣ дѣйствительнаго возрастанія\r\nнаселенности .\r\nИзъ того факта , что во Франции рождается менѣе дѣтей, чѣмъ\r\nгдѣ-либо, слѣдуетъ, что въ массѣ населенія Франціи больше\r\nвзрослыхъ, чѣмъ въ какой - либо иной странѣ . Высчитывая сколько\r\nвъ среднихъ числахъ можетъ стоить странѣ содержаніе дѣтей и не\r\nсовершеннолѣтныхъ (которыя не окупаютъ своего содержанія ра\r\nботою) и сколько взрослый человѣкъ можетъ производить въ раз\r\nные возрасты , сверхъ издержекъ своего содержанія, Блокъ выво\r\nдитъ гадательное по цифрамъ, но точное по отношеніямъ между\r\nцифрами чистое пріобрьтеніе на душу и получаетъ наибольшой\r\nрезультатъ для Францій , затѣмъ для Нидерландовъ , Бельгіи и т . д.\r\nПо бюджетамъ главныя государства Европы распредѣляются\r\nпынѣ въ слѣдующемъ порядкѣ :\r\nАнглія. 2,169 милл. фр.\r\nФранція 1,797\r\nРоссія . 1,616 )\r\nАвстрія 1,140\r\nИталія 998\r\nПруссія 839\r\nИзъ этой таблицы видно, что величина бюджета еще не опре\r\nдѣляетъ дѣйствительнаго могущества государства. Отношеніе между\r\nAL\r\n. .\r\n.\r\n. .\r\n1) Нашъ бюджетъ на 1869 г. составляетъ 482 мила . р ., т. е . 1,928 мида , фр.240 вѣставивъ ЕВРОДЫ .\r\n- -\r\nцифрою населения и цифрою бюджета, то-есть средняя цифра\r\nгосударственныхъ тягостей, лежащихъ на каждомъ членѣ населе\r\nнія, представляетъ : въ Великобританіи 72 фр . 50 сант.; въ Ни\r\nдерландахъ — 63 фр . 52 с .; Францій — 52 фр . 37 с .; Баденѣ— 50\r\nфр.; Испаніи — 44 фр.; Италии — 41 фр . 23 с.; Цислейтанской\r\nАвстрій — 41 фр. 3 с.; Данія — 38 фр . 48 с.; Баварій — 38 фр. :\r\n12 с.; Пруссіи — 34 фр. 96 с.; Бельгій — 33 фр. 66 с.; Порту\r\nталій— 29 фр .; Виртембергѣ— 26 фр. 46 с.; Саксоніи — 25 фр .\r\n50 с.; Россіи — 25 фр . 38 с. , и т. д. Въ Швеціи налоговь на\r\nдушу приходится наименѣе, именно 15 фр. 37 сантимовъ.\r\nНо этотъ списокъ не показываетъ дѣйствительной тяжести за\r\nналоговъ по странамъ; дѣло в'ь томъ , что составъ бюджетовъ раз\r\nличныхъ государствъ неоднороденъ; въ однихъ издержки взи\r\nманія вычтены изъ валового дохода, въ другихъ показываются :\r\nцифры валовыя ; сверхъ того, въ разные государственные бюджеты\r\nвходятъ въ различной мѣрѣ бюджеты провинціальнаго управле\r\nнія. Нечего и говорить о томъ еще несходствѣ, какое представ\r\nляетъ извѣстная средняя цифра налоговъ на душу , если принять\r\nво вниманіе производительность страны и стоимость денегъ.\r\nСравнение финансовыхъ системъ европейскихъ государствъ\r\nпоказываетъ, что отъ государственныхъ имуществъ наибольшій\r\nпроцентъ бюджета доходовъ обыкновенныхъ покрывается въ Прус\r\nсіи (449/%), затѣмъ въ Россіи ( 14 , 2/0 ); косвенныя пошлины\r\nсоставляють наиболѣе важный источникъ въ Великобританіи , гдѣ\r\nими покрывается болѣе 3/4 всего бюджета обыкновенныхъ дохо\r\nдовъ (75 , з °/%); затѣмъ во Франции (55 , 1 /% ), затѣмъ въ Рос\r\nсіи (45 , 4 /%). Въ Россіи это обусловливается акцизомъ съ випа,\r\nкоторый составляетъ главный нашъ доходъ .\r\nПрямыя подати преобладають наиболѣе въ бюджетѣ венгер\r\n«ской короны ( 55 , 1 /%); въ Россіи же онѣ дають мало , сравни\r\nтельно даже съ Франціею и Пруссіею (въ обѣихъ послѣднихъ\r\nоколо 199 %, а въ Россіи 11 , 80). Необходимо замѣтить однако,\r\nчто значительная цифра, означающая участіе государственныхъ\r\nимуществъ въ бюджетѣ доходовъ въ Пруссіи зависитъ оттого ,\r\nчто въ ней принятъ въ разсчетъ валовой сборъ прусскихъ же\r\nлѣзныхъ дорогъ.\r\nВотъ цифры государственнаго долга главныхъ государствъ:\r\nВеликобританія. 19,238 милл. фр .\r\nФранція . 11,225\r\nАвстрія 7,500\r\nРоссія. 6,412\r\nИталія 5,500\r\n. . >\r\n. .\r\n. .ЕВРОПА ися силы . 241\r\nГосударственные долги всѣхъ странъ Европы въ сложности\r\nпредставляютъ цифру 64,017 1) миллионовъ франковъ . Блокъ дѣлаетъ слѣдующій курьезный разсчетъ : 64 миллиарда фр . въ серебря\r\nной монетѣ вѣсять 320 милл . килограммовъ; еслибы нагрузить\r\nвсю эту сумму въ вагоны , то, предполагая вмѣстимость каждаго\r\nвагона въ 4 тысячи килограммовъ, для перевозки этой суммы\r\nвъ серебряной монетѣ потребовалось бы 80 тысячъ вагоновъ;\r\nчтобы перевесть ту же сумму въ золотой монетѣ надо бы 5 ты\r\nсачъ вагоновъ .\r\n-\r\nУплата процентовъ по государственному долгу составляетъ\r\nежегодную тягость на каждую душу населені : въ Великобрита\r\nніи 21 фр . 50 с .; въ Италии — 17 фр . 64 с .; во Франція 12 фр . 50\r\nс.; въ Россіи 4 фр . 50 с . Изъ этого перечня видно , какимъ финан\r\nсовымъ бременемъ уже успѣла отяготиться Италія. Въ итогѣ ея\r\nрасходовъ , обыкновенныхъ и чрезвычайныхъ, издержки на про\r\nцентъ и погашеніе долга составляютъ 12 , 79/0 и это отношеніе\r\nнигдѣ въ Европѣ не представляеть такой огромной цифры .\r\nИзвѣстно, что главнымъ источникомъ государственныхъ дол\r\nговъ были большая войны . Такъ , крымская война обошлась Европѣ\r\nпочти 7 милльярдовъ франковъ, и большая половина этой сум\r\nмы была добыта путемъ займовъ. Послѣдствіе ихъ — возвышеніе\r\nподатей , доказываетъ , по выраженію Кольба: « что государствен\r\nные долги , косвеннымъ образомъ, составляютъ долги каждаго\r\nотдѣльнаго жителя страны , каждaго семейства , долги падаюццie\r\nбременемъ на каждый кусокъ земли , каждую сдѣлку, всякій ка\r\nпиталъ » .\r\nОбратимся теперь къ главному источнику расходовъ и дол\r\nговъ, къ вооруженной силѣ въ Европѣ. Монтескьё уже 120\r\nалѣтъ тому назадъ сказалъ: « Въ Европѣ распространилась новая\r\nболѣзнь; она заразила нашихъ государей и побуждаетъ ихъ\r\nсодержать безпорядочное число войска . У нея есть свои парок\r\nсизмы, а заразительною она бываетъ непремѣнно; ибо , какъ\r\nтолько одно государство увеличить то , что оно называетъ свои\r\nвооруженныя толпы (ses troupes ; слово это казалось Мон\r\nтескьё еще новымъ) , другія немедленно увеличиваютъ свои ; такъ\r\nчто чрезъ это не дѣлаетъ успѣха никто , кромѣ всеобщаго ра\r\nзоренія » . То , что Монтескье казалось разорительнымъ, не мо\r\nжетъ идти въ сравненіе съ тѣмъ , что мы видимъ нынѣ . Вотъ\r\nкакъ Блокъ опредѣляетъ въ общихъ чертахъ нынѣшнее поло\r\nженіе : « 2 миллиона 700 тысячъ человѣкъ , выбранные изъ числа\r\n-\r\n1) Блокъ не считаетъ долговъ мелкихъ владѣній . Общій долгъ ихъ, по Кольбу—\r\nдо 19 милліоновъ талеровъ, т . е . около 70 милліардовъ франковъ .\r\nТомъ I —- ЯнвАРЬ, 1870. 16242 въстникъ ЕВРОпы .\r\nотъ\r\nВ.\r\n>\r\n• .\r\n.\r\nсамыхъ здоровыхъ и сильныхъ, похищены у общества и постав\r\nлены, по большей части, въ условiя отчуждающая ихъ\r\nидей общества , отъ семейныхъ обязанностей и полезныхъ «мир\r\nныхъ трудовъ» . Они не только ничего не производятъ, по обу\r\nсловливаютъ ежегодно - (считая флоты) издержку въ 3 милльярда\r\nфранковъ и потерю 800 миллионовъ рабочих дней ; при этомъ\r\nне считаются ни дневные труды матросовъ, ни трудъ граждан\r\nскихъ рабочихъ для военнаго вѣдомства ».\r\nПо числу солдатъ мернаго и военнаго времени, главныя го\r\nсударства Европы представляются въ слѣдующемъ порядкѣ:\r\nВъ мирн . вр . Въ воен . вр .\r\nРоссія . 672 т . чел. 977 т. чел .\r\nФранція 439 » 1 м . 200 »\r\nПруссія съ Съверогер\r\nманскимъ Союзомъ 312 > 900 »\r\nАвстрія 240 800\r\nИталія 227 » 476 →\r\nИспанія 162 , 266\r\nТурція . 148 > 484 »\r\nИзъ общихъ итоговъ оказывается, что по военному времени\r\nвъ Европѣ исчисляется слишкомъ въ Пять милліоновъ сол\r\nдатъ . Орудій же имѣется въ общей сложности 23,000 . По числу\r\nиѣющихся пушекъ первое мѣсто занимаетъ Англія (9,091 ),\r\nвторое — Россія ( 2,178) , третье Франція ( 2 , 150) . Но такъ какъ\r\nвъ этихъ числахъ считается и морская и крѣпостная артилле\r\nрія, которая представляетъ силу обусловленную пространством ,\r\nтерриторій, то надо полагать, что наибольшею подвижною ар\r\nтиллерийскою силою на сухомъ пути располагаетъ Франція . По\r\nсилѣ артиллерій Сѣверогерманскій Союзъ (съ Пруссіею) зани\r\nмаетъ скромное мѣсто (547 ), что зависитъ, разумѣется, отъ не\r\nзначительности его военнаго флота.\r\nКольбъ, у котораго итоги вооруженій Европы нѣсколько ме\r\nнѣе , такъ кавъ его цифры годомъ старѣе, и онъ не имѣлъ въ\r\nвиду преобразованiя французской армии, въ общемъ результатѣ.\r\nсчитаетъ одну потерю въ работѣ, происходящую отъ отчуждения\r\n2 миллионов человѣкъ, почти въ миллионъ талеровъ въ день , то\r\nесть въ 350 милл . талер. ежегодно (считая также потерю работы\r\n300 тысячъ кавалерійскихъ и артиллерийскихъ лошадей ) .\r\nСодержаніе сухопутныхъ и морскихъ силъ составляетъ на\r\nкаждую душу населенія : въ Соединенномъ- Королевствѣ 21 фр .\r\n12 с. , во Франции — 16 фр ., въ Пруссіи — 8,62, въ Россіи— 8,44,\r\nвъ Италии 8,15 , въ Швеціа — 4,64. Итакъ, отецъ семейства.\r\n1ЕВРОПА ДЕЯ сидя . 243\r\n. .\r\n. O\r\n>\r\nизъ четырехъ душъ, въ Англіи платить ежегодно около 26 руб.,\r\nна одно содержаніе вооруженной силы своей страны, въ Россіи,\r\n10 р . 55 к. , авъ Швеціи 6 p. 25 к.\r\nВоенный бюджетъ входитъ въ государственный бюджетъ, какъ\r\nчасть его, въ слѣдующемъ отношеній : на каждые 100 фр . рас\r\nходовъ приходится военныхъ расходовъ сухопутныхъ и морскихъ —\r\nвъ Россіи 33 фр. 25 сант.; Франціи 30 фр . 55 с .; Швеціи 30 фр . 20 с.;\r\nАнгліи 30 фр . 04 с .; Пруссіи 24 фр . 65 с . Государственные долги об\r\nразовались, главнымъ образомъ , вслѣдствіе войнъ . Но для того, что\r\nбы знать сколько европейскія государства издерживають на вой\r\nны, надо вычислить, во что обходится имъ кажIый солдатъ, во\r\nторый дѣйствительно бываетъ употребленъ согласно своему наз\r\nначенію, т . е . на войну . Если допустить, какъ то дѣлаетъ Бловъ ,\r\nчто каждому государству придется весть войну съ употребленіемъ\r\nвсѣхъ своихъ силъ разъ въ двадцать лѣтъ , то окажется , что на\r\nкаждaго солдата, которымъ оно будетъ располагать въ военное\r\nвремя , оно издержало въ мирное время слѣдующая суммы :\r\nАнглія 14,761 франв.\r\nРоссія. 9,539\r\nФранція 6,933\r\nПруссія 5,533\r\nШвеція\r\n1,447\r\nШвейцарія 643\r\nЭта таблица имѣетъ собственно то значеніе, что она показы\r\nваетъ, чья военная система дороже и чья дешев.те : дороже всѣхъ\r\nанглійская (по найму) , дешевле всѣхъ швейцарская. Въ тоже\r\nвремя, таблица эта до нѣкоторой степени служить и д.ія убѣж\r\nденія, какъ неблагоразумна система содержанія постоянныхъ ар\r\nмій , въ ея общности. Каждый солдатъ, дѣйствительно употреб\r\nленный на войну , обходится бы Англи въ этомъ предположени\r\nдо 5 тысячъ рублей , а России около 2.385 рублей .\r\nБлокъ приводить мнѣніе, высказанное въ печати гамбург\r\nскимъ негоціантомъ Вих-маномъ, что вооруженное покровитель\r\nство для торговыхъ интересовъ, говоря вообще, вовсе не пужно ,\r\nтакъ какъ исторія показываетъ , что еще на одно государство\r\nне пріобрѣло цвѣтущей торговли благодаря могуществу своихъ\r\nвооруженій, а совсѣмъ наоборотъ : торговля создавалась незави\r\nсимо отъ вооруженій , а вліяніе оказанное на нее усиленіемъ\r\nвооруженій было скорѣе пагубно. По этому мнѣнію, убѣждение,\r\nчто торговое могущество , разъ пріобрѣтепное государствомъ,\r\nдолжно быть поддерживаемо , покровительствуемо вооруженною\r\nсилою, есть ошибка .\r\n. . .\r\n>\r\n. .\r\n16 *244 вѣстникъ„ ЕВРОпы .\r\n1\r\nІІ .\r\nПослѣ сравнительного обозрѣнія тѣхъ элементовъ силы , ка\r\nкіе представляются европейскими государствами въ ихъ населен\r\nности , финансахъ, и вооруженіяхъ, обратимся къ тѣмъ элемен\r\nтамъ, которые обусловливаютъ внутреннее благосостояние госу\r\nдарствъ , къ ихъ производительности, средствамъ сообщенiя и т. д.\r\nВо Франции, Блокъ исчисляетъ производительность земледѣ\r\nлія въ 7,718 миллионовъ фр., а другихъ отраслей промышлен\r\nности въ 15 милльярдовъ фр . ежегодно . Это составляетъ по\r\n386 фр . на земледѣльца, по 833 фр. на человѣка въ иныхъ\r\nпромыслахъ ; среднею же цифрою по 598 фр . на каждaгo фран\r\nцуза , т. е. по 1 фр . 64 с. въ день. Въ Великобританіи можно\r\nисчислить средній доходъ человѣка по подати съ доходовъ.\r\nсти доходная гличанина Но королевства въ другихъ По Королевствѣ годная . франкахъ извѣстно исчисленію подать производительность промысловъ оказывается , въ что составляетъ оцѣнивается въ Бакстера 29цифры Великобританіи милл въ 685 , ., на около 20,350 сдѣланному въ 700 фрземледѣльческая основании .около или т .6484 ,, милліоновъ гораздо средній 1 фр 165/4 на которыхъ . милл 88 этомъ ниже годовой сантимовъ ;.милл въ считая фунтовъ дѣйствительно основаніи взимается Соединенномъ . фунтовъ доходъ население .въИтогъ ,девь еже ,по ан.а\r\n1 :\r\nВъ Пруссіи , по исчисленію, основанному на подоходной и\r\nзаставной пошлинахъ, ежегодная производительность страны со\r\nставляетъ 768 милл . талеровъ или 2,880 милл . франковъ, что,\r\nна 191/3 милл . душъ, составляетъ средній доходъ на человѣка\r\nвъ 150 фр. Но Блокъ, основываясь на нѣкоторыхъ фактахъ,\r\nполагаетъ , что оффицiяльныя цифры дохода , по которымъ опре\r\nдѣляются подати, втрое меньше дѣйствительныхъ, и потому по\r\nлагаетъ , что средній доходъ на человка въ Пруссіи можно при\r\nнять въ 450 фр.\r\nОтносительно производительности Россіи , Блокъ принимаетъ\r\nцифру г. Бушена — 9,807 милл . фр., т. е . по 161 фр. въ годъ\r\nДля Австрій, Блокъ принимаетъ сумму въ 12,370 милл . фр. ,\r\nа на человѣка по 375 фр. въ годъ , а для Италии онъ ,\r\nвываясь на сумм податей поземельной и съ капитала , выво\r\nдить сумму (за исключеніемъ Венеціянской области) 2,625 мил.л.\r\nфр . , т.-е. по 125 фр . въ годъ на душу , но считаетъ этотъ ре\r\nзультатъ ниже дѣйствительности.\r\nна жителя.\r\nІ\r\nосноЕВРОПА и ЕЯ силы , 245\r\n0\r\nЦифры эти, конечно , далеко не отличаются основательно\r\nстью ; тѣмъ не менѣе , онѣ могутъ быть сравниваемы собственно\r\nмежду собою ; и вотъ, если ихъ сравнить , да сравнить рядомъ\r\nсъ ними среднюю цифру обложения налогами, въ соотвѣтствую\r\nцихъ странахъ , то получится , нѣкоторое понятие о томъ , въ ка\r\nВихъ государствахъ подати дѣйствительно тяжелѣе или легче,\r\nпо мѣрѣ того, какoй прoцeнтъ ежегодной производительности на\r\nдушу онѣ представляють . При такомъ сравненіи оказывается ,\r\nчто болѣе всѣхъ обременена податями Италія (въ ней подати\r\nјносять слишкомъ 15/4\", производительности ) , потомъ Россія\r\n(подати — 914°% производительности) , далѣе Англія (71 /2 °/ 0),\r\nФранція (52/ 3 °/ %), Пруссія (41/4°/%) и Австрія ( 4 °/%).\r\nВъ какой мѣрѣ усиливается съ году на годъ производитель\r\nзость и въ особенности — въ какой мѣрѣ несомнѣнные успѣхи\r\nТроизводительности улучшаютъ общее положение массъ ? — вотъ\r\nсамый важный вопросы , который представляется при взглядѣ на\r\nэти цифры . Но для удовлетворительнаго рѣшенія его нѣтъ до\r\nстаточно точныхъ данныхъ, по крайней мѣрѣ ихъ нѣтъ во мно\r\n\"Ихъ странахъ . Относительно Францiв извѣстно , что за періодъ\r\n1820 — 1824 годовъ на душу приходилось 1,76 гектолитровъ\r\n1шеницы, за періодъ 1840—1844 гг. — на каждую душу умно\r\nЖПЕшагося населенія уже по 2.51 гектол . , а за періодъ 1860—\r\n1864 гг. на каждую душу населенія (увеличившагося противъ\r\nтервато изъ названныхъ періодовъ уже слишкомъ на 6 милл ..\r\nL) приходилось по 2,60 гектол . пшеницы . Эти совершенно точ\r\nныя цифры ставятъ виѣ сомнѣнія , собственно относительно\r\nФранців, что благосостояние массъ замѣтно возростаетъ съ успѣ\r\nками производительности . Нѣтъ причинъ сомнѣваться, что и во\r\nвсѣхъ европейскихъ странахъ и въ Соединенных Штатахъ про\r\nисходить тоже самое постоянное явление, съ нѣкоторыми отступ\r\nтеніями и временными остановками , конечно . Цифръ, подобныхъ\r\nсейчасъ приведеннымъ, для России пѣтъ . Но мы имѣемъ нѣко\r\nгорое основание предполагать , что тоже явленіе происходить и\r\nъ Россіи. Указаніемъ въ этомъ случаѣ могутъ служить свѣ\r\nдѣнія министерства государственныхъ имуществъ о сборѣ хлѣба\r\n| государственныхъ крестьянъ. Изъ оффиціальныхъ цифръ, при\r\nВеденныхъ въ послѣднемъ томѣ сочиненія Шницлера , видно,\r\nЧто въ 1851 году сборъ хлѣба въ государственныхъ имуществахъ\r\nсравнительно съ 1846 годомъ увеличился почти на цѣлую треть.\r\nФактъ этотъ тѣмъ убѣдительнѣе для насъ въ настоящемъ сту\r\nчаѣ, что онъ относится къ государственнымъ крестьянамъ, то\r\nесть въ результатамъ того труда, который и въ то время былъ\r\nВольнымъ .246 Встникъ ЕВРОНЕ .\r\n.\r\nВъ общемъ выводѣ не подлежить сомнѣнію, что благосостоя\r\nніе массъ дѣлаетъ успѣхи , по мѣрѣ успѣховъ производительности\r\nвообще : питательных вещества получаются въ большемъ воли\r\nчествѣ и, сверхъ того, въ употребленіе массъ мало - по - малу всту.\r\nпаютъ предметы имъ прежде малодоступные. Но этотъ общій\r\nвыводъ можетъ быть принимаемъ только съ оговорками. Во- пер\r\nвыхъ, увеличеніе земледѣльческой производительности соотвѣт\r\nственно возрастанію населения, при настоящихъ знаніяхъ и ору.\r\nдіяхъ обработки , въ разныхъ мѣстностяхь достигло своего пре\r\nдѣла, что и обусловливаетъ тамъ эмиграцію , кавъ хроническое\r\nявленіе . Во -вторыхъ, говоря объ успѣхахъ производительности,\r\nмы имѣемъ дѣло съ двумя различными, такъ- сказать по бойко\r\nсти, родами производительности : съ производительностію земле\r\nдѣльческою и производительностію промышленною , т. - е . тою,\r\nкоторая называется собственно industrie. Производительность\r\nпослѣднаго рода дѣлаетъ шаги исполинсвie , немыслимые въ зем\r\nледѣліи . Увеличению благосостояния массъ она способствуетъ , съ\r\nодной стороны удешевленіемъ мануфактурныхъ предметовъ пер\r\nвой потребности , а съ другой — предоставленіемъ массѣ возра\r\nстающихъ мануфактурныхъ заработковъ. Но изъ самого того\r\nфакта, что производительность земледѣлія въ успѣхахз своих\r\nчрезвычайно отстаетъ отъ производительности промышленной и\r\nторговөй , а вмѣстѣ и отъ накопленія драгоцѣнныхъ металлов\r\nи усиленія оборота капиталовъ , возникаетъ фактъ постояннагі\r\nвозрастанія цѣнъ на пищу.\r\nВъ-третьихъ, наконецъ , быстрота успѣховъ промышленно\r\nсти, возрастаніе капиталовъ и распространение роскоши сверху\r\nвнизъ , из:ѣняетъ въ самой массѣ понятие объ уровнѣ первона\r\nчальныхъ потребностей, такъ что тѣ условія жизни , которыя\r\nсчитались бы прежде удовлетворительными , представляются нынѣ .\r\nиногда въ самомъ дѣлѣ нестерпимыми .\r\nБлокъ находить, что во Францій успѣхи земледѣлія могли бы\r\nбыть быстрѣе, чѣмъ они оказываются , и медленность ихъ обь\r\nясняетъ разными причинами , въ томъ числѣ и существую\r\nщимъ законодательствомъ , но въ особенности необразованно\r\nстью и застоемъ, склонностью къ рутинѣ самихъ земледѣльцовъ.\r\nОнъ замѣчаетъ, что крестьянинъ - землевладѣлецъ во Франции\r\nвъ случаѣ , если дѣла его идутъ хорошо , склоненъ развивать их\r\nнераціональным образомъ , а именно прежде всего думаетъ при\r\nкупить поболѣе земли , вмѣсто того , чтобы улучшить свои сред\r\nства и орудія обработки, умножить свой скотъ и пріобрѣсть\r\nлучшія орудiя. « Капиталы, говорить онъ, возникають у земле\r\nдѣльцовъ вовсе не такъ рѣдко, какъ то думаютъ ; но земле\r\n1ЕВРОПА и в силу . 247\r\nЕльцы какъ будто не знають , что увеличеніе капитала произ\r\nводства (т.-е. средствъ обработки ) гораздо выгоднѣе, чѣмъ уве\r\nличеніе капитала неподвижнаго (т . е. земли , состоящей во вла\r\nдѣнія) . Но вѣдь нельзя не признать, что это довольно есте\r\nственно . Еслибы крестьяне прониклись мыслію , что промышлен\r\nвый капиталъ (къ которому уже приближается капиталъ обра\r\nботки ) приносить гораздо болѣе процентовъ , чѣмъ положенный\r\nна пріобрѣтеніе земли , то они бросили бы землю и занялись бы\r\nмастерствами или принялись бы торговать . Ихъ удерживаетъ\r\nпривязанность къ землѣ и гордость земельной собственности ;\r\nно это -то чувство и побуждаетъ, при первой возможности , уве\r\nАВЧИвать ее.\r\n2\r\nза по\r\n-\r\nМы упомянули выше объ увеличеніи драгоцѣнныхъ метал\r\n10въ, какъ одной изъ причинъ вздорожанія продуктовъ. Избѣ\r\nгая излишняго обремененiя цифрами , скажемъ только, что Кольбъ,\r\nпо свѣдѣніямъ одной изъ англійскихъ « синихъ » книгъ, о ввозѣ\r\nвъ Европу и вывозѣ изъ нея драгоцѣнныхъ металловъ , опредѣ\r\n1яетъ цѣнность оставшейся въ Европѣ прибавки ихъ\r\nслѣдніе 16 лѣтъ только въ болѣе чѣмъ 80 милл . фунтовъ стерл . ,\r\nг.-е. болѣе полумиллiярда рублей.\r\nПроцентъ населенія занимающийся земледѣліемъ весьма раз\r\nЛиченъ въ разныхъ странахъ Европы . Наиболѣе высокъ онъ,\r\nразумѣется , въ России (по Блоку 85— 90 ° %), наименѣе — въ Со\r\n2диненномъ - Королевствѣ (120/ %). Италія , въ этомъ отношении\r\nпредставляет большое отличie отъ другихъ западныхъ странъ .\r\nВъ таблицѣ, о которой мы теперь говоримъ , она стоитъ первою\r\nпослѣ Россіи ; 77°/ , ея населенія — земледѣльцы . А такъ какъ\r\nземледѣліе нигдѣ не обременено до такой степени арендною пла\r\nгою, какъ въ Италии, гдѣ землевладѣніе большею частію сосре\r\nдоточено въ рукахъ немногочисленныхъ крупныхъ помѣщиковъ,\r\nу которыхъ землю снимаютъ арендаторы и сдаютъ ее еще въ\r\nкелкія аренды фермерамъ, которые затѣмъ отдаютъ еще часть\r\nсвоей земли безземельнымъ рабочимъ изъ половины жатвы , — то\r\nнеудовлетворительное экономическое положенie Италии объяс\r\nняется самыми этими фактами . И въ этой - то странѣ , гдѣ бо\r\nite 4 населенія поставлены въ такія условия работы, что сбе\r\nреженія для нихъ почти немыслимы , приходится еще податей\r\nпо 15° , на душу съ производительности! Та именно страна ,\r\nвъ которой производительность 3/4 населенія поставлена въ са\r\nмыя неблагоприятныя условія, она-то и несетъ самыя тяжкія по\r\nдати изъ всѣхъ странъ Европы !\r\nИзвѣстно, что земля всего лучше обработана въ Англій, за\r\nтѣмъ въ Нидерландахъ и т . д. Но интересно взглянуть, въ ка\r\n-\r\n>248 вѣстникъ ЕВРОры .\r\nкой именно мѣрѣ можетъ оказываться это различie въ обра\r\nботкѣ. По цифрамъ ежегоднаго сбора пшеницы въ разныхъ\r\nстранахъ съ каждaго гектара, въ гектолитрахъ, оказывается , на\r\nпримѣръ, такая пропорція: Соединенное -Королевство — 40 , 8 , а\r\nФранція — только 14,6 . Сравненіе съ Франціей невыгодно для\r\nпослѣдней конечно потому , главнымъ образомъ , что во Франців\r\nеще достаточно необработанныхъ земель и сверхъ того очень\r\nважная роль принадлежить винодѣлію 1). Въ нѣкоторыхъ дру\r\nгихъ странахъ процентъ сбора пшеницы сравнительно съ тер\r\nриторіею малъ потому , главнымъ образомъ, что этотъ родъ хлѣба\r\nмало воздѣлывается. Но возьмемъ Баварію и сравнимъ ее съ\r\nАнгліею . Въ Баваріи сбирается съ каждaго гектара только 14,6\r\nгектолитровъ пшеницы, то - есть столько же, какъ во Франции.\r\nМежду тѣмъ, Баварія и заселена очень густо, и земель необра\r\nботанныхъ въ ней очень мало . Отчего же зависитъ такая не\r\nпроизводительность сравнительно съ Англіею ? Быть можетъ, мало\r\nскота ? нѣтъ, замѣчательно именно , что и скота въ Баваріи при\r\nходится на каждый гектаръ болѣе, чѣмъ въ Соединенномъ - Коро\r\nлевствѣ, а сборъ пшеницы все-таки въ Баваріи представляется\r\nцифрою 14, 6 , а въ Англій — цифрою 40,8 . Чѣмъ это объяс\r\nнить , если не совершенствомъ именно способа и орудiй обра\r\nботки въ Англій? Это сравненіе мы сдѣлали съ цѣлію показать\r\nдо какой степени широкій просторъ остается еще въ земледѣль\r\nческой производительности для улучшеній , даже при тѣхъ зна\r\nніяхъ, которыя уже добыты наукою. Что сказать о возможност\r\nдостиженія большей производительности земли у насъ , въ Рос\r\nсій , гдѣ еще дѣйствують самые первобытные способы и орудія,\r\nкогда на западѣ есть страны, въ которыхъ, введя только тѣ усо\r\nвершенствования, которыя уже извѣстны , можно бы утроить сборт\r\nхлѣба ? Упомянемъ также о выводѣ изъ этой таблицы , которыі\r\nдѣлаетъ Блокъ , именно : что производительность земледѣлія за\r\nне столько отъ числа занятыхъ имъ въ странѣ рукъ\r\nсколько отъ способовъ обработки .\r\nИзъ отраслей производительности мануфактурной прежде всего\r\nупомянемъ о бумажно- прядильной. Избѣгнемъ здѣсь цифръ , 1\r\nскажемъ только , что Англія и Франція далеко оставляють зі\r\nсобою по этой части всѣ остальныя страны Европы; въ Ан\r\nгли же бумажно -прядильное производство въ пять разъ больш\r\n-\r\n>\r\nвиситъ\r\n1\r\n1 ) По важности винодѣлія , Франція принадлежить не только первое мѣсто, н\r\nдаже мѣсто внѣ всякаго сравненія: 54 милл . гектол . вина въ годъ; въ Италiн, стоя\r\nщей на второмъ мѣстѣ, менѣе 29 милл. гектол . , въ Испаній же только послѣдне\r\nцифры.ЕВРОПА и ЕЯ СИЛЫ. 249\r\nфранцузскаго. Изъ других странъ, только Соединенные Штаты\r\nблизки къ Франціи , хотя все -таки отстаютъ отъ нея . Но Ав\r\nстрiя и Россія (которой въ этомъ спискѣ принадлежить далеко\r\nне послѣднее мѣсто ), слѣдующая за Америкою , имѣють прядиль\r\nныхъ станковъ вчетверо менѣе , чѣмъ Франція.\r\nЗzѣсь замѣчается однако очень важный фактъ : « остальныя »\r\nстраны , т . е . не Англія и не Франція, мало - по- малу стремятся\r\nуменьшить ихъ первенство въ бумажно- прядильномъ дѣлѣ . Ин\r\nтересныя цифры по этому предмету представлены въ отчетѣ ав\r\nстрійской коммиссіи о выставкѣ 1867 года . Оказывается, что на 100\r\nцентнеровъ потребленія хлопка въ Европѣ принадлежало въ 1821 —\r\n25 годахь Англій — 62,20, Франціи -— 23,17, а всей остальной\r\nЕвропѣ вмѣетѣ — всего 14,63. Между тѣмъ , въ 1866 году,\r\nпроценты распредѣлялись уже такъ (пропускаемъ цифры по\r\nсредствующихъ годовъ ; онѣ постепенно подготовляють слѣдую\r\nщій результатъ) : на долю Великобританіи 58,0s °/%; Франции\r\n14,62% , а остальныхъ странъ Европы вмѣстѣ взятыхъ — уже\r\n-\r\n-\r\n27,30 %\r\n1 Возрастание производительности мануфактурной въ послѣднія\r\nдесятилѣтія шло въ громадныхъ размѣрахъ. Такъ, напр . , въ на\r\nчалѣ двадцатыхъ tодовъ хлопка было потреблено въ Европѣ ме\r\nнѣе 900 т. балленовъ, а въ началѣ шестидесятыхъ годовъ, .за\r\nравный періодъ, уже — 2,865 т . балленовъ . Въ этомъ счетѣ\r\nоказывается, что потребленіе хлопка въ Англіи только утрои\r\nДось, во Франции болѣе , чѣмъ удвоилось , а въ остальной Европѣ\r\nпочти ушестерилось . Производство шерстяныхъ тканей вызвало\r\nогромное развитие овцеводства въ Австралій , южной Африкѣ и\r\nЮжной Америкѣ . Въ Австраліи, въ 1859 году, собиралось шер\r\nсти 52 милл. фунтовъ, а въ 1866 году уже 66 милл . фунтовъ;\r\nвъ Капской колоніи сборъ шерсти за тотъ же періодь удвоился ,\r\nа на Ла - Платѣ увеличеніе за тоже время представляет почти\r\nбаснословное отношеніе 59:16 (т . е . 16 милл . ф . въ 1859 и\r\n59 м . ф . въ 1866 г. ) . Если представить себѣ , что возрастание\r\nбудетъ продолжаться въ тѣхъ же размѣрахъ, то одна Ла- Плата,\r\nнапр ., доставляла бы въ 1873 году 218 милл . фунтовъ шерсти .\r\nТакіе успѣхи должны произвесть настоящій переворотъ въ одеждѣ,\r\nвъ пользу массы. Спрашивается только , будуть ли европейскія\r\nмануфактуры въ состоянии увеличить свое дійствіе въ соотвѣт\r\nственныхъ размѣрахъ. Но громадное умноженіе матеріала обра\r\nботки, т. е . шерсти, на европейскомъ рынкѣ , вызвало преобразо\r\nваніе самой этой отрасли мануфактуры : ручная пряжа , преоб\r\nладавшая въ ней, стала уступать мѣсто машинноії . Въ производ\r\nствѣ ішерстяныхъ тканей первое мѣсто принадлежить Францій ;250 вѣстникъ ЕВРОПА .\r\nза нею слѣдуетъ Соединенное-Королевство , а другія страны оста\r\nются далеко позади ихъ . Первое мѣсто принадлежить также\r\nФранцій въ производствѣ тканей шелковыхъ . Извѣстно, что эта\r\nпромышленность все еще не освободилась отъ постигшаго ее\r\nкризиса.\r\nВъ добываній каменнаго угля и въ чугунно - плавильном\r\nи желѣзномъ дѣлѣ первое мѣсто принадлежить Соединенному\r\nКоролевству . Вотъ въ какихъ пропорціяхъ добывается камен\r\nный уголь въ разныхъ странахъ Европы : въ Соединенномъ\r\nКоролевствѣ — 1050 милл . метрическихъ центнеровъ 1) ; въ Тамо\r\nженномъ Союзѣ— болѣе 281 :/ , милл .; во Францій — 126 м. , в.\r\nБельгіи 104 м . , въ. Австріи 45 м . , Саксоніи 29 м . , Баваріа\r\n31/2 м . , Испаніи 33/10 м . , Швеціи 22/10 м . , Россіи 1/10 милл,\r\nНо Соединеннымъ Штатамъ принадлежить первое мѣсто посів\r\nАнглій ; въ нихъ добывается 450 милл. Мы не будемъ выстав\r\nлять цифръ , относящихся къ разнымъ отраслямъ чугуннаго і\r\nжелѣзнаго производства, но , для показанія размѣровъ ихъ, ска\r\nжемъ, что чугуна въ одной Великобританіи производится 454\r\nмилл. центнеровъ , а желѣза тамъ же 35 милл . центнеровъ\r\nРазвитие чугунно - плавильнаго дѣла совершается также въ ог\"\r\nромныхъ размѣрахъ. Такъ , за послѣдніе тридцать лѣтъ произ\r\nводство чугуна въ Пруссіи увеличилось на 863 процента , B5\r\nБельгіи на 456 °/%, на 389 ° % въ Англій, 300° % во Франции,\r\n110% въ Австріи и 60° , въ России. Извѣстно , что чугунъ и\r\nжелѣзо принимаютъ все большее и большее значеніе въ стро\r\nительномъ дѣлѣ вообще и въ кораблестроительствѣ особенно;\r\nчугунные мосты оказались возможны тамъ, гдѣ каменныхъ нельзя\r\nбыло и сдѣлать.\r\nОбщее понятие объ успѣхахъ мануфактурной промышленно\r\nсти во всѣхъ главныхъ отрасляхъ можно составить себѣ по до\r\nвольно точнымъ даннымъ относительно натичнаго числа паро\r\nвыхъ машинъ . Свѣдѣнія о числѣ и силѣ дѣйствующихъ паро\r\nвыхъ машинъ въ нѣкоторых странахъ собираются ежегодно.\r\nКакъ прим Тръ возрастанія , достаточно будетъ упомянуть, что\r\nво Франции въ 1844 году дѣйствовало 3,645 паровыхъ машинъ,\r\nвъ 45,780 cилъ, а въ 1864 году 19,724 машины въ 242, 209\r\nсили . Чтобы представить паровую силу мануфактурной промыш\r\nменности различныхъ странъ , Блокъ дѣлаетъ разсчетъ , сколько\r\nпаровыхъ силъ приходится на 10 т. душъ населения въ раз\r\nныхъ странахъ ; образуется такая прогрессія :\r\n1) 1 метр . центнеръ = 100 килограммамъ = 244 руссв. фунт.\r\n1ІВРОПА и я сиды . 251\r\n. >\r\n.\r\n1\r\n.\r\n.\r\nВеликобританія 610 пар . Силъ на 10 т. душъ.\r\nБельгія 306\r\nВиртецбергъ . 168\r\nПруссія 74\r\nСаксонія 73\r\nФранція 65\r\n1 т . д.; въ Швеція, наконецъ, только з пар . силы на 10 т.\r\nгшъ. Въ приведенномъ исчисленіи паровыхъ силъ не приняты\r\nВ разсчетъ ни пароходы , ни локомотивы желѣзныхъ дорогъ, а\r\nІлько неподвижныя паровыя машины и локомобили, так , что\r\nсафры эти представляютъ дѣйствительныя силы фабрикации. Силы\r\nа могутъ, въ самомъ дѣлѣ, быть опредѣляемы по сложности дѣй\r\nсвующихъ силъ паровыхъ , такъ какъ итоги паровыхъ силъ по\r\nазываютъ и средства фабричной работы и размѣры фабричнаго\r\nкапитала . Каждая лишняя паровая сила представляетъ увеличе\r\nіе силъ работы 21 -мъ образцовымъ работникомъ, т. е. силою 21\r\nрабочихъ вполнѣ исправныхъ.\r\nЦифры вывозной торговли представляютъ общую картину\r\nпроизводительности, но картина эта не совсѣмъ вѣрна , такъ\r\nВакъ условия сбыта играютъ важную роль въ вывозѣ . Поэтому,\r\nцифрами торговли мы воспользуемся только для того, чтобы по\r\nвазать, въ какой мѣрѣ разные народы успѣваютъ въ торговлѣ .\r\nСравнение между итогами отпускной торговли въ 1856 и 1866\r\nгоду, т . е . за 10 лѣтъ, показываетъ, что французская отпуск\r\nвая торговля сдѣлала въ это время наибольше успѣхи : она бо\r\nЕе чѣмъ удвоилась (по цѣнности вывоза) и средняя цифра уве\r\n(аиченія торговли за каждый годъ , въ этотъ десятилѣтній пері\r\nцъ, оказывается для Франціи 10 , 2 °/%; для Норвегіи соотвътствен\r\nвая цифра — 7,7°/%; для Даніи— 6 , 1 °/о, дія Соединеннаго - Коро\r\nзевства — только 5 , 2 /%; для Таможеннаго Союза — 4 , 4 °/0; для Ис\r\nраніи — 4,1 °/6; Швеціи — 33, 6 ° /%; Португалія — 3,6°/%; Россіи —\r\n1,4°/о, и Италій— 0,2 °/ %. Если распредѣлить успѣхи въ отпуск\r\nвой торговлѣ по расамъ, причемъ Австрію , Бельгію и Швей\r\nнарію раздѣлить между соотвѣтствующими тремя главными ра\r\nТами, то получатся слѣдующіе итоги успѣховъ отпускной тор\r\nПовли за десятилѣтie 1856— 1866 :\r\nНароды латинской расы отпускали\r\nвъ 1856 г. на 6,173 милл . фр. | успѣхъ\r\n) 1866 > 10,021 на 629 %\r\nНароды германской расы отпускали\r\nвъ > 1856 1866 г. > на > 20,444 14,4i7 милл . фр. ) успѣхъ\r\n» (на 40° /%\r\n-\r\n-\r\n-\r\n>252 въстникъ ЕВРОпы.\r\n>> на 3 °/%\r\nНароды славянской расы отпускали\r\nвъ 1856 г. на 1,837 милл . фр . успѣхъ\r\n1866 ) ) 1,895\r\nТаковы цифры Блока . Но мы должны отвергнуть всяко\r\nзначеніе ихъ относительно Россіи, главнымъ образом , потом\r\nчто именно въ послѣднія лѣтъ пять наша отпускная торговл\r\nсдѣлала громадные успѣхи. Еслибы приведенное Блокомъ исчі\r\nсленіе сдѣлать не за десятилѣтie 1856 — 1866 гг . , а за послѣдне\r\nпяти лѣтіе только, включивъ въ разсчетъ цифры нашего вывоз\r\nвъ 1867 и 1868 годахъ , то оказалось бы на вѣрное, что перво\r\nмѣсто въ процентѣ успѣха отпускной торговли принадлежит\r\nРоссіи , потому что она за это время удвопалась .\r\nДля дополнения этого краткаго очерка элементовъ благосо\r\nстоянiя и силы государствъ , намъ остается привесть еще данны\r\nожелѣзныхъ дорогахъ. Что средства сообщенія представляют\r\nодинъ изъ важныхъ элементовъ не только благосостояния, но і\r\nсилы государства, это не требуетъ доказательствъ . Сверхъ умо\r\nзрѣнія, достаточно обратить вниманіе на то обстоятельство, что\r\nвъ прежнія времена сумма коммерческихъ оборотовъ удвоива\r\nлась въ 25 -ти или 30 -ти-лѣтніе періоды , а по мѣрѣ введени\r\nболѣе совершенныхъ средствъ сообщенія она стала удвоиватьсі\r\nвъ періоды 12 и 15 лѣтъ; теперь же въ нѣкоторыхъ случаяхъ\r\nкакъ напр . наша отпускная торговля, удвоивается въ пять, шест\r\nлѣть . Нѣтъ никакого сомнѣнія, что у насъ этотъ результатъ ві\r\nзначительной степени зависѣлъ именно отъ проведения желѣз\r\nныхъ путей : возрастаніе нашей внѣшней торговли пошло не\r\nобыкновенно быстро именно съ 1863 и 1864 годовъ, а 1961\r\nгодъ и былъ эрою въ вашемъ желѣзно -дорожному\r\nдѣлѣ . Въ этомъ смыслѣ намъ предстоитъ еще большое развитіе\r\nтакъ какъ и теперь, въ Россіи , соотвътственно числу населені\r\n(не говоря уже о пространствѣ) желѣзныхъ дорогъ менѣе, чѣиі\r\nтдѣ - либо въ Европѣ, за исключеніемъ Турцій.\r\nВоть какъ Блокъ распредѣляетъ европейскія государства в\r\nотношеніи длины дѣйствующихъ желѣзныхъ дорогъ : на каж\r\nдый миллионъ населенiя приходится километровъ рельсовыхъ пу\r\nтей въ Соединенномъ Королевствѣ 771 , въ Баденѣ 533, B1\r\nШвейцарія 532 , въ Баварій 486 , въ Бельгія 430 , во Франції\r\n413 , въ Саксони 408, въ Швеція 387 , въ Пруссіи 377, въ\r\nВиртембергѣ 358 , въ Нидерландахъ 331, въ Испаніи 315, въ\r\nДаніи 281 , въ Австріи 210, въ Норвегіи 210, въ Италии 206 ,\r\nвъ Португаліи 169 , въ Россіи 100. Эта послѣдняя цифра , за\r\nмѣтимъ, даже скорѣе выше дѣйствительности, чѣмъ ниже, если\r\nИменно\r\n>ЕВРОПА и Ея силы . 253\r\nпринять въ разсчетъ протяженiя желѣзныхъ дорогъ улке дѣйстви\r\nтельно готовыхъ у насъ , т.е. около 7,000 верстъ , и сравнить\r\nТхъ съ 79 - ти- миллионнымъ населеніемъ всей территории государ\r\nстра. Блокъ протяженіе нашихъ желѣзныхъ дорогъ принимаеть\r\nсъ 6,100 километровъ, что было очень близко къ истинѣ еще\r\nвъ прошломъ году , но цифра населенія у него — слишкомъ ста\r\nрая. Напомнимъ, что акелѣзныхъ дорогъ у насъ еще строится\r\n1080.10 31/ , т . версть . Съ 10 - ю т . версть желѣзныхъ дорогъ\r\nмы уже рѣшительно приблизимся къ европейскимъ условіямъ,\r\nкакъ представляють ихъ послѣднія цифры приведенной сейчасъ\r\nтаблицы .\r\nIII.\r\nДо сихъ поръ мы сопоставляли одни главные элементы\r\nматеріальной силы государствъ . Но никто уже нынѣ не сомнѣ\r\nвается , что чрезвычайно важный элементъ силы государства пред\r\nставляется умственнымъ развитіемъ большинства его гражданъ.\r\nИстина эта въ настоящее время уже утвердилась въ сознани\r\nвсѣхъ европейскихъ правительствъ, хотя можно сказать , что не\r\nвездѣ еще этой истинѣ дано достаточное примѣненіе въ госу\r\nдарственной дѣятельности , т.-е. , что въ государственномъ попе\r\nченій сила видимая, матеріальная слишкомъ поглощаетъ внима\r\nніе , въ ущербъ силѣ умственной и нравственной . Происходить\r\nэто, конечно, оттого, что попеченія первaго рода, попеченія объ\r\nумноженіи средствъ обороны и нападенiя и средствъ финансо\r\nВыхъ производять результаты непосредственно , между тѣмъ, какъ\r\nаботливость, напримѣръ, о распространеніи въ массахъ образо\r\nЕанія обѣщаетъ результаты только въ будущемъ . Тѣмъ не менѣе,\r\nистина , что умственное развитие гражданъ составляетъ чрезвы\r\nчайно важный элементъ государственной силы , въ принципѣ со\r\nЕлана всѣми, и одинъ ораторъ , на одномъ изъ недавнихъ нашихъ\r\nбилейныхъ собраній , рельефно высказалъ ее именно въ отно\r\nІсніи къ военному дѣлу: « Никакie Чингисханы , никакіе Ат\r\nСалы — сказалъ почтенный ораторъ —-не въ состоянии раздавить\r\nСвоими дикими ордами европейской армія , опирающейся на вы\r\n20ды современной науки.... Цивилизація сама по себѣ стала гроз\r\nEDю, непреодолимою силою. Но для развития этой силы нужна\r\nПочва, сложившаяся исторически , нужно общество, уже достигшее\r\nсовершеннолѣтія. Физическая сила и отвага развиваются и подъ\r\nгнетомъ деспотизма и при полномъ безправіи , и при самомъ воз\r\nКутительномъ рабствѣ и угнетеніи человѣка. Развитие же науки\r\n:254 Въстникъ ЕВРОПЫ .\r\nнемыслимо безъ государственнаго благоустройства , безъ свободы\r\nмысли и безъ гражданскаго полноправія личности » 1).\r\nПолноправие личности и свобода мысли— вотъ въ дѣйствитель\r\nности основных условия, при которых возможны быстрые и проч\r\nные успѣхи умственнаго развития въ странѣ. Интересы государ\r\nства и общества солидарны , но среди условій положения данного\r\nобщества есть нѣкоторыя, имѣющія спеціально - государственный\r\nхарактеръ, потому именно, что они отражаются въ самомъ го\r\nсударственномъ устройствѣ и особенно тѣсно связаны съ госу\r\nдарственною дѣятельностью. Таковы именно : участіе гражданъ\r\nвъ управленіи , степень свободы мысли въ гласности и по отно\r\nпенію къ религии, наконецъ, народное образованіе. Полноправ\r\nность личности и образованіе мы , конечно, должны поставить на\r\nпервомъ планѣ въ очеркѣ условій общественнаго быта разныхъ\r\nстранъ Европы . Но такъ какъ эти два главные элемента разви\r\nтія инфютъ въ значительной степени и государственный харак\r\nтеръ , то мы , въ заключеніе статистическаго обзора государствен\r\nныхъ силь Европы помѣстимъ очеркъ главнѣйшихъ данныхъ,\r\nслужащихъ основаніемъ для различныхъ системъ политическаго\r\nсамоуправленія , отношеній церкви къ гражданамъ и распростра\r\nненія народнаго образования въ современной Европѣ.\r\nНачнемъ съ данныхъ статистики политическаго самоуправле\r\nнія . Политическое самоуправленіе существуетъ во всѣхъ госу\r\nдарствахъ западной Европы , но въ весьма различной степени.\r\nОбщій органъ политическаго самоуправления есть народное пред\r\nставительство . Но извѣстно, что в немногихъ только странахъ\r\nсамоуправленіе представляется однимъ только выборнымъ предста\r\nвительствомъ всего народа. Почти во всѣхъ конституціонныхъ\r\nстранахъ существуетъ двухъ-палатная система , которая , говоря\r\nстрого логически , измѣняетъ смыслъ народнаго самоуправленія,\r\nвводя въ него , сверхъ естественнаго органа — представительства\r\nизбраннаго всѣмъ народомъ, еще органъ наслѣдственнаго сосло\r\nвiя или высшей бюрократіи . Это противорѣчie теорій народнаго\r\nсамоуправленія обусловливается съ одной стороны остатками отъ\r\nстаринныхъ преданій , противорѣчащихъ самому основанію парод\r\nнаго самоуправления , какъ его понимаютъ теперь , а съ дру\r\nнедовъріемъ къ устойчивости народнаго мнѣнія , и за\r\nботливостью о приданіи законодательному сословію большей\r\nустойчивости посредствомъ введенія въ него постороннихъ ва\r\nродному мнѣнію элементовъ : личныхъ заслугъ, доказанной пре\r\nданности и т. д.\r\n7\r\n2\r\nгой —\r\n2 ) Pчь генерала Шарягиня на юбилейномъ обѣдѣ въ инженерной академін .ЕВРОПА и Ея силы . 255\r\nДвѣ палаты могутъ существовать въ странѣ и безъ наруше\r\nнія раціональной основы самоуправления , именно если обѣ онѣ\r\nисходять изъ того же источника , т.-е. изъ народныхъ выборовъ ,\r\nзепосредственныхъ или посредственныхъ— чрезъ областные сеймы .\r\nТаково образование верхнихъ палатъ отчасти Bь Даніи, гдѣ ко\r\nроль назначаетъ 21 изъ 66 членовъ верхней палаты , а осталь\r\nнье избираются народомъ ; оно существуетъ вполнѣ въ Швеции,\r\nНидерландахъ , Бельгіи и Швейцарій (Соединенные Ш гаты мы\r\nоставляемъ теперь въ сторонѣ) . Въ Швеціи и Нидерландахъ\r\nчлены верхней палаты избираются областными сеймами , въ Бель\r\nria члены сената избираются народомъ непосредственно; въ Швей\r\nдарій союзный совѣтъ состоитъ изъ уполномоченныхъ отъ кан\r\nтоновъ , по 2 отъ каждаго.\r\nНо вообще говоря , верхнія палаты въ Европѣ представляютъ\r\nэлементы не общенародные, а сословные или правительственные .\r\nПалата лордовъ имѣетъ образованіе чисто -сословное и въ слабой\r\nстепени правительственное : она состоитъ изъ пэровъ наслѣдствен\r\nныхъ, изъ 28 члеповъ , избранныхъ сословіемъ пэровъ Ирландія\r\nи 16 представителей шотландскаго пэрства, получающихъ полно\r\nмочіе на одну сессію . Сверхъ того, въ палатѣ лордовъ засѣдаютъ\r\n24 епископа, въ силу своего званія. Корона имѣетъ право на\r\nзначать пожизненныхъ пэровъ, но въ послѣднее время не поль\r\nзуется этимъ правомъ . Правительственный элементъ однако все\r\nтаки входитъ въ составъ палаты лордовъ , такъ какъ корона про\r\nдолжаетъ пользоваться правомъ пожалованія наслѣдственнаго пэр\r\nства . Въ Пруссіи , верхняя палата представляетъ уже правитель\r\nственный элементъ въ гораздо сильнѣйшей степени , такъ какъ\r\nвъ ней изъ числа 287 членовъ , только 82 наслѣдственныхъ.\r\nБольшинство ( 153) назначены королемъ по представленію дво\r\nрянскаго землевладѣнія , большихъ городовъ и университетовъ .\r\nВерхняя палата въ Цислейтанской Австріи имѣетъ также харав\r\nтеръ смѣшанный, представляя элементы наслѣдственно - сослов\r\nный и правительственный; въ Венгрій — наслѣдственно - сословный\r\n2 избирательный и т . д. Во Франции и Италии сенаты имѣютъ\r\nобразование чисто-бюрократическое .\r\nСтатистика народнаго представительства обнаруживаетъ огром\r\nхое различie въ отношении числа представителей къ числу насе\r\nгенія. Такъ , во Франции всего 283 ( въ прош.1ую сессію) депу\r\nтата, т. - е. 1 на 134 т . жителей , авъ Данаи 114 , т.-е. 1 на\r\n15 т . жителей. Но гораздо важнѣе самыя условія, опредѣляю\r\nщіа избирательное право. Степень доступности избирательнаго\r\nправа для массы гражданъ и степень свободы , кавою пользуются\r\nизбиратели—вотъ два главных условія вѣрности народнаго прех256 вватникъ ЕВРоды .\r\nставительства . Самое широкое примѣненіе одного изъ этихъ усло\r\nвій безъ соблюдения другого не можетъ обезпечить странѣ вѣр\r\nнаго представительства интересовъ большинства. Доступность из\r\nбирательнаго права для массы нигдѣ не существуетъ въ такой\r\nстепени , какъ во Францій ; тамъ она ограничена только извѣст\r\nнымъ возрастомъ, неопороченностью гражданина и извѣстнымъ\r\nсрокомъ пребывания въ одной мѣстности . Всенародное и при\r\nтомъ прямое голосованіе однакоже не обезпечиваетъ Францій\r\nвѣрнаго представительства ея народа на выборахъ , потому что\r\nна практикѣ не существуетъ свободы избранія. Противополож\r\nный примѣръ представляла Великобританія до реформы 1832 г.:\r\nвыборы въ ней были свободны , по крайней мѣрѣ отъ прави\r\nтельственнаго вліявія , но избирательное право было доступно\r\nтолько привилегированнымъ классамъ и мѣстностями . Вслѣдствие\r\nтого , Соединенное-Королевство хотя и было свободною страною .\r\nвъ томъ смыслѣ , что въ немъ осуществлено было самоуправле\r\nніе для достаточныхъ классовъ и въ особенности для крупнаго\r\nземлевладѣнія, но вѣрнаго представительства интересовъ народ\r\nной массы въ тогдашней Британіи не было . Реформа 1832 г.\r\nуже много измѣнила это положеніе дѣлъ, а послѣдняя реформа\r\nвъ значительной степени приблизила уже Соединенное- Королев\r\nство ко всеобщему голосованію, допустивъ къ пользованію изби\r\nрательнымъ правомъ хотя не всю массу личностей , но массу се\r\nмействъ .\r\nТакъ какъ вѣрность, истинность самоуправленія обусловли\r\nвается соблюденіемъ двухъ условій, то естественно, что на осно\r\nваніи только одного изъ нихъ нельзя выводить суаденія обіль\r\nшей или меньшей вѣрности и силѣ народнаго правления въ раз\r\nныхъ странахъ. Нельзя сказать, напр. , что тѣ страны , въ кото\r\nрыхъ существуетъ всеобщее голосованіе, пользуются большею\r\nполитическою свободою , чѣмъ тѣ, въ которыхъ избирательство\r\nопредѣляется цензомъ, или , наоборотъ, что система всеобщаго го\r\nлосованія вредна для свободы , а система ценза обезпечиваетъ\r\nсвободу. Въ самомъ дѣлѣ, всеобщее право избирательства суще\r\nствуетъ во Франции , которая еще не можетъ похвалиться сво\r\nбодою ; въ Швейцаріи , которая справедливо ею хвалится; въ\r\nПруссіи , Сѣверо - германскомъ Союзѣ, Даніи и въ Испаніи съ\r\n1868 года. Въ Англів система ценза дополняется устовіями уже\r\nприближающимися ко всеобщему избирательству. Итакъ, всеобщее\r\nголосованіе само по себѣ не исключаетъ возможности свободы .\r\nНо оно одно и не ручается за нее . Напротивъ , есть государ\r\nства, въ которыхъ представительство основано на цензѣ, а меж\r\nду тѣмъ свобода во всѣхъ отношеніяхъ болѣе обезпечена, чѣмъЕВРОДА и Ея силы . 257\r\n1\r\nво Франции и Пруссіи : таковы Бельгія и Италія . Наконецъ ,\r\nобращаясь собственно въ этомъ случаѣ къ примѣру великой аме\r\nриканской республики, мы и тамъ не найдемъ аргумента въ\r\nдользу превосходства того или другого избирательнаго начала ,\r\nтакъ какъ въ нѣкоторыхъ изъ Соединенных Штатовъ суще\r\nствуетъ цензъ, авъ другихъ его нѣтъ.\r\nВнѣ учреждений, существующихъ въ государствѣ , дѣйстви\r\nтельность въ немъ политическаго самоуправления наиболѣе обез\r\nпечивается свободою печати , то -есть просторомъ для заявленій\r\nобщественнаго мнѣнія , не оформенныхъ въ юридически-обязатель\r\nВыя рѣшенія , Свобода сходокъ и свобода печати означаютъ въ\r\nсущности тоже самое , но право печати еще важнѣе для страны ,\r\nчѣмъ право собранія, потому что печать представляетъ, во - пер\r\nВыхъ , постоянное , непрерывное , а во - вторыхъ полное предста\r\nвительство общественныхъ стремленій . Стѣсненіе печати есть\r\nнарушеніе самаго первобытнаго изъ условій самоуправленія, за\r\nврѣрощеніе самой общественной мысли . Свобода печати признана\r\nвъ принципѣ законодательствомъ всѣхъ странъ западной Европы ,\r\nІ всѣ онѣ имѣють печать свободную въ томъ смыслѣ , что она\r\nне подвержена произволу . Послѣднимъ изъ условій , подвергавшихъ\r\nеще печать произволу, было право администрации дозволить или\r\nне дозволить основаніе новаго изданія , существовавшее во Фран\r\nдін и въ Испаній , такъ - называемое « предварительное разрѣ\r\nшеніе » . Въ Испаніи оно не существуетъ со времени революціи,\r\nа во Франции оно недавно отмѣнено .\r\nТакимъ образомъ , хотя въ государствахъ европейскаго кон\r\nтинента все еще удерживаются спеціальныя постановленія « о\r\nПечати » , но постановленія эти въ настоящее время содержатъ\r\nВъ себѣ только нѣкоторыя предосторожности для обезпечення\r\nизысканій съ печати судебнымъ порядкомъ , и уже нигдѣ на За\r\nпадѣ не заключаютъ въ себѣ какого -либо условія , подчиняющаго\r\nВечать административному усмотрѣнію . Проступки печати под\r\nлежатъ суду присяжныхъ на Западѣ вездѣ , кромѣ Францін и\r\nНидерландовъ. Обезпеченіе, о которомъ мы сейчасъ говорили,\r\nТо -есть представленіе денежнаго залога, на который упадають\r\nСудебныя пени , требуется не вездѣ : въ Италии , Нидерлан\r\nАхъ, Бельгіи, Швейцаріи, великомъ герцогствѣ Баденскомъ, въ\r\nШвеціи и Норвегіи, въ Даніи и въ испаній , органы печати\r\nНикакихъ залоговъ не вносять . Залоговъ не вносятъ періоди\r\nческiя издания и въ Англіи, но тамъ существуетъ поручитель\r\nство: основатель журнала долженъ представить двухъ состоя\r\nТельныхъ гражданъ, которые поручатся , что они отвѣчаютъ ,\r\nкрутовою порукою съ главнымъ редакторомъ и именно на сумму\r\nТомъ І. — ЯнвАРЬ, 1870 .\r\n-\r\n17258 вѣстихъ ЕВРОПЫ.\r\nвъ 400 фунтовъ, за уплату всякихъ денежныхъ вознаграждений,\r\nкавія могутъ быть присуждены съ журнала судомъ въ пользу\r\nоскорбленныхъ частныхъ лицъ. Это далеко не то что залогъ:\r\nво -первыхъ, поручители ничего не вносять до тѣхъ поръ, пока\r\nредакторъ не оказывается несостоятельнымъ платить по при\r\nсужденному съ него вознагражденію ; значитъ основатель журнала\r\nизбавляется отъ необходимости имѣть готовый капиталъ кромѣ\r\nтого, который нуженъ для начатія самого дѣла ; во-вторыхъ,\r\nздѣсь не власти , не администрація охраняются штрафами и\r\nобезпечиваются залогомъ отъ неумѣренныхъ нападеній прессы,\r\nа только — убытки или ущербъ лицъ частныхъ .\r\nСтатистическiя изслѣдованія, какъ вообще изслѣдованія по\r\nсвященныя обществу , близко граничатъ съ чисто-политическими\r\nэтюдами , представляя послѣднимъ прочную основу, и потому для\r\nсравненія существующихь въ настоящее время обезпеченій или\r\nөграниченій свободы мысли въ государствахъ Европы, пришлось\r\nбы между прочимъ представить основныя черты ихъ конституцій,\r\nчто, собственно говоря, уже выходить изъ матеріальныхъ предѣ\r\nловъ сравнительной статистики. Но все же въ статистикѣ есть\r\nотдѣлы , которые показываютъ цифрами силу государствъ , пред\r\nставляемую умственнымъ развитіемъ его гражданъ и предвари\r\nтельнымъ условіемъ этого развитія — свободою самой мысли . Эти\r\nотдѣлы — статистика вѣроисповѣданий и статистика народнаго\r\nпросвѣщенія ; въ нимъ и обратимся теперь.\r\nПрежде всего укажемъ на явление, которое служить однимъ\r\nизъ лучшихъ украшеній 1869 года ; послѣ того, какъ религіоз\r\nное убѣжденіе освободилось въ Испаній, во всѣхъ странахъ ев\r\nропейскаго Запада, въ настоящее время — за исключеніемъ двухъ\r\nспеціально - өеократическихъ, именно Рима и Турции — существует:\r\nполная свобода религиознаго исповѣданія . Подъ именемъ религиоз\r\nной свободы въ тѣсномъ сиыслѣ разумѣется , что гражданинъ не\r\nпринуждается закономъ въ исповѣданію, хотя бы только наруж\r\nному, какой -нибудь вѣры, а совершенно свободенъ исповѣдывать\r\nкакую хочетъ вѣру и переходить изъ одного вѣроисповѣданія\r\nвъ другое, безъ всякаго со стороны государства препятствія, а\r\nтѣмъ менѣе преслѣдованія. Это еще не есть полная свобода въ\r\nцерковныхъ дѣлахъ, но это во всякомъ случаѣ уже гораздо\r\nбольше, чѣмъ простая терпимость другихъ исповѣданій , съ за\r\nпрещеніемъ перехода въ нихъ гражданъ изъ господствующей\r\nцеркви .\r\nПолная свобода въ церковныхъ дѣлахъ предполагаетъ со:\r\nвершенное раздѣленіе между государствомъ и церквами.\r\nполное раздѣленіе существуетъ только въ Соединенныхъ Шта\r\nТакоеЕВРОША и ЕЯ СИлн . 259\r\nтахъ , гдѣ законъ не признаетъ никакой государственной церкви ,\r\nи государство не подчинено никакимъ церковнымъ требованіямъ,\r\n2ъ томъ числѣ и расходамъ по содержанію духовенства , а все\r\nі серковное дѣло зависитъ исключительно отъ общинъ и прихо\r\n10въ , и есть дѣло полюбовное , дѣло убѣжденія , доброй воли и\r\nоброхотныхъ пожертвованій . Въ Европѣ наиболѣе либеральны\r\n2ъ церковныхъ дѣлахъ : Нидерланды , Бельгія, Данія , Норвегія\r\nи ІІталія . Въ Соединенномъ Королевствѣ не существуетъ ника\r\nххъ принужденій въ религиозномъ отношеніи, кромѣ одного,\r\nРесьма важнаго впрочемъ : такъ какъ законъ признаетъ англи\r\nFанскую церковь не только по имени государственною , но и\r\nПоложительно господствующею, то существуютъ подати на ея\r\nсодержаніе. Подати эти (church- rates ) приходится иногда пла\r\nтить и диссидентамъ. Если въ общинѣ большинство состоитъ изъ\r\nангликановъ, то община обязана принять участіе въ церковныхъ\r\nподатяхъ , и тогда диссидентское меньшинство платить за содер\r\nжаніе церквей господствующей церкви — уродливое явленіе , ко\r\nтораго нѣтъ нигдѣ , кромѣ Англіи , и которое и тамъ вѣро\r\n8тно скоро исчезнетъ, такъ какъ одно изъ первыхъ требованій\r\nрадикаловъ есть именно отмѣна церковныхъ податей . Если же\r\nбольшинство въ данной общинѣ оказывается диссидентскимъ , то\r\nобщина не обязывается никакими податями въ пользу церкви ,\r\nа мѣстному англиканскому меньшинству, также , какъ и дисси\r\nдентскому большинству въ этой общинѣ, предоставляется дѣлать\r\nобровольные сборы въ пользу тѣхъ или другихъ церквей . Пока\r\nгосподство англиканской церкви не было отмѣнено въ Ирландіи ,\r\nзначительная часть мѣстныхъ жителей -католиковъ должна была\r\nплатить за содержание англиканскихъ церквей . Съ другой сто\r\nровы , существующая на континентѣ система содержанія духо\r\nВенства изъ государственнаго бюджета отчасти примѣнялась въ\r\nИрландии въ пользу католиковъ, въ видѣ государственныхъ суб\r\nендій католической семинарія въ Майнутѣ и въ видѣ « королев\r\nзаго дара » (regium donum) .\r\nСистема содержанія духовенства насчетъ государственнаго\r\n(коджета въ сущности равнозначуща съ системою обязательныхъ\r\nобщинныхъ сборовъ въ пользу духовенства, но въ происхожде\r\nВ10 ел есть .обстоятельство , которое представляетъ существенное\r\nразличie : содержаніе духовенства на счетъ государственнаго бюд\r\n*ета явилось въ видѣ вознаграждения за конфискацію имуществъ\r\nдуховенства . Мы сейчасъ обратимся къ этому бюджету, но прежде\r\nокончимъ изложеніе общей характеристики отношений между го\r\nсударствомъ и церковью въ разныхъ странахъ Европы. Изъ сво\r\nбодныхъ государствъ Европы только одна Швейцарія, въ силу\r\n17*260 вѣстникъ ЕВРОПЫ .\r\nфедеральнаго устройства, иногда дающаго опору и мѣстными\r\nпредразсудкамъ, представляетъ еще въ нѣсколькихъ кантонах\r\nстранныя аномаліи въ этомъ отношении . Въ Шаффгаузенѣ, Ба\r\nзелѣ, Лозаннѣ , Ури и Сен-Галленѣ диссидентскія церкви не\r\nимѣютъ права колокольнаго звона, и въ нѣкоторыхъ изъ нихъ\r\nдиссиденты даже не пользуются всѣми правами гражданства. Но\r\nвъ большинствѣ швейцарскихъ кантоновъ господствуетъ рели\r\nтіозная свобода, а въ нѣкоторыхъ и полная свобода въ церков\r\nныхъ дѣлахъ.\r\nВо многихъ странахъ , государство отчасти подчинено церкви\r\nвъ томъ смыслѣ , что представителямъ одной или и всѣхъ хри\r\nстіанскихъ церквей даются разныя государственных или админи\r\nстративныя привилегии. Такъ , въ Пруссіи народныя школы совер\r\nшенно подчинены духовенству ; такъ, представители господствую\r\nщаго епископата засѣдаютъ въ верхнихъ палатахъ разныхъ страны\r\n(во французскомъ сенатѣ - кардиналы ). Кромѣ того, въ нѣкото\r\nрыхъ государствахъ законодательство дѣлаетъ еще нѣкоторыя\r\nуступки догматамъ той церкви , которую оно признаетъ преобла\r\nдающею: такъ, французское законодательство недопускаетъ развода\r\nна томъ основаніи, что разводъ противенъ католическому догмату.\r\nПерейдемъ теперь въ расходамъ на содержаніе церквей и\r\nдуховенства. Въ Англіи, съ Валлисомъ, англиканское духовенство\r\nполучаетъ дохода съ имуществъ и десятинъ 1011/ , милл. фран\r\nковъ, въ Шотландіи 5 милл. фр . , въ Ирландій 14V, милл. фр.\r\nСверхъ того, церковныя подати съ общинъ доставляють ему около\r\n6 милл . фр , итого 127 милл . фр . , или 3134 милл . рублей въ\r\nгодъ. Сверхъ того, государство издерживало еще нѣсколько бо\r\nлѣе 1 милл . фр . на субсидій католическому духовенству . B3\r\nодной дарствахъ еслибы чтобы какого за мало 600 государство годъ ляетъ Австрій то Вопросъ .тизъ .60 -каждый Наоборотъ гульденовъ онъ либо (государства цифра милл «капиталъ католическихъ Хроникъ недуховенства оиздерживаетъ .пожелалъ обязанъ 1849 содержаніи фр , ..въ »не За или принадлежащій года «Виртембергѣ конфисковали Вѣстника то вносить ,содержать 15 )ипо общинныхъ (917 духовенства православныхъ бюджетъ милл егоизвѣстную милл Европы .усмотрѣнію рублей никакого фонды .католической церковныхъ 1867 издержекъ франковъ государствомъ » за подать дохода вовсе духовенства .года , 1868 но, )бы на имуществъ не приносящихъ . болѣе церкви на годъ Сверхъ церкви допускается несодержаніе въ возникъ 1малы ) 1дока состав .госу очень мил.л. ,того В.,но :,въ,\r\n2) Октябрь, 1869, стр . 851 .ЕВРОпA и Eя силы . 261\r\nзывалась невозможность принять на счетъ казны содержаніе ду\r\nховенства , но вмѣстѣ высказывалась мысль, что такъ какъ го\r\nсударство воспользовалось имуществами духовенства , то можно\r\nбыло бы создать изъ казенныхъ средствъ особый « церковный\r\nфондъ » , который и предоставить современемъ въ полное распо\r\nраженіе духовнаго представительства. Ту же самую мысль Блокъ\r\nподаетъ для Франціи , но только въ видѣ пожертвованія духо\r\nвенству одного изъ государственныхъ доходовъ , именно прямого\r\nналога на капиталъ въ движимостяхъ (онъ приносить столько,\r\nСколько государство издерживаеть на содержание церкви ) . Но\r\nоснованiя церковнаго фонда Блокъ не рекомендуетъ, указывая\r\nвпрочем , только на трудность распредѣленія его. У насъ же,\r\nпо мѣрѣ болѣе широкаго применения въ церковномъ управлении\r\nвыборнаго начала , такое препятствіе устранится само собою.\r\nГлавное, конечно, въ томъ, чтобы освободить церковь отъ\r\nгосударственной опеки и наоборотъ ; а для этого прежде всего\r\nнеобходимо развязать ихъ въ денежномъ отношении. Что церкви ,\r\nпредоставленныя сами себѣ, никакъ не пали бы , на это есть по\r\nложительныя доказательства . Въ Соединенныхъ Штатахъ , гдѣ\r\nгосударство не жертвуетъ ни центeзима въ пользу какого бы то\r\nни было вѣроисповѣданія, всѣ онѣ процвѣтаютъ . Католическое\r\nепископы въ Соединенныхъ Штатахъ отличаются обиліемъ сво\r\nихъ приношеній папскому престолу. А вотъ цифры , представляю\r\nщія положение въ Соединенныхъ Штатахъ церкви методистско\r\nепископальной (нѣчто въ родѣ англійской книзшей церкви »):\r\nвъ 1776 году она имѣла 24 пастора и менѣе 5,000 привер\r\nженцовъ ; теперь она имѣетъ почти 17 тысячъ пасторовъ на 1\r\nмилліонъ приверженцовъ , т.е. въ то время , как число при\r\nверженцовъ возрасло всего въ 200 разъ , число пасторовь воз\r\nрасло въ 700 разъ: значитъ средства существованія обильны.\r\nНа этихъ 17 т . пасторовъ имѣются болѣе 11 т . церквей и бо\r\nлѣе 3 /, т. домовъ, стоющихъ вмѣстѣ болѣе- 41 милл. долла\r\nровъ.\r\nКраснорѣчивымъ доказательствомъ , что церковь предоста\r\nвленная самой себѣ , т. е. обществу вѣрныхъ, не падеть , служить\r\nеще тотъ любопытный фактъ , что тамъ, гдѣ имущества духовен\r\nства были конфискованы , церковь уже успѣла создать себѣ имуще\r\nства вновь, что имущества эти возрастають и что съ ними по\r\nстоянно возрастаетъ вездѣ число монастырей , содержащихся ис\r\nЕлючительно на имущества и вклады . Во Франции, при переписи\r\n1861 года, существовало до 4,900 признанныхъ и 2,870 не\r\nпризнанныхъ оффиціально духовныхъ конгрегацій. Съ 1856 по\r\n1860 годъ приношеній однимъ монастырямъ по завѣщаніямъ и\r\n31/2262 въстникъ ЕВРоды.\r\nдарственнымъ записямъ было болѣe 6 /, милл . франковъ ; сверхъ\r\nтого , епархіальному духовенству и разнымъ католическимъ об\r\nществамъ подарено было , актовымъ порядкомъ , за тоже время\r\nпочти на 20 милл. фр. Априношенiя при совершеніи нѣкото\r\nрыхъ требъ ? ихъ исчислить невозможно, но извѣстно, что lе\r\nсаѕuеl составляетъ важный дoхoдъ духовенства.\r\nВо Франции , въ настоящее время числится монаховъ и мо\r\nнахинь 2,662 на каждый миллионъ населенія , авъ свободной\r\nБельгій — 3,230 на миллионъ ! Эти цифры оставляютъ далеко за\r\nсобою соотвътствующую цифру ( 633 на миллионъ) въ Австрій,\r\nкоторую вообще считаютъ усердно-католическою страною. Если бы\r\nдаже половина жителей въ Австрія (съ Венгрією) были не ка\r\nтолики , то и тогда цифра 1,266 на милліонъ далеко отставала\r\nбы отъ . французской и бельгійской ; а въ Австріи 2/3 насе\r\nленія — католики . Извѣстно, что число католическихъ монасты\r\nрей постоянно возрастаетъ и въ Пруссіи и даже въ самой Ан\r\nглій . Вообще , Блокъ считаетъ въ католическихъ земляхъ 120 т.\r\nмонаховъ и 190 т. монахинь , и изъ этого числа 4,000\r\nСоединенномъ Королевствѣ . Возрастаniе монастырей было осо\r\nбенно сильно между 1855 и 1865 годами .\r\nОбщие итоги исповѣдующихъ главныя вѣры въ Европѣ Блокъ\r\nпринимаетъ\r\nвъ 139 милл. 60 т . католиковъ\r\n73 600 » православныхъ\r\n> 70 200 » протестантовъ\r\n4 160 », евреевъ.\r\n- въ\r\n> >\r\n>\r\n> >\r\nIV.\r\nОбращаясь въ статистикѣ народнаго просвѣщенія, не можемъ\r\nбезъ зависти взглянуть на тѣ страны , в которыхъ вопросъ о\r\nнародномъ первоначальномъ обученіи , если остается еще вопро\r\nсомъ, то заключается только въ измѣненіи его направленія ( какъ\r\nвъ Пруссіи ) или въ введеній системы обязательнаго обученія\r\n(какъ во Франции ). Вопросъ тамъ состоитъ въ установленіи си\r\nстемы , а силъ имѣется достаточно. У насъ же вопросъ состоитъ\r\nпрежде всего въ сформировании силъ , въ образованій массы на\r\nродныхъ учителей . У насъ говорять о введеній военной конскрип\r\nцій, то-есть обязательности военной службы для всѣхъ сословій\r\nбезъ изъятія . Но много пользы принесутъ намъ какія\r\nнибудь дишнія три тысячиЛИ солдатъ изъ образованныхъ сосЕВРОПА и Ея силы . 263\r\n.\r\n-\r\nшкій вдобавокъ къ нашимъ 800 тысячамъ мирнаго комплекта?\r\nА сколько пользы принесли бы Россіи три тысячи народ\r\nБъ учителей, образованныхъ и молодыхъ потому что мо\r\nУдость, съ ея горячимъ стремленіемъ въ добру , тутъ тоже\r\nОчень важное условіе . О, еслибы вмѣсто « трехлѣтняго пребыва\r\nBI подъ знаменами » , на казенномъ пайвѣ , которое рекомен\r\n1ують для молодыхъ людей , кончившихъ курсъ въ школахъ\r\nІ университетахъ, какъ хорошую подготовку къ практической\r\nұбательности, возможно было устроить трехлѣтнее пребываніе\r\nтіхъ молодыхъ людей , на казенномъ же пайкѣ , въ видѣ бла\r\nгородной повинности, подъ знаменами великаго дѣла народ\r\nнаго обученія ! Какая громадная польза для народа , слышать\r\nПервое слово умственного развития отъ человѣка образованнаго\r\nи молодого, который смотрѣлъ бы на свою дѣятельность не какъ\r\nнахъчную свудно оплачиваемую профессію, а какъ на истин\r\nный гражданскій подвигъ , на жертву , приносимую имъ созна\r\nтельно будущности своего народа . И какая нравственная дисци\r\nДлина могла бы подѣйствовать благотворнѣе на молодого чело\r\nвла, воспитаннаго внѣ народной массы , въ невѣдѣніи ея быта,\r\nуха, ея нуждъ и болѣзней, какъ не такое практическое,\r\n4не ораторское,— реальное, а не идеальное сближеніе съ наро\r\nДомъ, сближеніе не « по духу » , а по дѣлу, солидарность уста\r\nновленная двумя-тремя годами чистой , безкорыстной дѣятель\r\nности на пользу народа ? Говорятъ, человѣвъ самъ привязы\r\nВается къ тому, кому сдѣлалъ добро. Если это справедливо , то\r\nгавах богатая подготовка была бы эта народная школа не для\r\nУчениковъ только , но и для самихъ учителей , къ дальнѣйшей\r\nмъ общественной и , можетъ быть , государственной дѣятель\r\nСкажуть, быть можетъ , что осуществить нашу мысль слит\r\nде мъможемъ трудно допустить . Объ этомъ возраженія мы можемъ , что только молодыепожалѣть люди, «;брошен номы\r\nвые въ народъ» на три года, стали бы портиться нравственно .\r\n| бы Почему междужекрестьянами они не портились ; неужели бы между казарма солдатами всегда ,нравственнѣе а портились\r\nдеревни? Во всякомъ случаѣ умъ ихъ, въ должности народныхъ\r\nучителей, нашель бы себѣ болѣе надежную нравственную под\r\nдержку, чѣмъ какую могутъ представить военная дисциплина и\r\nрѣшенъ Вопросъ еще объ ни обязательности во Франции , нипервоначальнаго въ Англій , но обученія въ обѣихъ не\r\nстранахъ за обязательность стоять передовые умы . Против\r\nвики находятъ ее въ противорѣчій съ принципомъ свободы .\r\nHOCTA !\r\nфронтовая отличія .264 вѣстникъ ЕВРоды .\r\nНо это — чистое смѣшеніе понятій, то смѣшеніе, съ которымъ\r\nбезпрестанно встрѣчаешься при обсужденій вопросовъ обществен\r\nныхъ . Освободѣ не можетъ быть рѣчи въ примѣненіи къ тѣмъ,\r\nчья судьба здѣсь обсуждается, т . е. къ дѣтями. Принципъ сво\r\nбоды не примѣняется къ личностямъ неправоспособнымъ, состоя\r\nщимъ подъ властію родителей. Итакъ, кто въ этомъ вопросѣ\r\nотстаиваетъ свободу, тотъ отстаиваетъ не принципъ свободы , а\r\nсовсѣмъ иной принципъ : принципъ безконтрольности властей.\r\nНо ставъ однажды на эту точку, надо, чтобы быть логичными,\r\nутверждать также , что законъ не имѣетъ права обязывать ро\r\nдителей кормить дѣтей , не можетъ полагать , никакихъ ограни\r\nчeнiй ихъ карательной силѣ надъ дѣтьми . Однимъ словомъ, стоя\r\nтвердо на почвѣ римскаго гражданскаго права , слѣдуетъ до\r\nпускать всѣ его послѣдствія, включая и право смерти родите\r\nлей надъ дѣтьми.\r\nУ Блока мы находимъ нѣсколько рельефныхъ замѣтокъ по\r\nэтому вопросу : « Насъ могутъ обязывать періодически красить\r\nнашъ домъ , чистить . канаву , которая служитъ намъ межою , не\r\nрубить или рубить такое и такое дерево ; мало того ! У насъ\r\nберутъ сына и выводятъ его подъ непріятельскій огонь или по\r\nсылаютъ его въ убійственный климатъ —- и все это, по напіему\r\nразумѣнію , не нарушаетъ нашей свободы . Но обязывать роди\r\nтелей , чтобы они учили дѣтей грамотѣ — это тираннія?... Замѣ\r\nчательно , что въ этомъ вопросѣ именно ультра-консервативная\r\nпартія хочетъ защищать « свободу » , а именно либералы и демо\r\nкраты возстають противъ этой « свободы невѣжества » , какъ они\r\nее называютъ , и говорять , что она « подкапываетъ обществен\r\nныя основы » . Но напрасно ультра-консерваторы говорять о сво\r\nбодѣ : невѣжество и свобода взаимно исключають одно другое;\r\nрискуя сохранить одно , вы закрываете доступъ другой , и при\r\nмалѣйшемъ народномъ движеніи у вас всплываетъ на верхъ\r\nне свобода , а безпорядокъ , со всѣми его неудобствами » .\r\nИзложимъ, по Блоку, устройство первоначальнаго обученія\r\nразных странахъ , включая и Соединенные Штаты , потому\r\nименно , что они могутъ здѣсь служить примѣромъ Европѣ , не\r\nдля начальной постановки дѣла , конечно , которая во многихъ\r\nстранахъ Европы не можетъ обойтись безъ энергическаго по\r\nчина со стороны государства, но примѣромъ окончательной орга\r\nнизации его , когда оно уже будетъ поставлено на ноги . Перво\r\nначальную школу въ Соединенныхъ Штатахъ содержитъ община.\r\nКаждая община имѣетъ первоначальную школу, которую содер\r\nжить или на спеціальный фондъ или же на налогъ , иногда зна\r\nчительный: за то обученіе даровое. Школа, принадлежа всей\r\nВъЕВРОПА и ЕЯ силы . 265\r\n3\r\nвъ\r\nобщинѣ, не принадлежить ни одному вѣроисповѣданію ; какъ ни\r\nнабожны американцы , но первоначальную школу они сдѣлали\r\nсвѣтскою. По воскресеньямъ , духовныя лица тѣхъ вѣроисповѣ\r\nданій, къ какимъ принадлежатъ ученики , даютъ имъ уроки ре\r\nигіи , каждый своимъ и по - своему. Въ школѣ же религиозная\r\nсторона ограничивается прочтеніемъ каждый день отрывка изъ\r\nбибліи, общей всѣмъ христіанамъ, безъ всякихъ толкованій .\r\nНаблюдение надъ школами возлагается на особыхъ инспекторовъ,\r\nкоторые, какъ и всѣ вообще должностныя лица , въ Америкѣ,\r\nполучаютъ плату ; эти инспекторы подчинены общинному управ\r\nленію. Центральное союзное правительство этомъ дѣлѣ\r\nВполнѣ полагается на общины и поддерживаетъ дѣло образова\r\nнія только тѣмъ , что предоставляетъ , для усиления его средствъ ,\r\nчасть свободныхъ земель принадлежащихъ Союзу . При учрежде\r\nніи новаго штата, онъ получаетъ такой надѣлъ и распоряжается\r\nимъ, затѣмъ, по своему усмотрѣнію. Такимъ образомъ, для обра\r\nзованія училищныхъ фондовъ роздано болѣе 20 милл . десятинъ\r\nземли , которые, особенно въ старыхъ штатахъ , приносять зна\r\nчительный дoхoдъ . Но независимо отъ него , расходъ на перво\r\nначальное обученіе составляетъ въ Союзѣ еще болѣе 25 милл.\r\nрублей ежегодно. На эти средства пользуются первоначальнымъ\r\nобученіемъ около 44/2 милл . дѣтей . При такой постановкѣ дѣла,\r\nСоединенные Штаты могутъ обходиться безъ обязательности\r\nпервоначальнаго обученія. Но принципъ этотъ впервые былъ\r\nпровозглашенъ именно въ Соединенныхъ Штатахъ : въ Масса\r\nчусетсѣ закономъ 1848 года, а въ Коннектикотѣ закономъ 1850\r\nгода .\r\nВъ Европѣ первое мѣсто по устройству первоначальнаго обу\r\nченія Блокъ даетъ Нидерландамъ. Обучение тамъ не вполнѣ обя\r\nзательно, но народная школа — тоже свѣтская, и притомъ уже\r\nсъ 1806 года, когда законъ формально отдѣлилъ школу отъ\r\nиѣроисповѣдныхъ разномыслій : въ программу обучения входить\r\nОбщая нравственность, а религиозное обученіе предоставлено по\r\nпеченію различныхъ церквей, внѣ школы . При этомъ , законъ\r\n1906 года вовсе не имѣлъ какой- нибудь анти-христианской тен\r\nдендіи, какъ утверждають его противники . Напротивъ, онъ даже\r\nтребуетъ, чтобы въ воспитаніе входили « всѣ христианскiя и обще\r\nственныя добродѣтели », но онъ устраняетъ отъ школы рели\r\nгіозныя разномыслія, которыя ничего общаго съ христианскими\r\nДобродѣтелями не имѣютъ , и изъ которыхъ каждое стремится\r\nподчинить себѣ школу, несмотря на то, что законъ признаётъ\r\nвъ государствѣ равноправность вѣроисповѣданій..266 вѣстникъ ЕВРОПЫ.\r\n>\r\nВъ Нидерландахъ, какъ и въ Америкѣ, школу содержить\r\nобщина и наставника назначаетъ общинный совѣтъ. Въ 1865\r\nгоду, изъ 3,623 существовавшихъ первоначальныхъ школъ 2,565\r\nбыли публичныя , т. е . содержались общинами. Расходъ состав\r\nлялъ 9 , милл . фр. , изъ которыхъ до 420 тысячъ фр . давала\r\nгосударственная казна.\r\nВъ Бельгіи, по закону 1842 года, каждая община обязана\r\nимѣть первоначальную школу съ экзаменованными учителями;\r\nобученіе для бѣдныхъ безплатно , но не обязательно. Наблюде\r\nніе надъ школою двоякое — свѣтское и духовное , которое рас\r\nпространяется только на преподаваніе религии и нравственности\r\nто и другое подчинено правительству.\r\nНе будемъ описывать устройства народной школы въ Прус\r\nсіи , какъ потому, что о немъ педавно было упоминаемо въ « Вѣстн\r\nЕвр . » 1), такъ и потому, что въ палату внесенъ проектъ новаго\r\nзакона . Ограничимся статистическими данными, которыя особенно\r\nинтересны въ Пруссіи, гдѣ организація народнаго обучения на\r\nчалась еще съ половины XVI вѣка, при маркграфѣ Альбрехтѣ\r\nБранденбургскомъ, и гдѣ первая образцовая учительская семи\r\nнарія учреждена въ Берлинѣ еще при Фридрихѣ II , въ 1748\r\nгоду.. По закону 1763 года, установленному этимъ королемъ,\r\nвводилась обязательность обученія назначеніемъ пени въ 16 гро\r\nшей за каждый пропуск.\r\nВъ бюджетѣ прусскаго министерства народнаго просвѣщенія\r\nпервое мѣсто занимаютъ именно расходы государства на перво\r\nначальное обученіе. Государство отпускаетъ деньги въ помощи\r\nразнымъ степенямъ обученія въ слѣдующихъ размѣрахъ:\r\nНа высшее образование (университеты) . 853,738 тал.\r\nНа среднее 555,068\r\nНа первоначальное :\r\nНародныя школы 725,109 тал .\r\nУчительскія семинарій . 338,538\r\nИтого на первоначальное . 1.063,647 тал.\r\n.\r\n0?\r\nСобственно учительскихъ семинарій въ Пруссія 68. Обществен\r\nныхъ первоначальныхъ школъ въ Пруссіи ( 1865 г. ) — 25,056; въ\r\nнихъ 30,805 наставниковъ . Изъ этого числа только 21 /, т . помощни\r\nковъ учителей и нѣсколько большее число наставницъ не вышли\r\nизъ учительскихъ семинарій . Въ общественныхъ первоначаль\r\nны :\"ь школахъ обучаются 1.427,191 мальчиковъ и 1,398,131\r\n3) Ноябрь , 1869 г. стр . 481 .ЕВРОПА и Ея силы. 267\r\nдѣвочекъ , что на 18 милл . населенія въ Пруссіи, въ 1865 году ,\r\nуже представляетъ почти весь комплектъ дѣтскаго возраста . И\r\nтакого отношенія числа учащихся женскаго пола къ числу\r\nучащихся мужского пола Въ первоначальныхъ школахъ мы не\r\nнайдемъ нигдѣ , кромѣ Пруссіи .\r\nСверхъ общественныхъ первоначальныхъ школъ, есть еще\r\nслишкомъ 900 вольныхъ, т . - е. частныхъ съ болѣе 50 т. уче\r\nниковъ, около 500 первоначальныхъ школъ высшей степени, до\r\n600 пансіоновъ, 445 воскресныхъ школъ и 457 пріютовъ . Важны\r\nеще цифры вознаграждения наставниковъ : въ 1864 году , вся\r\nсумма этого вознаграждения состав.Тяла почти 71, милл. тате\r\nровъ. Эта сумма образовывалась такимъ образомъ : 2,321 т . т. —\r\nизъ школьной платы , 5миял . тал . изъ взносовъ общинь и изъ\r\nвкладовъ и 328174 т. т . изъ государственнаго казначейства .\r\nСредній окладъ въ 1864 году былъ: въ Берлинѣ 413 талеровъ,\r\nвъ городахъ 281 тал . и въ селеніяхъ 181 талеръ. Въ статис\r\nтикѣ народнаго просвѣщенія мы занимаемся собственно состо\r\nяніемъ первоначальнаго обученія. Но относительно Пруссіи, при\r\nведемъ еще и другія цифры . Въ 1868 году, въ Пруссіи было\r\n199 гимназій, 27 прогимназій , 64 реальныя школы - 1 -го , и 13\r\n2 -го класса , 48 высшихъ городскихъ школъ (hohere Bürger\r\nschulen) и 10 университетовъ . Собственные доходы принадлежащие\r\nэтимъ университетамъ составляють 361,578 тал. Въ годъ . Пер\r\nвоначальная школа въ Пруссіи, какъ извѣстно , совершенно по\r\nрабощена духовенствомъ.\r\nВъ остальной Германіи старые прусскіе регламенты перво\r\nначального обученія служили болѣе или менѣе образцомъ. Об\r\nщія черты германскаго устройства : содержаніе школы обіцяною,\r\nобязательность, но не безплатность обученія, участіе духовен\r\nства въ наблюденіи надъ школами, причемь, впрочемъ, въ нѣ\r\nкоторыхъ странахъ , духовенство является только въ лицѣ своихъ\r\nчленовъ преподавателей, засѣдающихъ въ училищныхъ коммис\r\nсіяхъ. Въ Баденѣ, духовенство ( католическое ) требовало , чтобы\r\nзаконоучитель былъ , по праву, предсѣдателемъ въ коммиссіи , и\r\nтакъ какъ требованіе это не удовлетворено, то оно отказалось\r\nотъ участія въ училищныхъ коммиссіяхъ .\r\nВъ Австрій первоначальныя школы раздѣлены по вѣроиспо\r\nвѣданіямъ, то есть имѣють церковный характеръ. Впрочемъ,\r\nобщность школы въ Австріи затрудняется разноязычностью на\r\nселенія.\r\nВъ Швеціи и Норвегіи порвоначальное обучение обязательно\r\nи безiLлатно. Расходъ по содержанію ихъ, въ Швеции, разів\r\nляется между общинами и государствомъ ; въ Норвегіи община268 вѣстникъ ЕВРОПЫ.\r\nнесетъ всѣ расходы и въ ней же сосредоточивается и все на\r\nблюденіе. Въ Швейцарій дѣломъ народнаго образованія завѣды\r\nваютъ кантоны ; въ большинствѣ кантоновъ первоначальное обу\r\nченіе обязательно. Но духовенству , въ нѣкоторыхъ кантонахъ,\r\nпринадлежить еще значительное вліяніе на школу.\r\nИзъ государствъ населенныхъ латинской расой, стоитъ упо\r\nмянуть только о Франціи и объ Италии . Издержка на первона\r\nчальное образованіе во Франции ( 1868 г. ) — составляетъ 61/2\r\nмилл . франковъ. По бюджету 1869 года , участіе государственной\r\nказны въ этомъ расходѣ опредѣлено въ 10,840,586 фр. Главная\r\nчасть расхода ( 24 м . фр.) падаетъ на общины, затѣмъ на са\r\nмихъ учащихся ( 19 милл . фр . ) , наконецъ около 11 милл. фр.\r\nежегодно жертвуются частными лицами . Такъ какъ во Франции\r\nнѣтъ обязательнаго обучения въ извѣстный возрастъ , то трудно\r\nпредставить и точную статистику чиселъ учащихся въ извѣст\r\nномъ возрастѣ на число неучащихся . Цифра учениковъ въ пер\r\nвоначальныхъ школахъ во Франции — 4,336,000. Число дѣтей въ\r\nшкольномъ возрастѣ, т.-е. отъ 7 до 13 лѣтъ , составляетъ во\r\nФранцій 4-5 миллионовъ . Но въ цифрѣ 4,336,000 содержатся\r\nученики всѣхъ возрастовъ , а множество дѣтей школьнаго воз\r\nраста туда не входять . Такимъ образомъ , точное статистическое\r\nсравненіе здѣсь невозможно . Но полагаютъ изъ 4—5 миллионовъ\r\nдѣтей , находящихся въ школьномъ возрастѣ , нѣсколько сотъ тысячъ\r\nостаются без всякаго обучения . Краснорѣчивы въ этомъ отно\r\nпеніи цифры конскрипцій : въ 1833 году изъ конскриптовъ\r\n48,83°/% не умѣли ни писать , ни читать ; въ 1865 году про\r\nцентъ неграмотныхъ конскриптовъ был 25,78 , т .\r\nчетвертой части .\r\nОбязанность содержать не менѣе одной начальной школы\r\nвъ общинѣ возложена на французскія общины закономъ 1833\r\nгода, и съ тѣхъ поръ народное обученіе сдѣлало главные успѣхи.\r\nМало - по- малу , начальное обученіе вышло изъ- подъ полнаго\r\nподчиненія духовенству . Законъ 1850 года поручилъ надзоръ\r\nза ними инспекторамъ министерства просвѣщенiя и еще надзи\r\nрателямъ изъ мѣстныхъ жителей (délégués cantonaux) . До вто\r\nрой империи общины сами избирали себѣ учителей для народныхъ.\r\nшколъ ; но законъ 1854 года и сюда внесъ уродливое явленіе —\r\nподчинивъ назначеніе учителей префектамъ ! Дѣти недостаточ\r\nныхъ родителей пользуются николою безплатно и вообще прин\r\nципъ безплатнаго преподавания дѣлалъ въ послѣдніе годы успѣхи .\r\nВъ Итали неграмотные составляютъ большинство населенія.\r\nПо переписи произведенной въ 1861 году, на 1000 душъ свыше\r\n5-ти лѣтняго возраста оказалось 746 неграмотныхъ. Особенно\r\nоколо\r\n>ЕВРОПА и ЕЯ силы. 269\r\nрельефно здѣсь вы казывается общее католическимъ землямъ пре\r\nнебреженіе къ воспитанiю женщинъ : на 1000 душъ женскаго\r\nтола свыше 5 -ти лѣтняго возраста было 812 неграмотныхъ. Въ\r\n1864 году изъ конскриптовъ только 30°/% умѣли читать и писать , 5°/% умѣли только читать , а 65 ° % были совершенно не\r\nграмотны . Въ 1864 году въ Италии было 39,631 училище для\r\nпервоначального обучения , считая и полковыя школы . Полковыя\r\nШколы съ ихъ 90 тысячами учениковь могутъ оказать Италии\r\nвесьма существенную услугу . Первоначальное обучение въ Италии\r\nбезплатно . Расходы распредѣляются такъ : 3/4 на общины, 1/2\r\nва вклады (капиталы) , 1/50 на первоначальныя управления и 3/50\r\nна государственную казну , въ видѣ пособій бѣднымъ общинамъ ..\r\nВъ Италии считается 20 университетовъ, но въ нихъ въ слож\r\nности только 8148 студентовъ.\r\nУстройство первоначального обучения вь Соединенномъ Коро\r\nлевствѣ такъ разнообразно, что можно представить только самыя\r\nобщая черты . Собственно въ Англіи и Валлисѣ школы основаны\r\nпри церквахъ и имѣютъ строго-вѣроисповѣдны її характеръ. Въ\r\nтридцатыхъ годахъ государство вовсе не вмѣшивалось въ ихъ\r\nустройство . Въ 1839 году учреждено было училищное управленіе\r\n( Board of Education ), съ бюджетомъ въ 30 тысячъ фунтовъ,\r\nкоторый впослѣдствии увеличился . - Это управленіе стало рас\r\nпредѣлять свои пособія безъ различія вѣроисповѣданій и этимъ\r\nнавлекло на себя не мало нареканій . Пособія эти выдаются\r\nсуществующимъ школамъ (съ 1863 года) въ видѣ премій учи\r\nтелю съ каждaгo ученика , отвѣчавшаго удовлетворительно на\r\nпредложенные ему вопросы на годичномъ испытаніи , и именно\r\nпремія раздѣлена на три части, для вознаграждения спеціально\r\nза познапія въ ариөметикѣ , чтеніе и письмо.\r\nВъ Ирландіи англійское правительство взялось само за ос\r\nНованіе школъ и такъ какъ , разумѣется , не вь его интересахъ\r\nбыло поддерживать въ нихъ вліяніе католическаго духовенства ,\r\nто оно учредило тамъ школы свѣтскiя , такъ - называемыя « на\r\nціональныя » (national schools) для бѣдныхъ, на счетъ государ\r\nства . Теперь этимъ ирландскимъ свѣтскимъ школамъ въ самой\r\nАнгліи завидують радикалы . Въ эти школы принимаются діти\r\nбезъ различія вѣроисповѣданій , и вліяніе духовенства совершенно\r\nустранено отъ нихъ . Въ 1867 году , правительство издерживало\r\nна эти школы 346,380 фунтовъ и въ школахъ этихъ было за\r\nІІІсано до миллиона учениковъ , но , какъ оказывается , среднее\r\nчисло ежедневно посѣщавшихъ школы было не много болѣе\r\nламентскаго 311/2 тысячи акта . Нообъ правительство обязательности не рѣшается посѣщеніяиспросить этихъ школъ пар,270 вѣстникъ ЕВРОДЕ,\r\nи въ данномъ случаѣ нельзя не согласиться , что принципъ сво\r\nбоды дѣйствительно нѣсколько могъ бы быть нарушень, въ виду\r\nнепопулярности англійскихъ мѣръ вообще въ Ірландіи *) .\r\nИзъ сравненія устройства начальнаго обучения въ европей\r\nскихъ государствахъ оказывается тотъ многозначительный для\r\nнасъ фактъ , что вездѣ, во всѣхъ странахъ, не исключая и такъ\r\nназываемую « Колыбель личной свободы » , т.-е. , Соединенное-Ко\r\nролевство, осуществленъ принципъ вмѣшательства государства\r\nвъ это дѣло . Различие заключается только въ большей или мень\r\nшей степени примѣненія этого принципа ; различie это, правда,\r\nвелико , но такъ какъ оно состоить только въ степени , то уже\r\nнельзя оспаривать самый принципъ , утверждать въ теорій, что\r\nустройство первоначальнаго обученія не есть будто бы дѣло го\r\nсударства. Далѣе, изъ сравненія оказывается, что только Англія\r\nи Россія— единственныя въ Европѣ страны, въ которыхъ нѣтъ\r\nзакона, который бы обязывалъ каждую городскую общину или\r\nсельскую волость содержать хотя бы одну школу . Въ Англіи въ\r\nнастоящее время изданіе подобнаго закона уже и не нужно , но\r\nвъ России— оно необходимо , и единственнымъ препятствіемъ въ\r\nнему служить недостатокъ учителей. Прежде, чѣмъ сдѣлать такое\r\nпостановленіе, государство должно взять на себя устройство учи\r\nтельскихъ семинарій . Итакъ , съ какой стороны ни подойти къ\r\nэтому вопросу , выводъ всегда будетъ одинъ: государство должно\r\nвзяться за приготовленіе народныхъ учителей и притомъ взяться\r\nза это дѣло не посредствомъ « разрѣшеній » на открытое учитель\r\nскихъ школъ, насчетъ земства , а непосредственнымъ образомъ\r\nи въ серьезныхъ размѣрахъ.\r\nПриведемъ теперь, для общаго обзора, рядъ сравнительныхъ\r\nцифръ по первоначальному обученію. Сколько издерживаютъ глав\r\nныя страны на это обученіе ? Чтобы составить таблицу по этому\r\nвопросу, надо сложить всѣ средства школъ , именно : плату съ\r\nучениковъ, доходъ со спеціальныхъ капиталовъ, расходы общинъ\r\nна обучение и расходъ государства на первоначальныя школы.\r\nБлокъ успѣлъ сдѣлать это вычисленіе по офриціальнымъ цир\r\nрамъ, но, конечно , не для всѣхъ странъ, за недостаткомъ дан\r\nныхъ. Вотъ что издерживается на первоначальное образованіе:\r\nво Францій — 61,5 милл. фр . , въ Пруссіи — 28 милл. фр., Бава\r\nріи 8 милл. фр . , Виртембергѣ — 3,5 милл. фр , Соединенномъ\r\nКоролевствѣ — 47 милл . фр., Испаніи 15,5 милл. фр., Бельгія —\r\n-\r\n*) Для сравненія стоимости государству народнаго образованiя у насъ , въ Рос\"\r\nсім , см . нтиже стаью : « Наши средства къ нар дному просвѣщенік », составлениур\r\nпо новѣйшихъ свѣдѣніямъ. Ped .ЕВРОПА и ЕЯ сиды. 271\r\n-\r\n-\r\n8 милл . фр . , Италии — 14 милл . фр . , Нидерландахъ — 9 милл. фр. ,\r\nШвейцарій (неоф. цифра ) 6 милл . фр . и Норвегіи 2 милл. фр.\r\nСравнивъ издержку съ числомъ населения, получается на каж\r\nдаго жителя: Нидерланды — 2 фр. 49 сант . , Швейцарія — 2 фр . , 40 с.;\r\nФранція— 1 фр. 62 с.; Бельгія — 1 фр. 60 с.; Соединенное- Ко\r\nролевство — 1 фр . 60 с .; Пруссія — 1 фр. 46 с .; Италія 66 с.\r\nИтакъ, Пруссіи принадлежить здѣсь далеко не первое мѣсто, стало\r\nбыть результатъ зависитъ не отъ одной цифры издержки. Во что\r\nсреднимъ числомъ обходится въ годъ ученикъ въ начальныхъ\r\nшколахъ? Въ Нидерландахъ — 20 фр. 78 сант.; Соединенномь- Ко\r\nролевствѣ — 18 фр . 80 с .; Бельгiu— 14 др. 09 с .; Францій\r\n14 фр. 30 с .; Италій — 14 фр.; Пруссії: — 9 бр. 33 с . Итакъ,\r\nвъ Пруссіи образованіе каждaгo ученика дешевле чѣмъ гдѣ -либо,\r\nчто зависитъ , разумѣется , отъ многочисленности ихъ въ школахъ. Въ\r\nтаблицѣ, представляющей сколько приходится учениковъ началь\r\nныхъ школъ на 1,000 душъ населенія , первое мѣсто занимаетъ\r\nСаксонія ( 184) , второе Пруссія ( 155) , Франція — восьмое ( 114),\r\nАвстрія— одиннадцатое (84) , Соединенное - Королевство— тринад\r\nцатое (80) , Италiя идетъ послѣ Испаній, а Греція (37 ) послѣ\r\nИталии .\r\nВъ устройствѣ учебной части вообще въ Европѣ, двѣ крайнія\r\nсистемы преобладаютъ именно во Франции и въ Англій : въ одной\r\nрегламентированіе и сосредоточеніе, въ другой — независимость и\r\nмногоразличность ; Германія избрала средину между этими крайно\r\nстями . Такъ , въ Пруссіи низшая школа, правда, порабощена, на\r\nуниверситеты пользуются независимостію (хотя и не такою, какъ\r\nвъ Англій ). У насъ же, если хорошенько подумать, оказывается\r\nнѣчто совсѣмъ своеобразное четвертая система, нигдѣ не су\r\nществующая : начальное обученіе у насъ относительно независимѣе\r\nвысшаго, имѣетъ болѣе простора . Правда , эта свобода отчасти\r\nнапоминаетъ нѣмецкое слово vogelfrei; но зато и опека надѣ\r\nвысшими учебными учрежденіями заключается не въ одномъ только\r\nдоставленіи имъ средствъ.\r\nД. Д.",
        "label": "5,6"
    },
    {
        "title": "VII. Sinonimy",
        "article": "VII.\r\nС и н о н и м ы.\r\nГеній и таяантЪ или отлжныя дарованія.\r\nРимляне, кЪ выраженію рѣдкихъ дарованій, употребляли не слово Lenins, піакЪ как!) французы сіе дѣлаютЪ, но іщеціит. французы без!) разбору употребляютъ слово Геніи (génie), говорятъ ли о духѣ имѣвшемъ под!) своим!)\r\n508\r\nохраненіемъ какой нибудь древній город Ь, или о машинистѣ, либо музыкантѣ.\r\nСлово Теніи по видимому означаетъ не всякія дарованія, но только шѣ, вѣ которыя входитЪ изобрѣтеніе; сіе-то изобрѣтеніе наиболѣе казалось даромЪ боговЪ ingeninm quasi ingeniium, и какимЪ лто божественнымъ вдохновеніемъ. По чему художникѣ, какѣ бы онѣ ни былЪ совершенЪ вЪ своемЪ родѣ, но не имѣя изобрѣтенія и подлинности , не можеіиѣ быть признанЪ за Тенія ; его будушЪ почитать за вдохновеннаго предшественниками его и тогда, когда бы онѣ ихЪ превзошелЪ.\r\nНе удивительно, что многіе могли бы играть вѣ шахматы лучше самаго изобрѣтателя сей игры, и выиграли бы у него тѣ хлѣбныя зерна, которыя Индѣйскій Царь дать ему хотѢлЪ ; но сей изобрѣтатель былЪ Теній, а тѣ, кои обѣиграли бы его, могутЪ и не быть Теніями. Пуссень, не видѢвЪ еще хорошихъ картинЪ, былЪ уже великимЪ живописцемъ и имѣлѣ Тенія живописи; Люлли, не видя во франціи ни одного хорошаго музыканта, имѣлЪ Тенія музыки. Но что лучше, имѣть ли безЪ учителя Тенія его искуства или достигнуть совершенства подражаніемъ и превышеніемъ своихЪ учителей?\r\n509\r\nЕсли вы предложите сей вопросъ художникамъ, то они, можегпЪ быть, не согласны будугпЪ во мнѣніяхЪ; но если предложите его публикѣ, шо она ни мало вЪ рѣшеніи его не усомнится. Не больше ли вы любите прекрасные\r\nскіе, сдѣланные вѣ началѣ изобрѣтенія сего искусшва9 Не предпочитаете ли вы новѣйшіе эстампы превосходной работы, перьвой рѢзбѢ на деревѣ:, нынѣшнюю м\\ ыку перьвымѣ пѣснямѣ, похо-жимѣ на Григоріанской напѣвѣ; нынѣшнюю артиллерію, Телію выдумавшему перьвыя пушки? ВсѢ будутЪ вамЪ ош-вѣітісіпв овать: конечно такѣ. Веѣ покупщики скажушЪ вамЪ: признаться, что изобрѣтатель челнока употребляемаго ткачами болѣе ішѣлЪ Тенія, нежели фабрикантѣ сдѣлавшій мое сукно; но мое сукно лучше изобрѣташелева.\r\nНаконецъ, каждой изЪ насЪ, кто хотя мало имѢеіпЪ совѣсти, признается, что хотя мы Теніевб, положившихъ начало художествамъ почишаемЪ; но умы, приведшіе оныя вЪ совершенство, вЪ большемъ у насЪ употребленіи.\r\nПоелику нѣкогда каждой городѣ и каждой человѣкѣ имѣлѣ своего Тенія, то вообразили себѣ, что кто дѣлалѣ что нибудь чрезвычайное, тотЪ полу-\r\n510\r\nчилѣ вдохновеніе оіпѣ Тенія. Девять МузЪ были тѣ Теніи, кои обыкновенно бытіи призываемы; и для того-то Овидій говоришь : Est Deus in nobis, agitante calescimns it/о, m. e. tcmo иікій .бог? вніутра нас?), тто нас? одхриевллет$.\r\nНо вѣ самой вещи, значитѣ ли что другое Теніи, кромѣ таланта? Что такое есть талантѣ или дарованіе какѣ не душевная сила успѣть вѣ какомѣ либо искуствѢ или наукѣ? Для чего говоримъ мы Теній языка? Для того что каждой языкЬ, своими окончаніями, членами, причастіями, болѣе либо менѣе длинными реченіями, имѣетѣ такія свойства, каковыхѣ другіе языки не имѣютѣ. Теній французскаго языка болѣе способенъ кѣ разговору, потому, что теченіе его по причинѣ своей простоты и правильности никогда не отнимаетъ у ума свободы: на противѣ Теній Греческаго и Латинскаго Языковѣ имѣетѣ больше разнообразности (1). Мы вѣ одномѣ мѣстѣ сдѣлали примѣчаніе, что французы слѣдующее выраженіе : Théophyte а pris soin des affaires de César, не могутѣ иначе сказать, какѣ только симѣ однимѣ образомѣ ; но на Греческомѣ и Лашин-скомѣ языкахѣ (2) можно пять словѣ со-\r\n( I ). Тоже разумѣть должно и о РускомЪ языкѣ. (2) На РускомЪ также.\r\n511\r\nсшавляющихЪ сіе выраженіе перекладывать всякими способами, не дѣлая ника-каго принужденія вѣ смыслѣ оныхЪ.\r\nСлогѣ употребляемый вѣ надписяхЪ болѣе свойственъ JТенію Латинскаго языка, нежели французскаго и Нѣмецкаго.\r\nТеніемЗ народив-імб (Genie chine nation) называются свойства, нравы, главныя дарованія, и самые пороки отличающіе одинѣ народѣ оптѣ другаго; чгпобЪ почувствовать сію разность, надобно только увидѣть французовъ, ИспднцовЪ и Англичанъ.\r\nМы сказали, что (Геніи отличающій кого нибудь вЪ художествахъ есть ничто иное какѣ его дарованія; но сіе именованіе приписывается только превосходнымъ дарованіямъ. Сколь многіе имѣли нѣкоторой дарѣ кЪ стихотворству, музыкѣ, живописи; однакожЪ смѣшно бы было назвать пхЪ (Геніями.\r\nТеніи, управляемый вкусомЪ, никогда не сдѣлаетѣ грубой ошибки; піакимЪ образомѣ Расинѣ послѣ своей Андромахи, и Пуссень никогда оныхѣ не дѣлали. Теній безЪ вкуса надѢлаетЪ ихЪ ужасное множество, и что еще хуже, не будетЪ ихЪ чувствовать.\r\n(Волшерб.",
        "label": "3"
    },
    {
        "title": "O frantsuzskikh krest'ianakh. (Okonchanie.)",
        "article": "О ФРАНЦУЗСКИхъ КРЕСТЬЯНАХъ.\r\n(Окончаніе.)\r\nВъ 89- м году, в первый разъ вся Франція безъ различія\r\nбыла призвана къ пользованію политическими правами. Всякій,\r\nкто платилъ какую-нибудь подать (а платили всѣ) и кому ми\r\nнуло 25 лѣтъ, могъ участвовать въ избраніи депутатовъ въ\r\nгенеральные штаты. Всѣхъ избирателей было болѣе пяти ми..\r\nліоновъ. Изъ нихъ огромное большинство принадлежало къ\r\nтретьему сословію. Послѣднее состояло уже не изъ отдѣль\r\nныхъ общинъ, съ разнообразными правами ; оно заключало въ\r\nсебѣ почти весь народъ, и крестьяне составляли самую значи\r\nтельную его часть. Собраніе, вышедшее изъ этихъ выборовъ,\r\nдолжно было рѣшить судьбу Францій, развязать всѣ запутан\r\nные вопросы, завѣщанные стариною. Къ несчастію, этому пре\r\nобразованiю суждено было совершиться не мирнымъ, а рево\r\nлюціоннымъ путемъ, не согласнымъ дѣйствіемъ правительства\r\nи народа, а мѣрами, которыя нерѣдко вызывались взаимною\r\nвраждою и, вмѣсто справедливости, узаконяли насиліе.\r\nВопросъ объ отмѣненіи Феодальныхъ привилегiй менѣе дру\r\nгихъ могъ ожидать себѣ правильнаго рѣшенія въ такую пору.\r\nТамъ, гдѣ накопилась вѣковая вражда, гдѣ переплетаются\r\nмногообразные частные интересы, тамъ законодатель долженъ\r\nпоступать особенно осмотрительно, а исполнители должны сооФРАНЦУЗСКИхъ КРЕСТЬЯНАХъ. 213\r\nблюдать строгій порядокъ. Потому -то и слѣдуетъ разрѣшать\r\nэти вопросы заблаговременно, не дожидаясь крайнихъ обсто\r\nятельствъ ; иначе неизбѣжны насилія. Послѣднее именно и слу\r\nчилось въ 89-мъ году. Какъ скоро дворъ сталъ во враждебное\r\nотношеніе къ Собранію и разнеслась по государству вѣсть о\r\nвзятіи Бастилін, вся Франція внезапно вооружилась для защи\r\nты своихъ выборныхъ. Прежнія власти исчезли : города, села\r\nбыли предоставлены самимъ себѣ. Вооруженныя массы кресть\r\nянь, организовавшаяся сами собою, съ начальствами, возникшими\r\nизъ движенія, остались властителями страны. При такомъ вне\r\nзапномъ переворотѣ нельзя было ожидать, чтобъ эти люди,\r\nнедавно стоявшіе на низшихъ ступеняхъ общественной лѣствицы,\r\nвоздержались отъ насильственныхъ поступковъ противъ тѣхъ,\r\nкоторые такъ долго держали ихъ въ подчиненіи. Дѣйствительно,\r\nскоро началось сожженіе ненавистныхъ Феодальныхъ хартій,\r\nа въ нѣкоторыхъ мѣстахъ стали разорять и самые замки.\r\nПри вѣсти объ этихъ безпорядкахъ, Учредительное Собранів\r\nвcколебалось, и здѣсь произошла одна изъ тѣхъ сценъ безкоры\r\nстiя и воодушевленія, которыя дѣлаютъ наиболѣе чести Фран\r\nцузскому дворянству. Виконтъ Ноальскій, одинъ изъ бойцевъ за\r\nамериканскую свободу, первый предложилъ отреченіе отъ уста\r\nрѣвшихъ привилегій. Онъ требовалъ уплаты податей всѣми\r\nжителями государства, сообразно съ ихъ средствами, разложе\r\nнія государственныхъ тяжестей на всѣхъ безъ изъятія, выкупа\r\nФеодальныхъ правъ, уничтоженія всѣхъ личныхъ повинностей.\r\nВиконтъ Ноальскій былъ небогатый дворянинъ, принадлежав\r\nшій къ младшей отрасли знатнаго рода ; гораздо болѣе впе\r\nчатлѣнія произвелъ герцогъ Эгильонскій, одинъ изъ самыхъ\r\nзначительныхъ землевладѣльцевъ въ государствѣ, когда онъ\r\nподтвердилъ предыдущее предложеніе, и прибавилъ, что разо\r\nрители замковъ, противъ которыхъ Собраніе постановило строгія\r\nмѣры, не могутъ быть осуждены безусловно, что надобно сначала\r\nудовлетворить справедливымъ ихъ требованіямъ, и тогда уже\r\nдумать о наказаніи. Но неотразимое дѣйствіе произвелъ на Со\r\nбраніе темный бретанскій депутатъ, Керенгаль, который никогда\r\nне говорилъ ни прежде, ни послѣ, и въ своей областной одеждѣ\r\nявился на трибунѣ.. «Будемъ справедливы, господа, сказалъ онъ :\r\nпусть намъ принесутъ сюда эти граматы, которыя оскорбляютъ\r\n(214 АТЕНЁ й.\r\nи совѣсть, и человѣческое чувство ; пусть намъ принесутъ эти\r\nграматы, которыя унижаютъ человѣчество, требуя, чтобы люди\r\nбыли запряжены въ телѣги какъ рабочій скотъ ; пусть принесутъ\r\nнамъ эти граматы, которыя заставляють людей цѣлыя ночи бить\r\nпо прудамъ, чтобы лягушки не потревожили сна изнѣженнаго гос\r\nподина... Кто изъ насъ въ этомъ вѣкѣ просвѣщенія не зажжетъ\r\nискупительнаго костра изъ этихъ отвратительныхъ пергамен\r\nтовъ и не понесетъ Факела, чтобы воздвигнуть изъ нихъ жертву на\r\nалтарѣ общественнаго блага?.. Во имя мира,спѣшите дать Фран\r\nцій эти обѣщанія. Всеобщій крикъ раздается ; вы не можете\r\nтерять ни одного мгновенія ; день отсрочки будетъ причиною но\r\nвыхъ пожаровъ. Паденіе царствъ возвѣщается съ меньшимъ\r\nшумомъ : или вы хотите дать законы Франціи разоренной? »\r\nНеобъятнымъ восторгомъ исполнилось Собраніе ; всякій спѣшилъ\r\nотказаться отъ сословныхъ выгодъ, принести жертву для общест\r\nвенной пользы, для слишкомъ поздней справедливости. Такимъ\r\nобразомъ, въ одну ночь, всѣ остатки Феодальнаго зданія, которое\r\nдержалось столько вѣковъ, рухнули разомъ.\r\nОднако, обнародованіе декретовъзамедлилось въ особенности\r\nпотому, что король нескоро рѣшился ихъ утвердить. Безпоряд\r\nки продолжались еще нѣкоторое время, и только въ Февралѣ\r\n90-го года утихли волненія въ деревняхъ.\r\nУничтоженіе господскихъ правъ совершилось, какъ сказано,\r\nне вполнѣ безвозмездно. Они раздѣлены были на два разряда.\r\nКъпервому отнесены тѣ обязанности, которыя лежали на лицахъ;\r\nСобраніе признаю ихъ произведеніемъ господствовавшаго въ\r\nсредніе вѣка права сильнаго, а потому отмѣнило ихъ безъ вся\r\nкаго денежнаго вознаграждения госпо амъ. Другія обязанности,\r\nкоторыя лежали на землѣ, признаны были послѣдствіемъ договора,\r\nзаключеннаго при освобожденіи. Будучи выраженіемъ права соб\r\nственности, которое Собраніе считало неприкосновеннымъ, эти\r\nподати и повинности должны были выкупаться крестьянами по\r\nизвѣстной оцѣнкѣ.\r\nНо этимъ декретамъ не суждено было исполниться ; потокъ ре\r\nволюцій унесъ съ собою всѣ обезпеченія господскаго права. За\r\nконодательное собраніе, которое слѣдовало за Учредительнымъ,\r\nратуя противъ эмигрантовъ, постановило, что право на выкупъ\r\nповинностей имѣютъ только тѣ землевладѣльцы, которые могутъo ФРАНЦУЗСКИхъ КРЕСТЬЯНАХъ. 215\r\nпредставить подлинную договорную грамату о землѣ, уступлен\r\nной крестьянамъ, что въ большей части случаевъ невозмож\r\nно было исполнить. Конвентъ пошелъ еще далѣе. Однимъ рево\r\nлюціоннымъ указомъ онъ уничтожилъ всѣ существующщіе остатки\r\nФеодализма, безъ всякаго вознаграждения бывшимъ владѣльцамъ.\r\nЭта мѣра имѣла очевидною цѣлью ослабить сословие, враждебное\r\nновому порядку вещей, и привязать къ послѣднему массу земле\r\nдѣльцевъ. Черезъ это крестьянская собственность избавилась\r\nотъ всѣхъ лежавшихъ на ней обязательствъ. Кромѣ того, она\r\nбыла значительно распространена. Учредительное собраніе ото\r\nбрало у духовенства многочисленныя его земли ; вскорѣ послѣ\r\nтого были конфискованы имѣнія эмигрантовъ. Все это было пу\r\nщено въ продажу и раскуплено большею частью крестьянами.\r\nТакимъ образомъ, классъ мелкихъ свободныхъ собственниковъ,\r\nкоторый еще до революціи составлять значительную часть сель\r\nскаго народонаселенія, сдѣлался во Франции основнымъ элемен\r\nтомъ государства. Онъ поддержалъ революцію въ борьбѣея съ\r\nстарыми формами, онъ же потомъ составлялъ главную опору\r\nНаполеона, ибо первая потребность сельскаго населения всегда\r\nесть порядокъ; только чрезвычайныя историческiя обстоятель\r\nства могутъ заставить его выйдти изъ своего обычнаго положенія.\r\nСъ революціи начинается новая эпоха въ жизни земледѣль\r\nческаго класса. Въ XIII - мъ и XIV - мъ столѣтіяхъ онъ пріобрѣлъ\r\nличную свободу и ограниченную собственность ; въ концѣ хүІН\r\nсвобода лица дополнилась свободою собственности ; въ граждан\r\nскихъ правахъ крестьянинъ былъ уравненъ совсѣми остальными\r\nчленами государства. Теперь ему предстоялъ иной путь - пріобрѣ\r\nтеніе правъ политическихъ. Переворотъ 1789-го г. предоставить\r\nвсему народонаселенію выборное право, какъ въ общинныя долж\r\nности, такъ и въ центральное собраніе, но все это исчезло\r\nвмѣстѣ съ революціею. Нужно было новое, медленное движеніе,\r\nчтобы въ настоящемъ поряді: ѣ, основанномъ на равенствѣ, ус\r\nтроить, распространить и упрочить выборное начало. Вождями\r\nэтого движенія опять явились преимущественно города, которые,\r\nвъ продолжение всей Французской истории, шли всегда впереди\r\nна пути народнаго развития. Зажиточный классъ, большею частью\r\nсостоявший изъ горожанъ, былъ главнымъ дѣятелемъ на поли\r\nтическомъ поприщѣ съ 1815 до 1848 года. Ему принадлежали\r\nи выборныя права. 15216 АТЕНЕЙ.\r\nC\r\nВъ этотъ періодъ, устройство Французскаго государства со\r\nставляло такимъ образомъ тимократію, -образъ правления, ко\r\nторый обыкновенно является, какъ переходная Форма между вла\r\nДычествомъ привилегированныхъ классовъ и чистою демокра\r\nтіей, гдѣ преобладаетъ народная масса. Въ аристократическихъ\r\nгосударствахъ право считается наслѣдственнымъ преимущест\r\nвомъ сословій ; въ демократическихъ оно принадлежить всѣмъ\r\nбезъ различія ; въ тимократіи же постановляется извѣстное усло\r\nвie, цензъ, доступное всѣмъ, но Фактически ограничивающее прі\r\nобрѣтеніе права. Чѣмъ выше податная единица, которая даетъ\r\nгражданину право голоса, тѣмъ въ меньшихъ рукахъ сосредо\r\nточивается власть. Задача мудраго законодательства состоитъ\r\nвъ томъ, чтобы постепеннымъ пониженіемъ ценза призывать\r\nбольшую и большую массу гражданъ къ выборному праву. Черезъ\r\nэто политическая жизнь, которая сначала сосредоточивается на\r\nвершинахъ общества, безъ борьбы, безъ потрясеній, распростра\r\nняется на всѣхъ ; черезъ это государственный порядокъ, получая\r\nболѣе и болѣе широкую основу, пріобрѣтаетъ необыкновенную\r\nкрѣпость. Но Французское мѣщанство не хотѣло подѣлиться за\r\nвоеванными правами съ меньшею братьею ; стоявшіе во главѣ ея\r\nдоктринеры создали искусственную теорію, по которой тимокра\r\nтія объявлялась вѣчною формою государства. Отвѣтомъ на эти\r\nпритязанія была революція 1848. года, которая сдѣлала право го\r\nлоса всеобщимъ достояніемъ народа. Вслѣдствие этого земледѣль\r\nскій классъ, количествомъ своимъ превосходя остальные, очу\r\nтился верховнымъ властителемъ судьбы отечества. Эту дарован\r\nную ему силу онъ употребилъ на поддержаніе бонапартизма, ко\r\nторый одинъ обѣщалъ ему установленіе прочнаго порядка. Какъ\r\nвъ греческихъ городахъ демократія въ борьбѣ съ олигархичес\r\nкими преимуществами выставляла изъ среды себя эсимнетовъ\r\nили тиранновъ, которые своею диктаторскою властью оконча\r\nтельно разрушали старый порядокъ и приготовляли самоуправ\r\nленіе народа, такъ и Французская демократія, ниспровергнувъ\r\nвладычество мѣщанства, выставила избраннаго народною волею\r\nмонарха, съ властью, далеко превышающею прежнія. Отсюда\r\nмогущество нынѣшняго правительства Франции : опираясь на са\r\nмую широкую народную основу, оно можетъ рѣшительно дѣйст\r\nвовать во внѣшней политикѣ, и внутри государства подавлятьоФРАНЦУЗскихъ КРЕСТЬЯНАХъ. 217\r\nвсе, что противится верховной волѣ. Это демократическая дик\r\nтатура, переди которой должны исчезнуть всѣ остатки старины,\r\nопирающейся на отжившiя права и преимущества.\r\nМожно спросить себя : способна ли такая масса народа принимать\r\nучастіе въ государственномъ управленіи? имѣетъ ли она доста\r\nточно образованности, чтобы выбирать людей достойныхъ и под\r\nдержать направленіе, наиболѣе полезное обществу? имѣетъ ли\r\nона даже достаточно матеріальнаго благосостояния, чтобы прі\r\nобрѣсти потребную для политической жизни долю просвѣщенія?\r\nЧтобы отвѣчать на эти вопросы, необходимо бросить взглядъ\r\nна современное положеніе Французскихъ крестьянъ, которые\r\nпреимущественно должны обратить на себя наше вниманіе.\r\nЧто касается, вопервыхъ, до матеріальнаго ихъ благососто\r\nянія, то вообще должно сказать, что оно еще далеко не удовле\r\nтворительно. Если, съ одной стороны, вещественныя блага рас\r\nпредѣлены во Франции болѣе равномѣрно, нежели въ Англій,\r\nесли клочекъ земли, принадлежащій Французскому крестьянину,\r\nчасто предохраняетъ его отъ нищеты, то съ другой стороны,\r\nпромышленныя силы далеко не имѣютъ во Франции надлежащаго\r\nразвития. Тогда какъ Англія, въ продолжение болѣе полутора\r\nста лѣтъ, пользуется внутри себя невозмутимымъ спокойст\r\nвіемъ и свободою, лучшими двигателями экономическаго раз\r\nвитія, Франція подвергалась переворотамъ, которые имѣли но–\r\nблагоприятное дѣйствие на земледѣліе. Едва государство под\r\nнялось отъ упадка, причиненнаго деспотизмомъ и войнами Лю\r\nдовика XIV, какъ настала страшная пора революцій, послѣ кото\r\nрой измученный и утомленный народъ подпалъ подъ новый деспо\r\nтизмъ, истощенъ былъ новыми войнами. Съ 1815-го года на\r\nчалось сильное промышленное движеніе, но и здѣсь оно было\r\nзадержано двумя революціями, которыя не могли не произвести\r\nвъ обществѣ потрясенiй и колебаній, вредныхъ для народнаго\r\nбогатства. Кромѣ того, надобно замѣтить, что англійское хо\r\nзяйство, стоящее на столь высокой степени совершенства, есть\r\nпроизведеніе капиталовъ и знаній высшихъ, богатыхъ классовъ\r\nобщества, которые одни почти владѣютъ и пользуются землею ;\r\nво Францій же земледѣліе есть плодъ посильнаго труда бѣднаго\r\nкрестьянина, который, въ продолжение многихъ вѣковъ, долженъ\r\n15218 АТЕНЕЙ.\r\n2\r\nбылъ оплачивать и расточительность дворянства, и прихоти пра\r\nвителей, а потому до сихъ поръ не имѣетъ достаточно капи\r\nталовъ для правильнаго хозяйства. Наконецъ, если климатомъ\r\nи почвою Франція вообще превосходитъ Англію, то съ другой\r\nстороны, Французскій земледѣлецъ не всегда находить первое и\r\nнеобходимое условіе промышленнаго развитія—хорошій сбытъ\r\nпроизведеній. Отсюда неравное распредѣленіе богатства ме\r\nжду различными частями государства : тогда какъ нѣкоторыя\r\nпровинции, напримѣръ Нормандія, пользуются значительною\r\nдолею благосостояния, тогда какъ сѣверо - восточная часть\r\nФранціи едва уступаетъ Англіи въ земледѣльческомъ раз\r\nвитіи 1 ), другія области, особенно внутреннiя, представляють\r\nпечальныя картины бѣдности и невѣжества. Тамъ можно найдти\r\nи низшую степень земледѣлія, и покрытыя соломой землянки,\r\nкоторыя служатъ крестьянину постояннымъ жильемъ, и пищу,\r\nкоторая состоитъ изъ ржанаго и ячменнаго хлѣба. Не смотря\r\nОднако на эти неблагоприятных обстоятельства, положеніе низ\r\nшаго класса во Франции вообще лучше, нежели въ Англій ;\r\nФранція не имѣетъ такого пролетаріата, земледѣлецъ не пре\r\nвращается въ бездомнаго батрака, Фермерское хозяйство не\r\nзаставляетъ его переселяться въ города, гдѣ онъ съ трудомъ\r\nнаходить себѣ пропитаніе.\r\nЧто касается до остальныхъ государствъ европейскаго мате\r\nрика, то, относительно земледѣлія, Францій стоитъ выше всѣхъ,\r\nза исключеніемъ развѣ Бельгіи. Вообще, въ послѣднее полусто\r\nлѣтie матеріальное положеніе Французскаго крестьянина значи\r\nтельно возвысилось. Этотъ успѣхъ проявляется въ улучшенной\r\nпищѣ, въ распространяющемся употребленіи мяса, въ замѣненіи\r\nсоломенныхъ крышъ аспидными и черепицею, въ мощенін\r\nконюшенъ и скотныхъ дворовъ, однимъ словомъ, въ тѣхъ ме\r\nлочахъ домашней жизни, которыя служатъ признакомъ несо\r\nмнѣннаго успѣха ? ). Въ настоящее время повсемѣстное про\r\nведеніе желѣзныхъ дорогъ, установленіе поземельнаго кредита,\r\n1 ) См. статью Маверня въ Journal des Economistes, 1856 г., мартовская и\r\nмайская книжки.\r\n*) Cm. Les paysans français par Anacharsis Combes et Hypolite Combes.o ФРАНЦУЗскихъ КРЕСТЬЯНАХъ. 219\r\nвсеобщее вниманіе, устремленное на благосостояніе земле\r\nдѣльцевъ, должны еще быстрѣе подвинуть улучшеніе ихъ быта.\r\nВо Французскомъ крестьянинѣ есть черта, которая служить\r\nсамымъ сильнымъ двигателемъ труда, которая иногда до не\r\nвѣроятной степени напрягаетъ его энергію. Это — любовь къ ю\r\nземельной собственности ; она составляетъ характеристическую\r\nего особенность. Тогда какъ англійскій земледѣлецъ охотно\r\nпродаетъ свою землю, чтобы съ помощью маленькаго капитала\r\nобратиться въ Фермера, Французскій крестьянинъ работаетъ не\r\nутомимо, лишаетъ себя удовлетворенія самыхъ необходимыхъ\r\nпотребностей кизни, тщательно сберегаетъ каждую копѣйку,\r\nсъ цѣлью купить себѣ, наконецъ, клочекъ земли и сдѣлаться пол\r\nнымъ, самостоятельнымъ хозяиномъ. Имѣть свой участокъ— это\r\nстрасть Французскаго крестьянина ; это мысль, которую онъ\r\nмелѣетъ въ продолжение всей жизни и которой осуществление\r\nсоставляетъ для него высшій идеалъ земнаго блаженства.\r\nВъ немъ онъ видитъ обезпеченіе своихъ правъ, ограду отъ\r\nнищеты. Онъ съ неимовѣрнымъ тщаніемъ обработываетъ каждую\r\nчастичку почвы и привязанъ къ ней, какъ къ первой основѣ\r\nсвоего существованія.\r\nНельзя не сказать, что такое стремление къ пріобрѣтенію\r\nсобственности иметъ нѣкоторыя вредныя послѣдствія. Хо\r\nрошее земледѣліе требуетъ прежде всего капитала, а крестья\r\nнинъ, употребивъ послѣднюю копѣйку на покупку земли, при\r\nступаетъ къ ея обработкѣ, не имѣя ничего кромѣ руку. По\r\nнятно, что результатъ не можетъ быть благоприятенъ. Кромѣ\r\nтого, при конкурренцій мелкихъ собственниковъ, участки про\r\nдаются за неимовѣрно - высокую цѣну, так что добываемыя\r\nпроизведенія часто не въ состоянии окупить расходовъ. Нако\r\nнецъ, что хуже всего, крестьянинъ обыкновенно не дожидается\r\nнакопленія полной суммы, потребной для покупки ; онъ зани\r\nмаетъ деньги у ростовщиковъ, за огромные проценты, и потому\r\nоказывается не въ силахъ заплатить свой долгъ. Вслѣдствие\r\nэтого, мелкая собственность во Франции обременена слишкомъ\r\nзначительными долговыми обязательствами. Въ этомъ состоитъ\r\nодно изъ главныхъ препятствій развитію земледѣлiя и улучше\r\nнію народнаго благосостояния. Впрочемъ, учрежденіе нозе\r\nмельнаго кредита въ новѣйшее время обѣщаетъ избавить зем\r\nмедѣльцевъ отъ этого зла,220 АТЕНЕ В.\r\nМенѣе основательными кажутся возражения, которыя дѣла\r\nются противъ мелкой собственности вообще. Англичане, пар\r\nтизаны крупной поземельной собственности, ссылаются на при\r\nмвръ своего отечества, въ которомъ эта Форма владѣнія довела\r\nземледѣліе до самаго цвѣтущаго состоянія. Противъ этого Фран\r\nцузы, даже склонные къ превознесенію Англіи, какъ напримѣръ\r\nЛавернь, справедливо возражаютъ, указывая на многія мѣста\r\nсобственнаго отечества, гдѣ мелкая собственность сдѣлала чу\r\nдеса производительности. Особенно любопытенъ примѣръ ост\r\nрова Жерсей, Французской колоній подъ англійскимъ владыче\r\nствомъ : этотъ затерянный въ морѣ уголокъ, пользуясь благами\r\nспокойствiя и свободы, при чрезвычайно дробной собственности,\r\nне уступаетъ въ развитій земледѣлiя и благосостоянiя ни какой\r\nстранѣ въ мірѣ. Въ самомъ дѣлѣ, если, съ одной стороны, мел\r\nкій собственникъ не можетъ иногда употреблять тѣ улучшен\r\nные способы земледѣлія, которыми пользуется богатый земле\r\nвладѣлецъ -капиталистъ, то, съ другой стороны, работа пер\r\nваго несравненно производительнѣе : мелкій собственникъ зна\r\nетъ каждый клочекъ своего участка, напрягаетъ всѣ свои силы\r\nи извлекаетъ изъ почвы все, что она можетъ дать. Здѣсь только\r\nвозможно то огородное хозяйство, которое представляетъ выс\r\nшую степень земледѣльческаго искусства. Вообще, агрономы\r\nпризнаютъ, что мелкая собственность даетъ болѣе валоваго до\r\nхода, нежели крупная, но менѣе чистаго ; если она требуеть\r\nбольше рукъ, то, съ другой стороны, она доставляетъ пропита\r\nніе большему числу людей и дѣлаетъ земледѣльца осѣдлымъ на\r\nсвоемъ пепелищѣ.\r\nОднако, въ самой Франціи многие опасаются чрезмѣрнаго из\r\nмельченія собственности, вслѣдствіе равного права наслѣдова\r\nнія, которое предоставляется дѣтямъ, по Французскому закону.\r\nОдиннадцать съ половиною миллионовъ податныхъ участковъ, на\r\nкоторые дѣлится земля, представлялись какимъ - то страшили\r\nщемъ. Но и здѣсь новѣйшiя изслѣдованія значительно ослабили\r\nвозраженія. Воловскій, въ недавней запискѣ, читанной во Фран\r\nцузской Академіи,доказалъ неопровержимыми цыфрами, что опа\r\nсенія ложны, что чис.10 мелкихъ участковъ не увеличивается на\r\nсчетъ большихъ, какъ предполагали доселѣ, а что, напротивъ,\r\nпри естественномъ стремленіи собственности къ сосредоточеніюo ФРАНЦУЗскихъ КРЕСТЬЯНАХъ. 221\r\n9\r\nвъ рукахъ капиталистовъ, равенство дѣленiя и страсть крестья\r\nнина къ пріобрѣтенію земли составляють необходимое противо\r\nдѣйствие, которымъ поддерживается равновѣcie. Въ этомъ случаѣ\r\nсвобода собственности, которая составляетъ существенное усло\r\nвіе сильного производства, ибо она позволяетъ землѣ поступать\r\nвъ руки наиболѣе производительныя, сама же поправляетъ и мо\r\nгущія произойдти неправильности. Надобно притомъ замѣтить,\r\nчто нерѣдко даже самые дробные участки составляють для\r\nФранцузскаго крестьянина благодѣтельное пособие въ жизни.\r\nМногіе собственники - земледѣльцы, нанимаясь въ работу у со\r\nсѣдей, при всемъ томъ не становятся батраками, ибо владѣютъ\r\nКлочкомъ земли и имѣютъ свое жилище. Другіе занимаются\r\nремеслами и Фабричною работою, ибо во Франции, такъ же какъ\r\nи у насъ, промышленность не сосредоточивается только въ го\r\nродахъ, а въ значительной степени распространена и въ се\r\nмахъ. Тамъ, гдѣ нѣтъ нужды употреблять машины, Фабриканты\r\nраздаютъ работу на домъ крестьянамъ, которые такимъ обра\r\nзомъ соединяютъ земледѣліе съ другими занятіями. Собствен\r\nный участокъ земли служить имъ при этомъ обезпеченіемъ про\r\nтивъ случающихся въ Фабричномъ производствѣ остановокъ ра\r\nботы и пониженій наемной платы. Многие изъ подобныхъ про\r\nмышленниковъ - земледѣльцевъ достигли значительнаго благо\r\nсостояния, какъ напримѣръ норманскіе ткачи.\r\nНаконецъ, мелкая собственность не сказала еще послѣдняго\r\nсвоего слова : она можетъ достигнуть неизвѣданной доселѣ\r\nстепени развитія, если къ ней будетъ приложено начало ассо\r\nсіацій, въ которой энергія личнаго труда, свобода собственно\r\nсти и справедливость распредѣленія соединятся съ выгодами\r\nсовокупнаго производства и потребленія. Соціалисты проповѣ\r\nдывали ассоcіацію обязательную и организацію труда посред\r\nствомъ государственныхъ мѣръ. Ихъ требования, которыя долж\r\nны были имѣть послѣдствіемъ ниспроверженіе всего сущест\r\nвующаго порядка, не нашли себѣ отголоска въ народѣ ; испу\r\nганная этимъ страшилищемъ, Франція кинулась въ руки Лю\r\nдовика – Наполеона. Но свободная ассосiацiя не имѣетъ этихъ\r\nневыгодъ ; она можетъ соединить за себя всѣ голоса, ибо нө\r\nпротиворѣчитъ экономическому принципу промышленной сво\r\nбоды, и легко можетъ вмѣститься въ существующій порядокъ,222 АТЕНЕЙ,\r\nприготовляя, таким образомъ, будущее разрѣшеніе соціальныхъ\r\nвопросовъ. Въ настоящее время сами экономисты проповѣды\r\nваютъ ассосiацiю, какъ лучшее лѣкарство противъ разобщенія\r\nи нищеты. Послѣ движеній 48-го года это начало нашло бли\r\nстательное приложение во всѣхъ сферахъ экономической жиз\r\nни. Такъ ассосiацiя капиталовъ движимaго кредита затмила со\r\nбою прежнихъ властителей Финансоваго міра. Еще поразитель\r\nнѣе былъ успѣхъ національныхъ займовъ, которые соверша\r\nлись въ послѣднюю войну. Демократическая Франція подала\r\nпервый примѣръ воззванія къ мелкимъ капиталистамъ, и эта\r\nсмѣ.1ая попытка обнаружила всю громадность средствъ, скры\r\nвающихся въ государствѣ.\r\nПодобный результатъ можетъ оказаться и въ болѣе тѣсной\r\nсферѣ промышленнаго производства. Въ земледѣльческомъ\r\nбыту, начало ассоcіаціи имѣетъ до сихъ поръ мало прило\r\nженія. Правда, въ послѣднее время стали составляться ком\r\nпаніи на акціяхъ для покупки и найма земель ; въ одномъ.\r\nизъ угловъ Францій, юрскіе земледѣльцы показали примѣръ\r\nассоcіацій для производства сыра, и предприятие увѣнчалось\r\nуспѣхомъ. Но все это составляетъ только исключеніе. До\r\nземледѣлія еще не дошла очередь ; дѣло, по обыкновенію,\r\nначалось съ городоваго населенія. Здѣсь духъ ассоcіацій про\r\nизвелъ въ послѣднее время замѣчательныя явленія. Не говоримъ\r\nо ремесленныхъ товариществахъ (compagnonage), объ этихъ\r\nвѣковыхъ артеляхъ, которыя, вдали отъ закона, существуютъ\r\nвъ продолженіе столѣтiй и соединяютъ въ общій союзъ множе\r\nство ремесленниковъ, разсіянныхъ по всей Францін. Но нельзя\r\nне обратить внимания на огромное количество обществъ взаим\r\nной помощи, которыя возникли съ недавнихъ поръ. Въ одномъ\r\nПарижѣ ихъ 340 съ 5 ми... іонами капитала, въ Марсели\r\n118 ‘). Нѣтъ почти города, въ которомъ бы ихъ не было по\r\nнѣскольку. Съ 48-го г. появились и союзы другаго рода : об\r\nщества для валовой закупки предметовъ потребленія. Таково\r\nбыло, напримѣръ, Общество Человѣчества въ Лиллѣ, которое\r\n4 ) Цыфры 4854 г. См. Les populations ouvrières en France dans le mouve\r\nment social du XIX siècle, par Audig anne.o ФРАНЦУЗСКИхъ КРЕСТЬЯНАХъ. 223\r\n.\r\nимѣло для работниковъ самые благодѣтельные результаты. На\r\nконецъ въ Парикѣ и нѣкоторыхъ другихъ городахъ образова\r\nлись товарищества ремесленниковъ – капиталистовъ, которыя\r\nвъ 48 году получили пособія отъ правительства. Нѣкоторыя изъ\r\nнихъ не сумѣли справиться съ сложными дБ.Тами, но другія\r\nудержались и процвѣтаютъ до сихъ поръ.\r\nТакимъ образомъ средневѣковые союзы, которые образова\r\nлись въ эпоху насилія, которые слишкомъ часто основаны были\r\nна крѣпостномъ правѣ, на исключительныхъ привилегіяхъ и не\r\nдавали простора лицу, рушились передъ натискомъ граждан\r\nской свободы. Но возникшій изъ свободы индивидуализмъ, со\r\nвершивъ свое дѣло, развивши въ лицѣ сознаніе отвѣтственно\r\nсти и необходимую для дѣятельности энергію, самъ стремится къ\r\nвысшей Формѣ промышленнаго устройства, къ разумному сое\r\nдиненію силъ, съ сохраненіемъ личной свободы и собственно\r\nсти, составляющей плодъ человѣческаго труда. Эта высшая\r\nФорма общежитія можетъ установиться только въ новому граж\r\nданскомъ порядкѣ, въ которомъ государственный элементъ до\r\nстаточно развитъ, чтобъ оградить права всѣхъ и не дать мѣста\r\nпритѣсненію, насилію, привилегіямъ. Потому-то и важно со\r\nзданіе прочнаго государственнаго быта и разрѣшеніе политиче\r\nскихъ вопросовъ, согласно съ духомъ и требованіями народа ;\r\nэто— условіе, безъ котораго невозможно дальнѣйшее движение\r\nвпередъ. Въ этомъ отношении нельзя не сказать, что настоя\r\nщее положеніе Франціи не слишкомъ благоприятствуетъ обра\r\nзованію свободныхъ ассоcіацій. Трудно предположить, чтобы\r\nмежду Французскими работниками къ экономическимъ цѣлямъ\r\nне примѣшались политическiя. Дѣйствительно, послѣ правитель\r\nственнаго переворота 2-го декабря, многія изъ этихъ обществъ\r\nбыли закрыты ; остальныя находятся подъ зоркимъ наблюдені\r\nемъ полицій. Нѣтъ сомнѣнія, что такія стѣснительныя мѣры\r\nпредставляють значительную помѣху правильному развитію об\r\nщественныхъ силь. Работникъ не станетъ лишать себя необ\r\nходимаго и копить свои сбереженія для дѣла, которое не обѣ\r\nщаетъ прочной будущности. Не на полицейской почвѣ могутъ\r\nвозникать свободныя товарищества. Новая эпоха экономиче\r\nскаго развития можетъ наступить только тогда, когда, по вы\r\nраженію нынѣшняго императора Французовъ, свобода увѣн224 ATEHEN.\r\nклассахъ -\r\nчаетъ общественное зданіе. Но изъ этого ясно, что политиче\r\nскій вопросъ должен быть рѣшенъ прежде соціальнаго.\r\nЧто касается до нравственнаго и умственнаго состояния\r\nкоторыя Французскихъ господствуютъ крестьянъ, во то всѣхъ въ нихъвообще замѣчаются земледѣльческихъ тѣ же черты,\r\nлюбовь къ старинѣ, слишкомъ часто переходящая\r\nвъ невѣжество и рутину, развитие религиознаго духа, нерѣдко\r\nвыраждающееся въ обрядность и сопровождаемое суевѣріемъ,\r\nчистота нравовъ, умѣренность въ жизни, деспотическій харак\r\nтеръ семейной власти, который поэтому самому, вмѣсто любви,\r\nвозбуждаетъ иногда неблагодарность. Просвѣщеніе, вообще\r\nговоря, не слишкомъ распространено въ селахъ, особенно во\r\nвнутреннихъ областяхъ. Правда, съ 1835-го года, въ каждой\r\nФранцузской общинѣ существуетъ элементарная школа, но\r\nдвадцатилѣтній срокъ, протекшій со времени устройства перво\r\nначальнаго образования, не могъ еще дать слишкомъ значи\r\nтельныхъ результатовъ. Граматность неоспоримо распростра\r\nняется, но образованіе находить себѣ препятствіе въ мѣстной\r\nрутинѣ. Общины не всегда охотно несуть возложенную на нихъ\r\nчасть расходовъ по содержанію школы ; положеніе учителей,\r\nно этому самому, недостаточно обезпечено, и значительная часть\r\nнародонаселенія не умѣетъ даже читать и писать. Однако, об\r\nщее движеніе идей въ образованной странѣ не могло остаться\r\nбезъ вліянія на земледѣльческій классъ. Французскіе крестьяне\r\nникогда не держали себя особнякомъ, а находились въ посто\r\nянномъ общеніи съ горожанами, болѣе дѣятельными и подвиж\r\nными. И тѣ и другие вмѣстѣ составляли третье сословие, которое\r\nиграло такую значительную роль въ истории Франціи. И тѣ и дру\r\nгіе принимали участие въ переворотахъ послѣднихъ шестидесяти\r\nѣтъ, которые,проникая до самыхъ глубокихъ слоевъ общества,\r\nвозбуждали всѣхъ къ дѣятельности, вездѣ шевелили мысли и ин\r\nтересы. Такъ революція 1789 года отозвалась въ какдомъ селѣ ;\r\nвездѣ крестьяне, получившіе неограниченное право выбора,\r\nвызваны были къ самодѣятельности, должны были примыкать\r\nкъ той или другой партии, обсуждать, по мѣрѣ силъ, тѣ разно\r\nобразныя идеи, которыя другъ за другомъ всплывали во всеоб\r\nщемъ броженіи. Федерации, сами собою возникшія по всей\r\nФранцій, показали, что уже въ то время крестьянинъ вышелъО ФРАНЦУЗСкихъ КРЕСТЬЯНАХъ. 225\r\nизъ тѣсной сферы сословныхъ и мѣстныхъ интересовъ и\r\nпроникся чувствомъ интересовъ и потребностей цѣлаго отече\r\nства. Подобное же движеніе, хотя въ меньшихъ размѣрахъ,\r\nпроизошло и въ 48-мъ году. Пропаганда соціалистовъ вызвала\r\nкъ проповѣди и приверженцевъ существующаго порядка. Тѣ\r\nи другие старались склонить. народъ на свою сторону ; пренія\r\nкипѣли по всѣмъ угламъ Францій, вездѣ пробуждали мысль,\r\nи народъ не могъ смотрѣть на это равнодушно, ибо дѣло шло\r\nо самыхъ существенныхъ его интересахъ, о работѣ и собст\r\nвенности,\r\nМожно сказать, что распространеніе выборнаго права на\r\nвсѣхъ гражданъ оправдалось во Франции на дѣлѣ. Народъ при\r\nнималъ въ выборахъ болѣе дѣятельное участие, нежели обык\r\nновенно бываетъ даже въ Соединенныхъ Штатахъ, а между\r\nтѣмъ, вездѣ онъ пользовался своимъ правомъ мирно и въ по\r\nрядкѣ. Въ 48-мъ году, когда подача голосовъ производилась\r\nпо округамъ, цѣлыя общины съ своими знаменами, поддъ пред\r\nводительствомъ выборныхъ меровъ, шли на избраніе депутатовъ\r\nи президента, какъ на великое общественное дѣло. Кресть\r\nянинъ показалъ при этомъ и свою самостоятельность, ибо онъ\r\nподавалъ голосъ не всегда согласно съ желаніемъ существу\r\nющаго правительства. Такъ Учредительное Собраніе было соста\r\nвлено большею частью изъ умѣренныхъ республиканцевъ, ме\r\nжду тѣмъ какъ заправлявшій выборами министръ внутрен\r\nнихъ дѣлъ былъ крайній демократъ. То же повторилось при\r\nвыборѣ Людовика - Наполеона во время правленія генерала\r\nКавеньяка. Наконецъ, самое Законодательное Собрание на\r\nцѣлую треть состояло изъ красныхъ республиканцевъ, что\r\nтакже можетъ свидѣтельствовать о самостоятельности выбо\r\nровъ.\r\nНельзя однакоже не сказать, что съ распространеніемъ вы\r\nборнаго права на весь народъ, первое мѣсто въ государствѣ\r\nзанялъ элементъ, несравненно менѣе либеральный, нежели выс\r\nшіе классы. Политическая власть, свобода преній составляють\r\nво Франции потребность людей просвѣщенныхъ, привыкшихъ\r\nкъ парламентской дѣятельности, къ политической жизни.\r\nКрестьянинъ естественно болѣе всего заботится о сохранении\r\nво что бы ни стало порядка, необходимаго для ежедневной жиз226 АТЕНЕЙ.\r\n1.\r\nни, и готовъ поддерживать ту власть, которая обѣщаетъ удо\r\nвлетворить насущнымъ его потребностямъ. Такимъ образомъ\r\nсамое развитие свободы ведетъ иногда къ ея уменьшенію. Пони\r\nженіе или отмѣненіе ценза представляется мѣрою либеральною :\r\nобыкновенно ее требують друзья свободы ; но нерѣдко она имѣ\r\nетъ послѣдствіемъ временное удаление ихъ отъ обществен\r\nныхъ дѣлъ, - ибо низшее народонаселеніе, если у него нѣтъ\r\nсущественныхъ побужденій къ измѣненію настоящаго порядка\r\nвещей, обыкновенно проникнуто духомъ охранительнымъ, и\r\nмало цѣнитъ тѣ духовныя блага, которыя для просвѣщенныхъ\r\nлюдей составляютъ высшее наслажденіе въ жизни. Однако, по\r\nдобное обобщеніе права не остается безъ благодѣтельныхъ по\r\nслѣдствій. Участие въ политическихь дѣлахъ возбуждаетъ въ\r\nнародѣ дремавшую мысль и заставляетъ самые высшіе классы\r\nобратить должное внимание на менѣе просвѣщенныхъ братьевъ.\r\nВо Францій, во времена владычества либерализма, крестьяне\r\nоставались совершенно въ сторонѣ. Никто объ нихъ не забо\r\nтился, никто не думалъ даже освѣдомляться объ ихъ положеңіи.\r\nВсѣ общественные интересы сосредоточивались въ высшихъ\r\nсферахъ общества, и если взоры устремлялись иногда на низшie\r\nслои, то исключительнымъ предметомъ вниманія были городовые\r\nработники, которые совершали революціи и вызывали ученія со\r\nцiалистовъ. Теперь же и крестьяне, въ свою очередь, стали пред\r\nметомъ всестороннихъ изслѣдованiй и всеобщаго попеченія.\r\nПравительство обращается къ нимъ потому, что видитъ въ нихъ\r\nглавную опору своего могущества, оппозиція— потому, что един\r\nственно съ ихъ помощью она можетъ приготовить торжество\r\nсвоихъ убѣжденій. Подобная дѣятельность, безъ сомнѣнія, будетъ\r\nимѣть наилучшія послѣдствія для благостояния и просвѣщенія\r\nземледѣльческаго класса. Онъ воспользуется плодами тѣхъ де\r\nмократическихъ учреждений, которыя въ настоящее время со\r\nставляютъ основу Французскаго государства.\r\nВыборное право крестьянъ имѣетъ для Франціи и другую\r\nвыгодную сторону. Оно выдвигаетъ впередъ охранительный эле\r\nментъ, въ которомъ сильно нуждается страна, обуреваемая\r\nслишкомъ частыми революціями. Крестьянинъ, по существу сво\r\nему, консерваторъ : это вытекаетъ изъ свойства его занятій,О ФРАНЦУЗСкихъ КРЕСТЬЯНАХъ. 227\r\nподчиненныхъ неизмѣннымъ законамъ природы, изъ привязан\r\nности его къ мѣсту, къ землѣ, его питающей, изъ медленности\r\nуспѣховъ земледѣлія, въ которомъ трудъ, терпѣніе, бережли\r\nвость имѣютъ болѣе значенія, нежели смѣлость и изобрѣтатель\r\nность ; наконецъ, изъ болѣе уединенной жизни, сосредоточенной\r\nвъсемейному кругу, гдѣ наиболѣе сохраняются преданія старины.\r\nГородовая промышленность, напротивъ, возбуждая въ людяхъ\r\nбезпрерывную дѣятельность и изобрѣтательность, поставляя ихъ\r\nподъ вліяніе неумолимаго соперничества, побуждая ихъ къ ри\r\nскованнымъ предприятіямъ, естественно внушаетъ человѣку\r\nэнергію, подвижность, увѣренность Ръ своихъ силахъ, наклон\r\nность къ нововведеніямъ. Потому городовое сословie обыкно\r\nвенно представляетъ собою партію прогресса. Оба элемента\r\nравно необходимы для народа. Одинъ идетъ въ главѣ, пролагаетъ\r\nновые пути ; другой умѣряетъ ходъ, воздерживаетъ слишкомъ\r\nбыстрыя движения перваго. Къ счастью, во Францій эти проти\r\nвоположные элементы не находятся во враждѣ. Какъ мы уже\r\nимѣлн случай сказать, они издавна составляють одно цѣлое и\r\nнаходятся въ тѣсномъ взаимнодѣйствіи. Крестьянинъ смотритъ\r\nна городъ, какъ на образецъ, въ особенности на городъ го–\r\nродовъ— Парижъ. Что ни говорять противъ преобладанія столи\r\nцы, для народа выгодно имѣть центръ просвѣщенія, къ которому\r\nобращается вся страна, который составляетъ какъ бы передовой\r\nпостъ народнаго образования. Парижъ не навязываетъ своего\r\nмнѣнія остальному государству : напротивъ, часто большинство\r\nидетъ ему наперекоръ ; но окончательно мнѣніе его всегда\r\nявляется торжествующимъ. Сначала оно распространяется на\r\nдругие города, а оттуда и на села. Оттого для государствен\r\nной власти такъ важно имѣть поддержку въ Парижѣ. Оттого\r\nнынѣшнее правительство Франции съ нѣкоторымъ опасеніемъ\r\nсмотрѣло на послѣдніе выборы, въ которыхъ Парижъ выста\r\nвилъ пять республиканцевъ. Недавно еще министръ внут\r\nреннихъ дѣлъ, въ публичной рѣчи, упрекалъ парижскихъ ра\r\nботниковъ въ неблагодарности. И точно, правительство осо\r\nбенно старалось объ улучшеніи ихъ благосостоянія, ибо въ удо\r\nвлетвореніи матеріальнымъ потребностямъ народа оно ищетъ\r\nзалога своей прочности. Но парижской работникъ идеалистъ:228\r\nАТЕНЕЙ.\r\nвъ 30 - мъ году, онъ бился на баррикадахъ за свободу книго\r\nпечатанія. Энергической и независимый его характеръ не тер\r\nпитъ стѣсненія, а нынѣшняя Франція далеко не имѣетъ той\r\nсвободы, къ какой она привыкла въ прежнее время.\r\nЧѣмъ разрѣшится эта задача ? Будетъ ли развитие совер\r\nшаться мирнымъ дѣйствіемъ всеобщаго права выбора, или\r\nФранція придетъ къ новому перевороту? Какую роль будуть\r\nпри этомъ играть земледѣльческій классъ и городовой ? Все\r\nэто покажетъ намъ исторія, за которой мы должны слѣдить въ\r\nкачествѣ зрителей.\r\nБ. Чичеринъ.",
        "label": "5"
    },
    {
        "title": "Iavleniia sovremennoi literatury, propushchennye nashei kritikoi. II. «Pskovitianka», drama L. Meia",
        "article": "ЯВЛЕЯ СОВРЕМЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ\r\nПРОПУЩЕННЫЯ ВАШЕЙ КРИТИКОЙ\r\nII\r\nПековитянка, драма м. Мея\r\n-\r\nПохожимъ, что еще можно было нашей критикѣ, занятой прев\r\nмущественно такими важными задачами какъ казнь обломовщины и\r\nкакъ доказательства ненародности Ilушкина, не замѣтить небольшого\r\nпоэтическаго разсказа: « Лѣсъ »; но какъ же было ни слова не ска\r\nзать, ни худого, ни добраго, о такой серьёзной вещи какъ « Пскови\r\nтянка » Л. Мея?.. Точно у насъ такое огромное богатство драмати\r\nческихъ оригинальныхъ произведеній.— да и вообще оригинальныхъ\r\nпроизведеній, что можно иногда молчать о вихъ? Во первыхъ и во\r\nобще - то молчать о какомъ бы то ни было честномъ и даровитомъ\r\nтрудѣ — чрезвычайно неприлично критикѣ, а во вторыхъ, у нась\r\nэто хуже чѣмъ неприлично: вредно. Не говоря уже о томъ, ва\r\nсколько молчаніе критики оскорбительно для даровитаго писателя,\r\nкоторый желаетъ всегда слышать справедливый приговоръ своему\r\nпроизведенію молчаніе, положительно вредно, потомучто остав\r\nляя писателя при однихъ его самородныхъ достоинствахь и недо\r\nстаткахъ, оставляетъ и такъ называемую публику при одномъ ея\r\nсобственномъ, неопредѣленномъ сочувствіи къ писателю.\r\nБываютъ случаи, что молчаніе критики является даже и мате\r\nріально вреднымъ. Случай такого рода произошолъ на нашихъ\r\nглазахъ съ « Псковитянкой » л. Мея. У академія нашей, Кото\r\nрой, как всякой академіи, для оцѣнки писателя нужны извѣст\r\nныя, установившiяся данныя (и чѣмъ больше они установились,\r\nчѣмъ больше стали обязательны и даже принудительны, тѣмъ\r\nлучше), не было никакихъ данныхъ для оцінки таланта м. МенКРИТИЧЕСКОЕ ОВОЗРѣBIE 129\r\nвообще и его драмы въ особенности — и вотъ драма не удостоилась\r\nпремія. А между тѣмь, она, по нѣкоторымъ параграфамъ устава,\r\nможетъ быть, прежде всѣхъ другихъ, подлежала оцѣнкѣ и разсмо\r\nтрѣнію, — и стоила преміи нисколько не меньше драмы Писемскаго.\r\nАкадемію,, повторимъ опять, какъ и всякую академію, винить мно\r\nго нечего. Она свое дѣло сдѣлала: увѣнчала, говоря академичес –\r\nкамъ терминомъ, два произведенія, на которыя указывали ей поло\r\nжительныя, установленныя критическiя данныя; хоть разумѣется\r\nнѣсколько странно, что она уравняла премією два произведения, изъ\r\nкоторыхъ одно неизмѣримо выше другого, до того выше, что по\r\nстрогой справедливости, одно только и должно было быть увѣнча\r\nно… Если же непремѣнно нужно было увѣнчивать другое, то саѣ\r\nдовало увѣнчать еще и третье. Почему же еще на четвертое, спро\r\nсатъ можетъ - быть нѣкоторые?.. А потому, что ни какое четвертое\r\nуказать нельзя, потому что при всѣхъ своихъ недостаткахъ и драма\r\nПисемскаго и драма Мея имѣютъ такія яркія достоинства, по кото\r\nрымъ прямо относятся къ художеству, а не къ беллетристикѣ и сце\r\nническому репертуару.\r\nВысоко ставя талантъ Л. А. Мея, и нал:ѣясь скоро отдать по\r\nдробный отчетъ о всей его дѣятельности, по поводу выходящаго\r\nтеперь полнaго собрания его сочиненій, мы совершенно далеки отъ\r\nтого, чтобы вообще признавать его драматургомъ въ томъ смы\r\nсаѣ, въ какомъ напримѣръ драматургъ — Островскій в восторгаться\r\nего драмами вообще и даже лучшею из нихъ: (« llсковитянкою » въ\r\nособенности. А между-тѣмъ, нельзя же не видѣть того, что « Пско\r\nвитянка », чрезвычайно -замѣчательное поэтическое произведеніе\r\nи говоря это, не нужно прибавлять казенной Фразы: « при бѣдности\r\nнашей драматургіи… » И драматургія наша вовсе не бѣдна, потому\r\nчто у насъ есть Пушкинъ, Грибоѣдовъ, Гоголь, Островскій – да и\r\n« Псковитянка » вовсе не принадлежитъ къ разряду явленій, о кото\r\nрыхъ обыкновенно говорится, что на безрыбьѣ и ракъ рыба. Нѣтъ!\r\n« Псковитянка », съ ея недостатками и достоинствами сама по себѣ,\r\nбезотносительно- замѣчательное произведеніе, а одна сторона ея\r\nтакъ замѣчательна, что замѣчательнѣе -то въ этомъ родѣ у насъ и\r\nнѣтъ ничего: вѣдь эта сторона « Ilcкoвитянки » стоитъ на ряду,\r\nшутка сказать! съ Пушкинскимъ Борисомъ. Эта сторона «« Пісковитян\r\nки » выдвигаясь какъ-то странно изо всей, весьма впрочемъ достой\r\nной уваженія, дѣятельности даровитаго автора, заставляет не\r\nвольно предполагать, что симъ въ его талантѣ больше, чѣмъ мы ви\r\nдимъ во всемъ остальномъ его творчествѣ, что стало быть этимъ\r\nсиламъ кое-что мѣшаетъ вполнѣ высказаться. Вѣдь нельзя же до\r\nпустить с одной стороны того, что Мей, довольно давно уже дѣй130 ВРЕМЯ\r\nленными качествами таланта\r\n9\r\nствующій въ литературѣ, являющийся съ давнихъ поръ съ опредѣ\r\nи опредѣленною мѣрою творчества,\r\nеще развивается, іst nосh im Werden нельзя же съ другой стороны\r\nпредположить и то, что « Псковское Вѣче » далось ему случайно…\r\n« Псковское Вѣче » давить собою всю « Псковитянку » и широтою свое\r\nго замысла, глубокимъ постиженіемъ русскаго народнаго духа, худо\r\nжественнымъ спокойствіемъ, соеди неннымъ съ истинно-драматиче\r\nскимъ содержаніемъ, давитъ въ нашей современной драматургів все,\r\nкромѣ разумѣется храмъ Островскаго…\r\nСобственно говоря, во всей « Псковитянкѣ » только « Псковское\r\nВѣче », т. е. III актъ — стоитъ серьёзной критической оцѣнки или\r\nлучше сказать критическаго изученія. Все остальное въ драмѣ или\r\n1) сдѣлано болѣе или менѣе искусно, или 2) недодѣлано, или 3) пред\r\nставляет только задатки чего-то, намеки на что-то. Къ числу та\r\nкихъ превосходныхъ задатковъ, такихъ удивительныхъ намековъ,\r\nпринадлежить напримѣръ ожиданіе Ивана Грознаго и первое его\r\nпоявленіе, т. е. IV актъ.\r\nПрежде всего, тоть родъ исторической драмы, къ которому от\r\nносится и « Псковитянка » Мея и его « Царская Невѣста », по нашему\r\nмнѣнію, совершенно ложный родъ. Это какая-то незаконная помѣсь\r\nисторически -громаднаго съ выдуманнымъ, сравнительно -мизер\r\nнымъ содержаніемъ: совершенно - неловкое перенесеніе въ драму\r\nпроемовъ Вальтеръ Скоттовскаго романа. Ни одинъ истинный драма\r\nтическій художникъ не грѣшенъ въ такой помѣси… Вы укажете\r\nнамъ можетъ быть на Шиллера, который еще до Вальтера Скотта\r\nввелъ любовь Макса и Теклы, событие частное и выдуманное, въ\r\nисторически- міровую поэму о Валленштейнѣ, — на Гёте, который\r\nосновалъ своего Эгмонта на пружинахъ почти что мѣщанской интри\r\nги,- — на Гюго наконецъ, который какъ драматургъ все -таки чего же\r\nнибудь да стоитъ, вопреки « кавалерскимъ » отношеніямъ къ нему\r\nнашей критики?.. На это отвѣтить можно, по отношенію къ Шиа\r\nмеру, что любовь Макса и Теклы у него не главная пружина храмы,\r\nа одинъ изъ эпизодовъ огромной исторической картины, хоть эпи\r\nзолу этому и придано въ поэмѣ значеніе нѣсколько во вредъ ея ху\r\nдожественной гармоній. Образецъ соблюденія художественной гар\r\nмонів въ эпизодахъ можно найти у самаго Шиллера въ его « Виль\r\nгельмѣ Теллѣ, » въ удивительной умѣренности эпизода частныхъ\r\nотношеній Руденца и Берты. Что касается до Гёте\r\nвамъ смотрѣть на Эгмонта какъ на историческую драму?.. Вѣдь не\r\nвсякая драма, въ которой дѣйствуетъ историческое лицо — непре\r\nмѣнно историческая драма… О Викторѣ Гюго, ибо какъ ни велика\r\nбездна, отдѣляющая его въ художественномъ отношении отъ Гёте и\r\n>\r\nто вольно жеКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣніE 131\r\n-\r\n(\r\nШиллера, а все-таки изъ драматурговъ только о нем, можно послѣ\r\nвихъ говорить, о Виктор Гюго тоже надобно судить не какъ объ\r\nисторическомъ драматургѣ, за исключеніемъ его « Кромвелля », зам.\r\nчательно -серьёзной, на половину геніально й, на половину Фальши\r\nвой драматической этюды, да его « Бурсграфовъ », высоко-поэтиче\r\nской концепція вполнѣ исторической картины, испорченной мело\r\nдраматическими пружинами. Все остальное у него дра мы психо\r\nЈогическiя, более или мене замѣчательныя – а не историческiя.\r\nВъ « Le roi s'amuse » Францискъ І взятъ не какъ историческое лицо,\r\nа какъ типъ блестящаго, увлекательного и безсовѣстнаго человѣка,\r\nE изъ самой высшей среды общества, въ противоположность обижен\r\nвому природой и соціальнымъ положеніемъ уролу - шуту; въ « Ма\r\nшенькѣ де Лормъ » Ришелье можетъ быть удобно - замѣвенъ какимъ\r\nхотите чиновнымъ лицомъ…\r\nНо представьте вы огромный холстъ, натянутый видимымъ обра\r\nзомъ для картины съ грандіознымъ содержаніемъ. На этомъ хол\r\nстѣ отдѣланъ центръ, и отдѣланъ явно великимъ мастеромъ…\r\nВдали обрисована великольная фигура, столь же важная какъ\r\nцентръ картины, и связанная необходимо съ центромъ. Вниманіе\r\nваше приковано къ центру и къ этой грандіозно- обрисованной Фи\r\n- гурѣ, а васъ живописецъ хочеть насильно приковать къ эпизолу,\r\nвидимо сочиненному мѣстами искусно, а мѣстами даже вовсе не\r\nискусно, и насильно же приковываетъ къ этому эпизоду колоссаль\r\nную фигуру, связанную въ сущности только съ центромъ картины.\r\nТаково или почти таково впечатлѣніе отъ множества историче\r\nскихъ драмъ, и oть « Псковитянки » Л. Мея въ особенности. Для\r\nтого, чтобы совершенно уяснить его для читателей, мы рѣшаемся ра\r\nзобрать всю драму въ подробности. Это можетъ быть будетъ и не\r\nминее для многихъ изъ нашихъ читателей ибо, вѣроятно многое\r\nизъ нихъ и не читали драмы Мея, о которой молчала наша критика.\r\nВъ « Свѣточѣ » явилась, правда, статья о « Псковитянкѣ », статья и\r\nумная и справедливая но вѣдь во всѣхъ журналахъ только одна\r\nстатья, да и та въ « Свѣточѣ, журналѣ еще молодомъ, еще толь\r\nко что возникшемъ. Может быть, но не ручаемся, —- г. Гымал\r\nчто -нибудь сказалъ о Псковитянкѣ » въ фельетонѣ « Спб. Вѣдомо\r\nстей » но литературные Фельетоны это й почтенной газеты читают\r\nся только сотрудниками журналовъ и слава Богу, что ими\r\nтолько читаются.\r\nИтакъ — прямо къ дѣлу, т. е. къ ра збору « ІІсковитянки »».\r\nДѣйствіе открывается во Псковѣ въ 1555 голу. У боярина Ивана\r\nСеменовича Шелоги есть жена Bвра Дмитріевна. Бояринъ въ похо\r\nдѣ; во время его отсутствія — жена родила дочь. Съ замираніемъ\r\n1 да132 ВРЕМЯ\r\nсердца ждетъ она мужа, стараго и ревниваго. У вѣры Дмитриевны\r\nесть сестра Надежда, сговоренная за князя Юрія Ивановича Токма\r\nкова. Вѣра Дмитріевна наконецъ не вытерпѣла и разсказывает\r\nсестрѣ, какой грѣхъ съ ней приключился. Только что она разсказа\r\nла и не успѣли онѣ обѣ придумать что-нибудь, слышенъ звукъ\r\nтрубъ. вѣра схватываетъ свою Оленьку. Сѣнная дверь растворяет\r\nся, на порогѣ показывается бояринъ Шелога и князь Токмаковъ;\r\nоба въ кольчугахъ и шлемахъ.\r\nШЕЛОГА.\r\nЗдорово! Дорогихъ гостей не ждала? (снимаетя шлемъ и молится.\r\nвѣРА (бросается въ безпамятствѣ, между\r\nнимъ и Токмаковымъ).\r\nПусти, пусти!\r\nШЕЛОГА (заступаетъ ей дорогу, смѣясь)\r\nАль мужа не признала?\r\nЗнать съ нѣмцами и самъ я нѣмцомъ сталъ.\r\nЗдорово, вѣра! дай поцѣловаться;\r\nКажися, годъ проманлись… (хочеть ее обнять)\r\nвѣРА (отскакиваетъ отъ него).\r\nНе тронь,\r\nНе трoнь ребенка! ЦЕЛОГА (крестится).\r\nНаше мѣсто свято!\r\nРебенка? какъ ребенка? (дължает шаг впереда)\r\nВЕРА (отбѣгаетъ къ окву).\r\nОтойди!\r\nВъ окошко кинусь!..\r\nШЕЛОГА.\r\nГосподи, помилуй!\r\nНеужто я на смертный грѣхъ вернулся? (возвышает 10лос.)\r\nЖена!.. и чей ращенокъ этотъ?\r\nНАДЕЖДА (падаетъ на колѣни).\r\nМой!\r\nЭта небольшая и какъ видите энергическая сцена, собственно\r\nединственное драматическое мѣсто въ первомъ дѣйствии. Все осталь\r\nное в°ь немъ или казенщина, написанная превосходнымъ языкомъ,\r\nкакъ разговоръ Надежды съ нянькой ПерьФильевной, или лирическiя\r\nмѣста, которыя хороши взятыя отдѣльно, но совершенно не драма\r\nтичны, какъ разсказъ вѣры Дмитриевны, даже неестественный въКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНИЕ 133\r\nту напряжонную минуту, въ которую происходитъ дѣло. Казенщи\r\nной называемъ мы совершенно ненужныя рѣчи няни (lepФильевнь,\r\nначиная отъ рѣчей окрасотѣ обоихъ сестеръ, до рѣчей о князѣ\r\nЮріѣ Токмаковѣ, рѣчи совершенно « порожнія » въ отношении къ\r\nдрамѣ, ни къ какому дѣлу не ведущія, и въ сущности ничего не ри\r\nсующія: ни быта, ни характеровъ. Все отличие этихъ « порожнихъ»\r\nрѣчей отъ другихъ столь же порожнихъ въ различныхъ историче\r\nскихъ драмахъ александрынской сцены, заключается въ мастерскомъ\r\nрусскомъ языкѣ… Граціозно-прелестная подробность, но столь же\r\nпорожняя какъ и рѣчи няни ПерФильевны, колыбельная пѣсня Вь\r\nры Дмитриевны надъ Оленькою… Отдѣльно взятая, она такъ хороша,\r\nтакъ св:ѣжа и наивна >, что мы не можемъ ее не выписать:\r\n-\r\nБаю баюшки баю,\r\nБаю Оленьку мою…\r\nЧто на зорькѣ на зарѣ,\r\nо весенней, опорѣ,\r\nПтички Божій поютъ,\r\nВъ темномъ мѣсѣ гнѣзды вьютъ.\r\nБаю и т. д.\r\nСоловейко соловей!\r\nТы гнѣздо себѣ не вей,\r\nПрилетай ты въ нашъ садокъ,\r\nПодъ высокій теремокъ\r\nБаю и т. д.\r\nПо кусточкамъ попорхать,\r\nСаѣлыхъ ягодъ поклевать,\r\nСолнцемъ крылышки пригрѣть,\r\nО.ѣ пѣсенку прonѣть.\r\nМы не станемъ здѣсь входить въ разбирательство, сколько и\r\nчто именно взямъ Мей здѣсь цѣликомъ изъ народной колыбельной\r\nпѣсни, то дѣло въ томъ, что онъ съ высокимъ поэтическимъ так\r\nтомъ разработалъ народный текстъ…\r\nЧто касается до разсказа вѣры Дмитриевны о приключившемся\r\nгрѣхѣ разсказъ рѣшительно Фальшивъ въ драматическомъ отно\r\nпенія. Во первыхъ овь ужасно длиненъ; во вторыхъ… но послу\r\nшайте сами… вѣра расказывает, что « ила она замужъ неволей,\r\nно что мужъ въ ней души не чаялър и баловалъ какъ малаго ребен\r\nка. Пошолъ онъ въ походъ на нѣмцевъ… Дала она обѣтъ сходить\r\nкъ Печерскимъ чудотворцамъ и пошла «угодникамъ господвимъ\r\nпоклониться… » Ты не была въ монастырь?.. обращается она къ\r\nсестрѣ, перерывая свой разсказ ». — Оборотъ но видимому очень\r\nестественный\r\nно Фальшива такая естественность въ такую мину\r\nЕ\"\r\n-\r\n.134 ВРЕМЯ\r\nту, когда ей хочется поскорѣй облегчить свою душу исповѣдью.\r\n« Въ Печерскомъ » — отвѣчаетъ ««Надежда »\r\nнѣтъ не была…\r\nВЕРА\r\nТуда дорога лѣсомъ,\r\nА лѣсъ густой; березы да осины\r\nПереплелися, спутались вѣтвями,\r\nКакъ волоса, а молодой кустарникъ\r\nСилошнымъ озетнемъ раскинулся разросся\r\nПродору нѣтъ…\r\nКакая превосходная живопись, совершенно наша мѣстная, — но\r\nвѣдь это Л. А. Мей говорить, поэтъ говорить, а не преступница\r\nжена Вдругъ,,которой продолжаетъ не когдаона вспоминать 9 въ эту минуту о дорогѣ…\r\nСтепанида мнѣ и говорить:\r\nБоярыня, гляди - ка: подосинникъ,\r\nПойдемъ искать грыбовъ.\r\nНАДЕЖДА\r\nT'or пошла?\r\nВЕРА\r\nя и пошла… Давно ужь это было,\r\nА какъ теперь гляжу на этотъ аѣсъ…\r\nи начинается превосходнѣйшее описаніе мѣса, отъ котораго такъ и\r\nпахнетъ нашимъ русскимъ мѣсомъ но которое въ драматичес\r\nкомъ отношеніи, положительное безобразіе. Безобразія этого не вы\r\nкупаютъ ни художественность изобрѣтенія, ни удивительное вла\r\nдѣнье народной рѣчью до такихъ простыхъ повидимому, но вся\r\nкому другому крайне мудреныхъ тонкостей — какъ-отмѣченныя нами\r\nкурсивомъ слова… « Ты и пошла?.. Я и пошла »… Рѣчь совсѣмъ жи\r\nвая, поразительно народная повсюду, владѣнье красками нашей\r\nприроды страшное; но все это пропало задаромъ, все это не къ\r\nмѣсту. Если - бъ мы хотѣли даже сдѣлать натяжку, предположить\r\nвъ поэтѣ излишество психологической тонкости, желаніе пока\r\nзать наглядно, какъ его героинѣ стыдно, трудно и больно доходить\r\nдо настоящаго дѣла, высказать самую суть — и то подробности вый\r\nдутъ слишкомъ неумѣренны. За то, все дальнѣйшее въ разсказѣ,\r\nпревосходно… Истинно тонко и вѣрно, что вѣра Дмитріевна, вмѣсто\r\nпрямого разсказа о своемъ грѣхъ на слова Надежды: « Какъ ты\r\nжива осталась, и проч. отвѣчаетьКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРБHIE 135\r\n.\r\n7\r\nНе страшенъ страхъ Надежа,\r\nА страшенъ грѣхъ… Вотъ какъ любовь зи Eя\r\nПодъ сердце ляжетъ, словно подъ колоду,\r\nДа высосетъ всю кровь изъ ретиваго,\r\nДа како не то, то огрѣхъ молиться\r\nА, кажется молилась бы грѣху…\r\nТакъ 9 тутъ вотъ плохо… Что твой лѣсъ потемный.\r\n(\r\nКакъ это хорошо! невольно скажешь, читая это мѣсто до самаго\r\nслова потёмный одного изъ архаизмовъ или мѣстныхъ терми\r\nмовъ, которыми иногда любитъ щегольнуть Мей, злоупотребляя\r\nсвоимъ знаніемъ языка… Какъ это поэтично!.. подумаете вы, ска\r\nзавши прежде невольно: какъ это хорошо… Также точно хороши\r\nсвоей таинственностью и страстностью всѣ послѣдующія рѣчи Вѣ\r\nры, въ которыхъ и, « Онъ » вы догадываетесь конечно кто\r\nэтотъ онь является окружoнный какимъ-то мрачнымъ, зловѣ\r\nщимъ и неотразимымъ обаяніемъ.\r\nОчнулася я поздно,\r\nУжь въ сумерки… Въ какомъ -то я шатрѣ…\r\nГляжу: коверъ подостланъ подо мною,\r\nА въ головахъ камчатная подушка,\r\nи парчевой попоной я накрыта…\r\nКругомъ собаки маютъ, кони ржуть,\r\nНародъ гуторитъ.\r\nНАДЕЖДА.\r\nЧтожъ это такое?..\r\nБояре, чтохь охотилися?\r\nВѣРА.\r\nОнз!\r\nПриподняла я голову подходитъ…\r\nB% потьмахь лица не видно, только очи\r\nКако уполья в жаровнѣ… Говоритъ:\r\n• Долгонько спалось, гостья дорогая!\r\nА намъ бы вотъ навѣдаться: какъ гостья\r\nВелить себя по имени назвать,\r\nКакъ величать по отчеству? « Самъ въ поясо.\r\nя ни гугу: языкъ не шевелится…\r\nА вижу то, что изъ бояръ бояринъ,\r\nПо рѣчи слышно: голосъ такъ и льется,\r\nЧто за осанка, что за рость и плечи.\r\nОнъ мнѣ опять: Мужевая жена,\r\nАль красная дѣвица обзовися,\r\nМы до дому проводимъ ». Я молчу\r\nСверкнула глазами, отвернулся, крикнул:\r\nТ. І. Отд. ІІ. 11\r\n-\r\n.136 ВРЕМЯ\r\nКнязь Вяземскій! послать сюда дѣвчонку!\r\nи вышель вонъ…\r\nКрасота поразительная и красота совершенно народная въ этомъ\r\nобразѣ!.. Сумрачныя и зловѣщія стороны лица грознаго Ивана\r\nудивительно слиты съ тѣмъ адски-юмористическимъ, что пора\r\nжаетъ насъ въ его письмахъ, хоть бы къ старцамъ Кирилло- Бѣло\r\nзерскаго монастыря, которымъ тоже вѣдь онъ « самъ въ поясъ »,\r\nкакъ бѣдной жертвѣ своего сладострастія!.. И какой поэтической и\r\nпоэтически - вѣрный задатокъ личность этой женщины, которая\r\nвъ немъ, мрачномъ, Грозномъ, съ разу увидала то, чего душа ея\r\nжаждала, сразу полюбила его такъ, что\r\n… не то, что о грѣхъ молиться\r\nА кажется молилась бы грѣху!..\r\nЗнаете ли что?.. Вѣдь это таже « Катерина » Грозы; только « Ка\r\nтерина », мгновенно мелькнувшая въ Фантазій поэта лирика, да\r\nтакъ и промелькнувшая задаромъ… Лирическая концепція, пожа\r\nму й даже въ одномъ отношеніи и шире драматической концеп\r\nцій Островскаго. Катеринѣ « Грозы » недостаетъ для того, чтобы\r\nсовсѣмъ быть правой, только именно такого образа, какой увлекъ въ\r\nгрѣхъ вѣру Дмитриевну… да что толку въ широтѣ лирической кон\r\nцепцін?.. Она только дразнитъ вась… понапрасну, нисколько не\r\nудовлетворяя…\r\nМрачно -зловѣiцiй и пронической микъ Грознаго, двѣ страст\r\nныхъ женскихъ натуры, из которыхъ одна « молотcя грѣху », ру\r\nгая на ея страстные разсказы говорить:\r\nВѣра! знаешь ли ты?\r\nВЕРА.\r\nЧто?\r\nНАДЕЖДА.\r\nи я бы также полюбила…\r\nи потомъ, по внезапно, по трагически - страшно созрѣвшему въ\r\nдушѣ, безъ всякаго участія рефлексіи, порыву, ва вопросъ возвра\r\nтившагося домовладыки, вопросъ грозный, вопросъ, въ которомъ\r\nлежить жизнь или смерть: Жена! а чейі пащенокъ этотъ?.. отвѣ\r\nчаетъ: « Мой »!.. вотъ все что вы выносите изъ пролога драмы…\r\nВы думаете, что одна изъ этихъ женщинъ и будетъ героинею\r\nдрамы, а пожалуй и обѣ… Разочаруйтесь! вадь героиней еще расаѣ\r\nвалъ только « соловейко - соловей! ».. героиня еще въ пеленкахъ…КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНІЕ. 137\r\nИ это бы еще не бѣда, что она въ пеленкахъ; мы слава Богу давно\r\nзабыли жалобы Еуало на драматурговъ, у которыхъ герой\r\nEnfant au premier acte est barbon au dernier…\r\nБѣда въ томъ, что поэть навъ лирикъ, что онъ как « соло\r\nвейко-соловей » не вьетъ себѣ гнѣзда, что ему дорога только лири\r\nческая сторона его концепцій… Бѣда еще въ томъ, что ему, какъ\r\nвсякому лирику, трудно и невозможно даже удержаться постоянно\r\nна одинаковой высотѣ лиризма, и что онъ часто падаетъ въ рутину,\r\nвъ родѣ разговоровъ IlepФильевны или въ « порожнія», хотя и пре\r\nкрасныя рѣчи… А ни того, ни другого, ни рутины, ни порожнихъ\r\nрѣчей въ драмѣ не должно быть…\r\nДѣйствіе второе происходить черезъ пятнадцать лѣтъ. Коль\r\nбельная героиня выросла и бѣгаетъ въ горѣлки съ подругами, въ\r\nсаду своего названаго батюшки, князя Юрія Токмакова, намѣст\r\nнака царскаго въ вольномъ городѣ IIсковѣ… ДЪйствие начинается\r\nтремя страницами прекрасныхъ, но совершенно « порожнихъ » под\r\nробностей, по видимому очень естественныхъ, какъ разговоры про\r\nягоды, но какъ -то, не смотря на превосходную народную ръчь,\r\nпошло и рутинно -естественныхъ… Странное дѣло! Вѣдь кажется и\r\nОстровскій вводить и народныя игры цѣликомъ, и разговоры по\r\nсторонніе, не прямо къ драмѣ относящиеся въ свои лрамы, но отъ\r\nчего же естественность у него не рутинна атипична, какъ старухи,\r\nбоящаяся темныхъ ночей и лихихъ собакъ, мѣрно какъ глиняныя\r\nкошки, качаюція подъ пѣсни головами въ « Бѣдность не порокъ » и\r\nямщики уговаривающіеся, чтобы « промежъ собой не газдить » въ\r\n« Не такъ живи какъ хочется » и обыватели дивнаго города съ « же\r\nстокими » нравами, собравшіеся на соборной паперти и разсуждаю\r\nщіе, что « эта Литва она къ намъ съ неба упала »… Оттого, что все\r\nэто у него не лирическiя концепціи, а Фонъ его драматическихъ\r\nкартинъ, самая жизнь, самая правда… Тутъ же по видимому всѣ\r\nКонцепцій, какъ концепцій, хороши, должны бы кажется по вдеѣ\r\nпоэта рисовать бытъ, даже по видимому совершенно естественны,\r\nа между тѣмъ въ супцности только «порожвія » рѣчи… или даже ру\r\nтина, сочиненіе…\r\nУ вы « гнѣзда себѣ не свилъ » въ мелькнувшей передъ ним,\r\nжизни, нашъ « соловейко - соловей »… Он, увлекся только поэтиче\r\nскими идеями. Какъ дохо,1ить дѣло до того, что ему лѣйствительно\r\nдорого, онъ поднимается на высоту часто удивительную; гдѣ же\r\nприходится ему сочинять, увы! там рутина, не выкупаемая ни\r\nмастерскою рѣчью, ни даже пѣснями въ ролѣ: « По малину я хо\r\nлила молода »… Јередъ вами нѣтъ аливыхъ лицъ и живой жизни:139\r\nВРЕМЯ\r\nвмѣсто нихъ Фигуры съ ярлыками на лбу. Вотъ вамъ Стева Ма\r\nшута, долженствующая представлять собою удалую женскую натуру\r\nи подъ пару ей удалецъ Четвертка; вотъ вамъ мамки и няньки, ни\r\nчѣмъ одна отъ другой не отличающаяся, хоть и говорящія языкомъ\r\nбезукоризненно -народнымъ, языкомъ - золотомъ.\r\nНо какъ только, повторяемъ, доходить дѣло до того, что поэту\r\nвъ его драмѣ дѣйствительно дорого, чего он не сочинялъ, а чѣмъ\r\nонь вдохновился, въ немъ является сила истиннаго творчества…\r\nПромежду этихъ порожнихъ рѣчей раздаются зловѣщія вѣсти о\r\nцарѣ Иванѣ, что онъ\r\nНа Новгородъ прогнѣваться изволилъ,\r\nПришолъ со всей опричиной…\r\nЧто онъ:\r\nКазнитъ по всѣмъ концамъ и по посадамъ,\r\nи стараго и малаго, кто виненъ,\r\nА кто и не виновенъ, безъ разбора,\r\nБезъ жалости, безъ милости казнитъ…\r\nПригналъ оттуда къ князю спѣшный вершникъ:\r\n- Стонъ стономъ князь, по городу стоятъ,\r\nНа Волховѣ, пониже моста съ версту\r\nНабило тѣлъ такая-то плотина,\r\nЧто полою водою не размоетъ…\r\nТри тысячи, никакъ, онъ говорилъ,\r\nНа площади казнено было за день,\r\nА что ужь тамъ, по пригородамъ, селамъ,\r\nМонастырямъ… Охъ, Господи, помилуй\r\nНасъ грѣшныхъ…\r\nи когда старуха Власьевна, начинаетъ сказку про лютаго змѣя Ту\r\nгарина, вы чувствуете, что эта по видимому совершенно эпизоди\r\nческая подробность эта сказка здѣсь не порожняя рѣчь, что отъ\r\nэтой сказки вѣетъчѣмъ- то грозно-трагическимъ, что вѣетъ тѣмъ же\r\nидущимъ вдали Иваномъ, и чувствуете вмѣстѣ съ тѣмъ, что это не\r\nЭФФектъ, сочиненный поэтомъ, что это далось по вдохновенію, что\r\nтутъ и въ концепціи и въ самом, выполненія, самая истинная\r\nправда и самая грандіозная поэзія, не говоря уже о техническомъ\r\nсовершенствѣ выполненія, совершенствѣ до полного и между тѣмъ\r\nсовершенно свободнаго отождествленія съ народной сказкою, до\r\nхозяйскаго распоряженія народной рѣчью:\r\n40\r\nПочинается сказка,\r\nПриговоромѣ да присказкой,КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 1 139\r\nТихимъ пошептомъ, частымъ причитомъ;\r\nПочинается сказка,\r\nЧто отъ синаго моря Хвалынскаго,\r\nОтъ семи рѣкъ восточныйхъ,\r\nОт семи звѣздъ закатныйхъ,\r\nОть семи гори великихъ полуночныихъ.\r\nОй, на морѣ -мори\r\nПогасаютъ зори\r\nЗа поморскою Камень - горою поднебесною,\r\nЗа янтарнымъ узорочнымъ теремомъ:\r\nHä небѣ темно, въ теремѣ звѣзды;\r\nНа небѣ звѣзды, въ теремѣ мѣсяцъ;\r\nНа небѣ солнце въ теремѣ ночь непроглядная…\r\nЗачурованъ тотъ теремъ съ поконъ -вѣковъ\r\nи положенъ зарокъ на немъ изстари\r\nНа три сотни головъ богатырскіихъ,\r\nА молодшихъ людей на три тысячи,\r\nГдѣ онъ сталъ, та земля поизвѣдана;\r\nПуть дорога къ нему неповѣдана,\r\nи залегъ ту дорогу Тугаринъ злой.\r\nПасть у змѣя, что речь раскаленная,\r\nЛапы словно -дубы трехъохватные,\r\nКрылья мѣдныя, когти булатные,\r\nХвостъ на семдесятъ саженъ волочится,\r\nРусскій духъ слышитъ змѣй ровно за семь версть,\r\nУбиваетъ людей ровно за версту,\r\nУбиваетъ собака ничѣмъ другимъ,\r\nКакъ разбойничьимъ громкимъ посвистомъ:\r\nЗащитить онъ деревья шатаются,\r\nКо сырой мать зема преклоняются…\r\nА какъ свиснетъ…\r\nсвистъ\r\nБоже! какою рутинною пош.остью перерывается это граніозно\r\nнародное трагическое, пошлостью, достойною драмъ Полевого, по\r\nлостью, отъ которой больно и стыдно сочувствующему читателю\r\nза большое дарованіе л. Мея… За сосѣдними заборомъ, изволите\r\nвидѣть, раздается рѣзкій свистъ, лѣвушки вскрикиваютъ… Этотъ\r\nводевильный эффектъ посадничьяго сына Четвертки,\r\nУдальца и сорви - головы…\r\nНо мы забыли разсказать вам, содержаніе второго акта. Колы\r\nбельная героиня Ольга выросла, и какъ « слѣдственно » влюблена.\r\nВлюблена она въ сына посадничьяго, Михайла Тучу; названный же\r\nотецъ ея, князь Токмаковъ, почти - что сосватамъ уже ее за пожи\r\nлого боярина Машуту. У Машуты есть дочь, Стеша, нѣчто въ родѣ\r\n(« Варвары » въ Грозѣ: она любить, на -сколько можетъ любить ея140 ВРЕМЯ\r\nразмашистая натура, другого сына посадничьяго Четвертку… Лич\r\nности Стенни и Четвертки очеркиваются очень хорошо поэтомъ въ\r\nсценѣ ихъ свиданія, равно какъ и ихъ отношенія; у Стеши му\r\nЧетвертки языкъ даже колоритный и способъ чувствованія ориги\r\nнальный.\r\nСТЕША МАШУТА (подходитъ къ забору).\r\nЧетвертка, ты?\r\nЧЕТВЕРТКА (за заборомъ).\r\nВсе яже, Степакида\r\nНикитична! (показывает голову из -за забора).\r\nПозволишь перелѣзть?\r\nСТЕПА.\r\nВотя я тебѣ позволю! Здѣсь Михайло\r\nАндрейчъ?\r\nЧЕТВЕРТКА.\r\nТуча? У меня на лавкѣ\r\nСидитъ, повѣся голову.\r\nСТЕША.\r\nСкажи,\r\nЧтобы сюда пришолъ и дожидался.\r\nЧЕТВЕРТКА.\r\nА я - то чтожа, Терпигорева.\r\nСТЕІША.\r\nA moi\r\nПроваливай?\r\nЧЕТВЕРТКА.\r\nБлагодаримъ покорно…\r\nЛичность Стеши также хорошо и бойко обрисовава еще прежде\r\nвѣсколькими штрихами ея допросами, которые она дѣлаетъ\r\nОльгѣ, стремительною радостью, когда она узнаетъ, что та лю\r\nбить « не дьявола Четвертку » и дорисована необыкновенно смѣло\r\nвъ четвертомъ актѣ…\r\nСтранное дѣло! отъ чего эти двѣ личности Стеша и Четверт\r\nка удались Мею, хоть онъ по видимому не заботился много объ вхъ\r\nотработкѣ и такъ положительно не удалось ему серьёзныя отноше\r\nнія Ольги и Тучи ему, который однако лирически видитъ дѣ.10\r\nрусской любви до той ея грани, что\r\nR\r\n1КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 141\r\n.\r\nне то что о грѣхѣ молиться\r\nА кажется молилась бы грѣху…\r\nСтранное дѣло, но для объяснения его вовсе не нужно прибѣ\r\nгать къ тому, что типъ удалой, разгульной любви болѣе у насъ вы\r\nработанъ, чѣмъ типъ любви сосредоточенной, трагической или эле\r\nгической… У Островскаго же вѣдь одинаково хороши (за исключе\r\nніемъ двухъ - трехъ мѣстами еще проскользающихъ рутинныхъ вы\r\nраженій « романтически- народной эпохи », въ родѣ — заложу я са\r\nночки - самокаточки и проч.), серьёзныя отношенія Мити и Любы\r\nи « гулевья отношенія » Анны Ивановны и Гуслина въ « Бѣдность не\r\nпорокъ », не говоримъ уже о глубоко- трагической любва Катерины\r\nвъ « Грозѣ »… У Мея же сцена свиданія Ольги съ Михайломъ Ту\r\nчею вся состоить изъ такъ называемыхъ « башлыковъ, »\r\nНо вы не знаете конечно, что такое башлыки? У насъ есть одинъ\r\nпріятель, безпощаднѣйшій комикъ по натурѣ и притомъ, что осо\r\nбенно дорого народный комикъ. Все мало - мальски Фальшивое,\r\nнапряжонное, сочиненное въ выраженіи и чувствахъ, онъ каз\r\nнитъ прозвищемъ « башлыковь » въ память героя блаженной памя\r\nти « Двумужницы » (вещи впрочемъ въ свое время замѣчательной\r\nи стоившей всей « романтически - народноіі » эпохи за исключеніемъ\r\nЛажечникова), Егора Баппька. Въ «Двумужницѣ » « башлыки не\r\nсетъ » и самъ Башлыкъ и Романъ Боберъ и даже баддей Дятелъ…\r\nУвы! такое же « башлыки » несутъ у Мея Ольга и Михайло Туча…\r\nИ это странное обпліе « башлыковъ » у Мен, одного изъ самыхъ\r\nбольшихъ знатоковъ народнаго созерцанія, чувства, языка, объяс\r\nняется просто тѣмъ, что онъ асочинилъ » а не создалъ отнопеніе\r\nОльги и Михайла Тучи. Для чего онъ ихъ сочинялъ Богу единому\r\nвзвѣстно… Драма въ нихъ не нуждалась, тѣмъ болѣе, что къ драмѣ\r\no Псковѣ и Иван Б, Ольга привязана болѣе глубокою пружиною,\r\nи въ этой пружинѣ, въ таинственной, для нея самой - необъяснимой\r\nлюбви къ Грозному, страшному для всѣхъ другихъ Ивану, видѣнъ\r\nтакой высокій поэтическій тактъ, данъ такой истинно - драматиче\r\nскій намекъ, что все сочиненнос въ драмѣ становится еще болѣе\r\nвиднымъ и всѣ « башлыки » еще омерзительнѣе.\r\nВъ сущности и Ольга, какъ представительница симпатіи къ тра\r\nгическому образу Грознаго, была не нужна въ драмѣ, а нужны быми\r\nмать ея и тетка, но ужь если она поставлена въ драму, то постав\r\nмева въ нее этою, а не другою какой -либо стороною, ибо только\r\nвъ этой сторонѣ заключается такое трагическое, которое подъ пару\r\n« Пскову государю » и грозному змѣю -тугарину, заложившему всѣ\r\nдороги проѣзжія… Всѣ остальных отношения медки и могла, войдти\r\n(142 ВРЕМЯ\r\nОдно могло\r\n>\r\nвъ драму только слегка, какт, краски картины, какъ ея бытовой\r\nФонъ и притомъ, не касаясь ни Ивана, ни Ольги. Какъ именно\r\nдолжны и могли они войдти, объ этомъ вы насъ не спрашивайте.\r\nМы пишемъ критику, а не драму, отмѣчаемъ чего не должно было\r\nбы быть, но не возьмемь на себя дерзость учить л. Мея, какъ долж\r\nво быть.\r\nКнязь Юрiй и бояринь Машута выходятъ въ саду гулять и чуть\r\nне застаютъ влюбленной четы. Разговоръ ихъ перерываетъ то, что\r\nкакъ художественный эффектъ, перервать разсказъ о\r\nЗмѣѣ Тугаринѣ, перерываетъ звонъ вѣчевого колокола…\r\nПрежде чѣмъ мы пойдемъ съ ними на вѣче, мы вправѣ пред\r\nставить слѣдующую дилемму читателямъ, дилемму, изъ которой,\r\nкажется намъ, прямо вытекаетъ заключеніе о Фальши переноса ро\r\nманическихъ проемов Вальтера- Скотта въ драму.\r\n1) Или передъ нами семейная драма, и намъ нечего ходить съ\r\nпоэтомъ на вѣче, а пусть онъ намъ передастъ черезъ кого - нибудь\r\nизъ своихъ лицъ свѣденія о томъ, чѣмъ и какъ общее событие\r\nкоснулось частнаго, т. е. вѣче семейной драмы.\r\n2) Или перед нами историческая драма, и вѣче въ ней ея истин\r\nное средоточie, и въ такомъ случаѣ зачѣмъ же онъ насъ томилъ\r\nчастными подробностями, стараясь хотя и тщетно заинтересовать\r\nими, зачѣмъ онъ напряжонно сочинялъ рутинныя отношения и такъ\r\nщедро угощалъ насъ « Іпорожними » рѣчами и даже « башлыками »?\r\nЗа что мы выносили эти « башлыки » и эти « порожнія » рѣчи?..\r\nНо дѣло очевидное, и слава Богу, что поэтическая концепція\r\nл. Мея, правда и красота его драмы не въ этихъ рутинныхъ отно\r\nшеніяхъ, а въ Псковѣ и Иванѣ. Вѣче даже и не Фонъ, а истинное\r\nсредоточіе картины… Это средоточie и Фигура Грознаго, пока она\r\nеще обвита туманомъ, пока является намъ какъ нѣчто Фантасти\r\nческое, писаны однимъ изъ великихъ мастеровъ исторической жи\r\nвописи, и притомъ не лирикомъ, а уже чистымъ драматургомъ.\r\nМы были безпощадны ко всему сочиненному и недодѣланному\r\nвъ драмѣ Л. Мея, но мы будемъ только что справедливы, когда\r\nскажемъ, что весь третій актъ и весь четвертый, возбуждаютъ чув\r\nство довольно рѣдкое въ наше время, - удивленіе, а по временамъ\r\nчувство еще болѣе рѣдкое: художественный восторгъ и широтой\r\nконцепціи и глубокою, спокойною, безукоризненно -чистою прав\r\nдою выполненія. Псковское вѣче, ожиданіе Грознаго Ивана, входъ\r\nего въ домъ князя Токмакова, все это останется на вѣки въ русской\r\nлитературѣ, ибо изваяно мѣдными чертами и рукою мастера, ка\r\n2\r\nКихъ немного.КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣніE 143\r\nгово\r\nмаясь\r\nРазбoрaть третій актъ, значитъ выписывать почти все; ограни\r\nчиться общими о немъ словами, будетъ вредно и для статьи нашей\r\nи для драмы. Постараемся найдти средній путь — путь разъяснения\r\nи разсужденія.\r\nСпросить читателей, знаютъ ли они что такое наши вѣча\r\nвообще, набатъ которыхъ неумолчно гудитъ не въ одномъ только\r\nгосударѣ великомъ Новѣгородѣ и въ братѣ его молодшемъ Псков\r\nи во всѣхъ городахъ и пригородахъ до-татарской Руси, гудитъ\r\nа во время татаръ не только въ Твери, въ самой Москвѣ до казни\r\nпослѣдняго тысяцкаго, гудитъ наконецъ уединенно въ Новѣro\r\nродѣ и Псковѣ, въ Новѣгородѣ, пока не свезли вѣчевой колоколъ\r\nвъ Москву и не повѣсили гудѣть съ остальными московскими коло\r\nколами въ одинъ тонъ; дозваниваетъ въ Псковѣ до самаго Гроз\r\nнаго; безпорядочнымъ и мятежнымъ набатомъ пробуждается въ\r\nэпоху междунарствія и торжественно сзываеть всю землю на охрану\r\nи оборону земли въ Новѣгород Нижнемъ, спрашивать,\r\nримъ мы объ этомъ читателей въ напе время, будетъ читателямъ\r\nобилно…\r\nБольшая силы таланта нужно было въ себѣ чувствовать, прини\r\nза изображение этого вѣча. Изобразить его Фальшиво и\r\nЭФФектно, пожалу й легко, но такое изображеніе польстило бы мо\r\nжетъ быть той или другой изъ нашихъ историческихъ теорій, по\r\nшевелило бы воображение и умъ поборниковъ доктринъ, но какъ\r\nФальшивое, имѣло бы въ художественномъ отношении значеніе не\r\nбольше пошлыхъ историческихъ драмъ « романтически-народной »\r\nэпохи… Трезвую любовь къ нашему быту нужно было имѣть для\r\nтакого изображенія, какое предпринялъ нашъ поэтъ, глубину и\r\nвмѣстѣ народную простоту взгляда, кромѣ таланта.\r\nПрежде всего кидается въ глаза то, что болѣе пятнадцати Фи\r\nгуръ введено въ дѣйствіе изъ народа, кромѣ главныхъ лицъ драмы,\r\nи что каждая изъ этихъ Фигуръ носитъ яркiй, личный отпечатокъ\r\nи ведосъ Гоболя, Медососъ велосъ и Колтырь Раковъ и Дми\r\nтро Патрикѣичъ и гонецъ Ютко Велебинъ и Ивашко Торгоша и\r\nпроч. и проч. Вы ихъ всѣхъ видите всѣ они необходимы, всѣ\r\nони рождены съ плотью и кровью, а не сочинены авторомъ. Въ тонѣ\r\nкрасокъ картины такая жизненная многосторонность то юморъ\r\nнародный, то обрядовая сторона уваженіякъ дѣйствію « по пошлинѣ »,\r\nпо чину, то патріархальность, то общинный духъ; такая объектив\r\nная умѣренность, совершенно русская въ трагизмѣ, и вмѣстѣ въ\r\nцѣломъ такое сосредоточенное движеніе, что впечатлѣніе вполнѣ\r\nсильно и цѣльно. Ни одной черты лишней вы\r\nводъ къ лишнимъ чертамъ, къ неумѣренности движения, бымъ бы144 ВРЕМЯ\r\nдля всякаго другого, менѣе трезваго во взглядѣ художника, на каж\r\nдомъ шагу. Въ Меѣ, стаетъ вездѣ высокой энергии жертвовать всѣми\r\nЭФФектами правдѣ и смыслу нашего вѣча.\r\nСначала сбираются очередные концовъ и народъ. Рѣчи ихъ\r\nвполнѣ живыя, пересыпанныя юмористическими выходками, кото\r\nрыя никогда, ни въ какую даже общественно-трагическую минуту\r\nне покидаютъ русскаго человѣка. Ловкiя и мѣткiя прозвища сь\r\nпются то тому, то другому изъ очередныхъ; прозвища, полныя ка\r\nкого-то размашистаго и вмѣстѣ наивнаго и любовнаго юмора, то\r\nӨедосъ Гоболя, дѣдка - домосѣдка!\r\nВоловій крёстный! Медососъ Өедосъ!\r\nто\r\nКотырь Раковъ…\r\nи то вѣдь онъ..\r\nДавай его сюда!\r\nКуда уползв\r\nХватай его за клешни\r\nРакушку!\r\nИ вотъ сотскій Дмитро Патрикѣевичъ обращается къ жизненно\r\nдвижущемуся морю государей псковичей, со спросомъ: быть сходкѣ\r\nиль не надо?..\r\nБыть сходкѣ! быть на всей на Псковской волѣ…\r\nкричитъ тысячeглавое дитя.\r\nИ выступаетъ первый 1отъ, кто созвонимъ вѣче, гонецъ Be\r\nлебинъ Юшко, съ невеселою рѣчью: oть старшого брата, Новаго\r\nрода великаго:\r\nПоклонъ и слово Новгорода: Братья\r\nМолодшая, всѣ му жи псковичи!\r\nВамъ кланялся де Новгород, великій,\r\nЧтобъ помогли вы супротивъ Москвы,\r\nи вы - де брату вашему старшому\r\nНе дали помочь ниже никакую\r\nи цѣлованье крестное забыли;\r\nИцо на то вся ваша власть и воля\r\nи помоги вам. Троица святая,\r\nА брать де ваши старшой открасовался\r\nи наказаль вамъ долго жить да править\r\nПо нема поминки.КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣBIE 145\r\nП\r\nНе нужно даже знать нашихъ мѣтописей, а нужно быть русскимъ\r\nчеловѣкомъ, чтобы оцѣнить по достоинству эту рѣчь, полную вели\r\nчаво-спокойнаго горя, мирныхъ упрековь, горькаго Фатализма\r\nславленныхъ рыданіії по великомъ покойникѣ.\r\nВы ждете взрыва рыданій въ толпѣ… Они и есть, но тихія…\r\nРаздается правда чей -то голосъ зловѣщій и упрекающій:\r\nПрійдеть конецъ и Пскову!\r\nи по дѣломъ: сидѣли склавши руки,\r\nЧужой бѣдѣ порадовались…\r\nНо на этотъ голосъ слышится:\r\nТише!\r\nПущай гонецъ все скажетъ…\r\nВсе! чего же еще вамъ надо, государи псковичи, вы уже слышали,\r\nчто братъ вашъ старшой открасовался.\r\nВторгается молодая вольница псковская, и враждебно относится\r\nкъ нимъ толпа:\r\nНу! привалили!\r\nВольница!\r\nБуяны!..\r\nТолпа слушаетъ до конца разсказъ Юшки Велебина о неистов\r\nствахъ въ Новѣгородѣ, и только проклятія опричинѣ кромѣшной\r\nраздаются въ ней, да дедосъ, « воловій крёстный » высказываетъ\r\nсомнѣніе въ достовѣрности неистовствъ надъ неповинными младен\r\nцами, да и не въ одномъ Oедосѣ, въ царскомъ намѣстникѣ, благо\r\nдушномъ и благородномъ князь Юрі. Токмаковѣ возбуждаетъ уже\r\nне сомнѣніе а вооль подробный разсказъ гонца… Кончилъ гонецъ\r\nсловами:\r\nЦарь на Городищѣ\r\nВсѣмъ станомъ сталъ, и это безъ него\r\nОпричники злодѣствуютъ…\r\nи взрывъ въ толаѣ, взрыв'ь бурный, поднятый словами Oедоса…\r\nВзрывъ растетъ, растетъ какъ морскія валы… Все поднялось на\r\nобщее вооруженье… Въ Петровскія ворота въѣзжаютъ на взмымен\r\nной тройкѣ, гость псковской Семенъ Бороусовъ, съ словами:\r\nБѣда!.. бѣда намъ, мужи-псковичи!\r\nНа Псковъ идутъ!..\r\nЕще какіе гости?\r\nЦитва?146 ВРЕМЯ\r\nШальные нѣмцы?\r\nСамо идетъ!\r\nи стихъ взрывъ, и слышно только:\r\nПропали!\r\nПропали мы!\r\nИдётъ!\r\nИдётъ изгономъ!\r\nОхъ, батюшки, ворота завалите!\r\nПосады жечь?\r\nДобро - то гдѣ намъ спрятать?\r\nдѣтей -то малыхъ съ жонами куда?..\r\nСтрашный, горькiй и безпощадный трагизмъ этой сцены, ясенъ вѣ\r\nроятно для всякаго и безъ нашихъ толкованій. Понятно вѣроятно\r\nи то, почему появленіе молодой псковской партии на вѣче встрѣчено\r\nбыло бранью и враждой…\r\nИ всходитъ на вѣчевое мѣсто степенный посадникъ, князь на\r\nмѣстникъ Юрій Токмаковъ, честный, доблестный псковичъ и вмѣств\r\nчестный, вѣрный слуга земскаго единства Москвы. Миротворна\r\nрѣчь его, и заключаетъ онъ ее тѣмъ, что нечего Пскову бояться,\r\nчто царь Иванъ Васильичъ\r\nКакъ сѣмъ на мѣсто царское свое\r\nПечаловался Псковомъ, да и нонѣ\r\nЖалѣетъ Псковъ…\r\nНасмѣшливыя слова раздаются въ молодой вольницѣ, сомнѣніе\r\nслышно въ рѣчахъ толпы, но князя Юрія слушаетъ народъ, потому\r\nчто князь Юрій точно добра желаетъ осударямъ псковичамъ, не хо\r\nчеть « наказывать » государю Пскову, явно отрицается отъ сообще\r\nства съ переметчикомъ и холопомъ, бояриномъ Машутою.\r\nСлушала князя и вольница псковская, но не вытерпѣла она, когда\r\nна его честныя и любовныя рѣчи сказалъ: аминь! переметчикъ\r\nМашута. Вспыхнула вольница въ лицѣ удалого Четвертки, который\r\nне пощадилъ въ переметчикѣ отца своей Стеши, но община уняла\r\nчастный порывъ, община зоветъ и молодыхъ сказать слово въ лицѣ\r\nсына посадничьяго Михайла Тучи…\r\nА Михайло Туча « по старинѣ и по пошлинѣ » самъ отдаетъ пер\r\nвенство рѣчи старшому бывшему посаднику степенному, Максиму\r\nИларіоновичу.\r\nРазступается все перелъ старшимсь. Князь Юрій встаетъ съ вѣ\r\nчевой ступени, снимаетъ шапку и взволитъ Максима Иларіоновича\r\nна мѣсто. Слушайте, слушайте! Столѣтиій разумъ будетъ говоритьКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 147\r\nустами Максима Иларіоновича… Драма дошла до своего апогея, до\r\nразъяснения своего смысла…\r\nи вотъ что говорить старый степенный посадникъ, Максимъ\r\nИларіоновичъ:\r\nНе чаялъ я, отцы мои и братья,\r\nЧто мнѣ еще придется молвить слово,\r\nСъ великимъ Псковомъ, осударемъ нашимъ,\r\nA Богъ привелъ подъ старость… не взыщите,\r\nКоль въ чемъ и какъ, не помнящій, промолвлюсь..\r\nТакъ начинаетъ онъ по « старинѣ и по пошлинѣ » и такъ же « по\r\nстаринѣ и по пошлинѣ » отвѣчаютъ ему осудари псковичи въ лицѣ\r\nГоболи:\r\nТы говори, а мы ужь подберемъ…\r\nСлова что жемчугъ: если закатились\r\nВъ какую Щолку лучше половицу\r\nАль двѣ поднять, чѣмъ потерять добро…\r\nКакая поэтическая грандіозность въ картинѣ, но грандіозность са\r\nмая исчезаетъ передъ глубоко -трагическою ея правдою, передъ ея\r\nстрашнымъ смысломъ… Вотъ что говорить «осударямъ пскови\r\nчамъ» столѣтній разумъ:\r\n.\r\nПрослышамъ я про нашу про невзгоду…\r\nЗнать Богъ велѣлъ… а супротива вельня\r\nГосподнято никто не вбзмоги!..\r\nВотъ мнѣ теперь девятый ужъ десятокъ,\r\nВидалі я волю красною дѣвицей,\r\nВидала ее — старухой безпомощной\r\nи сама отнеса покойницу ва могилу…\r\nНу! было время и не въ вашу версту\r\nи потягаться было бы кому\r\nСъ АльМосквой Псковь-оть.. дабыло нѣтъ имя! умнѣе словнобыли по дороже дѣды,,\r\nПокоры будто саыхомъ не слыхали,\r\nОбиды будто видомъ не видали,\r\nКакiя слезы къ горау подступили,\r\nТакъ отогнали къ сердцу вивомъ, мёдомъ…\r\nи веселились… Чтожб не веселитесь\r\nПо дѣдовски?\r\nВеликій князь Василій\r\nи колоколъ корсунскій снять велѣлъ\r\nи вѣче рушилъ… Како у нас тогда\r\nНе выпали зницы со слезами148\r\nВРЕМЯ\r\nи Богу вѣсть… А все же веселились,\r\nА все же Ilcкo60 великій сберегли,\r\nЛюбили Псковъ побольше внуковъ дѣды…\r\nА я сказалъ…\r\nКто хочетъ мнѣ перечить\r\nТотъ видно молодь ч Москвы не знаето\r\nНе то свое чужое на счету:\r\nВсе вывѣрит, да вывѣсита, да сметипів\r\nДа и возьмето поди ты со ней, судися\r\nВъ великій день, перед судом. Христовыма!\r\nи то сказать: въ мое то время были\r\nЦари въ Москвѣ, да только что царями\r\nВъ Москвѣ звались, а нынѣ царь московской\r\nНа всѣ страны и на народы царь.\r\nТяжка рука да и душа - потемки\r\nУ Грознаго… Проститеся сз Псковомо,\r\nХорошій будет пригороды московскій\r\nи слава Богу.\r\n5\r\nЧто это такое? Злое ли горе, ядовитая и иронія, покорность ли\r\nсудьбѣ? Ни то, ни другое, ни третье, и вмѣстѣ и то и другое и\r\nтретье, и горе до ужасающей оледенѣлости причитанья по невоз\r\nвратномъ покойникѣ, и иронія до наивности юмора, и покорность\r\nроку до Фатализма, все же вмѣстѣ, нѣчто такое трагическое въ\r\nсвоемь ледяном\" ь спокойствій, нѣчто столь глубоко- схваченное въ\r\nнашей сущности и быту, что дается съ такимъ техническимъ со\r\nвершенством, только великимъ мастерамъ искусства,.. что стоитъ\r\nконечно десяти « Обломовыхъ », помноженныхъ на десять же « Горь\r\nкихъ Судьбинъ », что стоить наряду с лучшими сценами « Бориса » и\r\nсъ бытовыми сценами драмъ Островскаго.\r\nДрама достигла, повторяемъ -, въ этой рѣчи до своего апогея.\r\nДальше ея общему движенію идти некуда. Въ рѣча старика сказался\r\nвесь смыслъ вѣча, но осталось еще частное движеніе, движеніе мо\r\nлодшихъ людей, и какъ могущественно схвачено оно поэтомъ, какъ\r\nоно уноситъ васъ съ вольницею под сибирскій камень, въ ея без\r\nсмысленное, но удалое дѣло, въ ея отчаянную гибель… Какъ хоро\r\nша въ другомъ совершенно родѣ рѣчь Михайла Тучи и его прощанье\r\nсъ IIcкoвoмъ- осударемъ, за которымъ слѣдують взрывъ толпы и\r\nпрощанье съ Псковомъ его сторонниковъ, идущихъ съ нимъ на без\r\nполезную, но честную гибель съ удалою прощальною пѣснью!..\r\nНе явное ли дѣло, что « Псковское вѣче » центръ драмы л. Мея —\r\nи что если бы все остальное въ драмѣ соотвѣтствовало этому центру,\r\nмы им:ѣли бы въ Меѣ одвимъ большимъ поэтомъ болѣе вли ужь поКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРФHIE 149\r\nкрайней мѣрѣ, однимъ великимъ поэтическимъ произведеніемъ\r\nболѣе…\r\nПравдѣ и художественной красотѣ изображенія вѣча, вполнѣ со\r\nотвѣтствуетъ очеркъ ожидаемаго Ивана, т. е. весь IV актъ. Нико\r\nгда еще и никѣмъ Иванъ, съ его внѣівней, полуфантастической сто\r\nроны, съ той стороны с которой является онъ въ памяти народа и\r\nлѣтописныхъ сказаніяхъ, не был, изображонъ съ такою художе\r\nственною мощью… Ожиданіе его, первое появленіе, при воляхъ о\r\nпощадѣ лежащагося головами народа, входъ въ домъ князя Токма\r\nкова, безпощадно- злая иронія въ отношении къ лежащимъ передъ\r\nнимъ во прахѣ осударямъ -псковичамъ, грозная его справедливость,\r\nлюбострастіе, выразившееся въ отношении къ смѣлой Стешѣ, — са\r\nмая нѣжность къ дочери, — глубокая набожность и тишина волкана,\r\nкоторый того и гляди что прорвется лавой… все это черты мѣдныя,\r\nчерты мастера.\r\nНо увы! Иванъ, какъ все Фантастическое, только и хорошъ пока\r\nонъ вдали или пока является, предшествуемый лихорадочнымъ на\r\nстройствомъ. Грозный V - го акта, разсуждающій по г. Соловьеву, не\r\nсмотря на все глубокое изученіе его образа поэтомъ; не смотря на\r\nмастерство языка и эффекты подробностей Лицо столь же сдѣлан\r\nное, какъ Грозный ожидаемый и Грозный IV-го акта, лицо вполнѣ\r\nЖивое и поэтическое…\r\nВотъ все что мы хотѣли высказать поповоду « Псковитянки » Л.\r\nМея. Выводъ изъ вашихъ замѣтокъ, вполнѣ искреннихъ какъ въ\r\nпорицаніи, такъ и въ удивлении, предоставляемъ самимъ читате\r\n-\r\nлямъ.\r\n- по\r\nНадѣемся только, что читая эти искреннія замѣтки, они также\r\nкакъ мы спросятъ съ недоумѣніемъ: чѣмъ же столь серьёзнымъ за\r\nнята наша критика, чтобы молчать о такихъ явленіяхъ, какъ дра\r\nма, со всѣми своими недостатками, захватывающая однако необы\r\nчайно -широко существеннѣйшіе вопросы нашего народнаго быта?\r\nМожетъ быть еще, они съ такимъ же недоумѣніемъ спросятъ\r\nчему на нашихъ литературныхъ утрахъ и вечерахъ, никто не поз\r\nнакомимъ публику, въ отрывкахъ, съ замѣчательнымъ произвеле\r\nніемъ даровитаго поэта?.. Почему наконецъ, наши славянофилы не\r\nотозвались нигдѣ объ этомъ явленіи, прямо подлежащемъ разсмо\r\nтрѣвію ихъ, монополистовъ народной истории и народнаго быта?..\r\nПочему?.. У вы на многія: « почему? » не найдешься совсѣмъ\r\nчто отвѣтить, а чтобъ отвѣчать на другія, надобно поднимать дѣ\r\nло съ явцъ Леды.\r\nМы поставили себѣ обязанностью, по крайней меѣрѣ хоть заяв\r\nлять многие необъяснимые Факты.150 ВРЕМЯ\r\nО самомъ л. Меѣ, значеніи и свойствахъ его таланта намъ еще\r\nпрійдется говорить, и может быть скоро. Покамѣсть, мы отдали\r\nотчетъ объ его « Псковитянкѣ », и думаемъ, что искренняго, не теоре\r\nтическаго отчета объ этомъ произведеніи достаточно для опровер\r\nженія мнѣнія, единственнаго, какое когда -либо ол. Меѣ высказалось\r\nвъ нашей литературѣ — что у поэта нашего талантъ чисто внѣшній.\r\nСъ однимъ вѣшнимъ талантомъ поэтъ не могъ бы написать мно\r\nгаго, тѣмъ болѣе третьяго и четвертаго акта « Псковитянки. »",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "Ul'rikh Fon-Gutten. Ulrich von Hutten. Von D. F. Strauss. Leipzig, 1858. (Okonchanie.)",
        "article": "УЛЬРИхъ ФОНЪ-ГУТТЕНО.\r\nUlrich von Hutten. Von D. F. Strauss. Leipzig, 1858.\r\n(Окончаніе.)\r\n\r\nЖизнь Гуттена такъ полна разнообразныхъ событiй, что\r\nвесьма трудно излагать ее въ строгомъ хронологическомъ по\r\nрядкѣ. Мы слѣдуемъ эпизодическому изложенію Штрауса, ко\r\nторое позволяетъ сосредоточивать внимание на каждомъ отдѣль\r\nномъ событии жизни Гуттена, не отвлекаясь въ сторону. Такъ\r\nпредставили мы сначала все дѣло герцога Виртемберскаго, хотя\r\nпослѣднія обличительныя рѣчи были написаны Гуттеномъ въ\r\nИтали; такъ и теперь, когда онъ возвратился въ Германію, мы\r\nдолжны будемъ бросить взглядъ назадъ, потому что еще въ\r\nИталии принялъ онъ участіе въ знаменитомъ спорѣ Рейхлина\r\nсъ кёльнскимъ духовенствомъ, спорѣ, къ которому обрати\r\nлась отнынѣ вся его дѣятельность.\r\nІоаннъ Рейхлинъ, или Капніонъ, какъ грецизировали его\r\nимя, въ концѣ ху и началѣ XVI столѣтія занималъ первое\r\nмѣсто между людьми, стремившимися разогнать мглу среднихъ\r\nвѣковъ, побороть схоластику и невѣжество при помощи осно\r\nвательнаго изучения древнихъ, первое мѣсто\r\nнапротивъ онъ ныхъ больше въ между ніеначалѣ, литературнымъ назвавъ вопросовъ гуманистами писалъ того XVIРейхлина,,сочиненія плодами вѣка эпохи. Эразмъ занятіямъ Гуттенъ,его иего все Эразма досужныхъ касались пользовался свое выразилъ. Ученые очами время словомъ непосредственно часовъ,труды Германии только большею всѣ,-силы Рейхлина потому всеобщее. славой Правда посвящаль что жизнен были.,мнѣ онъ Онъ что,УЛЬРИхъ Фонъ-Гуттенъ. 295\r\nзанималъ важные гражданское посты. Рейхлинъ былъ правовѣдъ\r\nпо ремеслу, Филологъ и Философъ по охот. Его латынь была\r\nне такъ безукоризненна, какъ латынь Эразма; зато кромѣ ла\r\nтинскаго и греческаго языковъ онъ изучалъ еврейскій, имѣя въ\r\nвиду не столько Филологическую, сколько теологическую цѣль.\r\nРейхлинъ былъ мистикъ, и видѣлъ въ знаніи еврейскаго языка не\r\nтолько ключъ къ истинному познанію Св. Писанія, но и доступъ,\r\nкъ таинствамъ каббалы. Въ каждомъ словѣ, въ каждой буквѣ\r\nВетхаго Завѣта искалъ онъ какого-нибудь таинственнаго зна\r\nченія, хотя истину ставилъ выше всего на свѣтѣ. Эразмъ, на\r\nпротивъ того, одаренъ былъ свѣтлымъ, немного ироническимъ\r\nумомъ, и въ своемъ «Похвальномъ словѣ глупости» не забылъ\r\nупомянуть о мистическихъ бредняхъ Рейхлина.\r\nВъ то время, къ которому относится нашъ расказъ (1510 г.)\r\nРейхлинъ вступилъ въ шестой десятокъ жизни и, удалясь отъ\r\nдѣлъ, жилъ съ женою въ деревушкѣ. Въ это время крещеный\r\nЕврей Пфефферкорнъ сталъ взывать ко всѣмъ правительствамъ,\r\nчтобы изгнали Евреевъ и предали сожженію ихъ книги. Проис\r\nки его нѣкоторое время оставались безуспѣшны, наконецъ по\r\nлучилъ онъ отъ императора Максимиліана, при помощи подку\r\nпленнаго имъ секретаря, разрѣшеніе вытребовать книги у\r\nвсѣхъ Евреевъ въ ратуши, гдѣ ихъ должны были разсмотрѣть\r\nПФеФФеркорнъ и кое-какія назначенныя лица изъ духовенства,\r\nчтобы отобрать и сжечь тѣ, въ которыхъ найдется порицаніе\r\nхристианской религии. Съ этимъ полномочіемъ пріѣхалъ ПФеф\r\nФеркорнъ къ Рейхлину, предлагая ему отправиться вмѣстѣ по\r\nРейну исполнять приговоръ. Рейхлинъ отказался. Вскорѣ при\r\nшелъ отъ курФиршта майнцскаго запросъ: не слѣдуетъ ли, по\r\nмнѣнію Рейхлина, отобрать у Евреевъ и сжечь всѣ ихъ книги,\r\nкромѣ Ветхаго Завѣта? Тотъ же вопросъ предложенъ были до\r\nминиканскому пріору въ Кёльнѣ Гохштратену, Виктору Фонъ\r\nКарбену, когда то бывшему раввиномъ, а теперь церковному\r\nсановнику, и университетамъ кёльнскому, майнцскому, эр\r\nФуртскому и гейдельбергскому. Отвѣтъ Рейхлина можетъ слу\r\nжить прекраснымъ образцомъ его ума, пpямoдyшiя и умѣрен\r\nности. По его мнѣнію, можно было сжечь только тѣ книги, въ\r\nкоторыхъ заключалось непосредственное порицаніе христіан--\r\nской вѣры. Всѣ голоса отданы были на разсмотрѣніе ПФеф296 А ты не й.\r\nФеркорну, который получилъ уже большую довѣренность Мак\r\nсимиліана. Въ негодованіи на Рейхлина, написалъ ІІФеФФер\r\nкорнъ памфлетъ, въ которомъ обвинялъ его въ незнаній еврей\r\nскаго языка и въ покровительствѣ Евреямъ, которые будто бы\r\nего подкупили. Рейхлинъ жаловался императору, но видя, что\r\nжалоба его забыта вопреки обѣщаніямъ, написалъ отвѣтъ,\r\nвъ которомъ изложили весь ходъ дѣла и оправдывался отъ гну\r\nсныхъ обвиненій Пфефферкорна. Дѣло завязалось. Пфеффер\r\nкорнъ, находясь въ 1511 году во Франкфуртѣ, выхлопоталъ отъ\r\nсвященника Мейера запрещеніе продавать книгу Рейхлина, но\r\nмайнцскій архіепископъ не утвердилъ этого запрещенія.\r\nТогда Мейеръ, въ противность всѣмъ постановленіямъ Церкви\r\nтого времени, позволилъ ПФефФеркорну, не смотря на то что\r\nонъ былъ женатъ, проповѣдывать у церковныхъ дверей про\r\nтивъ Рейхлина. Разумѣется, книга Рейхлина стала раску\r\nпаться въ десять разъ быстрѣе прежняго. Тогда богословы\r\nКёльнскаго университета, большею частью доминиканцы, въ\r\nрукахъ которыхъ ПФеФФеркорнъ былъ только орудіемъ, рѣ\r\nшились лично вступить въ спорт и отдали книгу Рейхлина на\r\nпросмотр, доктору и профессору Арнольду Тунгерну, чтобы\r\nонъ рѣшилъ— нѣтъ ли въ ней какой-нибудь ереси.\r\nТрудно провести точную границу между трусостью и благора\r\nзумной предусмотрительностью. Трудно согласиться съ Штрау\r\nсомъ, который приписываетъ послѣдней дальнѣйшія дѣйствія\r\nРейхлина; во всякомъ случаѣ неприятно видѣть какъ предста\r\nвитель передовой партии, наполненной такими людьми, какъ\r\nГуттенъ, то-есть людьми, готовыми принесть все въ жертву\r\nтого дѣла, которое составляло цѣль ихъ жизни, склоняется пе\r\nредъ сторонниками противной партии и, еще не дождавшись уда\r\nра, пишетъ къ нимъ унизительное извиненіе, обѣщаетъ пре\r\nкратить полемику, изъявляетъ сожалѣніе, что неумышленно\r\nоскорбилъ кёльнский университетъ, ит. п. Но вскорѣ Рейхлинъ\r\nдолженъ былъ испытать на себѣ какъ опасно поддаваться об\r\nскурантамъ и отступать отъ своихъ убѣжденiй хоть на одинъ\r\nшагъ. Кёльніцы обрадовались, что ихъ страшный противникъ\r\nповинился и видѣли въ этомъ самый удобный случай забить и\r\nуничтожить его окончательно. Деканъ богословскаго Факуль\r\nтета и епархіальный кецермейстера (ересеисправникъ) Гох\r\n-\r\n>УЛЬРИхъ Фонъ-ГутТЕҢъ. 297\r\n2\r\nне\r\nкъ\r\nштратенъ лично повелъ походъ на Рейхлина. Требованiя его\r\nбыли до того наглы и неосновательны, что Рейхлинъ потерялъ\r\nнаконецъ терпѣніе и написалъ на нѣмецкомъ языкѣ защити\r\nтельное объясненіе, а вслѣдъ за тѣмъ, на латинскомъ, жесто\r\nкую діатрибу противъ «своихъ кёльнскихъ клеветниковъ». Въ\r\nпослѣдней онъ главнымъ образомъ защищается противъ обви\r\nненія въ ложномъ толкованій словъ Священнаго Писанія, и\r\nвоздерживается отъ личностей. Императорское повелѣ\r\nніе прекратило этотъ споръ; Максимиліанъ закрылъ уста той\r\nи другой партии. Тогда сторонники Гохштратена рѣши\r\nлись во что бы ни стало перенести распрю на другое попри\r\nщѣ, и Гохштратенъ потребовалъ Рейхлина на духовный судъ.\r\nРейхлинъ явился въ Майнцъ и подалъ апелляцію на имя папы.\r\nУже Гохштратенъ сидѣлъ на судейскихъ креслахъ и готовил\r\nся объявить свой приговоръ, какъ отъ архіепископа пришло\r\nзапрещеніе, потому что онъ принялъ апелляцію Рейхлина.\r\nГохштратенъ удовлетворилъ своей ярости, предавъ въ Кёльнѣ\r\nкнигу Рейхлина сожженію, какъ сочиненіе еретическое, потвор\r\nствующее Іудеямъ, непочтительное учителямъ церк\r\nви, и т. д.\r\nПапа Левъ X поручилъ дѣло епископу шпейерскому, моло\r\nдому ПФальцграфу Георгу, который съ своей стороны избралъ\r\nсебѣ въ помощь двухъ канониковъ, изъ которыхъ одинъ былъ\r\nпослѣ въ числѣ друзей Гуттена. Рейхлинъ былъ оправданъ,\r\nГохштратенъ приговоренъ къ молчанію и денежной пенѣ, съ\r\nобязательствомъ въ продолженіе тридцати дней примириться\r\nсъ Рейхлиномъ. Гохштратенъ въ свою очередь аппеллировалъ\r\nна имя папы. Споръ перенесенъ былъ въ самый Римъ и пору\r\nченъ кардиналу Гримани. Личная борьба между Рейхлиномъ\r\nи Кёльномъ приняла громадные размѣры борьбы между про\r\nгрессистами и обскурантами. Все, что было мыслящаго въ Гер\r\nманіи и Италі, вступилось за Рейхлина, и друзья его издали\r\nвъ свѣть собраніе писемъ, полученныхъ имъ отъ знаменитыхъ\r\nего современниковъ (Epistolae illustrium vіrоrum), чтобы по\r\nказать всѣмъ, какія духовныя силы находятся на его сторонѣ.\r\nТутъ въ первый разъ партія гуманистовъ увидѣла все свое зна\r\nченіе и могущество. Между тѣмъ рѣшеніе судной коммиссіи въ\r\nРимѣ не появлялось, и наконецъ, только въ 1516 г., состоя298 АТЕНЕЙ.\r\nи из\r\nное письмо. 2\r\n9\r\n-\r\nлось Mandatum de supersedendo, то - есть, споръ былъ не рѣ\r\nшенъ, а оставленъ безъ послѣдствій.\r\nЧитатель достаточно уже познакомился съ Гуттеномъ,\r\nлишне было бы говорить о томъ горячемъ участіи, съ какимъ\r\nслѣдилъ онъ за ходомъ дѣла, будучи еще въ Италии. Сильно\r\nжелалъ Гуттенъ вступить въ прямыя сношения съ Рейхлиномъ,\r\nно Рейхлинъ был уже и безъ того на замѣчаніи у герцога\r\nВиртембергскаго, и переписка съ Гуттеномъ, личнымъ врагомъ\r\nгерцога, могла быть для него пагубна. Только въ 1517 г., въ\r\nянварѣ, рѣшился онъ отвѣчать на полученное отъ него груст\r\n«Заклинаю тебя жизнью пишетъ онъ, и тѣмъ,\r\nчто для насъ можетъ быть дороже жизни. не предавайся\r\nмрачнымъ мыслями. Что значитъ твоя Фраза: «если я скоро\r\nумру»? Кто жилъ такъ, какъ ты, тотъ не умираетъ». Послѣ\r\nсамыхъ горячихъ утѣшенiй и поощреній, Гуттенъ говорить\r\nмежду прочимъ: «Давно тлится пожаръ, который, я надѣюсь,\r\nвспыхнетъ во-время. Будь ты обо мнѣ справедливаго\r\nмнѣнія, ты бы не сталъ мнѣ писать: «не покидай дѣло исти\r\nны», Мңѣ покинуть это дѣло, или тебя, его предводителя! Ма\r\nловѣрный Капніонъ! не знаешь ты Гуттена! нѣтъ, брось ты\r\nсегодня это дѣло, я бы всѣми своими силами возобновилъ\r\nборьбу, и не думаю, чтобы въ такомъ предприятии не нашелъ\r\nдобрыхъ помощниковъ».\r\nМногіе приписываютъ Гуттену стихотвореніе Тріумф» Kan\r\nніона, торжественный въѣздъ Рейхлина въ его родной городъ,\r\nразумѣется въѣздъ вымышленный, въ которомъ аллегорическия\r\nФигуры участвуютъ въ процессіи, и въ особенности терпятъ\r\nмонахи-проповѣдники, которыхъ свойства и дѣла красуются\r\nсреди трофеевъ побѣдителя.\r\nB% 1516 году, между прочими сочиненіями по поводу Рейхди\r\nнова спора, появилась сатира, подъ названіемъ «Письма тем\r\nных людей» (Epistolae obscurorum vіrоrum). Самое названіе\r\nуказываетъ на параллель письмамъ «Знаменитыхъ людей» къ\r\nРейхлину, о которыхъ мы упоминали выше. Эта книга, одна\r\nизъ удачнѣйшихъ сатиръ, какiя когда-либо были написаны. Ли\r\nца, принадлежащия къ партій обскурантовъ, схоластики, ит. п.\r\nотчасти вымышленныя, отчасти дѣйствительныя, ведутъ меж\r\nду собой переписку, в которой повѣряютъ другъ другу своиУДЬРИхъ Фонъ - ГУTTEHъ. 299\r\nизслѣдования и задушевныя мысли. Содержаніе и слогъ этихъ\r\nписемъ были такъ вѣрно схвачены съ натуры, что «Темные\r\nлюди» сначала не раск усили пилюли и приняли ихъ за дѣйствительное сочиненіе кого-нибудь изъ своей братіи, обрадовались,\r\nчто появилась такая капитальная вещь противъ Рейхлина, и\r\nтолько изъ послѣднаго письма втораго тома увидѣли ясно, что\r\nони въ чистыхъ дуракахъ.\r\nВойдемъ въ нѣкоторыя подробности о содержании этихъ\r\nписемъ, потому что въ нихъ, какъ въ Фокусѣ, собраны всѣ\r\nтемныя стороны «темныхъ людей», съ которыми должны были\r\nбороться свѣтлыя головы гуманистовъ. Мы тѣмъ болѣе имѣемъ\r\nправа это сдѣлать, что послѣ появился еще одинъ дополни –\r\nтельный томъ, въ составлении котораго несомнѣнно участво\r\nвалъ и самъ Гуттенъ.\r\n«Письма темныхъ людей» подвергаютъ бичу своей безпощад\r\nной сатиры самыя разнообразныя Формы схоластическаго на\r\nправленія. Кто-то, напримѣръ, съѣлъ яйцо и замѣтилъ въ немъ\r\nзародышъ. Вдругъ вспомнилъ онъ, что день былъ постный. От\r\nсюда подробное изслѣдованіе вопроса: когда зародышъ начи\r\nнаетъ быть скоромнымъ. Ученый Ортуинъ рѣшаетъ этотъ во\r\nпросъ такъ: слышалъ онъ отъ врача, хорошо знающаго есте\r\nственную исторію, что черви принадлежатъ къ рыбамъ, а за\r\nродышъ цыпленка тотъ же червякъ. Такъ какъ рыба кушанье\r\nпостное, то и зародышъ, пока онъ еще не развился, тоже пост\r\nный. При обсуждении подобныхъ задачъ, мнимые схоласты без\r\nпрестанно высказывають свое вопіющее невѣжество, перепу\r\nтываютъ лица и эпохи, грамматика Діомеда смѣшиваютъ съ\r\nгероемъ Иліады, жалуются, что Рейхлинъ, прозванный по -ев\r\nрейски Капніонъ, и другой гуманистъ, по имени Proverbia\r\nErasmi, хотятъ ввести въ теологію новую латынь. Между про\r\nчимъ рѣшають такой вопросъ: совмѣстно ли съ душеспасеніемъ\r\nизучать грамматику по свѣтскимъ поэтамъ, каковы Виргилій, Ци\r\nцеронъ, Плиній, и др? Нѣтъ,потому что, по свидѣтельству Аристо\r\nтеля (Metaphys 1), поэты много лгуть; кто лжетъ, тотъ грѣшитъ, и\r\nкто свое ученье основываетъ на лжи, тотъ основываетъ его на\r\nгрѣхѣ; но что основано на грѣхѣ, не хорошо и противно Бо\r\nгу, который врагъ грѣху. Хороша также ихъ Филологія. Ма\r\ngister, по ихъ мнѣнію, происходитъ отъ magis и ter, потому300 Атеней.\r\nчто онъ долженъ знать втрое болѣе другаго, или отъ magis и\r\nterrео, потому что ученики его больше всего боятся, и т. д.\r\nЧасто въ задушевной бесѣдѣ высказываются самыя низкiя стра\r\nсти, которыми богато надѣлены были эти люди, и съ величай\r\nшимъ цинизмомъ разсматриваются и разрѣшаются такіе во\r\nпросы, которые мы должны пройдти молчаніемъ, но которые\r\nспособны вызвать смѣхъ у самаго степеннаго читателя.\r\nСверхъ всѣхъ своихъ внутреннихъ достоинствъ, эти письма\r\nотличаются удивительною пародіей той латыни, какою дѣйстви\r\nтельно писали «темные люди». Одна Фраза будетъ краснорѣчивѣе\r\nцѣлой страницы толкованія: ego amo unam virginem, Margaret\r\ntam cum nomine, пишетъ одинъ корреспондентъ.\r\nА между тѣмъ, чрезъ всѣ эти письма, протянута одна, свя\r\nзующая ихъ нить, дѣло Рейхлина. «Темные люди» то радуютси\r\nминутному успѣху, то предаются гнѣву или отчаянію, смотря по\r\nобстоятельствамъ. Въ какой степени Гуттенъ участвовалъ въ\r\nсоставленіи этихъ писемъ, вопросъ не рѣшеный, который Штра\r\nусъ изслѣдуетъ со всею подробностью. «Письма темныхъ лю\r\nдей» возбудили безчисленные толки. Въ самой партіи гумани\r\nстовъ нашлись голоса, возстававшіе противъ излишней ихъ рѣз\r\nкости, даже Рейхлинъ былт недоволенъ; Эразмъ, сначала смѣ\r\nялся, но потомъ, при появленіи второго тома, гдѣ и объ немъ\r\nбыло довольно рѣчи, и между прочимъ одинъ изъ корреспонден\r\nтовъ писалъ: «Эразмъ— человѣкъ самъ по себѣ (homo pro se),\r\nно, разумѣется, никогда не будетъ другомъ теологовъ и мона\r\nховъ», Эразмъ выразилъ свое неудовольствіе, говоря, что подоб\r\nный примѣръ можетъ только возбудить ненависть къ гуманисти\r\nческому направленію. Лютеръ, увидѣвъ письма, разсердился и\r\nназвалъ издателя гаеромъ (Hanswurst). Чтожь касается до «тем\r\nныхъ людей», то разчуявъ ѣдкость направленной на нихъ сати\r\nры, они прибѣгли къ своему обычному аргументу, — къ власти\r\nпапы, и купили (говорять, очень дорого) папскій указъ, кото\r\nрымъ, подъ страхомъ отлученія отъ Церкви, повелѣвалось каж\r\nдому, у кого была эта книга, сжечь ее въ течение трехъ дней *.\r\n-\r\n* Какіе глубокое корни пустила схоластика въ Германій, можно судить по\r\nтому, что черезъ 200 лѣтъ послѣ Гуттена, въ 1736 году, могла появиться книга,\r\nкоторая дежить теперь передъ нами, и съ которою мы считаемъ не лишнихъ\r\nдознакомить читателя: это - Biblischer Mathematicus, а»Библейскій Математикъ»; въУДЬРИхъ фонъ-ГУттенъ. 301\r\nВозвратясь изъ Болоньи, Гуттенъ прибылъ въ Аугсбургъ въ\r\nодно время съ императоромъ, и былъ радушно принять ученымъ\r\nвельможей Бейтингеромъ. Тутъ совѣтовали ему поднести Мак\r\nсимиліану его итальянскія, еще неизданныя, эпиграммы, а меж\r\nду тѣмъ Максимиліану расказали о всѣхъ бѣдствіяхъ и талан\r\nтахъ Гуттена, о том, какъ онъ чуть - было не погибъ отъ руки\r\nпятерыхъ Французовъ, вступившись за честь своего государя и\r\nпроч. Слѣдствіемъ всего этого было торжественное возложение\r\nлавроваго вѣнка на голову Гуттена императоромъ, дарованіе\r\nему титула придворнаго поэта и оратора, съ правомъ пре\r\nподавать словесныя науки гдѣ угодно, а въ изъявленіе особен\r\nнаго монаршаго благоволенія, дарована ему привилегія быть\r\nподсуднымъ только самому императору и его совѣту. Но эта\r\nпривилегія не давала ѣсть, и Гуттену все-таки надо было искать\r\nслужбы. Онъ нашелъ ее у того самаго майнцскаго архіепи\r\nскопа, Альбрехта, который помогъ ему побывать въ Италии.\r\nЕще до вступления въ эту службу издалъ Гуттенъ найденное\r\nимъ въ Болоньѣ сочиненie Лаврентія Валлы о мнимомъ дарѣ\r\nКонстантина римскимъ епископамъ. Валла былъ извѣстный\r\nитальянскій гуманистъ половины XV столѣтія: ужь одного этого\r\nбыло довольно, чтобу обратить на эту находку вниманіе Гут\r\nней рѣшаются, напримѣръ, слѣдующіе вопросы, точно будто взятые изъ «Писемъ\r\nтемныхъ людей»: во что обходился придворный штатъ царя Соломона? Какого\r\nименно роста былъ Голіафъ и сколько вѣсилъ его панцырь? Что вѣсили волоса\r\nАвeссалома? и т. д. Къ сочиненію приложены подробные планы Ноева ков\r\nчега, Вавилонской башни, Соломонова храма, и проч. Вотъ, напримѣръ, какъ уче\r\nный авторъ доказываетъ ничтожество человѣческаго разума: «Разумъ, который въ\r\nсостоянiп обнять все, что происходить на земномъ шарѣ въ 400 тысячъ три\r\nліоновъ разъ меньше разума, могущаго обнять все, что происходить во вселен\r\nной. (Прежде онъ положительно доказалъ, что вселенная въ 400 тысячъ три\r\nліоновъ разъ больше земнаго шара). Земля имѣетъ видъ шара; нашъ умъ также\r\nесть родъ шара 16-ти дюймовъ (?) въ діаметри,- — такъ онъ ничтоженъ! Слѣдова\r\nтельно нашъ умъ, который можетъ обнять только шаръ въ 16 дюймовъ діамет\r\nра, въ 257 триліоновъ разъ меньше ума, обнимающаго земной шаръ, и, говоря\r\nяснѣе, если примемъ человѣческій умъ за единицу да ины, то получимъ для ума,\r\nобнимающаго всю вселенную, линію въ 1250 септиліоновъ такихъ единици.» —\r\nПодобными-то глубокомысленными изслѣдованіеми наполненъ томъ почти въ 700\r\nстраницъ. Что же удивительнаго, что во время Гуттена появлялись напримѣръ уче\r\nныя разсуждения о томъ, какимъ образомъ малолѣтныя дѣти называютъ всякаго\r\nмущпну дядей, всякую женщину—тетей (по -латыни patres et matres), не имѣя\r\nникакого понятия о разности половъ?\r\nч. у. 21302 АТЕНЕЙ.\r\nтена; но самое содержание рукописи такъ гармонировало съглав\r\nнымъ направленіемъ его идей, что онъ рѣшился ее напечатать.\r\nДѣло въ томъ, что Валла поражалъ въ своемъ сочиненіи пап\r\nскую власть въ самое чувствительное мѣсто. Главною опорой\r\nвсѣмъ притязаніямъ папъ служилъ мнимый эдиктъ императора\r\nКонстантина, въ силу котораго римскому епископу Сильвестру и\r\nего преемникамъ отдавались не только дворецъ въ Римѣ, но и го\r\nродъ Римъ, вся Италiя и вся Западная имперія. Валла очевид\r\nными, положительными и сверхъ того краснорѣчивыми аргу\r\nментами доказывалъ въ своемъ сочиненіи, что такого эдикта\r\nникогда не бывало и даже быть не могло. Къ изданію этого-то\r\nсочиненія Гуттенъ приложилъ посвященіе, которое только ему\r\nмогло придти въ голову, посвященіе — самому папѣ Льву х.\r\nПодъ видомъ добродушiя и чуть не юродивости, скрывается въ\r\nэтомъ посвященія самый злой сарказмъ. Гуттенъ начинаетъ\r\nхвалить Льва х, говорить, что между нимъ и его предшествен\r\nниками не можетъ быть сравненія. Тѣ запретили сочиненіе Вал\r\nлы, но онъ, поборникъ истины, даже согласится съ тѣмъ, что\r\nговоритъ Валла. То, что сказано здѣсь о дурныхъ папахъ, къ\r\nнему не относится, потому что онъ хорошій папа. Дурные папы\r\nпридумали этотъ небывалый подарокъ Константина, но Левъ X,\r\nразумѣется, какъ хорошій папа, не замедлитъ отказаться отъ\r\nтого, что ему не принадлежить. Мира между грабителемъ и\r\nограбленнымъ, прибавляетъ Гуттенъ, существовать не можетъ,\r\nпока первый не возвратить послѣднему то, что награбилъ.\r\nНазывая такимъ образомъ папъ грабителями, Гуттенъ убѣж\r\nденъ, что девъ X не обидится этимъ; сомнѣваться въ этомъ\r\nбыло бы величайшимъ оскорбленіемъ для папы, который не\r\nимѣемъ ничего общаго съ предшественниками. (Не мѣшаетъ\r\nзамѣтить, что Гуттенъ въ письмахъ къ друзьямъ говорить о\r\nЛьвѣ Х раньше этого посвященія, что онъ такой же папа какъ\r\nи другie, легкомысленный, корыстолюбивый Флорентинецъ,\r\nсвятѣйшій, котораго нечестивость бросается въ глаза вся\r\nкому, у кого есть здравый смыслъ; впрочемъ сарказмъ\r\nпосвященiя и безъ этого замѣчанія очевиденъ.) Потомъ онъ\r\nперечисляетъ всѣ злоупотребления и притѣсненiя предшествен\r\nниковъ Льва X. «Нельзя достаточно порицать тѣхъ людей, го\r\nворитъ онъ, которые пользовались малѣйшимъ предлогомъ, что\r\n} 1 1\r\n.УЛЬРИхъ Фонѣ - ГУTTEHъ. 303\r\n>\r\nбы награбить себѣ денегъ, торговали буллами, установили таксу\r\nна отпущеніе грѣховъ, сдѣлавъ такимъ образомъ источникъ до\r\nходовъ изъ наказанія грѣшника въ будущей жизни; продавали\r\nдуховныя должности; не довольствуясь ежегодноюобременитель\r\nною податью, разсылали собирать деньги подъ разными вы\r\nмышленными предлогами: то для войны противъ Турокъ, то для\r\nпостроенiя церкви св. Петра въ Римѣ, которая никогда не от\r\nстроится (0); — людей, наконецъ, которые поступая такимъ обра\r\nзомъ, титуловались святѣйшими и не терпѣли не только никакого\r\nпоступка, даже никакого слова, направленного противъ ихъ дѣй\r\nствій. И если кто осмѣлится сравнить тебя съ этими раз\r\nбойниками, съ этими чудовищными тиранами, не почтешь ли ты\r\nего, великій Левъ, твоимъ врагомъ заклятымъ?» Доводя иронію\r\nдо высшей степени, Гуттенъ заключаетъ свое посвященіе тѣмъ,\r\nчто онъ не сомнѣвается въ благосклонномъ приемѣ своей книги\r\nсо стороны папы, но все-таки просить его выразить публично\r\nэту благосклонность, для поощренія его къ отысканію еще ка\r\nкого - нибудь подобнаго сочиненія.\r\nМы не можемъ входить въ подробности жизни Гуттена, и по\r\nтому упомянемъ только, что онъ не надолго съѣздилъ во Фран\r\nцію, куда посылалъ его архіепископъ, и возвратившись, занялся\r\nновымъ сочиненіемъ, въ которомъ доказывалъ необходимость\r\nтурецкой войны. Въ этомъ сочиненіи, какъ почти во всѣхъ по\r\nслѣдующихъ, онъ не упускаетъ случая сказать нѣсколько ѣд-.\r\nкихъ словъ относительно папскихъ злоупотребленій. Въ лицѣ\r\nпапы видѣлъ Гуттенъ главнаго врага прогресса, и гуманистъ на\r\nчалъ уже превращаться въ реформатора, хотя до сихъ поръ онъ\r\nне ожидалъ ничего хорошаго отъ монаха Лютера и выразился\r\nвъ одномъ изъ своихъ писемъ о спорѣ доминиканцевъ съ Фран\r\nцисканцами: «Пожирайте другъ друга, да взаимно пожpe\r\nтесь 1,\r\nІПропускаемъ извѣстныя изъ истории события Аугсбургскаго\r\nсейма, въ которыхъ Гуттенъ принималъ мало участія, потому\r\nчто в это время боролся со смертью, угрожавшею ему въ са\r\nмомъ гнусномъ видѣ. Еще годъ не прошелъ со времени его по\r\nступления на службу къ майнцскому курФиршту, какъ уже при\r\nдворная жизнь стала ему невыносима. Не смотря на страшную\r\nболѣзнь, не смотря на враговъ, которыхъ онъ могъ нажить\r\n21 *304\r\nАТЕНЕЙ.\r\n.\r\n|\r\nсебѣ этимъ, написалъ онъ картину придворной жизни своего\r\nвремени, обращая разумѣется свое внимание преимущественно\r\nна темную ея сторону.\r\nДесять лѣтъ сряду страдалъ Гуттенъ тою болѣзнью, которая\r\nпоявилась въ Европѣ въ концѣ XV столѣтія, чтобы не покидать ее\r\nболѣе никогда. Въ первую эпоху своего появления она была такъ\r\nзаразительна и опасна, что почти всегда оканчивалась смертью\r\nстрадальца. Конечно, этому много содѣйствовало и неискус\r\nство врачей. Какъ бы то ни было, Гуттенъ заразился ею и, не\r\nсмотря на лѣченіе, болѣзнь принимала все болѣе и болѣе ужасные\r\nразмѣры. Все тѣло его было покрыто нарывами и наростами, лѣ\r\nвая рука сгнила до локтя.... Оставимъ эту страшную картину, и\r\nскажемъ только, что Гуттенъ одиннадцать разъ прошелъ чрезъ\r\nкурсъ варварскаго лѣченія, истерзавшаго его чуть не хуже са\r\nмой болѣзни. Наконецъ употребленіе гвайяковаго дерева въ про\r\nдолженіе 40 дней поставило его на ноги. Чувствуя себя сно\r\nва здоровымъ, чуть не воскресшимъ отъ смерти, написалъ онъ\r\nпохвальное слово гвайяковому дереву, какъ средству, ниспо\r\nсланному Богомъ для спасенія человѣчества. Туть же помѣ\r\nщенъ краткій очеркъ появления и распространения болѣзни и\r\nисторія его собственнаго лѣченія.\r\nОнъ лѣчился въ Аугсбургѣ. Еще несовсѣмъ оправившись, въ\r\nжестокую стужу, поѣхалъ онъ въ Штекельбергъ къ отцу и\r\nтамъ узналъ, что друзья его, находившіеся на службѣ у импе\r\nратора, выпустили изъ его рѣчи противъ Турокъ самыя сильныя\r\nмѣста. Онъ рішился издать ее вполнѣ и умножить воззваніемъ\r\nко всѣмъ Германцамъ.\r\nВъ Февралѣ 1519 году появился сатирический разговоръ Гут\r\nтена, названный «Лихорадкою» и весь направленный на рос\r\nкошную жизнь духовенства и богачей, авъ особенности на\r\nкардинала Каетана, возбудившаго въ Аугсбургѣ негодованіе\r\nсвоею спесью и великолѣпіемъ. Содержаніе сатиры заключает\r\nся въ томъ, что Гуттенъ прогоняетъ отъ себя Лихорадку и со\r\nвѣтуетъ ей идти къ Каетану, присланному изъ Рима въ Гер\r\nманію собирать деньги, будто-бы для войны противъ Турокъ,\r\nа на дѣлѣ для удовлетворенія расточительности римскаго двора.\r\nЗавязывается у него съ Лихорадкою разговоръ о Каетанѣ и\r\nвообще одуховенствѣ, и т. д.\r\n1\r\n2\r\n2\r\n2УЛЬРИхъ Фонъ - ГУTTEHъ. 305\r\nНадоѣла Гуттену придворная жизнь, сталъ он, хлопотать при\r\nпомощи Эразма объ исходатайствованіи себѣ средствъ жить на\r\nсвободѣ, какъ важное политическое событие дало новый поворотъ\r\nего жизни и дѣятельности: императоръ Максимиліанъ умеръ,\r\nи тотчасъ начались междоусобія. Ульрихъ Виртембергской и\r\nШвабскій союзъ, во главѣ котораго стояли Баварскіе герцоги,\r\nсобрали войска и готовились напасть друг на друга. Гуттены\r\nсо многими другими Франковскими рыцарями воспользовались\r\nслучаемъ отметить своему врагу и стали въ ряды швабскихъ\r\nвойскъ.Ульрихъ Гуттенъ безъ сомнѣнія не оставался сложа ру\r\nки и сблизился при этомъ съ Францомъ Фонь - Зикингенъ, чтобы\r\nне разлучаться съ нимъ до конца его бурной жизни. Изъ про\r\nисшествій этого похода мы упомянемъ только объ одномъ: по\r\nнастоянію Гуттена и Зикингена начальники швабскаго войска,\r\nпередъ взятіемъ Штутгарда, гдѣ доживалъ дни свои Рейхлинъ,\r\nобѣщали повѣстить войскамъ, чтобы домъ знаменитаго ученаго\r\nостался неприкосновенъ.\r\nПервый походъ кончился отступленіемъ герцога Виртем\r\nбергскаго, и Гуттенъ поѣхалъ въ Вильдбадъ поправить снова\r\nразстроившееся свое здоровье, оттуда въ Эслингенъ, гдѣ со\r\nюзники, завоевавшіе Виртембергъ, держали совѣщанія. Тутъ\r\nнаконецъ Гуттень почувствовалъ усталость страннической жиз\r\nни и сталъ мечтать о женѣ, о постоянномъ и спокойномъ пре\r\nбывании, — мечты, которымъ не суждено было сбыться.\r\nМы должны теперь познакомить читателей съ замѣчатель\r\nною личностью Зикингена. Для насъ, говоритъ Штраусъ,\r\nживущихъ въ совершенно другую эпоху, трудно сохранить\r\nбезпристрастіе при обсуждении рыцарскихъ образовъ того вре\r\nмени, каковы Зикингенъ, Гёцъ Фонъ- Берлихингенъ, ит. п. Мы\r\nставимъ ихъ или слишкомъ высоко, или слишкомъ низко. Пер\r\nвое случается обыкновенно, если мы знаемъ объ нихъ только\r\nобщiя, неопредѣленныя черты; второе, — если мы войдемъ въ ме\r\nлочи и частности. Въ этомъ случаѣ совершенно разсвивается\r\nложная мысль,, что эти рыцари обнажали мечъ только на за\r\nщиту угнетенныхъ изъ безкорыстной любви къ свободѣ и спра\r\nведливости. Въ ихъ браняхъ возмущаетъ насъ не только же\r\nстокосердie, съ которымъ они грабятъ имѣнья бѣдныхъ лю\r\nдей, предаютъ пламени деревни, опустошаютъ поля, но чуть ли\r\n2\r\n(c306 АТЕНЕЙ.\r\nне болѣе еще то соображение, что все это у нихъ считается ка\r\nкимъ-то ремесломъ, что добыча или выкупъ плѣнныхъ составля\r\nютъ ихъ главную цѣль, а право, проистекающее изъ оскорбле\r\nнія ихъ другимъ дворяниномъ, городомъ, и пр., большею частью\r\nслужить только предлогомъ, чтобы уодного ограбить крестьянъ,\r\nу другаго купцовъ.» Зикингенъ получилъ рыцарское, то-есть\r\nвесьма плохое воспитаніе; онъ не понималъ латинскаго языка,\r\nсоставлявшаго въ то время ключъ ко всѣмъ знаніямъ безъ изъя\r\nтія, потому что все писалось тогда по-латыни. Отецъ его былъ\r\nказненъ, и ему должно было поднять прежнюю славу Зикинге\r\nновъ. Храбрый и буйный, онъ дѣйствительно является защитни\r\nкомъ угнетенныхъ, требуетъ удовлетворенія, и въ случаѣ отказа\r\nидетъ на отказавшаго, который обыкновенно большою суммой\r\nденегъ откупается отъ него. При этомъ, какъ истинный ры\r\nцарь, Зикингенъ не обращалъ вниманія ни на нарушение правъ,\r\nни на императорскія замѣчанiя и выговоры; былъ бы походъ тор\r\nжественно объвленъ съ совершеніемъ всего церемоніала, и со\r\nвѣсть его была покойна. Онъ могъ играть роль независимаго\r\nвладѣтеля, потому что власть императора была слишкомъ сла\r\nба и онъ по неволѣ щадиль рыцаря, который могъ быть ему\r\nсильнымъ и храбрымъ помощникомъ. Впрочемъ Зикингент,\r\nхотя и не получившій порядочнаго воспитанія, по натурѣ своей\r\nне былъ чуждь идеальныхъ стремленій и высшихъ потребно\r\nстей; это доказывается его заступничествомъ за Рейхлина, его\r\nсвязью съ Гуттеномъ, вводившимъ его въ новый, еще незнако\r\nмый ему міръ идей. Эти двѣ личности дополняли другъ друга,\r\nодинъ — богатствомъ своего внутренняго міра, другой — внѣш\r\nнею силой, которая позволяла имъ на дѣлѣ защищать свои\r\nстремленія.\r\nМы предполагаемъ извѣстными читателю политическiя события,\r\nслѣдовавшнія за смертью Максимиліана. Для насъ важно то обстоя\r\nтельство, что государь Гуттена, курфиритъ Альбрехтъ Майнц\r\nскій, Зикингенъ, равно какъ вообще всѣ гуманисты и пере\r\nдовые люди того времени стояли за избраніе Карла, между тѣмъ\r\nкакт папа, его легаты и обскуранты изо всѣхъ силъ домога\r\nлись доставить престолъ Французскому королю Франциску І.\r\nКарлъ былъ еще молодъ, братъ его Фердинандъ покровитель\r\nствовалъ гуманистамъ, и потому избраніе Карла казалось имъУДЬРИхъ Фонъ - ГУТТЕНЕ. 307\r\nновою эрою возрождения. Для Гуттена это была самая удобная ми\r\nнута поднять голосъ противъ самаго корня всѣхъ золъ, —чуже\r\nземной власти въ Германии, открыть глаза юному правителю и\r\nуказать ему прямой путь къ прочной славѣ... Они не знали\r\nсъ кѣмъ мѣютъ дѣло. Между тѣмъ Гуттенъ перемѣнилъ свое\r\nмнѣніе о Лютерѣ. Онъ уже не видѣлъ въ его дѣлѣ спорт мо\r\nнаха, онъ понялъ, что они ратують за одно и то же, и гума\r\nнистъ окончательно превратился въ реформатора. Можетъ-быть\r\nэта перемѣна и не совершилась бы такъ быстро, еслибы дальнѣй\r\nшій ходъ Рейхлинова дѣла не вооружилъ Гуттена рѣшитель\r\nно противъ духовенства. По окончании виртембергскаго похода,\r\nЗикингенъ, безъ сомнѣнія по настоянію Гуттена, потребова хъ\r\nотъ Гохштратена и всего ордена доминиканцевъ-проповѣдни\r\nковъ (Predigerorden), чтобы шпейерскій приговоръ были ис\r\nполненъ и Рейхлинъ получилъ полное вознаграждение. Не ис\r\nполнить подобное требованіе значило навлечь на себя весь\r\nгнѣвъ пылкаго рыцаря, то-есть грабежъ и раззореніе. Доми\r\nниканцы повиновались, отрѣшили Гохштратена отъ должности,\r\nпротивъ воли заплатили пеню Рейхлину и даже написали ъ\r\nпапѣ адресъ, прося его предать это дѣло вѣчному забвенію.\r\nВслѣдъ за этою бумагой отправили они другую, въ которой\r\nизъяснялось, что они дѣйствовали по принужденію. Въ Римѣ\r\nрады были придраться къ Рейхлину, въ которомъ видѣли заро\r\nдышъ Лютера, и слѣдствіемъ всего этого было уничтоженіе\r\nшпейерскаго приговора и осужденie Рейхлина. Зикингенъ сно\r\nва вступился въ дѣло, — но все кончилось смертью осужденнаго.\r\nМежду сочиненіями Гуттена, относящимися къ этому време\r\nни (1520—1521), первое мѣсто занимаетъ Вадискъ, или рим\r\nская тройственность. Форма разговорная, — -любимая Форма\r\nГуттена, содержаніе: бесѣда Гуттена съ другомъ,\r\nчто возвратившимся изъ Рима. Между прочимъ Гуттенъ гово\r\nритъ ему, что какой-то Вадискъ написалъ памфлетъ на Римъ,\r\nпридавъ ему странную форму тріада. Такъ, по словамъ Вадиска,\r\nтрех вещей въ Римѣ всякій желаетъ: краткихъ мессъ, стараго\r\nзолота и роскошной жизни; о трех вещахъ тамъ не любятъ\r\nслушать: о реформѣ духовенства, всеобщемъ соборѣ и о томъ,\r\nчто Нѣмцы становятся умнѣe; три вещи до сихъ поръ препят\r\nствовали Нѣмцамъ поумнѣть: тупоуміе правителей, паденіе на\r\n-\r\n2 только308 Атений.\r\nуки и суевѣріе народа; въ Римѣ боятся трехх вещей: чтобы\r\nгосудари не были единодушны, чтобы у народа не открылись\r\nглаза, чтобы римскіе обманы не обнаружились. Исправить Римъ\r\nмогутъ только три средства: серьёзная дѣйствительность прави\r\nтелей, нетерлѣніе народа, или турецкое войско у городскихъ\r\nворотъ. — Есть тріады гораздо сильнѣе, но и этихъ достаточно,\r\nчтобы видѣть съ какою энергіей взялся Гуттенъ за дѣло. Раз\r\nговоръ кончается пламеннымъ воззваніемъ къ Германцамъ.\r\nВслѣдъ за этимъ разговоромъ выдалъ Гуттенъ другой, подъ\r\nназваніемъ Зрители. Фебъ, съ своимъ сыномъ Фаэтономъ,\r\nсмотритъ на землю, видитъ что дѣется на Аугсбургскомъ\r\nсеймѣ 1518 г. и разсуждаетъ о событияхъ на землѣ. Всего\r\nбольше достается тутъ папскому легату Каетану. Мы не ста\r\nнемъ входить въ подробности объ этомъ сочиненіи, потому что\r\nвъ немъ повторяются тѣ же обвиненія, высказываются тѣ же\r\nмысли и желанія какъ и прежде.\r\nВъ это время случилось Гуттену найдти какой-то старый,\r\nзапыленный манускриптъ, безъ начала и конца, временъ Гри\r\nгорія VII и Генриха IV. Это былъ трактатъ о папской власти,\r\nнаписанный очевидно противъ притязаній Гильдебрандта и какъ\r\nнельзя лучше приходившийся къ жизненному вопросу эпохи.\r\nТакъ какъ Карлъ былъ еще въ Испаній, то Гуттенъ посвятилъ\r\nизданіе этого сочиненія эрцгерцогу Фердинанду, думая, что\r\nоно произведетъ цѣлебное дѣйствие на новаго императора.\r\nЗамѣчательно, что вмѣстѣ съ перемѣной главнаго пункта\r\nборьбы, произошла перемѣна въ слогѣ Гуттена. Гуманистичен\r\nскіе цитаты изъ древнихъ авторовъ уступили мѣсто цитатамъ\r\nизъ Ветхаго и Новаго Завѣта. Но Гуттенъ былъ рыцарь по\r\nрожденію и по натурѣ; эта манера, перенятая имъ у Лютера,\r\nне шла ни къ его слогу, ни къ роду его воззрѣнія. Между тѣмъ\r\nкакъ у Лютера она проистекала изъ самой сущности духов\r\nной организации, у Гуттена была она посторонней прививкой,\r\nа не необходимой петребностью.\r\nПослѣднія сочинения и изданія Гуттена обратили на себя все\r\nобщее вниманье. Похвалы, предостереженія, злобные укоры\r\nпосыпались со всѣхъ сторонъ; Эразмъ убѣждалъ его обуздать\r\nпыль своего пера, чтобы не потерять милости Курфиршта,\r\nдругие говорили объ изгнаній, темницѣ, даже о кинжалѣ и ядѣ;УЛЬРИхъ Фонъ-ГУTTEHъ. 309\r\nПол\r\nизвѣстный Экъ, одинъ изъ упорнѣйшихъ противниковъ новаго\r\nдвиженья, послалъ въ Римъ доносъ на Гуттенa: но Гуттенъ не\r\nобращалъ вниманія ни на что, и нетерпѣливо ждалъ при\r\nприбытия Карла, надѣясь на его поддержку. Наконецъ Карлъ\r\nприбылъ въ Нидерланды. Гуттенъ рѣшился ѣхать туда, лично\r\nпредставить Фердинанду свое посвященіе и дѣйствовать на\r\nКарла непосредственно. До сихъ поръ онъ не имѣлъ - личныхъ\r\nсношеній съ Лютеромъ изъ уважения къ курфиршту Альбрехту.\r\nТеперь, когда настала минута дѣйствовать рѣшительно, Гут\r\nтенъ написалъ къ реформатору патетическое письмо,\r\nное уважения и удивленія къ его подвигу. На пути заѣхалъ\r\nонъ къ Эразму, получилъ отъ него рекомендательныя письма\r\nко двору и увѣщанія — оставить сумасбродное предприятие. Не\r\nизвѣстны подробности его пребывания въ Брюсселѣ; знаемъ\r\nтолько, что онъ долженъ быль скоро уѣхать совершенно раз\r\nочарованнымъ въ Фердинандѣ. Изъ Италии шла за него грозная\r\nтуча; друзья удивлялись какъ онъ еще возвратился невредимъ\r\nизъ Брюсселя, но не совѣтовали ему оставаться въ Майнцѣ,\r\nгдѣ непремѣнно ожидалъ его ядъ, или кинжалъ. Гуттенъ уда\r\nлился во Франкфуртъ и узналъ здѣсь, что папа требуетъ отъ\r\nвсѣхъ владѣтельныхъ лицъ, въ особенности же отъ майнцскаго\r\nархіепископа, чтобы Гуттена задержать и въ цѣпяхъ препро\r\nводить въ Римъ. Гуттенъ видѣль, что рискуетъ головой, но\r\nсмѣлѣй и смѣлѣй шелъ онъ впередъ, нисколько не помышляя объ\r\nопасности и готовый принести себя въ жертву своему дѣлу.\r\n«Наконецъ, пишетъ онъ одному пріятелю, запылало пламя, и\r\nможно считать истиннымъ чудомъ, если его не погасять моею\r\nкровью. Но во мнѣ больше храбрости, нежели въ нихъ силы.\r\nВпередъ, впередъ, на проломъ! Пора покончить мнѣ съ крот\r\nкими мѣрами; я вижу, что римскіе львы алчутъ крови. Но если\r\nя не обманываюсь во всемъ, они сами скорѣе изойдутъ кровью,\r\nсами прежде истомятся въ оковахъ и тюрьмѣ, которыми мнѣ\r\nугрожаютъ.» Это письмо писано изъ Штекельберга. Оставаться\r\nвъ одномъ и томъ же мѣстѣ было опасно: съ часу на часъ мо\r\nгли Гуттена арестовать, но онъ нашель убѣжище, безопасное\r\nотъ всѣхъ угрозъ и преслѣдованій, — у своего друга Зикин\r\nгена, который, оставивъ его въ своему замкѣ Эбернбургѣ, по\r\nѣхалъ встрѣчать Карла, передать ему записку Гуттена и упо310 Атеней.\r\nтребить всѣ средства для его защиты. Записка эта была не про\r\nшеніе, а жадоба. Гуттенъ доводиль до свѣдѣнія императора\r\nобо всемъ и просилъ его приказать считать недѣйствительнымъ\r\nтребованіе папы, разосланное циркулярно ко всѣмъ владѣ\r\nтельнымъ лицамъ Германии, объ его арестѣ. «Что римском у\r\nепископу до нѣмецкаго рыцаря?» спрашиваетъ Гутенъ. Дѣло,\r\nза которое онъ стоить, старается онъ представить дѣломъ\r\nсамого Карла, говорить о противодѣйствій духовенства его\r\nизбранію, о безпрестанномъ нарушении правъ его, какъ неза\r\nвисимаго государя, нисколько не отрицаетъ, -что всѣ его сочи -\r\nненія клонятся къ совершенному перевороту настоящаго по\r\nрядка дѣлъ, но что онъ не видитъ никакого преступления въ\r\nэтой цѣли, направленной къ благу отечества и самого Карла,\r\nи впередъ будетъ всѣ свои силы употреблять на ту же борьбу.\r\nКакимъ неподдѣльнымъ безкорыстіемъ,даже самоотверженіемъ,\r\nдышатъ слѣдующая строки:\r\n«Дѣло, которое я преслідую, не частное дѣло: я забочусь не\r\nо собственныхъ, не о личныхъ моихъ интересахъ. Какъ бы\r\nпорадовались враги мои, съ какимъ высокомѣріемъ одержали\r\nбы они верхъ надо мной, еслибы въ моихъ предпріятіяхъ хотя\r\nчто-нибудь касалось лично меня. Но они все - таки меня пре\r\nслѣдуютъ, и твою власть хотятъ употребить противъ меня, какъ\r\nорудie. Мнѣ служить оплотомъ моя совѣсть и твоя справедли\r\nвость. Въ моихъ свободно написанныхъ книгахъ ратовалъ я\r\nза истину; я хотѣлъ служить тебѣ— по чувству долга, отечеству—\r\nизъ любви къ нему. На твердыхъ основаніяхъ пошелъ и про\r\nтивъ папскаго обмана, старался уничтожить посяганія какъ на\r\nвмѣшательство въ твою власть, такъ и на общественную свободу.\r\nГдѣ награда за такую заслугу? спрашиваю я, чтобъ никто не\r\nподумалъ, будто я боюсь наказанія, какъ преступникъ.»\r\nВслѣдъ за этимъ идетъ перечисленіе злоупотребленій пап\r\nской власти, и въ заключеніе Гуттенъ говорить, что хотя бы и\r\nбылъ въ состоянии поднять на враговъ своихъ оружје, но пред\r\nпочитаетъ просить Карла онаказаніи ихъ его императорскою\r\n- Въ это же время написалъ онъ письмо къ курФиріш\r\nту Фридриху Саксонскому, на котораго было больше надежды,\r\nнежели на Карла. Къ своему курфиришту Альбрехту и къ Люте\r\nру Гуттенъ также отправилъ письма, и наконецъ обнародо\r\nвластью.УЛЬРИхъ Фонъ-ГУTTEHъ, 311\r\nвалъ воззваніе къ Германцамъ всѣхъ сословiй и состояній. Та\r\nкимъ образомъ, вмѣстѣ съ возрастаніемъ препятствій, вмѣстѣ съ\r\nизмѣненіемъ цѣли, которая принимала все большое и боль\r\nшie размѣры, росла и энергическая дѣятельность Гуттена.\r\nВойна была объявлена на жизнь или смерть. Булла папы про\r\nтивъ Лютера послѣдовала непосредственно за приговоромъ\r\nГуттену, и имена ихъ стали нераздѣльны въ глазахъ народа.\r\nПоявились памфлеты въ защиту того и другаго; послѣднія пись\r\nма Гуттена, вышедшiя изъ печати, расходились въ народѣ, не\r\nсмотря ни на какiя запрещенія; сочиненія Лютера были преда\r\nны огню, но изъ этого огня возникали новыя, гораздо сильнѣе\r\nпрежнихъ. Дѣятельность Гуттена въ эту эпоху была изуми\r\nтельна. Въ продолженіе двухъ мѣсяцевъ пущено имъ пять пам\r\nФлетовь противъ папы. Тутъ въ первый разъ Гуттенъ сталъ\r\nписать по -нѣмецки, чтобы сочиненія его были доступны массѣ,\r\nне знавшей латинскаго языка. Къ числу самыхъ сильныхъ пам\r\nФлетовъ его надо отнести толкованія на папскую буллу противъ\r\nЛютера. Она была издана съ папскимъ гербомъ и печатью,\r\nа между строками и на поляхъ находились замѣчанія въ родѣ\r\nслѣдующаго, къ тому мѣсту, гдѣ папа говорить о сожженіи со\r\nчиненій Лютера: «Твое желание достигнуто, замѣчаетъ Гуттенъ:\r\nони горятъ, горятъ въ сердцахъ всѣхъ благонамѣренныхъ лю\r\nдей. Пламя пагубное для тебя! Попробуй загасить его, если\r\nможешь!» Вѣрный своей новой мысли знакомить съ настоя\r\nщимъ положеніемъ дѣлъ большинство, онъ перевелъ на нѣмец\r\nкій языкъ почти всѣ свои латинскія сочиненія.\r\nОтношенія Гуттена къ Лютеру обусловливались ихъ лично\r\nстями. Они преслѣдовали одну, общую цѣль; но Лютеръ видѣлъ -\r\nвъ этой цѣли торжество истины, освобождение слова Божія отъ\r\nплевелъ католицизма, — Гуттенъ видѣлъ въ ней независимость\r\nотечества, освобожденіе Германіп отъ чужеземной власти. По\r\nэтому Лютерь не одобрялъ дѣйствій Гуттена. «Я не хотѣлъ\r\nбы, пишетъ онъ, доставить побѣду Евангелію путемъ крови и\r\nубійства. Словомъ должно возстановить Церковь, основанную\r\nСловомъ». Но и Лютеръ не ограничивался словомъ, а собствен\r\nноручно сжегъ папскую буллу въ Виттенбергѣ.\r\nЖивя у Зикингена,, посвящая его въ ученіе Лютера, Гут\r\nтенъ продолжалъ переводить свои прежнія сочинения и писать\r\n9312 АТЕНЕЙ.\r\nи\r\nна\r\nновыя, на нѣмецкомъ и на латинскомъ языкахъ. Такъ какъ всѣ\r\nони только варіанты на одну и ту же тему и какъ читатель\r\nуже знакомъ съ характеромъ произведеній Гуттена, то мы объ\r\nнихъ не будемъ говорить.\r\nВъ Вормсѣ надлежало рѣшитьсядѣлуЛютера. Приверженцы его\r\nне ждали уже ничего добраго отъ Карла, который ѣхалъ въ сопро\r\nвожденіи толпы духовенства, для котораго Испанiя и Нидерлан\r\nды были важнѣе Германии, который, однимъ словомъ, не понялъ\r\nи не могу понять важнаго значенія реформаціи. Съ напряженнымъ\r\nвниманіемъ слѣдилъ Гуттенъ за ходомъ дѣла на сеймѣ, и раз\r\nумѣется, не сидѣлъ сложа руки. То выходили изъ-подъ пера его\r\nпамфлеты противъ поборниковъ католицизма, то новое посланіе\r\nкъ императору... Приговоръ надъ Лютеромъ нанесъ страшный\r\nударъ Гуттену. Онъ не ослабилъ его энергии, и однакожь дѣя\r\nтельность Гуттена съ этой минуты обратилась въ краснорѣ\r\nчивыя, но тщетныя слова. Оставалась одна надежда\r\nЗикингена. Но реформа не была призваніемъ сильнаго ры\r\nцаря, — его увлекли въ это дѣло бесѣды съГуттеномъ; когда\r\nпришлось дѣйствовать, личные интересы взяли верхъ. Хотя\r\nонъ и не отступилъ отъ интересовъ реформаціи, но не рѣшал\r\nся выйти за нее въ полѣ; готовилась война съ Франціей\r\nтутъ служба его Карлу могла доставить Зикингену сущест\r\nвенныя выгоды, и угрозы, которыя Гуттенъ щедро разсыпалъ\r\nпротивной партии, остались пустыми словами. Онъ долженъ\r\nбылъ сознаться, что повелъ дѣло слишкомъ далеко, что тѣ\r\nсамые, за чьи интересы стоялъ онъ, отставали и не хо\r\nтѣли идти за смѣлымъ предводителемъ. Должно было поко\r\nриться необходимости. Къ этому присоединилось новое непрі\r\nятное обстоятельство: Зикингенъ отправился въ походъ; вновь\r\nобнаружившіеся припадки болѣзни не позволили Гуттену со\r\nпровождать его, и онъ долженъ былъ скрываться въ тайномъ\r\nубѣжищѣ до возстановленія своего здоровья.\r\nВъ началѣ 1522 года обстоятельства, казалось, перем: Тіни\r\nлись къ лучшему. Отецъ Гуттена умеръ, Штекельбергъ дол\r\nженъ былъ перейдти к нему и къ его братьямъ, и могъ, по сво\r\nему неприступному положенію, доставить ему вѣрное убѣжище;\r\nЗикингенъ окончательно объявилъ себя защитникомъ реформа\r\nцій: можно было возобновить борьбу. Но Гуттенъ не успѣлъ до\r\n>\r\n2УЛЬРИхъ Фонь-ГУTTEHъ. 313\r\n2\r\nстигнуть обладанія Штекельбергомъ. Противъ него издавались\r\nприговоръ за приговоромъ, и до самой смерти не получилъ онъ\r\nдостояния предковъ. Карлъ между тѣмъ уѣхалъ въ Испанію,\r\nУчредивъ въ Германій верховный правительственный совѣтъ,\r\nвъ которомъ участвовали представители курФирштовъ, князей,\r\nпрелатовъ, графовъ, и проч., но гдѣ рыцарство не имѣло сво\r\nихъ представителей и потому сильно негодовало. Города,\r\nсъ другой стороны, были недовольны тѣмъ, что число де\r\nпутатовъ, которыхъ предоставлено имъ было выслать въ вер\r\nхов!!ый совѣтъ, не соотвѣтствовало ихъ силѣ и значенію.\r\nТакимъ образомъ рыцари и города, эти вѣчные и непрй\r\nмиримые враги, встрѣтились въ общемъ чувствѣ неудовольствія.\r\nПредразсудокъ силенъ, предразсудокъ сословный чуть ли не\r\nсильнѣе другихъ: какъ рыцарю подать руку какому-нибудь\r\nторговцу? Для этого нуженъ переворотъ во взглядахъ и мнѣ\r\nніяхъ. Гуттенъ пожертвовалъ этимъ предразсудкомъ; онъ уви\r\nдѣлъ, что тѣсный союзъ рыцарства съ городами можетъ придать\r\nважный вѣсъ церковнополитической реформѣ, и направилъ со\r\nчиненія свои къ примиренію враждующихъ сословій, доказывая\r\nкупцамъ, что не всякій рыцарь грабитель, что есть между ними\r\nлюди безкорыстные, готовые дѣйствительно вступаться за оби\r\nженныхъ, а рыцарямъ внушая, что союзъ съ городами необхо\r\nдимъ для сверженія политическаго и религиознаго ига правите\r\nлей, въ особенности духовныхъ. Мы говоримъ политическаго\r\nига, потому что свободное, неподначальное рицарство должно\r\nбыло теперь уступить мѣсто власти владѣтельныхъ особъ и под\r\nчиниться общимъ законами. Большая часть этихъ особъ стояли\r\nза прежній религиозный порядокъ, были врагами реформы, и\r\nтакимъ образомъ въ глазахъ рыцарей вопросъ церковный смѣ\r\nІшивался съ политическимъ; ратуя за свободу исповѣданія, они\r\nратовали и за свою независимость, дѣлали такимъ образом,\r\nвъ одно время шагъ впередъ по одной дорогѣ и шагъ назадъ\r\nпо другой, потому что свобода рыцарства равнялась средневѣ\r\nковой безурядицѣ. Зикингент, въ лицѣ котораго воплощены\r\nбыли всѣ хорошiя и дурныя качества рыцаря, который былъ\r\nдостаточно силенъ, чтобы стать въ ряду независимыхъ госуда\r\nрей, созвалъ всѣхъ рейнскихъ рыцарей на совѣщаніе, гдѣ за\r\nключенъ былъ союзъ на шесть лѣтъ. Рыцари обязались призна314 АТЕ НЕ Й.\r\nвать надъ собой только судъ своихъ собратій, въ противномъ\r\nслучаѣ — идти вооруженною рукой на обидчика. Зикингенъ вы\r\nбрань былъ главою союза. Самыя разнообразныя побужденія\r\nзаставляли его дѣйствовать такимъ образомъ: личныя отно\r\nшенія, его къ императору, которыя въ послѣднее время стали\r\nне хороши; сословных убѣжденія, вслѣдствіе которыхъ всѣ ры\r\nцари считали себя униженными; наконецъ, религиозныя начала,\r\nкоторыя могли быть средствомъ къ одушевленію войска. Онъ\r\nжелалъ упрочить свою независимость во всѣхъ отношеніяхъ.\r\nВрага и предлогъ найдти было не трудно. Зикингенъ пошелъ\r\nна трирскаго архіепископа — курфирішта, своего личнаго вра\r\nга, и врага всѣхъ исповѣдуемыхъ имъ принциповъ. ІПоходъ кон\r\nчился отступленіемъ: Зикингенъ быль побѣждень.\r\nA Гуттенъ, противъ котораго воздвиглось страшное гоненіе,\r\nсначала скрывался тамъ и сямъ, и наконецъ долженъ былъ бѣжать\r\nизъ Германии.Не извѣстно, гдѣ именно онъ скрывался, пока мы не\r\nнаходимъ его, томимаго болѣзнью, въ Базелѣ, подъ гостепрі\r\nимнымъ покровительствомъ городскаго совѣта. Всѣ приняли его\r\nЗдѣсь съ почетомъ, городъ поднесъ ему подарокъ, правители\r\nпосѣщали его;— одинъ только человѣкъ не хотѣлъ его видѣть,\r\nчеловѣкъ, котораго присутствіе, можетъ-быть,заставило Густена\r\nизбрать Базель своимъ мѣстопребываніемъ. Этотъ человѣкъ\r\nбылъ Эразмъ.\r\nЭразмъ, характера тихаго, хотя и съ значительною при\r\nмѣсью ироніи, привыкъ къ своимъ мирнымъ кабинетнымъ\r\nзанятіямъ, привыкъ слыть главою всѣхъ ученыхъ и\r\nтераторовъ, видѣть уваженіе отъ владѣтельныхъ особъ, благо\r\nговѣніе отъ молодыхъ людей, стекавшихся отовсюду, чтобы\r\nтолько взглянуть на него. При такомъ характерѣ и при такомъ\r\nисключительному положении, Эразмъ не могъ стоять за реформа\r\nцію: она отдаляла его личность на второй планъ,\r\nего того спокойнаго существованія, съ которымъ онъ такъ\r\nсвыкся, наконецъ она заставляла людей терять изъ виду то,\r\nчѣмъ прославился Эразмъ, что, по его мнѣнію, было важнѣе\r\nвсѣхъ реформъ на свѣтѣ.— гуманизмъ.\r\nА между тѣмъ духовенство видѣло въ Эразмѣ, какъ и въ\r\nРейхлинѣ, главнaгo виновника движенія. Эразмъ снесъ яйцо,\r\nговорили они, а Лютеръ его высидѣлъ. Хотя Эразмъ и оправ\r\nди\r\nона дишалаУДЬРИхъ Фонъ-ГУТТЕНО. 315\r\n9\r\n2\r\nдывался, говоря, что онъ снесъ куриное лицо, а Лютеръ выси\r\nдѣлъ совершенно иную птицу, но обвинители были правы от\r\nчасти. Всякій человѣкъ, распространявшій образованіе, спо\r\nсобствовалъ движенію умовъ, а особенно такіе люди, какъ\r\nЭразмъ, Рейхлинъ, Муціанъ, и проч. Есть въ сочиненіяхъ\r\nЭразма даже положительные зародыши реформаціонныхъ идей,\r\nкоторые не развились по вышесказаннымъ причинамъ. Такъ въ\r\nсвоихъ Colloquia familiaria (Обиходныхъ бесідахъ), изобра\r\nжаетъ онъ человѣка, опасно больнаго, который не рѣшается\r\nѣсть скоромное, какъ ему совѣтують врачи, а между тѣмъ\r\nдаетъ ложную клятву. Сначала Эразмъ быль и съ Лютеромъ\r\nвъ короткихъ отношеніяхъ, но ему не нравились рѣзкость, пыли,\r\nсъ которымъ онъ извергалъ свои идеи. Онъ совѣтовалъ ему въ\r\nписьмахъ выражаться помягче, —- но напрасно. Лютеръ высту\r\nпалъ все рѣзче и рѣшительнѣй, все смѣлѣе и безпощаднѣй, а\r\nЭразмъ все болѣе и болѣе отъ него отдалялся. Но человѣкъ не\r\nможетъ оставаться на одной точкѣ: онъ или идетъ впередъ,\r\nили отступаетъ назадъ, Послѣднее случилось съ Эразмомъ. Думая\r\nостаться на своемъ гуманистическомъ пьедесталѣ, подрытомъ\r\nреформаціей, онъ долженъ былъ принять отрицательное участие\r\nвъ борьбѣ, дѣйствовать заодно съ своими естественными вра\r\nгами, обскурантами; онъ не могъ быть простымъ зрителемъ,\r\nпотому что реформація всѣ споры за и противъ нее опутали\r\nего безвыходными сѣтями. Отброшенный на второй планъ, не\r\nизбавясь своимъ нейтральнымъ положеніемъ отъ подозрѣній и\r\nежеминутно ожидая преслѣдованія, видя, что ряды гуманис\r\nтовъ рѣдѣютъ, что большая часть ихъ переходить на сторону\r\nреформы, —Эразмъ увидѣлъ въ новомъ движении несчастнѣйшее\r\nдля него событие, начало варварства и тьмы.\r\nИзъ всего этого можно уже предугадать, что отношения\r\nЭразма къ Гуттену должны были измѣниться. Эразмъ видѣлъ,\r\nвъ Гуттенѣ, болѣе и болѣе примыкавшемъ къ реформацій,\r\nдезертира изъ армій гуманистовъ. Если сочиненія Лютера каза\r\nлись ему жесткими, то сочиненія Гуттена должны были приве\r\nсти его въ ужасъ. Гуттенъ, съ своей стороны, видѣлъ въ Эраз\r\nмѣ человѣка, отрeкшагося отъ началъ, которые онъ самъ\r\nпроповѣдывалъ всю жизнь, и хотѣлъ воспользоваться своимъ\r\nпребываніемъ въ Базелѣ, чтобы побесѣдовать съ Эразмомъ и\r\n2316 АТЕнЕ Й.\r\nTE\r\nР.\r\nHE\r\nCT\r\nД\r\nCA\r\nДа\r\nad\r\nпостараться раскрыть ему глаза. Но Эразмъ уже считалъ его\r\nза человѣка опаснаго, съ которымъ не слѣдовало имѣть сно\r\nшеній, и не постыдился передать ему черезъ третье лицо\r\nпросьбу не компрометировать его своимъ посѣщеніемъ; что,\r\nвпрочемъ, если онъ въ силахъ быть ему чѣмъ-нибудь полезнымъ,\r\nГуттенъ можетъ на него разсчитывать. Не для чего говорить о\r\nтомъ какъ принялъ Гуттенъ подобное предложеніе. Эразмъ\r\nлишился самаго жаркаго поклонника и приобрѣлъ опаснаго\r\nврага.\r\nНо еще минута рѣшительной ссоры не наступила. Гуттенъ\r\nвскорѣ долженъ былъ бѣжать изъ Базеля, гдѣ духовенство побу\r\nдило городскія власти отказать ему въ покровительствѣ. Онъ\r\nуѣхалъ въ ближній городъ Мюльгаузенъ, скрылся въ Августин\r\nскомъ монастырѣ и думалъ провести тамъ всю зиму. Безпре\r\nстанно слышалъ онъ объ Эразмѣ вещи, которыя были ему не\r\nпо сердцу. Наконецъ, письмо Эразма къ Лавринусу прорвало\r\nплотину, и потокъ неприязненныхъ чувствъ, накопившихся въ\r\nгруди Гуттена, хлынулъ со всею силой. Въ этомъ письмѣ\r\nЭразмъ хотѣлъ оправдаться отъ взводимыхъ на него обвиненій\r\nсъ обѣихъ сторонъ, старался доказать свою нейтральность, но\r\nгораздо тщательнѣе отвергалъ свою привязанность къ рефор\r\nмацій, нежели къ ея врагамъ. Въ этомъ письмѣ, по самому\r\nсодержанію, неприятномъ для Гуттена, заключалась сверхъ то\r\nго ложь, касавшаяся лично его самого. «Гуттенъ былъ въ Ба\r\nзелѣ, писалъ Эразмъ, но мы другъ друга не посѣщали. Впро\r\nчемъ, еслибы онъ пришель ко мнѣ, я бы не отказалъ въ бесѣдѣ\r\nстарому другу, котораго талантъ мнѣ и теперь дорогъ. Поступ\r\nки Гуттена до меня не относятся, но болѣзнь его требова\r\nла такой температуры, которую я не могу переносить, и пото\r\nму свиданіе наше не состоялось.» Таково было содержание\r\nписьма Эразма, относившееся къ Гуттену.\r\nДрузья донесли Эразму, что Гуттенъ готовить противъ него\r\nобличительный памфлетъ. Желая сохранить свой нейтралитетъ,\r\nможетъ -быть и сознавая, что Гуттенъ такой врагъ, съ кото\r\nрымъ мѣряться опасно, Эразмъ написалъ ему письмо, въ ко\r\nторомъ сначала именемъ ихъ прежнихъ отношеній заклиналъ\r\nоставить пагубный замыселъ, рѣшить частнымъ образомъ непрі\r\nятное недоразумѣнье, и т. п. Но конецъ письма не былъ такъ\r\nВ.\r\nар\r\n10\r\n101\r\nУв\r\n10\"\r\nда\r\nра\r\n3\r\nпр\r\nуб\r\nУ В б\r\nтаУЛЬРИхъ Фонъ-ГУТТЕНЪ 317\r\n97\r\n»\r\nудачно разсчитанъ, какъ начало. Въ немъ заключались угрозы.\r\n«Какъ бы ты желчно ни писалъ, говорить онъ, — не забудь, что\r\nты пишешь къ человѣку, который привыкъ къ подобнымъ на\r\nпаденіямъ и молчать не станеть. Но еслибы я даже и молчалъ,\r\nты повредишь своей славѣ болѣе, нежели моей... Жду твоихъ\r\nзапросовъ»», заключаеть онъ письмо (Exресtо tuаm expostu\r\nlationem).\r\nЗа запросами дѣло не стало. Въ этомъ, довольно боль\r\nшомъ сочиненіи, Expostulatio, Гуттенъ отзывается объ Эраз\r\nмѣ съ чувствомъ, въ которомъ смѣшано уважение къ его\r\nталантамъ съ желчной горестью, что такой талантъ погибъ.\r\nРазумѣется, главный пунктъ обвиненій составляетъ не личный\r\nинтересъ Гуттена, а отношение Эразма къ Лютеру. «О, недо\r\nстойное зрѣлище! восклицаетъ Гуттенъ: Эразмъ предался па\r\nпѣ! Геркулесъ у ног. Омфалы! и т. д.» Немедленно появил\r\nся отвѣтъ Эразма, подъ страннымъ названіемъ: «Губка Эраз\r\nма противъ взбрызговь Гуттена» (Spongia Erasmi adversus\r\nadspergines Hutteni), сочиненіе многословное и неудачное.\r\nВъ немъ высказалась вся темная сторона Эразма. Такъ, между\r\nпрочимъ, говорить онъ, что друзьямъ истинной религии, уче\r\nнымъ, которые участвовали въ религиозныхъ спорахъ, не слѣ\r\nдовало бы вести эти споры всенародно, а посылать свои изслѣ\r\nдованія въ запечатанныхъ пакетахъ папѣ и императору. Кро\r\nмѣ того «Губка» наполнена была грубостями и личностями,\r\nкоторыя никому не могли понравиться. Многие были недоволь\r\nны сочиненіемъ Гуттена, потому что ореолъ, окружавшій Эраз\r\nма, еще не исчезъ; но прочитавъ отвѣтъ Эразма, они прими\r\nрились съ Гуттеномъ.\r\nМежду тѣмъ Гуттенъ получилъ печальную вѣсть о смерти\r\nЗикингена: онъ палъ отъ раны, побѣжденный соединившимися\r\nпротивъ него князьями западной Германии. Гуттена продол\r\nжали преслѣдовать и гнать; онъ долженъ былъ покинуть свое\r\nубѣжище и бѣжалъ въ Цюрихъ, гдѣ тогда находился Цвингли.\r\nМолодой реформаторъ принялъ несчастнаго подъ свое покро\r\nвительство и помогалъ ему сколько было силь. А Гуттенъ\r\nбылъ дѣйствительно несчастливъ. Яростно преслѣдуемый вра\r\nгами, безъ всякихъ средствъ къ существованію, измученный\r\nболѣзнью, на чужой сторонѣ, онъ даже не имѣлъ надежды, что\r\n22\r\n>\r\n9\r\nч. у.318 А ТЕНЕЙ.\r\n.\r\n2\r\nкогда - нибудь положение его измѣнится къ лучшему. На остров\r\nкѣ УФнау, Цюрихскаго озера, началъ онь новый и послѣдній\r\nкурсъ лѣченія, но уже его нельзя было спасти. Передъ смертью\r\nдовелось ему перенести еще одно горе, совершенно раз\r\nочароваться въ Эразмѣ, который написалъ въ Цюрихский совѣтъ\r\nписьмо, наполненное предостереженій противъ Гуттена. Чело\r\nвѣкъ, говорилось въ немъ, который не щадилъ ни папы, ни им –\r\nператора, ни владѣтельныхъ особъ, ни авторитетовъ, чело\r\nвѣкъ опасный и можетъ употребить гостеприимство во зло.\r\nОни доставятъ удовольствіе Эразму и пользу наукамъ, если\r\nукротять немного самовольство Гуттена.\r\nГуттенъ умеръ тридцати пяти лѣтъ. Скорбь друзей и радость\r\nвраговь была соразмѣрна той роли, какую онъ игралъ въ по\r\nслѣднее время. Мы не станемъ здѣсь входить въ подробности\r\nо различныхъ элегіяхъ, памфлетахъ, и проч., появившихся по\r\nэтому случаю.\r\nЭразмъ, отставшій отъ вѣка, имѣлъ несчастіе пережить\r\nсвою славу. Вмѣсто прежняго уваженія, видѣлъ онъ насмѣшки,\r\nи наконецъ долженъ былъ оставить Базель, гдѣ реформація\r\nпріобрѣтала все болѣе и болѣе приверженцевъ. Онъ удалился\r\nбыло въ Фрейбургъ; потомъ, на дорогѣ въ Нидерланды, куда\r\nпригласила его правительница Марія, скончался семидесяти\r\nаѣтъ отъ роду.\r\nА. КРОНЕБЕРГъ.",
        "label": "5,6,1"
    },
    {
        "title": "Nezateilivoe vospitanie. Iz zapisok A. Shch.",
        "article": "НЕЗАтѣйливОЕ ВОСПИТАНИЕ.\r\nИзъ записокъ А. Щ.\r\nІ.\r\n\r\nОтецъ мой и мать были въ преклонныхъ уже лѣтахъ, когда я ро\r\nдился: отцу было за пятьдесятъ, матери за сорокъ. я былъ послѣд\r\nній сынъ изъ числа многихъ дѣтей обоего пола. Родители мои не\r\nчувствовали уже радости при моемъ появленіи на свѣтъ, какую обык\r\nновенно чувствують при рожденіи первенцевъ. Они смотрѣли на меня\r\nкакъ на новую обузу, которая свалилась имъ на шею. Первое вос\r\nпитаніе мое началось, сколько я помню на кухнѣ. Отцу и матери\r\nнадоѣло уже слушать крики дѣтей, и потому отдали меня на попече\r\nніе старухѣ Бабѣ Лисихѣ, которая смотрѣла въ то же время за ку\r\nрами, утками, индѣйками и гусями. Эта старуха одинаково была вни\r\nмательна, какъ къ птицамъ, такъ и къ хозяйскимъ дѣтями. Попадалъ ли\r\nцыпленокъ въ дахань, или хозяйскій сынъ падалъ со скамейки на\r\nполъ, она, съ тѣмъ же равнодушіемъ, перваго вынимала изъ ла\r\nхани и бранила, зачѣмъ онъ туда лазилъ, а втораго поднимала съ\r\nполу и бранила, зачѣмъ онъ смирно не посидить на лавкѣ. Впрочемъ,\r\nэто была предобрая старуха. Она переняньчила чуть ли не всѣхъ дѣтей\r\nу отца, и никогда никто не слышалъ отъ нея ни ропота, ни жалобъ,\r\nи служила притомъ она безъ всякаго жалованья. Подъ старость, раз\r\nумѣется, ей надоѣло безпрестанно возиться съ дѣтьми.\r\nИзъ оставшихся во мнѣ темныхъ воспоминаній о моемъ дѣтствѣ и\r\nизъ обычаевъ, существовавшихъ въ кругу людей самаго низкаго раз\r\nряда, подъ надзоромъ которыхъ я находился въ дѣтскомъ возрастѣ, я\r\nо моемъ первоначальномъ воспитаніи могу вывесть заключеніе такого\r\nрода: по всей вѣроятности -крики мои не нравились обитателямъ кухни.\r\nЧтобъ избавиться отъ нихъ и заставить меня молчать, они, по грубоНЕЗАТѣйливое воспиTAHIE. 491\r\nчто Волкъ\r\nсти своей, обыкновенно употребляли для этого самыя, по ихъ мнѣ\r\nнію, невинныя средства, то-есть: когда я начиналъ плакать, мнѣ тот\r\nчасъ указывали на какое -нибудь насѣкомое, — муху, или таракана, и\r\nстращая говорили: смотри, вонъ коза! тотчасъ съѣстъ, если не пере\r\nстанешь плакать! Когда же не попадалось на глаза ничего подобнаго,\r\nуказывали на горшокъ, или на что другое, говоря: перестань! а то\r\nвонъ горшокъ такъ и стукнетъ тебя по лбу! И когда увидѣли, что я\r\nвсегда переставалъ послѣ этого плакать плакать,, то стали злоупотреблять\r\nэтимъ средствомъ до излишества. Часто, уходя всѣ изъ избы и остав\r\nляя меня одного, чтобъ я не шалилъ въ это время и не плакалъ, го\r\nвори. И на прощанье: смотри, если будешь шалить, или плакать, то\r\nвотъ сковорода такъ и кинется на тебя! или на кочергу указывали,\r\nили стращали, съѣстъ. я дѣйствительно сталъ нако\r\nнецъ бояться и горшка, и сковороды, и всякаго предмета, когда\r\nоставался одинъ въ кухнѣ. Когда сталъ я подростать, меня не только\r\nне избавляли отъ подобныхъ пустыхъ страховъ, но выдумывали еще\r\nновыя средства, чтобъ я боялся: стали пугать вѣдьмами, домовыми и\r\nпрочими суевѣріями или выдумками народнаго остроумія. Отъ этого\r\nпроизошло очень естественно, что воображеніе мое во всемъ и вездѣ\r\nпредставляло мнѣ присутствие невидимой силы, которая готова была\r\nпрес. Бдовать меня каждую минуту, и ясталъ вѣрить всѣмъ нелѣпо\r\nстямъ безъ малѣйшаго сомнѣнія.\r\nУ насъ былъ большой Фруктовый садъ; но дѣтямъ запрещено было\r\nрвать яблоки, а позволялось только собирать тѣ, которыя падали,\r\nи то сперва надо было принести и показать отцу или матери. Такъ\r\nкакъ я имѣлъ нещастие вставать послѣ всѣхъ и находилъ обыкно\r\nвенно всѣ яблоки уже подобранными, то однажды рѣшился сорвать одно\r\nи принесъ показать матери, говоря, что нашелъ его. Мать, посмотрѣвъ\r\nна яблоко, сказала: «Да ты это сорвалъ!» «Нѣтъ, нашелъ» отвѣ\r\nчалъ я. — «А постой, я пойду спрошу у яблони», молвила мать, и чрезъ\r\nминуту возвратясь, сказала: «Ну вотъ видишь, яблонь говоритъ, что\r\nты сорвалъ». Послѣ этого, разумѣется, я уже долженъ былъ со\r\nзнаться. Всѣ эти выходки очень забавляли, какъ родныхъ моихъ,.\r\nтакъ и всѣхъ домашнихъ. Они безпрестанно, то смѣялись надо мною,\r\nсамъ то Воображеніе стращали себѣ дивился, мое желая стало. постоянно Однажды наконецдержать пришелъ, представлять меня я въ въ мнѣ садъ подобномъ такія и увидѣлъ чудеса состояніи, зачтосая.\r\nдомъ, на другой сторонѣ рѣчки, собаку. Прежде всего представил\r\nся мнѣ вопросъ, что еслибъ это былъ волкъ? а потому, что еслибъ\r\nонъ рѣшился броситься въ рѣчку, переплыть на эту сторону, пере\r\nхѣать черезъ плетень сада и погнаться за мною? и въ ту же ми\r\n(492 АТЕНЕЙ.\r\n«-\r\nВъ ка\r\nW\r\nла мать. - (»\r\nнуту бросился я со всѣхъ ногъ изъ сада, крича: «Волкъ 1 волкъ!»\r\nОтецъ, мать и всѣ домашніе перепугались, спросили: гдѣ? — «У насъ\r\nвъ саду», отвѣчалъ я. Хотѣли посылать за крестьянами.\r\nкомъ мѣстѣ? спросилъ отецъ. — «Поді яблонью, љсть яблоки!» Я и\r\nсамъ не знаю, для чего я это сказалъ. Тутъ отецъ, замѣтивъ, что я\r\nчто -нибудь совралъ, обратился къ матери и сказалъ ей: «Пойди по\r\nсмотри, Маша, какой тамъ волкъ? Однакожь Маша взяла на всякій\r\nслучай и кучера съ дубиной. По приходѣ нашемъ въ садъ, спроси\r\nла она: «Ну, гдѣ ты видѣлъ волка?» Я указалъ на первую, попав\r\nшуюся мнѣ на глаза, яблонь.—.»Да ты совралъ? признайся!» сказа\r\nНѣтъ!» Обошли весь садъ, волка нигдѣ не было.\r\nВпрочемъ, я стоялъ на томъ, что волкъ точно ѣлъ въ саду яблоки.\r\nВъ другой разъ шелъ я вмѣстѣ, съ сестрой по дорогѣ мимо лѣсу.\r\nНавстрѣчу намъ попался крестьянинъ нашей деревни, старикъ Абрамъ\r\nВласьевичъ, который шелъ изъ шинка домой. Он всегда ходилъ\r\nвъ одной сорочкѣ и исподнемъ, и подпоясывался рем\r\nнемъ, къ которому привѣшенъ былъ большой ножъ въ кожаныхъ нож\r\nМнѣ представилось, что это былъ разбойникъ: въ одну ми\r\nнуту бросился я въ чащу лѣса съ крикомъ: «разбойникъ!» и спрятался\r\nвъ кустахъ. — Сестра погналась за мной, крича: «куда ты? куда ты?»\r\nи отыскавъ меня спросила: «чего ты испугался? вѣдь это Абрамъ\r\nВласьевичъ!» Я и самъ зналъ, что это былъ Абрамъ Власьевичъ;\r\nно мнѣ казалось, что разбойникъ нарочно переодѣлся Абрамомъ Влась\r\nевичемъ, чтобъ удобнѣе зарѣзать насъ.\r\nбезъ шапки,\r\nнахъ.\r\n»\r\nІ.\r\nто онъ и\r\nКогда исполнилось мнѣ шесть лѣтъ, я зналъ уже русскую азбуку.\r\nВъ это время отецъ старался пріискать мнѣ какого-нибудь учителя,\r\nчтобъ занялся моимз образованіемі. Но какъ мы жили въ деревнѣ,\r\nвъ совершенной глуши, гдѣ не только учителя, но и грамотные лю\r\nди были за рѣдкость, и какъ приисканіе такого рода людей требовало\r\nденегъ, которыхъ у отца не было, сталъ безпокоиться\r\nи хлопотать, чтобъ найдти человѣка, которому могъ бы навязать ме\r\nня на шею, то-есть, чтобъ взялся содержать меня, кормить,\r\nпосылать въ школу и смотрѣть за моимъ ученьемъ. Въ вознагражде\r\nніе за все это отецъ щедро предлагалъ безо всяко\r\nпощады, сколько душѣ угодно! Но какъ онъ не могъ пріискать та\r\nкого человѣка, то рѣшился сбыть меня съ рукъ зятю своему, купцу\r\nАлексіеву, который былъ женатъ на старшей сестрѣ моей и жимъ въ\r\nгородѣ к.... Замѣтивъ, что зять не умѣетъ искусно отговориться отъ\r\nпоить\r\nбить меня,НЕЗАТѣйливое воспиTAHIE. 493\r\nчи, 2\r\nкъ\r\nэтого предложения, онъ, сверхъ меня, взвалилъ ему на шею и се\r\nстру мою, которая была двумя годами старше меня. Странный былъ\r\nчеловѣкъ отецъ мой! Онъ былъ много лѣтъ управляющимъ въ имѣ\r\nній графа B...., привелъ въ совершенный порядокъ и устройство\r\nдѣла его, улучшилъ доходы его значительно, едва ли не втрое про\r\nтивъ прежняго, и могъ бы составить и себѣ обезпеченное состояніе;\r\nно желая выказать себя честнымъ передъ помѣщикомъ, онъ не рѣ\r\nшался ни зачто въ свѣтѣ воспользоваться отъ него даже копѣйкою, —\r\nи лучше хотѣлъ быть въ тягость всякому бѣдному и трудолюбивому\r\nчеловѣку, навязать ему все свое семейство и самъ сѣсть ему на пле\r\nнежели повредить свою репутацію передъ помѣщикомъ, для того\r\nтолько, чтобъ какой-нибудь откупщикъ, или барышникъ сказалъ:\r\n«Ахъ, какой добрый и честный человѣка этотъ Семенъ Григорьевичъ!»\r\nТакимъ образомъ отправили меня съ сестрою въ городъ К...,\r\nнашему зятю Никанору Агапьевичу. Онъ былъ очень не зажиточный\r\nчеловѣкъ и только что начиналъ торговать на свой небольшой ка\r\nпиталъ, имѣлъ маленькую квартиру и, кромѣ насъ, свое большое се\r\nмейство. Однакожь онъ добросовѣстно принялъ меня съ сестрой на\r\nсвое попеченіе, отдалъ насъ для обученія къ приходскому священ\r\nнику,— и это было первымъ моимъ шагомъ на поприщѣ образования.\r\nУ священника, въ продолженіе года, выучилъ я краткій катехизисъ\r\nи нѣсколько молитвъ на латинскомъ языкѣ, то-есть: Pater nоstеr...\r\nDeipara virgo... Miserere mei Deus... и Символъ вѣры, Credo in\r\nunum Deum... Все это зналъ я наизусть очень хорошо, — разумѣется,\r\nбезъ всякаго пониманія смысла. Такъ, напримѣръ, я знали, что мо\r\nлитва Отче нашо начинается по-латыни Pater Noster; но чтобъ\r\nPater значило отецъ и поster. этого мнѣ и въ голову не\r\nприходило. Кромѣ того выучился я у священника читать довольно по\r\nрядочно по-русски и даже по-латыни кое-какъ, писать и начальным\r\nправиламъ ариөметики. Къ несчастію торговыя дѣла зятя нашего,\r\nи прежде не завидныя, пришли еще въ большее разстройство. Спер\r\nва потерялъ онъ брата, съ которымъ вмѣстѣ торговалъ, а потомъ и\r\nсамъ началъ расхварываться. Поэтому сестра моя просила отца взять\r\nнасъ къ себѣ, впредь до поправления ихъ обстоятельствъ. Вслѣдствие\r\nэтого я опять возвратился домой.\r\nнашъ,\r\nIII.\r\nМежду тѣмъ въ городѣ к... я успѣлъ уже прославиться необык\r\nновенною своею способностью вѣрить всякимъ нелѣпостямъ, и каждый\r\nстарался поддержать во мнѣ этотъ талантъ, - вѣроятно потому, что\r\nч. у. 33494 А ТЕЧЕЙ.\r\n(\r\n>\r\n>\r\nэто доставляло каждому удовольствіе подтрунить надо мною. Сколь\r\nко разъ, когда я приходилъ въ кухню, какой-нибудь прикащикъ об\r\nращался ко мнѣ съ подобными словами: «Ну вотъ смотри, я сдѣлаю, что\r\nТы не подойдешь къ этому столу», или: «что ты не дотронешься до этого\r\nподсвѣчника. — Ну, вотъ, подойди! — или: «ну, дотронься!» Разумѣется, я\r\nни зачто на свѣтѣ не рѣшался ни къ столу подойдти, ни до подсвѣчника\r\nдотронуться—— и послѣ долго не отваживался на это. Всѣ такимъ обра\r\nзомъ пользовались моею слабостью, находя въ этомъ забаву. Даже\r\nсвященникъ, учитель мой, и тотъ однажды жестоко подшутилъ надо\r\nмной: разъ какъ - то сестра моя сказалась больною, и Никаноръ Агапье\r\nвичъ велѣлъ ей остаться дома, а мнѣ и Варинькѣ, родственницѣ, жив\r\nшей у него и вмѣстѣ съ нами же ходившей къ священнику, прика\r\nзалъ идти учиться. Мы, выйдя изъ дома, стали разсуждать между со\r\nбою, что сестра нарочно притворилась больной, чтобъ не учиться\r\nтутъ же сами рѣшились нейдти въ школу. А какъ и домой мы не смѣли\r\nвернуться, то и отправились за Московскія ворота, гдѣ, сѣвши между\r\nлавками, разговаривали, какъ мы хорошо сдѣлали, что не пошли въ\r\nшколу. Варинька говорила: «Смотри какъ здѣсь весело! тутъ и булки\r\nпродаютъ и зелень всякую, и народъ безпрестанно приходить и ухо\r\nдитъ, а тамъ, кромѣ книги, и смотрѣть никуда нельзя!» Наконецъ,\r\nкогда мы разсудили, что пора возвратиться, отправились тихонько до\r\nмой, и вдругъ навстрѣчу намъ кухарка наша, Акулина! «А гдѣ это\r\nвы были, голубчики?» спросила она. Мы отвѣчали, что изъ школы\r\nпрошлись немного къ Московскимъ воротамъ. «Да врете! Вы въ школѣ\r\nсовсѣмъ и не были! возразила она: ступайте-ка домой. Вотъ вамъ\r\nдадутъ школу!» ІПрежде всего, по приходѣ домой, меня высѣкаи, а\r\nпотомъ обоихъ насъ отправили къ священнику. Не знаю что было съ\r\nВаринькой, а меня какъ только увидѣлъ священникъ: «А, дружище!\r\nсказалъ онъ, такъ ты обманывать! Погодишь, мы тебѣ покажемъ какъ\r\nобманываютъ. Эй! Матрена! разожги покрѣпче сковороду, мы поса\r\nдимъ его да и поджаримъ!» — Кухарка тотчасъ отозвалась, что сково\r\nрода уже готова. «Ну, раздѣвайте его и сажайте на горячую ско\r\nвороду!» Тутъ я сталъ сражаться, какъ левъ, и противиться изъ всѣхъ\r\nмоихъ силъ. Священникъ говорилъ: «Скорђе, скорѣе раздѣвайте, пока\r\nсковорода горяча!» Хотя и кухарка, и всѣ тутъ бывшіе хохотали, не\r\nисключая самого священника, но я такъ твердо былъ убѣжденъ въ ра\r\nзожженіи сковороды, что еслибъ имъ удалось посадить меня, у меня\r\nнавѣрное вскочили бы пузыри. Наконецъ священникъ спросилъ: «Не\r\nбудешь впередъ обманывать?»— Не буду, отвѣчалъ я. «Ну, смотри\r\nже! теперь прощаю, а впередъ берегись.\r\nОднажды, по приходѣ моемъ въ кухню, прикащикъ спросилъ меня:\r\n» a\r\n(\r\n>>НЕЗАТѣйливое воспитАНІЕ. 495\r\nчто\r\nи не\r\n«Хочешь, я привяжу твою голову къ стѣнѣ вотъ этимъ волоскомъ\r\nи ты, сколько бъ ни рвался, никакъ не перервешь волоска?» Я ни за\r\nна свѣтѣ не соглашался. Но другой мальчикъ, изъ лавки моего\r\nзятя, бывшій при этомъ знавшій Фокуса, тотчасъ вызвался,\r\nговоря: «Ну, привяжи! посмотрю я, какъ не перерву.» Тутъ я въ\r\nпервый разъ въ жизни увидѣлъ Фокусъ: онъ состоялъ въ томъ, чтобъ\r\nодною рукой приложить ко лбу волосокъ, а кулакомъ другой руки\r\nстукнуть человѣка такъ, чтобъ въ головѣ затуманило! и потомъ, когда\r\nонъ опомнится, надобно сказать: «а волоска - то вѣдѣ не перер\r\nвало!» Этотъ Фокусъ такъ сильно поразилъ меня своимъ остроуміемъ,\r\nчто я тутъ же хотѣлъ попробовать его надъ кѣмъ- нибудь. Первая по\r\nпалась на дворѣ Варинька, и какъ для меня весь интересъ Фокуса со\r\nстоялъ въ томъ, чтобъ ударить какъ можно сильнѣе по лбу, я такъ\r\nсильно взмахнулъ кулакомъ, что не попалъ въ лобъ, а прямо въ носъ.\r\nКровь полилась ручьемъ, Baринька закричала, всѣ выскочили. «Что\r\nужь бить на печь только нѣсколько что лову показать страхъ порывало пени послѣ первый такое болѣе вѣдь!упроломила»ея остроумнымъ бѣдной -?опомнившись этого сказала что удерживалъ къ волоска не его ни меня минутъ удавiшiйся печкѣ такое яслезы надъ дѣвушкѣ, уже она блеснуть -,.такъ то?, иКъ кѣмъ».,не что изъ все на отъ сказала иТутъ опытъ,больно удивленію перервала меня этотъ которая глазъ зналъ яне имъ этого только мнѣ,повторялъ тутъ даже мнѣ.Фокусъ стукнули разъ выступили. По,жила!самому:—Однакожь же добрая опріѣздѣ «передъ такъ «немъ Ей Стоило высѣкли этотъ тогда,!своего»стало Богу,ловко идѣвушка иотцомъ Но въ думалъ она казался яизъ у,.деревню Фокуса ясовѣстно яне насъ Однакожь потраФИлъ -была тутъ думала за,.утерпѣлъ не но этого Мнѣ:мнѣ.,точно разсердилась же прислонилъ всегда,,нѣсколько до,идумалось что такъ прибавилъ не ей,ятакой отуманена чтобъ никогда въ смотря головою какой больно лобъ,разъ сте,го -что не то а:на,\r\nIV.\r\nВъ деревнѣ, но обыкновенію, я долженъ былъ слушать въ одно время\r\nнасмѣшки надъ собою родныхъ и всѣхъ домашнихъ, что вѣрю всякимъ\r\nнелѣпостямъ, и вмѣстѣ расказы ихъ овѣдьмахъ, домовыхъ и прочихъ\r\nнечистыхъ силахъ, въ истинѣ которыхъ божились тѣ, кто расказывалъ.\r\nТакъ, напримѣръ, кухарка божилась, что ее три ночи къ ряду душилъ\r\nдомовой. Кучеръ божился, что его однажды въ мѣсу обошелъ мѣшій,\r\nи сколько онъ ни старался идти прямымъ путемъ, все приходилъ къ\r\nодному и тому же мѣсту. Нѣкоторыя почтенныя женщины, в томъ\r\n33 *496 ATE RE й.\r\n>\r\n>\r\n(\r\nчислѣ и моя мать увѣряли и божились, что онѣ видѣли въ подлинникѣ\r\nсамого чорта, то-есть, въ настоящемъ его видѣ, какъ онъ есть въ на\r\nтурѣ: мать сказывала, что онъ былъ черномазый и курчавый. Когда\r\nонъ подошелъ къ ея кровати и дунулъ, она спросила: «къ добру, или\r\nкъ худу?» онъ отвѣчалъ: къ худу, и въ тотъ же годъ умеръ братъ ея\r\nЕлисей. Но если я, съ своей стороны, начиналъ что-нибудь расказы\r\nвать, тотчасъ мнѣ зажимали ротъ словами: «Ну! опять волкъ пришелъ\r\nяблоки ѣсть!» Этого мало: когда пріѣзжали къ намъ гости, родители\r\nмой, чтобъ доставить имъ удовольствие, расказывали на мой счетъ анек\r\nдоты: какъ волкъ кушалъ яблоки, какъ Абрамъ Власьевичъ хотѣлъ\r\nменя зарѣзать, и гости помирали со смѣху. Признаюсь, мнѣ очень при\r\nскорбно было переносить эти насмѣшки. Я слушалъ ихъ, скрѣпя сердце,\r\nБогъ знает, что бы готовъ былъ дать, чтобъ избавиться отъ нихъ:\r\nтакъ безпощадно всѣ на мой счетъ гуляли! — Полагаю, что съ этого\r\nвремени сдѣлался я скрытенъ: мнѣ легче казалось имѣть дѣло со всѣми\r\nнечистыми силами, нежели переносить подобныя насмѣшки. И потому\r\nя твердо рѣшился съ того времени, какія бъ чудеса ни увидалъ въ мірѣ,\r\nне говорить ни слова никому. Первое испытание было ужасно! Од\r\nнажды, когда я хотѣлъ войдти въ садъ и взялся уже за ручку калитки,\r\nчтобъ отворить ее, какъ увидѣлъ направо въ корридорцѣ, образовав\r\nшемся между стѣною ледника и плетнемъ сада, горшокъ, или чу\r\nгунъ, знаю что когда сталъ всматриваться, чтобъ\r\nузнать, что это такое, -этотъ горшокъ, или чугунъ, вдругъ бросился\r\nна меня! Въ одно мгновеніе влетѣлъ я въ садъ, пробѣжалъ шаговъ\r\nсто и упалъ отъ страха. Почти вслѣдъ за мною вошла мать, и я не\r\nсказалъ ни слова. я былъ увѣренъ, что еслибъ расказалъ объ этомъ,\r\nто мнѣ бъ житья не было отъ насмѣшекъ. Немного погодя мать опять\r\nпошла изъ саду, я поплелся вмѣстѣ съ нею и нарочно, при выходѣ\r\nсила ивъ шенно изъдаже меня,калитки я не не увѣренъ цѣльными было испугался, смотрѣлъ! былъ Послѣ кирпичами этого потому въ этого корридоръ.,,.Аразъ что Ячто опять никакой:это нѣсколько никакого никому была человѣкъ,дѣйствительно горшка нечистая не сказалъ не и ничего въ сила ни состоянии нечистая бросала совер слова,\r\nбылъ бросить кирпичъ на такое огромное разстоянie и такъ высоко.\r\nили не и\r\nV.\r\nОтцу моему было очень неприятно возвращение мое въ деревню,\r\nхотя съ моей стороны вины въ томъ совершенно никакой не было.\r\nЧтобъ я не избаловался и не позабыл, чему учился у священника,\r\nонъ заставлялъ меня каждый день повторять выученное прежде. ЗаНЕЗАТѣйливое воспитАНІЕ. 497\r\nнялъ меня\r\nдавалъ мнѣ уроки изъ священной иторіи, заставлялъ ихъ вытвержи\r\nвать наизусть, и самъ всегда прослушивалъ. Кромѣ того, онъ упраж\r\nвъ ариөметикѣ. Въ это время я окончательно выучился\r\nскладывать, вычитать, множить и дѣлить, и даже нѣсколько познако\r\nмился съ именованными числами. При этомъ узналъ нѣкоторыя задачи,\r\nкоторыми отецъ любилъ пощеголять передъ знатоками. Напримѣръ:\r\nДано сто рублей и велѣно купить сто штук. скота. Цѣна: быку\r\nдесять рублей, коровѣ пять рублей, и теленку полтина. Сколько\r\nчего нужно купить? Отецъ самъ показалъ мнѣ результатъ этой задачи,\r\nзамѣтивъ, что у меня сталъ заходить умъ за разумъ надъ нею: вы\r\nшло, что должно купить одного быка, девять коровъ и девяносто\r\nтелятъ. Эта задача и нѣкоторыя другія были у отца не что иное, какъ\r\nквинты-эссенціи, которыми онъ любилъ похвастать подъ веселый\r\nчасъ, и я эти квинты-эссенціи изучилъ очень рано. Признаюсь одна\r\nкожь, что священная исторія меня страшно изнуряла. Каждый день\r\nя долженъ былъ вытвердить изъ нея заданное; безъ этого отецъ не вы\r\nпускалъ меня изъ комнаты, и я часто приходилъ въ такое умственное\r\nбезсиліе, что иногда цѣлый день, сидя за урокомъ, не могъ его одо\r\nлѣть, а отецъ очень сердился за это. Между тѣмъ онъ не переста\r\nвалъ хлопотать, чтобъ найдти человѣка, кому бы сдать меня на руки,\r\nто-есть, чтобъ онъ взялъ меня на свое попеченіе, содержалъ меня,\r\nпріискалъ бы мнѣ учителя и смотрѣлъ бы за моимъ ученьемъ\r\nвознаграждение за что просили пороть меня, безъ всякаго милосердія,\r\nсколько душѣ угодно! Но какъ поиски его оставались тщетными,\r\nникто не рѣшался на предлагаемыхъ условіяхъ взять меня на свое\r\nпопеченіе, то отецъ сталъ обращаться со мной очень сурово и очень\r\nнеприязнено посматривать. я боялся его до такой степени, что не въ\r\nсилахъ даже передать этого чувства. Онъ почти безрестанно приди\r\nрался ко мнѣ, чтобъ имѣть случай бранить: балай, кнурь, дармонда!\r\nвотъ слова, которыми онъ угощалъ меня почти каждый день. Однаж\r\nды, не понимаю для чего, вздумалъ онъ послать меня за Царину *\r\nпасти свиней. Хотѣлъ ли онъ наказать меня за то, что я безъ всякаго\r\nвниманія учился, или думалъ, не имѣю ли какихъ особенныхъ дарова\r\nній быть свинопасомъ, или не хотѣлъ одолжаться деревенскими маль\r\nчиками, которые смотрѣли за его свиньями, рѣшительно не понимаю:\r\nтолько онъ довольно спокойно задалъ мнѣ поутру урокъ, чтоб я\r\n> Въ\r\nи\r\n2 2\r\n* Цариною называлось особенно огороженное мѣсто, гдѣ вдоль по горѣ тя\r\nнулся крупный лѣсъ, а внизу горы протекала рѣчка Удава, по берегамъ кото\r\nрой простирались болота, обыкновенное пастьбище свиней нашей деревни; тутъ\r\nже, въ нѣкоторыхъ мѣстахъ были и топи.498 АТЕНЕЙ.\r\nвыучилъ, и велѣлъ идти за Царину, говоря: тамъ ты и урокъ будешь\r\nучить, и посматривать на свиней, чтобъ не разошлись куда. Послѣ\r\nэтого приказалъ выпустить свиней и дать мнѣ палку, чтобъ гнать ихъ\r\nна пастьбище. Я, безъ всякихъ размышленій, взялъ палку,\r\nтилъ съ собой книгу и погналъ свиней, или лучше сказать, онѣ по\r\nвели меня за Царину, потому что онѣ дорогу туда знали лучше меня.\r\n> захва\r\nVI.\r\nто\r\nМежду тѣмъ удалось наконецъ отцу найдти человѣка, который со\r\nгласился взять меня на свое попеченіе, сть содержать меня, от\r\nдать въ школу и смотрѣть за моимъ ученьемъ. Это былъ секретарь\r\nземскаго суда города с... Владиміръ Васильевичъ С..., который,\r\nизвѣщая отца о своемъ согласіи, писалъ къ нему въ то же время,\r\nчтобъ присылали меня прямо къ нему безъ церемоній, не откладывая\r\nвдаль этого дѣла. Отецъ былъ такъ радъ случаю наконецъ сбыть меня\r\nсъ рукъ, что почти во все время, до самого отъѣзда моего, не кри\r\nчалъ на меня и предоставилъ мнѣ полную свободу ничему не учиться.\r\nЯ сталъ бѣгать съ мальчиками по деревнѣ, игралъ въ шаровни и жад\r\nно прислушивался къ расказамъ про вѣдьму, которая портила коровъ,\r\nовецъ и весь почти скотъ въ нашей деревнѣ.\r\nЗдѣсь долженъ я объяснить, что какъ съ самаго дѣтства моего,\r\nпочти до 14 - лѣтняго возраста, находился я постоянно въ кругу лю\r\nдей, у которыхъ расказы - о вѣдьмахъ, оборотняхъ и прочихъ нечи\r\nстыхъ силахъ, предпочитались всему на свѣтѣ, и другихъ болѣе инте\r\nресныхъ разговоров, для нихъ не существовало, поэтому необходимо\r\nвъ составъ моего воспитания должно было войдти и ученіе овѣдь\r\nЭта наука преподавалась мнѣ не въ систематическомъ по\r\nрядкѣ, а такъ по -просту: что каждый крестьянинъ, или каждая баба,\r\nили мальчикъ знали и слышали по этой части, все это пересказыва\r\nли безъ всякихъ прикрасъ, съ полною увѣренностью, что ихъ всегда\r\nвыслушаютъ охотно. и я такъ пріучился къ языку и выраженіямъ,\r\nупотреблявшимся въ этихъ расказахъ, что часто одного намека до\r\nстаточно было для меня, чтобы понять вполнѣ все, что пересказыва\r\nлось. Напримѣръ, если мальчишка сказывалъ, что его тетка увязла\r\nва боловь и если прибавлялъ къ тому, что ее Вакулиха завела, то\r\nдля меня все становилось яснымъ и не требовалось болѣе никакихъ\r\nтолкованій. Происхождение мѣстной «Вѣдьмологій» всего лучше объ\r\nяснить примѣромъ. Въ деревнѣ нашей была женщина, въ которой кресть\r\nяне подозрѣвали вѣдьму, но уличить ее не могли потому, что она ис\r\nкусно прятала концы въ воду и вела дѣла свои такъ мастерски, что\r\nмахъ.НЕЗАТѣйливов воспиТАНІЕ. 499\r\nвъ ту\r\nже ночь\r\nноги\r\nВисокъ\r\nи она на\r\nчто\r\nникто ничего не могъ сказать вѣрнаго. Но одинъ случай открыль всѣмъ\r\nглаза и всѣ увѣрились, что она точно была вѣдьма. Однажды лѣтомъ\r\nпоссорилась она крѣпко съ женщиной нашей же деревни, и\r\nявилась къ ней въ домъ черною кошкой, съ намѣреніемъ\r\nзадушить въ люлькѣ сына ея. Къ счастью мужъ этой бѣдной жен\r\nщины не спалъ въ это время и, замѣтивъ, что большая кошка кра\r\nдется въ окно избы ихъ, притаился возлѣ окна и сталъ наблюдать,\r\nи, когда кошка впрыгнула осторожно изъ окна на лавку, онъ вдругъ\r\nсхватилъ ее за хвостъ и ударилъ со всего размаху головой объ уголъ\r\nскамейки, потомъ, приподнявъ, ударилъ опять головою о скамью\r\nи бросилъ съ размаху наполъ. - Но кошка вдругъ вскочила на\r\nи выпрыгнула въ окно такъ быстро, что онъ даже удивился крѣпо\r\nсти и живучести ея. — Когдажь, на другой день по утру, у сказанной\r\nженщины голова оказалась разбитою, проломленнымъ и ли\r\nцо посинѣлымъ, сама, вопросы крестьянъ о причинѣ\r\nушибовъ ничего не отвѣчала и сильно смущалась: тогда всѣмъ уже\r\nсдѣлалось очевиднымъ, она точно была вѣдьма! И съ того\r\nвремени начали всѣ почти расказывать, какія пакости отъ нея прежде\r\nпотерпѣли. У одной, послѣ ссоры съ этой женщиной, корова не\r\nстала доиться; у другой, тоже послѣ ссоры съ ней, куры пере\r\nстали нестись; у третьей индѣйки всѣ передохли; четвертая, въ\r\nссорѣ съ нею, назвала ее неприличнымъ словомъ, и въ тотъ же день\r\nприкащикъ высѣкъ очень больно мужа ея, — никто даже и не зналъ,\r\nчто, и мужъ ничего не говорилъ: сколько ни спрашивали его, только\r\nи сказалъ: «все это из - за тебя, чортова баба!» Мущины были не\r\nлучше женщинъ. Одинъ увѣрялъ, что какъ только поссорился съ этой\r\nвѣдьмой, въ же день пойманъ былъ объѣзчиками съ корчем\r\nнымъ виномъ. У другаго, послѣ ссоры съ ней, въ тотъ же день опо\r\nзнана была краденая лошадь. Третій въ ссорѣ толкнулъ ее — и въ тотъ\r\nже день столкнулся на дорогѣ съ писаремъ земскаго суда, который\r\nвзялъ съ него пять рублей за то, что избавилъ его отъ какого-то\r\nвзысканія, а какого? Богъ его знаетъ. Даже Абрамъ Власьевичъ Асмо\r\nловъ, старикъ нашей же деревни, лѣтъ 90, о которомъ я упоминалъ\r\nвыше, и тотъ не избавился отъ бѣды. Эта женщина не могла ни\r\nчѣмъ повредить ему въ хозяйствѣ, потому что все уже было про\r\nпито, такъ сдѣлала пакость ему самому. Побранясь съ нею, Абрамъ\r\nВласьевичъ, въ продолженій цѣлой ночи, не могъ дойдти изъ шинка\r\nдо своего дома, тогда какъ на это требовалось времени не болѣе\r\nчетверти часа. Вечеромъ, еще за-свѣтло, вышелъ онъ изъ шинка и\r\nколесилъ до самаго утра, и самъ даже не помнилъ гдѣ. Во всякое жь\r\nдругое время онъ могъ, зажмурясь, дойдти изъ дому до шинка и об\r\nза\r\nтотъ500 АТЕ НЕй.\r\nратно. Всѣ эти и другие подобные имъ расказы, даютъ, кажется,\r\nясное понятіе, какъ понимались вѣдьмы въ кругу тѣхъ людей. Хотя\r\nрасказы про вѣдьму и интересовали меня сначала; но подъ-конецъ\r\nя вовсе потерялъ охоту слушать ихъ, потому что настало время отъ\r\nѣзда моего изъ деревни въ городъ С..., и мнѣ тогда было уже не\r\nдо нихъ.\r\nСтранное это чувство — любовь къ родинѣ! я увѣренъ, что трудно\r\nнайдти мѣсто болѣе угрюмое, дикое и негостеприимное, какъ деревня,\r\nгдѣ я родился. Представьте себѣ нѣсколько горъ, безобразно распо\r\nложенныхъ. Между этими горами овраги, болота, трясины, и все это\r\nокружено лѣсомъ. Рѣчка Удава, текущая съ юга на сквери, похожая\r\nболѣе на ручей, имѣла топи, въ которыя, если попадали лошадь, или\r\nдругое животное, тутъ и погибали безслѣдно. На полдень отъ нашего\r\nдома, за садомъ и за рукавомъ рѣчки Удавы, которая была поднята\r\nвысокою плотиной и образовала глубокий прудъ, была еще большая\r\nгора, покрытая сплошнымъ мѣсомъ, который были отчасти границею\r\nВеликой Руси, и за нимъ начиналась уже Малороссія. Всѣ эти лѣса\r\nслужили прежде притонами шайкамъ разбойниковъ, которые въ окре\r\nстностяхъ грабили проѣзжихъ. Потомъ, когда главные притоны, ко\r\nторые считались непроходимыми, были вырублены и населены крестья\r\nнами, то это мѣсто, или деревня, получило название: Проходы (ма\r\nлороссийское слово, означающее: проходи). Вотъ моя родина! При\r\nбавьте къ этому, что самые крестьяне этой деревни были воры, мошен\r\nники, конокрады, корчемники, все, что вамъ угодно. Самыя названія\r\nмѣстностей, прилежащихъ Проходамо, какъ-то: Приколь, Турья и\r\nдаже рѣчка Удава, въ которой я чуть было не утонулъ и былъ сви\r\nдѣтелемъ утонувшаго въ ней мальчика- сосѣда, это навѣвало\r\nтакой холодъ, что у меня подъ-часъ кровь стынула. Но не смотря на\r\nвсе это, когда мнѣ объявили, что завтра меня отправятъ въ городъ\r\nС..., меня это извѣстіе поразило какъ громомъ. Тоска и грусть да\r\nвили такъ сильно, въ день отъѣзда, отецъ, желая развеселить\r\nменя, спросилъ полушутя: «Что жь ты повѣсилъ голову? Развѣ не\r\nхочешь учиться? хочешь остаться дуракомъ?» Разумѣется, я отвѣ\r\nчалъ, что хочу учиться и не хочу быть дуракомъ. Впрочемъ, со мной\r\nцеремониться не стали. Не смотря на мои слезы, страданія, тоску\r\nпри разставаньи съ родиной, отправили меня преспокойно въ тотъ же\r\nдень въ городъ с... и сдали Владиміру Васильевичу съ рукъ на\r\nруки.\r\nвсе\r\n2\r\nЧтә >НЕЗАТѣйливое воспитАНІЕ. 501\r\nVII.\r\n>\r\n>\r\n- (\r\nТеперь я долженъ объяснить причину, которая заставила секретаря\r\nземскаго суда Владимира Васильевича С... рѣшиться на такой чело\r\nвѣколюбивый поступокъ, то-есть, чтобъ взять на свое содержание и\r\nпопеченіе мальчика совершенно ему чужаго, и воспитать его почти\r\nкакъ сына. Этотъ поступокъ могъ бы сдѣлать честь даже и прези\r\nденту Филантропическаго общества!\r\nУ Владимира Васильевича С... былъ сынъ, почти однихъ со мною лѣтъ,\r\nкоторый имѣлъ такое сильное отвращеніе къ ученью, что его никакими\r\nсредствами не могли заставить ходить въ школу къ приватному учителю\r\nИвану Васильевичу Ш..., который въ то время почитался въ городѣ за\r\nочень знающаго и образованнаго человѣка. Владиміръ Васильевичъ имѣлъ\r\nсъ сыномъ очень сильныя объяснения по этому случаю; говорилъ: «Если\r\nты не хочешь учиться и желаешь остаться дуракомъ на всю жизнь,\r\nто ты ни на что больше не годенъ, какъ только свиней пасти. Говори\r\nпрямо: хочешь ли ты быть порядочнымъ человѣкомъ, или свинопа\r\nсомъ?» — Свинопасомъ, отвѣчалъ сынъ. «Ну, хорошо, сказалъ Вла\r\nдиміръ Васильевичъ, скиньте съ него это платье и надѣньте на него\r\nмужицкій армякъ!» Одѣли его по мужицки. «Ну, дайте ему кнутъ»\r\nи кнуть подали. «А на голову надѣньте кулекъ изъ рогожи вмѣсто\r\nшапки», и это сдѣлали. «Ну, ступай теперь!» Сынъ отправился. Отецъ\r\nвъ дверяхъ остановилъ его: «Постой! Ну, скажи, куда ты идешь?»\r\nСвиней пасти, отвѣчалъ сынъ. Тутъ Владиміръ Васильевичъ, по\r\nтерявъ всякое терпѣніе, схватилъ сына за волосы, повалилъ на полъ\r\nи сталъ таскать немило-сердо. Жена и мать прибѣжали и насилу угово\r\nрили его оставить мальчика до времени. Не извѣстно, посовѣтывалъ ли\r\nкто Владиміру Васильевичу, или онъ самъ придумалъ, найдти сыну\r\nтоварища, съ которымъ бы онъ могъ ходить вмѣстѣ въ школу учить\r\nся, полагая, что вѣроятно онъ охотнѣе станетъ ходить вдвоемъ, не\r\nжели одинъ, и этотъ товарищъ былъ я!\r\nДѣйствительно, по пріѣздѣ моему, на другой же день отправились мы\r\nвмѣстѣ въ школу, безъ всякихъ скандалезныхъ приключеній. Учитель,\r\nИванъ Васильевичъ..., принялъ меня, казалось, довольно ласково,\r\nспросилъ, чему я учился? я сказалъ, что выучилъ краткій катехи\r\nзисъ и началъ священную исторію, потомъ прочиталъ ему наизусть\r\nна латинскомъ языкѣ: Pater nоster и другія. А когда онъ\r\nспросилъ объ ариөметикѣ, я, къ несчастью, расхвастался свѣдѣ-,\r\nніями своими по этой не только объявилъ, всѣ\r\nчетыре правила и именованныя числа, даже имѣлъ\r\n» c\r\n!\r\n)\r\nмолитвы\r\nчасти: Что знаю\r\nно неосто502 АтЕнЕй.\r\n>\r\nрожность показать ему всѣ квинты - эссенции, которымъ научилъ\r\nменя отецъ. Эти квинты - эссенціи сгубили меня! и я долго послѣ\r\nраскaявался, что упомянулъ объ нихъ.\r\nИванъ Васильевичъ казался изумленнымъ, когда я объяснялъ ему\r\nсвои квинты, но не сказалъ ни слова. Онъ задалъ мнѣ урокъ изъ\r\nсвященной истории, къ счастію съ самаго начала, ая прежде заучилъ\r\nуже страницъ 20 слишкомъ, чего однакожь не успѣлъ ему высказать,\r\nи разумѣется, я въ тотъ же день вытвердилъ свой урокъ. Иванъ Ва\r\nсильевичъ удивился моей памяти. На другой день, первые два часа,\r\nя учился чтенію изъ латинскаго языка, а другие два часа заданъ былъ\r\nурокъ изъ пространнаго катехизиза. Послѣ обѣда учились всѣ чисто\r\nписанію. Такъ прошли недѣли три. Въ это время съ товарищемъ\r\nмоимъ повторились раза два припадки отвращения къ ученью. Но его,\r\nбезъ церемоніи, приказали человѣку взять на руки и нести въ школу.\r\nДорогой онъ рвалъ человѣка за волосы, крича «пусти! пусти!» Но\r\nчеловѣкъ тоже крича: «ой! помилуйте!: не смѣю!» продолжалъ нести\r\nего до самой школы, которая была, впрочемъ, не далеко. Потомъ\r\nприпадки эти уже не повторялись, и наше ученіе пошло обычнымъ\r\nпорядкомъ.\r\nНедѣли черезъ три Иванъ Васильевичъ приказалъ мнѣ на будущее\r\nвремя заниматься по очереди, первые два часа, один день, священ\r\nною исторiею, другой катехизисомъ, третій латинскимъ языкомъ,\r\nпослѣдніе два часа, каждый день, ариөметикой. Я, признаюсь, думалъ,\r\nчто ариөметика была изучена уже мною вполнѣ, и мнѣ даже странно\r\nпоказалось, чему еще онъ станетъ учить меня? Въ назначенные часы\r\nИванъ Васильевичъ взялъ аспидную доску и написалъ мнѣ задачу:\r\nНѣкто купило 12 сажень дрово 9 - ти вершковых по 7 р. 20 к.,\r\nза сажень, а столько же, такого жь качества, 3-хъ четверт\r\nныхъ, по 8 р. 40 к. за сажень. Спрашивается сколько оно получила\r\nвыгоды при покупкѣ послѣдних дрово, во сравненіи со первыми?\r\nЯ взялъ доску, сѣлъ и сталъ думать, что мнѣ дѣлать съ этой зада\r\nчею? Прежде всего выписалъ я всѣ числа, которые были въ задачѣ,\r\nнаписалъ ихъ одно подъ другимъ, сложилъ и подалъ учителю. Иванъ\r\nВасильевичъ, посмотрѣвъ, сказалъ: «Нѣтъ, это не то. Ты подумай\r\nхорошенько.» Я еще подумалъ: половину чиселъ написалъ особо и\r\nсложилъ, другую половину тоже особо сложилъ, потомъ изъ большаго\r\nвычелъ меньшее и подалъ. Иванъ Васильевичъ посмотрѣлъ:\r\n«Нѣтъ, опять не то». Этимъ кончился первый день. Въ слѣдующий день\r\nИванъ Васильевичъ, прослушавъ урокъ изъ священной истории, ска\r\nНу додѣлай же задачу.» Я началъ множить и дѣлить и вычитать\r\nна всѣ возможные манеры. «Все не то.» Въ слѣдующій день я еще\r\na\r\nчисла\r\nзадъ:»НЕЗАТѣйливое воспиTAHIE. 503\r\n-\r\n(\r\nЯ\r\n- опять\r\nпробовалъ на нѣсколько новыхъ манеровъ складывать, вычитать, мно\r\nжить и дѣлить; но, какъ всегда получалъ одинъ и тотъ же результатъ:\r\n«нѣті, не такъ», то, признавъ задачу неразрѣшимою, пересталъ и\r\nдумать о ней. На слѣдующий день я даже и не подходилъ къ учите\r\nлю. При отпускѣ домой обѣдать, Иванъ Васильевичъ спросилъ: «А\r\nчтожь ты задачу?» Не сдѣлалъ, отвѣчалъ я. «Ты не смѣй мнѣ\r\nвпередъ такъ отвѣчать, сказалъ Иванъ Васильевичъ, слышишь?» Но\r\nяи на слѣдующий день осмѣлился отвѣтить, что не сдѣлалт. «Э! да ты\r\n• съ нбровомъ, я вижу», возразилъ Иванъ Васильевичъ. «Постой же,\r\nсъ тобой расправлюсь по своему.» Разложилъ меня и высѣкъ. На\r\nругой день послѣ этого онъ опять спросилъ про задачу и, полу\r\nчивъ въ отвѣтъ: «не сдѣлалъ», опять высѣкъ; на третій день\r\nвысѣкъ; на четвертый опять высѣкъ... Такъ продолжалось недѣли\r\nсъ двѣ. Послѣ чего Иванъ Васильевичъ, видя, что со мной таким\r\nобразомъ не справится, оставилъ меня безъ обѣда, съ тѣмъ, чтобъя\r\nразрѣшилъ задачу, и послѣ обѣда, когда прочие ученики занимались\r\nчистописаніемъ, мнѣ приказано было сидѣть надъ задачей, пока не\r\nразрѣшу. Но какъ я и тутъ не разрѣшилъ, онъ при отпускѣ, въ ве\r\nчеру, опять высѣкъ. Въ слѣдующий день опять оставили безъ обѣда\r\nи опять высѣкъ. Такимъ образомъ продолжалось ученіе мое у Ивана\r\nВасильевича Ш... полтора года.\r\nВъ послѣдніе четыре мѣсяца, передъ выходомъ моимъ изъ этой\r\nшколы, Иванъ Васильевичъ сѣкъ меня изрѣдка, и даже какъ-будто\r\nне охотно: вѣрно усталъ наконецъ! Однакожь сохранялъ постоянно\r\nсуровый и грозный видъ. Впослѣдствии, когда я былъ уже въ уѣзд\r\nномъ училищѣ, и слышалъ имя Іоанна Васильевича Грознаго, мнѣ\r\nказалось, что это говорили про моего учителя. Ибо я не могъ пред\r\nставить себѣ, чтобъ могъ быть еще другой Иванъ Васильевичъ Гроз\r\nный, кромѣ того, у котораго я учился ариөметикѣ.\r\n\r\n(До слідующей книжки.)",
        "label": "6"
    },
    {
        "title": "I. Istoricheskii vzgliad na russkii teatr do nachala XIX stoletiia",
        "article": "I.\r\nИСТОРИЧЕСКІЙ ВЗГЛЯДЪ\r\n. НА\r\n. Р У С К I И ТЕАТРЪ,\r\nДО НАЧАЛА XIX СТОЛѢТІЯ. *) •\r\nРознамѣрившись представить читателямъ Ручкой Талія обозрѣніе Исторіи нашего Театра, не имѣемъ надобности углубіяться въ изысканія сѣдой старины. Драматическое Ис*)\r\nПри составленіи сей статьи пользовались мы слѣдующими матеріалами: Оііыіпъ-Словаря Руск: къ Пт'ателей, въ Журналь Другъ Просвѣщенія; Историческое извѣстіе о Россійскомъ Театрѣ, въ No 21 С-ѣг, Архива на 1Ö22 г , статья il. И. ( умарокова о Риссійскомъ .Театрѣ. иомЬщенная въ JNJN. З2 и 35 Отечественныхъ Записокъ; Keimeis, St. Petersburg am Jinde seines ersten hnndercs ; Ilaigolds , Keylagtn zum JNeuveränderieu Russland, и проч.\r\nï\r\nкусгпво въ Россіи есть цвѣтокъ временъ новѣйшихъ, недавно пересаженный изъ сосѣдствен- ныхъ странъ, и взлелѣянный не народомъ, а благотворивши лучами свѣтлаго Царскаго престола. Россіяне древнихъ и среднихъ временъ не знали театральныхъ представленій. Въ числѣ Искуствъ, вывезенныхъ изъ Греціи, не находимъ Драматическаго : опо и въ Византіи было въ упадкѣ; правильныя. Трагедіи и Комедіи замѣнены были плясками; Императоры и народъ забавлялись на ипподромѣ, забывъ Эсхиловъ и Аристофановъ. При томъ же Россіяне того вѣка, воинственные и необразованные, не могли бы находить удовольствія въ сихъ чуждыхъ для нихъ забавахъ. Если бъ Россія не утратила своего могущества, если бъ нс была отторгнута варварами отъ Греціи, колыг белц Наукъ и Художествъ, если бъ не подпала подъ желѣзное иго Батыевъ, то, можетъ быть, въ ней возникли бы Изящныя Искуства ранѣе нежели въ западной Европѣ, можетъ быть, она сдѣлалась бы пе ученицею, а учительницею странъ сосѣдствениыхъ. Но судьбою назначено ей было блистать и благоденствовать пе въ средніе вѣки. . . . Вспомогательныя части Искуства Драматическаго процвѣтали у пасъ\r\n5\r\nискони : Славяне въ глубокой еще древности любили музыку и пляску. Народныя пѣсни наши восходятъ къ временамъ Владиміра, но вѣроятно, сочинены позже: Россіяне, томясь\r\nподъ игомъ Татаръ, услаждали горесть свою воспоминаніями о дняхъ славы и величія. Мало по налу Россія пробуждалась отъ двухъ-вѣко- ваго усыпленія; но освободясь изъ оковъ, нашла уже не тотъ міръ, который существовалъ дотолѣ. Греческая Имперія пала. , Науки и Иекуства скрылись па Западъ. Россіяне невольно привлекаемы были силою просвѣщенія и гражданственности къ сосѣдямъ своимъ, Полякамъ. Мы заимствовали у Литвы и Гіольши устройство учебныхъ заведеній, мѣру языка стихотворнаго и начала Театра. Польша, стоявшая въ гб столѣтіи на ряду со всѣми просвѣщенными Державами , но uacmngf&a- піемапшчсскихъ Наукъ, Краснорѣчія и Поэзіи, не обращала вниманія на возвышеніе Драматическаго Иекуства. Въ 17 вѣкѣ власть Езуитовъ уже имѣла пагубныя вліянія на всѣ отрасли просвѣщенія , и Польша , вмѣсто того, чтобы слѣдовать за общими успѣхами въ Наукахъ , отстала отъ прочихъ западныхъ Государствъ. — Англія имѣла Шекспира, Фраи-\r\n4\r\nція Корнеля : у насъ представляемы были въ Кіевѣ священныя Драмы или, лучше сказать, разговоры на Польскомъ языкѣ, Студентами шамошией Академіи. Нѣкоторые ученые Архипастыри того времени, желая обратить сіе увеселеніе въ пользу нравовъ и Словесности, начали сочинять Поэмы для школьныхъ представленій на языкѣ Славянскомъ, заимствуя предметы изъ Священной Исторіи и Дѣяній Святыхъ, какъ было во всей западной Европѣ въ младенчествѣ Драматическаго Искуства. Св. Димитрій въ молодости своей написалъ (силлабическими стихами) нѣсколько духовныхъ Драмъ : Р о л; д е с т в о X р и с т о в о, Гр ѣ ш н и к ъ кающійся, Эсѳирь и Агасферъ, Воскресеніе Христово и ироч. Въ послѣдствіи Драмы сіи были представляемы у пего въ Ростовѣ. ѲеоФапъ Прокоповичъ сочинилъ также нѣсколько подобныхъ піесъ, гораздо соободиѣе и замысловатѣе нежели его предшественники. Между тѣмъ Студенты Кіевскіе не довольствовались представленіями въ стѣнахъ своей Академіи: во время вакацій и о святкахъ ходили они по Украйнѣ съ вертепами (подвижными кукольными театрами), и притомъ играли разныя сцены, ошчасши духовнаго, от5\r\nчасти же свѣтскаго и комическаго содержанія. Обыкновеніе сіе продолжалось въ тѣхъ странахъ и по введеніи въ Россіи правильнаго Драматическаго Искуства. У нихъ переняты сіи забавы крестьянами *) ; но происхожденіе представленій сего рода сохранилось въ наименованіи оныхъ Польскими жартами (шутками).\r\nВскорѣ подобныя игрища завелись п въ Москвѣ. При Царѣ Михаилѣ Ѳеодоровичѣ, Бояра Московскіе заставляли своихъ служителей и служительницъ представлять разныя сцены, большею частію комическія, сочиняемыя самими Актерами во время игры. Иногда бывали сіи увеселенія и при Дворѣ.\r\nЦарь Алексѣй Михайловичъ, любившій\r\n*) Замѣчательны маски, употребляемыя Малорос- сійскимгг и Литовскими поселянами о святкахъ» ЗѴіаски сіи дѣлаются изъ бересты, волосы изъ льну, носъ изъ бураковъ, а зубы изъ перьевъ. Для произведенія ужаса въ зрителяхъ, актеры иногда берушъ въ зубы раскаленый уголь. Обыкновенныя дѣйствующія лица на такихъ зрѣлищахъ суть: жидъ, цыганъ, управитель, которые стараются обмануть простодушнаго поселянина, и Рускои солдатъ, защищающій его. Пр. Из д.\r\n6\r\nИзящныя Искуства, и непрепятствовавшій введенію иноземныхъ обычаевъ, забавлялся о святкахъ, на масдяницѣ и въ послѣдніе дни Свѣтлой недѣли театральными играми. Сначала даваемы были сіи игрища у Царскаго тестя, Боярина Ильи Даниловича Милославскаго, и домъ его получилъ отъ того названіе Потѣшнаго. — По кончинѣ Царицы Маріи Ильиничны, увеселенія сіи переведены были въ седо Преобра;кенское, и поступили въ вѣдомство Посольскаго Приказа, которымъ тогда завѣдывадъ знаменитый Бояринъ Арта- мопъ Сергѣевичъ Матвѣевъ. Изъ-Германіи вызваны были комедіанты, музыканты и танцовщики: знаменитѣе прочихъ была въ числѣ ихъ Копенгагенская Актриса Анна Паульсонъ. Ру- скій народъ переимчивъ: вскорѣ и дворовые люди Боярина Матвѣева, научась у иностранцевъ , стали участвовать въ ихъ представленіяхъ. Въ Разрядныхъ Запискахъ 1679 года упоминается о тогдашнихъ театральныхъ представленіяхъ слѣдующими словами: „Была Комедія въ Преображенскомъ. Тѣшили Великаго Государя иноземцы, какъ АлаФерна Царица, Царю голову отсѣкла (т. е. Юдиѳь Царю ОлоФерну), и на органахъ играли Нѣмцы да\r\n7\r\nлюди дворовые Боярина Артемона Сергѣевича Матвѣева. — Того ;къ года другая Комедія тамъ же, какъ Артаксерксъ велѣлъ повѣсить Амана, и въ органы играли и на фіолахъ и въ струмеицш и тапцовали. Въ mpemie тамъ же тѣшили Великаго Государя на заговѣнье, Нѣмцы и люди Артемона Сергѣевича на органахъ и на Фіолахъ и на струментахъ, и всякими потѣхами разными.“ •— Представляемы были и аллегорическіе балеты : въ одномъ изъ\r\nнихъ появился Орфей, пропѣлъ похвальную пѣснь Царю, и протанцовалъ между двумя движущимися пирамидами.\r\nПри Царѣ Ѳеодорѣ Алексѣевичѣ, любителѣ Поэзіи и Музыки, появились въ Москвѣ первыя Славяне -Рускія Драмы , сочиненныя отчасти въ Кіевѣ , а отчасти уже въ Москвѣ. Первымъ Шитою того времени слылъ Іеремо- нахъ Симеонъ Полоцкій '*), а Актерами были Студенты повоучреждениой въ Москвѣ Славяне - Греко - Латинской Академіи.\r\n*) Драмы Полоцкаго хранятся понынѣ бъ Библіотекѣ Святѣйшаго Синода ; двѣ изъ нихъ (о Блу дномъ сынѣ и о Царѣ Навуходоносорѣ) напечатаны въ VIII томѣ Древней Россійской Ви- вліоѳики.\r\n8\r\nЦаревна Софія Алексѣевна, презрѣвъ старинный, Азіатскій обычай, коимъ женскій полъ осуждаемъ, былъ на вѣчное затворничество, завет у себя комнатный Театръ, и сама играла на немъ съ благородными дѣвицами и знатными царедворцами. Извѣстно, что. на семъ Театрѣ представлена была первая въ Россіи недуховная Комедія: Врачъ про- тиву воли, изъ Молісра. Царевна сама сочинила одну Драму, которая, какъ говорятъ читавшіе оную , свидѣтельствуетъ о необыкновенномъ ея умѣ и пылкомъ воображеніи, но воображеніе сіе, къ сожалѣнію, не было управляемо очищеннымъ вкусомъ.\r\nВъ концѣ XVII столѣтія началось преобразованіе Россіи. Великій Петръ, употреблявшій всѣ средства для сближенія своихъ подданныхъ съ прочими Европейцами, покровительствовалъ и учрежденіе Театра, но самъ не слишкомъ жаловалъ увеселенія сего рода, и это не удивительно: въ Германіи и Голландіи, которыя доставляли ему средства къ просвѣщенію Рускаго народа, Драматическое Искусшво было во младенчествѣ, и ограничивалось нелѣпыми и не всегда благопристойными Фарсами. Притомъ же Театръ принадле-\r\n9\r\nжишъ къ роскоши просвѣщенія, а Петръ преимущественно смотрѣлъ на предметы полезные и необходимые. Изъ всенародныхъ увеселеній любилъ Онъ большіе и великолѣпные маскарады: они доставляли болѣе пищи уму и воображенію, представленіемъ различныхъ народовъ, ихъ характеровъ, обычаевъ и т. п. Впрочемъ доказательствомъ уваженія его къ Актерамъ съ истиннымъ талантомъ можетъ послужить то, что онъ, въ бытность свою въ Парижѣ, часто посѣщалъ Театры, и подарилъ золотую шпагу знаменитому Актеру Барону.\r\nВъ 1701 году выписано было изъ Данцига общество Нѣмецкихъ Актеровъ, состоявшее изъ девяти человѣкъ, подъ начальствомъ Я г а- на Куншта. Для нихъ построили въ Москвѣ въ Китаѣ городѣ на Красной площади, деревянную комедіяльную храмину, длиною въ 20, шириною въ і2, вышиною въ 6 саженъ. Кунштъ былъ не только Актеръ, но и Авторъ : онъ сочинилъ приличный Прологъ на случай торжественнаго вшествія Государева въ Москву послѣ знаменитыхъ побѣдъ надъ. Шведами. — Всѣмъ извѣстно , какъ онъ подшутилъ I Апрѣля надъ Московскою публикою. Пригласивъ на невиданное дошолѣ предсша-\r\nІО\r\nвленіе, онъ выставилъ по поднятіи завѣсы прозрачную картину, на которой написано было: Первое Апрѣля. Самъ Государь былъ обманутъ вмѣстѣ съ прочими, однако жъ не прогнѣвался, и только сказалъ улыбаясь : вотъ вольность комедіантовъ! — Куншту отданы были въ обученіе двѣнадцать мальчиковъ изъ дѣтей подьячихъ и посадскихъ. Представленія даваемы были дважды въ недѣлю, по Понедѣльникамъ и Четверткамъ. Въ сіи дни не запирали воротъ въ Кремлѣ, Китаѣ и въ Бѣломъ городѣ до девятаго часу вечера для свободнаго проѣзда въ Театръ.\r\nВъ 1705 году заступилъ мѣсто Купіпта другой комедіантъ, Отто Фирштъ. 'Группа его представляла Нѣмецкія Комедіи и Оперы, а выученные Кунштомъ Русше Актеры играли переводы сихъ піесъ , и нѣкоторыя, сочиненныя на Рускомъ языкѣ. Въ литературномъ отношеніи сіи піесы не заслуживали вниманія: онѣ были написаны въ подражаніе Нѣмецкимъ Драмамъ того времени, и притомъ варварскимъ языкомъ, составленнымъ изъ Славянскаго, Рускаго, Польскаго и Нѣмецкаго. Для обращика предлагаемъ оглавленіе нѣкоторыхъ тогдашнихъ драматическихъ сочиненій.\r\nII\r\n„Описаніе Комедіямъ,\r\nчто какихъ есть въ Посольскомъ Приказѣ Мая по Зо. число 1709 года. і. О Фран- талпеѣ , Королѣ Эпирскомъ, и о Мираядонѣ, сынѣ его и о прочихъ. 2. О честномъ измѣнникѣ, въ ней же первая персона Лрцухъ (Герцогъ) Фридерикъ фонъ Пиніей. 3. Донъ Педро, почитанной шляхта, и Амариллисъ, дочь его. 4- Прельщенный любящій. 5. Тюремной заключиикъ или Принцъ Пикель - Гярипгъ *).\r\n6. О крѣпости Грубетона, въ ней же первая персона Александръ, Царь Македонскій. 7. Сципій Африканскій, погубленіе Королевы Со- Фонизбы. 8. О Графинѣ Тріерской Геновевѣ.\r\n9. Два завоеванные города, въ ней же первая персона Юлій Цесарь, ю. Постоянный Па-\r\n*) Сія піеса вѣроятно переведена была съ Голландскаго языка. Jahn Pikelhnring, называется въ Голландскихъ народныхъ Фарсахъ тушъ или арлекинъ. Должно замѣтить, чшо лице шута у многихъ народовъ именуется Иваномъ, съ прибавленіемъ прозвища, заимствованнаго отъ любимаго блюда того народа, какъ-то у Нѣмцевъ Hanns - Warst, у Французовъ Jean Potage, у Англичанъ John Pudding, у Итальянцевъ Giovanni Macaroni,\r\n12\r\nпипьяиусъ. и. Порода Геркулесова, въ ней ;ке первая персона Юпитеръ. 12. О Баязетѣ и Тамерланѣ. іЗ. Докторъ принужденный.“\r\nНѣкоторыя изъ сихъ Драмъ состояли изъ 8, іо и 12-ти дѣйствій, и представлялись иногда въ продолженіе трехъ вечеровъ сряду. Между актами комическихъ и даже трагически \\ъ тесъ выбѣгалъ на сцену шутъ, и забавлялъ зрителей площадными остротами, которыя иногда оканчивались дракою между Актерами, къ крайнему удовольствію тогда- шией публики.\r\nПо перенесеніи столицы и важнѣйшихъ Государственныхъ мѣстъ въ С. Петербургъ, переведенъ былъ туда й Театръ. Онъ устроенъ былъ попеченіемъ Царевны Наталіи А дек с т. Ев иы, сестры Петра Великаго, въ особомъ деревянномъ домѣ. Первая игранная на немъ піеса была Трагедія, въ коей представлены были нѣкоторыя сцены, заимствованныя изъ мятежей, недавно потушенныхъ Правительствомъ ; но и сіе зрѣлище не обошлось безъ арлекина. Актеровъ было десять, а музыкантовъ шестнадцать человѣкъ; въ числѣ ихъ не было уже ни одного иностранца.\r\nіЗ\r\nСъ того времени не находимъ свѣдѣніи о театральныхъ представленіяхъ въ Россіи до временъ Императрицы Анны Іоанновны. Только извѣстно, что воспитанники нѣкоторыхъ Училищъ духовныхъ, медицинскихъ и военныхъ заводили игриіца, и забавляли въ праздничные дни жадную къ увеселеніямъ публику. Профессоръ Штелинъ пишетъ , что онъ видѣлъ на масляницѣ комедію, игранную придворными конюшенными служителями въ С. Петербургѣ. Сцена помѣщалась на чердакѣ недостроеннаго дома , завѣшенномъ отъ непогоды рогожами. Висѣвшій въ слуховомъ окнѣ Фонарь показывалъ зрителямъ, куда имъ надлежало взбираться. Оркестръ состоялъ изъ двухъ жалкихъ рожковъ. За входъ платили по копѣйкѣ и по грошу.\r\nВъ царствованіе Императрицы Екатерины Первой, господствовала при Дворѣ простота временъ Петровыхъ. Петръ Вторым любилъ преимущественно звѣриную ловлю, и не помышлялъ о другихъ увеселеніяхъ.\r\nВъ 17З0 году вступила на Россійскій престолъ Императрица Аііпа Іоанновна, и съ того времени увеличится пышность и великолѣпіе Двора С. Петербургскаго. Въ 17З0\r\nгоду выписана была изъ Дрездена труппа Итальянскихъ Актеровъ, для представленія интермедіи. Въ числѣ ихъ находилась Актриса Казанова, мать извѣстнаго путешественника, и знаменитый въ то время Буффонъ Педрилло. Въ 1755 году заведена была большая Итальянская Опера. — Съ 17З8 до 17+0 года были въ С. Петербургѣ Нѣмецкіе Актеры, вызванные изъ Лейпцига. Императрица ие обращала вниманія на большую Оперу : Она любила преимущественно забавныя и смѣшныя Фарсы. Въ 1740 году вызвано было въ Санктпетербургъ общество Французскихъ Актеровъ изъ Касселя, подъ дирекціею Сериньи, который, за 26.000 рублей въ годъ, обязался представлять еженедѣльно Комедіи и Трагедіи. Сперва Театръ былъ устроенъ въ Зимнемъ Дворцѣ: всякой порядочно одѣтый человѣкъ могъ входить въ оный безъ платы: мѣста распредѣляемы были по чинамъ зрителей *).\r\n*) Въ послѣдствіи передѣлывали для помѣщенія Театровъ ыанежи, сперва въ домѣ Герцога Курляндскаго, потомъ у Казанскаго моста; сей послѣдній сгорѣлъ въ і^49 году. іу5° Г°ДУ выстроенъ былъ большой деревянный Театръ у Л-Ьтняго Дворца, гдѣ нынѣ домъ Генерала Горголія, Съ 1745 до\r\n— 1 4- —\r\ni5\r\nПервые въ Россіи балеты даваны была танцмейстеромъ Лайде, обучавшимъ тан- цовапію воспитанниковъ Сухопутнаго Кадетскаго Корпуса (что нынѣ і-й Корпусъ).\r\n1778 года былъ еще небольшой Театръ в#>Йово- исакіевской улицѣ, въ зданіяхъ нынѣшняго Почтамта. Въ 1779 году построенъ был;ь небольшой\r\n; Г\r\nдеревянный Театръ на Царгщыномъ.лугу ; на томъ мѣстѣ въ послѣдствіи стоялъ памятникъ Суворова. Сей Театръ сломанъ въ 1797 году, потому, что препятствовалъ движеніямъ войскъ на парадномъ мѣстѣ. Послѣ бывшаго въ 1766 году большаго карусели, перенесенъ былъ построенный для того большой амфитеатръ въ Коломну; на ономъ представлялись тамъ разныя народныя игрища. (Сіи игрища начинались , въ 4 часа по полудни. Актерами были типографскій наборщики , переплетчики и другіе мастеровые люди. Наканунѣ представленія они сговаривались между собою о содержаніи и ходѣ піесъ. За каждое представленіе получали они отъ Полиціи по полтинѣ на человѣка. Зрителей всегда было множество, не только просшаго народа, но и порядочныхъ людей. За входъ не платили ничего; за то иногда случалось, что дождь разгонялъ и дѣйствующихъ и зрителей.) Въ 178З году сей амфитеатръ былъ сломанъ, и на мѣстѣ его построенъ, Архитекторомъ Тишбейномь, нынѣшній большой каменный Театръ. Сей послѣдній былъ\r\ni 6 —\r\nПовѣрятъ ли, что сіе ничтожное , по видимому , обстоятельство подало поводъ къ основанію перваго правильнаго Рускаго Театра! Кадетъ Сумароковъ, воспламененный чтеніемъ Расина, Корнеля и Вольтера, изумленный прелестію сценической игры иностранныхъ Актеровъ, началъ писать Рускія Трагедіи правильными ямбическими стихами, и восхитилъ своихъ современниковъ. Политическія обстоятельства благопріятствовали тогда возвышенію отечественныхъ талантовъ: по восшествіи на престолъ Императрицы Елисаветы Петровны прекратилось вліяніе иностранцевъ, окружавшихъ Бирона, Минниха и другихъ вельможъ того времени ; но сіе торжество было еще не совершенно: мѣсто господствовавшаго дотолѣ языка Нѣмецкаго за-\r\nвозобновленъ Архитекторомъ Томономъ въ 1802 году; сгорѣлъ въ ночь на і-е Января 1Ö11 года, и въ з8 г Ô голу вновь построенъ Архитекторомъ Мо- дюи. Малый Театръ на Невскомъ проспектѣ близъ Аничковскаго дворца построенъ, въ ібоі году для Итальянской шрушіы Г-мь ілазисси , и потомъ купленъ въ казну. Нѣмецкій Телтръ долгое время былъ въ домѣ Г. Яушелева, противъ Зимняго Дворца, гдѣ нынѣ Главный Штабъ.\r\n— ly\r\nотупилъ Французскій. Вліяітіе сего послѣдняго было безъ сомнѣнія полезнѣе, ибо Французская Литература представляла гораздо бо гѣе изящныхъ образцовъ нежели Нѣмецкая піого времени; но и въ семъ случаѣ трудно было удержаться въ предѣлахъ, а въ послѣдствіи еще труднѣе освободиться отъ оковъ, которыя сначала казались легкими и даже пріятными.\r\nВъ іуйо году, уже по выходѣ Сумарокова изъ Корпуса, Кадеты Свистуновъ, Мелиссиио и Бекетовъ,-съ нѣкоторыми своими товарищами,, вздумали сыграть его Семиру, и пригласили на сей спектакль самаго Автора. Сумароковъ, восхищенный ихъ талантами и иску пивомъ, донесъ о сей ловости Графу Разумовскому. Императрица, узнавъ о томъ отъ Графа, приказала Кадетамъ представить Хорева во дворцѣ. Богатыя одежды были выданы изъ Царской кладовой. Государыня сама убирала Оснедьду, которую представлялъ Кадетъ Свистуновъ. Зрители были приведены въ неописанный восторгъ симъ новымъ, благороднымъ увеселеніемъ. Сумароковъ, удо- стоеппып благоволенія Императрицы, осыпанный обіцими похвалами публики, вскорѣ\r\n2\r\niS\r\nпотомъ написалъ Синава, Артистону и Се- миру. Всѣ сіи піесы представляемы были Кадетами въ Корпусѣ и при Дворѣ.—Хотя, въ послѣдствіе времени, по учрежденіи всенароднаго Театра, кадетскія представленія прекратились, по геній Драматической Поэзіи не оставлялъ перваго своего поприща въ Россіи: достойно замѣчанія, что щпогіе пати драматическіе Писатели (Херасковъ, Озеровъ, Крюковской, Ефимьевъ,) воспитывались въ Сухопутномъ Корпусѣ. Княжнинъ былъ тамъ Учителемъ (*).\r\n(*) При И м п Е р А T V и цѣ Екатеринѣ II Кадеты запинались представленіемъ Трагедій французскихъ подъ руководствомъ бывшаго здѣсь знаменитаго Актера Офрена. Государыня сама нерѣдко посѣщала сіи представленія, и всегда приказывала наставнику, почтенному стдрцу, страстно любив» тему свое искуспіво, садиться въ первомъ ряду креселъ. Офренъ, въ восторгѣ нерѣдко забывалъ, гдѣ сидитъ, и забавлялъ Государыню своими восклицаніями. Сказываютъ, что онъ однажды, слушая монологъ въ Магометѣ (котораго игралъ покойный п. С. Желѣзниковъ), говорилъ отрывисто, но довольно громко: bien! très bien! comme un dieu! comme\r\nun ange! presque comme moi!\r\n— т9\r\nОколо того времени Рус кій Театръ образовался въ удаіеніи отъ столицы, трудами и талантами одного необыкновеннаго человѣка. Ѳедоръ Григорьевичъ Волковъ, пасынокъ Ярославскаго кожевеннаго заводчика Подушкина, бывая по коммерческимъ дѣламъ въ Петербургѣ, посѣщалъ тамошній Нѣмецкій Театръ, полюбилъ Драматическое Искуство, познакомился съ содержателями и Актерами, снялъ планы и рисунки всего устройства сцены, машинъ, декорацій и т. п., и наконецъ рѣшился завести Театръ въ Ярославлѣ! Дія сего устроилъ онъ одинъ изъ кожевенныхъ амбаровъ своего отчима, и съ помощію двухъ братьевъ своихъ и Фабричныхъ прикаіциковъ, въ день имяпинъ его, сыгра іъ Драму Эсѳирь. Сіе увеселеніе восхитило всѣхъ зрителей. Волковъ продолжалъ представленія свои но праздничнымъ днямъ, къ удовольствію всей Ярославской публики, и сдѣлавшись, по смерти Подушкина, хозяиномъ, построилъ настоящій деревянный Театръ, принялъ въ свою труппу для женскихъ ролей двухъ юныхъ семинаристовъ, Нарыкова (Дмитревскаго) и Попова, и еще нѣсколько молодыхъ людей изъ приказныхъ. При покровительствѣ Воеводы Мусина - Пушкина и при пособіи Г\r\n2 0\r\nМайкова, предложившаго на устроеніе Театра домъ отца своего, Волковъ имѣлъ необыкновенный успѣхъ. Въ то время началъ онъ брать за входъ плату: въ кресла но 25, въ партеръ по ю, въ галлерею по 5, въ раекъ по 3 копѣйки. Театръ всегда былъ полонъ. — Вскорѣ слухъ о сихъ зрѣлищахъ дошелъ до Императрицы, давно уже помышлявшей объ устроеніи Рускаго Театра въ С. Петербургѣ. Въ 1726 году былъ отправленъ въ Ярославль Сенатскій Экзекуторъ Дашковъ, съ повелѣніемъ привезти всѣхъ тамошнихъ Актеровъ ко Двору. Труппа сія состояла тогда изъ трехъ братьевъ Волковыхъ, Дмитревскаго, Регистраторовъ Попова и Иконникова, купеческаго сына Скочко- ва, цырюдьника Шумскаго, двухъ братьевъ Егоровыхъ и Михайлова. Они привезены были прямо въ Царское Село, и на другой день представили предъ Императрицею Хорева_ Ѳедоръ Волковъ игралъ Кія, Поповъ Хорева, Дмитревскій Оснельду, и Григорій Волковъ Астраду. Игра ихъ понравилась, и они дали еще четыре представленія, въ которыхъ играли во второй разъ Семиру, Синава, Артисто- ну и Гамлета. Послѣ сего отличнѣйшіе Актеры сей труппы, Ѳедоръ Волковъ, Дмитревскій,\r\n21\r\nПоповъ и Шумскій, были отданы въ Кадетскій Корпусъ для обученія ихъ иностраннымъ языкамъ и Наукамъ, а прочіе отпущены съ награжденіемъ обратно въ Яро'славль. Къ избраннымъ четыремъ Актерамъ присовокуплено было восьмеро епадшихъ съ голосовъ придворныхъ пѣвчихъ. Каждый изъ нихъ получалъ въ годъ по 6о рублей и по парѣ суконнаго платья. Они находились подъ начальствомъ Оберъ-Шталмей- стера Петра Спиридоновича Сумарокова, и пользовались столомъ наравнѣ съ Кадетами. Корпусные Офицеры, Мелиссино, Остервальдъ и Свистуновъ, преподавали имъ правила декламаціи. Въ 1754 году, для празднованія рожденія Великаго Князя Павла Петровича, даны были Рускою труппою нѣсколько представленій при Дворѣ. Въ тоже время приняты на Театръ и женщины: изъ танцовщицъ Зорина, двѣ сестры офицерскія дочери Марія и Ольга Ананьины, Пушкина, й знаменитая въ шо время Авдотья. *)\r\n*) Балетмейстеръ Ланде обязался, при вступленіи своемъ ьъ службу вь году, составить балетъ\r\nизъ Рускихъ танцовщиковъ и танцовщицъ» Для сего избралъ онъ двѣнадцать мальчиковъ и\r\n22\r\n5о-го Августа 1766 года состоялся Имянныи Указъ объ учрежденіи Россійскаго Театра. Директоромъ онаго назначенъ былъ Александръ Петровичъ Сумароковъ, а первымъ Актеромъ Волковъ. Прочіе Актеры были: Дмитревскій, Поповъ, Шумскій, Сѣчкаревъ (изъ придворныхъ пѣвчихъ); дѣвица Пушкина (вышедшая потомъ замужъ за Дмитревскаго) и сестры Ананьины, вышедшія за Григорія Волкова и за Шумскаго.— Два раза въ недѣлю даваемы были Рускія представленія на деревянномъ Театрѣ близъ Лѣтняго сада. Ошъ казны отпускалось на содержаніе Театра по Зоею рублей въ годъ. Въ 1749 году\r\nстолько ля.е дѣвочекъ, сиротъ и бѣдныхъ. Воспитанники сіи были называемы по-именамъ, а не по прозвищамъ; искуснѣйшіе изъ нихъ были: Аксинья, Елисавета, Варвара и Авдотья; Аѳанач-.ій. і\\ндрей, Петръ, Вавила и Тимоѳей. — Послѣдній изъ нихъ не уступалъ лучшимъ иностраннымъ танцовщикамъ; но его никогда не. называли но прозвищу ( Бубликовымъ): онъ славился подъ именемъ Тимошки. Обыкновеніе сіе иродолжалось до конца Х.ѴПІ вЬка. Лучшую пѣвицу того времени, госпожу Сандунову, называли Лизанькою (см. Журналы того времени). Танцовщица Берилова (ум. въ і8и4 году) извѣстна была подъ именемъ Настеньки.\r\n25\r\n(у нынѣшняго Полицейскаго моста, гдѣ теперь домъ Косиковскаго). Императрица приходила почти на каждое представленіе, чрезъ корри-. доры, прямо изъ своихъ апартаментовъ. Репертуаръ тогдашняго Театра состоялъ изъ Трагедій и Комедій Сумарокова, и изъ переводовъ нѣкоторыхъ піесъ Моліера, какъ-то: Скупой, Лекарь по неволѣ, Скапияовы обманы, Мѣщанинъ во дворянствѣ, Тартюфъ, Ученыя женщины, и т. д. Изъ переводныхъ Трагедій представляемы были Поліевктъ и Андромаха. Первая представленная въ Россіи Руская Опера (1755) была ЦеФалъ и Прокрисъ, соч. Сумарокова. Музыку къ оной сочинилъ тогдашній придворный Капельмейстеръ Араія : онъ получилъ въ награду за трудъ свой богатую соболью шубу и сто полуимперіаловъ. Первыя роли играли дочь лютниста Елисавета Бѣлоградская и пѣвчіе Графа Разумовскаго: Гаврила Марценковичь (отличный пѣвецъ, славившійся подъ именемъ Гаврилушки) Николай Клутаревъ, Степанъ Рожевскій и Степанъ Евстафьевъ.\r\nВъ 1769 году позвошла Государыня учредить Театръ и въ Москвѣ: на ономъ играли Троено іьскій съ женою, Пушкинъ и нѣкоторые студенты Московскаго Университета,\r\nCeîi Теетръ былъ уничтоженъ чрезъ два года, и двѣ первыя- онаго Актрисы, Троенольская и Михайлова, переведены въ С. Петербургъ. Въ концѣ царствованія Императрицы Елисаветы Петровны, Сумароковъ уволенъ былъ отъ званія Директора Театра съ пенсіономъ 2000 рублей. Къ штату театральному прибавлено было еще три тысячи рублей въ годъ, и съ тѣхъ поръ прекратился впускъ публики за деньги. Театръ поступилъ въ вѣдѣніе Оберъ- ГоФмаршада, и мѣста были раздаваемы по чинамъ зрителей.\r\nОсенью 1762 года, по случаю коронованія Императрицы Екатерины 11, придворные Актеры отправились въ Москву, и играли по два раза въ недѣлю при Дворѣ. Тамъ потерпѣлъ раздающійся Руекій Театръ чувствительную потерю смертію Ѳедора Григорьевича Волкова (і). Братъ его, Григорій, вскорѣ потомъ оставилъ Театръ, и вступилъ въ статскую службу.\r\nГосударыня, по случаю'короновапія Своего, наградила Актеровъ и Актрисъ новыми велико-\r\n(і) См. біографію f его бъ приложеніяхъ къ сей статьѣ.\r\n25\r\nлѣпными костюмами, и увеличила ихъ жалгтапье. Театры поручены были тогда Кабинетъ-Секретарю Ивану Перфмльевичу Елагину. *)\r\nВъ 1765 году Дмитревскій получилъ позволеніе отправиться въ чужіе край, для усовершенствованія себя въ Драматическомъ йскуствѣ.\r\nВъ 1768 году ѣздилъ онъ въ Парижъ вторично, для принятія въ службу нѣкоторыхъ Французскихъ Актеровъ. По возвращеніи его, Рос-\r\n*) Поелѣ того составленъ былъ Театральный Комитетъ, въ которомъ засѣдали: Дѣйствительный Тайный Совѣтникъ А. Б. Олсуфьевъ, Артиллеріи Геиералъ-Порушчикъ П. И. Мелиссино, Генералъ- Маіоръ Г1. А. Соймоновъ, Каммергеры А. 1/1 • Дивовъ, Кн. Н. А. Голицынъ и Каммеръ-Юнкеръ ГІ. В. Мяш- левъ; послѣдній былъ Главнымъ Директоромъ зрѣлищъ. Въ осьмидесяшыхъ годахъ части театральнаго управленія раздѣлены были между Членами : Рускій Театръ порученъ быль II. А. Соймонову, французскій А в И. Дивову, Итальянскій и балетъ Кн. Но А. Голицыну, Нѣмецкій 11. И. Меллисино. Вскорѣ оказалось неудобство сего раздѣленія, и тогда по прежнему опредѣлены были общіе Директоры : сначала А. В. Храповицкій, и потомъ Кн. Н. В. Юсуповъ. Преемникомъ его, въ царствованіе 15 мне гатора Павла Î, былъ Оберъ-Каммергеръ Александръ Львовичъ Нарышкинъ.\r\n26\r\nсіискій Придворный Театръ подучилъ надлежащее устройство, и быстрыми шагами пошелъ къ совершенству (*). — Мы нашли слѣдующій штатъ Актеровъ 1767 года: **)\r\n**) Въ первые годы царствованія Императрицы Екатерины If, придворныя увеселенія распредѣлены были по днямъ недѣли, и именно: въ Воскресенье. балъ при Дворѣ; въ Понедѣльникъ : ({французская Комедія ; во Вторникъ отдохновеніе ; въ Среду; Руекая Комедія; въ Четвертокъ : французская Опера или Трагедія (въ сей день зрители могли являться вь маскахъ, чтобъ изъ Театра ѣхапіь прямо въ вольный маскерадь) ; въ Пятницу: маекерадъ при Дворь ; въ Субботу отдохновеніе. — Иногда представляемы были при Дворѣ ({французскія и Русскія піесы придворными кавалерами и дамами. На маеляницѣ 176З года, во время прибыванія Двора въ Москвѣ, представляли Трагедію Семиру, и небольшую Комедію, переведенную изъ ІѴІоліера. Ролю Темиры играла ГраФиня Брюсъ, урожденная ГраФиня Руиянцова.а прочія роли ГраФь Г. Г. Орловъ, ГраФЪ А. П.. Шуваловъ, Маіоръ Измайловскаго полку Ро- славлевъ, и супруга Оберь-Шенка , Анна Никитишна Нарышкина. Въ Комедіи играли главныя роли: Шталмейстеръ А. А. Нарышкинъ и Князь Гагаринъ. Въ балетѣ отличались : старшая дочь Оберъ-Гоф маршала Грач»а Сиверса, Граъинч Анна Михайловна Строгонова, урожденная ГраФиня Воронцова , су-\r\n27\r\n„і. Иванъ Дмитревскій, играетъ первыя роли въ Трагедіяхъ и Комедіяхъ, и получаетъ жалованья..........................86о р.\r\nпрута Оберъ-Егермейгтера Марія Павловна Нарышкина и Каммергеръ Графъ Бутурлинъ. Оркестръ былъ составленъ также изъ знатныхъ любителей музыки. Въ слѣдующемъ году играли при Дворѣ Моліерова Мнимо больяаго, и Всесвѣтнаго друга: обѣ Комедіи переведены были на Рускій языкъ Гвардіи Капитаномъ Волковымъ. Въ числѣ Актеровъ отличались: Гвардіи Капитанъ Кропотовъ , игравшій ролю кучера, и три сестры дѣвицы Бибиковы. Младшая изъ нихъ, по ю-му году, играла превосходно ролю дочери мнимо больнаго. Въ другой піесѣ главныя роли играны были Гвардіи Капитаномъ Титовымъ и его супругою. Въ балетѣ осыпаны были рукоплесканіями Грашиня Анна ГІетрОЕна Шереметева и фрейлина Хитрова. — Въ домѣ Об еръ- К ам- шергера Граша Шереметева былъ также устроенъ прекрасный Театръ, на которомъ , въ присутствіи Государыни, нредставлаемы были любителями французскія Комедіи. Лучшими Актерами и Актрисами были на семъ Театрѣ: двѣ дочери и сы^ъ самаго Граша, три сестры Грашини Чернышевы, Князь Б Іілосельскій, Каммергеръ Грашъ Строгоновъ, Полковникъ Князь Щербатовъ и Прусскій Посланникъ Грашъ Сольмсъ. Въ послѣдствіи времени составился особый Эрмитажный Театръ, на которомъ пред-\r\n2 8\r\n2. Алексѣи Поповъ, первыхъ любовниковъ въ Комедіяхъ *).....................боо р.\r\n3. Яковъ Шумскій, слугъ въ Комедіяхъ **)..............................................боо р.\r\n4- Евстафій Сѣчкаревъ играетъ резонеровъ и крестьянъ въ Комедіяхъ и небольшія трагическія роли . . . 4°° р-\r\n5. Гавріилъ Волковъ, стариковъ\r\nвъ Трагедіяхъ и Кодіедіяхъ.....................4°° Р-\r\n6. Иванъ Лапинъ, воспитанникъ\r\nАкадеміи Художествъ, любовниковъ въ Трагедіяхъ и Комедіяхъ..........................55о р,\r\n7- И в а н ъ С о к о л о в ъ, Московскій уроженецъ, стариковъ въ Трагедіяхъ и Комедіяхъ [........................................................35о р.-\r\nставляемы были Комедіи, сочиненныя самою Государынею и приближенными къ ней особами. На Эрмитажномъ Театрѣ отличались : Австрійскій (Іосолъ ГраФі- Кобенцель, французскія Министръ Се- гюръ, ГраФЪ А. Са Строгоновъ и пр.\r\n#) Поповъ былъ и Литераторомъ : онъ перевелъ Освобожденный Іерусалимъ Тасса, Комедію Нѣмой и нр., и сочинилъ нѣсколько хорошихъ пѣсень.\r\n**) Шумскій былъ неподражаемъ въ роляхъ слугь, жидовъ и ш. п. Въ старости своей игралъ онъ съ великимъ успѣхомъ ЕремЬеину бъ Недорослѣ, Преемникомъ его- быль Макаровъ,\r\n2 f)\r\n8. Николай Бахтуpи нъ, любовниковъ въ Трагедіяхъ и Комедіяхъ . . . Зоо р.\r\n9. Петръ Кожевниковъ, комическія роли, преимущественно подъячпхъ. гбо р.\r\nю. Николай Михайловъ, небольшія роли въ Трагедіяхъ и Комедіяхъ . 200 р.\r\n11. Кузьма Бигорскій, тоже . . ібо р.\r\n12. Павелъ Улановъ, суфлеръ . . 180 р.\r\nпольская, жена Регистратора Сенат-\r\nо г * 1 * •\r\nскои ІипограФіи, играетъ первыя роли въ Трагедіяхъ и Комедіяхъ ) ... 700 р.\r\nі4- Аграфена Михайловна Дмитревская, роли первыхъ субретокъ въ Комедіяхъ, и Королевъ въ Трагедіяхъ . боо р.\r\nіб. Авдотья Михайловна Михайлова, вторыхъ субретокъ и другія комическія роли ....... 1±5о р.\r\n*) Превосходная сія Актриса скончалась отъ чахотки въ 1767 году. Знатоки, и въ числѣ ихъ самъ Дмитревскій, полагали, что она не уступаетъ знаменитѣйшимъ своимъ современницамъ: Аекувреръ,\r\nКлеронъ и Дюмениль. Мѣсто ея заступила Елисавета Ѳедоровна Иванова.\r\nÛO\r\n16. Марія Даниловна Соколова,\r\nвторыхъ любовницъ в в Комедіяхъ, невинныхъ дѣвушекъ и т. п.......................35о р.\r\n17. Матрена Ивановна Паз о в а,\r\nлюбовницъ въ Комедіяхъ и иногда въ Трагедіяхъ....................................................Зоо р.\r\n18. Лукерья Михайловна Кусова,\r\nматерей въ Комедіяхъ и наперсницъ въ Трагедіяхъ............................................... 25о р.\r\nіс). Ульяна Ѳедоровна Турбанова, малыя роли въ Трагедіяхъ и Комедіяхъ .............................................................. 200 р.“\r\nПослѣднія три дѣвицы жили подъ надзоромъ Смотрительницы изъ Нѣмокъ. Сверхъ\r\nтого воспитывались три мальчика и три дѣвочки- подъ смогирѣкіемъ Дмитревскаго. На содержаніе каждаго отпускалось но cmy рублей въ годъ. .\r\nОтечественный Театръ недолго ограничивался симъ небольшимъ штатомъ. При покровительствѣ Государыни, любившей придвор- пыя и всенародныя увеселенія, въ которыхъ богатство и великолѣпіе соединялись съ умомъ и вкусомъ, Руская сцена озарилась новымъ блескомъ. Дмитревскій усердно старался о образованіи Актеровъ и Актрисъ, и о обогащеніи\r\nЗі\r\nрепертуара. При трудахъ и попеченіяхъ его составилась Руская Комическая Опера; самъ оиъ перевелъ множество Оперъ и Комедіи съ Итальянскаго, Французскаго и Нѣмецкаго языковъ. Княжнинъ обогатилъ нашу Трагедію. Фонъ Визинъ создалъ Комедію. До осьмидесятыхъ годовъ Театръ все еще находился во дворцѣ, и чиновные зрители имѣли входъ безденежно. — Въ 178З году открытъ былъ большой каменный Театръ, и вся публика получила, за умѣренную плату, возможность пользоваться симъ благороднымъ увеселеніемъ. Съ того времени начали давать великолѣпныя народныя представленія, заимствованныя изъ Руской Исторія и изъ сказокъ: Начальное Правленіе Олега, Рюрикъ, Иванъ Царевичь и т. п. Сама Императрица сочиняла оныя. — Вскорѣ потомъ (въ 1785 г.) учреждено было Театральное Училище, которому публика наша обязана образованіемъ превосходнѣйшихъ Артистовъ.\r\nВъ числѣ Актеровъ, украшавшихъ Саиктпе- тербургскую сцену въ исходѣ ХѴШ столѣтія, кромѣ Дмитревскаго,(2) были: Крутицкій (3); Плавилыциковъ(4) ; Чер инковъ, (отецъ гоа, 3 4 и 5. Біографіи ихъ помѣщены въ приложеніяхъ гсъ сей статьѣ«\r\n3 2\r\nспожи Самойловой), игравшій превосходно ро пи слугъ въ Комедіяхъ и Операхъ,-прекрасный собою , и пріятный пѣвецъ ; — Сандуновъ, отличавшійся въ тѣхъ же роляхъ остротою и замысловатостью игры своей; — Рахманова, неподражаемая въ роляхъ сварливыхъ и простыхъ женщинъ: ■— Воробьевъ, ученикъ Дмитревскаго, хорошій пѣвецъ и превосходный Актеръ въ роляхъ буфоновъ Италіянскихъ ; онъ былъ любимцемъ нашей публики, которая, при каждомъ появленіи на сцепу, встрѣчала его громкимъ рукоплесканіемъ. Но самый отличный талантъ достался въ удѣлъ Яковлеву, который, при большемъ образованіи и меньшей пылкости самыхъ противоположныхъ страстей , могъ бы сдѣлаться первымъ Артистомъ въ свѣтѣ (5).\r\nВъ концѣ царствованія Императрицы Екатерины II, С. Петербургскій Театръ, едва возникавшій при вступленіи Ея на престолъ, состоялъ изъ двухъ Надзирателей (Гг. Дмитревскаго и Плавилыцикова , двадцати одного Актера и двадцати двухъ Актрисъ; изъ иихѣ одиннадцать Актеровъ и тринадцать Актрисъ играли и въ Операхъ.\r\nТеатръ, заведенный въ шестидесятыхъ годахъ въ Москвѣ, украшался отличными шалаи-\r\n33\r\nшаии КалиГраФа, Лапина, Шушерина и преимущественно Померанцева, которому, сказываютъ, въ роляхъ чувствительныхъ и несчастныхъ ошцевъ, не было подобнаго на Руской сценѣ. Шушерина видѣли мы долгое время въ Петербургѣ: его представленія Христіерна, Ярба, Заруцкаго, а болѣе всего Эдипа и Лсара навсегда останутся въ памяти любителей Драматическаго Искуства.\r\nОбозрѣніе успѣховъ Рускаго Театра въ XIX столѣтіи, когда новые образцовые Писатели твореніями своими оживили нашу сцену, когда появились на ней невиданные дотолѣ, преимущественно въ женскихъ роляхъ, таланты, предоставляемъ будутщему времени. Исторія танцевъ и музыки составитъ двѣ особыя статьи. Теперь взглянемъ на иностранные Театры, существовавшіе въ С. Петербургѣ.\r\nПри Императрицъ Елисаветѣ Петровнѣ, языкъ Французскій, какъ сказано выше, сдѣлался господствующимъ припашемъ Дворѣ, слѣдственно и въ публикѣ. Пребываніе блистательнаго дипломатическаго сословія, частыя посѣщенія иностранныхъ Принцевъ и Государей •— требовали учрежденія зрѣлищъ на язы-\r\n3\r\n34 -\r\nкѣ общеупотребительномъ въ Европѣ. Французскій Театръ при Екатеринѣ былъ однимъ изъ превосходнѣйшихъ того времени. Въ Трагедіяхъ отличались Актеры : Офрепъ, Флоридоръ ; Актрисы: Лесажъ и Гюсъ; въ Комедіяхъ, Актеры: Дор сев иль, Бурде, Дельпи, Фастье; Актрисы: Добкуръ, Мишленъ, ДюФуа. Знаменитый Лекень и Актриса Клеронъ согласились было, по убѣжденію Дмитревскаго, вступишь на С. Петербургскій Театръ; но Французское Правительство имъ въ томъ воспрепятствовало.\r\nИтальянская Опера, существовавшая у насъ съ тридцатыхъ годовъ, часто измѣнялась, но имѣла также отличныхъ Актеровъ и пѣвцовъ: старики съ восторгомъ воспоминаютъ о Давін, Тоди, Жолетши, Маркези, Маидини, Неичини.\r\nНѣмецкій Театръ принадлежитъ къ необходимостямъ города., въ которомъ Нѣмцы составляютъ едва ли не пятую часть жителей. — Въ 176З году заѣхала въ Петербургъ труппа Нѣмецкихъ Актеровъ, странствовавшихъ по Пруссіи и Лифляндіи. Они играли въ недостроенномъ домѣ Князя Голицына въМалой Морской, на бѣдномъ Театрѣ, въ жалкихъ костюмахъ Комедіи и Оперы. — Нѣкоторыя придворныя\r\n35\r\nособы, для смѣху, посѣщали сіи зрѣлища. Сама Государыня однажды изволила быть въ эшомъ Театрѣ въ закрытой ложѣ, и объявила, „что Нѣмецкіе Актеры лучше всѣхъ прочихъ: они заставляютъ зрителей смѣяться съ начала до конца представленія надъ самими собою.“ Имъ отведенъ былъ безъ платы оставленный деревянный Театръ у Лѣтняго саду, и выданъ гардеробъ: тамъ играли они сначала одни, потомъ ноперемѣнно съ Французскими Актерами, и веселили публику средняго состоянія, которая не имѣла входа въ придворные Театры. Бъ 178З году тогдашній Директоръ Театровъ, Петръ Ивановичъ Мелиссино, выписалъ изъ Германіи превосходнѣйшихъ Актеровъ (Огшца, Каптнера, Кронштейна, Фіалу, Актрису Теллеръ и др.); но такъ какъ зрѣлища сіи обходились для казны слишкомъ дорого, то труппа сія въ 1791 году была распущена. Въ то время молодые люди средняго состоянія составила въ Петербургѣ два Театра изъ любителей Драматическаго Искуства, и представляли Комедіи и небольшія Оперы на Нѣмецкомъ языкѣ. Въ 179І году прибыло въ Петербургъ общество Нѣмецкихъ Актеровъ, подъ дирекціею Актрисы Тилли, и изъ сего общества, припя-\r\n36\r\nціаго потомъ въ службу Дирекціи, составился разными катастрофами нынѣшній Нѣмецкій Театръ. На семъ Театрѣ было нѣсколько отличныхъ талантовъ, какъ-то, Актрисы: Миллеръ, Леве, Актеры: Аресто, Линденшгпейнъ, и и. др. Въ і8оо году Директоромъ онаго былъ Коцебу.\r\nВъ продолженіе зимы 1767 года открытъ былъ Англійскій Театръ па Галерномъ дворѣ въ домѣ купца Рея. Г. Бруксъ съ женою, Мистрисъ Рей и Мисъ Кукъ восхищали зрителей превосходною игрою,к а къ пи шетъ Профессоръ Шгпелинъ; но сколько времени сіи спектакли продолжались, и отъ чего они прекратились, намъ неизвѣстно.\r\nН. Г Р Е ч ь. •\r\nПРИЛОЖЕНІЯ.\r\nI. Ѳедоръ Григорьевичъ Волковъ родился въ Костромѣ Февраля д-го 1729 года. Отецъ его былъ въ семъ городѣ купцемъ. По смерти его, вдова вышла замужъ за Ярославскаго заводчика Полушкииа, и переселилась съ\r\nдѣтьми своими въ Ярославль. Ѳедоръ Григорьевичъ выучился въ Москвѣ Нѣмецкому языку и музыкѣ. Къ ремеслу отчима своего не имѣлъ оиъ ни малѣйшей склонности, но страстно любилъ всякія Художества. Рисованію, живописи и скульптурѣ выучился онъ въ малолѣтствѣ безъ наставниковъ : донынѣ показываютъ въ Ярославской приходской церкви произведеніе его рѣзной работы: Тайную вечерю на Царскихъ вратахъ. Но главная страсть его обращена была на Искуство Драматическое, въ которомъ онъ находилъ соединеніе всѣхъ изящныхъ и благородныхъ Художествъ. Выше сего изложено основаніе Рускаго Театра, сперва въ Ярославлѣ, а потомъ въ С. Петербургѣ, трудами и талантами Волкова. Онъ былъ при первомъ заведеніи онаго Архитекторомъ, Машинистомъ, Живописцемъ, Директоромъ, Режиссеромъ и первымъ Актеромъ. Волковъ былъ превосходенъ въ роляхъ героевъ : съ чувствомъ и жаромъ соединялъ онъ необыкновенное величіе и благородство ; лице его было прекрасное и выразительное, голосъ чистый и звучный. Омъ былъ и хорошій стихотворецъ: въ не- докончанной Одѣ его Петру Великому находятъ искры истиннаго таланта; пѣсни его\r\n- __ 3 7 —\r\n38\r\nвъ свое время считались образцовыми *). Фонъ Визияъ говоритъ, что „ояъ былъ мужъ глубокаго разума, наполненный достоинствами, имѣлъ большія знанія, и могъ бы быть человѣкомъ Государственнымъ.“ При вступленіи на престолъ Екатерины II возвышенъ онъ былъ въ дворянское достоинство, и получилъ 700 душъ ; но не хотѣлъ оставить своего Искуспіва. Въ началѣ 1765 года, данъ былъ въ Москвѣ, по его начертанію, великолѣпный всенародный маскерадъ, подъ названіемъ: Торжествующая Минерва, продолжавшійся три дня ,Зо Января, I и 2 Февраля.) Волковъ, разъѣзжая верхомъ по улицамъ для наблюденія за устройствомъ и порядкомъ зрѣлищъ, простудился, впалъ въ гнилую горячку, и скончался 4 Апрѣля 176З года. Тѣло его погребено было съ великолѣпною церемоніею, въ присутствіи знатнѣйшихъ особъ, (вмѣнявшихъ себѣ въ честь быть его друзьями), въ Андромьевѣ монастырѣ. Сумаро-\r\n*) Всѣ помнятъ его эпиграмму :\r\nВсадника хвалятъ: хорошъ молодецъJ Хвалятъ другіе: хорошь жеребецъ ! Полно, не спорьте: и конь и дЬтикй Оба красивы э да оба скотина.\r\nкобъ написалъ на случай его смерти Элегію, посвященную Дмитревскому.\r\n2. Иванъ Аѳанасьевичъ Навыковъ родился 25 Февраля 17З6 года въ Ярославской губерніи: обучался сперва въ Ярославской Семинаріи, а потомъ у Пастора, находившагося при Курляндскомъ Герцогѣ Биронѣ, который тогда жилъ въ Ярославлѣ. Познакомившись съ Волковымъ, вступилъ онъ на его Театръ, и игралъ сначала жепскія роли. По прибытіи ихъ въ С. Петербзфгъ, онъ въ первый разъ игралъ Оснельду въ Трагедіи Хоревъ. Сама Государыня Елисавета Петровна изволила убирать его къ сей ролѣ. При семъ случаѣ, спросила она объ имени трагической героини. Нарыковъ, отвѣчалъ онъ. „Нѣтъ, сказала Государыня: ты похожъ на Польскаго Графа Дмитревскаго, и потому я хочу, чтобъ ты принялъ его Фамилію. “ — По смерти Волкова, Дмитревскій получилъ званіе перваго Актера, и въ 1766 году отправленъ былъ во Францію и въ Англію. При посредствѣ И. И. Шувалова познакомился онъ съ первыми лицами тогдашняго Французскаго Театра, и свелъ тѣсную дружбу съ Лекепемъ, у котораго онъ и жидъ въ домѣ. Они вмѣстѣ ѣздили въ Лон-\r\n4-0 —\r\nдо in., и пятъ мѣсяцевъ прожили неразлучно съ Гаррикомъ, который хотя уже былъ болѣнъ, но нѣсколько разъ показывалъ гостямъ свое искуство въ Комедіяхъ и Трагедіяхъ. На одной изъ частыхъ дружескихъ вечеринокъ, за ужиномъ, Гаррикъ удивлялъ всѣхъ разными измѣненіями лица своего, которое онъ умѣлъ заставить съ одной стороны смѣяться, а съ другой плакать. Вдругъ Дмитревскій поблѣднѣлъ, задрожалъ н безъ чувствъ упалъ на кресла. Всѣ бросились къ нему на помощь, по вскорѣ выведены были изъ заблужденія громкимъ смѣхомъ притворно болыіаго. — Возвратившись въ Парижъ, игралъ опъ ролю Замора въ Альзи- рѣ, на тогдашнемъ Театрѣ Герцогшш Вилле- руа. Лекень представлялъ Гусмана. Въ другой разъ игралъ онъ тамъ же Оросмана, а Лекень Шашильона въ Заирѣ. — По возвращеніи изъ чужихъ краевъ, Диишревскій вышелъ въ первый разъ на придворномъ Театрѣ въ ролѣ Синава, и восхитилъ всѣхъ зрителей своимъ необыкновеннымъ талантомъ, усовершенствованнымъ примѣрами и наставленіями великихъ Артистовъ. — Императрица, послѣ представленія, изволйла призвать его къ Себѣ въ ложу, пожаловала ему ручку, и изъявила ему Свое\r\nблаговоленіе предъ всею публикою. Съ тѣхъ\r\nпоръ оставался онъ украшеніемъ и славою РусС/ о\r\nскои сцены; восхишалъ зрителей искусною своею игрою, образовалъ молодыхъ Актеровъ, обогащалъ Рускій Театръ переводами, помогалъ драматическимъ Писателямъ своими совѣтами, и пользовался общимъ уваженіемъ, довѣренностію и любовію. Россійская Академія приняла его въ свои Члены, и поручила ему написать Исторію Россійскаго Театра; въ торжественномъ ея собраніи читалъ онъ Похвальное Слово Сумарокову. Въ 1787 году утоленъ оиъ былъ (послѣ 38 лѣтней службы) отъ должности Актера, съ пенсіономъ по 2000 р. въ годъ. Послѣ того оставался онъ еще восемь лѣтъ Инспекторомъ ^Театральной школы, и игралъ неоднократно въ Эрмитажѣ и для Дирекціи. Въ 1797 году представлялъ онъ, по волѣ Императора Павла Т, на придворномъ Театрѣ Димитрія Самозванца, и, въ знакъ Монаршаго благоволенія, получилъ дорогуло, осыпанную брильянтами табакерку. Въ послѣдній разъ вышелъ онъ на сцену^ Зо Августа 1812 года въ Драмѣ; Всеобщее Ополченіе,сочиненной С. И. Висковатовымъ, въ ролѣ отстав- наго унтеръ-оФицера, приносящаго въТжергаву\r\n42\r\nотечеству единственное' свце достояніезаслуженныя имъ серебряныя медали. Публика приняла почтеннаго старца съ восторгомъ; самъ онъ такъ сильно былъ растроганъ и ролею своею, и пріемомъ публики, что съ трудомъ могъ проговорить нѣсколько благодарныхъ словъ. Въ концѣ і8г7 года хотѣлъ опъ выйти па сцену въ представленіи, назначенномъ въ пользу семейства славнаго питомца его Яковлева, въ ролѣ стараго управителя (нарочно сочиненной для него Княземъ А. А. Шаховскимъ въ Водевилѣ: Встрѣча незва-г нихъ); но внезапная болѣзнь, причинеппая сильнымъ волненіемъ чувствъ, воспрепятствовала ему исполнить нетерпѣливое ожиданіе публики. —• Въ послѣдніе годы жизни своей чувствовалъ онъ слабость въ ногахъ, и лишился зрѣнія, но сохранилъ память, бодрость ума и силу воображенія. Скончался тихо 27-го Октября 1821 года, въ С. Петербургѣ. Императорская Россійская Академія воздвигла надъ прахомъ его памятникъ, изъ суммы, вырученной съ представленія, даннаго для сей цѣли Театральною Дирекціею. О талантѣ Дмитревскаго пишетъ П. И. Сумароковъ: „Въ Трагедіяхъ лучшими ролями Дмитревскаго почита-\r\n43\r\nлисъ Самозванецъ, Ярбъ и Стлавъ. Онъ постигалъ во всей силѣ характеръ представляемыхъ имъ лицъ, и дополнялъ игрою своею недостатки Автора. Напримѣръ, въ Димитріи Самозванцѣ, онъ являлся глазамъ зрителей облокотившимся на тропъ, и закрытымъ мантіею : симъ ' мрачнымъ положеніемъ освѣщалъ онъ, такъ сказать, темныя мысли перваго монолога. Въ Синавѣ читалъ онъ длинный монологъ (когда представляется ему тѣнь брата), подвигаясь со стуломъ свопмъ назадъ, какъ будто преслѣдуемый ею, и оканчивалъ, приподнимаясь на цыпочки. Сіе простое движеніе производило удивительное дѣйствіе на зрителей: всѣ трепетали отъ ужаса. — Многіе современники Дмитревскаго полагаютъ, что въ Драмахъ и Комедіяхъ онъ былъ еще превосходнѣе, и съ восхищеніемъ вспоминаютъ, что въ Амфитріонѣ, перемѣнивъ красный платокъ на бѣлый, онъ такъ измѣнялся, что его не узнавали, и во все время поддерживалъ свое превращеніе.“ — Изъ литературныхъ трудовъ его извѣстны разныя мелкія стихотворенія, напечатанныя въ Трудолюбивой Пчелѣ, и Похвальное Слово А. П. Сумарокову, помѣщенное во второй части Сочиненій и переводовъ\r\n44\r\nРоссійской Академіи. Онъ перевелъ на Рускій языкъ нѣсколько театральныхъ піесъ : Трагедію Б ев ер лей, Оперы: Рѣдкую Вещь, Діанино Древо, и передѣлалъ на Рускіе правы Комедіи: Раздумчивый, Демокритъ, Лунатикъ и проч. —\r\n3. Антонъ Михайловичъ Крутицкій, сынъ отставнаго гарнизоннаго сержанта, родился въ Москвѣ въ 176+ году, и на шестомъ году отданъ былъ въ Сиротскій домъ. Нѣкто , Г. Книперъ, вздумалъ составить изъ воспитанниковъ Сиротскаго дома, театральную труппу, и довольно хорошо успѣлъ въ своемъ предпріятіи. Московскій Актеръ КалиграФъ, взявшійся обучать сиротъ декламаціи, вскорѣ открылъ въ молодомъ Крутицкомъ необыкновенныя дарованія, и родительски пекся о его образованіи. Книперъ привезъ свою труппу, (состоявшую изъ 5о Актеровъ и Актрисъ) въ С. Петербургъ. — Крутицкій явился въ ролѣ Мельника, и сыгралъ ее въ совершенствѣ. Ему единственно обязана была Опера сія своимъ блистательнымъ успѣхомъ, ее представляли, по требованію публики, 27 разъ съ ряду. Кру- тицкш не имѣлъ выгодной наружности : росту онъ былъ малаго, лицемъ рябъ, глаза имѣлъ\r\n4 5\r\nнебольшіе, сѣрые; но все сіе замѣнялъ живостію, огнемъ, натуральностію игры своей. Одинъ вельможа (Л. А. Н.), восхищенный его игрою, бросилъ на сцену кошелекъ, наполненный золотомъ, съ приколотою къ нему бумажкою, на которой написано было: Мельнику. Въ 178З году, по распущеніи Книперовой труппы, вступилъ онъ на придворный Театръ, и тамъ равномѣрно восхищалъ всѣхъ игрою своею. Императрица, послѣ перваго представленія Мельника, приказала ему явишься въ Царскую ложу въ костюмѣ Мельника, осыпала его похвалами и подарила ему пасы. Торжествомъ Крутицкаго были Комедіи Моліера: Мѣщанинъ во дворянствѣ и Гарпагонъ. Покойный Императоръ Павелъ, бывъ еще Великимъ Княземъ, никакъ не хотѣлъ вѣрить, чтобъ Крутицкій не былъ самъ въ высочайшей степени зараженъ скупостью, и неоднократно о томъ его спрашивалъ.— Въ г7у7 году, по окончаніи сей Комедіи, Онъ призвалъ его въ Свой кабинетъ, разговаривалъ съ нимъ около получаса, и пожаловалъ ему собственные Свои часы. Послѣднимъ торжествомъ его таланта была роля старосты въ Драмѣ: Лиза или Торжество благодарности Г. Ильина (представленной въ пер46\r\nвый разъ въ Іюнѣ 1802 года). Вскорѣ послѣ того онъ занемогъ, поѣхалъ лечиться въ Ревель, и скончался тамъ 2і-го Іюля 180З года.' Государь Императоръ пожаловалъ четыремъ малолѣтнимъ дѣтямъ его по тысячѣ рублей въ годъ пенсіона до совершеннаго ихъ возраста. Крутицкій былъ не только великій Артистъ, но и человѣкъ умный, благородный, добрый и образованный. Онъ зналъ очень хорошо Французскій и Нѣмецкій языки, искусно рисовалъ и игралъ на скрипкѣ. — Изъ литературныхъ его произведеній извѣстны Комедіи : Me димнъ и Лука, и О бмѣна двухъ шляпъ, сочипенныя имъ въ подражеиіе двумъ піесамъ, Французской и Нѣмецкой. (Сѣв. Вѣсти, ч. г. стр. 216.)\r\n4. Петръ Алексеевичь Плавильщиковъ, сынъ Московскаго купца, родился въ 1760 году, учился въ Московскомъ Университетѣ, и на двадцатомъ году отъ роду вступилъ въ званіе Актера при С. Петербургскомъ придворномъ Театрѣ.» Онъ игралъ съ успѣхомъ роли первыхъ героевъ и любовниковъ въ Трагедіяхъ, Комедіяхъ и Драмахъ, въ послѣдствіи роли старцевъ, Эдипа, Леара, и т. п. Отличныя его дарованія обратили на него вниманіе Импера-\r\n47\r\nтри цы Екатерины И, неоднократно изъявлявшей ему Высочайшее Свое благоволеніе похвалами и подарками. Съ 1791 года былъ онъ, съ Г. Дмитревскимъ, Надзирателемъ С. Петербургскаго Театра; въ 179З году перешелъ на Московскій, и пользовался отличнымъ одобреніемъ публики. Въ і8ш году былъ онъ принятъ въ Члены Московскаго Общества Любителей Россійской Словесности. Скончался і8 Октября 1812 года на бѣгствѣ изъ разоренной Москвы. Сей искуспый Актеръ былъ и Сочинителемъ. Изъ произведеній его извѣстны: Трагедіи: Рюрикъ, Тахмасъ-Кулы-Ханъ, и Ермакъ; первыя двѣ въ стихахъ, послѣдняя въ прозѣ; Комедіи въ прозѣ: Братья Свое- ладовы, Бобыль, Сидѣлецъ, Мельппкъи Сбитеньщикъ соперники, Сговоръ Куга ей к и на: Драмы: Графъ Валыпронъ (подражаніе Нѣмецкой Драмѣ того же имени) и Лене а или Дикіе въ Америкѣ.— Плавильщиковъ писалъ, сверхъ того, лирическія и другія стихотворенія, и прозаическія статьи, изъ коихъ заслуживаетъ особенное вниманіе отвѣтъ на задачу Московскаго Общества Любителей Россійской Словесности: о свойствѣ древняго Греческаго Театра.\r\n48 -\r\n5. Алексѣй Семеновичъ Яковлевъ. сынъ Костромскаго купца, потерявшаго значительное имѣніе при пожарѣ Гостинаго двора въ Санктпетербургѣ, родился въ 177З году. Чрезъ два года послѣ его рожденія, умеръ отецъ его ; на седьмомъ году лишился онъ матери, и съ небольшимъ остаткомъ отцовскаго имущества отданъ былъ въ опеку зятю своему, купцу Шапочпикову. Онъ учился гранатѣ сперва у старушки просвирни Вознесенской церкви, а потомъ отданъ былъ въ Народное Училище: тамъ съ необыкновеннымъ прилежаніемъ началъ онъ учиться Грамматикѣ, Ариѳметикѣ, Нѣмецкому и Французскому языкамъ и рисованію; но на іЗ-мъ году сіи упражненія были прерваны: опекунъ посадилъ его въ галантерейную свою лавку сидѣльцемъ. Въ 1701 году познакомился онъ съ Г. Ж., Который былъ сидѣльцемъ въ шляпной лавкѣ брата своего, неподалеку отъ Шапочниковой. Оба они равно ненавидѣли ремесло свое, оба равно любили ученіе, и сдѣлались искренними друзьями. Въ досужное время читали они книги, и учили наизусть лучшія изъ нихъ мѣста, къ крайней досадѣ' ІІІапоч- пикова, который притомъ негодовалъ на Яковлева за то, что онъ никакъ не могъ заира-\r\nшивать за товары двойной цѣны, считая сіе обманомъ. Ж. удалось однажды быть въ Театрѣ, и видѣть Димитрія Самозванца. Новый міръ открылся ему : онъ сообщилъ свой восторгъ товарищу, п оба начали заниматься театральными представленіями, взявъ себѣ въ помощь младшаго брата Ж. Втроемъ выучили они наизусть Димитрія, и представляли по праздникамъ предъ домашними своими, когда строгій опекунъ уѣзжалъ въ гости. Потомъ играли они Магомета; по при сихъ игрищахъ не обходилось безъ бѣды. Однажды Магометъ, въ жару игры, кинувшись на Зопира, разбилъ деревяннымъ мечемъ въ кровь лице Пальмира; въ другой разъ, декламируя за прилавкомъ, онъ такъ неосторожно размахнулъ руками, что разбилъ стекла у ящиковъ и перерѣзалъ себѣ пальцы. —Наконецъ удалось и ему побывать Театрѣ: тогда еще болѣе распалился онъ страстью къ Поэзіи и къ Драматическому Искуству, и началъ самъ писать Трагедію въ стихахъ. Въ это время Ж. уѣхалъ въ Москву. Яковлевъ, оставшись безъ друга, не могъ сносить притѣсненій зятя; взялъ у него свой капиталъ (і8оо рублей), снялъ окошко въ Го- сшиномъ Дворѣ подъ JNо 67, и началъ шорго-\r\n4\r\n5о\r\nвать галантерейнымъ товаромъ; потомъ перенесъ онъ свои торгъ на биржу , и занялъ тамъ небольшой іпкапикъ съ мелочными товарами и картинками. Но онъ пе былъ рожденъ для коммерціи: сидя въ окошкѣ своемъ, занимался онъ только чтеніемъ книгъ и сочиненіемъ стиховъ, не заботясь о покупателяхъ. Одинъ любитель Словесности, Н. И. Перепе- чйяъ, замѣтилъ странныя занятія сего моло- даго сидѣльца, познакомился съ нимъ, и увидѣвъ въ немъ необыкновенный умъ и рѣдкіе таланты, пригласилъ его къ себѣ въ домъ. Яковлевъ воспользовался симъ приглашеніемъ: писалъ у Г. Перепечипа, подъ его руководствомъ, стихи на разные случаи, декламировалъ монологи изъ Трагедій. Тамъ узналъ его И. А. Дмитревскій: прекрасная наружность Яковлева, пріятный и громкій органъ, острый умъ, воображеніе пламенное, страсть къ Поэзіи и Театру плѣнили почтеннаго старца: онъ сдѣлался покровителемъ, наставникомъ, другомъ Яковлева, и убѣдилъ его вступить на Театръ. Яковлевъ безъ труда разстался съ своимъ шкапикомъ, и явился на Театрѣ і-го Іюня 179І года, въ родѣ Оскольда и во второй разъ 2 Іюля въ ролѣ Доранша въ Комедіи: Рев5\r\ni\r\nнивый. Въ третій разъ, 29 Іюля, игралъ оиъ Синава. Публика приня іа его съ единогласнымъ одобреніемъ, и Яковлевъ былъ принятъ въ придворные Актеры. Съ тѣхъ поръ игралъ онъ въ Трагедіяхъ первыя роли героевъ, Царей и т. д., въ Комедіяхъ и Драмахъ первыхъ любовниковъ, съ равнымъ успѣхомъ, и сдѣлался любимцемъ публики, изъявлявшей ему, при каждомъ появленіи его на сцену, громкими рукоплесканіями свое удовольствіе. Торжествомъ его таланта были роли: Синава, Рослава, Фингала, Димитрія Донскаго, Пожарскаго, Гамлета, Лавидона, Танкреда, Ошелла, а эпохою величайшей его славы время появленія Трагедій Озерова 180З—1809 года). Природа осыпала Яковлева всѣми дарами, необходимыми трагическому Артисту: ростъ прекрасный, стройный, лице правильное, выразительное голосъ громкій, способный ко всѣмъ измѣненіямъ, воображеніе пламенное, чувство сильное, природный умъ и страсть къ Поэзіи — все соединялось въ немъ для составленія великаго Актера. Если бъ сіи способности были образованы въ его молодости, если бъ онъ въ послѣдствіи могъ усовершать ихъ примѣромъ великихъ образцовъ, собственнымъ размышле5\r\n2\r\nніемъ и руководствомъ строгой Критики, то конечно сталъ бы на ряду съ Гаррикомъ, ІІФФландомъ, Тальмою, Дмитревскимъ и другими Корифеями Драматическаго Искуства; но, увлеченный первыми, блистательными своими успѣхами, и безпрестаннымъ рукоплесканіемъ большинства зрителей, онъ полагалъ уже, что достигъ крайней точки -Искуства, и не слушался знатоковъ, которые вездѣ и всегда бываютъ въ маломъ числѣ. Пламенное чувство, пылкость страстей, безъ которыхъ Актеръ не можетъ быть Актеромъ, Поэтъ Поэтомъ, необразованныя воспитаніемъ, неограниченныя строгостью холоднаго разсудка, ускорили его кончину. Жестокая, изнурительная болѣзнь въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ мало по налу истощала его силы. Въ послѣдній разъ вышелъ онъ на сцену 4 Октября 1817 года, и тогда уже, сказываютъ, можно было предвидѣть близкій конецъ его. На другой день слегъ онъ въ постелю, и 3 Ноября скончался. Изъ литературныхъ произведеній Яковлева извѣстны нѣкоторыя лирическія и драматическія стихотворенія: і) Отчаянный любовникъ, Трагедія въ г дѣйствіи, С. П. б. 179З. •—• 2) Ода на коронованіе Императора Павлаі, 1797-—*\r\n3) Торжество Вѣры, лирическое стихотвореніе, і8іо. — 4) На побѣды, одержанныя Россійскими воинами, і8і2. — 5) На открытіе новой Биржи і8і6. — 6) На бракосочетаніе Ихъ Императорскихъ Высочествъ Великаго Князя Николая Павловича и Велик ой Княгини Аде к сандры Ѳеодоровны, 1817. Разныя мелкія его стихотворенія помѣщаемы были въ Журналахъ, въ Сѣверномъ Меркуріи 1809 и проч. — Съ необыкновеннымъ талантомъ и пламенною душею соединялъ онъ доброе, благородное сердце, былъ постояненъ въ дружбѣ, строго исполнялъ данное слово, охотно дѣлалъ добро, страстно любилъ отечество и славу его, и былъ истинный Христіанинъ. Онъ щедро раздавалъ милостыню, дѣлился съ бѣдными послѣднимъ, воспитывалъ сиротъ, искупалъ заключенныхъ. — Послѣднія его слова, на смертномъ одрѣ, за нѣсколько минутъ предъ кончиною, были:\r\nЯзыки вѣдайте : великъ Россійскій Богъ !",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "VIII. Pis'mo k izdateliu «Patriota»",
        "article": "ѴІІГ\r\nПИС h SI О\r\nчЬ Издаімлю Патріота.\r\nМ. Г. H.\r\nИ надѣюсь, мню вьі пнѣ, какѣ почитателю Журнала вашего, простите смѣлость, коціорѵю я пріемлю вЪ показаніи ошибки , в к рактейс.я нЪ II ідапіе наше ( * ).\r\n1»Ъ Патріотѣ, Томѣ третій , книжка первая, , Іюль мѣсаиЪ „ cm рант пі 1 il и 152, вЪ статьѣ о Россіи ска іа іо : „Г. X посую ьЪ, запятой „уже Потпикшо. ьы.-талсл переводить, „Терендіег.ы Комедіи.“\r\nПЬ (К'рвыхЬ мѣгзпахЪ Сѣвернаго. Вѣстника извѣщено было , что Россійская Ими е ра ш о рс к а я Академія поручила Члену своему. Графу\r\n( * ) Издатель благодаришѣ искренни за. увѣдомленіе и за учтивость.\r\n92\r\nXвостоку , сочиненіе правилѣ россійскаго Стихотворства; а нѣсколько времени послѣ того, также подѣ статьею: о упражненіи Россійской Академіи, вЬ ономЬ Журналѣ упомянуто было, что Членѣ Россійской Императорской Академіи Г. Хвостовѣ ( Александрѣ Семеновичъ ) язялЪ на себя іпрудѣ перевести Теренпіевы Комедіи. — Сіе самое произвело ошибку , находящуюся вѣ Башемѣ Патріотѣ ; ибо не одинЪ занимается, какѣ у блсЪ сказано, Поэтикою и Теренціе- вьши Комедіями , а два розные Со- ч пни тел я, — Сообща я вам Ъ сіе замѣчаніе, вѣ знакѣ моей преданности и уваженія имѣю честь быть и проч ;\r\nN, N,\r\nКалязинскаго уізда\r\nсельцо Трпфаново.",
        "label": null
    },
    {
        "title": "I. Nechto o novoi metode vospitaniia g. Pestalotstsi",
        "article": "ПАТРІОТЪ\r\nДЕКАБРЬ, 1804.\r\nОТДѢЛЕНІЕ ПЕРВОЕ.\r\nI.\r\nнѣчто\r\nо новой методѣ воспитанія Г. Песта л о ц и.\r\nВЪ ожиданіи подробнаго опи-ь санія , Читателямъ Патріота пріятно будешь , конечно, имѣть по крайней мѣрѣ нѣкоторое понятіе о важномъ и новаго рода Институтѣ, заведенномъ Господиномъ Песта лоци вЪ Берга удѣ ( * ) за три года передъ симЪ, которой нынѣ обратилъ на себя\r\n( * ) ВЪ Швейцаріи.\r\nT. IV. к. ш. V\r\n038\r\nвниманіе всей Европы. Слѣдующее краткое начертаніе , іяяіпое нами изЪ французскаго Журнала , но ласгпЬ о томь идею , и возбудить , безъ сомнѣнія , любопытство,\r\n„Одобреніе просвѣщенной Европы, содѣйствіе многихъ Государей, которые отправили вЪ ЯергпудЪ мужей достойныхъ довѣренности , ч ш о б ы узнать о новой ГТ ес талоц і е вой методѣ , и перенесть вЪ их'Ь владѣнія пользу блаі одѣшел ьнаго учрежденія; наконецъ видимой успѣхъ Института , такъ недавно заведеннаго, но столь уже славнаго, ручаются за его важность и пользу.“\r\n„Метода Господина Песта люди есть нечто иное, какъ одно практическое подробное исполненіе , сколько остроумное , столько и справедливое, тѣхЪ правя \\Ъ восіі.ші.іні'я , которыя Руссо представилъ вЪ Эмилѣ вЪ концѣ второй и вЪ началѣ трепней книги. Все основано на сей неоспоримой истинѣ, сказанной Женевскимъ философомъ: „обрагпимЬ наши чувственныя\r\nвпечатлѣнія вЪ идеи ; но\r\nЯ5Э\r\n„ne вдругъ перелетимъ отЪ.предме* „іповЪ чувствительныхъ кЬ прсдме- „пымЬ умственнымъ. Первые дол ж- „ны служишь путемъ кЪ послѣднимъ. „Пусть чувства ведушЪ младенца „вЪ первыхъ дѣйствіяхъ разума: „міръ, его книга; случаи, его на- „укя ; ни книги , ни науки другой „нс надобно. Ребенокъ читая не мы* „слитЪ , а только что читаетъ ; онЪ „не учится, ho затверживаетъ толь-\r\n„ко слова..............Обратите вниманіе\r\n„вашего воспитанника на .явленія „Природы, ивы пробудите еголюбо- „пытоіпно . . . Пусть онЪ пріобрѣ- „іпасіпЪ знанія нс отЪ васЪ , но отЪ „самого себя ; пусть онЬ самЪ изобрѣ- „шаетЪ науку, не почертя ее вЪ книгахъ. ..(Tome II. pag. ij.editioin 8*)“ —\r\n„ТПладеііецЪ, родясь, имѣетъ уже способность видѣть физическіе предметы его окружающіе ; скоро онЪ научается ихЪ имено^а пь ; скоро послѣ тою онЪ ихЪ замѣсаеп?> , і.Ъ цѣломъ и вЪ подробностяхъ, и можетъ сЪ того времени замѣтить иХЪ видъ , мѣру и свойства главныя ; потомъ\r\nР а\r\n240\r\nсравнивая ихЪ, доходигпЪ нечувствительнымъ образомъ до того, что онЬ сооРражлетЪ ИхЪ отношенія. Наконецъ онЬ хочетЪ имЪ подражать, и рука его, путеводииая глазомъ, сдѣлается довольно вѣрною для успѣха, ВошЪ \"четыре способности , которыя новая метода имѣетъ вЪ виду , и которыя она развиваетъ одну за другою, такъ что сіе развитіе, слѣдуя постепенности , всегда вѣрно и щасшлико ; ибо оно опредѣляется вЪ ребенкѣ ѣснычЬ понятіемъ ею собственной пользы; ибо оно производится сЪ помощію предметовъ ^уеетвнтелъныхЪ ; и такЪ искусный наставникъ можетЪ образовать, и дѣйствительно образуетъ вЪ самое короткое время маленькаго Геометра , ариѳметика глубокаго; который чертишЪ безъ линейки и компаса, вЪ какой пропорціи угодно, фигуры самыя сложныя, но которой не уміетЪ ни сктать ни ппсоть , и не знаетЪ даже фигуры пмфровЪ ; но за іпо можетъ судишь здраво о всемЪ, что ею окружаетъ , и в врио буд mb Сл временемъ ѵ енѣе и основательнѣе шЬхЪ десятилѣтнихъ профессо-\r\n241\r\nровЪ, которые уже вытвердили склоненіе , спряженіе , и названіе неизвѣстнѣйшихъ рѣкѣ вЪ Германіи.*'\r\n„Предметъ перваго воспитанія есть не тотЪ , чтобы учиться ; но чтобы, возбудивъ любопытство столь свойственное младенцу , вселить вЪ нею тѣ склонности и навыки наблю~ дчнія, которыя заставляютъ желать нахки. Когда ребенокъ достигъ до сею желанія, тогда можно сказать, что воспитаніе нѣкоторымъ образомъ кончено ; ибо воспитанникъ не имѣетъ болѣе нужды еЪ угппіелі , но вЪ руководствѣ, или вЪ книгѣ сЪ хорошими начальными основаніями, ко- ■ шорыя бы имЪ руководствовали* ИотЬ кЪ чему клонится новая метода,“\r\n„Г. НаефЪ, совершенно свѣду- тій вЪ методѣ и вЪ способахъ Г. ГТ е- сіпалоци , кЪ которьтЪ онЪ присоединилЪ свои собственныя наблюденія , нризванЪ нынѣ вЪ Парижъ, и опредѣленъ вЪСиротскій домЪ (maifon des orphelins ) , гдѣ сорокъ дѣтей ошЪ семи до десяти лѣтѣ поручены ему. Сочинитель сею примѣчанія былъ при одной лекціи , и видѣлЪ ихЪ успѣхи.\r\nИзчисл я я головою и одною СИ. лою воображенія, или , есшьли можно тпакЬ сказать, одною матеріальною памятью , дѣти, по вопросам!» имЪ задаваемымъ, дошли сами собою до сихЬ познаній вЪ непродолжительное время ; и Читатели согласятся, что метода, которая дѣ- ЛаешЪ ихЪ способными кЬ такимЪ усилиям Ь, достойна уваженія. ИзЬ того слѣдуетъ, что рс-бенокЪ, наученный еимЪ способомъ , пріобрѣтетъ уѵіЪ наблюдательный и правильной. Нѣтъ нужды замѣчать , что читать и писать будетъ уже для нет игрою, особливо послѣднее, которое тре- буетЬ только соображенія линій лря* ЛмыхЪ и круглыхЪ вЪ извѣстной ео- размѣрносши. “\r\n„Метода Г. Песталоііи , смѣемЪ сказать , есть для перваго возраста самая совершеннѣйшая изЪ всѣхЬ извѣстныхъ , и ведешЬ , но теченію вещей , кЪ важной перемѣнѣ вЪ практическомъ воспитаніи. Почтенный Изобрѣтатель имѣлъ особливо ъЪ виду нижній и средній классъ народа ; но метода его должна при-\r\n<?42\r\nI\r\n2 0\r\nносить пользу всѣмЪ классамъ безъ изкліо іскія , и можно сказать , что мы псѣ вытрали бы много сами , есшьли бы захотѣли переучиться всему, что зкаемЪ черезъ остpqy.iиной способъ Песіналоціевоіі методы.“\r\n„Сего не довольно; ею метода простирается ко к ѣчЪ другиѵГЬ наука мЬ. Г. Пее шалоц и и Г. Н а еф Ъ юшокяіпЪ сочиненія, с'Ь нетерпѣніемъ всѣми о ки даемыя, гдѣ объяснятся ихь способы и намѣренія. Они надѣются начать сЪ шрехЪ 'лѣшЬ , безЪ на каза нія , бе чЬ у томленÏя , ученіе Дѣтей нмЬ порученныхъ. Положимъ, что они начнутъ и сЪ пяти лѣшЪ. ЗІЬ два или три іода , не болѣе , не принуждая иѵЪ кЪ чрезвычайному' вниманію , и не занимая до'ѣе двухЬ или шрехЪ часовъ вЬ день, наставники доведутъ ихЪ до тою, что они будутъ кЪ состояніи рѣшить всѣ задачи подобныя игЬмЪ, о кошорыхЪ мы говорили. Положимъ еще , что , il рисоедин я кЬ тому науку читать, писать и наблюдать сЪ познаніемгЪ феноменовъ Природы вЪ трехъ царствахъ , надобно будетъ продолжишь\r\nкурсЬ наукЪ до десяти ЛѣтЪ ; это будепіЪ пес phis ultra для самаго необыкновеннаго ума. Тогда пусть учители возьмутъ ребенка на руки, чтобы ввести его вЪ обширное ноле умственныхъ понятій , и они признаются , что десятилѣтній ребенокъ , достигнувшій до сего пункта, не потерялъ своею времени.“\r\n„Г. А мори-Дюваль вЪ одномъ письмѣ , и вЪ примѣчаніяхъ о новой методѣ , предвидя всѣ возраженія , доказалъ , что не только сія метода не усыпляетъ воображенія , но еще у прел; даетЪ его заблужденія , и заключаетъ сими словами : „Кстьли бы „сей планъ воспитанія был Ь при» „нятЪ, то воспослѣдовалобЪ изЪ то- „го поколѣніе людей совсѣмъ новыхъ, „которые бы не хотѣли никогда об- „манывагпь другъ друга , ибо они „чувствовалибЪ невозможность успѣха; людей, которые бы не вѣрили „мечтамъ ; ибо они всегда судіілибЪ „по разсмотрѣнію и сравненію , про. „изводимому надЪ предметами дѣйствительными и точными.1'\r\n„Будемъ надѣяться , что наконецъ невѣжество перестанетъ имѣть вредное вліяніе на воспитаніе перваго возраста , и что всѣ гибельныя методы , изобрѣтенныя для мученія дѣтей , уступятъ силѣ истины , а особливо силѣ примѣра, оправданнаго опытомъ. Заря новаго дня сіяетъ для отцевЪ просвѣщенныхъ и добрыхъ , и благодарность вмѣстѣ со славою ожидаетъ Г. П ес шадоци, котораго метода, столь простая и естественная, основывается на правилахъ одного здраваго смысла.“\r\nМы не раздѣляемъ вообще сЬ французскимъ Авторомъ его энтузіазма вЪ разсужденіи Пестадо* ціевой методы; надобно еще ожидать , чтобы время подтвердило надежду. До ныііѣ дѣйствіе методы, какъ кажется, ограничивалось одними успѣхами вЪ Геометріи или вЪ Ариѳметикѣ. Нѣмецкіе Ученые также несогласны еще вЬ ихЪ мнѣніяхъ о семЪ предметѣ , судя по ЗнскимЪ ученымъ вѣдомостямъ, гдѣ было нѣчто сказано о методѣ Г. Пес та л ou и. По между іпѣмЪ она досшойца любопытства\r\nS 46\r\nи размышленія. По крайней мѣрѣ щасіпливыя надежды окружаютъ насЬ вЪ началѣ XIX вѣка, и прекрасная эпоха вдали открывается для человѣчества.\r\nИ.",
        "label": "6"
    },
    {
        "title": "Podvodnyi kamen'. Roman M. Avdeeva. V dvukh chastiakh. Sovremennik. 1860 № X i XI",
        "article": "Подводный камень. Романъ М. Авдѣева. Въ двухъ частяхъ. Современникъ, 1860, № X и XI.\r\nг. Авдѣевъ принадлежитъ къ числу тѣхъ писателей, произве\r\nденія которыхъ приводятъ критику въ особенное затрудненіе. Если\r\nмы не ошибаемся, первымъ его произведеніемъ были Записки\r\nТамарина. Эти записки представляли точное и подробное подра\r\nжаніе извѣстному роману Лермонтова: Герой нашего времени.\r\nМы должны были указать на этотъ подражательный характеръ\r\nЗайсокъ Тамарина именно для того, чтобы объяснить читате\r\nлямъ затрудненіе, въ которое поставлены теперь. Всего точнѣе\r\nмы можемъ выразить его такъ, что произведенія г. Авдѣева всегда\r\nсоставляютъ подражаніе, если не какому-нибудь взвѣстному ро\r\nману, или извѣстной повѣсти, то вообще романамъ и повѣстям.\r\nМожетъ быть выраженіе покажется cтраннымъ, но мы именно x0\r\nтимъ сказать, что напримѣръ Подводный камень не есть романъ,\r\nа только подражаніе роману. Писаніе всякихъ повѣствовательныхъ\r\nтвореній, какъ извѣстно, есть дѣло поэтическаго таланта. Если оно\r\nвытекаетъ прямо изъ такого таланта, то оно будетъ явленіемъ есте\r\nственнымъ и простымъ. Но если оно вытекаетъ прямо и единствен\r\nно изъ одного желанія подражать, то произведения его необходимо\r\nбудутъ сложныя, искуственныя, поддѣльныя.\r\nРазбирать искуственныя произведения вообще трудно; особенно\r\nже трудно, когда она очень похожи на натуральныя. г. Авдѣевъ\r\nпринадлежит именно къ самымъ искуснымъ подражателямъ. Согла\r\nситесь въ самомъ дѣлѣ, что нужно было необыкновенное искусство,\r\nчтобы заставить напечатать, читать и даже хвалить такое по - види\r\nмому явное подражаніе, такой совершенный сколокъ, какъ Записки\r\nТамарина. Еще искуснѣе г. Авдѣевъ въ послѣднемъ произведеніи.\r\nПрочтите, какiя у него великолѣпныя и точныя описанія природы,36 ВРЕМЯ\r\nполюбуйтесь мѣтко схваченными психологическими чертами, воз\r\nмите его сравненія; какъ все это отдѣлано! Въ особенности сравне\r\nнія — просто несравненны! Не могу удержаться, чтобы не привести\r\nтеперь же одного. Нужно было упомянуть ослабомъ лучѣ надежды,\r\nи г. Авдѣевъ говоритъ, что эта надежда была едва замѣтна, « какъ\r\n« слабый свѣтъ молодого мѣсяца на пасмурномъ небѣ, невидимъ,\r\n« не прочеркнулъ сквозь облака ни однимъ лучомъ, но чувствуется\r\n« по неяснымъ очертаніямъ предметовъ, которые начинаютъ про\r\n«ступать и выдвигаться изъ темноты. »\r\nНе правда ли, какъ это красиво? Но чѣмъ тщательнѣе лѣтатъ\r\nг. Авдевъ свою мозаику, чѣмъ правильнѣе располагаетъ своя узо\r\nры, тѣмъ сильнѣе онъ дѣйствуетъ на читателей и тѣмъ труднѣе\r\nкритику опредѣлять и выражать черты искуственности, которою\r\nотличается весь романъ.\r\nНачнемъ прямо съ главнаго, съ идеи и сюжета романа. У xy\r\nдожника идея воплощается въ сюжетъ; лица создаются живыя, такъ\r\nчто они не могутъ дѣйствовать иначе, какъ дѣйствуютъ въ романѣ.\r\nИногда, если идея слаба или мелка, какъ напримѣръ часто бы\r\nваетъ у Диккенса, лица и события своєю глубокою жизненностію со\r\nвершенно закрываютъ и поглощаютъ ее. У подражателя идея выстав\r\nляется на - голо и лица дѣйствуютъ какъ на пружинахъ, такъ именно,\r\nкакъ угодно автору ради его идеи. Поэтому, для того, чтобы всего\r\nяснѣе опредѣлить идею романа г. Авдѣева и посмотрѣть, не иску\r\nственно ли она навязана лицамъ, нужно только разсказать дѣйствия\r\nэтихъ лицъ. Разсказывать вкратцѣ настоящій романъ дѣло труд\r\nное; но уг. Авдѣева канва оказывается чрезвычайно простою.\r\nСороколътній холостякъ Соковлинъ, живущій въ деревнѣ, встрѣ\r\nчается у сосѣдей съ шестнадцатилѣтнею дѣвушкою, Наташею; они\r\nполюбили другъ друга. Прежде чѣмъ они успѣла признаться въ\r\nэтомъ одинъ другому, является въ деревню студентъ Коммевъ, уже\r\nпрежде знакомый съ Наташею. Сокованъ воображаетсь, что На\r\nташа любитъ Коммева; онъ уступаетъ ему поприще и запирается\r\nдома. Между тѣмъ Комлевъ ясно видитъ, что Наташа любитъ Co\r\nковлина; онъ уступаеть ему поприще и уѣзжаетъ въ университетъ.\r\nКогда Соковниву случилось опять побывать въ семействѣ Наташ,\r\nовъ наталкивается съ нею на объясненіе въ любви. Сокованиъ рѣ\r\nшается жениться на Наташѣ, но говорить ей: — я старинъ, чувства\r\nне зависятъ отъ насъ; если ты, будучи моей женою, полюбишь дру»\r\nтого, общайся сказать мнѣ. Наташа обѣщается.\r\nЧерезъ шесть лѣтъ Комәсвъ заѣзжаетъ въ Сокованну. Послѣ\r\nнѣсколькихъ свиданій Наташа влюбляется въ него. Соковминъ за\r\nмѣчаетъ это и говорить жень: что же ты мнѣ не сказала? НѣКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕВIE 37\r\nсколько времени онъ выжидаетъ, но когда страсть жены дошла до\r\nкрайней степени, до обмороковь, Соковланъ ѣдетъ къ Комлеву, я\r\nузналъ отъ жены, говорить онъ ему, что вы влюблены другъ въ\r\nдруга. Хотите вы жениться на ней? я буду хлопотать о развод… Не\r\nхочу, отвѣчаетъ Коммевъ. А, так” ь вы хотите така? возражаетъ\r\nСокованнъ. Поговорите съ ней сами. Коммевъ слушается. Они. ви\r\nдаются сь Наташей ночью, въ саду, и уговариваются. ѣхать за гра\r\nницу. Соковлинь, когда ему сказала объ этомъ жена, сам все при\r\nготовляетъ къ ея отъѣзду и прощается съ нею. Шесть има восемь\r\nмѣсяцевь Наташа между прочимъ ѣздитъ съ Комлевымъ по Европ.\r\nВъ одно прекрасное утро въ (Парижѣ Наташа чувствуетъ, что страсть\r\nея прошла. Разстанемся, говоритъ она Коммеву. Какъ знаете, отвѣ\r\nчаетъ онъ. Наташа собирается ѣхать, Коммевъ пожимаетъ ей руку\r\nи увѣряетъ въ своемъ почтеніи. Наташа пріѣзжаетъ къ Соковину.\r\nТотъ съ радостію принимаеть ее. Черезъ нѣсколько времени любовь\r\nихъ волнѣ возстановляется и тѣмъ кончается весь романъ.\r\nДа что же это такое? спроситъ читатель. Развѣ такъ бываетъ\r\nкогда - нибудь? Развѣ можетъ или должно быть что- нибудь подоб\r\nное? И дѣйствительно, ошибка противъ дѣйствительности нестерпи\r\nмая, воnіющая. Мы совершенно ручаемся за точность нашего изло\r\nженія; мы разсказали именно только то, что дѣлаютъ герой романа,\r\nопуская совершенно то, что они чувствуютъ; такимъ образомъ и\r\nоказалось, что- совершенно невозможно подобрать какія бы то ни\r\nбыло чувства, которыя бы подходили подъ эти удивительныя дѣй\r\nствія. Живье люди такъ не дѣйствуютъ; такъ могутъ дѣйствовать\r\nтолько Фантомы, находящиеся въ полномъ распоряжении автора,\r\nили Люли совершенно не владѣющіе собою и слѣпо нокорные како\r\nму- нибудь предразсудку. Всѣ дkйствующія лица исповѣдують неза\r\nвисимость и свободу чувствъ, необходимость имъ покориться, но\r\nдоходятъ въ этомъ ученіи до того, что ради принципа дѣйствуютъ\r\nсовершенно вопреки всѣмъ своимъ чувствамъ. Нужно быть сочи\r\nвеннымъ съ головы до ногъ, для того чтобы, какъ Соковлини,\r\nѣхать предлагать свою жену другому. Какой смыслъ и какая нужда\r\nбыла въ этомъ? Зачѣмъ Соковнинъ такимъ нелѣпѣйциимъ обра\r\nзомъ мѣшается въ чужія дѣла? Развѣ не могла Наташа во има сво\r\nбоды чувства сама оставить мужа и даже сама собраться въ дорогу?\r\nЭту несчастную Наташу два раза Соковлинъ уступаетъ Комлеву и\r\nдва раза.Комлевъ уступаетъ Соковину. Уступка совершается тот\r\nчасъ же, безъ всякой борьбы, даже безъ малѣйшаго покушенія на\r\nнее. Хоть бы случайно, хоть бы забывшись, кто - нибудь изчь ге\r\nроевъ попробовалъ, потягаться съ противникомъ; ничего подобнаго.\r\nнѣтъ, Коммевъ и Соковлинъ очевидно ужасно боятся стіснить сво38 ВРЕМЯ\r\nбоду чувства Наташи, какъ- будто борьба между ними вогла бы\r\nбыть для нея стѣсненіемъ и не должна бы была напротивъ послу\r\nжить только средствомъ къ полному раскрытию самого чувства. Они\r\nстрашно стѣсняютъ себя, для того чтобы не стѣснять Наташа,\r\nкакъ - будто каждый изть нихъ увѣренъ, что промись онъ дѣйство\r\nвать на Наташу, то помѣmалъ бы развитію чувства, уничтожва.\r\nбы въ ней любовь къ своему сопернику, и что тогда въ Наташ\r\nуже ровно ничего бы не осталось. Наташа разсматривается как\r\nмаленькая дѣвочка, которую всегда можно смутить в сбить съ\r\nтолку.\r\nВотъ почему въ романѣ нѣтъ никакого дѣйствія; дѣйствуетъ\r\nтолько одна Наташа, да и та дѣйствует необыкновенно просто,\r\nт. е. предается то одному, то другому герою. Герои же не двинуть\r\nпальцемъ и только выжидають своего благополучін.\r\nСудя по однимъ событіямъ романа, можно подумать, что вънихъ\r\nучаствуютъ люди страшно холодные, воолнѣ лишонные теплаго\r\nчувства. Между тѣмъ, само собою разумѣется, что романъ народ,\r\nненъ описаніями чувствъ и волненій, и что въ этихъ чувствахъ и\r\nволненіяхъ и состоитъ все дѣло. Что же они чувствуютъ? спросить\r\nлюбопытный читатель. Что чувствуютъ люди, поступающіе такакъ\r\nнеобыкновеннымъ образомъ?\r\nОни чувствуют самыя обыкновенныя чувства, или чувства, къ\r\nкакимъ склонны и всѣ другие простые смертные; въ этомъ и со\r\nстоитъ главное противорѣчіе романа. Герои ничего не дѣлаютъ, но\r\nони сильно ревнуютъ другъ къ другу, до смерти злы одинъ на другого\r\nи даже испытываютъ отъ оведенія Наташи страшную неловкость\r\nвъ отношении къ ней, нѣчто въ родѣ довольно замѣтнаго презрѣнія.\r\nОни не смѣютъ прямо упрекнуть ее, даже увѣряютъ ее въ своемъ\r\nпочтенія, но упрекъ сильно шевелится у нихъ на душев, и потому\r\nони становятся въ очень затруднительное положение. Соковлину и\r\nженѣ просто стыдно другъ другу въ глаза глядіть; однако же они\r\nсмотрятъ и даже улыбаются и въ этомъ состоитъ вся драма. Вся\r\nдрама заключается въ томъ, что люди говорять не то, что чув\r\nствуютъ, дѣлаютъ не то, что желаютъ, одним словомъ\r\nвятъ на каждомъ шагу. Весь романъ какъ-будто написанъ, чтобы\r\nдоказать, как неловко бываетъ людямб, когда они вздумаютъ дѣй\r\nствовать неискренно, не по влеченію своихь чувствъ, а по правиламъ,\r\nвычитаннымъ изъ какого - нибудь журнала. Изображать такимъ обра\r\nзомъ свободу чувства довольно странно. И въ самомъ дѣлѣ, ка\r\nкая странная судьба, какіе жалкіе люди—эти Соковнинъ и Комзевѣ.\r\nВъ особенности Соковнинъ - главное лицо романа — представляет\r\n2\r\n— ФальшиКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣнів 39\r\nәнгуру, такъ смішно поставленную, и терпить такую горестную\r\nдолю, что конечно никто не рѣшился бы походить на него.\r\nВообще авторъ вывелъ въ своемъ разсказѣ людей болѣе или ие\r\n2 нѣе уродаввыхъ, слѣдовательно не отличающихся глубиною нату\r\nры. Кажется г. Авдѣевъ желалъ выставить своихъ героевъ лицами\r\n1 особенными, принадлежащими къ первымъ рядами передовыхъ лю\r\nгдей. Трудно сказать, глубоко ли ихъ мышленіе, но что касается до\r\nчувствъ, то они положительно мелки и ничтожны. Изъ героевъ ро\r\n1 мана совершенно послѣдователенъ одинъ комаевъ и безъ сомнѣнія\r\nонъ же и самый счастливый. Только позавидовать его счастью 40\r\nвольно мудрено. Онъ прожилъ съ Наташею шесть или восемь мѣ.\r\nсяцевъ и за тѣмъ разстался съ нею безъ. малѣйшаго хора. Точно\r\nтакъ онъ безъ сомнѣнія станетъ жить по ньскольку мѣсяцевъ со\r\nмножествомъ другихъ женщинъ и будетъ совершенно доволенъ.\r\nКому это нравится, тоть легко можетъ устроить таким образомъ\r\nсвою долю, но большого счастья тутъ очевидно нѣтъ. Чтоже ка»\r\nсается до Соковина и Наташи, то они вовсе непослѣдовательны,\r\nтогда какъ извѣстно, что вѣтъ ничего нослѣдовательнѣе, какъ силь»\r\nныя натуры и сильныя чувства. Соковлинъ просто смѣшонь. Когда\r\nонъ явился къ Коммеву аъ предложеніемъ своей жены, онъ гово\r\nритъ ему, что она не принадлежатъ къ тѣмъ женшинами, которыя\r\nвлюбятъ и мужа и любовника, или терпять одного при другомъ.)\r\nСоковлинъ конечно хочетъ таким образом\" ь выставить возвышең\r\nность чувства своей жены; какая странная непослѣдовательность!\r\nВѣдь если чувства не зависатъ отъ насъ, то почему же ве предо\r\nставить имъ и въ атомъ случаѣ совершенную свободу? Тѣмъ болђе,\r\nчто на дѣлѣ слова Соковлява едва ли не совершенно ложны. Когда\r\nонъ посадилъ Наташу въ карету, чтобы отправить къ Комаеву, Ната\r\nша « обвила руками голову мужа и страстно дѣловала его »; это было\r\nвечеромъ, а передъ этимъ ночью она так же страстно дѣловама Ком\r\nлева и на другой день, догнавши его на дорогѣ въ Москву, вѣроят\r\nно не отказала же ему въ ласкаҳъ. Саѣ.10вательно хотя не одинако\r\nво страстно, но она могла даҫкать и мужа и любовника въ одно\r\nвремя.\r\nРазставшись такъ трогательно съ женою, Сокованъ очень тос\r\nковалъ. Одна изъ причин, тосқи та, что « онъ не знаетъ и не по\r\n« зволяетъ себѣ узнавать, гдѣ и какъ живетъ Наташа: счастлива\r\n« Али нѣтъ, близко или далеко. »\r\nСпрашивается, отчего же это? Что ему мѣпаетъ вести съ ней\r\nереписку? Если онъ такъ уважаетъ и любить жену, если собствен\r\nноручно отдалъ Коммеву, то отчего же не писать къ ней?\r\nМы привели только немногія, бьюція въ глаза черты непослѣ40 ВРЕМЯ\r\nи\r\n4\r\nдовательности Соковлина. Но если бы самъ авторъ вѣрно оцѣналъ\r\nхарактеръ и положеніе своего героя, онъ нашомъ бы зд: ѣсь богатый\r\nисточникъ комическихъ сценъ. Что за безиодобная путаница! Ка\r\nкія - безчисленных противорѣчія между чувствами и,дѣйствіями, меж\r\nду мыслями и словами! Человѣкъ ревнуетъ сильнѣйшимъ образомъ\r\nоставляетъ жену на единѣ съ любовникомь; чувствуетъ здобу\r\nкъ Комлеву и – самъ устроиваетъ его блаженство (технической тер\r\nминъ); возмущенъ до глубины души поведеніемъ жены и - обра\r\nщается к ней съ медовыми рѣчами и т. д. Однимъ словом, — чело\r\nвѣкъ дѣйствуетъ по журналу, и хотя выходить ужасно скверно, по\r\nпоказываетъ вид\"ь, что ему ничего, что онъ такъ дѣлаетъ ю соб\r\nственному сердечному влеченію.\r\n,, Если всѣ отношеnія между Соковлинымъ и его женою натянуты\r\nи Фальшивы, то не менѣе неестественности и въ отношеніяхъ Коу\r\nлева и Наташи, не смотря на то, что они обработаны авторомъ съ\r\nсамою прилежною тщательностію.: На основании того, что чувства\r\nотѣ насъ не зависять, авторъ заставляеть Наташу и Коммева влю\r\nбиться другъ въ друга почти безъ всякаго повода. Страсть овладѣ\r\nваетъ им и какъ болѣзнь, какъ навожденіе. Коммевъ сначала гово\r\nритъ Наташѣ маленькія грубости. Нататва спрашиваетъ его, что это\r\nзначитѣ и отчего онъ не хочетъ быть дружелюбнымъ къ ней? Ко\r\nммевъ отвѣчаетъ: «Неужели вы думаете, что человѣкъ еще мою\r\n« дой и свободный можетъ встрѣчаться съ женщиной как вы, въ 10\r\n«бавокъ съ женщиной, которая ему нравилась, безъ того, чтобы\r\n« ему не хотѣлось ея любви, когда и безъ того ни одинъ мущина не\r\n« встрѣчаетъ равнодушно симпатичную ему женщину 1… Но я ува\r\n« жаю вашего мужа и не позволяю себѣ смущать гармонію вашей\r\nжизни… Короткость скользка… Теперь хотите вы этой коротко\r\nсти? » Наташа даже немножко обижается этою премудрою рѣчью, въ\r\nкоторой Коммевъ прямо объявляетъ ей, что въ ней можетъ родить\r\nся непобѣдимая любовь къ нему, господину Коммеву. Но въ тоже\r\nвремя она взглянула на Коммева — и дѣло кончено: отъ этого взгля\r\nда страсть родилась и стала возрастать. За тѣмъ по заведенному въ\r\nроманѣ порядку, герои ничего не дѣлаютъ; Комлевъ изрѣдка ви\r\nдитъ Наташу, но не наединѣ, и почти не говоритъ съ ней; но страсть\r\nрастетъ. Такъ что очутившись съ Натаnіею на единѣ, Коммевъ\r\nВдругъ начинаетъ разговоръ такъ:\r\n« Что же? довольно молчать и терпѣть? » Читатель согласнтся,\r\nчто подобное объясненіе въ любви чрезвычайно оригинально. По\r\nнятно, что Натацiа растерялась; она даетъ себя цѣловать, но ничего\r\nне отвѣчаетъ Комлеву. За тѣмъ Наташа пишетъ Комлеву записку:\r\n« Не здите къ намъ, не пишите ко мнѣ и не ищите случая меня ви\r\n1КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНІЕ 41\r\nдѣть. Я васъ прошу объ этомъ, я этого требую. » Комлевъ отвѣ\r\nчаетъ: « Буду ждать ». Лаконизмъ въ полномъ смыслѣ образцо\r\nвый.\r\nи въ самомъ дѣлѣ, отчего не подождать, когда заранѣе увѣренъ,\r\nчто страсть непобѣдима и въ свое время выростетъ? Дѣйствительно\r\nНаташа и Комлевъ не видятся, а страсть растетъ. Наконецъ она\r\nдоросла до того, что Комлевъ вдругъ пишетъ Наташѣ: « Я не могу\r\nждать долѣе. У меня нѣтъ сизъ. Я или явлюсь къ вамъ, или уѣду,\r\nили разобью себѣ голову. » Коротко и ясно. Наташа падаетъ въ\r\nобморокъ. Тутъ - то Соковлинъ, до сихъ поръ занимавпійся толь\r\nко печальными наблюденіями надъ возрастаніемъ страсти, взду\r\nмалъ отличиться дѣятельностію и поѣхалъ къ Комлеву предлагать\r\nхену.\r\nЕсли судить по обыкновеннымъ понятіями, то Коммевъ выра\r\nжастся самоувѣренно до дикой грубости. Но Комлевъ увѣренъ не\r\nвъ себѣ, а только въ силѣ страсти. Вотъ почему и Наташа не оби\r\nжается, понимая, что Комлевъ дѣйствуетъ по журналу, и потому\r\nне ставя ему лично въ вину его выходки.\r\nДа и вообіце всѣ разговоры романа отличаются величайшею ис\r\nкуственностію; его герои говорятъ совсѣмъ не по-человѣчески:\r\nОни не просятъ, не упрекаютъ, не жалуются, даже не хвалятъ, не\r\nмаскаютъ словами. Во всемъ романѣ нѣтъ ни одной нѣжной рѣчи;\r\nни одного разговора полна о любви! И все это для того, чтобы лю\r\nбовь являлась, росла, измѣнялась и пропадала независимо отъ\r\nгероевъ, чтобы она распоряжалась ими совершенно безъ ихъ соб\r\nственнаго участія.\r\nКакъ будто въ вознаграждение за отнятую способность къ про\r\nстьмъ человѣческимъ рѣчамъ, авторъ одарилъ своихъ героевъ cno\r\nсобностію говорить тамъ, гдѣ обыкновенные люди молчатъ, и вести\r\nтакіе разговоры, на которые ни у кого другого языкъ бы не пово\r\nротнася. Герои романа ужасно любятъ откровенность, именно въ\r\nтѣхъ случаяхъ, когда она совершенно ненужна и неумѣстна. Мужь\r\nспрашиваетъ жену, сильно ли она влюблена въ его друга. Онъ\r\nнарочно ѣдетъ погововорить объ этомъ къ любовнику, а тотъ съ\r\nсвоей стороны объясняетъ ему, какъ онъ понимаетъ свою любовь\r\nкъ его женѣ. Жена не только уѣзжаетъ отъ мужа къ любовнику,\r\nно считаетъ долгомъ непремѣнно сперва зайлти къ мужу и сказать:\r\nдругъ мой, я ѣду. Когда Наташа покидаетъ Коммева, она могла бы\r\nсдѣлать это тихо, уѣхать тайкомъ, оставить ему письмо ит. г.\r\nНѣтъ, они сперва садятся рядкомъ на диванъ и она говоритъ: другъ\r\nмой, страсть моя къ тебѣ прошла. Разстанемся 1 А онъ, вмѣсто по\r\nго, чтобы сказать: къ чему же вы мнѣ это говорите? отвѣчаетъ ей:\r\n-42 BPEMA\r\n-\r\nкакъ вамъ угодно; позвольте при этомъ случаѣ увѣрить васъ, что\r\nя васъ ни мало не презараю.\r\nЧто за странная охота къ разговорамъ въ такія минуты! Что\r\nэто, стремленіе къ размѣну чувствъ и мыслей, или нѣжное взаим\r\nвое участие?\r\nЕсли подобнымъ образом, прослѣдить весь романъ, вглядѣться\r\nво всѣ его подробности, то отъ него живой нитки не останется,\r\nтакъ все въ немъ отзывается отталкивающею, нестерпимою ис\r\nкуственностью. Наши отзывы вообще могутъ показаться рѣзкими,\r\nно только потому что, какь мы говорили, трудно довести до\r\nосязательной ясности всю дисгармонію произведенія у такого ис\r\nкуснаго разскасчика, какъ г. Авдѣевъ. Легко понять, что чѣмъ не\r\nзначительнѣе полробность, тѣмъ ближе она къ естественности, слѣ\r\nдовательно тѣмъ труднѣе указать на ея поддѣльность, хотя для вни\r\nмательнаго глаза эта поддѣльность столько же нестерпима. Поэто\r\nму мы не будемъ долѣе останавливаться на художественной крити\r\nкѣ, хотя въ этихъ мелкихъ чертахъ и состоитъ наибольшая при\r\nвлекательность, варбольшій обманъ романа. Разсказъ. (ацеть легко\r\nи разнообразно, читается съ любопытствомъ и можетъ дѣйстви\r\nтельно возбудить въ душѣ, если не живые образы, то покраійней мѣрѣ\r\nпризраки. Наблюдательности въ романь много, но каждая черта\r\nдѣйствительности стоитъ отдѣльно и вь расположении ихъ отзы\r\nвается холодное склеиваніе и недостаток жизни, которая бы ихъ\r\nсвязала. Между прочимъ послѣднее зам:ѣчаніе: уг. А вдѣева грунтъ\r\nсовершенно затушованъ; среды, въ которой вращаются герои, невад\r\nно, и они яахаются точно не на землѣ, а на облакахъ. Авторъ за\r\nблаговременно уморилъ мать Наташи; ни у комлева, ни у Соков\r\n•лина нѣтъ ни души ни родныхъ, ни знакомыхъ; два три лица, ко\r\nторыя мелькомъ являются, не имѣтъ для героевъ никакого значе\r\nвія, и наконецъ дворня, слуги — мелькаютъ какъ тѣни. Разум ѣется\r\nсреда должна была представить сопротивление дѣiiствіямъ героевъ;\r\nстоя на твердой землѣ, они не могли такъ дѣйствовать; вотъ почему\r\nавторъ всѣмъ пожертвова.1ъ и пом:ѣстилъ героевъ на облакѣ; тамъ\r\nими руководитъ, ихъ наказываетъ и счастливитъ только одна сила\r\n— любовь, Замѣтимъ, что въ романѣ есть еще ребенокъ, сынъ На\r\nташи отъ Соковлина. Мы объ немъ не говорили по той простой\r\nпричинѣ, что онъ не имѣетъ никакого вдіянія на события, которыя\r\nтворятся около него. Странно!\r\nРазсказъ автора, какъ разсказ, не естественный, а сочиненный,\r\nотличается величайшею холодностію. Онъ весь въ одномъ тонѣ, овъ\r\nне ускоряется ни на волосъ даже въ патетичнѣйшихъ мѣстахъ; все\r\n1\r\n.КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣНIE 43\r\nедѣзано отень старательно, но читатель удовлетоа, замѣчая, что\r\nстараніе было одинаково хладнокровно во все теченіе разсказа.\r\nДовольно однакоже объ эстетическихъ требованіяхъ! Эти тре\r\nбованія, какъ мнorie увѣряютъ, есть дѣла проигранов; къ литера\r\nтурнымъ произведеніямъ нынче любятъ примѣнять извѣстное пра\r\nвимо нравственности, т. е. цѣнится благое намѣроніе, а не выпо-.\r\nненіс. И въ самомъ дѣлѣ, не лучше ли зацѣтить живой фопросы, ҳ01\r\nтя бы и не вполнѣ живымъ произведеніемъ? Кто говорить 1 дѣag\r\nочень хорошее, да только возможно ли это сделать? Живые вопро\r\nсы не такъ - то легко даются веякому, кто вздумаетъ вхъ взаасать\r\nхудожественно; для этого нужно ни больше ни меньше какъ то, что\r\nбы воэтъ высказал, ихъ всѣдствіе живой потребности своего\r\nтворчіества. Сколько трудовъ употребилъ г. Авдѣевъ! А между\r\nтѣмъ что же вышло? Мы видѣли, какихъ лвцъ онъ вывель. Ска,\r\nзать и теперь, какъ должны были вести себя эти лица въ жизни,\r\nесли бы ихъ дѣйствія не было сочинены? Отгадать это не так\r\nтрудно.\"\r\nВъ дѣйствительности, въ настоящей жизни Наташа не увлеклась\r\nбыт излишнею откровенностію; полюбивши Колева, она бы скрыл.\r\nэто отъ мужа и имѣла бы съ Комлевымъ тайную связь, Муза,\r\n- еслибы и догадался, скрыаъ бы это отъ всѣхъ, поревновалъ бы.\r\nЕ \" ломучился бы, но разумеѣется не сталъ бы быть жены или подавать\r\nва не жалобу въ консисторію. Между ними появилась бы холод\r\nность и неприязнь. Они переселились бы на разныя половины. Не\r\nкогда Наташа исчерпала бы до глубины всю сухость Коммева, она\r\nбы охладѣла къ нему, поссоримаєь бы съ нимъ а ваучилась бы боль\r\nше цѣнить своего мужа. Если только дѣло не осталось скрытымъ,\r\nто между женой и мужемъ вѣроятно происходили бы сцены горьт\r\nкихъ упрековъ и обвиненій. Но добрый мужъ, замѣтивъ, что все\r\nуже кончилось и, также какъ ут. Авхѣева, извиняя жену тѣмъ, что\r\nона слишкомъ молода, а онъ слишкомъ старъ, мог бы конечно и\r\nпомириться с женою.\r\nМы предполагаемъ самое лучшее, самое простое окончаніе дѣла.\r\nНаташа, если только урокъ жизни былъ довольно памятенъ, мо\r\nжетъ быть на всегда бы успокоилась. Но мы говоримъ.о дѣйствие\r\nтельной Натанѣ. Что же касается до Натарии г. Авдѣева, то этого\r\nникакъ нельзя сказать. Въ одно прекрасное утро она можеть вспом\r\nнить, что чувства отъ насъ не зависять; и слѣдовательно влюбиться\r\nв первало встрѣчваго. Романь г. Авдѣева, очевидно не изобра\r\nжаетъ всей судьбы Натании. Намъ очень странно, почему Натата,\r\nразлюбиви Коммева, но влюбилась въ какого -нибудь еравцуза.\r\ndюбовь къ Комлеву нъ романѣ өФъясняется тѣмъ, что онъ чело».44 ВРЕМА В\r\nвѣкъ молодой и что она ему нравилась. Какъ же это въ Париж\r\nне нашлось молодыхъ людей, которымъ бы Наташа понравилась?\r\nДа и вообще ужели одному Комлеву достанется счастіе быть для\r\nнея подводнымъ камнемь?\r\nТочно также трудно понять, почему романъ г. Авлѣева односто\r\nронне изображаетъ жизнь. Вѣдь по смыслу его каждая хорошень\r\nкая женщина есть подводный камень для всякаго,мужчины. Почему\r\nже Коммевъ или Соковлинъ влюбляются только въ одну Натаmy?\r\nВѣдь и у нихъ “чувства отъ нихъ самихъ не зависятъ. Слѣлова\r\nтельно для полноты картины нужно было бы представить напра\r\nмѣръ, что Коммевъ гдѣ-нибудь въ Италии воспламеняется страстью\r\nкъ какой -нибудь Анунціатѣ, или что Наташа, возвратившись къ\r\nмужу, застаетъ его влюбленнымъ въ жену сосѣла, и уже въ та\r\nкомъ состоянии, что онъ не может, ждать болѣе.\r\n1. Что же выходитъ изъ всего этого? Намъ кажется то, что если\r\nвъ произвеленіп нѣтъ художественной правды, то вы немъ не бу\r\nдетъ и никакой правды, никакой идеи, какъ бы старательно ни вы\r\nставлялъ ее авторъ изъ- за дѣйствующихъ мецъ. Въ самомъ дѣлѣ\r\nчему научаетъ романъ г. Авдѣева? т. е. какое явление жизни ста\r\nновится намъ понятнѣе, освѣщается въ,своей глубинѣ? Наконецъ\r\nТотъ же вопросъ въ простѣйшемъ его видѣ какимъ апцамъ за\r\nставляеть авторъ симпатизировать читателя?\r\nНикакими, ни одному лицу. И прежде всего — никакъ не Co\r\nќовлину, главному лицу романа. Даже снисходительный Фельето\r\nвисть с. Петербургскихъ вѣдомостей (11 декабря) не сочувствуетъ\r\nего поступку, когда онъ съ радостію принимаетъ возвратившуюся\r\nжену. Наташу хвалить тоже невозможно. Eя страсть такъ похожа\r\nна вспышку, на неразумное увлеченіе, что конечно она лучше бы\r\nсдѣлала, если бы обуздала ее и не нарушила ею такъ жестоко своего\r\nсемейнаго счастья. Комлеву конечно вовсе нельзя сочувствовать;\r\nпо окончании романа никто даже не повѣрить, что Коммевъ испы\r\nтывал. cтpaть до того сильную, чтобы, какъ онъ ниҫалъ,\r\nмогъ болѣе ждать. Читатель остается въ полном смыслѣ слова\r\nравнодушнымъ зрителемъ этихъ удивительныхъ героевъ, и слѣдо\r\nвательно ничему отъ нихъ научиться не можетъ.\r\nкі Мы надѣемся, что насъ не обидять подозрѣніемъ, будто бы мы\r\nпротивники свободы чувства. Вопросъ этотъ не принадлежитъ къ\r\nтѣмъ, въ которыхъ бы возможно было колебаніе. Не только въ от\r\nношеніи къ Соковлину, Натаtuѣ и Комаеву, но и во всѣхъ другихъ\r\nслучаяхь безъ исключенія- мы желали бы, чтобы люди дѣйство\r\nвами полюбовно, по взаимному соглашенію, чтобы сила никогда не\r\nвмѣшивалась въ опредѣленіе отношеній между людьми, особенно же\r\nнеКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 45\r\nсила лицъ постороннихъ, или сила укоренившихся мнѣній. Но одна\r\nсвобода еще ничего не значитъ. Еще болѣе, чѣмъ за свободу чув\r\nства, мы стоимъ за самое чувство, за его глубину и правду. Мелкія\r\nи Фальшивыя чувства насъ не порадуютъ, если они пользуются\r\nпринадлежащимъ каждому чувству правомъ свободнаго проявле\r\nнія. Мы нисколько не намѣрены находить непозволительными дѣй\r\nствія Соковлиныхъ, Наташъ и Комлевыхъ; мы говоримъ только,\r\nчто эти дѣйствія вытекаютъ-изъ мелкаго источника, что они далеки\r\nотъ истинной глубины человѣческихъ чувствъ и что если мы же\r\nмаемъ свободы чувства в обществѣ, то вовсе не для того, чтобы\r\nчаще повторялись подобныя дѣйствія. Отъ свободы чувства “ мы\r\nЖдемъ другого. Мы надѣемся, что чувства стануть сильнѣе, чице,\r\nдолговѣчнѣе. Свобода принадлежить чувствамъ вовсе не потому,\r\nчто чувства изм:ѣнчивы, капризны, безотчетны и неразумны; но\r\nпотому, что они бывають глубоки, послѣдовательны, проникаютъ\r\nсобою всю жизнь душа и слѣдовательно, хотя безсознательно, но\r\nвысоко - разумны.",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "Puteshestviia i otkrytiia doktora Barta v Afrike. Reisen und Entdeckungen in Nord- und Centralafrika in den Jahren 1849—55. Von Dr. Heinrich Barth. Tagebuch seiner im Auftrage der britischen Regierung unternommenen Reise. Bd. 1 und 2. Gotha, 1857. (Prodolzhenie.)",
        "article": "ПУТЕШЕСТВІЯ ОТКРЫТІЯ ДОКТОРА БАРТА Въ АФРИКѣ.\r\n\r\nReisen und Entdeckungen in Nord- und Centralafrika in den\r\nJahren 1849 — 55. Von Dr. Heinrich Barth. Tagebuch seiner\r\nim Auftrage der britischen Regierung unternommenen Reise,\r\nВd, 1 und 2. Gotha, 1857,\r\n(Продолженіе.)\r\nАгадесъ, не смотря на свой нынѣшній упадокъ, все-таки важнѣйшій городъ во всей Аирской странѣ и одно изъ замѣчательнѣйшихъ\r\nторговыхъ средоточій той части Африки, а потому нѣсколько харак\r\nтеристическихъ подробностей о тамошнемъ бытѣ будуть совсѣмъ не\r\nлишними для тѣхъ, кто ищетъ въ путешествияхъ не однихъ только\r\nкартинныхъ описаній.\r\nУже выше было замѣчено, что городъ представляетъ на каждому\r\nшагу слѣды развалинъ; изъ многочисленныхъ мечетей уцѣлѣли весьма\r\nнемногія; по обширнымъ, но безлюднымъ рыночнымъ площадямъ си\r\nдятъ на сторожѣ голодные коршуны (neophron peronopterus), гото\r\nвые кинуться на всякую падаль. Торгують здѣсь преимущественно\r\nтолько солью, негритянскимъ просомъ, да особаго рода кукурузой\r\nили сорго (holcus sorghum). Замѣчательно, что въ обращеніи нѣтъ никакой\r\nмонеты, — ни золота, ни серебра, ни даже раковинъ: цѣномѣромъ\r\nслужатъ отчасти разные мануфактурные товары, — миткaль, каленкоръ,\r\nшали, отчасти употребительный здѣсь хлѣбъ. Ремесленная промыш\r\nленность ограничивается кожевенными издѣліями, которыя приготов\r\nляютъ больше женщины, да еще тонкими кузнечными и, вообще,\r\nметаллическими работами. Люди занимающиеся этимъ ремесломъ, поль\r\nзуются большимъ почетомъ во всей центральной Африкѣ; У мел\r\nкихъ князьковъ они обыкновенно играютъ роль министровъ и носятъ\r\nпочетный титулъ: мамлема. Дома по большой части двухъ-этажные,\r\n-\r\n9462 АТЕНЕЙ.\r\nкамня\r\nнаклонность\r\nпостроенные изъ или глины; при каждомъ просторный дворъ\r\nсъ тѣнистыми пріютами для отдыха. Тутъ же на дворѣ стоитъ и\r\nгромадная кровать, необходимая принадлежность большей части до\r\nмову у Сонрайскаго племени. Часто дворы оживляются присутствіемъ\r\nголубей – турмановъ, козъ и даже молодыхъ строусовъ; вообще все\r\nпоказываетъ къ удобному и спокойному наслаждению\r\nжизнью. Замѣчательнѣйшая постройка въ городѣ— башня Мессаладье,\r\nминаретъ въ 90 или 93 Футовъ вышины, имѣющій Футовъ 30 попе\r\nречнику въ основании и Футовъ 8, къ вершинѣ. Она четвероугольная\r\nи постепенно утончается, но на половинѣ высоты имѣетъ опять утол\r\nщеніе, ни дать, ни взять, какъ мастерское произведение природы\r\nбольшая вѣеровидная пальма центральной Африки. Чтобы придать это\r\nму глиняному сооруженію сколько-нибудь прочности, его скрѣпили\r\nтринадцатью рядами твердыхъ, крестъ на крестъ связанныхъ досокъ,\r\nкоторыя, выступая съ каждой стороны башни Фүта на 4 или на 3,\r\nсообщаютъ ей очень странную, оригинальную наружность. Башня по\r\nстроена только въ 1844 году и поразила доктора Барта своимъ сход\r\nствомъ съ большою мечетью надъ гробницей знаменитаго африкан\r\nскаго завоевателя Хаджь Мугаммеда Аскіи, въ Гого.\r\nСултанъ Агадеса избирается Туарекскими племенами (Берберами)\r\nи считается собственно ихъ главой, хотя самъ онъ вовсе не бербер\r\nской крови. Къ сожалѣнію, Бартъ ни какъ не могъ узнать, отчего\r\nпроисходить такое повидимому ненормальное установленіе. За то и\r\nвласть этого султана крайне ограничена и ненадежна: онъ просто\r\nигрушка множества болѣе или менѣе независимыхъ князьковъ Кел\r\nовійскаго, кeлгeрeсскаго, Итисaнскаго, Игдаленскаго и другихъ со\r\nсѣднихъ племенъ. Положеніе его тѣмъ затруднительнѣй, что племена\r\nэти почти въ безпрерывной враждѣ между собою. Доходы султана,\r\nкромѣ подарковъ, получаемыхъ имъ при воцареніи, и небольшой дани,\r\nплатимой по крайней мѣрѣ нѣкоторыми изъ подвластныхъ ему племенъ,\r\nсостоятъ преимущественно въ пошлинѣ на привозимые въ Агадесъ\r\nмануфактурные товары и на провозимую здѣсь изъ Бильмы въ огром\r\nномъ количествѣ соль, да кромѣ того еще въ пеняхъ, взыскиваемыхъ\r\nза разбои, иногда съ цѣлаго племени огуломъ. И все это вмѣств, по\r\nразсчету Барта, навѣрно не составитъ и 20,000 испанскихъ піастровъ\r\nили менѣе 30,000 р. сер. въ годъ.\r\nПервое, послѣ султана, мѣсто въ городѣ занимаетъ его министръ,\r\n(визирь?), который, въ званіи Сери-н-турава, то -есть « начальника бѣ\r\nлыхъ », обязанъ притомъ собирать пошлины съ товаровъ, привозимыхъ\r\nсъ сѣвера, и ежегодно провожать отъ Агадеса до: Сокото караванъПУТЕШЕСТВIя и отКРЫТІЯ ДОКТОРА БАРТА въ АФРИКѣ. 463\r\nБильмской соли, которою Келгересы снабжаютъ всю западную часть\r\nсредняго Судана.\r\nПослѣ трехнедѣльнаго пребывания въ Агадесѣ (съ 10 по 30 октября),\r\nгдѣ Бартъ былъ обласканъ какъ султаномъ, такъ и частными лицами,\r\nи получилъ открытые листы къ намѣстникамъ въ Кано, Катҫенѣ и Да\r\nурѣ, но не успѣлъ однакожь заключить торговаго договора, о которомъ\r\nхлопоталъ, онъ воротился тою же дорогой въ Тинтеллустъ (5 ноября).\r\nГородъ почти совершенно опустѣлъ. Придворные, кузнецы, вся знать\r\nобоего пола, вмѣстѣ съ княземъ Аннуромъ и европейскими путешествен\r\nниками, отправились на югъ. Бартъ, послѣ тягостнаго ночнаго пере\r\nхода по каменистой почвѣ, съ радостью увидѣлъ ихъ станъ въ пріят\r\nной и широкой долинѣ Тантeгaннa, куда Аннуръ обыкновенно удалялся\r\nкъ концу дождливаго времени подышать свѣжимъ воздухомъ. Здѣсь\r\nнетерпѣливые Европейцы должны были ждать до 12 декабря, пока по\r\nдошелъ караванъ съ Бильмской солью, и тогда только они могли пу\r\nетиться съ нимъ далѣе на югъ, подъ покровительствомъ Аннура, Дви\r\nнулось, можно сказать, цѣлое племя: мущины пѣшкомъ или на вер\r\nблюдахъ, женщины на волахъ или на ослахъ, со всѣмъ домашнимъ\r\nскарбомъ, даже съ легкими жильями, съ кольями, шестами и рогож\r\nками, съ горшками и ступками, съ блюдами и чарками, привѣщенны\r\nми какъ и гдѣ попало. Рядомъ слѣдовало стадо рогатаго скота, цѣлое\r\nстадо молочныхъ козъ, и бѣжало множество молодыхъ верблюжатъ:\r\nпослѣдніе, играя и рѣзвясь, часто путали ряды идущихъ другъ за дру\r\nгомъ на привязи вьючныхъ верблюдовъ. Съ дикимъ, изступленнымъ\r\nкрикомъ выступилъ караванъ утромъ изъ табора, всѣ барабаны били\r\nпоходъ, и въ воинскомъ порядкѣ двигались отрядъ за отрядомъ, пред\r\nводимые каждый своимъ мадолу, то - есть опытнѣйшимъ изъ слугъ и\r\nклевретовъ племенальника или князя. По вечерамъ на всемъ простран\r\nствѣ табора затѣвались игры и пляски,—отрадная картина народнаго\r\nвеселья, передъ которой путешественникъ легко можетъ забыть всѣ дру\r\nгія, слабыя стороны этой жизни въ пустынѣ. Замѣчательно, что\r\nединственными возбудителемъ, единственною причиной всего этого\r\nдвиженья была соль. На самыхъ обнаженныхъ и безплодныхъ мѣстахъ\r\nпустыни распростерты творческою рукой природы богатые слои соли,\r\nтогда какъ она отказала въ этомъ необходимомъ для человѣка иско\r\nпаемомъ обширнымъ и плодоноснымъ полосамъ въ сердцѣ Африки.\r\nТакъ глубоко заложено въ законахъ природы начало общения между\r\nнародами, начало обмѣна взаимныхъ потребностей, искони связыва\r\nющее чуждыя другъ другъ племена узами, еще неразрывнѣе кровныхъ.\r\nМы не можемъ слѣдить за всѣми подробностями этого путешествия.\r\nСкажемъ только, что чѣмъ далѣе экспедиція подвигалась на югъ, тѣмъ\r\n-464 АТЕНЕЙ.\r\n>\r\nзамѣтне становилось разнообразие тропической природы. Такъ, на\r\nпути къ плодоносной Тагамской долинѣ, занятой кочующими Туарева\r\nми, увидѣли они впервые въ числѣ другихъ кормовыхъ травъ такъ- на\r\nзываемую у Арабовъ хада, какъ говорятъ, самую питательную для\r\nверблюдовъ и распространенную во всей западной части Сахары; тамъ\r\nжо замѣтили они средней величины дерево магарію, съ свѣтлокорич\r\nневыми плодами, въ мелкую вишню, изъ которыхъ приготовляется родъ\r\nхлѣба, не слишкомъ впрочемъ питательный. Представителями живот,\r\nнаго царства является множество джирафовъ, дикихъ быковъ, сайгъ,\r\nстраусовъ, коршуновъ-стервятниковъ, степныхъ вороньевъ, какихъ - то\r\nніayнiaу и когтекоповъ или таккаровъ (Orycteropus Aethiopicus). Въ Та\r\nгамской долинѣ поразило путешественниковъ обильное овцеводство, ка\r\nкого не видали они до сихъ поръ въ Африкѣ; но на овцахъ здѣсь не вол\r\nна, а просто волосъ; рунныя стада водятся, повидимому, только у за\r\nпадныхъ Туарековъ и Сонраевъ.\r\nУже въ Тагамѣ, роскошная растительность, высокій тростникъ по\r\nнизинамъ и мелкія невысыхающія озерка свидѣтельствуютъ о большей\r\nвлажности, а слѣдовательно и о обильнѣйшемъ плодоносій почвы; но\r\nсо вступленіемъ въ Дамергу, эту житницу Асбена, начинается рядъ\r\nтѣхъ благословенныхъ странъ центральной Африки, которыя не смот\r\nря на ничтожную ихъ промышленность, не только могутъ содержать\r\nсвое собственное населеніе, но продовольствовать и другихъ.\r\nЗдѣсь путешественники могли уже раздѣлиться, безъ риска погиб\r\nнуть отъ жажды или голода, и для ускоренія общаго дѣла преслѣдо\r\nвать въ одно и то же время каждый свою особенную цѣль. Ричард\r\nсонъ положилъ ѣхать черезъ Синдеръ прямо въ Кукаву, Овервегъ\r\nГоберъ и Маради, а Бартъ, съ солянымъ караваномъ, черезъ Катсену\r\nвъ Кано, главный городъ племени Гауссъ, съ тѣмъ, чтобы къ апрѣ\r\nлю (это было 7-го января) съѣхаться съ Ричардсономъ въ Кукавѣ.\r\nБартъ совершилъ свое путешествие, хоть и нельзя сказать, чтобъ\r\nсовсѣмъ благополучно. Катсенскій намѣстникъ задерживалъ его почти\r\nсилою до тѣхъ поръ, пока онъ поднесъ ему значительный по своимъ\r\nмалымъ средствамъ подарокъ; въ Кано, обширномъ и славящемся во\r\nвсей центральной Африкѣ, средоточіи тамошней торговли, Бартъ дол\r\nго терпѣлъ крайнюю нужду, и полубольной едва выбрался оттуда, съ\r\nоднимъ только прислужникомъ, въ началѣ марта, а черезъ четыре не\r\nдѣли прибылъ въ Кукаву, но еще на дорогѣ туда былъ застигнуть\r\nвѣстью окончинѣ начальника экспедицій, Ричардсона, который умеръ\r\nвъ мѣстечкѣ Нгурутуѣ, подъ 13° сѣв. шир. и 12° вост. долг. отъ\r\nГринича.\r\nКукава, двѣтущая столица дарства Борну, состоитъ изъ двухъ\r\n2\r\nВъПУТЕШЕСТВIя и отКРЫТІЯ доктоРА БАРТА Въ АФРИКѣ. 465\r\nсовершенно раздѣльныхъ городовъ, обнесенныхъ каждый особою стѣ\r\nною. Одинъ изъ нихъ, восточная Кука, служитъ мѣстомъ пребыванія\r\nдля богатыхъ и зажиточныхъ, тогда какъ другой, западная Кука, со\r\nстоитъ болѣе изъ мелкихъ помѣщеній, изъ узенькихъ кривыхъ пере\r\nулковъ, за исключеніемъ одной улицы, служащей вмѣстѣ и большою\r\nдорогой, которая пересѣкаетъ оба города съ запада на востокъ. Го\r\nрода раздѣлены площадью, въ половину англійской мили (3/4 версты)\r\nшириной, которая съ обѣихъ сторону обстроена домами и составляетъ\r\nтакимъ образомъ промежуточную улицу. Но здѣсь расположеніе по\r\nстроекъ уже совсѣмъ не такъ правильно, какъ въ чертѣ городскихъ\r\nстѣнъ: большая и красивыя глиняныя зданія рядомъ съ маленькими,\r\nкрытыми соломой избами, огромные дворы, обнесенные глиняными\r\nстѣнами, и легкія тростниковыя загородки, все это въ различныхъ по\r\nстепенностяхъ упадка и въ безконечномъ разнообразіи красокъ, начиная\r\nсъ яркой свѣтложестой и до черной какъ смоль, представляетъ са\r\nмую пеструю картину. На здѣшніе рынки стекаются жители всѣхъ во\r\nсточныхъ частей Борну и даже островитяне съ озера Чадда, которые\r\nсбываютъ здѣсь бичи изъ гиппопотамовой кожи или даже мясо этихъ\r\nогромныхъ водяныхъ свиней, иногда сушеную рыбу, а сами закупаютъ\r\nпреимущественно хаѣбъ. Они обращають на себя вниманіе наблюдате\r\nля своимъ тонкимъ станомъ, своими мелкими, пригожими, неизувѣчен\r\nными нарѣзкой чертами лица. Мужчины носятъ обыкновенно короткія\r\nчерныя рубахи и маленькія черныя соломенныя шляпы, а женщины po\r\nскошно украшаютъ себя бусами, и многія очень странно заплетаютъ во\r\nлоса. На Кукавскомъ рынкѣ нѣтъ такихъ лавочныхъ рядовъ, какъ въ\r\nКано; здѣсь каждый садится съ своимъ товаромъ на площади, гдѣ и\r\nкакъ кому вздумается. Не смотря на сборище отъ 13 до 20,000 чело\r\nвѣкъ, нельзя сказать, чтобы шуму было много: Борнусцы или, какъ они\r\nсами себя называютъ, Канори, вообще гораздо степеннѣе и менѣе ве\r\nселы чѣмъ Гауссы, да здѣсь же и не въ обычаѣ кричать, кто чѣмъ\r\nторгуетъ. Слышатся только постоянно пригласительные свистки цы\r\nрюльниковъ. Публичныхъ потѣхъ очень не много, хоть иногда и ожи\r\nвляетъ сцену какой-нибудь змѣеволхвъ или разкащикъ необыкновен\r\nныхъ исторій. Чрезвычайно неудобно отсутствие постояннаго мѣноваго\r\nзнака въ торговлѣ. Прежній счетъ на Фунты мѣди, или роттели, по\r\nтерялъ свое значеніе, хотя названіе роттель и осталось; та же участь\r\nпостигла замѣнившия мѣдь пасмы или пряди хлопчатой бумаги (габага);\r\nмѣсто ихъ заступили раковинки (« курди » у Гауссъ и « кунгона » у Бор\r\nнусцевъ). Восемь курди считаются на одну габагу, а четыре габаги или\r\n32 кунгона на роттень. При покупкѣ болѣе дорогихъ вещей употре\r\nбляются разныхъ мѣръ и сортовъ рубашки, цѣною отъ 6 до 65 рот-.466 АТЕНЕЙ.\r\nтелей. Любопытно, что въ Борну очень распространенъ австрійскій та\r\nмеръ и предпочитается тамъ испанскому піастру; но отношение этого талера\r\nкъ роттелю крайне неопредѣленно, что приписывается спекуляціямъ\r\nтуземныхъ вельможъ, которые, желая сбыть накопленный ими запасъ\r\nраковинъ подороже, вдругъ сбиваютъ цѣну талера со ста роттелей или\r\n3,200 раковинъ на половину или даже еще менѣе. Поэтому мелкій зем\r\nледѣлецъ, привезни свой хлѣбъ въ понедѣльникъ на Кукавскій базаръ,\r\nни за что не возьметъ платы раковинами, да рѣдко удовлетворится и\r\nталером. Покупщикъ, если у него ничего нѣтъ кромѣ талеровъ, дол\r\nженъ въ такомъ случаѣ прежде размѣнять ихъ на раковины, потомъ\r\nна послѣднія купить рубашку, и тогда уже онъ можетъ полaдить съ\r\nхлѣбнымъ продавцомъ, но не иначе.\r\nПоложенів Барта въ Кукавѣ было крайне затруднительно до тѣхъ\r\nпоръ, пока ему не удалось съ помощію тамошняго визиря, Хаджъ-Бе\r\nшира, заплатить долги покойнаго Ричардсона, извѣстить англійское\r\nправительство о его кончинѣ и испросить себѣ начальство надъ экспо\r\nҳиціей вмѣстѣ съ денежнымъ пособіемъ для приведенія ея къ концу.\r\nВъ началѣ мая воротился и Овервегъ изъ своей поѣздки въ Гоберъ\r\nи Маради. Тогда Бартъ сталъ немедленно приготовляться къ путеше\r\nствію въ Адамаву, отъ котораго справедливо ожидалъ величайшей\r\nпользы для будущихъ торговыхъ связей съ центральною АФрикой.\r\nЦарство Адамава, простирающееся къ югу отъ Борну и озера Чад\r\nда по обоимъ берегамъ рѣки Бенуя, принадлежитъ къ числу новѣй\r\nшихъ завоеваній племени, извѣстнаго подъ названіями: Пулло, Фуль\r\nбе, Феллата и проч., котораго Эмиръ- эль - Муменинъ, или Халифъ,\r\nхотя и содержитъ дворъ въ Вурно, но дѣйствительно управляетъ сво\r\nимъ обширнымъ царствомъ изъ Сокото. Первыя извѣстія объ Адамавӣ\r\nдокторъ Бартъ, по смерти Ричардсона, получилъ отъ одного Араба,\r\nродомъ изъ южной части Марокко, который обошелъ весь Суданъ до\r\nБагирми, побираясь мірскимъ подаяніемъ и переходя такимъ обра\r\nзомъ отъ одного двора негритянской земли къ другому. Въ то самое\r\nвремя, когда Бартъ собирался въ совершенно неизвѣстную ему стра\r\nну, нѣсколько посланцевъ отъ Адамавскаго намѣстника, по счастли\r\nвому стеченію обстоятельствъ, прибыли къ Борнусскому султану, для\r\nистребованія нѣсколькихъ Адамавцевъ, недавно уведенныхъ въ\r\nволю вооруженными отрядами, выходившими изъ Борну на ловлю лю\r\nдей. Этимъ-то посланцамъ порученъ былъ Бартъ, и они дали слово\r\nдоставить его обратно цѣлымъ и невредимымъ. 29 мая 1881 года, ког\r\nда уже все было готово къ отправленію въ путь на слѣдующий день,\r\nБартъ поздно вечеромъ получилъ извѣстіе, что султанъ намѣренъ дать\r\nему кашелу, или ОФИцера, въ проводники до lолы, главнаго города\r\n>\r\nнеПУТЕШЕствия и отКРЫТія доктОРА БАРТА въ АФРИкѣ. 467\r\n*\r\n2\r\nАдамавы. Распоряженіе это оказалось въ послѣдствій весьма невы\r\nгоднымъ.\r\nПутешественникъ сообщаетъ любопытное свѣдѣніе о весьма важномъ\r\nэлементѣ борнусскаго народонаселения, а именно о племени Шуа, которое\r\nможетъ выставить 20,000 вооруженныхъ всадниковъ и, слѣдовательно,\r\nсостоитъ по крайней мѣрѣ изъ 200 250,000 души. Племя это приш\r\nлое, Арабское, переселившееся сюда, по указанію несомнѣнныхъ свидѣ\r\nтельствъ, изъ Нубіи и КордоФана по меньшей мѣрѣ за 250 лѣтъ. На пути\r\nсвоемъ къ югу, караванъ Барта проходилъ мимо многочисленныхъ селеній\r\nплемени Шуа. Дорога шла по странѣ Удье, одной изъ прекраснѣй\r\nшихъ областей царства Борну, съ городами, имѣющими отъ 9 до\r\n10,000 жителей. « Вся равнина — говоритъ Бартъ — представляла со\r\nбою какъ бы одно непрерывное поле, засѣянное хлѣбомъ, посреди\r\nкотораго виднѣлись многочисленныя деревни. Мѣстами его осѣняли\r\nодинокія куки то-есть баобабы, замѣчательные по своимъ необъят\r\nнымъ стволамъ и вѣтвямъ, покрытымъ мелкимъ листомъ, египетскія\r\nсмоковницы съ толстыми, темно - зелеными листьями и бауресы, другой\r\nродъ смоковницы, съ большими мясистыми листьями ярко зеленаго цвѣта. »\r\n6-ro iюня путники вступили въ опустошаемую разбойничьими набѣгами\r\nпограничную страну племени Марги. Замѣчательно, что цвѣтъ кожи у жи\r\nтелей этой страны былъ либо совершенно черный, какъ смоль, либо свѣт\r\nлый мѣдный или ревенный, безъ всякихъ посредствующихъ оттѣнковъ ме\r\nжду этими двумя крайностями. Бартъ восхищался красотою и правиль\r\nностью ихъ стана и очертаній лица. Волосы у нихъ были курчавы,\r\nно во всему прочемъ не было ничего, напоминающаго негритянскій типъ,\r\nкромѣ нѣсколько вздутыхъ губъ, которыя сверхъ того еще у нѣкото\r\nрыхъ женщинъ были обезображены вдавленною въ нижнюю губу тре\r\nугольною металлическою пластинкой, или собственно клинышкомъ,\r\nдлиною въ дюймъ. Особенно привлекательною показалась Барту груп\r\nпа изъ молодой женщины, сидѣвшей около своего двора, съ сыномъ\r\nмальчикомъ лѣтъ осьми. « Мальчикъ стоялъ въ граціозной позѣ,\r\nзакинув ногу за ногу, и Фигура его изящною соразмѣрностью чле\r\nновъ нисколько не уступала знаменитѣйшимъ греческимъ статуямъ, а\r\nвъ чертахъ лица не было и слѣда толстоты губъ, которая замѣчается у\r\nвзрослыхъ. Всего болѣе поразила меня необыкновенная прямизна его\r\nноса, между тѣмъ, какъ выгнутыя ноги составляютъ отличительную чер\r\nту всѣхъ народовъ центральной Африки. Хотя волосы у него были\r\nочень коротки и курчавы, но нисколько не походили на шерсть. Цвѣтъ\r\nлица какъ у него, такъ и у матери, и вообще у всего семейства\r\n* Отсюда названіе города Кукава.468 АТЕНЕЙ.\r\nc\r\nжелто -коричневый, весьма близко подходящій къ ревенному. Груди у жен\r\nщинъ этихъ странъ, послѣ первыхъ родовъ, обыкновенно отвисаютъ мѣш\r\nками, иногда до самого пояса, и это всего болѣе обезображиваетъ жен\r\nскій полъ средне -африканскихъ племенъ. Но такъ какъ женщина,\r\nпро которую я говорю, вообще отличалась свѣжимъ, здоровымъ тѣло\r\nсложеніемъ, то и груди ея сохранили довольно круглую, пухлую Фор\r\nму. » Мущины высоки ростомъ и стройны въ молодости; нѣкоторыя\r\nженщины также достигаютъ большаго роста и, при висячихъ грудяхъ\r\nи совершенной наготѣ своей, весьма неприятно поражаютъ своею на\r\nружностью, особенно если кожа ихъ красноватаго цвѣта. На другому\r\nдворѣ Бартъ встрѣтилъ двухъ взрослыхъ дѣвушекъ, въ передникахъ.\r\nОнъ приписываетъ употребление этого прикрытая ваіянію ислама, хотя\r\nвпрочемъ у многихъ языческихъ народовъ Африки есть обычай, что\r\nдѣвушки прикрывають свою наготу, и только послѣ замужства ходятъ\r\nуже безъ всякой одежды. Направляя свой путь лѣсами съ зеленѣющими\r\nполянами и вдоль хребта Вандала, замѣчательнаго по своему красиво\r\nиззубренному гребню, караванъ миновалъ нѣсколько деревень, передъ\r\nкоторыми здоровые мущины въ полномъ вооруженіи работали въ полѣ.\r\n« Когда мы (въ одной изъ такихъ деревень) приблизились къ первой\r\nгруппѣ хижинъ и проѣзжали мимо ямы, наполненной дождевой водой,\r\nизъ этой ямы вдругъ выскочила высокая плотная женщина, совер\r\nшенно нагая, какъ Богъ создалъ ее, и съ кувшиномъ на головѣ.\r\nСтранный видъ этой женщины тѣмъ болѣе, что она была самаго чи\r\nстаго ревеннаго цвѣта, испугалъ не только меня, но и мою лошадь,\r\nкоторая родилась въ цивилизованномъ Борну, странѣ самыхъ черныхъ\r\nлюдей изо всѣхъ племенъ этого края. » Матеріальное состояніе жи\r\nтелей находилось вообще не на очень низкой степени. Дворы ихъ\r\nвмѣщали въ себѣ отъ пяти до шести чистенькихъ хижинъ, посреди ко\r\nторыхъ стоялъ обыкновенно тѣнистый навѣсъ.\r\n8-го iюня Бартъ увидѣлъ съ лѣвой стороны гору МендеФи или Мен\r\nДИФФ, лежащую подъ 10° 33 южн. шир. На старинныхъ картахъ изъ\r\nнея сдѣлали цѣлый горный хребетъ, но теперь оказалось, что это со\r\nвершенно отдѣльный конусъ съ двойной вершиной, возвышающийся на\r\n4,000 футовъ надъ равниною и не болѣе 5,000 футовъ надъ поверх\r\nностью моря; хребетъ же Вандала, который онъ видѣлъ прежде, имѣлъ\r\nсреднимъ числомъ около 1,500 футовъ относительной и до 2,500 фу\r\nтовъ абсолютной высоты. Прежде чѣмъ караванъ вступилъ въ царство\r\nАдамаву, ему надлежало пройдти весьма опасную пограничную поло\r\nсу, и хотя онъ состоялъ изъ 3 всадниковъ и 23 вооруженныхъ пѣ\r\nхотинцевъ, однакожь, въ сущности, вся сила его основывалась только\r\nна четырехъ ружьяхъ и четырехъ парахъ пистолетовъ,9 принадлежавПУТЕШЕСТВІЯ и отКРЫТІЯ доктоРА БАРТА Въ АФРИкв. 469\r\nшихъ Барту. Впрочемъ переходъ по большой равнинѣ, покрытой лѣ\r\nсомъ, котораго такъ боялись, совершился безъ особенныхъ приключе\r\nній, и 10-го iюня путники вступили въ предѣлы Адамавы, гдѣ перед\r\nними открылись очаровательные виды на красивыя цѣпи высотъ, зеле\r\nнѣющая пастбища, усѣянныя стадами, тщательно воздѣланныя поля и\r\nуютные крестьянскіе дворы. Племя завоевателей, Фульбе, покуда еще\r\nочень рѣдко разсѣяно между коренными жителями края, но всѣ наблю\r\nденія надъ этимъ народомъ, замѣчательнымъ по своимъ дарованіямъ,\r\nвозбуждаютъ въ насъ живѣйшее любопытство и участие. Въ большихъ\r\nгородахъ, замѣчаетъ Бартъ, Пулло (или Фульбе) часто бываетъ не\r\nсносенъ своимъ властолюбіемъ, но въ лѣсу, какъ простой пастухъ, или\r\nкакъ новый поселенецъ въ маленькой деревушкѣ, онъ любезенъ и при\r\nвѣтаивъ. Въ весьма развитомъ состоянии нашель Бартъ жителей де\r\nревни Сарау. Они занимаются красильнымъ мастерствомъ и состоят\r\nизъ двухъ племенъ, Борнусцевъ и Фульбе. Жилища ихъ, какъ и вез\r\nдѣ во внутренней Африкѣ, обнесены кругомъ каменною (глиняной?)\r\nетѣною. Во дворѣ стоятъ нѣсколько хижинъ, которыя служать для\r\nмужей временнымъ пріютомъ, а для женъ постояннымъ жильемъ. Внут\r\nри покоевъ обыкновенно поставлено по одной или по двѣ кровати.\r\nОвальныя двери имѣютъ не болѣе двухъ Футовъ вышины, но попереч\r\nная перегородка, идущая отъ двери и отдѣляющая постель, равно какъ\r\nи разнообразная утварь, разставленная вокругъ стѣнъ, придаютъ по\r\nкою какую-то особенную уютность и Хотя свѣтъ про\r\nникаетъ въ мазанки только посредствомъ низкой двери, однакожь вну\r\nтреннія стѣны опрятно окрашены бѣлою и коричневою краской. При\r\nвѣтливый, свѣжій и оживленный видъ статныхъ Фульбе составлялъ\r\nвесьма приятный контрастъ въ сравненіи съ борнусскими жителями де\r\nревни. Вообще должно замѣтить, что чистоплотность принадлежитъ къ\r\nчислу главныхъ достоинствъ этого завоевательнаго племени и что Фел\r\nлаты или Фьбе заслуживаютъ особеннаго уваженія по количеству\r\nпотребляемаго ими мыла и по безукоризненной бѣлизнѣ своихъ рубахъ.\r\n18-го iюня караванъ приблизился къ большой рѣкѣ Бенуэ, соеди\r\nняющей внутреннюю Африку съ Атлантическимъ океаномъ. облизо\r\nсти рѣки можно было заключить по огромнымъ муравейникамъ, а въ\r\nсинѣющей дали открылся высокая горная купа Алантика,\r\nшающаяся на 8,000 футовъ надъ равниною и на 9,000 надъ поверх\r\nностью моря. Впрочемъ Бартъ сознается, что видъ тупыхъ вершинъ\r\nАлантики не соотвѣтствовалъ его ожиданіямъ и далеко уступалъ пре\r\nкрасному виду Бенуэ. Путешественникъ вовсе не ожидалъ попасть на\r\nэту важную по своему значенію рѣку въ самомъ мѣстѣ сліянія ея съ\r\nФаро. Соединенныя воды обѣихъ рѣкъ сохраняютъ направление глав\r\nжилость.\r\nвозвы470 АТЕНЕЙ.\r\nча\r\nнаго потока, склоняясь только весьма. незначительно съ сѣверу и оста\r\nвляя влѣвѣ гору Багеле, за которою они теряются для глаза. Пока\r\nзвали перевозчиковъ съ противоположнаго берега, Бартъ выкупался въ\r\nрѣкѣ, хотя Европейцамъ въ тропическихъ странахъ не слѣдовало бы\r\nпозволять себѣ этого опаснаго для здоровья удовольствія. На 40 или\r\nна 30 шаговъ рѣка была очень мелка, но, потомъ вдругъ начиналась\r\nглубь и теченіе становилось такъ быстро, что купающийся не могъ\r\nпротивъ него держаться. При этомъ случаѣ Бартъ узнали, что Бенуэ\r\nсодержитъ въ. себѣ золото: проводники его, видя, какъ онъ\r\n«сто ныряетъ, вывели изъ этого заключеніе, что онъ вѣроятно ищетъ\r\nзолота. Ближе онъ не могъ изслѣдовать этого обстоятельства, кото\r\nрое должно бы было повести къ весьма важнымъ послѣдствіямъ, пото\r\nму что, если Бенуэ дѣйствительно течетъ по золотоносному песку, то\r\nвъ Европейцахъ. скоро родится желаніе утвердиться въ этомъ краѣ,\r\nВъ томъ мѣстѣ, гдѣ Бартъ перешелъ черезъ Бенуэ, рѣка эта имѣла 1,200\r\nшаговъ ширины и одиннадцать Футовъ глубины, но эта скудость воды бы\r\nла только слѣдствіемъ сухаго времени года. Мѣсяцемъ позже рѣка раз\r\nливается по окрестнымъ равнинамъ, и тогда изъ-подъ воды выдаются\r\nтолько вершины высокихъ деревъ. Судя по этому, Бартъ, полагаетъ,\r\nчто уровень рѣки поднимается на 30 Футовъ. Это показаніе, при\r\nвсей своей неожиданности, нисколько не преувеличено, потому что, по\r\nпроизведеннымъ около Идды измфреніямъ, высота воды въ Нигерѣ мѣ\r\nняется въ продолжении года на 37 и даже на 60 футовъ. Фаро, на\r\nпротивъ того, имѣлъ только 900 шаговъ ширины и 2 Фута глубины,\r\nно былъ гораздо быстрѣе Бенуэ, или матери воды, ибо таково значе\r\nніе. имени Бенуэ на түземномъ языкѣ. Караванъ приблизился къ горѣ\r\nБагеле, вершина которой теряется въ облакахъ, и передъ нимъ откры\r\nлись прекрасные, свѣжіе луга, оживленные пасущимися стадами и ве\r\nселыми деревнями. 20- го iюня путешественникъ прибылъ въ главный\r\nгородъ Іолу и съ тревожнымъ нетерпѣніемъ ожидалъ, какъ приметъ его\r\nздѣсь намѣстникъ Адамавскихъ Фульбе. Главный городъ Іола располо\r\nженъ на открытомъ мѣстѣ и состоитъ изъ мазанокъ съ соломенными\r\nкрышами. Мазанки эти стоятъ въ центрѣ обширныхъ дворовъ, которые\r\nвъ дождевое время года пашутся и превращаются въ плодоносныя нивы.\r\nНа слѣдующий день утромъ Бартъ отправился съ подарками во дворецъ,\r\nто-есть въ глиняную мазанку « ламидо » или намѣстника Мухаммеда Ло\r\nэля, всесильнаго властелина Адамавы. Мучительное ожиданіе въ пе\r\nредней, къ счастію, было сокращено знакомствомъ и бесѣдою съ од\r\nнимъ Арабомъ изъ Мохи, который зналъ Бамбай и Мадрасъ, объѣ\r\nхалъ африканскій берегъ отъ Момбаса до СоФалы и видѣлъ озеро Hi\r\nассу. Намѣстникъ принялъ Европейца въ довольно красивой, говоря от\r\n2ПУТЕШЕСтвия и отКРЫТIя доктоРА БАРТА въ АФРИКѣ. 471\r\nсъ письмомъ\r\nне что\r\nносительно, залѣ; самъ онъ былъ небольшаго роста, и Бартъ замѣтилъ\r\nвъ немъ отсутствие лучшаго украшенія племени Фульбе, опрят\r\nности въ одеждѣ. Бартъ передалъ свое африканское рекомендательное\r\nписьмо, которое хотя и подверглось критическимъ замѣчаніямъ, но во\r\nобще произвело не дурное впечатлѣніе. Все, казалось, шло благоприят\r\nно, до тѣхъ поръ, пока Биллама, борнусскій офицеръ, данный въ про\r\nводники нашему путешественнику, не передалъ своего посланія, въ ко\r\nторомъ заключались требованія со стороны Борну относительно какого\r\nто пограничнаго владѣнія, принадлежащаго къ Адамавѣ. Въ одно мгновеніе\r\nсобралась гроза, и хотя Барту не пришлось испытать вслѣдствіе ея ни\r\nкакихъ враждебныхъ покушенiй и неприятностей, однакожь онъ все - таки\r\nлишился добраго расположенія Адамавскихъ властей. Съ этихъ поръ онѣ\r\nсмотрѣли на него, какъ на человѣка, присланнаго ихъ противниками при\r\nБорнусскомъ дворѣ, и дали ему замѣтить, что онъ сдѣлалъ бы гораздо\r\nлучше, если бы явился вовсе безъ рекомендацій, или\r\nотъ Стамбульскаго султана, или даже отъ своего (британскаго) пра\r\nвительства. Султанъ Адамавскій этимъ титуломъ пользуются и на\r\nмѣстники велѣлъ объявить путешественнику, что онъ самъ\r\nиное, какъ рабъ своего властелина въ Сокото, халифа племени Фуль\r\nбе; что онъ (Бартъ) гораздо высшее лицо, чѣмъ онъ самъ, намѣст\r\nникъ; что такой человѣкъ еще никогда не бывалъ въ ихъ странѣ,\r\nи что поэтому онъ просить его воротиться назадъ и выхлопотать\r\nсебѣ въ Сокото позволеніе продолжать путешествие по Адамавѣ. На\r\nэтомъ и остановились дѣла, не смотря на всѣ просьбы и возражения и\r\nна неоднократно представлявшіеся случаи убѣдиться въ миролюби\r\nвыхъ видахъ путешественника. Эта неудача рѣшила судьбу дальнѣй\r\nшихъ предприятій африканской миссіи. Бартъ до сихъ поръ носился\r\nсъ смѣлою мыслью проникнуть изъ Адамавы къ юговостоку чрезъ\r\nсовершенно неизвѣстную экваторіальную Африку на мозамбикскую сто\r\nрону материка до Индійскаго океана; но дурное расположенie Мухам\r\nмеда Лоэля поставило преграду всякой дальнѣйшей попыткѣ въ\r\nсмыслѣ, и Бартъ принуждень былъ пуститься въ обратный путь. Іола,\r\nпо сообщаемымъ имъ свѣдѣніямъ, совершенно новый городъ и носить\r\nназвание по одному изъ кварталовъ Кано; прежній же главный го\r\nродъ, во времена Денгама, назывался Гуринъ. Хотя поперечникъ го\r\nрода, идущій отъ востока къ западу, содержитъ въ себѣ три нѣмец\r\nкія мили, однакожь, при вышеописанномъ способѣ постройки домовъ,\r\nнѣтъ ничего удивительнаго, въ немъ не болѣе 12,000 жите\r\nлей. Городъ расположенъ на болотистой равнинѣ, и съ сѣверной\r\nстороны опирается на непроточный рукавъ Бенуэ, который, при вы\r\nсокой водѣ, затопляетъ низкаго квартала. Кромѣ кузнечныхъ\r\nЧ. ІІІ. 31\r\nэтомъ\r\nЧто\r\n> часть472 АТЕНЕЙ.\r\nИ не\r\nтакже и такому ма\r\nработъ, Бартъ не видалъ никакихъ мѣстныхъ ремесленныхъ произве\r\nденій. На рынкахъ хорошо идетъ сбытъ пестрыхъ платковъ изъ\r\nКано, стеклянныхъ бусъ и соли. Рабство господствуетъ въ Ада\r\nмавѣ въ- огромныхъ размѣрахъ, какъ может быть иначе въ\r\nтолько-что завоеванной странѣ. Есть частные люди, владѣющіе слиш –\r\nкомъ 1000 рабовъ.: Эти невольники употребляются на плантажное\r\nхозяйство, поселяются въ особенныхъ невольничьихъ деревняхъ и\r\nвыгоняются на полевыя работы приставленными къ нимъ надсмотрщи\r\nками. Къ числу главныхъ хлѣбныхъ растенiй принадлежить сорго и зем\r\nляной жолудь или подземный завилецъ (arachiѕ hypogaea); разводится\r\nхлопчатая бумага. Мясо производится въ\r\nломъ количествѣ, что нерѣдко коза бываетъ въ одной цѣнѣ съ ра\r\nбыней. Адамава въ общей сложности имѣетъ довольно низкое мѣсто\r\nположеніе: около средней части Бенуэ она достигаетъ высоты отъ\r\n8—900 футовъ и далѣе къ югу поднимается не выше 1800 футовъ.\r\nБольшихъ горныхъ массъ вовсе нѣтъ, потому что Алантика одинокая\r\nгора, имѣющая не болѣе 73 верстъ въ окружности. Изъ представителей\r\nживотнаго міра упоминаются слоны, носороги, буйволы, львы, леопар\r\nды, гиппопотамы, африканскіе манати, названные въ честь доктора Фо\r\nгеля его именем, и попугай.\r\nСамо собою разумѣется, что намѣстникъ Адамавскій, при значитель\r\nной отдаленности политическаго центра обширнаго, но не имѣющаго\r\nтѣсной внутренней связи царства Фульбе, пользуется почти неограни\r\nченною властью, и если онъ затруднялся позволить Барту продолжать\r\nпутешествие безъ разрѣшенія Сокотоcскаго двора, то это былъ только\r\nпустой предлогъ. Въ зависимости отъ него находится множество вто\r\nростепенныхъ вассаловъ. По приблизительному исчисленію Барта эти\r\nбароны племени Фульбе могутъ выставить отъ 3 до 4000 конницы и\r\nвъ десять разъ большее число пѣхоты. Главное оружие Фульбе - лукъ\r\nи стрѣла, всадники же вооружены копьемъ, щитомъ, а иногда,\r\nвозможности, и прямымъ мечемъ. Завоевательное племя исповѣдуетъ,\r\nкакъ извѣстно, исламъ, покоренныя же племена Адамавы были языч\r\nники. Бартъ убѣжденъ, что большая часть Фульбе смотритъ на свои\r\nзавоеванія, какъ на религиозный подвигъ, однакожь совсѣмъ не въ\r\nтомъ смыслѣ, чтобы они хотѣли обратить покоренныхъ къ своему ис\r\nповѣданію. Въ отношении къ цивилизации завоеванiя ихъ имѣютъ до\r\nвольно важное значеніе. Чрезъ нихъ водворяются связи и сношения по\r\nвсему обширному пространству материка. Покуда, впрочемъ, попытки\r\nзавоевателей къ распространенію нравственнаго воспитанія ограничи\r\nваются еще только тѣмъ, что они заставляютъ туземныхъ рабовъ при\r\nкрывать свою наготу. Но нельзя не сознаться, что для водворенія хри\r\nпоПУТЕШЕСтвия и отКРЫТІЯ ДОКТОРА БАРТА Въ АФРИКѣ. 473\r\nстіанства и европейской цивилизации распространение ислама во всякомъ\r\nслучаѣ не благоприятно. Религия, требующая моногаміи, съ трудомъ, а\r\nможетъ-быть и вовсе не въ состоянии будетъ оспоривать въ Африкѣ\r\nпочву и религии, освѣщающей и узаконяющей многоженство, какъ мы\r\nуже и видѣли примѣръ тому въ неудавшихся попыткахъ Ливингстона къ\r\nобращенію племени Макололо. Фульбе были преимущественно пасту\r\nшескимъ народомъ, и остались имъ послѣ сдѣланныхъ ими завоева\r\nній. Рогатый скотъ составляетъ главное ихъ богатство; овцеводство\r\nвстрѣчается рѣдко, а хлѣбопашество предоставлено рабамъ. Хотя прі\r\nобрѣтеніе рабынь весьма легко для завоевателей, однакожь это со\r\nблазнительное удобство покуда не имѣло еще вреднаго вліянія на чи\r\nстоту и простоту патріархальныхъ нравовъ; не менѣе утѣшительно и\r\nто, что не смотря на страстную наклонность покореннаго народонасе\r\nленія къ употребленію табаку и охмѣляющей джia, образованные\r\nЕвропейцы не воспользовались до сихъ поръ ни однимъ изъ этихъ\r\nсредствъ соблазна. Самое многочисленное изъ покоренныхъ племенъ\r\nплемя Батта, которое по Физической красотѣ и правильности\r\nтѣлосложения весьма близко подходитъ къ вышеописаннымъ Марги,\r\nза исключеніемъ только того, что путешественникъ не замѣтилъ у\r\nнихъ мѣднаго цвѣта кожи.\r\n23 iюня Бартъ тронулся въ обратный путь почти тою же самою до\r\nрогою. Проходя при этомъ случаѣ по владѣніямъ Марги, онъ позна\r\nкомился съ двумя замѣчательными обычаями этого народа, а именно\r\nихъ оригинальнымъ судомъ Божіймъ, который рѣшается между\r\nистцомъ и отвѣтчикомъ на священной гранитной скалѣ Кобши посред\r\nствомъ боя двухъ пѣтуховъ, и потомъ еще съ вездѣ распространеннымъ\r\nздѣсь прививаніемъ коровьей оспы.\r\nесть\r\nсъ\r\n(До слѣдующей книжки.)",
        "label": "6,5"
    },
    {
        "title": "Sovershenno sekretno. Pis'mo Pleshcheeva k Durovu. Moskva, 26 marta 1849 g.",
        "article": "Совершенно секретно.\r\nисьмо Плещеева къ Дурову.\r\nМосква 26 Марта 1849 года.\r\nСергѣй, бедорович,\r\nИсполняю обѣщаніе свое и шлю вамъ эпистолу.\r\nя уже написалъ разъ Ф. М. Достоевскому, не знаю дошло\r\nили\r\n* Пропуски находятся въ оригиналѣ; вѣроятно и неясности текста, при\r\nнадлежатъ Лиоранди и его образованному ” агенту.\r\nКъ67\r\nкъ и\r\nсъ своимъ\r\nто\r\nли до него мое письмо, если дошло, то говорилъ ли онъ\r\nвамъ о немъ и передалъ ли отъ меня поклонъ всѣмъ моимъ\r\nдобрымъ знакомымъ, собирающимся у васъ по Суббогамъ.\r\nя еще не получалъ отвѣта, и мнѣ это очень досадно,\r\nпотому что слова хорошаго человѣка и еще приятеля были\r\nбы для меня здѣсь большой отрадой. А впрочемъ, можетъ\r\nбыть я самъ писалъ слишкомъ недавно. Время идеть здѣсь\r\nтакъ вяло, такъ медленно, что мнѣ—кажется, будто я скучаю,\r\nскажете вы... Трудно отвѣчать на это положительно; я\r\nсамъ хорошенько не знаю. Веду жизнь такую - яже\r\nвъ Петербургѣ, также нашель здѣсь хороших людей,\r\nраздѣляющихъ мой образъ мыслей, вѣжливо и даже ласково\r\nпринимающихъ меня къ себѣ, но все чего то недостаетъ\r\nмнѣ. Все этотъ городъ, огромный и людный, кажется\r\nмнѣ чѣмъ то дикимъ, съ своими нелѣными разстояниями,\r\nбезконечнымъ мѣднымъ гуломъ, и какъ\r\nужасно скучно становится, когда пойдешь бродить по его\r\nподлы мъ тротуарамъ, на которыхъ можно каждую минуту\r\nспоткнуться и расквасить себѣ носъ. Все чувствую я себя\r\nтакъ не на мѣстѣ, въ этихъ кружкахъ, съ которыми кажется\r\nя симпатизирую понятіями. Хочется чего то еще..... и\r\nэто что то — есть, кажется, дружескій, откровенный разго\r\nворъ, въ которомъ пища не одному уму, но и сердцу.\r\nА онъ возможенъ только съ людьми, которыхъ я хорошо\r\nзнаю, и которые меня знаютъ вдоль и поперёгъ, слѣдо\r\nвательно, возможенъ только въ Петербургѣ. Да, господа,\r\nиногда мучить меня здѣсь хандра неотступная. Плакать\r\nхочется. Назовите это, какъ хотите, романтизмомъ\r\nблаго уже это слово въ модѣ, сентиментальностію,\r\nглупостью пожалуй, мнѣ все равно, только мнѣ жаль всего\r\nи людей, и улицъ и мерзкой петербурcкoй погоды,\r\nНевскаго проспекта, и кондитерской Иванова, гдѣ полу\r\nчаются каждый день газеты, гдѣ имѣлъ безко\r\nнечный кредитъ и отъ которой жилъ въ двухъ шагахъ,\r\nа здѣсь долженъ пройти верстъ пять, если не больше,\r\nзатѣмъ чтобъ узнать, что “ нынче не приходили газеты ”;\r\nЧто\r\nДИ,\r\nи\r\nЯ68\r\nИЛИ,\r\nКъ\r\nИхъ\r\nужасно хочется поскорѣй назадъ. A когда я вернусь,\r\nне знаю. Все зависитъ отъ обстоятельствъ. Очень - бы\r\nжелалъ выѣхать отсюда хоть въ половинѣ Апрѣля; нѣтъ\r\nничего въ свѣтѣ несноснѣе, та къ называемыхъ, домаш\r\nнихъ обстоятельствъ.\r\nОдно могло - бы меня нѣсколько развлечь въ Москвѣ,\r\nэто женское общество. Но я еще съ пріѣзда не видалъ\r\nженскаго лица (если я говорю, женскаго, разумѣю, во\r\nпервыхъ — молодое, а во вторыхъ — не блядское). Знакомые,\r\nкоторые женаты, не показываютъ своихъ жень; должно быть\r\nили сли II Комъ хороши, напроти въ, только для\r\nдомашняго обихода годятся; а можетъ быть и сами они\r\nне хотятъ показываться, имѣя больше склонности\r\nхолодской ЖИЗНИ. Кто Знаетъ! только все одви\r\nмужскіе лица право надоѣдятъ. Даже на улицѣ женщины\r\nрѣдко попадаются; чертъ знаетъ отъ чего. Одни старыя самоп\r\nницы шмыгаютъ къ вечернѣ да къ всеночной. Уличной,\r\nбудничной жизни несравненно меньше, чѣмъ въ Петер\r\nбургѣ. Видно, что здѣсь любять развратничать тайно,\r\nкелейнымъ образомъ. Московская скандалезная хроника\r\nобильна грязными исторіями, совершающимися въ нѣдрахъ\r\nчастныхъ семейст въ; есть и романтическiя исторів; не хоти\r\nте ли я вамъ разскажу двѣ, которыя теперь ходятъ по Москвѣ\r\nи дѣлають страшный скандалъ.\r\nИсторiя первая. Есть здѣсь гвардій полковница Н. Н., кото\r\nрая была страшная богачка; но прожила все имѣніе на мона\r\nховъ. Теперь кредиторы потребовали, чтобъ ее посадили въ\r\nяму и внесли какъ водится кормовыя деньги; в яму полков\r\nница идти никакъ не хотѣла; ее однако же привезли какъ то\r\nобманомъ, увѣри въ, что везутъ въ Надворный Судъ. Когда\r\nона увидѣла что это не судъ, а яма, то вылѣзши изъ кареты,\r\nсѣла на снѣгь, и начала кричать, не пойду! призвали будочно\r\nка и казаковъ. Полковница рвется, казаки тащутъ. Дворянство\r\nздѣшнее просто внѣ себя отъ негодованія, а въ клубѣ то и дѣло\r\nтолкують объ этомъ —— зачѣмъ вишь при вели будочниковъ, а не\r\nколлежскихъ ассесоровь какихъ нибудь. Но это же гуманное69\r\nа вотъ\r\nдворянство нисколько не негодуетъ на то, что напримѣръ\r\nодинъ изъ ихъ сословін завелъ у себя въ деревнѣ гаремъ и\r\nизнасильничалъ одну дѣвушку въ глазахъ ея отца и матери.\r\nВъ этомъ случаѣ, покрайней мѣрѣ, Закревскій хорошо\r\nпоступилъ, хоть и нарушиль право, т. е. наказалъ безъ суда,\r\nнепосредственно, отпусти въ тотчас же на волю весь гаремъ,\r\nотдавъ барина подъ строжайшій надзоръ полицій. Баринъ\r\nэтотъ вѣкто Смирновъ.\r\nНо всѣ эти исторійки ничего; что особенно\r\nпьющаго волочился интересно жды изъ,чай клуба за а главное женой съ ранѣе его красильщика женой оригинально обыкновеннаго и облаченнаго.. Мужъ Одинъ, застаетъ, возвратясь гусаръ въ его его -ОФИ халатъ уодна церъ себя;,\r\nеди ОФИцеромъ красильщикъ нимся къ, чаю для не. истолкованія Часа отвѣчалъ два спустя ни такого слова красильщикъ на пассажа сказкузоветь и, выдуманную самъОФИщера присо\r\nлегію теніе время ничего посмотрѣть.,которой Когда стоялъ не подозрѣваетъ егоони огромный красильщи Фабрику подошли,. согласился чанъ Офицеръ къкътолько чану съ синей,,.обрадованный Въ оскорбленный что краской красильной получилъ,,начто,супругъ привил изобрѣ въмужъ это\r\nлице жидкость явшись шенъ схватилъ краскуОФидера небесный.,По красильци ОФИцера стоявшую окончаніи. Но. Ну за къ это,на,шею давайте этого ибыла окнѣ помочивъ и процесса трижды не въ я вась вода мискѣ,тря вытру окунулъ аОфицеръ,такой оку сталъ, сказалъ въ соста его вытирать были какую лицемъ въразсмѣ, совер послѣ ею то въ\r\nперекрасить привиллегію напрасно котораго отчаяніи.бросился краска Призвали ивънечерную ужъ откроетъ въкрасильщика клинику немогла краску своего, ноникогда, что онь можетъ секрета ни отвѣчалъ дѣлали сойти. никому Теперь. что Офицеръ доктора получилъ; бѣдный но что все въ\r\nсекрета довольно ОФИцеръ. лежитъ Красильщикъ денегъ,облѣпленный чтобы Французскій заплатить шпанскими красильщику подданный мухамиза ии открытие наказать не имѣя\r\nего нельзя. Не правда ли, славная исторія? Напоминаетъ70\r\nнихъ\r\nГогольскаго поручика Пирогова, съ которымъ Шиллеръ и\r\nЛессингъ также распорядились домашнимъ образомъ. Этотъ\r\nФактъ составляетъ предметъ разговоровъ, куда ни приди. Но\r\nдовольно и сплетнямъ. Поживи съ сплетниками самъ сдѣ\r\nмаешься такимъ. Отъ сплетни ковъ перехожу къ умнымъ людямъ.\r\nИхъ здѣсь много. Всѣ они, какъ выразился кто то, лежать за\r\nобщее дѣло. Впрочемъ есть и такіе, которые дѣлають. Къ\r\nэтимъ людямъ отнесу Грановскаго и Кудрявцева, професоровъ\r\nисторіи въ университетѣ; они оба превосходно читають и\r\nимѣють большое вліяніе на студентовъ. Они обходятся съ\r\nстудентами какъ съ равными себѣ, зовутъ ихъ на домъ,\r\nдаютъ и мъ книги и вообще стараются развить въ\r\nхорошія сѣмена. Я всю эту недѣлю ходилъ къ нимъ ва лекцій\r\nи попалъ очень счастливо, на интересные эпизоды, состав\r\nлявшіе вѣчто цѣлое; я буду имѣть вѣроятно ихъ записки.\r\nСоловьевъ, также очень дѣльный профессоръ, читаетъ теперь\r\nэпоху Петра, что было для меня также весьма любопытно;\r\nно онъ не любимъ студентами и считается гордымъ. Съ\r\nГрановскимъ и Кудрявцевымъ я познакомился и былъ у\r\nнихъ. Грановскій человѣкъ чрезвычайно живой, энергичес\r\nкій, бойкій, вѣчно держащій оппозицію здѣшнему универси\r\nтетскому начальству, которое до того подло и гнусно, что\r\nтрудно вообразить себѣ. Попечителель Голохвастовъ нена\r\nвиди мъ всѣми. Чтобы показать вамъ, что это за человѣкъ,\r\nприведу вамъ одинъ Фактъ; на дняхъ, онъ не удостоилъ\r\nучительскаго званія одного молодаго человѣка, прекрасно\r\nвыдержавшаго экзаменъ, за то, что онъ по метрическому\r\nсвидѣтельству, оказался сыномъ дворовой дѣвки!?\r\nДля двора будетъ здѣсь маскарадъ, въ которомъ всѣ аристо\r\nкраты, такъ называемые, будуть изображать разныя истори\r\nческiя лица и города русское. Мнѣ очень жаль, что я продалъ\r\nсвой овчинный дубленый тулупъ; можетъ быть меня взяли\r\nбы изображать городъ Клинъ или Вышний Волочек.\r\nОбъ Московскомъ обществѣ можно замѣтить, что здѣсь\r\nгораздо больше начитанныхъ и правильно смотрящихъ на\r\nвещи людей, чѣмъ въ Петербургѣ. Славянофильство имѣетъ71\r\nвесьма ограниченный кругъ прозелитовъ. Ихъ свѣтила 1)\r\nХомяковъ, которому по дару болтать, не сыщется подобный\r\nна всей Руси. Человѣкъ безъ серьозныхъ убѣжденіи, какъ\r\nговорять, но очень образованный, очень умный, умѣющій\r\nзаставить себя слушать. Типъ энциклопедиста. 2) Аксаковъ,\r\nФанатикъ, ходитъ съ бородою по колѣно, какъ дарь Берендей;\r\nносить зипунъ, штаны въ сапоги и ходитъ въ церковь едва\r\nли не каждый день. Считаетъ все грѣхомъ, и театры и лите\r\nратуру; отца онъ также обратилъ, и отецъ въ такомъ же\r\nплатьѣ ходить. 3) Самаринъ, о немъ извѣстно. Рукописная\r\nлитература въ Москвѣ въ большомъ ходу. Теперь всѣ восхи\r\nщаются письмомъ Бѣлинскаго къ Гоголю, піской Искандера\r\n“ Передъ грозой ” и комедіею Тургенева “ Нахлѣбникъ\r\nВсе это вы вѣроятно будете читать. Передайте Милюкову,\r\nчто нетерпѣли во жду того, что онъ обѣщалъ мнѣ; чѣмъ\r\nскорѣе онъ пришлеть, тѣмъ лучше. Не ѣдетъ ли сюда скоро\r\nнашъ общій знакомый, Головинскій, онъ ему можетъ поручить\r\nэто. Здѣсь есть люди, сочувствующіе нашимъ мыслямъ о\r\nспособахъ дѣятельности. Даже говоруны здѣшніе, любя щіе въ\r\nклубѣ поспорить кое-о-чемъ, хоть для процесса спора, не\r\nсовсѣмъ безполезны. Все-же лучше преферанса. Впрочемъ\r\nонъ здѣсь тоже отчасти господствуетъ; но кажется не такъ\r\nсильно.\r\nКошевскаго брата я все еще не видалъ; три раза былъ въ\r\nУниверситетѣ и все его не было тамъ; наконецъ узналъ\r\nего адресъ и отправлюсь къ нему на дняхъ. Единственный\r\nчеловѣкъ, у котораго мнѣ здѣсь приятно, это Арнольди; я еще\r\nзналъ его въ Петербургѣ, чѣловѣкъ съ душой и вкусомъ.\r\nНашелъ я также поэта Григорьева, онъ экенатъ и звалъ меня\r\nкъ себѣ; но я еще не успѣлъ быть. Въ кондитерской встрѣтилъ\r\nна дняхъ однаго Зубова (Достоевскіе его знаютъ).\r\nПрощайте и прочее.\r\nВашъ отъ всего сердца\r\nЯ\r\nА. ПЛЕЦЕЕВъ.",
        "label": "7,6,5"
    },
    {
        "title": "Raznye raznosti",
        "article": "ФЕЛЬЕТОН.\r\n\r\n\r\nМежъ тѣмъ, какъ Петербургъ шумно и весело провожамъ на по\r\nкой кости стараго шестидесятаго года, одинъ темный закоулокъ\r\nМосквы оплакивалъ свою собственную тяжолую потерю, понесенную\r\nимъ въ лицѣ одного из лучшихъ своихъ представителей Ива\r\nна Яковлича. Кто не зналъ въ Москвѣ этого прорицателя, сидѣв\r\nшаго въ домѣ умалишонныхъ и сводивотаго съ ума многихъ, даже\r\nне сидѣвшихъ въ этомъ благотворительномъ заведеніи. Иванъ Яков\r\nапчъ был московскимъ львомъ, и ни одна знаменитая личность изъ\r\nпортретной галлереи Мюнстера не могла бы произвести въ темныхъ\r\nзакоулкахъ древняго города такого эффекта, какъ личность спод\r\nвижника Мароуши.\r\nО немъ чудесная мова\r\nПо всей Москвѣ давно ходила:\r\nЧто будто вѣщая въ немъ сила\r\nСокрыта, что его слова,\r\nХотя безсвязныя сказанья\r\nВѣщають всѣмъ, но въ нихъ есть смыслъ,\r\nЧто онъ московский Гостомыслъ\r\nСъ великой силой прорицанья.\r\nЧто всѣмъ, кто дастъ по калачу,\r\nПлатокъ на шею, сайку съ медомъ\r\nДа красный лоскутъ куначу,\r\nОнъ можетъ всѣмъ передъ народомъ\r\nРаскрыть судьбу…\r\n-\r\n3 T\r\nИ этого прорицателя, раздававшаго свои предсказанія въ видѣ\r\nгрязныхъ бумажекъ съ безобразными каракулями, не стало у доброй\r\nстарушки Москвы. Говоримъ старушки, потому что есть еще другая\r\nТ. I. — Отд. VI. 424 ВРЕМЯ\r\n.\r\n(\r\nмолодая Москва — Москва « Русскаго Вѣстника » и англійскихъ про\r\nборовъ; « Русской Рьчи » и западныхъ ученій, « Московскихъ вѣдо\r\nмостей » и рысистыхъ бігов, Москва театров, и маскарадови,\r\nМосква прогресса, свѣта и ума. Этоії Москвѣ конечно нѣтъ дѣла\r\nдо Ивана Яковлича. Но да утѣшатся жаркіе поклонники и почита\r\nтельницы: у него явился достойный преемникъ, который, какъ это\r\nвсегда бываеть, пошоль еще дальше своего учителя. Ученіе мо\r\nсковскаго кулесника какъ видно разлилось повсюду и съ его смертью\r\nсъ повой силой заявило себя далеко, далеко отъ Москвы - ръки, въ\r\nШотландія, въ лицѣ ученадо мужа, доктора Кеммина. Этотъ но\r\nвѣйшій прорицатель недавно издалъ брошюру, въ которой соѣшитъ\r\nизвѣстить все почтеннѣйшее человѣчество, что у него, человѣче\r\nства т. е., отъ старости умъ за разумъ зашолъ и что близка и очень\r\nблизка кончина міра. Ученый докторъ, посредствомъ своего соб\r\nственнаго прозрѣнія, дознался даже до точности, сколько еще по\r\nметрической книгѣ вселенной осталось просуществовать земному\r\nшару; оказалось, что весьма мало только семь лѣтъ. Въ 1867 го\r\nду, по его разсчету, пятый актъ земной жизни дойдетъ до конца\r\nи занавѣсъ падетъ. Все кончится…\r\nи только на другихъ планетахъ,\r\nДвумя словами можетъ быть,\r\nЗамѣтять кое - гдѣ въ газетахъ,\r\nЧто заболѣвъ въ прековныхъ лѣтахъ,\r\nЗемля велѣла долго жить. •\r\nА\r\nИ такъ, нам \"ь осталось только семь лѣтъ жизни, любезный чи\r\nтатель, по гороскопу піотландскаго оракула. Но семь лѣтъ — исто\r\nрія еще длинная. Проживемъ же эти годы какъ и саѣлуетъ послѣл\r\nнимъ могиканамъ земного сунцествованія.\r\nЖизнью пользуйся живущій\"..\r\nБудемъ же жіть її наслаждаться послѣднимп дарамт отживаю\r\nщаrо міра, забывъ на время и много - ученаго доктора Кеммина, ко\r\nтораго вѣроятно скоро, какъ и покойнаго Ивана Яковлича, поса\r\nдятъ въ жолтый домъ, и перейлемъ… перейдемъ хоть къ сканда\r\nламъ, къ дѣйствительнымъ, настоящимъ скандаламъ, которые если\r\nи не предсказываютъ кончины міра, за то навѣваютъ на насъ са\r\nмъя грустныя, тяжолыя мысли.\r\nДавно ли мы были свидѣтелями того общественнаго негодованія,\r\nсъ которымъ бълъ встрѣченъ дикій поступок'ю вневолоцкаго по\r\nмѣщика съдвукой на николаевской желѣзной дорогѣ, как'ъ вдруг\r\nдругая еще худшая исторія разыгралась передъ наніми глазами.\r\n1ФЕЛЬЕТовъ 26\r\nНо что всего безотраднѣе и грустнѣе въ этой истории, случив\r\nшейся въ Харьковѣ - это, что дѣйствующими лицами ея являются\r\nлюди не изъ среды того вымпракцаго, хряхлаго поколѣнія озло\r\nбленнагд, отсталаго старчества, но изъ Iіоколінія молодого, ев\r\nжаrо, на которое такъ много надѣятся, въ которое веъ вѣрують.\r\nФактъ этотъ печаленъ и долженъ вызвать еще большее негодованіе\r\nсо стороны всѣхъ, кто еколько -вбудь любить это поколѣніе в воз\r\nмагаетъ ва бего наше общее будущее. Харьковское происшествie,\r\nвъ которомъ выражается, на сколько развито уваженіе къ женіинѣ\r\nвъ людяхъ образованнаго меньшинства, уже воеrbто однимъ мѣст\r\nнымъ обличителемъ. Изъ стихотворенія его, называющагося спо\r\nдѣдь ласности, мы помнимъ только одно начало, которое и приво\r\nдимъ:\r\nИздавна твердятъ журналы:\r\n« Должно чтить намъ волю вѣка,\r\nПодъ ножомъ стоять за правду,\r\n« и за личность, человѣка:\r\nв\r\n.\r\n• Вся въ наукѣ наша сила!.\r\nНо въ одномъ старинномъ градѣ\r\nТакъ искусно свѣтъ науки\r\nМожетъ жить и въ мгаѣ и смрадѣ;\r\nНо въ одномъ стариннойъ градѣ\r\nЖоны въ рабствѣ господина,\r\nРядомъ съ истиной насилье\r\nи безправье и рутина;\r\nНо въ одномъ старинномъ градѣ\r\nМолодые прогрессисты,\r\nгрозные витів,\r\nЗавтра грязные дантисты.\r\nВыньче -\r\nи таковъ быхъ въ этотъ краѣ,\r\nВъ медицинскомъ Факуньтетѣ,\r\nНенавистникъ и гонитель\r\nДахъ и женщинъ веѣхъ на евѣтѣ.\r\nВесь его страшнася городъ,\r\nДамы встрѣчи съ нимъ бѣжали,\r\nи во снѣ увидѣвъ даже\r\nЕго образъ, — трепетали.\r\nРазъ вошла въ собранье маска…26\r\nВРЕМЯ T\r\nНо чтобу передать эту исторію съ большей точностью, разска\r\nжемъ ее сами, болѣе солиднымъ образомъ. Въ Харьковскомъ бла\r\nгородномъ собраніи на новый годъ былъ маскарадъ. Въ томоѣ ма\r\nсокъ была одна, одѣтая вь костюмъ карпатской пастушки и обра\r\nщавшая на себя всеобщее внимание и любопытство своей изящной\r\nи граціозной Фигурой. Время проходило, многія маски уже разъ\r\nѣхались. Оставшаяся публика сосредоточилась въ верхней залѣ со\r\nбранія, гдѣ музыка не переставала играть и танцы продолжались.\r\nВо время бальныхъ звуковъ польки, маска въ карпатскомъ костюмѣ\r\nспустилась въ нижнюю залу, которая была почти совершенно пу\r\nста. Но только что она дошла до ея средины, какъ подбѣгаетъ къ\r\nней будущій медикъ, студентъ медицинскао факультета, пятаго\r\nкурса, Страховъ, и без церемонии хватаетъ ее за ногу. За эту дикую,\r\nбезсмысленную дерзость маска въ то же мгновеніе отплатила ему\r\nзвонкимъ ударомъ по щекѣ. У даръ этотъ, вызванный благородными\r\nнегодованіемъ оскорбленной женщины, которой въ Западной Евро\r\nпѣ рукоплескало бы цѣлое общество, — возмутилъ и взбѣсилъ какъ\r\nглавиаго виновника этой печальной сцены, такъ и его товарищей.\r\nОни толпой бросились на слабую женщину, съ рыцарскими крика\r\nми, что ее надо побить. Между тѣмъ вокругъ маски составился\r\nкружокъ изъ статскихъ и военныхъ, и три Француза, схватившись\r\nза руки, окружили ее, чтобъ защитить отъ новаго оскорбленія. Боль\r\nшинство общества старалось объяснить нападающимъ, что посту\r\nпокъ съ маской был, недостойный постунок »., Но защитниковъ\r\nку.ачнаго права вѣрно не такъ легко было уговорить, и съ несчаст\r\nвой жертвы дикаго произвола, къ довершенію оскорбленія, была\r\nслернута маска. Д -ѣвушка упала въ обморокъ и Французы, схвативъ\r\nее на руки, увезли домой. Такъ кончилось это происшествіе, ко\r\nторому намъ не хотелось бы вѣрить, изъ любви къ тому большин\r\nству молодого поколѣнія, въ которомъ мы привыкли видѣть « нашу\r\nславу, нату силу ».\r\nЧѣмъ же оправдывають себя виновники этой исторін передъ\r\nхарьковскимъ обществомъ, которое все на вихъ возстало, чѣмъ?\r\nТя ело и грустно повторять. Они, сорвавъ съ дѣвушки маску и\r\nузнавъ кто она такая, думаютъ онравдаться тѣмъ, что подъ маской\r\nбыла Француженка и при томъ модистка изъ моднаго магазина.\r\nМодистка! такъ стало -быть можно молисткѣ дѣлать дерзости и\r\nнаносить публичное оскорбленіе. И кто же это говоритъ? Не мра\r\nколюбцы « Домашней Бесѣдь » и « Странника », не скопцы науки и\r\nдвиженія, юноши изъ нашего развитаго общества, люди, Кото\r\nрые молжны споспіісствовать нашему нравственному движенію.\r\nМы съ тѣмъ большимъ негодованіемъ указываемъ на этотъ пе\r\n((ФЕЛЬЕТонъ 27\r\nчальный -Фактъ, что в немъ замѣшаны люди, принадлежащіе къ\r\nмолодому поколѣнію. Все это очень груство; но развѣ среди моло\r\nдого поколѣнія не может быть той же рутины, Фразерства, мелко\r\nсти и пошлости. Пора намъ овсемь говорить прямо и откровенно,\r\nне дѣлая никакихъ уступокъ и уклоненій. Мы особенно указываемъ\r\nна это, потомучто эти уклоненія встрѣчаются ныньче весьма часто.\r\nКъ нам, зашомъ недавно одинъ поэть, еще очень молодой чело\r\nвѣкъ, и потому чрезвычайно неуступчивый въ своихъ мнѣніяхъ.\r\nОнь былъ сильно встревоженъ и взволнованъ. Не прошло и ми\r\nнуты какъ онъ заговорилъ цѣлыми тирадами.\r\nЧто это! началь онь, какiя низости, гадости и несправе\r\nливости! Не нужно быть Френологомъ, чтобы замѣтить, что на че\r\nретѣ современнаго русскаго человѣка развилась неизгладимая ши\r\nшка подчиненности и зависимости от\"ь многихъ авторитетов’ь, ко\r\nторыхъ значеніе и сила весьма подозрительны. В нашей литера\r\nтурѣ и журналистикѣ эта зависимость слѣлалась очень нерѣдкимъ\r\nявленіемъ. Напримѣръ всѣ мы съ благороднымъ негодованіемъ и\r\nтаковою же смѣлостью готовы безпрестанно уничтожать печатнымъ\r\nсловомъ какого-нибудь въ литературѣ юродствующаго Аскоченска\r\nго, готовы изъ каждой буквы Фамилии Козмяинова сдѣлать позор\r\nный пасквиль и прибить его къ столбу общественнаго мнѣнія. Все\r\nэто, разумеется, во имя чecтнaro обличенiя и негодованія. А попро\r\nбуйте во имя того же самаго нравственного обличенія обличить ка\r\nкой - нибудь литературный авторитетъ, пожелайте воздать по лѣ\r\nзамъ его, эти же самые обличители какъ Фамусовъ закричатъ:\r\nразбой, пожаръ 1 а сами ничего не с.Блаютъ для обличенія. Посмѣ\r\nются, посудачутъ, покачаютъ головами да тѣмъ и ограничатся.\r\n. Мы попросили поэта разсказать, что его такъ огорчаеть, и онъ\r\nсказалъ намъ, что былъ въ нѣсколькихъ редакціяхъ и предлагалъ\r\nимъ лля печати свои эпиграмы.\r\nПриходит, онъ въ одну изъ такихъ редакцiй и заговариваетъ\r\nсъ редакторомъ о литературномъ нашемъ полначальствѣ.\r\nРедакторъ началъ быстро моргать и замахалъ руками.\r\n— Ужь не говорите! кричамъ онъ, просто ужасно! Никакой\r\nсвободы мнѣнія и голоса. Один, только и есть независимый органъ,\r\nэто мой. Для меня истина выше всякихъ авторитетовъ.\r\nПоэтъ поймалъ любителя истины на словѣ и прочелъ ему эіни\r\nграмы.\r\n* Редакторъ присмирѣлъ и его голосъ спустился нѣсколько нотъ\r\nниже.\r\nЗнаете, замѣтиль онъ, потупясь: ужь это слишкомъ рѣзко,\r\nвикакой мягкости нѣть.28 BPEMA\r\n- Да какой же вы ждете мягкости отъ эпиграмы, замѣтилъ\r\nгөeть съ удивленіемъ. Эпиграмѣ придичнѣе и нельзя быть! Въ\r\nней;\r\nНе лицо, а просто литераторъ.\r\nМы попросили поэта прочесть эти эвграмы и тоже отказались\r\nихъ напечатать,\r\n— Какъ? воскликуудъ онъ, вы отказываетесь? Вы, взявшій.\r\nса обличать…\r\nОбличать, правда, но не оскорблать. Между этими словами\r\nлежить огромная разница; мы решились обличать все, что оскор\r\nблаетъ общество или литературу, а не оскорблять лица.\r\nНо въ моихъ эпиграмахъ нтъ лицъ, отвѣчамъ намъ поэтъ, —\r\nвъ нихъ сказано просто поэтъ, литераторъ; въ цихъ не названы\r\nимена,\r\nТѣмъ хуже. Знаете ли вы, что значит, эпиграма без\r\nимени? Это тѣже особыя примљты, которыя прописываются на ра.\r\nспортахъ и подходятъ подъ всякiя личности, Помнате ли вы случай\r\nвъ нашем литературномѣ фоңдь, когда въ одномъ изъ его отде\r\nтовъ напечатано было, что выдано имъ пятсотъ вли триста ру\r\nблей 6, -т не помнимъ хорошенько - одному извѣстному литератору,,\r\nснискавшему своими сочиненіями всеобщее уважение ит, а,?\r\nЧто же изъ этого?\r\nА то, что послѣ этого отчета публика, совершенно не при\r\nчастная литературѣ, но принимающая въ ней живое участие, стала\r\nломать голову и доискиваться имени, Мы помнимъ, как, называл\r\nлись въ публикѣ имена нашихъ первыхъ, талантливѣйшихъ лител\r\nраторовь. Публика кивала то на того, то на другого. Мы помнимъ,\r\nКакъ интриговала всѣхъ Фраза в этомъ отчетѣ о временном стѣ.\r\nснительному положеніи этого одного литератора. Времеццо -стьҫки.\r\nтельное положеніе, говорили въ публикѣ; стало -быть онъ мѣетъ\r\nсостояние? Ктожъ бы это? и пошли, и пошли перебирать, и увѣ.\r\nряемъ васъ, что не оставили ни одного сколько - нибудь громкако и\r\nизвѣстнагө имени въ литературѣ. А вы еще хотите лечатать безъ\r\nименъ свои эпиграмы. Да знаете ли вы, что посл Б этого въ публи\r\nкѣ будутъ кивать головою можетъ быть на васъ же самихъ, какъ\r\nва героя вашихъ же собственныхъ эпиграмъ.\r\nНу, ужь этого не будетъ, отвѣчамъ поэтъ.\r\n— Сомнительно. Фақты, выставленные вами въ вашихъ апи\r\nграмахъ, принадлежатъ частной жизни. Въ публикѣ о нихъ не\r\nзнаютъ. Когда вы выпустоте ваши печатныя ракеты, догадкамъ\r\nконца не будетъ. Ставутъ перебирать, дойдутъ 4 40 вас, особенно\r\n2\r\n.ФЕЛЬЕТонъ 29\r\nесли къ тому времени вы понесчастію прославатесь и ставете у\r\nвсѣхъ на виду..\r\nПоэтъ становился все мрачнѣе и мрачнѣе.\r\nЗнаете ли вы, что если мы напечатаемъ этотъ разговоръ съ\r\nвами, то пробѣгая наши строки, читатель ужь непремѣнно задастъ\r\nсебѣ вопросъ, съ кѣмъ это мы такъ разговаривали объ эпигра\r\nмахъ но гласности, и будетъ долго думать и непремѣнно перебе\r\nретъ у себя въ памяти всѣ знакомыя ему имена нашихъ поэтовъ.\r\nСтало - быть послѣ этого вы отказываетесь отъ обличенія,\r\nсказалъ поэтъ, бывшій по видимому очень боль на воспѣтья имъ\r\nличности.\r\nПослушайте, ваша эпиграмы прелестны (онѣ точно очень хо\r\nроши: рифмы удивительныя и закруглены такъ, что хоть бы во\r\nФранція), но повторяемъ вамъ: обличать не значить оскорблать.\r\nСъ какой стати станемъ мы оскорблять нѣсколько лиц », которыя\r\nнамъ никакого зла не сдѣлами. Обличенію принадлежатъ Факты,\r\nили оскорбляющіе общество, как, напримѣръ та історія съ маской,\r\nо которой мы разсказали выше, или литературу, какъ напримеѣръ\r\nвозмутительныя статьи г. Аскоченскаго. Дѣла же и грѣхи частной\r\nжизни до тѣхъ поръ, пока само общество не оскорбится ими вид\r\nпока судъ юридически не выставитъ ихъ наружу, не подлежатъ\r\nвѣдѣнію литературы. Иначе это вѣдѣніе очень часто будетъ смахи\r\nвать на клевету. Мало ли что говорять о людяхъ; у каждого изъ\r\nнасъ есть враги, готовые распускать о насъ разные слухв. Такъ\r\nсейчасъ и ловить ихъ и печатать? Нѣтъ, обличеніе орудie острое,\r\nсъ которымъ нужно обращаться как можно осторожнѣе, иначе\r\nсейчасъ сами же обрѣжетесь. Право, ужь лучше оставимъ частную\r\nжизнь нашей литературы въ покоѣ, а станемъ наблюдать за печат\r\nными строками. Журналъ не Управа, не Земскiй или какой -нибудь\r\nдругой судь. Да и въ Управѣ и въ Судѣ возникаютъ дѣла только\r\nпо поводу жалоб, или тяжбъ, или когда есть явное поличное.\r\nТакъ и не уси Бли мы убѣдить даровитаго поэта.\r\nДоложим, теперь читателю о новыхъ выборахъ въ члены Ко\r\nмитета нашего литературнаго Фонда или « Общества для пособія ну\r\nждающимся литераторамъ и ученьЈъ. »\r\nПо нездоровью, мы не могли быть на этихъ выборахъ. Печат -\r\nныхъ свѣдѣній о нихъ въ настоящую минуту мы еще не имѣемъ.\r\nЗнаемь только, что въ настоящемъ голу по уставу Общестна долж–\r\nны были выбыть изъ комитета (по жребію) четыре члена. Именно;\r\nгг. Краевскій, Гллаховъ, Кавелини и Никитенко. Комитетъ на мѣ\r\nсто выбывшихъ четырехъ, пазначилг кандидатами Восемь че\r\nловѣкъ, именно: гг. Березина, Ковалевскаго ІІ. М.; Калачова, Дав\r\n*,\r\n230 ВРЕМЯ\r\nнашихъ га\r\nрова, А. Н. Майкова, Некрасова, Кн. Одоевскаго, Писемскаго. Изъ\r\nнихъ выбраны по большинству голосовъ: гр. Березинъ, Калачовъ,\r\nКовалевской и Лавровъ. Все это прекрасно, и такъ- какъ съ давнихъ\r\nпоръ ведется обычай при всѣхъ подобныхъ происшествияхъ при\r\nходить въ умиленie, то и мы готовы придти въ самое серьёзное\r\nумиленіе, потому что много сочувствуемъ Обществу. Намъ съ своей\r\nстороны хотѣлось бы сдѣлать только маленькое замѣчаніе, конечно\r\nсъ позволенія общества.\r\nВъ обществѣ предстояли выборы. Назначены были для выбо\r\nровъ восемь кандидатовъ. Почему же ни одна изъ\r\nзетъ не обсудила предварительно этихъ выборовъ, не выбрала изъ\r\nвосьми человѣкъ своихъ четырехъ кандидатовъ, не поговорила\r\nсъ читателями о ихъ способностяхъ къ исполневію нxъ буту\r\nщихъ должностей, однимъ словомъ почему ни 0,1на изъ нашихъ\r\nгазетъ не освѣтила предварительно этого важнаго вопроса? Тогда\r\nчлены собрались бы на выборы уже съ нѣкоторымъ уясненіемъ\r\nдѣла и, главное, съ знаніемъ лицъ, предложенныхъ комитетомъ.\r\nЕще одно замѣчаніе.\r\nТеперь обыкновенно всѣ предварительныя свѣдѣнія касательно\r\nвыборовъ въ общество, т. е. списки кандидатовъ, передаются поче\r\nму -то въ одинъ магазинъ г. Кожанчикова. Тула, непремѣнно въ\r\nмагазинъ г. Кожанчикова, должны идти всѣ члены для прочтенія\r\nили для пріобрѣтенія (конечно безплатно) этихъ списковъ. Такимъ\r\nобразомъ относительно общества магазинъ г. Кожанчикова имѣетъ\r\nтакое же значеніе, какъ въ Парижѣ кулисы или la petite bourse\r\nотносительно большой, настоящей Биржи. Мы не имѣемъ никакихъ\r\nпричини не желать всякихъ успѣховъ г. Кожанчикову, но не пони\r\nмаемъ также, почему эти списки и всѣ свѣдѣнія касательно Обще\r\nства не передавать и въ дpyrie книжные магазины, особенно въ тѣ,\r\nкоторыхъ хозяева состоять членами общества. Точно также не по\r\nвимаемъ мы, почему « С. Петербургскія Вѣдомости » пользуются мо\r\nнополіей первыми печатать всѣ отчеты общества. Мы думаемъ,\r\nчто и другія наши ежедневньа газеты съ большою готовностію\r\nпредложили бы обществу у себя мѣсто для его отчетовъ.\r\nВпрочемъ, можетъ - быть, мы ошибаемся; можетъ - быть и въ са\r\nмомъ- дѣлѣ есть важныя причины, почему все это такъ дѣлается,\r\nпричины, которыхъ мы не знаемъ. Но такъ какъ всѣ эти вопросы\r\nмы дѣлаемъ съ хорошей цѣлью и, главное, искренно желаемъ блага\r\nнашему обществу, то и самая ошибка съ нашей стороны, надѣемся,\r\nбудетъ сочтена за ошибку только и ни за что другое. Заднихъ мыс\r\nлей относительно такого учреждения, какъ « общество », мы неим:ѣемъ\r\nи имѣть не будемъ.ФЕЛЬЕТонъ 31\r\nрозги. Розги\r\n1\r\nА теперь перейдемъ къ другимъ дѣламъ. Вотъ недавно гласность\r\nиспугала одного штатнаго смотрителя училища въ Воронежѣ. Этотъ\r\nлюбопытный Фактъ мы снѣшимъ разсказать здѣеь. Воронежское\r\nначальство разослало по уѣзднымъ училищамъ циркуляръ съ извѣ\r\nстіемъ, что по произведенному осмотру оказалось, что канцелярская\r\nсторона училищъ найдена безукоризненной, за то развитие учени\r\nковъ и ихъ усиѣхи очень слабы. Одинъ изъ штатныхъ смотри\r\nтелей, получивъ этотъ циркуляръ, рѣшительно упалъ духомъ. Онъ\r\nзналъ только одно самое дѣйствительное средство, по его мнѣнію\r\nподвинуть впередъ усоѣхи учениковъ, но это средство были\r\nэто педагогическая болячка старыхъ педагоговъ:\r\nбезъ нихъ они не признаютъ воспитания и возможности чему либо\r\nвыучить дѣтей. Чтоже теперь дѣлать старому педагогу, теперь, ко\r\nгда розги и ихъ поклонники преслѣдуются всюду общественнымъ\r\nмнѣніемъ, журналами и новой педагогикой.\r\nШтатный смотритель, поставленный между двухъ огней, опа\r\nсаясь строгаго начальства, а еще болѣе суровой гласности, въ нерѣ\r\nшительномъ, плачевномъ состоянии собралъ педагогической совѣтъ\r\nдля рѣшенія вопроса: какъ быть? какъ подвинуть успѣшный ходь\r\nкласныхъ занятій? Въ совѣтѣ начались толки и споры. Слово « роз\r\nги » въ бесѣ.rѣ повторялось весьма часто, но наконецъ рѣтили все\r\nтаки тѣмъ, что къ розгамъ прибѣгать опасно и несовременно.\r\nТогда находчивый смотритель высказалъ слѣдующее мнѣніе. —\r\nГоспода! вы совершенно правы - къ розгамъ пробѣгать теперь не\r\nслѣлуетъ, иначе вооружишь противъ себя и начальство и гласность.\r\nЖаль, а сѣчь все-таки нельзя. Но такъ- как\"ь учениковъ нужно же\r\nнепременно въ страхѣ держать, то… я придумалъ такую мѣру:\r\nсѣчь ихъ мы не будемъ, а будем только… подводить ихъ къ розгѣ…\r\nИ вотъ находчивый смотрители, который все это придумывалъ для\r\nтого, чтобы своими крутыма мѣрами не вызвать порицаніе гласно\r\nсти, все-таки сдѣлался ея добычей. Какой -то любитель даже вос\r\nпѣлъ его въ слѣдующих строФахъ:\r\n4\r\nПЕДАГОГИЧЕСКАЯ МЪРА\r\nРОМАНСъ мѣЗДНАГО УЧили ЩА\r\nВъ минуту жизни трудную,\r\nКіяня свой злобный рокъ,\r\nОдну методу чудную\r\nПридумалъ педагогъ.\r\nХоть сѣчь съ особымъ рвеніемъ\r\nОнъ мальчиковъ не мнихъ,32 ВРЕМЯ\r\nНо къ розгѣ - за внушеніемъ.\r\nИхъ часто подводилъ.\r\nоты, метода дивная!\r\nҚакъ все въ ней глубоко\r\nи розга прогрессивная,\r\nи на сердцѣ легко…\r\nТак, всюду, вездѣ ходить этотъ абѣсъ обличенья, бѣсъ со\r\nмнѣнья » и зарѣзываетъ сны у многихъ, до тѣхъ поръ спокойно по\r\nчивавшихъ гражданъ и отцовъ семейства. Помнимъ мы то старое,\r\nтихое время, о которомъ съ такимъ сожалѣніемъ говоритъ поэтъ\r\nотжившей эпохи.\r\nТо былъ тихій застой,\r\nНашъ смущали покой\r\nРъже.\r\nАхъ, гдѣ та старина,\r\nДруги, тѣ времена\r\nГдѣ же?\r\nНо наконецъ нужно все это оставить и перейдта къ Петербургу,\r\nкъ его жизни, къ его новостямъ. Что новаго? Что новаго? Неу\r\nжели ничего нѣтъ! И да, и нѣтъ. За летучими новостями, ново\r\nстями минуты не услѣдиціь, ихъ на лету хватаютъ жадные лѣтопис\r\nцы ежедневныхъ газетъ, одѣваютъ еще нарядне, чѣмъ они есть\r\nна самом дѣлѣ, и тотчасъ пускаютъ въ обиходъ, съ приличныма\r\nаттестатами. За такими новостями намъ и охотиться вечего, да и\r\nскучно, признаться. Что новаго въ общественной жизни Петербурга\r\nВсе тоже самое сегодня, что и вчера, любезный читатель!\r\nВчера быхъ балъ, а завтра будетъ два,\r\nТотъ слишкомъ голодень, тотъ можетъ ѣсть едва.\r\nВсе тот же толкъ уламъ, вь театрахъ скука таже,\r\nитѣ же чтенія въ штейнбоковскомъ пассаж$.\r\nВпрочемъ нужно прибавить при этомъ, упомянувъ о литератур\r\nныхъ чтеніяхъ въ пользу воскресныхъ школъ, что на послѣднемъ\r\nизъ нихъ, кромѣ русскихъ литераторовъ, участвовала наша знаме\r\nнитая гостья Аделаида Ристория, которая прочла отрывокъ изъ Бо\r\nжественной Комедін Данта. Въ этой же книгѣ надоего журнала мы\r\nподробно говоримъ объ игрѣ итальянской артистки на нашей сценѣ,\r\nи потому перейдемъ прямо къ нашимъ русскимъ театральнымъ во\r\nвостямъ.\r\nРусская наша сцена уже давно отличается своей бѣлностью и\r\nдержится кое-какъ, старыми пьесами,> старыми декораціями и стаФЕЛЬЕТонъ 33\r\n!\r\nрыми актерами. Даже большая часть бенефисовъ, составляется изъ\r\nпьесъ возобновленныхъ и найденныхъ въ древнемъ репертуарѣ.\r\nПисателей для сцены у насъ теперь дѣйствительно никого нѣтъ\r\nкромѣ Островскаго и.., и только. При такихъ условіяхъ понятно,\r\nпостановка каждой незначительной новой пьесы возбуждаетъ общее\r\nвнимание и любопытство. Съ такимъ-то точно любопытствомъ бы\r\nло встрѣчено въ Петербургѣ извѣстіе, что въ скоромъ времени поя »\r\nвится у нас, новая комедія молодого писателя Н. Потѣхина (брата\r\nизвѣстнаго писателя А. Потѣхина) подъ названіемъ, « Дока на доку\r\nнаполъ, » О новой комедія ходили въ городѣ разные толки и слухи,\r\nвпрочем больше благоприятные. Вообще внимание было возбуж,\r\nдено, и публика съ интересомъ готовилась слушать новое произве\r\nденіе, Хорошая новая комедія на русской сценѣ лвленіе нечастое,\r\nи всеобщее любопытство понятно,\r\nНаконецъ, къ праздникамъ, въ бенефисъ г, Бурдуна комедія бы\r\nа поставлена, съиграна, и намъ приходится теперь сказать о ней\r\nсвое мнѣніе, не совсѣмъ выгодное для комедіи г. Потѣхана, какъ\r\nрѣшился онъ назвать свою четырехъ-актную пьесу. Неужели въ са •\r\nмомъ дѣлѣ қаждая пьеса, состоящая изъ четырехъ дѣйствій, мо\r\nжетъ называться комедіей? Вообще нужно замѣтить, что новое\r\nпроизведение г. Потѣхина отличается огромною смѣлостью и са\r\nмоувѣренностью. Говорять, что смѣлость города беретъ — можетъ\r\nбыть, да и то не теперь; но ужь въ создании комедіи подобная смѣ\r\nлость скорtіе повредить, чѣмъ доставить успѣхъ.\r\nРазскажемъ по возможности сжато содержаніе самой пьесы.\r\nУ купца первой гильдій Григорія Кузьмича Лазурина (онъ-то\r\nдока и есть) плута и темнаго прогдохи, занимающагося разными\r\nподрядами и оборотами. есть дочь Катя, учившаяся въ мохномъ\r\nпансіонѣ. Лазуринъ B,1овецъ и любить свою дочь. Первое дѣй\r\nетвіе начинается съ того, что отецъ думает, отдать дочь замуж, за\r\nкрестника своего брата, который горячо любитъ племянницу Катю\r\nи тоже хлопочетъ о ея бракѣ. Женихъ необразованъ и Катѣ со\r\nвершенно не пара, но старик - отец, настойчивъ и день свадьбы\r\nназначень. Но свадьба эта віругъ разстроивается, потому что Лазу\r\nрин, неожиданно получаетъ миллионъ каким - то страннымъ обра\r\nҙомъ. Г. Потѣхинъ, какъ замѣтно въ таких случаяхъ не скулитея\r\nи на миллионы очень щедръ. Получивъ миллионъ, Лазуринъ іере\r\nмѣн илъ свои планы на счетъ дочери и хлорочетъ уже выдать ее\r\nзамужу за одного князя, на дядю котораго онъ сильно разсчитываеть\r\nпо дѣламъ казенныхъ подрядовъ, Молодой, промотавшiйся князь\r\nЛевъ Николаичь самъ непрочь получить милліоз и къ нему въ\r\nпридачу молоденькую жену. Они знакомятся, князь дѣлаетъ предао,34 ВРЕМЯ\r\n9\r\nженіе и получаетъ согласiе. День свадьбы близокъ. За нѣсколько\r\nчасов, до вѣнчанія князь имѣлъ довольно трагикомическую сцену\r\nсъ своей матерью, гордой аристократкой, которая падаетъ въ обмо\r\nрокъ отъ извѣстія, что ея сынъ женится на купчихѣ. Старуху\r\nвыносять, князь начинает\"ь олѣваться. Bь это время къ нему является\r\nбывшій женихъ его невѣсты — Паша Расторгуевъ. Старый же\r\nнихъ молитъ новаго отказаться отъ свадьбы, увѣряя князя, что\r\nЛазуринь плутъ и придавато ему не дасть. Когда князь рѣзко\r\nотказываетъ странному просителю, тогда Паша проситъ принять\r\nпіятьдесять тысячь отступного. Князь выгоняеть его и раз.ty\r\nмывает \" ь. Опасаясь въ самомъ дѣлѣ попасть въ ловушку Лазурина,\r\nонъ придумалъ новый планъ, надіваетъ снова халатъ и, садится.\r\nМежду тѣмъ прі зжаетъ піаферъ звать его въ церковь и между\r\nпрочимъ просить ужебиха трехъ тысячъ взаймы. Тотъ ему их ь\r\nобѣщаетъ въ такомъ только случаѣ, если онъ по-ѣдетъ къ невѣ\r\nстѣ и объявить ей, что женихъ уже въ церкви. Проходить время,\r\nонъ сидить и ждетъ; наконец, пріѣзжаетъ отецъ, испуганный\r\nскандаломъ и на колѣняхъ проситъ князя ѣхать въ церковь. Князь\r\nтребуетъ денегъ и оначе не хочетъ ѣхать. Тогда взбѣронный и пой\r\nманный дока вынимаетъ изъ кармана миллионъ (!?) и отдает, жениху.\r\nТотъ беретъ, цѣлуетъ отца и тотчасъ же:ѣдетъ съ нимъ въ церковь.\r\nПослѣ этой сцены еще идетъ четвертое лѣйствіе, чрезъ нѣсколько\r\nаѣтъ послѣ свадьбы, но онемъ мы ужь совершенно умолчихъ,\r\nпотомучто оно написано безъ всякой видимой надобности.\r\nВотъ все содержаніе пьесы, которая на самомъ дѣлѣ есть только\r\nсколокъ съ разныхъ комедій: въ цей есть сцены и личности изъ\r\nкомедій Островскаго, изь « Горе от ума », а самое лицо князя Льва\r\nНиколайча, есть ничто иное какъ копія съ Михаила Васильича Кре\r\nчинскаго. Сходство перваго съ послѣднимъ до того иногда близко,\r\nчто смотря на пьесу становится по временамъ совѣстно. Князь без\r\nпрестанно, такаже какъ и Кречинскій, повторяетъ извѣстную фразу\r\nвъ комедія Сухово - Кобылина:\r\nМиллiовъ 1 Эка сила миллионъ!\r\nВъ послѣдней сценѣ, гдѣ князь поджидаетъ къ себѣ Лазурина,\r\nонъ также какъ и Кречинскій, ожидающій Расплюева съ солитеромъ,\r\nвосклицаетъ:\r\nВотъ ова, вотъ она великая - то минута!\r\nи такого неловкаго сходства не мало въ частностяхъ пьесы. Въ\r\nцѣломъ же своемъ она рѣшительно не выдержить строгой критикв.\r\nВъ комедія много случайностей, много произвола; она не имѣетъ\r\nу себя ни собственной почвы, ни собственныхъ характеровъ, ни дажеФЕЛЬЕтовъ 35\r\nР\r\nидеи. Это просто старый анекдотъ, растянутый на четыре акта и на\r\nзванный авторомъ, комедіей.\r\nВпрочемъ при бѣдности нашей сценической литературы все\r\nтаки лучше имѣть хоть какуто -нибудь лишнюю комедію, если она\r\nне вовсе плоха (а плохою вовсе нельзя назвать новую пьесу), чѣмъ\r\nвовсе ничего не имѣть. Если она представляетъ хоть какia -нибудь\r\nроли для актеровъ, такъ какъ многія пьесы и этого не даютъ, то\r\nмы рады забыть всѣ ея литературные недостатки. Относительно ро\r\nлей такая бѣдность, что талантливымъ актерамъ просто,дѣлать не\r\nчего. Чуть- чуть было мы не сказали, что къ счастію ихъ теперь\r\nнемного. Избави Богъ отъ такого счастья!\r\nВъ заключение помѣщаемъ письмо ви Редакцію « Времени » на\r\nшего поэта Я. П. Половскаго. Предметъ, о которомъ онъ пишетъ\r\nи который разбираеть, очень интересень. Статья Теккерея, о кото\r\nрой упоминается въ письмѣ этомъ, уже переводится для нашего жур\r\nвала и будетъ вапечатана въ мартовской книгѣ.",
        "label": "1,5"
    },
    {
        "title": "X. Kritika. Pechal'nye, veselye i unylye tony moego serdtsa. S epigrafom: <…> Sankt-Peterburg. V Meditsinskoi Tipografii. 1809 goda. V 8",
        "article": "X.\r\nКРИТИКА.\r\nЛегальные, веселые и унылые тоны люего сердца. С эпиграфом:\r\n»Что наша жизнь? есть цепь мучений-\r\nБлажен живущий под луной,\r\nКто за сто роковых гонений, Один лишь миг дружит с судьбой.\"\r\nСанктетсрбург. В Медицинской Типографии. 1809 года. В 8.\r\nРодству, дружб и любви посвящены сии несильные, веселые и Цнылые тоны неизвестнаго нам сердца при следующих стихах:\r\n>иДля ваших чувств пишу оттенки чувств моих; Рут пиитВ живой игры, нипп лов-\r\nкихд выражений,\r\n«\r\n232\r\nНит тоткости цлш, которыли ды-\r\nшет Гений,\r\nПитомцев Муз, сынов Поэзии\r\nпрямых',\r\nЯ с ними теснаго союза не имея. И под перо свое класть вылиыслов\r\nне смея,\r\nКопировал одни сердегныл срты, Где чувства под пером — там нужны ли мечты?—<с\r\nКакая милая чувствительность и откровенность! Второй и третий стих могли бы служить эпиграфом.\r\nКнижка сия, напечатанная мел- кими буквами в большую осьмушку, занимает с погрешностями 63 страницы-, она заключает в себе о2 стихотворных и 5 прозаических сочинений, которыя рас233\r\nположены хронологическим порядком, начиная с 1798 по иSио год. В конце каждой пиэсы означено место, где она написана Читатели могут судить о дарованиях и вкусе сочинителя по нижеследующим его произведениям.\r\nПримр песалных тонов: ï;99 год.\r\nДРугу МОЕМу.\r\nиНа месте, коего не лобызал лучь\r\nсвета,\r\nГде в ризу мрачную природа вся\r\nодета,\r\nГде вековечный лес задумавшись\r\nстоит,\r\nГде пасмурная ель с угрюмой сосной спито,\r\nГдй дрелилет жизни пульсд в люл-\r\nании глубоколио;\r\nСижу один с тоской е5 грцди и\r\nтомным оком,\r\nНа мрачность дикую вокруг себя\r\nсмотрю,\r\nО милых для меня сердечны слезы лыо:\r\n065 дорогом отце, о матери любезной.—\r\nЯ в колыбели был, когда рукой\r\nжелезной\r\nРок злобный у меня похитил\r\nнежну мать, Потери важной сей тогда не мог\r\nя знать,\r\nИ после мало знал', отец мне\r\nоставался,\r\nОн был: отец, мать, друг; я щастьем наслаждался. Он мне и,вит5 юности живил,\r\nоду' ше клял,\r\nПонятия мои незрелы развивал,\r\nС полезным смешивал приятное\r\nученье;\r\nПреподавал уму и сердцу наставленье.\r\n234\r\n235\r\nТы знаешь, как я им был горячо любим,\r\nАх! мало щастием я наслаждался\r\nсим!\r\nГде милыя мечты, которыми я\r\nльстился?\r\nГде вы дни радоспи? л вас на\r\nвек лишился! Нет моего отца, нет друга моего; Злым роком угашен светильник\r\nдней его,\r\nИл не 6ыл припе.ид, как в нем\r\nслабели силы,\r\nКогда нога его касалася могилы;\r\nЯ Cd упросил судьбу, л 65 умолил\r\nБогов,\r\nАх! может быть—но нет; мой жребий был таков! С тех пор, ты не поймешь; ты не был сиротою, Мне милы ужасы, слсёющс.юс слезою\r\nкроплю лиертвиющей природы толи-\r\nный видд,\r\nАюблю все, где я с ней, она со мной грустит\r\n2 3 6\r\nЯ и теперь сижу во тьме ел унылой. 11 мыслью плачущей ношусь над\r\nтой могилой, Где прах ил'5, где oui в против-\r\nвольно ли сне, В5 лиертообезмоявной тьме, «5 бездушной тишине. Предметы моея печали безотрадной! Чей милый, добрый прах скрывает\r\nс» О\r\nкамень хладной. Примите томную слезу моих очей,\r\nДань сердца моего, дань горести\r\nмоей,\r\nВот на лице моем она теперь\r\nструится,\r\nВот на груди уже, и вот с груди катится, На землю мертвую; за нею вздох\r\nлетит;\r\nНо не пробудит вас, вас в мир\r\nне возвратит. В могилах смерть и мрак, в них жизни нет ни света, Там все покоятся до общаго разсвета.\r\nПокоятся—твой друг решился к\r\nНИМ ИИП1ПИ. Час смерти бьет… иду… увидимся… прости (*).“\r\nСело Радьковка. {Стр. 6 и 7.)\r\n237\r\nПрилиир веселых тонов:\r\nПОСЛАНИЕ к СТАРИННЫМ\r\nПРИЯТЕЛЯМ моим.\r\n»Позвольте, милые! мне с вами Слегка о многом поболтать, Сказать двумя, тремя словами,\r\n^т° только можно мне сказать* Сетавя лишние затеи,\r\nНе напишу вам ахинеи;\r\n') Щартливый случай! тебе обязан я моею благодарностию и моею жизнию. 11 рила5г. Со,\r\n238\r\nA mo, что видел и слыхал,\r\nЧему свидетель сам бывал; Таланты вам мои известны,\r\nВ стихах не бойкий л ходок.\r\nИ так, приятели любезны! Настроив по просту гудок, Гудишь начну так как умею, Стихи сплету, как разумею;\r\nНо чур об них не говорить.. • • Провале бы взял, л заболтался j Я быль писать вам обещался,\r\nИ так пора к ней приступить.\r\nВ стране, что к Прусу примыкает,\r\nЧто прежде Польшею звалась, Тут пригорюнлс обитает Ваш друг с Петрополем простясь, Франциска в келии унылой Сидит се цпылою душой Сам-друг с приятельницой милом: Друзя! накладно лиить с тоской; Она, поверитель? покою Ни день, ни ночь мне не дает, Везде проклятая со мною И кошкой сердце линё скрсбета;\r\nЯ с ней к приятелям в беседу—* Не много у меня их тут—\r\nНа парочке—отцовских еду,\r\nКогда они меня зовут.\r\nЯ с ней в стаканы заглядаю, Желаю горе задушит,\r\nЯ с ней пишу, я с ней читаю— Теперь вы можете судить,\r\nЧто все не то, как прежде с вами Бывало друг ваш вместе жил,\r\nНе быв еще знаком с чинами. Приятно время проводил.\r\nБывало, сидя в круговеньку, Собравшись к вам, ко мне на\r\nбалд;\r\nБез церемоний по-маленьку Тянули дружества бокал.\r\nБывало—те дни миновали— Собравшись вместе вечерком, Воздушны замки созидали,\r\nН-пи карабкались полком На скользкую Ларнасса гору; ^бперь, друзя мои! без вас, Забывши Муз, забыв Па]пасс, Друг ваш зарылся в мрачну нору,\r\n2 Д О\r\nОткуда редко выхожу»\r\nЯ тут, коль молвить правду матку. Разсудок весь схватя в охапкц, С клюкой сцмн-ения брожу Туш все глядеть потребно в\r\nоба;\r\nНу как ни гладишь по цсалг;\r\nА все в душе коварство, злоба;\r\nЯ был тому свидетель сам. Хотят того, чему не быть;\r\nНо Бог с Российскилии сыналии Монарха новылии венками Ме справедливый подарил.—(* **) Пускай враги нам зла желают; На что трезвонить о пустом.\r\nЯ Росс—а Россы отомщают Врагам своим за зло—добром.\r\n(*) Легко заметить можно, что тут пропущены некоторые стихи. Прим. Соч.\r\n(**) Легко заметить можно, чего и шут недоспает. Прим. Пзд.\r\ni4i\r\nДрузя! вы больше знать хотите, Хотите знать… но как же быть; Гудок мой перестал гудит; Быдт сбор к походу… марш—\r\nпростите.\r\nКто знает, может быть, мне\r\nрок\r\nНа век велит проститься с вами, Бумага кропится слезами —\r\nДрузя! ведь слезы не порок?— Коль весть дойдет, что смерть…\r\nскажите\r\nСупруге, что я верен был, Свитаго долга не забыл.\r\nСлеза…. еще слеза… простите.\r\nМ. Алкеники. Монастырь Срранч,исканов5. (Стр. 47. /,8 и 49.)\r\nИрихчер циылых тонов:\r\nБОЛЕЗНЬ.\r\n,,Боже неба и земли!\r\nГласу моему внемли:\r\nПодкрепи меня своей мощною рукою; Томно дни мои текут, я борюсь\r\nс тоскою; Вьется хлад в лиоих костлх, Пламень в нервах, огнь в\r\nкрови.\r\nСлабость, боль во всех частях, Тцпост в гцвствах головы; Нет в них бодрости, онё дрсли- лют, засыпают; Сердце бодрствует одно; цвства «5 нели пылаютЬ. Страсть в нем пылкая живет?;\r\nНо она его сожжет.\r\nГде найти ему спасенье?\r\nКто подаст мне облегченье? Боже неба и земли!\r\nГорести моей внемли:\r\n242\r\n24о\r\nПримири мепя с моей гневною\r\nсудьбою,\r\nЯ не зол в душе моей, страстью\r\nлишь одною\r\nМожет быть тебя гневлю, Что я Р… милую более чем жизнь\r\nлюблю;\r\nНет! так любить, как я, не грех перед тобою Земнаго Ангела с небесною душою; Но ее со мною нет!\r\nСкорбь и кровь и жизнь сасет.— Я живу—без жизни, таю;\r\nЯ без смерти—умираю.\r\nБоже неба и земли!\r\nГласу слез моих внемли. Томной, горестной слезою Я не многаго прошу:\r\nДай увидеться мне с тою,\r\nКем живу я, кем дышу.“.\r\nСтр. 2 6.\r\nЧаст V.\r\nil\r\n244\r\nПосле жестокой болезни, а особливо горячки с бредом, не редко следует смерть- И так выпишем здесь еще одну плачевную -Эпитафию.\r\nЭПИТАфиЯ ДЛЯ НЕЙ.\r\n,,На месте сем мой друг—супруга почивает. Чувств нижных нежный плод хотелось ей иметь; Он был; но рок лшхнул — малютка умирает, Еще лшхнцл — и мать принудил\r\nумереть.\r\nБаш прах в земле; но дух ваш надо мной парит.. • Не много — и нас всех день вечный озарит.“\r\nС. Петербург. Стр. 61.\r\n245\r\nТеперь остается нам только представить образец прозы Г. неизнестнаго сочинителя. Мы выбираем нарочно самую лучшую его прозаическую пиэсу.\r\niSoS год.\r\nРАЗЛИЧИЕ МЕЖДУ ЧУВСТВЕННОЮ и СЕРДЕЧНОЮ ЛЮБОВИЮ.\r\n„Чувства пленяются наружностию—сердце ищет другаго сердца—чувственная любовь есть пылкое, порывистое стремление к сладострастию. Любовь сердечная есть симпатическое влечение двух сердец, природою одно для другаго сотворенных.\r\nПред меты чувственной любви многоразличны, как многоразличны порывы страстей.—\r\nСердечная любовь занимается одним только предметом.—\r\n246\r\nЧувственная любовь подвластна времени-, хладная рука старости погашает жар ея.\r\nСердечная любовь вечно-юна, старость неизвестна ей.\r\nЧувственная любовь, будучи подвержена переменам, мучится подозрениями, терзается ревностию. Сердечная любовь спокойна, она верит постоянству сердца.—\r\nЛюбимец Граций, милый, нетодражаемый Карамзин! ты справедливо сказала.: однажды любим\r\nвсей душею; но сколько раз в жизни чувственная любовь воспламеняться может?\r\nСвяз сердечной любви разлукою не ослабляется. Разлучите чувственных любовников на некоторое время—и любовь их исчезнет.—\r\nБрак есть могила любви, сказал один писатель, чувственно» любви—правда но сердечная любовь не знает смерти.—\r\n2 4 7\r\nЧувственная любовь удовлетворена — и некий тайный попрек, некая особенная неприятная тупость во всем организме заступает ея место, один миг—и она исчезает.—\r\nЛюбовь сердечная всегда мила, всегда привлекательна; она всегда находит новыя прелести в сердце обожаемаго предмета, всегда чувствует новую жизнь в себе самой. Она с той самой минуты, в которую наполняет пустоту сердца, усиливается в нем безпрестанно. —\r\nПервая есть разврат чувств; последняя — добродетель сердца. — Читайте историю народов, и вы найдете, что любовь цвство часто, очень часто была и бывает прц- •ясиною тлиоисленных бедствий человечества. —\r\nЗагляните, естьли можете, в сердце человека, и вы увидите, что сердечная любовь, любя в\r\n24S\r\nлице добродетель, ищет своего блаженства в однех добродетелях.—\r\nС тех пор, как я ощутил в душе моей благодетельный дар природы: чистую, сердечную любовь к милой, доброй Р… как сам любим взаимно ею-, я сделался щастиливее, чувствительнее, добрее.—\r\nО любовь! любовь! тебе л обязан всем на свете.“\r\nС. Петербурге.\r\n{Стр. 52 и 53)\r\nНе льзя сказать, что бы Г- Сочинитель не имел дарования; не смотря на многия чудовищныя погрешности в его сочинениях можно найти хорошия мысли я чувствования; за то недоспает\r\n2/(9\r\nу него куса, который нужен и для самаго Гения. Г. Сочинитель принадлежит к числу сантиментально-плаксивых писателей, которые пленясь приятным слогом Г. Карамзина, но не чувствуя настоящих его красот, рабски ему подражают, подражают так, как провинциальные щеголи придворным Господам. Нет ничего легче ставить тире, употреблять слово: милой ипроч. разсыпать ландыши и фиалки, лить горюй я, жаркия слезы, а особливо выписывать и коверкать целыя фразы- Все это не столько может назваться подражанием, сколько кражею и кражею самою невыгодною.\r\nПриметно, что Г. Сочинитель любит фигуры, состоящия в повторении слов и в соеди2\r\n5 о\r\nнении двух противных понятий а также громкия и необыкновенныя выражения. Это общее заблуждение всех неопытных! писателей. Тропы и фигуры— не говоря уже о тех, которые изобретаются без всякаго труда— тогда только бывают приятны, и^огда употребляют их кстати.\r\nЕсть еще дурная привычка у таких писателей; они имеют пристрастие к некоторым словам и твердят их очень часто. Например, б легальных) веселых и унылых тонах несколько раз попадается глагол: дружить и междометие: эх\\\r\nЭх! зачем многие принимаются не за свое дело, зачем издают в свет свои сочинения, не посоветовавшись\r\n25и\r\nнаперед с добрыми и умными людьми.",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "Narodnost' i literatura",
        "article": "НАРОДНОСТЬ И ЛИТЕРАТУРА\r\nI\r\n.\r\nКъ числу несомнѣнныхъ, купленныхъ опытомъ Фактовъ нашего\r\nвремени, принадлежитъ тотъ Фактъ, что въ сущности нѣтъ уже бо\r\nлѣе теперь у насъ двухъ направленій, — лѣтъ за десять тому назадъ\r\nрѣзко -враждебно стоявшихъ одно против другаго, — западнаго и\r\nвосточнато. Фактъ этоть пора засвидѣтельствовать для общаго со\r\nзнанія; ибо для сознания отдѣльныхъ лиць, для сознанiя кажда\r\nго изъ насъ, пишущихъ и мысляцихъ людей, онъ уже засвидѣ\r\nтельствованъ давно. Это засвидѣтельствованіе конечно обошлось\r\nвесьма многимъ изъ насъ довольно дорого, потомучто не легко\r\nВообще разставаться съ служеніемъ каким бы то ни было идо\r\nмамъ, — но тѣмъ не менѣе совершилось во всѣхъ добросовѣстно\r\nи здраво - мыслящихъ людяхъ. о недобросовѣстно - мыслящихъ, о\r\nпривилегированныхъ жрецахъ кумировъ и о нездраво – мысля\r\nщихъ, запуганныхъ кумирами до потемнѣнія сознанія, говорить\r\nнечего. Засвидѣтельствовать правду всякаго факта и идти отъ него\r\nдальше, идти впередъ способны бываютъ только тѣ, кто, вступая\r\nва новый берегъ, сами сжигають за собою корабли, да простодуш\r\nное, тысячеголовое дитя, называемое массою, которая по инстинк\r\nтивному чувству идетъ неуклонно впередъ. Жрецы постоянно же\r\nаютъ воротить мысль назадъ по той простой причинѣ, что имъ\r\nэто выгодно, что назади у нихъ есть теплый и почотный уголъ;\r\nпугливое же нравственное мѣщанство такъ же инстинктивно, по\r\nЧувству самосохраневія, держится за полы жреческихъ ризъ, какъ\r\nинстинктивно, по чувству жизни, по вѣрѣ въ жизнь, влечется впе\r\nТ. І. - Отд. ІІІ. 784 ВРЕМЯ\r\nC\r\nТа\r\nвопросу редъ премѣнно масса о слѣдуетъ народности. Это,обіцій говоря. законъ о такомъ, который значительномъ припомнить вопросѣ однако, какъ ве\r\nЧто самый Фактъ перехода вопроса о нашей народности въ со\r\nвершенно другой вопросъ совершился, это очевидно изъ самаго\r\nповерхностнаго взгляда на дѣло. Исключительно - народное воззрѣ в\r\nніе славянофильства не встрѣтило въ массѣ сочувствія и, постигну- с.\r\nтое какимъ-то рокомъ, потеряло самыхъ блестящихъ своихъ пред-..\r\nставителей. Исключительно-западное воззрѣніе, сплотившееся въ\r\nнемногомъ числѣ своихъ послѣднихъ, запоздалыхъ представите\r\nлей въ « Атенеѣ » — явилось для публики мрачнымъ воззрѣніемъ\r\nкружка и встрѣчено было не только равнодуцніемъ, но даже него\r\nдованіемъ, когда выставило свои крайнія грани, свое печальное и\r\nубѣжденіе въ томъ, что австрійскіні солдать является цивилизато\r\nромъ въ славянскихъ земляхъ. А вѣдь менѣе чѣмъ за двадцать\r\nаѣтъ, можно было безнаказанно, въ порывѣ увлечения теорією,\r\nпроповѣдывать напримѣръ, что Турція, какъ организованное цѣ\r\nмое,как ь государство, должна пользоваться большимъ сочувствіемъ,.\r\nчі;мъ неорганизованный сбродъ славянства, сю порабощеннаго.\r\nИ тоже менѣе чьмъ за двадцать літь слово: « славянофилъ » было на\r\nпозорнымъ прозвищемъ!\r\nВъ двадцать лѣтъ много воды утекло. Славянофильство хотя раз.\r\nпало, но пало со славою. Западничество же дожило,до грустной\r\nнеобходимости сказать свое послѣднее слово, и слово это — едино\r\nнодушно, единогласно, такъ сказать всею землею, было отвергнуто\r\nсъ негодованісмъ. Да и нельзя иначе: славянофильство вѣрило\r\nслѣпо, Фанатически въ нев Б.домую ему самому сущность народной\r\nжизни,, и вѣра вмънена ему въ заслугу. Западничество шло про\r\nтивъ теченія: оно не признало и не хотѣло признать явленій жиз\r\nви; оно упорно отрицало въ литературѣ и въ быту народномъ то,\r\nчто на глазахъ всѣхъ и каждaгo или выросло или раскрылось мо\r\nгучаго и крѣпкаго въ послѣднее десятилѣтie. Мимо его прошая на\r\nмѣренно или ненамѣренно имъ незамѣченныя силы; имъ слѣno от\r\nрицались такія явления, какъ значеніе общины, Островскій съ мі\r\nромъ раскрытой имъ жизни; пѣсни народа, какъ будто поднимав\r\nшiяся из, подъ сиула; рѣчь народная, влявавцаяся живительной\r\nструею въ литературу; поворотъ нравственный къ семейному аа\r\nчалу, діаметрально противуположный исключительному протесту и\r\nотрицанію сороковыхъ годовъ; возникшая любовь къ преданію,\r\nсильное и быстрое распространение изучения роднаго быта; а глав 1\r\nнія нымва правдивыя образомъ и западничество порожденных болѣе не хотѣло -свободнымъ обратить разъясненіемъ даже вводаКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 85\r\nФактовъ обличенія петровской реформы, на разоблаченія ея несо\r\nстоятельности въ началахъ и послѣдствіяхъ, несостоятельности,\r\nза которую мы и наше время являемся неоплатными должниками,\r\nОво твердило свою старую вѣсвю, что Петръ вдвинулъ насъ въ\r\nкругъ міровой общечеловѣческой жизни, — вѣсню, оправдѣ кото\r\nрой ни одинъ здравомыслящій человѣкъ съ нимъ и прежде не сно\r\nрилъ и теперь не споритъ, и не хотѣло дать въ этой общей міровой\r\nжвави права нашей народной особенности, упорно стремилось, за\r\nставить насъ повторять чужую жизнь и много-много что рабски\r\nпродолжать ее въ наукѣ, и еще въ быту общественномъ, — забывая,\r\nчто въ природѣ вообще нѣтъ и не можетъ быть повтореній, что ни\r\nодинъ листъ не похож на другой на деревѣ, что не было племени,\r\nкромѣ племенъ совершенно отчужденныхъ отъ человѣчества, ко\r\nтөрөe бы не внесло чего-либо своего въ міровое движеніе. А тутъ\r\nпередъ нимъ было не какое -либо видовое плема, а цѣлый особый\r\nотдѣлъ индо -европейской расы – славянство, отдѣлъ столь же\r\nзначительный и древній, какъ елшинство или его любимое герман\r\nство.\r\nКромѣ того, исключительное западничество шло такъ далеко въ\r\nсвоей вѣрѣ « въ прогрессъ » и вмѣстѣ съ тѣмъ такъ подчиняло идею\r\nпрогресса теоріи, созданной германствомъ и романствомъ, что всю\r\nжизнь предковъ и всякую жизнь, не подходившую водъ эту условную\r\nтеорію, лишало какого бы то ни было человѣческаго значенія, от\r\nяаслямо прямо къ звѣрству. Свѣако преданіе, а вѣрится съ трудомъ.\r\nНо доведите даже и теперь любого исключительнаго западника (по\r\nпадаются такіе и теперь, но уже рѣдко) до наивной послѣдователь\r\nност и мысли, и онъ долженъ будетъ сказать вамъ свое затаенное,\r\nзадушевӣое убѣжденіе, что Владиміръ Мономахъ напримѣръ, Мсти\r\n. саав. Мстиславичъ, Проковій Ляпуновъ и Мининъ была (по его\r\n, ирѣнію конечно) въ сущности не люди, а звѣри, во - первыхъ потому\r\nчто родились.въ,XI, XII и XVII столѣтіяхъ, а не въ XIX, во -вто\r\nи рыхъ же потому что не им:ѣли счастія принадлежать къ единственно\r\nчеловѣческой германо - романской породѣ… Презрѣніе западников,\r\nкъ родному быту и къ его преданіямъ точно так же доходило и\r\nподчасъ даже доходить теперь еще до положительныхъ нелѣпо\r\nстей. Весьма недавно высказана наприм:Бръ была въ « параллелях »\r\nг. Палимпсестова, напечатанныхъ въ « Русскомъ Словѣ », между\r\nмножествомъ дѣльнаго, та дикая мысль, что полезно было бы за\r\nмѣиить пѣсни нашего народа чѣмъ-либо болѣе соотвѣтствующимъ\r\nнравственности ».\r\n„Такого посягательства на свои коренныя основы не простатъ ни\r\nОдна жизнь, хоть бы даже она была и звѣрица a. Такое посягатель\r\n386 BPEMA\r\n-\r\nство совершаемо было притомъ и совершается во имя узкой тео\r\nрів, во имя условнаго идеала образованности и нравственности, -\r\nкакъ будто бы внь его, этого германо - романскаго идеала, ничего\r\nне было въ прошедшемъ и будущемъ для человѣчества.\r\nЗападничество съ готовыми мѣрками, со взятыми на прокатъ\r\nданными приступало къ живой жизни. Въ этомъ его сила, въ этомъ\r\nже пожалуй и его историческая заслуга. Нѣтъ сомнѣнія, что рома\r\nно - германскій міръ своимъ долгимъ и славнымъ существованіемъ\r\nвыработали великіе общественные, нравственные и художествен\r\nнье идеалы, какъ нѣкогда выработалъ таковье же міръ елмино\r\nримскій. Нѣтъ сомнѣнія, что ни въ какой новой жизни идеалы эти\r\nне должны пройдти безслѣдно; но нѣтъ сомнѣнія и въ томъ, что\r\nвсякая новая жизнь имѣетъ собственныя могучія силы творчества,\r\nноситъ въ себѣ свои идеалы, которые отрицать ради прежнихъ,\r\nготовыхъ и выработанныхъ, какъ бы блестящи эти прежніе ни\r\nбыли, — и грѣхъ, да и Фактически невозможно.\r\nНа теорію западничества, уничтожавшую жизнь въ крайнахъ\r\nлогическихъ послѣдствіяхъ своихъ, отвѣчало и славянофильство не\r\nменьшими крайностями, въ особенности же въ пылу битвы. Ясное\r\nтеперь дѣло, что ни широкая и многосторонняя натура Хомякова,\r\nни глубокій умъ И. В. Киреевскаго не были чужды пониманія кра\r\nсоты и величiя идеаловъ западной жизни, тѣмъ болѣе, что и тотъ\r\nи другой, да и все славянофильство, на этихъ идеалахъ воситалась;\r\nчто съ германскимъ раціонализмомъ оба нынѣ спящіе въ могилахъ\r\nблагородные борцы сражались оружіемъ того же раціонализма. Но\r\nвъ пылу битвы, заведенные въ логическiя крайности, они, и еще\r\nболѣе ихъ слѣпье послѣдователи, отвѣчая на теорію западниче\r\nетва, постоянно завлекались тоже въ теорію, которая въ сущно\r\nсти, какъ и всякая теорія, мало уважала живую жизнь. Имъ выстав\r\nлями западные идеалы развития за конечное слово человѣчности.\r\nНе мирясь съ такою конечностію, чуя въ жизни ихъ окружавшей\r\nновыя силы, хотя только что чуя, а не зная ихъ, они доходими пу\r\nтемъ противорічія до того результата, что западъ отжимъ, что тамъ,\r\nпо выраженію высокаго хомяковскаго стихотворенія,\r\nСвѣтила блѣдныя мерцаютъ доторая,\r\nи въ поэтическомъ одушевленіи новою вѣрою взывами:\r\nПроснися, дремлющій востокъ!\r\nPьяные послѣдователи ихъ фанатически проповѣдывали уже въ\r\nвидѣ догмата мысль о том, что западъ отжили, что основы его\r\nжизни разбиты или разбиваются, сходясь впрочемъ въ этомъ съКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣніE 87\r\nc\r\nкрайними теоретиками самого запада. Грязные же аденты мрако\r\nбѣeiя и существующаго подхватывали слова, что западъ отжилъ,\r\nи переводили ихъ словами, что загадъ сгнилъ; изъ чего ео ipso\r\nвыходилъ странный для многихъ, хоть вовсе не логической ре\r\nзультатъ, что у насъ все процвѣтаетъ, « тишь да гладь, Божья\r\nблагодать! » На сколько такой выводъ несвойственъ былъ всѣмъ\r\nблагороднымъ представителямъ славянофильства оказалось ясно\r\nкакъ день изъ всей ихъ энергической, хотя и безъycn:ѣшной дѣя\r\nтельности въ « Сборникахъ» и въ « Бесѣдѣ ». Покойный Хомяковъ\r\nговорилъ часто, что Англія лучшее изъ существующихъ госу\r\nдарствъ, а славянство лучшее изъ возможныхъ, да вслѣдъ затѣмъ\r\nсъ злою и грустною ироніей- прибавлязъ всегда, что можетъ быть\r\nтакъ оно и останется лучшимъ изъ возможныхъ.\r\nГорькій смыслъ этой ироніи слишкомъ прямо противорѣчилъ\r\nнепрошеннымъ выволамъ адептовъ мрака, чтобы благородное на\r\nправление славянофильства нужно было оправдывать въ какой-либо\r\nсвязи съ ученіями « Маяка » и иныхъ мрачныхъ изданій.\r\nЗападничество, во имя своихъ готовыхъ идеаловъ, отрицало\r\nвсякое значеніе жизни, прожитой нами до петровской реформы;\r\nне зная этой жизни и даже чуть - чуть - что не хвастаясь своимъ не\r\nзнаніемъ, оно ругалось над нею при всякомъ удобномъ и неудоб\r\nномъ случаѣ, мѣрило нару исторію, преданія, сказки, пѣсни, нрав\r\nственныя понятія идеалами германо-романскаго міра и, не находи\r\nвъ нашемъ ничего подходящаrо къ этимъ готовымъ идеаламъ,\r\nотворачивалось отъ всего нашего съ омерзеніемъ. Славянофиль\r\nство, тоже мало зная жизнь народа изъ самой жизни, но за то\r\nглубоко знакомое съ исторiею старой письмености и ловившее съ\r\nблагоговѣніемъ все записываемое, одним, словомъ изучавшее\r\nнатизмомъ нравственными вѣра еще ною всѣмъ родной жизнію не неиная быть раскрытьми опредѣлилась, какъ не жизнь, имѣющая постепенно понятіями положительнымъ, таинственными совеѣмъ въ, управляемая.догму доходило Гдѣособенная таинственность, она, такъ до законами сопутствуется совершенно теорія и, отрицательнымъ ничего,, что особыми тамъ новыми общаго наша постоянно вѣра,жизнь,съ ни.новыми, азапад кѣмъ пока Фа со\r\nKeimt ein Glaube neu,\r\nWird oft Lieb ' und Treu'\r\nWie eio böses Unkraut ausgerauft, (*)\r\nкакъ сказалъ одинъ изъ самыхъ вѣщихъ поэтовъ.\r\n9\r\n(1) Когда зарождается новая вѣра, то часто любовь и вѣрность вырываются\r\nкакъ дурная трава.88 ВРЕМЯ\r\n>\r\n-\r\nНо передъ славянофильствомъ опять- таки стоялъ идеалъ, стояла\r\nвозможность, стояло будущее, долженствовавшее, по его убѣжде\r\nнію, родиться изъ доселѣ нев:ѣдомой, досеаѣ какъ бы полъ спу юм.\r\nмежавшей жизни. Мракоб'kcie перевело эту мысль на свой языкъ;\r\nбнө готово было взять существующее, дѣйствительность за идеалъ\r\nжизни. Кто читалъ глубокія, хотя небольшая количествомъ Фран\r\nцузскія брошюры Хомякова, въ которыхъ полемически развивалъ\r\nонъ все свое религиозно -Философское міросозерцаніе, тотъ вѣрот\r\nно сразу понял, какая непроходимая бездна отдѣляма славяно\r\nФильство отъ ученій мрака.\r\nНо славянофильство было теорія и, какъ всякая теорія, влеклось\r\nроковымъ процессомъ къ крайнимъ результатамъ. Западничество\r\nотвергало все значение нашей исторической и бытовой жизни до ре\r\nФормы Петра; славянофильство отвергло всякое значеніе реформы,\r\nкром, вреднаго, оно забыло, что еслибъ даже спали мы въ про\r\nдолженіе болѣе полутораста лѣтъ, мы, спавши, все - таки видѣлі\r\nсны, примѣривали себя къ грезившимся намъ идеаламъ, развивами і\r\nнагии духовнья силы или возможности в борьбѣ хотя бы и съ\r\nпризраками, и стало быть просыпаемся или проснемся не тѣми,\r\nкакими яегли, а съ взвѣстнымъ запасомъ благо или не благо, но\r\nвсе-таки пріобрѣтенныхъ данных, который непремѣнно должны\r\nлечь въ основы нашей новой жизни, какъ предѣль, его же не прей\r\nдеци.\r\nВъ пылу битвы за свое отрицаніе реформы, славянофильство\r\nсамо иногда роняло нѣсколько случайныхъ словъ въ защиту таких\r\nявленій дo - rіетровскаго быта, которыя никакими общечеловѣче\r\nеки ми йдеалами не оправдываются. Эти слова подхватывами ва\r\nлету и противноки, т. е. западники, и непрошенные товарици, т. е.\r\nадепты мрака. Тѣ и другie, съ различными конечно цѣлями, разви\r\nвами ихъ до крайнихъ крайностей. Явилась напр. въ каком - то\r\nсельскохозяйственномъ журналѣ злобная выходка противъ русской\r\nбабы. Въ выходкѣ, кромеѣ злобы, все было справедливо: антиизящ\r\nный и антинравственныя черты несчастной подруги русскаго чело\r\nвѣка схвачены были съ самою ядовитою мѣткостью и выставля\r\nлись на позоръ съ безпощаднымъ цивизмомъ. Славянофильство\r\nбыло оскорблено фешенебильнымъ тономъ этой выходки, оскорбле\r\nно въ святомъ своемъ чувствѣ, вы любви и уваженіи къ народу;\r\nно въ пылу негодованія вооружилось не на тонъ, а на сущность\r\nвыходки. Вооружившись на тонъ, оно было бы совершенно право;\r\nвооружившись на сущность, оно вовлеклось роковымъ процессомъ\r\nвъ крайность теорів. Оно вступилось напр. за святость и духовность\r\nбрачнаго союза, возстало на чувства и пониманіе брачныхъ отношеКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНІВ 89\r\n9\r\nчѣмъ толь\r\nній автора выходки - и увы!.тутъ: ужь дошедши до: скандала,\r\nмогло см:ѣло вести принципъ славянофильства до той грани, что по\r\nновым.началамъ жизни новато славянскаго міра, брачное сожитель\r\nство должно основываться не на:влеченіи и любви, а чуть ли не на\r\nвзаимномъ отвращеніи, pour la mortification de la chair, а это: была\r\nуже такая грань, на которой ученіе славянофильства сходилось съ\r\nученіями мрака. Мы взяли одинъ только Фактъ, наиболѣе рѣзкiй и\r\nо которомъ память еще свѣжа, ибо онъ принадлежитъ къ 1856 или\r\n1857 году; а такихъ Фактовъ, такихъ роковыхъ увлеченій теоріею,\r\nславянофильство имѣетъ за собою довольно. Въ средѣ слѣлыхъ его\r\nпослѣдователей, даже батоги и правежъ стараго быта находили за\r\nщитниковъ, хотя падобно сказать правду, защита эта была всегда\r\nвызываема борьбою съ безпощаднымъ отрицаніемъ заrtадниковъ..\r\nКъ этому надобно: еще присовокупить, въ видѣ облегчитель\r\nвых\"ь обстоятельствъ, какъ для западниковъ, такъ равно и для\r\nславянофиловъ, то, что борьба между ними шла не на открытомъ\r\nполѣ; что по большей части всѣ важные и существенные вопросы\r\nнаука и жизни должны были высказываться и оспариваться въ ка\r\nких-то, мистическихъ Формах. Зачастую дѣ, 0 то вовсе не о\r\nтом\"ь, о чемъ, шма рѣчь. Нерѣдко противники не понимами другъ\r\nдруға, въ особенности же западники славянофиловъ,\r\nко и можно объяснить жесточайшую вражду къ елавянофильству\r\nБѣлавскаго, враатлу, которая впрочемъ въ ослѣднее время его\r\nжизни, кавъ свидѣтельствуютъ нѣкоторыя его письма, начивала\r\nпереходить въ чувство совершенно противоположное.\r\nХотя Шекспиръ и говоритъ отъ лица своего Энобарба въ « Ан\r\nтовіѣ и Клеопатрѣ », что\r\nВремя\r\nВсегда на то, что происходитъ въ немъ:\r\nно едва лh есть сомн:ѣніе и въ томъ, что\r\nбываютъ времена\r\nСовсѣмъ особеннаго свойства,\r\nчто бываютъ времена совершенно парализирующia или обезплода\r\nвающая всякiя силы - времена безвыходной тьмы, нодземной ра\r\nботы сизъ, въ,которыя нерѣдко то, что должно было бы идти\r\nРука - объ руку, разъединено, толкаетъ одно яругое, враждуетъ\r\nодно съ другимъ. Такихъ грустныхъ эпохъ не мало въ исторів че\r\nаовѣчества.\r\nДѣло въ томъ, что какъ передъ западничествомъ стоялъ высо\r\nкій, передовой идеалъ жизна, идеалъ честно проносимый сквозь\r\nвсю безразев:ѣтную тьму такими,благородными дѣятелями, каковы\r\nГ90 ВРЕМЯ\r\nбьмя напримѣръ П. Я. Чаадаевъ, В. Г. Бѣлинскій, Т. Н. Гранов.\r\nскій; такъ и передъ глубокомысленными, даровитыми или высоко\r\nсамоотверженными личностями, составлявши и славянофильство,\r\nкаковы Хомяковъ, Кирьевскій, Аксаковь, — стоялъ идеаль, тоже\r\nпередовой, а вовсе не задвій.\r\nII\r\n-\r\nИсходная точка западничества заключалась въ увлеченіи всѣмъ,\r\nчто человѣчество выработало великаго и прекраснағө въ XII\r\nстолѣтів своей обновленной жизни. Кругомъ себя оно не видало\r\nне только отраженій этого великаго и пр енаго, но не слыхаю\r\nдаже положительныхъ отзывовъ на него. Исходною точкою и по\r\nможеніемъ въ настоящемъ опредѣлились и крайнія трани той тео\r\nрів; за которую оно должно было схватиться, какъ за единствен\r\nную доску спасенія. Тамъ свѣтъ; здѣсь мракъ безвыходнаго\r\nневѣжества; и такъ къ свѣту, на просторъ, какъ тотъ мѣдный\r\nвсадникъ, въ обаятельно - грозной личности котораго трудно раз\r\nочароваться намъ всѣмъ, даже до сихъ поръ, даже послѣ всѣхъ\r\nразоблаченій страшныхъ, окружающихъ ту личность и неотдѣли\r\nмыхъ отъ нея фактовъ и трудно именно потому, что этотъ мѣ1\r\n\"вый всадникъ все-таки полнѣйшій въ добрѣ и злѣ ' представитель\r\nнашего духа… Такъ и пошло западничество, попило смѣло, -честно,\r\nрѣшительно, съ перваго же тага.\r\nНикогда ничего прямѣе и смѣлѣе не сказао оно того, что ска\r\nзало съ этого перваго шага, въ знаменитомъ письмѣ П. Я. Чаа\r\nдаева, появившемся, по вѣчной ироніи судьбы, въ журналѣ, кото\r\nраго редакторъ Н. И. Надеждинъ былъ однимъ изъ поборниковъ\r\nславянской народности до того, что готовъ былъ защищать даже\r\nкулакъ въ подстрочномъ примѣчаніи къ одной изъ молодыхъ ре\r\nцензій Бѣлинскаго въ « Молвѣ », однимъ изъ жаркихъ сторонни\r\nковъ и ревностныхъ дѣятелей славянофильства въ продолженіе\r\nвсей своей высокополезной жизни. Письмо Чаадаева, помѣщенное\r\nимъ, какъ любопытное своей новостью исповѣданіе убѣжденій,\r\nбыло- тою перчаткою, которая разомъ разъединила два, дотолѣ\r\nесли несоединенные, то и неразъединенные лагеря мыслящихъ и\r\n\"пишущихъ людей. Въ немъ впервые неотвлеченно поднятъ был\r\nвопросъ о значеніи нашей народности, самости, особенности, до\r\nтѣхъ поръ мирно покоившийся, до тѣхъ поръ ни кѣмъ не тронутый\r\nи ве поднятый.\r\nДля того, чтобы понять дѣйствие и значеніе письма Чаадаева,КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНТЕ 91\r\nнужно бросить бѣraый взглядъ на исторію отношеній литературы\r\nнашей къ народности съ самаго начала ея, нашей гражданской ли\r\nтературы, т. е. съ Третьяковскаго и Ломоносова.\r\nПрежде всего сказать должно, что до 1836 гола, никто изъ писа\r\nтелей и поэтовъ, отъ Ломоносова до Пушкина включительно, не\r\nсомнѣвался в нашей народности, т. е. въ тому, что мы извѣстная\r\nнародность, особенность, самость. XVIII столѣтіе въ Европѣ вооб\r\nще чуждалось вопроса о народностяхъ, проникнутое вѣрою въ про\r\nгрессъ и въ отвлеченное человѣчество; но объ насъ даже и этого\r\nсказать нельзя. Какъ племя совершенно новое, только что вошедшее\r\nвъ обще - міровую жизнь, мы болѣе или менѣе сознавали себя но\r\nвымъ и особымъ племенемъ. Иля, вь передовыхъ напихъ людяхъ\r\nмысли и дѣла, по пути петровской реформы, преслѣдуя невѣ жество,\r\nханжество и тупую жизнь съ Кантемиромъ, стремясь на проломъ\r\nкъ свѣту и образованiю съ Ломоносовымъ, — мы однако съ Щер\r\nбатовымъ оглядывались и назадъ и отъ « всеобщаго развращенія\r\nнравовъ » искали отпоръ въ старыхъ основахъ жизни; мы съ Фонъ\r\nВизанымъ до циническаго юмора были русскими даже за грани -\r\nцей; мы съ великимъ дѣятелемъ прогресса Новиковымъ (предисло\r\nвіе къ изланію Виөліоөпки) вмѣняли въ стыдъ и поношеніе незна\r\nніе жизни и письмєнности доблестныхъ предковъ. Когда во всей\r\nостальной Европѣ царило рабское служеніе Французской мысли и\r\nрабское понражаніе образцамъ Французской литературы; когда ни\r\nкто не думалъ и думать даже не хотѣлъ тамъ о томъ, как мыслятъ;\r\nчувствуютъ, живутъ, поютъ и врятъ необразованныя массы, назы\r\nваемыя « народами »; когда прошедшее Европы, все до эпохи вели,\r\nкаго короля, провозглашено было на судѣ Вольтера варварскимъ и\r\nтолько интересовало записныхъ учоныхъ, у насъ Чулковъ и Но\r\nвиковъ издавали сборники народныхъ пѣсень и сказокъ, да еще\r\nиздавали, сравнительно съ пос.s:ѣлующими издателями, крайне добро\r\nсовѣстно, по возможности мало или даже вовсе ничего не измѣняя;\r\nу васъ Новиковь издавалъ Древнюю ВиөліоФику не для ученыхъ спе\r\nцiалистовъ, а положительно для всѣхъ любящихь” серьёзное и ра\r\nзумное чтеніе людей, сначала даже (въ первомъ изданій) какъ из\r\nданіе ежемѣсячное замѣтьте это и найдите мнѣ въ остальной\r\nЕвропѣ тогдашней подобное, сь такою именно цѣлью веденное из\r\nданіе! Самъ Тредьяковскій, назвавшій вѣсколько разъ народную\r\nрѣчь подлою рѣчью (помимо того обстоятельства, что слово: под\r\nмый, т. е. « Подольй », « низменный », не имѣло еще тогда своего\r\nТеперешняго значенія), самъ Тредьяковскій, говорю я, проговари\r\nвался з такъ, болѣе какъ макей, чѣмъ какъ писатель и учоный.\r\nКакъ писатель, онъ изучамъ тщательно и церковный языкъ и на\r\n|92 ВРЕМЯ\r\nто едвали\r\n.\r\nродную рѣчь. Ломоносовъ, пламенный поборникъ реформы, былъ\r\nвмѣстѣ съ тѣмъ въ жизни и учоной дѣятельности ярымъ борцомъ\r\nза нашу умственную независимость и самостоятельность. Сатири\r\nческая литература нана равно относилась съ, обличеніемъ и къ\r\nмрачнымъ явленіямъ стараго быта, и,къ пустымъ явленіямъ\r\nобезьянства и Фальшиваго, поверхностнаго образования,\r\nдаже къ этимъ послѣднимъ явленіамъ не съ больнею рѣзкостью,\r\nначиная отъ самого Кантемира, нервороднаго сына реформы, Вен\r\nкая Императрица собирала русскiя пословицы, а въ комедіяхъ\r\nсвоихъ боролась съ обезьянствомъ столько же, сколько и съ пред\r\nразсудками стараго быта. Замѣтьте, повторяю, что всѣ эти явленія і\r\nсовершались тогда, когда Германія въ лицѣ Готшеда, отрекалась\r\nвполнѣ отъ своей умственной самости въ пользу Французскаго на\r\nправленія. Правда, что въ ней уже образовывалась и борьба за са\r\nмостоятельность въ лицѣ Клопштока и его друзей, клявшихся быть\r\nдревними германцами перехъ Ирминовымъ столбомъ. У насъ на\r\nчего этого не было еще — ни отрицанія нами нашей народности, на\r\nборьбы за нее, - и клятвамъ юныхъ товарищей Клопштока передъ\r\nЈrminsäulе суждено было у васъ повториться только послѣ 1836 го\r\nда въ равнозначительныхъ явленіяхъ, каковы: ношеніе древних\r\nСвятославок, ймурмозокъ.\r\nТакое спокойное отношеніе наше къ нашей народности въ XVIII\r\nвѣкѣ вовсе впрочемъ не должно быть вмѣнено намъ въ какую-ла\r\nбо особенную заслугу, и тѣмъ еще менѣе конечно слѣдуетъ.изъ это\r\nго, чтобы мы опередили остальную Европу въ духовномъ развитін.\r\nЭтотъ вывод былъ бы очень лестенъ для нашей народой гордо\r\nсти, но мало справедливъ.\r\nЗначитъ это просто, что мы были племя еще новое, еще свѣ\r\nжее, еще – говоря по необходимости Философскимъ языкомъ — не\r\nвышедшее изъ своей непосредственности. Значитъ это также и то,\r\nчто реформа вовсе не совершилась еx abruрtо и разомъ, что вовсе\r\nсъ одной стороны не была она для насъ такъ чужда и удивительня,\r\nне поразила такъ нашего сознания, чтобы раздвоить въ немъ сразу\r\nдля насъ самихъ два міра міръ нашей до-петровской и міръ на\r\nшей послѣ- петровской жизни; а съ другой стороны, вовсе не такъ\r\nцѣльна и мгновенна, чтобы разомъ разрушить ваши связи съ ста\r\nрымъ бытомъ. Кто знакомъ съ сочиненіями Посоткова, тотъ знаетъ\r\nконечно, какie реформаторы, даже подчасъ безпощадные, и при\r\nтрѣ и вѣроятно еще до Петра, таились въ средѣ народа, но знает\r\nтакже и то, что эти реформаторскія стремленія, послѣдовательных\r\nвъ своемъ утилитаризмѣ до дикости, до проведенія китайскаго уров\r\nна и однообразія во всемъ быту, см:ѣлыя до крутыхъ мѣръ (адеКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНИЕ 93\r\nсто, другое судей падетъ не лиха бѣда), идутъ рука объ руку съ\r\nсамымъ узкимъ и непосредственнымъ націонализмомъ, съ запре\r\nтительными торговыми системами, съ враждою. къ иноземцамъ.\r\nсъ гармленіемъ надъ ними, въ особенности надъ нѣмцами…\r\nРазъединеніе нашего сознанія съ до-петровскимъ бытомъ со\r\nвершалось нoстепенно. Въ нравахъ и въ быту общественномъ сос\r\nподствовало рѣпительно двоевѣрie: явленія старой жизни въ са\r\nмыхъ ужасающихъ ея крайностяхъ шли объ руку съ подражаніемъ\r\nФранцій. Образованіе и передовыя понятія рѣшительно брались\r\nтолько на прокатъ; все, что добросовѣстно хотѣло прилагать ихъ\r\nкъ жизни, гибло. Въ литературѣ лирическое, или лучше сказать,\r\nхолумьвое направленіе воспѣвало « Росса, родъ великодушный »;\r\nсатирическое глумилось надъ двоевѣріемъ, и ни передъ лириками,\r\nви передъ сатириками не стояло в сознанів никакого опредѣлен\r\nнаго, живого, такъ сказать, уловимаго идеала ни народнаго, ни\r\nобще -европейскаго. Созерцаніе жизни величайшаrо иврика той\r\nі эпохи, Державина, сводится все въ такія общая положения, кото\r\nрыя на половину тождественны съ началами созерцанія церков\r\n. ной: письменности, на половину же внушены идеями просвѣщенia\r\n(der Aufklärung), т. е. общимъ духомъ, общимъ вѣяніемъ стов\r\nтія: таковъ Державинъ парадно въ возвышенномь настройствѣ;\r\nна распашку же, въ анакреонтическом родѣ онъ просто эпику\r\n- реець, да только не эпикуреецъ - Философ'ь какъ Горацій, не эпи\r\nкуреецъ по пророжденному художественному паслажденію жизнію\r\nс какъ грекъ Анакреонъ, а просто - на - просто русскій татаринъ, съ\r\nсильною чувственною Фантазіею восточнаго человѣка, разбавленною\r\nгрaзнoвaтьмъ юморомъ непристойныхъ пѣсень и сказокъ-русскаго\r\n: народа. Увеличайmaro представителя сатирической струи, у Фонъ\r\nВазина идеала тоже нѣтъ: мы видимъ только, что комикъ см:Бется,\r\nсиѣется безпощадно и равно-зло надъ ханжествомъ совѣтника и\r\nе – надъ обезьйствомъ Иванушки, см:ѣется въ этомъ послѣнемь лицѣ\r\nнадъ ученіями Французскихъ Философовъ XVIII вѣка; но во имя\r\nчеѓо онъ мѣется, этого мы не видимъ. Здоровый русскій разсу\r\nдокъ, проникающій до послѣдней строки все, что писалъ Фонъ - Ви\r\nзинъ самъ по себѣ сообщаетъ его произведеніямъ только отри\r\nцательное сводство. Идеала нѣтъ еще передъ Фонъ -Bнзинымъ,\r\nтогда какъ о Грибоѣдов: ѣ напримѣръ, и тѣмъ паче о Гоголѣ, tы\r\nуже этого не скажете. Правосудовы и другія честныя лица Фонъ\r\nс чисто азбучныя правила, представители здраваrо разсуд\r\nка — не болѣе, а не какихъ - либо стремленій и идей, им:ѣющихъ\r\nнабдѣ и цвѣтъ.:\r\nИ это потомучто какъ лирикъ Державинъ, такъ и комакъ Фонъ\r\nВазява94 ВРЕМЯ\r\n9\r\nВизинъ по натурѣ художники, т. е. Јюди съ чутьемъ жизни, съ\r\nбезсознательно -практически мъ ея пониманіемъ. Чего не было въ\r\nжизни, того они. не дали ни созерцанія, ни идеаловь.\r\nИскатели идеала, люди съ стремленіями общественными, или\r\nвъ отчаяніп отодвигали идеалъ назадъ въ прошедшее, какъ Щер\r\nбатовъ, или предавались безотвѣтнымъ порывамъ въ будущему,\r\nкакъ Радищевъ. И въ сущности, ни Щербатовъ не бымъ отста\r\nльмъ, ни Радищевъ передовымъ человѣкомъ. Какъ тотъ, такъ и\r\nдругой не выносили только двоевѣрія общественнаго и прямо воз\r\n« ставали на то, чть пмъ, исключительно - честнымъ, но ви сколько не\r\nдаровитымъ, не необыкновеннымъ людямъ, казалось развратомъи\r\nложью, тогда какъ всѣ другie беззаботно и слѣпо увлекались окру\r\nжавоей ихъ жизнью и развѣ только глумились во имя здраваго раз\r\nсудка, т. е. чисто только отрицательно, надъ комическими явленіями\r\nобщественаго и нравственнаго двоевѣрія.\r\nДостойно между тѣмъ замѣчанія то-обстоятельство, что въ лицѣ\r\nЩербатова и Ралицева, какъ бы заранѣе обозначались два буду\r\nщихъ лагеря мысли. Честный, хотя почти бездарный историкъ,\r\nравно какъ благородный и пламенный, но тоже почти бездарный пу\r\nблицистъ оба въ сущности искатели идеаловъ, только у одно\r\nго идеалъ лежитъ въ прошедшемъ, у другаго положительно раз\r\nрозненъ со всякою дѣйствительностью, чѣмъ и объясняется малое\r\nсочувствіе къ нему Державина въ его эпоху и Пушкина въ другую.\r\nУказывая на двѣ эти мичности, я конечно не хочу сказать, что\r\nбы въ нихъ выразились уже два стремленія послѣующаго вре\r\nмени, т. е. славянофильство и западничество, хотя нельзя не ва\r\nдѣть и стало быть нельзя не указать на тотъ знаменательный Фактъ,\r\nчто стремление къ идеалу съ разу же выразилось у насъ въ двухъ\r\nФормахъ, въ положительной привязанности къ старинѣ и въ отри\r\nцательномъ отвореніи къ дѣйствительности,\r\nВъ сущности, двухъ лагерей еще и не могло тогда образоваться.\r\nВзглядъ на жизнь нашего ХVIII столѣтія вовсе не бымъ такъ раз\r\nрозвенъ со взглядомъ до-петровскаго времени, како взглядъ\r\nстолѣтія. Щербатову было очень легко проникнуться жизненными\r\n-идеалами временъ до реформы; ибо самые эти идеалы еще во\r\n„сились въ воздухѣ. Въ жизни руководились русское люди еще все\r\nтѣми же нравственными правилами, какъ въ до - петровское время.\r\nДругія правила, другие взгляды брались только на прокать… Этимъ\r\n«объясняется и то, что исторический тон. Щербатова и Татищева\r\n« гораздо ближе къ тону нашихъ лѣтописей, чѣмъ тонъ Карамзина;\r\nэтимъ же объясняется и возможность изданія Новиковымъ рамат\r\nниковъ древней письменности для общаго чтенія,\r\nXIXКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 95\r\nи между тѣмъ изъ новиковской школы, по вѣчной иронии\r\nсудебъ; вышелъ челов:ѣкъ, которому суждено было начать въ\r\nлитературѣ и въ самой жизни раздѣленіе между старымъ и новымъ\r\nвоззрѣніемъ, я говорю о Карамзинѣ…\r\nСлавяноаильство почему - то присвоивало себѣ почти исключи\r\nтельно это великое и почтенное имя; но, его точно съ такимъ же\r\nправомъ можетъ присвоить себѣ и западничество. Первоначальная\r\nхѣятельность Карамзина въ его « письмахъ русскаго путешествен\r\nника », въ его повѣстяхъ и журнальныхъ статьях, конечно ужь,ни\r\nкакъ не может быть названа славянОФИльскою, и не даромъ вь\r\nзвала она такое сильное противодѣйствіе со стороны поборниковъ\r\nстарины, во главѣ которыхъ стояль. Шишковъ и которые впро\r\nчемъ тоже не могутъ быть названы славянофилами въ смысаѣ со\r\nвременныхъ славянофиловъ. Карамзинъ въ первую и вторую даже\r\nэпоху своей дѣятельности, до 1812 гола, является первымъ вполнѣ\r\nживымъ органомъ обще – европейскихъ идей, и его деятельность\r\nвпервые прививаетъ ихъ къ нашей общественной и нравственной\r\nжизни. И это по той простой причинѣ, что онъ былъ первый жи\r\nвой и дѣйствительный талантъ въ русской литературѣ, за исключе\r\nніемъ комика Фонъ - Визина: одами Державина, хотя и доказы\r\nвающими несомнѣнное присутствіе огромнаго, но безобразнаго та\r\nзанта, можно было восхищаться только по заказу; стало быть въ\r\nжизнь, въ плоть, въ убѣжденіе онѣ переходили столь же мало, какъ\r\nРоссіада бездарнаго Хераскова, какъ трагедів Княжнина. Ничѣмъ\r\nэтимъ нельзя было жить нравственно, потомучто все это только\r\nсочинялось, вся россійская словесность до Карамзина, за исклю\r\nчевіемъ комедії Фон - Визина и нѣсколькихъ удачныхъ сатириче\r\nскихъ попытокъ, была рядомъ « выдуманныхъ сочиненій. »\r\nКарамзинымъ же и его дѣятельностью общество начало жить\r\nнравственно. Онъ внесъ живую струю въ жизнь, какъ живой и дѣй\r\nствительный талантъ. Вотъ, кажется мнѣ, простое обстоятельство,\r\nкоторое однако всегда забывали, исчисляя множество заслугъ Ка\r\nрамзина и часто даже ихъ преувеличивая, между тѣмъ какъ одного\r\nэтого достаточно для того, чтобы поставить Карамзина во главѣ на\r\nшего дѣйствительнаго и стало быть народнаго литературнаго дви\r\nженія. Онъ первый нравственно подѣйствовалъ на общество, далъ\r\nлитературѣ воспитательное и руководительное значеніе… Его. дѣй\r\nствіемъ на современниковъ объясняется и фанатизмъ его отчаян\r\nныхъ приверженцевъ и поклонниковъ, каковъ напримѣръ былъ\r\nете не очень давно умершій и наивный дo смѣшного Иванчинь\r\nв\r\n9\r\nПисаревъ. 6\r\nДля насъ, людей этой эпохи, въ Карамзинѣ почти-что ничего96 ВРЕМЯ\r\n>\r\nне осталось. такого, чѣмъ бы мы могли нравственно жить хотя\r\nодинъ день; но безъ толчка, даннаго литературѣ и жизни Карамза\r\nнымъ, мы не были бы тѣмъ, чѣмъ мы теперь.\r\nСтруя, которую внесъ Карамзинъ въ общественную жизнь и\r\nнравственность, была струя сентиментальная, струя общевро\r\nденная тогдашней эпохѣ. Нужды нѣтъ, что въ тогдашней обще\r\nственной эпохѣ эта струя была ве одна; нужды нѣть, что наравнѣ\r\nсъ великимъ женевскимъ чудакомъ если не больше царядъ\r\nнадъ умами великій отрицатель и пересмѣшникъ, Фернейскій р\r\nлософъ; нужды нѣтъ, что благородная муза Шиллера уже сказы\r\nвалась тогда своими пламенными и юношескими звуками, эвав\r\nшими къ любви и братству; нужды нѣтъ, что Эммануэль Кантъ,\r\nсвоими категоріями по видимому ограничивая человѣческій ра\r\nзумъ, прокладывалъ ему широкую дорогу, - нужды нѣтъ, говорю я,\r\nчто ничего этого не отразилось въ дѣятельности Карамзина. Для\r\nпробуждения общества отъ нравственной алатіи было довольно и\r\nтого, что онъ данъ. « Волтерiанство » въ азіатскомъ быту перево\r\nдилось какь право все дѣлать и ничего нравственно не бояться;\r\nстремленія Шиллера были бы непонятны, - а ужь до Канта куда\r\nбыло какъ далеко!..\r\nТалантъ вполнѣ, талантъ чуткiй и глубоко -впечатлительный,\r\nКарамзинъ вѣроятно безсознательно, какъ всякій талантъ, даа?\r\nобществу то, что было ему нужно… Не далфе, какъ за иѣсколько\r\nдесятковъ строкъ, я сказали, что для насъ въ Карамзинѣ почти по\r\nчего не осталось, но готовъ почти взять назадъ свои слова, какъ\r\nтолько перенесся я в°ь его эпоху и въ лѣта собственнаго отроче\r\nства, какъ только припомниль «Інсьма русского путешественника »,\r\nБѣловскій, подъ вліяніемъ тѣхъ великих идей, которыми онъ\r\nпламенно увлекался, и еще болѣе подъ вліяніемъ необходимости\r\nратоборствовать против, Фанатическихъ поклонниковъ Карамзина,\r\nуже неколько см:ѣшныхъ, но еще существовавшихъ въ его врема\r\n(въ его время припомните это въ тридцатые годы XIX вѣка!!),\r\nБѣланскій, говорю я, попрекалъ эту книгу ея пустотою, воніалъ\r\nва то, что мимо русскаго путешественника проходили незамѣче\r\nными величавѣйшія явленія тогдашней западной жизни, а мелоч\r\nныя напротив, занимали у него первый планъ… Все это такъ,\r\nвсе это совершенно справедливо съ нашей, современной, так\r\nсказать, приподнятой точки зрѣнія, а все - таки « висьма русскаго\r\nпутешественника » книга удивительная, и читая ее, эту книгу, даже\r\nтеперь, вы понимаете, что она должна была сдѣлать съ тоглаш\r\nнимъ обществомъ. Впервые русскій человѣкъ является в ней не\r\n. а душевно и сердечно сочувствующимъ общечеловѣчеКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 97\r\nской жизни, приходитъ въ эту общечеловѣческую жизнь не ди»\r\nв каремъ, а сыномъ! Всномните записки Фонъ- Визина о его лутеше\r\nствіч, эти геніально-остроумныя замѣтки диқаго человѣка, не до\r\nи вѣка, такъ сказать, съ хвостомъ звѣринымъ, холящаго и делѣю.\r\nь щаго свой хвостъ съ примѣрнымъ повеченіемъ, какъ еще многie\r\nиз нихъ досемѣ его ҳолятъ и лелѣютъ… Вѣдь право мало разницы\r\nвъ міросозерцаніи Лихачева и Чемоданова (посланников, Алексѣя\r\nМихайловича въ. Тоскану и Венецію) и въ міросозерцанія Фонъ\r\nВизина. Ему так же, какъ Лихачену и Чемоданову, все не - наше\r\nкажется чуднымъ и чадъ всѣмъ не-нашимъ онъ острится, острится\r\nвеликолѣпно, но грубо… Звуки польскаго языка въ варианскомъ\r\nтеатрѣ кажутся ему подыми; оцѣлой великой нація замѣчаетъ\r\nөнъ только, что « разсудка Французъ не иметъ, да и имѣть его по\r\nчолъ бы за величайшее несчастie »; въ энциклопедистахъ видитъ\r\nа онъ только людей жадныхъ до денегъ изъ чужого кармана…\r\nИ вотъ посреди этого общества, котораго талантливыйшій вы,\r\nразитель такъ упорно отстаиваетъ свою исключительность и особа\r\nность, - является юноша съ живымъ сочувствіемъ ко всему доб\r\nроку, прекрасному и великому, что выработалось въ общечеловѣ\r\nческой жизни. Этотъ юноша стоитъ въ уровень со всѣми высоко\r\nобразованными людьми тогдашней Европы, хотя и не понимает,\r\nеще уединенныхъ мыслителей Германии, не сметъ еще вполнѣ\r\nотдаться ея начинающимъ великимъ поэтам ь. Человѣкъ своей\r\nəнохи, человѣкъ Французскаго образования, онъ однако, уже до\r\nстаточно смѣлъ для того, чтобы съ весьма малымъ количествомъ\r\nтогдашнихъ образованныхъ людейії поклоняться пьяному дикарю\r\nШекспиру, достаточно проницателенъ, чтобы замідати поклониться\r\nтворцу « критики чистаго разума » и, хоть о пустякахъ, да погово\r\nрить съ нимъ… На все, что напилось тогда въ воздухѣ его эпохи,\r\nотозвался онъ съ сочувствіемъ, и главное -то дѣло, что сочувствие\r\nэто было сочувствіе живое, а ве книжное… В Европу изъ дамской\r\nгаверборейской страны впервые пріѣхалъ европеецъ, и впервые\r\nже русскій, европеецъ передаль своей странѣ свои русско - европей\r\nскія ощущенія, передалъ не поучительнымъ, докторатылымъ тол\r\nномъ, а языкомъ легкими, общепонятнымъ… Точка, с которой\r\nпередаетъ онъ ощущенія, дѣйствительно очень невысока, но зато\r\nона вѣрна, она общепонятна, како самый его языкъ.\r\n« Письма русскаго путешественника », а за тѣмъ сентименталь »\r\nныя повѣсти и сентиментальныя же разсужденія Карамзина\r\nревернули нравственныя воззрѣнія обіцества, конечно той части\r\nобщества, которая была способна къ развитію. Все это оҫтав\r\nАяло по себѣ слѣдѣ, чего рѣшительно нельзя сказать о нашей98 ВРЕМЯ\r\n+\r\nлитературѣ послѣ- етровскаго времени до самаго Карамзина… По\r\nнятно, что его дѣятельность возбудила сильный антагонизмъ во\r\nвсемъ, что держалось крѣнко за старыя понятія, антагонизмъ от\r\nчасти и правый, но вообще слѣвой.\r\nАнтагонизмъ выразился въ Пашковѣ и его послѣдователятъ.\r\nОни стояли за старый языкъ противъ новаго языка, впервые\r\nвведеннаго Карамзинымъ, языка легкаго, текучаго, но дѣйстви\r\nтельно на первый разъ лицiоннаго имъ всякой энергии. Великій\r\nстилистъ доказалъ имъ впослѣдствии, въ какой степени мастеръ\r\nднъ владѣть и языкомъ величавымъ и энергическимъ. Шишковъ и\r\nего послѣдователи въ сущности сами не знали, за что они стояли.\r\nСамъ Шишковъ, какъ извѣстно, былъ одною изъ благороднѣйшихъ\r\nличностей той эпохи, но Филологъ онъ бымъ весьма плохой и\r\nпостоянно смѣшивалъ славянскій языкъ съ дѣланнымъ и передѣ\r\nланнымъ языкомъ библейскимъ. Въ сущности, оппозиція шла не\r\nпротивъ языка Карамзина, а противъ новыхъ нравственныхъ по\r\nнятій, вносимыхъ имъ въ жизнь общественную. Съ понятіями же\r\nэтими поборники стараго порядка вещей дѣйствительно не могли\r\nне бороться.\r\nКарамзинъ по тогдашнимъ своимъ идеямъ принадлежалъ къ\r\nтому же самому направленію, какъ и благородный, но не прак\r\nтической энтузіастъ Радищевъ. Радищевъ не могъ подѣйствовать\r\nна жизнь и общество, потому что прямо приступилъ къ нимъ съ\r\nсамымъ крайнимъ и строгимъ идеаломт цивилизации, съ ея по\r\nслѣдними по тогдашнему времени требованіями. Карамзинъ, какъ\r\nталантъ практическій, началъ дѣйствовать на нравственную сто\r\nрону общества и въ этой дѣятельности тоже въ первую эпоху\r\nполъ до крайностей. Его « Софья » возбуждала благочестивый\r\nужасъ, но между -тѣмъ читалась жадно. Его болѣе благоразумныя,\r\nчѣмъ эта юношеская драматическая попытка, повѣсти, моральныя\r\nразсуждения и статьи въ сущности имѣли одну задачу — смягчить\r\nжестокіе (по выраженію Кулагина въ « Грозѣ ») нравы, его окру\r\nжавшіе, и в'ь развитых, организаціяхъ общества достигали этой\r\nцѣли, даже пожалуй и переступали ее, т. е. не только смягчала, но\r\nи размягчали нравы…\r\nПонятно, что поборникамъ старыхъ идеаловъ, поборникамъ\r\n« жестокихъ», но крѣпкихъ правовъ такое размягченіе казалось\r\nрастлѣніемъ, и оппозиція Шишкова, принявшая Формы борьбы\r\nмежду старымъ и новыми слогомъ, имеѣла причины болѣе глубокія,\r\nчѣмъ стилистику, причины нравственныя.\r\nВъ этой оппозицій впервые выразилось нѣчто похожее на такъ\r\nназываемое славянофильство.КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНІЕ 99\r\nC\r\nНо хотя наши современные славянофилы и готовы считать:\r\nдѣйствительно впрочемъ благороднаго и честнаго адмирала, — од\r\nнимъ изъ своихъ отцовь, но между его стремя ніями и ихъ стрем\r\nменіями цѣлая бездна. Стремленія Шишкова и его партів; -послѣ\r\nдовательно оканчивающiяся « Маякомъ » и даже пожалуй « Домаш-)\r\nвей Бесѣдой », — выходятъ - изъ началъ темныхъ и мрачныхъ…!\r\nСтремленія - же И. В. Кирђевскаго и Хомякова подаютъ руку не.\r\n«Маяку » и не « Домашней Бесѣдѣ», а тому просвѣщенному и возвы\r\nшенному направленію, которое в послѣднее время такъ могуще:\r\nственно заявило себя глубокомысленной и краснорѣчивой книгой\r\nархимандрита беодора.\r\nИмѣла или нѣтъ оппозиція вліяніе на Карамзира - трудно рѣ\r\nшить, но:во всякомъ случаѣ несомненно совершился перемомъ въ\r\nего дѣятельности. Поклонникъ Руссо; онь становится нъ своей\r\n« Истории Государства Россійскаго » совершенно инымъ человѣкомъ.\r\nБудущимъ біографамъ великаго писателя предлежить трудъ разъ\r\nяснить эту поистинѣ странную разницу между Карамзинымъ-исто\r\nрақомъ и Карамзинымъ -публицистомъ и журналистомъ.\r\nТрудъ этотъ впрочемъ, какъ мнѣ кажется, вовсе незатрудна\r\nтелевъ.\r\nКарамзинъ, какъ великій писатель, быль вполвѣ русскій чело\r\nвѣкъ, человѣкъ своей почвы, своей страны. Сначала онъ присту\r\nпилъ,къ жизни, его окружавшей, съ требованиями высшаго. идеала,\r\nИдеала выработаннаго жизнію остального человѣчества. Идеалъ\r\nэтотъ конечно оказался несостоятеленъ передъ дѣiiствительностью,\r\nкоторая окружама великаго писателя… Въ этой дѣйствительности\r\nможно было или только погибнуть какъ Радищевъ, какъ болѣе\r\nпрактическій, чѣмъ Радищевъ, человѣкъ Новоковъ, либо… не то\r\nчто ей подчиниться, но обмануть ее.\r\nДа… обмануть! Это настоящее слово.\r\nи Карамзинъ это сдѣламъ. Онъ обманулъ современную емудѣй\r\nствительность.\r\nОнъ сталъ « историкомъ Государства Россійскаго »; онъ, мо\r\nжетъ быть сознательно, можетъ быть нѣтъ, вопросъ трудный для\r\nразрѣшенія, ибо талантливый человѣкъ самъ себя способенъ обма\r\nонъ подложилъ требованія западнаго человѣческаго\r\nидеала подъ данныя нашей исторін, онъ первый взглянулъ на эту\r\nстранную исторію подъ европейскимъ угломъ зрѣнія.\r\nВоззрѣніе его было, если вы хотите, неправильно, но оно\r\nбыло цѣльпо, было основано на извѣстныхъ крѣпкихъ началахъ,\r\nи эти начала - главная причина того, что оно до сихъ поръ ещо\r\nимѣетъ послѣдователей.\r\nОтд, ІІІ. 8\r\nHывать, C\r\nТ. І.100 ВРЕМЯ\r\n9\r\nКарамзинъ смотритъ на события вашей истории точно такъ же,\r\nкакъ современные ему западньте писатели смотрять на события\r\nистории западнаго міра, иногда даже глубже яхъ: это можно ска\r\nзать безъ всякаго народнаго пристрастія, потомучто современные\r\nему западные историки весьма негаубоко смотрѣли на прошед\r\nшее… Въ этомъ его слабость и въ этомъ, если хотите, его сваа,\r\nдаже бередъ современниками. Въ немъ еще нѣтъ той мысли, что\r\nмы — племя особенное, предназначенное къ иному, нежели другія\r\nплемена человѣчества. Общая его эпохѣ идеи привноситъ онъ\r\nсъ собою въ- русскую исторію, и это самое дѣлаетъ его исторію,\r\nпомимо ея недостатковъ, однимъ изъ вѣчныхъ памятнаковъ ва\r\nшего народнаго развитія…\r\nМожетѣ быть, всѣ изысканія Карамзина неправильны има 10\r\nжны быть дополнены, но всѣ его сочувствія въ высшей степени\r\nправильны, потомучто они общечеловѣческiя. Великая честь Ка\r\nрамзину, что и въ голову ему не приходило оправдывать Ивана\r\nГрознаго въ его твранствахъ, порицать Тверь и великій Новго\r\nродъ въ ихъ сопротивленіи, какъ дѣлаютъ во имя условныхъ тео\r\nрів наши современные историки… Въ безобразно Фальшивой\r\n(по требованіямъ нашего времени) повѣсти: « Марва Посадница », въ\r\nкраснорѣчивыхъ ли страницахъ о паденіи великаго Новгорода, —\r\nКарамзинъ остается вѣрнымъ самому себѣ и общечеловѣческими\r\nидеямъ… Это великая заслуга, повторяю опять, и этимсь отчасти\r\nобъясняется фанатизмъ къ карамзинскому созерцавію русской жиз\r\nна благороднѣйшихъ личностей.\r\nЕго исторія была, такъ сказать, пробнымъ камнемъ нашего са\r\nмопознанія. Мы (говоря совокупно, собирательно) съ нею росан,\r\nею мѣрялись съ остальною Европою, мы съ нею входили въ общій\r\nкруговоротъ европейской жизни.\r\nНе даромъ же легла она какъ тяжолый камень на дѣятельность |\r\nцѣлыхъ поколѣній, не даромъ же испортила она величайшее со\r\nзданіе Пушкина: « Бориса Голунова » и образовала цѣлую антера\r\nтуру историческихъ романовъ…\r\nДа! Это была дѣятельность могучая, дѣятельность випомнѣ жи\r\nвая, вполнѣ перешедшая въ жизнь, первая, перешедшая въ жизнь, }\r\nпослѣ петровской реформы. Пора это сознать, пора воздвигнуть 1\r\nпамятникъ великому мужу, вполнѣ его достойный, памятникъ, ко\r\nторый не гласилъ бы о томъ, чего онъ не далъ и дать не могъ, во\r\nкоторый за то исчислямъ бы все, что онъ саѣламъ дая нашего раз\r\nвитія.\r\nБатюшковъ когда - то сравнивалъ Ломоносова съ Нетромъ вели\r\nкимъ, но это сравненіе гораздо больше идеть къ Карамзину, чѣмъ\r\n9КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 101\r\n9\r\n>\r\nкъ Ломоносову. Карамзинъ баъ первый европеецъ между рус\r\nсками, и, вмѣстѣ съ тѣмъ первый. истинно русский писатель, за.\r\nисключеніемъ комика Фонъ- Визина. Это исключеніе я припоминаю\r\nпостоянно, потому только впрочемъ:, что комизмъ. есть исключи\r\nтельная., особенная способность русскаго ума, способность одина\r\nково сильная во всѣ времена - у. Данила Заточника столько же, какъ.\r\nу Дениса Фонъ-Визина…\r\nМежду тѣмъ, однако, вашъ первый великій писатель является\r\nи въ своей первоначальной и, въ своей послѣдующей дѣятельности\r\nпроводникомъ общаго,.стало быть западнаго, образования. Нужды;\r\nнѣтъ, что тонъ его, чуждый міросозерцанія нашихъ мѣтописей вь.\r\nпервыхъ томахъ его исторів, крѣпнетъ и ростетъ въ послідую\r\nщихъ до преобращенія въ мѣтопись въ послѣднемъ; нужды нѣтъ,\r\nчто чѣмъ болѣе сливается онъ съ старой Русью, тѣмъ болѣе ста\r\nновится онъ русскимъ:; онъ все-таки русскій - европеецъ, онъ,\r\nучастникъ великой жизни, совершавшейся на западѣ Европы…\r\nВъ этомъ для насъ, потомковъ и наслѣдниковъ великаго мужа,\r\nего значение. Увы! тщетно хотѣли бы мы возвратиться къ време\r\nнамъ давно-минувшимъ. Татарское и московское иго, оба въ сущ\r\nности равносильныя, оторвали насъ отъ нихъ невозвратимо; палъ\r\nвеликій Новгородъ, палъ пригородъ его Псковъ, и только создания\r\n- истинныхъ, поэтовъ, какъ Мей, напоминаютъ намъ о ихъ славном\r\nсуществованій…\r\nИ только Карамзинъ въ настоящее время (подумайте объ этомъ:\r\nвъ настоящее время! 1) остается настольною книгою для всѣхъ, кто\r\nне утратилъ любви и благоговѣнія къ жизни предковъ…\r\nA между тѣмъ этотъ великій писатель былъ проводникъ евро\r\nпейскаго, общечеловѣческаго развитія, по крайней мѣрѣ въ луч\r\nшую, въ не старческую эпоху его дѣятельности…\r\nЗа нимъ послѣдовалъ другой великій висатель Жуковскій. Это\r\nсвѣтлое и благородное имя, давно, какъ- будто реr tacitum consen\r\nsum, по какому - то преднамѣренію исчезло въ нашей литературѣ.\r\n0немъ никто не вспоминаетъ, как -будто бы его не было. Между\r\nтѣмъ этотъ высоко -замечательный поэтъ внесъ новую струю въ.\r\nнашу литературу и посредствомъ ея (благодарность Карамзину,\r\nсроднившему жизнь съ литературой) въ нашу жизнь. Это была\r\nструя романтическая, струя тревожныхъ, едва опредѣленныхъ ощу\r\n1ңеній, шевелящихъ и раздражающихъ, ничего не дающихъ и къ\r\nчему -то безвѣстному вмекущихъ; струя, изливающаяся сладкозвуч\r\nвой, прекрасной, поэтической рѣчью; струн, роднівшая насъ со\r\nвсѣмъ истинно - поэтическимъ, что пережито на западѣ. Жі уковскій\r\nбылъ нашь отзывъ на всю поэзію запада, какъ Карамзинъ былъ,\r\n-\r\n>102 ВРЕМЯ\r\nвашъ отзывъ на всю кипучую умственную дѣятельность западной\r\nжизни. Въ нихъ обоихъ сказались наши силы пониманія, силы со\r\nчувствія…\r\nИ вотъ вслѣдъ за ними явился « поэтъ », явилась великая твор\r\nческая сила, равная - но задаткамъ всему, что въ мірѣ являлось не\r\nтолько великаго, но даже величайшаго: Гомеру, Данту, Шекспир,\r\n— явился Пушкинъ.\r\n- я не могу и не хочу здѣсь коснуться значенія Пушкина, какъ\r\nнашего величайшаго народнаго поэта, величайшаго представителя\r\nнашей народной Физіономія. я беру здѣсь только моральный про\r\nцессъ, совершивiвійся въ его натурѣ и для насъ высоко поучитель\r\nный. Пушкинъ началъ, не скажу съ подражанія, но съ поклоненія\r\nБайрону, съ протеста противъ.дѣйствительности, и Пушкинъ же\r\nкончилъ « Ilовѣстями Бѣлкина », « Капитанской дочкой » и проч.,\r\nстало быть смиреніемъ передъ дѣйствительностью, его окружав\r\nшей.. Еще прежде « Повѣстей Бѣлкина » и « Капитанской дочка »\r\nпоэтъ, въ Онѣгинѣ, обѣщалъ намъ\r\n1 а\r\n-\r\nПоэму пѣсенъ въ двадцать пять…\r\nДѣтей условленныя встрѣчи,\r\nУ старыхъ липъ, уручейка, и т. д.\r\nЕще прежде грозилъ онъ намъ, великій протестанть, даврій\r\nнамъ « уголовныхъ преступниковъ » (по толкованію « Маяка » и «До\r\nмашней Бесѣдь ») въ видѣ « Плѣнника », « Алеко », « Мазепы », — при\r\nмиреніемъ съ д]йствительностью, какова она есть:\r\nТеперь милѣі мнѣ балалайка,\r\nПередъ порогомъ кабака,\r\nДа пьяный топотъ трепака…\r\nМой идеалъ теперь хозяйка,\r\nДа щей горшокъ, да самой большой.\r\nМы долго ему не върпи въ его разубѣжденіяхъ… Наконецъ\r\nонъ выступилъ передъ нами совершенно новый, но одинаково ве\r\nликій какъ и прежде, въ своихъ новыхъ созданіяхъ, въ « Капитан\r\nской дочкѣ », « Лѣтописи села Горохина »…\r\nМы взумились. Предъ нами представъ совершенно новый чело\r\nвѣкъ. Великій протестантъ умалился до лица Ивана Петровича\r\nБѣлкина, до лица, хотя нѣсколько иронически, но все - таки подчи\r\nненнаго окружающей его дѣйствительности…\r\nЧто же это такое? спрашиваю я васъ, мои читатели, спраши\r\nразрѣшеніе ваю честно…, съМнѣ полнымъ, излагающему желаніемъ -передъ, чтобывами вы дали безъмнѣ страха отвѣтъ и солКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣнів 103\r\n1\r\nмнѣнія всѣ мои размышленiя о нашей литературѣ и о нашемъ\r\nобщественнемъ развитии…\r\nПушкинъ, создающий идеалы протеста, « Плѣнника », «Алеко»,\r\n« Онѣгина », « Мазепу », - и Пушкинъ, пишущій « Лѣтопись села\r\nГорохина », « Повѣсти Бѣлкина », « Капитанскую дочку »…\r\nНо, — и въ этомъ главная сила, — Пушкинъ, в'ь тоже самое время\r\nпишущій «Каменнаго гостя », « Дубровскаго » и множество лириче\r\nскихъ произведеній, на которыхъ какъ нельзя болѣе очевидно при\r\nсутствіе протеста…\r\nПушкинъ былъ весь — стихія нашей духовной жизни, отражение\r\nнашего нравственнаго процесса, выразитель его, столько же тайн\r\nственный, какъ сама наша жизнь…\r\nЗамѣчательно, что со смерти его собственно начинается раз\r\nдвоение двухъ лагерей.\r\nala\r\nIII\r\n>\r\nВсѣмъ предшествовавшимъ очеркомъ хотѣмъ я показать только\r\nто, что до конца пушкинской эпохи, вопросъ о нашей народности\r\nи ея значеніи вовсе даже и не возникалъ въ литературѣ въ тѣхъ\r\nФормахъ, въ которыхъ возникъ онъ и развился въ эпоху послѣ\r\nдующую.\r\nБѣлинскій въ « Литературныхъ Мечтаніяхъ » своей первой,\r\nзначительной по объему и содержанію статьѣ называетъ эпоху\r\nему современную романтически - народнымъ періодомъ литерату\r\nры; но эпитетъ « народный » не играетъ въ этомъ названій осо\r\nбенно-важной роли, не имѣстъ особенно -рѣшательнаго значенія,\r\nне дѣлитъ еще мыслящихъ людей на два лагеря. И. В. Кирѣевскій,\r\nОдинъ изъ главныхъ будущихъ поборниковъ славянофильства, вы\r\nступаетъ на поприще статьею одвиженіи литературы въ « Ден\r\nницѣ » 1834 года, отличающейся только первымъ и притомъ глубо\r\nкомысленнымъ приложеніемъ идей германской Философіи къ раз\r\nсматриванію развитія нашей умственной жизни, и журналомъ « Евро\r\nпеець », котораго продолжать онъ не могъ по независѣвоимъ отъ\r\nнего обстоятельствамъ, на который и по названію и по направле\r\nнію, уже рѣзко обозначившемуся съ первой книжки, долженъ былъ\r\nосновательно, серьёзно и глубоко вводить насъ въ кругъ европей\r\nской мысли и развития. Если въ латературѣ и являлась въ то время\r\nоппозиція, то въ двухъ, по сущности впрочемъ сходныхъ Фор\r\nмахъ: въ оппозиціn Пушкина и его рузей, круга избранньіхъ ли\r\nтераторөвъ - промышленной литературѣ, въ оппозицій нѣсколько104 ВРЕМЯ:::\r\n-\r\n(\r\nаристократической и потому не всегда правой, — и въ овозиція\r\nсерьёзныхъ, дѣйствительно ученыхъ людей, немногихъ гаубокихъ\r\nмыслителей, во главѣ которыхъ столи. Кирѣевекiй и Надеждинъ,\r\nкаждый впрочем, по своему и другъ отъ друга независимо, поверх\r\nностному, наскоро нахватанному образованiю, представителемъ ка\r\nтораго былъ Н. А. Полевой. Оппозиція эта.— гордая и уединенная\r\nвъ Кирѣевекомъ и его друзьяхъ, рѣзкая въ Надеждна, и его « Те\r\n„ Јесконѣ», тоже не была во всѣхъ пунктах, права, ибо не призна\r\nвала огромныхъ заслугъ Полеваго и его направлеңія. Къ ней\r\nпримкнулъ, тогда еще юный, Бѣлинскій, потомучто и не къ чему\r\n-иному было ему примкнуть, примкнуъ впрочем, только тогда,\r\nкогда Н. И. Надеждинъ изъ ожесточеннаго золла Пушкина, изъ\r\n-Никодима, Недоумки « Вѣстника Европы » обратился съ первой же\r\nкнижки своего « Телескопа » въ ревностнаго и почти еднeтвеннаго\r\nпоклонника поэта за его « Бориса», холодно принятаго публикою и\r\nжурналами.\r\nНо ни одна из тогдашнихъ оппозицій не подымала даже во\r\nпроса о народности нашей, т. е. о томъ, дѣйствительно ли вы\r\nим ћем », можемъ нмі, ть, выразили да и выразимъ ли,свою само\r\nстоятельность умственную и нравственную в ряду другихъ евро\r\nпейскихъ самостоятельностеії. Вопросъ этотъ казался легокъ и\r\nпростъ, именно потому, что никѣмъ еще не были слѣло и често\r\nподнятъ, казался даже порѣшеннымъ и порѣшенным такими лю\r\nдьми, какъ Надеждинъ и Бѣзинскііі. Эпоху пушкинскую они назы\r\nвали романтически - народною, т. е. считали, что съ неа именно на\r\nчинается заявленіс нами нашей своеобразности, и кромѣ того еще\r\nпотому, что современная европейская литература послѣ реставра\r\nців была романтически -народною во Франции, а въ Германии стала\r\nтаковою енце раньше. Въ ихъ убьж девіа было много истиннаго,\r\nпо крайней мѣрь, что касается до народнаго значенія Пушкина, го\r\nраздо больше истиннаго, чѣмъ въ новѣйшихъ вопросахъ, зала\r\nваемыхъ почтеннымъ критикомъ « Отечественныхъ Зависокъ » на\r\nсчетъ народности Пушкина, но вмѣстѣ съ тѣмъ было много и\r\nнадвнаго. Исторические романы, между прочимъ, изъ,которыхъ\r\nсамые лучшие лажечниковскіе, представляли смѣсь самую стран\r\nную вемногаго правдиваго со многимъ Фальшивым… Самые см\r\nмые, какъ романы Полеваго, были ничто иное какъ полемическiя\r\nвыходки, облеченные въ разсказы; а самые добродушнье и под\r\nзовавшіеся наибольшимъ усиѣхомъ за свою яко бы народность -\r\nроманы Загоскива изображали понятия и нравы екатерининскихъ\r\nвременъ, съ поддѣлкой подъ языкъ простонародья, безь маъй\r\nшаго знанiя этого языка. Эти безобразные романы, родившиеся\r\n>КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 105\r\nна Руси только потому, что вы Англін бымъ Вальтеръ - Скоттъ.\r\nа у насъ появилась исторія Карамзина, считансь тогда одвим\r\nизть признаковъ романтически –народнаго направленія. Надъ дю\r\nженным и изъ нихъ, выходившими миріалами, смѣялись.,, но о\r\nзагоскинскихъ и въ особенности о дажечниковскихъ, запечатан\r\nвыхъ дѣйствительно могущественнымъ, хотя каким - то стран\r\nнымъ, не представлявшимъ никакой соразмѣрности талантомъ,\r\nписались цѣлья и весьма серьёзныя статьи. Пушкинъ и его кру\r\nжокъ, подъ его конечно вліяніемъ, по какому - то чутью, бол:be\r\nчѣмъ по опредѣленному, на изученіи основанному смыслу, мало\r\nсочувствовали представленію народности въ тогдашнихъ истори\r\nческихъ романахъ: что-то говорило имъ, что тутъ. есть силь\r\nная Фальшь, и они, как, выразнася одинъ изъ нихъ, не имѣли\r\nви малѣйшлаго удовольствія читать изображения предковъ, сна\r\nтыя по прямої линіи съ кучеровъ ихъ потомковъ. Въ. этой Фра\r\nзѣ, отзывавшейся нѣсколько аристократизмомъ, было много вър\r\nнаго. Еслибъ дѣйствительно народь, хотя бы даже и современ\r\nный: купечество, крестьянство, даваль романистамъ нашимъ\r\nкраски для изображенія быта, языка и нравственныхъ понятій\r\nпредковъ, то въ этихъ краскахъ была бы хоть доля истины, но\r\nтомучто въ народѣ есть органическое единство съ прошедшимъ;\r\nно романисты наши собственно съ тѣмъ, что называется народомъ,\r\nбыли вовсе незнакомы. Между тѣмъ віяніе Фальшиво -народнаго\r\nнаправленія было такъ сильно, что даже люди съ сильно - поэтиче\r\nскимъ даромъ и глубокимъ Философско -историческимъ смысломъ,\r\nприносили ему посильныя жертвы, какь. Хомяковъ въ своемъ\r\n« Дмитріѣ Самозванцѣ » и « ЕрмакЬ »; что даже люди, спеціально\r\nзнакомые съ вашимъ историческимъ бытомъ, какъ Погодинъ, пи\r\nсами историческіе драмы, повторяя въ нихъ, не смотря на соб\r\nственных основательнѣйшія изученія, помимо может быть своей\r\nволи, изображенія отлитыя весьма искусно, хоть и невѣрно, исто\r\nрикомъ Государства Россійскаго.\r\nВъ предшествовавшемъ отдѣлѣ, я съ величайшею искренностью\r\nписалъ чуть что не панегирикъ Карамзину; ибо дѣйствительно ко\r\nгда смотришь только на его талантъ и на великое значеніе его дѣa\r\nтельности въ отношении къ напцем у духовному развитію — на него\r\nнельзя смотрѣть иначе; но что касается до понимания и представле\r\nнія нашей народности, то Карамзинъ является по справедливости\r\nже главнѣйшимъ источникомъ всѣхъ нашихъ ошибокъ по этой\r\nчасти, всѣхъ нашихъ ложныхъ литературныхъ отношеній къ этому\r\nвесьма важному для насъ дѣлу. Сима таланта его, какъ иeтoрвка, та\r\nкова, что она могла наложить свою печать даже на неизмѣрамо106 ВРЕМЯ!\r\n-\r\nSOTA\r\nвыше Карамзина стоявшую личность — на Пушкина и испортить во\r\nмногомъ одно изъ-высшихъ его созданій; что она породила, при по\r\nсобій вліянія вальтеръ-скоттовской Формы, дѣлую можную литера\r\nтуру; что она въ наукѣ даже, въ историческихъ изысканіяхъ, могла\r\nпарализировать такую силу, какъ сила Погодина, и заставить ее два\r\nгаться въ одномъ и томъ же заколдованномъ кругѣ.\r\nДѣло въ томъ, что Карамзинъ бымъ да и до сихъ поръ есть\r\nединственный у насъ историкъ - художникъ, историкъ отмившій\r\nнапои историческое образы въ извѣстныя яркія, яснья Формы.\r\nФормы эти долго тяготѣли надъ нашимъ сознаніемъ. Возстать\r\nпротивъ нихъ пытались скептики, но руководимые: однимъ слѣ\r\nнымъ отрицаніемъ, часто смѣнымъ до наивности, являвшіеся\r\nсъ сигналомъ, что у насъ « Ничего не было », и насколько не отвѣ\r\nчавшіе на вопросъ неминуемый: что же у насъ въ таком случаѣ\r\nбыло? ничего не могли сдѣлать. Скептическое направленіе уложилъ\r\nна вѣчный покой Погодинъ простымъ афоризмомъ, что множеству\r\nнашихъ князей съ ихъ разными семейными связями трудн:ѣе было\r\nбыть выдуманными, чѣмъ существовать на самомъ дѣлѣ,\r\nэтотъ афоризмъ разбивалъ скептиковъ только въ наружном про\r\nявленіи ихъ мысли, въ томъ, что у насъ чуть ли не до Ивана III\r\nничего не было. Въ сущности же скептики, сами впрочемь того не\r\nзная, хотѣли только сказать, что у насъ ничего не было такого, ка\r\nкамъ, является оно у Карамзина, и въ этомъ были правы, по\r\nкрайней мѣрѣ на цѣлую половину, если не больше. Пытался воз\r\nставать на Карамзина Арцыбышевъ - своднымъ и буквальнымъ\r\nизложеніемъ літописей; но положительная бездарность и можетъ\r\nбыть рановременность попытки, сдѣлавной до изданія въ свѣтъ\r\nглавныхъ источниковъ нашей истории, были причиною неуспѣха.\r\nПытался наконецъ возставать lолевой Попыткою чисто полеми\r\nческой исторія. Въ наше и притомъ недавнее время вошло въ мо\r\nлу придавать чрезмѣрное значение не только журнальной, но и исто\r\nрической дѣятельности Н. А. Полеваго, какъ въ эпоху тоже недав\r\nнюю, было въ модѣ унижать эту замечательную дѣятельность.\r\nНѣтъ викакого сомнѣнія, что дѣятельность Н. А. Полеваго въ\r\nпервую, московскую ея половину — остается навсегда въ исторів\r\nнашего развитія; нѣтъ сомн:ѣнія, что и полемическая его исто\r\nрія им bла большое значеніе, какъ протестъ и отрицаніе; но что\r\nбы она внесла что-либо положительное въ понимавіе вашей народ\r\nности, въ этомъ да позволено будетъ усомниться.. Всѣ приемы По\r\nлеваrо въ его манерѣ историческаго изображения — чисто отрица\r\nтельные, — подниманіе того, что у Карамзина унижено, и униже\r\nніе того, что у Карамзина подвято, — манера до дѣтства, часто до\r\n-КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 107\r\n-\r\nсмѣнного отрицательная. Онъ постоянно за тѣхъ, кого Карамзинъ\r\nпредставляетъ въ чорныхъ краскахъ, за Олега Святославича про\r\nтивъ Мономаха, за Давида Игоревича Волынскаго противъ Ва\r\nен.љка Ростиславича; въ позднѣйшія времена за Шемяку; за этого\r\nпослѣднаго - въ особенности, так, что Полевой не удовлетворился\r\nодной исторiей и протестовалъ за Шемяку въ романѣ и т. д. По\r\nстоянно играя на отрицательной струнѣ, естественно, что Полевой\r\nво многих случаяхъ является правымъ, но правота его — чисто\r\nслучайная. Прибавьте къ этому наскоро и едва усвоенныя идеи\r\nТьерри, Нибура и другихъ историковъ, пpямo ex abruрtо приложен\r\nныя къ нашей истории, наглый тонъ самохвальства, тонъ, въ ко\r\nторомъ слышно даже не фанатическое увлеченіе теоріями, а просто\r\nжеланіе « выкинуть », говоря рядскимъ языком », « особенное колѣн\r\nцо », блеснуть самостоятельностью взгляда, пониманiя и представле\r\nнія, — и вы поймете, что не только « Вѣстникъ Европы » скептика\r\nКаченовскаго, но даже « Московскій вѣстникъ » Погодина, помѣстив\r\nшій на своихъ страницахъ жосткую статью Арцыбышева объ исто\r\nріи Карамзина и печатавій отрывки его оппозиціоннаго своднаго\r\nисторическаго изложения — разразились при появлении первaгo тo\r\nма « Исторiн Русскаго народа » статьями яростными до нарушенія\r\nвсякой благопристойности.\r\nМы же теперь, далекіе отъ Фанатическихъ поклоненiй и отъ не\r\nнавистей той эпохи, можемъ кажется сказать только то, что на\r\nудачу, дѣйствуя отрицательно, часто весьма справедливо, Полевой\r\nположительныя ложныя формы Карамзина замѣнялъ столь же мож\r\nныма, только въ другой Формѣ, такъ сказать помодн:te, и, по натурѣ\r\nнисколько не художникъ, побуждаемый къ таковой замѣнѣ не твор\r\nчествомъ, а однимъ протестомъ, и притомъ не фанатическимъ, а\r\nчисто самолюбивымъ, не съумѣлъ придать своимъ Формамъ даже и\r\nнаружнаго блеска. Дѣло пониманія нашей народности онъ нисколь\r\nко не подвинулъ впередъ, да и карамзинскихъ Формъ представленія\r\nразбить не могъ. Эти Формы продолжали тяготѣть надь нашимъ\r\nсознаніемъ.\r\nРазбить ихъ магическую силу могло только ближайшее и при\r\nтомъ бол bе общее знакомство нашего сознания съ непосредствен\r\nными источниками нашей истории и нашего народнаго быта. Изла\r\nніе ихъ предоставило это право нашей эпохѣ, считая ее съ конца\r\nсороковыхъ годовъ, и освобожденіемъ ея отъ карамзинскихъ Формъ\r\nпониманія народности мы обязаны ничему иному, какъ именно\r\nэтому обстоятельству. Трулы нашихъ учоныхъ по этой части -\r\nсколь эти труды ни важны и ни ночтенны, — важны преимущественно\r\nтѣмъ, что прямо знакомили насъ съ источниками, и останутся до108 ВРЕМЯ\r\n9\r\nЕтоавіемъ потомства не въ теоретическихъ выводахъ, а именно въ\r\nтѣхъ пунктахъ, гдѣ они прямо знакомими съ источниками. Дачных.\r\nобразовъ на мѣсто карам зинскихъ труды эти намъ не дали и дать\r\nне могли; цѣлваго, художественнаго представленів нашей исто\r\npin и народной Физіономін взамѣнь прежняго, блестящаго и лож\r\n-наго, мы не получили. Одно художество только, силами ему дан\r\nныма, въ наше время начинает\" ь, преимущественно въ дѣатель\r\nности Островскаго, выводить передъ насъ образы, на которыхъ ле\r\nжитъ яркое клеймо нашей народной особенности въ томъ видѣ,\r\nкакъ она уцѣдѣла: художеству же будетъ, по всей вѣроятности.\r\nпринадлежать и честь примиренія нашего настоящаго съ нашим\r\nпрошедшимъ, проведения между тѣмъ и другимъ ясной для всѣхъ,\r\nорганической связи.\r\nНо объ этомъ рѣчь еще впереди.\r\nДьно въ томъ, что карамзинскiя Формы представленія нашей\r\nнародности въ ея цѣлости и органическомъ единствѣ для насъ раз\r\nрушены. Мы пошли дальше и видим, яснѣе.\r\nКарамзинъ, какъ талантъ, нуждалея въ цѣлостномъ представле\r\nвіи, и какъ талантъ, взять за основу формъ для своего представ\r\nменія Формы, которыя представляло ему его время, на которыхъ\r\nонъ воспитался, которыми глубоко проникся, Формы общезападный,\r\nдоблести, величія, чести и проч. ІПроникнутый насквозь, какъ,\r\nвпечатлительн:biiвая натура своего времени, общими наҷалами евро\r\nпейскаго образованія, онъ къ наштему быту и къ нашей исторін\r\n-находился уже совершенно въ иныхъ отношеніяхъ, чѣмъ Татв\r\nщевь и Щербатовъ. Т. были еще весьма мало, даже почти вовсе не\r\nразъединены съ воззрѣніями предковъ, съ началами и, такъ ска\r\nзать, съ тономъ ихъ быта. Карамзинъ бымъ уже человѣкъ отор\r\nзванный, человѣкъ захваченный внутренно общечеловѣческимъ раз\r\n-витіемъ и потому безсознательно послѣдовательно прилагавшій его\r\nначала къ нашей истории и быту, одним словомъ къ нашей на\r\nродности, и этимъ объясняется, что онъ, глубоко и добросовѣство\r\nизучавший источники, имѣвшій ихъ подъ руками болѣе чѣмъ всѣ\r\nпрежде его писавоuіе и почти столько же, сколько мы, постоянно\r\n-однако обманываетъ самъ себя и своихъ читателей аналогіями и\r\nпостоянно скрываетъ самъ отъ себя и отъ читателей все неаңало\r\nгическое съ началами и явленіями западной, общечеловѣческой\r\nжизни… Приступая къ нашей истории, онъ какъ - будто робѣетъ съ\r\nсамаго предисловія, что она не похожа на общеевропейскую, ре\r\nбѣетъ за ея утомительность и однообразіе и соѣшитъ поскорѣе\r\nзаявить ея блестящія доблестями или трагическими моментами і\r\nличностям и мѣста..\r\n1КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНІЕ 109\r\nОнъ никогда почти не ошибается и тутъ въ своемъ указані\r\nдоблестей, въ своемъ чутьѣ трагическихъ и грандіозныхъ момен\r\nтовъ, въ направленів своихъ сочувствій; но ати доблести, борьбу и\r\nтрагическіе моменты описываетъ онъ тоном\", не имъ свойствен\r\nнымъ, а тодомъ свойственнымъ ихъ западнымъ аналогіямъ… Меж\r\nду тѣмъ тонъ его, какъ тонъ человѣка высокоталантливаго, ориги\r\nналенъ и носити на себѣ печать изучения источниковъ, хотя и одно\r\nсторонняго, нечать обманувшую всѣхъ забывшихъуже Татищева\r\nи Щербатова, его современниковъ, способную обмануть всякаго не\r\nвнaкoмaго насколько въ мѣтописями и памятниками. Для всякаго\r\nже, при малѣйшемъ знакомствѣ съ таковыми, ну, хоть даже послѣ\r\nпрочтенія одной только Кіевской (Ипатьевской) да официально Мос\r\nковекой (Никоновской) лѣтописи - эта печать исчезаетъ, Доблест\r\nнья лица Владимира Мономаха, двухъ Мстиславовъ и т. д.\r\nся точно доблестными, но доблесть ихъ получаетъ совершенно нной\r\nдәрактеръ, чѣмъ доблести завадныхъ героевъ, получаетъ совер\r\nшенно особенный тонъ, колоритъ, Bмѣсто общихъ, классических\r\n« Фигуръ перед нами встають живые типы, тись, въ чертахъ ко\r\nторыхъ, въ простодушномъ разсказ, лѣтописцевъ, мы, не смотря на\r\nсѣдой туманъ древности, ихь окружающій, признаемъ нерѣдко соб\r\nственныя черты народныя. Съ другой стороны передъ нами вы\r\nдвигаются тоже типически такія личности и такія доблести, кото\r\nрыв передъ Карамзинымъ иро или незамьтными: благоду ціная и\r\nозаренная сіяніемъ смиренія Фигура послѣдняго « законнаго » (по\r\nстарому наряду) кіевскаго нарядника; Ростислава Мстиславича,\r\nкоторый постоянно, но чувству законности, уступая первенство\r\nистры ямъ старѣйшимъ », дѣлается наконецъ великимъ княземъ для\r\nтого только, чтобы умереть эпически - торжественно,., He говоря уже\r\nо томъ, что Карамзинъ, увлеченный, вовсе не понялъ Федератив\r\nной идеи, блестящую минуту развития которой представляетъ нашъ\r\nXII вѣкъ и которую, безъ « попущенія» Божія, въ видѣ татаръ, жда\r\n10 великое будущее, не понялъ городовой жизни и значенія князей,\r\nкакъ нарадняковъ. Этого и въ наше время многое изъ историковъ,\r\nдаже оказавшихъ значительных услуги наукѣ, не понимаютъ или не\r\nхотятъ понять. Карамзинъ, — и въ этомъ его великая заслуга, его\r\nбезсмертное значеніе, — не приносиль по крайней мѣрѣ этихъ идоло\r\nжертвенныхъ требъ, не смотрѣлъ ва татарское иго, на паденіе Твери\r\nи Новгорода, на Ивана Грознаго и проч. какъ на явленія, суще\r\nственно необходимыя для нашего развития. Ко всякому злу, — являет\r\nся ли оно въ видѣ событiя или личности, относится онъ прямо,\r\nбезъ теоріи. Дѣло въ томъ только, что къ доблестямъ и зму отно\r\nсится овъ съ точекъ эрѣнія, выработанныхъ XVIII вѣкомъ, а не\r\n«110 ВРЕМЯ\r\nприравнивается къ міросозерцанію лѣтописцевъ. Отъ этого добле\r\nсти и великія события получаютъ у него Фальшиво-грандіозный ха\r\nрактеръ; къ злу же относится онъ съ тѣмъ раздраженіемъ, съ ка\r\nкимъ мѣтописецъ не относится. Стоитъ припомнить напримѣръ его\r\nразсказъ о защитѣ Москвы, оставленной Димитріемъ въ жертву\r\nТохтамышу, « тердейъ » Остеемъ и жителями и сопоставить этот\r\nвеличавый разсказъ съ найвнымъ до цинизма разсказомъ Никонов\r\nской лѣтописи. Героизмъ- то и останется, но подробности, который\r\nокружаютъ этотъ героизмъ перелъ читателемъ, придадутъ ему со\r\nвершенно особенный характеръ, вашъ народный колоритъ… Съ\r\nдругой стороны въ истории напримѣръ между царствія, а всѣин\r\nпризнано, что въ послѣднихъ томахъ своихъ Карамзинъ несравненно\r\nболѣе, чѣмъ въ первыхъ, проникается духомъ, языкомъ и товомъ\r\nаѣтописей “, — совершенно правое негодованіе историка на измѣнно\r\nконъ (« воровскихъ їюдей » по грамотамъ и лѣтописямъ) опять страж\r\nдетъ тоном\"ь своимъ для всякаго, кто знаетъ, какъ напримѣръ мѣто\r\nпись на одной страницѣ говорить о какомъ - нибудь Заварзинѣ, какъ\r\nо « воровскомъ человѣкѣ », называя его уменьшительною кличкою,а\r\n\"черезъ страницу величаетъ его уже по имени и отчеству, не помна\r\nзла, когда онъ переролъ на сторону праваго, земскаго дѣла… Но,\r\nопять повторяю, Карамзинъ, совершенно разорвавгiйся съ міросо\r\nзерцаніемъ быта до реформы, глубоко проникнутый началами об\r\nщечеловѣческаго образованiя, не могъ смотрѣть иначе: въ исторін\r\nмеждуцарствія онъ увлекся однимъ только « сказаніемъ » Авраамія\r\nПалицына, который, какъ человѣкъ, по своему времени высоко\r\nобразованный и стало быть имѣвшій справедливый или нѣтъ, но во\r\nвсякомъ случаѣ цѣльный взглядъ на жизнь и событie, бымъ ближе\r\nкъ нему, чѣмъ простодушные лѣтописцы и современныя гра\r\nмоты…\r\nУказывая на эти немногія, но, какъ кажется мнѣ, довольно рѣ1\r\n\" кія черты непониманія народности нашей Карамзинымъ и Фальши\r\n-вости его представленія народности, я опять долженъ повторить,\r\nчто Фальшивое представленіе было все - таки цѣльное, художествен\r\nное представленіе, давало образы хотя и отлитые въ общiя класси\r\n\" ческiя Формы, но отлитье великолепно и твердо поставленные…\r\nКогда на такого гиганта какъ Пушкинъ, обладавшаго непосред\r\nственно глубокимъ чутьемъ наро,{ ной жизни, могъ подѣйствовать\r\nкарамзинскій образъ « Бориса», чтожъ должны были дѣлать Ар!\r\nгie?..\r\nДругie – преклонялись и јurabant in verba magistri — развивали\r\n\" Идеи учителя и совершенно были этимъ довольны, довольны 10\r\nтого, что одинъ из высшихъ представителей нашего - сознанія,КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣННЕ 111\r\n>\r\n- онъ хо\r\nБѣленскій, въ- юношески-пламенной статьѣ своей, называмъ свою,\r\nтогдашнюю эпоху литературы романтически-народною, съ ea дю\r\nжинами являвшимися и выкроенными изъ Карамзина исторически\r\nхи романами, дикими историческими драмами и т. д.\r\nИ въ эту-то минуту облцаго самообольщенія, раздѣляемаго даже,\r\nи высшими представителями сознанія, въ минуту юношескихъ вѣро\r\nваній въ то, что мы поймали наконецъ нашу народность, входимъ съ\r\nнею, очищенною, умытою и причесанною въ общій кругъ міровой\r\nжизни,- — въ эту минуту явился человѣкъ, который не силой дарова\r\nнія, но силой убѣжденія, и притомъ чисто - теоретическаго, разсѣялъ\r\nразомъ это самообольщеніе, разбиль безжалостно и безтрепетно вѣ\r\nрованiя и надежды.\r\nДа! теоретики иногда бываютъ очень нужные люди, часто ве\r\nликіе люди, какъ П. Я. Чаадаевъ.\r\nОнъ былъ вдобавок, еще теоретикъ католицизма, стало быть\r\nсамый безжалостный, самый послѣдовательный изъ всѣхъ воз\r\nможныхъ теоретиковъ… Фанатически вѣря въ красоту и значение\r\nзападныхъ идеаловъ, какъ единственно-человѣческихъ, западныхъ\r\nвѣрованій, какъ единственно-руководившихъ человѣчество, запад\r\nныхъ понятій о нравственности, чести, правдѣ, добрѣ,\r\nлодно и спокойно приложимъ свои данныя къ нашей истории, къ\r\nнашему быту, —и отъ первaгo прикосновенія этихъ данныхъ разле\r\nтѣлись прахомъ воздушные замки. Ясный и обширный умъ Чаадае\r\nва, соединенный съ глубоко - правдовой натурой и нашедшій себѣ\r\nпритомъ твердья точки опоры въ теоріяхъ, выработанныхъ вѣками,\r\n– съ разу разгадалъ Фальшъ представленій о нашей народности.\r\nНисколько не художникъ, а мыслитель аналитикъ, овъ не могъ\r\nобольститься карамзинскими аналогіями.\r\nФанатикъ, какъ всякій неоФитъ, онъ имѣлъ смѣлость сказать,\r\nчто въ насъ и въ нашей истории и въ нашей народности—нѣтъ «на\r\nкакихъ » идей добра, правды, чести, нравственности, что мы\r\nццепенцы отъ человѣчества. « Никакихъ » на его языкѣ значимо - за\r\nпадныхъ, и въ этомъ смыслѣ онъ был, тогда совершенно правъ.\r\nСилогизмъ его былъ простъ.\r\nЕдинственно -человѣческiя Формы жизни суть Формы, вырабо\r\nтайныя жизвію остального, западнаго человѣчества.\r\nВъ эти Формы наша жизнь не ложится, или ложится Фальшиво,\r\nКакъ у Карамзина.\r\nСлѣдовательно…\r\nВотъ именно это слѣдовательно и раздѣлилось на два вывода:\r\nСаѣдовательно, сказали одни, мы не люди, и для того чтобы\r\nбыть людьми, должны отречься отъ своей самости. Изъ этого слѣ\r\n-\r\nОТ\r\n(112 ВРЕМЯ\r\nдовательно вытекла теорія западничества, со всѣми ея логическими\r\nпослѣдствіями.\r\nслѣдовательно, сказали дpyrie, болѣе смѣлые и рѣрительные,\r\nнаша жизнь совсѣмъ иная жизнь, хоть не менее человѣческая,\r\nmла и идетъ но инымъ законамъ, чѣмъ западная.\r\nДва лагеря раздѣлились и каждый повелъ послѣдовательно и\r\nчестно свое дѣло.\r\ni\r\nА. ГРИГОРЬЕВъ. >",
        "label": "7,1,5"
    },
    {
        "title": "Georg Forster. Georg Forster’s Leben in Haus und Welt v. H. König. Leipzig, 1858. 2-te Aufl. — Georg Forster, der Naturforscher des Volks. v. I. Moleschott. Frankfurt a. M. 1854",
        "article": "ГЕОРГъ ФОРСТЕРъ.\r\nGeorg Forster's Leben in Haus und Welt v. H. König. Leipzig, 1858. 2-te Aufl. — Georg Forster, der Naturforscher des Volks. v. I. Moleschott. Frankfurt a. M. 1854.\r\n\r\nПочти во всякой старой деревенской библіотекѣ, на давно\r\nзабытыхъ полкахъ, куда развѣ только какой-нибудь любитель\r\nветхости или библіографъ бросить мимоходомъ любопытный\r\nвзоръ, между масонскими книгами, сокращенною Историей\r\nвсѣхъ путешествій въ XX томахъ слишкомъ, Географическимъ\r\nСловаремъ Российской Империи, въ VII томахъ in 4-to, въ ры\r\nжемъ, кожаномъ переплетѣ, и разрозненными книжками ста\r\nрыхъ журналовъ, непремѣнно найдете вы путешествие знамени\r\nтаго капитана Кука, обыкновенно на Французскому языкѣ, съ\r\nприложеніемъ любопытныхъ наблюденій естествоиспытателя\r\nФорстера, сопровождавшаго Кука въ его попыткѣ пробраться\r\nкъ южному полюсу или открыть въ той сторонѣ океана мате\r\nрикъ. Кто не читалъ этой книги? Я помню какъ въ дѣтствѣ\r\nпохищалъ я съ книжной полки завѣтный томъ и скрывался въ\r\nкакое-нибудь вѣрное уединенное убѣжищѣ: —мнѣ не позволяли\r\nчитать это сочиненіе, потому что отаитскіе нравы и обычаи\r\nказались слишкомъ опасны для моего возраста. Я помню какъ\r\nнадоїдали мнѣ техническiя выраженія, пересыпанныя указані\r\nями градусовъ широты и долготы и несносными комбинаціями\r\nна всѣ дады буквъ N. S. O. W, въ отчетѣ капитана Кука, какъ\r\nглаза мои нетерпѣливо забѣгали впередъ, желая увидѣть пос\r\nч. І. 14198 А ты не й.\r\nкорѣе привлекательныя кавычки (»), между которыми заклю\r\nчался разсказъ Форстера. Тутъ уже не было ни зюйда, ни нор\r\nда ни градусовъ, ни вычисленій; живое описание первобытнаго\r\nсостояния природы и людей, занимательный расказъ о подроб\r\nностяхъ путешествия, который могъ приковать къ себѣ даже\r\nдѣтское вниманье.\r\nВъ германской литературѣ Форстеръ извѣстенъ не однимъ\r\nэтимъ сочиненіемъ, онъ принадлежитъ къ числу лучшихъ пи\r\nсателей прoшлaго столѣтія, жизнь его безспорно - къ числу са\r\nмыхъ замѣчательныхъ. Судьба, кажется, находила особенное\r\nудовольствіе въ томъ, чтобы бросать ея какъ мячикъ изъ одной\r\nстраны въ другую. Мы его видимъ то въ Германии, то въ Рос\r\nсій, то въ Англій, то въ южнополярныхъ моряхъ, то въ Поль\r\nшѣ, то, наконецъ, во Франции, гдѣ ему суждено было участвовать\r\nвъ революціонной драмѣ. Мы упоминаемъ объ этомъ впередъ для\r\nтого, чтобы заранѣе указать на источникъ ненависти къ Фор\r\nстеру многихъ людей, видѣвшихъ въ немъ наполовину отъявлен\r\nнаго якобинца, наполовину измѣнника, предавшаго отечество въ\r\nруки иноземцевъ. Теперь уже первая революція сдѣлалась\r\nотчасти достояніемъ истории, и можно произнести надъ Форсте\r\nромъ безпристрастное сужденіе. Постараемся разсмотрѣть въ\r\nсвоемъ мѣстѣ, правы ли обвинители его.\r\nВъ новѣйшее время появилась въ Германии школа натура\r\nлистовъ, проповѣдывающихъ матерьялизмъ въ самомъ грубомъ\r\nего видѣ, кажется, больше по недоразумѣнію. Одинъ изъ луч\r\nшихъ представителей этой школы, Молешоттъ, желая, вѣроятно,\r\nподтвердить свое воззрѣніе какимъ-нибудь авторитетомъ, хо\r\nчетъ, во что бъ то ни стало, найдти въ Форстерѣ такого же\r\nматерьямиста. Онъ издалъ, подъ вышеприведеннымъ заглавіемъ,\r\nкнижку, изъ которой нельзя узнать ни о подробностяхъ жизни\r\nФорстера, ни о характерѣ его и принципахъ. Какъ человѣкъ,\r\nупорно отстаивающій разъ навсегда принятую идею, стараю\r\nщійся подводить подъ эту идею всякій Фактъ, Молешоттъ огра\r\nничивается пустыми фразами и возгласами, переполняется 10 %\r\nнымъ энтузіазмомъ и, въ доказательство своихъ положеній,\r\nприводить изъ сочиненій Форстера отдѣльно взятыя Фразы и\r\nафоризмы. Отдѣльно взятая фраза, безъ связи съ предыдущимъ\r\nи послѣдующимъ, можетъ представить мысль автора въ соверГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 199\r\n-\r\nшенно ложномъ свѣтѣ и повести къ весьма ошибочнымъ за\r\nключеніямъ. Такъ было и въ этомъ случаѣ.\r\nЕсть люди, которые утверждаютъ, что характеръ человѣка\r\nесть результатъ всѣхъ внѣшнихъ обстоятельствъ, всѣхъ внѣш\r\nнихъ условій, въ которыхъ онъ находился со дня рождения; что\r\nвъ самой натурѣ человѣка нѣтъ никакого субъективнаго заро\r\nдыша характера; что изъ каждaго человѣка можно сдѣлать отъ\r\nявленнаго злодѣя или Джона Говарда, ad libitum. Для этихъ\r\nлюдей Форстеръ находка. Характеръ его какъ нельзя болѣе со\r\nотвѣтствовалъ тѣмъ вліяніями, которыя дѣйствовали на него съ\r\nсамаго дня рождения. Непосредственное знакомство съ общес\r\nтвомъ на всѣхъ возможныхъ степеняхъ цивилизации (Отаити,\r\nАнглія, Россия и Польша временъ Екатерины, Германія, Франція\r\nнаканунѣ революціи и во время террора) необходимо рас\r\nширило кругъ его идей и въ то же время развило въ немъ родъ\r\nкосмополитизма, которымъ можно объяснить многія его черты,\r\n— даже его дѣйствія во время революціи въ Майнцѣ. Но въ\r\nжизни Форстера его личныя семейныя отношения играютъ та\r\nкую же важную роль, какъ и отношение его къ наукѣ и общес\r\nтву; его натуры и характера нельзя себѣ уяснить, не имѣя въ\r\nвиду этихъ двухъ элементовъ. Второй біографъ Форстера, Ке\r\nнигъ, обратилъ особенное внимание на это обстоятельство, и\r\nстарался провести чрезъ все свое сочинение мысль о двойной\r\nборьбѣ Форстера, дома и въ свѣтѣ. Эта біографія написана\r\nочень хорошо, полна любопытныхъ подробностей, безпри\r\nстрастна; въ ней Форстеръ является живымъ человѣкомъ, съ\r\nсвоими слабостями и недостатками, а не олицетвореніемъ аб\r\nстрактной идеи матерьялизма.\r\n— Форстеръ родился 26 ноября 1754 г. въ деревушкѣ Нассенгу\r\nбенъ, недалеко отъ Данцита. Отецъ его былъ тамъ пасторомъ,\r\nхотя духовная карьера не была его призваніемъ. Онъ былъ на\r\nтуралистъ, человѣкъ вообще очень начитанный, пылкаго, не\r\nуживчиваго характера, то слишкомъ подозрительный, то слишI\r\nкомъ довѣрчивый, и всегда не кстати. Значительная примѣсь\r\nсамолюбія заставляла его видѣть вездѣ несправедливость, не\r\nдостаточное вознагражденіе и оцѣнку своихъ дѣлъ, а иногда\r\nи въ самомъ дѣлѣ вызывала людей на несправедливость. Всегда\r\nрѣзкій въ отстаивании своихъ убѣжденій, онъ безпрестанно\r\n14 *200 А тыне й.\r\nнаживалъ себѣ враговъ. и теперь очень мало людей, допускаю\r\nщихъ свободу мнѣній; въ прошломъ столѣтіи ихъ было, без\r\nспорно, еще менѣе. Обстоятельства Форстера были не блиста\r\nтельныя: весь доходъ его заключался въ 200 талерахъ; этого\r\nбыло совершенно недостаточно для прокормления жены и се\r\nмерыхъ дѣтей (Георгъ былъ старшій), тѣмъ болѣе, что у него\r\nбыла страсть пріобрѣтать книги.\r\nЗамѣтивъ въ сынѣ хорошія способности, онъ поспѣшилъ за\r\nсадить его за латынь и подвергалъ строгимъ наказаніямъ, когда\r\nуспѣхи не соотвѣтствовали ожиданію. Вліяніе этой взбалмошной\r\nстрогости отца умврялось противоположнымъ вліяніемъ доброй\r\nи терпѣливой матери, безропотно и кротко переносившей вы\r\nходки мужа, въ которомъ она видѣла необыкновеннаго ученаго\r\nи достойнаго уваженія человѣка.\r\nКогда Георгу было 11 лѣтъ, въ 1765 г., старикъ Форстеръ\r\nполучилъ предложение отъ Ребиндера, русскаго резидента въ\r\nДанцигѣ, посѣтить на счетъ правительства новыя нѣмецкія ко\r\nлоній у береговъ Волги, снять карту, изслѣдовать мѣстность и\r\nпоказать нужды колонистовъ и необходимыя улучшенія въ быту\r\nихъ. Форстеръ согласился и взялъ съ собою сына. Такимъ обра\r\nзомъ съ 11 - ти -лѣтняго возраста началась для Георга странниче\r\nская жизнь, не прекращавшаяся до самой его смерти и наложив\r\nшая печать на все его существо. Въ томъ же году осенью Фор\r\nстеръ возвратился въ Петербургъ, гдѣ Георгъ сталь посѣщать\r\nизвѣстную Лютеранскую школу св. Петра, находившуюся подъ\r\nначальствомъ Бюшинга. Здѣсь не мѣсто входить въ подробности\r\nо томъ, какимъ образомъ шли дѣла старика Форстера. Надо\r\nтолько упомянуть, что онъ, можетъ-быть вооруживъ противъ\r\nсебя сильныхъ міра сего своею рѣзкостью, не получилъ ника\r\nкакого вознаграждения и рѣшился уѣхать изъ Россіи.\r\nМежду тѣмъ мѣсто пастора было для него потеряно, и, не рас\r\nчитывая на свое отечество, онъ отправился съ Георгомъ изъ Пе\r\nтербурга прямо въ Англію, гдѣ надѣялся найдти болѣе средствъ\r\nкъ жизни. Вѣроятно снабженный рекомендательными письмами,\r\nонъ вскорѣ получилъ мѣсто преподавателя въ диссентeрcкoй ду\r\nховной коллегіи въ Варрингтонѣ, въ Ланкаширѣ. Георгъ остав\r\nленъ былъ въ Лондонѣ, въ конторѣ купца Льюина (Lewin), но\r\nкогда его мать, пріѣхавъ со всѣмъ семействомъ въ Англію,ГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 201\r\n.\r\nувидѣла какъ онъ исхудалъ и истощился, его взяли домой, и\r\nдаже отецъ не могъ не убѣдиться, что Георгъ слишкомъ слабъ и\r\nмолодъ, что должность ему не по силамъ, что его надо серьёзно\r\nлѣчитъ. Лѣченіе началось и, подъ присмотромъ заботливой ма\r\nтери, Георгъ мало-по-малу оправился. Между тѣмъ ученіе его\r\nІшло впередъ. Отецъ самъ преподавалъ ему математическая и\r\nестественныя науки и заставлялъ переводить, между прочимъ,\r\nна англійскій языкъ— Ломоносова. Біографы Форстера не обра\r\nтили большаго вниманія на это обстоятельство, доказывающее,\r\nкакими необыкновенными лингеистическими способностями\r\nобладали Форстеры, отецъ и сынъ, — и ужь во всякомъ случаѣ\r\nпослѣдній. Отецъ, можетъ-быть, раньше знакомъ былъ съ рус\r\nскимъ языкомъ, — не знаемъ; но Георгъ, пробывъ всего одинъ\r\nгодъ въ Россіи, и притомъ 11 -ти лѣтъ, узналъ его въ такой\r\nстепени, что могъ переводить Ломоносова—на англійскій языкъ,\r\nсъ которымъ также только что познакомился.\r\nНедолго пробылъ старикъ Форстеръ въ своей новой должности.\r\nОнъ, по обыкновенію, нашель поводы жаловаться на несправед\r\nливость, притѣсненія, бросиаъ службу и сталъ жить частными\r\nуроками. Георгъ также давалъ уроки— Французскаго и нѣмец\r\nкаго языковъ, переводилъ вмѣстѣ съ отцомъ разныя книги, и\r\nтакъ перебивались они до 1772 г. Замѣчательно, что книги эти\r\nисключительно были описанія дальнихъ путешествiй. Итакъ,\r\nГеоргъ, съ самыхъ юныхъ лѣтъ, знакомъ былъ съ пятью язы\r\nками: нЕмецки мъ, Французскимъ, русскимъ, англійскимъ и ла\r\nтинскимъ, съ самыхъ юныхъ лѣтъ вниманіе его было обращено\r\nна описания различныхъ странъ и народовъ; онъ успѣлъ уже\r\nпобывать на берегахъ Волги и Темзы; не надо забывать при\r\nэтомъ, что въ то время океанъ еще не былъ изрѣзанъ вдоль и\r\nпоперекъ тысячами кораблей и пароходовъ, большая часть\r\nострововъ Океаніи не была извѣстна, да и извѣстные колебались\r\nна картѣ туда и сюда, какъ-будто— по выраженію Гумбольдта\r\n— не пустивъ «прочныхъ корней, вслѣдствіе недовольно точ\r\nнаго астрономическаго опредѣленія». До Кука ни одинъ мо\r\nреплаватель не заходилъ за 25° ю. ш., между Новой Зелан\r\nдіей и Америкой; вопросъ о существовании материка въ тѣхъ\r\nмѣстахъ не былъ рѣшенъ. Первое путешествie Кука принесло\r\nбогатые результаты, но, разумѣется, не могло исчерпать всѣхъ\r\n-202 АТЕНЕЙ.\r\nка\r\nвопросныхъ пунктовъ. Вотъ почему кругосвѣтное путеше\r\nствіе какого - нибудь Бугенвиля имѣло въ то время громад\r\nное значеніе сравнительно съ современными кругосвѣтными\r\nпрогулками. Выше мы сказали, что Форстеры занимались пе\r\nреводомъ разныхъ путешествий; этотъ выборъ книгъ,\r\nжется, не былъ случайнымъ, и если сверхъ того принять во\r\nвниманіе, что Дальримоль предлагалъ Форстеру ѣхать съ\r\nнимъ въ Индію, — эта поѣздка не состоялась, что вслѣдъ\r\nза тѣмъ предложили ему сопровождать Кука, то невольно раж\r\nдается мысль, что старый Форстеръ съ своей стороны искалъ\r\nслучая поїздить по свѣту. Впрочемъ, это обстоятельство не\r\nизслѣдовано въ біографіяхъ, да оно и не представляетъ осо\r\nбенной важности.\r\nРѣшено было, что Форстеры, въ качествѣ естествоиспыта\r\nтелей, будутъ сопровождать Кука въ его второмъ морскомъ\r\nпутешестви, цѣль котораго была двоякая: рѣшить оконча\r\nтельно вопросу о существовании материка въ Южномъ океанѣ, и\r\nпробраться какъ можно далѣе къ южному полюсу. 13-го iюля\r\n1772 г. корабли Resolution и Adventure снялись съ якоря.\r\nМы не станемъ входить въ подробности объ этомъ путешес\r\nтвіи; оно составляетъ важный эпизодъ въ жизни Форстера, но\r\nрезультаты его относятся не къ біографіи нашего героя. Ска\r\nжемъ только, что оно имѣло огромное влияние на самого Фор\r\nстера, расширивъ его кругозоръ, познакомивъ его съ человѣ\r\nкомъ въ пербытномъ, естественном состоянии, сверхъ того\r\nнаградивъ его скорбутомъ, навсегда наложившимъ печать на\r\nздоровье Форстера. Три года продолжалось стран ніе.\r\nВслѣдствіе условія, заключеннаго Форстеромъ-отцомъ, ан\r\nглійское адмиралтейство не позволяло ему обнародовать науч\r\nные результаты путешествия; Форстеръ хотѣлъ ограничиться\r\nоднимъ описаніемъ его, — и это ему запретили; наконецъ\r\nхотѣлъ онъ издать просто и Философскія замѣтки», но и тутъ\r\nполучилъ отказъ. Разумѣется, во время споровъ и перего\r\nворовъ съ адмиралтействомъ, Форстеръ, по обыкновенію, да\r\nвалъ волю своему строптивому характеру, и результатомъ этого\r\nбыло то, что ему сначала обѣщали долю отъ доходовъ съ рос\r\nкошнаго казеннаго изданія, а потомъ отказали. Къ счастью,\r\nГеоргъ не участвовалъ въ условіи съ правительствомъ и наГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 203\r\n1\r\nІ\r\n.\r\nписалъ на англійскомъ языкѣ свой знаменитый отчетъ. Онъ\r\nбыль изданъ въ двухъ томахъ in 4 - tо два года спустя послѣ\r\nвозвращения экспедицій. Разумѣется, его не оставили въ покоѣ:\r\nговорили, что подъ его именемъ издано сочиненіе его отца,\r\nзавязалась журнальная полемика. Имя Форстера стало из\r\nвѣстно всему образованному міру, въ нѣмецкихъ журналахъ\r\nпоявились извлечения изъ его путешествія, всякій Нѣмецъ, прі\r\nЕзжая въ Лондонъ, считалъ долгомъ посѣтить Форстеровъ; но\r\nизвѣстность — не деньги, а жить чѣмъ- нибудь надо, семейство\r\nбольшое, долги увеличиваются… Попытался Георгъ съЕздить\r\nвъ Парижъ (1777), похлопотать о Французскомъ изданій сво\r\nей книги, обѣдалъ съ Франклиномъ, познакомился съ Бюф\r\nФономъ, Добантономъ, и проч., но возвратился съ пустыми\r\nруками. Оставалась одна надежда — на Германію.\r\nНо здѣсь надо упомянуть, что въ числѣ посѣтителей Фор\r\nстера находился молодой врачъ и естествоиспытатель Зёммер\r\nрингъ, соотечественникъ Форстера (родомъ изъ Торна). Мо\r\nлодые люди подружились и скрѣпили свою дружбу вступленіемъ\r\nвъ масонское братство. Мы увидимъ какіе глубокіе корни пу\r\nстило чувство дружбы въ сердце Форстера. Зёммерингъ много\r\nрасказывалъ Форстеру о голландскомъ хирургѣ Камперѣ, ко\r\nторый знаетъ анатомію, какъ свои пять пальцевъ, рисуетъ ма\r\nстерски, владѣетъ рѣзцомъ ваятеля, мало того— говоритъ и пи\r\nшетъ на четырехъ языкахъ.\r\nНо время уходило. Прошелъ еще годъ, — и старика Фор\r\nстера посадили въ долговую тюрьму. Георги отправился въ Гер\r\nманію искать мѣсто для отца, взявъ съ собой нѣсколько пудовъ\r\nзаморскихъ рѣдкостей и богатый гербарій изъ Океаніи. Прі\r\nѣхавши въ Гагу, онъ не засталъ тамъ Кампера, попалъ въ\r\nкружокъ его противниковъ, и слышалъ самые нелестные отзывы\r\nо его характер. Его приняли, какъ должно было принять\r\nзнаменитаго мореплавателя, въ полгода не могъ бы онъ рас\r\nплатиться со всѣми визитами, но существеннаго не добился\r\nничего….. Георгъ поѣхалъ въ Германію, надѣясь въ Касселѣ\r\nнайдти отцу мѣсто.\r\nНа пути Форстеръ остановился въ Дюссельдорфѣ, чтобы по\r\nсѣтить извѣстную уже въ то время академію живописи. Совер\r\nшенно случайно узнавъ, что говоритъ съ извѣстнымъ Форсте204 Атеней.\r\nромъ, сынъ директора академія Кранъ пришелъ въ восторг.,\r\nпригласилъ Форстера ужинать въ гостинницу и познакомилъ\r\nего съ художникомъ Гессе и поэтомъ Гейнзе, которые въ\r\nсвою очередь вызвались свести его на другой же день съ Якоби,\r\nжившимъ неподалеку отъ Дюссельдорфа.\r\nЯкоби (Фридрихъ Гейнрихъ), прозванный «Германскимъ\r\nПлатономъ», был, тогда средоточіемъ, около котораго со\r\nбирались всѣ юные таланты. Онъ проповѣдывалъ новую Фи\r\nлософію, основанную на «Откровеніи, на тройственной вѣрѣ\r\nвъ Бога, природу и собственный духъ, оправдываемой про\r\nцессомъ мышленія»; объяснялъ всѣ дѣйствія человѣка тон\r\nкими, метафизическими изслѣдованіями свойства человѣче\r\nскаго духа, основанными на христианской религіи, и т. п.\r\nВъ то время, о которомъ мы говоримъ, Якоби былъ еще мо\r\nлюдъ, но имѣлъ уже жену и пятерыхъ дѣтей; кромѣ того,\r\nу него въ домѣ жили двѣ его сестры, для которыхъ братъ\r\nбылъ кумиромъ. Это семейство могло бы вызвать не совсѣмъ\r\nблагосклонную улыбку на устахъ человѣка нашего времени,\r\nесли бы существовало теперь. Разговоръ былъ всегда сладокъ\r\nи сантименталенъ. Восторженные возгласы о красотѣ природы,\r\nили торжествѣ добродѣтели, приводили всѣхъ въ такое уми\r\nленіе, что за ними часто слѣдовали пожатье руки, поцѣлуй,\r\nобъятия и даже слезы радости… Невольно вспомнишь маниловскій\r\nпоцѣлуй. Но время было тогда другое. Никто не видѣлъ смѣш\r\nной стороны въ святыхъ поцѣлуяхъ дружбы, и домъ Якоби,\r\nвсегда открытый для друзей, знакомыхъ и незнакомыхъ, ни\r\nкогда не былъ пустъ. Форстеръ былъ принятъ, безъ сомнѣнья,\r\nсамымъ радушнымъ образомъ. Но какія чувства расшевелило\r\nвъ душѣ его это радушіе! Видя, какъ счастливъ Якоби, окру\r\nженный любимыми и любящими его сестрами, вспомнилъ онъ,\r\nчто и самъ бымъ недавно среди семьи… А, гдѣ она теперь?\r\nЧто съ нею! Тюрьма и бѣдность заслоняли отъ него идилличе\r\nскую картину семейнаго счастія.\r\nЗнакомство съ Якоби было важно для Форстера, потому\r\nчто ввело его прямо въ кругъ просвѣщеннѣйшихъ людей Гер\r\nманіи; Гёте, Виландъ, Лессингъ, Клотштокъ, всѣ были съ\r\nнимъ въ перепискѣ. Но надо спѣшить, надо хлопотать для\r\nотца, — Форстеръ ѣдетъ въ Кассель, гдѣ получаетъ отъ ЯкобиГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 205\r\nписьмо, полное сожалѣнія, что они такъ скоро должны были\r\nразстаться, и готовности быть ему полезнымъ въ чемъ можно.\r\nВъ Касселѣ былъ тогда ландграфъ Фридрихъ II, котораго\r\nвъ молодости австрійскіе агенты уговорили принять католиче\r\nство, котораго отецъ удалилъ за это въ Брауншвейгъ, род.\r\nпочетной ссылки, и который, наконецъ вступивъ въ прав\r\nленіе, строго соблюдалъ всѣ уставы своего некатолическаго\r\nродителя. Ему было много дѣла. Вслѣдствіе опустошеній\r\nсемилѣтней войны, крѣпость была совершенно разрушена, го\r\nродъ выдержалъ двѣ осады. И вотъ, рвы засыпаны, валы срыты,\r\nи на мѣстѣ прежнихъ суровыхъ стѣнъ съ бойницами, и т. п.\r\nвыросли мирные дома, протянулись новыя улицы. Заботы\r\nФридриха не ограничились внѣшностью. Основана была ака\r\nдемія живописи и ваннія, открыта, подъ вѣдомствомъ двухъ\r\nФранцузскихъ маркизовъ, италіяпская и Французская опера.\r\nВъ коллегію Карла (Karls-Colleg или просто Carolinum) при\r\nняты были извѣстные ученые, Іоаннъ Миллеръ— историкъ, Ти\r\nдеманъ — Философъ, Moвильонъщинженеръ и отчасти теологъ\r\nи юристъ, и проч. Но главною страстью Фридриха, его люби\r\nмымъ конькомъ было собраніе древностей. Когда Форстеръ\r\nпредставился министрамъ Вайтцу и ШлифФену, а они въ свою\r\nочередь, принявъ его весьма благосклонно, представили Фрид\r\nриху, въ этомъ самомъ кабинетѣ древностей Форстеръ — должно\r\nсознаться рѣшился немного покривить душою.\r\nУдивительное собраніе! замѣтилъ онъ. — Мой отецъ зна\r\nтокъ въ этихъ вещахъ, онъ занимается древностями…\r\nМожно извинить его. Вѣдь отецъ сидитъ въ тюрьмѣ, семей\r\nство голодаетъ… Къ несчастію Фридрихъ такъ истратился\r\nна покупку древностей, что у него не оставалось средствъ\r\nдать хорошее жалованье инспектору кабинета. Старикъ Фор\r\nстеръ обремененъ слишкомъ большимъ семействомъ, но сынъ\r\nочень понравился ландграфу; ему обѣщано мѣсто при Carolinum,\r\nсъ 450 талеровъ жалованья, свободное время для своихъ част\r\nныхъ занятій, да двѣ надежды: на скорую прибавку жало\r\nванья и на пріисканіе мѣста для отца. Сверхъ того Форстеръ\r\nполучилъ, за поднесенное Фридриху сочиненіе, золотую таба\r\nкерку и 50 червонцевъ деньгами.\r\nХотя онъ искалъ собственно мѣста не для себя, но долженъ206 А ТЕ ВЕй.\r\n-\r\n-\r\nбылъ согласиться на предложение, только испросивъ себѣ пред\r\nварительно долговременный отпускъ: онъ надѣялся найдти въ\r\nПруссіи что-нибудь для отца.\r\nВъ концѣ января 1779 г. Форстеръ пріѣхалъ въ Берлинъ,\r\nпознакомясь на пути съ многими извѣстными учеными и про\r\nФессорами, между прочимъ съ Гейне, своимъ будущимъ те\r\nстемъ. Онъ остался недоволенъ Берлиномъ: «гостеприимство\r\nи эстетическое наслаждение жизнью (geschmackvolle Genuss\r\ndes Lebens) выродились тамъ въ роскошь и мотовство; сво\r\nбодный, ствѣтлый образъ мышленія въ наглое кощунство\r\nи безмѣрное вольнодумство». Но всего болѣе надоѣли ему\r\nздѣсь безконечныя приглашения на обѣдъ, на вечеръ, и\r\nпроч., за которыя онъ долженъ былъ платить, въ сотый разъ\r\nпересказывая эпизоды изъ евоего путешествия. Въ Берлинѣ\r\nонъ только успѣлъ выхлопотать для отца новую надежду —на мѣ\r\nсто профессора въ Галле. Зато, на возвратномъ пути заѣхавъ къ\r\nФранцу Дессаускому, онъ получилъ 100 луидоровъ при сло\r\nвахъ: «Вы знаете, средства мои не велики, но если я могу еще\r\nчто- нибудь сдѣлать для васъ чрезъ моихъ лондонскихъ друзей,\r\nВы мнѣ только скажите, я обязываюсь исполнить».\r\nСтранный человѣкъ былъ этотъ владѣтельный князь. Два или\r\nтри года передъ этимъ, находясь въ Лондонѣ, онъ отыскалъ\r\nневзрачную квартиру Форстеровъ въ Персистритѣ, и посѣтилъ\r\nихъ совсѣмъ запросто. Теперь держитъ онъ Форстера у\r\nсебя три дня, по утрамъ гуляетъ съ нимъ, — весна уже нача\r\nлась, — по вечерамъ Форстеръ получаетъ чашку чаю изъ руки\r\nсамой владѣтельной княгини… И это былъ внукъ прусскаго\r\nполководца, извѣстнаго Леопольда.\r\nВозвратясь весной въ Кассель, Форстеръ вступилъ въ\r\nдолжность. Онъ былъ очень недоволенъ недостаткомъ книгъ и\r\nвообще средствъ къ занятіями. Зато удалось ему выхлопотать\r\nдля друга своего Зёмeрринга мѣсто профессора анатомій при\r\nCarolinum. Тутъ уже сошлись они окончательно, обѣдали вмѣ\r\nстѣ, повѣряли другъ другу всѣ свои мысли и чувства. Съ ос\r\nтальными профессорами Форстеръ не сближался. Часто Ездилъ\r\nөнъ въ Гёттингенъ, гдѣ обыкновенно останавливался у Лих\r\nтенберга, извѣстнаго всякому Нѣмцу своими объясненіями Го\r\nгартовыхъ каррикатуръ, своими ѣдкими шутками и сатириче\r\n.\r\n-ГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 207\r\nскими статьями, извѣстнаго всякому Русскому, окончившему\r\nкурсъ гимназій, по знаменитымъ Лихтенберговымъ Фигу\r\nрамъ, краснорѣчивыя описанія которыхъ всѣ мы читали и\r\nслушали, но съ которыми напрасно ожидали познакомиться\r\nлично: то машины въ Физическомъ кабинетѣ были въ почин\r\nкѣ или въ неисправности, то, для опытовъ, надо было по\r\nкупать спиртъ, а денегъ не оказывалось. Такимъ образомъ, мы\r\nи до сихъ поръ не видали Лихтенберговыхъ ФИГуръ, да и вообще\r\nопытовъ. А между тѣмъ Лихтенбергъ былъ человѣкъ очень замѣ\r\nчательный, какое - то собраніе противорѣчій. Въ одномъ мѣстѣ\r\nговоритъонъ, что не любить поэзіи, даже немножко ненавидить и\r\nпрезираетъ ее: «Читайте Эйлера и Ньютона, восклицаетъ онъ, и\r\nбросьте въ уголъ Клопштока и Гёте!» Потомъ этимъ же самымъ\r\nчеловѣкомъ овладѣваетъ бѣсъ поэзій, и положительный матема\r\nтикъ предается даже самому Фантастическому суевѣрію. Та\r\nковъ былъ новый приятель Форстера, сблизившийся съ нимъ еще\r\nболѣе по случаю предпринятаго ими вмѣстѣ изданія Göttinger\r\nMagazin der Wissenschaften und Literatur. Однакожь насмѣш\r\nка не лежала въ натурѣ Форстера, и потому они не могли\r\nочень сблизиться. Чрезъ нѣсколько времени Форстеръ называ\r\nетъ Лихтенберга, въ письмѣ къ Якоби, «человѣкомъ, состав\r\nленнымъ изъ своевольства и легкомыслія».\r\nВъ заключение надо уномянуть о знакомств Форстера съ\r\nГейне. Сынъ ткача, бѣжавшаго изъ Силезіи въ Хемницъ, одна\r\nи зъ безчисленныхъ жертвъ семилѣтней войны (онъ пошлатился\r\nне жизнью, а средствами къ жизни), Гейне съ молодыхъ лѣтъ\r\nпривыкъ бороться съ нуждой и людьми. Не мѣсто говорить,\r\nкакъ онъ вышелъ побѣдителемъ изъ этой борьбы. Посвятивъ\r\nсебя изучению древнихъ языковъ и вообще древности,\r\nсталъ во главѣ гуманистовъ той эпохи. Человѣкъ чрезвычай\r\nно свѣтлаго ума, мягкаго характера, старался онъ, и не безус\r\nпѣшно, распространить знаніе Филологіи, полагая въ ней глав\r\nную основу духовнаго развития. Прибавимъ еще, что ему обя\r\nзанъ былъ Геттингенъ богатой библіотекой, а Германія —пре\r\nподавателями, въ которыхъ вселялъ онъ новый, живой духъ.\r\nУ Гейне была дочь Тереза. Въ 1779 году возвратилась она\r\nкъ отцу изъ ганноверскаго пансіона, 15 лѣтъ, и была ласково\r\nпринята своею мачих ой: Гейне женился во второй разъ. Ха\r\nонъ\r\nC208 A TEHE 1.\r\nрактеръ ея обрисуется въ послѣдствии. Здѣсь мы замѣтимъ\r\nтолько, что съ раннихъ поръ она была постоянно въ обществѣ\r\nпередовыхъ людей Германии, друзей и знакомыхъ ея отца.\r\nФорстеръ очень любилъ посѣщать Геттингенъ. Что касается\r\nдо Касселя, онъ былъ очень недоволенъ тамошнею жизнью.\r\nКассельцы, по его имѣнію, были слишкомъ равнодушны къ ли\r\nтературѣ. Ландграфъ былъ странный человѣкъ: онъ, какъ выше\r\nсказано, принялъ католицизмъ, за что жена его, дочь Георга П\r\nАнглійскаго, оставила мужа и увезла съ собою троихъ сыновей.\r\nФридрихъ II былъ окруженъ итальянскими духовными, и не\r\nсмотря на то, старался подражать во всехъ своему тёзкѣ Фрид\r\nриху Великому, даже до запрещенія коФею въ своихъ владѣ\r\nніяхъ, что доставляло доходъ извощикамъ и сапожникамъ, по\r\nтому что Кассельцы отправлялись на ганноверскую границу,\r\nнапивались тамъ запрещеннаго настоя, и возвращались домой.\r\nВпрочемъ,, Фридрихъ былъ добраго ии веселаго нрава. Жена\r\nего умерла, когда ему было 50 лѣтъ; не смотря на этотъ по\r\nчтенный возрастъ, онъ захотѣлъ снова вкусить наслажденій\r\nбрака и женился на принцессѣ Филиппинѣ Бранденбургъ\r\nШведтъ. Новая супруга, молодая, красивая и пылкая женщина,\r\nочень любила хорошо пожить, Фридрихъ былъ добръ, и при\r\nдворѣ началась жизнь, полная наслажденiй и праздниковъ. Мало\r\nпо-малу пиры и веселье дошли до того, что Фридрихъ счелъ\r\nнеобходимымъ поступить со второю женой точно такъ, какъ\r\nпервая поступила съ нимъ самимъ. Они развелись.\r\nОднако Фридрихъ, кажется, не всегда былъ щепетильно вѣж\r\nливъ, или не всегда понималъ въ человѣкѣ чувство собственнаго\r\nдостоинства, потому что Форстеръ писалъ къ Якоби: «Добродѣ\r\nтель не живетъ при нашемъ дворѣ; какъ могу я даже только на\r\nружно оказывать уваженіе и любовь человѣку, который попираетъ\r\nее ногами? Я полагаю, что долгъ мой совершенно исполненъ,\r\nесли я отдаю честь, кому она подобаетъ: но требують боль\r\nше, ая никакъ не могу льстить».\r\nКъ 1779 году относится начало знакомства Форстера съ Ге\r\nте, который посѣтилъ его вмѣстѣ съ своимъ герцогомъ. Но они\r\nникогда не были очень близки другъ къ другу. Къ этому же го\r\nду относится радостный дая Форстера успѣхъ его хлопотъ на\r\nсчетъ улучшенія отцовскихъ обстоятельствъ. Старика выкупилиГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 209\r\nновая -\r\nизъ тюрьмы и дали ему мѣсто профессора въ Галле. Онъ было\r\nсначала не соглашался, хотѣмъ завести процессъ съ англійскимъ\r\nправительствомъ, не желалъ жить на счетъ великодушныхъ со\r\nотечественниковъ, но, слава Богу, одумался и наконецъ вступилъ\r\nвъ свою должность.\r\nВъ слѣдующемъ году (1780) ландграфъ поручилъ Форстеру\r\nсвой кабинетъ естественой истории и прибавилъ ему 100 тале\r\nровъ жалованья. Кабинетъ былъ въ страшномъ безпорядкѣ и\r\nочень бѣденъ, но ландграфъ посѣщалъ его ежедневно, и Фор\r\nстеръ вскорѣ увидѣлъ, что къ его обязанностямъ присоединилась\r\nразгонять скуку ландграфа.\r\nФорстеръ былъ недоволенъ. Жалованье его было недоста\r\nточно, онъ задолжалъ и вынужденъ былъ принять отъ Якоби де\r\nнежное вспоможеніе. Вскорѣ предложили ему мѣсто профессора\r\nФилософіи въ Митавѣ… Форстеръ поколебался. Онъ привыкъ\r\nпутешествовать. Не говоря уже о томъ, что жизнь въ Касселѣ\r\nбыла ему вовсе не по сердцу, натура его требовала перемѣны,\r\nему надо было освѣжиться въ новой атмосферѣ, увидѣть но\r\nВыхъ людей, новую среду… Но какой онъ Философъ? «Я нико\r\nгда не читалъ и не слушалъ ни логики, ни метаФизики, ни есте\r\nственнаго права», писалъ онъ къ Якоби; а между тѣмъ замѣ\r\nчаетъ, что «самый Фактъ путешествия былъ бы пищею для его\r\nдуши». Однакожь дѣло разстроилось, прежде нежели онъ рѣ\r\nшился нa дa или нѣтъ. Положеніе его въ Касселѣ въ то же\r\nвремя значительно улучшилось. Онъ получалъ уже 800 талеровъ\r\nвъ годъ, и Фридрихъ согласился уплатить его долги.\r\nФорстеръ остался въ Касселѣ, но ему не жилось тамъ.\r\nСлишкомъ тѣсенъ былъ для него кругъ профессорской дѣятель\r\nности, онъ жаждалъ перемѣны. Какъ проницателенъ бымъ этотъ\r\nчеловѣкъ, доказываетъ его письмо къ отцу отъ 1782 года,\r\nто-есть за семь лѣтъ до начала Французской революцій. Говоря\r\nо Фридрихѣ прусскомъ, что онъ подъ конецъ жизни сталъ\r\nнерoнствовать, Форстеръ пишетъ: «Европа, кажется, стоитъ\r\nна порогѣ (auf dem Punkt) страшной революціи. Масса такъ\r\nиспорчена, что только кровопусканіе можетъ помочь, и т. д.»\r\nПонятно, что такой человѣкъ въ другомъ мѣстѣ писалъ:\r\n«L'idée de diriger un jour un cabinet qui doit être l'un des\r\nplus complets et des plus beaux en Europe, a quelque chose\r\n>\r\n(210 АТЕней.\r\nde fort аttrаyаnt pour moi», когда директоръ естественнаго\r\nкабинета въ Гагѣ выразилъ желаніе, быть замѣщеннымъ Фор\r\nстеромъ; что почти въ то же время онъ соглашался ѣхать въ\r\nМитаву профессоромъ Философій, и изъявлялъ Якоби готовность\r\nпринять должность главноуправляющаго таможнями (General\r\nzolladministrator): — все было хорошо, была бы перемѣна.\r\nНаконецъ въ декабрѣ 1783 года получилъ онъ предложение\r\nпринять мѣсто профессора естественной исторін въ Вильнѣ,\r\nвакантное по случаю смерти Француза Жилибера. Предложение\r\nпослѣдовало отъ коммиссіи,наряженной завѣдывать имуществом,\r\nизгнанныхъ језуитовъ, которое было предназначено на дѣло\r\nнароднаго образования. Архіепископъ-примасъ, Понятовскій,\r\nбратъ короля, былъ предсѣдателемъ коммиссии. Выборъ палъ\r\nна Форстера, вѣроятно не безъ участія горнаго совѣтника\r\nШеффлера, бывшаго на службѣ у короля и видѣвшаго Форстера\r\n13 лѣтъ тому назадъ въ Лондонѣ. Понятовскій обѣщалъ все\r\nвозможное содѣйствіе его ученой дѣятельности. Ему давали\r\nквартиру, 400 червонцевъ жалованья и 200 злотыхъ на корре\r\nспонденции, сверхъ того ежегодную сумму на улучшеніе ка\r\nбинета, умноженіе библіотеки и разведение ботаническаго сада.\r\nЭто были хорошій стороны предложения. Съ другой стороны\r\nоказываются: виленскій климатъ, страшный для здоровья Фор\r\nстера, и безъ того разслабленнаго скорбутомъ; профессорство,\r\nвѣчное профессорство, да еще съ лекціями на латинскомъ\r\nязыкѣ, къ чему Форстеръ не привыкъ вовсе.\r\nномъ языкѣ не умѣлъ онъ свободно выражаться на кафедрѣ,\r\nвсегда чувствовалъ какое-то стѣсненіе, чуть не робость… Но\r\nзато передъ нимъ откроется новый міръ, новый національный\r\nбытъ, зато онъ уѣдетъ изъ Касселя; къ латинскому языку\r\nможно привыкнуть…\r\nУсловіе было заключено, и въ началѣ весны 1784 г. Фор\r\nстеръ уѣхалъ въ Польшу.\r\nПередъ отъѣздомъ онъ заявилъ Гейне свое желание — полу\r\nчить руку и сердце его дочери Терезы. Кёнигъ считаетъ Фор\r\nстера неспособнымъ къ страстной любви, основывая это мнѣніе\r\nна тому, что онъ слишкомъ рано познакомился съ отаитскою лю\r\nбовью дѣтей природы, и на одной Фразѣ письма Форстера къ другу\r\nего Зёммeррингу: «О,другъ! о, братъ Зёммeррингъ! Если намъ\r\nи на родГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 211\r\nневозможно жить вмѣстѣ здѣсь, то должна быть, то непремѣнно\r\nбудетъ другая жизнь, за гробомъ, гдѣ бытое наше будетъ общее.\r\nСамая любовь уступаетъ той духовной связи, которая привя\r\nзываетъ меня къ тебѣ. Единственный, лучшій другъ мой! Ни\r\nкогда я ни о чемъ такъ не тосковалъ, какъ о тебѣ!»\r\nВъ другомъ письмѣ къ нему же, Форстеръ говорить: «По\r\nсмотри, любезный братъ, я тебѣ предсказываю, что Тереза\r\nпрежде меня захочетъ покинуть Вильно: или она любитъ\r\nменя больше, нежели я могу надѣяться, требовать и постигать.\r\nОна энтузіастка въ любви, и тѣмъ болѣе страшусь я за проч\r\nность этого чувства.»\r\nНамъ кажется, что изъ этого можно вывесть совсѣмъ про\r\nтивоположное заключеніе. Во-первыхъ очевидно, что Форстеръ\r\nвовсе не былъ тѣмъ, что изъ него хочетъ сдѣлать Молешоттъ;\r\nво-вторыхъ можно заключить, что онъ былъ мечтатель, ста\r\nвившій въ минуту увлечения дружбу выше любви, и слѣдова\r\nтельно вынесшій изъ своихъ наблюденій на южномъ полушарии\r\nтолько отвращение къ отаитскому взгляду на любовь; что\r\nмечтательность не помѣшала ему усомниться въ Терезѣ, но\r\nне въ себѣ самомъ, въ чемъ, какъ мы увидимъ, онъ и не обма\r\nнулся, точно такъ же какъ и въ предсказаніи революцій. Что\r\nпервое письмо было слѣдствіемъ минутнаго увлечения, это также\r\nдокажутъ Факты, самые положительные.\r\nСудя не по одному письму Форстера, а по всѣмъ его пись\r\nмамъ и дѣламъ, мы, кажется, не ошибемся, утверждая, что\r\nФорстеръ любилъ Терезу, и любилъ сильно. Впрочемъ,предоста\r\nвляемъ читателю рѣшить этотъ психологической вопросъ, по\r\nзнакомивъ его съ Фактами.\r\nНо что же за женщина была Тереза? Женщина въ своемъ\r\nродѣ замѣчательная, надѣленная отъ природы порядочною долей\r\nстремленія къ независимости, выражавшейся въ совершенно\r\nсвободномъ обращеній съ знакомыми, женщина красивая, ум\r\nная, вынесшая много хорошаго изъ круга тѣхъ людей, кото\r\nрые посѣщали ея отца. Вотъ что говорить она о себѣ въ\r\nтретьемъ лицѣ, въ жизнеописаніи Форстера, изданномъ ею\r\nпослѣ его смерти.\r\n«Молодая дѣвушка видѣла Форстера нѣсколько разъ, когда\r\nонъ жилъ въ Касселѣ и посѣщалъ Гёттингенъ. Самое искрен212 АТЕНЕЙ.\r\nнее, до смерти продолжавшееся уваженіе къ ней вселило ей\r\nдовѣріе къ нему. Сочувствіе къ тому одинокому положенію,\r\nкоторое ожидало его въ пустынной Польшѣ, сердечный порывъ,\r\nюность, гордость побудили ее раздѣлить участь свою съ знаме\r\nнитымъ человѣкомъ, и она отдала Форстеру предпочтеніе пе\r\nредъ другими…»\r\nЗначитъ были и другое, и Тереза положительно утверждаетъ,\r\nчто она не любила Форстера, а только предпочла его. Ис\r\nкренно ли это признаніе, или нѣтъ (ей было выгодно, какъ мы\r\nувидимъ ниже, утверждать, что не любовь привязывала ее къ\r\nФорстеру), какъ бы то ни было, выходитъ, что Форстеръ остался\r\nправъ, сомнѣваясь въ прочности чувства, котораго, по сло\r\nвамъ Терезы, и вовсе не было.\r\nПоспѣшимъ сказать въ оправданіе Молешотта, что Форстеръ\r\nсо временемъ утратилъ много своей мечтательности, хотя ни\r\nкогда не былъ отъявленнымъ матерьялистомъ. Онъ старался\r\nпроникнуть въ законы зависимости между природой и нрав\r\nственною свободой, но никогда не отрицалъ этой свободы, ни\r\nкогда не низводилъ человѣка на степень машины, неизбѣжно\r\nповинующейся матеріи.\r\nОтецъ Гейне не далъ Форстеру положительнаго отвѣта; онъ\r\nлюбилъ молодаго человѣка, но какъ благоразумный отецъ, не\r\nхотѣлъ зря позволить увезти свою дочь въ «Польскую пустыню»,\r\nхотѣлъ подождать, испытать. Замужство не шутка. Спѣшить\r\nнечего. Время покажетъ что за человѣкъ въ самомъ дѣдѣ\r\nФорстеръ и можно ли отдать ему въ полную власть свое сокро\r\nвище, свою дочь.\r\nПослѣдуемъ же за Форстеромъ, который ѣдетъ на дол\r\nгихъ, останавливается въ городахъ, заводить новыя знакомства\r\nи ведетъ - дѣятельную переписку съ другомъ Зёммерингомъ и\r\nсуженою Терезой. Вездѣ принимали его съ распростертыми\r\nобъятіями, вездѣ приглашали остаться, не їздить въ Польшу.\r\nВъ вѣнѣ, императоръ Іосифъ принялъ его у себя въ кабинетѣ\r\nи долго съ нимъ бесѣдовалъ съ глазу на глазъ. Онъ очень не\r\nблагосклонно отзывался о Полякахъ, дивился, что у нихъ есть\r\nуниверситетъ, и сказалъ, между прочимъ, Форстеру, что надѣ\r\nется вскорѣ увидѣть его снова у себя въ вѣнѣ.ГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 213\r\n- Я не думаю, чтобы вы гонялись только за деньгами, не\r\nправда ли?\r\nНикогда, ваше величество, отвѣчалъ Форстеръ; -у меня\r\nтолько одно желаніе: быть счастливымъ, чтобы лучше работать.\r\nНу, такъ вы не останетесь въ Польшѣ, отвѣчалъ ІосиФТ.\r\nСъ этимъ предсказаніемъ отправился Форстеръ далѣе. Въ\r\nего личности, въ самомъ дѣлѣ, должно было быть нѣчто, очень\r\nпривлекательное, судя по тому общему радушію, съ какимъ\r\nонъ вездѣ былъ принятъ.Одно кругосвѣтное путешествие не мо\r\nгао до такой степени возбудить участие постороннихъ людей.\r\n«Онъ не былъ красивъ, говорить Тереза Губеръ (опа же\r\nи Тереза Форстеръ, урожденная Гейне), его правильныя черты\r\nбыли искажены оспой и покрыты рябинами; сильный скорбуть,\r\nкоторый навсегда испортилъ его соки, окрасилъ бѣлки его\r\nглазъ; зубы его были совершенно испорчены: но когда его\r\nувлекала рѣчь, черты его принимали самое разнообразное вы\r\nраженіе, ия не встрѣчала никогда лица, которому бы чувство\r\nи одушевленіе могли придать столько красоты, и которое, на\r\nоборотъ, могло бы такъ искажаться.»\r\nВоодушевившись, онъ очень хорошо говорили по-нѣмецки,\r\nпо - Французски, по -англійски, — только не на кафедрѣ. Тутъ онъ\r\nпутался, старался приискивать выраженія, словомъ, былъ со\r\nвсѣмъ другой человѣкъ. Тереза увѣряетъ, что онъ пользовался\r\nблагосклонностью прекраснаго пола, что «всегда возбуждало\r\nвъ его чувствительномъ сердцѣ чувство восторженной дружбы».\r\nИтакъ, Форстеръ пріѣхалъ въ Краковъ. Это было уже въ\r\nполовинѣ сентября 1784. Первое впечатлѣніе польской природы\r\nи обитателей было очень неблагоприятно. Все казалось ему\r\nдико, грубо, на самой низкой степени развитія, природа и люди.\r\nВидъ разореннаго Кракова испугалъ его. Въ Варшавѣ при\r\nнялъ его старый другъ Шефлеръ, и примасъ тотчасъ вызвалъ\r\nего въ Гродно, гдѣ тогда находился король и всѣ магнаты.\r\nФорстеръ попалъ прямо на сеймъ. Заѣхавъ по дорогѣ къ\r\nсестрѣ короля, вдовѣ краковскаго каштеляна Браницкаго,\r\nкоторую поэтому называли Madame de Cracovie, прибылъ онъ\r\nвъ деревню не деревню, городъ не городъ, въ Гродно, гдѣ\r\nканцлеръ литовскій, графъ Хребтовичъ, далъ ему комнату въ\r\nсобственномъ домѣ. Примасъ принялъ его очень ласково, далъ\r\nЧ. І. 15214 АТЕНЕЙ.\r\nсказалъ:\r\nему нѣсколько практическихъ совѣтовъ, расказали, какiя лич\r\nности будутъ его окружать, и проч. Между тѣмъ пріѣхала\r\nсюда Madame de Cracovie; Форстеръ нѣсколько разъ были\r\nприглашенъ къ ней на обѣдъ и при первомъ удобномъ случав\r\nпредставленъ королю. Понятовскій былъ свѣтскій, очень бли\r\nстательно образованный человѣкъ, говорилъ свободно на\r\nнѣсколькихъ языкахъ и отличался вѣжливостью и обходитель\r\nностью. Это доказывается пріемомъ, который онъ сдѣлалъ\r\nФорстеру, король профессору. Форстеръ видѣлъ засѣданіе\r\nсейма, засѣданіе изъ самыхъ мирныхъ, гдѣ маршалъ долженъ\r\nбыл, только изломать нѣсколько деревянныхъ жезловъ для во\r\nдворенія тишины. Безъ сомнѣнія, этотъ спектакль показался\r\nмирному Нѣмцу чѣмъ то въ родѣ анархіи, онъ не могъ пред\r\nвидѣть, что будетъ съ нимъ черезъ нѣсколько лѣтъ… Въ\r\nсенатѣ, король, расхаживая по залѣ, подошелъ къ Форстеру и\r\nVous avez bien vu des orages, mais vous n'en\r\naurez pas vu de cette espèce.\r\nЧто можетъ быть вѣжливѣе слѣдующей Фразы, сказанной на\r\nпрощаніе: — Я одинъ во всей Польшѣ очень мало могъ насла\r\nдиться вашимъ присутствіемъ;” но я вознагражу себя, и самъ\r\nпріѣду къ вамъ въ Вильно.\r\nНоября 13 закрытъ были сеймъ, а 18 Форстеръ былъ въ Виль\r\nнѣ. Неприятное впечатлѣніе Польши на Форстера не ослабѣло отъ\r\nкоролевскихъ любезностей. Вильно былъ полуразрушенъ, опу\r\nстошенъ и покинутъ. Ему отвели квартиру въ такъ-называемой\r\nмедицинской коллегіи, бывшемъ домѣ језуитовъ, запутанномъ,\r\nсложномъ строеніи, которое перестройвалось, достроивалось,\r\nподновлялось, и представляло какую-то громадную массу, въ\r\nнѣсколько этажей, съ низенькими и маленькими конурками\r\nвмѣсто комнатъ. Въ другомъ Флигелѣ того же дома жилъ про\r\nФессоръ медицины Лангмейеръ, человѣкъ женатый и хлѣбосоль.\r\nФорстеръ скоро съ нимъ сошелся, сталъ у него обѣдать и по\r\nвелъ самую правильную, однообразную жизнь.\r\nУже на сеймѣ поразилъ Форстера обычай кланяться всякому,\r\nособенно высшему, въ поясъ, чуть не до полу. Теперь, позна\r\nкомясь съ бытомъ Поляковъ, Форстеръ повѣряетъ друзьямъ\r\nсвои впечатлѣнія. Посмотримъ что это за впечатлѣнія.\r\n«Недостатокъ хорошаго общества, пишетъ онъ къ Терезѣ,ГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 215\r\nеві.\r\nreІРЕ\r\n-\r\n13 11\r\nОВ Д\r\n10.0 \"\r\nIt:\r\nрол\r\n1.3.25\r\nОГТ\r\nсближаетъ всѣ сословія; обхождение съ знатными людьми, кото\r\nрые только одни воспитаны и получили образование, совер\r\nшенно непринужденно; нигдѣ не видно сословной дворянской\r\nгордости или родовой спеси, а если она гдѣ и появится, ее\r\nжестоко осмѣиваютъ. — Въ дѣлѣ религии, рядомъ съ глубо\r\nкимъ суевѣріемъ, господствуетъ совершенная терпимость».\r\nА къ Зёммeррингу пишетъ онъ вотъ что:\r\n«Поляки настоящие свиньи, господа и слуги; всѣ одѣты дурно,\r\nне исключая женщинъ; разрядятся, такъ это идетъ къ нимъ\r\nкакъ къ коровѣ сѣдло. Исключенія есть, разумѣется, но я\r\nговорю объ общемъ правилѣ. Польскія барышни расчесы\r\nваютъ волосы, вывѣсясь вонъ изъ окна… Кавалеры, украшен\r\nные орденомъ Станислава, сморкаются въ пальцы, expertus\r\nloquor. Знатные усачи, съ саблею при бедрѣ, вмѣсто чулокъ\r\nнабиваютъ сапоги соломою, по крайней мѣрѣ такъ сказала\r\nмнѣ Пршесѣцкая».\r\nЭта графиня Пршесѣцкая (Przesiecka) была бойкая барыня,\r\nу которой по вечерамъ желающіе могли разориться, играя\r\nвъ банкъ. Была еще другая графиня, Пршездзецкая (Przez\r\ndziecka), которой имя Форстеръ рекомендовалъ своей Терезѣ,\r\nкакъ обращикъ польскаго языка. Эта молодая вдова также вела\r\nоткрытую жизнь, и Форстеръ любилъ посѣщать ее, потому что\r\nона напоминала ему Терезу. Въ числѣ прочихъ особенностей\r\nпольскаго общества, его поразило чрезвычайно-вольное обра\r\nщеніе женщинъ и съ женщинами!\r\nТакая обстановка, какъ видно, не понравилась Форстеру, и\r\nонъ, сколько могъ, удалялся отъ общества и жилъ кабинетной\r\nжизнью. О его сослуживцахъ при университетѣ мы не будемъ\r\nупоминать, потому что они не имѣли никакого вліянія на его\r\nотношенія.\r\nТакъ прошло около года. Много труда стоило Форстеру прі\r\nучиться къ латинскому и польскому языкамъ.Послѣдній особенно\r\nему не давался. «Поляки украли у Отаитянъ всѣ согласныя\r\nбуквы», замѣчалъ онъ съ досадою. Отъ излишнихъ занятий и\r\nнездороваго климата привязались к нему ревматизмы и воспа\r\nленіе глазъ; наконецъ, въ довершеніе всѣхъ удовольствій, оны\r\nзадолжалъ по уши. Польская Коммиссія, о которой мы гово\r\nрили, взялась уплатить долги его въ Касселѣ, но съ тѣмъ усло\r\n3fil\r\n.\r\nfty\r\nед,\r\nRл\r\n2.\r\n15 *216 Атеней.\r\nвіемъ, чтобы онъ весемь лѣтъ оставался въ Вильнѣ; въ против\r\nномъ случаѣ онъ долженъ внести эту сумму. Теперь онъ\r\nтолько и думалъ, какъ бы ему развязаться съ Польшей; но для\r\nэтого нужно было не менѣе 1500 червонцевъ: а гдѣ ихъ\r\nвзять? Онъ рѣшился, по совѣту Лангмейера, заняться прилеж\r\nно медициной и практиковать. Странное рѣшеніе: но оно\r\nбыло принято.\r\nМежду тѣмъ переписка съ Терезою продолжалась; старикъ\r\nГейне становился благосклоннѣе, и Форстеръ рѣшился покон\r\nчить дѣло. Въ августѣ 1785 г. онъ былъ въ Гётингенѣ, и оста\r\nвилъ на дорогѣ большую часть своей мечтательности; жизнь въ\r\nВильнѣ приблизила его значительно къ идеалу Молешотта. Но\r\nэто было отклоненіе маятника въ противоположную сторону, а\r\nне равновѣсное положеніе. Онъ приметъ его послѣ опять.\r\nЧерезъ двѣ недѣли, въ началѣ сентября, Форстеръ съ женою\r\nѣхалъ въ Вильно, ѣхалъ, по тогдашнему обычаю, медленно; по\r\nсѣтилъ Веймаръ для свиданія съ Гёте, и только въ началѣ октября\r\nприбылъ въ Польшу. Въ это время Якоби издалъ свои «Письма о\r\nученіи Спинозы». Получивъ экземпляръ, Форстеръ писалъ, что,\r\nпо его мнѣнію, метаФизика есть и всегда будетъ пустое мечта\r\nніе (Wähnen), потому что мы не можемъ достовѣрно рѣшать\r\nметаФизическихъ вопросовъ, останемся людьми, то\r\nесть, существами, получающими впечатлѣнія, имѣющими со\r\nзнаніе о притягательныхъ и отталкивающихъ силахъ природы,\r\nно не могущими проникнуть ни въ свою собственную сущность,\r\nни въ сущнось другихъ созданій. Lеs еxtrеmіtés se touchent;\r\nкрайній матерьялизмъ очень легко переходитъ въ исключитель\r\nный идеализмъ. Отъ признанія только одной матеріи до отри\r\nцанія всякой матеріи одинъ только шагъ. Часто даже трудно\r\nрѣшить, къ какому ученію относится афоризмъ. Такъ и здѣсь.\r\nОдни приняли слова Форстера за выраженіе чистѣйшаго мате\r\nрьялизма: онъ признаетъ только внѣшнія впечатлѣнія природы.\r\nДругие объясняютъ, что это не справедливо; что въ словахъ\r\nФорстера выражается только признаніе безсилія человѣка въ\r\nрѣшеніи тѣхъ вопросовъ, «отъ которыхъ умъ за разумъ захо\r\nдитъ», по выраженію одного из моихъ знакомыхъ; что мате\r\nрію и силы онъ признаетъ только, какъ слѣдствіе дѣйствия на\r\nпокаГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 217\r\nLet: B\r\n1 САВА\r\n11e: B\r\n!\r\n3; с.\r\nUM\r\n2\r\nCMT\r\n.\r\n2 с.\r\nDe\r\nнасъ внѣшней, вовсе намъ неизвѣстной сущности: очевидно,\r\nчто онъ чистѣйшій идеалистъ.\r\nЯкоби выразилъ опасеніе, чтобы Форстеръ не впалъ изъ\r\nодной крайности въ другую. «Не знаю, отвѣчалъ Форстеръ,\r\nесть ли такая степень силы разума, которая бы могла возвра\r\nтить меня къ прежнимъ убѣжденіямъ. Одно знаю, и навѣрное,\r\nчто я никогда не оттолкну истину, основываясь только на томъ,\r\nвъ какой одежда она передо мной предстанетъ; что я ищу\r\nтолько ее, или тѣнь ея, доступную усмотрѣнію и пониманію\r\nсмертныхъ, и что какъ бы я объ этихъ вопросахъ ни мыслилъ\r\nи ни мечталъ, во всѣхъ другихъ отношеніяхъ я останусь тѣмъ\r\nже, чѣмъ былъ прежде: другомъ моихъ друзей, живущимъ только\r\nвъ нихъ и для нихъ, братски раздѣляющимъ съ ними радость и\r\nгоре и чувствующимъ очень хорошо, что хотя всякое наслаж\r\nденіе прекращается при совершенномъ единствѣ, однакожь\r\nчеловѣк у дана только одна истинная радость: притягивать къ\r\nсебѣ симпатическiя души и быть ими притянуту».\r\nОбладаніе любимой женщиной дало высшій полетъ мыслямъ\r\nФорстера. Можетъ-быть онъ просто увлекся водоворотомъ\r\nФилософствованія, составляющаго существенный элементъ ду\r\nховной жизни Германца, можетъ-быть чтеніе книги Якоби о\r\nСпинозѣ вызвало въ немъ эту новую дѣятельность: какъ бы то\r\nни было, полный счастія, упоенiя своею Терезой, онъ сталъ\r\nразсуждать о высшихъ вопросахъ Философій, оставаясь, впро\r\nчемъ, на томъ же положеніи, которое высказалъ въ письмѣ къ\r\nЯкоби.\r\n«Мнѣ всегда странно, писалъ онъ къ Лихтенбергу, какъ мо\r\nжно такъ много спорить о свойствахъ духа и материи, когда\r\nони собственно составляютъ одно цѣлое, и мы знаемъ объ\r\nодномъ столько же, сколько ио другомъ. Представленія, полу\r\nчаемыя нами о предметахъ, внѣ насъ лежащихъ, вмѣстѣ взятыя,\r\nсоставляютъ понятие о объектѣ, который мы называемъ тѣломъ.\r\nНо мы ни на шагъ не приблизились къ сознанію сущности пред\r\nмета, который вызвалъ въ насъ эти представленія, назовемъ ли\r\nмы его матеріею или духомъ».\r\nТутъ снова Форстеръ изъ области матерьялизма, по пути\r\nсомнѣнія, вступаетъ въ чистый идеализмъ. Вслѣдствіе при —\r\nзнанія абсолютной невозможности проникнуть въ сущность ве\r\nсал? +\r\nСТveF\r\nНО,\r\n15.\r\n& West\r\nke 1\r\n1.2\r\n&fi\r\n},\r\nwr“\r\n42\r\n'218 АТЕ НЕ Й.\r\nщей, Форстеръ, когда прошелъ для него періодъ увлечения, со\r\nвершенно пересталъ заниматься спорами о субъектѣ и объектѣ,\r\nи совѣтовалъ всѣмъ бросить «жалкую метафизику» и придержи\r\nваться, болѣе практической и полезной, реальной стороны жизни.\r\nПослѣдуемъ его совѣту и посмотримъ на его новыя отноше\r\nнія. Другъ Форстера Земмeррингъ былъ у него на свадьбѣ и\r\nне могъ удержаться, чтобы не написать впослѣдствій Фор\r\nстеру, что Тереза слишкомъ вольно обращается съ мужчинами.\r\nФорстеръ отвѣчалъ на это «дружеское» предостереженіе, что\r\nвсякое патетическое настроеніе духа Терезы для него приятно;\r\nчто онъ скорѣе будетъ поощрять ее, нежели удерживать, когда\r\nдѣло идетъ о привязанности къ людямъ, преданнымъ ей съ своей\r\nстороны; что онъ почтетъ счастіемъ для себя, если Тереза\r\nотъ всей души полюбитъ кого бы то ни было, только хорошаго\r\nи благороднаго человѣка. Очевидно, что подобная снисходи\r\nтельность и терпимость допустимы лишь въ медовый мѣсяцъ,\r\nкогда человѣку не приходитъ въ голову возможность осущест\r\nвленія тѣхъ обстоятельствъ, о которыхъ идетъ рѣчь. Впрочемъ,\r\nниже мы увидимъ, что Форстеру пришлось доказать на дѣлѣ\r\nсвои убѣжденія; мы увидимъ, до какого благороднаго самоотвер\r\nженія могъ дойдти этотъ человѣкъ, но увидимъ также, что\r\nонъ не былъ «счастливъ» оттого, что Тереза полюбила дру\r\nгаго…\r\nТолько въ Варшавѣ заговорилъ онъ съ женой оихъ буду\r\nщемъ житьѣ-бытьѣ. Вообще надо замѣтить, что оба они какъ\r\nбудто боялись затронуть тѣ струны вседневной жизни, въ ко\r\nторыхъ лежить зародышъ смерти всякой любви и поэзии; они\r\nизбѣгали разговоровъ о деньгахъ, о хозяйствѣ, не признава\r\nясь другъ другу въ такомъ умышленномъ умолчаній: но не\r\nразговоръ объ этихъ предметахъ сушитъ сердце, а самый\r\nФактъ ихъ существованія. Вообще состояніе домашняго хо\r\nзяйства Форстера Форстера въ въ послѣднее время улучшилось: квар\r\nисправлена; коммиссія выдала ему деньги за\r\nпоѣздку, назначила 4000 злотыхъ на пополнение библіотеки,\r\nкабинета и ботаническаго сада; словомъ, все шло какъ по\r\nмаслу, и Форстеръ могъ вполнѣ предаться своему счастью.\r\nНо золотой вѣкъ не продолжителенъ. Тереза, по неопыт\r\nности, не сумѣла хорошо вести домашніе хозяйственные\r\nтира былаГЕОРГъ ФоdcТЕРъ. 219\r\nсчеты, мужъ давалъ ей слишкомъ мало денегъ для покры\r\nтія всѣхъ расходовъ и удерживалъ слишкомъ большую долю\r\nу себя, на покупку разныхъ книгъ, картъ, инструментовъ,\r\nи проч.; все это выписывалось изъ Германии. Тереза не могла\r\nсправиться съ тою суммой, которую получала, и не рѣшалась\r\nговорить объ этомъ мужу; онъ, съ своей стороны, никогда не\r\nзаводилъ съ ней рѣчи о деньгахъ, — и долги росли.\r\nЧто касается до отношеній Форстеровъ къ виленскому обще\r\nству, то объ нихъ можно сказать слѣдующее. Тереза на могла\r\nнайдти удовольствия въ салонахъ; она привыкла къ дѣльной бе\r\nсѣдѣ передовыхъ людей Германіи, составлявшихъ кружокъ ея\r\nотца; она еще ребенкомъ слушала молодого поэта Бюргера,\r\nграфовъ Штольберговъ, и другихъ учениковъ своего отца, и\r\nпонятно, что свѣтская болтовня была для нея невыносима. По\r\nэтому всѣ отношенiя ея къ обществу ограничивались визитами.\r\nВся жизнь ея была среди стѣнъ собственнаго дома. Мужъ ея\r\nсначала былъ поглощенъ приготовленіями къ лекціямъ. Мы уже\r\nговорили, что онъ долженъ былъ побѣдить трудность латин\r\nскаго языка и бороться со всегдашнею робостью, никогда не\r\nоставлявшею его на кафедрѣ. Онъ самъ сознавалъ въ себѣ\r\nэтотъ недостатокъ и не могъ преодолѣть его, не смотря на то,\r\nчто очень низко ставилъ свою аудиторію. «Изъ медвѣдей не\r\nсдѣлаешъ людей посредствомъ пера и языка», писалъ онъ къ Лих\r\nтенбергу. Однакожь, потому ли, что студенты прославили его\r\nимя, или по тому вліянію, о которомъ мы привели слова Терезы,\r\nдамское общество устроило публичныя чтенія ботаники. Фор\r\nстеръ долженъ былъ читать на Французскомъ языкѣ и потому\r\nсоставлять свои лекцій заранѣе. Послѣ четырехъ лекцій уже\r\nпожелали видѣть его чтенія въ печати… но наступила ма\r\nсляница, и Форстеръ съ своими лекціями и ботаникой были,\r\nразумѣется, забыть. Можно было гораздо удобнѣе разгонять\r\nскуку… Тогда и Форстеръ обратился весь къ дому, къ своей\r\nТерезѣ и — къ имѣющему въ скоромъ времени явиться на\r\nсвѣтъ живому слѣдствію ихъ взаимной любви. Дома занялся\r\nонъ разными литературными трудами, написалъ біографію Кука,\r\nпереводилъ его путешествіе, и проч., и при всемъ томъ ни на\r\nминуту не покидала его мысль о возвращеніи въ Германію. Они\r\nубѣдился, что не можетъ принести никакой пользы въ Вильнѣ,220 A TEHEů.\r\nчто университетъ, не смотря на изгнаніе безуитовъ, сохранилъ\r\nпрежній характеръ безуитской школы, что даже и студентовъ\r\nвъ немъ не было бы, еслибы имъ не предлагали платы и выгод\r\nныхъ условій; во всемъ городѣ не было ни одного книгопродавца:\r\nдвѣ типографій должны были работать вмѣстѣ, чтобы напеча\r\nтать книгу въ 300 страницъ въ теченіи шести мѣсяцевъ. Самое\r\nгорькое впечатлѣніе произвелъ на Форстера видъ низшаго\r\nкласса. «Это миллионы рабочаго скота въ человѣческомъ образѣ,\r\nписалъ онъ, лишенные всѣхъ преимуществъ человѣка, вслѣд\r\nствіе долгаго рабства низшедшіе до такой степени скот\r\nской безчуственности, неописанной лѣни и отупѣнія (stock\r\ndumm), что можетъ-быть во сто лѣтъ нельзя ихъ поднять\r\nна одинъ уровень съ остальными европейскими народами,\r\nдаже употребляя для этого самыя мудрыя мѣры».Бѣдная шлях\r\nта была почти въ такой же зависимости, какъ и простой на\r\nродъ: «У меня рубить дрова и топитъ печи дворянинъ, пишетъ\r\nФорстеръ далѣе, который, сверхъ прокормленія, получа\r\nетъ въ годъ 8 талеровъ жалованья, бараній тулунъ и пару\r\nсапогъ, и которому на третьемъ словѣ угрожають розгой или\r\nобѣщаютъ на водку». Зато выспее дворянство имѣло совер\r\nшенно противоположныя качества. «Каждый магнатъ — деспотъ\r\nи даетъ это чувствовать всему его окружающему; надъ\r\nнимъ нѣтъ ничего, и отъ самыхъ грубѣйшихъ преступленій\r\nотдѣлывается онъ денежнымъ штрафомъ или арестомъ на нѣ\r\nсколько недѣль, причемъ тюрьмою ему служить дворецъ, гдѣ\r\nонъ и проводить все время своего заключенія въ пирушкахъ\r\nсъ друзьями и всякяго рода увеселеніяхъ.»\r\nПрибавьте ко всей этой обстановкѣ зимнее время, ревматиз\r\nмы, воспаленіе глазъ, упорный кашель и т. п.,— и вы поймете\r\nэтотъ тоскливо устремленный взглядъ на Западъ, это томитель\r\nное желаніе вырваться изъ Вильна, которые довели Форстера\r\nдо ипохондрій. Ни весна, ни лепетъ дочери, которая уже\r\nявилась на свѣтъ, не могли разогнать его жестокой хан\r\nдры. Форстеръ видѣлъ нарушение договора со стороны ком-—\r\nмиссіи въ томъ, что ему не отводили ботаническаго сада,\r\nне давали кабинета естественной истории; хотя главною ви\r\nной коммиссіи была, кажется, душевная необходимость Фор\r\nстеру перемѣнить мѣсто. Но это не легко было сдѣлать!\r\n-ГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 221\r\nНадо было заплатить новые долги и заплатить еще ту сумму,\r\nкоторая ежегодно удерживалась изъ его жалованья на пога\r\nшеніе кассельскаго долга, или оставаться въ Вильнѣ восемь\r\nаѣтъ. А изъ Германии получалъ онъ приглашенія, предло\r\nженія, намеки, и проч… Но ему нужно было денегъ, денегъ,\r\nденегъ!\r\nВъ мартѣ 1787 г. окончилъ онъ свою работу Cооk der\r\nEntdecker, которая должна была служить вступленіемъ въ пе\r\nреводъ третьяго путешествия Кука. По свѣтлымъ идеямъ, по\r\nширокой концепцій, которая у Форстера проявляется, между\r\nпрочимъ, въ потребности синтеза, въ стремленіи, по поводу\r\nвсякаго частнаго случая, становиться на самую высокую точку\r\nзрѣнія, видѣть въ этомъ случаѣ только частное проявленів\r\nобщаго закона, общей идеи и т. п., по этимъ качествамъ,\r\nразлитымъ по всему сочиненію, не возможно подозрѣвать, что\r\nего писалъ человѣкъ, больной Физически и нравственно, недо\r\nвольный средой, въ которой живетъ, и не имѣющій средства\r\nизъ нея вырваться.\r\nГоворя объ обширности взгляда Форстера, мы произносимъ\r\nне пустую фразу. Прочитайте слѣдующее:\r\n«Выраженіе: быть счастливымъ, означаетъ, кажется, то со\r\nстояніе, когда трудъ и успокоение, возбуждение и усталость,\r\nстремление и удовлетвореніе, наслажденіе и боль, радость и горе\r\nперемѣшиваются между собою такимъ образомъ, чтобы свѣтлыя\r\nминуты наслаждения были достаточно сильны для возбуждения\r\nчеловѣка къ новой дѣятельности и въ продолженіе всей жизни\r\nкакъ можно болѣе способствовали самому полному разви\r\nтію Физическихъ и нравственныхъ силъ его. Крайности силь\r\nнаго истощения или совершеннаго освобождения отъ всякаго\r\nтруда одинаково подавляютъ дѣятельность и не даютъ счастья.\r\nСлѣдовательно тамъ, гдѣ гармоническое отношение между тру\r\nдомъ и наслажденіемъ возбуждаетъ, развиваетъ и приводитъ въ\r\nполную дҒятельность всѣ способности и призванія, тамъ му\r\nдрой политикѣ остается только наблюдать за развитіемъ различ\r\nныхъ силы, чтобы онѣ не могли дѣйствовать въ ущербъ одна\r\nдругой.\r\nИ это было писано, когда исходною точкой естественнаго\r\nправа было состояние дикаго человѣка, état dе lа nаturе, когда\r\n>222 АТЕНЕЙ.\r\nнаука должна была еще пройдти чрезъ историческую, теологи\r\nческую и утилитарную школу, прежде нежели поставила во\r\nглавѣ своей системы слово «прогрессъ», такъ ясно понятое\r\nФорстеромъ, какъ законъ всесторонняго развития человѣка и\r\nчеловѣчества.\r\nВъ такихъ обстоятельствахъ находился Форстеръ, когда\r\nсудьба пришла къ нему на помощь. Въ Вильно пріѣхалъ капи\r\nтанъ русскаго Флота, съ предложеніемъ ему отъ правительства,\r\nпринять участие въ морской экспедицій на Южный океанъ. Усло\r\nвія были слѣдующія:\r\n1) Русское правительство береть на себя хлопоты объ уволь\r\nненіи Форстера изъ польской службы и обязуется уплатить ком\r\nмиссіи его долгъ.\r\n2) Во время путешествия Форстеръ получаетъ, кромѣ полнаго\r\nсодержания и прислуги, 3000 рублей въ годъ, изъ которыхъ\r\n1000 выплачивается его женѣ.\r\n3) На подъемъ и переѣздъ въ Англію, откуда экспедиція\r\nотправится въ путь, назначается 1000 рубл.\r\n4) По окончании экспедиции Форстеру оставляется пожизнен\r\nная пенсія въ 1500 рубл., гдѣ бы онъ ни находился.\r\n5) Въ случаѣ его смерти, вдова его будетъ получать поло\r\nвину того, что назначено ему; въ случаѣ же ея смерти, пенсія\r\nпереходить дочери, до ея замужства.\r\n6) Форстеру предоставляется вполнѣ наблюдение надъ уче\r\nною частью экспедицій, такъ что онъ можетъ по своему усмо\r\nтрѣнію взять живописцевъ, химиковъ, и проч., и назначить имъ\r\nсодержаніе.\r\nМы нарочно привели эти статьи, показывающая, какъ импе\r\nратрица Екатерина II умѣла покровительствовать наукамъ.\r\nФорстеръ не долго колебался. Хотя ему и больно было раз\r\nстаться съ женою, но предложение было такъ выгодно, пришло\r\nвъ такую минуту, когда онъ готовъ былъ пожертвовать мно\r\nгимъ, лишь бы вырваться изъ Польши; сверхъ того въ подоб\r\nномъ путешестви заключалась для него особенная прелесть,\r\nрасшевелились воспоминанія дѣтства, разыгралась Фантазія, — и\r\nонъ согласился, уже мечтая о томъ, что возьметъ съ собою Зем\r\nмерринга, въ качествѣ врача-натуралиста, снова увидитъ знаГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 223\r\nкомыя мѣста и безпрепятственно предастся наукѣ… Но мечты\r\nего не сбылись.\r\nНе станемъ входить въ подробности о его поѣздкѣ въ Герма\r\nнію. Онъ прибылъ въ Гёттингенъ въ день юбилея и былъ избранъ\r\nвъ почетные члены Королевскагообщества.Пока онъ готовился къ\r\nпутешествію, на Востокѣ загорѣлась Турецкая война — и экспе\r\nдиція была сначала отсрочена, потомъ совершенно отмѣне\r\nна. Послѣ нѣсколькихъ переговоровъ, Императрица подарила\r\nему заплаченную за него сумму въ Вильнѣ и адмиралтейство\r\nвыдало ему жалованье за послѣдніе мѣсяцы. Такъ простился\r\nФорстеръ навсегда съ Россіей. Теперь надо было подумать о\r\nновомъ мѣстѣ. Всю весну и лѣто 1788 г. Форстеръ былъ въ разъ\r\nѣздахъ, то въ Гёттингенѣ, то въ Берлинѣ, то въ Майнцѣ, и т. д.\r\nНаконецъ судьба его рѣшилась. Еще 14-го апрѣля этого года\r\nназначенъ онъ былъ на мѣсто Миллера библіотекаремъ въ\r\nМайнцѣ, съ 1800 гульденовъ жалованья.\r\nТеперь необходимо намъ заглянуть въ этотъ Майнцъ, гдѣ\r\nвскорѣ должна разыграться драма революцій.\r\nВъ 1763 г. Эммерихъ ІосиФЪ Фонъ - Брейтенбахъ былъ избранъ\r\nмайнцскимъ курФирштомъ и архіепископомъ. Курфиршество\r\nнаходилось въ самомъ грустномъ состояни. Крестьяне были\r\nзадавлены податями и работами, граждане не извлекали никакой\r\nпользы изъ географическаго положенія Майнца. Бѣдность и не\r\nвѣжество ихъ простирались до того, что несчастные даже сами\r\nне понимали, какимъ чудовищнымъ гнетомъ тяготѣло надъ ними\r\nпотомство рыцарей. Дѣло народнаго образованія\r\nупотребить въ этомъ случаѣ слово образованіе находилось\r\nвъ рукахъ језуитовъ, которые всѣми силами старались подви\r\nгать это дѣло — назадъ. Эммерихъ представляетъ самое утѣ\r\nшительное явленіе той эпохи, когда развратъ и самовластie\r\nпри дворахъ германскихъ князей достигли самыхъ наглыхъ\r\nразмѣровъ; когда самые представители прогресса, Фридрихъ П\r\nи Іосифъ II, первый тянулъ свою Пруссію впередъ, скрутивъ ее\r\nпо рукамъ и по ногамъ своею диктаторскою властью, второй\r\nне имѣлъ достаточно силы воли и ума, чтобы послѣдовательно и\r\nпрочно производить свой реформы. Эммерихъ хотѣлъ развить\r\nсвой народъ, пробудить въ немъ самосознание, — и успѣлъ въ\r\nэтомъ. Онъ любилъ искусства, любилъ повеселиться и любилъ\r\nесли можно224 АТЕРЕЙ.\r\nдѣлить съ своимъ народомъ веселость и удовольствія. Его дача,\r\ndie Favorite, по воскресеньямъ была открыта для всѣхъ. Сюда\r\nстекались ремесленники съ своими семействами, гуляли, разста\r\nвляли подъ какимъ-нибудь тѣнистымъ деревомъ принесенный съ\r\nсобою завтракъ и утоляли голодъ и жажду. Иногда самъ Эмме\r\nрихъ, въ фіолетовомъ таларѣ, съ брилліантовымъ крестомъ на\r\nгруди, подходилъ къ такой группѣ, раздѣлялъ съ нею трапезу\r\nили приказывалъ подать вина изъ собственнаго погреба.\r\nВъ то же время совершалъ онъ реформы въ своемъ малень\r\nкомъ государствѣ, прокладывалъ дороги, уменьшилъ число сол\r\nдатъ, распространялъ соловарни, металлическіе заводы, мануфак\r\nтуры. Когда въ 1773 г. орденъ језуитовъ былъ уничтоженъ, онъ\r\nприступилъ къ важнѣйшей реформѣ, реформѣобразования. Новые\r\nпреподаватели и новые предметы ученія замѣнили мѣсто преж\r\nняго обскурантизма, и вскорѣ майнцскія учебныя заведенія мог\r\nли служить образцомъ для всей католической Германій. Эмме\r\nрихъ, католическій архіепископъ, сдѣлалъ распоряженіе объ\r\nуменьшеніи числа праздничныхъ дней, запретилъ продажу ре\r\nликвiй, грѣхоотпускныхъ, амулетовъ, и т. п., доведенную мона\r\nхами до самаго наглаго злоупотребленія; самимъ монахамъ за\r\nпретилъ бродяжничать и посѣщать дома суевѣрныхъ жителей,\r\nдоставлявшихъ имъ доходъ. Наконецъ, кромѣ этихъ заботъ объ\r\nумственной и нравственной сторонѣ народа, хотѣлъ онъ возвы\r\nсить въ немъ эстетическое чувство и покровительствовалъ раз\r\nвитію театра.\r\nНо језуитовъ не такъ легко изгнать. Они умѣли надѣвать ка–\r\nкую угодно маску и всѣми силами противодѣйствовали Эмме\r\nриху въ его дѣятельности. Они понимали, что такія реформы\r\nне могутъ быть уничтожены реакціей, потому что сѣмя было\r\nположено и со временемъ должно было развиться. Нововведеніе\r\nреактивное можетъ на нѣкоторое время пріостановить развитие\r\nнарода, но съ удаленіемъ реакцій уничтожается совершенно ея\r\nотрицательное дѣйствіе; тогда какъ реформа,основанная на зако\r\nнѣ органическаго развития общества и человѣка, быстро пускаетъ\r\nглубокіе корни, которыхъ не вырветъ никакая сила обскуран\r\nтовъ. Понимая это, језуиты видѣли одно спасеніе въ томъ, что\r\nбы какъ можно скорѣе прекратилась опасная дѣятельность Эм\r\nмериха, чтобы по крайней мѣрѣ корней было не такъ много.ГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 225\r\nИ дѣйствительно, дѣятельность его прекратилась на другой годъ\r\nпослѣ ихъ изгнанія. Однажды за обѣдомъ замѣтилъ онъ въ\r\nсупѣ какой-то странный вкусъ, заболѣлъ и вскорѣ умеръ. Гово\r\nрятъ, что его отравили; но положительныхъ доказательствъ,\r\nразумѣется, нѣтъ. Извѣстно только, что какой-то крещеный\r\nЕврей, находившийся въ услуженій у језуитовъ, поступилъ къ\r\nЭммериху на кухню, что онъ подавалъ кaммeрдинеру этотъ\r\nсупъ и послѣ исчезъ безъ вѣсти. Въ самый день смерти Эм\r\nмериха распространился слухъ, что въ преемники его из\r\nбранъ баронъ Фонъ-Эрталь, который недавно еще находился\r\nпосланникомъ въ вѣнѣ и, узнавъ о болѣзни Эммериха, пріѣ\r\nхалъ въ Майнцъ для поправления собственнаго здоровья. Но\r\nдо избранія Эрталя правление находилось нѣсколько дней въ\r\nрукахъ соборнаго капитула, бывшаго подъ вліяніемъ језуи\r\nтовъ. Министры и совѣтники Эммериха были отрѣшены отъ\r\nдолжности и должны были бѣжать, потому что чернь возмути\r\nлась и произвела мятежъ въ пользу језуитовъ. А корни ре\r\nФормы? Корни, которыхъ не вырветъ никакая сила? Что съ\r\nними сталось? Корни, какъ извѣстно, не охватываютъ всей мас\r\nсы почвы, а тянутся жилками только въ нѣкоторыхъ мѣстахъ\r\nея. Масса была въ самомъ грубомъ состоянии суевѣрія, изъ ко\r\nтораго нельзя было извлечь ее въ какія-нибудь 11 -ти лѣтъ.\r\nИтакъ језуиты побѣдили, и на другой же день послѣ смерти\r\nЭммериха одинъ изъ нихъ, Гольдгагенъ, началъ, въ качествѣ\r\nдиректора школъ, реакцію. Новый архіепископъ казался крот\r\nКимъ, благочестивымъ христианиномъ, вздыхалъ о присвоенной\r\nЭммeрихомъ чрезмѣрной власти, о необходимости ограничить\r\nее и расширить права капитула. Все перемѣнилось. Ревностно по\r\nсѣщалъ Эрталь всѣ церковныя церемоніи, и тоже самое высшее\r\nобщество, которое вмѣстѣ съ Эммeрихомъ апплодировало опер\r\nнымъ пѣвцамъ, теперь справлялось ежедневно у гофмаршала,\r\nкакую церковь удостоитъ сегодня своимъ присутствіемъ его\r\nкурФиршеская свѣтлость, и толпою спѣшило туда.\r\nНо это была только маска, которую Эрталь не замедлилъ\r\nсбросить. Мѣсто мнимой экономій заступила самая безпутная\r\nроскошь, которая заразила и министра, графа Зиккингена, че\r\nЈовѣка совершенно бездарнаго; появилась при дворѣ генеральша\r\nКаудeнговенъ, получившая титулъ оберъ-roФмейстерины и не226 А ты не й.\r\n2\r\nсъ\r\nограниченное вліяніе на Эрталя, а вслѣдъ за нею цѣлое обще\r\nство прекраснаго пола, отличавшееся любезностью и снисхо\r\nдительностью. При большихъ придворныхъ торжествахъ заве\r\nденъ былъ строгій церемоніалъ; войско, въ полной Формѣ, сто\r\nяло шпалерами, и какой-нибудь капитанъ мѣщанскаго проис\r\nхождения долженъ былъ открывать ряды, чтобы пропустить\r\nпрапорщика -дворянина, приглашеннаго въ числѣ гостей. Армія\r\nкурФиршта состояла изъ 3000 человѣкъ, въ числѣ которыхъ\r\nбыло 12 генераловъ; Эрталь любилъ внушать страхъ и почтеніе\r\nпри помощи строгаго и величественнаго олимпійскаго взгляда,\r\nи говорять, что въ это время въ Майнцѣ происходила прелю\r\nбопытная игра бровями и глазами.\r\nНо корень уже пустилъ ростки. Эрталь долженъ былъ обра\r\nтить внимание на университетъ и удовлетворить потребностямъ\r\nнарода, дѣйствуя въ этомъ случаѣ совершенно противъ всей\r\nсвоей системы и убѣжденій. Бенцель, бывшій канцлеръ покой\r\nнаго Эммериха, бѣжавшій вмѣстѣ съ другими его министрами,\r\nбылъ возвращенъ и сдѣланъ снова канцлеромъ университета,\r\nпридачею титула Excellenz; кафедры были умножены\r\nи замѣщены талантливыми людьми, 17 каноникатовъ приписаны\r\nкъ университету, 12 лучшихъ приходовъ отданы докторамъ\r\nтеологіи. Извѣстный историкъ Іоаннъ Мюллеры, котораго по\r\nчитатели не разъ даже сравнивали съ Тацитомъ, и который\r\nзанималъ въ ту эпоху первое мѣсто среди нѣмецкихъ исто\r\nриковъ, быль однимъ кабинетнаго совѣта.\r\nОнъ былъ знакомъ съ Форстеромъ еще въ Касселѣ и потому\r\nтеперь ввелъ его къ курфиршту. Впрочемъ, Мюллеръ былъ\r\nчеловѣкъ безхарактерный и тщеславный, и Форстеръ не могъ\r\nсъ нимъ сойдтись.\r\nНовая жизнь должна была открыться для Форстера; неиспра\r\nвимый энтузіастъ, онъ мечталъ, только о томъ, что кончились\r\nдля него дикая Польша и необщительный Гёттингенъ; радовался,\r\nчто пришлось ему жить при той же рѣкв, которая течетъ передъ\r\nдомомъ Якоби… «Вода — хорошій проводникъ электричества,\r\nмы будемъ въ постоянному сообщеніи»… Но что же вышло на\r\nдѣлѣ? Съ высшимъ дворинствомъ, стекавшимся сюда со всѣхъ\r\nконцовъ имперій, не было возможности знаться; среднему сосло\r\nвію было крайне не по сердцу протестантское профессорство, при\r\nизъ Членовъ\r\n2ГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 227\r\nтомъ же это сословіе было совершенно лишено всякаго образо\r\nванія, —и Форстеръ въ Майнцѣ, какъ въ Вильнѣ, заперся дома и\r\nпринималъ только по вечерамъ кое-кого изъ немногочисленнаго\r\nкружка знакомыхъ, и между ними новое лицо секретаря\r\nсаксонскаго посольства Лудвига Фердинанда Губера. Иногда\r\nосвѣжали Форстера наѣзды иностранныхъ путешественниковъ,\r\nсгоняя съ души его гнетъ сомнѣнія въ собственныхъ силахъ и\r\nдостоинствѣ, порожденный тѣмъ, что на этотъ разъ его при -\r\nняли въ Германіи не такъ горячо, какъ въ первый (мы гово\r\nримъ о чужихъ людяхъ). Это было впрочемъ естественно: на\r\nзадъ тому пять, шесть лѣтъ только и рѣчи было, что ознаме\r\nнитомъ путешественникѣ, всякій спѣшилъ увидѣть заморское\r\nчудо, только увидѣть разъ— и достаточно; теперь путешестеie\r\nКука было забыто: съ какой стати бѣжать навстрѣчу его\r\nтоварищу? Все это понятно, но въ душѣ самого Форстера\r\nтакже понятно сомнѣніе, чѣмъ собственно объяснить такую\r\nперемѣну? Объективное суждение о самомъ себѣ самая муд\r\nреная вещь на свѣтѣ.\r\nОставалась служба. Но библіотека была сброшена въ без\r\nпорядкѣ, потому что не было мѣста, гдѣ ее поставить, не было\r\nу университета денегъ пріобрѣсти помѣщеніе, наконецъ\r\nне было согласія въ самомъ выборѣ его: коадъюторъ хотѣлъ\r\nобратить въ библіотеку језуитскую церковь, экс -безуиты вос\r\nпротивились, все оставалось по прежнему. Имѣя такимъ обра\r\nзомъ много свободнаго времени, Форстеръ занялся литератур\r\nными работами.\r\nУже восемь лѣтъ прошло съ тѣхъ поръ, какъ появилась въ\r\nсвѣтъ «Критика чистаго разума». Въ то время Форстеръ\r\nбыль слишкомъ занять положительнымъ изученіемъ естество\r\nзнанiя и, вѣроятно, судя о всѣхъ ФилосоФахъ по Вольфу, не\r\nобратилъ вниманія на великаго Канта. Онъ зналъ его ученіе\r\nтолько по Зульцеру и Рейнгольду. Гарве, по его мнѣнію, стоялъ\r\nвыше всѣхъ Философовъ. Это былъ писатель, котораго имя теперь\r\nможно встрѣтить только въ курсахъ истории литературы, кото\r\nрому, впрочемъ, слѣдуетъ отдать справедливость за его стараніе\r\nизлагать Философскіе вопросы языкомъ понятнымъ для всѣхъ.\r\nВъ письмахъ своихъ Форстеръ, не обинуясь, называетъ Канта\r\n«архисоФистомъ и архисхоластикомъ новѣйшаго время», согла\r\n2228 АТЕНЕЙ.\r\nшаясь въ этомъ съ Гердеромъ, также жаркимъ противником\r\nноваго ученія. Кантъ далъ нѣсколько промаховъ относительно\r\nостровитянъ Южнаго океана. Форстеръ, находившийся тогда\r\nвъ Вильнѣ, написалъ по этому случаю полемическую статью\r\n«0 человѣческихъ расахъ», въ которой изслѣдуетъ возможность\r\nпроисхождения людей отъ одной пары, и отдалъ ее въ «Нѣмец\r\nкій Меркурій» Гердера. «Я написалъ ее противъ метафизика,\r\nговорить онъ въ одномъ письмѣ, который возмечтали, что для\r\nего метафизики нѣтъ ничего невозможнаго, и хотѣлъ установить,\r\nдля опредѣленія различныхъ видоизмѣненій человѣческихъ по\r\nродъ, такія начала, о которыхъ природа вовсе не знаетъ». Мо\r\nжетъ-быть въ этомъ предубѣждении противъ Канта виноватъ\r\nбылъ отчасти Гейне, отецъ Терезы, который говорилъ, что ис\r\nкусственный языкъ Канта, его Философскій jargon новъ, но что\r\nвъ его Философіи нѣтъ ничего такого, что не было бы извѣстно\r\nздравому смыслу всякаго, смотрящаго на вещи безъ очковъ.\r\nСъ тѣхъ пора прошло восемь лѣтъ. Кантова Философія про\r\nникла всюду, во всѣ отрасли знанія. Форстеръ неизбѣжно былъ\r\nувлеченъ всеобщимъ потокомъ, и сталъ обращать больше внима\r\nнія на метафизику, ставившую во главѣ всякаго знанія — опытъ.\r\nТутъ увидѣлъ онъ, что въ своей полемической статьѣ сдѣлалъ\r\nнѣсколько ошибокъ. «Первое мое свободное время употреблю я\r\nна изученіе Кантовой Философій, писалъ онъ къ Якоби: пора\r\nнаконецъ привести въ ясность мои воззрѣнія». Онъ сознавался\r\nвъ своихъ ошибкахъ, но говорилъ въ оправданіе: «Подумайте,\r\nвѣдь мнѣ было за тридцать лѣтъ, когда я взялъ въ руки учеб\r\nникъ логики; въ то же время долженъ я былъ готовить мои\r\nлекціи на латинскомъ языкѣ, учиться по-польски, заводить но\r\nвое хозяйство, начать домоводство въ Литвѣ, жениться. При\r\nтакихъ обстоятельствахъ можно уйдти впередъ въ практичес\r\nкой философіи, но не такъ-то легко въ умозрительной». Заняв\r\nшись теперь этими умозрительными вопросами, Форстеръ нѣ\r\nсколько измѣнилъ объ нихъ свое мнѣніе; онъ пересталъ считать\r\nметаФизику за безполезную трату времени, но все-таки думалъ,\r\nчто безъ нея можно обойдтись; особенно же видѣлъ ея\r\nпагубное влияние въ томъ, что она пріучаетъ человѣка стано\r\nвиться на слишкомъ отдаленную точку зрѣнія.\r\nНаступилъ знаменитый 1789 годъ. Форстеръ приводилъ въ\r\n.ГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 229\r\nпорядокъ свою библіотеку, составлялъ каталогъ, откладывалъ\r\nдублеты и хлопоталъ о помѣщеніи. Но курФиршту, кажется\r\nнадоѣло все предприятие; университетъ не соотвѣтствовалъ его\r\nожиданіямъ, и онъ не любилъ даже говорить объ этомъ. Между\r\nтѣмъ Бенцель умеръ, не окончивши спора съ администрацией\r\nза то, что истратилъ больше назначенной ему суммы. Кто- ни\r\nбудь долженъ былъ поплатиться, и жребій палъ на библіотеку.\r\nКъ этимъ притѣсненіямъ присоединились снова болѣзни, наво\r\nдившая на Форстера то мрачное расположение духа, про\r\nтивъ котораго существовало одно вѣрное лѣкарство путе\r\nшествие. По случаю Свѣтлаго праздника отпросился онъ въ от\r\nпускъ, и поѣхалъ съ Терезой и Зёммeррингомъ къ Якоби,\r\nвъ которомъ Форстеръ продолжалъ любить и уважать че\r\nловѣка, хотя не соглашался ни въ чемъ съ Филосоомъ - те\r\n-\r\nологомъ.\r\nНастало лѣто, и въ Майнцѣ появились новыя лица. Было обык\r\nновеніе у Нѣмцевъ совершать voyages de plaisir по Рейну, и\r\nвсѣ туристы, разумѣется, останавливались въ Майнцѣ. Этотъ\r\nразъ, между прочими посѣтителями, вдвойнѣ пріятны были для\r\nФорстера Вильгельмъ Гумбольдтъ и Кампе, пріѣхавшіе изъ Па\r\nрижа, гдѣ уже началась революція. Они были ему вдвойнѣ прі\r\nятны, во-первыхъ сами по себѣ, во-вторыхъ по тѣмъ извѣсті\r\nямъ и расказамъ, которые Форстеръ слышалъ отъ нихъ, какъ\r\nочевидцевъ, о томъ, что происходило въ Францій.\r\nПарижскія события отозвались и въ Германии. Въ Касселѣ,\r\nвъ Трирѣ были возмущенія. Майнцъ тоже пережилт опасную\r\nминуту, когда, вслѣдствіе неурожая, хаѣбъ страшно вздоро\r\nжалъ и обстоятельства заставляли опасаться еще большей до\r\nроговизны. Но Форстеръ покамѣсть держался вдали отъ по\r\nлитическихъ вопросовъ. Мы до сихъ поръ ничего не говорили\r\nо его участіи въ тайныхъ обществахъ, потому что не прида\r\nемъ этому большой важности. Въ то время люди, не принадле\r\nжавшіе къ какому-нибудь из нихъ, скорѣе составляли исклю\r\nченіе. Но во всякомъ случаѣ, участіе Форстера въ орденѣ Po\r\nзенкрейцеровъ, бывшихъ орудіемъ језуитовъ, относится къ\r\nего ранней молодости и объясняется безсознательнымъ увле\r\nченіемъ. Какъ только понялъ онъ значеніе этого братства,\r\nтотчасъ же оставилъ его. Но такъ какъ съ језуитами нельзя\r\nч. І. 16230 А тыне й.\r\nбыло шутить и надо было поступать крайне осторожно, то\r\nФорстеръ получилъ отвращение отъ тайныхъ обществъ во\r\nобще, и благоразумie заставляло его держаться какъ можно\r\nдальше отъ политическихъ вопросовъ, не составлявшихъ еще\r\nвъ то время существеннаго интереса въ глазахъ публики.\r\nТеперь, какъ мы сказали, Форстера снова занимала мысль\r\nо путешествии. Онъ не могъ успокоиться, не приведя ее въ\r\nисполненіе. КурФирштъ далъ ему отпускъ на три мѣсяца;\r\nнего оставались еще русскія деньги; къ этому присоединились\r\nмечты о тому, что можетъ-быть теперь хлопоты при лондон\r\nскомъ адмиралтействѣ не будуть безуспѣшны, — и Форстеръ от\r\nправился въ Лондонъ, въ сопровождении Александра Гумбольдта.\r\nЭто путешествіе составляетъ эпоху въ жизни Форстера. Спу\r\nстившись по Рейну, наши путешественники пересѣли на корабль\r\nи такимъ же путемъ вернулись домой. Въ Англіи Форстеръ\r\nничего не могъ выхлопотать. Онъ забылъ въ теченіе двѣнадцати\r\nлѣтъ, что Англичане равнодушны и недовѣрчивы къ иностран\r\nцамъ. Его приняли очень холодно. Однакожь онъ выѣхалъ изъ\r\nАнгліи не одинъ; ему поручили воспитанie молодаго человѣка,\r\nБранта, который хотѣлъ изучать нѣмецкій языкъ и нѣмецкую\r\nФилософію. Главнымъ результатомъ этой поѣздки было сочине\r\nненіе Ansichten vom Niederrhein, капитальное сочиненіе\r\nФорстера по богатству и зрѣлост и идей.\r\nТеперь начинается для него новый періодъ жизни, полный\r\nбурь и тревогъ, «и дома, и въ свѣтѣ». Дома долженъ онъ\r\nбылъ увидать, что его семейное счастіе кончено. Жела еголю\r\nбила другаго—Губера, о которомъ мы уже однажды умомяну\r\nли. Мы не станемъ вдаваться въ подробное разсмотрѣніе при\r\nчинъ, оправдавшихъ подозрѣнія Земмeрринга, все еще по\r\nнаго антипатіи къ Терезѣ, потому что во всякомъ случаѣ\r\nнамъ пришлось бы ограничиться однѣми догадками. Была ли\r\nмежду супругами уже прежде размолвка, на возможныя причи\r\nны которой мы намекали, говоря о денежныхъ отношеніяхъ\r\nмежду ними? имѣло ли въ этомъ случає значеніе постоянное\r\nприсутствіе Земмeрринга, которому Тереза противопоставила\r\nГубера? какъ бы то ни было, явенъ одинъ достовѣрный Фактъ:\r\nчто Форстеръ остался вѣренъ своему взгляду на совершенную\r\nсвободу сердечныхъ чувствъ и привязанностей; онъ страдалъ,ГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 231\r\nТ.\r\n11 лип\r\n-\r\nШЕell *\r\nГра и\r\nporeme\r\neIFE\r\nWIL\r\noft\r\n- это часто видно изъ его писемъ, но съ такимъ самоотвер\r\nженіемъ покорился неизбѣжности, что этому нельзя было бы по\r\nвѣрить еслибъ оно не доказывалось фактами. Много ми можно\r\nвстрѣтить людей, способныхъ на подобную… глупость, скажетъ\r\nиной читатель? Можетъ - быть. Это доказываетъ только, что и\r\nглупость бываетъ иногда возвышенна. — Отсутствие Форстера,\r\nразумфется, сблизило еще больше Терезу съ Губеромъ, и отно\r\nсительное положеніе этихъ трехъ личностей опредѣлилось.\r\nНо события идутъ быстро. Революціонное броженіе пере\r\nступило за Рейнъ. Майнцъ, какъ пограничный городъ, стоящий\r\nна перепутьи, долженъ былъ играть въ этомъ движеніи первую роль. Необходимо въ краткихъ словахъ расказать о томъ,\r\nчто тамъ дѣлалось. Эрталь хотѣлъ во что бы то ни стало по\r\nлучить большой вѣсъ въ Германии. Для этого принялъ онъ\r\nкъ себѣ на службу Альбини, бывшаго «тайнаго император\r\nскаго референдарія» при ІосиФѣ. Весною 1791 г. майнцскія\r\nвойска возвратились с побѣдителями» изъ Люттихской области\r\nи, гордыя своей побѣдой, обращались съ мирными жите\r\nлями Майнца самымъ наглымъ образомъ. КурФирштъ съ осо\r\nбенною вѣжливостью и вниманіемъ принималъ Французскихъ\r\nэмигрантовъ, и угощалъ Hхъ такъ роскошно, что народъ\r\nстоналъ отъ податей. Принцу Конде былъ отведенъ замокъ\r\nвъ Вормсѣ, а его приятельницѣ, герцогинѣ Монако, мѣсто въ\r\nсердцѣ чувствительнаго Эрталя. Когда пріѣхалъ графъ д'Артуа,\r\nрасходы на содержаніе двора возрасли до 2400 гульденовъ\r\nвъ сутки. Въ Майнцѣ былъ центръ совѣщаній о союзѣ гер\r\nманскихъ князей противъ Францій. Все это было крайне нерас\r\nчетливо. Народъ не могъ равнодушно смотрѣть на это ра\r\nболѣпное поклоненіе потомкамъ Французскаго Феодализма, не\r\nмогъ безъ негодованія платить свои трудовыя деньги на содер\r\nжаніе метрессъ, толпами сопровождавшихъ толпу спесивыхъ\r\nэмигрантовъ, которые принимали это гостеприимство, какъ нѣ\r\nчто имъ должное, не понимали, что имъ оказываютъ, если не\r\nблагодѣяніе, то большую услугу, и что они въ благодарность\r\nза это должны быть, по крайней мѣрѣ, вѣжливы. Прибавимъ ко\r\nвсему этому близость Франции и заразительный примѣръ, и мы\r\nпоймемъ, что число недовольныхъ со дня на день возрас\r\nтало. Они собирались въ «обществѣ чтеніа», основанномъ въ\r\n# *\r\n8. І\r\nрі:\r\nsi\r\n2\r\n16*232 АТЕНЕЙ.\r\nэпоху преобразованія майнцскаго университета, незадолго до\r\nприбытия туда Форстера, и тамъ безъ всякаго стѣсненія чита\r\nли Французскія газеты и обсуждали политические и соціаль\r\nные вопросы. Директоръ общества, профессоръ римскаго права\r\nГартнебенъ, сообщалъ конфиденціально министерству получае\r\nмыя изъ Францій письма и статьи. Когда это было узнано, Гарт\r\nнебенъ должен былъ отказаться отъ своего директорскаго зва\r\nнія, общество разошилось, но составилось новое, у книгопродавца\r\nСарторіуса. Между тѣмъ политической горизонтъ омрачался\r\nболѣе и болѣе,укрѣпленія Майнца возстановлялись и, наконецъ,\r\nякобинское министерство объявило Австрій войну.\r\nДипломатическiя сношенія Майнца съ Парижемъ еще не пре\r\nсѣклись, но курФирштъ такъ принялъ въ это время Француз\r\nскаго посланника, что нельзя было сомнѣваться въ результатѣ.\r\nОнъ заставилъ его двѣ недѣли ждать, далъ ему торжественную,\r\nкороткую и холодную аудіенцію, не пригласилъ его къ обѣду, что\r\nсоставляло необходимую часть церемоніала, и допустимъ эми\r\nгрантовъ къ самой странной демонтрацій: они поставили передъ\r\nдомомъ посланника точильщика и давали ему натачивать свои\r\nсабли. Все это завершилось торжественнымъ вѣнчаніемъ новаго\r\nимператора Франца II, на которое съѣхалось до 10,000 прин\r\nцовъ, министровъ и аристократіи, и извѣстною прокламацiей гер\r\nцога Брауншвейгскаго, грозившаго совершенно разрушить Па\r\nрижъ за малѣйшее сопротивление или оскорбленіе союзной армій.\r\nЧто же дѣлалъ въ это время Форстеръ? Какъ понималъ нашъ\r\nбибліотекарь происходившее вокругъ него движеніе? Во - пер\r\nвыхъ замѣтимъ, что онъ не одобряаъ политики курФиршта, ко\r\nторому льстили названія реrе и protecteur, но который не слы\r\nхалъ, съ какимъ презрительнымъ тономъ Французскіе эмигранты,\r\nтолько что честившіе его этимъ почетнымъ титуломъ, за глаза\r\nназывали его аbbé de Mayence и gentilhomme parvenu. IIpo\r\nницательность Форстера не обманула его также, когда онъ пи\r\nсалъ, что «національному собранію не достаетъ только внѣшней\r\nвойны» и что со стороны вмецкихъ князей большая ошибка - на\r\nчинать ее. Долго не хотѣлъ онъ вѣрить, что Германія въ самомъ\r\nдѣлѣ затѣетъ войну, и спокойно смотрѣлъ на укрѣпленіе Майнца.\r\nСреди ожесточенныхъ партій, Форстеръ умѣлъ сохранить не\r\nзависимое мнѣніе, не увлекаясь ни въ какую сторону; но этоГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 233\r\nelp\r\n- и\r\n5\r\nТест\r\nВ обе\r\nfeTL5*\r\n1941\r\nсамое и вооружило противъ нөго многихъ: состояние умовъ\r\nбыло такъ напряжено, что не допускало умѣренности и безпри\r\nстрастія сужденій. Можетъ быть внимание Форстера слишкомъ бы\r\nюзанято въ это время другими вопросами, о которыхъ онъ писалъ\r\nкъ Якоби: «Мои силы истощились, тѣло не способно ни къ какому\r\nнапряженію, духъ мой ослабѣлъ, я вижу передъ собой самую\r\nмрачную перспективу на зиму и на будущій годъ. Ни что мнѣ не\r\nудается; чѣмъ больше я работаю, чѣмъ больше надѣюсь выи\r\nграть, тѣмъ безпощаднѣе ускользаетъ все изъ рукъ моихъ\r\nвотъ я, съ пустыми руками, не способный къ работѣ, и не въ\r\nсилахъ справиться съ моими домашни ми дѣлами безъ того,\r\nчтобъ не работать.»\r\nИзъ сочиненія Терезы узнаемъ, что въ это время Форстеръ\r\nборолся съ бѣдностью совершенно безуспѣшно. Онъ хотѣлъ за\r\nнять денегъ, — ему не давали; брать жалованье впередъ, — объ\r\nэтомъ нельзя было и подумать. По всей вѣроятности не одно\r\nбезденежье мѣшало его энергій: были струны въ его сердцѣ, о\r\nкоторыхъ можно только догадываться, звукъ которыхъ умиралъ\r\nвнутри него, и только изрѣдка слабый отголосокъ раздавался\r\nгрустнымъ стономъ въ его задушевныхъ письмахъ. Нѣтъ, какъ\r\nни увѣряй Кёнигъ, что Форстеръ не былъ способенъ любить въ\r\nтѣсномъ смыслѣ слова, мы не повѣримъ ему въ этомъ. Скажуть,\r\nэто загадка, тутъ Фактовъ нѣтъ… А развѣ эта тоска, апатія, упа\r\nдокъ энергии не краснорѣчивые факты?А Фраза въ письмѣ къ Яко\r\nби, гдѣ Форстеръ говорить о своемъ положении (не объясняя при\r\nчинъ), и проситъ: «если будете отвѣчать, то отвѣчайте на от\r\nдѣльномъ клочкѣ бумаги, потому что ваши письма всѣ хотятъ\r\nпрочитать, а я не хочу никому иза близких мнѣ людей причи\r\nнять грусть или безпокойство.» Какъ можно назвать неспособ\r\nнымъ любить того человѣка, который такъ нѣжно- внимате\r\nленъ къ женѣ, зная, что она любитъ другого.\r\nКоронація кончилась, всѣ разъѣхались, остались опять жи\r\nтели Майнца да Францувскіе эмигранты, но ожесточеніе пар\r\nтій росло со дня на день. КурФирштъ, надѣясь на несокрушимое\r\nмогущество союзной арміи или просто не имѣя денегъ, оста\r\nновилъ работу на крѣпости; эмигранты сдѣлались до того спе\r\nсивы и нагло-самодовольны, что запасались у курФиршта оружі\r\nемъ, готовясь въ «прогулку къ Парижу», гдѣ собирались всѣхъ\r\n614/\r\n1.На\r\nТЕ\r\n? В»:\r\nте231 АТЕНЕЙ.\r\n>\r\nбезъ разбору вѣшать и казнить Если кто осмѣливался за\r\nмѣтить, что война еще не началась и что неизвѣстно, можно\r\nли будетъ дойдти до Парижа, — тотъ былъ якобинецъ, пропа\r\nгандистъ, вредный человѣкъ. Со всѣхъ сторонъ друзья и род\r\nственники писали къ Форстеру, выражая свои опасенія, въ слу\r\nчаѣ, если онъ долженъ будетъ покинуть Майнцъ. «Я не прини\r\nмаю никакого участія во всемъ, что происходитъ, отвѣчалъ\r\nонъ Якоби: я равнодушно смотрю на все здѣсь совершающееся,\r\nи не высказываю своего мнѣнія; если я виноватъ, то виноватъ\r\nтолько въ томъ, что держу себя отрицательно, не будучи въ со\r\nстоянии льстить и показывать преданность людями, которыхъ не\r\nмогу даже уважать. Безъ сомнѣнія, есть люди, которые злоупо\r\nтребляютъ приложеніемъ поговорки: «кто не за насъ, тотъ про\r\nтивъ насъ», и всякаго, кто носитъ въ груди своей умѣренныя\r\nначала, сейчасъ же тотовы прокричать приверженцемъ не\r\nнавистной противной партии, противъ которой дозволены всякая\r\nклевета, вѣроломство и ложь. Отъ такого рода противниковъ я\r\nничѣмъ не могу оградить себя, и долженъ терпѣливо ожидать\r\nчто со мною будетъ.»\r\nВъ этомъ самомъ письмѣ Форстеръ, наконецъ, не могъ не\r\nвысказать, что кромѣ бѣдности и болѣзни надъ нимъ тяготѣетъ\r\nеще другаго рода несчастье… Онъ не говорить что это за не\r\nсчастіе, но намъ оно извѣстно.\r\nЕще разъ денежныя дѣла Форстера поправились на короткое\r\nвремя. Эрталь, Богъ вѣсть почему, обратилъ свое внимание на би\r\nбліотеку,именно теперь,когда надо было заниматься совершенно\r\nдругимъ. Но съ экс-безуитами мудрено было бороться. Начались\r\nтолки о томъ, помѣстить ли библіотеку въ језуитскую коллегію\r\nили въ језуитскую церковь, а между тѣмъ открылась вакантная\r\nкафедра естественной истории, которую проректоръ предло\r\nжилъ Форстеру. Это доставило ему 400 гульденовъ въ годъ\r\nлишнихъ. Книгопродавецъ Фоссъ въ Берлинѣ заказалъ ему для\r\nальманаха 1793 г. историческое обозрѣніе событий 1790 года,\r\nкъ которому предполагалось приложить потретъ Герцберга,\r\nизвѣстнаго по Губертсбургскому миру и по союзу князей (Fir\r\nstenbund) противъ Австріи.Герцбергъ самъ доставилъ Форстеру\r\nматерiалы, и онъ принялся за работу вмѣстѣ съ Губеромъ, съГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 235\r\n1.\r\nпечатныя\r\nІН\r\nкоторымъ постоянно находился въ самыхъ близкихъ отно\r\nшеніяхъ.\r\nНо вскорѣ они должны были обратить взоры на настоящее:\r\n2000 человѣкъ курФиршеской армии были отправлены къ Шпей\r\nеру, чтобы присоединиться къ австрійскимъ войскамъ. Противъ\r\nоппозиціи были приняты строгія мѣры, въ трактирахъ прибиты\r\nзапрещенія говорить о политическихъ дѣлахъ,\r\nчто не помѣшало всѣмъ роптать на дѣйствія Эрталя все съ боль\r\nшимъ ожесточеніемъ. Онъ раздражилъ Францію, оскорбилъ ея\r\nпосланника, и вмѣсто того, чтобы по крайней мѣрѣ укрѣпить\r\nМайнцъ, выслалъ изъ него даже послѣднія войска, оставивъ въ\r\nнемъ только сотни двѣ старыхъ инвалидовъ да пятьсотъ или шесть\r\nсотъ имперскихъ солдатъ изъ Фульды и Дессау. Обстоятельства\r\nоправдали опасения гражданъ. Французскій генералъ Кюстинъ\r\nразбилъ союзную армію и приближался къ Майнцу. Тотчасъ же\r\nсоставленъ былъ планъ защиты. Всѣ жители вооружены, всѣлоша\r\nди,дажепринадлежавшая дворянству, взяты на крѣпостныя работы.\r\nКурфирштъ, находившийся въ отлучкѣ, пріѣхалъ въ Майнцъ, одо\r\nбрилъ планъ защиты, и въ ту же ночь, приказавъ стереть гербы\r\nсъ своихъ экипажей, скрылся изъ города. Это былъ сигналъ все\r\nобщаго бѣгства. Все бросилось въ Кобленцъ; лошади поспѣшно\r\nбыли взяты обратно отъ работъ и повезли своихъ господъ по\r\nдальше отъ опаснаго мѣста.\r\n«Ни въ одной душѣ майнцскаго дворянства не шевельнулась\r\nмысль о сопротивленіи, говоритъ Форстеръ. Каждый прежде\r\nвсего подумалъ о спасении своего имущества, какъ - будто ни\r\nкогда въ жизни не слыхивалъ о государствѣ и своихъ обязан\r\nностяхъ къ нему въ часъ нужды и опасности, 2\r\nЕдва только высшее сословие, свѣтское и духовное, вывезло\r\nсвои сокровища и персоны, явилось строгое запрещеніе поки\r\nдать городъ или высылать имущества. Государственный канц\r\nзеръ Альбини собралъ обывателей и требовалъ, чтобы они от\r\nстаивали Майнцъ до послѣдней возможности.\r\nФорстеръ продолжазъ смотрѣть на все происходившее, какъ\r\nпосторонній зритель, раздѣляя въ душѣ своей негодованіе\r\nжителей Майнца. Но когда эта твердая рѣшимость, защищать\r\nгородъ до послѣдней капли крови, при первомъ приближеній\r\nКюстина, разрѣшилась поспѣшною капитуляціей, Форстеръ не\r\nTo\r\n1\r\nf236 АТЕНЕЙ.\r\nвыдержалъ,—онъ встрѣтилъ Французовъ восклицаніемъ Vive\r\nla république!\r\nSacré!… отвѣчалъ ему одинъ изъ нихъ, elle vivra bien\r\nsans vous!\r\nВъ то время, когда всѣ покидали Майнцъ, Губеръ долженъ\r\nбылъ вмѣстѣ съ посольствомъ удалиться во Франкфуртъ. Оттуда\r\nчасто писалъ онъ къ Форстеру, стараясь убѣдить его выѣхать\r\nизъ Майнца, потому что тамъ опасно оставаться… «Именно\r\nпотому яи не выѣду», отвѣчалъ Форстеръ.\r\nМы должны ограничиться самыми краткими помѣтками отно\r\nсительно майнцскихъ событий и роли, которую игралъ въ нихъ\r\nФорстеръ. Онъ открыто перешелъ на сторону революцій, посту\r\nпилъ въ число членовъ административнаго совѣта… Но поло\r\nженіе дѣлъ вскорѣ перемѣнилось. Французскія войска вышли\r\nизъ Майнца, были разбиты, и Пруссаки стали подступать. Тутъ\r\nуже Форстеръ необходимо долженъ былъ позаботиться о Терезѣ.\r\nБрантъ, жившій у него молодой Англичанинъ, настаивалъ на\r\nтомъ, чтобы Тереза покинула Майнцъ, Губеръ не переставалъ\r\nтвердить тоже, обязуясь принять на себя заботы объ участи\r\nТерезы и дѣтей, надо было согласиться. Мать съ дѣтьми от\r\nправлена была въ Страсбургъ. Форстеръ вспомнилъ о Зёммер\r\nрингѣ, который между тѣмъ женился и уѣхалъ въ вѣну. Узнавъ\r\nо томъ, что между тѣмъ произошло въ Майнцѣ, Зёммeррингъ\r\nрѣшился не возвращаться туда и написалъ другу письмо, въ\r\nкоторомъ жаловался, что въ его квартиру допущенъ постой,\r\nвозлагалъ на Форстера, какъ вицепрезидента администрацій,\r\nотвѣтственность за сохраненіе своего имущества и утверждалъ,\r\nчто онъ собственною честью долженъ ручаться за цѣлость пе\r\nчатей. Форстеръ увидѣлъ, что съ дружбой счеты покончены. Въ\r\nодно время лишился онъ жены и друга, оторванъ былъ отъ\r\n«дома» и насильно брошенъ въ политической водоворотъ.\r\nИмя Форстера было извѣстно въ Германии. Когда узнали, что\r\nонъ остался въ Майнцѣ и принялъ должность въ революціонной\r\nадминистрации, со всѣхъ сторонъ послышались укоризны и на\r\nреканія. «Добрый Форстеръ, писалъ старикъ Гейне, пускай бы\r\nсебѣ и къ партій присталъ, и вступилъ въ должность, но надо\r\nбыло имѣть на столько умѣренности и благоразумiя, чтобъ обез\r\nопасить себя съ тылу. Теперь онъ внѣ закона въ Германія.\r\n-ГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 237\r\n>\r\nПогибнетъ Майнцъ, что съ нимъ будетъ? Онъ потерялъ\r\nуже любовь своихъ согражданъ, пропала его авторская слава\r\nи сбыть сочиненій Уу издателей!» Но Форстеръ не приставалъ ни\r\nкъ какой партии; вѣрный слуга только своихъ убѣжденій, онъ\r\nстарался сохранить независимость дѣйствiй и не былъ любимъ\r\nкрайними демагогами. «Сказать тебѣ правду? писалъ онъ къ\r\nТерезѣ. Странныя мысли приходятъ мнѣ въ голову о моей судьбѣ\r\nи объ участи людей вообще. Онѣ согласны отчасти съ твоими,\r\nкогда ты говорила, что только мягкія души во всемъ успѣваютъ\r\nи находятъ себѣ друзей. Я теперь совершенно одинокъ въ своей\r\nдѣятельности и вижу, что и свободный республиканецъ не мо\r\nжетъ оставаться независимымъ отъ людей, ихъ частныхъ ви\r\nдовъ, страстишекъ и проистекающаго отсюда духа партій, не\r\nрискуя быть со всѣхъ сторонъ стѣсненнымъ и запертымъ въ\r\nкругѣ своихъ дѣйствій. Я не принадлеж у ни къ партіи генерала,\r\nни къ партій военныхъ коммиссаровъ, ни президента общей\r\nадминистрации, но работаю непрерывно, и вижу хорошо, что\r\nэтого рода неподкупность внушаетъ больше страха, нежели ува\r\nженія: пользуются моими услугами, а обо мнѣ лично вовсе не\r\nзаботятся, потому что я не служу своекорыстью всѣхъ этихъ\r\nгосподъ. На этомъ свѣтѣ не годится такъ дійствовать. Я въ\r\nэтомъ съ каждымъ днемъ болѣе убѣждаюсь, и потому охотно\r\nпреданось мысли о необходимости какъ можно болѣе ограни\r\nчить издержки, отказаться отъ возможно большого числа по\r\nтребностей, чтобы при моей нравственной независимости не\r\nумереть съ голоду. Не стану лицемврить и сознаюсь, что это\r\nОдиночество для меня очень тягостно».\r\nМежду тѣмъ Тереза, привыкшая видѣть вокругъ себя пре\r\nданныхъ людей или по крайней мѣрѣ близкихъ знакомыхъ, про\r\nстившись съ Брантомъ, который проводилъ ее до Страсбурга,\r\nосталась также совершенно одна. Но ее не стѣсняли въ по\r\nступкахъ, какъ ея мужа, политическiя убѣжденія. Пробывъ\r\nнѣсколько недѣль тамъ, она получила приглашеніе въ Неф\r\nшатель отъ стараго знакомаго ея отца, г-на Ружемона. Мы\r\nпишемъ біографію Георга, а не Терезы, поэтому не ста\r\nнемъ разбирать, какiя причины побудили се согласиться на\r\nпредложение и, въ противность волѣ Форстера, покинуть Страс\r\nбург, переступить границу Франціи и такимъ образомъ за238 АтЕн Ей.\r\n.\r\nтруднить, а можетъ-быть и сдѣлать совершенно невозможными\r\nсвиданіе съ нимъ и возвратъ. Съ большимъ трудомъ выхлопотала\r\nона отъ мера позволеніе, и съ наступленіемъ нoвaгo 1793 года\r\nприбыла въ НеФшатель. 1 января пріѣхали въ Майнцъ коммис\r\nсары конвента. Самая мрачная неизвѣстность тяготѣла падъ не\r\nсчастнымъ городомъ. Ни прусскія войска, ни Французскія не\r\nприближались къ нему, хотя были не далеко; все зависѣло отъ\r\nтого, кто первый вступитъ въ Майнцъ. Іріѣздъ коммиссаровъ\r\nне облегчилъ тоски Форстера. «Я готовъ жертвовать собою,\r\nписалъ онъ Терезѣ, но надо, чтобы это было по крайней мѣрѣ\r\nне даромъ, и чтобы другимъ была отъ того польза; впрочемъ\r\nжизнь, которую я теперь веду, не стоитъ того, чтобы хоть на\r\nмгновеніе задуматься,отдавать ее или нѣтъ.Со всѣми майнцскими\r\nФонарями ищи, не найдешь ни одного человѣка. Теперь, забо\r\nтясь о людяхъ, я узналъ ихъ. Ни искры воли или рѣшимости, ни\r\nсилы, ни дѣятельности, ни ума, ни познаній, ни образования,\r\nни чувствъ, ни привязанности… Въ этомъ, совершенно отчужі\r\nденномъ положении, дѣлаю я все, что могу, не надѣясь сдѣлать\r\nничего существеннаго или получить благодарность».\r\nОнъ страшился за будущее, составлялъ различные планы, въ\r\nчислѣ которыхъ первое мѣсто занимало удаленіе въ Лондонъ…\r\nТутъ совершилъ онъ поступокъ,возмутившій противъ него всѣхъ\r\nсоотечественниковъ. Онь сочинилъ прокламацію къ конвенту, въ\r\nкоторой «прирейнскій нѣмецкій народъ» язъявилъ пламенное же\r\nланie—быть присоединеннымъ къ Францій. До сихъ поръ можно\r\nбыло порицать только мнѣнія и убѣжденiя Форстера: теперь онъ\r\nявлялся измѣнникомъ и предателемъ отечества. Прокламація была\r\nнаписана, какъ и всѣ прокламаціи подобнаго рода, въ патетиче\r\nскихъ, но чрезвычайно подобострастныхъ къ Французамъ выра\r\nженіяхъ. Оправдать такой поступокъ нельзя; но можно поста\r\nраться объяснить его. Кажется, космополитизмъ Форстера былъ\r\nтутъ не послѣднею причиной. Для него не столько важны были\r\nФранцузы или Нѣмцы,какълюди; онъ думалъ, что анархія скоро\r\nпрекратится и разовьется въ республику, которую онъ предпо\r\nчиталъ прежнему порядку вещей. Будутъ и во главѣ этой рес\r\nпублики стоять Французы или Нѣмцы, это было для него вопро\r\nсомъ второстепенной важности. Не надо также забывать его по\r\nложенія, его душевнаго разстройства, которое могло довести чеГЕОРГъ ФИРСТЕРъ. 239\r\nловѣка до ожесточенія. Не задолго передъ тѣмъ ему довелось ис\r\nпытать еще одно неприятное чувство: Тереза, до сихъ поръ со\r\nглашавшаяся съ нимъ во всемъ,вдругъ стала высказывать поли\r\nтическiя убѣжденія, противорѣчивішія его собственнымъ..\r\nФорстеръ долженъ былъ самъ отвезти свою прокламацію въ Па\r\nрижъ. Не думая пробыть тамъ болѣе двухъ недѣль, онъ не сдѣ\r\nалъ никакихъ распоряжений и отправился налегкѣ. Но вышло ина\r\nче. Прусскія войска вступили въ Майнцъ, и двухпедѣльное жилье\r\nгрозило обратиться въ вѣчное. Форстеръ осталсябезъ дѣла и безъ\r\nденегъ. Кажется, емусуждено было переходить отъ одного горя\r\nкъ другому большему. Уже въ Майнцѣ мы видѣли его въ муче\r\nніяхъ одиночества, но тамъ по крайней мѣрѣ усиленная дѣятель\r\nность отвлекала его отъ тяжелыхъ мыслей. Теперь, вдругъ выр\r\nванный изъ этой лихорадочной дѣятельности, онъ брошенъ въ со\r\nвершенно чуждую ему среду, и сталъ еще болѣе одинокъ, нежели\r\nбылъ доселѣ. Все, что онъ до сихъ поръ пережилъ, что\r\nонъ сдѣлалъ, все погибло; прошедшее было совершенно отрѣ–\r\nзано отъ будущаго; онъ снова вступалъ въ свѣтъ, не зная какъ\r\nи съ чѣмъ, отдѣленный отъ всей Европы, въ долгахъ,безъ вся\r\nкихъ средствъ, безъ всякой перспективы… Его мысли обратились\r\nкъ тому, что не могло быть у него отнято никакою силой— къ\r\nдѣтямъ.\r\nМы здѣсь должны сказать нѣсколько словъ о Терезѣ. Живя\r\nвъ НеФІШателѣ у Ружемона, она чувствовала себя стѣсненною.\r\nОна также была одна, не въ томъ смыслѣ, какъ Форстеръ. У\r\nпея были преданные люди. Губеръ, убѣдясь, что, пока останется\r\nна службѣ, онъ ничего не можетъ сдѣлать для жены якобинца,\r\nкотораго голова была оцтнена въ 100 червонныхъ, рѣшился\r\nвыйдти въ отставку и, съ согласія Форстера, переселился въ Неф\r\nшатель, нанявъ для Терезы квартиру на одномъ концѣ города,\r\nдля себя на противоположномъ, что, разумѣется, не мѣшало имъ\r\nвидѣться ежедневно. Сюда былъ обращенъ взоръФорстера, раз\r\nочарованнаго во всѣхъ своихъ иллюзіяхъ. Своимъ вѣрнымъ и\r\nпроницательнымъ тактомъ въ сужденіяхъ объ исходѣ событий,\r\nонъ уже предвидѣлъ диктатуру во Франции. «Или страсти должны\r\nбыть обузданы силой, или анархія должна увѣковѣчиться, пи\r\nсалъ онъ. Послѣднее невозможно: остается первое. Еслибы я,\r\nдесять или даже восемь мѣсяцев, тому назадъ, зналъ то,что знаю240 Ат Еней.\r\nтеперь, я, безъ всякаго сомнѣнія, пошелъ бы въ Гамбургъ, въ\r\nАльтону, — только не въ клубъ. Я произношу эти слова, вполнѣ\r\nсознавая ихъ вѣсъ и значеніе». Итакъ, онъ совершенно оста\r\nвилъ политическую жизнь и предался одной мечтѣ — увидѣть\r\nТерезу и дѣтей своихъ. Но это свиданіе почти невозможно\r\nбыло устроить. Французамъ невозможно было переступать гра\r\nницу, Тереза и Губеръ тѣмъ менѣе могли рискнуть вступить\r\nво Францію: — но свиданіе было устроено. Форстеръ, Тереза и ”\r\nГуберъ свидѣлись еще разъ, — и въ послѣдній. Мы охотно бы\r\nостановились какъ можно подолѣе на этомъ свиданій, еслибы\r\nписали романъ; какъ интересенъ были бы психологический ана\r\nлизъ тѣхъ чувствъ, который должны были испытать эти три лица,\r\nпоставленныя въ такое странное положение другъ къ другу,\r\nразметанныя бурей революціи и теперь сошедшаяся, на границѣ\r\nФранцій съ Швейцаріей, въ глухомъ, уединенномъ мѣстѣ…\r\nНо мы пишемъ не романъ. Что и какъ происходило при этой\r\nвстрѣчѣ, не извѣстно.\r\nЭто былъ послѣдній свѣтлый лучъ въ жизни Форстера. Воз\r\nвратясь въ Парижъ, онъ продолжалъ придумывать средства\r\nдля поправления своихъ дѣлъ, составлялъ планы будущаго.\r\nКакое планы? Какъ понималъ онъ теперь отношения свои къ\r\nТерезѣ, видно изъ слѣдующей Фразы. Онъ надѣялся въ декабрѣ\r\n1793 г. устроить еще разъ свиданіе съ ней, и просилъ, чтобы\r\nона и Губеръ оставались по прежнему въ НеФшателѣ. «Если\r\nя иногда, повидимому, смущаюсь или высказываю сомнѣніе\r\nнасчетъ вашего пребыванія здѣсь, мой горячо любимыя дѣти,\r\nписалъ онъ Терезѣ и Губеру, не думайте никогда, чтобы это\r\nпроистекало изъ заботы о нашихъ будущихъ отношеніяхъ.\r\nяручаюсь за себя, что насъ ничто не можетъ разстроить и\r\nне разстроитъ.»\r\nМожно въ этихъ словахъ видѣть что угодно. Я въ нихъ вижу\r\nжеланіе скрыть отъ Терезы тѣ страдания, которыя производила\r\nвъ немъ любовь ея къ Губеру и которыя онъ разъ навсегда\r\nрѣшился подавить въ себѣ. Насильно милъ не будешь; за\r\nчѣмъ же разрушать счастіе любимой женщины, не облегчивъ\r\nэтимъ нисколько своего собственного состояния? Это такъ,\r\nно много ли людей способны на такое отверженіе всякагоГЕОРГъ ФОРСТЕРъ. 241\r\nCJOB. SE\r\nШер С\r\nft –лh\r\nHer:\r\n'T BOTH\r\nрі. Те\r\nно:\r\nана, е\r\nета трі1\r\nэгоизма и можно ли найдти еще хоть одно письмо въ pendant\r\nкъ этому.\r\nПроектъ свиданія не состоялся. Форстеръ простудился; скор\r\nбутъ, подагра, и проч. осилили его и безъ того слабое тѣло, и\r\n21 января 1794 г. его не стало. Сто червонцевъ, обѣщанные\r\nза его голову, никому не достались.\r\nДля полноты романа ничего не было упущено. Черезъ нѣ\r\nсколько мѣсяцевъ Губеръ сочетался съ Терезою неразрывными\r\nузами законнаго брака. Они жили долго и были счастливы.\r\nОтецъ и мать пережили Георга. Отецъ, впрочемъ, пережилъ и\r\nсамого себя; онъ палъ подъ гнетомъ лишенiй и собственного\r\nхарактера. Имя Форстера было ненавистно, пока жива была\r\nпамять о майнцскихъ дѣлахъ; но настала и для него эпоха воз\r\nстановленія.\r\n«Ему обязанъ я вступленіемъ въ новую эру научныхъ путе\r\nшествiй, которыхъ цѣль — сравнительная гео- и этнографія,\r\nпишетъ Александръ Гумбольдтъ. Одаренный тонкимъ эстети\r\nческимъ чувствомъ, сохранивъ въ себѣ живительно-свѣжie\r\nобразы, которыми наполнили его фантазію счастливые тогда\r\nострова Южнаго океана, увлекательно изображалъ Георгъ\r\nФорстеръ постепенныя измѣненія растительности, климатиче\r\nскія условия и питательных вещества въ ихъ отношении къ\r\nобычаямъ и нравамъ людей, смотря по различію ихъ первона\r\nчальнаго жительства и происхожденія. — Но и эта благород\r\nнѣйшая, полная чувства и вѣчныхъ надеждъ, жизнь не могла\r\nбыть счастлива!»\r\n\r\nА. КРОПЕБЕРГъ.",
        "label": "5"
    },
    {
        "title": "IV. Poeziia. Petr Velikii, geroicheskaia poema v VI pesniakh. Izdannaia kollezh. aceccop. R. Sladkovskim. S. P. b. — 1803",
        "article": "IV.\r\nП О 3 3 I Я.\r\nЛс'ТРЪ ЗЗеликій, Лер отеска я Лоэма е8 TJ п±снях5. Лз данная Лоллеж : Slcceccop: УЛ Сладковскпмб. С. Л. 6. —igOJ.\r\n.\t.\t. Consultez long-temps votre espit ets\r\nvos forces.\r\n(Boileau, L’art Poet.)\r\nПланѣ Героической Поэмы: ЛіЛЛѢ Зіеликін, есть краткое описаніе жизни, путешествія и военныхъ дѣйствій Л£3~<РЛ Хелнка?о. Но сей планѣ шакЪ неудачно расположенъ, что вся Поэма есть одна только скучная вЪ стихахЪ реляція о ПолтавскомЪ сраженіи. КЪ томуж'Ь, вЪ сей Поэмѣ столько Грамматических!), Риторическихъ, Піитическихъ , Логическихъ, философическихъ\r\n280\r\nи прочихЪ ошибокЪ, что мы разсматривая оную теряемся вЪ лабиринтѣ погрѣшностей.\r\nГ. Сочинитель даегпЪ намЪ знать, что сія Поэма, есть первый опытѣ его Стихотворенія. Очень вѢримЪ и — спрашиваемъ : надобно ли всякой свой опытѣ выдавать вЪ свѣтѣ? Надобно ли для начинанія какой нибудь науки, искусшва, ремесла выбирать предмѣты самые важные и самые трудные? Весьма былѣ бы шотѣ страненѣ, кто, начиная учишься Архитектурѣ, взялся бы пересшроивашь лучшія зданія вѣ Петербургѣ.\r\nЕсть тысяча предмѣіповѣ для первыхъ опытовъ нашихЪ дарованій-, но Героическая или Эпическая Поэма есть, можно сказать, послѣднее напряженіе Генія Поэзіи. Правда, часто первая необработанная мысль Генія превосходнѣе иной цѣлой Поэмы} но —сей дарѣ небесЪ, всегда ли выказывается Типографіею? ОдинЪ любитель изящнаго, одинЪ другѣ просвѣщенія, скорѣе намЪ возвѢститЪ о такомЪ феноменѣ, нежели тысяча двѣсти печатныхъ экземпляровъ. Примѣрѣ тому Мильтонѣ и многіе.\r\n(Извѣстно, что Мильтонова Поэма: 'Зіотерянн&ій рай, долгое время была вЪ неизвѣстности послѣ напечатанія. Любитель и другѣ просвѣщенія, славный Аддисонѣ, первый иоказалЬ красоты\r\n281\r\nсей Поемы’-, и тогда уже Англія назвала Мильтона своимЪ ГомеромЪ.)\r\nНо —пора разсмотрѣть Поэму.\r\nПѣснь Первая. Начало.\r\n„Герою мудрому дерзаю flic нс гремітв, Безтрепетна среди разяіцихЪ молній зрѣть, усердныхъ подданныхъ обЪемлюща рукою, Перуны мещуща за БелыпЪ, за ДнѢпрЪ другою, Россійски онЪ умы ученьемЪ просвѣщалЪ, флот5 на моряхб, а градб на суші основалЪ, СудилЪ вражды царей и колебалЪ ихЪ троны, Надменной зависти предписывалъ законы, Славяне зрѣли вЪ немЪ Отечества Отца, Достойна суднаго безсмертія вінца\r\nМногіе читатели прочтя это, закроютъ книгу.— Они несправедливы. По одному вступленію, не льзя вѣрно судишь о цѣломѣ сочиненіи. — Однако же вступленіе Поэмы должно быть важно и ясно, а не такѣ высокопарно и темно. Пѣснь поютЪ, а не грсмятб. — Извѣстно, что фдотЪ не на сушѣ, а градЪ не на морѣ бываетЪ. — Что за суднв-т безсмертія вінецб?\r\nРожденіе ПЕТРА Великаго.\r\nСтран. 5.\r\n„О ты Престольный градЪ, Царей Россійскихъ тронЪ ;\r\nЯ89\r\nТы знаешь, какЪ МонархЪ возвелѣ на свѣтѣ\r\nсвой взорЪ,\r\nГласѣ первый изліялЪ надежду в5 сердце горб., Какѣ острый мегс блистало младенца надб\r\nусталіп.\r\nВидѣнье странное! вЪ ПрестольномЪ градѣ »\tмракѣ,\r\nу Россовѣ истинныхъ слезб токд теги изслкб.,,\r\nДля искуснаго пера, какой Піитической предмѢшЬ: рожденіе ІШ бГВРЛ .Великаго'. . . . Даже и посредственное описаніе онаго заставило бы забыться истиннаго сына Отечества; ибо при сей мысли, онѣ самѣ былЪ бы на ту пору, такЪ сказать, вЪ душѣ своей Поэтпмѣ. — Со всемЪ тѢмЪ, сіи стихи весьма далеки, чтобы привести вЪ восторгѣ сы-новѣ Отечества- Да и самЪ Авторѣ кажется болѣе былѣ обѣягпѣ страхомѣ, нежели воешоргомѣ, вскричавѣ:\r\nВВпдінсе странное ! ед Щрссгполбнолід граді\r\nмракд....\r\nИзлить надежду ед сердце горд— непонятно. —\r\n3\\'1егб блещетд надд у стами. СлезЗ токб тпегн пзелкд—странныя выраженія—.\r\nНаставленіе одного старца ГІЕТРу Великому. Стран. 7.\r\n„\t.\t.\t.\t. Младый вѣнчанный Государь!\r\nВсевышній, коего трепещетЪ всяка тварь, Меня послалѣ тебѣ представить утѣшенье,\r\n285\r\nДерзай вЪ слѣдѣ мудрости, гони ее, постигни,\r\nJ-ie бігаи праздностей особого своего •\r\nНасильство, клевету рази твоимЪ мечемѣ, Обманы, хитрость, ложЪ гони во адЪ огнемѣ, .\t.\t. Тебѣ я посланЪ возвѣстить,\r\nСовѣты божески и горне наставленье . . . ,,\r\nЭто не наставленіе, но—развращеніе. Во первыхъ : АвгпорЪ представляетъ намЪ Всевышняго вЪ лицѣ грознаго Вседержителя, карающаго всѢхЪ безЪ пощады. Во вгпорыхЪ : приказываетъ гнать мудрость, не бѣгать праздности, поражать мечемЪ равно и порокЪ и слабость', то есть, быть чудовищемЪ, извергсшЪ рода человѣческаго. — ВотЪ, говоритъ АшпорЪ, божескіе совѣты и горне наста-еленое,\r\nО городѣ Лондонѣ. Стран: 19. „Европы красота, Лондонѣ превознесенный,\r\nі'возможной на земли центрö мудрости постенной !\r\nІЦедрогпы твоея Россія не забудетѣ,\r\nДоколѣ мірѣ стоять и солнце вѣ небѣ будетѣ, Добро ты важное Монарху показалѣ,\r\nСЪ гребцами, cô пару сом б что яхту даро-\r\nвалѣ # * • • ),\r\n19\r\nЧастъ I\r\nСколько похвалы Англичанам!*! —Хотя они то и заслуживаюсь, но не за яхту же сЬ парусомЪ. — На сей разЪ Г. Сочинитель, по крайней мѣрѣ, занялЪ бы что нибудь у славнаго французскаго Лирика Томаса, изЬ его П омы также: ПЕТРЪ Великій. (Си. Сочиненія Томаса, вышедшія послѣ его смерти).\r\nО\tРоссійскомъ воинствѣ. Стран. 25, ,,ГдѢ ступятЪ— тучи, мракЪ подЪ ихЪ ногами зряшЪ,\r\nТді es?лянут?) — зарево кровавое родятЪ; ИхЪ гласЪ какЪ страшный громЪ вЪ долинахЪ\r\nраздается,,\r\nОтЪ топоту коней пыль бурею віеіпся, Колоссы шлемы ихЪ, пространныя стопы,\r\nА руки длинные, огромные столпы.,,\r\nНадобно куда взглянутЗ, а не ?ді взглянутЗ. ПослЬднія двѣ строки, заключаютъ вЪ себѣ нѣчгпо Гигантское; мо-жеги Ъ быть, для того намЪ онѣ и не поняты.\r\nКромѣ сего, вЪ сей же пѣсни весьма много лишнихЪ стиховЪ, поставленныхъ единственно только для риѳмы или для мѣры стопосложенія; в’Ъ иныхЬ же мѣстахъ не соблюдены ни риѳмы, ни мѣра, ни сочетаніе риѳмѣ.\r\nВЪ сей же пѣсни видѣть можно:\r\n>,*Монаршаго ума планета ужЗ блеснула,.\r\n285\r\nПЕТРЪ говоритъ : ,}г£^л умѵетб, кто 1Ісарю\r\nсодіяаетб препоны.,, ПЕТРЪ распорнжаетd казни.\r\nПЕТРЪ грубому вождю достойной казни\r\nпросит 5.\r\nИ по многих!) мѢсгпахЪ сей Поэмы, ПЕТРЪ Великій говоритъ о казняхЪ, о мукахЪ и тому подобное.\r\n„Л'іют5 cokö cd ніжныхб розd cd n'iond eeopd\r\nессея яти xd.\r\n,,ИзЪ отдаленныхъ мѢстЪ сбѣгутся ceep?myed\r\ncond.,,\r\n,,Валятся дерзскіе бездушные по tnojtd.,, Выраженіе весьма странное.\r\nВошЪ нѣкоторая часть ошибокЪ первой Пѣсни -, осшальный Пѣсни наполнены такими же погрѣшностями. Покажем!) іпѢ, которыя намЪ случайно попадутся.\r\nПримѣрѣ Риторических!) фигурѣ или Поэтическаго сравненія. Стран. 35.\r\n,,КакЪ гробЪ повапяенныи снаружи позлащенЪ,\r\nВнутри же смрада полнЪ, костей и жилЪ\r\nгніющихЪ,\r\nИ тамЪ же ползаетъ червей поякб трупЪ\r\nтотЪ жрущихЪ,\r\nСе образЪ изверга!................\r\nКакое странное сравненіе!..\r\nСтран. 59*\r\nКарлЪ Александръ полночный,\r\n28 6\r\nЕвропой названЪ былЪ^ ПЕТРЪ АргусЪ намЪ\r\nстоотнвгм,\r\nКакЪ вЪ жаркой Африкѣ сердитый ярый левЪ, .\t.\t.\t. КакЪ пещь разгорячился . . . ,,\r\nПЕТРЪ Великій сравненъ и со львомѣ и сЪ печью !...\r\nО Князѣ Меньшиковѣ. Стран. 108.\r\n„А дивный Меньшиковъ крылатымЪ исполинаыЪ На лѣвой сторонѣ, какЪ ОкіанЪ заливамЪ Приказы подавалЪ.............,,\r\nОкеанѣ какіе приказы подаетѣ заливамЪ?.. Стран. 134.\r\n„Князь сходенЪ легкостью пернатыя с5 па-\r\nргнвемб. . . ,,\r\nПримѣрѣ романическаго слога. Стран. 56.\r\n,,КарлЪ прибылЪ кЪ ЧаусамЪ, ewe заря багряна, £66 об5ятбях5 ніжностн, покоила LТитана. бВзявб Рѵавплерію, Гвардейскіе полки,\r\nПЕТРЪ двигнулся.................\r\nКарлѣ XII вѣ видѣ Купидона.\r\nСтран. 62.\r\n,,КарлЪ сЪ славнымЪ воинствомЪ кЪ рѣкѣ\r\nДеснѣ пришелЪ,\r\nСвирѢпЪ, имѢетЪ онЪ калчанЪ перунныхЪ\r\nстрѣлЪ,\r\nОпЪ взоро-t пламенны вб {Россію обращаетъ.,, ВзорЬ обращаютъ на Россію, а не «5 Россію.\r\n287\r\nГласЪ Божій ПЕТРу Великому, вЪ пятидесяти осьми строкахъ, писанЬ такимЪ слогомЪ:\r\nСтран. 85.\r\n,,СЪ такими воины дерзай, смири кичливыхЪ, Надменныхъ, дерзостныхъ, безсовѣстныхъ,\r\nсварливыхЪ . . •\r\nОписаніе торжества. Стран. 144« „По сшогнамЪ слышатся шумЪ сладкій муси-\r\nкійскій,\r\nИ колокольный звонЪ и громЪ артиллерійскій..,,\r\nВЪ сихЪ же пѢсняхЪ видимЪ:\r\n. бездны посреді о?ромнійіинх5\r\nУСиг/ioeö..,\r\n„Смятеніи полон5 мои, сумніній полонЗ\r\nУ Л! 6.\r\nцУСарлЗ вмісто фароса Мазепу воспріялЗ.ц ,,\t.\t.\t. тушпнші родящій казне ударЗ\r\nСоділалЗ вЗ ар. и іи ярящейся провалЗ.„\r\nКакія бездны посреди КитовЪ? — СКарлЗ прннялЗ Мазепу за (раросЗ, то есть: за башню сЬ огнемЪ или сЪ фонарем b !...— Армія яряіщаяся или провалЗ ярящійся, здѣсь трудно различить. — ,,\t.\t.\t.\tСе со всіхЗ сторонб.ц\r\n„\t.\t.\t.\tСрез5 Хоре клу при прсправі\r\nУ)\t•\t•\t•\tСе СРосст, ce ca.7/ô IZZc\r\nКакофонія весьма противная для слуха : се - со - всі - , при - пре - ира - , aet-се - ca -.\r\n283\r\nЧто жЪ касается до новыхЪ словЪ, странныхъ выраженій и перемѣнѣ удареній слога, пробѣжимЪ слегка, по невозможности ихЬ в<Ѣ сполна начислишь. Овоженно вмѣсто обижаемаго, изложенный вмѣсто изнеможеннаго, дрсг-гостп вмѣсто драгоцѣнностей, раз?ро-м пт в, возглавите, понеже, взываше, іоворы ѵѵрб, тегетв нектарв во устахЗ, ев Хр ев-mag наложите, казне н муку ностро дате,\r\nв 5 oravô ЗефпрЗ, стоны вмѣсто стопы, зеницы вмѣсто зеницы, украсите вмѣсто украсить, и проч. и проч. и проч .. •. ж\r\nПоэма сія заключается сими стихами :\r\n,,Потомстяо ! царствуй утѣшайся,\r\nДержавствуй вѣчно наслаждайся усердіемъ подданныхъ швоихЪ,\r\nИ плодомЪ намѣреній благихЪ;\r\nПредѣлы Росски неприступны,\r\nСердца Россіянъ совокупны ,\r\nСе! крѣпкая защита и вѢнецЪ.\r\nСтолѣшіюжЪ ПЕТРОВА града и Поэмѣ сей\r\nКонецЪ.,,\r\nПри началѣ книги выгравированЪ Монументѣ ПЕТРА ІЗеликаго, подѣ кошо-рымѣ читаемъ сіи стихи:\r\n,,Се ! щастья Нашего картина,\r\nВЪ зваявЪ ВЕЛИКАЯ ЕКАТЕРИНА\r\n289\r\nВЪ сто лѢшЪ ПОТОМОКЪ! честь приноситъ (*) А подданной Поэму подноситЪ. — Р. С.\r\nСіи два примѣра достаточны были бы для удостовѣренія, что Г. Сочинитель Героической Поэмы ПЕТРЪ Великій, или не хотѢлЪ соблюдать или не знаетЪ самыхЪ даже начальныхъ правилѣ П эзіи. Также не видимЪ и Генія в'Ь сей Поэмѣ, признаться, вѣ иныхѣ мѣстахѣ сЪ трудомЪ доискивали даже и настоящій смыслѣ. И такЪ, Г. Сочинитель со всѢхѣ сторонѣ неправѣ, что поспѢшилЪ выдашь вѣ свѣтѣ весьма несовершенный свой опытѣ вѣ Поэзіи.\r\nВѣ Героической Поэмѣ, вѣ шести ПѢсняхЪ писанной, вЪ которой каждая Пѣснь имѣеіпѣ около семи сотѣ стиховъ, можно замѣтишь только сіи хорошіе стихи:\r\nСтран. 64.\r\n,,СердецЪ не можно знать; единЪ ихЪ видитЪ\r\nБогЪ.,,\r\nЗима. Стран. 68.\r\n,,3има, что властвуетЪ надЪ льдистой, высотою ,\r\nПриродной и нагой гордится простотою, Кристальный тронЪ у ней и иней на власахЪ, ВЪ ней сердце льдиное, мягпели на глазахЪ, Богиня царствуетЪ Кавказа на вершинѣ....,,\r\n\\\r\n(*) Мы удержали правописаніе Сочинителя.\r\n390\r\nЙ гпакЪ, какЪ не повѣришь Даламбершу :\r\n„ПройдемЪ нѣсколько лѣш'ѣ, (говоритъ онѣ) и родительская любовь охла-„дѣетѣ, обнаженное тщеславіе успо-„коигпся*, они хладнокровнѣе пересмо-,,трятѣ свои творенія и увѣрятся, что „рецензіи, писанныя на ихѣ сочиненіе, ,,были — справедливы.,,\t,\r\nТіомоносовб написалЪ двѣ Пѣсни своей Поэмы: ПЕТРЪ Великій, французскій Лирикѣ Толпсб написалЪ цѣлую Поэму: ПЕІ'РЪ Великій. (Смотри его сочиненія, вышедшія послѣ смерти : Oeuvres posthumes de Thomas, /от. I.). Извѣстныя сіи двѣ Поэмы моглибы служить образцами нашему Сочинителю.\r\n1> я",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "Sovremennaia istoriia",
        "article": "СОВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ.\r\n\r\nПослѣднее время было снова исполнено воинственныхъ слу\r\nховъ, и первый голосъ опять раздался изъ Францій. Излагать\r\nподробно Факты, которыми встревожена Европа, едва ли нужно.\r\nОни давно извѣстны русскимъ читателямъ, да притомъ развѣ\r\nФакты есть? Собственно говоря, изъ того, о чемъ журналы тол\r\nкують цѣлый мѣсяцъ, что занимаетъ гг. Ротшильдовъ и Перей\r\nровъ, отъ чего поднимается и падаетъ биржевой курсъ, нельзя\r\nсдѣлать никакого положительнаго вывода. Два-три намека, двѣ\r\nтри недоговоренныя Фразы, частная, не совсѣмъ достовѣрная,\r\nтелеграфическая депеша: Вотъ что волнуетъ всѣ умы и служить\r\nповодомъ къ самымъ противоположнымъ соображеніямъ. Но\r\nнатянутое положеніе чувствуется всѣми, парижскій трактатъ,\r\nпринесшій Европѣ благодѣяніе мира, оставилъ много неразрѣ\r\nшенныхъ вопросовъ. Къ тому же есть въ нашему времени такія\r\nбезусловныя требования, которыя могутъ быть на время заглу\r\nшены дипломатической работою, но не могутъ быть совершенно\r\nподавлены. Къ числу ихъ принадлежить вопросъ о національ\r\nности. Каждое движеніе, хотя бы и направленное не въ его\r\nпользу, будить его съ новою силой. Вотъ, можетъ - быть, по\r\nчему, не смотря на то, что главныя несогласія опять на Во\r\nстокѣ, общее вниманіе гораздо болѣе сосредоточено на Ита\r\nліи. Горькіе опыты 1849 года не прошли для нея даромъ.\r\nСъ тѣхъ поръ въ ней многое перемѣнилось. Крайнія партіи\r\nмало-по- малу сошли со сцены, сочувствіе къ Піэмонту, гдѣсоВРЕМЕННАЯ истоРІЯ. 303\r\nправительство опирается на свободное населеніе, усилилось бо\r\nлѣе прежняго. Любопытенъ въ этомъ отношении адресъ къ\r\nитальянскимъ республиканцамъ, присланный изъ Лондона эми\r\nгрантомъ Филопанти и напечатанный въ министерской га\r\nзетѣ: «Independente». Это отголосокъ переворота, совер\r\nшившагося въ республиканской партій. Еще недавно Мадзини\r\nговорилъ, что республиканцамъ нѣтъ дѣла до борьбы Поэмонта\r\nсъ Австріей. Теперь одинъ изъ людей единомысленныхъ съ\r\nнимъ, десять лѣтъ тому назадъ принимавшій участіе въ осно\r\nваніи римской республики, объявляетъ, что надо быть слѣ\r\nПымъ для того, чтобъ въ 1859 г. считать Италію готовою къ\r\nреспубликѣ и не понять, что Италія, свободная и единая подъ\r\nправленіемъ конституціоннаго короля, лучше порабощенной и\r\nраздѣленной подъ скипетромъ иностранцевъ. Во имя національ\r\nнаго чувства, чувства самаго живаго для человѣка, республи\r\nканецъ приглашаетъ своихъ братьевъ, оставаясь въ сторонѣ\r\nотъ всякихъ должностей и почестей, содѣйствовать однако\r\nвсѣми силами стремленіямъ поэмонтскаго правительства. Въ\r\nэтомъ актѣ нельзя не видѣть развивающейся зрѣлости полити\r\nческой мысли въ Италии. Только при единодушномъ стремленій\r\nкъ общей цѣли эта страна можетъ надѣяться возстановить свое\r\nединство. Пізмонтъ рѣшительно становится во главѣ движенія,\r\nно становится съ тою осторожностью, съ тѣмъ чувствомъ за\r\nконности и политическимъ тактомъ, которые постоянно отли\r\nчаютъ политику графа Кавура. Хорошо понимая всю важность\r\nнастоящаго положенія дѣлъ, сардинское правительство, какъ\r\nвъ своихъ несогласіяхъ съ Австріей, такъ и въ выраженіи со\r\nчувствія къ Италiй, не увлекается въ преждевременную край\r\nность, которая могла бы снова на долгие годы проиграть дѣло.\r\nНечего и говорить, какъ затруднительно подобное положеніе,\r\nособенно въ свободной стран в, гдѣ каждое мнѣніе заявляетъ\r\nсебя вполнѣ, гдѣ власть всего болѣе имѣетъ дѣло съ общимъ\r\nнастроеніемъ народа и не всегда можетъ сдержать его въ\r\nграницахъ. Но если въ политической организации Піэмонта\r\nесть затрудненія, то зато онъ представляетъ такія выгоды,\r\nкоторыхъ не имѣетъ его соперница - Австрія. Обществен\r\nное мнѣніе сложилось въ маленькомъ королевствѣ, въ немъ\r\nразвилось то политическое чутье, которое угадываетъ, когда\r\n1\r\n1\r\n1304 АТЕНЕЙ.\r\nесе, несогласное\r\n(1\r\n1\r\nнадо предоставить болѣе свободы правительству, не затруд\r\nняя его неумѣренными требованіями. Между сардинскими и\r\nавстрійскими журналами разительная противоположность тона.\r\nВъ то время какъ первые большею частью говорятъ съ должною\r\nумѣренностью о такомъ вопросѣ, который близокъ всякому\r\nитальянскому сердцу, вѣнскіе журналы изливаютъ проклятія на\r\nсъ политикой Австрій. Страхъ сильной руки\r\nНаполеона III нѣсколько сдерживаетъ ихъ грозныя Филип\r\nпики противъ Францій, но зато какъ достается небольшому\r\nитальянскому государству. «Старый австрійскій орелъ сію ми\r\nнуту распустить свои стальныя когти, и горе вамъ по ту сторону\r\nТессино» Но эти гордыя рѣчи никого не обманываютъ, и мѣры\r\nавстрійскаго правительства открываютъ его внутреннее безпо\r\nкойство болѣе, чѣмъ, вѣроятно, оно желаетъ. Батальонъ летитъ\r\nза батальономъ, въ Ломбардій собирается до 150,000 войска:\r\nчтоже случилось? Въ Миланѣ господствуетъ волненіе, не со\r\nвсѣмъ перешедшее однако законныя границы. Около Новаго\r\nГода на улицѣ произошла драка между горожанами и солдата\r\nми, изъ которыхъ одинъ отказался потушить свою сигару. По\r\nтомъ въ Падуѣ, на похоронахъ одного профессора, студенты\r\nсдѣлали либеральную демонстрацію; наконецъ, въ миланскомъ\r\nтеатрѣ, при эрцгерцогѣ-вице-королѣ, зрители оставались въ\r\nшляпахъ, снимая ихъ передъ актерами, когда поднимался за\r\nнавѣсъ. Но за этими легкими признаками скрываются серіозныя\r\nнеудовольствия. Къ тому же едва ли изъ Ломбардіи все дохо\r\nдитъ до свѣдѣнія Европы. Строгія мѣры достаточно свидѣтель\r\nствуютъ объ этомъ. Падуанскій университетъ, говорятъ, пред\r\nполагалось закрыть или перенести въ другой городъ; прави\r\nтельство слѣдитъ съ одинаковою дѣятельностью за всѣми сосло\r\nвіями. Вотъ одинъ примѣръ подобнаго рода. Князь Порчia,\r\nкaммeргeръ вице-короля, забылъ случайно поклониться эрцгер\r\nцогу и его женѣ, когда они ѣхали мимо; за это онъ исклю\r\nченъ изъ службы и получилъ приказаніе Ехать за грани\r\nцу, или въ свои помѣстья. Разумѣется,, вся аристократія\r\nбыла возмущена этимъ поступкомъ. Низшіе классы раздражены\r\nполицейскими мѣрами. Говорять, что миланскій народъ твердо\r\nубѣжденъ, что къ веснѣ Піэмонтцы будутъ въ Ломбардіи. Труд\r\nно себѣ представить, чтобъ австрійское правительство, притѣссоВРЕМЕННАЯ истОРІЯ. 305\r\n+\r\n1\r\nB0\r\nМятся - можетъ\r\nнительное, но умное и осторожное, принимало такія мѣры подъ\r\nвліяніемъ одного гнѣва. Австрія рѣдко сердится, еще рѣже\r\nбезъ цѣли. Вотъ почему распространился слухъ, поддержанный\r\nнѣкоторыми журналами, что австрійская полиція сама старалась\r\nвозбудить энтузіазмъ къ Пізмонту и что крики: «да здравствуетъ\r\nВикторъ - Эммануилъ!» безпрестанно слышные на улицахъ Ми\r\nлана, вызваны возмутительными аФИшами, распространенными\r\nчрезъ ея агентовъ. Говорили, что это дѣлалось съ цѣлью вызвать\r\nмѣстныя возстанія, не дожидаясь общаго, чтобъ тѣмъ удобнѣе\r\nподавить волненье.\r\nМежду тѣмъ Австрія упорно отвергаетъ дипломатической\r\nпуть для примиренія съ Пізмонтомъ и для успокоения Италии.\r\nЕсли на знамени нѣкоторыхъ Итальянцевъ стоитъ: «' Italia fara\r\nda se», то и Австрія намѣрена сдѣлать изъ итальянскаго во\r\nроса дѣло внутренней своей политики. Но это едва ли ей\r\nудастся. Въ наше время всѣ, даже и національные,\r\nпросы теряютъ исключительно - національный характеръ, стре\r\nстать обще – европейскими, и въ этомъ,\r\nбыть, лежить для будущаго гарантія повсемѣстнаго, луч\r\nшаго устройства. А итальянскій вопросъ еще съ большимъ\r\nправомъ можетъ быть причисленъ къ обще – европейскимъ.\r\nНа парижскомъ конгрессѣ 1856 года онъ былъ поднять\r\nграФОмъ Кавуромъ, и австрійскіе уполномоченные, хотя и не\r\nохотно, однако вступили въ переговоры. Протоколъ 8 апрѣля\r\nзаписалъ общую программу дѣйствій въ Италии. По какому же\r\nправу Австрія уклоняется теперь отъ посредничества Европы?\r\nОставить ее въ этомъ положеній — значило бы предоставить ей\r\nодной всѣ выгоды, купленныя цѣною крови въ послѣднюю вой\r\nну. Въ эту тяжелую эпоху одна Австрія добилась положитель\r\nныхъ результатовъ, заставивъ западныя державы купить за до\r\nрогую плату свой отказъ отъ союза съ Россией, которой она\r\nОднако вовсе не намѣрена была помогать. Съ тѣхъ поръ она\r\nвсѣми мѣрами стремится занять первенствующее мѣсто въ во\r\nсточномъ вопросѣ и запустила руку въ Дунайскія княжества.\r\nВопросъ о свободномъ плавани по Дунаю не рѣенъ до сихъ\r\nпоръ, благодаря ея интригамъ. Въ Сербін (о которой ниже мы\r\nбудемъ говорить въ подробности) она дѣйствуетъ такъ, что\r\nназываютъ болѣе турецкою державой, нежели самъ султанъ.\r\n1\r\n.\r\nІ306 А ТЕ НЕ й.\r\nТакого изолированнаго положенія нельзя за нею оставить.\r\nФранція давно уже предлагала ей различные способы прекра\r\nтить это положение дѣлъ. Говорять, что было предложено вы\r\nвести австрійскіе гарнизоны изъ Легатствъ, съ тѣмъ, что и\r\nФранція очистить тогда Римъ. Австрійскіе журналы, правда,\r\nопровергаютъ этотъ слухъ, но на ихъ свидѣтельство нельзя\r\nположиться. Врочемъ, каковы бы ни были предварительный\r\nсношенiя обѣихъ державъ, очевидно было, что они не друже\r\nственныя. Оставалось узнать: какою дорогой пойдетъ стоакно\r\nвеніе? какъ рѣшится оно — войною, или дипломатическимъ пу\r\nтемъ?\r\nВотъ почему Европа съ напряженнымъ вниманіемъ ожидала\r\nдвухъ событий, которыя должны были вывести ее изъ сомнѣнія,\r\n— приема императоромъ Наполеономъ дипломатическаго кор\r\nпуса и тронной рѣчи короля Виктора-Эммануила. Очевидно\r\nбыло, что оба монарха будутъ говорить въ одномъ смыслѣ. Дру\r\nжественных отношенія Франціи съ Пізмонтомъ давно уже извѣ\r\nстны; теперь бракъ принца Наполеона съ принцессой Кло\r\nтильдой скрѣпляетъ ихъ еще болѣе. Но ни тамъ, ни здѣсь, раз\r\nумѣется, не было сказано ничего такого, что бы могло разрѣшить\r\nсомнѣнія. События еще недовольно выяснились,чтобу можно было\r\nждать рѣшительныхъ словъ и прямыхъ указаній. На пріемѣ 1 -го\r\nянваря императоръ сказалъ барону Гюбнеру: «Сожалѣю, что\r\nнаши отношения съ вашимъ правительствомъ не такъ хороши,\r\nкакъ прежде; но прошу васъ сказать императору, что мои лич\r\nныя чувства къ нему не перемѣнились.» Изъ этихъ словъ, раз\r\nумѣется, нельзя было заключить прямо о войнѣ, но въ публикѣ\r\nони произвели такое впечатлѣніе, и во избѣжаніе толковъ, Мо\r\nнитeръ сообщилъ ихъ буквально. Едва ли не большее еще впе\r\nчатлѣніе произвела рѣчь Виктора -Эммануила (которая, гово\r\nрятъ, была заранѣе сообщена Французскому правительству).\r\nКакъ и естественно, въ ней сочувствіе къ итальянскому вопросу\r\nвыразилось явнѣе, откровеннѣе. Говорить въ такую минуту —\r\nтрудная задача. Королю предстояло разомъ успокоить Европу\r\nи отвѣчать Италии на ея страстные и законные порывы. Эту\r\nзадачу онъ выполнилъ съ большимъ достоинствомъ. Сказавъ о\r\nпредстоящихъ законодательныхъ трудахъ, король упомянулъ,\r\nвъ краткихъ, но знаменательных словахъ, о современныхъ со\r\n42\r\n.\r\n.соВРЕМЕННАЯ ИСТОРИЯ. 307\r\n!\r\n?\r\n!\r\n.\r\nи\r\nбытіяхъ. «Горизонтъ, на которомъ восходить новый годъ, ска\r\nзалъ онъ, не совершенно ясенъ. Но сильные опытомъ прошед\r\nшаго, мы пойдемъ съ рѣшимостью навстрѣчу будущему. Оно\r\nбудетъ счастливо; залогъ этого въ справедливости нашей полн\r\nтики, въ любви къ свободѣ и къ отечеству. Наша земля, малая\r\nпо объему, велика своимъ значеніемъ на совѣтахъ Европы, по\r\nтому что велика по тѣмъ идеям, которыя представляетъ, по\r\nтому сочувствію, которое возбуждается ею. Такое положеніе не\r\nсовсѣмъ безопасно, ибо уважая трактаты, мы однако не мо\r\nжемъ остаться безчувственны к воплю скорби, который подни\r\nмается къ намъ изъ всѣхъ частей Италии. Сильные согласіемъ,\r\nвѣруя въ свое право, будемъ благоразумно и твердо ждать рѣ\r\nшенія Промысла». Эта рѣчь, произнесенная съ волненіемъ,\r\nбыла встрѣчена сильнымъ энтузіазмомъ. Какое значение при\r\nдаютъ ей народные представители, видно изъ того, что состав\r\nленіе отвѣтнаго адреса поручено въ нижней палатѣ г. Коррен\r\nти, бывшему секретарю ломбардскаго правительства въ 1848\r\nгоду. На всѣхъ концахъ Италии слова Виктора -Эммануила про\r\nзвучали, какъ голосъ близкой свободы. Точно такъ же были при\r\nняты они и во Франции. На парижской биржѣ курсъ упалъ\r\nнемедленно.\r\nФранцузское правительство встревожилось этимъ дѣйствіемъ.\r\nИмператоръ поспѣшилъ растолковать настоящее значеніе собст\r\nвенныхъ словъ и рѣчи своего союзника нотами Монитера и\r\nстатьями полу-ОФФИціальныхъ журналовъ. Наконецъ, онъ при\r\nзвалъ къ себѣ г. Исаака Перейра и въ долгомъ разговорѣ ста\r\nрался успокоить, въ лицѣ его, Финансовый міръ. Ловкій бан\r\nкиръ помогъ правительству. Условленной нескромностью онъ\r\nпрекратилъ излишнія опасенія вельможъ парижской биржи. Фон\r\nды поднялись снова. Вообще боязнь внести смятеніе въ де\r\nнежные обороты дѣлаетъ правительство особенно осторож\r\nнымъ. Но было бы несправедливо думать, что въ своей внѣш\r\nней политикѣ оно руководится одними корыстными видами,\r\nчто для него вопросъ поставленъ между военной славой и\r\nденежной спекуляціей. То и другое конечно входитъ въ его\r\nрасчеты. Каждое правительство несетъ съ собою свои условия,\r\nсвоего происхождения, повинуясь неизбѣжно тѣмъ\r\nначаламъ, которыя его вызвали; но едва ли въ чемъ-нибудь\r\n1\r\n. E\r\nпечать308 А те не й.\r\nPt\r\n3\r\nстолько выражается народный характеръ, какъ во внѣшней\r\nполитикѣ. Здѣсь правительство не можетъ всегда удержаться\r\nотъ вліянія того общества, во главѣ котораго оно находится.\r\nМожетъ-быть, въ другое время Франція была бы миролюбивѣе,\r\nили рѣшительнѣе, можетъ -быть ея внутреннее затишье требу\r\nетъ внѣшняго развлеченія, и недовольные умы надо занять вой\r\nною; можетъ быть также, что биржевыя дѣла, натянутое поло\r\nженіе Финансоваго міра имѣютъ вліяніе на его способу дѣйствія;\r\nно цѣль, но направленіе внѣшней политики даны народнымъ\r\nхарактеромъ. Съ давнихъ поръ, со временъ Ришелье и Маза\r\nрина, Французская политика постоянно та же. Правительства мѣ\r\nняются во Франции, страна переходитъ отъ безграничной сво\r\nбоды къ полной покорности, но во внѣшнихъ своихъ сношеніяхъ\r\nона остается представительницею свободныхъ началъ. Эта по\r\nлитика—въ свойствахъ Французскаго народа, въ его натурѣ.\r\nПравительство можетъ начать войну, можетъ не начинать ея,\r\nщада общественные интересы, но едва ли можетъ безнаказанно\r\nпреслѣдовать во внѣнихъ дѣлахъ одни свои эгоистическiя цѣли.\r\nСочувствіе къ несчастной Италии дѣйствительно такъ сильно во\r\nФранцій, что отзывается въ тонѣ даже тѣхъ журналовъ, кото\r\nрые не расположены къ войнѣ. Въ этомъ настроении конечно\r\nмного участвуетъ неудовольствіе на ту роль, которую Франція\r\nиграетъ въ Римѣ. Вообще разногласiе между журналами отно\r\nсится только къ тому пути, который слѣдуетъ избрать для прекра\r\nщенія разногласий. Правительственные публицисты естественно\r\nсклоняются на сторону войны. Война и военная слава, обыкно\r\nвенное орудie господства, всего болѣе развлекають умы во\r\nФранцій, а борьба за независимость угнетеннаго народа при\r\nдаетъ правительству особенный блескъ въ глазахъ націи. Столь\r\nже естественно нерасположеніе къ войнѣ оппозиціонной жур\r\nналистики. Къ чести ея скажемъ, что даже страхъ еще бо\r\nлѣе скрѣпить узы отечества не заставляетъ ее смотрѣть на\r\nитальянскій вопросъ съ исключительной, національной точки\r\nзрѣнія. О настроении самой націи судить довольно трудно. Гово\r\nрятъ, префекты пишутъ, что въ департаментахъ мало энтузі\r\nазма; но кто видѣлъ ихъ донесенія? И кто именно недоволенъ?\r\nКонечно, торговые классы; но отъ нихъ и нельзя было ожидать\r\nбольшаго восторга. Франція безъ тото много терпѣла въ посоВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 309\r\nІ\r\nно никогда,\r\nсаѣднее время. орасположении же другихъ классовъ едва ли\r\nдаже у самого правительства есть точныя свѣдѣнія.\r\nСовсѣмъ иначе смотритъ на современное положение дѣлъ ан\r\nгаійская журналистика, и здѣсь нельзя не замѣтить ръзкoй прo\r\nтивоположности въ характерѣ двухъ сосѣднихъ народовъ.\r\nКакъ-будто имъ суждено — принимать совершенно различныя\r\nначала въ ихъ внѣшней и внутренней политикѣ. Франція, такъ\r\nчасто выдающая собственную свободу, никогда не жертвуетъ\r\nсвободою Европы; Англія, развившая у себя свободныя учреж\r\nденiя и даже переносящая ихъ номинально въ свои колонін,\r\nобыкновенно во внѣшнихъ дѣлахъпреслѣдуетъ свои личныя цѣли.\r\nможетъ - быть, эта вѣковая политика не выска\r\nзывала себя такъ откровенно, какъ въ настоящее время.\r\nДавно единственная поддержка Австрій, Англія, не только смот\r\nритъ снисходительно на ея дѣйствія въ Сербіи и Княжествахъ,\r\nно и въ столкновенін съ Пізмонтомъ едва ли не болѣе склоняет\r\nся на ея сторону. Любопытны разсужденiя англійскихъ жур\r\nналовъ объ итальянскомъ вопросѣ. Англійскій взглядъ на евро\r\nпейскія дѣла высказывается въ нихъ съ наивною откровенностью.\r\nTimes, напримѣръ, посвятивъ длинную статью доказательству,\r\nчто справедливость на сторонѣ Піэмонта и что Англіи могло\r\nбы даже быть выгодно принять его сторону, заключаетъ однако,\r\nчто дѣлать этого не слѣдуетъ. Причина та, что Англія какъ-то\r\nнесчастлива на благодѣянія: почти всѣ облагодѣтельствованныя\r\nею страны платятъ ей неблагодарностью. Забавно, что Times\r\nне хочеть объяснить причину такой странной неблагодар\r\nНости.\r\n1\r\nПоводы к разрыву съ Австріей не въ одной италін.\r\nВыше мы говорили мимоходомъ о ея дѣйствіяхъ въ Сербіи и\r\nКняжествахъ. Въ Сербіи она вмѣшалась произвольно во внут\r\nреннія дѣла, объявивъ бѣлградскому пашѣ, по случаю низло\r\nженія князя Александра, что если паша нуждается въ помощи,\r\nто она готова двинуть войско, и дала нужныя приказанія гарни\r\nзону г. Землина. До дійствительнаго вмшательства дѣло\r\nне дошло, потому что Турція признала законность сербскихъ\r\nпроисшествій; но самый актъ предложения помощи, безъ согласія\r\nвсѣхъ великихъ державъ, есть уже нарушеніе парижскаго трак\r\nтата. Журналы, которые держатъ сторону Австрій, защищали\r\nЧ. І. 21310 АТЕНЕЙ.\r\nее тѣмъ, что Гѣлградъ собственно не Сербія, потому что Турція\r\nдержитъ тамъ гарнизонъ и имѣетъ своего коммендавта; но\r\nочевидно, что эта отговорка лишена всякой силы. Авст\r\nрія точно также держитъ гарнизоны въ Піаченцѣ и Феррарі,,\r\nОднако не смотритъ на эти города, какъ на свои крѣпости. По\r\nпослѣднимъ извѣстіямъ, всѣ державы, подписавшiя парижскій\r\nтрактатъ, протестовали противъ этого поступка Австрій, настоя\r\nтельно требуя, чтобы приказъ, данный Землинскому коммендан\r\nту былъ немедленно отмѣненъ. Повинуясь грозному протесту,\r\nавстрійское правительство уступило, прикрывъ свое диплома\r\nтическое пораженіе тѣмъ, что послѣ согласія султана ей нѣтъ\r\nболѣе и повода къ вмѣшательству.\r\nПроисшествия въ Сербіи чрезвычайно замѣчательны. Въ спо\r\nкойствіи, законности и умѣренности, съ которыми дѣйствовалъ\r\nэтотъ маленькій народъ, видно, что онъ созрѣлъ къ политиче\r\nской свободѣ. При такихъ условіяхъ ему конечно не будетъ.\r\nнедостатка въ поддержкѣ со стороны Европы. Для того, чтобы\r\nпонять весь ходъ низложенiя князя Александра, надобно ска\r\nзать нѣсколько словъ о политическомъ устройствѣ Сербій. По\r\nрабощенная съ XIV вѣка, Сербія сохранила однако глав\r\nныя основы своего древняго, народнаго правления, и когда\r\n180 % отецъ паднаго князя, знаменитый Кара-Георгій, сталъ\r\nво главѣ Розстанія, это правленіе еще болѣе окрѣпло. Оно искони\r\nвѣкоеъ состояло изъ совєта или сената, скупщины, или собра\r\nнія народныхъ представителей, и выборнаго князя. При князѣ\r\nМилошt Обреновичѣ скупщива изъ благодарности предоставила\r\nему наслѣдственную власть. Это было въ 1817 г. Другая скуп\r\nщина подтвердила рѣшеніе первой въ 1827. Но вскорѣ Ми\r\nлошъ былъ низвергнуть немногочисленной, но ловкой партией *.\r\n11\r\nF\r\nір\r\n1\r\nнастояла\r\nПричиною падения Обреновича, освободившаго (ербію отъ турецкаго са\r\nмовгастія, была партія сената, во главѣ которой сто1.1ъ Вуцнчъ и которая по\r\nстоянно противодѣйствовала князю подъ віяніемъ Турции. Вуцичъ непремѣнно за\r\nступилъ бы мѣсто Обреновича, еслибъ тогдашняя покровительница Сербій, Рос\r\nсія, не на устраненіи мятежнаго сенатора. Россія требовала даже\r\nФормальнаго суда надъ Вуцичемъ и клевретами его, Петроневичемъ и Симичемъ.\r\nТурція устроила дѣло так, что они были на время удалены изъ Сербія, а кня\r\nземъ былъ избранъ Александръ Карагеоргіевичи, въ память незабвенныхъ за\r\nслугъ его отца при первоначальномъ возстанія Сербовь за ихъ независимость.\r\nНо Вуцичъ и его партія не прекратили своихъ вра мозъ. Опираясь на Турцію,\r\nНсоВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 311\r\nр\r\nНа его мѣсто былъ возведенъ князь Александръ Карагеоргіе\r\nвичъ, котораго избраніе бы10 потомъ подтверждено искусно\r\nподобранной скупчиной. Съ этихъ поръ начались несогласія\r\nкнязя съ народомъ. Поводомъ ихъ прежде всего было самое\r\nсозваніе скупчины. Уставъ 1838 года, нынѣ дѣйствующій въ\r\nСербін, правда, не говорить о скупчинѣ, но именно потому, что\r\nназначеніемъ его было дополнить обычное право, а вовсе не\r\nизмѣнить его. Скупчины собирались при Кара-Георгіи каж\r\nдый годъ, потомъ были созваны въ 1839, 1840, 1842 и 1843,\r\nнаконецъ въ 1818 г. Однако, опираясь на молчаніе закона,\r\nАлександръ Карагеоргіевичъ уклонялся, сколько возможно,\r\nотъ собранія народныхъ представителей. Вслѣдствие этого,\r\nсобраніе 1848 года постановило, что скупщины будутъ соби\r\nраться камі дые три года для наблюденія за всѣми отраслями\r\nуправления и въ особенности за Финансами. Князь и сенатъ\r\nотвѣчали на это рішеніе, что проектъ новаго закона о выбо\r\nрахъ будетъ возложенъ на особую коммиссію, составленную\r\n!\r\n9\r\nновое\r\nно настояла на подъ тѣмъ\r\nони завладѣи всѣми главными мѣстами въ управлении, и размножая злоупотреб\r\nленія, старались сдѣлать правительство ненавистнымъ народу. Князь\r\nАлександръ въ послѣднее время искалъ себѣ опоры у Австрій, что, разумѣется,\r\nеще болѣе вредило его популярности и сверхъ того дѣлало страну жертвою про\r\nисковъ двухъ противоположныхъ партій. Когда въ прошломъ году обнаруженъ\r\nбыъ заговоръ сенаторовъ умертвить князя Александра и подѣлить между собою\r\nСербію подъ верховнымъ владычествомъ султана, виновные были, наконецъ, под\r\nвергнуты суду, Турція освобождении ихъ,\r\nпредлогомъ, ч10 сенаторы не подлежатъ общему закону сербскаго княжества:\r\nмало этого, — она лишила князя почти всякаго віянія и перенесла власть его\r\nна сенатъ. Терпѣніе народа наконецъ истощилось. Сербы потребовали созыва\r\nскупчины, и не смотря на то, что Турція прислала въ Бѣлградъ своего упо1\r\nномочнаго, а Австрія приготовила въ верстѣ отъ города десять тысячъ войска,\r\nвсе для одной и той же цѣ.и — поддержать князя Александра своимъ віяніемъ,\r\nскупщина, выслушавъ обвинительный актъ, который уличалъ его\r\nотечеству, единогласно постанови за отрѣшить князя. Сенаторы совѣщались ме\r\nжду тѣмъ о томъ, чтобъ замънить его санъ каймаканіею, го-есть уполномочен\r\nнымъ отъ Турции коллегіальнымъ управленіемъ, которое, послѣ жаркихъ спо\r\nровъ, положено было передать Вуцичу, Гарашанину и Янковичу, съ тѣмъ, что\r\nбы оно ежегодно переходило въ руки другаго тріумвирата, пока каждый изъ\r\nсенаторовъ поочереди не воспользуется своею долей въ суммѣ полутораста\r\nтысячъ рублей серебромъ, назначенной на содержание князя. Однакожь, они\r\nжестоко ошиблись своихъ предположеніяхъ: скупщина выбрала княземъ\r\nОбреновича, и сенаторы, послѣ тщетной попытки захватить скупщины\r\nному врасплохъ требованью и возвратить. князя Александра, вынуждены были покориться народ\r\nвъ изиѣн в\r\nвъ\r\nЧленовъ\r\n21 *312 АТЕНЕЙ.\r\n>\r\nизъ сенаторовъ. Проектъ былъ дѣйствительно написанъ, но для\r\nобнародованія нужно было утвержденіе князя, а князь не да\r\nвалъ его. Мало того, съ тѣхъ поръ онъ вовсе пересталъ соби\r\nрать скупщину. Десять лѣтъ длилось это положеніе дѣлъ. На\r\nконецъ, 28 октября 1858 г. законъ былъ обнародованъ, и скуп\r\nщина созвана; но было уже поздно. Эта-то самая скупчина\r\nи низложила князя Александра Карагеоргіевича. Разумѣется,\r\nне одно это обстоятельство содѣйствовало его паденію. Овъ\r\nуспѣлъ раздражить весь сербскій народъ, и въ числѣ его вра\r\nговъ находятся даже тѣ, которые прежде содѣйствовали его вос\r\nшествію. Въ самомъ дѣлѣ, трудно было найдти болѣе безпорядоч\r\nное правительство. Значительныя суммы, собранныя Милошемъ,\r\nбыли растрачены, мѣста продавались, начальники (округовъ) мог\r\nли безнаказанно совершать даже преступленія, когда имѣли силь\r\nнаго покровителя; много - много, что за это ихъ переводили изъ\r\nоднаго округа въ другой. Все это, наконецъ, превзошло мѣру на\r\nроднаго терпѣнія. Скупщина открыто возстала противъ князя, и\r\nвойско перешло на ея сторону. 22 декабря прошлаго года скуп\r\nщина пригласила князя отказаться отъ престола, сенатъ при\r\nсоединился къ ней, князь обѣщалъ дать отвѣтъ на другой день,\r\nно вмѣсто того бѣжалъ въ ночь съ 22 на 23-е и скрылся въБѣл\r\nградской крѣпости. Тогда скупщина объявила его низложен\r\nнымъ, и княжеское достоинство предложила Милошу Обреновичу\r\nсъ его потомствомъ. Затѣмъ были изданы прокламація къ на\r\nроду и адрессы къ султану и державамъ- покровительницамъ.\r\nКнязь Милошъ немедленно принялъ предложеніе скупщины и,\r\nзадержанный на время въ Дебречинѣ происками Австрій, при\r\nбылъ теперь въ Бѣлградъ. Султанъ утвердилъ безусловно pt\r\nшеніе сербскаго народа.\r\nЕдва ли не болѣе еще возбуждало неудовольствіе великихъ\r\nдержавъ поведеніе Австрів въ Соединенныхъ Княжествахъ. Съ\r\nсамаго окончанія войны она постоянно стремилась къ усиленію\r\nтамъ своего вліянія, прикрывая свои происки т1:мъ предлогомъ,\r\nчто для собственной безопасности она должна наблюдать за\r\nспокойствіемъ сосѣдней страны, какъ-будто бы та же самая при\r\nчина не существовала, напримѣръ, для Россіи. На парижской\r\nконференцій прoшлaго года было обличено множество такихъ\r\nзлоупотребленій со стороны австрійскихъ агентовъ, которые\r\n1\r\n1соВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 313\r\nF Р\r\nу\r\nконечно могли дѣйствовать только съ согласiя ихъ правитель\r\nства. Австрійскіе консу.Ты привлекали судебныя дѣлакъ своему\r\nвѣдомству безъ всякаго основательнаго предлога, принимали и\r\nпочти вынуждали поступление въ австрійское подданство Румы\r\nновъ; притѣсненіямъ не было конца. Парижская конференція,\r\nважнымъ законодательнымъ актомъ, отняла всякій законный\r\nпредлогъ у вмѣшательства Австріи. Со времени изданія орга\r\nническаго статута не было болѣе причины не предоставить ус\r\nтановленное правительство его естественному ходу. Но чего\r\nАвстріи не удалось достигнуть во время занятія ею Княжествъ,\r\nто думала она исполнить теперь, при содѣйствіи Турции и под\r\nкупленной каймаканіи. Тамъ и здѣсь ея дѣйствія были встрѣ\r\nчены единодушнымъ сопротивленіемъ націи. Въ Молдавіи ей не\r\nудалось однако приобрѣсти влінніе на всю каймаканію. Изъ\r\nчисла трехъ ея членовъ, только одинъ г. Катарджи согласился\r\nбыть раболѣпнымъ орудіемъ Австріи и турецкаго коммиссара,\r\nнеизвѣстно для чего живущаго въ Яссахъ. Еще болѣе рѣши\r\nтельныя мѣры къ подавленію всякой самостоятельной жизни\r\nбыли приняты вазахской каймаканіей, въ которой даже не было\r\nникакого раздѣленія. Чѣмъ болѣе приближались выборы, тѣмъ\r\nсильнѣе работали каймаканы въ обоихъ Kяжествахъ. Въ Мол\r\nдавіи турецкій коммиссаръ иг. Катарджи открыто поддержи\r\nвали кандидата старой партии, князя Михаила Стурдзу, и ста\r\nрались овладѣть выборами. Въ Валахіи, кромѣ тайныхъ инт\r\nригъ, сдѣ.Таны были административныя распоряженія, въ пря\r\nмомъ противорічіи съ органическимъ статутомъ. Втроятно,Ев\r\nропа не узнала бы во всей подробности этихъ злоупотребленій,\r\nеслибъ сами Валахи не рѣшились, наконецъ, открыть ихъ. Въ\r\nциркулярномъ письмѣ, адресованномъ на имя министровъ\r\nиностранныхъ дѣлъ всѣхъ великихъ держави, за множеством\r\nподписей, раскрыты всѣ послѣднія мѣры каймаканіи. Органи\r\nческій статутъ подрывался ими въ самомъ основаній. Зане\r\nсеніе въ избирательные списки облечено ненужной и стѣсни\r\nтельной формальностью. Не довольствуясь тѣмъ, что избира\r\nтельный ценсъ опредѣлень чрезвычайно высоко въ самой кон\r\nвенціи 19 августа, каймаканія разослала по всѣмъ мѣстнымъ\r\nначальникамъ циркуляръ, которымъ число избирателей со\r\nкращается еще болѣе. На основании конвенцій, въ число314 АТЕНЕ Й.\r\n(\r\nта\r\nГ.\r\n$\r\n6 т. дукатовъ, составляющихъ ценсъ избирателя, входять иму\r\nщества всякаго рода; циркуляръ не принимаетъ въ счетъ ни\r\nмонеты, ни заемныхъ писемъ и долговыхъ облигацій, хотя то\r\nи другое составляетъ душу торговли. Пользуясь ошибочною раз\r\nстановкой знаковъ въ конвенцій, циркуляръ вводитъ въ расчетъ\r\nпридания имущества только для городскихъ избирателей. Иму\r\nщества заложенныя понижаются въ цѣнѣ на 5 ° /о съ,закладной\r\nсуммы, хотя объ этомъ ничего не сказано въ конвенціи. Сверхъ\r\nтого, администрации предоставлено отвергать всѣхъ избирате\r\nлей, которыхъ права ей покажутся подозрительны. Свобода кни\r\nгопечатанія стѣснена произвольными мѣрами. Представители ве\r\nликихъ державъ протестовали противъ этихъ злоупотребленій; но\r\nТурція, поддерживаемая Австріей, не спѣшила прекратить ихъ.\r\nА между тѣмъ и Румыны, подобно Сербамъ, не даютъ ни малѣй\r\nшаго предлога къ этимъ стѣснительнымъ и незаконнымъ мѣрамъ.\r\nСъ какимъ достоинствомъ, съ какой умғренностью держитъ себя\r\nнаціональная партія, видно изъ ея манифеста, изданнаго въ Ва\r\nлахів передъ самыми выборами господаря. Какъ ни мало кон\r\nвенція 19 августа удовлетворила ея ожиданіямъ, она прини\r\nмается ею за знамя, за лозунгъ; Валахія знаетъ, какъ нужна ей\r\nопора Европы и хочетъ купить ее благоразумнымъ способомъ\r\nдѣйствія. Такими же духомъ проникнуть протестъ, поданный\r\nжителями Бухареста европейскимъ представителямъ въ Кон\r\nстантинополѣ.При такомъ единодушномъ настроеніи нѣтъ сомнѣ\r\nнія, что стремленія національной партіи увѣнчаются успѣхомъ.\r\nВыборъ обоими Княжествами въ господари полковника Кузы,\r\nпредставителя умъренной демократической партии, бывшаго\r\nминистромъи заслуживаго общее сочувствіе въ Молдавіи, пока\r\nзалъ, что никакiя интриги, никакое насилие не въ силахъ зада\r\nвить народъ, когда онъ смотритъ серьёзно на свободу и серьёзно\r\nхочетъ ея. Особенно поучителенъ примѣръ небольшихъ странъ,\r\nдо сихъ поръ не имѣвшихъ значенія въ Европѣ и приобрѣтшихъ\r\nсобственными усиліями политическую свободу. Онъ доказываетъ,\r\nчто первое условіе свободы заключается не во внѣшнихъ об\r\nстоятельствахъ, но въ духѣ народа, въ его зрѣлости. При этомъ\r\nнѣтъ сомнѣнія, что законныя требованія Румыновъ не могутъ\r\nне найдти себѣ удовлетворенія.\r\nТаковы законныя причины неудовольствія цѣлой Европы про\r\nА\r\n\":соВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 315\r\nа:….\r\nБей:\r\n1. Сі\r\nРД\" БЕ.\r\nPes, st::\r\n•е!\r\n4.7\"али:\r\nтивъ Австрій. Въ Сербіи, въ Княжествахъ, въ Италии, вездѣ она\r\nсоставляетъ главную помѣху мира, первое препятствіе закон -\r\nному устройству; вездѣ она служить опорою реакціонныхъ\r\nправительствъ. Eя система въ Ломбардіи далеко оказываетъ\r\nсвое вліяніе. Всѣ мелкiя итальянскія государства управляются\r\nвъ томъ же дух; въ самомъ Неаполѣ, благодаря отчасти ей,\r\nне измѣніяется правление короля Фердинанда, этого перваго\r\nбойца реакцій. Наконецъ, Австрія же мѣшаетъ Еeponѣ придти\r\nвъ нормальный порядокъ послѣ парижскаго мира. Но будетъ\r\nли война, или нѣтъ— сказать въ настоящую минуту очень трудно.\r\nНерѣшительное положеніе условливается различными отноше\r\nніями великихъ державъ къ Англій. Выше мы говорили объ\r\nАнглій. Общественное мнѣніе тамъ не расположено къ войнѣ,\r\nправительство безъ сомнѣнія не скоро еще выскажется pt\r\nшительно: это не въ премахъ англійской политики. Еще\r\nменѣе извѣстно о наміреніяхъ Пруссіи. Австрійскіе журналы\r\nговорятъ о полномъ ея согласіи съ Австріей; но это болѣе,\r\nчѣмъ сомнительно, особенно въ нынѣшнее время. Правда, вся\r\nГерманія какъ-то пристрастно смотритъ на нѣмецкое господ\r\nство въ Италии. Это въ такой степени льститъ ея народному\r\nсамолюбію, что даже Франкфуртскій парламентъ 1848 года, под\r\nнимая національный вопросъ, не соглашался однако уступить\r\nТріеста. Но зато и вѣковое соперничество Австріи съ Пруссіеії\r\nполуча: о много пищи въ послѣднее время. При министерствѣ\r\nграфа Буля, часто невоздержнаго на слова, стремленія Австрій\r\nстать центромъ для всей южной Германии высказывались такъ\r\nнеумѣренно, что это не могао расположить въ ней Пруссію. До\r\nсихъ поръ однако послѣдняя дѣйствуетъ очень осторожно. Въ\r\nтронной рѣчи принца-регента нѣтъ ни одного намека, изъ ко\r\nтораго можно бы было вывесть заключеніе; журналы, правда,\r\nподнимаютъ крикъ о нашествiн Французовъ и бранятъ Напо\r\nлеона III; но въ этомъ выражается не враждебный взглядъ на\r\nего внутреннюю политику, не страхъ за свою несуществующую\r\nсвободу, а просто та преувеличенная ненависть и зависть къ\r\nФранцій, которыя когда -то были характеризованы названіемъ\r\nFranzosenfresserei (Французоѣдства). – Что касается до Рос\r\nсій, то ея посланники въ Константинополѣ и въ вѣнѣ прежде\r\nвсѣхъ ходатайствовали о прекращеніи тѣхъ притѣснительныхъ\r\n2. G5d\r\nЕТ. ДЕ\r\ne.avi\r\n13\r\nliaBC1са\r\nDICALITE\r\nтіп, бял\r\nVous\r\nВ СВлгі\r\n2\r\nВ10а\r\nBETESZTI.\r\ncn. Eys\"\r\n#53APK\r\nVrs316 АтЕнЕй.\r\nмвръ, которыя даютъ поводъ къ настоящему столкновенію. —\r\nДостовѣрно и не подлежить сомнѣнію только одно: путемъ ани\r\nдипломатів, или войны, но Европа будетъ дѣйствовать едино\r\nдушно, а потому и достигнетъ желаннаго результата. Австрін\r\nне удастся ни разъединить ее, ни заставить долѣе терпѣть свои\r\nпосягательства на общее спокойствие.\r\nМежду тѣмъ какъ перспектива войны ставитъ въ затрудне\r\nніе журналы, другая, постоянная забота начинаетъ вновь тре\r\nРожить общественное мнѣніе въ Англій. Наступилъ срокъ от\r\nкрытия парламента, и вопросу объ избирательной реформѣ под\r\nнятъ снова. На этот разъ обѣ стороны, повидимому, гото\r\nвятся къ уступкамъ, и это всего болѣе обѣщаетъ успѣхъ ре\r\nФормѣ. Таковъ ходъ развития въ Англій: вопросы тамъ не ста\r\nвятся рѣзко; чѣмъ ближе къ цѣли, тѣмъ часто партія являются\r\nуступчивѣе. Въ настоящее время глава демократическаго движе\r\nнія, знаменитый членъ партіи мира, г. Брайтъ, замедлилъ нѣ\r\nсколько свой крестовый походъ противъ англійскихъ перови\r\nили, лучше сказать, смягчилъ его по Формѣ, потому что начала\r\nвыставлены неукоснительно и, допустивъ ихъ, Англія сдѣлаетъ\r\nзначительный шагъ къ демократіи. Но зато и журналы прини\r\nмаютъ планъ г. Брайта гораздо благосклоннѣе, чѣмъ прежде.\r\nПроектъ реформы очень простъ. Онъ, какъ всѣ подобные про\r\nекты, состоитъ въ постепенномъ приближеніи къ тому, чтобъ\r\nпринять народонаселеніе за единственную основу выборовъ.\r\nг. Брайтъ намѣренъ отнять избирательную привилегію у 86\r\nмѣстечекъ, изъ которыхъ 56 англійскихъ, 9 ирландскихъ и\r\n21 шотланскихъ. Число депутатскихъ мѣстъ, остающихся\r\nвслѣдствие этого свободными, есть 130. Уступка состоитъ\r\nвъ томъ, что изъ 130 только 10% ваканцін передаются горо\r\nдамъ, отходя отъ сельскихъ общинъ; 26 мѣстъ, хотя рас\r\nпредѣленныя иначе, остаются за графствами. Отъ этого ко\r\nнечно очень далеко еще до выборовъ, основанныхъ на наро\r\nдонаселеніи, но виды той партии, которую представляетъ\r\nг. Брайтъ, идутъ гораздо далѣе предложеннаго имъ плана.\r\nЭто можно видѣть изъ заключеній митинга въ Брадфордѣ, на\r\nкоторомъ была сказана имъ рѣчь. Вмѣстѣ съ поддержкой этого\r\nплана, тамъ рѣшено предложить парламенту предоставить изби\r\nрательное право лицамъ, платящимъ за наемъ квартиръ не мѣсоВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 317\r\nнѣе 10 Ф. стерлинговъ, и что еще важнѣе, ввести тайную по\r\nдачу голосовъ. Эта послѣдняя мѣра имѣетъ особенно важное\r\nзначеніе, и ея спокойный пріемъ англійскою журналистикой\r\nвсего лучше доказываетъ, какъ чуетъ общественное мнѣніе\r\nнеизбѣжное вторженіе демократическаго элемента. Нѣсколько\r\nлѣтъ тому назадъ едва ли подобная мѣра могла бы быть пред\r\nложена.\r\nСлѣдуетъ ли изъ этого, чтобъ Англіи грозилъ радикальный\r\nперевороть, чтобъ ея теперешнія учреждения должны были по\r\nгибнуть при наплывѣ новыхъ силъ? Паденіе Англіи подъ уда\r\nрами демократіи было уже не разъ предсказано представите\r\n1ями крайнихъ мнѣній; точно такъ, какъ ея безусловные за\r\nщитники, Англичане Пуще самихъ Англичанъ, неразъ\r\nотвергали съ негодованіемъ всякую мысль о парламент\r\nской реформѣ. Ни въ томъ, ни въ другомъ случаѣ эти люди\r\nне доказываютъ политическаго смысла, а поборники послѣд\r\nняго мнѣнія едва ли бы встрѣтили сочувствіе въ самой Ан\r\nгаіи. Нѣтъ сомнѣнія, что народъ, купившій дорогою цѣной\r\nполитическую опытность, не лишится сразу всѣхъ плодовъ\r\nея. Воображать, что новые члены парламента ничего не зай\r\nмутъ отъ своихъ старшихъ братьевъ, что вѣковая свобода не\r\nимѣла никакого вліянія на тѣ классы народа, которые до сихъ\r\nпоръ не были политическими дѣятелями, совершенно неспра\r\nведливо. Взгляните на безчисленные митинги, мирно происхо\r\nдящіе передъ глазами правительства, и вы убѣдитесь, что если\r\nАнглія, слѣдуя общему историческому закону, идетъ по на\r\nправленію къ демократін, то она нисколько не расположена от\r\nказаться отъ своей свободы. Еще страннѣе поступаютъ тѣ, ко\r\nторые дѣлають изъ современнаго ѕtаtu qud Англіи какой-то\r\nполитической догматъ. Англія именно тѣмъ и сильна, что ни\r\nкогда не заключалась въ неизмѣнныя, вѣчныя формы. Руко\r\nводствоваться своими личными сочувствіями въ дѣлѣ политики\r\nстранная ошибка для практическаго дѣятеля и признакъ\r\nузкой мысли въ простомъ наблюдателѣ. Дѣло пе въ личномъ\r\nсочувствій, дѣло въ томъ, чтобъ примирить два одинаково за\r\nконныя стремленія человѣка — къ свободѣ и къ равенству. Въ\r\nАнгаіи реформа тѣмъ нужнѣе, что ея ценсъ исключительнѣе, не\r\nжели гдѣ-нибудь. Въ другихъ странахъ, напримѣръ въ преж318 АТЕ НЕ й.\r\nней Францій, ценсъ опредѣлялся только количественно, была\r\nслѣдовательно надежда переступить за числовую границу, войдтін,\r\nкакъ это ни трудно, въ заколдованный pays légal, даже и безъ но\r\nваго закона. Но въ Англіи избирательные списки составлены на\r\nисторическомъ основании. Они представляють сумму давнопро\r\nшедшихъ еліяній и иштересовъ. За ихъчертою остается не одинъ\r\nбѣдный пролетарій, но много труда, таланта, капитала. Англій\r\nской аристократии, когда -то завоевавішей свободу для своего\r\nотечества, предстоитъ свершить еще одинъ подвигъ — отречься\r\nотъ своего господства, не согласнаго ни съ духомъ времени,\r\nни съ интересами большинства народа.\r\nВопросъ о положеній Іонических островова и ихъ отноше\r\nніяхъ къ высокой покровительницѣ ихъ — Англій Англіи,, неожи\r\nданно выдвинулся на сцену современной политики. Ізвѣ\r\nстія опріѣздѣ и пребываній въ республикѣ Семи Острововъ\r\nодного изъ лучшихъ государственныхъ людей Англій, г. Гляд\r\nстона, представляютъ много любопытныхъ подробностей, ха\r\nрактеризующихъ политику англійскаго правительства и раз\r\nоблачающихъ нужды и завѣтныя надежды этой части греческаго\r\nнародонаселенія. Репутацiя истиннаго приверженца греческой\r\nнаціональности, которую снискалъ себѣ Глядстонъ, доставила\r\nему самый блестящій пріемъ какъ въ массѣ народа, такъ и въ\r\nвысшихъ кругахъ его. Англійскій представитель объѣхалъ всѣ\r\nІоническіе острова, кромѣ Чериго, и вездѣ встрѣченъ былъ съ\r\nсильнымъ энтузіазмомъ населеній, смотрѣвшихъ на него какъ\r\nна своего избавителя, который явился осуществить единодушныя\r\nстремленія Іонійцевъ. Восторги духовенства и народа выража\r\nлись передъ нимъ съ такою силой, что сразупоставили англійскаго\r\nдипломата въ довольно щекотливое положеніе, и на первомъ же\r\nшагу ему пришлось охладить своею дипломатическою рѣчью\r\nжаръ преждевременно вспыхнувшаго патріотизма и объяснить\r\nнароду настоящую цѣль своего пріѣзда, далеко не соотвѣтство\r\nвавшую общимъ надежданъ. Вотъ слова, которыя сказалъ\r\nонъ въ отвѣтъ на поднесенный ему митрополитомъ Кефалоній\r\nадресъ: «Я уважаю и цѣню общiя чувства этого даровитаго (in\r\ntelligent) народа въ пользу его національности и соединенія съ\r\nего греческими братьями; однако это зависитъ пе отъ одного\r\nанглійскаго правительства, но также и отъ другихъ державъ.\r\nт 1 3\r\nТ.\r\n-4соВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 319\r\nGal..\r\nut \".it\r\nгаа.!\r\n1.11\r\n\"1-7\r\nія. А\r\nJALLE\r\nЯ могу сказать вамъ утвердительно, что мое правительство, точ\r\nно такъ же какъ и я самъ, исполнено самыхъ искреннихъ жела\r\nній улучшить положеніе Іонійцевъ; и цѣль моего посольства\r\nсостоитъ въ томъ, чтобы этимъ улучшеніемъ подготовить соеди\r\nненіе, предопредѣленное какъ бы самимъ Промысломъ. Еслибъ\r\nреспублика Семи Острововъ была единственною греческою стра\r\nной, подчиненною іноземному владычеству, то моя нація\r\nбыла бы, вѣроятно, готова на величайшая пожертвованія\r\nдля ея освобождения. Но Бессалійцы, Эпироты и Кандійцы\r\nтакъ же пламенно, какъ Іонійцы, желающіе соединенія съ своими\r\nбратьями свободной Грецій, повинуются иноземной же власти.\r\nПо этой причинѣ Іонійцы должны ограничиться только тѣми же\r\nланіями, которыя могутъ осуществиться, и должны принять пре\r\nобразования,, предлагаемыя ймъ королевою.» — Еще опредѣлен\r\nнѣе высказалъ Гладстонъ цѣль своего пріѣзда православному\r\nархіепископу въ Занте, въ отвѣтъ на поднесенную ему петицію\r\nо присоединении этого острова къ Греческому королевству.\r\n«Я пpitxалъ, сказалъ онъ, па эти острова, чтобы изслѣдовать\r\nихъ настоящее положение. Порученіе королевы, ихъ покрови\r\nтельницы, обязываетъ меня выслушать жалобы всѣхъ классовъ\r\nнаселения, пригласить каждый изъ нихъ сдѣлать свои предло\r\nженiя и высказать свои желанія; но я здѣсь отнюдь не для того,\r\nчтобы вызывать или выслушивать слова какого-нибудь другаго\r\nрода. Не смотря на торжественное и Формальное объявленіе,\r\nсдѣланное мной высокому сенату, мнѣ кажется, продолжалъ онъ,\r\nчто многие думають, будто бы въ настоящее время, при обстоя\r\nтельствахъ, въ которыхъ находится Европа, и при нынѣшнемъ по\r\nложеній Восточнаго вопроса, можетъ послѣдовать содиненіе\r\nСеми Острововъ если не съ цѣлымъ греческимъ народомъ, то\r\nсъ Греческимъ королевствомъ, и будто бы эта идея может осу\r\nществиться тѣмъ легче, чѣмъ тѣснѣе она будетъ связана съ\r\nмоимъ именемъ и моею привязанностью. къ греческой народ\r\nВъ этомъ-то и состоитъ вся ошибка. Я говорю съ\r\nполнымъ уваженіемъ къ національному чувству, на сколько\r\nоно сдерживается въ предѣлахъ возможнаго и справедливаго.\r\nНо безумны тѣ люди, которые, не обращая вниманія на время,\r\nсредства, лица, обстоятельства и послѣдствія, которые, однимъ\r\nсловомъ, не сообразуясь съ тѣмъ, что есть, хотятъ, чтобы\r\n2. 12\r\n7, такі\r\nі:Тії\r\nЕЕ..“\r\nнаRe:*\r\n»УР\r\n\" и\r\nности.\r\n4.8320 АТЕ НЕ Й.\r\nодно національное чувство управляло дѣлами человѣческими.\r\nя прибавлю, что національныя чувства, принимающія такой\r\nвидъ, ведуть только къ безпорядку и анархіи. Что толку въ идеѣ\r\nнаціональности, прилагаемой къ политическому положенію\r\nэтихъ острововъ, когда ни время, ни средства, ни лица, ни об\r\nстоятельства, ни послѣдствія не дозволяютъ ей осуществиться,\r\nкогда, однимъ словомъ, самые факты тому препятствуютъ? Если\r\nсмотрѣть на нее съ этой точки зрѣнія, то она есть не болѣе\r\nкакъ призракъ, пустой бредъ. Народъ іонійскій не иметъ вы\r\nбора между соединеніемъ съ Греціей,реформою и ѕtаtu quо, потому\r\nчто это соединеніе, при настоящихъ обстоятельствахъ, невоз\r\nможно, и народу остается только выбирать между постепенныхъ,\r\nблагоразумнымъ улучшеніемъ и тою политическою и админи\r\nстративною системой, въ которой живетъ онъ въ настоящее\r\nвремя. Тѣ, кто громко требуетъ невозможнаго, исключаютъ\r\nтолько возможное. Требующіе невозможнaго соединения и от\r\nвергающіе преобразования, которыя я хотѣлъ бы сдѣлать воз\r\nможными, не оставляютъ тѣмъ самымъ ни одного пути свобод\r\nнымъ. Такъ какъ они отвергаютъ реформу, а соединение съ\r\nГреціей исключаетъ само себя, то имъ остается, слѣдовательно,\r\nодно ѕtаtu quo. Не въ этомъ, можетъ-быть, состоитъ ихъ цѣль,\r\nно я положительно утверждаю и вмѣстѣ съ тѣмъ желаю убѣ\r\nдить ихъ, что они непремѣнно придутъ къ такому разультату,\r\nесли вмѣсто простаго изложения своихъ нуждъ и требованія\r\nулучшеній, доступныхъ при настоящемъ положении края,\r\nбудуть заявлять только свое желание соединиться съ Греціей,»\r\nВъ заключеніе своей рѣчи, Глядстоит присовокупилъ,что самое\r\nвѣрное средство лишить его всякой возможности и надежды\r\nсдѣлать что -нибудь въ пользу іонійскаго народа состоитъ въ\r\nтомъ, чтобы связать его имя съ требованіемъ такого, по его\r\nмнѣнію, несбыточного соединенія.\r\nПредставитель англійскаго правительства высказалса такъ\r\nопредѣленно, что слова его не нуждаются ни въ какихъдальнѣй\r\nшихъ поясненіяхъ. Правительство это не намѣрено доброволь\r\nно отказаться отъ своего выгоднаго попечительства падъ Іони\r\nсахъ ческими народа островамі и подготовить; оно готово егоулучшить къ соединенію управленіе, «предопредѣ въ интере\r\n2соВРЕМЕННАЯ история. 321\r\n;\r\n.\r\n-\r\nІ\r\n1\r\nленному самимъ Промысломъ», но требовать отъ него бӧль\r\nшаго, было бы неблагоразумно и перасчетливо со стороны Io\r\nнійцевъ. Соединение съ Греціей невозможно при настоящемъ\r\nположенiн Европы, говорить Гладстонъ: посмотрите на өec\r\nсалійцевъ, Эпиротовъ и Кандійцевъ, они также повнуются\r\nиностранной власти и не менѣе васъ желаютъ того же соедине\r\nнія. Если бы республика Семи Острововъ была единственною\r\nгреческою страной, подвластною иностранному владычеству,\r\nто Англія готова бы была принесть самыя большая жертвы въ\r\nпользу этого соединения. Какъ-будто справедливость не должна\r\nбыть воздана одному, потому что она въ то же время не можетъ\r\nсдѣлатьса удѣломъ и всѣхъ прочихъ. Да кромѣ того, англійскій\r\nпредставитель забываетъ, что онические острова не подчинены\r\nвладычеству Англій; а образуютъ свободное и независимое\r\nгосударство, состоящее только, порѣшенію Европы, подъ покро\r\nвительствомъ Англии. Это покровительство установлено въ ин –\r\nтересахъ Іонической республики, а не британскаго владычест\r\nва. —Іонійцы обманулись въ своихъ ожиданіяхъ и не нашли въ\r\nсвоей высокой покровительницѣ того, чего искали;завѣтныя\r\nДумы ихъ, вскормленныя сороколfiтнею тяжелою опекою надъ\r\nними, никогда не исполнятся, если только исполненіе это должно\r\nзависѣть отъ одного опекуна ихъ. Но имъ остается еще\r\nуповать на сочувствіе цѣлой Европы, вручившей Англіи опеку\r\nнадъ ними. И въ этомъ отношеніи пріѣздъ Глядстона на Іони\r\nческие острова особенно важенъ потому, что далъ Іонійцамъ\r\nвозможность открыто заявить свои требованія перед лицомъ\r\nвсей Европы, и дѣло ихъ отнынѣ не можетъ быть оставлено\r\nбезъ вниманія, особенно при постепенномъ разрѣшеніи узловъ\r\nтакъ-называемаго Восточнаго вопроса.\r\nВъ заключеніе мы сообщимъ главные пункты изъ письма\r\nграфа Өеотоки, указывающаго на тѣ стороны настоящаго упра\r\nвленія Іоническими островами, которыя требують немедленнаго\r\nулучшенія. Онъ указываетъ, во- первыхъ, на недостатки устрой\r\nства кассаціоннаго суда, составленнаго изъ 4-хъ членовъ: двое\r\nизъ нихъ — Англичане и всегда берутъ верхъ, потому что въ\r\nслучаѣ разногласія, голосъ губернатора всегда принадлежить\r\nимъ. Во-вторыхъ, всѣ важныя мѣста: генеральнаго секретаря,\r\nказначея, управляющаго таможнями, пре4-екта полицій, и т. п.,322 ATE вE й.\r\n-\r\n!\r\nзаняты Англичанами, которые по истечении 15 лѣтъ службы имѣ\r\nютъ право на 9/10 своего прежняго содержанія, которое\r\nвдвое больше получаемаго природными Іонійцами. Далѣе\r\nслѣдують злоупотребления и стѣсненія со стороны военной\r\nвласти, безъ разрѣгенія которой никто не имѣетъ даже права\r\nвыстроить дома въ городѣ или въ предмѣстьѣ. Наконецъ, онъ\r\nуказываетъ на огромную власть высшей полиции, не подлежащей\r\nровно никакой отвѣтственности; державеца, стоящій во главѣ\r\nэтой полиции, можетъ самовольно подвергать изгнанію на неоп\r\nредѣленное время не только простаго гражданина, но и любаго\r\nнароднаго представителя. — «Можно ли удивляться послѣ того,\r\nвосклицаетъ онъ, что такое покровительство Англіи имѣетъ для\r\nкаждaго Іонійца смысль настоящей тиранніи и что все народо\r\nнаселеніе единодушно желаетъ присоединенія Іоническихъ\r\nострововъ къ Грецій?» Вотъ преобразования,, которыя граф\r\nӨеотоки считаетъ необходимыми для блага республики: 1) касса\r\nціонный судъ долженъ состоять изъ семи пожизненныхъ чле\r\nновъ; 2) сенату, избираемому изъ палаты депутатовъ, должна\r\nбыть предоставлена одна только исполнительная, а отнюдь не\r\nзаконодательная власть, и онъ въ своихъ дѣйствіяхъ долженъ\r\nотвѣчать передъ народомъ и палатою; 3) необходимо, чтобы му\r\nниципальныя власти свободно пользовались своими правами;\r\nнаконецъ Ф), чтобы всякiя должности безъ различія могли быть\r\nзанимаемы Греками, и чтобы военная власть не имѣла прававмѣ\r\nІшиваться въ гражданскія дѣла. Общая требованія Іонійцевъ о\r\nприсоединеніи ихъ къ Грецій, такъ оглушившия англійскаго\r\nдипломата при первомъ его появленіи на островахъ, ни въ одной\r\nстранѣ не произведуть такого сильнаго впечатлѣнія, какъ въ\r\nТурции, которая повелѣваетъ двумя миллионами Грековъ и, ко\r\nнечно, почти совсѣмъ о нихъ не заботится.\r\nВопросъ о датско-германскихъ герцогствахз, такъ долго\r\nбезпоконвій Германію, повидимому, приближается наконецъ къ\r\nразвязкѣ. Согласно съ настояніями германскаго сейма, король\r\nдатскій, на областномъ сеймъ въ Итцегоэ, предложилъ голштин\r\nскимъ чинамъ проектъ конституціи ихъ отечества. Въ суще\r\nственныхъ чертахъ онъ не отличается отъ прежняго проекта\r\n1856, отвергнутаго сеймомъ. «Прусская газета» напечатала\r\nстатью, выражающую взглядъ на это дѣло нѣмецкихъ прависоВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 323\r\nтельствъ вообще и прусскаго въ особенности. Датское пра\r\nвительство, говорить эта газета, не сдѣлало ни одного шага\r\nболѣе противъ того,что оно вынуждено было сдѣлать въ силу сво\r\nихъ уступокъ передъ лицомъ германскаго сейма; оно упорству\r\nетъ въ прежней своей политикѣ: обнаруживая чрезвычайную осто\r\nрожность (réserve) и уклоняясь отъ предложения всякихъ рѣши\r\nтельныхъ мѣръ для улучшенія настоящаго положенія герцогствъ,\r\nоно силится отстоять столь выгодный для нея во всѣхъ отношені\r\nяхъ нынѣшній порядокъ. Предложения, которыя сдѣлало теперь\r\nдатское правительство, касаются, во -первыхъ, общей конститу\r\nціи, а во-вторыхъ, конституцій частной одного Голштейна. Собра\r\nніе голштинскихъ чиновъ въ засѣданіи 1857 года изложило свои\r\nнужды и неотразимо показало, что конституціонная система\r\nмонархіи оскорбляетъ частную конституцію Голштейна въ са\r\nмыхъ даже мелкихъ подробностяхъ, и это же убѣік деніе постоянно\r\nвысказывалось коммиссіями германскаго сейма. Слѣдовательно,\r\nвопрос о преобразованiп общихъ конституціонныхъ положе\r\nній былъ самымъ важнымъ вопросомъ въ этомъ дѣлѣ. Какъ же\r\nпоступало датское правительство? Оно не переставало стараться\r\nо томъ, чтобы снять съ себя обязанность давать сейму какія бы\r\nто ни было прямыя объяснения о намфреніяхъ своихъ касательно\r\nэтого предмета Германскій сеймъ, желая принудить датское пра\r\nвительство къ соблюдению союзнаго постановленія 11 -го Февра\r\nJя, не преминулъ высказать ему, что ни въ какомъ отноше\r\nнін не считаетъ Данію исполнившею лежащая на ней обяза\r\nтельства. Германскій сеймъ выразиілъ увѣренность, что датское\r\nправительство предложить Голштинскому собранію проектъ\r\nзакона, который докажетъ, на дѣ.ѣ, что Данія болѣе не колеб\r\nлется въ исполнении постановленій 11 - го Февраля относительно\r\nпреобразованiя общей конституцій. Но датское правительство,\r\nсъ своей стороны, поведеніемъ своимъ показываетъ\r\nоно не намѣрено ни чѣмъ связывать себѣ руки, и дума--\r\nетъ только о томъ, какъ бы отстрочить всякое соглашеніе\r\nобъ этомъ предметѣ на неопред'Бленное время. Послѣ всего\r\nэтого становится понятнымъ, почему Данія предложила гол\r\nштинскому собранію ту самую общую конституцію, которая была\r\nУже отвергнута въ 1856 году, и не внесла въ нее никакихъ из\r\nмѣненій, болѣе согласныхъ съ административною независи\r\nTIMIT\r\nЕЗЕ 1. Р\r\nBrm /\r\nрі4\r\n1:::\r\nне т\r\nнғ'!\r\n18. 0 II\r\n11 лет\r\nза zrt\r\nTO BYS\r\n|bgz-\"\r\n5200381\r\nВечEXT\r\n377BB.\r\nziz.\r\nНәз\r\nи\r\n\".\r\n2.4.\"\r\nві, з \"\r\nПес!\r\nЧто\r\n1.5\r\n*:\r\n23\r\n» і\r\nE324 ATE DE A.\r\nмостью и правами герцогствъ.-- Что касается до втораго пред\r\nложенія, то-есть частной конституцін Голштейна, то она, про\r\nдолжаетъ «Прусская газета», составлена такъ, что положения об\r\nщей конституцій попрежнему обрушиваются всею своею тя\r\nжестью на независимость герцогства. Разсматривая подробныя\r\nположения ея о правахъ и вольностяхъ Голштейна въ сферѣ его\r\n«домашнихъ дѣлъ», видимъ, что при составленіи ея не принято\r\nво внимание ни одно изъ законныхъ требованiй и желаній стра\r\nны и что ни въ одномъ пунктѣ своемъ она не представляетъ\r\nдостаточной гарантій противъ притѣсненій края датскимъ пра\r\nвительствомъ. Понятно, что при такомъ положеній дѣла, пред\r\nложенія, сдѣланныя датскимъ правительствомъ Голштейну,\r\nпроизвели въ послѣднемъ самое неблагоприятное впечатлѣніе.\r\nПроекты конституціи переданы голштинскимъ сеймомъ на\r\nразсмотрѣніе коммиссій, а засѣданія самаго сейма послѣ этого\r\nотсрочены. Депутаты Шлезвига, съ своей стороны, поднесли\r\nкоролю петицію, въ которой они требують: отмѣны общей\r\nконституцій, обсуждения чипами первыхъ параграфовъ частной\r\nконституцій Шлезвига и непосредственнаго созванія шлез\r\nВигскаго сейма.",
        "label": "5"
    },
    {
        "title": "Shkola svetskikh prilichii",
        "article": "ШКОЛА СВѣтскихъ ПРИЛИЧІЙ.\r\nГосподи Боже! какая бездна тонкости\r\nбываетъ у человѣка!\r\nПовѣсть о том, како поссорился Ивана\r\nИвановича са Иванова Никифоровичем.\r\n-\r\nДавно ли стали поучать русскаго человѣка свѣтскому обхож\r\nденію и приличіямъ? Давно ли появились тѣ назидательныя ру\r\nководства, въ которыхъ яснѣе дня излагаются правила, какъ\r\nслѣдуетъ благовоспитанному юношҡ улыбаться, зѣвать и смор\r\nкать носъ? Кто эти почтенные благодѣтели, наставлявшіе нѣ\r\nкогда нашихъ предковъ и теперь наставляющіе насъ тайнамъ\r\nжитейской ловкости и граціи? Безъ нихъ — страшно вымол\r\nвить — мы не знали бы, какъ войдти въ гостиную, какъ сѣсть\r\nвъ кресло и протянуть или поджать ноги. Долгъ чувствитель\r\nнѣйшей благодарности заставляетъ насъ познакомить читателей\r\nсъ нѣкоторыми сторонами этого любопытнаго предмета и вы\r\nзвать изъ мрака прошлаго тѣ правила свѣтскости, которымъ\r\nучили слѣдовать нашихъ дѣдушекъ и бабушект.\r\nКто бы подумалъ?суровые и простодушно -грубые люди XVI\r\nи XVII столѣтій, боясь зазору и покоровъ, уже подчинялись\r\nсвоимъ особеннымъ приличіямо, хотя и не вѣдали этого слова.\r\nДомострой » и другое рукописное сочиненіе, къ сожалѣнію\r\nмало извѣстное: « Вождь по жизни », служили имъ въ данномъ\r\nслучаѣ руководящими кодексами. « Домострой » уже толкуетъ о\r\nвѣжливости: онъ подаетъ благой совѣтъ мужьямъ поучать сво\r\nихъ женъ плёткой не какъ попало, а вѣжливенько, чтобы было\r\n* г. Сахаровъ привелъ изъ этого сочиненія любопытную выписку во II -мъ\r\nтомѣ « Сказаній русскаго народа », стр. 114.\r\nч. IV. 31442 А тE E й.\r\nи страшно и здорово; « Вождь по жизни » наказываетъ: на пиру\r\nстарой гостьѣ подносить вино при всѣхъ — ей та чара не въ\r\nукоръ, а молодую вызвать послѣ обѣда будто на совѣтъ, да тутъ\r\nи подносить въ утай, чтобъ безъ зазора было отъ злыхъ людей...\r\nНо мы вовсе не намфрены вводить нашихъ читателей въ кругъ\r\nнравственныхъ убѣжденій до-петровскаго времени. Всѣ на\r\nставленія подобнаго рода, въ силу реформъ Петра Великаго,\r\nоказались равно несостоятельными и въ быту семейномъ, и въ\r\nбыту общественномъ. На ассамблеяхъ появились новыя, прежде\r\nневиданныя и неслыханныя обыкновенія, заимствованныя из\r\nчужі, и получили полное право гражданства. Вмѣсто « Домо\r\nстроя » понадобилось иное руководство, иной учебникъ свѣт\r\nскихъ приличій, который болѣе согласовался бы съ новыми тре\r\nбованіями.\r\nВъ 1717 году издана въ С. Петербургѣ книга: Юности чест\r\nное зерцало или показаніе ка житейскому обхожденію, со\r\nбранное отз разных авторова. 1) Книга эта (какъ видно изъ\r\nсловъ, припечатанныхъ на заглавномъ листѣ послѣдующихъ ея\r\nизданій) составлена « повелѣніемъ Его Императорскаго Вели\r\nчества Государя Петра Великаго блаженныя и вѣчнодостойныя\r\nпамяти ». На первыхъ ея страницахъ находимъ азбуку, склады,\r\nнравоучения, выбранныя изъ Священнаго Писанія, и цЫФирь,\r\nто-есть начертаніе цыфръ арабскихъ, римскихъ и церковно\r\nславянскихъ; затѣмъ слѣдуетъ самое « Зерцало ». Ясно, что\r\nкнига назначалась для первоначальныхъ школъ. Неоднократныя\r\nея изданія?) свидѣтельствуютъ, что долгое время пользовалась\r\nона успѣхомъ, читалась, заучивалась и служила дѣйствитель\r\nнымъ руководствомъ къ познанію житейскаго обхожденія. « Жи\r\nвописецъ » 3) причисляетъ « Юности честное зерцало» къ тѣмъ\r\nсочиненіямъ, которыя попали на вкусъ мѣщанъ нашихъ, и тѣмъ\r\n2\r\n(\r\n1) Въ описании « Библіотеки Императорскаго Общества Истории и Древностей\r\nРоссійскихъ » указано два разныхъ изданія 1717 года, ІІБ., въ 12 -ю долю.\r\n(См. стр. 169.)\r\n2) Сопиковъ (Опытъ Росс. Библіогр., ч. Ү, стр. 130) указываетъ саѣдующая\r\nизданія: а) въ СПБ. 1719 г. въ 6°,) въ Москвѣ 1723 г. въ 89, с) въ СПБ.\r\n1740 г. въ 8°. Мы пользовались изданіемъ 1745 года (СПБ. въ 8 °), напечатан\r\nнымъ при Императорской Академіи Наукъ (на оберткѣ сказано: четвертым.\r\nтисненіемъ).\r\n3) Смотри предисловіе къ 3-му, 4 и 5 изданіямъ.школA свѣтскихъ ПРИличий. 4.43\r\n-\r\n2\r\nобъясняетъ его успѣхъ; но, кажется, вѣрнѣе приписать это\r\nобстоятельство учебному назначенію книги. Приведемъ наибо\r\nлѣе интересныя наставленія:\r\n« Найпаче всего должны дѣти отца и матерь въ великой чести\r\nсодержать. И когда отъ родителей что имъ приказано бываетъ,\r\nвсегда шляпу въ рукахъ держать, а предъ ними не вздѣвать, и\r\nвозлѣ ихъ не садиться, и прежде оныхъ не засѣдать. При нихъ\r\nвъ окно есѣмъ тѣломъ не выглядывать, но все потаеннымъ об\r\nразомъ съ великимъ почтеnіемъ; не съ ними врядъ, но немного\r\nуступя, позади оныхъ къ сторонѣ стоять, подобно яко пажа\r\nнѣкоторый или слуга. — Безъ спросу не говорить, а кога и\r\nговорить имъ случится, то должны они благоприятно, а не кри\r\nкомъ и ниже съ сердца или съ задору говорить, не якобы сума\r\nзброды. Когда родители, или кто другой ихъ спросять (по\r\nзовутъ), то должны они къ нимъ отозваться и отвѣчать тотчасъ,\r\nкакь голосъ послышать. И потомъ сказать: чтд изволите,го\r\nсударь батюшка, или государыня матушка? или: что мнѣ\r\nприкажете, государь? а не такъ: что, чего? что, како ты\r\nговоришь, чего хочешь? и не дерзостно отвѣчать: да, така,\r\nи ниже вдругъ на отказъ молвить: нѣта; но сказать: така,\r\nмой государь, слышу, государь, я выразумѣло, государь, учиню\r\nтако, како вы, государь, приказали. А не смѣхомъ дѣлать якобы\r\nихъ презирая и не слушая ихъ повелѣнія і словъ. Но исправно\r\nпримѣчать все, что имъ говорено бываетъ, а многажды назадъ\r\nне бѣгать и прежняго паки вдругорядъ не спрашивать э.\r\n« Отрокъ долженъ быть весьма учтивъ и вѣжливъ какъ въ\r\nсловахъ, такъ и въ дѣлахъ, на руку не дерзокъ и не драчливъ;\r\nтакже имѣетъ оной (в) стрѣтившаго, на три шага не дошедъ и\r\nшляпу приятнымъ образомъ снявъ, а не мимо прошедши назадъ\r\nоглядываясь, поздравлять. Ибо вѣжливу быть на словахъ, а\r\nшляпу держать в рукахъ неубыточно, а похвалы достойно и\r\nлучше, когда про кого говорятъ: онъ есть вѣжливъ, смиренный\r\nкавалера и молодецъ, нежели когда скажуть про котораго:\r\nонъ есть спѣсивый болванъ ».\r\nМолодымъ людямъ при другихъ « на столъ, на скамью или на\r\nчто иное не опираться, и не быть подобнымъ деревенскому му\r\nжику, которой на солнцѣ валяется, но стоять прямо. — Непри\r\nлично имъ руками или ногами по столу вездѣ колобродить, но\r\n31 *444 АТЕней.\r\n-\r\n-\r\nсмирно ѣсти; а вилками и ножикомъ по тарелкамъ, по скатерти\r\nили по блюду не чертить, не колоть и не стучать; но должны\r\nтихо и смирно прямо, а не избоченясь сидѣть. —– Младые отроки\r\nне должны носомъ храпѣть и глазами моргать, и ниже шею и\r\nплеча якобы изъ повадки трясти, и руками не шалить, не хва\r\nтать или подобное неистовство не чинить... ибо такія принятыя\r\nповадки млaдaго отрока весьма безобразятъ и остыжають такъ,\r\nчто потомъ въ домѣхъ ихъ пересмѣхая тѣмъ дражнятъ. - - Ни\r\nкто честно воспитанный возгрей въ носъ не втягаетъ, подобно\r\nкакъ бы часы кто заводилъ, а потомъ гнуснымъ образомъ оныя\r\nвнизъ не глотаетъ, но учтиво, пристойнымъ способомъ испраж\r\nняетъ и вывергает.. Рыгать, капілять и подобныя грубыя\r\nдѣйствія въ лицѣ другаго не чини, или чтобъ другой дыханіе\r\nи мокроту желудка, которая востанетъ, могъ чувствовать, но\r\nвсегда либо рукою закрой, или отворота ротъ на сторону, или\r\nскатертію или полотенцомъ прикрой, чтобъ никого не коснуться\r\nтѣмъ згадить. — И сія есть не малая гнусность, когда кто часто\r\nсморкаетъ, якобы въ трубу трубитъ, или громко чхаетъ, будто\r\nкричитъ, и тѣмъ въ прибытии другихъ людей или въ церквѣ\r\nдѣтей малыхъ пужаетъ и устрашаетъ. Еще же зѣло непри\r\nстойно, когда кто платкомъ или перстомъ въ носу чистить,\r\nякобы мазь какую мазалъ, а особливо при другихъ честныхъ\r\nлюдѣхъ ».\r\nКогда прилучится молодому шляхтичу или отроку сидѣть\r\nвмѣстѣ съ другими за столомъ, онъ долженъ послѣдовать слѣ\r\nдующимъ правиламъ: «Во-первыхъ обрѣжь свои ногти, да не\r\nявится якобы оныe бархатомъ обшиты; умой руки и сиди бла\r\nгочинно, прямо, и не хватай первой въ (съ) блюдо(а), не жри\r\nкакъ свинія, и не дуй въ ушное *, чтобъ вездѣ брызгало, не\r\nсопи егда яси... Руки твои да не лежать долго на тарелкѣ, но\r\nгами вездѣ не мотай, когда тебѣ пить — не утирай губъ рукою,\r\nно полотенцомъ, и не пій, пока еще пищи не проглотилъ. Не\r\nоблизывай перстовъ и не грызи костей, но обрѣжь ножемъ.\r\nЗубовъ ножемъ не чисти, но зубочисткою, и одною рукою при\r\nкрой ротъ, когда зубы чистишь; хлѣба приложа къ грудямъ не\r\nрѣжь; Ёшь что передъ тобою лежить, а инд’ї не хватай. Надъ\r\n-\r\n* Уха, супъ.ШКОЛА свѣтскихъ ПРИличий. 445\r\n2\r\nѣствою не чавкай, какъ свинія, и головы не чеши; не проглотя\r\nкуска не говори, ибо такъ дѣлаютъ крестьяне. Часто чихать,\r\nсморкать и кашлять непригоже... Около своей тарелки не дѣлай\r\nзабора изъ костей, хлѣба и прочаго. — Также когда въ бесѣдѣ\r\nили въ компаній случится въ кругу стоять, или сидя при столѣ,\r\nили между собою разговаривая или съ кѣмъ танцуя, не надле\r\nжитъ никому неприличнымъ образомъ въ кругъ плевать, но на\r\nсторону. А ежели въ каморѣ, гдѣ много людей, то проими хар\r\nкотины въ платокъ, а такъ невѣжливымъ образомъ... не мечи\r\nна полъ, чтобъ другимъ отъ того не згадить, или отъиди для\r\nтого къ сторонѣ, или за окошко выброси, дабы никто не ви\r\nдалъ, и подотри ногами такъ чисто, как можно ».\r\nНеизвѣстный составитель « Зерцала » обратилъ вниманіе и на\r\nупражненіе въ иностранныхъ языкахъ, необходимость чего\r\nособенно сильно чувствовалась въ эпоху Петра, когда впер\r\nвые настежъ отворены были двери иноземцамъ и европейскому\r\nобразованiю. « Младые отроки (совѣтуетъ онъ) должны всегда\r\nмежду собою говорить иностранными языки, дабы тѣмъ навык\r\nнуть могли. и чтобъ можно ихъ отъ другихъ незнающихъ\r\nболвановъ распознать; ибо каждый купецъ товаръ свой похва\r\nляя продаетъ какъ можно » — и въ другомъ мѣстѣ: « Младые от\r\nроки, которые пріѣхали изъ чужестранныхъ краевъ и языковъ\r\nсъ великимъ иждивеніемъ научились, имѣютъ подражать и\r\nтщаться, чтобъ ихъ не забыть, но совершеннѣе въ нихъ обуча\r\nтися, а имянно чтеніемъ полезныхъ книгъ и чрезъ обходи\r\nтельство съ другими, а иногда что-либо въ нихъ писать и ком\r\nпоновать, дабы не позабыть языковъ. »\r\nВыписанное нами выше полное заглавie « Зерцала » указы\r\nваетъ, что правила, вошедшія въ составъ этой книги, собраны\r\nизъ разныхъ авторовъ; нѣкоторыя статьи и по содержанію сво\r\nему, и по выраженіямъ обнаруживають заимствованіе изъ ино\r\nстраннаго источника: въ этомъ нетрудно убѣдиться даже изъ\r\nсейчасъ приведенныхъ выписокъ. Тѣмъ не менѣе,\r\nныя сюда наставления и правила приличій для насъ любопытны,\r\nибо заимствованный изчужи матеріалъ въ сочиненіи этомъ вовсе\r\nне передается въ голомъ переводѣ, а большею частью передѣ\r\nланъ составителемъ сообразно съ мѣстными потребностями,\r\nприспособляясь къ тѣмъ особенностямъ русскихъ нравовъ, ко\r\n-\r\nзанесен446 Атеней.\r\nторыя должны были поражать своею откровенной грубостью и\r\nустраненіе которыхъ было главною задачей книги. Самое из\r\nложеніе скрѣплено во многихъ мѣстахъ народными пословица\r\nми и поговорками; напримѣръ, совѣтуя не ходить на пиры и\r\nсвадьбы безъ зoвa, составитель прибавляетъ: « ибо говорится:\r\nкто ходита не звано, тото не отходит не драна »; совѣ\r\nтуя строго исполнять обѣщанное, онъ прибавляетъ: «понеже\r\nпословица гласитъ: не молвя слова крѣпись, а даво слово\r\nдержись. А особливо должны шляхетные се хранить, оныхъ\r\nбо постоянство имѣетъ быть безмѣрно и непремѣнно, а не имѣ\r\nетъ глупой оной пословицѣ слѣдовать, что говорится: общать\r\n— то дворянски, а слово держать: — - то крестьянски ».\r\n« Юности честное зерцало » оканчивается статьей: « Дѣвиче\r\nскія чести и добродѣтелей вѣнецъ, состоящій въ послѣдующихъ\r\nдвадесяти добродѣтеляхъ »; къ этой статьѣ, въ видѣ особыхъ при\r\nбавленій, присоединены два краткія разсуждения о дѣвическому\r\nцѣломудріи и смиреніп. До половины прошлаго столѣтія, если\r\nне болѣе, « Зерцало » имѣло постоянныхъ читателей; послѣ него\r\nпоявлялись въ разное время другія руководства къ житейскому\r\nобхожденію, и всѣ они съ одинаковою ревностью заботились о\r\nрѣшеніи важныхъ вопросовъ, какъ сморкаться и куда протяги\r\nвать ноги. Новые наставники свѣтскихъ приличій болѣе и бо\r\nлѣе вдавались въ разборъ частностей, преслѣдовали каждый\r\nжестъ, каждое движеніе, и наконецъ опутали жизнь, во всѣхъ\r\nея мелочахъ и случайностяхъ, такими строгими и положитель\r\nными правилами, что бѣдному благовоспитанному юношѣ бук\r\nвально нельзя сдѣлать ни одного свободнаго шага. Они какъ бы\r\nнарочно задали себѣ задачу - уничтожить свободу, простоту и\r\nестественность, эти главный и необходимых условия настоящей\r\nсвѣтскости; Формализмъ довіелъ до того, что одинъ рецен\r\nзентъ, разбирая книгу г. Соколова, подъ заглавіемъ: «Свѣтскій\r\nчеловѣкъ или руководство къ познанію правилъ общежитія » (С.\r\nП. Б. 1847) и выписавъ изъ нея нѣсколько наставленій, какъ\r\nдержать руки и ноги, пришелъ къ тому заключенію: житье,\r\nподумаешь, безногима и безрукамъ ва свѣть!\r\nКажется, давно бы пора убѣдиться въ несостоятельности по\r\nдобныхъ учебниковъ. Квіги не научатъ свѣтскому обхожде\r\nнію, ловкости и грацій движеній: это дѣло опыта и обращения\r\n,\r\n.школA свѣтскихъ ПРИличій. 447\r\nно\r\nи\r\nвъ порядочномъ обществѣ. Не смотря на то, на дняхъ появи\r\nлась новая книга съ тѣми же устарѣлыми претензіями, подъ\r\nзаглавіемъ: Истинный друз духовнаго юноши. Практическiя\r\nнаставленія воспитанникама духовныхъ училища. С. П. Б.\r\n1858 2. 87 8–10 O. Явленіе въ высшей степени любопыт\r\nное и назидательное. « Истинный другъ » не только повторяетъ\r\nнаставленія, высказанныя въ «Юности честномъ зерцалѣ »,\r\nнѣкоторыми своими положеніями прямо переносить насъ въ\r\nдавно-забытый вѣкъ « Домостроя » и « Вождя по жизни ». Недав\r\nно напечатанное сочинение это, по характеру своему, принадле\r\nжить отдаленной старинѣ. Подобно древнимъ поученіямъ и\r\nцарскимъ окружнымъ граматамъ XVI и XVII столѣтій, оно во\r\nоружается противъ хороводовъ, народныхъ пѣсенъ, игръ, му\r\nзыки, плясокъ, переряживанья и употребленія табаку (см.\r\nSS 214, 215, 117, 122 и 79); въ изящныхъ произведені\r\nяхъ искусства оно видить нечистые вымыслы воображенія, и\r\nпотому не совѣтуетъ читать повѣстей и романовъ, смотрѣть\r\nкартины и посѣщать театральныя зрѣлища (SS 182, 71); ибо\r\nде « сценическiя представленія, самыя невинныя, по опыту и\r\nотзыву людей благомыслящихъ (?), сильно напечатлѣваясь въ\r\nюномъ воображений, надолго оставляютъ въ немъ это впеча\r\nтлѣніе, невольно занимаютъ его, безпокоятъ а иногда явно\r\nспособствуютъ къ его разстройству. » — « Не скучай тѣмъ (го\r\nворитъ авторъ своему воспитаннику), что ты не наученъ тан\r\nцовать, шаркать ногою. Хорошо ли, если бы голубь сталъ\r\nдержать себя ястребенкомъ или какъ сорока? » Подобно старин\r\nнымъ разсужденіямъ о злонравныха женах, « Истинный другъ »\r\nвъ красотѣ женской видитъ одинъ только соблазнъ и совѣтуетъ\r\nдѣвы не зазирать, а отвращать отъ нея око: « при разговорів\r\nсъ молодыми женщинами и дѣвицами не смотри имъ прямо въ\r\nглаза, чтобы не выразить какой - нибудь нескромности ».\r\nЖивя въ прошедшемъ, онъ совершенно забываетъ, что въ на\r\nстоящее время уже не считаются мѣстами, и строго приказы\r\nваетъ: «садись за столомъ ниже другихъ » (SS 116 и 120).\r\nНа страницѣ 29 -й читаемъ слѣдующее наставленіе, весьма\r\nблизкое къ нравоучительнымъ статьямъ «Домостроя »: « Хоро\r\nшо бы было, если бы перекрестившись въ постелѣ, ты пріучилъ\r\nсебя и засыпать съ перстами, сложенными для крестнаго зна\r\n9\r\n(\r\n2448 А ТЕңE й.\r\nменія. Это привлекало бы на тебя въ ночи покровительство Бо\r\nжie и помогало бы тебѣ и во время сна сохранять благоговѣй\r\nное положеніе ».\r\nНа всѣхъ правилахъ « Истиннаго друга » лежить печать Фор\r\nмализма, а въ самомъ распредѣленіи ихъ царствуетъ схола\r\nстика; вездѣ видно желание уловить всѣ житейскія мелочи и\r\nсвязать ихъ извѣстными опредѣленіями. « Не протягивай ногъ\r\nдалеко отъ стула, говорить « Истинный другъ духовнаго юно\r\nши », и не прячь ихъ подъ стулъ; неприлично сидѣть, положив\r\nши одну ногу на другую; не размахивай руками, не упирайся\r\nими въ бока и не прячь ихъ въ карманъ; но если стоишь, то\r\nопусти свои руки, или пальцы одной руки положи за пугови\r\nцы сюртука твоето; когда же сидишь, держи ихъ на колѣ\r\nнахъ; не облокачивайся на столъ, не прислоняйся грудью къ\r\nстолу или стулу твоего сосѣда; не разваливайся на стулѣ и не\r\nсгибайся; удерживайся отъ зѣвоты, а если не можешь, то дѣлай\r\nэто, закрывъ ротъ свой платкомъ или рукою », и проч. и проч.\r\nНе всѣми, однако, сторонами разбираемая нами книга принад\r\nлежить старинѣ; нѣкоторыя статьи очень Ясно указываютъ,\r\nчто авторъ наблюдалъ современные нравы хотя одного обще\r\nственнаго кружка, въ среду котораго наиболѣе удобно было\r\nпроникнуть его ученой любознательности. Авторъ самъ гово\r\nритъ въ предисловии, что правила, изложенныя въ « Истинномъ\r\nдругѣ », собраны имъ изъ дѣйствительнаго міра, и въ этомъ от\r\nношеніи сочиненіе его получаетъ несомнѣнный интересъ. При\r\nведемъ выписки: с.Людямъ высшимъ услуживай: подыми пла\r\nтокъ, если онъ уронить. Вошедъ въ приемную къ начальнику,\r\nдожидайся, а не выражай нетерпѣнія своего кашляніемъ и\r\nподобными знаками. Когда онъ выйдетъ, поклонись; свои руки\r\nопусти, ноги не отставляй, по сторонамъ не смотри, а смотри\r\nна его грудь и во влазаха своих выражай қа нему любовь и\r\nдовѣренность. — Если начальникъ станетъ говорить съ тобою\r\n(въ обществѣ), то слушай и отвѣчай ему стоя, пока не позво\r\nлитъ тебѣ сѣсть. Съ высшими говори голосомъ нѣсколько ти\r\nше, чѣмъ какъ они говорятъ, а никогда не оспоривай их\r\nмнѣній, хотя бы онѣ были противны твоимя убѣжденіямъ »\r\n(SS 86, 88, 116, 135). Не тому поучало « Юности честное\r\nзерцало »; оно совѣтовало: «ежели чье мнѣніе достойно и годшкола свѣтскихъ ПРИличий. 449\r\nно, то похвалять, и въ томъ соглашаться; а ежели въ чемъ ос\r\nпорить можно, то учинить съ учтивостію и вѣжливыми словами\r\nи дать свое разсужденie ». Но времена переходчивы, а люди\r\nизмѣнчивы; бываютъ и такіе наставники и учители, которые\r\nсчитаютъ за неприличное: смѣть свое сужденіе имѣть.\r\nA. AөАНАСЬЕВъ.",
        "label": "5,6"
    },
    {
        "title": "Kal’ian, stikhotvoreniia A. Polezhaeva. Moskva, 1833, v tipogr. Lazarevykh, str. 132, v-12, s portretom",
        "article": "Клльянъ, стихотворенія А. Полежаева. Москва, 1855, въ\r\nтипогр. Лазаревыхъ, стр. 152, въ-12, съ портретомъ.\r\nОдинъ молодой человѣкъ съ большими усами и чувствитель\r\nнымъ сердцемъ пристрастился къ кальяну, громя Кавказскихъ\r\nГорцевъ сѣвернымъ оружіемъ и Кавказскихъ Горинокъ сѣ\r\nверными усами. Въ кальянѣ открылся ему новый свѣтъ,\r\nсвѣтъ мечтаній, призраковъ, видѣній, чудовищъ, печали, ску\r\nки и счастія: словомъ, свѣтъ поэтическій. Однажды, поутру,\r\nонъ велѣлъ набить себѣ кальянъ, и сталъ писать стихи.\r\nКакъ скоро взволнованная табачнымъ дымомъ вода заур\r\nчала, воображеніе, понятія, мысли заурчали въ его го\r\nловѣ. Прежде всего представилось ему Герменчукское\r\nкладбище; онъ начерталъ его картину сѣрымъ дымомъ каль\r\nяна на сѣромъ и туманномъ воздухѣ Кавказа. Потомъ, при\r\nшла къ нему толпа Делавиньевыхъ Троянокъ: онѣ плакали,\r\nонъ курилъ кальянъ, и дѣло тѣмъ окончилось. Потомъ, явил\r\nся къ нему Брутъ, разсказывать свои видѣнія: ошъ вдохнулъ\r\nизъ кальяна большой клубъ дыма, и — пуфъ!— пустилъ въ\r\nлице гордому республиканцу длинною струею: Брутъ зака\r\nшлялся, и ушелъ. Потомъ, предстала передъ него тѣнь На\r\nполеона: онъ предложилъ ей покурить кальянъ. Корсиканскій\r\nгерой не вынесъ горечи наркотическаго дыма, добываемаго\r\nизъ мучительной машины наслажденія, и они разстались. На\r\nконецъ, привалилъ демонъ вдохновенія, духъ вреда, страш\r\nный Ариманъ, съ огромною стаею адскихъ духовъ и всякаго\r\nразбора чудовищъ;\r\nФигуры, тѣни, лица, маски,\r\nТемны, прозрачны и безъ краски,\r\nГустою цѣпью по стѣнѣ\r\nОнѣ мелькаютъ въ видѣ пляски...\r\nНи ma, ни такты, ни шаговъ\r\nУ очарованныхъ духовъ:\r\nТо натью легкой и протяжной,\r\n\"Подобно тонкимъ облакамъ,\r\nТо массой черной, сто-этажной,\r\nПлывутъ, какъ волны по волнамъ.\r\nНачинается шумъ, ревъ, вопль, бряцаніе тяжелыми цѣпя\r\nми: мертвецы, возставшіе изъ могилъ, пріѣзжаютъ на балъ\r\nНа Соlвахъ И филищутъ;\r\nЛитературная лѣmonись. 47\r\nИ вдругъ и трескъ,\r\nИ громъ, и блескъ,\r\nИ Ариманъ,\r\nКакъ урагашъ,\r\nВъ тройной коронѣ\r\nИзъ черныхъ змѣй,\r\nПредсталъ на тронѣ\r\nСреди тѣшей.\r\nМолодой человѣкъ, покойно курившій кальянъ, былъ не въ\r\nсостояніи выдержать долѣе подобной суматохи: пуфъ!...\r\nонъ пустилъ въ нихъ изо всей силы струю табачнаго дыма,\r\nи Ариманъ мигомъ исчезъ съ своими чудовищами. Съ чер\r\nтями нѣтъ другаго средства!\r\nКакъ скоро демонъ вдохновенія исчезъ, молодой человѣкъ\r\nсъ кальяномъ сталъ сочинять мелкіе стишки, между которы\r\nми «Цыганка» и «Сонъ дѣвицы» довольно ему удались.",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "Mir",
        "article": "МИР.\r\n\r\n\r\nвьюшъ въ барабанъ: народъ бѣжишъ\r\nполпами узнашь пому причину . . . мое\r\nдѣло смопрѣпь; побѣжалъ и я . . . вижу,\r\nчпо полпа народная окружила умолкшій\r\nуже барабанъ: слышу чтно по внупри сего\r\nсобранія чипаюпъ: прочли . . и народъ за\r\nкричалъ во все горло ура! бросая опъ ра\r\nдоспи шапки въ верьхъ . . . ура! миръ!\r\nя весь возпрепепалъ опъ радоспи . . по\r\nчувспвовалъ въ груди моей біеніе сердца,\r\nи слезы возпорга омочили лице мое . . я\r\nпошелъ домой . . . народныя волны изъ кру\r\nта своего разливались по улицамъ съ непре\r\nспаннымъ возглашеніемъ: да здравспвуепъ\r\nЕкатеринА ! …\r\nМ И Р Ь.\r\n4 _\r\nМиръ возвѣщенъ всенародно, пролипіе\r\nкрови человѣческой преспало, и война нах\r\nмуря грозное свое чело изволила оппра\r\nвишься, куда ей угодно. Миръ, сей пихій\r\nангелъ съ зефирными крилами въ провожа е 2 е\r\n84 _ , — а\r\nніи содруги своей пишины запрещаетъ\r\nвойнѣ и оглядывашься на пѣ спраны, ко\r\nпорыя упоила она кровію: поржеспвующіе\r\nРоссіяне позволяюпЪ туркамъ опъ себя не\r\nбѣгапъ; а сіи приближаюпся къ нимъ въ\r\nполной безопасноспи, съ почпипельною\r\nрадоспію и сb робкимъ удовольспвіемъ\r\nразсмаприваюшѣ своихъ побѣдишелей; до\r\nпрогиваюшся съ препспомъ до спрашнаго\r\nРоссійскаго шпыка, и мгновенно опдерги\r\nваюпъ руки, какъ будпо боясь, чпобъ не\r\nобжечь ихъ: изумляюпся; какъ могло сіе\r\nполь малое оружіе низвергашь самые крѣп\r\nчайшіе грады и разрывашь спами пысячь\r\n, наполненные скопы Турецкихъ броненос\r\nцевъ: Горпани мѣдныя попрясающія ВОлны\r\nи сушу покояпся на своихъ лафепахъ, и\r\nполько иногда звукомъ своимъ возвѣщаютъ\r\nпоржеспвующую пишину . . . . Великій\r\nстолоносовъ! проснись, и воспой паки мирѣ,\r\nкакъ нѣкогда пвоя лира сладкоспрунными\r\nзвонами внушила міру, чтпо пишина есшь\r\nопрада Царей и царспвъ . . . Не смѣю я\r\nслѣдовашъ по спопамъ пвоимъ; а полько\r\nхочу бышѣ зрипелемъ имѣя вмѣс(нѣ со всѣ\r\nми радосшію преизполненное сердце. __\r\n_ х . .\r\nи\r\n\", 35\r\nМудрено угадатпь, кпо поджегъ \"покры\r\nпые чалмами головы подняпься на Россію?\r\nМудрено и по, чпобъ они сами забыли\r\nпопъ ужасъ и спрашныя пораженія, ко по\r\n. рыми за нѣсколько лѣпъ рука Россійская\r\nсмирила ихъ кичливоспъ. Не знаю и не\r\nспараюсь узнавайть, кпо пѣ охотпники, ко\r\nпорые спремились возрождашь вражду; но\r\nзнаю полько по, чпо охопниковъ было\r\nмного спарапься о мирѣ . . . Ие уже ли\r\nпѣ же самые миропворцы и сѣмена войны\r\nпосѣяли? . . . А чпо! . . въ Европѣ много\r\nхипрецовъ; чего добраго? Но можно ли\r\nпому повѣришь? Нѣпъ; Турки сами одни\r\nзажгли войну: а Россія привыкла безъ\r\nвсякаго посредспва и наказывашь и про\r\n1ЦаП1ъ . . . Россія ни кого не боипся, кпобъ\r\nее ни пугалъ: а осердипся, сдержишъ свое\r\nслово; дождешся, пока у ней попросяпъ\r\nпощады, и погда все забыпо.\r\nЕсшь ли бы взоръ воображенія могъ про\r\nникнушь въ сисшему какого по равновѣсія, о\r\nкопоромъ проповѣдаютъ вельми разумныя\r\nголовы, подобно, какъ Алхимиспы о фило\r\nсофическомъ камнѣ; по бы весьма плѣняю\r\nщую карпину можно было показапь свѣпу;\r\n.\r\n36 .\r\nда гдѣ намъ грѣшнымъ о помъ разсуждашь?\r\nИный, по еспь: великаго ума человѣкъ ска\r\n. залъ бы, чпо еспь люди, кои поспавляюпb\r\nсебѣ за правило, чпо въ мупной водѣ ло\r\nвишь рыбу весьма удобно, и копорымъ сей\r\nмиръ очень досаденъ; ибо онъ разрушаепЪ\r\nДаЛЬНОВИДНъ1Я ихъ запѣи : другій сказалъ\r\nбы, чпо еспь люди, копорые во время вой\r\nны дѣлая кое какія привязки да придирки,\r\nпеперь чувспвуютъ небольшую лихорадку,\r\nчпо имъ при мирѣ не удалось какимъ ни\r\nбудь учаспіемъ очиспишь хотпя по наруж\r\nности свою совѣсть: иный сказалъ бы, чпо\r\nесшь и пакіе православные, копорые даже\r\nи разкаиваюпся, чпо во время войны не\r\nпо дѣлали, чпо бы-дѣлапь надлежало хри\r\nспіянамъ, и чпо эпо разкаяніе опъ тного,\r\nчпо они думаюпb, будпо имъ спраховапо:\r\nиный сказалъ бы, чпо естпь и пакіе, ко\r\nпорыхъ благомысленная полишика основана\r\nна помъ: чья взяла, па и наша, и чпо они,\r\nвсегда друзья побѣдипелямъ: но я во пре\r\nки всѣмъ подобнымъ умницамъ скажу . . .\r\nчпо эпо все едва ли на правду похо\r\nдипЪ . . . были ли чьи козни пропивъ\r\nРоссіи или нѣпъ; по они пакъ малы, чтно\r\nч.\r\n87\r\nона ихъ и не примѣпила . . . а кпо при\r\nнудилъ себя замѣпишь, пого поучила . .\r\nи наконецъ сказала: согъ теой проститъ,\r\nлншъ влередъ не жила.м74. , и\r\nКакій же пы зрипель, кричапѣ мнѣ,\r\nкогда пы не чипаешь вѣдомоспей! памъ\r\nбы пы увидѣлъ всѣ проказы, копорыми\r\nхопѣли успрашишь Россію; памъ бы пы\r\n.. увидѣлъ, чпо были пакіе запѣйники, ко\r\nпорые хопѣли мѣжевапь и моря наши;\r\nпамъ бы пы увидѣлъ . . . ну чпожь? . .\r\nМало ли чпо пишупъ въ вѣдомоспяхъ? . .\r\nу насъ Руская пословица? Не всякому слу\r\nху вѣрь; не все полови, чпо плывепъ; не\r\nвсе по дѣлаепся, чпо говорипся. У насъ\r\nеспь и свои мѣжевщики, копорые гораздо\r\nлучше Палской черты пропянупой въ Аме\r\nрикѣ мѣжевашъ умѣюпъ. Не подумаепѣ ли\r\nкпо поспавипть у нихъ спорный сполбb? . .\r\nБоже сохрани! . . послушай Газепчиковъ . .\r\nони иногда моряпъ насъ съ голоду опъ\r\nхлѣбнаго неурожая, и въ поже самое время\r\nпочпи полъ Европы пипаепся нашимъ хлѣ\r\nбомъ . . иные, сидя у себя въ жаркую по-.\r\nгоду, опирая попъ свой плапкомъ, моро\r\nзяпъ насъ спужею; а про по и не знаюпъ,\r\n88 …\r\nчпо у насъ еспь лисьи, волчьи, медвѣжьи\r\nи собольи шубы, копорыми согрѣваемъ мы\r\nдаже и ихъ . . . иные увѣряюшъ, чпо мы\r\nвсѣ лѣса сожгли попя зимою горницы: а\r\nпро по и забыли, чпо лѣса роспупъ, и\r\nчпо мы снабжаемъ ихъ корабли мачшами\r\nи всѣми снаспями. Мало ли пропивъ насъ\r\nскоповъ и заговоровъ! . . а мы и живемъ и\r\nблаженспвуемъ и ни какихъ кромолъ не\r\nбоимся . . . пускай хопя преснупъ опъ\r\nзависпи . . . а мы подъ пѣмъ же небомъ\r\nи родъ пѣмъ же скипепромъ . . . пускай\r\nвымышляюпъ въ нѣсколько пысячь верспъ\r\nвѣсы, на копорые проказливые умы мѣчпа\r\nюшъ положишь весь свѣпъ, дабы ни одна\r\nдоска другую не перепянула . . мы знаемъ, ?\r\nчпо эпи мечпапельные Гиганпы всегда\r\nпридушъ къ намъ попросипъ хлѣба, пѣнь\r\nки, железа, сала, юфпи, и пому подобна\r\nго: и мы никогда имъ не опкажемъ . . . .\r\nОспавимъ всѣхъ мыслипъ по своей волѣ:\r\nоспавимъ зависпь и коварспво вращапься\r\nвъ вѣчной забопливоспи ни чего не дѣ\r\nлая . . . враги пали предъ нами; миръ за\r\nключенъ; спанемъ вкушашь сладкіе онаго\r\nплоды. _.\r\n\", 89\r\nПобѣдоносное Россійское воинспво оспа\r\nвляепъ побѣжденные предѣлы, шеспвуепъ\r\nвъ опечеспво по успланному профеями\r\nпупи, на челѣ лавры; а въ рукахъ нѣжныя .\r\n: оливы. Недавно побѣждаемые враги про\r\nщаюпся какъ съ ближними, и далеко взо-.\r\nромъ провождаюпъ: поперявъ изъ виду,\r\nкажетпся имъ, чпо нѣчпо упрапилось онъ\r\nихъ сердца . . . Слава предшествуетъ ему\r\nпрубя во всей вселенной великіе подви\r\n— ги . . Россія, прославленная, возвеличенная\r\nРоссія —- великая машь пріемлепъ въ объя\r\nпія свой разпросперными руками великихъ\r\nсыновъ своихъ; великая вклтвеиня бла\r\nговолящею улыбкою ободряетъ ихъ успѣ\r\nхи. . . . Они ко спопамъ ея повергаютъ\r\n, профеи и въ радоспи возклицаютъ кй:\r\nтвоя отъ Твоихъ. Возсѣдя на пронѣ изо\r\nбилія, единою рукою незыблемые созидаетъ __\r\nОНА законы, другою проливаепъ щедропы\r\nна сыновъ досшойныхъ, избышки коихъ ка\r\n, саюпся даже и спранъ побѣжденныхъ . . .\r\nСмирившіеся враги во благоспи ЕЯ нахо\r\nдяпѣ изцѣленія ранѣ своихъ: робкія ихъ\r\nдуши осмѣлились богопворишь ЕЕ . . всѣ\r\nсостоянія блаженствующія подъ Ея Дср\r\n*\r\nм\r\nя\r\nдо _\r\nжавою двигнулись на вспрѣпеніе рапонос\r\nцамъ подавшимъ пвердою грудью своею\r\nпвердый покой всѣму Сѣверу и славу имени\r\nЕкАтЕриПь1. Дворянспво видипъ вождей\r\nведущихъ спрои не разрываемые и самыми\r\nгромами . . . дворянспво, сія возвышенная\r\nпиплами спепень изцѣленными ранами свои\r\nми показываепъ, сколь умѣли они для че\r\nспи всего благородспва Россійскаго и по\r\nвѣлевaпь и сражапься . . . проспые воины,\r\nдѣпи поселянъ и мѣщанспва гордяпся\r\nпѣмъ, чпо они знали, подъ чьими знаме\r\nнами сражались, и чпо ни единаго не упра\r\nпили; но на пропивъ пого, каждое знамя\r\nразпросперпо на многихъ знаменахъ, и чпо\r\nкаждый орелъ на многихъ лунахъ сидящій\r\nвспупаепъ въ предѣлы опечеспва.\r\nТупъ вижу я опца влекущаго сѣдины\r\nсвои облобызапь грудь своего сына: едва\r\nонъ его узрѣлъ, и время нѣсколько круговъ\r\nопспупило назадъ:, сѣдины его покрыва\r\nюпся моложавою русостпію, и мужеспвен\r\nная бодросшь возвѣщаепъ его членамъ, чпо\r\nонъ спалъ моложѣ . . . Тупъ нѣжная, до\r\nбродѣпельная супруга бѣжипъ въ изспуплен\r\nномъ возпоргѣ на вспрѣшеніе бранноносно\r\nе. _\r\nи л\r\nа 2\r\nо 1\r\n_ - 1 _ -”,\r\nму своему мужу: оспавленное имъ въ колы\r\nбслѣ дипя уже на ногахъ вмѣспо тяти,\r\nкакъ легкій зефиръ бѣгучи кричипъ: са\r\nтюшко! нѣжныя и сладоспныя обbяпія,\r\nпламенные поцѣлуй увеличиваепъ ихъ ра\r\nДОС1ПЬ И время разлуки ихъ сокращаепся 4\r\nвъ едину почку . . . Тупъ нареченныя не\r\nвѣспы вспрѣчаюпъ своихъ жениховъ въ но\r\nвомъ доспоинспвѣ . . . нѣжный взглядъ\r\nобожаемой красопы вливаепъ сладоспь въ ”\r\nсердце подвижниковъ и радостпь: смѣшав\r\nП1ись со спыдливою заспѣнчивоспью вѣн\r\nчаепъ блаженспво ихъ судбины. Тупъ\r\nмашь прижавши ко груди своей сына цѣ\r\nлуепъ его въ радоспномъ возхищеніи, и\r\nгордипся пѣмъ, чпо она; а не другая но\r\nсила его въ своей упробѣ. Города, села,\r\nгоры, лѣса, долины и самый воздухъ, все\r\nрадоспію преизполнено и все опъ радоспи\r\nпрепещепъ. __ __\r\nДомы наполняюпся свѣплоспію, пріем\r\nля въ себя своихъ обипапелей; упомлен\r\nный въ пупи воинъ покрыпый пяжкою\r\nбронею и обвешенный оружіемъ въ попу\r\nвъ пыли входишъ въ свое обипалище; по\r\nцѣлуи обременяюпъ чело его; сѣмья его не\r\n92\r\nнаглядитпся на него; не знаспѣ, гдѣ поса\r\nдишь его и чемъ успокоишь; слуги его\r\nприбѣгаюпъ къ нему . . всѣ плачупъ опъ\r\nрадоспи; любимый песъ узнаепъ его го\r\nлосъ, бросаепся къ ногамъ, ласпипся и\r\nлижепъ пыль на нихъ . . спрашный шпыкъ\r\nопмыкается, шпыкъ, ужасъ агарянъ, слу\r\nжипъ игрушкою дѣпямъ: ружье повѣшено\r\nна спѣну, сабля поспавлена въ углу покоя;\r\nбѣлое полопенцо нѣжною рукою водимое\r\nпринимаепъ въ себя съ грознаго лица попъ\r\nи пыль, копорое умыпо чиспою водою\r\nстнановишся свѣпло и пріяпно; снабденный\r\nяспвами и пипіемъ, сполъ въ объяпіяхъ\r\nсѣмейспва поспыжаешъ и самую баснослов\r\nную Амброзію и некпаръ. . всѣ съ внима\r\nпельнымъ по помъ услажденіемъ слушаюпъ\r\nо геройскихъ подвигахъ: всѣ домашніе не\r\nподвижно приникли глазами; при разсказы\r\nваемой опасностпи сердца ихъ препещушъ,\r\n. какъ будпо въ сей самый мигъ ОНИ СаМИ\r\nспояшъ при ней; но при побѣдѣ на пол\r\nняюпся возпоргомъ, какъ будпо въ сію ми\r\nнушу они сами побѣждаюшъ . . . опецъ,\r\nматПъ, ЖеНа возхищаются: а юныя дѣши\r\nоблокопясь обѣими руками на сполъ успа\r\n, и\r\n* и\r\n1 _\r\n, - и\r\n_\r\n_\r\nвили глаза, улыбаюпся, разинувъ ропъ ра\r\nдуюпся слушая, и сіе впечатплѣніе оспаепся\r\nна вѣки въ ихъ сердцахъ.\r\nвижу единообразную карпину и между ве\r\nликимъ множеспвомъ рапоборцевъ, хопя\r\nвъ весьма маломъ количеспвѣ; но вспрѣча\r\nлись глазамъ моимъ въ иныхъ мѣспахъ и\r\nпакіе, копорые разсказывали съ великимъ\r\nжаромъ и весьма много — о своихъ полько\r\nподвигахъ; но гораздо осперегались при\r\nпомъ, чпобѣ не случилось пупъ человѣка\r\nвъ военнѣмъ одѣяніи; но лишь появипся\r\nи\r\nкпо въ мундирѣ, попъ часъ умолкали . . .\r\nпримѣчанія достпойно по, чпо всѣ сіи го\r\nворуны вмѣшивали въ разговорахъ своихъ\r\nнаиболѣе о себѣ похвальбы въ опмѣнномъ\r\nихъ знаніи Французкаго языка, музыки и\r\nмасперспва шанцовашъ — о -\r\nЯ видѣлъ по помѣ въ собраніяхъ множе\r\nспво пакихъ почпенныхъ лицѣ, у коихъ\r\nне одни знаки почеспей доказывали ихъ\r\nдѣла; но и оспавшіеся знаки опъ ранѣ\r\nбыли поржесшвенными свидѣпелями ихъ\r\nнеуспрашимоспи; я не видалъ сихъ зна\r\n, ковъ ни какомъ иначе, какъ на лицѣ и на\r\n. 93\r\nБѣгая взоромъ по всѣмъ мѣспамъ, вездѣ\r\n* *)4\r\n. _ 1 . .\r\nгруди; но спина всегда была безопасна опъ\r\nранъ. Я примѣшилъ въ одномъ или двухъ\r\nмѣспахъ; чтпо нѣсколько красноглаголивыхъ\r\nхрабрецовъ громогласно проповѣдывающихъ\r\nсвое геройспво при вспрѣчѣ съ подобными\r\nлицами показывали на своихъ лицахъ силь\r\nную краску; а чцпо пому причиною? Развѣ\r\nпы, любезный чипапель! не опгадаешь ли?\r\nа я передъ побою признаюсь чиспосердеч\r\nно въ моемъ невѣденіи.\r\nДа будепъ мнѣ позволено успремипъ\r\nмысленный взоръ во всѣ предѣлы простпран\r\nнаго моего опечеспва . . Вездѣ дружескія\r\nсобранія оживляюпся давно небывалымы го\r\nслпями; ибо опсудcпвія годы кажутпся для\r\nдрузей вѣками . . посѣщенія умножаюпся;\r\nпривѣпспвія и поздравленія бѣгаюпъ изъ\r\nдома въ домъ; опсроченныя свaiповспва\r\nпошли опяпь своимъ чередомъ и нѣжныя\r\nсердца красавицѣ спѣшапѣ увѣнчашъ сладо\r\nсшію супружеспва увѣнчанныхъ лаврами\r\nжениховъ своихъ: огонь чиспѣйшія любви\r\nразсыпаепъ искры свои по сердцамъ сво\r\nбоднымъ; началися новыя исканія: любовь,\r\nнаграда всѣхъ подвиговъ бывъ къ инымъ\r\nсполь спрога до брани, чпо запрещала и\r\n1\r\nи 95\r\nмыслипь о себѣ : нынѣ сладкою надѣждою\r\nупоеваешъ чувства; иный преждѣ во мнѣ\r\nніи у прекраснаго пола близокъ былъ къ\r\nничпожеспву; но война развернула его до\r\nспоинспва: нынѣ онъ поржеспвуя надъ\r\nврагомъ поржеспвуепъ и надъ любовію.\r\nСъ великимъ удовольспвіемъ посѣщаепъ\r\nдворянспво свои помѣспья; землѣдѣльцы\r\nорошаюпъ слезами возхищенія господъ\r\nсвоихъ, своихъ опцовъ проливавшихъ кровь\r\nза вѣру, за Государя и за ихъ безопас\r\nносшь . . . поселяне радостными вопроса\r\nми услаждаюпъ слухъ господъ: „баринъ!\r\nне съ побой ли служипъ той гаврошко?\r\nне съ побой ли мой митюшко? лгой Ан\r\nдртошко? каковъ по онъ? чай нѣчего было\r\nу него взяшь бусурманамъ? посмоприка,\r\nбаринъ! сколько мы безъ пебя хлѣбушка\r\nнапахали . . пвоя барыня! наша машушка\r\nвсе безъ пебя съ нами плакала, и бывало,\r\nкакъ придешъ о пебѣ вѣспочка, пакъ и\r\nплачешѣ по и радуепся по.,, Тупъ опяпь\r\nудовольспвіе возобновляепся, какъ будпо\r\nсіи нѣжные супруги въ первый разъ увидѣ\r\nлись. Приходипъ храбрый усачь на свою\r\nродину оппущенъ для свиданія, раздаешъ\r\n96\r\n.\r\nопъ другихъ своихъ соповарищей къ род\r\nнымъ грамопки, копорыхъ чшеніемъ зани\r\nмаепся преспарелый сельскій дьячекъ и съ\r\nпомощію очковъ едва разбираепъ: а чего …\r\nне прочшешѣ, опъ себя дополнипЪ . .\r\nни волперъ, ни Расинъ, ниже Гомеръ ни\r\nВиргилій, ни наши славные писапели не мо\r\nтупъ похвалишься, чпобb съ подобнымъ\r\nуслажденіемъ когда нибудь внимали ихъ\r\nсочиненія . . . Ни одна прагедія не извле\r\nКаЛа паковыхъ слезъ и ни одна комедія не\r\nпроизводила паковаго увеселенія . . крѣп\r\nкій наспъ чувсшвуешъ на себѣ бѣгающихъ\"\r\nи лающихъ псовъ, копорые люпыхъ звѣрей\r\nизгоняющъ изъ ихъ берлоговъ. . . . ОХОПа\r\nдля воинспвеннаго сердца служипъ удо\r\nвольспвеннымъ упражненіемъ и слабымъ\r\nподобіемъ войны; помѣщикъ ловя звѣрей\r\nумѣншаетъ опасноспь для спада, и въ\r\nпо же время снабжаепъ себя и подвласп\r\nныхъ себѣ шубами . . онъ не довольспвуеп ся пѣмъ однимъ : велипъ къ I спаянію\r\nснѣговъ гоповипься пяжкому плугу, напо\r\nминаеiпъ креспьянамъ не счадишь силъ и\r\nпрудовъ своихъ пакb, какъ онъ не счадилъ\r\nза нихъ крови своея, дабы попомъ землѣ\r\n…\r\n.\r\n.\r\n97\r\nдѣльцовъ окропленная Земля умножила изо\r\nбиліе жизненныхъ прозябеній, въ коихъ\r\n, испинное богапспво Россіи сущеспвуешъ:\r\nонъ побѣдоносными руками своими хочеiпъ\r\nимъ дашь примѣръ, и поселяне чувспву\r\nюпъ, чпо блаженспво ихъ съ миромъ умно\r\nжаепся . . . Земля, сей вѣрный награж\r\nдапель прудовъ клянепся предъ солнцемъ\r\nпревысишь всякое упованіе въ щедронѣ,\r\nсвоей. _\r\nи\r\n. -\r\nТорговля, другій испочникъ богапспвъ\r\nи союзовъ, порговля, можепъ быпь, болѣе\r\nвсего обрадованная миромъ лепаепъ по всѣ\r\nму купечеспву съ прибыльною забопливо\r\nспію . . . произведенія фабрикъ уклады\r\nваюпся въ пюки, и, веревка мочною рукою\r\nукрѣпляепъ ихъ липа лишаепся своей\r\nкожи для ихъ покрышки, ея мягкая рогожа,\r\nи пвердый лубъ опвѣпспвуюпъ за сбере\r\n, женіе нѣжныхъ поваровъ: произведенія зем\r\nли нашей, избыпки спадѣ, по упопребле\r\nніи въ пищу, ихъ шерспь, ихъ кожа, ихъ\r\nсало, все заключаепся въ пѣсные предѣлы\r\nдосокъ; извлеченное изъ недръ земныхъ же\r\nлезо, деревья гордившіеся въ лѣсахъ и са\r\nМble ЖИППеЛИ водные, немогущіе убѣжапъ\r\nж\r\n98 - м\r\n, во глубинѣ опъ сѣпей промышлениковъ, Все\r\nвъ обремененныхъ ими пелегахъ по дорогамъ,\r\nвъ плоскодонныхъ баркахъ и спругахъ\r\nпо рѣкамъ спѣшашъ къ разнымъ морскимъ\r\nприспанямъ, гдѣ съ неперпеливоспію ожи\r\nдаюпъ гордящіеся своими мачпами ко\r\nрабли: эпи плавающіе исполины, презирая\r\nволны и бури неизмѣримыхъ морей, съ не\r\nвѣрояпною почпи пяжеспію гоповы пере\r\nлѣпапь на парусныхъ своихъ крильяхъ не\r\nпомѣрную дальносшь влажнаго пуши, куда\r\nполько можешъ миръ провождашь флагъ\r\nРоссійскій; о чудо непоспижимое! : чудо\r\nединой ЕКАТЕРИНѣ совершипъ предо\r\n_ спавленное непоспижимымъ закономъ судь\r\nбы! . . Недавно бывшіе враги первымъ дол\r\nгомъ нынѣ поспавляюпъ пещись о безо\r\nпасноспи флага, Россійскаго не полько на\r\nсвоихъ моряхъ; но и на водахъ своихъ еди\r\nновѣрцовъ, копорые на средиземномъ Окея\r\nнѣ счипаюпѣ право сильнаго неизбѣжи\r\n, мымъ закономъ . . . Купеческтво! почув\r\nспвуй пользы нынѣшняго Мира, \"почувствуй\r\nи докажи самымъ дѣломъ, чпо пы доспой\r\nно приложенныхъ о пебѣ попеченій великія\r\nМАТЕРИ сѣвера. . _\r\n_ 99\r\nЯ вижу на морскихъ приспаняхъ прони\r\nцапельныхъ купцовъ ввѣряющихъ избышки\r\nсвои кораблямъ, на коихъ бѣлая, синяя\r\nи красная полосы соединясь вмѣспѣ развѣ\r\nваюпся по воздуху и безопасносшь порго\r\nваго имущеспва упверждаюпъ: я слышу\r\nразговоры купечеспвующихъ, въ нихъ нѣпъ\r\nЦицеронова красноречія; но важноспь дѣла\r\nнеуспупаешѣ его речамъ говореннымъ въ\r\nРимскомъ Сенапѣ. \" * *\r\n„Оксенъ Касмичъ! слава спа Богу! пол\r\nно пеперь повары наши черезъ руки пере\r\nдавашь, куда надобно; повеземъ ка сами на\r\nсвоихъ живопахъ . . . Наземцы прикащи\r\nки были хорошіе, да дѣло по не само хо\r\nроше: смопришь, либо на деньгахъ, либо\r\nна помъ другомъ прочемъ насъ и общипа\r\nюпъ. Кажется, За На111И повары даютъ и\r\nдорого; а свѣришься по книгамъ, да по ко\r\nмисіямъ; анъ въ карманѣ по не пого по,\r\n_ чтобы много осшалось: не льзя ли спа ми\r\n” лоспи пвоей подумапь, какъ бы переводъ\r\nпо денежный приняшь въ свой руки . . .\r\nвѣдь ихъ повары по не пакъ по, чтобы\r\nнамъ къ нуждѣ прилучились . . . ихъ пова\r\nры по прихошные: а наши по сышные . .\r\n_ … Ж 2. д:\r\n1\r\nтео _\r\nполно бы ужь намъ плапипь за нашъ рубль\r\nне помногу шпиверовъ. . смопрѣпъ по изъ\r\nихъ рукъ больше спало не охопа,, . .\r\n„для чего бы спа, михей силуяновичъ!\r\nне подумашь, . . пвоя милоспь зѣло дѣль\r\nно разумное предлагаепъ: да вопъ сила\r\nпо въ чемъ. Мы компаніями по мало пор\r\nгуемъ: вѣдь чпо одному не въ мочь, пакъ\r\nбы сложась десяпкомъ другимъ, какъ бы\r\nне подняшь? Нынѣже, чпо Бога гнѣвишь,\r\nморя по для насъ проспорны спали, пакъ\r\nмигапь по намъ ненадо; а по на чпо и\r\nмиръ, еспь ли мы не будемъ умѣпь имъ\r\nпользовапься . . рубль по бы за рубль . .\r\nповары по наши эпимъ побыпомъ и памъ\r\nподешевѣюпъ, да и ихъ по у насъ гораздо\r\nпоспуспяпѣ цѣны . . . все будепъ ладно\r\nчеспно и благодапно: а мы оспанемся съ\r\nприбылью, да еще и съ пакою, какой оп\r\nцамъ нашимъ никогда и во снѣ невида\r\nлось . . . вѣдь оно не по, чпо мы сами\r\nпо сыпи, надобно, чпобъ опъ насъ много\r\nбыло сыпыхъ, да богапыхъ, по и чесшь\r\nнашему брапу купцу.,, и\r\nТорговля познаепъ всѣ выгоды преслав\r\nнаго мира, принимаешъ иный оборошъ . .\r\n1 _. ____ , 1ot\r\nпоржеспвующій флагъ Россійской поргов\r\nли развѣваешся на пучинахъ черныхъ и сре\r\nдиземныхъ . . . Почипапели Магомеда съ\r\nбереговъ Африки и Азіи не грабишь уже\r\nприближаюпся къ кораблямъ нашимъ; но\r\nизъявляпь имъ свое почшеніе. Самые Кор\r\nсеры ожидаютъ приказанія, еспь ли еспъ\r\nнужда при сполѣ дальномъ пупи въ снаб\r\nденіи, и почипаюпb себѣ за славу, еспь ли\r\nкпо удоспоенъ будепъ приняпіемъ услу\r\nти . . . вопъ плоды подвиговъ Россійскихъ!\r\nвопъ плоды мира! . . .\r\nнауки обрѣшаютъ новыхъ меценаповъ,\r\nсловесноспямъ опкрылося новое поле про\r\nславляпъ неуспрашимыхъ героевъ нашихъ\r\nи воспѣвашъ сладости мира. Хопя война\r\nне прерывала упражненій разума... у Трона\r\nРоссійской Паллады науки процвѣпаюпъ не\r\nспрашась, бранныхъ бурь; нынѣ безмяпеж\r\nнымb спокойспвіемъ ободряюшся болѣе. » -\r\nуже мы имѣемъ Испорію своего опечеспва\r\nсобранную прудами сыновъ его, имѣемъ опи\r\nсаніе своей земли, дѣла Великаго Пе пра\r\nпроспымъ, но справедливымъ перомъ предъ\r\nявлены свѣпу . . мы умѣли показапъ, гдѣ\r\nпросвѣщенный, но злобный чужеспранный\r\n1o2\r\nумъ подъ именемъ испиннаго дѣeписанія\r\nсилился ругапельнымъ красноречіемъ пом\r\nрачишь славныя дѣла предковъ нашихъ.\r\nПроникли Россіяне въ сокрыпыя паинспва\r\nприроды, и многое знаюшъ, до чего про\r\nсвѣщеніемъ гордящіеся народы НеДОСПИГЛИ :\r\nеспь у насъ сданія поспыжающія самую\r\nИпалію, сполицу Архипекпуры: мы умѣемъ\r\nлепапь и на небо, чпобы узнашь: ходы\r\nпланепъ и предвѣспишь о явленіяхъ оныхъ;\r\nзнаемъ, когда солнце запмипся, и луна\r\nвъ пѣни земной померкнепъ: знаемъ силу\r\nмагниша, и сочшемъ на морѣ верспы. уви\r\nдимъ, гдѣ прячешся опъ насъ въ землѣ\r\nзолошо и попчасъ его вынемъ и не хуже\r\nМексиканцовъ сплавимъ, и не хуже фран\r\nцузовъ и Агличанъ сдѣлаемъ изъ него, чпо\r\nнамъ надобно . . . Пускай величаепся Да\r\nмаскѣ своимъ булапомъ; мы не спросясь\r\nни у кого сами догадались его произве\r\nсши . . . мы познакомились съ воздухомъ,\r\nзнаемъ его перемѣны, измѣряли пягосшь\r\nводы и умѣемъ пользовашься ею въ своихъ\r\nмахинахъ. . . . любомудріе не пакъ не по\r\nняпно умамъ Россійскимъ, какъ думали\r\nнѣкогда и, можешъ быпь, думаюпb нынѣ\r\n1о3\r\nЕвропейцы; глубочайшія рѣшенія разума\r\nнамъ свѣшлы, какъ полдень при ясномъ\r\nсолнцѣ. . . .\r\nТеперь науки напрягаюпся во всѣхъ ча\r\nспяхъ своими произведеніями принеспь\r\nдосшойную жерпву миру. . . ибо наукамъ\r\nпосвященные умы удивленные часпо зву\r\nками побѣдъ вмѣспо своихъ упражненій\r\nвнимали прубному звуку славы . . пеперь\r\nвъ объяшіяхъ мира пламеннымъ рвеніемъ\r\nоживляюпся ихъ успѣхи. _. _\r\nнравоучишели принялись перомъ своимъ\r\nза души и сердца; ихъ правила изобразяпъ\r\nнамъ, въ чемъ соспоишъ наше блаженспво,\r\nи кпо научилъ насъ ощущапь его всю\r\nцѣну . . . чувствованія и нравы соспавля\r\nюпъ первое доспоинспво человѣчеспва: они\r\nнасажденные въ душахъ нашихъ кропкою\r\nдержавою родили Героевъ; они же и усла\r\nдяшъ сердца наши прелѣспями мира.\r\nСлово, первый даръ человѣчеспву . . Ри\r\nпоры похвальными словами принялись сла\r\nвою возвеличенныхъ Россіянъ вводишь въ\r\nхрамъ безсмершія . . . спихопворцы на\r\nспроили свои лиры и въ возпоргѣ своимъ\r\nгромкимъ пѣніемъ возжигаюпъ на парнассѣ\r\n. 194 л\r\nсвященный фиміямъ споль благополучному\r\nдля насъ вѣку . . . а наша брапья мелко\r\nправчепые пѣвцы осыпаюпѣ одами весь сѣ\r\nверъ и бумага спонепъ подъ Рифменными\r\nписками. .\r\nфилософы спали сильно думапъ и по\r\nсредспвомъ силлогисмовъ докажупb, чпо\r\nвремя и проспранспво непоспижимы . . .\r\nМапемaпики спали перебирапъ всю безко\r\nнечноcпь съ конца въ конецъ и выведупъ\r\nпо правиламъ высочайшей Алгебры, чпо\r\nквадрапуру циркуля опыскапь не возмож\r\nно . . . звѣздочепы ударились опыскивапь\r\nновыя планепы и новыхъ спупниковъ и\r\nупвердяпѣ, чпо комeпы не супъ знаки\r\nприближающагося бѣдспвія; но пѣла подоб\r\nныя планешамъ существующія въ проспран\r\nспвѣ міровъ, и по законамъ своего печенія\r\nявляюпся намъ въ предписанное время . . .\r\nХимиспы зарылись въ уголья, и все вни\r\nманіе ихъ ушло въ колбы и репорпы, оп\r\nкуда извлекупъ они пвердое заключеніе,\r\nчпо никогда въ подсолнечной не найдешся\r\nфилософическій камень, и чпо всѣ пѣ, ко и\r\nобъ немъ проповѣдуюпъ, сушь полько въ\r\nученой маскѣ обманщики . . . Врачи углу\r\n. то5\r\nбились въ еспeспвенную испорію и силою\r\nАнапоміи возвѣспяпѣ, чпо нѣпъ всеобщаго\r\nлекарспва на свѣпѣ . . физики принялись\r\nза свои опыпы и законами привлеченія и\r\nопраженія ясно докажупѣ, чпо громъ, мол\r\nнія, дождь, градъ и бури раждаюпся опъ\r\nнеравновѣсія воздуха, и чпо можно посред\r\nспвомъ опвода Элекпрической силы умѣн\r\nшишь опасносшь, грозы, и спаспи родъ\r\nсмерпныхъ опъ убіенія громомъ.\r\nЖивописцы принялись за киспи, и крас\r\nками своими рисуюпъ на холспѣ подви\r\nги воиновъ Россійскихъ, и всю радоспь\r\nпоржеспвующей Россіи въ пишинѣ изобра\r\nжаюпѣ на каршинѣ . . Ваяпсли принялись\r\nза молопъ и рѣзецъ и изъ грубаго мармор\r\nнаго соспава изсѣкаюпъ памяпники въ чеспь\r\nвеликихъ произшеспвій, дабы оспавипъ по\r\nпомспву черпы споспѣшеспвующихъ пре\r\nславными подвигами своими ко благу опе\r\nчеспва. _ _\r\nЗрѣлища обновляюпся, новыя содержанія\r\nизвлекаюпся изъ произшеспвій доспой\r\nныхъ всеобщаго прославленія . . . величе\r\nспвенная Мельпомена создавъ лица въ\r\nвоображеніи, своемъ спремипся важнымъ\r\nвозпламеняепъ въ душѣ чувспва военныя,\r\nи\r\nпо6 . ____ * *\r\nдѣйспвіемъ возбудипъ всеобщее рукопле\r\nсканіе, когда выводипъ она на пеяпръ\r\nдѣла увѣнчанныя похвалою всѣго свѣша; она\r\nспремипся проникнупь въ сердца и души,\r\nдабы пошъ, кпо возвеличенъ ею, самъ плѣ\r\nнялся собспвенными своими дѣлами, и вни\r\nмалъ хвалу не краснѣясь . . шупливая Та\r\nлія проливаепъ свою веселоспь, дабы за\r\nняшь услажденіемъ душевнымъ неупоми\r\nмыя въ прудахъ сердца; она производипъ\r\nна лицахъ переспающихъ казапься грозны\r\nми благородную улыбку являя, чпо ни ка\r\nкія слабоспи человѣческія не сокрыпы опъ\r\nнасмѣшливаго ея взора, и чпо нѣпъ чело\r\nвѣка, сколь бы онъ великъ нибылъ, безъ\r\nслабосшей: она оспрыми шупками своими\r\nзаспавипъ всякаго даже смѣяпься и надъ\r\nсамимъ собою; но ни чьего не навлечепЪ\r\nна себя гнѣва; ибо она опкрывая слабоспи\r\nумѣепъ пѣмъ же шупливымъ видомъ про\r\nславляпъ и добродѣпели . . - музыка плѣ\r\nняющими понами своими сквозь уха про\r\nходишъ до сердца и услаждаешъ всѣ чув\r\nспва; скорыми и бурливыми своими пово\r\nропами напоминаешъ суровспво брани и\r\n\"-\r\n_\r\n1\r\nч.\r\nСвои верхушки опушали,\r\n- Весенни ясны небеса. -\r\n, л _\r\n__\r\n.\r\n_\r\nто7\r\nИ МГНоВеННО нѣжно — пропяжными звонами\r\nуслаждаешъ души выражая подобіе преслад\r\nкой пишины. * *\r\nНѣпъ ни чего въ природѣ, чпобы не\r\nуслаждалось миромъ, и чпобы не прослав\r\nляло виновниковъ онаго . . . все возхище\r\nніемъ преизполнено и все опъ радоспи\r\nповергаешся съ благодарнымъ сердцемъ кb\r\nосвященнымъ спопамъ Великія м47 Ери\r\nРоссійской . . . и все вопіепъ къ ней . .\r\nТы радосшь намъ даешь, и кромѣ сей радо\r\nспи нѣпъ у насъ другой жерпвы, копорая\r\nбы доспойна была Те о\"я. .",
        "label": "5"
    },
    {
        "title": "Pis'mo postoronnego kritika v redaktsiiu nashego zhurnala po povodu knig g. Panaeva i «Novogo poeta»",
        "article": "БНСЬКО ПОСТОРӨивяге КРИТИКА В РЕДАВЦІЮ ВАШЕГе ЖУРНАЛА\r\nпо поводу книгъ г. ДАНАЕВА и « новлго поэта »\r\n1\r\n« Оставляя въ сторонѣ всякiя личности, обходя\r\nмолчаніемъ все посредственное, если оно не вред\r\nно, « Время » будетъ саѣдить за всѣми сколько\r\nнибудь важными явленіями литературы, остана\r\nвливать вниманіе на рѣзко выдающихся Фактахъ,\r\nкакъ положительныхъ, такъ и отрицательныхъ,\r\nи безъ всякой уклончивости обличать бездар\r\nность, злонамѣренность, ложныя увлечения, не\r\nумѣстную гордость и литературный аристокра\r\nтизмъ — гдѣ бы они ни являлись. Явленія жизни,\r\nХодячія мнѣнія, установившіеся принципы, сдѣ\r\nлавшиеся отъ общаго и слишкомъ частаго упо\r\nтребленія кстати и не кстати какими -то опош\r\nдившимися, странными и досадными афоризмами,\r\nточно также подлежатъ критикѣ, какъ и вновь\r\nвышедшая книга или журнальная статья. »\r\n(Изӣ вашего объявленія)\r\nМилостивый Государь,\r\nВъ литературѣ я человѣкъ совершенно посторонній. Я не зна\r\nкомъ ни съ однимъ редакторомъ, ни съ однимъ литераторомъ, ниже\r\nпублицистомъ, и хоть мнѣ уже не мало лѣтъ, но я даже и въ глаза\r\nне видывалъ ни одной изъ этихъ особи. Мнѣ дѣла вѣтъ ни до ихъ\r\nнаружности, ни до ихъ положения въ свѣтѣ: я люблю или не люблю\r\nихъ, хвалю или браню ихъ только на основании ихъ сочиненій яли\r\nихъ журналовъ. А чотаю ихъ я очень прилежно, потомучто въ\r\nвъ моемъ уединеніи мнѣ и дѣлать больше нечего. Ни съ кѣмъ изъ\r\nнихъ я никогда не бымъ въ перелискѣ, и если теперь рѣшаюсь из\r\nмѣнить, не скажу этому правилу, аа просто факту, — то потому что\r\nчувствую въ этомъ потребность. Ктому же я прочелъ вашу про\r\nграмму, въ которой вы съ такой похвальной, а вм:ѣстѣ съ тѣмъ и\r\nстранной самоувѣренностію говорите о вашемъ безпристрастій.КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣIE 47\r\nИзвините меня, милостивый государь, если въ этомъ я позволю\r\nсебѣ усомниться. Я не знаю вашихъ лѣтъ, но знаю мои года и ду\r\nмаю, что какъ бы ни зарекался человѣкъ быть безпристрастныхъ,\r\nа все - таки не выдержить. Живой человѣкъ.\r\nЯ же въ дѣлѣ литературы, повторяю, человѣкъ совершенно по\r\nсторонній. Личности для меня не существуютъ. Пушкинъ былъ\r\nдля меня всегда только книгой. Андрей Алекандровичъ Краевскій\r\nне болѣе какъ журналом. Г. Катковъ (имени и отчества не им:ѣю\r\nчести знать) тоже. Я пережилъ двѣнадцатый годъ, столь -славный\r\nвъ нашихъ лѣтописяхъ, и переживаю теперь превращение г-жа Евге\r\nнia Typъ въ еженедѣльную газету. Я пережилъ славянофиловъ и за\r\nпаднаковъ, время ихъ процвѣтанiя и постепеннаго обезсиленія, и\r\nпереживаю теперь основание новыхъ журналовъ, которые съ тѣмъ\r\nи основываются, чтобъ помирить враговъ, давно уже перестав\r\nшахъ ссориться. я пережимъ натуральную школу, это законное\r\nчадо западниковъ, и переживаю теперь появление полнаго собранia\r\nсочиненій г. Ив. Панаева.\r\nя столько пережилъ, что уже самъ хорошенько не знаю, что и\r\nкого я теперь переживаю. « Отечественныя Записки » въ своей ок\r\nтябрьской книжкь увѣряютъ мена, что я переживаю литературу\r\nскандаловъ.\r\n1\r\nОбвиненіе во всѣхъ скандалахъ, даже въ зарожденіи, въ осно\r\nваніи всей литературы скандаловъ обрушивается теперь на ro\r\nмову одного г. Панаева. Обвиненіе нешуточное и вовсе не такого\r\nрода, чтобъ можно было перенести его хладнокровно. А впрочемъ\r\nможетъ быть г. Панаевъ переносить его очень хладнокровно. И въ\r\nсамомъ дѣлѣ, чтож, туть очень - то горячиться? Правда, обви\r\nненіе это взываетъ къ общественному мнѣнію и исходит, изъ\r\nдвухъ самыхъ степенныхъ, самыхъ повидимому осмотрительвыхъ\r\nоргановъ вашей журналистики. Шу му по поводу скандаловъ надь\r\nлаво много.\r\nКогда я прочелъ діатрибу « Отечественныхъ Зарисокъ », мнѣ по\r\nказалось, что вся наша современная литература, начиная съ г. Гон\r\nчарова и кончая Марко Вовчкомъ, есть ничто иное какъ огромный\r\nскандалъ. У меня есть сосѣдъ по имѣнію, человѣкъ добрый, но\r\nочень- невзлюбовшій русской литературы съ тѣхъ поръ, какъ под\r\nвятъ был одинъ извѣстный вопрос, такъ онъ теперь все во\r\nсится съ « Отечественными Записками » и всtімъ тычeть пальцемъ,\r\nсмотрите, дескать, полюбуйтесь, вотъ она литература-то сканда\r\nмовъ. Я бъ ее еще не такъ отдѣла\r\nи если подумаешь, что весь этотъ шумъ, всѣ эти обвиненія\r\nпроисходять оттого только, что в. Фельетонныхъ отдѣлахъ нѣко48\r\nВРЕМЯ\r\nторых журналовъ задѣты двѣ-три личности, уже черезъ - чуръ за\r\nрисовавіші яся передъ общественнымъ мнѣніемъ, личности, кото\r\nрыя уже черезъ-чуръ затолкансь у насъ передъ глазами, такъ что\r\nзарабило у насъ до слезъ, как, иногда рябитъ, когда долго засмот\r\nришься на облако толкуш (*), снующихъ передъ вами въ тихій аѣт\r\nній вечеръ; — такъ вотъ, если полумаешь только объ этомъ, то не\r\nвольно скажешь, что молода еще напа литература, если такіе пожи\r\nмье и почтенные журналы так, неловко проговариваются. Впро\r\nчем, и то сказать, въ извѣстныя лѣта начинаешь дѣлать престран\r\nвыя вещи.\r\nНѣтъ ничего нелѣnѣе и вмѣстѣ смт.інѣе этихъ криковъ о скан\r\n-далахъ, особенно если взять въ соображеніе, что ихъ испускаютъ\r\nОтеч. Зан. и Библіотека для Чтенія. Я не говорю уже о Петербург\r\nскихъ вѣдомостяхъ; для насъ давно не тайна, что эта газета со\r\nстоитъ по особымъ порученіямъ и на посылках, у Отечественныхъ\r\nЗаписокъ. Осевніе походы ея перешли ей по наслѣдству отъ прежней\r\nСъверной Пчелы и давно уже перестали удивлять даже насъ провин\r\nдіаловъ. Впрочемъ эта газета до того уже упала въ общественному\r\nмнѣніи, что на нее даже никто не отвѣчаетъ. Какiя нападки она ни дѣ\r\nлаeтъна Современникъ или на Русскій Вѣстникъ, эти журналы даже и\r\nне оборачиваются посмотрѣть, откуда на нихъ сie? Мало видно дѣ\r\nлать разныя улучшенія, заводить разныхъ корреспондентовъ (впро\r\nчем, надо отдать имъ справедливость, скучноватыхъ) единственно\r\nпотому, что другая газета въ самомъ дѣлѣ улучшается и грозить\r\nопасной конкуренціей. Все это внѣшнія улучшенія, и газета по преж\r\nнему будетъ падать, если не начнетъ издаваться на прямыхъ, безуко\r\nризненныхъ основаніяхъ. Но какъ могли такъ переполошиться Оте\r\nчественныя Записки, которыя постоянно ратовали за гласность и\r\nза свободу мнѣній. Такъ-то вотъ и всегда у насъ. Иной господинъ\r\nцѣмую жизнь свою кричитъ огласности, пріобрѣтаетъ себѣ этимъ\r\nрангъ литературнаго генерала; начинаетъ смотрѣть такой важной\r\nособой; а чуть крошечку кольнуть его, начинаетъ кричать караулъ,\r\nскандалъ на всю русскую литературу. По моему мнѣнію у насъ\r\nскандалъ скорѣе можно встрѣтить въ такъ-называемой серьезной\r\nстать, чѣмъ въ стишкахъ и Фельетонахъ. и въ самомъ дѣлѣ весь\r\nскандалъ, о которомъ раскричались почтенные журналы, сходится\r\n-на два на три стихотворенія, да на два -три Фельетона.\r\nЕсли эти стишки и статейки скандалъ, то прямо утверждаю, что\r\nесть другие скандалы гораздо болѣе серьёзные. Развѣ не скандалъ\r\n(1) Изъ всѣхъ толку шъ самая скучная есть безъ сомнѣнія литературная тол“\r\nкуша. Что бы г. Панаеву въ панданъ къ своей прекрасной повѣсти: • литератур\r\nная тла » описать литаратурную толкушу.\r\n)\r\n:КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣBIE 49\r\nвапримѣръ эта тревожная и, теперь можно сказать утвердительно,\r\nнескончаемая переписка г. Каткова съ г- жою Евгеніею Туръ?\r\nМожно ли такъ зарисоваться перед общественнымъ мнѣніемъ и\r\nсмотрѣть на свои домашнія дѣла, на свою домашнюю стирку, какъ.\r\nнә дѣло великой важности, какъ ва какое-то чуть не государствен\r\nное дѣло, въ которомъ каждый изъ читателей непремѣвно обязанъ\r\nпринять участие? Развѣ не скандалъ въ своемъ родѣ статья г. Дудь\r\nкина о Пушкинѣ, статья, которая сама себя испугалась и поспѣшила\r\nумолкнуть? Развѣ не скандалъ нѣкоторыя статьи г. Бова въ « Совре\r\nменникѣ »? Развѣ не скандалъ само объявленіе объ изданій « Отеч.\r\nЗап. » въ будущемъ году? Утверждать, что послѣ Бѣлинскаго нача-.\r\nлась только серьезная критика и оцѣнка нашихъ писателей, между\r\nтѣмъ какъ вся - то эта критика вплоть до 54 года занималась весьма\r\nважными спорами о томъ, въ какомъ году родился такой-то писа\r\nтель и въ какомъ мѣсяцѣ получилъ онъ такую - то награду,\r\nутверждать это, по моему, скандалъ. Развѣ не скандалъ говорить\r\nо своей собственной драмѣ, какъ о счастливомъ пріобрѣтеніи для\r\nжурнала? Намъ посчастливилось, говоритъ г. Писемскій въ своемъ\r\nобъявленіи, да еще подписывается подъ нимъ, — посчастливилось со\r\nвокупить три лучанія произведенія русской литературы за 60 - й годъ,\r\nи въ томъ числѣ называетъ свою драму. А учоные скандалы « Соврс\r\nменника, » а ваша серьезная авторитетность, съ которою вы часто\r\nговорите о пустякахъ, а ваша лесть передъ литературными автори\r\nтетами -развѣ это не скандалъ? Вѣдь бывали примѣры, что иные\r\nрецензенты забѣгали къ такому -то литературному генералу, за\r\nтѣмъ, чтобъ попросить у него позволенія не совсѣмъ одобрительно\r\nотозваться о такомъ - то мѣстѣ или о такой сценѣ его романа или\r\nповѣсти. Можетъ быть вы не знаете такихъ рецензентовъ? А я даже\r\nвидѣмъ каррикатуру па этотъ случай. Да чего лучше? В. « Отеч. Зап. »\r\nя однажды заразъ прочелъ двѣ критики на повѣсть « Наканунѣ » т.\r\nТургенева. Одну, написанную кажется г. Басистовым », а другую\r\nдоставленную самимъ г. Тургеневымъ, а ему вѣроятно откуда-ни\r\nбудь присланную. Первую я уже позабылъ: въ ней все такіе Фи\r\nміамы были… Вторая написана была съ достоинствомъ. Въ ней\r\nпрямо говорилось что худо, что хорошо въ повѣсти г. Тургенева.\r\nЧтожъ бы вы думали, милостивый государь? вездѣ, гдѣ критикъ\r\nпорпцамъ автора « Записокъ Охотника », вездѣ редакція поспѣвила\r\nзаявить свое несогласие. Чего бы ужь тутъ кажется лебезить ре\r\nдакціа? Г. Тургеневъ самъ присмалъ эту критику въ редакцію, самъ\r\nзахотѣлъ не скрыть отъ публики не совсѣмъ благосклонныхъ\r\nотзывовъ остроумнаго критика - вѣтъ! и тутъ нужно подкурить. A\r\nвсе надежда Т. 1. — получить Отд. ІІІ. отъ знаменитаго чувелиста… хоть что - ви\r\n450 ВРЕМЯ\r\nбудь, лишь бы только одно имя. и въ, самомъ даѣ въ объявленіп\r\nобъ изданій « Отеч. Зав. въ числѣ разныхъ именъ стоитъ и выя\r\nг. Тургенева. Не знаю, много ли вишутъ тами господа А. и Б., но по\r\nложительно знаю, что въ послѣдніе года не встреѣчамъ въ нихъ по\r\nвѣстей г. Тургенева, а между тѣмъ има его съ неутомимымъ упор\r\nствомъ сохраняется вь ежегодныхъ объявленіяхъ « Оте. Зап. » я\r\nужь думаю, милостивый государь, но участвуетъ ли въ вихъ вашъ\r\nроманистъ подъ каким-нибудь псевдонимомъ..\r\nМнѣ приходитьтеперь ва мысль, милостивый государь, что есан\r\nкогда-нибудь появится въ печата напримѣръ переписка покойнаго Бѣ\r\nлинскаго съ его московскими друзьями, - чтожъ?. и она будетъ скан\r\nдаломъ въ нашей литературѣ? Вы, можеть, скажете: пусть худож\r\nникъ беретъ свои тины изъ дѣйствительности, но зачѣмъ же руб\r\nликовать тѣ лица, тѣ Факты, которые дали ему первую: мысаь и по\r\nбудила его написать свое художественное произведевie? Все такъ,\r\nотвѣчаю я, но почему жъ не опубликовать в лица, если они дѣй\r\nствительно достойны позора или посмѣянія? Отчего не указать на\r\nвихъ пальцемъ? Художественное произведение само по себѣ, а мае\r\nность сама по себѣ; неужели жъ вы пойдете противъ масности?\r\nВѣдь кричали- же въ первое время появленія Гоголя, что его лица\r\nнедѣйствительны, что такихъ лицъ не бываетъ въ ватурѣ.. и\r\nсколько кричали -то! А еслибъ рядомъ съ художественнымъ произ\r\nведеніемъ быма тогда и гласность, публика бы увидала, что правъ\r\nГоголь, а виноваты его обвинители. Вотъ въ этомъ - то смыслѣяи\r\nговорю, что безъ гласности проиграетъ и художественное произ\r\nведеніе. Неужели жъ, повторяю, эта переписка будетъ тѣмъ\r\nродомъ литературы, « въ которомъ играетъ главную роль лицо, а\r\nне идея, фактъ, а не творческое созданіе », какъ начинают Отече\r\nственныя Записки свое строгое слово? Ну, чтожъ, что: тутъ\r\nлицо, а не идея? что тутъ Фактъ, а не творческое созданіе? Hвка\r\nкая литература въ мірѣ не может обойдтись безъ этого рода з пись\r\nменности, а тѣмъ болѣе литература развивающаяся, богатѣющая,\r\nвступающая въ права свои. Творческое создавie, нѣтъ свора, вещь\r\nпрекрасная, я стою за то. Но если въ литература будетъ все шито\r\nда крыто, если до масъ не будутъ доходить иногда вѣсти о томъ,\r\nкакъ безчинствуетъ сильный надъ,слабымъ, къ, какимъ имутням\r\nприбѣгаетъ такой -то откуаццакъ и какъ грабитъ бѣдѣй юдъ тач\r\nкое - то лицо, поставленное правительствомъ, чтобъ оберегать лю\r\nдей, а не грабить; какъ иногда зарисовывается осаѣрменный, сча\r\nсrіемъ такой- то промышленникъ; - то отъ этого, право, потеряет\r\nи творческое созданіе, Вѣдь изъ лица, живыхъ, свующихъ, боса\r\nтыхъ, бѣдныхъ, честныхъ и плутующихъ создаетъ ово свои тары;КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕВIE 51\r\n1\r\nа вѣдь: өзъ суммы Фактовъ, выживаемыхъ народомъ, создаетъ оно.\r\n. свои перипетів? Вы называете это литературою скандаловъ, ая на\r\nа зываю, это, черновою работой, стелажами, известью и глиной дыя\r\nс чудныхъ замковъ творческаго создавія.\r\nПозвольте мнѣ, милостивый,государь, прослѣдить по пунктамъ\r\n: всю статью « Отеч. Зана ». Она замѣчательва во многихъ отноше\r\nя ніяхъ. Сверхъ. того, налобно же наконецъ, показать вѣкоторым\"ь.\r\nжурналамъ,.. что., въ наше время трудно уже такъ морочить читаю\r\n« щую публику, «какъ морочили ее в тридцатыхъ и соровьхъ го\r\nдахъ. Она уже не та, она много выросла въ послѣдніе года, ея при\r\n- было. Какъ ни скрыты ваши потаенныя витки, которыми вы дви\r\nгаете ваші мәрьонетка, она, видитъ эти нитки и очень хорошо\r\n: знаетъ, къ чему все это клонится. Она не виновата, что вы остались\r\nі твже и при тѣхъ же понятіяхъ, мнѣніяхъ и върованіяхъ, что и въ.\r\nСороковыхъ годахъ. Вольно жъ вамъ было не замѣчать ея чуднaror:\r\n» роста. Она уже не прежній ребенокъ: она очень хорошо видитъ и\r\nваши осевніе походы, хоть вы врямо и не говорите, го:дескать,\r\nя любезные читатели, не подписывайтесь на такой -то журналъ; изъ\r\n. прежней грубой Формы вы уже выжила. О. В. Булгаринъ, теперь\r\nуже невозможенъ.. Видатъ публика и наши журнальныя вражды,.\r\nподнимаемья бухто бы из - за принципов, науки или искусства, а.\r\nна самомъ дѣлѣ изъ очень мчныхъ цѣлей. Въ протокол общества.\r\nпособія нуждающимся литераторамъ и учонымъ (4 октября), но по\r\nводу разныхъ упрековь обществу, было сказано: 4. « такіе упрека,\r\nдоводимые до общаго свѣдѣuiя и остающіеся безъ отвѣта, вредятъ,\r\nцѣлому обществу въ мнѣuiи иногородшыхъ его членовъ и той ча\r\nсти публики, которая не посвящена въ тайны петербургской жур\r\nналистики и петербургскихъ литературных отношений. Стало быть\r\nдійствительно существуютъ тайны петербургской журналистики и,\r\nпетербургскихъ. литературныхъ отношений. Отзывъ общества - я,\r\nсчитаю въ этомъ смыслѣ почти ОФФИціальoымъ увѣдомленіемъ..\r\nОбращаюсь къ стать: « Отеч. Зап. » Эта статья, как вы уже\r\nзваете, написана по поводу сочвненів г. Панаева. Первая часть ея\r\nПодіtісана каким - то непризнаннымъ поэтомъ. Если « Отеч. Зап. »\r\nсчитаютъ скандаломъ стишки въ разныхъ шуточныхъ изданіяхъ и\r\nФельетоны Новаго Поэта, то эта статейка тоже скандалъ. Ова назии\r\nсава въ такомъ тонѣ: Ахъ, Иванъ Иванычъ; какъ вамъ не стыдно,\r\nИван - Иванычъ; и отъ васъ этого никакъ не од идaмъ, Иванъ Ива\r\nнычъ; я васъ знамъ еще маленькимъ, Иван Иванычъ! т. д. и,не\r\nсмотря на это, я не • назову; этой пустенькой статейки сканда ---\r\nДомъ. Ова: — статейка- неловкая, неостроумная и даже дурнаго тона,\r\nно не скандалъ, точно такъ какъ ве. составляють, скандала,и мелкie52 ВРЕМЯ\r\nтакъ о\r\nстишки и фельетоны Новаго Поэта. Конечно, помѣщенная въ серьез.\r\nном ь отдѣлѣ такого серьезваrо журнала, какъ « Отеч. Зап., » жур\r\nнала, говорящaro объ всемъ съ нахмуренною бровью, эта статейка\r\nкакъ-то невольно рѣжетъ глаза, но пусть ужь она не будетъ скан\r\nдаломъ. Не всякая дурная шутка составляетъ литературный скан\r\nдалъ. Привилегiя или монополія скандалов, остается за нашими\r\nсерьезными журналами. Вотъ послѣсловіе этой статейка, написан\r\nное по всѣмъ признакамь человѣкомъ очень близкимъ къ редакцій,\r\nчеловѣкомъ очевидно очень серьёзнымъ, близко подходитъ къ скан\r\nдалу.\r\n• Этотъ-то родъ литературы, такъ начинается это послѣсловie,\r\nкоторомъ играетъ главную роль лицо, а не идея, факть, а не творче\r\nское созданіе, получилъ у насъ широкое примѣненіе и образовалъ цѣ\r\nлую литературу скандалова. Скандалы появились — мы уже теперь го\r\nворимъ не ог, Панаевѣ и Новом. Поэть въ журналахъ толстыхъ и\r\nтонкихъ, на столбцахъ газетъ и еженедѣльныхъ изданій,.\r\nВы говорите не ог. Панаевѣ и не о Новомъ Поэтѣ?\r\nкомъ же? Ужь не объ обличительной и литературѣ? Въ такомъ\r\nслучаѣ въ критикѣ « Отеч. Зап., » которая, съ тѣхъ поръ какъ Бѣ\r\nлинскій покинулъ этотъ журналъ, сдѣлалась однимъ изъ безцвѣт\r\nвѣйшихъ его отдѣловъ, произойдетъ съ будущаго года значитель\r\nная перемѣна. Она стало-быть примкнетъ къ « Библіотекѣ для Чте\r\nнія, » и у насъ вмѣсто одного журнала искусства для искусства,\r\nявится ихъ два. Все-таки лучше имѣть хоть одно не совсѣмъ вѣр\r\nное направленіе, чѣмъ вовсе не им:ѣть никакого. Но вѣтъ; не то\r\nкажется хотятъ сказать « Отеч. Зап. » Продолжаю дѣлать выписки:\r\n• Ему (т. е. этому роду литературы, гдѣ лицо и т. д.) преданы ду\r\nшой и тѣломъ всѣ бездарности, потому что онъ очень легокъ; на нехъ\r\nосновывають свою репутацію вновь- появляющиеся журналы и газеты,\r\nпотому что скандалъ заставляетъ говорить о себѣ и привлекаетъ под\r\nписчиковъ; къ нему прибѣгають люди, которые и не имѣли его сна\r\nчала въ виду, но въ разгарѣ полемики не съумѣли сдержать себя. Го\r\nродская слетня, личная клевета заступила мѣсто таланта, и мы при\r\nсутствуемъ при томъ безобразіи литературныхъ выходокъ, каторое\r\nслужить весьма -прискорбнымъ явленіемъ нашего времени. •\r\nНѣтъ, тут, очевидно не обличительная литература. Тутъ опять\r\nо стишкахъ, ия, на котораго, слава Богу, не пишутъ еще ни стиш\r\nковъ, на эпиграммъ, и у котораго потому кровь течеть правильно\r\nи спокойно, я никакъ не могу понять ни такого ожесточенія, ни та“\r\nкого преувеличенія. Прочтя вышеприведенныя строки, право полу\r\nмаешь, что у насъ не осталось уже ни одного таланта и всѣ они\r\nпустились писать смѣхотворные стишки на почтеннаго редактораКРИТИЧЕСков ово3PERIE 53\r\n« Отеч. Зап., потомучто, замѣтьте, кто пишетъ подобные стирки,\r\nтотъ ужь ве талантъ. Подумаешь, что вся наша литература: и муж\r\nчины - писатели и дамы - писательницы и дѣти-писатели и псевдо\r\nнимы и анонимы, бросили писать романы, комедіи и повѣети и ста\r\nаи выдѣлывать только скандалы. Ну, можно ли такъ волноваться\r\nизъ - за такихъ пустяковъ? Вся-то эта по вашему литература скан\r\nдаловъ сводится на нѣсколько стихотвореній, которыя всѣ на пере\r\nчеть. Надобно ужь слишком сильно принять к сердцу нѣсколько\r\nкуплетовъ, чтобъ изъ-за этого поднять такой гвалтъ. Мнѣ, человѣ\r\nку постороннему и, главное, хладнокровному, хочется сказать по\r\nчтенному редактору: милостивый государь, вы любите гласность,\r\nпо крайней мѣрѣ вы съ самаго основанiя своего прекраснаго жур\r\nнала взывали къ ней, ждали и звали ее. И вотъ вдругъ, съ нача\r\nломъ нынѣшняго благословеннаго царствованія, разступились обла\r\nка, заволакивавія наше небо, и сквозь нихъ весело проглянулъ го\r\nмубой клочекъ его. Стало возможнымъ осмѣивать нѣкоторыя лица\r\nили всѣмъ надо:ѣвшiя или злоупотребившія законѣ и власть имъ\r\nпредоставленную или наконецъ такія, какъ напримѣръ господинъ\r\nКозля иновъ, которые нѣтъ- нѣтъ да и отдуютъ нѣмку. Вмѣстѣ съ\r\nкуплетами на этихъ господъ, вѣроятно по ошибкѣ написали нѣ\r\nсколько куплетовъ и на вась. Ну, чтожъ что написали велика\r\nважность! Неужели жъ изъ того, что гласность разъ ошиблась,\r\n- долой ее. Нѣтъ, милостивый государь, если вы любите гласность,\r\nизвиняйте в уклоненія ея. Вы конечно не оскорбитесь, если я по\r\nставлю лорда Пальмерстова на одну доску съ овъ\r\nчеловѣкъ почтенный во всѣхъ отношеніяхъ — Что жъ? онъ\r\nне обижается, когда его продернуть иногда въ двадцати или\r\n, тридцати оппозиціонныхъ журналахъ, да осмѣютъ въ десяткахъ\r\nшуточныхъ, да обругаютъ на чемъ свѣтъ стоитъ въ сотняхъ\r\nВностранныхъ - Французскихъ, нѣмецкихъ, американскихъ. По\r\nвѣрьте, что послѣ всего этого продергиванія онъ купаетъ съ\r\nсвоимъ обыкновеннымъ аппетитомъ, и ночью, когда говоритъ въ\r\nпалатѣ, голосъ его не дрожить и не взволнованъ нисколько. И ни\r\nкогда ва умъ ему не вспадетъ желать уничтоженія гласности. И за\r\nкого вы стоите, за кого вы ратуете, милостивый государь? За го\r\n- сподъ Гусиныхъ, Сорокиныхъ, Козляиновыхъ, Аскоченскихъ, по\r\nтомучто если не считать васъ, милостивый государь, васъ, котора\r\nго задѣли можетъ быть по недоразумѣнію, вѣдь куплеты писались\r\nтолько на подобныя лица. Стало-быть все, что вы писала огласно\r\nсти, всѣ ваши воззванія къ ней, вся ваша жажда ея все это были\r\nслова, слова и слова?.. Стало быть пусть пишутъ про другихъ, мы\r\nбудемъ молчать и посмѣемся еще съ приятеляме надъ7 осмѣянными\r\nвами51.(BPEME\r\nE\r\n1\r\nавцами, только бы насъ-то не трогали. Нѣтъ, милостивый государь,\r\n„ ваше поколініе (А старикъ, совсѣмъ старикъ, у меня и ноги ужь\r\n-не ходятъ, и потому, я не принадлежу къ вашему поколѣнію) и безъ\r\nтого:ужь много играло словами. Можетъ - быть исторческая роль\r\nего была играть словами, но изъ этихъ мовъ ростетъ, теперь новое\r\n- поколѣніе, для котораго слово и дѣю, можетъ - быть, бууть си\r\nновимами и которое понимаетъ гласность цѣсколько шире, чѣмъ\r\n« вы понимаете ее. Я согласенъ, что вамъ все это крайне неприятно;\r\nя знаю изъ разныхъ печатныхъ статеекъ, что, васъ всюду выба\r\nраютъ на почотныя мѣста: вы членъ комитета литературнаго Фон\r\nда, вы даже казначей его, вы главный редакторъ энциклопедическа\r\nго лексикона, вы, однимъ словомъ - лицо, а не то что какая- ни\r\n-будь персона; понимаю, еще разъ понимаю, какъ вамъ все это не\r\nнроятно, но что жъ дѣлать? укрѣпитесь. Нельзя же вдругъ вычерк\r\nнуть, изъ жизни чрежніе либеральные годы, прежнія вѣрованія.\r\nТакое ужь видно время, слава Богу, пришло, что в лицом - то нельзя\r\nбыть безъ этихъ вѣрованій,\r\nВы тоже неправы, милостивый государь, и съ точки зрѣнія ри\r\nторики и пiдтики. Разверните Кошанскаго, и вы увидите, что эпи\r\nграмма, купаетъ и даже тріолетъ (этотъ послѣдній родъ забытъ, къ\r\nсожалѣнію, съ самаго Карамзина) имѣютъ въ каждой литературѣ\r\nправо гражданства. Лучшін эпиграммы писалъ Пушкинъ. Право,\r\nкакъ вораздумаешь, милостивый государь, такъ и выйдетъ, что ва\r\nmе время не выдумало новаго пороха. Наши куплетисты и сатирики\r\nдолжны сознаться, что и они повторяють зады, да и вы, милости\r\nвый государь, повторяете зады же. Какъ до нихъ писались Пушки\r\nанымъ и другими нашими стихотворцами куплеты и эпиграммы,\r\nтакъ и до васъ даддѣй Венедиктовичъ Булгаринъ тоже вотъ сильно\r\nвозставалъ на этотъ родь литературы, гдѣ «главную рольиграетъ\r\n-лицо, а не идея и т. д. », какъ вы,выразилась въ своемъ журналѣ.\r\nВы, тоже неправы и там, гдѣ говорите, что этому роду « преданы\r\nдушой и тѣломъ всѣ бездарности, потомучто онъ очень легокъ.. Во\r\n-первыхъ онъ вовсе не легокъ: надо имѣть особый талантъ, чтоб\r\nемѣщить, особый склад ума, чтобъ написать нѣчто остроумного\r\n-граціозное въ этомъ родѣ, а во вторыхъ должно сознаться, что\r\n-большая часть стишковъ, написанныхъ въ честь разныхъ „ ицъ,\r\n«были и граціозны и остроумны. Вы конечно по щекетливому поло\r\nженію своему не можете быть судьею въ этомъ дѣлѣ, а то непре\r\nмѣнно согласились бы со мною. Разумается изъ вѣжливости и при\r\nавчія, говоря-съ вами, я не стану дѣлать выписокъ, но вспомните\r\nдая,прим:ѣра ваше будто бы свиданіе съ господиномъ Перейрой въ\r\n«Искрѣ », который, сказать кстати, такъ грубо и неприлично обоКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНЕ 55\r\nE\r\n1\r\n1\r\n- но мало ли\r\nшолся съ Редакціею Санкт-Петербургскихъ вѣдомостей, написавъ\r\nей такое длинное, но тѣмъ не менѣе не совсѣмъ вѣжливое посланіе.\r\n, Какъ угодно, а статейка Искры въ высшей степени зла и остроум\r\nна, а въ этомъ вѣдь и заключается все качество эпиграммы. По\r\nзвольте мнѣ припомнить одно стихотвореніе, очевидно написав\r\nное ве на васъ, хоть тамъ и есть слово « редакторъ »,\r\n| редакторовъ въ Петербургѣ и Москвѣ. Ктому же для очистки со\r\nвѣсти я нарочно посмотрѣлъ на вашъ портретъ въ изданія Мюн\r\nстера и увидасъ, что волосы ваши прямые и гладкіе, а тутъ воспѣ\r\nвается какой - то кудрявый редакторъ. Мнѣ потому хочется приве\r\nсти здѣсь эти стишки, что они очень милы и граціозны, а главное\r\nне обидны и не злы. Я говорю здѣсь о стихотвореніи:\r\nБлуждаетъ старецъ среброкудрый\r\nМежду тирoлeкъ и цыганъ;\r\nЧто ищетъ онъ, редакторъ мудрый,\r\nЧто потеряхъ въ кафе- шантанъ.\r\n.\r\nПоетѣ и бляшетъ трупа Хендта,\r\nФохтӣ чуднымъ свѣтомъ зали сади,\r\nи точно радужная лента,\r\nКахелiй пышныхъ вьется радъ.\r\nСлѣлующаго куплета не помню, а справиться негдѣ; но вотъ\r\nпослѣдній:\r\nПредъ нимъ волнуется и свищетъ\r\nНеугомонная толпа,\r\nА онъ, мятежный, Ицку ищетъ,\r\nЧтобъ говорить про откупа.\r\nКакъ угодно, милостивый государь, а это премиленькая вещица\r\nвъ своемъ родѣ. Жаль, что я позабылъ пропущенный куплетъ: въ\r\nнемъ былъ пресмѣшной переводъ Французскаго слова café- chantant.\r\nВы сознаётесь также, милостивый государь, что всѣ подобныя\r\nвещи заставляютъ говорить о себѣ и привлекаютъ подписчиковъ.\r\nЕсли вы говорите это, то вамъ можно повѣрить на -слово, потому\r\nчто изъ всѣхъ редакторовъ, вы конечно найопытнѣйшій. Но вѣдь\r\nВотъ что выходить изъ этого: если они привлекаютъ подписчи\r\nковъ, стало - быть публика ихъ любитъ? Да, это Фактъ, но отнюдь\r\nне грустный, и публику нельзя винить за это, какъ вы это дѣлаете\r\nдалѣе въ статьѣ своей. Вуду продолжать выпрски:\r\n« Городская сплетня, личная клевета заступила мѣсто таланта, и\r\nмы присутствуемъ при томъ безобразіи литературныхъ выходокъ,\r\nкоторое служити весьма прискорбнымъ явленіемъ настоящаго вре: 56 ВРЕМЯ\r\n-\r\n>\r\n1 1\r\nмени. Забыто честное труженичество, нѣтъ и помину объ иде.\r\nи искусствѣ и паясничество назвало себя сатирой. »\r\nЭто безспорно очень краснорѣчиво, но гдѣ же тутъ правда? Ка\r\nкая была у насъ литература, такая и осталась. Въ послѣдніе годы,\r\n-слава Богу, никто изъ нашихъ талантовъ не умеръ. Всѣ они на\r\n\" лицо. Какъ писали прежде, такъ и теперь пишутъ. Новыхъ талан\r\nтовъ прибавилось немного, стало-быть и въ этомъ отношении все\r\nу насъ по старому. Кто же изъ нихъ забымъ честное тружениче\r\n•ство, кто же изъ нихъ забылъ объ идеѣ и объ искусствѣ? — Вотъ\r\nвопросы, на которые трудно будеть кому -нибудь отвѣтить. Обви\r\nнять всю литературу въ скандалахъ и паясничествѣ, это, какъ хо\r\nтите, немного странно.\r\n« Нѣтъ надобности указывать на мелочи дрязговъ, которые ки\r\nшатъ. Не съ этой цѣлью мы и характеризуемъ ихъ. Явленіе болѣс\r\nприскорбно, нежели кажется с первaго взгляда, и мы полагаемъ,\r\nчто поразлумать о немъ пора каждому, сколько нибудь уважающему\r\nсебя литератору. »\r\nПораздумать, почему не пораздумать. Но вотъ въ чемъ дѣло:\r\nлитераторъ пожалуй и пораздумаетъ, да и приметъ на свой счеть\r\nвсе, что вы тутъ наговорили, вѣдь вы такъ все обобщили, что мнѣ\r\nкажется, ия виноватъ въ скандалахъ, что и я только и занять, что\r\n« дрязгами, которыя кашатъ ». Такъ зачѣмъ же кишатъ эти дрязга?\r\nЗачѣмъ подавать поводъ къ этимъ дрязгамъ? Вѣдь вотъ тотъ ре\r\nдакторъ, о которомъ сложено вышеприведенное мною стихотворе\r\nніе, можетъ тоже, какъ и вы, сказать, что это дрязги, и обвинить\r\nвъ этихъ дрязгахь всю литературу. Прекрасно, но зачѣмъ же онъ\r\nподаетъ поводъ къ этимъ дрязгамъ. Зачѣмъ ему искать какого - то\r\nИцку? Чтоб, говорить про откупа? а зач:ѣмъ ему говорить про от\r\nкупа? Если онъ редакторъ изданія, претендующаго на современ\r\nность, такъ онъ долженъ бы говорить противъ откуповъ и чуж\r\nдаться всякихъ Ицекъ. За Ицекъ-то надъ нимъ и смѣются. А то\r\nонъ будетъ писать одно, а дѣлать другое: тогда - то вотъ и выйдеть\r\nнастоящій скандалъ.\r\nНо продолжаю:\r\n• Въ чемъ искать его (этого явленія) причину? Главная причина\r\nсостоитъ въ разложенiн тѣта элементовв нашей литературы, которыми\r\nона жила до сих поря. Была она однообразна, сдержана и твердо вѣ\r\nрила нѣсколькихъ, весьма-немногимъ и самымъ несложныхъ принци\r\nзамъ. Лишь только началось разложение, лишь только начали старѣть\r\nтѣ начала, которыми жила литература — начались и насиѣшки надъ\r\nтѣмъ, что устарѣло. »\r\nи слава Богу! О чемъ же тутъ жалѣть? И прекрасно, что начаКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣніE 57\r\n.\r\nась расмѣки вадъ тѣмъ, что устарѣло и что мѣшает.. и прек\r\nрасно, что ты элементы нашей литературы, которыми она жила\r\nдо сихъ поръ, разложились, хотя это простое понятие могло бы быть\r\nпопроще выражено. Но такъ -какъ мы всѣ уже привыкли къ учо\r\nвому слогу « Отеч. Зап., » то понимаемъ его отлично. Не понимаю я\r\nтолько, о чемъ же тутъ жалѣютъ « Отеч. Зап. » или въ чемъ обви\r\nнаютъ они напу литературу? Смѣяться надъ тѣмъ, что устарѣло,\r\nотжило, но упрямо не сходить со сцены, упрямо копошится и хло\r\nпочетъ у всѣхъ передъ глазами, право не прелосудительно. Го\r\nраздо хуже было бы молчаніе или равнодушіе. Когда смѣются, зна\r\nчитъ принимаютъ участie, значить, что мысль о незаконности или\r\nнесвоевременности того или другаго явленія уже осмыслена обще\r\nственнымъ сознаніемъ, значит, что общество уже оторвало отъ\r\nсебя это устарѣлое явленіе, какъ вредный наростъ, и смотритъ ва\r\nнего, какъ ва предметъ посторонній. Если это явление насильно\r\nхочетъ навязывать себя обществу, надо бороться съ нимъ, ну хоть\r\nнасмѣшкой, если ей одной можно бороться. « Отеч. Зап. » должны бы\r\nзвать, что орудія для борьбы нельзя выбирать по произволу. Упо\r\nтребляются тѣ, какія употребить можно.\r\n• Но эти насмѣшки (продолжаютъ • Отеч. Зап. • все - таки ограни\r\nчились бы насмѣшками надъ ученіями, идеями, а не лицами, еслибъ\r\nлитературное общество жило у насъ давно и выработало себѣ извѣ\r\nстные законы, безъ которыхъ не можетъ жить никакое общество.\r\nЭтого-то и не было. »\r\nДѣйствительно такъ; законовъ литературныхъ литературное об\r\nщество не выработало. Но вотъ что: англійское и Французское обще\r\nство выработали себѣ на этотъ счетъ всевозможные законы, -и та\r\nкie, передъ которыми преступившіе ихъ отвѣчаютъ въ судѣ, и такіе,\r\nпереди которыми оправдываются в общественномъ мнѣнів, оправды\r\nваются передъ установленными приличіями и наконецъ передъ своей\r\nсобственной совѣстію. А все-таки и тамъ борьба шла не съ одними\r\nученіями, но и съ лицами. Вспомните наприм:Бръ все царствованіе\r\nЛун Фолиппа и все послѣдующее время до возстановления Имперій.\r\nВспомните, какъ въ каждомъ нумерѣ какого нибудь Фигаро, Шари\r\nвари или « Journal pour rire » Фигурировали въ каррикатурахъ пор\r\nтреты людей съ европейското извѣстпостію. Вспомните насмѣшки\r\nнадъ Тьеромъ, Гизо, главами соціалистовъ, надъ Прудономъ, Кабе,\r\nПьеромъ - Леру. Это въ шуточныхъ журналахъ; въ серьезныхъ бы\r\n10- тоже: доказательство найдете во множествѣ литературныхъ про\r\nцессовъ того времени. Въ англійской литературѣ чуть ли еще не\r\nсильнѣе все это было, да и теперь есть. Да и вы сами, который такъ\r\nмудро проповѣдуете теперь умѣренность, (за настоящую умѣренность,58 BPEMA'T.\r\nпозвольте увѣрить васъ, ия стою), веромните ваши прежнія распри\r\nсъ устарѣлыми ученіями, вспомните ваши отвѣты Булгарину или\r\nПолевому… ву, хоть по поводу значенія Гоголя. Борясь,съ ученіями,\r\nвы не щадили и лицъ, и это уже не въ шуточномъ отдѣлѣ, котораго\r\nгу ваеъ никогда и не было (похвально или,не похвально это, не знаю),\r\nа въ серьезномъ, въ критик. Перелистывая старыя бесѣлы ваши\r\n-съ вашими прежними недругами, удивляешься возможности нѣкото\r\nрыхъ выраженій въ нечати и невольно чувствуешь, что наше время\r\nслѣлало большой шагъ впередъ! Посмотрите, какъ все прилично и\r\nчинно въ нашихъ современныхь критикахъ. Прежней брани и саѣ\r\nдовъ нѣтъ. Позволяются только намеки и то тонкіе и, главное, по\r\nчти всегда справедливые. Недавно е. Чернышевскій не употребилъ\r\nтакихъ тонкихъ намековъ относительно г., Погодина, и посмотрѣ\r\nай бы вы; какъ даже у насъ въ захопустьѣ тьками на это пальцами.\r\nВоображаю, что было у васъ въ Петербургѣ и въ какое негодованіе\r\nдолжны были придти вы, милостивый государь. Воображаю потому,\r\nчто самъ былъ сильно взволнованъ, тъ, что ни говорите, а у\r\nвас есть общественное мнѣніе и такъ ругаться, какъ ругались ne\r\nчатно въ тридцатыхъ и сороковыхъ годахъ, теперь уже невозмож\r\nво. Произошло сильное смягченіе въ литературныхъ нравахъ.\r\nПрошедшее представляло намъ немного удачныхъ проемовъ борьбы\r\nстараго съ новымъ: настоящее, захваченное врaсiплохъ серьезностію за\r\nдачи, выказало скоро скромный запасъ своихъ свѣдѣній. Люди опыт\r\nные и знающіе старались удержаться въ границахъ; люди, болѣе от\r\nважные нежели знающіе, болѣе молодые нежели талантливые, схвати\r\nлись за насмѣшку нада наукою и ацтературою, которыя какъ бы ни\r\nбыли ограничены своимъ объемомъ у насъ, все - таки стоятъ недосягаемо\r\nвыше тѣхъ насмѣшекъ, которыми ихъ подчуютъ.. Началось насмѣшка\r\nми надъ историей, надъ литературой, надъ политическою экономіей и\r\nпублицистами запада въ то время, когда мы, по нашимъ познаніямъ,\r\nбыли пигмеи передъ этими авторитетами, и кончилось свистомъ, безъ\r\nтературой всякихъ разсужденій и политическими, надъ лицами науками, трудившимися. • надъ историей, ли\r\nИ здѣсь я вижу, милостивый государь, большiя натяжки. Никто\r\n\" у насъ, положительно никто не см:ѣялся, ни вадъ литературой, ни\r\nвадъ историей или вообще нахъ, наукой. Если и были насмѣшки,\r\n-то не надъ наукой, а надъ каким - нибудь видомъ, вадъ. какой\r\nвибудь формой на уки. Не соглашаться съ, чѣмъ-нибудь имѣть\r\nсвое мнѣніе, даже будь ово.и неосновательное, не грѣхъ.; смѣаться\r\nнадъ каким - нибудь научнымъ мнѣніемъ еще не значитъ смѣять\r\nся надъ самой наукой. Очень позволительно напримѣръ - носмѣаться\r\n-надъ тѣмъ, что Варяги были Литвины, а, не. Норманы, дав на\r\n9КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣBIE 59\r\n1\r\n*\r\n.\r\nГ -оборот, смотря потому, кто какого мнѣнія придерживается;\r\nно это еще не значит, чтобъ см:ѣющіеся, издѣвались надъ исто\r\nріей. Точно тоже можно сказать и относительно лицъ, вропо\r\nг вѣдывающихъ различныя теорія въ наукѣ. г. де - Молинари, г. Ко\r\nстомаровъ, г. Погодинъ, г. Бабуть, вы сами, милостивый го\r\nсударь, — люди общественные. Въ первый разъ поставивъ имя свое\r\n\" подъ печатной статьею, они уже перестали быть людьми частными.\r\nОна выступили на всеобщій судъ и осужденіе. Оставьте же полную\r\nсвоболу сулу и этому осужденію. Вы журналистъ такъ встуiait\r\nтесь за нихъ, боритесь за нихъ, если раздѣляете ихъ:возрѣніе, но\r\nне говорите, что противники ваши, смѣясь надъ ними, порицая ихъ,\r\nэтимъ самымъ полираютъ науку. Наука стоитъ слишкомъ высоко,\r\nчтобъ можно было безнаказанно попирать ее. Понираются разныя\r\nучения на уки, а не самая наука. То же самое можно примѣвать и къ\r\nлитературѣ. Неужели смѣяться надъ стихами г. Случевскаго (у ко\r\nтораго впрочемъ, можетъ быть, и есть дарованіе, но еще не уста\r\nновившееся) эвачитъ смѣяться надъ литературой,\r\n.. Когда вы заговорили о свисть, я вспомнимъ одно стихотворение\r\nвъ « Современникѣр или въ его свиетвѣ, Въ памяти моей осталось\r\nтолько три вли четыре стиҳа, и то безъ всякой связи съ вредыду\r\nЩами:…Ученый Бабсть стихами Розенгейма\r\nТамъ подкрѣпляетъ мнѣнія свои….\r\nдалѣе не помню; или вотъ эти: тамъ, въ Москвѣ, гдѣ\r\nКакъ водопадъ бушуетъ Русскій вѣстникъ,\r\nГдѣ Атеней, какъ ручеекъ журчалъ….\r\nБогъ знаетъ почему иногда удержится въ памяти одинъ какой\r\n- нибудь стихъ, да и то не всегда лучшій, между тѣмъ какъ другие\r\nвсѣ улетучиваются. Это « почему » тоже, милостивый государь, во\r\nпросъ, о которомъ Гейне, напримѣръ, написалъ бы чулныхъ две\r\nтри страницы. Что касается до меня, то я знаю только, что онъ ихъ\r\nуже не напишеть, и потому опять говорю, что вашъ намеку о свисть\r\nнапомнилъ мнѣ свистокъ, а потомъ и это стихотвореніе. У жь не на\r\nнего ли вы такъ ополчились? Ну что жъ, что г. Бабетъ покрѣпалетъ\r\nсвои унѣнія стихами г. Розенгейма. Въ этом, ничего нѣть предо\r\nсудительнаго. Пусть подкрѣпляетъ, хотя мн; лично, милостивый го\r\nсударь, нравится болѣе г. Лиліена ваrеръ. У всяка го свой вкусъ, и\r\nл увѣренъ, что г. Бабстъ, какъ человѣкъ очень умный; судя по его\r\nсочиненіямъ, а главное, какъ человѣкъ весьма талантливый, только\r\nулыбнулся, прочитавъ о себѣ это двустишіе. « Русскій же вѣстникъ »\r\nдолженъ бымъ остаться очень доволенъ тѣмъ, что его сравнили съ\r\nВодопадом.\r\n*60 ВРЕМЯ\r\nНо я чувствую, что говорю опустякахъ. Въ этомъ виновата ва\r\nma же серьёзная статья… по поводу разныхъ пустяковъ, потомучто\r\nвъ свистѣ, о которомъ вы такъ торжественно говорите и который\r\nвы очевидно приберегли къ концу, какъ иной поэть приберегает.\r\nкъ концу свой наилучшій стихъ, чтобъ поразить, ошеломить, убѣ\r\n\" дить слушателя или читателя ровно ничего не было серьезнаго.\r\n• Как только раздался свистъ - его могло остановить общество,\r\nмогло и поощрить тоже общество. •\r\nне покончилъ\r\n1\r\nА за чѣмъ? позвольте спросить. Зачѣмъ останавливать? Пусть\r\nсвищутъ. Она иногда очень смѣшно свищутъ. и то ужь хорошо,\r\nчто покрайней-мѣрѣ можно свистать. И безъ васъ найдется много\r\nохотниковъ прекращать, искоренять и очищать. Пусть себѣ сви\r\nщутъ! Если свистъ будетъ кстати, общество, къ которому вы\r\nвзываете о приостановленіи его, будетъ въ выигрышѣ. Если же\r\nонъ окажется дурнымъ, то, повѣрьте, онъ самъ собою прекра\r\nтится: само общество прекратить его. Покойный Булгаринъ сви\r\n\"сталъ бывало каждую субботу и досвистался до того, что убилъ\r\nвъ общемъ мнѣніи свою газету, хотя на нее и подписывались. Не\r\nпонимаю, о чемъ вы хлопочете. Знаменитый свистокъ едва ли уже:\r\nсвоего существованія. Покрайней мѣрѣ редакція\r\nСовременника въ объявленіи объ издании своего журнала на 1861!\r\nгодъ необыкновенно робко и то въ выноскѣ и мелкимъ шрифтомъ\r\nупоминаетъ о немъ. А далеко ли то время, когда она с гордостію\r\nсчитала свистокъ своимъ важнѣйшимъ отдѣломъ, употребляя на\r\nнего лучшін свои силы. Пусть будетъ онь и важнѣйшій, но зачѣмъ\r\nвы-то прилаете ему такое огромное значеніе. Вещи часто стано\r\nвятся важным и не потому, чтобъ сами по себѣ быми важны, а\r\nпотому что всѣ считаютъ ихъ таковыми. Вы какъ будто боитесь,\r\nчтобъ онъ вмѣстѣ съ другими нашими шоуточными журналами не\r\nувлекъ нашей публики, не совратилъ съ настоящаго пути нашего\r\nобщества. Пустые страхи. Публика уже не прежній ребенокъ, вѣ.\r\nрившій когда - то всякому печатному слову. Въ послѣднія двадцать\r\nаѣтъ ова кое - что прочла и кое надъ чѣмъ крѣпко задумывалась.\r\nПусть свищутъ; дайте полную свободу этому свисту; пусть публика\r\nприслушается къ нему. Это будетъ полезно и для васъ, писателей\r\nи журналистовъ. Вы подмѣтите, чему она будетъ сочувствовать,\r\nотъ чего она будетъ съ омерзеніемъ отвращаться. Для васъ тутъ\r\nотличный случай узнать ее покороче. Вѣдь что ни говорите, а она\r\n• еще сфинксъ для васъ, и вы ее почти не знаете. Вы взываете\r\nкъ обществу и говорите, что общество должно прекратить этотъ\r\nсвистъ. Оно и прекратить его, если онъ часто будетъ сбиватьсяКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣBIE 61\r\nC не\r\n>\r\n*)\r\nсъ тону и вмѣсто смѣха, то добродушнаго, то колкаго, станетъ под\r\nчивать его площадвою бранью и вовсе неостроумными ругатель\r\nствами. Смяться и заставлять другихъ смѣяться дѣло вовсе не\r\nлегкое, милостивый государь. Чтобъ смѣяться, нужно сперва знать,\r\nнадъ чѣмъ смѣяться, потомучто смѣяться надо всѣмъ безь разбору\r\nзначитъ ви надъ чѣмъ, не смѣяться. Вы говорите:\r\n„ Какое жъ наше общество? Достаточно ли оно подготовлено для\r\nрѣшенія этого вопроса? Что еслибъ подобный свистъ раздался\r\nговоримъ въ Германии и Англія — но даже въ во теперешней Францій,\r\nкакъ бы взглянуло на свистуновъ долго живущее литературною жиз\r\nвію общество? Тамъ бы оно отвѣтилю личной расправой, которая\r\nвесьма дѣйствительна для лица, скрывающихся подъ псевдонимами; а,\r\nпотомъ и общимъ презрѣніемъ покрыло бы людей, которые глумятся.\r\nбезъ цѣли, смѣются надъ тѣмъ, что ихъ же вскормило. Дѣло литера\r\nтуры есть дѣло общества, и потому Правительство на западъ, давс\r\nсредства защитить личность, само ни во что не вмѣшивается.\r\nВъ этомъ дѣлѣ, мнѣ кажется, наше общество на столько же\r\nподготовлено, какъ и всякое другое, какъ Французское, какъ англій\r\nское. Въ послѣдніе проакитые нами съ такимъ волненіемъ годы мы\r\nвидѣли въ этихъ обществахъ столько неразумнаго смѣха, столько\r\nдикихъ воріющихъ глумленій, что смѣло можно сказать: общество.\r\nвъ этомъ отношении вездѣ одинаково. Вся разница нашего обще\r\nства отъ Французскаго или англійскаго, (повторяю, только въ этомъ\r\nотношеніи) заключается въ томъ, что у насъ почти нѣтъ партій, по\r\nкрайней мѣрѣ строго организованныхъ, и наше общество, если и\r\nсмѣется иногда не впопадъ, то по крайней мѣрѣ безкорыстно,\r\nСмѣется, потомучто смѣшно, а не потомучто осм:ѣянная личность\r\nпринадлежитъ къ враждебной какой-нибудь партіи. Да и на западѣ,\r\nмилостивый государь, общество само по себѣ, а судъ самъ по себѣ.\r\nИ тамъ одно общество не доставить еще удовлетворенія обижен\r\nному. Нуженъ еще для этого и судъ. Вы,, кажется, принимаете об\r\nщество за какое -то единичное лицо, которое вдругъ ни сть того ни\r\nсъ сего придетъ къ обидчику, да и скажетъ ему: какъ вы смѣете,\r\nсударь, обижать такого-то? Вотъ я васъ! Неодобреніе, хоолность\r\nобщества въ этомъ случаѣ тоже неудовлетворительны. И тамъ вѣдь\r\nне безъ мѣдныхъ ибовъ, которые не глядятъ ви на какое обіцест\r\nвенное мнѣніе. Прибѣгать же къ личной расправљ, какъ вы наме\r\nқаете, вездѣ возможно: это зависитъ отъ воли. Этой личной рас\r\nправой и объясняются всѣ дуэли, о которыхъ мы, къ сожалѣнію,\r\nтакъ часто слышимъ. Французскій Фельетонистъ больше боится\r\nисторій, яѣмъ общественнаго мнѣнія. Посмѣется ли онъ, и то\r\nбольше ради остраго словца, надъ каким -нибудь Фантастическимъ\r\n962 BPEMS\r\nОфицеромъ, ну хоть объѣвцимея за пируршкой, какъ на другой день\r\nдесятокъ уже вовсе не • Фантастических офицеровъ, а какого - пи\r\nбудь линейнаго полка съ номеромъ, явятся к нему, примуть\r\nСловцо его на свой счетъ, войдутъ въ гоноръ и поставятъ его.ва\r\nбарьеры. Точь: въ точь титулярные совѣтники у Гоголя. Вотъ по\r\nтому-то о Французской армии, они говорятъ ве иначе, какъ съ нары\r\nщенной похвалою. Личная же расправа самая печальная, самая\r\nсм:ѣшная и самая неудовлетворительная изъ всѣхъ расправи и\r\nбываетъ не въ одной Франція, или Англіи. Кто любить ее, тотъ\r\nможетъ прибѣғать къ ней вездѣ. Наши будочники въ прежнія вре\r\nмепа это хорошо знали, а извощики и теперь любятъ этот, спо\r\nсобу замиренія. Вотъ почему я никакъ- не понимаю, какой логикѣ\r\nслѣдовали вы, милостивый государь, так\" ь торжественно объявивъ,\r\nчто « тамъ (т. е. на зарадѣ) общество отвѣтило бы личной ра\r\nсправой, которая весьма весьма дѣйствительна для лиц,, скрываю\r\nщихся под псевдонимами. » Конечно позволительно защитить се\r\nбя въ крайнем случаев и крайними средствами, но только тогда,\r\nкогда васъ ливаютъ чести, добраго имени, и лишаютъ неевраведай\r\nво, то есть прямо клевецутъ на васъ, о ког на наконецъ у васъ въ ви\r\nду нѣтъ другого настоящаго удовлетворенія, кромѣ личнаго. Гдѣжъ\r\nнали вы у васъ, чтобъ прямо, открыто на кого -нибудь касветаав?\r\nЕсли это и было, то клевета тотчасъ же бывала наказана. Если\r\nбыло, то по крайней мѣрѣ вовсе не относилось к литературѣ. Кас\r\nвета есть подлость и, повѣрьте, и наша литература не сиесетъ\r\nея, не позволитъ ея въ своей средѣ. Если же лицо не оклеветано,\r\nесли оно 4ѣйствительно виновато, отвратительно или смѣшно, то\r\nоно подвержено общему суду или насмѣшкѣ съ той самой минуты,\r\nкогда оно дѣлается общественнымъ, то есть заявить себя Фактомъ.\r\nНе понимаю я тоже и вашего слѣдующаго вопроса:\r\n• Таково ли наше общество? Потребовать отъ него того же, что мы\r\nвправѣ требовать отъ общества западнаго, давно осѣвтаго въ устано\r\nвенныхъ границахъ, опредѣливішаго себя, свои права и обязанности,\r\nмы не имѣемъ никакого права. Наше общество молодо въ..нтератур\r\nномъ, дѣлѣ до степени невѣроятной, хотя оно въ этомъ нисколько не\r\nвиновато. Руководить это общество обязана была литература\r\nизъ барышей и легкой репутацій, начала угождать ему! Чему уго\r\nждать? Могу ли угодить въ Германіи тамошнему обществу тотъ скан\r\nдасъ, кото ый господствуетъ у насъ? Отвѣчаемъ положительно: нѣтъ!\r\nВысота, на которой стоитъ тамъ наука и литература, задавила бы эти\r\nнеудачныя порожденія бездарности и малограмотности. Въ Авглія -\r\nпуританизмы общества (тоже весьма похвальная черта) и сизьно раз\r\nвитая 1 / чность уничтожили бы его давно; во Франции зичная рас\r\nправа сократила бы эти порывы доморощеных панфетистовъ. Ау\r\nа она,КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 63\r\n1\r\n-\r\nі насъ что можетъ противупоставить имъ общество, дая котораго: это\r\nлөлекie 4 ново и неожиданно? Чья жъ это обязанность? Конечно, не,\r\nправитељства, которому не усмотрѣть за всѣми мелочами, Общество\r\nдолжно само себя защитить и т. д, и т. д.\r\nТутъ я уже не обращаюсь болѣе къ почтевньомъ. редакторамъ\r\n« От. Зап. », а говорю съ вами, милостивый государь, и спрашиваю\r\nвасъ, что это такое? Общество наше молодо, юно, зелено – прекрас\r\n. во! стало - быть и взять съ него нечего. На нѣтъ и суда нѣтъ. Я вотъ\r\nнапримѣръ совершенно увѣренъ, что въ этомъ отношении наше об\r\nщество — какъ и всякое другое общество; но пусть будетъ оно моло\r\nдо, юно и зелено. Пусть руководить это юное общество должна л)\r\n1 тература. Да вѣдь она же его и руководитъ. Что же послѣ этого дѣ..\r\nя али « Отеч. Зап. » въ продолженіе столькихъ мѣтъ своего сущест\r\nвованія? Что же дѣлають другие наши журналы? Что же дѣлають\r\nсамые скандалы, какъ вы называете ихъ, какъ не руководятъ\r\nэтого общества? Чтобъ знать, чему смѣяться и на что негодовать,\r\nоно должно же имѣть примѣры. Читая разные стишки, панФлсты и\r\n. куплеты, оно этому и учатся.. Для общества это превосходнѣйшая\r\nШкода, точно также какъ и для васъ, господъ журналистовъ и писа-1\r\nтелей. Между тѣмъ какъ общество испробуетъ мѣру и силу своихы\r\nсимпатій и своего отвращенія, вы, милостивье государи, веѣ, и ти\r\nсатели и журналисты, вы попривыкнете къ нѣкоторой свободѣ вы\r\nраженія. Вѣдь, не даромъ же вы такъ ждали и такъ алкали этой сво\r\nбоды выраженія. Вы такъ молила о ней всѣхъ боговъ Олимпа. Не\r\nужели и для васъ ова будетъ ненавистной цаплей? ito 15\r\nНѣтъ, милостивые государи, поучитесь сами извинять нѣкото\r\nрыя уклонения этой свободы выраженія. Иначе и иро васъ можно\r\nбудетъ сказать, что вы также молоды, юны и зелены, какъ наша,\r\nлитература. Неужели знаменитая Фраза: мы не созрѣли, несправед\r\nАнвая въ томъ случаѣ, при которомъ была произнесена, окажется.\r\nсправедливою только относительно васъ, предводителей и учителей,\r\nобщества, васъ, столновъ литературы. Общество можетъ быть мо\r\n40дьмъ, оно даже всегда молодо, потомучто всегда обновляется, но,\r\nвы, умудренные и убѣленные временемъ (ибо многие изъ васъ yok\r\nмены уже временемъ), вы не можете укрыться подъ.это дѣтское и\r\nсмѣшное извиненіе. Личность развитая и просвѣщенная всегда опе\r\nрежаетъ общество, а вы вѣдь горлитесь именно тъмъ, что развиты и\r\nпросвѣщены. И потому ваше дѣло вести это общество впередъ, и,\r\nглавное, собою подавать прим Тръ уважения къ гласности. Нѣть,\r\nгоспода, вы не то чтобы недозрѣли, а кажется перезріли. Вы гово\r\nрите, что общество наше молодо, что для него явленіе это (т. е.\r\nскандалы) и ново и неожиданно. Совершенно справедливо. Стало64 ВРЕМЯ\r\nбыть нечего и претендовать на общество, если оно ошибается, если\r\nсмѣется надъ тѣмъ, что заслуживаетъ симпатію. А вмѣшивать в\r\nэто дѣло правительство конечно не для чего, и въ этомъ я совер\r\nшенно согласенъ съ «Отеч. Зап. »; мнѣ странно, что они даже вы\r\nразили эту мысль и этимъ показали, как будто сами сомнѣваются\r\nвъ ея непреложности.\r\nВотъ все, что я хот:ѣмъ сказать вамъ, милостивый государь, о\r\nскандалахъ. Повторяю, скандалы, по моему мнѣнію, не въ стишкахъ\r\nи не въ Фельетонахъ. Если же называть такъ стишки и Фельетоны,\r\nто ужь скорѣе скандалы въ статьяхъ серьёзныхъ и въ журналахъ\r\nважныхъ. По крайней мѣрѣ тамъ они и серьёзнѣе и важнѣе. Когда\r\nнибудь я поговорю подробнѣе о нихъ, а теперь и безъ того письмо\r\nмое вышло слишкомъ длинно. Если вы найдете его достойнымъ пе\r\nчати, то напечатайте и примите и пр. и пр.\r\nпосторонній критикъ\r\nC\r\nP. S. Что же касается до книгъ гг. Ивана Панаева и Новаго\r\nПоэта, то я перечелъ ихъ даже съ удовольствіемъ и не нашомъ въ\r\nвихъ явнаго скандала. Писано про_каких-то нехорошихъ редакто\r\nровъ, про каких - то смѣшныхъ пріятелей. Почему я знаю, кто это?\r\nЕсли жъ Новый Поэтъ дѣйствительно описываетъ живыя лица, на\r\nстоящихъ своихъ приятелей и неприятелей, — то пусть это остает\r\nся на его совѣсти. Не мое дѣло. Только-бы не клеветам, и не глу\r\nмился надъ тѣмъ, что честно и справедливо и не смѣшно. 0, тогда\r\nэто и меня задѣнетъ, хотя и не про меня будетъ писано, заде\r\nветъ какъ аурной поступокъ, как”ь нехорошее дѣла; но мнѣ кажется\r\nНовый Поэтъ всегда смѣется надъ тѣмъ, что въ самомъ дѣлѣ смѣn\r\nно, а повѣсти г. Панаева большею частію были напечатаны въ « От.\r\nЗап. », гдѣ ихъ во время оно весьма хвалили. Онѣ и до сихъ\r\nпоръ читаются съ удовольствіемъ и нисколько не виноваты въ томъ,\r\nчто г. Јанаевъ изъ преживяго сотрудника « Отеч. Зап. » сдѣлался\r\nсамъ редакторомъ Современника. Отзываться же о нихъ поэтому\r\nслучаю, послѣ прежнихъ похвамъ, съ обидными насм:ѣшками— по\r\nмоему скандалъ, настоящій, крупный, неопровержимый скандалъ.\r\nНоября 28 дня 1860 г.\r\nСельцо Синія - Горки..",
        "label": "6,1"
    },
    {
        "title": "Novyi perevod rimskikh klassikov. Biblioteka rimskikh pisatelei, v russkom perevode. Tom I, sochineniia Salliustiia; tom II i III, sochineniia Iuliia Tsesaria. Perevel s latinskago A. Klevanov. Moskva. 1857",
        "article": "НОВЫЙ ПЕРЕВОД РИМСКИХ КЛАССИКОВ.\r\nБиблиотека римских писателей, в русском переводе. Том I, сочинения Саллюстия; том II и III, сочинения Юлия Цесаря. Перевел с латинскаго А. Клеванов. Москва. 1857.\r\n\r\nУже много лѣтъ прошло съ тѣхъ поръ, какъ Пушкинъ ска\r\nзалъ, что а мы всѣ учились по немногу, чему - нибудь и какъ-ни\r\nбудь » и что каждый изъ насъ уметъ въ концѣ письма поста\r\nвить yale ; но и теперь еще, положивъ руку на сердце, мы\r\nдолжны сознаться въ справедливости этого замѣчанія. По край\r\nней мѣрѣ въ знаніи древних языковъ мы, кажется, такъ и оста\r\nновились на vаlе. Многие изъ насъ, подъ Ферулою учителя, чи\r\nтали и Саллюстія, и Цезаря, и другихъ латинскихъ прозаиковъ,\r\nдаже посягали на чтеніе поэтовъ ; но такъ какъ при этомъ чте\r\nніи все внимание наше было обращено на употребленіе соста\r\nтельнаго наклоненiя и другія грамматическiя тонкости, то мы\r\nне вынесли изъ него ничего, кромѣ воспоминания о страшной\r\nскукѣ, одурныхъ отмѣткахъ учителей и сопряженныхъ съ\r\nними плачевныхъ послѣдствіяхъ. Только люди, посвятившіе себя\r\nспеціально изучению древнихъ языковъ, продолжаютъ зани\r\nматься ими послѣ школьной скамейки, и то больше ex officio ; a\r\nза предѣлами этого тѣснаго кружка рѣдко встрѣтишь человТъка,\r\nкоторый былъ бы въ состоянии читать древнихъ классиковъ въ\r\nоригиналѣ. Знание новыхъ языковъ распростанено у насъ прс\r\nимущественно между людьми, которые мало интересуются тво110 АТЕНЕЙ.\r\nреніями Саллюстiя и его великихъ соотечественниковь ; а мно\r\nгie изъ тѣхъ, которые желали бы познакомиться съ ними, часто\r\nлишены возможности прочесть ихъ даже во Французскомъ или въ\r\nнѣмецкомъ переводѣ.\r\nПри такихъ обстоятельствахъ, г. Клевановъ могъ бы оказать\r\nмногимъ весьма существенную услугу, если бы онъ добросовѣст\r\nно выполнилъ, или, лучше сказать, былъ въ состоянии выполнить\r\nвзятое имъ на себя дѣ.10. Къ сожалѣнію, « силамъ ума не\r\nсоотвѣтствовало его примѣненіе » *), и мы смѣло мо\r\nжемъ сказать, что по переводамъ г. Клеванова русскіе читатели\r\nне только не познакомятся съ Саллюстіемъ и Цезаремъ, но, на\r\nпротивъ того, получатъ объ нихъ совершенно превратное\r\nпонятие.\r\nВъ доказательство приводимъ нѣсколько образчиковъ перево\r\nда изъ первыхъ главъ Саллюстіевой истории заговора Катилины\r\nи просимъ сличить ихъ съ подлинникомъ, или, въ случаѣ не\r\nзнанія латинскаго языка, съ нашимъ переводомъ, въ которомъ\r\nмы, не заботясь объ изяществѣ, старались почти буквально\r\nпередать смыслъ подлинника.\r\n2\r\nТочный смыслъ подлинниКА. ПЕРЕВодъ г. КЛЕВАНОВА.\r\nСлава, пріобрѣтаемая богатствомъ Добиваться богатствъ или во\r\nи красотою, непостоянна и не- почиться за красотою — это не\r\nпрочна. прочно и ненадежно.\r\nNam divitiarum et formae gloria fluxa atque fragilis\r\nest. I, 4.\r\nИтакъ, сначала цари (это было Съ первыхъ временъ добива\r\nпервое названіе власти на землѣ ), лись верховной власти лю\r\nбудучи различнаго мнѣнія° ), одни ди одни дарами ума, а другие сила\r\nупражняли умъ, другое тѣло. ми Физическими.\r\nIgitur initio reges ( nam in terris nomen imperii id\r\nprimum fuit) divorsi pars ingenium, alii corpus exer\r\ncebant. II, 1.\r\n“ ) Эту замысловатую Фразу г. Клевановъ самъ присочинилъ въ Саллюстію,\r\nкакъ увидимъ ниже.\r\n2) т. е. насчетъ вопроса, что болѣе способствуетъ успѣху военнаго дѣда :\r\nтѣлесная сила, или сила ума ?новый ПЕРЕВодъ Римскихъ КЛАСсиковъ. 111\r\nДовольно было (у Катилины) крас- Красно говорилъ >, но въ рѣ\r\nнорѣчія, но благоразумiя мало. Не- чахъ его было мало обдуманно\r\nнасытная душа его ‘ ) всегда стре- сти. Обширнымъ умомъ сво\r\nмилась къ чрезмѣрному, несбыточ- имъ онъ обнималъ всегда обшир\r\nному, недостижимому. ные, неудобоисполнимые планы.\r\nSatis eloquentiae, sapientiae parum. Vastus animus\r\nimmoderata, incredibilia, nimis alta semper cupie\r\nbat.,V, 4, 53..\r\nОни имѣли законныхъ правите Управлялись они законами, а\r\nлей, которые назывались царями... надзоръ за исполненіемъ и\r\nИзмѣнивъ порядокъ, они учредили власть предостовляли госу\r\nу себя годичную власть ?) и по два дарамъ...... Перемѣнивъ законъ,\r\nправителя. власть наши предки раздѣлили меж\r\nду двумя начальниками.\r\nImperium legitimum, nomen imperii regium habe\r\nbant.... Immutato more annua imperia binosque im\r\nperatores sibi fecere. VI, 6, 77.\r\nПоэтому и доблесть совершив- Великіе умы писателей изобра\r\nШИхъ эти подвиги 3) стоитъ въ зили подвиги ихъ столь превосход\r\nобщемъ мнѣніи на той высотѣ, на ными, сколько достало словъ, ине\r\nкакую могли превознести ее гені- слова свои повѣряли дѣйст\r\nальные писатели. вительностью, но для самой\r\nдѣйствительности и вриломъ\r\nбыло ихъ краснорѣчіе.\r\nНо римскій народъ никогда не Народъ римскій никогда не имѣлъ\r\nимѣлъ этого преимущества *), по- такого обилiя писателей, не по\r\nтому что даровитѣйшіе люди сами недостатку умовъ, но чѣмъ\r\nспѣнили принять участие въ дѣ- кто былъ умнѣе, то ( ! ) и дѣятель\r\nЛахъ. Никто не ограничивался нѣе. Силамъ ума соотвѣтст\r\nоднимъ умственнымъ трудомъ, безъ вовало его примѣненіе.\r\n1 ) Еслибы г. Клевановъ справился хоть съ лексикономъ Кронеберга, то на\r\nшелъ бы настоящее значение слову : vastus animus, и не приписалъ бы Кати\r\nлинѣ обширнаго ума, тогда какъ авторъ упрекаетъ его въ недостаткѣ благо\r\nразухія.\r\n2 ) Слова : annua imperia, заключающія въ себѣ существенный признакъ кон\r\nсульской власти, въ переводѣ пропущены.\r\n3 ) т. е. Aөинянь.\r\n*) Copia non est abundantia, sed habendi larga facultas el occasio. Kritz.112 ATEHE.\r\nтруда Физическаго ‘ ). Всякій, кто предпочитали красно дѣй\r\nбыли выше другихъ, хотѣмъ лучше ствовать тому, чтобы выра\r\nдѣйствовать, чѣмъ писать, лучше жаться красно, и всякiй искалъ\r\nслышать похвалы своимъ подвигамъ самъ заслужить похвалу другаго за\r\nотъ другихъ, чѣмъ самъ повѣство- свои дѣйствія, чѣмъ повѣствовать\r\nвать о чужихъ подвигахъ. о чужихъ подвигахъ.\r\nIta eorum qui ea facere virtus tanta habetur, quan\r\ntum verbis eam potuere extollere praeclara ingenia.\r\nAt populo Romano numquam ea copia fuit, quia pru\r\ndentissimus quisque negotiosus maxime erat ; inge\r\nnium nemo sine corpore exercebat ; optumus quis\r\nque facere quam dicere, sua ab aliis bene facta lau\r\ndari quam ipse aliorum narrare malebat. VIII, 4, 5.\r\nТакимъ образомъ въ мирѣ и въ Такимъ образомъ въ домаш\r\nвойнѣ соблюдалась чистота нравовъ. нихъ дѣлахъ и въ военныхъ ?)\r\nнаши предки ставили выше всего\r\nдобрую нравственность.\r\nIgitur domi militiaeque boni mores colebantur. IX, 1.\r\nВъ мирное же время они ста- Въ мирное же время исторія\r\nрались упрочить свою власть не ихъ представляетъ намъ мно\r\nстолько страхомъ,сколько благодѣя- го примѣровъ, что они нанесе\r\nніями, 3) и лучше любили прощать ныя имъ обиды предпочитали про\r\nнанесенныя имъ обиды, чѣмъ мстить щать, чѣмъ мстить за нихъ.\r\nза нихъ.\r\nIn pace vero beneficiis quam metu imperium agi\r\ntabant, et accepta injuria ignoscere quam persequi\r\nmalebant. IX, 5.\r\nТамъ впервые войско римскаго Здѣсь пріучился онъ (т. е. сол\r\nнарода привыкло предаваться сла- датъ) къ сладострастію,къ пьянству ;\r\nдострастію и пьянству, дивиться на здѣсь узналъ цѣну драгоцѣннымъ\r\nстатуи, картины, рельефные сосуды, вещамъ пышнымъ одеж\r\n>\r\nи\r\n1 ) Подъ Физическимъ трудомъ здѣсь, кажется, должно разумѣть военную служ\r\nбу, которою Римляне начинали свое служебное поприще.\r\n) Значеніе выраженія : domi militiaequс г. Клевановъ могъ найти даже въ\r\nкраткой грамматикѣ умпта. Домашнимъ дѣ.амъ противуполагаются не\r\nныя, а общественныя, военнымъ же-— не домашнія, а гражданскія.\r\n3) Отчего же г. Клевановъ не счелъ нужнымъ передать русскимъ читателямъ\r\nэту прекрасную черту тревнихъ Рим, янъ?\r\nBOCHновый ПЕРЕВодъ Римскихъ КЛАСсиковъ. 113\r\nни\r\nпохищать ихъ частнымъ образомъ дамъ(?), тайно и явно старал\r\nи именемъ республики ‘ ), грабить ся онъ ихъ себѣ присвоить ; поте\r\nхрамы и оскорблять все святое и рявъ уваженіе къ святымъ, онъ\r\nнесвятое. грабилъ самые храмы и не разли\r\nчалъ уже священнаго отъ обыч\r\nнаго (?! ).\r\nIbi primum insuevit exercitus populi Romani ama\r\nre, potare, signa, tabulas pictas, vasa caelata mirari,\r\nea privatim ac publice rapere, delubra spoliare, sa\r\ncra profanaque omnia polluere. XI, 6.\r\nЛожились спать прежде, чѣмъ Естественный, природою\r\nявлялась потребность сна, не вы- назначенный образъ жизни\r\nЖидали ни голода, ни жажды, во все извращенъ ; спали не тог\r\nхолода, ни усталости, но все это да, когда хочется, а для заня\r\nупреждали роскошью. тія (!!) ; чувство голода, жа\r\nжды, усталости имъ Стало во\r\nвсе не извѣстно ; всѣ потреб\r\nности природы избыткомъ\r\nсладострастія они заглушали\r\nвъ самомъ зародышѣ (? ! ).\r\nDormire priusquam somni cupido esset, non famem\r\naut sitim, neque frigus neque lassitudinem opperiri,\r\nsed ea omnia luxu antecapere. XIII, 5.\r\nНапослѣдокъ онъ влюбился въ Наконецъ онъ влюбился въ Ав\r\nАврелію Орестиллу, въ которой по- релію Орестиллу, прекрасная на\r\nрядочный человѣкъ не могъ похва- ружность которой скрывала\r\nлить ничего, кромѣ наружности ; самое развратное сердце. Она\r\nно такъ какъ она, опасаясь взро- долго колебалась отдаться °) Ка\r\n* ) Privatim et publice, h. e. pro se quisque singuli milites et omnis simul\r\nexercitus, quasi publico nomine ( Facciolati. Tot. Lat. Lex. ). Privatim значить,\r\nчто каждый солдатъ грабизъ самъ по себѣ, на свою руку, какъ частный чело\r\nвѣкъ ; publice что они грабили именемъ республики. Въ обоихъ случаяхъ\r\nони дѣйствовали не тайно, а явно, какъ видно уже по смыслу глагола ra\r\npere, который значитъ : насильно отнимать (см. Синонимич. словарь Рамс\r\nгарна). Нѣкоторые принимаютъ слова : privatim et publice въ такомъ смыслѣ, что\r\nво ины похищали частную и общественную собственность ; но объясненіе Фаччio\r\nлати кажется намъ вѣрнѣе.\r\n2 ) Развратная женщина не побоялась бы пасынка, еслибы хотѣла только\r\nотцаться Катилинѣ ; но дѣло въ томъ, что это сочиненіе г. Клеванова : Саллю\r\nстій же прямо говорить, что не рѣшалась выйдти за мужъ, pubere (см,\r\nлюбой лексиконъ).\r\nона114 АТЕНЕЙ.\r\nслаго пасынка, не рѣшалась выйдти тилинѣ, опасаясь уже взрослaгo пa\r\nза него за мужъ, то за достовѣрное сынка ; но Катили на уничто\r\nпринимаютъ, что онъ умертвихъ его жилъ ея сомнѣніе, умертвивъ его\r\nи такимъ образомъ очистилъ домъ какъ это почти не подвержено со\r\nдля преступнаго брака. Это обсто- мнѣнію, и такимъ образомъ удо\r\nятельство, по моему мнѣнію, всего влетворилъ своему гнусному\r\nболѣе заставило его поспѣшить вы- желанію. Это преступленіе не\r\nполненіемъ своего злодѣйскаго за- давало ему покою и побужда\r\nмысла. ло къ новымъ 1).\r\nPostremo captus amore Aureliae Orestillae, cujus\r\npraeter formam nihil umquam bonus laudavit, quod\r\nea nubere illi dubitabat, timens privignum adulta ae\r\ntate, pro certo creditur, necato filio vacuam domum\r\nscelestis nuptiis fecisse. Quae quidem res mihi im\r\nprimis videtur causa fuisse facinoris maturandi. XV.2,3.\r\nИзъ нихъ онъ готовили ложныхъ Онъ изъ нихъ дѣлалъ лжесвидѣ\r\nсвидѣтелей и рукоприкладчиковъ°). телей и училъ подписываться\r\nподъ чужую руку.\r\nEx illis testes signatoresque falsos commodare.\r\nXVI, 2.\r\nдругихъ ной чѣмъ Неи, лучше жалкой бывъ, позорно игрушкою лижизни умереть лишиться. высокомѣрія събезслав- честью, жить ніемъ Лучше въ нашего же забвеніи умремъ достоинства, иноугнетеніи съ,созна чѣмъ\r\nили быть игрушкою надменностидру\r\nгихъ ; да и эта самая позорная\r\nжизнь — и та въ ихъ рукахъ.\r\nNonne emori praestat, quam vitam miseram atque\r\ninhonestam, ubi alienae superbiae ludibrio fueris, per\r\ndedecus amittere. XX, 9.\r\nВсѣ люди, потерявшіе стыдъ, Всѣ тѣ, которые отцовское имѣніе\r\nпрелюбодѣи, гуляки, расточившіе прожили на картахъ(!! ), женщи\r\nотцовское наслѣдіе на игру, пиры и нахъ и винѣ, а равно и тѣ, кото\r\n1) Слово facinus употреблено здѣсь не въ общемъ смыслѣ, а Именно оза -\r\nговорѣ Катилины. Это видно по глаголу mаturаrе, ускорять, а не побуждать,\r\nкакъ переводитъ г. Клевановъ.\r\n2) Подъ словомъ ѕignаtоrеѕ, по объясненію Критца и Герлаха, докно раз\r\nумѣть людей, которые подписывались свидѣтелями на духовныхъ завѣщаніяхъ ; а\r\nг. Клевановъ заставляетъ Кати.ину, при всѣхъ заботахъ его, заниматься пре\r\nдодаваніемъ искусства подписываться подъ чужую руку!новый ПЕРЕВодъ Римскихъ КЛАСсиковъ. 115\r\nдины.\r\nженщинъ и впавшіе въ большое дол- рые приобрѣли больше долги... всѣ\r\nги.... были друзьями и приближен- тѣ были друзья и приятели Кати\r\nными Катилины.\r\nNam quicumque impudicus, adulter, ganeo, manu,\r\nventre, pene bona patria laceraverat, quique alienum\r\naes grande conflaverat... hi Catilinae proximi fami\r\nliaresque erant. XIV, 2, 3.\r\nДеньги, взятыя взаймы на соб- Денегъ, какъ своихъ, такъ и\r\nственный кредитъ и на кредитъ дру- занятыхъ при содѣйствіи друзей,по\r\nзей, отослалъ въ Фезулы къ Манлію, слалъ въ Фезулы къ Манлію, кото\r\nкоторый въ послѣдствій первый на- рый въ послѣдствии былъ главою\r\nчалъ войну. возмущенія.’ )\r\nPecuniam sua aut amicorum fide sumptam mutuam\r\nFaesulas ad Manlium quemdam portare, qui postea\r\nprinceps fuit belli faciundi. XXIV, 2.\r\nЧрезъ нихъ Катилина надѣялся Катилина надѣялся на ихъ со\r\nвозмутить городскихъ рабовъ, за- дѣйствіе къ обольщенію город\r\nжечь Римъ, а мужей ихъ или при- cкoй cтражи ?), къ преданію го\r\nсоединить къ себѣ, или умертвить. рода огню, людей же, въ связи\r\nсъ тѣми женщинами находив\r\nшихся, онѣ должны были или пе\r\nреманить на его сторону или пре\r\nдать на погубленіе.\r\nPer eas se Catilina credebat posse servitia urbana\r\nsollicitare, urbem incendere, viros earum vel adjun\r\ngere sibi, vel interficere. XXIV, 4.\r\nЭти выписки, кажется, достаточно опредѣляють достоинство\r\nпереводовъ г. Клеванова, и мы могли бы заключить ими нашу\r\nстатью, еслибы предисловіе къ Библіотекѣ римскихъ писате\r\nлей не вызывало насъ еще на нѣсколько словъ.\r\n1\r\n1) Во 1 -хъ, Катилина послалъ не свои деньги, а занятыя Имъ самимъ на\r\nсвое имя, sumptam ѕua fide. Своихъ денегъ у него, вѣроятно, не было, потому\r\nчто онъ былъ расточителенъ и постоянно находился въ страшной нуждѣ. (ср. Sall.\r\nCat. V. ). Во 2 -хъ, не Маній, а самъ Катилина былъ главою возмущенія, а Ман\r\nлій только первый началъ войну, princeps fuit belli faciundi. Здѣсь, очевидно,\r\nслово princeps смутило переводчика. Но princeps собственно значитъ первый,\r\nи только въ переносномъ смыслѣ получаетъ значение произведеннаго отъ него\r\nФранцузскаго слова prince. Стоило лишь заглянуть въ лексиконъ Кронеберга,\r\nчтобы избѣжать этой ошибки.\r\n2) и здѣсь незнанію переводчика могъ бы пособить лексиконъ Кронеберга\r\n(см. слово urbanus).116 АТЕНЕЙ.\r\n2\r\n( C\r\nг. Клевановъ говоритъ между прочимъ: « Я старался, главное,\r\n« передать мысль, душу, такъ-сказать, подлинника, а не раб\r\n« ски держаться буквы и выраженій подлинника. Я старался ду\r\n« мать и выражаться по-русски. Знаю, что не вездѣ могъ я оди\r\n« наково выдержать это. Мѣстами я или впалъ въ латинизмъ,\r\n« Или далеко удалился отъ подлинника. Но каждый, знакомый\r\n« съ трудностью взятаго -мною на себя предприятия, пойметъ\r\n« возможность недостатковъ перевода, особенно въ первомъ\r\n« опыть. Всѣ замѣчанiя и совѣты людей спеціальныхъ, относи\r\n« тельно моего перевода, будуть приняты мною съ благодар\r\n« ностью и вниманіемъ, а недостатки, ими указанные, исправле\r\n« ны въ слѣдующемъ изданій. »\r\nНе имѣя права включать себя въ число спеціалистовъ, мы,\r\nнезванные, непрошенные, позволили себѣ указать г. Клева\r\nнову недостатки его перевода, но только не для того, чтобы\r\nспоспѣшествовать второму и исправленному » изданію его тру\r\nда. Этого грѣха мы не беремъ на свою душу и даже считаемъ\r\nего невозможнымъ. Просимъ зам Бтить, что мы ограничились\r\nразсмотрѣніемъ только первыхъ 16 - ти страницъ перваго тома,\r\nзаключающаго въ себѣ 24 страницы, и въ этой малой частицѣ\r\nдалеко еще не исчерпали всѣхъ сокровищъ, которыми свое\r\nвольная Фантазія г. Клеванова украсила почти каждую строчку.\r\nМожетъ ли онъ послѣ этого ожидать, чтобы самый усердный\r\nспеціалистъ, при всемъ желании пріобрѣсти право на его благо\r\nдарность, рѣшился служить ему своими замѣчаніями, относи\r\nтельно всѣхъ трехъ томовъ его перевода?\r\nГ. Клевановъ увѣряетъ, что онъ « старался думать и вы\r\nражаться по - русски » ; но старанія его не увѣнчались успѣ–\r\nхомъ, какъ видно изъ множества употребленныхъ имъ обо\r\nротовъ, которыхъ нельзя оправдать даже « латинизмами » ( на\r\nпримѣръ : чѣмъ кто былъ умнѣе, то и дѣятельнѣе; предпочитать\r\nкрасно дѣйствовать тому, чтобы выражаться красно и т. п.).\r\nТочно такъ же нельзя оправдать « трудностями взятаго имъ на\r\nсебя предприятія », совершенно произвольныхъ и ненужныхъ от\r\nступленій отъ подлинника. Мы вполнѣ согласны съ мнѣніемъ\r\nг. Клеванова, что не нужно рабски держаться буквы и выра\r\nженій переводимаго писателя, но только въ такихъ случаяхъ,\r\nкогда это сопряжено съ ущербомъ для изящества или ясностиновый ПЕРЕВодъ Римскихъ КЛАСсиковъ. 117\r\nперевода. Если же выражения и обороты, употребленные авто\r\nромъ, не противны духу нашего языка, то переводчикъ обя\r\nзанъ сохранить ихъ. Въ этомъ - то и состоитъ одно изъ самыхъ\r\nсущественныхъ достоинствъ перевода, а вмѣстѣ съ тѣмъ и глав\r\nнѣйшая его трудность, чтобы передать мысль автора, по воз\r\nможности, его собственными, а не своими словами. Не такъ\r\nдумалъ г. Клевановъ. Каждая строчка его перевода убѣждаетъ\r\nнасъ, что онъ какъ будто съ намѣреніемъ избѣгалъ выраженій\r\nподлинника и задалъ себѣ задачу не перевести, а перифразиро\r\nвать Саллюстія. И добро бы онъ еще ограничился однимъ пери\r\nФразомъ, сохраняя, по крайней мкрѣ, въ точности смыслъ под\r\nлинника. Даже и этимъ не можетъ похвалиться его переводъ.\r\nСтараясь, главное, передать мысль, душу, такъ-сказать, под\r\nлинника », онъ на каждомъ шагу навязываетъ Саллюстію свои\r\nсобственныя мысли и часто даже совершенную безсмыслицу,\r\nзаставляетъ Римлянъ спать для занятія, заглушать чувство голо\r\nда и жажды не питьемъ и їдою, а избыткомъ сладострастія, не\r\nразличать священнаго отъ обычнаго, красно дѣйствовать, играть\r\nвъ карты и т. п. Воля ваша, г. Клевановъ, вѣдь это ужь\r\nизъ рукъ вонъ! Это кощунство надъ Саллюстіемъ ! Если вы\r\nискренно требуете совѣтовъ и намѣрены воспользоваться ими,\r\nто мы, отъ всей души, совѣтуемъ вамъ отказаться отъ вашего\r\nнепосильнаго предприятия и оставить классиковъ въ покоѣ. Мы\r\nраздѣляемъ ваше мнѣніе, что необходимость переводовъ луч\r\nшихъ произведеній римскихъ и греческихъ писателей весьма\r\nощутительна въ нашей литературѣ; но право, лучше вовсе не\r\nимѣть ихъ, чѣмъ имѣть такіе, какъ вашъ. Того, что сдѣлано,\r\nуже не воротишь. По крайней мѣрѣ воздержитесь отъ дальнѣй\r\nшихъ грѣховъ ; не поднимайте руки на Лівія и на Тацита. По\r\nвѣрьте, это будетъ гораздо выгоднѣе и для русской публики, и\r\nдля васъ самихъ: публика не получить превратнаго понятия о\r\nримскихъ классикахъ и избавится отъ неприятности читать на\r\nзидательныя статьи, въ родѣ этой, вовсе не интересныя, но не\r\nобходимыя для обузданія вреднаго усердія подобныхъ вамъ\r\nпереводчиковъ; а вы сами сбережете много времени, которое\r\nможете употребить на что - нибудь болѣе полезное, хотя бы на\r\nприм. на изученіе «римской письменности », составлявшей,\r\nкакъ вы сами говорите, любимый предметъ вашихъ занятій со\r\nшкольной скамейки.118 АТ ЕНЕЙ.\r\nПросимъ извиненія читателей, что такъ долго останавливали\r\nихъ внимание на трудахъ г. Клеванова. Не его одного имѣли\r\nмы въ виду, принимаясь за перо. Со всѣхъ сторонъ обѣщаютъ\r\nнамъ теперь переводы лучшихъ произведенiй иностранныхъ\r\nлитературъ. Что же это будетъ, если и другие переводчики,\r\nпо примѣру г. Клеванова, начнутъ «передавать намъ только\r\nмысль, душу, такъ - сказать, подлинника ? » А вѣдь это весьма\r\nлегко можетъ быть. Стоитъ только повнимательнѣе всмот\r\nрѣться въ переводы, помѣщаемые въ нашихъ журналахъ,\r\nчтобы убѣдиться, какъ рѣшительно дѣйствуютъ гг. переводчики,\r\nпользуясь отсутствіемъ всякаго надзора со стороны критики.\r\nЕще не такъ давно мы встрѣтили въ одномъ весьма уважаемомъ\r\nжурналѣ совершенно непонятное сожалѣніе, что Макіавелли\r\nбылъ женатъ, и потомъ еще долго ломали себѣ голову надъ\r\nзамѣчаніемъ, что въ характерѣ современныхъ Макіавелли ита\r\nліянцевъ не было жестокости Вантона. По справкѣ съ подлин\r\nникомъ дѣло объяснилось очень просто. Переводчикъ не понялъ\r\nзначенія слова « unhappily » и, вмѣсто « былъ несчастливо же\r\nнатъ », перевелъ « былъ къ сожалѣнію женатъ ». Другой про\r\nмахъ его еще забавнѣе. Прилагательное « wanton », поставлен\r\nное послѣ точки, онъ принялъ за имя собственное, и изъ безот\r\nчетной жестокости у него вышла жестокость какого-то небы\r\nвaлaгo Вантона !\r\n\r\n«Любитель римской письменности».",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "Parlamentskie vybory i parlamentskie reformy v Anglii. (Stat'ia pervaia.)",
        "article": "ПАРЛАМЕНТСКІЕ ВЫБОРЫ И ПАРЛАМЕНТСКІЯ\r\nРЕФОРМы въ АНГЛІЙ.\r\n(Статья первая. )\r\n\r\nВъ послѣднее время, не въ одной въ нашей литературѣ былъ\r\nподнятъ весьма важный и живой вопросъ о централизации. Срав\r\nнивая политическую исторію Англій, такъ прочно выковавшую ея\r\nгосударственных учреждения, съ политическою историей Францій,\r\nисполненною бурь и невзгодъ и возвратившеюся отъ республики\r\nкъ бонапартизму съ сохраненіемъ всеобщей подачи голосовъ,од\r\nни пришли къ тому заключенію, что Франція можетъ позавидовать\r\nАнгліи ; другіе, напротивъ, принимая за основаніе идею госу\r\nдарственнаго единства въ логической чистотѣ ея, съ неумолимою\r\nи вмѣстѣ утѣтительною послѣдовательностію выводовъ пришли\r\nкъ совершенно противоположному заключенію. Вопросъ о цен\r\nтрализации был объясненъ ими не съ точки зрѣнія тѣхъ или дру\r\nгихъ обстоятельствъ, а въ общемъ историческомъ его значенін\r\nи развитии. Никто, конечно, не откажется допустить необходи\r\nмость общихъ законовъ въ государствѣ, ибо безъ нихъ государ\r\nство существовать не можетъ. По мѣpt того какъ оно растетъ\r\nи выравнивается, потребность общихъ законовъ, сплачиваю\r\nщихъ массу населенія въ одинъ стройный организмъ, становится\r\nболѣе и болѣе ощутительною, и государство идетъ къполитической\r\nцентрализации, чрезъ которую рано или поздно долженъ пройдти\r\nвсякій народъ, чтобы не остановиться въ своемъ поступатель\r\nномъ движеніи. У одного изъ современныхъ намъ передовыхъ\r\nнародовъ она выработалась быстрtе, чѣмъ у другихъ, и этотъ\r\nнародъ, конечно, ближе другихъ къ дальнѣйшимъ успѣхамъ на\r\nполитическомъ поприщѣ. Нужды нѣтъ, что отъ времени до вре\r\nмени постигаютъ его тяжкія невзгоды и испытанія : было бы\r\nблизорукостью или односторонностью не видѣть, что и этотъ на\r\nродъ въ свою очередь дѣлаетъ дѣло всего человѣчества.... По\r\n2\r\n31454 ATE II E 8.\r\nнятно, что лучшіе, хотя и не новые люди этого народа, испол\r\nненные скорби объ утратѣ прошедшаго и недовѣрія къ общимъ\r\nвсемірно - историческимъ идеямъ, ищутъ спасенія въ обычаѣ и\r\nпреданіи. Это отчасти напоминаетъ тѣ благородные умы проші\r\nлаго вѣка, которые, пугаясь крайностей тогдашней новизны,\r\nпредавались пастушескимъ мечтаніямъ и грустили по первобыт\r\nнымъ условіямъ жизни. Но намъ, стороннимъ зрителямъ той вну\r\nтренней работы, которая совершается теперь въ западно - евро\r\nпейскихъ обществахъ, должно быть доступно болѣе спокойное и\r\nясное обсуждение текущихъ событий. Мы должны различать не\r\nобходимую и благодѣтельную централизацiю отъ ея искаженій, и\r\nчрезмѣрное обилие обіцихъ законовъ, безъ разбора примѣняе\r\nмыхъ къ цѣлому государству и потому подавляющихъ его силы,\r\nотъ такихъ существенныхъ общихъ законовъ, которые выра\r\nжають собою идею государственнаго единства и общечеловѣ\r\nческую идею современной образованности, давая при этомъ воз\r\nможный просторъ чисто мѣстнымъ условіямъ и интересамъ.\r\nСъ этой точки зрѣнія, исторія англійскаго, какъ и всякаго\r\nдругаго европейскаго законодательства, представляетъ, борьбу\r\nмежду обычнымъ мѣстнымъ правомъ и общимъ государственнымъ\r\nзаконодательствомъ. Особенность Англiй заключается въ край\r\nпей медленности этого процесса, въ живучести средневѣковыхъ\r\nучрежденій, не выдерживающихъ критическаго прикосновенія\r\nсовременной политической науки. За неоспоримой политическою\r\nсвободой и гласностью, которымъ удивляется Европа, за из\r\nумительною прочностью государственныхъ учреждений,которыхъ\r\nпока не могли поколебать никакие перевороты на материк,\r\nскрываются въ Англи разныя принадлежности средневѣковаго\r\nнеравенства, давно отжившия въ Европѣ. Они еще сильны какъ\r\nвнутри Англіи, въ ея гражданскихъ обычаяхъ и въ политикѣ пра\r\nвительственнаго класса,такъ и во внѣшней политикѣ, не пользую\r\nщейся особеннымъ уваженіемъ и довъріемъ другихъ народовъ.\r\nВъ самой Англіи отъ времени до времени раздаются голоса въ\r\nпользу лучшаго порядка вещей, въ которомъ человѣкъ не\r\nбылъ бы опутанъ средневѣковыми условиями жизни ; но эти голоса\r\nне всегда имѣютъ влияние въ сферѣ правительства, къ которой\r\nпринадлежатъ корона, министры и парламентъ. Всякое ново\r\nвведеніе, полезное до очевидноетн, цѣлыя десятилѣтія встрѣчаетъПАРЛАМЕНтсКІЯ РЕФОРМы въ АНГЛІЙ. 455\r\nпостоянный отпоръ со стороны парламентскаго большинства, и\r\nпотому не удивительно, что наконецъ одобренное послѣднимъ\r\nпослѣ долгихъ усилій меньшинства, оно прочно и не отмѣни\r\nмо. Отмѣнить какой-нибудь, разъ принятый прогрессивный за\r\nконъ въ Англіи совсѣмъ не то, что отмѣнить его во Францій;\r\nибо въ Англіи такая мѣра была бы возвращеніемъ къ средне\r\nвѣковому порядку, въ которомъ такъ тяжело народу, тогда\r\nкакъ во Франции, этомъ питомникѣ общечеловѣческихъ идей,\r\nсредневѣковыя условія уже не имѣють почвы. Все это необхо\r\nдимо принять въ соображеніе при обсуждении относительнаго\r\nдостоинства учрежденій того и другаго народа. Если мы счII\r\nтаемъ несчастною и угнетенною страну, въ которой крайности\r\nцентрализации доживаютъ свое послѣднее время ; то едва ли мо\r\nжетъ удовлетворить насъ другая страна, еще стоящая по ту сто\r\nрону разумной централизации, гдѣ общій законъ съ трудомъ про\r\nбивается сквозь средневѣковые формы и обычаи, иногда очень\r\nпочтенные, но тяжелые для большинства народа и уже не соот\r\nвѣтствующіе потребностямъ новаго времени. Признавая великія\r\nстороны англійскаго характера и важность англійскихъ учреж\r\nденій, мы однако не считаемъ себя вправѣ умолчать о томъ, что\r\nесть въ нихъ недостаточнаго, когда сами Англичане громко\r\nговорятъ объ этомъ.\r\nКъ числу важнѣйшихъ политическихъ вопросовъ,возбужден\r\nныхъ въ Англіи въ настоящее время и требующихъ безотлага\r\nтельнаго разрѣшенія, принадлежить вопросъ объ избиратель\r\nной реформѣ. Министерство обязалось представить въ нынѣш\r\nнемъ періодѣ засѣданій парламента, открытыхъ 4-го Февраля\r\nн. с., проектъ преобразования выборовъ 1 ). Вот почему мы\r\nсчитаемъ не лишнимъ познакомить читателей съ настоящимъ по\r\nложеніемъ этого вопроса, внимательное разсмотрѣніе котораго\r\nвнушило намъ вышеизложенныя мысли.\r\nАнглійская конституція обязана своимъ происхожденіемъ не\r\nтеорій, не признанію общихъ правъ человѣка, равняющему всѣ\r\nсословія передъ закономъ и обществомъ ; она созидалась подъ\r\nвліяніемъ различныхъ обстоятельствъ и условій, она еще не\r\n1 ) По новѣйшимъ извѣстіямъ, представленіе билля о реформѣ отложено опять,\r\nно ужь конечно не на долгое время.456 АТЕНЕЙ.\r\nдавно была исполнена поразительныхъ несообразностей и но\r\nситъ на себѣ до сихъ поръ глубокій отпечатокъ своего истори\r\nческаго происхожденья. Всѣмъ извѣстны важнѣйшія послѣдствія\r\nзавоеванія Англии Норманнами въ XI вѣкѣ ; извѣстно, что по\r\nкоренный народъ был лишенъ поземельной собственности, раз\r\nдѣленной побѣдителемъ на три части : одну онъ взялъ себѣ, дру\r\nгую отдалъ церкви, третью своимъ дружинникамъ. Разные\r\nбароны, оказавшіе наиболѣе услугъ завоевателю, получили об\r\nширныя земли, города, провинции ; простые солдаты надѣлены\r\nбыли домами и участками земли. Завоевавъ страну, надо было\r\nудержать ее за собою, и каждый баронъ былъ обязань помогать\r\nкоролю личною службой или своимъ достояніемъ ; король соби\r\nралъ ихъ для этой цѣли, и отсюда ведетъ свое начало предста\r\nвительное правление въ Англіи. Главнѣйшіе бароны сами при\r\nсутствовали въ собраніяхъ; но многочисленные владѣльцы не\r\nбольшихъ леновъ не могли съѣзжаться всѣ, и выбирали, въ каж\r\nдомъ изъ сорока графствъ, на которыя дѣлилась тогда Англія, по\r\nдва депутата изъ среды своей. На такое происхождениедепутатовъ\r\nотъграфствъдоселѣуказываетъ титулъKnights (рыцари),прида\r\nваемый членамъ парламента ; три вѣка послѣ завоеванія, король\r\nРичардъ II, созывая парламентъ, въ своей прокламаціи совѣто\r\nвалъ графствамъ прислать idoneos militеѕ, gladio cinсtоѕ, то\r\nесть рыцарей, годныхъ и носящихъ мечъ. Такимъ образомъ,\r\nтолько военное дворянство первоначально составляло парла\r\nментъ, въ которомъ съ самаго начала замѣтны однако два эле\r\nмента : одни члены, участвовавшіе въ немъ отъ себя, въ послѣд\r\nствии составили верхнюю палату; другіе, будучи депутатами низ\r\nшаго дворянства, составили нижнюю. Къ этимъ двумъ элемен\r\nтамъ присоединился третій, когда въ парламентѣ получили мѣ\r\nсто депутаты городовъ. При Іоаннѣ Безземельномъ, возставшіе\r\nбароны склонили на свою сторону важнѣйшіе города, которые\r\nсъ тѣхъ поръ получили право присылать своихъ депутатовъ въ\r\nпарламентъ (эти депутаты назывались citizens). Но это не было\r\nобщею мѣрой, распространенною на всѣ города ; напротив,\r\nчисло городовъ, получившихъ право представительства, было\r\nопредѣлено обстоятельствами и не было значительно. Порядокъ\r\nвыборовъ также не былъ опредѣленъ закономъ и установлялся\r\nмѣстнымъ обычаемъ ; составъ избирательнаго сословія былъ{ ПАРЛАМЕНтсКІЯ РЕФОРМы въ АНГЛІЙ. 457\r\nразличенъ въ разныхъ городахъ и большею частію совпадалъ\r\nсъ мѣстнымъ составомъ избирателей въ городскія должности.\r\nПредставители мѣстечекъ ( boroughs ) послѣдніе получили мѣсто\r\nвъ парламентѣ ; но они вскорѣ пріобрѣли важное значение\r\nвслѣдствіе политическихъ обстоятельствъ : короли Англій, опа\r\nсаясь дворянства и духовенства, владѣвшихъ почти всею зем\r\nлею, стали искать для себя опоры въ общинахъ, не менѣе тер\r\nпѣвшихъ отъ дворянства и духовенства, Корона надѣлила мѣ\r\nстечки хартіями, сообщившими имъ право присылать депута\r\nтовъ въ парламентъ. Доходы, которые давала Феодальная систе\r\nма, не покрывали нуждъ короны, а чрезвычайныя субсидій ста\r\nвили ее в зависимость отъ аристократіи. Уже въ 1292 году Эду\r\nардъ І потребовалъ, чтобы нетолько каждое графство присылало\r\nотъ себя двухъ депутатовъ изъ землевладѣльцевъ ( knights ), со\r\nставлявшихъ низшее дворянство, но и каждый городъ, каждое мѣ\r\nстечко ( ихъ считалось тогда 120) избирали бы по два депутата.\r\nЭто важное нововведеніе доставило среднему сословію уча\r\nстie въ государственныхъ дѣлахъ.и дало жизнь нижней палатѣ,\r\nобразовавшейся въ 1343 году изъ представителей низшаго дво\r\nрянства ( gentry), городовъ и мѣстечекъ. Съ тѣхъ поръ число\r\nмѣстечекъ, пользовавшихся избирательнымъ правомъ, значи\r\nтельно увеличилось. При Генрихѣ VI, число депутатовъ отъ\r\nмѣстечекъ уже простиралось до трехъ сотъ человѣкъ, а во\r\nвремя реформы Грея, о которой намъ предстоить говорить ни\r\nже, ихъ было четыреста восемьдесятъ девять человѣкъ, принад\r\nлежавшихъ одной Англій, въ тѣсномъ смыслѣ слова.\r\nТаково было первое важное вмѣшательство центральной вла\r\nсти въ вопросу о составѣ парламента. Оно имѣло послѣдствіемъ\r\nраздѣленіе депутатовъ въ Англіи на двѣ категорій, доселѣ со\r\nхраняющаяся : на депутатовъ отъ графствъ, которые отличаются\r\nконсервативнымъ направленіемъ и отстаивають существующія\r\nучреждения, и депутатовъ отъ городовъ и мѣстечекъ, которые\r\nвносятъ въ парламентъ болѣе прогрессивныя и демократическая\r\nначала. Такая система, конечно, представляла огромныя вы\r\nгоды ; но и она не имѣла характера общей государственной мѣ\r\nры и тоже вела за собою крайне неравномѣрное распредѣленіе\r\nизбирательнаго права между городами, и тотъ же разнообраз\r\nный составъ сословiя избирателей, Эта неравномѣрность и раз458 АТЕНЕЙ.\r\nнообразіе объясняются именно тѣмъ, что мѣстечки обязаны\r\nбыли своими избирательными правами разнымъ причинамъ: то\r\nсвоему значенію, то привилегіямъ, дарованнымъ короною, то\r\nслучайнымъ обстоятельствамъ. Самый способъ пользования из\r\nбирательнымъ правомъ опредѣлялся не общимъ закономъ, а\r\nмѣстными городскими статутами и обычаями. Государство не\r\nимѣло контроля надъ выборами: оно смотрѣло на выборы какъ\r\nна дѣло чисто - мѣстное. Тѣмъ не менѣе эта система, дававшая\r\nтакъ много простора узкимъ интересамъ отдѣльныхъ лицъ и\r\nзахолустьевъ, держалась въ Англіи съ XIII вѣка по 1832 годъ.\r\nПравда, обычай и преданія, пріучившіе англійскій народъ,\r\nпо крайней мѣрѣ меньшинство его, принимать участие въ упра\r\nвленіи государственными дѣлами, сохранились, не смотря на то,\r\nчто корона отъ времени до времени заслоняла его собою, какъ\r\nэто было въ ху, XVI и въ первой половинѣ XVII столѣтія ; но\r\nслабость общихъ началъ, черезъ которыя централизація непре\r\nмѣнно должна провести страну, чтобы выровнять угловатые ин\r\nтересы разныхъ мѣстностей и сословiй и подчинить ихъ инте\r\nресамъ всенароднымъ и государственнымъ, породила злоупотре\r\nбленія, которыя считаемъ нужнымъ изложить здѣсь въ нѣсколь—\r\nкихъ словахъ, чтобы уяснить значеніе избирательной реформы\r\nвъ Англіи.\r\nСценою важнѣйшихъ и самыхъ вопіющихъ злоупотребленій\r\nбыли мѣстечки. Съ теченіемъ времени многiя изъ нихъ утра\r\nтили всякое значеніе, но сохраняли право посылать отъ себя\r\nдепутатовъ въ парламентъ. Эти мѣстечки получили названіе\r\nгнилыхъ (rotten boroughs ). Избирательныя права ихъ мало -по\r\nмалу перешли отъ прежнихъ избирателей въ собственность къ\r\nнѣсколькимъ богатымъ Фамиліямъ, которымъ право первородства\r\nдоставило огромныя помѣстья. Несообразности доходили до того,\r\nчто Лондонъ, при его населенности и торговлѣ, назначалъ че\r\nтырехъ депутатовъ, между тѣмъ какъ мѣстечки Старый-и Но\r\nвый - Саромъ, изъ которыхъ одно представляло лишь груду раз\r\nвалинъ, имѣли столько же представителей въ парламентѣ. Сто\r\nПятьдесять семь членовъ послѣднаго, т.е. почти четвертая часть\r\nдепутатовъ, были назначаемы такимъ образомъ. Владѣльцевъ\r\nгнилыхъ мѣстечек, прямо называли borough - mongеrѕ, торга —\r\nшами, ибо честь попасть въ члены нижней палаты не рѣдкоПАРЛАМЕНТСКІЯ РЕФОРМЫ Въ АНГЛІЙ. 459\r\nпродавалась за чистыя деньги. Эти злоупотребленія были всѣмъ\r\nизвѣстны ; въ теченіе всего осьмнадцатаго вѣка литераторы и\r\nжурналисты предавали ихъ на судъ общественнаго мнѣнія ; но\r\nобычай такъ вкоренился, такъ сросся съ государственнымъ и\r\nобщественнымъ устройствомъ Англіи, съ преобладавшими ин\r\nтересами аристократии, что нужны были два переворота во\r\nФранціи и распространение идей 1789 и 1830 годовъ для того,\r\nчтобы аристократія отказалась наконецъ отъ одной изъ сво\r\nихъ вопіющихъ привилегій. Виги и торій, поперемѣнно со\r\nставляя оппозицію въ прошломъ вѣкѣ, и разоблачая злоупотре\r\nбленія при выборахъ, болѣе имѣли въ виду ниспроверженіе ми\r\nнистерствъ, нежели дѣйствительное прекращеніе этихъ злоупо\r\nтребленій. Оттого оппозиція тѣхъ и другихъ такъ долго не при\r\nносила пользы вопросу о парламентской реформѣ. Въ самому\r\nпарламентѣ впервые заговорили объ этомъ серьёзно не раньше\r\n1809 года. Тогда же оказалось, что въ обширныхъ коронныхъ\r\nпомѣстьяхъ было нѣсколько гнилыхъ мѣстечекъ, представи\r\nтельство которыхъ продавалось съ молотка въ казначействѣ, и\r\nчто вырученныя деньги употреблялись министерствомъ на уси\r\nменіе правительственнаго вліянія въ парламентѣ. Канцлеръ каз\r\nначейства, Персиваль, не только не опровергалъ этихъ свѣдѣ\r\nній, но даже объявилъ ихъ слишкомъ старыми и общеизвѣст\r\nными. Въ парламентѣ нашлись ораторы, люди съ большимъ\r\nталантомъ и вліяніемъ, которые защищали существующій по\r\nрядокъ политическою необходимостью, и доставили министер\r\nству побѣду надъ оппозиціей.\r\nТакимъ образомъ право посылать депутатовъ въ парламентъ,\r\nнедоступное для такихъ городовъ какъ Манчестеръ и Бермин\r\nгамъ, продолжало принадлежать развалинамъ древнихъ мѣсте\r\nчекъ, составлявшимъ собственность землевладѣльца ; послѣд\r\nній дозволялъ селиться въ полуразрушенныхъ домахъ только\r\nтѣмъ, голосами которыхъ они могъ произвольно располагать\r\nпри выборахъ. Въ 1820 году, владѣлецъ одного такого мѣ\r\nстечка, лордъ Лонсдель, нанялъ работниковъ, велѣлъ построить\r\nимъ избы и такимъ образомъ пріобрѣмъ необходимое число го–\r\nлосовъ для своего кандидата. Работники были рудокопы, и онъ\r\nназывалъ ихъ своими черными аристократами. Право посы\r\nдать депутата въ парламентъ передавалось наслѣдникамъ по460 АТЕНЕЙ.\r\nзавѣщанію или даренію, или продавалось съ молотка. Цѣны до\r\nходили иногда до двухъ и трехъ сотъ тысячъ рублей на наши\r\nденьги. И теперь еще продажа офицерскихъ мѣстъ въ англій\r\nской армій напоминаетъ прежнюю продажу мѣстъ въ парла\r\nментѣ. Кажется, она еще не скоро будетъ вытѣснена изъ обы\r\nчая общимъ раціональнымъ закономъ. Дѣло въ томъ, что какъ\r\nвъ прежнее время выборы въ члены парламента, такъ нынѣ\r\nпродажа мѣстъ въ армій, поддерживаетъ преобладающее влі\r\nяніе аристократіи на государственныя дѣла.\r\nВъ другихъ мѣстечкахъ, еще сохранявшихъ нѣкоторую не\r\nзависимость, право участвовать въ выборахъ принадлежало\r\nнизшему классу населенія, нерѣдко съ исключеніемъ тѣхъ, ко\r\nторые по своему положенію и образованiю имѣли болѣе права\r\nбыть избирателями. Обыкновенно право участвовать въ выбо\r\nрахъ присвоивалось фрименамо ( freeman ), жителямъ, которые\r\nпользовались правомъ гражданства и участія въ частныхъ город\r\nскихъ выборахъ независимо отъ ихъ состояния, а по происхож\r\nденію, по ремеслу или по особому приговору городскаго совѣта,\r\nкоторый нерѣдко злоупотреблялъ своимъ согласіемъ, въ интере\r\nсахъ того или другаго кандидата. Наконецъ, въ нѣкоторыхъ\r\nмѣстечкахъ, особенно въ Шотландій, кругъ избирателей былъ\r\nне умѣренно ограниченъ; право избирать депутата принадлежало\r\nгородскимъ совѣтамъ, состоявшимъ изъ старшинъ разныхъ\r\nкорпорацій. Въ Эдинбургѣ, напримѣръ, выборъ депутата при\r\nнадлежалъ только тридцати тремъ избирателями.\r\nКакъ въ мѣстечкахъ, такъ и въ графствахъ, условiя избира\r\nтельнаго права, юридически сохранившiяся въ теченіе вѣковъ,\r\nна самомъ дѣлѣ совершенно измѣнились. Недостаточные за—\r\nконы, имѣвшіе болѣе характеръ обычая и преданія, чѣмъ закон\r\nновъ, дѣлались безмысленными, какъ скоро не етало обстоятель\r\nствъ, подъ вліяніемъ которыхъ они сложились. Въ графствахъ\r\nсамостоятельные землевладѣльцы, нѣкогда пользовавшиеся выс\r\nшею мѣрою Феодальныхъ правъ, присвоили себѣ монополію\r\nучастія въ выборахъ ; но съ теченіемъ времени, рядомъ съ эти\r\nми собственниками, возникъ и получилъ значеніе другой классъ\r\nземлевладѣльцевъ, который приобрѣлъ отъ нихъ землю на ленномъ\r\nправѣ и получилъ потомъ независимость : эти землевладѣльцы не\r\nучаствовали въ выборахъ. Слѣдовательно, различное происхоПАРЛАМЕНтсКІЯ РЕФОРМы въ АНГли. 461\r\nЖденіе правъ собственности на землю вело за собою различie\r\nвъ политическихъ правахъ. Фермеры тоже не участвовали въ\r\nвыборахъ, не смотря на свое важное значеніе въ земледѣльче\r\nской промышленности Англій.\r\nИтакъ, отсутствіе разумной централизации и общихъ зако\r\nновъ привело народное представительство къ самому печаль\r\nному состоянію. Въ верхней палатѣ засѣдали перы, не какъ\r\nпредставители народа, а какъ представители собственныхъ\r\nинтересовъ ; исключеніе составляли лишь лорды Шотландии и\r\nИрландія, которые избирались членами своего сословія. Въ\r\nнижней палатѣ, конечно, засѣдали депутаты графствъ и мѣсте\r\nчекъ, и даже пользовались исключительными правами разрѣ\r\nшать коронѣ сборъ податей ; но способъ избранія былъ до того\r\nнесообразенъ, что народъ собственно не имѣлъ никакого уча\r\nстія въ законодательной власти. Чтобы выразить свои желанія,\r\nнародъ долженъ былъ прибѣгать къ подаче общихъ просьбъ, къ\r\nжурналамъ и многозначительнымъ собраніямъ, которымъ мини\r\nстерство могло однакожь препятствовать приложеніемъ старин\r\nныхъ законовъ, утратившихъ жизненное начало. Въ граф\r\nствахъ выборами вполнѣ распоряжалась аристократія, польз0\r\nвавшаяся своимъ огромнымъ вліяніемъ для доставленія млад\r\nшимъ сыновьямъ депутатскихъ мѣстъ въ нижней палатѣ, такъ\r\nчто мѣста эти сдѣлались наслѣдственными въ нѣкоторыхъ Фами\r\nліяхъ. Почти тоже, какъ мы видѣли, было съ выборами депу\r\nтатовъ въ мѣстечкахъ, изъ коихъ многiя имѣли паконецъ толь\r\nко по сту, даже по пятидесяти избирателей, состоявшихъ въ\r\nполномъ распоряжении богатыхъ землевладѣльцевъ. Словомъ,\r\nвліяніе аристократій дошло до того, что изъ 513 членовъ ниж\r\nней палаты, только 70 дѣйствительно выбирались независимыми\r\nизбирателями.\r\nСамое общество было въ сильной степени заражено обычаемъ\r\nприбѣгать къ подкупамъ въ затруднительныхъ случаях. Съ\r\nцарствованiя королевы Елизаветы этотъ обычай укоренился въ\r\nполитическомъ быту Англій, чему, разумѣется, не мало способ\r\nствовало отсутствіе общихъ политическихъ идей и преобладание\r\nаристократіи. Не далѣе какъ за тридцать лѣтъ подкупы и не\r\nзаконное вліяніе сильнаго на слабаго были самымъ обыкновен\r\nнымъ явленіемъ на англійскихъ выборахъ, которые нерѣдко\r\n31 *462 АТЕНЕЙ.\r\n1\r\nразрѣшались кровопролитіемъ, особенно въ Ирландій. Раздача\r\nденегъ была запрещена ; но не трудно было обходить это за\r\nпрещеніе или просто ограничиваться подарками : избиратели\r\nполучали скотъ, мебель ; по официальнымъ свѣдѣніямъ, однаж\r\nды передъ выборами, на избирателей посыпался градъ новыхъ\r\nшляпы, нового платья, новыхъ сапогъ. Иногда подарки были\r\nдругаго рода : герцогиня Девонширская публично купила го\r\nлось одного купца въ пользу своего кандидата (Фокса) цѣною\r\nпоцѣлуя. Угощеніе избирателей (trеаting) служило дополне\r\nніемъ къ подкупу. Расходы кандидатовъ доходили до невѣроят\r\nныхъ, разорительныхъ размѣровъ : они простирались иногда до\r\n170,000 и до 250,000 Ф. ст. Присоедините къ этому грубыя\r\nсредневѣковыя хитрости, невозможныя въ наше время, и вы\r\nполучите удовлетворительную картину англійскихъ выборовъ\r\nдо 1832 года. Эти хитрости состояли, въ томъ, что одинъ изъ\r\nкандидатовъ усыплялъ, спаивалъ или просто запиралъ доброже\r\nлателей своего соперника, чтобы помѣшать имъ явиться на\r\nвыборы ; нанималъ всѣхъ лошадей и всѣ экипажи, чтобы помѣ\r\nшать тѣмъ, которымъ предстояло пріѣхать издалека на мѣсто\r\nвыборовъ; съ помощію своихъ приверженцевъ, посреди дороги\r\nснималъ колеса съ экипажей или пересѣкалъ дорогу широкимъ\r\nрвомъ, чтобы не было проѣзда. Увѣряютъ даже, что однажды\r\nизбиратели, отправившіеся къ мѣсту выборовъ на кораблѣ, ко\r\nторый состоялъ под командой капитана, преданнаго сопернику\r\nихъ кандидата, принуждены были совершить далекое плаваніе\r\nи были высажены на берегъ въ Амстердамѣ.\r\nНаконецъ, упомянемъ о господствовавшей въ Англіи религі\r\nозной нетерпимости, вслѣдствіе которой англиканская при\r\nсяга не допускала ни диссидентовъ, ни католиковъ въ парла\r\nментъ, и объ отсутствій правильныхъ избирательныхъ спис\r\nковъ, возбуждавшемъ шумные споры и драки, и мы увидимъ,\r\nчто значила для Англiй хорошая парламентская реформа.\r\nо другихъ недостаткахъ избирательной системы въ Англій\r\nдо 1832 года и нынѣіннихъ мы упомянемъ въ слѣдующей статьѣ,\r\nизлагая реформу Грея и дополнительные законы, состоявшіеся\r\nсъ 1832 года по настоящее время.\r\nВ. Корш.",
        "label": "6,5"
    },
    {
        "title": "Pis'mo Tomasa Karleilia. 5, Chaina Rod, Chelsi, 13 aprelia 1855",
        "article": "Письмо Томаса Карлейля\r\n5, Чайна Родъ, Чельси, 13 Апрѣля 1855.\r\nDear Sir,,\r\nЯ прочелъ вашу рѣчь (*) о революціонныхъ началахъ и\r\nэлементахъ въ Россіи; много въ ней мощнаго духа и сильнаго\r\nталанта, она особенно поражаетъ трагической серьезностью\r\nтова, котораго нельзя не видѣть и нельзя легко принять\r\nчитателю, какого бы мнѣнія онъ ни былъ о вашей программѣ\r\nи о вашемъ пророчествѣ России и міру.\r\nЧто касается до меня, я признаюсь, что никогда не считалъ,\r\nа теперь (если это возможно) еще меньше чѣмъ прежде надѣюсь\r\nна всеобщую подачу голосовъ, во всѣхъ его видоизмѣненіяхъ.\r\nЕсли оно может принести что - нибудь хорошее, то это такъ,\r\nкакъ воспаление въ нѣкоторыхъ смертныхъ болѣзняхъ. Я не\r\nсравненно больше предпочитаю самый царизмъ или даже\r\nвеликій туркизмъ (gran turkism) —чистой анархіи (ая ее такою\r\nпонесчастію считаю) развитой парламентскимъ краснорѣ\r\nчіемъ, свободой книгопечанiя и счетомъ голосовъ. “ Асh mein\r\nlieber Sultzer, er kennt nicht diese verdammte Race, \" сказалъ\r\nразъ Фридрихъ II, и въ этомъ онъ выразилъ печальную\r\nистину.\r\nВъ вашей обширной родинѣ, которую я всегда ува\r\nжалъ какъ какое-то огромное, темное, веразгаданное дитя\r\nпровидѣнія, котораго внутренній смыслъ еще не извѣстенъ,\r\nно который очевидно не исполненъ въ наше время; она\r\nимѣетъ талантъ, въ которомъ ова первенствуетъ и который\r\n(*) Произнесенная въ с. Мартин'съ Галь 26 февраля 1855.229\r\nдаетъ ей мощь далеко превышающую другія страны, талантъ\r\nнеобходимый всѣмъ націямъ, всѣмъ существамъ, и безпощадно\r\nтребуемый отъ нихъ всѣхъ подъ опасеніемъ наказаній —\r\nталантъ повиновенія, который въ другихъ мѣстахъ вышелъ\r\nизъ моды, особенно теперь. И я нисколько не сомнѣваюсь,\r\nчто отсутствие его будетъ, рано или поздно, вымѣщено до\r\nпослѣдней копейки, и принесетъ съ собой страшное банкрот\r\nство. Таково мое мрачное вѣрованіе въ эти революціонныя\r\nвремена.\r\nНе смотря на наши разномыслія, я буду очень радъ, если\r\nвы заѣдите ко мнѣ будучи въ городѣ; да я и самъ надѣюсь\r\nкакъ - нибудь прогуливаясь завернуть въ вашу Чомле-лоджъ,\r\nи потолковать съ вами о разныхъ разностяхъ.\r\nСъ искреннимъ уваженіемъ и желаніемъ всякаго добра.....\r\nТ. КАРЕйль.(*)",
        "label": null
    },
    {
        "title": "X. Nechto o Krutitskom, pridvornom rossiiskom aktere",
        "article": "916\r\nX.\r\nнѣчто о крутицкомъ, ПРИДВОРНОМЪ РОССІЙСКОМЪ АКТЕРѢ.\r\nСЪ 17 89 года, то есть, сЪ той самой поры, какѣ я узналЪ театрѣ Россійскій, онЪ видимо сталЪ упадать:, но есть на немЪ Актёры такіе, которые достойны хвалы и заслуживают!» признательность публики. БывЪ, можно сказать, страсгпнымЬ любишелемЪ театра, я вьЬми средствами старался узнать правила онаго, и вЪ чемЪ состоитъ искусшво АктёровЪ. ВЪ теченіи почти 15 лѢтЪ рѣдко пропускалъ я спектакли — даже и худые} познакомился со всѣми лучшими Актёрами и Актрисами. ВЪ послѣдніе годы моего жительства вЪ Петербургѣ, старался наиболѣе узнать таланты моихЬ театральныхъ знакомцев'Ь и кажется, приобрѢлЪ нѣкоторое о нихЪ свѣденіе. Разставшись дЪ блестящею столицею, поселился я паевою родину, вЪ отдаленную провинцію Россіи, гдѣ, вмѣсто отдохновенія привожу вЪ порядокъ мои замѣчанія о театрѣ. На первый случай напишу вкратцѣ Исторію каждаго Актёра, показавЪ, вЪ какихЪ піесахЪ они наиболѣе отличались. Пріятно говоришь о томѣ, что 15 лѣтѣ было сладкою пищею сердца и верховнымъ моимЪ удовольствіемъ! Для примѣра на-\r\n217\r\nписалЪ я Біографическій отрывокъ о ЗСруптцкомб) первом!) Русском!) АкшёрЬ.\r\nЛнтонЗ М иханловпсб ЗСрхітпцкіи родился вЬ Москвѣ 17 54 года отЬ отсша-внаго гарнизоннаго Сержанта. На 6 году от!) роду, опіданЬ былЬ онѣ вЪ Сиропн-гаашельный ДомЪ, гдѣ, обучавшись сЪ успѣхомѣ разным!) НаукамЪ, оказал!) великія способности кЬ театру. Склонность его кЪ оному открыл!) вЪ немЪ бывшій первый Московскій Актёрѣ Г. Уѵали?рафб, который наконец!) взял!) его на свои руки h имѢлЪ о немЪ отеческія попеченія. Образованный имѣ,' явился онѣ вЬ первый разѣ вЪ С. П. бургѣ на вольном!) театрѣ УСпнпера, вѣ ролѣ Мелб-пика, котораго сыгралѣ вѣ совершенствѣ. Искусная его игра была главною причиною, что сія, впрочемъ весьма слабая Опера, наполненная многими погрѣшностями, представлена была сряду 27 мЪ разѣ, и по большей части по требованію партера. Хотя £Г-кЗ ЗСритнцкій почти не имѣлЪ внѣшнихъ достоинствѣ:, ибо былЪ малаго росту, имѣлѣ малое, рябое лице сЪ небольшими глазами : но за то благодѣтельная Природа вложила вѣ него столько талантов!), столько способности кЪ театру, что безѣ удивленія никто не могѣ видѣть его играющаго.—Какой органѣ! какой огонь вЪ игрѣ! какая дакламація! какая во всёмѣ натуральность!—Не льзя\r\n218\r\nестественнѣе представить Шелбникгг, какѣ Т-н5 Жрутпцкін. — БыговорЬ, ухватки, шутки, пляска, сЪ припѢвомЪ простонародной пѣсни, словом!), всё даже и малѣйшія оттѣнки, свойственныя нашимЪ Русскимъ мельникамЪ вЪ нёмЪ видны была. Роль Шелбнпка вЪ тогдашнее время познакомила его со всѣми любителями театра, и ввела его во многіе знагйные домы. По томѣ по усильной прозьбѢ тогдашняго содержателя теа-п-оа. ST-n-a ЗСнипера, и по желанію Урвана Уівпновніа 3)ецкп?о, принялЪ онѣ вЪ 7 79 году на себя званіе Актёра. ВЪ 785 году былѣ онЪ взятЪ на придворный театрѣ, на коемЪ уже усовершенствовалъ свои способности. Покойная императрица ЕКАТЕРИНА Великая, уважая таланты во всякомЪ состояніи, увидѣвѣ вЪ первый разЬ Жрутнцкаго вЪ ролѣ ЗМелбнпка, такѣ плѣнилась его игрою, что по окончаніи Оперы изволила приказать ему явишься кѣ себѣ вЪ одеждѣ Шелсниксі, удостоила его поцѣловать Свою руку и пожаловала часы;, а за нѣсколько лѣтѣ предЪ симЪ еще на УСнпперовожб театрѣ, во время представленія сей же Оперы, одинЪ вельможа Л- А. Н. бросилЪ на сцену кошелекЪ наполненный золотомъ и серебромЪ, сЪ бумажкою к’Ъ нему приколотою, на коей написано было: 3\\Іелбннку. Ни како Опера, можно сказать, почти\r\n919\r\nне его дѣло; шо я приступлю кЪ Комедіи , вЪ которой роль комическихъ стариковъ игралѣ онЪ cb такою удивительною точностію, что многіе лучшіе îi осіпранные Актёры, подавивЪ вЪ себѣ чувство самолюбіи, сЪ удивленіемъ отдана іи ему честь и преимущество предЪ собою. Не могу удержаться, чгпоб'Ъ не войти вЪ нѣкоторое разсмотрѣніе игры его вЪ Комедіи, и сіе тЬмЪ паче долженъ я эдѣлать, чѢмЪ болѣе увѢренЪ что похвала моя должна, кЪ крайнему сожалѣнію всѣхЪ любителей Русскаго театра, почти пресѣчься сЪ концемЪ Исторіи сего почтеннаго Актёра.\r\nВозьму вЪ примѣрѣ нѣсколько піесЪ изЪ театра Шолвврова, вѣ коихЪ первую роль всегда имѣлЪ J'-hô ^Крутицкій, и кошорыхЪ слава погасла вмѣстѣ сЪ его жизнію. МішанннЗ во дворянстві, какѣ помнится мнѣ, есть первая піеса сего неподражаемаго Комика, которая показалась на Петербургскомъ театрѣ, и принесла столько удовольствія посмѣяться—на счетѣ глупцовЪ. Здѣсь-то наш b Герой показалЪ вЪ полной славѣ свои гпалантьц онѣ—то былЪ причиною, что сія славная піеса не потеряла своей цѣны и явилась во всемЪ своемЪ великолѣпіи. О вы, которые при грубомЪ невѣжествѣ, имѣя единственнымъ своимЪ достоинствомъ богатство, обольстясь\r\n2-0\r\nласкою какого нибудь вельможи или ученаго человѣка, почитаете себя уже знатными! Какѣ удачно представлялъ васЪ Жрутнцкій! Какѣ онЪ смѣшонЪ былЪ на аванЪ-сценѣ своимѣ чванствомЬ, мнимою ученостію и знатностію: шакЪ точно смѣшны и вы на сценѣ міра! Но Молье-рова Скупаго онѣ представлялъ сѣ большимъ совершенством b. Алчность кЪ злату, сія гнусная страсть кѣ собиранію имѣнія, со всѣми ея оттѣнками, была столь живо имѣ изображаема, такѣ разительно представлена глазамѣ зрителей, что самыя корыстолюбивыя сердца, сомнительно, чтобы не почувствовали омерзѣнія кЪ сему пороку. Я твердо увѢренЪ, что іКрутицкій единственно своею искусною игрою вЪ сихѣ двухЪ Комедіяхъ, вЪ сердца многихЪ зараженныхъ сими постыдными страстями, поселилѣ чувства благороднѣйшія. СказываютЪ, что покойный ИМПЕРАТОРЪ ПАВЕЛЪ ПЕТРОВИЧЪ, бывЬ еще БеликимЪ КняземЪ, никак b не хо-тѣлѣ вѣришь, чтобы ЦСруптцкін не былЪ самЪ обладаемъ сею страстію, и неоднократно его о томѣ спрашивалЪ. ВЪ 1797 году, по окончаніи Комедіи Скупп?о, сей же ИМПЕРАТОРЪ призвалЪ Жруптцкаго вЪ Свой кабинетѣ, разговаривалъ сѣ нимЬ около получаса, и при отходѣ его пожа-ловалѣ ему собственные Свои часы. Но\r\n291\r\nкЪ чему я птакЪ много говорю о сихЪ двухЬ Комедіяхъ? Великій рядЬ именЪ оныхѣ, представляется глазамЪ мо-имѣ, ихЪ слава, достоинство и хорошій пріемЬ отЪ публики обязаны единому таланту СКрутіцкато. упомяну о нѣко-шорыхЪ. Судаки совершенно потеряли бы свое названіе, если бы первая роль не была играна такимЪ искуснымъ Актёром!). Не многіе захотѣли бы видѣть Хвастуна, если бы роль СГ/ростодума не. была представляема Жрути-цкммд. Не онЪ ли же былѣ главною причиною энтузіазма зрителей при первомЪ представленіи Sîu3<w, сочиненія J'-на Л.ібина! Краткость, которую я предписалъ себѣ, не позволяеіпѣ мнѣ войти вЪ пространное разсмотрѣніе игры его вѣ сихЪ піесах'Ь; но рѣшительно могу сказать —и не ошибусь — что каковЪ былЪ СКрутпнкій вЪ своемЪ родѣ, такого отЪ начала театра вЪ Россіи еще не было. Жаль, что многіе пристрастившись кЪ одному французскому театру, и хваля одних!) французовъ, пренебрегаютъ отличныя достоинства иѣкоіпорыхЪ нашихЪ АктёровЪ:, отЪ чего и театрѣ нашЪ, ежели не совсем!) упалѣ, то конечно близокЪ уже кѣ паденію.\r\nГоворя о плѣнительномъ достоинствѣ ЗСрутицкаго на театрѣ, нужно ли что нибудь сказать, каковЪ онЪ былѣ вѣ обра-\r\nООО\r\nщеніи? ОнЪбылЪ душею общества : великія его свѣденія, патетическія выраженія, трогательный и выразительный голосѣ, веселый нравѣ дѣлали интереснымъ то собраніе, вѣ кошоромѣ онѣ находился. Одинѣ страстный любитель театра, Г. С .... бывъ вѣ од номѣ домѣ сѣ 9Срутнцкплі5, плѣненный пріятностію его разговора, растроганный краснорѣчіемъ сего любимца Таліи, вѣ такой вошелѣ энтузіамЪ, что вѣ жару удивленія, кинулся предЪ нимЪ на колѣни, и ловилѣ его руку, чтобЪ поцѣловать. Я самѣ был’ѣ тому свидѣтелемъ.\r\nКромѣ дара вѣ изображеніи различныхъ характеровъ, Крутицкій был'ѣ искусенЪ и во многихѣ НаукахЪ. Нѣмецкій и французскій языки зналЪ не хуже своего природнаго; рисовалѣ изрядно, а на скрыикѣ игралѣ очень хорошо; и могЪ бы даже быть превосходнымѣ Музыкантомъ, если бы правая рука его с’ѣ самаго младенчества не была одержима эолошучною болѣзнію. ѲнЪ былѣ переводчикѣ, или лучше сказать, подражатель нѣкоторыхѣ театральныхъ піесЪ, изѣ коихѣ я помню только названія двухѣ Комедій: Меднлнб и Кука и Обліінсі іиляпб, которыя всегда сЪ похвалою были играны.\r\nЛютая, неумолимая смерть исхи-тшіа изЪ среды живыхѣ сего великаго, сего незабвеннаго в'ѣ лѣтописяхЪ театра\r\n235\r\nАктёра на 49 году его жизни вЪ городѣ Ревелѣ, куда онѣ поѣхалѣ лѣчишься. Ни слёзы четверыхъ дѣтей, им'Ъ оставленныхъ, ни соболѣзнованія любителей театра, его друзей, ничто не удержало убійственной руки Парки — и солнце озарившее 21 й день Іюля 1803 года освѣтило уже одни токмо бренные остатки сего наперстника Музѣ. Горестная потеря !\r\nГосударь императоръ, узнавЪ о кончинѣ (Крутицкаго, во уваженіе его отличныхъ талантовъ, (какЪ сказано вЪ указѣ, данномЪ Кабинету) изволилЪ приказать выдавать малолѣтнымѣ дѣтямѣ его пенсію по 1000 рублей на годѣ, впредь до ихЪ совершеннаго возраста.—Слава милосердію ИМПЕРАТОРА нашего! Слава и піѢмЪ, кои блаженствуютъ подЪ Его Скипетромъ !\r\nС. -3 — н5.\r\n(Пенза.",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "Chekhi v 1848 i 1849 godakh",
        "article": "ЧЕХИ\r\nвъ 1848 и 1849 годАХъ.\r\nII *).\r\nстолъ (6стрійское торъ Дяются ловкость положеніе Положеніе 1849 - е октября . Францъ г. . ). —положения Проектъ Взглядъ правительство партій дѣлъ Конецъ . —-- Іосифъ Положение ;върѣшеніе логъ конституцій чеховъ чешскихъ сейма Моравіи . —: . Карлъ Впечатлѣніе —. крестьянскаго -сейма на —Рейхсратъ Послѣднія депутатовъ исобытия . Гавличекъ .Силезии Бой Волненіе , »)»произведенное и)перенесенъ ..попытки съ ——-вопроса отношения . —Венгерскій Рейхсратъ Общій министерствомъ Bѣны чешскихъ и выводъ проектъ въ въ его усиливается въ вопросъ Кромерижъ нимъ вѣнѣ вступленіемъ . депутатовъ конституція . отъ :въ - Елачичъ .составъ рейхератѣ 6—.-го —Чехи .на Импера —января —иего Эли пре уда .ав Не —и\r\nМы видѣли, что у чеховъ движеніе политическое усложня\r\nлось примѣсью національныхъ тенденцій , и въ то время какъ\r\nчисто чешскіе края становились безусловно подъ диктатуру Праги,\r\nгдѣ чешскій элементы совершенно одержалъ верхъ надъ нѣмец\r\nкимъ, хотя отнюдь его не насиловалъ, въ сѣверо- западныхъ нѣ\r\nмецкихъ окраинахъ является недовѣріе , оппозиція и протестъ.\r\nИзъ Хомутова ( Komotau), городка хебскаго округа (по - нѣмецки\r\nEgger ), отправленъ былъ въ Прагу депутатъ разузнать, не гро\r\nзитъ ли нѣмцамъ какая опасность ; а жители Матца (Saaz)\r\nприслали цѣлый протестъ противъ дѣйствій народнаго Бон\r\nтета , видя въ нихъ стремленіе чеховъ оторваться отъ Австрій\r\nской империи , на что комитетъ далъ имъ удовлетворительное\r\nобъясненіе ; наконецъ въ тѣхъ краяхъ произведены были повсе\r\nСм . выше: янв . 86 стр .чехи. 653\r\nиѣстно выборы во Франкфурть, отвергнутые во всей чешской\r\nземлѣ и даже большинствомъ нѣмцевъ въ Прагѣ.\r\nВъ Моравіи и Силезіи дѣло усложнялось еще больше.\r\nВъ Моравій, кромѣ національной борьбы внутри ея , явилось\r\nеще тяготѣніе къ двумъ совершенно противоположнымъ цент\r\nрамъ : одни тянули къ Прагѣ, другіе къ вѣнѣ. Города , про\r\nзмышленность, торговля и чиновничество здѣсь были по преиму\r\nществу нѣмецкіе , слѣдовательно моральная сила была на сто\r\nронѣ нѣмцевъ и могла бы притянуть страну къ вѣнѣ почти безъ\r\nборьбы , еслибъ въ тоже время здѣсь сельское населеніе, болѣе\r\nзажиточное, чѣмъ въ Боrеміп , не было упорнѣе и не успѣло уже\r\nоказать нѣкоторое давленіе на города . Именно, славянскій эле\r\nментъ здѣсь относился къ нѣмецкому , какъ 3 : 1. Между дво\r\nрянствомъ также былъ довольно сильно развитъ духъ автоно\r\nмін . Понимая , что въ собраній , состоящемъ изъ представи\r\nтелей однихъ славянскихъ земель , они будутъ имѣть больше зна\r\nченія , чѣмъ въ томъ , гдѣ будуть участвовать всѣ австрійскія\r\nземли , они также склонялись на сторону Праги , а не вѣны.\r\nВслѣдствіе этого мы встрѣчаемъ здѣсь борьбу , в которой го\r\nсподствующій элементъ представляютъ нѣмцы , а славяне являются\r\nвъ оппозицій , но довольно сильной . Имъ много помогають чехи\r\nи славянское общество въ вѣнѣ.\r\nМартовскія событiя выразились здѣсь тѣмъ , что два глав\r\nные города Моравіи,, Брно ( Brunn) и Оломуцъ (Olmütz), нача\r\nли пересылаться адресами , посланіями и депутаціями то съ\r\nВѣной, то съ Прагой. При этомъ Брно , гдѣ населеніе на\r\nполовину нѣмецкое и на половину славянское, больше тяготѣло\r\nкъ Прагѣ; тогда какъ Оломуць, гдѣ славяне составляли только\r\nодну четверть, совершенно отрѣшился отъ славянства , чему осо\r\nбенно содѣйствовалъ существовавшій тамъ университетъ, кото\r\nрый былъ какъ бы филіальнымъ учрежденіемъ вѣнскаго.\r\nВъ Силезіи дѣла были еще сложнѣе, а славяне были еще\r\nслабѣе. Когда- то вся Силезія вмѣстѣ съ Моравіей и Лужицами\r\nсоставляла часть земель , принадлежавшихъ чешской коронѣ . Но\r\nпослѣ войнъ Марій- Терезіи съ Фридрихомъ II , самая большая\r\nчасть ея отошла къ Пруссіи, а Лужицы были подѣлены между\r\nПруссіею и Саксоніею, и за Австріею остались только два окру\r\nта Опавскій ( Tropau) и Цешинскiй (Teschin) . Въ первомъ на\r\nродъ говоритъ видоизмѣвеннымъ чешскимъ нарѣчіемъ , а во второмъ\r\nмѣстное нарѣчіе составляетъ переходъ къ польскому языку. Въ\r\nполитическомъ отношении славяне Опавы тянутъ къ Прагѣ, а\r\nславяне Цешина къ Польшѣ . Но здѣсь нѣмецкій элементъ еще\r\nсальнѣе, чѣмъ въ Моравіи , и кромѣ тяготѣнія въ вѣнѣ является654 въстникъ ЕВРоды .\r\nтяготѣніе къ Пруссіи, и послѣднее чуть - ли не сильнѣе, чѣмъ пер\r\nвое. Поэтому національное движение было здѣсь почти незамѣтно.\r\nВъ обѣихъ этихъ земляхъ законнымъ порядкомъ, Т.-е. черезъ\r\nначальство, вездѣ было объявлено , что императоръ даруетъ своему\r\nнароду конституцію и сзываетъ сеймы . По этому случаю въ цер\r\nквахъ, а въ иныхъ мѣстахъ на площадяхъ, отслужены были мо\r\nлебны , оканчивавшіеся торжествомъ и приличными случаю рѣ\r\nчами . Потомъ составлялись адресы императору, въ которыхъ вы\r\nражалась благодарность и преданность, какъ династіи, такъ и\r\nидеѣ единства Австрій, и подавались петицій , подобныя всѣмъ\r\nдругимъ. Жители Брно въ этомъ случаѣ поступили нѣскольБО\r\nоригинально: имѣя въ своемъ городѣ самую ужасную австрій\r\nскую тюрьму , Шпильбергъ, они прежде всего просили вице-гу\r\nбернатора Брно, гр . Лажанскаго , ходатайствовать предъ импера\r\nторомъ объ освобождении всѣхъ находившихся тамъ политиче\r\nскихъ преступниковъ. Просьба была уважена, и больше сотни\r\nпреступниковъ, итальянцевъ и поляковъ, выпущены были на\r\nбожій свѣтъ . Это былъ истинный праздникъ въ цѣломъ городѣ,\r\nи лучшимъ дѣломъ нельзя было ознаменовать первые дни своей\r\nсвободы, какъ освобожденіемъ людей , страдавшихъ за идею и\r\nнародное дѣло 1). Во внутренности, въ сельскомъ населеніи дви\r\nженіе выразилось также тѣмъ только, что крестьяне отказались\r\nотъ обязательныхъ работъ и отъ повиновенія панскому началь\r\nству. Въ одномъ мѣстѣ (близь Простейова) по жалобѣ мѣстнаго\r\nначальства для приведенія крестьянъ въ повиновенію явился\r\nотрядъ гусаръ ; но крестьяне не впустили ихъ въ свое селеніе;\r\nа послѣ нѣкоторыхъ переговоровъ гусары были впущены и вмѣ\r\nстѣ съ крестьянами отправились на панскій дворъ , прогнали\r\nтамошнее начальство, овладѣли погребами и кладовыми и пре\r\nдались пированью до поздней ночи . Попивши и поѣвши вдоволь,\r\nвсѣ разошлись по своимъ мѣстамъ , и больше ничего не было.\r\nТого раздвоения между сословіями, тѣхъ интригъ, какія мы\r\nвстрѣчаемъ въ Прагѣ, здѣсь совершенно не было . Дѣло шло\r\nтакъ ладно , что 5 iюня въ Брнѣ открытъ былъ сеймъ. Въ сеймѣ\r\nзасѣдали уже депутаты отъ крестьянъ, и 19-го iюня рѣшенъ\r\nбыль вопросъ , на какихъ основаніяхъ должны прекратиться обя\r\nзательныя крестьянскія работы и всякiя личныя отношенія Бъ\r\nпомѣщикамъ. Проектъ быль вполнѣ изготовленъ и поднесенъ на\r\n1) Когда потомъ австрійское правительство Начало ссылать арестованныхъ и\r\nпаѣнныхъ итальянцевъ въ разныя міста чешской и моравской земель, тогда злѣсь\r\nвсѣ оказывали имъ самый радушный приемъ, и составлена была поданска 11а по\r\nжертвованій въ ихъ пользу.ЧЕХИ. 655\r\nстали\r\nутвержденie императору . Мы не станемъ говорить о немъ, потому\r\nчто особеннаго онъ въ себѣ ничего не заключалъ и не имѣлъ\r\nникакого значения, такъ какъ впослѣдствіи правительство р\r\nшило этотъ вопросъ совершенно независимо отъ сеймовъ. За\r\nмѣтимъ только , что въ основаніе былъ положень выкупъ, какъ\r\n-личной работы, такъ и поземельного участка , сообразно съ ка\r\nчествомъ почвы и по свойству работъ конной , воловьей или\r\nпѣшей , разсчитанной по оцѣнкѣ одного дня ; лица, владѣвшія\r\nоднимъ дворомъ безъ поля, освобождены безъ всякаго возна\r\nграждения , а также и тѣ, которыя имѣли земли не больше трехъ\r\nи връ, освобождались отъ платы тотчасъ , какъ только прекратятся\r\nгосударственныя повинности , лежавшая на самихъ владѣльцахъ\r\nза эти работы и участки .\r\n. До 14 - го iюня въ Брнѣ было совершенно тихо, и вся осо\r\nбенность отъ прежняго порядка выражалась только свободой\r\nС.Това и непосредственными сношеніями съ Прагой и съ вѣной .\r\nИногда только раздавались кочичины ; въ августинскомъ мона\r\nотырѣ разбили окна, да на фабрикѣ Попра произведены безпо\r\nрядки, принесшіе фабриканту нѣкоторые убытки . о «святодуш\r\nзыхъ событияхъ » въ Прагѣ здѣсь почти ничего точнаго не знали,\r\nпотому , что пражскія газеты опять выходить только съ\r\n18 -го iюня; тѣмъ менѣе извѣстно было, что Прагу бомбарди\r\nруютъ, что тамъ идетъ бой , и это темное извѣстіе произвело въ\r\nБрнѣ какое-то неопредѣленное, смутное движеніе. Именно 14-то\r\niюня, послѣ 5 час. вечера собралась большая толпа народа, боль\r\nшею частію состоявшая изъ рабочихъ и женщинъ, дѣтей и моло\r\nдежи, и пошла по улицамъ . Въ сторонѣ шли за ними многочи\r\nсленныя толпы рабочихъ и мѣщанъ , которые, повидимому, го\r\nтовы были въ случаѣ нужды поддержать первую толпу. Эти люди\r\nнаправились въ пекарямъ и съ угрозами потребовали , чтобъ\r\nони выдали собравшемуся народу весь готовый запасъ хлѣба;\r\nдругие требовали и денегъ . Пекаря , насколько могли, удовлетво\r\nрили это требованіе. На другой день толпы были многочислен\r\nнѣе и грознѣе; онѣ напали на мучниковъ и продавцевъ хлѣба.\r\nТогда выступила власть, сначала уговорила народъ разойтись ,\r\nобѣщая исполнить его требованіе, потомъ сдѣлала нѣсколько\r\nарестовъ, при чемъ было употреблено въ дѣло войско, но все\r\nобошлось безъ убійствъ и даже безъ пораненія. Тѣмъ все и\r\nкончилось . Что это было за движеніе, мы не находимъ объясне\r\nнія въ современныхъ извѣстіяхъ, замѣтимъ только, что въ Брнѣ,\r\nгородѣ по преимуществу фабричномъ, всякое потрясеніе Австрій\r\nвызываетъ движеніе рабочихъ противъ хозяевъ . Въ 1861 г. мнѣ\r\nпривелось видѣть тамъ такое ожесточеніе рабочихъ, что многие\r\nТомъ I.— ФЕВРАЛЬ, 1870.\r\n2\r\n42656 вѣстникъ ЕВРОпы .\r\nизъ нихъ явно грозили повѣсить нѣкоторыхъ фабрикантовъ.\r\nЭтимъ Брно значительно отличается отъ Праги, гдѣ по преиму\r\nществу движеніе бываетъ національное .\r\nЭтимъ мы можемъ ограничиться относительно Моравіи и\r\nСилезіи, ии будемъ снова слѣдить за дѣятельностью чеховъ на\r\nимперскомъ сеймѣ въ вѣнѣ .\r\nВъ правительствѣ произошла перемѣна : Пиллерсдорфъ вы\r\nшель изъ министерства ; мѣсто его, какъ предсѣдатель, занять\r\nВессенбергъ (министръ иностран . дѣлъ); другие министры были:\r\nдокторъ Александръ Бахъ (юстицій) , Латуръ (военный ) , Краусъ\r\n(финансовъ) , Горнбастль (торговли) и Шварцеръ ( публичныхъ\r\nработъ) . Нѣмцы были очень недовольны цѣлымъ составомъ ул\r\nнистерства и не ожидали ничего добраго .\r\nПредварительныя засѣданія рейхерата начались еще 18- го іюія ,\r\nхотя многихъ депутатовъ недоставало , особенно чешскихъ . Заtсь\r\nподнятъ былъ вопросъ о томъ, считать -ли выборы чешскихъ де\r\nпутатовъ законными , такъ какъ они произведены во время осад\r\nнаго положения. Впрочемъ , выборы эти для чеховь были очень\r\nблагоприятны, потому что главные представители их народныхъ\r\nстремленій всѣ попали въ сеймъ ; выбраны были даже нѣкоторые,\r\nсидѣвшіе еще въ тюрьмѣ, напр . , Браунер.. По поводу этого во\r\nпроса сейчасъ произошло столкновеніе между чехами инѣмцами .\r\nПредставитель послѣднихъ, депутатъ жатецкаго округа въ Богемін .\r\nЛёнеръ, позволилъ себѣ нѣсколько рѣзкихъ выходокъ противъ\r\nРигера, оподозривая его и его партію въ какой - то сдѣлкѣ съ\r\nправительствомъ , основываясь единственно на томъ, что выборы ,\r\nнесмотря на осадное положеніе, были благоприятны для чеховъ .\r\nРигеръ протестовалъ и требовалъ удовлетворенія, и подобнымъ\r\nпрепираніямъ не было конца.\"\r\nВыборъ предсѣдателя сейма былъ также въ пользу чеховъ:\r\nвыбранъ былъ вѣнскій адвокатъ др . Шмидтъ , умѣренный нѣмець ,\r\nи вице- предсѣдатель Штробахъ . Чехи заняли правую сторону ,\r\nа німцы лѣвую . Въ центрѣ засѣдала дѣлая когорта министровъ\r\nнастоящихъ и бывшихъ. Торжественное открытie сейма импера\r\nторомъ или однимъ изъ эрцгерцоговъ назначено было на 26 -е\r\nіюля , но, кажется , не послѣдовало вовсе.\r\nПо составу сейма можно было ожидать, что много времени\r\nи много усилій потратится на безполезныя препиранiя, вслѣдствие\r\nвзаимнаго предубѣждения двухъ противныхъ сторони, и при\r\nсамомъ началѣ дѣло доходило до того , что нѣкоторые депутаты\r\nготовы были удалиться изъ сейма . Впрочемъ , дѣла все - таки по\r\nдвигались впередъ. 31 - го августа , прошелъ на сеймѣ проектъ\r\nуничтоженія крѣпостного права и всѣхъ соединенныхъ съ нимъЧЕХИ. 657\r\nношеній на основаній выкупа поземельного надѣла, размръ\r\nтораго и вообще подробныя условия поручено было опредѣлить\r\nобой коммиссіи ; всѣ повинности, лежавшая на крестьянской землѣ\r\nносительно помѣщика, и личныя услуги тотчасъ же прекраща\r\nсся , но за нѣкоторыя помѣщики должны получить вознагражденіе ;\r\nправо собиранiя по лѣсу дровъ, пастьбы , равно и другія права\r\nестьянъ пользоваться на господскомъ участкѣ должны помѣ\r\nІки получить вознагражденіе ; а помѣщики отступаются отъ\r\nбего права пастьбы по крестьянскимъ залежамъ и стернищамъ —\r\nзъ вознагражденія; патримоніальные суды и другія учреждения\r\nгаются на время до заведения подобныхъ учрежденій земскихъ\r\nгосударственныхъ, и содержатся на счетъ государства. Проектъ\r\nтъ былъ вполнѣ принятъ министерствомъ и 7 -го сентября под\r\nсанъ императоромъ, при чемъ вѣсто прежняго титулованья :\r\nIы , Фердинандъ II , божіею милостію императоръ » и проч .\r\nяло: «Мы, Фердинандъ I, конституціонный императоръ австрій\r\nПроектъ этотъ былъ тотчасъ же обнародованъ, несмотря на\r\nчто онъ былъ далеко необработанъ и представлялъ только одни\r\nТованія , на которыхъ должно было совершиться окончательное\r\n1чтоженіе крѣпостныхъ отношеній . И время было поторопиться ,\r\nтому что сельское населеніе, не видя , чтобы что- нибудь дѣ\r\nтось въ его пользу въ продолженій почти 5 мѣсяцевъ со вре\r\nни объявления конституцій , начало недовѣрять правительству ;\r\nбенно усилилось недовѣріе у чешскихъ крестьянъ послѣ праж\r\nихъ iюньскихъ событий . Съ одной стороны народу неприятно\r\n10 заведенное вездѣ военное управленіе, съ другой — панскіе\r\nновники , желая застращать крестьянъ , чтобъ хоть напослѣдяхъ\r\nпользоваться ими , распространяли слухъ, что прежнее состояние\r\nодолжится . Поэтому одинъ изъ чешскихъ депутатовъ , патеръ\r\nгъ Сидонъ, въ засѣданіи 24 - го августа, изложилъ передъ сеймомъ\r\n1оженіе дѣлъ въ провинции и между прочимъ говорилъ : « Вы\r\nажете мнѣ: что было до марта настоящаго года , то послѣ много\r\nучшилось. Нисколько! эта бюрократія не признаетъ никакихъ\r\nнституціонныхъ принциповъ. Старая система до сихъ поръ\r\nсподствуетъ во всей силѣ, съ тѣмъ только различіемъ, что она\r\nперь різче выдается и стоитъ въ большемъ противорѣчіи съ\r\n«ебованиями времени » . Далѣе онъ представляетъ, въ подтвержде\r\nе своихъ словъ , цѣлый рядъ случаевъ, изъ которыхъ видно, что\r\nНовничество, обнадеженное признаками реакціи, подняло голову\r\nВозвратилось въ старымъ порядкамъ, а крестьяне все больше\r\nвесточались.\r\nТакимъ образомъ, обнародывая неполный актъ освобождения\r\n42*658 вѣстникъ ЕВРОпы.\r\nІ\r\nкрестьянъ, правительство спасало себя отъ хлопотъ съ сельский\r\nнаселеніемъ.\r\nДругимъ важнымъ актомъ сейма былъ проектъ конституці ,\r\nкоторый былъ уже почти готовъ къ 1 -му октября, но еще і\r\nразсмотрѣнъ сеймомъ.\r\nВо главѣ основныхъ правъ, конечно, стояла личная полн\r\nправность и безопасность, и свобода самоопредѣленiя и духо :\r\nнаго и матеріальнало развитія ; государство должно помога і\r\nэтому , и требовать отъ каждой личности уступки правъ :\r\nбольше, какъ сколько необходимо для достижения цѣли . « Сов .\r\nкупность гражданъ — говорится въ 83 s3, - составляетъ наро! |\r\nвсѣ государственныя власти происходять отъ народа, и испк\r\nняютъ Въ свое вѣнѣдѣло , между такътѣмъ , какъ , настроенie то опредѣлено умовъвъ было конституцій весьма».и\r\nуспокоительное. Народъ зорко и съ недовѣріемъ слѣдилъ .\r\nвсѣмъ, что дѣлалось въ сеймѣ . На правую сторону, т. -е. |\r\nчеховъ, смотрѣли , какъ на людей , предавшихся правительст\r\nподъ какимъ- то тайнымъ договоромъ . Этому подало поводъ\r\nчто правительство объявило амнистію за святодушные дни |\r\nтолько нѣкоторыхъ, считавшихся главными виновниками , лю,\r\nбольшею частію не занимавшихъ важнаго общественнаго по\r\nженія , предало суду присяжныхъ. Въ сущности амнистія :\r\nровно ничего не значила . Дано было прощеніе людямъ, ВО\r\nне нуждавшимся въ немъ ; а скорѣе еще они могли требовать уд\r\nлетворения за напрасное долговременное содержаніе въ тюрь!\r\nНѣмцы смотрѣли, однако, на это иначе, и чешскимъ депутата\r\nне разъ дѣлались оскорбленія въ сеймѣ, а на улицахъ чисто г\r\nзила опасность. Еще бўльшее недовольство началось тогда, ко!\r\nпришло вы сеймъ отъ Елачича требованіе выдачи денегъ на :\r\nлованье войску и присылки ему еще войска для подавле\r\nмадьяръ, а отъ послѣднихъ явилась депутація съ жалобой\r\nЕлачича. Лѣвая сторона требовала, чтобъ мадьярская депутат\r\nдопущена была въ сеймъ для изложенiя ея жалобъ , а прав\r\nотвергала это, называя такое допущеніе депутатовъ отъ сов и\r\nшенно отдѣльнаго мадьярскаго сейма незаконнымъ. Правая си\r\nрона одержала верхъ, потому что съ нею заодно былъ весь центр\r\nлѣвая страшно ожесточилась. Мадьярская депутація не была ,\r\nпущена въ сеймъ, но нашла самый горячій отзывъ во всемъ 1 и\r\nселеніи вѣни и въ большинствѣ депутатовъ лѣвой стороны.\r\nТеперь въ сеймѣ шли дебаты о томъ, дать Елачичу дене\r\nи войско, или нѣтъ. Нѣмцы и поляки были противъ , чехи— 1\r\nБой былъ упорный ; правая сторона въ этомъ случаѣ оказыт и\r\nлась слабою; министры не знали , что дѣлать. Ихъ вывела и\r\n1\r\n>ЧЕХИ. 659\r\nгрудненiя изворотливость Ригера . Онъ съумѣлъ представить\r\nо дѣло , какъ исключительное , отъ котораго зависитъ спасенie\r\nлости государства , и потому предложилъ передать его на волю\r\nнистровъ, а сейму перейти къ очереднымъ дѣламъ. Предло\r\n\" ніе его одержало верхъ.\r\nЧасть войска , по распоряженію министра Латура , отправи\r\nсь изъ вѣны на помощь Елачичу , какъ сказано было въ при\r\nзѣ , для подавленія возстанія мадьяръ и для охраненія славянъ\r\nБихъ насилій .\r\nМадьярская депутація находилась еще въ вѣнѣ , когда от\r\nавлялось войско на помощь Елачичу . Она обратилась съ жа\r\nбой къ цѣлому населенію Вѣны , и дѣло удалось. Толпа при\r\nа въ ярость и кинулась на квартиру Латура. Его застали\r\nма. Нѣсколькими ударами ножа онъ быль убитъ; потомъ съ\r\nо сорвали платье, и изсѣченный и обнаженный трупъ выта\r\nли на улицу, гдѣ и повѣсили на фонарномъ столбѣ. Это былъ\r\nовый насильственный поступокъ въ вѣнѣ со стороны народа .\r\nбыло 6- го октября.\r\nМинистру Баху угрожала та же участь, но онъ, переодѣв\r\nсь, бѣжалъ и тѣмъ только спасся . Императоръ , незадолго\r\nредъ тѣмъ вернувшийся въ вѣну, опять долженъ былъ уѣхать\r\nсвоимъ дворомъ, и въ этотъ разъ отправился въ Оломуць.\r\nЧлены сейма еще до этихъ происшествій начали брать от\r\nки подъ разными предлогами, такъ что противъ этого сдѣланы\r\nи со стороны другихъ депутатовъ протесты , а теперь и по\r\nно большинство думало о томъ только , какъ бы благопо\r\nно убраться . Чеxамъ, особенно главнымъ ихъ вождямъ , оста\r\n\"ься не было никакой возможности , хотя должно замѣтить , что\r\nмецкіе депутаты крайней либеральной партии, вмѣстѣ со сту\r\nческимъ легіономъ, приняли на себя обязанность охранять\r\nь отъ всякаго насилія . Но какія могли быть совѣщанія, когда\r\nніе сейма, окруженное вооруженными толпами , находилось въ\r\nдномъ положении ? Поэтому чехи, за весьма немногими исклю\r\nіями, удалились; а нѣмцы и поляки продолжали засѣданія .\r\nИзъ Праги, по первому извѣстію о вѣнскихъ событияхъ, от\r\nЕлена была депутація для разузнанія дѣлъ. Прежде всего она\r\nдѣлась со своими депутатами , а потомъ пришли для свиданія\r\nнею и члены нѣмецкой партии , въ числѣ которыхъ явились\r\nсе лица, больше всѣхъ ратовавшия противъ чеховъ. Они ста\r\nись увѣрить послѣднихъ въ безопасности ихъ депутатовъ.\r\nуселка увѣрядъ, что это борьба не національная , что противъ\r\nОдности славянской они не имѣютъ ничего ; что это борьба де\r\nкратіи противъ той реакции , которая стала на пути либераль660 вѣстникъ ЕВРОПЫ.\r\n.\r\nнымъ реформамъ и произошла вслѣдствіе интригъ аристократія;\r\nчто они не желаютъ ни крѣпко - централизованной Австрійской\r\nимперій , ни присоединения къ Германии , а цѣль ихъ образогать\r\nфедерацію на самыхъ либеральныхъ началахъ. Теперь, кажется ,\r\nнастало полное примиреніе между партіями . Къ сожалѣнію, это\r\nбыло уже поздно . Движение на улицахъ съ часу на часъ стане\r\nвилось грознѣе . Народъ требовалъ, чтобы противъ Елачича при\r\nняты были мѣры, а мадьярамъ чтобъ дана была помощь . Въ вѣн 3\r\nуже устроился республиканскій комитетъ, который принялъ въ свое\r\nзавѣдываніе управленіе городомъ . Однажды публицистъ республи\r\nканской партии, Таузенау , вступилъ въ сеймъ и объявилъ , что н.\r\nродъ угрожаетъ ему, если онъ не объявить Елачича бунтош: -\r\nкомъ и измѣнникомъ отечества. Сеймъ исполнилъ это требовані\r\nи отправилъ депутата Прато въ лагерь Елачича , съ требованіеу.\r\nчтобъ онъ сложилъ съ себя званіе главнокомандующаго, на\r\nЕлачичъ отвѣтилъ, что « онъ не нуждается ни въ какихъ па\r\nказахъ нынѣшняго имперскаго сейма, а пришелъ сюда въ инт\r\nресахъ цѣлой монархіи и ожидаетъ только приказаній импер\r\nтора, которому вполнѣ преданъ » .\r\nВъ это время шла рѣзня славянъ хорватовъ, сербовъ\r\nсловаковъ — съ мадьярами. Война приняла совершенно нароЈЕ\r\nхарактеръ и велась со страшнымъ ожесточеніемъ съ обѣr\r\nсторонъ . Въ то время , какъ вѣна объявляла Елачича бунтокг.\r\nкомъ и измѣнникомъ отечества, чехи въ назначеніи его глаз\r\nнокомандующимъ видѣли явленіе благоприятное для славянст.\r\nи газета « Славянская Липа » такъ отозвалась на это назначе\r\nніе : « Наконецъ начинаетъ выяснивать. Правительство на\r\nдо сихъ поръ не рѣшавшееся , къ какой сторонѣ примкну\r\nвтайнѣ строившее намъ разныя козни , силою обстоятельствъ :\r\nнужденное принять опредѣленное направленіе, стало во ... А\r\nславянскаго движенія » .\r\nТакіе странные , совершенно противорѣчившніе дѣлу, выға\r\nизобличаютъ , до какой степени чехи увлеклись оптимизмом ,\r\nСтоило только взглянуть на состав, тогдашняго министерс :74\r\nвъ которомъ не было ни одного лица, сколько -нибудь наклях\r\nнаго къ славянству , чтобъ убѣдиться , что дѣло шло не объ на\r\nтересахъ славянства , а чисто объ интересахъ династіи и а'\r\nлютной монархіи . Къ сожалѣнію, этому заблужденiю предалос\r\nвсе тогдашнее общественное мнѣніе чеховъ и раздѣлялось г.: 18\r\nными его политическими вождями ; даже радикальные либера. 1.\r\nзаявлявшіе, что свобода должна быть обезпечена прежде , чѣх.\r\nнародность , увлекались торжествомъ національности , за кото\r\nрымъ въ перспективѣ виднѣлось уже подавленіе свободы, военЧЕХИ . 661\r\nсамоуправство и т. д. Въ это время Гавличекъ, поставленный\r\nею либеральною партіею въ число консерваторовъ , такимъ же\r\nсерваторомъ оказался и по отношенію къ правительству , и\r\nствительно былъ слишкомъ далекъ отъ того , чтобъ видѣть въ\r\nъ славянскую политику . Когда общество « Славянской Липы » со\r\nдалось о томъ, какъ чехамт держаться по отношенію къ Bнѣ,\r\nличекъ, не видя никакой возможности оказать ей какую-ни\r\nь помощь , предлагалъ по крайней мѣрѣ обратиться съ просьбою\r\nимператору, чтобъ вѣна поща жена была отъ произвола воен\r\nі силы . Большинство однако было противъ того , и Ригерь ,\r\nдставитель этого большинства , выразился объ этомъ такъ :\r\nы убѣждены въ томъ, что это бой народный изъ- за равно\r\nвности всѣхъ народностей , и потому бой этотъ долженъ\r\n\" ь доведенъ до конца . Та сторона , которая вызвала на бой ,\r\nжна быть сломлена; въ противномъ случаѣ мы очутимся въ\r\nъже загонѣ, въ какомъ были до этого. Войско должно по\r\nить, чтобъ обезоружить не студенческіе легiоны, а толпы\r\nтовщиковъ, состоящия изъ рабочихъ , которыхъ должно вы\r\nть изъ вѣны . Наше спасеніе соединено съ выгодами дина\r\nI , и мы поэтому не будемъ противъ того, что оно употреб\r\nтъ войско для достижения своихъ цѣлей ; да это было бы и\r\nтрасно, потому что здѣсь дѣло идетъ оего бытии : это бой\r\nодный не по виду , а по существу (non quoad fоrmаm, sed\r\noad rem ) . Наконецъ, мы видимъ склонность династіи къ да\r\nанію свободы; по крайней мѣрѣ безз этого она не вз состоя\r\nудержать власть » . Заключеніе рѣчи Ригера было крайней\r\nибкой въ принцинѣ, не замедлившей обнаружиться на прак\r\n:ѣ ; а весь тонъ ея поражаетъ неумѣстностью .\r\nЧехи хотѣли помогать правительству, которое въ томъ со\r\nршенно не нуждалось . Они должны были это знать , потому,\r\n• не задолго передъ этимъ ихъ братья словаки , ополчившіеся\r\nотивъ мадьяръ по тѣмъ же самымъ принципамъ ,\r\nгы не мадьярами , а императорскимъ войскомъ , и ихъ трети\r\nвали , какъ бунтовщиковъ ; они , бѣдные, должны были теперь\r\nяться и мадьярскаго , и австрійскаго правительства . А какъ\r\nступили съ ними самими за то, что они, во имя спасенія Ав\r\nрів , возстали противъ сепаратизма , который раздѣляло въ то\r\nемя и министерство? Съ ними также поступили , какъ съ бун\r\nвщиками : сначала не дали созвать земскій сеймъ , а потомъ\r\nзвали нѣсколько демонстрацій и , придравшись къ этому, раз\r\nбили Прагу . Всѣ эти уроки были напрасны .\r\nКогда вѣва была осаждена войсками, а императоръ съ дво\r\nбыли раз662 вѣстникъ ЕВРоды.\r\n2\r\nотъ\r\nромъ явился въ Оломуцъ, у чеховъ явились новыя надежды\r\nрадости .\r\n«Мы уже въ водоворотѣ — опять отзывалась « Слав. Липа »\r\nкуда - то насъ выбросить? Alea jacta est. Настоящій ходъ собын\r\nтій никто не въ состоянии удержать. Императоръ разгнѣвался\r\nна Вѣну, и королевская Прага, какъ говорять, дождется та\r\nславы и радости, чтобъ дѣйствительно имѣть въ лонѣ своем\r\nкороля и конечно съ цѣлымъ рыцарствомъ, этимъ гнѣздомъ не\r\nпріязненнаго настоящему положенію дѣлъ дворянства. Будеть- д\r\nкоролевская Прага настолько королевскаго образа мыслей , что\r\nне поддаться лести и держаться гордо, не забывая своего он\r\nстоинства ? Она конечно не допустить нѣмецкій дворъ , чтоа\r\nонъ онѣмечилъ ее, а скорѣе ославянить его, мы увѣрены\r\nэтомъ, такъ какъ наконецъ славянство добилось признанія «ка\r\nихз прави, хотя бы это было вслѣдствіе того только, что\r\nнедостаточной развитости славяня на нихъ лучше можно да\r\nреться. Намъ это все равно ; мы развиваемся для себя , а\r\nдля другихъ, но если эти другое держатся за насъ, покуда на\r\nто выгодно, зачѣмъ мы будемъ отталкивать ихъ ceia\r\nСлавянство уже не сказка , а дѣйствительность. Славянскія вой\r\nска покорятъ дикаго мадьяра, который такъ насильственно стая\r\nна пути славянству. Вѣна не будетъ бомбардирована; но пра\r\nтельство будетъ держать ее въ особомъ положени до тѣхъ под\r\nпока мѣщанство не обезоружить университетъ и пролетаріал\r\nпокуда они не перебьютъ друг друга; а правительству сах\r\nне слѣдуетъ осквернять свои руки ихъ невинною кровью .\r\nвѣдь не Прага, бойня славянскаго народа! это вѣна, пріла\r\nнѣмецкой интеллигенціи, лоно и колыбель императорскаго\r\nмейства и двора , и разрушить ее было бы крайнею неблаго\r\nностью . Но Пештъ конечно испытаетъ весь гнѣвъ император\r\nОнъ долженъ быть обращенъ въ пепель. Въ этомъ рѣшите\r\nномъ шагѣ славяне не могуть противиться ни словомъ. Праці\r\nтельству въ этомъ случаѣ должна быть дана полная свобода ; ;\r\nтѣмъ согласится всякій , кому дорога будущность славянсы\r\nсвободы. Если же Австрія распадется , прежде нежели будет\r\nсокрушено мадьярство, тогда горе намъ. Мадьярство можетъ бі\r\nне народомъ, а желѣзною силою войска . Поэто\r\nмы желаемо успѣха войску противз Венгрии, желаема яз.\r\nственнаго покоренія Вѣны , потому что тогда только возможи\r\nсвободное славянство . Геній славянскій однако да охранить нас\r\nотъ военнаго терроризма » .\r\nВъ этой тирадѣ, полной непослѣдовательности, доходите\r\nдо абсурда, нельзя уловить ничего, кромѣ мечтанiй и желаніі\r\nсломлено\r\n. /Чехи. 663\r\nнь\r\nихъ политическая\r\nгорыми воодушевлено было въ то время чешское общество .\r\nпривелъ это мѣсто, какъ характеристичное представленіе того ,\r\nоса , который господствовалъ тогда въ умахъ . Конечно , намъ,\r\nперь стоящимъ вдалекѣ отъ совершившихся событий , подвер\r\nощимъ все холодному обсужденію и имѣющимъ въ рукахъ\r\n5 происшедшie изъ событий результаты, легко разсуждать, да\r\nсь всему должную оцѣнку, не увлекаясь никакими пристра\r\nями или предубѣжденіями ; но въ то время , когда все было\r\nбуждено, когда неизвѣстно еще было навѣрное , восторже\r\nгують ли въ цѣлой Европѣ старые принципы или доведена\r\n(етъ до послѣднихъ результатовъ вездѣ начатая ломка , было\r\nлегко и извинительно, ощущая подъ собою колебаніе\r\nАвы , потерять голову. Поэтому, указывая на ошибки и не\r\nобразности въ дѣйствіяхъ боровшихся между собою народовъ\r\nпартій , мы слишкомъ далеки отъ абсолютнаго осужденiя ихъ\r\nтъ упрека, и указываемъ единственно съ цѣлію очистить факты\r\nь того оттѣнка, который придается имъ современной прессой .\r\nомѣ того, чехи въ это послѣднее время перестали быть ак\r\nзными участниками въ событіяхъ , и вся\r\nятельность выражалась только ихъ взглядами на происходя\r\nе въ сторонѣ отъ нихъ и отношеніемъ ко всему этому . Ни въ\r\nкореніи вѣны , ни въ войнѣ съ мадьярами они не участво\r\nли дѣломъ, но тѣмъ не менѣе они являются участниками во\r\nемъ этомъ , принимая все очень близко къ сердцу и произ\r\nся свой приговоръ. Что такого рода участіе имѣло нѣкото\r\nІй смыслъ, это видно изъ того , что ему придавали значение\r\nми дѣятели . Такъ Елачичъ, отъ 22 - го октября , подъ адресомъ\r\nСлавному обществу Славянской Липы въ золотой Прагѣ» , пи\r\nхь изъ военнаго стана слѣдующее: « Моя побѣда въ Пептѣ\r\nала бы неполна и положеніе враговъ нашихъ въ вѣнѣ было\r\nи еще прочнѣе , еслибъ я не подступилъ съ войскомъ къ самой\r\nѣнѣ, чтобы смирить враа славянства в столицѣ Австрій.\r\nоэтому не могу вполнѣ выразить мою радость , когда я узналъ ,\r\nго братья - чехи по одинаковому съ нами побужденiю , что до\r\nазываетъ отозваніе чешскихъ депутатовъ изъ вѣнскаго сейма,\r\nазвернули свои побѣдоносныя знамена передъ вѣной , подавая\r\nнѣ и войску моему братскую руку съ геройскою рѣшимостію,\r\nобѣдить или пасть со славой . Идя противъ вѣны , я воодушев\r\nенъ одною мыслію, что иду противъ врага славянства , и утѣ\r\nпаюсь надеждою, что вы мои дѣйствія не только оцѣните, но\r\nІ поддержите » .\r\n«Липа » полнымъ довѣріемъ отвѣчала на любезность главно\r\nкомандующаго , и въ тоже время , какъ бы сознавая , что слова664 вѣстникъ ЕВРОПЫ.\r\nблаговолилъ его попали необъяснить по адресуей , благодарила цѣль своихъегодѣйствій за то >, , что и что онъ она со\r\nвполнѣ согласна съ когда-то высказанною имъ мыслью ,\r\n« еслибъ не было Австрій, то славяне должны бы были создать\r\ned » . Такъ одинъ рядился въ народное чувство , скрывая по 5\r\nнимъ совсѣмъ иные, чисто эгоистическое замыслы ; другіе така ,\r\nщеголяя любовію къ народу, но не понимая истинныхъ его инте\r\nресовъ , служили орудіемъ тому , кто всегда былъ врагомъ и\r\nнарода.\r\nВъ письмѣ Елачича съ первaго взгляда представляется чрез\r\nвычайно комичнымъ и даже похожимъ на насмѣшку , когда ог:\r\nговорить о братьяха чехаха , развернувшися свои побѣдоносных\r\nзнамена переда Вѣной : это были просто солдаты, которые шла\r\nпотому что по духу военной дисциплины не смѣли не идти , Буд\r\nихъ посылало начальство , а предводительствовалъ ими тотъ сі\r\nмый Виндишгрецъ, который недавно поколотилъ братьевъ-чехол\r\nдля того, чтобъ доставить удовольствіе нѣмцамъ. Но слова Е.\r\nчича не были простою любезностью ; онъ дѣйствительно обра:\r\nвался тому , что Прага высказалась противъ вѣны , что мет.\r\nними посѣяна вражда , что чехи смирно сидятъ по своимъ от\r\nламъ, тогда какъ могли бы весьма значительно развлечь се:\r\nавстрійскаго правительства. Злая шутка состояла въ томъ, чта\r\nнѣмцы и славяне бились другъ съ другомъ и въ тоже вр: 1\r\nдружились съ своимъ общимъ врагомъ , который билъ и тѣхъ\r\nдругихъ. Мадьяры въ этомъ случаѣ были послѣдовательнѣе, ов\r\nбились со славянами изъ за-того , что въ нихъ видѣли защитник:\r\nненавистнаго имъ принципа австріанизма и погрѣшили толь\r\nвъ томъ , что были слишкомъ самоувѣренны и нетерпимы .\r\nНельзя не остановиться на личности Елачича, который все\r\nвремя игралъ весьма двусмысленную роль. Ему довѣряли и сла\r\nвяне, которымъ онъ обѣщалъ добыть признание ихъ національ\r\nныхъ правъ , и нѣмецкое правительство , которому онъ был\r\nполезенъ именно тѣмъ, что придавалъ очень мало значенія на\r\nціональности. При немъ въ хорватскіе и граничарскіе поль?\r\nопредѣлялись постоянно офицеры изъ нѣмцевъ, строго господ\r\nствовала нѣмецкая команда, и бѣднаго граничара , грудью своей\r\nзаслонявшаго когда -то Австрію отъ турецкихъ нападеній, а те\r\nперь во имя той же Австріи усмирявшаго Вѣну, били палками\r\nза то , что онъ не умѣлъ хорошо объясниться по - нѣмецки съ\r\nсвоимъ народнымъ начальствомъ . Отнопенія его къ правительству\r\nчрезвычайно странныя. Онъ был человѣкъ придворный и поль\r\nличнымъ расположеніемъ императорскаго семейства.\r\nПравительство дѣлаетъ его хорватскимъ баномъ , вполнѣ пола\r\nзовалсяЧЕХИ. 665\r\n>\r\nаясь на его преданность династіи и Австрій. Онъ ополчается\r\nпротивъ мадьярь , пытавшихся выйти изъ - подъ гнетущей ав\r\nстрійской опеки ; потомъ для личныхъ переговоров, явился въ\r\nІнструкъ, гдѣ былъ чрезвычайно благосклонно принятъ импе\r\nаторомъ и всѣмъ дворомъ ; а между тѣмъ еще до его прибытия\r\nсдѣлано распоряженіе отнять у него команду и нарядить надъ\r\nимъ судъ, о чемъ при личномъ свиданій не сказано было ему\r\nни слова . Воротившись , онъ не смутился и продолжалъ дѣй\r\nствовать , совершенно игнорируя и судъ , и правительственное\r\nраспоряженіе. Онъ тогда оперся на народное сочувствіе и одер\r\nкатъ верхъ. Тогда правительство признало всѣ его дѣйствія за\r\nсонными и облекло его еще большимъ довѣріемъ . Что же это\r\nбыла за комедія ? Почему Елачичъ , оскорбленный коварством\r\nправительства , не бросилъ его , или по крайней мѣрѣ зачѣмъ\r\nнъ такъ усердствоваль ему? Намъ это понятно, потому что это\r\nчерта спеціально австрійская. Объясняя образъ дѣйствій Елачича,\r\nужно помнить , что онъ прежде всего былъ австріецъ, который\r\nглубоко былъ убѣжденъ, что все благо его жизни заключается\r\nкъ австрійской системеѣ . Поэтому онъ жертвовалъ и чувствомъ\r\nнаціональнаго сознанія , и чувствомъ сознанiя своего личнаго\r\n(остоинства . Напрасно нѣкоторые подозрѣваютъ въ немъ великіе\r\nнамыслы создать какое - то славянское государство , къ чему онъ\r\nне былъ вовсе приготовленъ и способенъ . Онъ вѣрно служилъ\r\nвоему правительству, потому, что съ нимъ связано было и его\r\n. Тичное существованіе ; онъ шелъ наперекоръ его распоряженіямъ ,\r\nувѣренный, что эти распоряженія дѣлались или только для вида\r\nподъ давленіемъ какой -нибудь посторонней силы , или вслѣдствіе\r\nfого, что всѣ потеряли головы, и рѣшился дѣйствовать по своему\r\nубѣжденію , на свой страхъ , чѣмъ дѣйствительно правительству\r\nпринесъ пользу, а себѣ заслужилъ его благодарность. Недовѣріе къ\r\nнему правительства не могло его оскорбить , потому что это су\r\nщественная черта, основа всей господствующей тамъ системы :\r\nна взаимномъ недовѣріи и даже ненависти основано все суще\r\nствованіе Австрій . Не тоже ли самое мы видимъ и въ цѣломъ\r\nтогдашнемъ правительствѣ ? Одно правительство распоряжается\r\nизъ Инструка , другое изъ вѣны , и оба противорѣчатъ другъ\r\nдругу ; главнокомандующіе различныхъ частей войскъ дѣйствуютъ\r\nво имя правительства , но не слушаются ни вѣны , ни Инструка.\r\nВъ этомъ наружномъ разладѣ вы, всмотрѣвшись, увидите единство\r\nдійствій; все это только различные пути , ведущіе къ одной цѣли.\r\nМы не подозрѣваемъ въ тогдашнемъ правительствѣ какой -нибудь\r\nстачки , предварительнаго уговора дѣйствовать именно такъ,\r\nчтобъ обманывать народъ. Это была бы подлость, въ чемъ обви\r\nЕ.\r\n>666 въстникъ ЕВРоды.\r\n:\r\nнять кого бы то ни было никто не имѣетъ права безъ самых\r\nточныхъ доказательствъ. Да этого вовсе не было и нужно; это\r\nвытекало изъ духа той системы , которая была изстари заведена,\r\nи изъ положения дѣлъ, изъ отношений между собою различных\r\nнародностей и сословій, которыя были таковы , что вмѣшатель\r\nство правительства дѣлалось необходимымъ слѣдствіемъ народнаго\r\nжеланія . Говорять, что австрійское правительство довело до\r\nкрайности принципъ < divide et impera ». Мнѣ кажется, что\r\nоно къ тому вызывается и принуждается тѣми самыми элементами,\r\nкоторые находятся въ вѣчной борьбѣ. Къ чему правительств\r\nсѣять вражду, когда она давнымъ давно готова, когда еще части\r\nАвстрійской империи жили каждая отдѣльно ? Могутъ сказать\r\nзачѣмъ оно не помиритъ ихъ , проводя всюду равноправность\r\nНо этого опять - таки не допускаютъ сами составляющіе гост\r\nдарство элементы , добиваясь постоянно господства другъ надо\r\nдругомъ. А требовать отъ правительства , чтобъ оно мириши,\r\nзначитъ добровольно становиться подъ его опеку и отдаваться\r\nвъ его полное распоряженіе, что и осуществляется на самом\r\nдѣлѣ. Однимъ словомъ, въ несчастному положении Австрійской\r\nимперіи , при которомъ никакiя либеральныя реформы не ост\r\nществлялись отъ національной вражды , не было виновато толькі\r\nправительство ; а причина этого заключается именно въ том\r\nнеестественномъ, насильственномъ союзѣ , какой представляет\r\nнамъ Австрійская имперія . Покуда существуетъ этотъ неесте\r\nственный союзъ, до тѣхъ поръ не прекратятся вѣчные стоки\r\nугнетенныхъ народностей , и дикое торжество господствующих\r\nМадьяры давно уже это поняли и добиваются того , чтобъ сін\r\nвсѣмъ выйти изъ этого союза ; но и они до такой степени прин\r\nникнуты тѣмъ же духомъ австрійской системы , что изъ своем\r\nПешта создали вторую вѣну, и Венгерское королевство теперь\r\nуже не что иное, какь та же Австрійская имперія въ уменьшен\r\nномъ видѣ . Тоже самое было бы и со всякою другою часть\r\nАвстрій . Поэтому, единственное спасеніе живущихъ тамъ наро\r\nдовъ въ радикальномъ переворотѣ и въ совершенномъ перевос\r\nпитании, что для нихъ невозможно безъ толчка извнѣ и вообще\r\nбезъ посторонняго вліянія.\r\nКъ такимь результатамъ приводятъ патологическое изученіе\r\nкакъ цѣлаго организма Австрійской империи, такъ и отдѣльных »\r\nего частей или особей, въ родѣ Елачича.\r\nЭтимъ мы могли бы и закончить свои наблюденія надъ со\r\nбытиями и надъ факторами 1848 г.; но для полноты изложенія\r\nнужно нѣсколько переступить грань этого года, потому что по\r\nслѣдняя сцена этой драмы , начатой въ 1848 г., доиграна была ужеЧЕХИ. 667\r\nв 1849 -мъ и мѣсто дѣйствія также измѣняется, — оно переносится\r\nѣ Моравію .\r\n.\r\nВъ то время какъ чешскія войска, подъ командою Виндиш\r\nдеца осаждали Вѣну, распѣвая пѣсню « Шуселка намъ пишетъ » ,\r\nадьяры бились съ сербами , хорватами и съ австрійскими ге\r\nралами ; когда Вѣна , наконецъ, напрасно прождавши помощи\r\nъ мадьяръ, должна была сдаться и тотчасъ началось приве\r\nгніе дѣль въ порядокъ при содѣйствій штыковъ , полицейскихъ\r\nузысковъ и скораго суда , незамедлившаго украсить столицу\r\nперіи висѣлицами, — на берегу чешской Моравы, посреди ея\r\nТодородной равнины, такъ-называемой « благословенной Ганы » ,\r\nь небольшомъ городкѣ Кромерижѣ , мы снова видимъ знакомыя\r\nамъ лица тѣхъ самыхъ народныхъ представителей , которые не\r\nдолго передъ тѣмъ рѣшали судьбу имперіи въ столицѣ ея Вѣнѣ.\r\nюда перенесенъ былъ тотъ самый рейхсрать, который долженъ\r\nлъ прекратить свою дѣятельность вслѣдствіе застигшей ихъ\r\nстябрьской бури.\r\nЗдѣсь были тѣ же самыя лица, тоже раздѣленіе партій, только\r\nри другой внѣшней обстановкѣ, и въ министерствѣ появились двѣ\r\nэвыя личности, гр. Стадіонъ (мин. внутр . дѣлъ) и князь Феликсъ\r\nІварценбергъ (иностр. д. ) . Избранъ был также новый предсѣ\r\nтель , и выборъ палъ на поляна Смолку, человѣка, принадле\r\nавшаго къ крайней лѣвой сторонѣ .\r\n22 -го ноября , начались засѣданія сейма, и тутъ мы видимъ\r\nовтореніе старой истории . Дебаты возникають или изъ-за однихъ\r\nормальностей, или вслѣдствіе взаимнаго предубѣждения и всеоб\r\nцаго раздраженія .\r\nПрежде всего возникъ споръ о томъ , считать этотъ сеймъ\r\nродолженіемъ первaгo или нѣтъ, и потому, читать ли прежде\r\nсего протоколы послѣднихъ засѣданій . Это подало поводъ че\r\nамъ и вообще правой сторонѣ высказать много оскорбительнаго\r\nа счетъ поведенія жителей Bны въ послѣднее время , что Вы\r\nвало не менѣе рѣзкіе отвѣты съ лѣвой стороны . Наконецъ со\r\nгласились послѣднія заключенія сейма признать недѣйствитель\r\nТыми, такъ какъ въ то время многое депутаты удалились , вслѣд\r\nтвіе начавшихся волненій, а оставшіеся тоже не были свободны\r\nтъ страха , который внушала имъ вооруженная толпа, посто\r\nАнно державшая сеймъ какъ бы въ осадномъ положеніи . За\r\nгѣмъ министерство выступило съ бюджетомъ на 1849-й годъ, изъ\r\nкотораго оказывалось, что передержано въ 1848 г. 49 милліоновъ\r\nпульд , а, имѣя въ виду въ слѣдующемъ году большая военнын668 въстникъ ЕВРОДЫ.\r\n1\r\nиздержки, оно требовало разрѣшить ему заемъ въ 80 мила . Это\r\nпредложеніе не одинъ разъ поднималось и откладывалось, вызы\r\nвая постоянно отчаянные споры , потому что лѣвая сторона не\r\nхотѣла объ этомъ и слышать , тогда какъ правая поддерживала\r\nминистерство. Дѣло это рѣшилось только 22 -го декабря, когда\r\nпроизведена была нѣкоторая перемѣна въ самомъ сеймѣ, именно\r\nпроизведены были новые выборы президента , его товарищей и\r\nсекретарей. На этотъ разъ выборъ въ президенты палъ на при\r\nверженца чешской стороны Штробаха . Правая сторона отъ того\r\nстала сильнѣе, и заемъ въ 80 милл. разрѣшенъ.\r\nВъ продолжении этого времени произошла одна важная пе\r\nремѣна въ правительствѣ: отреченіе Фердинанда , и встуше\r\nніе на престолъ 19 -лѣтняго племянника императора, Франца\r\nІосифа, сына эрцгерцога Франца - Карла, который также отрексі\r\nотъ своего права на престолъ. Трудно опредѣлить, что были\r\nистинною причиною такой перемѣны . Въ актѣ отреченія старыі\r\nимператоръ мотивировалъ его такъ : высказавши , какiя цѣли пре\r\nслѣдовалъ онъ , вступивши на престолъ , какъ его добрыя стрех\r\nленія народъ постоянно встрѣчалъ съ любовію и благодарностір\r\nи какъ, наконецъ, въ послѣднее время злоумышленная партія Ін\r\nтѣла вездѣ произвести анархію , что ей однако не удалось, до\r\nтому что большая часть имперіи осталась вѣрна своем у праган\r\nтельству , онъ утѣтается тѣмъ, что въ минуты тяжелыхъ испа\r\nтаній получалъ изъ разныхъ частей империи заявленія, «льсі\r\nщія его опечаленному сердцу » ; « но — продолжаетъ манифестъ — сали\r\nсобытий, видимая и неотвратимая потребность великаго и всесва\r\nщаго преобразования нашихъ государственныхъ формъ, къ ѕ\r\nторому мы приступили въ мартѣ мѣсяцѣ, и старались проло\r\nжить ему путь, утвердили насъ въ томъ убѣждении , что нужня\r\nболѣе молодыя силы , чтобъ эта великая задача приведена былі\r\nвъ исполненіе быстро и удовлетворительно. Поэтому мы , послі\r\nзрѣлаго обсуждения и проникнутые сознаніемъ необходимости этого\r\nшага, пришли къ заключенію торжественно отречься отъ пре\r\nстола » .\r\nИзъ общаго изложения событий , мы замѣтимъ одно тольва,\r\nчто Фердинандъ, при всей его слабости, съ какой онъ согла\r\nшался на всѣ требованія народа , иногда оказывался довольно\r\nтвердымъ по отношенію къ окружающимъ его министрамъ и\r\nдругимъ придворнымъ чинамъ тамъ, гдѣ послѣдніе хотѣли пра\r\nбѣгнуть въ насилію противъ народа. Это была одна изъ глав\r\nныхъ причинъ, по которой въ высшихъ сферахъ сильно желали\r\nкакъ -нибудь устранить его отъ дѣлъ, а для этого , какъ видно, не\r\nбыло никакого другого средства , кромѣ отреченія , потому что\r\n!ЧЕХИ. 669\r\nезъ того онъ постоянно являлся помѣхою . Принудить его къ\r\nтому было конечно ветрудно . Изъ этого слѣдуетъ , что вновь\r\nступающій императоръ долженъ былъ обладать качествами со\r\nершенно противоположными .\r\nЗаявленія высокопоставленныхъ лицъ при вступлении ихъ на\r\nовый постъ не имѣютъ большой важности , потому что, какъ\r\nзвѣстно , эти лица большею частію не считаютъ себя обязан\r\nыми согласовать съ ними свои поступки, и часто все сдѣлан\r\noe въ началѣ, впослѣдствии времени, забравши силу, отмѣняютъ\r\nдѣйствуютъ совершенно на иныхъ основаніяхъ, оправдывая та\r\nре противорѣчіе потребностію времени и обстоятельствъ , а\r\nногда и вовсе не заботясь ни о какихъ оправданіяхъ , если\r\nе считаютъ себя отвѣтственными ни передъ вѣмъ . Примѣровъ\r\nгому тьма. Ни одинъ почти министръ или другой какой- нибудь\r\nысшій чиновникъ не вступаетъ въ должность безъ того , чтобы\r\nе обѣщать много такого , чего онъ навърное не исполнитъ .\r\nТѣмъ не менѣе, манифестъ Франца - Іосифа, составленный\r\nідно въ строгомъ согласіи съ тою программою , которую выра\r\nотало министерство , заключаетъ въ себѣ все то , чего должно\r\nло ожидать отъ его дѣятельности и что дѣйствительно сбы\r\nось. Видно , что онъ писанъ подъ наитіемъ вполнѣ наставшей\r\nгакціи и когда уже не было никакого сомнѣнія въ русской\r\nэмощи , и что мадьяры будуть покорены. Вотъ главныя мѣста\r\nзъ этого достопамятнаго манифеста 2 -го декабря 1848 г. ,\r\nТвердо рѣшившись сохранить корону во всемъ ея блескѣ\r\nадѣемся Б.лить имперію права , во чтосвои всей са божіей цѣлости съ представителями помощью , но итоже въсвоихъ согласии время народовъ готовые са , раз мы\r\nи нам удастся всѣ земли и народы имперій слить\r\nдно великое государственное тѣло . Намъ предстоитъ тяжелое\r\nспытаніе : миръ и порядокъ во многихъ краяхъ имперій нару\r\nены . Въ одной части имперіи до сихъ поръ свирѣпствуетъ\r\nражданская война. Употреблены всѣ средства, чтобъ вездѣ воз\r\nгановлено было уважение къ законамъ. Подавленіе бунта и воз\r\nращение внутренняго покоя -— самыя главных условия счастли\r\nаго выполненія великаго государственнаго дѣла ». Въ этомъ за\r\nлючается вся сущность манифеста . Въ немъ ничего не гово\r\nится ни о конституцій, ни о томъ , какъ считать всѣ начатыя\r\nеформы, а только въ общихъ выраженіяхъ обѣщаются « благо\r\nѣтельныя перемѣны и помолодѣніе цѣлой империи » , при чемъ\r\nакже признана , по собственному убѣжденію, потребность и важ\r\n1ость свободныхъ и сообразныхъ съ духомъ времени учрежде\r\nзій . Главнымъ образомъ манифестъ напираетъ на нарушеніе\r\nвъ\r\nва670 Въстникъ ЕВРОПЫ.\r\n>\r\n2\r\n}\r\nпорядка и необходимость его возстановленія , такъ что онъ вы\r\nходить чѣмъ - то въ родѣ объявления осаднаго положения. Въ за\r\nключеніе новый императоръ говорить , что онъ полагается на\r\nразумное и искреннее соучастие всѣхъ народовъ посредствомъ\r\nихъ представителей, на здравый смыслъ сельскаго населенія,\r\nнедавно получившаго полную свободу , на вѣрныхъ своихъ чи\r\nновниковъ , на испытанную храбрость , вѣрность и непоколеби\r\nмость славнaго войска. «Мы надѣемся, говорить онъ , что вой\r\nско будетъ и намъ , какъ предкамъ нашимъ, опорой трона, а\r\nотечеству и свободнымъ учреждениямъ необоримою стѣною» . Упо\r\nминая осельскомъ населеніи, манифестъ не безъ причины , ка\r\nжется , пропустилъ населеніе городовъ, которое въ австрійскихъ\r\nземляхъ по числу составляетъ половину сельскаго, а по нрав\r\nственной силѣ и вообще по вліянію на дѣла , главный элементъ\r\nимперій.\r\nПеремѣна эта на всѣхъ произвела впечатлѣніе весьма нев\r\nгодное . Торжествовало только министерство, да тѣ , кому при\r\nвольно жилось до мартовскихъ событий безъ всякихъ реформъ и\r\nконституцій .\r\nПравительство въ это время уже рѣшилось покончить всю\r\nэту игру въ свободных учреждения , и не распускало сеймъ только\r\nпотому , что такое распущеніе могло произвести нѣкоторое вол\r\nненіе въ народѣ, могшее отвлечь его силы отъ Венгрии ; а по\r\nтомъ ему нуженъ былъ только поводъ , найти который конечно\r\nвсегда было весьма легко. Вступление на престолъ Франца-Іосифа\r\nпарализовало все.\r\nСеймъ работалъ, но какъ - то медленно ; секціи его трудились\r\nнадъ отдѣльными проектами ; засѣданія происходили только два\r\nраза въ недѣлю, и ни одинъ изъ проектовъ не поступилъ еще\r\nна разсмотрѣніе собранія ; поэтому засѣданія проходили въ шу\r\nстякахъ. Обществу казалось , что сеймъ вовсе ничего не дѣлает ,\r\nи въ газетахъ выражалось уже неудовольствие противъ того. В »\r\nэто время однако выработывался проектъ конституціи.\r\nГазеты не измѣнили своего тона , по прежнему продолжали под\r\nвергать придирчивой критикѣ каждый шагъ правительства, вся\r\nкое распоряженіе мѣстнаго начальства; но уже не было ни преж\r\nняго увлеченія, ни откровенности : всякій какъ- то воздерживался\r\nи будто чего - то боялся , хотя со стороны новаго правительства\r\nне сдѣлано было ни шага, по которому можно бы было бояться\r\nего. Имя новаго императора привѣтствовалось слишкомъ оффи\r\nціально, хотя онъ не подалъ никакого повода къ такой холод\r\nности, и одна весьма придирчивая газета чешской либеральной\r\nпартій , « Вечерній Листъ » , не могла сдѣлать никакого важнаго\r\n-\r\n1ЧЕХИ. 671\r\n1 1\r\nзамѣчанія на первый его актъ , на манифестъ, кромѣ того , что\r\nтамъ сказано : «Мы, божіею милостіно » и т . д . , вмѣсто «Мы , кон\r\nституціонный государь » , что всего только одинъ разъ было упо\r\nтреблено и прежнимъ императоромъ . Общественное мнѣніе вы\r\nсказалось противъ него тѣмъ, что съ особенною любовью всѣ\r\nотносились въ Фердинанду, который прибылъ въ Прагу ; готови\r\nлась какая - то великолѣпная демонстрація въ этомъ духѣ , но она\r\nне осуществилась . Однимъ словомъ, все, что народъ чувствовалъ\r\nи думалъ, подъ гнетомъ какой-то новой силы, оставалось затаен\r\nнымъ, не смѣло выступить наружу .\r\nИмператоръ , черезъ своего перваго министра , князя Швар\r\nценберга , выразилъ сейму, что онъ будетъ самъ разсматривать\r\nвсѣ его предложения и утверждать ихъ . И это не произвело ни\r\nна кого хорошаго впечатлѣнія . Сеймъ, кажется , началъ падать\r\nвъ собственномъ мнѣніи . Депутаты то и дѣло брали отпуски\r\nподъ различными предлогами , а другие вовсе не являлись , такъ\r\nчто на это было обращено вниманіе , и присутствовавшие члены\r\nпредлагали принять противъ этого особенныя мѣры , чтобъ сеймъ\r\nвовсе не разбрелся. Нѣкоторые вовсе складывали свои мандаты ,\r\nвъ томъ числѣ и К. Гавличекъ, который на все это смотрѣлъ ,\r\nвакъ на комедію, и еще когда этотъ сеймъ былъ въ вѣнѣ , пи\r\nсалъ въ «Народныхъ Новинахъ » : « Что это за сеймъ , на кото\r\nромъ изъ 370 членовъ почти 100 , отправляясь утромъ въ за\r\nсѣданіе, не знаютъ , въ пользу какого мнѣнія должны будутъ по\r\nдать голосъ ! Что это за сеймъ, на которомъ 40 человѣкъ (сель\r\nскіе депутаты Галиціи и Буковины ) не умѣютъ ни читать , ни\r\nписать , и не понимаютъ того языка , на которомъ идутъ раз\r\nсужденія ! Что это за сеймъ , когда въ немъ засѣдаютъ до 30\r\nчленовъ такихъ, которые стремятся къ ниспроверженію государ\r\nства » ! Сеймъ въ Кромерижѣ конечно быль организованъ лучше ,\r\nпотому что разныя партіи успѣли изъ многочисленныхъ преній\r\nбѣдиться, что у нихъ у всѣхъ общий интересъ , а раздѣляютъ\r\nихъ только предубѣждение и посторонняя интрига , и почти со\r\nвсѣмъ согласились. Тѣмъ не менѣе видно было , что сеймъ былъ\r\nТОЛЬКo pro forma, и всякую минуту должно было ждать со сто\r\nроны правительства рѣшительнаго шага противъ него . Въ такому\r\nположении , единственная надежда оставалась на поддержку об\r\nщественнаго мнѣнія ; вотъ почему Гавличекъ сложилъ свой ман\r\nдатъ, какъ членъ сейма , и возвращался къ прежней дѣятельно\r\nсти , какъ журналиста, когда дѣйствительно настало для того\r\nвремя , была потребность въ крѣп комъ бойцѣ , и это время со\r\nставляетъ самый блестящий и въ тоже время самый несчастный\r\nперіодъ чешской журналистики .\r\nТомъ І. • ФЕВРАЛЬ, 1870. 43672 въстникъ ЕВРоды .\r\n-\r\nПроектъ конституціи былъ уже настолько готовъ , что тот\r\nчасъ послѣ Рождества онъ могъ быть предложенъ сейму.\r\nТакъ какъ конституція эта обработывалась по частямъ от\r\nдѣльными комитетами, то какъ скоро была изготовлена часть\r\nобз основных правах , тотчасъ же она поступила въ сеймъ для\r\nпреній по поводу ихъ. Докладчиками по этому отдѣленію были\r\nсъ лѣвой стороны —Гайнъ, а съ правой — Ригеръ. О первомъ па\r\nраграфѣ, гласившемъ, что « вся государственная власть происхо\r\nдитъ отъ” народа » , докладывалъ Ригеру.\r\nМинистерству этотъ 8 не понравился; оно видѣло въ немъ\r\nнарушеніе основъ монархическаго правленія, и потому , на со\r\nбраніи 4-го января (1849 г.) , гр. Стадіонъ потребовалъ его уни\r\nчтоженія. Въ тонѣ министра было что-то повелительное и очень\r\nрѣзко высказывалась рѣшимость настоять на своемъ . Оть та\r\nкого тона всѣ уже успѣли отвыкнуть и потому теперь всѣ съ\r\nудивленіемъ обратили внимание на свое новое правительство.\r\nВѣсть о такомъ поступкѣ министерства быстро разнеслась по\r\nвсѣмъ краямъ имперіи. Отовсюду послышались отзывы противъ\r\nминистерства , а депутаты въ тоже время отъ разныхъ обществъ\r\nполучали адресы , въ которыхъ одобрялась дѣятельность сейма и\r\nобѣщалась поддержка всѣхъ его заключеній . Славянскій клубъ\r\nположилъ выразить министерству свое сожалѣніе о томъ , что\r\nоно, кассируя сейма рѣшенія, нарушаетъ его права , и подтвердить,\r\nчто сеймъ никогда не отступится отъ права свободно высказы\r\nвать свое мнѣніе. Проектъ адреса былъ составленъ въ славянскомъ\r\nклубѣ чехомъ докт. Пинкасомъ, но подписались подъ нимъ\r\nчехи и нѣмцы вмѣстѣ, и всѣхъ подписавшихся было 177. Ад\r\nресъ этотъ предложенъ сначала на разсмотрѣніе сейма, который\r\nего принялъ, и потомъ поданъ министерству.\r\nВстрѣтивши такой сильный отпоръ, министры , сознавая дод%\r\nно быть, что еще не пришло время , рѣшились допустить пре\r\nнія по этому параграфу, думая, что, можетъ быть, на дебатахъ\r\nонъ самъ собою пропадеть.\r\nДѣйствительно, начался жаркiй парламентарный бой . Иногда\r\nцѣлое засѣданіе проходило въ спорѣ двоихъ: такъ , 10-го ян\r\nваря, все время ушло въ спорѣ министра Лассера съ Лёнеромъ.\r\nВъ этихъ дебатахъ выступали почти всѣ министры и , кромѣ\r\nихъ, самыми горячими противниками проекта явились : Улепичъ,\r\nСелингеръ, Демель, Смрекеръ, но крѣпче всѣхъ держался жа\r\nтецкій депутатъ Вильднеръ. Защитниками были : Боррошъ, Пит\r\nтеръ, Гайнъ, Шабель, Брестль, Шуселка и Ригеръ. Послѣдній,\r\nкакъ докладчикъ, заключилъ свой докладъ рѣчью, впечатлѣніе\r\n4TEXH. 673\r\nкоторой было такъ сильно, что дальнѣйшимъ дебатамъ уже не\r\nбыло мѣста .\r\nРѣчь эта въ свое время доставила Ригеру европейскую из\r\nвѣстность. Громадное число экземпляровъ ея отпечатано было\r\nвъ вѣнѣ, она перепечатывалась въ разныхъ заграничныхъ журна\r\nдахъ, переведена была на итальянский языкъ въ «Monitore Ro\r\nmano » , выдержала въ Итали нѣсколько изданій , читалась на\r\nулицахъ въ Римѣ и другихъ городахъ, производя вездѣ одина\r\nково сильное впечатлѣніе. Даже самыя непріязненныя ему нѣ\r\nмецкія газеты отзывались объ ней съ большими похвалами . Но\r\nэтимъ ея дѣйствие и кончилось ; она не въ состоянии была по\r\nколебать австрійскихъ министровъ. Тѣмъ не менѣе, я думаю,\r\nнелишнимъ будетъ познакомиться съ содержаніемъ ея , по край\r\nней мѣрѣ въ краткомъ изложеніи .\r\nПрежде всего ораторъ поясняетъ смыслъ разбираемаго па\r\nраграфа. Говоря, что , всѣ власти въ государствѣ въ своемъ на\r\nчалѣ происходятъ отъ народа , сеймъ далекъ отъ того мнѣнія,\r\nчто эти власти и въ настоящее время принадлежатъ исключи\r\nтельно народу. Онъ признаетъ, что , перенесши однажды часть\r\nсвоей власти на государя , народъ не имѣетъ уже никакихъ правъ\r\nна нее. и отъ этого принципъ монархизма не только ничуть\r\nне колеблется, но еще болѣе упрочивается тѣмъ, что не осно\r\nвывается на случайномъ правѣ наслѣдованія , а становится на\r\nпочву разумной законности . Возставая противъ этого взгляда на\r\nпроисхожденіе власти , министерство , по его мнѣнію, склоняется\r\nвъ старой теоріи , по которой правительства смотрѣли на свои\r\nнароды , какъ на живое имущество и подобно русскому помѣ\r\nщику , владѣльцу нѣсколькихъ тысячъ душъ, считали себя въ\r\nправѣ продавать ихъ и закладывать, подобно тому какъ Сигиз\r\nмундъ за извѣстную сумму денег , заложилъ Бранденбургъ цол\r\nхернскому дому. Но такой взгляд , не отвѣчаетъ ни достойнству\r\nсвободныхъ народовъ, ни просвѣщеннымъ понятіямъ вѣка о сущ\r\nности и цѣли государства , ни достоинству самого монарха. Въ\r\nдоказательство шаткости этой теории происхождения власти , за\r\nвисящей не отъ воли народа , а единственно отъ наслѣдствен\r\nнаго права , ораторъ указываетъ на рядъ историческихъ фактовъ,\r\nизъ которыхъ видно, что наслѣдственность не есть что -либо\r\nабсолютное, а зависитъ отъ воли народа , который переносить\r\nее на тѣ лица , которыя онъ считаетъ достойными, и перемѣ\r\nняетъ династіи. Напримѣръ, онъ указываетъ на прогнаніе им\r\nператора Рудольфа , и возведеніе на его мѣсто младшаго брата\r\nего Матвѣя , что было необходимо для блага народа , такъ какъ\r\nРудольфъ быль совершенно неспособенъ, хотя право наслѣдства\r\n1\r\n43*674 ввСтникъ ЕВРОПЫ.\r\nбыло за нимъ . Потомъ указываетъ на судьбу домовъ Вазы и\r\nБурбоновъ . Допуская зависимость власти единственно отъ на\r\nслѣдственнаго права , основаннаго на божей волѣ, можно дойти\r\nдо фатализма, такъ какъ ничего не дѣлается безъ божей воли ,\r\nи тогда никому не привелось бы ничего дѣлать, ожидая, что все\r\nсдѣлается само собою по божоей волѣ . Взгляд , этотъ конечно\r\nхристианскій ; но не менѣе христианскаго духа и въ той теорін,\r\nкоторая рядомъ съ тѣмъ признаетъ свободную волю человѣка\r\nи народовъ, отъ которой зависитъ устроить свое существованіе\r\nтакъ , или иначе, сообразно съ понятіемъ о добрѣ и злѣ, оправѣ,\r\nзаконѣ и т . д. Сила также не можетъ быть источникомъ права,\r\nи кто ссылается на нее, тотъ постоянно рискуетъ, что явится\r\nдругая болѣе могучая сила и отниметъ у него право, которых\r\nонъ до тѣхъ поръ пользовался... « Государь, опирающийся только\r\nна силу— деспотъ ; а государь, основывающій свое право на вол$\r\nнарода , который ставить его надъ собою, есть истинный госу\r\nдарь свободнаго народа » . Далѣе Ригеръ обращаетъ вниманіе ва\r\nпроисхожденіе власти собственно въ Австрійской империи, и да\r\nэтого излагаетъ исторію, какимъ образомъ сложилась эта мо\r\nнархія. Изъ этого обозрѣнія видно , что она образовалась вслѣ;\r\nствіе свободнаго договора народовъ съ габсбургскою династіею.\r\nСеймъ не можетъ руководствоваться взглядомъ министровъ, B0\r\nпервыхъ , потому что онъ представляетъ не министерскій органъ,\r\nа органъ избравшаго его народа , все равно какъ онъ не обя\r\nзанъ соглашаться съ мнѣніемъ какой-нибудь одной части гост\r\nдарства, и по'мнѣнію одной части , напр. Вѣны или Пешта , нельза\r\nзаключать о волѣ цѣлаго народа ; во-вторыхъ, мнѣніе мини\r\nстровъ такъ перемѣнчиво, что сеймъ изъ угожденiя ему долженъ\r\nбы былъ то и дѣло опровергать самого себя. Прежнее мини\r\nстерство совершенно приняло этотъ параграфъ, и устами Баха\r\nвысказало, что оно признаетъ демократическую, конституціонную\r\nмонархію, и суверенность народа ставить на одну ступень съ\r\nсуверенностію короны ; нынѣшнее министерство смотритъ иначе,\r\nа какъ знать, что не произойдетъ еще какая - нибудь перемѣна\r\nвъ министерствѣ, и тогда сеймъ долженъ будетъ еще разъ пере\r\nмѣнить свой взглядъ.\r\nИмператоръ Фердинандъ , манифестомъ отъ 16 -го мая 1848 г. ,\r\nсозвалъ законодательное собраніе изъ представителей народа и\r\nпоручилъ ему составить конституцію, по его убѣжденію и благо\r\nусмотрѣнію. Этотъ манифестъ оставленъ во всей силѣ и новымъ\r\nимператоромъ . Ни манифестъ, созвавшій сеймъ , ни народъ, вру\r\nчившій мандатъ своимъ представителямъ , ничего не говорять о\r\nтомъ, чтобъ онъ должен былъ согласоваться съ мнѣніемъ ми\r\n1чExи. 675\r\nЯ не\r\nнистровъ. Министры же хотятъ принудить сеймъ принять ту\r\nконституцію, которую они изготовили въ своихъ кабинетныхъ\r\nсобраніяхъ . Это значило бы обмануть народъ, который ожидаетъ\r\nконституцій, выработанной его представителями . « Двойствуя не\r\nпо собственному убѣжденію, а по взглядаму министерства — про\r\nдолжалъ ораторъ—мы по справедливости лишились бы довѣрія\r\nсвоихъ довірителей . Мы собрались сюда не для того, чтобы\r\nсписывать министерскія распоряженія. Если же допустить это ,\r\nтогда достоинство нашё будетъ нисколько не выше достоинства\r\nсторожа въ славномъ магистратѣ , объявляющаго рѣшенія, сдѣ\r\nланныя осторожнымъ собраніемъ въ тайномъ совѣщаніи .\r\nотвергаю важности и значенія послѣднихъ политическихъ собы\r\nтій ; знаю , что позади насъ 6 - е октября со всѣми своими печаль\r\nными послѣдствіями. Но тѣмъ ни на волосъ не сокращено наше\r\nправо , какъ законныхъ представителей народа , засѣдающихъ\r\nздѣсь по волѣ императора; мы отъ того не перестали быть\r\nучредительнымъ сеймомъ . Считаю обязанностію упомянуть еще\r\nобъ обстоятельствѣ, которому, к сожалѣнію, вѣрятъ и нѣкото\r\nрые изъ членовъ сейма . Я имѣю въ виду молву, будто не только\r\nне послѣдуетъ санкцій рѣшенію сейма, но что даже будетъ\r\nраспущенъ сеймъ. Я не вѣрю тому, чтобъ могли быть взяты на\r\nзадъ вторично торжественно данныя обѣщанія ; это было бы вѣ\r\nроломствомъ, на которое я не считаю способною нашу корону .\r\nЕсли же то станется, тогда, конечно, мы не имѣемъ для своей\r\nзащиты пітыковъ; но мы уступимъ только по принужденію. Мы\r\nне припадемъ со страхомъ въ этимъ скамьямъ ; мы оставимъ\r\nихъ съ невозмутимымъ спокойствіемъ; но унесемъ съ собою то\r\nутѣшительное сознаніе , что мы сдѣлали, что могли, и ничего\r\nне уступили изъ верховныхъ правъ народа. Пусть распустятъ\r\nсеймъ . Самое худшее, что насъ можетъ ожидать — это дарованіе\r\nнамъ конституцій , несогласной съ либеральными началами . Но\r\nпусть же она будетъ прямо остроирована правительствомъ, а\r\nне проведена подъ прикрытиемъ нашего участія. Пусть же само\r\nправительство и отвѣчаетъ за такую конституцію; а мы не хо\r\nтимъ рядиться въ чужія перья и не дадимъ своего имени чу\r\nжой нелѣпицѣ . Пусть лучше распустять сеймъ , чѣмъ допустить\r\nего осрамить себя. Я стою на тому, что сеймъ не будетъ рас\r\nпущень : нашъ государь добръ, и онъ хорошо знаетъ, что чрезъ\r\nто поколебалось бы довѣріе къ нему народовъ , особенно тѣхъ,\r\nкоторые еще не прислали сюда своихъ депутатовъ (сербы и\r\nхорваты) . Эти народы доблестью своею и кровьо завоевали себѣ\r\nсвободу ; они цLлыя столѣтiя имѣли свою конституцію и поль\r\nзовались верховнымъ правомъ; имъ никакъ нельзя сказать, что676 въстникъ ЕВРодн.\r\nимъ дается доля власти изъ милости императора! Если насъ ,\r\nпредставителей народа, теперь выгонятъ изъ этого зала , тогда\r\nтрудно будетъ другой разъ зазвать представителей тѣхъ же наро\r\nдовъ на всеобщій сеймъ, и тогда напрасны будуть всѣ усилія со\r\nздать единую сильную Австрію . Еще разъ повторяю: на это никто\r\nне имѣетъ права . Корона сама перенесла право устройства мо\r\nнархіи на представителей народа , и если она возьметъ это право\r\nназадъ, тогда она нарушитъ главную основу существования им\r\nперіи и тогда конецъ законному порядку ! Это очень опасный\r\nшагь . Легкомысленно оторвавшись отъ почвы законности , Бо\r\nрона вступить на почву насилія, а эта почва—есть основа ре\r\nволюціи . Поэтому, взываю здѣсь въ совѣтникамъ короны : videaut\r\nconsules, ne quid detrimenti capiat respublica ! »\r\nРѣчь эта длилась полтора часа; но вниманіе слушателей не\r\nослабѣвало ни на минуту. Правая сторона была въ восторгѣ;\r\nлѣвая примирилась съ ораторомъ , котораго считала главнымъ\r\nсвоимъ неприятелемъ, и рукоплескала. Не могъ удержаться отъ\r\nрукоплесканій и черно-желтый центръ, забывъ, что этимъ овъ\r\nоскорбляетъ правительство . Только министры сидѣли, какъ об\r\nваренные . Мрачно и зловѣще смотрѣли они на эти безполезные вос\r\nторги, и рѣшились явно выступить со своимъ безапелляцiов\r\nнымъ yeto .\r\nВъ сеймѣ произошла большая перемѣна : въ немъ не было\r\nуже ни правой, ни лѣвой стороны; мысль о предстоящей борь\r\nбѣ соединила всѣхъ въ одно ; рѣшено было не уступать мини\r\nстерству.\r\nНо рѣшимость эта была на одинъ моментъ. Мало - по -малу\r\nстали выступать люди , которые считали, что они уже все сдѣ\r\nлали , высказавъ во всей полнотѣ и искренности свое мнѣніе\r\nпередъ министерствомъ , и потому могутъ теперь уступить, на\r\nходясь не въ состояній бороться съ насиліемъ. «Да и не стоитъ\r\nговорили эти миротворцы — изъ-за одного параграфа терять все. »\r\nА чтобъ это не имѣло вида прямого отступленія, они предла\r\nгали окончательное заключеніе объ этомъ параграфѣ отложить !\r\nдо слѣдующихъ засѣданій, и тѣмъ временемъ продолжать раз\r\nсмотрѣніе другихъ , идущихъ по порядку статей. Подъ такимъ\r\nблаговиднымъ предлогомъ сеймъ уклонился отъ открытаго боя\r\nсъ министерством и продолжалъ дебаты съ прежнимъ усер\r\nдіемъ и даже съ нѣкоторымъ азартомъ, хотя вполнѣ зналъ, что\r\nвсе это была чисто комедія, забавлявшая министровъ.\r\nНе станемъ обвинять сеймъ въ томъ, что онъ поступился\r\nсвоимъ верховнымъ правомъ, которымъ облекъ его народъ, что\r\nчлены его не сложили своихъ мандатовъ , видя, что они не въ.чExд. 67\r\nостояніи провести своего мнѣнія во всей чистотѣ и принуж\r\nены принимать его въ искаженномъ видѣ, тамъ урѣзывая, тамъ\r\nаставляя , какъ понравится министерству ; не станемъ обвинять\r\nго въ непослѣдовательности, потому что поступить иначе — зна\r\nило бы идти на крайность, а человѣчество постоянно вос\r\nитывается въ духѣ умѣренности, и партія умѣренныхъ потому\r\nездѣ и всегда была самая многочисленная , постоянно одержи\r\nала верхъ и помогала на своихъ плечахъ подниматься такимъ\r\nсичностями, какъ Наполеонъ III.\r\nКъ тому же, если не весь сеймъ, то нѣкоторые изъ его чле\r\nновъ разсчитывали , что, опубликовавши весь свой проектъ кон\r\nституціи , они найдутъ поддержку въ самомъ народѣ и , опер\r\nшись на общественное мнѣніе, имъ тогда легче будетъ выдер\r\nжать бой съ правительствомъ. Предчувствуя близость своего\r\nконца , сеймъ торопился. Основныя права были уже публико\r\nваны, а остальныя части параграфъ за параграфомъ проходили,\r\nсквозь дебаты , и близокъ былъ уже конецъ работъ .\r\n6 -го марта , разсматривался вопросъ освободѣ церкви и\r\nобъ отношеніи ея къ государству . Докладчикомъ быль опять\r\nРигеръ , и завершилъ дебаты рѣчью, замѣчательной какъ по со\r\nдержавію, такъ и по мастерскому изложенію . Засѣданіе кончи\r\nлось въ 9 -мъ часу вечера , и это былъ послѣдній день кроме\r\nрижскаго сейма .\r\nВъ тотъ же вечеръ въ 10 ч . , пріѣхалъ въ Кромерижъ министръ\r\nгр. Стадіонъ, и тотчасъ же пригласилъ въ себѣ 16 депутатовъ\r\nсейма, между которыми со стороны чеховъ были : Браунеръ, Штро\r\n-бахъ, Пинкасъ и Палацкій . Онъ объявилъ имъ, что императоръ\r\nрѣшился, не дожидаясь окончания работъ сейма , октрoировать\r\nконституцію, такъ какъ дѣла съ Венгріею еще не окончены, а\r\nмежду тѣмъ приближается 11 -е марта , годовщина начала ав\r\nстрійскаго переворота, и могутъ начаться при этомъ какія-нибудь\r\nдемонстрацій ; кромѣ того, конституція, надъ которою трудился\r\nсеймъ, не может быть обязательною для этихъ земель , кото\r\nрыя на немъ не имѣли своихъ представителей. Приглашенные\r\nдепутаты старались поколебать доводы правительства, и это имъ\r\nвъ нѣкоторой степени удалось по отношенію къ министру; но\r\nприбывшій съ нимъ государственный секретарь Гельфертъ, то\r\nномъ холоднымъ и надменнымъ , прочиталъ этимъ народнымъ\r\nпредставителямъ такое наставленіе, которое должно было оскор\r\nбить не только ихъ , членовъ законодательнаго собранія, но и\r\nВсякаго частнаго человѣка . По этому поводу докт. Пинкасъ\r\nимѣлъ съ нимъ горячее объясненіе. Депутатъ Нейваль объявилъ\r\nминистру, что конституція уже готова и 15 -го марта будетъ678 вѣстникъ ЕВРоды.\r\nцѣлымъ сеймомъ принята per acclamationem; слѣдовательно, мо\r\nжетъ быть тотчасъ же провозглашена.\r\nГр. Стадіонъ, немного подумавши , обратился въ депутатамъ и\r\nпросилъ ихъ до времени никому не говорить объ этомъ, обѣщаясь\r\nпросить императора, чтобу \"онъ остановилъ октрoированіе кон\r\nституціи . « Обѣщать вамъ ничего опредѣленнаго не могу — доба\r\nвилъ онъщно завтра утромъ дамъ знать о результатахъ по те\r\nлеграфу » .\r\nНа другой день, едва разсвѣтало, послышался барабанный бой.\r\nОтъ казармъ двигалось войско къ зданію, въ которомъ проис\r\nходили засѣданія сейма . Окруживъ его со всѣхъ сторонъ , войско\r\nстало, какъ будто ожидая какого неприятеля. Рано утромъ стали\r\nявляться депутаты сейма и пытались пробраться во внутренность.\r\nСолдаты дерзко отгоняли ихъ оттуда, а если кто осмѣливалса\r\nнастаивать , того осыпали ругательствами и грозили штыками.\r\nТакой чести удостоилось народное собраніе , и тѣмъ закончился\r\nпослѣдній актъ высокой комедій.\r\nТакимъ образомъ, разогнанный сеймъ, послѣ долгаго стран\r\nствованiя изъ своей родины въ вѣну, изъ вѣны въ Кроме\r\nрижъ, разсыпался по разнымъ краямъ, и представители чеш\r\nскаго народа снова очутились между своими , явились въ Прагѣ,\r\nгдѣ появление ихъ поразило всѣхъ , ««какъ громъ изъ яснаго\r\nнеба» . Общество приняло ихъ по прежнему , оказывало имъ еще\r\nбольшее довѣріе и въ смущеніи, предвидя новую борьбу , ждало\r\nотъ нихъ отвѣта на вопросъ : что дѣлать ? Никто не ждалъ ви\r\nчего добраго, потому что, если такъ безчестно, жестоко посту\r\nпили съ собраніемъ, которое и отъ народа, и отъ императора\r\nоблечено было законодательною властію , которое призвано было\r\nустроить судьбу имперій , то чего же было ждать народу и его\r\nмелкимъ единицамъ ? Это сознавали всѣ и , можетъ быть , одного\r\nвоззванія депутатовъ было бы достаточно, чтобъ поднять на\r\nродъ и тогда только настала бы настоящая революція. Но де\r\nпутаты остались вѣрны династіи и законному правительству даже\r\nвъ то время , когда оно съ такимъ нахальствомъ попирало за\r\nконъ, нарушало конституцію и оскорбляло гражданское чувство\r\nтѣхъ австрійскихъ народовъ, которыхъ никакiя силы не могли\r\nувлечь на путь революцій . Правительство не поняло и не оцѣ- ?\r\nнило этихъ людей , которые должны были вооружиться всею си\r\nлою самаго непоколебимаго консерватизма, чтобъ воздержаться\r\nдвиженія въ тотъ моментъ, когда оно было возможно и\r\nнаходилось совершенно въ ихъ рукахъ. Еще такъ недавно уни\r\nL ,\r\nотъTE XI. 679\r\n3. ..\r\nчтоженное и растерявшееся въ минуту потрясенія , правитель\r\nство это теперь смѣло подняло голову и надменно относилось\r\nименно къ тѣмъ людямъ, которымъ обязано было своимъ сохра\r\nненіемъ . Мало того , оно ихъ третировало какъ побѣжденныхъ,\r\nвоздвигло на нихъ гоненіе и пользовалось малѣйшимъ поводомъ,\r\n-1чтобъ отнимать у нихъ право , давить морально , убивая свободу\r\nобществъ , свободу печати и образованія, и матеріально — обре\r\nменяя непомѣрными налогами, которые шли на содержаніе сол\r\nдатства и бюрократія , этихъ паразитовъ человѣчества .\r\nОдиннадцатое марта въ Прагѣ праздновалось бесѣдою въ\r\nв залѣ конвикта (бывшее монастырское зданіе ) . Не было здѣсь\r\nк обычнаго веселія ; но за то гремѣло : « Слава бывшему сейму !\r\npereat oктроирка! vіvаt Ригеръ ! слава Смолкѣ! »\r\nНа другой день Ригеръ отправился въ « студенческое обще\r\nство » и , какъ членъ его , счель долгомъ объяснить причину\r\nпреждевременнаго возвращенія депутатовъ сейма и обстоятель\r\nства , встрѣтившiя ихъ дѣятельность . Bь краткихъ , полныхъ го\r\nречи выраженіяхъ , онъ передалъ , сколько положено было труда,\r\nсколько привелось имъ встрѣтить борьбы и препятствій . « Работа\r\nпла день и ночь , говорить онъ, а когда все было уже готово,\r\nтогда пришелъ въ намъ другой и сказалъ : вашъ трудъ не нуж\r\nный, вы работали напрасно. Я надѣюсь однако, что трудъ нашъ\r\n. все - таки не напрасенъ , потому что конституція, выработанная\r\nнами , публикована; народъ оцѣни гь ее и признаетъ напъ трудъ\r\nдостойнымъ . А если австрійскіе народы настойчиво потребують ея\r\nвведенія, тогда никакая сила не въ состоянии будетъ отказать\r\nвъ томъ » .\r\nВъ томъ же духѣ говорилъ онъ и въ комитетѣ « Слав. Липы » .\r\nОнъ предлагалъ обществу обратиться къ правительству съ прось\r\nбою ввести въ дѣйствіе конституцію, выработанную сеймомъ.\r\nОжидать, чтобъ правительство добровольно согласилось на такія\r\nтребованія, было бы крайнею наивностію, на которую Ригеръ\r\nне способенъ; но онъ конечно тутъ имѣлъ въ виду возбудить\r\nобщественное мнѣніе настолько , чтобъ правительство нашлось\r\nвыпужденнымъ уступить.\r\nНеизвѣстно, насколько то было возможно; видно только, что\r\nРигеръ самъ отказался отъ этого способа дѣйствія , и вслѣдъ за\r\nтѣмъ въ « Народныхъ Новинахъ » помѣщено было слѣдующее за\r\nявленіе, составленное Ригеромъ вмѣстѣ съ бывшимъ министромъ\r\nПиллерсдорфомъ: « Члены распущеннаго сейма, хотя и лишены\r\nполноэчія , не перестанутъ согражданамъ своимъ совѣтовать\r\nергаться 37 мирѣ, покоѣ и законности. Они докажутъ такимъ\r\nобразомъ аа хѣлѣ , что у великодушнаго правительства есть еще\r\n2680 вѣстникъ ЕВРОпн.\r\nвные пути для того, чтобъ исполнена была воля монарха, не\r\nприбѣгая къ незаслуженному оскорбленію чувства законности по\r\nдозрѣніями и вмѣшательствомъ военной силы . Дай Богъ, чтобъ\r\nпуть , на который выступило правительство , послужилъ къ народ\r\nному благу ! »\r\nЭто впрочемъ , кажется , не столько искренняя исповѣдь,\r\nсколько вынужденное обстоятельствами объясненіе въ огражде\r\nніе своей личности.\r\nТамъ же, 25 -го марта, появилось нѣчто въ родѣ политиче\r\nской исповѣди, написанной Палацкимъ и снабженной подписями\r\nчленовъ бывшаго сейма, подъ названіемъ : « Политическіе прин\r\nципы чешскихъ депутатовъ на учредительномъ имперскомъ сейм\r\nвъ вѣнѣ и Кромерижѣ » . Оно резюмировано въ концѣ въ слѣ\r\nдующихъ словахъ: «Мы хотѣли создать новую Австрію на основ ;\r\nфедерація въ видѣ союза ; государство это не называлось бы ни\r\nнѣмецкимъ, ни славянскимъ, ни мадьярскимъ, ни румынскимъ,\r\nи представляло бы союзъ свободныхъ и равноправныхъ народовъ.\r\nХотѣли мы также, чтобы этотъ союзъ былъ наслѣдственною мо\r\nнархіею, какая и теперь существуетъ , будучи убѣждены не только\r\nвъ томъ, что безъ вреда нельзя уклониться отъ этой основы го\r\nсударства, которая необходима для истинно законнаго порядка,\r\nно что этотъ образъ правленія уже самъ собою представляет\r\nсамое надежное ручательство въ прочности союза. Такъ какъ\r\nименно вслѣдствие этого въ самомъ началѣ мы не имѣли въ\r\nмысли требовать, чтобъ каждая часть этого союза имѣла свою\r\nособую верховную власть, то слово « федерація » имѣло у насъ со\r\nвсѣмъ особенный , болѣе тѣсный смыслъ , и употребляли мы его\r\nпотому только , что для обозначенія того государственнаго по\r\nрядка , какой мы имѣли въ виду, не было другого, болѣе точ\r\nнаго слова. Мы считаемъ федеральное устройство Австрій не\r\nобходимымъ и непремѣннымъ слѣдствіемъ разнохарактерности ел\r\nнародовъ и ихъ полной равноправности . Но возможно - ли дѣй\r\nствительно сохранить равноправность, когда языкъ, а съ нимъ\r\nвмѣстѣ, само собою разумѣется, и народность одного какого-ни\r\nбудь члена въ цѣломъ государственномъ организмѣ de jurе или\r\nde fасtо возвышенъ на степень господствующаго ? Не долженъ-ди\r\nнеобходимый для взаимныхъ сношеній посредствующій язык (когда\r\nне угодно или нельзя въ этомъ случаѣ прибѣгнуть въ индиффе\r\nрентному языку латинскому, французскому) быть ограниченъ тою\r\nтолько областію сношений, которыми выражается единство госу\r\nдарства , а напротивъ въ дѣлахъ, не касающихся этого единства ,\r\nчтобъ выборъ языка предоставленъ быль на волю отдѣльныхъ\r\nчленовъ ? Развѣ можетъ и впредь навсегда остаться такое нигдѣ\r\n1ЧЕХИ. 631\r\nнеслыханное и достойное сожалѣнія явленіе, что значительная\r\nчасть законодательнаго собранія не понимала даже языка , на\r\nкоторомъ шли разсужденія ? или можетъ быть, наперекоръ, какъ\r\nестественному праву, такъ и основѣ равноправности, въ изби\r\nрательный уставъ долженъ быть внесенъ цензъ по языку? »\r\nЧитая подобныя исповѣди и объясненія, поневолѣ спросишь:\r\nкъ чему было все это? Неужели люди , писавшіе ихъ, думали , что\r\nтѣмъ они могутъ убѣдить и склонить къ своему мнѣнію пра\r\nвительство ? Обществу въ томъ также не было ни пользы, ни\r\nнадобности, во-первыхъ, потому что оно въ этой теоріи деспо\r\nгическо - династической свободной федерація не поняло бы ничего\r\nи не нашло бы ничего удобоисполнимаго на практикѣ, а во- вто\r\nрыхъ, потому , что оно въ то время стояло уже подъ абсолют\r\nной диктатурой, опершейся на войско и бюрократію.\r\nЭто опять не что иное , какъ огражденіе себя отъ разнаго\r\nрода поклеповъ и подозрѣній, которымъ правительство подвергало\r\nвсѣхъ безъ разбора; и появленіе подобныхъ объясненій доказы\r\nзаетъ только , до какой степени всѣ чувствовали надъ собою мечъ\r\nДамокла . До какой степени опасенiя всѣхъ за свою свободу\r\nбыли основательны и до какой нелѣпости доходила подозритель\r\nность правительства и нахальство его доносчиковъ, можно судить\r\nуже потому, что Палацкаго обвиняли въ «святодушныхъ » проис\r\nпествіяхъ и потомъ говорили, что онъ, по распущеніи сейма ,\r\nвъ одномъ мѣстѣ бунтовалъ крестьянъ.\r\nЕ. Осадное положеніе, бывшее при Виндишгрецѣ, было ничто\r\nвъ сравненіи съ тѣмъ, что было теперь. Правительство въ сво\r\nихъ преслѣдованіяхъ поднимало наново дѣла рѣшенныя и уже\r\nзабытыя, чтоб . только имѣть поводъ карать ссылкой въ отда\r\nленныя глухія мѣста, въ крѣпости, или тюремнымъ заключеніемъ.\r\nБольше всего страдали чехи , на которыхъ правительство не\r\nсмотрѣло иначе , какъ на революціонеровъ и гусситовъ . Тутъ\r\nтолько чехи увидѣли, что Виндигрецъ поступалъ съ ними мило\r\nстиво, а что настоящая кара готовилась имъ впереди.\r\nБіографъ Ригера такими словами характеризуетъ тогдашнее\r\nположеніе : «Оно представляло странное зрѣлище. Цѣлый край\r\nбудто только - что вышелъ изъ - подъ воды послѣ всеобщаго потопа .\r\nВода уже сбѣжала ; но осталось отвратительное болото, въ ко\r\nторомъ кишили всякаго рода гады , и наполняя воздухъ своими\r\nиспареніями, отравляло жизнь высшихъ организмовъ. Кто при\r\nвыкъ въ чистому сельскому воздуху, тому эта смрадная атмосфера\r\n-была невыносима; поэтому многіе отправились въ чужіе края,\r\nчтобъ тамъ выждать лучшихъ временъ , такъ какъ они были\r\nувѣрены , что такое положение долго продлиться не можетъ » .\r\n.682 вѣстникъ ЕВРОПЫ.\r\nГа\r\nвъ по10\r\nУныло, мрачно и сиротливо смотрѣла въ это время Прага.\r\nУ кого были средства и возможность, тотъ отправлялся за гра\r\nницу путешествовать или въ эмиграцію; кто имѣлъ имѣніе, — 01\r\nправлялся въ село ; и вообще всякій предпочиталъ Прагѣ какой\r\nнибудь глухой уголокъ въ провинции, чтобъ быть дальше и отъ\r\nсвоихъ прежнихъ друзей , и отъ главнаго врага— полицій . Прага\r\nпустѣла. Все, что оставалось въ ней, молчало, и своеволію мѣстной\r\nвласти былъ широкій просторъ . Но, хватаясь за уцѣлѣвшіе\r\nобрывки конституцій, люди смѣлые нѣкоторое время заявляли\r\nпротестъ , покуда ихъ самихъ не придавили . Въ это время\r\nвличекъ продолжалъ еще говорить такъ, какъ будто\r\nженіи дѣлъ не произошло никакой перемѣны : «Мы надѣемся до\r\nказать на дѣлѣ, что свобода слова еще не уничтожена . Что мы\r\nговорили прежде, то же самое скажемъ и теперь въ глаза пра\r\nвительству . Изъ -за денегъ и тюрьмы правда не должна молчать».\r\nи дѣйствительно, онъ не молчалъ до послѣдней минуты и всегда\r\nнаходилъ возможность высказать правительству горькую истину.\r\nположенія Энергія его . Позванный возрастала передъ вмѣстѣ съ судъ возраставшею присяжныхъ опасностью , за разборъ его\r\nоктрoированной конституцій , онъ защищалъ себя самъ, безъ по\r\nмощи адвоката . «Я не прошу ни малѣйшаго снисхожденія, то\r\nворилъ онъ въ своей защитительной рѣчи, и требую одного: рѣ\r\nшешія дѣла по совѣсти , безъ всякихъ предубѣжденій ». Судъ его\r\nоправдалъ. Это былъ весьма чувствительный ударъ тогдашнему\r\nправительству, почувствовавшему свою силу. Гавличекъ изъ ост\r\nрожности сталь въ газетѣ помѣщать больше ученыя статьи, и\r\nвсе-таки не могъ избѣгнуть , чтобъ правительство не придралось\r\nкъ чему- нибудь. За статью Палацкаго о централизации и равно\r\nправности въ Австріи, « Народныя Новины » были запрещены, и\r\n18-го января, 1850 г., вышелъ ихъ послѣдній нумеръ. Гавличевъ\r\nи тогда не замолчалъ . Въ Прагѣ нельзя было ему, издавать но\r\nвый журналъ, такъ какъ она находилась на военномъ положс\r\nніи , потому онъ хотѣлъ издавать чешскую газету въ вѣнѣ, а\r\nкогда и этого не позволили, на томъ основании , что тамъ Жи\r\nвутъ нѣмцы и въ чешскомъ органѣ не нуждаются , тогда онъ\r\nсталъ издавать новый журнал . « Славянинъ » въ чешскомъ го\r\nродѣ Кутной-Горѣ.\r\nВъ первомъ нумерѣ онъ доказывалъ нелѣпость запрещенія га\r\nзеты на томъ основании, что она высказываетъ мнѣнія несогласныя\r\nсо взглядами правительства , и наконецъ сдѣлалъ такое заключеніе:\r\n« Оппозиціонныя газеты запрещаютъ подъ тѣмъ предлогомъ, что\r\nонѣ, будто бы, подрываютъ въ народѣ довѣріе къ правительству.\r\nВъ такомъ случаѣ нужно запретить все , что можетъ быть при\r\n1\r\n1ч Ехи. 683\r\nчиною этого, недовѣрія , тогда нужно запретить и нѣкоторые за\r\nхоны , и прежде всего нужно запретить оппозиціонныя газеты,\r\nкоторыя выходятъ подъ редакціей министра финансовъ Крауса:\r\nбумажки въ гульдень , въ два, бумажные шестаки и десятки , ко\r\nгорые больше всего подрываютъ народное довѣріе. Вѣдь ваши\r\nшестаки и десятки такъ и кричатъ во все горло : недовѣріе ! не\r\nдовѣріе ! Въ настоящее время всѣ почти убѣждены въ томъ , что\r\nтакой порядокъ вещей не можетъ продержаться долго. Со всѣхъ\r\nсторонъ слышится крикъ : нѣтъ! этого не должно быть ! А пра\r\nвительство не обращаетъ никакого вниманія на этотъ искренній\r\nголосъ; оно не хочеть даже считать его выраженіемъ обществен\r\nнаго мнѣнія , голосомъ народа . Какое страшное ослѣпленіе ! »\r\nЧеловѣку, сохранившему бодрость духа и свободу мысли ,\r\nнужно было бороться не съ однимъ ретрограднымъ правительствомъ ,\r\nа еще съ толпою тѣхъ убогихъ духомъ , которые неспособны\r\nни къ самостоятельному мышленію, ни къ независимой дѣятель\r\nности, и единственное призваніе свое чувствуютъ въ покорномъ\r\nподчиненіи господствующей силѣ и безсмысленномъ исполнении\r\nкакихъ бы то ни было предписанііі, дѣлаемыхъ по праву сить\r\nнаго. Гавличек , встрѣтилъ противниковъ даже между людьми,\r\nкоторые прежде вполнѣ согласовались и съ его воззрѣніями, и\r\nсъ его образом, дѣйствій . Одинъ собрать его , чешскій лите\r\nраторъ, написавшій весьма много , и во всю жизнь не выска\r\nзавшій ни одной самостоятельной мысли и не дошедшій ни\r\nдо одного самостоятельнаго вывода , кромѣ того , что нужно\r\nписать много и очемъ ни попало, чтобъ заработать больше\r\nденегъ или выслужиться , въ своей рабской покорпости господ\r\nствующей системѣ обвинял. Гавличка въ томъ ,\r\nне умѣлъ твердо держаться однажды принятыхъ началъ и даже\r\nне знали, въ какой мѣрѣ слѣдуетъ ратовать за свободу » ; что\r\nонъ слишкомъ легко относился къ народнымъ и государствен\r\nнымъ вопросамъ и постоянно держался оппозицій по страсти\r\nкъ противорѣчію ; что онъ, наконецъ , повредилъ чешской литера\r\nтурѣ, увлекши общество своимъ « поверхностнымъ взглядом , и\r\nчерезчуръ раздражительными статьями, такъ что оно потеряло\r\nвсякую охоту читать что - нибудь дѣльное , и нужно нѣсколько\r\nаѣта для того чтоба поправить дѣло, чтобы возвратить по\r\nтерянное », т.-е. – чтобъ система Баха замѣнила собою вполнѣ\r\nсистему Франца и Меттерниха.\r\nЭто писалось впрочемъ уже въ то время, когда Гавличекъ\r\nбылъ сосланъ въ Бриксенъ, гдѣ , по собственному выраженію,\r\nонъ лежалъ какъ минералъ, и когда пришло время и для тѣхъ\r\nпошляковъ, которые прежде не смѣли являться на свѣтъ, именно\r\nчто « Онъ684 Въстникъ ЕВРоды .\r\nf\r\nпотому , что Гавличекъ « порядкомъ ихъ пробиралъ и прогонялъ\r\nсъ глазъ порядочной публики ».\r\nЭтимъ людямъ, заодно съ правительствомъ, упрекавшимъ\r\nГавличка въ « нескромности » и убѣждавшимъ всѣхъ съ покор\r\nностію предаться на милость министерства, онъ отвѣчалъ въ\r\n« Славянинѣ ». Мы приведемъ это мѣсто, потому что изъ него\r\nвидно, куда склонялось уже въ то время общественное мнѣніе\r\nподъ вліяніемъ новыхъ порядковъ.\r\nОтвѣчая на упрекъ, будто оппозиція вредитъ народному\r\nдѣлу, Гавличекъ писалъ: « Еслибъ подобный упрекъ дѣлали мнѣ\r\nлюди, стоющіе довѣрія, люди , любящіе народъ, - я считалъ бы себя\r\nнесчастнѣйшимъ человѣкомъ въ мірѣ . Быть виновникомъ стра\r\nданій цѣлаго народа.... что можетъ быть хуже ? Я отказался бы\r\nотъ всего, даже отъ публицистики, если не навсегда , то по край\r\nней мѣрѣ на нѣкоторое время, покуда общественныя дѣла не\r\nпридутъ въ лучшій порядокъ. Къ счастію, совѣсть моя совер\r\nшенно покойна въ этомъ отношеніи. Никто не можетъ служить\r\nдвумъ господамъ въ одно и то же время . Мои дѣйствія прямы;\r\nя не хочу служить и нашимъ, и вашимъ, не хочу выдавать себя\r\nза приверженца и вѣрное орудie теперешняго правительства,\r\nкогда дѣйствую противз него. Вы же , напротивъ, дѣйствуя въ\r\nвидахъ министерства, считаете себя служителями народа , по край\r\nней мѣрѣ хотите, чтобъ другие считали васъ такими . Но въ на\r\nстоящее время подобное служеніе двоимъ не можетъ имѣть мѣста.\r\nВотъ мой отвѣтъ тѣмъ изъ насъ, которые дѣйствуютъ такъ вслѣд\r\nствіе своей недальновидности , вслѣдствіе своего нераціональнаго\r\nубѣждения, что можно служить двумъ враждующимъ сторонамъ.\r\nЧто же касается тѣхъ, которые заняты исключительно своею\r\nличностію, преслѣдують только свои личные интересы; что ка\r\nсается тѣхъ , которые, видя успѣхъ на сторонѣ народа , кричатъ\r\nво все горло : «все для народа ! », а потомъ, когда народъ побѣ%\r\nденъ и правительство осыпаетъ наградами своихъ привержен\r\nцевъ, бросаютъ народъ и становятся на сторону правитель\r\nства ; т тѣ, конечно, справедливо говорять, что они служать и\r\nправительству, и народу , но дѣло въ томъ, что они служатъ\r\nимъ обоимъ не въ одно время: и правительству, когда успѣхъ\r\nСклоняется на его сторону, и народу, когда побѣда за нимъ. —\r\nи тѣмъ, и другимъ я совѣтую присмотрѣться ближе къ новѣй\r\nшимъ событиямъ. (Это было въ 1850 г. , когда мадьяры были\r\nуже покорены ). Что это ?... Хорваты, помогавшіе правительству\r\nподавить революцію , мадьяры и итальянцы - революціонеры по\r\nлучають теперь одинаковыя права . Мало того , мадьяры и\r\nитальянцы за революцію получать больше, чѣмъ хорваты зачExи. 685\r\n-\r\nоказанную правительству помощь . Что вы скажете на это, вы,\r\nсовѣтующіе народу искать покровительства у министровъ ?... »\r\nЧто значилъ голосъ одного человѣка, когда все или молчало ,\r\nили было противъ него ? Сознавая, что и общественное мнѣніе\r\nсовершенно предалось правительству , Гавличекъ рѣшился покон\r\nчить самъ со своимъ журналомъ, не дожидаясь запрещенія , ко\r\nторое было уже готово . Несмотря на то , его предали суду за\r\nнѣкоторыя статьи въ предпослѣднихъ нумерахъ. Судъ былъ на\r\nзначенъ 12 ноября, въ Кутной -Горѣ. Прося докт. Фрича быть\r\nего адвокатомъ, Гавличекъ закончилъ свое письмо такъ : «При\r\nмите мое глубокое къ вамъ почтеніе, почтеніе преступника, ко\r\nторый наперекорз всему останется честныма чехома, врагома\r\nдеспотизма и вмѣстѣ съ тѣмъ вашимъ покорнѣйшимъ слугою » .\r\nЕще разъ, и это былъ послѣдній, Гавличекъ явился на судъ\r\nприсяжныхъ. Онъ былъ опять оправданъ ; но вскорѣ послѣ того\r\nпроизошла сцена, которую описалъ самъ Гавличекъ въ своихъ\r\n« Тирольскихъ элегіяхъ », которою окончилась его дѣятельность и\r\nможетъ закончить наше изложение :\r\n« Пошелъ уже третій часъ по -полуночи, какъ вдругъ у кро\r\nвати моей появился жандармъ и привѣтствовалъ меня « съ доб\r\nрымъ утромъ ». Съ жандармомъ были чиновники- — всѣ въ мун\r\nдирахъ, съ шитыми воротниками, перетянутые шарфами. « Вста\r\nвайте, господинъ редакторъ . Не пугайтесь насъ, мы не воры,\r\nхоть и ходимъ по ночамъ, мы только коммиссары . Вамъ кланя\r\nются всѣ вѣнскіе, а господинъ Бахъ приказалъ даже поцѣло\r\nвать васъ , справиться о вашемъ здоровьѣ и передать вамъ вотъ\r\nэто письмо » .\r\n« Что касается меня, я всегда вѣжливъ, хоть бы это было\r\nдаже на тощій желудокъ: «извините, господа чиновники — говорю\r\nимъ— что я въ одной рубашкѣ ». Но мой черный бульдогъ, Джонъ,\r\nбольшой грубіянъ, и, какъ англичанинъ , черезчуръ крѣпко\r\nдержится habeas corpus ; только -что одинъ изъ чиновниковъ\r\nуспѣлъ прочитать первый параграфъ, какъ онъ изъ - подъ кро\r\nвати залаялъ на почтенную коммиссію: врр... хамъ, хамъ ! —Xo\r\nрошо еще, что я догадался пустить въ него подъ кровать зако\r\nнами : послѣ этого бульдогъ мой больше уже не пикнулъ.\r\n« Какъ гражданинъ, привыкшій къ порядку , я , въ присутстви\r\nвсѣхъ, надѣлъ сначала чулки — дѣло было въ декабрѣ—и затѣмъ\r\nсталъ читать поданную мнѣ бумагу. Бахъ, какъ докторъ, пишетъ\r\nинѣ, что для меня нездорово жить въ Чехахъ ; что мнѣ нужна\r\nперемѣна воздуха ; что въ Чехахъ страшная духота, вредныя испа\r\nренія и очень много смраду послѣ октрoированной конституцій; что ,\r\nсловомъ, тамъ самый заразительный воздухъ ; что, вслѣдствіе та\r\n-686 Въстникъ ЕВРоды .\r\n1\r\nкихъ соображеній , онъ посылаетъ мнѣ карету, чтобъ я тотчасъ\r\nже отправлялся въ дорогу на казенный счеть, и что онъ при\r\nказалъ жандармамъ принудить меня силою принять его предло\r\nженіе, еслибъ я , по свойственной мнѣ скромности , вздумалъ 01\r\nказываться отъ него.\r\n« Что дѣлать ? у меня такая глупая натура , что я ни въ чемъ\r\nне могу противиться жандармамъ съ ружьями. Да и Дедера )\r\nторопилъ меня ѣхать какъ можно скорѣе, а то вѣдь, пожалуй,\r\nбродскie 2) жители вздумаютъ ѣхать вмѣстѣ съ нами . Онъ гово\r\nрилъ мнѣ также, чтобъ я не бралъ съ собою никакого оружія,\r\nпотому что они будуть охранять меня во время путешествія;\r\nчто по чешской землѣ мы поѣдемъ инкогнито, чтобъ докучли\r\nвые люди не надѣлали намъ тьму всевозможныхъ порученій . Го\r\nсподинъ Дедера надавалъ мнѣ еще много другихъ мудрыхъ C0\r\nвѣтовъ, которыми обыкновенно должны руководствоваться бахови\r\nпаціенты . Онъ словно сирена манилъ меня, покуда я надѣвалъ\r\nсапоги , жилетъ , сюртукъ и шубу , и прежде , однако брюки . Лошади\r\nи жандармы давно уже стояли передъ домомъ. « Милые братцы\r\nпотериите еще немного ; сію минуту поѣдемъ » .\r\n« ....... ІПодлѣ меня стояли въ слезахъ мать , жена, сестра,\r\nдочка , маленькая Зденчинка. Тяжелая минута ! Правда, я старый\r\nказакъ, закаленный въ битвахъ ; но въ эту минуту чувствовал\r\nкакое - то стѣсненіе въ груди , и въ глазахъ было ощущеніе жара.\r\n« Крѣпко надвинулъ я на лобъ подібрадку ( шапку) , чтобъ не\r\nвыдать передъ полицейскими повисши ую на глазахъ слезу. А она\r\nстояли у дверей , на караулѣ, какъ будто желая и этой чисто\r\nсемейной сценѣ придать оффициальный характер..\r\n« Рожокъ трубитъ, колеса гремятъ ..... »\r\n14-го марта 1852 г. , Гавличек , писалъ одному изъ своихъ\r\nзнакомыхъ изъ Бриксена : « Я лежу здѣсь какъ минерали, но\r\nорганическую жизнь веду все - таки въ Чехахъ, куда, надѣюсь,\r\nвітослѣдствии времени перевезутъ съ разрѣшенія сильныхъ міра\r\nсего и мое бренное тѣло . Вы не можете себѣ представить, Ба\r\nкое великое наслаждение доставляетъ мнѣ каждое письмо изъ\r\nдому , хоть бы то было отъ нѣмца. Читая ваше письмо, я невольно\r\nперенесся мыслію къ тому счастливому времени, когда мы еще\r\n1\r\n1) Полицейскій коммиссаръ.\r\n2) Нѣмецкій - Бродъ— городъ въ восточныхъ Чехахъ, куда Гавличекъ удалгиса\r\nпосаѣ кутногорскаго процесса, и гдѣ неподалеку было мѣсто его рождения.чехи. 687\r\nсмѣло могли воевать съ нашими противниками . Но теперь на\r\nстали для нихъ счастливыя времена : нѣтъ никого , кто бы ихъ\r\nпорядкомъ пробралъ и прогналъ съ глазъ почтенной публики.\r\nЧеловѣку порядочному теперь лучше всего сидѣть дома , чтобъ\r\nне загрязнить сапоговъ .... Вы , конечно , хорошо понимаете мое\r\nположеніе ; оно невыносимо, потому что , хоть мнѣ повидимому\r\nи дана свобода, но свобода эта въ ссылкѣ хуже тюрьмы . На\r\nдѣюсь какъ - нибудь ускользнуть отсюда, только едва - ли уж\r\nприведется попасть въ Прагу .... »\r\n>\r\nЧетыре года спустя, по улицамъ Праги проходила весьма\r\nобыкновенная похоронная процессія : простой , можно сказать ,\r\nбѣдный гробъ везли на катафалкѣ; за нимъ шла въ траурѣ мо\r\nлодая женщина — говорили , сестра покойника , а жена дожидалась\r\nужъ его въ могилѣ ; она вела за руку дѣвочку, семи или осьмилѣт\r\nнюю Зденчинку ; было еще нѣсколько лицъ , вѣроятно родныхъ\r\nпокойника , и небольшая кучка людей совершенно индифферент\r\nныхъ. Особенность этой бѣдной процессіи состояла въ томъ, что\r\nеё провожала полиція со свитою жандармовъ. Пройдя городъ ,\r\nона направилась къ Вольшанскому кладбищу.\r\nЕще четыре года спустя , 1 - го ноября, когда католики по\r\nминають всѣхъ усопшихъ, по дорогѣ къ вольшанскому кладбищу\r\nшла довольно многочисленная толпа людей - студентовъ , мѣ\r\nщанства, вообще молодежи . Всѣ шли молча; въ природѣ также\r\nбыло невозмутимо тихо ; только послѣдніе желтые листья мед\r\nленно падали сь деревьевъ , посаженныхъ подлѣ ороги , да по\r\nсторонамъ ни щіе играли на своихъ ручныхъ органахъ унылыя\r\nпѣсни , вымаливая тѣмъ подаянія . Толпа вступила въ ограду\r\nКладбища , прошла его поперегъ и остановилась у самой стѣны\r\nу какой - то незначительной могилы , надъ которой печально свѣ\r\nшивала свои тонкія вѣтви плакучая ива и лежалъ простой ка\r\nмень съ едва замѣтною надписью . Изъ толпы выступилъ сту\r\nдентъ Потомъи прочиталь тотъ же студентъ обычныя молитвы провозгласилъ , а хоръгромкимъ пропѣль голосомъ Requiem:.\r\n« Слава Карлу Гавличку , чешскому писателю , бойцу и мученику\r\nза чешскую свободу » ! Къ этой толіцѣ тогда подошли уже всѣ ,\r\nкто торойтолько лежалъ быль только на кладбищѣ камень съ, скромною и надъ бѣдною надписью могилой « Карлъ , наГав во\r\nличенъ и жена его Юлія » , изъ тысячи грудей раздавался троев\r\nратный кликъ « Слава » !\r\nТомъ I. — ФЕВРАЛЬ , 1870. 44688 въстникъ, ЕВРОпы .\r\nГавличекъ дѣйствительно былъ послѣднимъ борцомъ за IT\r\nдолю свободы , которую чехи добыли во время движенія '48 -го\r\nгода , а въ 60-мъ году громкое провозглашеніе его имени слу\r\nжило знаменіемъ, что опять настало лучшее время.\r\nЧто же принесло чеxамъ все это движеніе? ... Вмѣсто авто\r\nноміи , къ которой они стремились , имъ дали Баха ; чешсках\r\nнародность всюду должна была спрятаться : на улицахъ городовъ\r\nне смѣла раздаваться чешская пѣсня и не терпима была ни одня\r\nчешская надпись ; оффиціальнымъ языкомъ по прежнему сталъ нь\r\nмецкій ; школы , кромѣ низшихъ и сельскихъ, стали также ис\r\nключительно нѣмецкими; и все это сдѣлалось не постепенно,\r\nвдругъ, по приказанію, въ одинъ день. Приведу здѣсь одинъ раз\r\nсказъ, какъ введенъ былъ нѣмецкій языкъ въ одной изъ пражских\r\nгимназій .\r\nУтромъ, въ обычное время собрались ученики въ старомѣс\r\nской гимназій . Одни шныряли между скамьями , другіе стояли |\r\nпечки , въ которой весело горѣлъ огонь и трещали дрова . Был\r\nклассъ истории. Явился учитель и началъ читать исторію чет\r\nскаго народа. Онъ читалъ съ воодушевленіемъ; восприимчика\r\nмолодежь слушала его съ замираніемъ сердца . Вдругъ серед\r\nкласса отворяется дверь и входить директоръ, человѣкъ весь\r\nпопулярный и любимый учениками за его необыкновенную магч\r\nкость въ обращеніи съ ними . На этотъ разъ видъ его былъ не\r\nобычно строгъ и даже суровъ. Всѣ были озадачены . Не меньше\r\nбылъ озадаченъ и онъ самъ. Онъ держалъ въ рукахъ какую-то\r\nбумагу , которую долженъ былъ прочитать въ классѣ , на что\r\nнего , повидимому, не хватало духа . Наконецъ онъ - быстро про\r\nчиталъ ее и тотчасъ же ушелъ, не взглянувъ ни на кого , каб »\r\nбудто сдѣлалъ какое - то преступление или нанесъ кому тяжелую\r\nобиду. Это было распоряженіе министра просвѣщенія , бывшаго\r\nчешскаго патріота, гр. Льва Туна, чтобъ тотчасъ же всѣ пред\r\nметы преподавались на нѣмецком языкѣ; а въ этой гимназін,\r\nнадо замѣтить, въ то время все читалось на чешскомъ языкѣ;\r\nпоэтому можно судить , какъ могло подѣйствовать такое распо\r\nряженіе. Въ классѣ была мертвая тишина . Учитель пряталъ\r\nглаза подъ кафедру . У учениковъ показались въ рукахъ носо\r\nвые платки. Послышалось что-то въ родѣ глухого рыданія. Видно,\r\nвсѣмъ было какъ - то неловко . Первый опомнился учитель. Прой\r\nдясь нѣсколько разъ по классу, онъ снова взошелъ на кабедру\r\nи началъ читать—уже по -нѣмецки. Сознавалъ ли онъ , что чиЧЕХИ. 689\r\nъ; но ученики навѣрное ничего не слышали и не понимали ;\r\nБольшинство изъ нихъ не было и приготовлено настолько,\r\nбъ понимать чтеніе на нѣмецкому языкѣ.\r\nЛитература опять ударилась въ изслѣдованія старины и въ\r\nологію; съ этого времени до 60 -го года чехи не имѣли ни\r\nого политическаго органа , тогда какъ передъ тѣмъ газеты и\r\nные журналы выходили не только въ Прагѣ, Брнѣ, Оломуцѣ,\r\nвѣ , вѣнѣ , но и въ нѣкоторыхъ провинціальныхъ городахъ.\r\nвозможныя общества были, конечно, тотчасъ же уничто\r\nы .\r\n1\r\nПолитической жизни не было никакой. Насталъ періодъ\r\nгваго сна . Остроированная конституція не была отмѣнена,\r\nона не дѣйствовала , объ ней не было и помину . Городские\r\nоры , какъ сдѣланы были въ 1850 г. подъ военной дикта\r\nой, такъ и оставались до слѣдующаго пробужденія народа\r\nыхъ 10 лѣтъ. Какъ было заведено однажды военное поло\r\nіе, такъ оно и оставалось . Разные проекты , надъ которыми\r\nэтали столько министровъ и сеймы , сданы въ архивъ .\r\nОдно только было невозвратимо это окончательное осво\r\nденіе крестьянъ. Несмотря ни на какой политическій гнетъ,\r\nмотря на всю тяжесть разныхъ налоговъ и повинностей,\r\nчернорабочія силы дѣлали свое дѣло. Среди общаго оцѣпе\r\nія, крестьяне въ этотъ тяжелый періодъ приготовляли почву\r\nновой жизни . Они очищали свои поля отъ камня, которым\r\nгарались надѣлить ихъ помѣщики, разрывали его порохомъ и\r\nбивали молотомъ ; мостили имъ дороги , строили дома и школы ,\r\nодили изъ него цѣлыя стѣны кругомъ своихъ садовъ и ого\r\nовъ ; осушали болота и доставшиеся имъ отъ помѣщиковъ об\r\nдные пруды обратили въ луга или поле . Матеріальное бла\r\nЭстояніе крестьянъ возрастало быстро, и дало правительству\r\nодъ произвести народный грабежъ подъ именемъ « народнаго\r\nровольнаго займа » , когда ему понадобились деньги , чтобы\r\nрядить войско противъ Россіи въ 1854 г. Велѣно было за\r\n\"ь у каждaго столько , сколько можно . Цифра такого рода\r\nсертвованія опредѣлялась мѣстною администраціею съ нахо\r\nЦимися въ ея распоряжении органами : сельскими старшинами\r\nписарями . При этомъ не у одного крестьянина отъ такого до\r\nовольнаго займа убыли со двора лошадь или корова, или что\r\nбудь изъ пожитковъ. Правда, все это взято было не даромъ,\r\nвъ заемъ за процентъ, въ обезпеченіе чего и выданы были\r\nвія - то облигации ; но онѣ всѣ перешли въ руки евреевъ и\r\nгихъ спекулянтовъ , которые скупали ихъ почти за ничто и\r\nтому могли рисковать и довольствоваться постепенной уплатой\r\n44*690 вѣстникъ ЕВРОПЫ .\r\nхоть части цѣлаго займа. Несмотря на это , въ какихъ -нибудь\r\nвосемь лѣтъ общая сумма сельско - хозяйственныхъ произведеній\r\nутроилась . Крестьянинъ-землевладѣлецъ съ того времени сталъ\r\nмаленькимъ помѣщикомъ и возбуждаетъ зависть въ бѣдной бур\r\nжуазіи .\r\nСельская школа, подъ руководствомъ своихъ учителей и свя\r\nщенниковъ, отъ 1848- го года проникнутыхъ духомъ горячаго па\r\nтріотизма, дополнила благосостоянie народа, давши ему умствен\r\nное развитие и пробудивши въ немъ чувство самосознанія . На\r\nэтой почвѣ создалась новая политическая жизнь чешскаго народа;\r\nотъ нея представители чешскаго народа почерпаютъ ту силу ,\r\nсъ какой они выдерживаютъ отчаянную борьбу противъ австрій\r\nскаго правительства.\r\nВсе это сдѣлалось уже послѣ 1848 года, и сдѣлалось именно\r\nвслѣдствіе тогдашняго движенія . Въ этомъ и заключается настоя\r\nщая оцѣнка событiй того времени , носящихъ на себѣ характеръ\r\nкакого - то смутнаго броженія , неопредѣленныхъ , безцѣльныхъ\r\nстремленій къ ниспроверяженію существовавшаго порядка , заклю\r\nчающихъ въ себѣ больше ломки и отрицанія, чѣмъ положи\r\n'тельной , созидающей дѣятельности .\r\nНо таково свойство всѣхъ революцій или коренныхъ народ\r\nныхъ переворотовъ : они только выражають собою настоятельных\r\nпотребности времени , указываютъ пути къ дальнѣйшимъ рефор\r\nмамъ,, предоставляя послѣдующему періоду создать и осущест\r\nвить то , что было сначала предметомъ безотчетной воли и неопре\r\nдѣленныхъ стремленій массъ.\r\nп. Ровин свій.",
        "label": null
    },
    {
        "title": "Smitovskoe napravlenie i pozitivizm v ekonomicheskoi nauke",
        "article": "РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА .\r\nсHнтовскоЕ НАПРАВЛЕНИЕ и позитивизмъ въ эконом\r\nЧЕСкої НАУКѣ.\r\n(Значеніе теорія ренты Рикардо въ наукѣ политической эко\r\nноміи . Разсуждение на степень магистра политической экономіи\r\nи статистики адъюнктъ-профессора горыгорецкаго земледѣльче\r\nскаго института . Ю. Янсона ).\r\n(Ricardo. Des principes de l'économie politique et de l'impot .\r\nOeuvres . Compl . Paris . 1847. Guillaumin et comp .\r\nAdam Smitt. Recherches sur la nature et les causes de la ri\r\nchesse des nations . Paris . 1859. Guil , et c-ie .\r\nHenry Macleod, The elements of political economy . London .\r\n1858 ) .\r\n( статья втоРАя . )\r\nТеперь мы знаемъ многое : 1 ) какъ должно обращаться съ Фак\r\nтомъ ; 2) какъ важно отдѣлять въ экономической сторонѣ Фактовъ\r\nФеноменальную часть отъ постоянной ; 3 ) какъ важно экономической\r\nнаукѣ выработать чисто абстрактную теоретическую часть , въ отми\r\nT, CIV . Отд. ІІ. 10136 СОВРЕМЕННикъ ,\r\nчіе отъ прикладной. Мы знаемъ, словомъ, что , путь, которому мы\r\nдолжны слѣдовать , есть путь абстрактный , ипотетический ; наука\r\nдолжна стремиться создать чистую теорію экономіи , которая будетъ\r\nиграть ту же роль въ отношеніи къ явленіямъ общественнымъ, ка\r\nкую общая или элементарная часть играетъ въ другихъ наукахъ, ка\r\nкую чистая математика играетъ въ отличие отъ прикладной по отно\r\nшенію къ Физическимъ явленіямъ. Многие останутся этимъ недоволь\r\nны ; въ ихъ глазахъ наука черезъ это сдѣлается сухой и скучной и\r\nпотеряет , прежнюю забавность . Съ этой стороны она станетъ на\r\nстолько же почти сухой и отвлеченной , на сколько суха и математи\r\nка . Но наша цѣль вовсе не забавлять читателя , а дать ему въ руки\r\nорудie , главнымъ достоинствомъ котораго была бы точность . Если,\r\nпри помощи отвлеченнаго пути , который мы избираемъ , наука мо\r\nжетъ дойти до болѣе точнаго анализа экономическихъ вопросовъ и\r\nихъ рѣшенія , то это все , что нужно ; что же касается забавности , то\r\nвы можете бросить взглядъ кругомъ васъ и затѣмъ убѣдиться, что во\r\nвсѣхъ отрасляхъ знанiя точность элементарныхъ или основныхъ по\r\nнятій развивается на счетъ забавности . Я не говорю уже о самой со\r\nвершенной изъ всѣхъ науқӣ , которая есть въ то же время и самая\r\nсухая , математикѣ , я укажу на одну изъ наукъ , которая въ по\r\nсаѣднее время сдѣлала кой - какие успѣхи — на химію . Не угодно ли\r\nвамъ сравнить прежнія химическiя сочиненія, написанныя въ то вре\r\nмя , когда не узнавъ бымъ еще вовсе законъ пропорцій , съ позднѣй\r\nшими , гдѣ все изложение основано на этомъ законѣ; первыя, конечно ,\r\nне такъ сухи , какъ вторыя , но за то вы можете сами видѣть , что на\r\nучное изложеніе стало здѣсь на столько же суше , на сколько оно ста\r\nло точнѣе . Сухость дѣла , поэтому , насъ нисколько не страшитъ;\r\nтотъ, кому нравится болѣе игривость , чѣмъ серьезное знаніе , пусть\r\nчитаетъ забавности Бастia и тому подобныхъ писателей…\r\nБлагодаря той скукѣ , которую мы заставили испытывать чита\r\nтеля предыдущей статьей , мы дами ему возможность узнать на двухъ\r\nлистахъ болѣе , чѣмъ онъ могъ бы узнать изъ нѣсколькихъ томовъ у\r\nФранцузскихь и нѣмецкихъ экономистовъ . Мы выяснили сами себѣ\r\nметодъ, съ которымъ можемъ свободно приступить теперь къ какому\r\nугодно отдѣлу экономической науки , надѣясь идти въ его разработкѣ\r\nтверже , чѣмъ шли другое . Мы и постараемся разработать этотъ ме\r\nтодъ въ отдѣльныхъ статьяхъ , въ примѣненіи къ различнымъ отдѣ\r\nламъ науки. Въ настоящее же время случай заставляетъ насъ избрать\r\nпредметомъ слѣдующихъ разъясненій вопрос о рентѣ, спеціальному\r\nразбору котораго посвящено разсуждение г. Янсона , поставленное\r\nнами во главѣ статьи ; поэтому и попробуемъ прежде всего заняться\r\nУ гимъ вопросоми.РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 137\r\nНо вопросу о рентѣ едвали , вообще , можетъ быть разсматриваемъ\r\nсовершенно отдально, т. е . самъ по себѣ. Большею частію понятie\r\nэто , въ какомъ быг смыслѣ оно ни употреблялось, является у эконо\r\nмистовъ въ неразрывной связи съ нѣкоторыми другими понятіями,\r\nвредполагаетъ по крайней мѣрѣ два другія понятія , кои вмѣстѣ съ\r\nрентой являются какъ бы элементарными составными частями чего\r\nто дѣлаго. Элементы , въ связи съ которыми разсматривается обык\r\nновенно рента , суть рабочая плата и прибыль. Всѣ эти три элемента ,\r\nвзятые вмѣстѣ, разсматриваются обыкновенно экономистами какъ\r\nзаконъ распредѣленія продукта въ обществѣ. Вслѣдствие этого и са\r\nмый вопросъ о рентѣ относится большинствомъ экономистовъ къ\r\nвопросамъ о распредѣленіи богатствъ, Дѣйствительно, самое значеніе\r\nренты можетъ быть вполнѣ выяснено , не иначе , какъ въ связи съ\r\nдвумя означенными элементами , которые вмѣстѣ съ рентой состав\r\nляютъ неразрывное цѣлое. Мы и начнемъ наши разсуждения поэтому\r\nсъ общаго разбора тѣхъ элементовъ , въ ряду которыхъ опредѣляется\r\nзначеніе ренты , и потомъ уже поговоримъ о рентѣ въ отдѣльности .\r\nНо затѣмъ, взглядъ на указанные элементы , въ смыслѣ элементовъ\r\nраспредѣленія , составляетъ одинъ изъ тѣхъ крупныхъ соФизмовъ ,\r\nпущенныхъ въ ҳодъ съ задней цѣлью , отъ которыхъ не мало стра\r\nдала наука . При самомъ началѣ намъ приходится поэтому разъяснить\r\nдовольно чувствительную путаницу , которая существуетъ у экономи\r\nстовъ въ отнопеніи самой постановки вопроса о рентѣ или вообще\r\nтрехчленной Формулы продукта .\r\nПродуктъ, говорится , разбивается на три части : на ренту, при\r\nбыль и рабочую плату. Что же означаетъ здѣсь слово: « разбивается »,\r\n- въ какомъ смыслѣ его должно понимать ? Мы знаемъ уже , что всѣ\r\nтри приведенные члена Формулы имѣютъ два, совершенно различ\r\nныхъ , смысла , смотря по тому , какъ мы будемъ смотрѣть на нихъ.\r\nВъ ипотетическомъ или смитовскомъ смыслѣ, они означаютъ услов\r\nные элементы , изъ которыхь слагается производство вещи. Въ этомъ\r\nсмыслѣ приведенная Формула , значить , повторяет , только общій\r\nзаконъ производства , въ которомъ участвуютъ три элемента : силы\r\nприроды во всѣхъ разнообразныхъ ихъ видахъ , въ силахъ ли внѣш\r\nней природы , или въ силахъ природы человѣческой въ видѣ\r\nдарованій , талантовъ и т . д .; трудъ человѣка текущий и трудъ преды\r\nдущій, служащій тому же производству орудiй производства и знанія ,\r\nсобраннаго предварительнымъ трудомъ , иначе — трудъ въ Формѣ ка\r\nпитала.\r\nРента, поэтому, означаетъ здѣсь лишь единицу симъ природы ,\r\nприбыль — единицу прошлого труда, а рабочая плата — единицу те\r\nсущаго труда , участвующаго въ данномъ производствѣ. Извѣстные,\r\n5 1\r\n1\r\n.138 а тсовРЕМЕННикът\r\nR 1\r\n\" ! R\r\nсочетаніемъ этихъ трехъ единиць опредѣляется стоимость производ\r\nства вещи , или ипотетическая цѣнность вещи , которая такъ же от\r\nносится къ рыночной цѣнѣ, какыматематическая линия относится ,\r\nположимъ, къпроселочной дорогѣ ; проселочная дорога есть геомет\r\nрическая прямая линія плюсъ Феноменальных условия почвы , ее ис\r\nкривляющія ; рыночная дѣна — это также инотетическая цѣна плюсъ\r\nФеноменальных условия . Означивъ, въ этомъ смыслѣ; ренту буквою\r\nR (Rente) , прибыль буквой P (Profit) и рабочую плату буквою S (Sa\r\nlaire) , а самую вещь буквами Pr . (Produit), получимъ:\r\nR + P + S = Pr. ( * )\r\nВъ этомъ-то смыслѣ Рикардо и разсматривалъ ренту, какъ эле\r\nментъ производства или дѣнности вещей , и самый законъ трехчлен\r\nной Формулы служитъ, въ этомъ смыслѣ, \" лишь для опредѣленія стои\r\nмоста производства вещи или так называемой внутренней ея цѣн\r\nности , которую мы будемъ для точности называть постоянно ипоте\r\nтическою . Въ этомъ смыслѣ законъ этотъ выходитъ довольно ясенъ ,\r\nи мы должны разсматривать какъ самый законъ трехчленнаго дѣленія\r\nпродукта, такъ и самую ренту , какъ одну изъ частей этого закона въ\r\nуказанномъ смыслѣ. Говоря : продуктъ раздѣляется на три части, мы\r\nразумѣемъ при этомъ раздѣленіе на три части не самаго продукта, а\r\nтолько его производства . Мы говоримъ Pr. = R + P + S , а не\r\nPr . = 1/5 Pr . X 3. Это одинъ видъ постановки вопроса .\r\nНо несомнѣнно , что большинство позднѣйшихъ экономистовъ раз\r\nсматриваетъ ренту вовсе не какъ элементъ производства вещи , а какъ\r\nизвѣстное количество вещей въ общей суммѣ вещей , добытыхъ про\r\nизводствомъ и предназначаемыхъ на долю одной части общества ; точ\r\nно въ томъ же смыслѣ разсматриваютъ ови прибыль и рабочую плату ,\r\nи потому на самый законъ или Формулу трехчленнаго дѣленія про\r\nдукта смотрятъ они не какъ на Формулу производства , а какъ на Фор\r\nмулу передѣла или распредѣленія продукта въ обществѣ .\r\nПосмотримъ же , на сколько трехчленная Формула дѣйствительно\r\nвыражается въ томъ распредѣленіи , которое имѣютъ въ виду эконо\r\nмисты , и поступая такъ , не пользуются ли экономисты только игрою\r\nсловъ .\r\nПродуктъ, говорятъ они , распредѣляется на ренту, прибыль иВ ра\r\n( 1 ) Считаемъ нужйымъ оговориться впрочемъ для точности , что приведенная\r\nздѣсь Формула выражаетъ только Формулу производства продукта или формулу\r\nсоставныхъ элементови продукта , но не выражаетъ еще цѣнности произвгиства\r\nпродукта или цѣнности продукта , которая выразится нѣсколько инымъ сочёa\r\nвіемъ тѣхъ же элементовъ и къ которой мы придемъ ниже ,РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 139\r\nбочую плату. Это фактъ, — Фактъ, слѣtо повторяюцій Формулу Сми\r\nта , - потому Формула эта есть Формула распредѣленія .\r\nНамъ, однако , не трудно будетъ подвергнуть нѣкоторому анализу\r\nэтотъ Фактъ слѣпаго повторенія Формулы Смита въ распредѣленіп .\r\nВо первыхъ, мы знаемъ уже , что рента , о которой говорятъ эко\r\nномисты , не та , о которой говоритъ Рикардо . Рента , какъ часть рас\r\nпредѣленія, это — плата Фермера землевладѣльцу; прибыль — это до\r\nхоъ капиталиста , и рабочая плата доходъ работника . Въ смыслѣ\r\nраспредѣленія, о которомъ говорятъ экономисты , всѣ составные три\r\nчлена Формулы принимаются, значитъ , въ Феноменальномъ ихт смы\r\nслѣ , а мы знаемь уже , какая разница существуетъ между этимъ емь\r\nсломъ и тѣмъ , который придаетъ этимъ терминамъ смитовское на\r\nправленіе.\r\nМы знаемъ\" , что , въ Феноменальйомъ смысль , каждый членъ\r\nФормулы представляеть не простыя величины , а сложныя , или болѣе\r\nили менѣе разнородную смѣсь инотетическихъ рентъ , прибылей и\r\nрабочихъ платъ. Такъ въ ренту , какъ нату Фермера , входитъ рента\r\nвъ собственном смыслѣ и прибыль , въ рабочую плату прибыть и\r\nрента , въ прибыль рента и рабочая плата .\r\nПоэтому, если рента въ собственномъ смыслѣ может быть вы\r\nражена просто знакомъ R , то рента въ эмпирическомъ смыслѣ , какъ\r\nдоля распредѣленія , выразится : R + P, рабочая плата : s+PER й\r\nприбыль: PER- + S .\r\nСпрашивается : есть ли тутъ распредѣленіе продукта по элемен\r\nтамъ? Его , очевидно , нѣтъ, ибо каждый членъ выражаетъ ту же смѣсь.\r\nэлементовь , какъ и другой. Вы можете сказать , что разница здѣсь\r\nусиливается перевѣсомъ одного элемента надъ другими , но и это\r\nодять несправедливо, и если попадаются примѣры такого перевѣса, то\r\nэто дѣло случая . Несомнѣнно , по крайней мѣрѣ, что даже въ Фермер\r\nской платѣ оба элемента Rи P находятся въ такомъ смутномъ отно\r\nшөвіи между собою , что напримѣрт Кэри утверждалъ , будто тутъ\r\nренты въ собственномъ смыслѣ нѣтъ вовсе , а есть только прибыль ;\r\nа между тѣмъ сами же экономисты называютъ доходъ землевладѣль\r\nца рентой. Я приведу другой примѣръ, гдѣ видимый перевѣсъ нахо\r\nдится на сторонѣ ренты и прибыли , а доходът носитъ названіе ра\r\nбочей платы , -возьму въ примѣръ писателей. Положимъ , что плата\r\nбеллетристам доходить до 200 и болѣе руб.сълиста , спрашивается :\r\nчто я получаю , если я беллетристъ, -- рабочую плату, ренту или при\r\nбыль ? По общепринятому понятію , я получаю рабочую плату , но соб\r\nственно въ означенныхъ 200 руб . доля рабочей платы совершенно\r\nничтожна ; гораздо большая часть платы тутъ за дарованіе и знанія ,\r\nа между тѣмъ никто не скажетъ, что я получаю ренту или прибыль .140 СОВРЕМЕННИКъ .\r\nГораздо вѣрнѣе будетъ поэтому принять , что я получаю и то и дру\r\nгое и третье вм :ѣстѣ въ совершенно случайныхъ пропорціяхъ, ина\r\nзывать мой доходъ просто доходом . Такъ слѣдуетъ, поэтому, посту\r\nпить , стало быть , и относительно всѣхъ трехъ частей расвредѣленія ,\r\nо которыхъ говорятъ экономисты , т . е . ренту ихъ называть просто\r\nдоходомъ собственника , прибыль доходомъ капиталиста и рабочую\r\nплату доходомъ работника.\r\nДля того же , чтобы дѣйствительно примѣнить Формулу элемен\r\nтовъ производства къ распредѣленію, въ приведенномъ примѣрѣ слѣ\r\nдовало бы раздѣлить получциенные сателемъ 200 руб. на три части ,\r\nт . е. одному лицу отдать въ пользованіе его способности , другому — зна\r\nнія , а третьему оставить мускульный трудъ ; доходъ отъ способностей\r\nприсоединить къ поземельной рентѣ, отъ знанiя къ прибыли и т. д. ,\r\nсгруппировать въ одинъ отдѣлъ всѣ ренты , въ другой всѣ прибыли ,\r\nвъ третьемъ оставить одинъ мускульный трудъ , т . е . перевернуть.\r\nвверхъ дномъ всю существующую систему распредѣленія, отъ кото\r\nрой отправляются экономисты.\r\nГоворя это , мы не имѣемъ въ виду вовсе касаться прямо суще\r\nствующей системы распредѣленія; мы говоримъ только , что трех\r\nчлевная Формула , созданная собственно для анализа элементовъ про »\r\nизводства и цѣңности , не годится вовсе туда, куда ее примѣняютъ\r\nэкономисты , что распредѣленіе вовсе не подходить подъ ату, Форму\r\nлу , и если бы примѣнить эту Формулу на самомъ дѣдѣ къ распредѣ\r\nrенію , то она уничтожила бы всю существующую систему распредѣ\r\nменія , которую , конечно , не думаютъ уничтожать позитивисты , и что ,\r\nстало быть , распредѣленіе, въ настоящемъ его видѣ , должно быть\r\nосновано на какомъ либо другомъ условіи.\r\nМы только распутываемъ кашу, которую натворили экономисты ,\r\nцѣпляясь за Формулы Смита и вѣшая на нихъ свои собственныя вы\r\nдумки . Мы выставляемъ на видъ ихъ непослѣдовательность , нераз\r\nсчетливость такихъ попытокъ съ ихъ стороны въ видахъ ихъ соб\r\nственныхъ требованій . Они желаютъ аргументировать распредѣленіе\r\nи для этого хватаются за такую Формулу Смита , которая , если бы\r\nона была примѣнима въ самомъ дѣлѣ къ распредѣленію, - дала бы со\r\nвсѣмъ не то распредѣленіе, которое имѣютъ въ виду позитивисты .\r\nВъ самомъ дѣлѣ, чтобы понять всю. нелѣпость сближенія , которое\r\nпозволяютъ они себѣ , примѣняя Формулу производства къ распред\r\nменію , сдѣлайте только опыть такого сближения на какомъ либо част\r\nномъ примѣрѣ. Представьте, что намъ съ вами достался домъ, сколь\r\nко бы насъ ни было это все равно . Всякій домъ мы с вами мо\r\nжемъ, конечно , разложить на ипотетические элементы или составных\r\nчасти ; мы можем найти , что домъ этотъ состоитъ иаъ крыши, кирРУССКАЯ литВРАТУРА . 141\r\nпичей и половъ, изъ камня , желѣза и дерева, и ваше сужденіе въ та\r\nкомъ видѣ будетъ совершенно-годно въ разсуждении составныхъ эле\r\nментовъ дома . Такъ точно поступила школа Смита относительно про\r\nдукта , раздѣляя каждый на три ипотетическіе члена : ренту, рабочую\r\nнлату и прибыль. Представьте же себѣ, что мы станемъ отправляться\r\nтеперь отъ придуманныхъ нами составных частей дома, причемъ\r\nставемъ распредѣлять между собою на основанiй ихъ пользованіе и\r\nдоходъ отъ этого дома , скажемъ: пусть одинъ возьметъ крышу, дру\r\nгой кирпичи , третій дерево . Понятно , что изъ всѣхъ возможныхъ\r\nспособовъ распредѣленія это будетъ самый оригинальный и на дѣлѣ,\r\nпо крайней мѣрѣ, вовсе не встрѣчающійся. На дѣлѣ распредѣленіе\r\nсовершается совершенно по инымъ началамъ вездѣ, гдѣ нѣеколькимъ\r\nмицамъ приходится владѣть нераздѣльно; доли дохода раздѣляются\r\nмежду совладѣльцами или по ровну , или сообразно большимъ или\r\nменьшимъ правамъ, которыя имѣетъ каждый совладѣлецъ, или по за\r\nвѣщанію или по закону, т. е . распредѣленіе это выходить весьма раз\r\nнообразно, зависитъ или отъ произвола завѣщателя , или отъ мѣстнаго\r\nзакона , который въ одпомъ мѣстѣ одинъ, въ другомъ • другой, сло\r\nвомъ , тотъ или другой порядокъ распредѣленія является условіемъ\r\nсовершенно Феноменальнымъ; но даже среди разнообразія Феноме\r\nнальныхъ порядковъ распредѣленія мы не встрѣчаемъ такого , кото\r\nрый былъ бы основанъ на составныхъ элементахъ дома. На такихъ\r\nже точно феноменальныхъ условіяхъ основано и существующее рас\r\nпредѣленіе дохода или продукта въ цѣломъ обществѣ и столь же ма\r\nмо оно можетъ быть основано ва ипотетическихъ элементахъ произ\r\nводства : Намъ пока вовсе вѣтъ- дѣла до того , хороши или дурны су\r\nществуюція условия распредѣленія; достаточно знать , что условия эти\r\nсоставляють совершенно особую статью отъ составныхъ элементовъ\r\nпроизводства . Здѣсь , можетъ быть , и рента , и прибыль , и рабочая\r\nплата , но сходство ихъ съ рентой, прибылью и т . д . , въ настоящемъ\r\nсмыслѣ, существуют лишь въ одномъ названіи , въ однихъ словахъ—\r\nрента , прибыль и рабочая плата — въ эмпирическомъ смыслѣ , какъ\r\nдоходъ поземельнаго собственника , доходъ капиталиста и работника,\r\nсуть не болѣе , какъ отрѣзанныя Феноменально доли общаго продукта ,\r\nа вовсе не тѣ доли въ продуктѣ , которыя , при анализѣ его на əко\r\nномические элементы , составили бы части , произведенныя послѣдо\r\nвательно силами природы , прежнимъ и наконецъ текущимъ трудомъ .\r\n-Въ доказательство такой разницы , не угодно ли вамъ будетъ сло\r\nжить три ячмена Формулы въ смртовскомъ смыслѣ и за тѣмъ тѣ же\r\nтри члена въ смыслѣ позитивистовъ, какъ три части распредѣленія\r\nпродукта , и за тѣмъ обратить вниманіе на суммы . По разсчету сми\r\nтовскаго направленія,\r\nR + P+ S = Pr .142 современникът\r\n.\r\n\"\r\n.\r\nСаоживъ, точно также три доли , указываемыя позитивистами въ\r\nраспредѣленіи, т. е . , сложивъ доходъ поземельнаго собственника , 40\r\nходъ капиталиста и работника, получите ми въ суммѣ тоже продукты\r\n( Pr. ) ? Врядъ ли такъ ; кажется , кромѣ продукта , который возьмутъ эти\r\nдица , есть еще одна , довольно значительная доля его , которая не до +\r\nстанется ни поземельному собственнику, ни капиталисту , ни работ\r\nвику , и которую возьметъ Фискъ , и такъ, вы получите, значить, въ\r\nпослѣднемъ случаѣ, въ суммѣ не весь продуктъ, а продуктъ этотъ\r\nминусъ налогъ. Означая ренту , прибыль и рабочую плату , въ этомъ\r\nпослѣднемъ смыслѣ , тѣми же буквами , какъ въ первомъ, съ прибав\r\nкой къ каждой изъ нихъ , для отличія, соотвѣтствующеймаленькой\r\nбуквы , аналогь по принятому нами правилу начальной буквы соот\r\nвѣтствующаго.; Французскаго названія, ваша Формула сложенiя выра\r\nзится слѣдующимъ образомъ: 4\r\nRr + Pp + Ss= Pr - Im (Impot) . f , 1… н .\r\nТакимъ образомъ, разсужденiя эти приводятъ насъ наконецъ къ\r\nуказанію еще одной странности , которая выходить у экономистовъ ,\r\nименно вслѣдствіе того , что они хотятъ во что бы то ни стало при\r\nвязать свои взгляды къ Формулѣ трехчленнаго дѣденія.: .\r\nВъ. ихъ законѣ распредѣленія не оказывается, мѣста весьма не\r\nбольшой вещи , ни болѣе, ни менѣе , какъ налогу. 1 : : : і\r\nСъ, точки зрѣнія позитивнаго направленія задавшись системойФо\r\nтографія Факта , такое отступленіе отъ дѣйствительнаго видимаго Фак\r\nта распредѣдерія продукта не на три , а на четыре части , кажетсяне\r\nсовсѣмъ посаѣдовательно . Если мы принимаемъ разъ, что данная си\r\nстема распредѣленія, составляетъ законъ , то непослѣдовательно при\r\nнимать за такой законъ одну лишь, произвольную часть этой системы\r\nи выключать остальную, но поступая такър, экономисты и показы\r\nваютъ намъ , что они не имѣютъ вообще яснато представленія о томъ,\r\nпишутъ и дѣлаютъ. Все дѣло въ томъ, что , включая три члена\r\nвъ вопросъ распредѣленія , спутывал , Фермерскую плату, прибыль\r\nт. д . , какъ эмпирическiя части , продукта , съ рентов , прибылью и т .\r\nд . , какъ величинами ипотетическими , экономисты думаютъ опирать-т.\r\nся на ззаконъ, смитовскаго направленія , въ, которомъ, нѣтъ мѣста на\r\nлогу . Изслѣдованія Смита и его прямыхъ, послѣдователей не создали\r\nдля налога такаго.же ипотетическаго значения , какое , по ихъ, мнѣнію\r\nбыло необходимо сдѣлать для, ренты , ибо это-было вовсе ненужно\r\nсъ пхъ точки зрѣнія . Три ипотетические элемента ; ренты , прибыли и\r\nрабочей платы , согласно направленію Смита , допущены , какъ элемен\r\nты , изъ которыхъ слагается всякое производство . Саращивается , уча\r\nствует ли въ этомъ производствѣ вѣчто кромѣ трехъ, означенныхъ\r\nчленовъ , что бы давало налогу такое же мѣсто, какъ рентѣ и т. д.\r\nчто\r\n.РУСКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 143\r\n12\r\nПроизводство-ипотетическое не нуждается в такихъ добавочныхъ\r\nэлементахъ , но несомнѣнно, что при всякомъ эмпирическомъ произ\r\nводствѣ тратится въ настоящее время извѣстная доля текущаго труда\r\nне на производство - въ собственномъ смыслѣ, а на охраненіе этого\r\nпроизводства. Возьмите первобытныя патріархальныя хозяйства Авь\r\nраамовскихъ временъ, и здѣсь вы найдете, что извѣстная часть труда\r\nтратится на военную защиту патріархальнаго хозяйства ; возьмите\r\nнаше частное хозяйство ,и здѣсь вы найдете своихъ сторожей, свою\r\nвнутреннюю полицію ; въ такомъ же видѣ тратится извѣстная доля\r\nнароднаго труда и въ государствахъ ва охраненіе отъ постороннихъ\r\nвмѣшательствъ существующей системѣ производства ; «эта - то доля и\r\nсоставляетъ тотъ -видъ рабочей платы , которая уплачивается, нало\r\nгомъ . Такъ какъ это въ сущности рабочая плата , то абстрактная или\r\nинотетическая школа и не имѣетъ нужды дѣлать изъ налога особаго\r\nэлемента , ибо. налогъ входитъ , -съ ипотетической точки зрѣнія, въ\r\nразсчетъ рабочей платы ; иначе школа позитивистовъ : она разсматри\r\nваетъ ренту , прибыль и рабочую плату не какъ части производства, а\r\nкакъ: части распредѣленія , и при томъ не какъ ипотетическiя части ,\r\nа эмпирическiя ; вслѣдствие этого въ •ея системѣ распредѣленія ни въ\r\nрентѣ, ни въ прибыли, ни въ рабочей платѣ не находится мѣста для\r\nналога , который не заключается ни въ эмпирической рентѣ или пла\r\nтѣ Фермера , ни въ эмпирической прибыли ; налогъ поэтому, остается\r\nу юзитивистовъ за чертой ихъ системы распредѣленiя и они не\r\nзнаютъ, какъ ввести его въ законъ трехчменнаго дѣления продукта ,\r\nзаимствованный ими усмитовскаго направленія - все вслѣдствіе того ,\r\nчто нутаютъ понятие ренты и т . д . въ одномъ смыслѣ съ тѣмъ же\r\nпонятіемъ въ другомъ, и примѣняютъ\" законъ Смита , придуманный\r\nдля анализа-составныхъ частей производства, къ распредѣленію. Ис\r\nправьте теперь указанную ошибку, забудьте , говоря о распредѣленіи ,\r\nзаконътрехчлепнаго анализа продукта, который , вовсе къ нему не от\r\nносится , и примите для распредѣленія ренту ; прибыль и рабочую\r\nплату въ томът смыслѣ, который они здѣсь, имѣютъ па дѣлѣ , т . е .\r\nкакъ рядъ позитивныхъ эмпирическихъ частей продукта , опредѣлен\r\nныхъ положительно закономъ,или частными распоряженіями, осно\r\nванныминаположительномъ законѣ, и рядомъ съ ними выне затруд\r\nнитесь.дать мѣсто еще одной такой эмпирической части , т. е . налогу .\r\nВзглядъ вашъна распредѣленіе будетъ имѣть характеръ . чисто пози\r\nтивный , эмпирическій ; онъ не будетъ ничего заключать вы себѣ, кро\r\nмѣ изображенія эмпирическаго Факта . Но въ немъ не будетъ, по край\r\nней мѣрѣ путаницы ; учащийся у васъ будетъ знать , что вы ему пере\r\nдаете только простой фактъ, и , сообщая ему только Фактъ , вы не бу\r\nдете обманывать его , выдавая ему этотъ Фактът, за прямое са:ѣдствие14.4\r\nсовРЕМЕННякъ .\r\n3\r\nНо въ\r\nсмитовскаго закона трехчленнаго дѣленія продукта , ибо между двумя\r\nэтими вещами нѣтъ ничего общаго . :\r\nИ такъ, повторяя еще разъ сказанное уже много разъ, слово рента\r\nозначаетъ на экономическом языкѣ двѣ , совершенно различныя\r\nвещи . Какъ теоретической терминъ, ово означастъ одинъ изъ элемен\r\nтовъ производства , участвующів въ производствѣ вещей въ видѣ\r\nсилы природы ; элементъ этотъ сантъ съ прочими на дѣлѣ• нераз\r\nрывнымъ образомъ и отдѣлить его можно только потетически :\r\nПодъ рентой разумѣютъ также плату Фермера обственнику земли .\r\nэтомъ видѣ рента есть уже нѣчто совершенно особене\r\nное , это условная часть эмпирическаго продукта или дохода с .\r\nземан . Рента въ первомъ смыслѣ не имѣетъ никакого прямого отно\r\nшенія къ вопросу распредѣлення продукта ; ибо въ этомъ видѣ она со\r\nставляетъ элементъ невыдѣлимый на дѣлѣ, да если бы онъ и былъ\r\nвыдѣлимъ, мы видѣли уже, что система , которая образовалась вслѣд\r\nствіе такого -выдѣленія , была бы очевиднымъ абсурдойъ, а потому\r\nни ренты , ни остальныхъ членовъ мы не имѣемъ возможности раз\r\nсматривать, какъ элементовъ распредѣленія, и должны разсматривать\r\nее какъ элементъ дѣнности продукта или стоимости его производства\r\nвъ отдѣлѣ дѣнности , т. е.; какъ разсматривалъ Рикардо. Что же ка\r\nсается за тѣмъ вопроса\" распредѣленія , то этотъ вопросъ требуетъ\r\nсовершенно особаго разсмотрѣнія и особыхъ основавій для своего\r\nрѣшенія. Эти основанія не заключаются прямо - ни въ элементахъ\r\nпроизводства , ни въ Формулѣ производства ; но Формула производства\r\nможетъ намъ указать : 1 ) ту формулу распредѣленія, съ которой сог\r\nласуется или которой требуетъ наиболѣе успѣшное производство ;\r\n2 ) дать средство опредѣлить, какой степени удовлетворительности\r\nможет достигать общественное продовольствие въ томъ или ару\r\nгомъ отношеніи , при существующей стоимости производства даннаго\r\nпродукта (просимъ -помнить , что подъ стоимостію мы разумѣемъ\r\nздѣсь стоимость производства ипотетическую). Поэтому - то говорить\r\nо распредѣлевіи мы можемъ только познакомившись предварительно\r\nсъ вопросомъ о цѣнности или стоимости производства \", \":\r\nЗа тѣмъ переходимъ къ-обозрѣнію самыхъ составныхъ элемена\r\nтовъ производства , какъ основания для опредѣленія цѣнности .\r\nПроизводство , какъ мы знаемъ уже , слагается изъ трехъ элемен\r\nтовъ;. труда текущаго, труда сбереженнаго, называемаго капиталомъ ,\r\nи силъ природы ; въ отношеніи къ анализу стоимости даннаго произ\r\nводства трудъ текущій означается рабочей платой — Ѕ , трудъ предва\r\nрительный прибылью P , силы і природы - рентов В. Анализъ стои\r\nмости производства , или, что то же , ипотетической цѣнности дан\r\nнаго продукта , -заключается, стало быть , въ анализѣ и опредѣленінРУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 145\r\nренты , рабочей платы и прибыли , какъ составныхъ частей этого\r\nпроизводства .\r\nПосмотримъ же теперь , какую роль играютъ эти величины во\r\nобще , и ревта въ особенности , относительно стоимости производства\r\nначиная съ текущаго труда . Если мы оставимъ пока въ сторонѣ во\r\nобще ревту и даже прибыль , то стоимость производства выразится\r\nдля насъ простымъ числомъ единици или часовъ работы . Зная,\r\nсколько часовъ работы потребно для того , чтобы произвести опредѣ\r\nленное количество продукта , это число часовъ выразило бы для нас\r\nипотетическую цѣну продукта или стоимость его производства , то\r\nколичество труда , какое должно затратить общество для того , чтобы\r\nпріобрѣсти данное количество продукта ; зная , дааѣе , число рукъ и,\r\nслѣдовательно , число часовъ.работы , которое общество можетъ по\r\nтратить на данное производство , мы могли бы знать , какое количе\r\nство данного продукта можетъ выработать общество .для своего про\r\nдовольствія въ теченіе извѣстной единицы времени , года , мѣсяца и\r\nт. д . Такимъ образомъ мы могли бы опредѣлить отношеніе суще\r\nствующихъ средствъ производства къ числу народонаселевія. Имѣя\r\nпередъ глазами такія готовыя Формулы относительно количества тру\r\nда , необходимаго для производства даннаго количества продукта при\r\nразличныхъ технических системахъ производства, мы могли бы\r\nопредѣлять, на сколько возрастаетъ успѣшность труда , а слѣдователь\r\nно и средства продовольствія, вмѣстѣ съ усовершенствованіями техни\r\nки . Наконець,зная стоимость производства различныхъпродуктовъ въ\r\nчасахъ . работы ,мы могли бы опредѣлять, на сколько уклоняется ры\r\nночная или мѣновая дѣна этого продукта отъ ипотетической—вслѣд\r\nствіе вліянія Феноменальных условій . Мы могли бы еще далѣе знать ,\r\nкакое количество рукъ можетъ удѣлять страна на то или другое произ\r\nводство , на сколько можетть.быть облегченъ трудъ въ часахъежеднев\r\nной работы . . Словомъ, разработка вопроса о стоимости производства\r\nдалабынамъключъ къустройству труда на раціональныхъ основаніяхъ.\r\nНоэкономисты ничего ровно не сдѣлали для разработки ипотетической\r\nцѣнности . Вслѣдствіе своихъ позитивныхъ тенденцій они обратились\r\nисключительно къ изслѣдованію, дѣвности мѣновой или рыночной ,\r\nкоторая заслонила для нихъ остальную .\r\nв „Когда Адамъ Смитъ указывалъ источникъ всѣхъ цѣнностей въ\r\nтрудѣ, и при этомъ говорилъ общей мѣрѣ для цѣнности про\r\nдуктовъ и указывалъ для этой цѣли трудъ, какъ единицу измѣренія,\r\nто въ этихъ его словахъ нельзя было не видѣть -намека ва такую -то\r\nименно ипотетическую цѣнность, которую не совсѣмъ удачно назы\r\nваютъ иногда также внутреннею—выраженіе, котораго мы старались\r\nаэбѣгать . Экономисты , наоборотъ , поняли этотъ вопросъ такъ, что\r\n.146 Современникъ ,\r\nслѣдуетъ искать общей >мѣры для цѣнности мновой . Вслѣдствіе\r\nэтого -то Дж . Ст. Милль долженъ быхъ посвятить нѣсколько стра -\r\nницъ на доказательство, во первыхъ, невозможности отыскать общую\r\nмѣру мѣновой цѣнности и , во вторыхъ, всей неважности для ваучнаго\r\nдѣла такой мѣры , если бы она была даже отыскана.л .\r\n- Въ самомъ дѣдѣ, въ данную минуту вы имѣете общую мѣру всѣхъ\r\nмѣновыхъ цѣнностей въ деньгахъ, поэтому изъ вашей искомойобщей\r\nмѣры вы могли бы извлечь лишь ту пользу , что могли бы посред\r\nствомъ разсчета по ней цѣнности : денегъ , - узнавать сравнительную\r\nмѣновую цѣнность товаровъ въ разныхъ мѣстахъ и въ разныхъ сто\r\nлѣтіяхъ. Но, всякій мѣновой товаръ въ различное время имѣетъ раз\r\nличную мѣновую цѣнность, и -потому, отыскать- неподвижную мѣру\r\nдля мѣновой цѣнности и нѣтъ. возможности .\r\nИзъ послѣдователей Смита одинъ только - Рикардо понямъ . дѣло ,\r\nкакъ и Смитъ, по вопросу одѣнности, въ томъл смыслѣ , какъ это\r\nбыло нуякщо. Согласно..Смигу , онъ изслѣдовалъ не мѣновую цѣн\r\nность , а ипотетическую, основанную на производствѣ вещи , которой\r\nдавалъ названіе натуральной цѣны . Эта цѣна- для Смита - и Рикардо\r\nслужила центромъ тяжести , около котораго колеблется цѣна мѣно\r\nвая , и съ которою послѣдняя смилась бы , если бы снабженіе рынка\r\nпродуктами , достигало той степени , въ какой онѣ нужны для совер\r\nщеннаго продовольствия общества . Рикардо , поэтому , не удостойваеть\r\nмѣновую: цѣну спеціальнаго изслѣдованія . Заключая разсуждения о\r\nцѣшности , ипотетической , онъ выражается такъ: «Мы указали на\r\nтрудъ, какъ, на основаніе цѣнности , и на относительное количество\r\nтруда , нужное для производства извѣстныхъ вещей , какъ на основание ,\r\nовредѣляющее взаимную стоимость или цінность продукта ; но мы не\r\nотрицаемъ при этомъ, чтобы текущая мѣновая цѣна товаровъ не\r\nпредставляла нѣкоторыхъ случайныхъ ивременныхъ. уклоневій оть\r\nэтой первичной и натуральной ихъ цѣнности . Въобыкновенномъ ходѣ\r\nдѣлъ нѣтъ продуктовъ, которыми бы рынокъ снабжался въ той про\r\nпорція, -какъ этого требуютътнужды общества и желанія людей , и по\r\nтому нѣтъ,продуктовъ , цѣна которыхъ не испытывала бы : времена\r\nныхъ и случайныхъ уклоненій Оть своего привычнаго илв. натураль\r\nнаго вида » ; и далѣе , причину.такихъ уклоненій. Рикардо приписы\r\nваетъ қонкурренціи , которая заставляеть капиталистовъ/ удаляться\r\nот производства тѣхъ продуктовъ, ціна которыхъначинаетъприн\r\nближаться, къ своей ипотетической нормѣ, и искать производствълбо.\r\nаѣе прибыльныхъ; 1отсюда Рикардо приписываетъ колебанія рыноч\r\nныхъ цѣнъ тому же обстоятельству, какъ и другие, т . е. спросули\r\nпредложевію. Итакъ, Рикардо, савдуя Смиту, смотрѣмъ на мѣновую ,\r\nили, вѣрнѣе, рыночную цѣнность точнотакъже я какъи мы , т.е. ,какъ\r\n3\r\nВ\r\nі\r\nВРУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 147\r\n.\r\nна явление Феноменальное, какѣ на случайное уклоненіе ея отъ ипоте\r\nтической цѣны , которую признаетъ за нормальную, и явленіе это при\r\nйисываетъ онъ такъ же, какъ это старались объяснить и мы , ненор\r\nмальности отношенія между спросомъ и предложеніемъ, Т. е. недо\r\nстаточности предложенiя сравнительно съдѣйствительными вуждами ,\r\nили , что то же, направленію производства ипредложения,не сообразно\r\nсъ дѣйствительными потребностями общества , а сообразносъ случай\r\nнымъраспредѣленіемъ покупательной силы . 4 \"тті Т.1 …\r\nПротивъ этого взгляда Сэ замѣчаетъ, что различie, 7 допускаемое\r\nРикардо, согласно Смиту, между цѣной натуральной и рыночной , есть\r\nчисто химерическое . Вългамяти Сэ есть толькорыночныя цѣны .. « Все\r\nостальное имѣетъ,характеръ ипотетический.и мало имѣетѣ: значенія\r\nна практикѣ ». Мы приводимъ тутъ эти слова одного изъ старшихъ\r\nпредставителей господствующаго экономическаго направления , потому\r\nчто въ нихъ уже весьма отчетливо выражается взглядъ на цѣнность\r\nвсѣхъ послѣдующихъ затѣмъ резонеровъ. Подъ практическимъ зна\r\nденіемъ Сэ разумѣетъ тутъ, конечно, исключительно практику рынка ;\r\nподъ сферой политической экономіи — лавку. Тутъ дѣйствительно\r\nмаю можетъ ветрѣтиться нужды , въ ипотетической дѣнности . Къ\r\nсожалѣнію только , якакъ мы знаемъ, ни мавка , на рынокъ, ни даже\r\nвообще обмѣнъ не исчерпываютъ всѣхъэкономическихъ отношеній\r\nвъ народной жизни , а потому , какъ мы увидимъ, изслѣдованје ипо\r\nтетической цѣнности было бы весьма важно даже въ томъ случаѣ,\r\nесли бы не совершалось вовсе обмѣновъ. Но нужно сознаться , что\r\nсамъ Смитъ своей сбивчивостью отчасти помогъ экономистамъ всту\r\nпить на ту можную дорогу по вопросу о цѣнности , которую » мы\r\nтолько что указами у Сэ. Какъ это случилось , мы отчасти поймемъ\r\nизъ изложения:взглядовъ Рикардо, которыми теперь и займемся . ••••14\r\nПридавая, совершенно справедливо, главное значеніе цінности\r\nвъ ипотетическомъ смыслѣ, Рикардо разсматривалъ ее твъ подроб\r\nности по основнымъ элементамъ, которые входятъ въ составъ каж\r\nдаго производства , и изъ которыхъ слагается , стало быть , стоимость\r\nэтого производства ,или ипотетическая цѣна продукта.. . Онъ- разсма\r\nтривалъ сперва вообще трудъ, какъ основаніе цѣнности , потомъ при\r\nбыль , и наконецъ, ренту .\r\n«А. Смитъ, говорить оңъ , совершенно вѣрно видитъ источникъ\r\nцѣнности вещей въ трудѣ. Тутъ разумѣются , оговариваетъ овъ,\r\nтолько такія вещи , производство которыхъ зависитъ вообще отъ че\r\nдовѣческаго труда , и устраняются тѣ исключительные предметы , ко\r\nторые находятся или совершенно готовыми въ природѣ, или въ уве\r\nличеніи количества которыхъ трудъ имѣетъ весьма мало участія, и\r\nцѣнность которыхъ опредѣляется вообще ихъ рѣдкостію, какъ,на\r\nk\r\n2148 Современникъ ,\r\n.\r\nпримѣръ, драгоцѣнные камни . Во всѣхъ остальныхъ случавхъ, къ\r\nкоторымъ относится все собственно экономическое производство ,\r\nвещи начинаютъ приобрѣтать цѣнность на столько , на сколько онѣ\r\nсоставляютъ произведение человѣческаго труда . Единственная мѣра\r\nдѣйствительной цѣвности вещи для человѣка , который ее едѣлааъ,\r\nговоритьСмитъ , заключается въ количествѣ труда , который онъ\r\nупотребиль на ея производство, и единственная мѣра цѣнности для\r\nнего чужой вещи заключается въ количествѣ труда , которое онѣ\r\nдолженъ былъ бы употребить, чтобы произвести эту вещь » .\r\n« Если это вѣрно , продолжаетъ Рикардо, если дѣнность вещи из\r\nмѣряется количествомъ труда , потраченнаго ва ея производство, то\r\nотсюда слѣдуетъ, что цѣнность всякой вещи должна увеличиваться\r\nсъ трудностію ея производства и падать съ облегченіемъ ея произ\r\nводства , а потому Смитъ долженъ бымъ считать , что мѣрою цѣн\r\nности вещи служитъ количество труда , потребное на его производ\r\nство . Но Смитъ тутъ же увлекся торговыми понятіями дѣвствитель\r\nной обстановки , потерялъ нить своей первоначальной мысли , вышеъ\r\nазъ предѣловъ ипотетической цѣнности въ понятие цѣнности мѣно\r\nвой или рыночной , сталъ измѣрять цѣнность не количествомъ труда ,\r\nпотраченнаго на извѣстное производство , а количествомъ труда или\r\nхругихъ предметовъ, которое можетъ быть куплено на эту вещь . »\r\n« Исходя затѣмъ видимо уже изъ совершенно другаго ряда понятій ,\r\nонъ сталъ искать предмета , который могъ бы быть постояннѣе и по\r\nтому совершеннѣе денегъ ; какъ измѣритель мѣновой цѣнности , но\r\nкоторый бы исправлямъ туже роль , какъ деньги . Съ этой цѣлью онъ\r\nпредложимъ сперва хлѣбъ, потомъ трудъ . Все это было бы сколько\r\nнибудь послѣдовательно и согласно съ понятіемъ о натуральной цѣн\r\nности , говоритъ Рикардо , если бы во первыхъ , трудъ или даже хлѣбъ\r\nне были бы такими же товарами при рыночномъ порядкѣ, какъ и все\r\nостальное, и потому такъ же , какъ и все остальное ; не были подвер\r\nжены колебанію въ ихъ мѣновой цѣнности , и во вторыхъ , еслибы\r\nКоличество труда, которое платится за вещь , совпадало съ коли\r\nчествомъ труда , нужнымъ на ея производство. Между тѣмъ на дѣлѣ\r\nпѣтъ ни того , ни другато. Цѣна на трудъ и хлѣбъ то возрастаетъ, то\r\nпадаетъ , что же касается отношения между обмѣңиваемымъ количе\r\nствомъ труда при расчетѣ црны вещей на трудъ , то это отношение\r\nеще неправильнђе и случайнѣe ; в Америкѣ натримѣръ хлѣдѣ де\r\nшевъ , въ Анезія хаѣбъ дороже, стало быть въ первонъ случаѣ на\r\nпроизводство хлъба затрачивается меньшее количество труда, — спра\r\nшивается , са дуетъ и отсюда , что работникъ въ Америкѣ долженъ\r\nполучать меньшее количество х.Bба за свой трудъ , чѣмъ въ Aurain ?\r\nНапротив , въ Америкѣ рабочая плата выніе , чѣмъ въ Англія , а поРУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА , 149\r\n4\r\nтому само собой разумѣется, что тамъ работникъ получаетъ и боль\r\nшее количество.хажба за свой трудъ. Положимъ далѣе , что вслѣдствие\r\nусовершенствованій, на производство извѣстныхъ продуктовъ потре\r\nбуется только того труда, который вуженъ въ настоящую минуту;\r\nслѣдуетъ и отсюда , что работникъ получить вчетверо болѣе этихъ\r\nпродуктовъ ? Напротивъ, саѣдуетъ, кажется, думать, что его рабочая\r\nплата упадетъ всафдствіе этого усовершенствования на столько , на\r\nсколько удешевились продукты . Поэтому -то , заключаетъ Рикардо ,\r\nне вѣрно утверждать, подобно Смиту, что дѣнность вещей измѣрнет\r\nся количествомъ труда, на которое онѣ обмѣниваются , а слѣдуетъ\r\nдумать, что она опредѣляется исключительно количествомъ труда ;\r\nкоторое поглощается ихъ производствомъ » .\r\nТаким образомъ , изложенными разсужденіями Рикардо -старает\r\nса опредѣлить совершенно точно то значеніе, въ которомъ долженъ\r\nприниматься трудъ, какъ измѣритель ипотетической цѣнности вещей ,\r\nи при этомъ еще отчетливѣе выдвляетъ разницу между взглядомъ\r\nна цѣнность въ рыночномъ смыслѣ и томъ ипотетическомъ смыслѣ,\r\nвъ которомъ мы ее изслѣдуемъ.. Но вотъ почти и все, что считаетъ\r\nонъ-нужнымъ сказать въ отношеніи текущаго труда, какъ элемента\r\nцѣнности . Онъ не пытается предложить за тѣмъ никакихъ способовъ\r\nизмѣренія успѣщности труда , не говорить даже вовсе о томъ , нужно\r\nили нѣтъ такое измѣреніе и какую пользу могла бы извлечь наука ,\r\nвладѣя готовыми вычисленіями по этому предмегу : Мы вправѣ со\r\nмнѣваться, поэтому , чтобы и Рикардо приписывамъ своему понятію\r\nцѣнности какое либо другое значеніе , кромѣ ипотетическаго центра\r\nколебанія торговыхъ цѣнъ. Поэтому , объяснивъ разъ, что трудъ во\r\nобще служить элементомъ, измѣряющимъ цѣнность вещи , и пока\r\nзавъ, въ какомъ видѣ онъ долженъ быть принимаемъ за единицу из\r\nифренія , онъ полагалъ вопросъ съ этой стороны достаточно уяснен\r\nнымъ. Но, просматривая его разсужденія , едва ли не саѣдуетъ приз- і\r\nнать , что въ самыхъ своихъ опроверженіяхъ Смита Рикардо дошелъ.\r\nтолько до половины того пути , которымъ пошелъ и который слѣдо\r\nвало дойти до конца , прежде , чѣмъ идти даље , ибо пока самый во\r\nпросъ о трудѣ, какъ мѣрилѣ цѣвности , кажется намъ не вполнѣ\r\nуясненнымъ .\r\nПорицая Смита за то , что онъ принямъ трудъ за мѣру цѣнности ..\r\nне въ- той Формѣ , какъ слѣдовало , Рикардо былъ конечно правъ, если\r\nМы будемъ смотрѣть на трудъ съ ходячей точки зрѣнія , т . е . какъ на\r\nтоваръ , а мѣра цѣнности ве можетъ опредѣляться количествомъ тру\r\nда , которое обмѣнивается на вещь . Но обмѣнъ, какую бы онъ ни . 30 -\r\nпимамъ ничтожную долю въ массѣ экономическихъ отношений , все - я\r\nтака , 40ажень сугествовать , а потому : ко'rетическая или натураль150 ч современникъ. 1\r\n>\r\nная цѣнность должна служить , при извѣстныхъ условіяхъ, и основа\r\nвіемъ обмѣновъ или мѣновой цѣнности , не въ смыслѣ абстрактнаго\r\nцентра колебанія торговой цѣны , а какъ дѣйствительная цѣна мѣно\r\nвая . Самъ Рикардо указываетъ, какъ мы ,видѣли , тѣ условія , когда\r\nвнутренняя ціна должна совпасть съ мѣновою — это тоть избытокъ\r\nпродовольствія , который мы назовемъ погашеніемъ спроса, или дѣd\r\nствительныхъ вуждъ общества , предложеніемъ. Спрашивается : какое\r\nотношеніе должно существовать тогда между количествомътруда , -на\r\nкоторое станеть обмѣниваться вець , и количествомъ труда , требуема\r\nго ея производствомъ? Возьмемъ примѣръ, приведенный Рикардо ,\r\nипотезу уденцевленія производства на 14 труда противъ текущагопо\r\nможенія ; положим , что , настоящимъ количествомътрудат страна ,\r\nпроизводящая сумму продукта а , станеть производить на X4 . Если\r\nвы будете смотрѣть на трудъ , какъ на товаръ, то положение работни\r\nқа черезъ это не измѣнится. Сумма получаемого имъ продукта оста\r\nнется таже , или вся рабочая плата , выраженная на деньги , упадеть,\r\nвмѣcro прежней S - она станетъ / S. Но затѣмъ ничего - не стоитъ\r\nсебѣ представить положение , въз которомъ трудътеряетъ. характеръ\r\nтовара ; случай этотъ будеть, во первыхъ, тогда , когда , ивслѣдствие\r\nудешевленія производства , предложеніе погашаетъ спросъ : тогда ра\r\nботникъ естественно , будет получать не 4 S , as X 4 , т . е. именно:\r\nто , что требуется . Во вторыхъ, подобный случай будетъ, если вы\r\nпредставите себѣ, что покупательная сила , вмѣсто денегъ, перемѣсги\r\nлась въ трудъ, количество труда , поглощаемое продуктомъ, не умень\r\nшается , но чѣмъ:болѣе человѣкъ поставляетъ труда , тѣмъя болѣе\"\r\nонъ получить его въ Формѣ продукта , удешевляется производство при\r\nтакому порядкѣ, и тоже количество труда опять покупаетъ большую\r\nсумму продукта .\r\nОтсюда всѣ возраженія Рикардо, противъ Смита относительно то\r\nгө , :въ какой Формѣ нужно брать трудъ за мѣру цінности , имѣюты\r\nзначеніе только при Феноменальной,неправильности отношения между\r\nспросомъ и предложеніемъ, и ,разъ въ этомъ отношении водворяется\r\nнормальность , трудъ , истрачиваемый на производство , и трудъ поку\r\nпающій сохраняютъ между собою -извѣстное соотвѣтствіе, и тогда\r\nкакъ тотъ , такъ и другой могутъ служить измѣрителями , цѣвности\r\nвещи .\r\nЧтобы понять это ясне, представимъ себѣ общество , состоящее, ..\r\nположимъ , изъ 10 лицъ . Продуктъ ихъ изображатся 3,000 рабочихъ\r\nдней въ году . т. е . , по 300 дней , поставляемыхъ, каждымъ лицомъ,\r\nи представимъ себѣ, что это общество не иначе можетъ пользоваться ,\r\nкакъ постоянно обмѣнивая продукти, поставляемый однимъ лицомъ,\r\nна продуктъ другаго ; если продуктъ этотъ потребляется ими сообраз\r\n.\r\nВРУССКАЯ ИТЕРАТУРА . 151\r\n3\r\nвъ\r\nно дѣйствительной потребности каждаго , то общество , потребляя\r\nпродуктъ прошлaго года и продолжая работать въ это время , къ кон\r\nцу новаго года отбудетъ такихъ же 3,000 рабочих дней , которыя\r\nворотятся такимь же продуктомъ , какъ и въ прошломъ году . Та\r\nкимъ образомъ изъ года въ годъ будетъ повторяться одно и то же\r\nотношение между часами затраченной работы и потребленной. Вы бу\r\nдете затрачивать ежегодно 300 дней личнаго труда и получать въ за\r\nмѣнъ 300 дней продукта . Нужды нѣтъ, что какое либо или даже все\r\nпроизводство вслѣдствіе усовершенствованій облегчится на V, 1/4\r\n1/ : за ваши 300 дней вы получите тѣ же 300 дней продукта , только\r\nколичество продукта, которое будетъ равняться этимъ 300 днями ,\r\nибудетъ болѣе прежняго . Это , общемъ - счетѣ , совершается\r\nприблизительно каждый годъ , и теперь за потребленное количество\r\nпродукта страна платитъ тѣмъ же числомъ рабочихъ дней , какое быт\r\nло истрачено на этотъ продуктъ въ прошломъ году . разница въ томъ\r\nлишь , что платя за эготь продуктъ трудомъ, собственно рабочія ру\r\nки получають только часть , и притомъ не равномѣрную, этого про\r\nдукта , соотвѣтствующаго труду каждато работника. Зависитъ это ,\r\nкакъ мы знаемъ уже , отъ Феноменальнаго распредѣленія покупатель\r\nной силы . Если же мы уединичъ вопросъ обмѣна отъ Феноменальна -\r\nгө условія , то сумма труда будетъ покупать постоянно туже сумму тру\r\nда или мы будемъ имѣть изъ то ,1а въ годъ обмінъ двухъ равныхъ\r\nсуммъ труда, т . е . трудъ- покупаемый будетъ постоянно равенъ труду\r\nпродаваемому. Трудъ слѣдующій будеть измѣрять трудъ прошлый\r\nили выражать мѣру цѣнности продукта .\r\n- Идя дамве , Рикарко разсматриваетъ , какъ элементъ цѣнности ,\r\nтрудъ прошлый или прибыль.\r\nДаже въ первобытное время , о которомъ упоминаетъ Сметъ, ro\r\nвөритъ Рикардо , дикарь нуждается въ каком , либо оруди, создан\r\nномъ предварительнымъ трудомъ , для охоты за звѣрями . Въ наше же\r\nвремя производство совершается при посредствѣ орудiй и матерья\r\nабвъ , созданныхъ предварительнымъ трудоми , называемыхъ капита\r\nломъ . Если мы представимъ себѣ два продукта А и В , для производ\r\nства которыхъ требуется раввая доля текущаго труда , т . е . положимъ\r\n10 дней работы ; но одинъ требуетъ орудiй и матеріаловъ, заготовка\r\nкоторыхъ обходится въ 10 дней , а другой — 100 дней работы ; то вто\r\nрой продуктъ , естественно , поглотить большую сумму труда и будетъ .\r\nстоить дороже , чѣмъ первый. А=10+10 ; В = 10 +100, — одинъ бу\r\nдетъ стоить 20 дней работы , другой — 110 , т . е . первый будетъ въ\r\n5 /, разъ дешевле втораго .\r\nЭто показываетъ , что въ разсчетъ труда , измѣряющаго цѣнность\r\nвещи , входить, несомнѣнно , кромѣ текущаго труда , и трудъ пред\r\nТ. СІү . Отд . ІІ . 11152 Современник ,\r\n-\r\nварительный , въ Формѣ капи гала . Но трудъ этой категорій, вхо\r\nдящій въ разсчетъ цѣнности вещи , участвуетъ въ производствѣ ве\r\nщи , обыкновенно, въ двухъ различныхъ видахъ. Онъ участвуетъ\r\nили въ Формѣ предварительно приготовленнаго матерьяма , который\r\nвесь , или въ значительной части , поглощается производствомъ— или\r\nвъ Формѣ орудiя , которое служить производству въ теченіе болѣе или\r\nменѣе долгаго времени и поглощается этимъ производствомъ только\r\nмало по малу, -такъ сказать , изнашивается или портится производ\r\nствомъ . На этомъ основаніи экономисты раздѣляютъ капиталъ на ка\r\nпиталъ постоянный (capital fixe) и на капиталъ оборотный или погло\r\nщаемый производствомъ. — Различie это , какъ мы сейчасъ увидимъ, и\r\nимѣетъ значеніе при разсчетѣ стоимости производства на трудъ. —\r\nДанъ, примѣрно , кусокъ холста . Текущій трудъ, въ этомъ случаѣ,\r\nсоставляетъ 100 единицъ и 100—предварительный. Въ этихъ ста еди\r\nницахъ предварительнаго труда заключается, положимъ , 20 единиць\r\nльна , пеньки или другаго матерьяла , который весь уходить на дан\r\nную штуку холста , и 60 единицъ , представляющихъ помѣщеніе , ус\r\nтроенное для работы , и ткацкія орудiя ; понятно , что если всѣ 20 еди\r\nницъ льна или пеньки поглотятся производствомъ означенной штуки\r\nхолста , то помѣщеніе и ткацкія орудія послужать производству ты\r\nсячъ и , можетъ быть , десятковъ тысячъ такихъ кусковъ холста преж\r\nде , чѣмъ сдѣлаются негодными къ употребленію , да и тогда отъ\r\nнихъ еще останется матерьями, который может быть употребленъ\r\nна какое либо дѣло .\r\nСтало быть, если въ разсчетъ ипотетической цѣнности вещи вой\r\nдутъ рядомъ съ 10 единицами текущаго труда 20 единицъ предва\r\nрительнаго , представляющая поглощаемый производствомъ матерьалъ,\r\nто остальныя 60 единици предварительнаго труда войдутъ сюда не\r\nвсѣ , а только частію . Для того , чтобы узнать , какая часть из озна\r\nченныхъ 60 единицу придется на данный кусокъ холста , вы должны\r\nузнать предварительно : какое количество такихъ кусковъ могутъ при\r\nготовить эти орудiя , равняющаяся 60 единицамъ предварительнаго\r\nтруда , и за тѣмъ раздѣлить означенныя 60 единиць на это количе\r\nство . Величина , которая получится въ частномъ, и будетъ изображать\r\nто число рабочихъ дней , которое должно быть придано къ 10 днямъ\r\nтекущаго труда и 20 дняхъ предварительнаго , уже взятаго вами , — да\r\nопредѣленія цѣнности вещи . — Положимъ, вы узнали , что помѣще\r\nніе и орудія могутъ служить для производства 10,000 такихъ кус\r\nковъ ; въ такомъ случаѣ, доля предварительнаго труда , которую остает\r\nся еще придать , будетъ равняться — Полагая рабочій день въ\r\n10 часовъ , 60 дней составить 600 часовъ или 36,000 минутъ; 3,6\r\nминутъ или 3 минуты и 36 секундъ, кои вамъ и нужно будетъ при\r\n60\r\n10,000\r\n36,000\r\n10,000РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 153\r\n. 10 дн .\r\n20 дн .\r\n. .\r\nдать къ 30 днямъ , взятымъ уже въ расчетъ. Если орудія годятся для\r\n10,000 кусковъ и помѣщеніе для 1,000,000 кусковъ, то вамъ , конеч\r\nно , придется дѣлать два расчета—одинъ для орудій , другой для помѣ\r\nщенія . Но мы , для краткости , не дѣлаемъ такого раздѣленія .\r\nЗа тѣмъ цѣнность штуки холста выразится схематически въ слѣ\r\nдующемъ видѣ:\r\nТрудъ текущів\r\nТрудъ предварительный\r\nОрудія . 0,3 мин . и 36 сек .\r\nИтого Pr.—30 дн . 3 м . и 36 сек .\r\nТакой разсчетъ сам собою показываетъ, что два производства мо\r\nгутъ употреблять валовым образомъ одинаковое количество труда , а\r\nмежду тѣмъ количество труда , которое должно войти въ разсчетъ сто\r\nимости этого производства , и , слѣдовательно , цѣнности таковыхъ\r\nпродуктовъ, могутъ быть различны .\r\nТакъ , напримѣръ , положимъ , что для производствъ А и В требуют\r\nся орудiя , приготовленіе которыхъ одинаково обходится во 100 часовъ\r\nработы , но орудія, требуемыя для производства А , служатъ вдвое\r\nдолѣе , чѣмъ орудiя , соотвѣтствуюція производству В ; понятно , что\r\nсамое производство А будетъ на столько же дешевле производства В.\r\nТакимъ образомъ разсчетъ прибыли , или предварительнаго тру\r\nда , выходитъ столь же простъ въ общихъ основаніяхъ, какъ и раз\r\nсчетъ текущаго труда . Только наша прибыль выходить не вполнѣ по\r\nхожа на то , что привыкъ себѣ представлять подъ этимъ словомъ чи\r\nтатель . Она болѣе походить на новую трату , чѣмъ на барьшъ. Ос\r\nтается поэтому , можетъ быть, еще спросить, все ли мы взяли въ раз\r\nсчет относительно прибыли , что слѣдовало , не упустили ли изъ виду\r\nкакой либо части , которая должна входить въ составъ стоимости\r\nпроизводства въ качествѣ прибыли или предварительнаго труда и ко\r\nторыя бы дѣйствительно походили на барышъ. Рикардо дѣйствитель\r\nно допускаетъ еще особую придаточную долю , или % на капиталъ ,\r\nвходящую въ стоимость производства. Что же касается читателя ,\r\nобогащеннаго съ излишкомъ текущими экономическими понятіями ,\r\nто мыі такъ и видимъ , какъ овъ подсказываетъ намъ объ этомъ про\r\nцентѣ на капиталъ . Но какъ бы памъ ни хотѣлось дать мѣсто въ на\r\nшемъ разсчетѣ какому либо излишку въ видѣ % , къ несчастію — мы\r\nэтого не можемъ слѣлать , не смотря на Рикардо , не смотря ни на ка\r\nкіе авторитеты , въ той Формѣ , какъ это представляется съ точки зрѣ\r\nвія текущихъ экономическихъ взглядовъ .\r\nВзявъ примѣръ, приведенный Рикардо, представьте себѣ , что мы\r\nсъ вами употребляемъ въ течении двухъ мѣтъ одну и туже сумму тру\r\nда . В течение первaго года вы производите хлѣбъ, я орудія для\r\nХ154 COBPRMKHENKb .\r\nвыдѣлки суконъ , въ течение втораго года вы производите тотъ же\r\nхаѣбъ , я въ теченіе этого года приготовилъ , при помощи своихъ\r\nору дій, сукно . Оба мы , кажется , употребили одинакое количество\r\nтруда и вотъ говорять , что мое сукно и орудія стоятъ болѣе , чѣмъ\r\nвашъ хаѣбъ , взятый за два года , потому что вы продавали хлѣбъ и въ\r\nтечение перваго , и в теченіе втораго года , ая продалъ сукно только\r\nвъ концѣ втораго года , и потому долженъ взять на немъ барышъ и\r\nза текущій, и за прошлый годъ, — и это говорить не кто другой,, какъ\r\nРикардо.\r\nДѣйствительно , какъ мы увидимъ , производство сукна можетъ\r\nобойтись дороже , чѣмъ двухгодовое же производство хлѣба , но не\r\nпотому именно , чтобы сюда входила затрата капитала , который тре\r\nбуетъ прибыли , а по совершенно другимъ причинамъ . Напротивъ\r\nтого , если мы ограничимъ свои наблюденія спеціально предваритель\r\nвымъ трудомъ , или долей капитала , входящей въ данное производ\r\nство , то чѣмъ болѣе мы будемъ стараться отыскать тутъ какое либо\r\nоснование для того , чтобы включить барышъ или излишект труда въ\r\nстоимость производства , тѣмъ меньше мы найдемъ это основаніе . Ибо\r\n1 ) всякій барышъ, по самому смыслу своему , мыслимъ только какъ\r\nчасть продукта , а не часть производства продукта , овъ берется , стало\r\nбыть , изъ продукта и потому можетъ составлять предметъ распредѣ\r\nленія ; -въ настоящемъ же случаѣ мы разсматриваемъ только тѣ части ,\r\nкоторыя входятъ въ производство . Производство же вещи не потре\r\nбуетъ никакого дополнительнаго труда отъ того , что вы займете , ва\r\nпримѣръ , нужный матеріалъ на ея производство ; во 2) интересуясь\r\nсобственно количествомъ труда , затраченнымъ на производство дан\r\nнаго капитала , изчисляя собственно этотъ трудъ , вы изчислите толь\r\nко этотъ трудъ, а потому и не доищетесь никакого процентнаго уве\r\nмиченія въ этомъ трудѣ потому только , что это-трудъ предваритель\r\nный . Поэтому-то такой придатокъ и не можетъ входить въ наши раз\r\nсчеты предварительнаго труда , какъ предварительнаго труда .\r\nВсе это намъ станетъ еще понятнѣе , если мы вспомнимъ, что раз\r\nличie предварительнаго труда отъ текущаго , или , что тоже , труда\r\nотъ капитала , есть только методическое , т . е . условное , и что , въ\r\nсущности , между тѣмъ и другимъ вѣтъ настоящей разницы . Но ина\r\nче выйдеть , если, помня теперь эту однородность труда и капитала ,\r\nмы обратимся къ труду вообще и станемъ разыскивать, не увеличи\r\nвается ли количество труда вообще , нужнаго на данное производство ,\r\nотъ того , что , какъ въ приведенномъ нами выше примѣрѣ Рикардо ,\r\nрезультатъ труда отдаляется на болѣе или менѣе продолжительное\r\nвремя , смотря по тому, въ какомъ видѣ данное количество труда при\r\nмѣнится къ данному производству . Тутъ мы увидимъ, что трудъ моРУССКАЯ ИТЕРАТУРА . 155\r\nжезъ дѣйствительно какъ будто наростать процентно , но не потому,\r\nчтобы онъ былъ трудъ предварительный, а всякій трудъ — потому\r\nтолько , что трудъ этоть употребляется на дѣло въ теченіе болѣе дол\r\nгаго или короткаго срока.\r\nОчевидно , однако , что вмѣстѣ съ такимъ вопросом мы выхо\r\nдимъ уже изъ предѣловъ общихъ разсчетовъ количествъ труда , по\r\nглощаемыхъ даннымъ производствомъ , кончаемъ съ общими опредѣ\r\nленіями рабочей платы и прибыли и переходимъ къ тѣмъ причинамъ,\r\nкоторыя усложняютъ или облегчаютъ стоимость производства , вы\r\nражаемую въ трудѣ, иначе—опредѣляютъ успѣшность данныхъ суммъ\r\nтруда въ примѣвеніи ихъ къ дѣйствительному производству .\r\nВсякій пойметъ, что одно и то же количество труда , способное\r\nпроизвести одну вещь , можетъ быть недостаточно для производства\r\n1 / ооо части дpyгaго продукта , но мы говоримъ здѣсь не о тѣхъ техни\r\nческихъ причинахъ , затрудняющихъ успѣшность труда въ данномъ\r\nпроизводствѣ, которыя для каждaго производства свои . Эти также\r\nдолжны войти въ изученіе экономической науки , если она хочеть\r\nимѣть точные разсчеты стоимости данныхъ производствъ и сравни\r\nтельной успѣшности труда при тѣхъ или другихъ техническихъ прie\r\nмахъ . Но здѣсь мы имѣемъ въ виду лишь общая причины , опредѣ\r\nляющія успѣшность труда въ примѣненіи къ производствамъ вообще\r\nи , слѣдовательно , увеличивающая или уменьшающая количества тру\r\nда , требуемыя для производства . Къ такимъ - то причинамъ относятся :\r\n1 ) Указанное уже нами различie въ способахъ примѣненія труда\r\nкъ производству въ долгосрочной, раздробленной Формѣ , или въ сосре\r\nдоточенной или болѣе устроенной и скоротечной Формѣ. Иначе — влія\r\nнів на количество труда совокупности или сочетанія труда , или какъ\r\nговорится иначе кооперации.\r\n2) Рента .\r\nМы скажемъ сперва , по возможности кратко , о первомъ условии,\r\nо которомъ не упоминаетъ вовсе Рикардо и которое впервые вклю\r\nчается вами въ число элементовъ стоимости или цѣнности , и затѣмъ\r\nприступимъ уже прямо къ рентѣ .\r\nВозьмемъ какую либо вещь , примѣрно , земледѣльческую десяти -\r\nну ; для того , чтобы приготовить такую десятипу и засѣять ее хлѣ\r\nбомъ, требуется, положимъ , 30 рабочихъ дней . Понятно , что вы мо\r\nжете ее обработать различнымъ порядкомъ , можете поставить на нее\r\nсразу по 5 рабочихъ, которые ее вспашутъ и засѣютъ въ 4 дня , мо\r\nжете поставить одного работника , который кончитъ ту же работу\r\nтолько въ 20 дней . Казалось бы , обработка десятины потребуетъ оди\r\nнаковаго числа дней и въ томъ и въ другомъ случаѣ . Между тѣмъ на\r\nдѣлѣ - то выходитъ не совсѣмъ такъ, и если одинъ работникъ обра\r\nі156 COBPEMKUKUKI ,\r\nботаетъ десятину въ 20 дней , то нѣсколько работниковъ , работая\r\nсразу на одной десятинѣ , обработаютъ ее скорте , или , что еще по\r\nнатне, двадцать десятинъ обработаются скорѣе двадцатью работни -\r\nками , работающими совокупно , чѣмъ двадцатью работниками , изъ\r\nкоторыхъ каждый работаетъ на своей десятинѣ.\r\nВо первыхъ, лошадь , которой придется тащить олугъ, уставетъ\r\nгораздо скорѣе , если ей придется тянуть борозду за бороздой и исно\r\nлосить въ день около 1 % десятины , чѣмъ если эта работа раздѣлится\r\nна пять лошадей , и затѣмъ каждая изъ лошадей , сдѣлавъ только и\r\nчасть тяжелыхъ бороздъ первой вспашки , будетъ занята остальное\r\nвремя болѣе легкою работой , т . е . вторичной вспашкой или бороне\r\nніемъ . Во вторыхъ на работѣ первымъ порядкомъ истомится болѣе\r\nи работникъ вмѣстѣ съ лошадью. Въ третьихъ , работникъ , работаю\r\nщій одинъ , потратит гораздо болѣе времени на переходъ отъ одной\r\nработы къ другой , чѣмъ когда тутъ же въ полѣ находятся въ сборѣ\r\nи рабочая сила , и разнообразныя орудiя ; такъ, напримѣръ, если 12\r\nчеловѣкъ могутъ убрать десятину хлѣба въ 1 день , то одинъ человѣкъ\r\nне уберетъ ее въ 12 дней , если онъ въ одно и то же время долженъ\r\nбудетъ жать , вязать , складывать и возить снопы съ поля . Въ четвер\r\nтыхъ , работа совокупными силами скорѣе можетъ быть соображена\r\nсъ Физическими случайностями , съ техническими и естественными\r\nусловіями . Такъ , напримѣръ , готовая жатва въ 12 десятинъ уберется\r\n12 работниками въ 12 дней , но одинъ работникъ , если онъ даже рабо\r\nтаетъ столь же успѣшно , какъ и 12 , не успѣетъ вовсе убрать той же\r\nжатвы , ибо на это потребуется съ его стороны 12 Х 12 , т . е. 144\r\nдни , а за это время хлѣбъ пропадетъ въ полѣ .\r\nСказанных условия выходятъ еще ощутительнѣе въ нѣкоторыхъ\r\nдругихъ родахъ производства , которые становятся абсолютно невоз\r\nможны безъ совокупности силъ , въ производствахъ Фабричныхъ,\r\nдѣйствующихъ сложными орудіями. Они выражаютъ собственно\r\nФактъ , аналогической съ тѣмъ, который указалъ Смитъ и который\r\nзатвердили очень усердно позитивисты , но который, къ несчастью ,\r\nни Смитъ , ни позитивисты не поняли въ надлежащемъ видѣ. Смитъ\r\nначалъ своей трактатъ о богатствѣ народовъ съ указанія на раз\r\nдѣление труда, какъ на законъ успѣшности труда ; въ этомъ видѣ .\r\nстали повторять этотъ законъ и посаѣдующіе экономисты , не допол\r\nнивъ ничѣмъ указанія Смита . Самые значительные успѣхи въ произ\r\nводительности , говоритъ Смитъ, были сдѣланы , благодаря раздѣле\r\nнію труда . И легче всего понять вліяніе раздѣленія труда на произ\r\nводство , наблюдая это раздѣленіе на самомъ мѣстѣ его примѣненія,\r\nт . е . на Фабрикахъ ; за тѣмъ Смитъ приводитъ въ примѣръ игольную\r\nмануфактуру, на которой , при раздѣленіи труда , 10 рабочихъ выраРУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 157\r\nбатываютъ ежедневно 48,000 иголь, тогда какъ, работая по одиноч\r\nкѣ , одинъ работникъ не сдѣламъ бы въ день и 20 иголокъ. Между\r\nтѣмъ Фактъ успѣшности труда , понятый въ настоящемъ примѣрѣ\r\nтолько со стороны одного раздѣленія труда , представляется понятьмъ\r\nвесьма не полно и грубо. Дальнѣйшія наблюденіястала показывать,\r\nда можно было и такъ сообразить, что специализированный трудъ\r\nвредно дѣйствуетъ на симы рабочаго съ двухъ сторонъ, что онъ 1 )\r\nскорђе утомляетъ рабочаго , 2) быстрѣе истощаетъ вообще его силы.\r\nИзъ этихъ двухъ обстоятельствъ первое не можетъ , кажется , не\r\nвыразиться на усrѣшности самаго производства . Ибо очевидное дѣло ,\r\nчто работникъ, работаюццій черезъ силу , усталый, не можетъ рабо\r\nтать столь же успѣшно , какъ работникъ бодрый . Но на это не обра\r\nщали никакого вниманія , видѣли только то, что работа выигрываетъ\r\nоть раздѣленiя и твердили это съ плеча . Между тѣмъ, въ виду неу -\r\nдобствъ, къ которымъ приводилъ, слѣпо принятый на вѣру , законъ\r\nраздѣленія труда , естественно было спросить , въ одномъ ли раздѣле\r\nніи заключается причина успѣшности труда , указанная Смитомъ, и\r\nне была ли причина этой успѣшности труда заключена въ болѣе ши\r\nрокомъ условии , куда раздѣленіс труда входило только какъ одинъ\r\nизъ частныхъ элементовъ, въ условии сочетанія труда?\r\nЭто нослѣднее условіе представляеть уже законъ усрѣшности\r\nтруда въ вѣсколько другой Формѣ. Сюда входить , конечно, вѣ из\r\nвѣстной степени и раздѣленіе труда , ибо при этомъ предполагаютъ,\r\nчто трудъ раздѣляется на нѣсколько частей , на нѣсколько отдѣль\r\nныхъ отправленій , которыя въ одно и то же время исполняются раз\r\nмичными руками. Но раздѣленіе принимается не въ томъ видѣ , какъ\r\nпонимаютъ его позитивисты , т . е . не такъ чтобы работникъ , прока\r\nмывающій игольныя уши или запрягающій лошадей , — такъ таки всю\r\nжизнь ничего и не зналъ , кромѣ этого дѣла .\r\nПредполагается, напротивъ , какъ мы видѣли , что работникъ ус\r\nтавшій квадъ нѣсколькими трудными бороздами первой вспашки , мо\r\nжетъ переходить къ болѣе легкой работѣ, словомъ, работа , будучи\r\nраздѣлена, можетъ разнообразиться .\r\nСамый сильный аргументъ защитниковъ принципа раздѣленія\r\nтруда заключается въ томъ, что работникъ , употребившій 40 лѣтъ\r\nжизни на какое либо спеціальное занятие , въ родѣ прокалываніл иго\r\nлочныхъ ушей , исполняетъ это дѣло съ невыразимою быстротой. Но\r\nвикто не провѣрилъ, какая разница существуетъ въ искусствѣ двухъ\r\nработниковъ, изъ которыхъ одинъ употребилъ, положимъ , на одно\r\nотправленіе 40 лѣтъ, другой — одинъ, два года или даже нѣсколько\r\nмѣсяцевъ. Косецъ, напримѣръ, который косигъ 20 лѣть, конечно ,\r\nкосить очень хорошо , но на сколько хуже его косигъ косецъ, кото158 соВРЕМЕННикъ ,\r\nрый коситъ всего два-три лѣта? Кажется, въ суммѣ, и тотъ, и дру\r\nгой должны косить одинаково хорошо ; по крайней мѣрѣ первый не\r\nнакоситъ въ то же время въ 40 или даже въ 20 разъ болѣе сѣна,\r\nчѣмъ второй . Это показываетъ , что степень быстроты и ловкости въ\r\nкаждомъ дѣдѣ иметъ свой предѣлъ, и этотъ предѣлъ достигается\r\nработникомъ въ общемъ счетѣ не десятками лѣтъ , а гораздо быстрѣе.\r\nСтало быть , для нужнаго искусства не требуется вовсе той спеціалн\r\nзація труда , которую понимаютъ экономисты подъ раздѣленіемъ тру\r\nда , а требуется только извѣстнаго навыка къ данной работѣ , и этому\r\nнавыку не помѣшаетъ вовсе то , что работникъ вмѣсто одного дѣда\r\nбудетъ знать нѣсколько. Затъмъ остается узнать еще , на сколько вы\r\nиграетъ сама работа от того , что работникъ не будетъ утомляться\r\nчерезъ силу однимъ и тѣмъ же трудомъ, а будетъ переходить огъ\r\nодного занятія къ другому , и потому будетъ работать бодрѣе ?\r\nВторое преимущество , указываемое защитниками системы раздѣ\r\nленія труда , заключается въ томъ , что , при этомъ раздѣленіи , не\r\nтра гится времени на переходъ отъ одного занятія къ другому. Но\r\nтугъ слѣдуеть спросить , о какой тратѣ времени говорятъ экономи\r\nсты ; о той ли , которая трагится при переходѣ отъ одного отправле -\r\nнія къ другому въ самой работѣ , или о той , которая тратится на роз\r\nдыхъ? О первой не можетъ быть, видимо , рѣчи и при простомъ соче\r\nтании труда , ибо , пока длится начатая работа , до первaго роздыха , до\r\nтѣхъ поръ , в большинствь случаевъ , и не требуется вовсе , чтобы\r\nрабочие мѣнялись своими работами ; но и тутъ даже мы видимъ и те\r\nперь весьма часто , что во время самаго хода работы , одинъ спеціа\r\nлисть смѣняетъ другаго безъ видимаго ущерба дѣау ; что же касается\r\nдо обмѣна рабочихъ во время интерваловъ или роздыховъ , то тутъ\r\nкаждый рабочій становится на свое мѣсто съизнова , и потому, ста\r\nли на это мѣсто А или Б , отъ этого разницы во времени не\r\nпроизойдетъ нисколько . Конечно , если работнику Б , для того , чтобы\r\nстать на мѣсто работника А , нужно пройти 10 верстъ , то обмѣнъ ра\r\nботой будетъ уже весьма затруднителенъ, но для устраненія такого\r\nобстоятельства вѣдь ничего не требуется , кромѣ извѣстнаго сосредо\r\nточенія мастерскихъ , которое также поможетъ выигрышу времени ,\r\nкакъ и сосредоточенію труда .\r\nКакъ бы то ни было , а изложенныя данныя показываютъ , что\r\nуспѣшность работы выигрываетъ отъ сочеганія труда . Адамъ Смитъ\r\nпоказатъ намъ, на сколько она выигрываетъ отъ простаго раздвленія\r\nтруда ; слѣдуетъ думать, и время покажетъ, по всей вѣроятности , что\r\nэта усиѣшность должна быть еще значительнѣе, когда устранятся тѣ\r\nнеудобства, которыя заключаются, въ раздѣленів - труда . За тѣмъ\r\nинтересно было бы , конечно , знать мѣру, такого выигрыша успѣ\r\nнетъ\r\n.РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА , 159\r\nшности труда отъ его сочетанія , вывести какой либо общій за\r\nковъ, по которому растетъ успѣшность труда отъ его сочетанія . Это,\r\nпо всей вѣроятности , и будетъ сдѣлано со временемъ, но до сихъ\r\nпоръ. опять таки наука ничего не сдѣлала для этого . Практика при\r\nмѣнила одно раздѣленіе труда , и то преимущественно къ мавуФак\r\nтурному производству , благодаря введенію машинъ . Въ отношенін къ\r\nземледѣльческому труду, хозяйства въ большомъ размѣрѣ далеко не\r\nвъ той степени развились на мѣстѣ прожнихъ единичныхъ хозяйство,\r\nкакъ въ быту мануфактурномъ. Сочетаніе же различныхъ произ -\r\nводствъ , и , въ особенности , сочетаніе земледѣльческаго производства\r\nсъ мануфактурнымъ почти неизвѣдано вовсе , и примѣровъ работни\r\nковъ , занятыхъ земледѣльческимъ трудомъ тѣтомъ и имѣющихъ\r\nводъ рукой , въ зимнее время , готовый мануфактурный трудъ , почти\r\nне представляетъ экономическая практика .\r\nМануфактурная жизнь сосредоточена , большей частію , въ своихъ\r\nцентрахъ, отъ которыхъ удалена жизнь земледѣльческая. Такимъ\r\nобразомъ, между мануфактурнымъ трудомъ и земледѣльче : кимъ су\r\nществуеть Формальное раздѣленіе , и работникъ , который хочетъ ис\r\nкать труда въ зимнее время , долженъ идти часто за сотни и тысячи\r\nверстъ . Въ густо же населенныхъ странахъ самый переходъ отъ зем\r\nледѣльческаго къ мануфактурному труду составляе гъ рѣдкость, каж\r\nдое производство имѣетъ свой замкнутый классъ работниковъ.\r\nНе далѣе практики ушла и теорія. ВакФильдъ, въ своихъ примѣ\r\nчаніяхъ къ Смиту, первый замѣтилъ, по поводу похвалъ раздѣленію\r\nтруда , что тутъ , къ крайнему вреду науки , экономисты принимали\r\nчасть за цѣлое, что выгодами , приписываемыми раздѣленію труда ,\r\nпроизводство обязано собственно болѣе широкому принципу , кото\r\nрый, виѣстѣ съ тѣмъ , обнимаетъ и раздѣленіе труда , это коопе\r\nраціи .\r\nЗа тѣмъ ВакФильдъ различаетъ два ро да коорпераціи : 1 ) простую,\r\nкогда нѣсколько работниковъ участвуютъ въ одном и тому же про\r\nизводствѣ, и 2) сложную, когда вѣсколько производствъ соединяются\r\nвмѣстѣ .\r\n« Преимущество простой кооперацій доказывается для ВакФильда\r\nнаглядно примѣромъ двухъ собакъ , которыя , дѣйствуя вмѣстѣ, затра\r\nвятъ болѣе зайцевъ, чѣмъ четыре собаки , дѣйствующая порознь . Точно\r\nтакже и въ большей части человѣческихъ производствъ четыре чело\r\nвѣка, дѣйствующіе вмѣстѣ , сдѣлаютъ болѣе , чѣмъ тѣ же четыре чело\r\nвѣка ,, взятые вчетверо , т . е . 16 человѣкъ, если они работаютъ по\r\nрознь. Есть, наконецъ, производства , которыя были бы абсолютно не\r\nвозможны для розничной работы и которыя становятся весьма легки,\r\nпри работѣ съобща . Польза этого рода кооперацій постигается боль\r\n5160 СОВРЕМЕННикъ .\r\nшею частію рабочихъ; но нельзя сказать , чтобы они также понимали\r\nпользу сложной кооперацій . Причина тому заключается въ томъ , что\r\nпольза простой коопераціи совершенно наглядна для рабочаго. Под\r\nнимая вмѣстѣ какую либо тяжесть , рабочіе очень хорошо видятъ, на\r\nсколько они помогаюғъ другъ другу . Для того же , чтобы понять по\r\nмощь , которую приноситъ одно производство другому , требуется бо\r\nмѣе умственнаго соображенія » . Дѣйствительно , соображеніе тутъ ока\r\nзывается до того затруднительно, что самт ВакФильдъ и остальные\r\nэкономисты понимаютъ подъ сложной коопераціей только ту Форму ,\r\nвъ которой раздѣленныя между собой производства связываются меж\r\nду собой торговлей .\r\nПри такомъ состоянии практики и науки мы не можемъ опредѣ\r\nлить съ достовѣрностію ту степень успѣшности , которую можетъ\r\nпріобрѣсти трудь при системѣ сочетанія . Все , что мы можемъ — это\r\nуказать нѣкоторыя общая основанія , по которымъ возрастаетъ успѣш\r\nность труда отъ измѣненія въ Формахъ его приложенія . Такъ , мы\r\nможемъ принять за общее правило , что чѣмъ болѣе производство пе\r\nреходить огъ уединенной къ совокупной Формѣ , тѣмъ болѣе сокра\r\nщается процентъ труда , имъ требуемый. Отсюда, взявъ за единицу\r\nсравненія уединенный трудъ , примѣненный къ данному производству ,\r\nмы можемъ вывести слѣдующія положення :\r\n1 ) Чѣмъ большую совокупность труда допускаетъ производство по\r\nсамымъ своимъ техническимъ условіямъ , тѣмъ большій процентъ\r\nтруда выигрываетъ производство сравнительно съ уединеннымъ по\r\nрядкомъ производства . Такъ , напримѣръ , машинное производство до\r\nпускаеть большее сосредоточеніе рукъ , болѣе обширную и многочи\r\nсленную хозяйственную организацiю, чѣмъ ручное или производство\r\nпростыми орудіями , въ немъ трудъ и сдѣламъ болѣе успѣховъ\r\nсравнительно съ первобытнымъ своимъ состояніемъ въ средѣ земле\r\nдѣльческой .\r\n2) Чѣмъ менѣе отдаляется техническими условіями результатъ\r\nсамаго производства , тѣмъ большую совокупность труда допускает\r\nэто производство , а потому тѣмъ болѣе выигрывается при этомъ\r\nтруда ; такъ , напримѣръ , тоже земледѣльческое , винокуренное\r\nили пивное , производства ограничены въ своемъ процессѣ и ре\r\nзультатѣ извѣстными естественными сроками , нужными для совер\r\nшенія соотвѣтствующихъ химическихъ процессовь , которыхъ не въ\r\nсилахъ устранить или преодолѣть трудъ , и потому въ этихъ произ\r\nводствахъ отъ сосредоточенія труда выигрывается , естественно , и\r\nменьшій процентъ труда , чѣмъ , напримѣръ, въ производствѣ сапож\r\nномъ, которое не ограничено въ своей быстротѣ никакими , не зави\r\nсящими отъ труда , процессами , иРУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 161\r\n-\r\n3) Чѣмъ болѣе сосредоточиваются и сочетаются между собой раз\r\nличныя производства , тѣмъ болѣе совокупную связь между собой\r\nтруда они представляютъ, а потому съ этой стороны наибольшее об\r\nлегченіе труда представляется при группировкѣ различныхъ произ\r\nводствъ въ однихъ центрахъ.\r\nЭти условия могутъ служить основаніями или точками опоры для\r\nопредѣленія степени успѣшности труда, на сколько она зависитъ отъ\r\nсочетанія труда . Въ частности , степень усаѣшности каждaго отдѣль\r\nнаго производства , которая можетъ быть достигнута отъ сочетанія\r\nтруда , опредѣляется на основаніи двухъ первыхъ условій ; общая\r\nуспѣшность всѣхъ производствъ совокупно — на основаніи послѣд\r\nнаго .\r\nИмѣя въ виду эти условия, мы можемъ , сравнивая между собою\r\nсуществующее нынѣ сочетаніе труда въ данномъ производствѣ съ\r\nтѣмъ сочетаніемъ труда , которое допускаетъ данное производство , на\r\nосновании приведенныхъ правилъ , опредѣлить, на сколько тратится\r\nвъ настоящее время лишняго труда отъ недостаточнaго сочетанія\r\nтруда . Затѣмъ читатель, можетъ быть , хочетъ знать самую пропорцію, въ которой сберегается трудъ отъ его сочетанія . Пропорція эта\r\nможетъ быть опредѣлена только на основании опыта , но и въ этомь\r\nотношеніи наука не представляетъ никакихъ точныхъ изслѣдованій .\r\nМы едва знаемъ нѣсколько случайныхъ примѣровъ, приводимыхъ\r\nэкономистами въ доказательство успѣховъ производства отъ раздѣле\r\nнія труда . Серьезной пользы изъ этихъ примѣровъ мы извлечь не\r\nможемъ, а можемъ развѣ только сослаться на вихъ въ совершенно\r\nусловномъ смыслѣ. Все , что мы можемъ сказать , — что наиболь\r\nшая пропорція успѣшности труда отъ его сочетанія должна оказаться\r\nвъ тѣхъ производствахъ , коихъ техническая сторона не зависитъ\r\nотъ естественныхъ условій , замедляющихъ результатъ производства .\r\nКъ такому роду производствъ относится примѣръ , приведенный Сми\r\nтомъ. Если мы примемъ приведеннныя Смитомъ данныя за основаніе ,\r\nто усвѣшность труда отъ совокупности по игольному производству\r\nдолжна выразиться въ слѣдующемъ видѣ : 1 человѣкъ не произведетъ\r\nвъ день , говоритъ Смитъ, болѣе 20 иголъ ; 10 человѣкъ , работая вмѣ\r\nстѣ , производятъ 48,000 иголокъ ; стало быть , каждый производить\r\n4,800 иголокъ; итакъ успѣшность совокупнаго труда относится къ\r\nусаѣшности розничнаго , какъ 4,800 : 20 , или 480 къ 2 или 240 : 1 .\r\nНо въ этомъ видѣ пропорція эта была бы еще неточна , если бы даже\r\nданных Смита могли быть приняты за нормальныя.\r\nСлѣдовало бы еще разсчитать разницу капитала въ машинахъ и\r\nорудіяхъ при розничномъ и совокупномъ производствѣ, и затѣмъ\r\nввести эту разницу въ разсчетъ пропорцій . Но мы приводимъ настоя\r\n+\r\nэто :\r\n1162 СөВРЕминникъ ,\r\nщій разсчетъ не какъ примѣръ дѣйствительнаго разсчета , а только\r\nкакъ образецъ примѣрнаго разсчета, посредствомъ котораго могла\r\nбы быть опредѣлена крайняя степень успѣшности труда отъ его со\r\nчетанія въ самомъ податливомъ , въ этомъ отношении , производствѣ..\r\nЗатѣмъ пропорція эта должна была бы только понижаться каждый\r\nразъ , какъ производство стало бы усложняться какими либо обстоя\r\nтельствами , отдаляющими результатъ производства и независящими\r\nотъ труда .\r\nИзъ сказаннаго понятно , что всякій шагъ , вслѣдствіе ми техниче\r\nскихъ , или общественныхъ усовершенствованій , къ сочетанію труда\r\nпроизводилъ бы измѣненія въ пропорціяхъ усвѣшности между роз\r\nничнымъ и совокупнымъ трудомъ , а потому опредѣленіе степени\r\nусuѣшности , которая можетъ быть придава труду , весьма важно для\r\nопредѣленія возможно- меньшей или желательной стоимости производ\r\nства данной вещи . Но разсчетъ возможно-наименьшей ипотетической\r\nцѣнности вещи , при данныхъ техническихъ условіяхъ ел производ\r\nства и данномъ устройствѣ или степени сочетавія труда , опредѣляет\r\nся помимо разсчета тѣхъ сбереженій въ трудѣ , которыя могли бы\r\nбыть слѣланы посредствомъ лучшаго сочетанія труда при усовершен\r\nствованіяхъ въ техникѣ .\r\nПоэтому , если мы станемъ разсчитывать стоимость производства\r\nвещи , при данныхъ условіяхъ производства , то сочетание труда , суще\r\nствуя въ различной степени въ большей части производствъ, и въ на\r\nстоящее время , неизбѣжно войдетъ въ разсчетъ стоимости даннаго.\r\nпроизводства , какъ одинъ изъ элементовъ , опредѣляющихъ количе\r\nство труда , требуемаго даннымъ производствомъ . Мы , поэтому , и\r\nдолжны были указать на сочетаніе труда , какъ на одинъ изъ элемен\r\nтовъ , неизбѣжно участвующихъ въ опредѣленіи цѣнности .\r\nЭлементь этотъ , какъ мы видѣли , довольно благотворный, т. е .\r\nсберегающій количество труда . Затѣмъ мы приходимъ прямо къ дру :\r\nгому элементу , не столь выгодному и , наоборотъ, усложняющему\r\nстоимость производства , или ипотетическую цѣнность , элементу,\r\nдля разъясненія настоящаго смысла котораго мы и должны были за\r\nставить читателя прочесть столько вводныхъ и вступительныхъ стра- .\r\nницъ, т . е . къ рентѣ .\r\nНо не смотря на всѣ , изложенныя нами до сихъ поръ , объясненія,\r\nтотъ смыслъ, который мы придаемъ рентѣ , едва ли еще угадывается\r\nсколько нибудь ясно читателемъ даже въ самыхъ общихъ чертахъ;\r\nа потому, прежде чѣмъ идти далѣе , пояснимъ сказанное примѣромъ,\r\nи для этого заключимъ предыдущій обзоръ элементовъ цѣнности раз\r\nсчетомъ стоимости какого либо производства , оставляя въ сторонѣ .\r\nпока ренту , какъ элементъ цѣнности . Можетъ быть , такой разсчегъ\r\n.РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 163\r\n-\r\n-\r\nеще ближе подведет насъ къ рентѣ и поможетъ предрѣшить ея на\r\nстоящее научное значеніе .\r\nДля примѣра возьмемъ хоть наше земледѣльческое производство ,\r\nи попробуемъ разсчитать , какое количество труда посвяццается у насъ\r\nежегодно на это производство , какое количество десятинъ обработы\r\nвается и какое можетъ обработываться , при извѣстныхъ данныхъ ,\r\nсуществующихъ въ настоящее время , условіяхъ земледѣльческаго\r\nпроизводства .\r\nДля этого намъ слѣдуетъ , прежде всего , условиться въ той мѣрѣ\r\nуспѣшности земледѣльческаго труда , когорую мы примемъ за основа\r\nніе нашихъ разсчетовъ . — Мы видѣли выше , что Ад . Смитъ опредѣ\r\nлялъ мѣру успѣшности игольнаго производства чисто эмпирически ;—\r\n10 работниковъ производили , по его показанію , 48,000 иголокъ въ\r\nдень ; —-стало быть , принявъ день за рабочую единицу , одинъ работ\r\nникъ производилъ 480 иголокъ , или одинъ рабочій день равнялся ,\r\nпо этому разсчету, 480 иголкамъ. — Такую- то, примѣрно , мѣру долж\r\nны отыскать и мы для земледѣльческаго труда . Мѣру эту мы можемъ ,\r\nопредѣлить только эмпирически . Но земледѣльческое производство\r\nне то , что игольное : эмпирическая обработка земли весьма различна\r\nпо своей стоимости въ трудѣ , смотря по мѣстностямъ. Забудемъ,\r\nОднако , пока объ этомъ различіи , и не будемъ входить въ разборъ\r\nпричинъ этого различія , и возьмемъ за норму стоимости обработки\r\nземли одну изъ ряда существующих нормъ , но только такую норму ,\r\nкоторая была бы довольно высока . Эго намъ нужно для того , чтобы\r\nраспространивъ эту норму на все земледѣльческое производство , мы\r\nне могли бы ошибиться относительно наибольшего количества рукъ ,\r\nкоторое можетъ отнять у насъ земледѣльческое производство изъ об\r\nщаго итога трудовой силы .\r\nПримемъ за норму стоимости обработки десятины , какъ она обхо\r\nдится приблизительно въ сѣверной полосѣ России , и опредѣлимъ по\r\nэтому стоимость обработки трехъ родовъ десятины : озимой , яровой\r\nи сѣнокосвой .\r\nПолагаемъ І для озимой десяткны :\r\n1. а ) Пашню сохой 21/4 дня\r\nб) Бороненіе . 1\r\nТо с другое , повторенное три раза для озимой\r\nдесятины всего . 109/2\r\n2. У добренie:\r\nа ) Накапываніе и накладываніе на воза\r\n1350 пудъ на дес . или 135 возовъ . 3\r\nб) Разбивка на воза на десятины 3\r\n.\r\n.\r\nк\r\n.\r\n|\r\nпо\r\n.\r\nII\r\n.164 СОВРЕМЕННикъ .\r\n.\r\n.\r\n.\r\n.\r\n.\r\n-\r\n.\r\n!\r\nв ) Возка\r\n10\r\nBcero . 16 дней (1 ) .\r\n3. Посъвъ 14 дня\r\n4. Уборка хѣба:\r\nа ) Жнитво озимой и кошеніе яровой 10\r\nбв)) Вывозка Молотьбаи. кладка стоговъ . 121 ' /\r\nВсего . 50 дней .\r\nII . Для яровой десятины :\r\n1. а ) Паханіе и бороненіе 7 дней\r\nб ) У катываніе . %\r\n2. Посъвъ . 74 дней .\r\n14 дня\r\n3. Кошеніе и вязаніе сноповъ . 5 /\r\n4. Вывозка . 1 '/?\r\n5. Молотьба 12\r\nВсего . 26 ° 4 дней.\r\nІІІ . Для сѣнокосинов :\r\n1. кошеніе . 3 ' , дня\r\n2. Уборка 3\r\nВсего . 6 дней.\r\nяровой И такъ въ ,265 норма /, и сѣнокосной обработки десятины въ 6 '/, дней озимой . выходитъ у насъ 50 * 4.\r\nВзявъ за основаніе эти нормы и отбрасывая, для краткости , дро\r\nби , посмотрим , сколько должна поглотить труда , на этомъ основа\r\nвіи , обработка пахатныхъ и сѣнокосныхъ земель , которыя занима\r\nють наше земледѣльческое производство . Къ сожалѣнію , мы должны\r\nзамѣтить, что точныхъ свѣдѣній относительно этого\r\nмель по угодьямъ мы не имѣемъ .\r\nСамыя достовѣрныя свѣдѣнія, которыя имѣются , показываютъ\r\nлишь общие итоги земель , находящаяся въ распоряжении отдѣльныхъ\r\nсословiй и учреждений , а именно :\r\nУ крестьянъ:\r\nПомѣщичьихъ .. 35,779,014\r\nГосударственныхъ, казенной земли\r\n. -\r\n7\r\nколичества - зе\r\n. .\r\n58,007,549\r\nСобственной . 2,003,674\r\n( ) Замѣтимъ : въ этой степени удобреніе встрѣчается довольно рѣдко , и по\r\nтому удобреніе далеко не занимаетъ , въ особенности въ крестьянскихъ хозяй\r\nствахъ , 16 дней .РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 165\r\n.\r\nУдѣльныхъ . 3,565,844\r\nИностранныхъ поселенцевъ. 1,915,060\r\nКрестьянъ бывшихъ южныхъ поселеній . 2,324,163\r\nУ помѣщиковъ. 31,839,547 (* )\r\nУ казны 5,661,453\r\n141,096,304\r\nВъ это число не вошло количество земель , находящееся въ ру\r\nкахъ удѣла, но если даже разсчитать это количество на томъ же осно\r\nваніи , какъ здѣсь принято количество земли , обработываемой изъ\r\nпомѣщичьихъ земель, т. е . опредѣлить земли удѣла въ количествѣ,\r\nравномъ землямъ на дѣла , то , прибавивъ къ означенной суммѣ еще\r\n3,500.000 , получимъ въ итогѣ 144,596,304 пахатной и сынокосной\r\nземли , за вычетомъ мѣса.\r\nТенгоборскій показамъ обработываемую земледѣльческую площадь\r\nРоссіи-въ 85,000,000 дес . пахатной земли и 100,000,000 сѣнокоса;\r\nвсего , стало быть , 185,000,000 дес. —Все это показываетъ , что пока -\r\nзанія Тенгоборскаго были преувеличены , и дѣйствительная обрабо\r\nтываемая площадь Россіи значительно менѣе 185,000,000 дес . Тѣмъ\r\nне мен же мы согласимся даже принять за основаніе разчета площадь\r\nвъ 185,000,090 , и тогда для 85,000,000 дес . пахатныхъ земель и\r\n100,000,000 дес . сѣнокоса потребуется слѣдующее число рабочихъ\r\nдней в году и по слѣдующему разсчету .\r\nВъ составѣ 85,000,000 десятинъ пахатныхъ должно находиться ,\r\nпо трехпольной системѣ, /, земель озимыхъ , 1/5 яровыхъ и 5 подъ\r\nпаромъ , т . е . приблизительно въ каждомъ полѣ должно полагать круг\r\nлымъ счетомъ около 28,300,000 дес . Изь нихъ подлежатъ ежегодной\r\nобработкѣ только десятины озимыя и яровыя, и потому , отбрасывая\r\nдесятивы паровыя и разсчитавъ стоимость обработки двухъ родовъ\r\nпахатныхъ десятинъ , получимъ въ суммѣ ежегодную стоимость обра\r\nботки пахатныхъ земель .\r\nВзявъ за основаніе теперь выведенныя выше нормы стоимости\r\nобработки озимой десятины въ 50 дней и яровой въ 27 , въ отдѣль\r\nности получимъ слѣдующіе выводы :\r\n1 ) Для озимыхъ десятинъ : если стоимость обработки 1 озимой\r\nдесятины равна 50 днямъ , то стоимость обработки 28,300,000 дес .\r\nбудетъ равна 28,300,000 Х 50 = 1415,000,000 днямъ ;\r\n2) для яровой десятины ; если стоимость обработки 1 десятины\r\nравна 27 днямъ , то стоимость обработки 28,300,000 равна 28,300,000\r\nХ27 = 764,100,000;\r\n3\r\n* Кромѣ того у помѣщиковъ числится 37,381,347 дес . земли неудобной , пусто\r\nпорожьей или подъ мѣсомъ , которая не входитъ въ этотъ разсчетъ.166 соВРЕМЕЙНикъ .\r\n.\r\n150\r\n2\r\nи 3 ) для 100,000,000 лес . сѣнокоса : принимая стоимость обра\r\nбогки 1 дес , въ 7 дней. 100,000,000 дес . обойдутся въ 100,000,000\r\nX7 = 700,000,000 дней .\r\nИтакъ , озимая пашня займетъ всего . 1,415,000,000 дней\r\nЯровая 764,000,000\r\nи сѣнокосы 700,000.000\r\nВсего . 2,179,000,000 дней . \"\r\nДля того , чтобы узнать теперь , сколько означенное число рабо\r\nчихъ дней потребуетъ рабочихъ рукъ , слѣдуетъ раздѣлить его на\r\nчисло рабочих дней , которые можетъ поставить въ течении года каж\r\nдый работникъ. Полагая , за вычетомъ праздниковъ, 300 рабочихъ\r\nдвей въ году и срокъ земледѣльческой работы въ теченій шести\r\nлѣтнихъ мѣсяцевъ, получимъ для земледѣльческаго труда 150 дней ,\r\nкоторые можетъ поставить каждый земледѣльческой работникъ. 1 и\r\nтакъ раздѣливъ вышеприведенный итогъ на 150 дней , получимъ:\r\n2.179,000,000=14,526,666 .\r\nИ такъ, нынѣ обработываемая площадь Россіи или , что тоже , все\r\nколичество хлеба и травъ, производимос ежегодно въ Россіи , должно\r\nпоглотить всего 14 /, миллионовъ рукъ въ течении полугода , оставляя\r\nна прочія производства 1 ) полугодовой зимній трудъ означенныхъ\r\n14:/, миллионовъ и 2 ) годовөй трудъ остальнаго населенія .\r\nРасчитаемъ теперь , изъ любопытства , дѣйствительное число зем\r\nмедѣльческихъ работниковъ и посмотримъ, на сколько оно близко къ\r\nтолько -что выведенному :\r\nБывшихъ помѣщичьихъ крестьянъ 9.795,163\r\nГосударственныхъ. 8.531,346\r\nИностранныхъ поселенцевъ. 174,895\r\nКрестьянъ бывоих , южныхъ поселеній , 291,195\r\nУ дѣльныхъ . 831,334\r\nBcero . 19,623,943 д . м . п .\r\nУдвоивая это число , получимъ приблизительно 39.247,886 или\r\nоколо 40 мил . душъ мужскаго и женскаго пола .\r\nЕсли изъ этого числа мы примемъ только 30 мил . работниковъ и\r\nотдѣлимъ 10 мил . , т . е . 1 , на стариковъ и дѣтей, то въ результатѣ\r\nокажется все-таки , что въ дѣйствительности земледѣльческое про\r\nизводство поглощаетъ слишкомъ вдвое то количество рукъ , котораго\r\nтребуетъ обработываемая земледѣльческая площадь при разсчетѣ это\r\nго количества рукъ по весьма тяжкимъ нормамъ трехпольнаго сѣвер\r\nнаго хозяйства . Да и тутъ еще слѣдуетъ вспомнить , что 14 мил . рукъ\r\nпотребовалось у насъ для обработки площади въ 185 мил . десятинъ ,\r\nпоказанной Тенгоборскимъ, тогда какъ въ дѣйствительности эта пло\r\n.\r\n.\r\n.\r\n.РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 167\r\n.\r\n.\r\n.\r\n. . .\r\n.\r\n.\r\n.\r\n. .\r\nщадь едва ли достигаетъ 140 мил . десятинъ. И такъ , занятыя земле\r\nдѣліемъ руки могли бы обработать , во всякомъ случаѣ, при самыхъ\r\nтяжкихъ нормахъ обработки , двойное пространство земель и луговъ\r\nпротивъ нынѣ обработываемаго .\r\nЕсли мы примемъ затѣмъ , по Кольбу , общее мужское\r\nнаселеніе европейской России въ 30,000,000 и вычтемъ от\r\nсюда дворянъ и чиновниковъ 445,411\r\nдуховенства 290,443\r\nпочетныхъ гражданъ и купцовъ . 215,225\r\nвоенныхъ сословій 2,213,531\r\nгорнозаводскихъ крестьянъ и крестьянъ разныхъ вѣ\r\nдомствъ . 390,640\r\nинородцевъ , иностранныхъ подданныхъ прочихъ раз\r\nрядовъ . 424,613\r\nВсего . 3,989,563\r\nили , круглымъ счетомъ , 4,000,000 , поглощаемые особыми заня\r\nтіями , акъ земледѣльческой трудовой силѣ присоединимъ около\r\n2,000,000 мѣщанъ и городскихъ сословій , то остающаяся трудовая\r\nсила будетъ слѣдующая:\r\n1 ) 2,000,000 мѣцанъ мужскаго пола , помноженные на два для\r\nопредѣленія общаго числа мужчинъ и женщинъ, дадутъ 4,000,000 ,\r\nизъ коихъ , отбросивъ 1/4 на долю стариковъ и дѣтей получимъ :\r\n3,000,000 взрослыхъ работниковъ.\r\n2) Крестьянъ :\r\n30,000,000 взрослыхъ работниковъ .\r\nВсего 33,000,000\r\nПомножая это число на число рабочих дней въ году , т . е . на\r\n300 , получимъ для мануфактурнаго и земледѣльческаго труда всего\r\n9,900,000,000 рабочихъ дней ; изъ этого числа земледѣліе требуетъ,\r\nпо настоящему, как мы знаемъ уже , всего 2,179,000,000; въ ос\r\nтаткѣ , стало быть , остается 7,721,000,000 рабочихъ дней , что со\r\nставитъ , при раздѣленіи ихъ на300 рабочихъ дней въ году 25,736,666\r\nрабочихъ рукъ въ течені круглаго года . Изъ нихъ , по показанію\r\nТенгоборскаго, ремесла и промышленность должны занять 6 / , мил .\r\nрукь; куда же дѣваются остающаяся затѣмъ свободными 19,000,000\r\nили почти / рукъ?\r\nНо вѣдь признать это значитъ тоже , что признать, что страна\r\nпроизводитъ только у того продукта , который могла бы произво\r\nдить, по количеству рабочей силы , что она продовольствуется въ три\r\nраза слабѣе , чѣмъ могла бы продовольствоваться.\r\nМы не настаиваемъ, чтобы это было именно на /s, такъ какъ\r\nТ. СІV . Отд . І.\r\nР >>\r\n3\r\n12168 СОВРЕМЕННИК ,\r\nнашъ разсчетъ былъ чисто примѣрный, но что разность все - таки\r\nесть , и даже довольно чувствительная , 9 го намъ кажется болѣе , чѣмъ\r\nвѣроятнымъ, тѣмъ болѣе вѣроятнымъ, что во всемъ нашемъ раз\r\nсчетѣ мы допустили одну существенную ошибку . Мы разсчитали\r\nстоимость земледѣльческаго производства по одной , и притомъ тяже\r\nлой , нормѣ сѣвернаго хозяйства . Между тѣмъ несомнѣнно, что въ\r\nсоставъ земель обработываемыхъ входять земли различныя и по си\r\nстемамъ обработки и по составу почвы . Вспомнимъ только , что въ\r\nсоставъ площади европейской России входить полоса чермозема въ\r\n90,000,000 дес . , идущая по направленію отъ Урала къ Карпатскимъ\r\nгорамъ , что важная статья удобренія , поглощавшая въ нашемъ раз\r\nсчетѣ по 16-ти дней на озимую десятину , незнакома почти вовсе во\r\nвсей степной полосѣ .\r\nОтсюда , стало быть ; разсчитавъ все земледѣльческое производство\r\nна одной нормѣ , и притомъ высокой нормѣ сравнительно съ другими\r\nсуществующими нормами , мы разсчитали его слишкомъ высоко , для\r\nвѣрнаго разсчета мы должны были ввести , стало быть , въ наши вы\r\nкладки , кромѣ принятыхъ элементовъ , т . е . 11 ) труда и 2 ) степени\r\nустройства или сочетанія труда , уменьшающаго количество труда , ко\r\nторое иначе было бы нужно для производства вещи розничнымъ\r\nтрудомъ, —еще одинъ элементъ, принять въ разсчетъ разницу въ стои\r\nмости производства , зависящую уже не отъ устройства или Формы\r\nпримѣненія труда , а отъ естественсіыхъ условiй или отъ различной,\r\nпо своей величинѣ помощи , которую оказываютъ труду силы при\r\nроды . Относительно земледѣлія это различie выражается въ различ\r\nномъ плодородіи почвы , но оно имѣетъ мѣсто вездѣ , гдѣ природа по\r\nмогаетъ человѣку своими силами неодинаково и гдѣ эта разница , для\r\nсвоего возмѣщенія требуетъ отъ человѣка добавочнаго труда . Зави\r\nситъ ли это отъ различія въ силахъ внѣшней природы , или отъ раз\r\nличія въ личныхъ дарованіяхъ самого человѣка — это все равно ; вездѣ,\r\nгдѣ эта разница до извѣстной степени выражается рѣзко и можетъ\r\nбыть возмѣщена трудомъ— является различie въ стоимости производ\r\nства , количество труда , требуемое даннымъ производствомъ , при сла\r\nбѣйшей помощи природы , усиливается противъ того же производ\r\nства , при лучшей помощи природы .\r\nЭтотъ-то новый элементъ , не сберегающій трудъ , а усложняющій\r\nего , и выражающийся въ примѣненіи къ данному производству опре\r\nдѣленнымъ количесі вомъ придаточнаго труда , мы и называемъ рен\r\nтой . Рента , поэтому , есть разница , производимая въ стоимости про\r\nизводства вслѣдствіе естественныхъ условій, затрудняющихъ произ\r\nводство .\r\nСъ этой точки зрѣнія мы могли бы , конечно, назвать рентой всяРУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 169\r\nкій трудъ человѣка , ибо если бы природа производила за человѣка\r\nвсе, что ему нужно , то человѣкъ не зналъ бы почти вовсе труда , какъ\r\nонъ не знаетъ его теперь относительно воздуха , свѣта и тому подоб\r\nныхъ даровъ природы ; трудъ начинается для человѣка тамъ , гдѣ\r\nприрода начинаетъ ограничивать свои дары .\r\nЕсли бы въ этомъ ограниченій природа соблюдала однообразie,\r\nто рента и выражалась бы только въ опредѣленныхъ, однообразныхъ\r\nколичествахъ труда , и тогда въ придумываніи особаго элемента или\r\nтермина для нея не было бы вовсе надобности , и рента въ этой Формѣ ,\r\nозначая просто на просто трудъ , поглощаемый даннымъ производ\r\nствомъ , такъ -таки и называлась бы просто трудомъ , какъ это теперь\r\nдѣлается относительно тѣхъ производствъ , въ которыхъ силы при\r\nроды могутъ быть упогреблены въ помощь почти вездѣ уравнительно,\r\nкакъ напримѣръ, въ большой части мануфактурныхъ производствъ .\r\nНо такъ какъ въ нѣкоторыхъ особых случаяхъ природа ограничи\r\nваетъ свою помощь не одинаково , въ однихъ мѣстахъ или случаяхъ —\r\nболѣе , въ другихъ — менѣе , то кромѣ труда вообще , потребнаго на\r\nданное производство, она требуетъ, въ этихъ случаяхъ , добавочнаго\r\nтруда . Иначе , единица труда , требуемая даннымъ производствомъ,\r\nколеблется сообразно разнообразію въ помощи , которую оказываютъ\r\nэтому производству силы природы . И если мы возьмемъ такое про\r\nизводство , какъ земледѣліе, гдѣ разнообразие въ помощи со стороны\r\nприроды человѣку, зависи оть плодородія почвы и климата , выра\r\nжается всего отчетливѣе, то мы получимъ цѣлую разнообразную гра\r\nдацію суммъ труда , которыя могут быть нужны для производства\r\nодной четверти хаѣба , смотря по тому , гдѣ и на какой почвѣ произ\r\nводится этотъ хлѣбъ. Понятно , что для того , чтобы измѣрить это\r\nразнообразие , мы должны условиться принять за единицу сравненія\r\nкакую либо.изъ двухъ крайнихъ нормъ труда , - потребныхъ по мѣст\r\nностямъ для производства одного и того же количества хлѣба , или\r\nнаибольшую, или наименьшую , и затѣмъ наблюдать , на сколько ко\r\nличество труда возрастаетъ или ниспадаетъ — согласно естественному\r\nмодородію почвы .\r\nЕстественнѣе всего намъ взять за единицу сравненія наименьшую\r\nединицу труда , ибо обработка земель начинается , обыкновенно , съ\r\nлучшихъ земель ; сравнивая съ этой наименьшей суммой труда , по\r\nглощаемой на участкахъ , наиболѣе одаренныхъ помощью природы ,\r\nколичества труда , потребныя для обработки худшихъ участковъ, мы\r\nполучимъ рядъ разнообразныхъ добавочныхъ количествъ труда , въ\r\nкоторыхъ выразится степень плодородія , или помощи силъ природы\r\nчеловѣку ; для выраженія этого - то разнообразія , производимаго въ\r\nколичествахъ труда не одинаковой помощью симъ природы въ дан170 СОВРЕМЕНвикѣ.\r\nномъ производствѣ-- и можно было принять особый терминъ , при\r\nсвоивъ названіе ренты собственно этого рода разницамъ въ помощи\r\nсимъ природы или добавочнымъ величинамъ труда. Затѣмъ , такъ какъ\r\nземледѣліе каждой страны зависитъ отъ участковъ различнаго пло\r\nдородія, — для того , чтобы опредѣлить съ точностію общее количе\r\nство труда , потребнаго на это земледѣліе , мы должны взять въ раз\r\nсчетъ 1 ) пространство участковъ каждaго разряда плодородія и за\r\nтѣмъ 2) разсчитать по этому пространству количество добавочнаго\r\nтруда , котораго потребуетъ обработка различныхъ участковъ. Сло\r\nвомъ : для опредѣленія стоимости производства , мы должны взять въ\r\nразсчетъ, кромѣ — 1) труда текушаго , 2) труда предварительнаго и 3)\r\nваіянія на сумму труда условія его сочетанія , —еще одно условие : 4)\r\n* вліяніе на суммы труда естественного разнообразія въ силахъ приро\r\nды , помогающихъ одному и тому же производству , т. е . взять въ\r\nрасчетъ ренту .\r\nЭтимъ заканчивается общій обзоръ элементовъ цѣнности или\r\nстоимости производства . Мы указали всѣ элементы , входящіе въ раз\r\nсчетъ стоимости производства и опредѣлили въ общихъ чертахъ зна\r\nченіе каждаго ; изъ этого обзора видно , что стоимость производства\r\nи весь расходъ на производство для человѣка собственно заключается\r\nвъ трудѣ. Трудъ поэтому и выражаетъ настоящий и единственно по\r\nложительный элементъ стоимости производства , раздѣляемый для\r\nудобства на два вида : на трудъ предварительный или капиталъ и\r\nтрудъ текущів или рабочую плату . Затѣмъ два другія элемента со\r\nставляютъ условін лишь опредѣляюція количества того труда , въ ко\r\nторомъ заключается расходъ на производство — составляютъдѣлите\r\nлей или множителей единственнаго положительнаго элемента , въ ко\r\nторомъ заключается стоимость производства , т . е. труда. Затѣмъ 03\r\nначая , по принятому нами порядку . элементы цѣнности начальными\r\nбуквами , соотвѣтствующими имъ чертами , мы не затруднимся пред\r\nставить уже самую общую Формулу цѣнности или стоимости произ\r\nводства . Читатель, который насъ понялъ , можетъ догадывается уже ,\r\nчто вслѣдствіе приведенныхъ нами разсужденiй , самая Формула\r\nцѣнности выразитъ у насъ понятие о цѣнности нѣсколько точнѣе и\r\nвъ иной Формѣ, чѣмъ цѣнность могла быть опредѣляема по Смиту.\r\nУ насъ въ Формулѣ цѣнности не три члена , какъ у Смита или даже\r\nРакардко, а четыре , и цѣнность въ нашей Формулѣ будетъ равна : труду\r\nтекущему плюсъ труду предварительному , увеличеннымъ на ренту и\r\nраздѣленнымъ на кооперацію (Cooperation) или ассоціацію (association ).\r\nю. Жуковскі .",
        "label": "5"
    },
    {
        "title": "Novaia russkaia obshchina. Tret'e pis'mo k redaktoru",
        "article": "НОВАЯ РУССКАЯ ОБЩИНА.\r\nТретье письмо ка Редактору.\r\n\r\nМ. Г.\r\n\r\nПрочитавъ послѣднее мое письмо къ Вамъ, одинъ изъ мо\r\nихъ Богородскихъ приятелей не шутя разсердился и пришелъ\r\nко мнѣ для объясненія. «Чтожь это въ самомъ дѣлѣ, говорилъ\r\nонъ: не станете же вы отвергать участія силы и завоеванія въ\r\nисторическомъ образовании поземельной собственности по край\r\nней мѣрѣ у западныхъ Европейцевъ?, Не только у нихъ,\r\nно, съ позволенія вашего, и у насъ, отвѣчалъ я для полнаго\r\nего успокоенья: — я никакъ не думаю, чтобъ, напримѣръ, Фин\r\nскія племена безъ сопротивленія удалились передъ нами на\r\nкрайній сѣверъ.\r\nОчевидно, мой приятель, подобно «Русскому Вѣстнику»,\r\nтолько смѣшалъ вопросъ объ основании права съ вопросомъ о\r\nразличныхъ способахъ пріобрѣтенія, правыхъ и неправыхъ,\r\nи съ еще болѣе сложнымъ вопросомъ объ историческихъ из\r\nмѣненіяхъ въ характерѣ собственности, зависѣвшихъ отъ дви\r\nженія всего общественнаго быта и особенно экономической\r\nего стороны, но и перескоҷилъ, не замѣтивъ этого, изъ области\r\nчастнаго права, вѣдающаго частной собственностью, въ об\r\nласть международныхъ отношеній, куда безспорно принадле\r\nжитъ завоеваніе чужихъ странъ. Только благодаря такой пу\r\nтаницѣ всѣхъ элементарныхъ понятій, и могъ «Русскій Вѣст\r\nникъ» дойдти до не совсѣмъ скромнаго убѣждения, что «полно\r\nи удачно разрѣшаются Формой общинной собственности всѣ\r\nспоры европейскихъ экономистовъ и публицистовъ о свободѣНОВАЯ РУССКАЯ ОБЩИНА. 451\r\n9\r\nкрестьянской собственности» (стран. 224). Я думаю, что при\r\nтязаніе на окончательное рѣшеніе этихъ споровъ преждевре\r\nменно уже и потому, что вполнѣ свободная крестьянская соб\r\nственность только недавно начала свое существованіе въ за\r\nпадной Европѣ, да и то еще далеко не вездѣ. Во всякомъ слу\r\nчаѣ для произнесенія ей приговора, необходимо было привесть\r\nболѣе убѣдительныя доказательства.\r\nВопреки мнѣнію «Вѣстника», я убѣжденъ вполнѣ, что въ\r\nвопросѣ о большемъ или меньшемъ развитій поземельной соб\r\nственности и о связи ея съ аристократическимъ началомъ глав\r\nную роль играетъ не воинственность племени, а обширность\r\nстраны относительно ея населенія, то экономическое значеніе,\r\nту цѣнность, какiя имѣетъ для даннаго народа земля. Чтобы\r\nудостовѣриться въ этомъ стоитъ лишь взглянуть на Англію по\r\nсю сторону Океана и на Соединенные Штаты по другую. Къ\r\nкакимъ племенамъ причислитъ «Русскій Вѣстникъ» Англосак\r\nсовъ? къ воинственнымъ, или къ мирнымъ и патріархальнымъ,\r\nкакими считаетъ онъ неизвѣстно почему Славянъ? Племя одно,\r\nа то ли значение имѣетъ поземельная собственность въ Соеди\r\nненных Штатахъ и въ Англій? Но я возвращусь еще къ это\r\nму, говоря о правѣ первородства, а теперь позвольте мнѣ об\r\nратить Ваше внимание на то, что по-моему проглядѣлъ «Рус\r\nскій Вѣстникъъ въ истории человѣчества, глядя на нее съ точки\r\nзрѣнія новой общины.\r\nОбсуждая невыгодныя стороны личной собственности, необ\r\nходимо было отдѣлить эту собственность отъ прививавшихся\r\nкъ ней до сихъ поръ чисто аристократическихъ элементовъ.\r\n«Вѣстникъ» какъ нарочно смѣшиваетъ эти два вопроса: оттого\r\nи -приходить онъ къ невѣрному заключенію, будто личная по\r\nземельная собственность неизбѣжно ведетъ къ тѣмъ послѣд\r\nствіямъ, къ какимъ привела она подъ вліяніемъ патриціанскихъ\r\nи потомъ Феодальныхъ понятій, которыя отчасти держатся еще\r\nи по сей день. Онъ забываетъ при этомъ, что аристократія\r\nпрежде чѣмъ явиться съ притязаніями на исключительную пол\r\nную собственность, какъ въ древнемъ Римѣ, а потомъ на ис\r\nключительную родовую собственность, какъ въ среднихъ вѣ\r\nкахъ, была долго жреческою и военною кастой, которыя имѣли\r\nсвои обширныя земли и владѣли ими на правѣ общинной неот\r\n9452 А ти не й.\r\nчуждаемой собственности, предлагаемой теперь за новость.\r\nВъ Египтѣ треть земли отдѣлена была жрецамъ, и такая же\r\nтреть воинамъ. Плоды этого порядка вещей намъ извѣстны.\r\nОтрѣшеніе Европы отъ кастоваго устройства и появление въ\r\nГреціи и Римѣ начатковъ родовой аристократіи было уже зна\r\nчительнымъ шагомъ впередъ не только въ смыслѣ постепеннаго\r\nосвобожденiя яица, но и въ смыслѣ освобождения собственно\r\nсти. Мы знаемъ однакожь, какъ дѣйствовали эвпатриды въ Ат\r\nтикѣ и патриція въ Римѣ; тайна ихъ антимонархическихъ\r\nстремленій намъ теперь ясна: они захватывали власть и землю\r\nтолько для того, чтобъ упрочить себѣ исключительное по\r\nложеніе въ обществѣ, насчетъ всѣхъ остальныхъ его клас\r\nсовъ. При этомъ они должны были прибѣгать къ мѣрамъ, кото\r\nрыя, какъ ни прикрыты онѣ торжественной религиозной обста\r\nновкой, какъ ни искусно связаны съ древнѣйшимъ преданіемъ,\r\nвсегда оказывались стѣснительными для естественнаго хода на\r\nродной жизни. Противорѣчіе это ни въ чемъ не обнаруживается\r\nтакъ явно, какъ именно въ развитии римскаго законодательства,\r\nна которое «Русскій Вѣстникъ»» оперся не совсѣмъ впопадъ..\r\nИща въ немъ исторической опоры, своимъ гипотезамъ объ ос\r\nнованіи права собственности, онъ остановился на одной толь\r\nко древней Формѣ этого законодательства, на правѣ квири\r\nтовъ, правѣ чисто-патриціанскомъ, дышащемъ исключитель\r\nностью привилегии въ каждомъ словѣ, въ каждомъ судебномъ\r\nобрядѣ и до того противорѣчащемъ всякому экономическому и\r\nвообще жизненному движенію, что рядомъ съ этимъ «строгимъ»\r\nправомъ, по сущей необходимости, является другое, плебей\r\nское, смягчающее нестерпимую исключительность перваго, ос\r\nнованное на народномъ обычаі, естественной справедливо\r\nсти и здравомъ смыслѣ *; рядомъ съ квиритской полной соб\r\nственностью, мы видимъ добросовѣстное владѣніе, рядомъ съ\r\nrеѕ mаnсiрi — rеѕ nоn mаnсірі, рядомъ съ договорами по стро\r\nгому праву — договоры по совѣсти, рядомъ съ безусловнымъ\r\nправомъ завѣщанія наслѣдство по кровному родству, и т. д.\r\nСтруя жизни неудержимо пробивается сквозь крѣпкую оболочку\r\n* Не даромъ издѣвался надъ строгимъ римскимъ правомъ уже Цицеронъ,\r\nразумѣется сопоставляя хитрости его съ тѣмъ, что всѣми признается справед\r\nдивымъ на дѣлѣ.ноВАЯ РУССКАЯ ОБЩИНА. 453\r\nТакъ, напри\r\nрелигиозно- патриціанской исключительности. Не смотря, одна\r\nкожь, на естественное противодѣйствие народнаго быта и его\r\nпотребностей стѣснительному преобладанію кореннаго патри\r\nціанскаго начала, послѣднее, какъ извѣстно, уступало только\r\nочень неохотно, не упуская случая съ своей стороны пользо\r\nваться выгодами даже и помимо всякаго права.\r\nмвръ, патриціи присвоивалін себѣ государственныя земли (ager\r\npublicus) вовсе не по квиритскому праву, и не хотѣли потомъ\r\nразстаться съ ними, отстаивая свой захватъ тоже не съ Квирит\r\nскимъ копьемъ въ рукѣ, а часто съ кинжаломъ убійцы и пре\r\nдателя. Между тѣмъ этотъ неправедный захватъ имѣлъ самыя\r\nвредныя послѣдствія для государства, рабскій трудъ на обшир\r\nныхъ земляхъ убивалъ вольную работу мелкихъ собственни\r\nковъ; они мало-по-малу почти совсѣмъ перевелись и находили\r\nсебѣ прибѣжище только въ войскѣ. А когда впослѣдствіи стали\r\nраздавать земли выслу ж11вшимъ срокъ солдатамъ, эти люди, уже\r\nчуждые сельскихъ работы, тотчасъ же сбывали свои участки\r\nбольшимъ владѣльцамъ. Послѣдніе, посредствомъ рабскаго тру\r\nда, захватили въ свои руки всѣ выгоднѣйшіе промыслы и сверхъ\r\nтого страшно наживались ростовщичествомъ, которому неумо\r\nнимая строгость закона противъ несостоятельныхъ должников,\r\nдолго служила надежною опорой *.\r\nВотъ какимъ образомъ произопили тѣ «обширныя помѣстья,\r\nкоторыя погубили Италію»: они явились не слѣдствіемъ пра\r\nвильнаго экономическаго развития личной собственности, а горь\r\nкимъ плодомъ стѣсненій вольнаго труда, плодомъ хитрaгo нa\r\nсилія и привилегій! При такомъ ненормальномъ положении\r\nвещей, понятно, что Римъ не могъ существовать безъ постоян\r\nной поддержки внѣшними завоеваніями. Извѣстно, что задолго\r\nдо паденія республики, онъ килъ уже не своимъ, а привознымъ\r\nхлѣбомъ, доставлявшимся изъ покоренныхъ областей.\r\nНе таково было положеніе средневѣковаго общества: ему\r\nсуждено было кормиться отъ собственной земли, а для этого\r\nРазумѣется право 8 Строгость раздѣлить, этотъ древняго между законъ въсобой не закона Римѣ исполнялся тѣло такіе простиралась должника люди никогда,,какъ; оказавшагося до но старшій того замѣчательно, чтоКатонъ несостоятельными кредиторы, что, ростовщи извѣстный имѣли.\r\nпротивникъ всѣхъ нововведеній.\r\nчествомъ наживались454 А ты не й.\r\nC\r\n>\r\nпотребовалось сосредоточить на ней какъ можно болѣе рабочей\r\nсилы. Заставъ у Римлянъ рабство и родъ крѣпостнаго состоя\r\nнія — колонатъ, Германцы сначала не коснулись этой насиль\r\nственной организации труда, тѣмъ болѣе, что и у нихъ самихъ\r\nбылъ классъ обязанныхъ работниковъ, который впослѣдствии со\r\nвсѣмъ приравнялся къ римскому римскому колонату колонату.. Рабочій сталъ\r\nкрѣпкимъ землѣ, а землю подѣлили между собой начальные\r\nлюди. Когда германская землевладѣльческая аристократія ма\r\nло-по-малу обратила свои служебныя помѣстья, или лены,\r\nвъ наслѣдственныя, этотъ низшій классъ, прикрѣпленный къ\r\nпочвѣ, пріумножился беззащитными мелкими собственника\r\nми; обязанный трудъ и личная зависимость, иногда пере\r\nходившіе всякую мѣру, сдѣлались тогда общимъ удѣломъ\r\nбольшинства западно-европейскаго населенія. Въ новѣйшую\r\nэпоху освобожденіе труда и образованіе многочисленнаго класса\r\nмелкихъ собственниковъ стало, въ свою очередь, первымъ усло\r\nвіемъ дальнѣйшаго движенія. Теперь я снова возвращусь къ\r\nРиму.\r\nРимъ, наперекоръ мнѣнію «Русскаго Вѣстника», предста\r\nвляетъ намъ поучительный примѣръ того, что самая строгая и\r\nисключительная система собственности явилась тамъ въ перво\r\nначальный періодъ его истории, который никому въ голову не\r\nпрійдетъ назвать завоевательнымъ; а напротивъ смягченіе этой\r\nсистемы, по очень ясному экономическому закону, ішло потомъ\r\nрядомъ съ завоеваніями, и подъ конецъ сообщило римскому\r\nправу такой свободный, общепримѣнимый характеръ что благо\r\nдаря содѣйствію христианской Церкви, оно вскорѣ принялось у\r\nгерманскихъ племенъ и смѣшалось съ ихъ обычнымъ правомъ\r\nдо такой степени, что никто не возьмется провесть рѣшитель\r\nную черту между вліяніями римскаго права и народными гер\r\nманскими началами.\r\nПоэтому я не безъ удивленія прочелъ въ «Вѣстникѣ» рѣзкій\r\nотзывъ и о Французскомъ правѣ, въ которомъ будто бы\r\nвсего менѣе отозвалось германскихъ началъ. я новичекъ\r\nвъ этомъ дѣлѣ, но сошлюсь Вамъ на такого великаго знатока,\r\nкакъ Миттермайеръ; онъ находить, что ни въ одномъ изъ со\r\nвременныхъ законодательствъ германскій взглядъ на порядокъ\r\nнаслѣдованія не развитъ так сильно, какъ во Французскомъ,НОВАЯ РУССКАЯ ОБЩИНА. 455\r\nхотя далеко еще не вполнѣ *; нигдѣ наслѣдованію по кровному\r\nродству не дано такого важнаго значенія. Что касается до\r\nправа первородства, на которое «Вѣстникъ» (стран. 194) ука\r\nзываетъ такъ положительно, какъ на существенную особен\r\nность германскаго міра, то едва ли нужно говорить, что это\r\nправо, не извѣстное ни древности, ни первобытнымъ Герман\r\nцамъ, и въ строгомъ смыслѣ противное природѣ, было необхо\r\nдимымъ слѣдствіемъ Феодальнаго устройства и имѣло цѣлью не\r\nраздѣльность лена, съ которымъ было связано отправленіе из\r\nвѣстныхъ службъ и обязанностей относительно верховнаго\r\nвладѣльца или господина. Лучшимъ доказательствомъ этому\r\nслужитъ то, что право первородства никогда не уполномочи\r\nвало на соединеніе двухъ или болѣе леновъ въ лицѣ одного\r\nстаршаго наслѣдника, при братьяхъ: каждый изъ нихъ полу\r\nчалъ особый ленъ, чтобу не отнять лишняго слугу у господина.\r\nЧто главная роль принадлежить здѣсь не \"родовому началу, а\r\nФеодальному способу землевладѣнія, доказывается еще и нере\r\nмѣною родовыхъ прозвищъ на заимствованныя отъ имени лена.\r\nНаконецъ всѣмъ извѣстно, что господскiя родовыя отчины въ\r\nГермании приняли окончательную форму не ранѣе XV или XVI\r\nвѣка, подъ обновившимся тогда вліяніемъ римскихъ понятій о\r\nсубституціяхъ и Фидеикомиссахъ, тогда какъ негосподскія земли\r\nдѣлились по старому не только между сыновьями умершаго, но\r\nнерѣдко и между дочерьми. Кажется Кажется, дѣло совершенно\r\nясно? Такъ нѣтъ!! «Только при условии родовой собствен\r\nности, говорить «Вѣстникъ», могло развиться аристократичен\r\nское начало». Неужели онъ не замѣтилъ развития этого начала\r\nсъ тѣхъ самыхъ поръ, какъ существуетъ на свѣтѣ человѣче\r\nское общество?\r\nНо, положимъ, онъ проглядѣлъ его въ древности, можетъ\r\nбыть слишкомъ отдавшись современнымъ вопросамъ. Да какъ\r\nже, говоря объ Англіи, не обратилъ онъ кстати вниманія на ея\r\n«братца Іонавана», на Соединенные Штаты? Вѣдь Англичане\r\nпришли туда съ тѣмъ же «германскимъ» взглядомъ на право\r\nпервородства; вѣдь извѣстно, что многія части нынѣшнихъ Co\r\nединенныхъ Штатовъ пожалованы были королями англійскимъ\r\n.\r\n1\r\n* Mittermayer. Grundsätze des gemeinen Deutschen Privatrechts. 1847.456 АТЕНЕ Й.\r\nлордамъ на ленномъ правѣ, что не только лорды-собственники,\r\nно и многое другое колонисты пытались водворить законъ перво\r\nродства на свѣжей почвѣ Америки, и однакожь этотъ законъ\r\nне могъ пустить тамъ никакихъ корней и замеръ своей соб\r\nственной немощью въ борьбѣ съ широкимъ просторомъ, съ не\r\nобъятнымъ запасомъ земли, которую Богъ далъ человѣку въ\r\nНовомъ Свѣтѣ. Всего замѣчательнѣе то, что ни въ Англій, ни\r\nвъ Соединенныхъ Штатахъ законъ не связываетъ волю завѣ–\r\nщателя, а между тѣмъ въ Англiй право первородства крѣп\r\nчаетъ и ростетъ, а по ту сторону Океана оно зачахло. На иной\r\nпочвѣ, при иныхъ экономическихъ и общественныхъ условіяхъ\r\nестественно перемѣняется и взглядъ на многія вещи. «Русскій\r\nВѣстникъ» можетъ самъ служить тому примѣромъ: перенес\r\nшись на почву «новой русской общины» онъ вынесъ совсѣмъ\r\nновый взглядъ на исторію человѣчества.\r\nПозвольте еще нѣсколько мелкихъ замѣчаній. Не войду съ\r\n«Вѣстникомъ» въ раздори по вопросу о плохихъ заслугахъ\r\nФранцузскаго дворянства передъ народомъ, даже и оо томъ, что\r\nмаіораты не пустили тамъ глубокихъ корней, хоть, правду ска\r\nзать, для того чтобъ вырвать эти корни потребовалось полнaго об\r\nщественнаго переворота, не менѣе. Но оставимъ мертвымъ хоро\r\nнить мертвыхъ! Замѣчу только, что все высказанное ««Вѣстни\r\nкомъ» объ устройствѣ бывшей Французской и нынѣшней англій\r\nской аристократіи совершенно несправедливо. Maioраты во Фран\r\nціи точно такъ же переходили по праву первородства къ ближай\r\nшему наслѣднику, какъ переходять теперь въ Англіи, и только\r\nвъ видѣ исключения допускались такъ-называемые неправиль\r\nные маіораты (mаjоrаtѕ irreguliers), которые передавались\r\nстаршему въ родѣ, хотя бы онъ былъ и не ближайшій покойно\r\nму. Напрасно также «Русскій Вѣстникъ» потратилъ столько\r\nкраснорѣчивыхъ словъ о несуществованіи въ Англіи дворянства\r\nвъ собственномъ смыслѣ: ему бы не слѣдовало забывать, что\r\nВильгельмъ Завоеватель перенесъ изъ Нормандіи въ Англію всѣ\r\nФормы Французской Феодальной іерархіи, которыя сохранились\r\nтамъ и до сихъ поръ. Не говоря о спеціальныхъ сочиненіяхъ,\r\nвъ каждомъ энциклопедическомъ словарѣ можно найдти эту об\r\nветшалую табель орангахъ англійскаго дворянства (gentry),\r\nначиная съ баронетта до найта - баннеретта (knightbanneretноВАЯ РУССКАЯ ОБЩИНА. 457\r\n0\r\n>\r\nродъ хорунжаго въ Феодальномъ порядкѣ) и до простаго сквайра\r\nили конюшаго. Въ Англіи чинопочитанія больше нежели въ ка\r\nкой-либо другой изъ европейскихъ странъ: это подтвердитъ\r\nвсякій, кому случалось бывать въ англійскомъ обществѣ, осо\r\nбенно за англійскимъ обѣдомъ. Тамъ издаются даже особыя ру\r\nководства для прислуги (servant's manuels), въ которыхъ съ\r\nсамою практическою цѣлью объяснены всѣ степени и оттѣнки\r\nобщественной іерархіи, всѣ ходы хитройзвитаго лабиринта.\r\nЗабывъ о Вильгельмѣ Завоевателѣ, «Русскій Вѣстникъ» кста\r\nти забываетъ ужь и о первыхъ основаніяхъ Феодализма: по\r\nданной ему власти онъ жалуетъ перовъ въ ровни королю, тогда\r\nкакъ они называются перами только потому, что считаются\r\nравными между собою. Какъ удивились бы и сами перы и осо\r\nбенно королева Викторія, еслибъ до нихъ дошелъ этотъ слухъ.\r\nА что сказали бы они, прочитавъ далѣе, что «лорды суть какъ\r\nбы медіатизированные владѣтельные князья», что они «какъ бы\r\nповторяють собою въ маломъ видѣ и внутри одной страны то\r\nявленіе, какое представляетъ цѣлая Федерація независимыхъ\r\nдругъ отъ друга государствъ,» и «Какъ бы нейтрализируютъ въ\r\nсебѣ излишекъ королевской власти, раздробляя ее въ своей\r\nсредѣ?» God almighty, всемогущій Боже! сказали бы они —\r\nсколько клеветъ и небылицъ на одной 196 страницѣ «Русскаго\r\nВѣстника», а мы еще наивно почитали его своимъ другомъ! —\r\nНѣтъ, въ англійскую аристократію не втѣснишь никакъ чуждаго\r\nи враждебнаго ей смысла вольной Федераціи. А для меня всего\r\nважнѣе смыслъ, а не Форма: есть, по свидѣтельству КрапФа,\r\nдвухкамерный парламентъ въ восточной Африкѣ, у племени Ва\r\nникъ, но это не англійскій парламентъ; есть чисто демократи\r\nческiя общины у Малайскихъ племенъ Батта, но это не общины\r\nСоединенныхъ Штатовъ...\r\nЗаключу свое письмо однимъ общимъ взглядомъ на главный\r\nвопросъ.\r\nСлѣдя исторію землевладѣнья, нельзя не прійдти къ тому же\r\nсамому выводу, къ какому пришла сама собою жизнь. Всегдаш\r\nнія стремленія всѣхъ большихъ землевладѣльцевъ извлекать\r\nизъ своей собственности наиболѣе выгоды посредствомъ то не\r\nвольнической, то обязательной, то наконецъ наемной работы\r\nвели или къ малопроизводительности и застою въ земледѣліи,458 АТЕ НЕ Й.\r\nили къ тяжкому положенію рабочихъ силъ; вездѣ, напротивъ,\r\nгдѣ рабочie пріобрѣтали право полной собственности на землю,\r\nони даже и при самыхъ небольшихъ участкахъ получали отъ\r\nнея гораздо болѣе выгоды, чувствовали себя гораздо независи\r\nмѣе и довольнѣе, и во всякомъ случаѣ не захотѣли бы промѣ\r\nнять свое новое положеніе на то, въ какомъ были ихъ дѣды.\r\nЧтожь, по отношению къ землѣ, составляетъ отличие полной\r\nсобственности отъ неполной?—это именно соединение права вла\r\nдѣнія или вѣчнаго пользованія съ правомъ распоряжаться своимъ\r\nучасткомъ, округлять его новыми прикупками, въ случаѣ нужды\r\nобмѣнивать на другой, закладывать, продавать сообразно своимъ\r\nцѣлямъ и потребностямъ. Пока нѣтъ этого послѣдняго права, пра\r\nва полнаго распоряженія, владѣльцу, при нынѣшней организации\r\nобщества и государства, не достаетъ главнаго нерва человѣче\r\nской дѣятельности—свободы. Можно однако представить себѣ и\r\nтакое, повидимому совсѣмъ противоположное состояніе обще\r\nства, гдѣ земледѣлецъ, не будучи вовсе собственникомъ, только\r\nнанималъ бы общественную землю на болѣе или менѣе про\r\nдолжительный срокъ, съ правомъ удержать ее за собой за ту\r\nже плату и по истечении срока, если другой соискатель не пред\r\nложить выгоднѣйшихъ условій. Въ случаѣ передачи участка\r\nдругому кортомщику, возведенныя первымъ постройки и проч.\r\nдолжны переходить ко второму по оцѣнкѣ посредниковъ. Эта\r\nФорма владѣнія, что бы ни говорилось противъ нея теперь, можетъ\r\nимѣть въ отдаленномъ будущемъ многое въ свою пользу. «Вѣст\r\nосновываетъ свой новый планъ на совершенно дру\r\nгомъ началѣ: хотя онъ тоже отдѣляетъ отъ владѣнія, или эко\r\nномическаго пользованія землею, право собственности, но пред\r\nоставляетъ это право не цѣлому обществу, а частной общинѣ,\r\nналагая на нее при этомъ тяжкое стѣсненіе вѣчной неизмѣн\r\nностью участковъ. Но не рано ли намъ вообще, изъ боязни\r\nнепредвидимаго у насъ земледѣльческаго пролетаріата, помы\r\nшлять объ ограниченіи не развившейся еще личной собствен\r\nности, которая изъ всѣхъ Формъ пользованія землею безспорно\r\nнаиболѣе по ощряет, производительность и наиболѣе вызываетъ\r\nтрудъ у человѣка, не ставя его въ тяжкую зависимость отъ\r\nдругихъ?\r\nникЪ»НОВАЯ РУССКАЯ ОБЩИНА. 459\r\n»\r\nВотъ всѣ сомнѣнія и вопросы, возбужденные во мнѣ статьей\r\n«Русскаго Вѣстника» и я буду Вамъ очень благодаренъ, если\r\nВы, или кто-нибудь изъ Вашихъ сотрудниковъ, возьмете на\r\nсебя трудъ помочь моему недоумѣнію, указать мои ошибки и\r\nнаправить меня на путь истины, по которому такъ желалось\r\nбы идти.\r\nИмѣю честь быть и проч.\r\nН. Тупицынъ.\r\nБогородскъ\r\n14-го октября 1858 г.",
        "label": "5"
    },
    {
        "title": "Sovremennaia istoriia. Vostochnyi vopros",
        "article": "СОВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ.\r\nВосточный вопросо.\r\nНе смотря на недавность Восточной войны, наше время все\r\nтаки можно по преимуществу назвать временемъ переговоровъ\r\nи дипломатическихъ сдѣлокъ. Идея политическаго равновѣсія\r\nникогда такъ не сливалась съ общежитіемъ европейскихъ на\r\nродовъ, никогда не требовала себѣ такихъ вольныхъ и неволь\r\nныхъ уступокъ, какъ теперь. При нынѣшнемъ состояній про\r\nсвѣщения и при той огромной важности, какую имѣетъ ма\r\nтеріальное благосостоянie народовъ, правительства, чутко при\r\nслушиваясь къ общественному мнѣнію, стараются врачевать\r\nбольныя мѣста современной международной политики по вза\r\nинному соглашенію, устраняя, на сколько можно, исключитель\r\nный перевѣсъ одной какой бы то ни было стороны, одного ка\r\nкого бы то ни было голоса надъ другими. Въ настоящее время\r\nтакихъ больныхъ мѣстъ два: Италiя и Турція; обѣ не въ нор\r\nмальномъ положении, но внутреннее состоянie Турции, послѣ\r\nВосточной войны, выдвинуло ее на первый планъ, заставивъ на\r\nвремя забыть объ итальянскомъ вопросѣ. Общественное мнѣ\r\nніе Европы и все вниманіе европейскихъ правительствъ, кото\r\nрыхъ уполномоченные собрались теперь для совѣщаній въ Па\r\nрижѣ, исключительно обращено на восточный вопросъ, требую\r\nщій серьёзнаго и безотлагательнаго разрѣшенія. События, со\r\nвершившiяся въ Турции въ теченіе послѣдняго года, вполнѣ\r\nоправдывають общую озабоченность въ этомъ отношеніи. Съ\r\nтѣхъ поръ какъ состоялся парижскій миръ, прошло не бо\r\nлѣе двухъ лѣтъ, но этихъ двухъ лѣтъ оказалось достаточнымъ,\r\nчтобы довести Турцію до важнаго кризиса. Предпринимая Во84 ATEHEH.\r\nсточную войну, западныя державы имѣли въ виду неприкосно-,\r\nвенность и цѣлость Оттоманской империи; но кромѣ этого во\r\nпроса, оставался еще другой и не менѣе важный вопросы о\r\nвнутреннемъ преобразовании страны, которая очевидно не\r\nмогла существовать въ прежнихъ условіяхъ своего государ\r\nственнаго и административнаго устройстве.\r\nИзвѣстно, что 9-я статья парижскаго трактата признаетъ\r\nвысокую важность гатти -гумаюна 1856 года, какъ офиціаль\r\nнаго акта, имѣющаго цѣлію уничтожить всякое различие между\r\nподданными султана, къ какой бы вѣрѣ, къ какому бы племени\r\nони ни принадлежали. Этотъ важный актъ долженъ былъ произ\r\nвести рѣшительный переворотъ въ странт, въ которой политиче\r\nское и административное устройство основано именно на племен\r\nномъ и религиозномъ разъединеніи. Въ сущности, государст\r\nвенный бытъ Турции до сихъ поръ основывался на господ\r\nствѣ мусульманъ и рабствѣ христианскихъ подданныхъ: гат\r\nти - гумаюнъ 1856 году долженъ былъ разрушить эту систему\r\nво имя справедливости и просвѣщенiя и въ интересахъ самой\r\nТурции, для которой перемѣна системы остается единственнымъ\r\nсредствомъ спасенія. Требуя серьёзнаго исполненія гатти-гу\r\nмаюна, Европа должна была содѣйствовать султану и его со\r\nвѣтникамъ къ устраненію важныхъ препятствій, которыя не\r\nминуемо должны были представиться въ такомъ дѣлѣ; поддер\r\nживать начинавшийся переворотъ, признавать и защищать лишь\r\nновую, преобразованную Турцію, торжественно отрекаясь отъ\r\nстарой.\r\nКъ сожалѣнію, старая Турція нашла себѣ сильную поддержку въ\r\nдвухъ великихъ державахъ—Австріи и Англій, явно ободрявитихъ\r\nмусульманскую реакцію. Вмѣсто реформъ, провозглашенныхъ въ\r\nгатти-гумаюнѣ, Турція подъ вліяніемъ этихъ державъ выставила\r\nцѣлый рядъ неумѣренныхъ притязаній: въ Дунайскихъ княже\r\nствахъ и Черногоріи она присвоивала себѣ права, которыми не\r\nмогла пользоваться на основаній трактатовъ и преданій. Можно\r\nтолько угадывать тайную мысль, руководящую тѣхъ, кто под\r\nдерживають подобныя притязанія; но какова бы ни была она,\r\nпредставители Англіи и Австріи въ Константинополѣ, конечно,\r\nочень хорошо знали, что для Турции нѣтъ спасенія внѣ гаттиСОВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 85\r\nгумаюна. Правда, нѣкоторые думаютъ, что Оттоманской импе\r\nріи остается только выборъ между смертью безъ гатти - гумаюна\r\nи смертью съ гатти-гумаюномъ; но подобныя рѣзкости не при\r\nняты въ дипломатій. Дѣло въ томъ, что въ настоящее время\r\nдипломатія ищетъ средства продлить жизнь Турции, которая не\r\nможетъ умереть, пока имѣетъ мѣсто на парижскомъ конгрес\r\nсѣ. Конгрессъ, разумѣется, не придастъ ей жизненныхъ силъ,\r\nно можетъ съ помощію врачей и лѣкарствъ поддержать своего\r\nнаціонта.\r\nОднимъ изъ такихъ лѣкарствъ былъ гатти-гумаюнъ, одо\r\nбренный конгрессомъ 1856 года. Этотъ актъ представляется\r\nединственнымъ средствомъ улучшить положеніе христианскаго\r\nнаселенія, безъ содѣйствия и удовлетворения котораго Турція\r\nобойдтись не можетъ. Указаніе на многочисленность христі\r\nанскаго населенія относительно мусульманскаго въ Европей\r\nской Турции сдѣлалось общимъ мѣстомъ, а между тѣмъ Ев\r\nропа до послѣдняго времени знала только Турцію и Турокъ.\r\nОдна Россія, да въ послѣднія пятьдесять лѣтъ Франція не упу\r\nскали изъ виду христианскаго населенія, и теперь, только\r\nвслѣдствіе Восточной войны, вопросы о положении христіанъ\r\nвъ Турции сдѣлался обще-европейскимъ вопросомъ.\r\nЕстественно, что гатти-гумаюнъ 1856 года, серьёзно понятый\r\nЕвропою, былт еще серьёзнѣе понятъ христианскимъ населе\r\nніемъ Турцій: для этого населенія онъ былъ по справедливости\r\nединственнымъ средствомъ къ дальнѣйшему существованью.\r\nХристіане не могутъ долѣе переносить прежняго порядка вещей,\r\nособенно когда увидѣли, что злоупотребленія турецкой системы\r\nвъ послѣднее время только усугубились. Они очень хорошо пони\r\nмаютъ, что послѣ такого акта, каковъ гатти - гумаюнъ, одобрен\r\nный Европейскимъ конгрессомъ, время пустыхъ обѣщаній прошло\r\nи наступила пора дѣйствительныхъ обезпеченій. А между тѣмъ\r\nтѣнь обезпеченья существуетъ для нихъ только въ тѣхъ мѣ\r\nстахъ, гдѣ есть европейскіе консулы, да и ихъ присутствіе не\r\nрѣдко оказывается недѣйствительнымъ. Въ Европѣ надѣялись\r\nнѣкоторое время, что допущеніе христіанъ въ турецкую армію\r\nизмѣнитъ устройство послѣдней, доставить каждому подданному\r\nсултана возможность носить оружие и получать офицерскій чинъ,\r\nи что оружие и эполеты послужатъ нѣкоторою гарантіей для ос86 АТЕНЕЙ.\r\nтальнаго населенія; но извѣстно, что Порта превратила право\r\nносить оружје въ новый налогъ на христіанъ, одновременно\r\nлишая ихъ такимъ образомъ предоставленнаго имъ права и об\r\nременяя налогомъ. Гатти - гумаюнъ не признаетъ никакихъ\r\nразличій между подданными султана; а на дѣлѣ выходить, что\r\nпо коренному религиозному различію они раздѣлены на воору\r\nженныхъ и неподатныхъ съ одной стороны, и на безоружныхъ\r\nи обремененныхъ налогами съ другой. Неудивительно, что\r\nхристианское населеніе, не видя для себя никакого другаго исхо\r\nда, само вооружилось въ Герцеговинѣ и на островѣ Кандіи. Воз\r\nстанія въ этихъ мѣстахъ, въ соединеніи съ затруднительнымъ\r\nположеніемъ Турции относительно Черногорій, Дунайскихъ\r\nкняжествъ и наконецъ относительно парижскаго конгресса,\r\nмогутъ служить образцомъ того внутренняго и внѣшняго со\r\nстояния, въ какое поставляетъ себя эта держава, обходя гатти\r\nгумаюнъ.\r\nМы не будемъ излагать здѣсь подробностей упомянутыхъ\r\nвозcтaнiй и ограничимся только указаніемъ на одинаковость\r\nихъ характера, въ томъ смыслѣ, что онъ вездѣ является чисто\r\nмѣстнымъ, что возстанія происходятъ не подъ вліяніемъ какого\r\nнибудь общаго, заранѣе обдуманнаго плана: цѣлыя селенiя под\r\nнимаются сами собою, безъ всякаго предварительнаго соглаше\r\nнія, единственно подъ вліяніемъ невыносимыхъ ужасовъ ту\r\nрецкаго гнета. Образцомъ этихъ ужасовъ могутъ служить по\r\nступки, изложенные въ жалобѣ, которую подали жители Босній\r\nкнязю Каллимаки, турецкому посланнику въ вѣнѣ. Надобно\r\nзамѣтить,, что въ Босніи и Албаніи тоже господствуеть силь\r\nное волненіе, которое впрочем, еще не обнаружилось такъ\r\nрѣшительно, какъ въ Герцеговинѣ. Жители Босній жалу\r\nются, что необезпеченные относительно жизни, имущества,\r\nтруда, они предоставлены вполнѣ на произволь турецкихъ на\r\nчальствъ, откупщиковъ, собирающихъ налоги, и беевъ, въ осо\r\nбенности послѣднихъ, которые требуютъ съ нихъ третью часть\r\nвсѣхъ произведеній земли, даже цвѣтовъ, и предпочитая брать\r\nденьги, оцѣниваютъ эти произведенія такъ высоко, что христia\r\nнамъ приходится платить весь доходъ, приносимый землею. Ни\r\n- щета доводить ихъ иногда до необходимости продавать соб\r\nственныхъ дѣтей для спасенiя цѣлаго семейства отъ голоднойСОВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 87\r\n9\r\nсмерти. При такомъ бѣдственному положеніи, населеніе под\r\nнимается само собой, безъ всякаго вліянiя извнѣ; но Порта на\r\nшла нужнымъ приписать возстаніе вліянію Черногоріи и кстати\r\nпредъявить свои права на обладание этою страной. Въ концѣ\r\nянваря 1858 года, Турки напали на Черногорію со стороны\r\nАлбаній, хотя въ этой сторонѣ не было никакого возстанія.\r\nОдинъ священникъ, высланный Черногорцами для переговоровъ,\r\nбылъ обезглавленъ. Когда Турки заняли главныя позицій, го\r\nсподствующая надъ сообщеніями Черногоріи съ Албаніей, Чер\r\nногорцы принуждены были сдѣлать демонстрацію со стороны\r\nГерцеговины, куда безпрестанно подвозились на корабляхъ Ту\r\nрецкія войска изъ Константинополя. Европейскіе консулы пред\r\nложили свое посредничество, совѣтуя Туркамъ прекратить на\r\nпаденія на Черногорію; но Турки тѣмъ не менѣе повторили\r\nнападеніе и были разбиты на голову при Граховѣ. Съ тѣхъ\r\nпоръ обѣ стороны остаются въ оборонительному положении,\r\nсъ тою разницей, что число турецкихъ войскъ около Черно\r\nгоріи постоянно увеличивается.\r\nТурція не въ первый разъ предъявляетъ свои права на Чер\r\nногорію; тѣмъ не менѣе этотъ клочек, земли, обороняе\r\nмый воинственнымъ населеніемъ, до послѣдняго времени умѣлъ\r\nсохранить свою независимость, купленную дорогою цѣной\r\nкрови. Сами Турки въ офиціальныхъ актахъ называли пра\r\nвителя Черногорцевъ владыкой независимой Черногоріи. Но\r\nреформы, произведенныя нынѣшнимъ княземъ Даніиломъ\r\nи связи, пріобрѣтенныя имъ въ Европѣ, не понравились ни\r\nТурцiй, ни Австрій. Получивъ управление Черногоріей по за\r\nвѣщанію своего дяди, владыки Петра, въ 1851 году, князь Да\r\nніилъ въ слѣдующемъ же году предложилъ народу возвратить\r\nся къ существовавшему прежде свѣтскому правленію и полу\r\nчилъ его согласие. * Признанный въ этомъ новомъ званій\r\n2\r\n* Въ началѣ хүI-го вѣка князь Георгій Церноевичъ, женатый на Венеціанк *\r\nизъ дома Мочениго, удалился съ нею, на старости лѣтъ, въ Венецію, и пере\r\nдалъ вѣтскую власть въ руки духовного владыки, Цетинскаго митрополита Германа.\r\nВъ концѣ XVII-го столѣтія обѣ соединенныя власти перешли въ родъ Нѣгушей, ко\r\nторые управляютъ Черногорией и до сихъ поръ. Каждый владыка назначалъ себѣ\r\nпреемника заживо, и выборъ его утверждался народомъ. Уставъ 1855 года опредѣ\r\nхяетъ для княжескаго сана наслѣдственность по праву первородства. Это династиче88 ATEHE.\r\nРоссіею, князь Даніилъ, получившій воспитание въ западной\r\nЕвропѣ, приступилъ къ серьёзнымъ реформами. Эти преобра\r\nзованія не лишены интереса, тѣмъ болѣе что о нихъ почти не\r\nзнають у насъ.\r\nВъ прежнее время вся Черногорія была раздѣлена между чле\r\nнами Сената, которые управляли своими участками по произ\r\nволу. Злоупотребления при сборѣ налоговъ и повинностей были\r\nне рѣдки. Князь Данаилъ отрѣшилъ нѣсколькихъ сенаторовъ,\r\nпринималъ аппеляцій народа на приговоры мѣстныхъ судей, и\r\nежедневно присутствовалъ въ засѣданіяхъ Сената. По его рас\r\nпоряженію собраны были обычаи разныхъ округовъ, и на осно\r\nваніи какъ этихъ обычаевъ, такъ и законовъ царя Душана\r\nи нѣкоторыхъ владыкъ, составленъ и обнародованъ въ 1855\r\nгоду небольшой сводъ изъ 93 статей, заключающихъ въ себѣ\r\nосновныя положення новаго политическаго, гражданскаго и уго\r\nловнаго законодательства. Каждому судьѣ вмѣнено въ обязан\r\nность указывать, на какой именно статьѣ закона онъ основы\r\nваетъ свой приговоръ. Сводъ, напечатанный въ числѣ нѣсколь\r\nкихъ тысячъ экземпляровъ, былъ розданъ во всѣхъ селеніяхъ,\r\nи каждому священнику велѣно имѣть у себя по экземпляру.\r\nВъ предисловій къ своду князь Данаилъ совѣтуетъ каждому\r\nЧерногорцу, знающему грамотѣ, собирать по воскресеньямъ и\r\nдругимъ праздникамъ своихъ родныхъ и друзей, для слуша\r\nнія законовъ. Еще предшественникъ его пытался уничтожить\r\nкровную месть между семействами; но князь Даніилъ объявилъ\r\nвсякое покушеніе на жизнь Черногорца уголовнымъ преступ\r\nленіемъ, за которое виновный подвергается законному наказа\r\nнію, и отнюдь не денежной пенѣ. Въ Цетинѣ основана пуб\r\nличная школа, въ которой преподается краткій обзор серб\r\nской истории, священная исторія, церковное пѣніе и основныя\r\nпонятія логики и вѣроученія. Сверхъ того, учреждены школы\r\nвъ нѣкоторыхъ другихъ мѣстахъ. Цетинская типографія, въ ко\r\nторой прежній владыка напечаталъ часть своихъ сочиненій, су\r\nское стремленіе не могло понравиться ближайшимъ сосѣдямъ Черногорья, осо\r\nбенно Турции, которая не перестаетъ смотрѣть на этотъ край, какъ на дод:\r\nвластный ея державѣ,соВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 89\r\nществовала до нападенія Омеръ - паши въ 1853 году. Въ то\r\nвремя недостатокъ въ свинцѣ заставилъ Черногорцевъ упо\r\nтребить литеры, на ядра; въ прошломъ году князь Данаилъ за\r\nвель новую типографію.\r\nВодворяя законъ и порядокъ внутри Черногорій, князь Да\r\nніилъ естественно долженъ былъ опредѣлить и свои внѣшнія от\r\nношенія, главнымъ образомъ къ Турции. Вслѣдствіе разговора\r\nо Черногорій на парижскомъ конгрессѣ 1856 года, и замѣча\r\nнія уполномоченнаго Турции, Али-паши, что Порта не отказы\r\nвается отъ своихъ притязаній на эту землю, князь Даніилъ\r\nобратился, 6-го мая 1856 года, съ особенною запиской къ ка\r\nбинетамъ, въ которой протестовалъ противъ замѣчанія Али\r\nпаши и молчанія другихъ уполномоченныхъ, и доказывалъ пра\r\nва Черногорій на независимость. Онъ требовалъ также возвра\r\nщенія нѣкоторыхъ земель, за обладание которыми сражались и\r\nонъ, и его предки, опредѣленія границу между Черногоріею и\r\nТурціею, наконецъ пріобрѣтенія какъ узкой приморской полосы,\r\nпростирающейся отъ границъ Австрій до порта Антивари, такъ\r\nи этого города. Франція, благосклонно принявшая его записку,\r\nсдѣлалась посредницей между Турціею и Черногоріей. Съ тѣхъ\r\nпоръ продолжались переговоры о взаимныхъ уступкахъ для\r\nпрекращенія разногласий, и въ началѣ прошлaго года князь\r\nДанаилъ даже ѣздилъ въ Парижъ, чтобъ ускорить развязку. По\r\nвидимому, Франція не приняла на себя офиціальнаго обязатель\r\nства побудить Порту къ признанію независимости Черногории,\r\nно обѣщала свое покровительство для удержанія Турокъ отъ\r\nвторженій въ Черногорію на будущее время. Не высказываясь\r\nотносительно другихъ требованій князя, Французское прави\r\nтельство обязалось содѣйствовать къ точному опредѣленію гра\r\nницъ между Турціею и Черногоріей. Какъ бы то ни было, не\r\nподлежить сомнѣнію, что отнынѣ судьба послѣдней уже не за\r\nвиситъ отъ какой-нибудь удачной экспедиции Турокъ, но отъ\r\nсовокупной воли европейскихъ державъ, представители кото\r\nрыхъ уже собрались въ настоящее время въ Рагузѣ для разрѣ\r\nшенія турецко-черногорскаго несогласія.\r\nКому неизвѣстно, что главная забота Австрій заключается\r\nвъ предохраненіи подвластнаго ей Славянскаго населенія отъ\r\nвсякаго влiннiя извнѣ, могущаго возбудить въ немъ волненія,90 ATEIEH,\r\nСъ этой цѣлью приняла она Черногорцевъ подъ свою защиту\r\nвъ 1853 году, отправивъ въ Константинополь графа Лейнин\r\nгена съ настоятельнымъ требованіемъ, чтобы турецкія войска\r\nпрекратили неприязненныя дѣйствия противъ Черногорій. Въ\r\nнастоящее время обстоятельства измѣнились. Съ неудоволь\r\nствіемъ взирая на волненія въ Герцеговинѣ и сосредоточивая\r\nна границахъ войско, въ интересахъ Турции, Австрія уже не\r\nподдерживаетъ Черногорцевъ. Австрійскіе журналы, съ своей\r\nстороны, прямо враждебны дѣлу этого народа. Но признаніе\r\nпослѣднимъ верховной власти Порты, при содѣйствіи вѣнскаго\r\nкабинета, произвело бы крайне-неблагоприятное впечатлѣнів\r\nна христианское населеніе Турции, неблагоприятное какъ для\r\nкнязя Даніила, такъ и для самой Австрій. Вѣнскій кабинетъ\r\nочень хорошо понималъ это въ 1853 году, когда, черезъ по\r\nсредство графа Лейнингена, доказывалъ Турции опасность втор\r\nженія въ Черногорію и возстановилъ миръ между ними. Нынѣ\r\nже, при тѣсномъ союзѣ Австріи съ Турцией по всѣмъ дѣламъ,\r\nкасающимся восточнаго вопроса, прежняя роль Австрій пере\r\nщла къ Франціи *.\r\nМы затрудняемся сказать что- нибудь положительное о дру\r\nгихъ сторонахъ восточнаго вопроса, разсматриваемыхъ теперь\r\nна парижскомъ конгрессѣ, который уже имѣлъ девять засѣ\r\nданій. Совѣщанія уполномоченныхъ остаются пока тайной для\r\nпублики, и мы можемъ только напомнить въ нѣсколькихъ сло\r\nвахъ, въ какомъ положении находилось дѣло конгресса передъ\r\nвторичнымъ его открытиемъ.\r\nИзвѣстно, что обсуждение вопросовъ о будущемъ устройствѣ\r\nДунайскихъ княжествъ и судоходствѣ по Дунаю было поручено\r\nособымъ международнымъ коммиссіями, который должны были\r\nпредставить свои заключенія конгрессу. Говорять, что ком\r\nмиссары по устройству Дунайскихъ княжествъ встрѣтили не\r\nслишкомъ удовлетворительное содѣйствіе со стороны дивановъ,\r\nсозванныхъ для. выражения желаній населенія. Число лицъ, ос\r\n2\r\n* Намъ отрадно было прочесть сообщенное въ Ostdeutsche - Post извѣстie\r\nо прибытiи русскаго консула въ Цетинье 27-го iюня съ субсидіями для Чер\r\nногоріи за три истекшіе года, въ течение которыхъ выдача субсидій была\r\nпріостановлена.СОВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 91\r\nновательно изучившихъ административные вопросы, не велико\r\nвъ обоихъ княжествахъ, и потому они составляли весьма сла\r\nбое меньшинство въ диванахъ, да и не пользовались никакимъ\r\nвліяніемъ, большею частью уронивъ себя въ общественномъ\r\nмнѣній во время прежней борьбы партій. Диваны ограничи\r\nлись общими указаніями и высказали весьма мало практиче\r\nскихъ соображений, которыя могли бы облегчить дѣло ком\r\nмиссіи, предоставляя ей самой изучить мѣстные законы и адми\r\nнистрацію и найдти средства къ ихъ улучшенію. Этому обсто\r\nятельству приписываютъ замедленіе въ составленіи доклада\r\nкоммиссіи.\r\nВъ самомъ дѣлѣ, преобразования должны быть произведены не въ\r\nодномъ только политическомъ отношении, но и въобщественномъ.\r\nВъ 1848 году Австрія вполнѣ освободила свои сельскія населе\r\nнія; Россія въ настоящее время тоже приступила къ освобож\r\nденію крестьянъ. Находясь между освобожденнымъ венгерскимъ\r\nкрестьяниномъ и освобождаемымъ русскимъ, волохскій кресть\r\nянинъ не можетъ оставаться въ теперешнемъ крѣпостномъ\r\nсостояни. Византійскій характеръ боярства тоже возбуждаетъ\r\nсильныя возраженія. Мнѣніе коммиссаровъ объ этихъ вопро\r\nсахъ еще неизвѣстно; но для всякаго ясно, что разрѣшеніе\r\nихъ должно послужить основаніемъ очень важной реформы.\r\nЧто касается до политическаго соединенія княжествъ, то,\r\nсколько извѣстно изъ переговоровъ, предшествовавшихъ вто\r\nричному открытію конгресса, Турція, Австрія и Англія, въ\r\nособенности двѣ первыя державы, рѣшительно отвергали не\r\nобходимость и пользу такой мѣры.\r\nПо всей вѣроятности, парижскій конгрессъ займется также\r\nактомъ о судоходствѣ по Дунаю, составленнымъ въ вѣнѣ пред\r\nставителями державъ, которыхъ владѣнія находятся на этой рѣкѣ.\r\nНе смотря на состоявшуюся уже ратификацію помянутаго акта\r\nправительствами, непосредственно заинтересованными въ этомъ\r\nвопросѣ, парижскому конгрессу все-таки принадлежить право\r\nпересмотрѣть его, ибо въ немъ заинтересована и вся осталь\r\nная часть Европы. Конгрессу вѣроятно предстоитъ сдѣлать свои\r\nзамѣчанія въ пользу общаго судоходства, котораго интересы\r\nповидимому не были достаточно приняты въ соображеніе вѣн92 АТЕНЕЙ.\r\nскою коммиссией, опасавшейся соперничества со стороны дру\r\nгихъ, неприбрежныхъ держави.\r\nВъ слѣдующемъ нумерѣ « Атеная » мы перейдемъ къ другимъ\r\nполитическимъ вопросамъ.\r\nВ. к.",
        "label": "5,6"
    },
    {
        "title": "Gore ot uma, komediia v chetyrekh deistviiakh, v stikhakh, sochinenie Aleksandra Sergeevicha Griboedova. Moskva, v tipografii Avgusta Semena, 1833, v-8, str. 178",
        "article": "Гогв: отъ ума, Комедія въ четырехъ дѣйствіяхъ, въ\r\nстихахъ, сочиненіе Александра Сергѣевича Грибоѣдова. Мо\r\nсква, въ типографіи Августа: Селена, 1855, въ-8, стр. 178.\r\nНаконецъ «Горе отъ ума» вышло изъ печати!.... Здѣсь не\r\nмѣсто разбирать это прекрасное твореніе; сверхъ того, раз\r\nбирая его, пришлось бы разбирать не сочиненіе умнаго и\r\nнесчастнаго Грибоѣдова, но пристрастіе девяти десятыхъ ча\r\nстей Россіи къ этому сочиненію, и отвращеніе, обнаруживае\r\nмое одного десятою частію. «Горе отъ ума» имѣетъ повсюду\r\nстоль же пламенныхъ обожателей, какъ враговъ. И самое то\r\nобстоятельство, что оно заслужило себѣ пламенныхъ против\r\nниковъ, уже неоспоримо доказываетъ высокое его достоин\r\nство; въ Словесности не всякой, кто хочетъ, имѣетъ жесто\r\nкихъ враговъ. Есть поэты и прозанки, которые мечутся, какъ\r\nугорѣлые, прибѣгаютъ къ наглости и оскорбительнымъ об\r\nвиненіямъ, стараются дажа обидѣть, чтобъ только похвастать\r\nвраждою нѣкоторыхъ своихъ собратій, — и вмѣсто вражды\r\nполучаютъ отъ нихъ одинъ смѣхъ. Это ужъ вѣрный признакъ\r\nпосредственности ихъ произведеній! Но когда книга удостои\r\nвается сильной вражды, будьте увѣрены, что она необыкно\r\nвенна во всѣхъ отношеніяхъ,\r\nКомедія Грибоѣдова безъ-сомнѣнія не чужда недостатковъ\r\nпо части искусства, но общее восхищеніе, съ какимъ Россія\r\nее приняла, загладило ея грѣхи и сдѣлало ея красоты народ\r\nною собственностью. Теперь о красотахъ ея должно гово\r\nрить такъ, какъ Англичанинъ и Испанецъ говорятъ о красо\r\nтахъ Шекспира и Кальдерона; о недостаткахъ, съ тѣмъ же\r\nуваженіемъ, съ какимъ они разсуждаютъ о погрѣшностяхъ,\r\nпримѣчаемыхъ въ твореніяхъ этихъ двухъ писателей. Кто\r\nбезусловно поноситъ «Горе отъ ума», тотъ оскорбляетъ вкусъ\r\nвсего народа и судъ, произнесенный всею Россіею. Это на\r\nродная книга: нѣтъ Русскаго, который бы не зналъ наизустъ\r\nпо крайней мѣрѣ десяти стиховъ изъ этой Комедіи.\r\n«Горе отъ ума» было сравниваемо почти со всѣми лучши\r\nми произведеніями этого рода въ Европейской Словесности»\r\nисключая съ тѣмъ, съ которымъ геній самаго Автора хотѣлъ\r\nТ. II. — Отд. VI, 33;\r\n44: Литературная лѣтопись\r\nпоставить его на ряду, и дѣйствительно поставилъ. «Горе отъ\r\nума» занимаетъ въ нашей Словесности, по своему роду и ду\r\nху, именно то мѣсто, которымъ «Свадьба Фигаро», извѣстная\r\nКомедія Бомарше, овладѣла во Французской. Подобно «Свадь\r\nбѣ Фигаро», этоКомедія политическая: Бомарше и Грибоѣ\r\nдовъ, съ одинаковыми дарованіями и равною колкостію са\r\nтиры, вывели на сцену политическія понятія и привычки об\r\nществъ, въ которыхъ они жили, мѣряя гордымъ взглядомъ\r\nнародную нравственность своихъ отечествъ. Если «Горе отъ\r\nума» уступаетъ творенію Французскаго комика въ искуспо\r\nсти интриги, съ другой стороны оно возстановляетъ равновѣ\r\nсіе свое съ нимъ въ отношеніи къ внутреннему достоинству\r\nпоэтическою частью и неподражаемою прелестью разсказа.\r\nВъ этомъ изданіи примѣчаются нѣкоторые маловажные\r\nпропуски противъ рукописныхъ экземпляровъ, которыми на\r\nводнена Россія: память нынѣшнихъ читателей легко попол\r\nнитъ подобныя мѣста при чтеніи, а будущее поколѣніе\r\nчитателей отнюдь ничего не потеряетъ: эти пропуски\r\nни мало не уменьшаютъ достоинства книги, и слава Сочини\r\nтеля не затмится, пожертвовавъ въ пользу роднаго общества\r\nнѣсколькими лишнми колкостями, излитыми его перомъ въ\r\nмнуту разсѣянности или сплина.",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "Eshche o zhenskom trude. Po povodu zhurnal'nykh tolkov ob etom voprose",
        "article": "ЕЩЕ О ЖЕНСКОМъ ТРУДѣ.\r\n\r\nПо поводу журнальныха толкова оба этома вопросѣ.\r\nEst modus in rebus, всему есть мѣра, гласитъ старая латин\r\nская поговорка. Но такихъ старыхъ сентенцій не слушаютъ лю\r\nди въ порывѣ увлеченія: оттого и здравая идея подчасъ стано\r\nвится у нихъ парадоксомъ. Такъ случилось и съ идеей труда.\r\nЧто, кажется, можетъ быть законнѣе, логичнѣе, раціональнѣе\r\nтребованія, чтобъ каждый трудился, — чтобъ каждый своим\r\nличным трудомъ обезпечивалъ свою жизнь и доставлялъ себѣ\r\nсредства для удовлетворенія своихъ естественныхъ, законныхъ\r\nпотребностей? Это требованіе до такой степени справедливо и\r\nотъ его исполненія зависить столько благихъ результатовъ, что\r\nмы съ благоговѣніемъ должны преклониться передъ той нау\r\nкой, которая въ первый разъ заговорила о необходимости тру\r\nда для каждаго. Однако и мысль о трудѣ перешла границы и\r\nстала парадоксомъ. Мы говоримъ о двухъ статьяхъ, появив\r\nшихся въ нашей журналистикѣ: o « Женскомъ трудѣ » г. М. В. ‘‘))\r\nио « Общественной самостоятельности женщинъ » г. Славинска\r\nго?). Кто прочелъ ихъ, тотъ знаетъ, что вторая представляетъ\r\nлишь варіацій на первую. Авторы рѣшаютъ одинъ изъ самыхъ\r\nсущественныхъ современныхъ вопросовъ вопроса онеза\r\nвидном положении женщина во обществѣ и о средствах\r\nизмънить такое положенie. Ilo ихъ мнѣнію, женщины обра\r\nзованнаго класса потому находятся въ зависимости отъ му\r\nщинъ, что сами не работаютз, то-есть не трудятся ради де\r\nнеіз. « Еслибы, говоритъ г. М. В., женщины работали, какъ\r\n) Экономическій указатель € 60.\r\n2) с. Петербургскія Вѣдомости # 55.\r\nч. III. 32488 ATEHE.\r\n-.\r\n.\r\n$\r\n.\r\nмущины, и сами могли бы своими собственными трудами\r\nзаработывать себѣ пропитаніе, то онѣ бы были свободнѣе,\r\nи — это можно доказать примѣромъ. Въ простонародій, гдѣ\r\nженщины работаютъ почти наравнѣ съ мущинами, онѣ пользу\r\nются сравнительно большею свободой, чѣмъ женщины высшаго\r\nкруга, хотя мущины въ простонародіи гораздо грубѣе и гораз\r\nдо болѣе злоупотребляють своими правами, чѣмъ мущины об\r\nразованные. Наши кухарки, няньки, горничныя относительно\r\nгораздо независимѣе, чѣмъ ихъ барыни. » А потому, чтобы по\r\nмочь нашимъ « барынямъ », авторы названныхъ статей совѣту\r\nютъ имъ, оставя домашнiя и семейныя заботы (которыя, по\r\nмнѣнію г. Славинскаго, предоставлены были женщинѣ въ гру\r\nбыя времена варварства), заняться торговлей, Фабричнымъ дѣ\r\nломъ, сельскимъ хозяйствомъ, литературой, поэзіей, наукой,\r\nпреподаваніемъ, медициной, художествами, сценическимъ ис\r\nкусствомъ, пѣніемъ, музыкой, ремеслами, и все это для то\r\nто, чтобъ только не быть въ зависимости отъ мущинъ. « Что\r\nпоприще дѣятельности закрыто для женщинъ, — это несправед\r\nливо, говоритъ г. М. В., но справедливо то, что онѣ сами себѣ\r\nего закрываютъ: женщины просто не хотятъ работать, инска\r\nжу болѣе — женщины стыдятся труда. Какъ бы ни показалось\r\nэто рѣзко, но это истина. Готовятъ ли себя женщины для\r\nкакого - нибудь занятія? — Ни для какого, кромѣ того, чтоба\r\nбыть женой и матерью; положимъ еще хозяйкой, но — бо\r\nлѣе ни къ чему. » Женщины могли бы работать, еслибъ только\r\nзахотѣли, или вѣрнѣе — еслибъ перестали презирать трудъ; и\r\n— онѣ напрасно обвиняютъ мущинъ въ томъ, что тѣ смотрятъ\r\nна нихъ, какъ на существа низшія: къ этому приводить тре\r\nбованіе самих женщинз, чтобы мущины за ними постоян\r\nно ухаживали, заботились обз них, мелѣяли и забавляли\r\nиха *. Все это хорошо для малолѣтнихъ, но все это влечеть и\r\nсвои послѣдствія: мать готова жертвовать собой для дѣтей, ли\r\nшать себя для нихъ и удовольствiй и покоя, но за то она отъ\r\nнихъ требуетъ повиновенія. Такъ точно поступають имущи\r\nны съ женщинами. » « Сказать прямѣе, говоритъ г. Славинский:\r\nкѣто уважительныха причина — предназначать женщинъ ис\r\n-\r\n* Курсивъ въ подлинник.ОЖЕНcКомъ ТРУДѣ. 489\r\nвсѣ 10\r\nКлючительно къ семейной жизни, домашнему житью. Иной\r\nмужъ бываетъ болѣе склоненъ и способенъ смотрѣть за хозяй\r\nствомъ и за дѣтьми, чѣмъ его жена. Назначать занятія, не\r\nсправляясь съ наклонностями, значитъ поступать неразсчет\r\nливо: иная мать, занимаясь сообразно съ своими способностя\r\nми, можетъ заработывать столько денегъ, что онѣ слишкомъ\r\nбываютъ достаточны на наемъ ключницы и няньки или учите\r\nлей, способныхъ болѣе, чѣмъ сама мать, къ веденію хозяйства\r\nи воспитанію дѣтей. » — Вотъ существенныя положенія гг.\r\nМ. В. и Славинскаго, составляющая основу ихъ статей. Будь\r\nэти парадоксы только личнымъ мнѣніемъ авторовъ, ихъ можно\r\nбы оставить безъ возраженья; но перепечатывая статью г - на\r\nМ. В. въ такой распространенной газетѣ, какъ с. Петербург\r\nскія Вѣдомости, г. Славинскій говорить, что отъ кого ему е ни\r\nслучалось слышать отзывы о статьѣ « Женскій трудъ »\r\nворили, что вполнѣ согласны с автором ея »; кромѣ того,\r\nему (г. Славинскому) « нерѣдко случалось и прежде быть участ\r\nникомъ въ разсужденіяхъ о причинахъ зависимаго положенія\r\nженщинъ въ обществѣ, и эти разсуждения согласовались в\r\nсущности со мнѣніема 1. М. В., автора означенной статьи. »\r\nЕсли это дѣйствительно не личное только мнѣніе, а мнѣніе об\r\nщества, или по крайней мѣрѣ мнѣніе многихъ, то мы считаемъ\r\nобязанностью выставить его на видъ и доказать, что оно да\r\nлеко не такъ справедливо, какъ кажется съ первaго взгляда *.\r\nНе смотря на то, что родъ человѣческій прожилъ уже (по сви\r\nдѣтельству истории) нѣсколько тысячелѣтій, взглядъ на жен\r\nскую половину этого рода до сихъ поръ еще не установился. Не\r\nбудемъ повторять, какъ смотрѣли на прекрасный полъ въ\r\nту или другую эпоху, у того или другаго народа это болѣе\r\nили менѣе всѣмъ извѣстно; попробуемъ лучше бросить на жен\r\nщину взглядъ..... съ естественноисторической точки зрѣ\r\nнія... Но мы боимся, чтобъ наши прекрасныя читательницы\r\n(если только онѣ найдутся) не разсердились на насъ за такое\r\n2\r\n-\r\n* Мысль о обезпеченіи полной независимости женщинѣ посредствомъ личнаго\r\nтруда нашла себѣ недавно краснорѣчивую защитницу въ одной англійской писа\r\nтельницѣ, г-жѣ Эмилии Шеррефъ (Shirrеff). Лондонскій Athenaeum рекоменду\r\nетъ ея сочиненie: Intellectual education, and its influence on the character and\r\nhappiness of women.\r\n32*490 ATE A E Å.\r\nт\r\nневѣжливое намѣреніе, ихъ гнѣвъ пугаетъ насъ, — а потому\r\nмы заранѣе смѣемъ ихъ увѣрить, что только одна крайняя не\r\nобходимость заставляетъ насъ прибѣгнуть къ такой недели\r\nкатной мѣрѣ, и что въ этомъ случаѣ мы дѣйствуемъ рѣшитель\r\nно въ ихъ интересахъ, что мы не составляемъ ни малѣйшей\r\nпротивъ нихъ оппозицій — оппозицію, напротивъ, составляють\r\nгг. М. В. и Славинскiй, которыхъ онѣ, по свойственной имъ\r\nдобротѣ сердца, вѣроятно, приняли за своихъ адвокатовъ...\r\nЧеловѣкъ прежде всего животное, организма. Какъ ни ма\r\nтеріаленъ кажется съ первaго раза подобный взглядъ, но отъ\r\nнего отдѣлаться невозможно; самые отчаянные спиритуалисты\r\nпризнаютъ, что матеріальная сторона — тѣло — играетъ зна\r\nчительную роль въ духовной жизни человѣка. Если же теперь\r\nвзглянуть на жизнь организма вообще, то мы увидимъ, что она\r\nраспадается на двѣ сферы, на два главныя отправленія. Одно\r\nзаключается въ поддержаній личной,индивидуальной жизни,дру\r\nгое - въ поддержаній жизни видовой. Другими словами: каждый\r\nорганизмъ вопервыхъ поддерживаетъ,сохраняетъ самого себя, а\r\nвовторыхъ поддерживаетъ, сохраняетъ свой вида (species). Въ\r\nэтомъ заключается неизмѣнный законъ природы, вслѣдствіе ко\r\nтораго, не смотря на исчезновеніе особей, индивидовъ, вида\r\nне исчезаетъ.\r\nДля того и другaго отправленія существують у животныхъ\r\nособые органы: органы жизни индивидуальной и органы жизни\r\nвидовой. Послѣдніе представляютъ двѣ категорій: одна принад\r\nлежить мужскому полу, другая женскому. Въ низшихъ клас\r\nсахъ животныхъ природа помѣстила обѣ эти категорій на од\r\nномъ и томъ же недѣлимомъ; въ высшихъ же она ихъ раз\r\nдѣлила, образовавъ такимъ образомъ особей мужскаго пола и\r\nособей женскаго. Но существа разныхъ половъ нельзя раз\r\nсматривать, какъ два отдѣльные организма: они только части\r\nцѣлаго, которыя дополняютъ одна другую, они только вмѣстѣ\r\nсоставляютъ полный, совершенный организмъ.\r\nИзъ этого общаго зоологическаго закона не изъятъ и чело\r\nвѣкъ. Вотъ между прочимъ почему, при раздѣленій природы на\r\nтри царства: минеральное, растительное и животное, къ по\r\nслѣднему относять обыкновенно и человѣка. Но это неспра\r\n.o ЖЕНскомъ ТРУДѣ. 491\r\nведливо. Человѣка слѣдуетъ отдѣлить отъ животныхъ и соста\r\nвить изъ него особое царство человѣческое. Природа * жи\r\nветъ и постоянно развивается. Развитие это выражается въ ея\r\nистории, которая распадается на двѣ характеристическая помо\r\nвины. Одну составляютъ ступени прожитой жизни, которыя\r\nоднакожь постоянно воспроизводятся (царства: минеральное,\r\nрастительное и животное въ тѣсномъ смыслѣ); въ другой преж\r\nняя, отжитая жизнь не воспроизводится, а безпрерывно возрож\r\nдается въ новомъ видѣ. Эта вторая половина и есть собственно\r\nисторiя человѣческаго рода, гдѣ настоящее всегда является ре\r\nзультатомъ всего прошлаго. Можно сказать, что жизнь при\r\nроды продолжается въ жизни человѣчества, въ ея прогрессив\r\nномъ движеніи.\r\nОтсюда выходятъ особенности, рѣзко характеризующія жи\r\nвотныхъ и человѣка. Жизнь животнаго, какъ мы видѣли, состо\r\nитъ изъ двухъ главныхъ отправленій: поддержанія себя и вида,\r\nВъ жизни человѣка къ этимъ двумъ отправленіямъ присоеди\r\nняется еще третье, характеризующее человѣка — содѣйство\r\nпрогрессивному движенію человѣчества (а черезъ\r\nнего и самой природы). Полный человѣческой организмъ, точно\r\nтакъ же, какъ и у высшихъ животныхъ, состоитъ изъ двухъ не\r\nдѣлимыхъ: мущины и женщины. Живя только одною, общею\r\nжизнью, они могутъ исполнить свое предназначеніе. Но чело\r\nвѣкъ, кромѣ того, есть животное общественное. Ближайшая,\r\nнепосредственная цѣль каждой общественной жизни, какъ у\r\nживотныхъ (напримѣръ: у пчелъ, термитовъ), такъ и у чело\r\nвѣка, состоитъ въ раздѣленій труда для выполненія присущихъ\r\nорганизму отправленій.\r\nПосмотримъ теперь, какъ природа распредѣляетъ этотъ есте\r\nственный трудъ у животныхъ. Это послужитъ намъ основа\r\nніемъ для нашихъ возраженій, потому что гораздо логичнѣе\r\nидти отъ извѣстнаго къ неизвѣстному и путемъ наведенія дохо\r\nдить до уясненія возникшихъ сомнѣній, нежели непосредствен\r\nно изъ сферы отвлеченной мысли спускаться до факта и, ни\r\nсколько не жеңируясь, давать ему по произволу то или другое\r\nвать\r\nмы 1 здѣсь Для избѣжанія разумѣенъ недоразумѣній собственно природу спѣшимъ нашей оговориться планеты,. что дод. «природой»492 АТЕНЕЙ.\r\n2\r\nпо\r\nобъясненіе. Возьмемъ, напримѣръ, пчелъ. Онѣ, какъ извѣстно,\r\nживутъ обществомъ. Если мы, не смотря на увлекательный\r\nпримѣръ многихъ натуралистовъ (въ особенности знаменитаго\r\nОдюбона), удержимся отъ поэтическаго воззрѣнія на жизнь\r\nживотныхъ и не внесемъ въ нее несвойственный ей антропо\r\nморфизмъ, то увидимъ, что она состоитъ исключительно изъ\r\nдвухъ вышеприведенныхъ отправленій: поддержанія особа а\r\nвида. Для выполнения этихь отправленій нужна извѣстная дѣя\r\nтельность, извѣстный трудъ, который у животныхъ, живущихъ\r\nобществами, распредѣляется между всѣми членами. У пчелъ\r\nточно такъ же. А потому улей мы смѣло можемъ принять\r\nотношению къ идеѣ распредѣленія труда — за прототипъ даже\r\nи человѣческаго общества. Здѣсь идея общественной жизни,\r\nвъ основаніи которой лежить принципъ раздѣленія труда, пред\r\nставляется во всей ея первоначальной ясности, въ ея, такъ-ска\r\nзать, рудиментарной Формѣ. Кто хочеть изучить сложный өр\r\nганизмъ человѣческаго общества, тому не мѣшаетъ обращаться\r\nкъ этимъ первобытнымъ, типическимъ Формамъ общественно\r\nсти, потому что правило: отз простѣйшаго ка сложнѣйшему\r\nи здѣсь удерживаетъ всю свою силу. Улей, какъ извѣстно,\r\nсостоитъ изъ членовъ трехъ категорій: матки, самцовъ и ра\r\nбочихъ пчелъ. Между этими членами распредѣленъ весь трудъ,\r\nнеобходимый для поддержания индивидуальной и видовой жизни\r\nпчелинаго общества... При этомъ надо замѣтить, какъ высоко\r\nставить природа вообще идею видовой жизни: вся жизнь улья\r\nпоглощается этою идеей, въ жертву которой совершенно прино\r\nсится жизнь индивидуальная. Это для насъ весьма важно: если\r\nтакой характеръ носить на себѣ общественный бытъ живот\r\nныхъ, то быть человѣческаго общества, а слѣдственно и каж\r\nдаго изъ его членовъ, долженъ и подавно отличаться этою осо\r\nбенностью, то- есть жизнь каждaго изъ насъ должна попреиму\r\nществу вращаться въ сферѣ общихъ интересовъ, а не замы-.\r\nкаться въ узкіе предѣлы эгоистическихъ влеченій. Что это за\r\nключеніе вполнѣ раціонально, доказательствомъ служить его\r\nнеизбѣжность, какимъ бы путемъ мы ни,шли — отъ Факта ли\r\nкъ идеѣ, отъ идеи ли къ Факту, -- Если идея видовой жизни\r\nпреобладаетъ въ быту пчелъ, то очевидно, что и членъ, осу\r\nществляющій эту идею, долженъ пользоваться исключительнымъоЖЕнскомъ ТРУДѣ, 493\r\nпреимуществомъ. Такъ дѣйствительно и бываетъ. Царицей\r\nулья является матка. Eя назначеніе продлить видъ, оставить\r\nпотомство; все, что ни дѣлается въ ульѣ, все дѣлается ради этой\r\nидеи чтобъ доставить маткѣ возможность выполнить свое\r\nпризваніе. А потому на рабочихъ пчелахъ лежить весь трудъ\r\nстроения и поддержанія улья, а вмѣстѣ съ тѣмъ и поддержание\r\nиндивидуальной жизни самки и молодаго поколѣнія. Дѣятель\r\nность особей мужскаго пола, справедливо называемыхъ трут\r\nнями, ограничивается однимъ половымъ отправленіемъ, испол\r\nнивши которое они умирають. То же самое мы видимъ и у дру\r\nгихъ насѣкомыхъ, живущихъ обществами, напримѣръ у бѣлых\r\nмуравьева или термитова, гдѣ дѣятельность каждaго члена вы\r\nражается еще характеристичнѣе. Тамъ самка, разъ выполнивши\r\nсвое дѣло, уже неминуемо гибнетъ, потому что, разросшись до\r\nогромныхъ размѣровъ, она лишается возможности выйдти изъ\r\nмуравейника, котораго отверзтія гораздо уже ея тѣла.\r\nИзъ всего этого мы можемъ вывести слѣдующая заключенія:\r\n1) Жизнь животныхъ распадается на два отправленія: под\r\nдержаніе индивидуума и вида.\r\n2) Идея видовой жизни преобладаетъ надъ идеей жизни иң\r\nдивидуальной.\r\n3) У животныхъ, живущихъ обществами, для выполнеція\r\nэтихъ двухъ отправленій существуетъ раздѣленіе труда.\r\n4) Поддерживать видовую жизнь — удѣлъ матки; сохранять\r\nиндивидуальное существованіе цѣлаго общества - назначеніе\r\nрабочих.\r\nВсе, сказанное до сихъ поръ, должно послужить намъ точкой\r\nопоры прирѣшеніи вопроса о женскомз трудѣ. Мы, какъ видитъ\r\nчитатель, идемъ путемъ наведенія; а потому выводы, сдѣланные\r\nизъ жизни животных, примѣнимъ на сколько можно и къ чело\r\nвѣческому обществу. Г. М. В. и Славинскій шли путемъ діаме\r\nтрально-противоположнымъ: они не старались изъ данныхъ са\r\nмой природы вывести идею женскаго труда,та прямо, непосред\r\nственно, отвлеченную мысль о самостоятельномъ трудѣ прило\r\nжили къ женской половинѣ человѣческаго рода и потребовали\r\nотъ женщинъ того, чего онѣ не въ силахъ и чего не должны.\r\nвыполнять, если хотятъ остаться вѣрны своему высокому на-“\r\nзначенію и, какъ существа разумныя, не захотятъ произвольно.494 Атанай.\r\nнарушать законы природы, правящіе ихъ нравственно - Физиче\r\nскимъ организмомъ, потому что за этимъ нарушеніемъ непо\r\nсредственно слѣдуетъ наказаніе.\r\nВъ массѣ понятій и идей, выработанныхъ человѣкомъ въ про\r\nдолженіе исторической его жизни, существують такія, кото\r\nрыя, не смотря ни на какiя условія, не могутъ измѣниться, по\r\nтому что источникомъ ихъ служатъ незыблемые законы приро\r\nды. Къ числу ихъ относится и мысль о назначеніи женщины\r\nбыть воспитательницей дѣтей своиха и распорядительницей\r\nва домашней жизни своето семейства. Мысль эта основывается\r\nна данныхъ самой природы, и никакiя умствованія не въ состо\r\nяній ее опровергнуть. Какую бы роль вы ни назначали женщинѣ,\r\nкакую бы обязанность вы ни налагали на нее, вамъ не обойдти\r\nея главпаго назначенія.— быть матерью, потому что иначе вамъ\r\nпришлось бы пересоздать весь женскій организмъ, основанный\r\nна этой идеѣ. Назначеніе всякаго предмета въ природѣ должно\r\nбыть изучаемо въ немъ самомъ, въ присущихъ ему свойствахъ\r\nи особенностяхъ. Вы хотите узнать, какую роль назначила\r\nприрода женщинѣ, хотите очертить сферу ея дѣятельности,\r\nспуститесь для этого ниже по зоологической лѣстницѣ и поста\r\nрайтесь тамъ уловить характеръ женской жизни; изучите для это\r\nго идею женскаго организма вообще. Тогда вамъ станетъ ясно,\r\nчто не для торговли, не для науки, не для искусства, не для ре\r\nмеслъ, не для Фабричнаго дѣла Творецъ создалъ женщину: Онъ\r\nвложилъ въ ея организмъ другую идею, другое назначение -\r\nсохранять жизнь вида, въ обширнѣйшемъ значеній этого сло\r\nва. Что таково назначеніе женскаго организма у животныхъ,\r\nмы уже видѣли. Мы знаемъ также, что къ двумъ существеннымъ\r\nотправленіямъ животныхъ; поддержанію особи и вида, уче\r\nловѣка присоединяется третья — содѣйствовать прогрессивно\r\nму движенію человѣчества. Слѣдственно, женщина, если\r\nтолько она хочетъ быть женщиной-человѣкомъ, должна при\r\nнимать дѣятельное участие въ прогрессивномъ движении обще\r\nства. Но какимъ образомъ?... Вотъ тутъ-то и высказывается\r\nособенность мущины и женщины. Первый содѣйствуетъ обще\r\nственному прогрессу непосредственно, лично, своимъ прямымъ,\r\nиндивидуальнымъ участіемъ въ историческомъ движении своего\r\nнарода; вторая -- посредственно, своими дѣтьми, тѣми развиоЖЕнскомъ ТРУДѣ. 495\r\n.\r\nтыми, способными и благонамѣренными гражданами, которыхъ\r\nона готовить, воспитываетъ для общественной дѣятельности,\r\nЕсли же женщина - какъ желаютъ этого гг. м. В. и Славин\r\nскій — явится непосредственнымъ дѣятелемъ въ общественномъ\r\nбыту, то это будетъ аномалія, противорѣчащая естественному\r\nзакону, лежащему въ основании женскаго организма; потому\r\nчто тогда женщина, поневолѣ, должна будетъ сложить съ себя\r\nвысокую обязанность матери, предоставивъ ее какой-нибудь\r\nнянькѣ, гувернанткѣ, или наемнымъ учителямъ. Что отъ такой\r\nпротивоестественной замѣны пострадаютъ дѣти — это не по\r\nдлежить ни малѣйшему сомнѣнію, не смотря на краснорѣчивыя\r\nувѣренія мнимыхъ прогрессистовъ и рөвнителей женской свобо\r\nды. Доказательства налицо. Укажемъ на самое главное, на\r\nту естественную симпатію, на ту безграничную любовь, кото\r\nрая привязываетъ мать къ ея дѣтями. Причина этой люб\r\nви (въ которой никто и никогда не сомнѣвался) принадлежить\r\nкъ числу неразгаданныхъ тайнъ психической природы; притомъ\r\nэто чувство свойственно не только безсмертному духу че\r\nловѣка, но замѣчается и у животныхъ: посмотрите, какъ всѣ\r\nсамки лелѣють своихъ дитенышей, какъ онѣ заботятся о нихъ,\r\nсъ какой настойчивостью, съ какимъ самозабвеніемъ онѣ пре\r\nдаются ихъ воспитанію... Какъ же вы вложите это чувство,\r\nэтотъ могучій стимулъ всей материнской дѣятельности, въ душу\r\nняньки, гувернантки или учителей? Какъ вы заставите ихъ по\r\nлюбить постороннее дитя такъ, какъ его любитъ родная мать?\r\nИли вы думаете, что дѣло воспитанія легко можетъ обойдтись\r\nбезъ этой любви? —Посмотрите, сколько страданій, сколько мукъ\r\nдолжна неренести мать прежде, чѣмъ станетъ на ноги ея ребе\r\nнокъ. Вотъ заболѣлъ ея малютка, -и мать дни и ночи не отходить\r\nотъ его колыбели, — ея жизнь приходитъ въ страшное напряже\r\nніе, — всѣ силы ея духа сосредоточиваются надъ изголовьемъ\r\nмаленькаго страдальца — и будь только наши матери разумно\r\nвоспитаны,владѣйонь наукой и знаніемъ, -ни одинъ бы врачъ въ\r\nмірѣ не замѣнилъ ихъ въ эти минуты! Но чѣмъ же поддерживает\r\nся эта сила духа, эта бодрость, это непрерывное бдѣніе? — од\r\nною любовью, которой преисполнена душа матери къ своему\r\nмладенцу... Но вотъ оперился малютка, въ немъ начинають\r\nмелькать проблески безсмертнаго духа: слышится лепетъ, въ\r\n.496 ATE H EH.\r\nC\r\nкоторомъ уже сказывается существо мыслящее, думающее-— изъ\r\nсферы чисто животной ребенокъ переходитъ въ сферу человѣ\r\nческую: кто будетъ слѣдить за нимъ въ это время съ такимъ\r\nнапряженіемъ, съ такою заботливостью, какъ родная мать? ко\r\nго будетъ такъ радовать безсвязный его лепетъ? — Няньку,\r\nгувернантку, учителей? Богъ съ вами, гг. эманципаторы! Вы\r\nне видали матерей, вы не проникались высокой поэзіей ихъ\r\nбезграничной любви! у няньки, у гувернантки, У учителей есть\r\nсвои заботы, свои интересы -у одной матери высочайшая за\r\nбота, высочайшiй интересъ-- ея родное дѣтище...\r\n« Но иныя матери не способны воспитывать дѣтей своихъ... »\r\nА! вотъ въ этомъ-то и вся сила, Если вы прогрессистъ, если\r\nжажда добра и истины наполняетъ вашу душу — позаботьтесь,\r\nчтобавсѣ матери были способны воспитывать дѣтей своих.\r\nА для этого постарайтесь расширить сферу женскаго воспита\r\nнія и придать ему раціональный характеръ; для этого поста\r\nрайтесь дать женщинамъ солидное образование, чтобъ онѣ\r\nпрониклись современными стремленіями, современными интере\r\nсами. Тогда и дѣти ихъ возрастутъ въ современныхъ идеяхъ и,\r\nвозмужавъ, явятся мощными дѣятелями на арену общественной\r\nжизни; тогда наши юноши будутъ выносить изъ дому обильный\r\nзапасъ духовныхъ и Физическихъ силъ и твердыя, непоколе\r\nбимыя убѣжденія въ тѣхъ нравственныхъ началахъ, кото\r\nрыми живетъ общество.. Слѣдственно, вотъ о чемъ должны\r\nхлопотать люди прогресса— о женскомъ воспитанiв, о приго\r\nкое товленіи назначеніе матерей. Тогда, способныхъ сама собоюразумно осуществитея выполнить и мысль свое о вели жен\r\nМ. скомъ В. итрудь Славинскій (хотя) далеко, который не,въслѣдственно той Формѣ,, распадется какъ думаютъ на двѣ гг.\r\nполовины; на приготовленіе к обязанности быть матерью и\r\nвоспитательницей дѣтей своихъ и на самый труд. воспита\r\nнія, Этого, кажется, достаточно для женщины, чтобу заслу\r\nжить уваженіе общества и смѣло, по праву, не стѣепяясь,\r\nожидать отъ остальныхъ его членовъ удовлетворенія всѣхъ\r\nсвоихъ законныхъ потребностей... Послѣ этого, скажите ради\r\nБога, какой мужъ откажетъ женѣ своей въ приличномъ содер\r\nприняла жаніи и удовлетворені на себя весь трудъ необходимыхъ воспитанія дѣтей нуждъего —?женѣ Мужъ, не которая толь\r\n9о женскомъ ТРУДѣ. 497\r\n-\r\nко не можетъ, по чувству любви, отказать женѣ въ средствахъ\r\nдля жизни, или, доставляя ихъ, упрекать ее въ томъ, но онъ\r\nдаже не иметь права сдѣлать этого, по естественному зако\r\nну, который выще всѣхъ законовъ юридическихъ. По законамъ\r\nприроды, вся тяжесть продолженія видовой жизни снимается\r\nсъ нашего пола, становясь исключительнымъ удѣломъ женщины;\r\nно за то, по закону той же самой природы, выразившемуся въ\r\nособыхъ Физиологическихъ условіяхъ, при которыхъ только и\r\nвозможно правильное продолженіе вида, снимается съ женщины\r\nвсякая забота о средствахъ для своего матеріальнаго существо\r\nванія. У насѣкомыхъ, живущихъ обществами, эта послѣдняя\r\nобязанность, какъ мы видѣли, лежить на рабочихз: онѣ забо\r\nтятся о поддержании индивидуальной жизни самки и молодаго\r\nпоколѣнія. Въ человѣческомъ родѣ рабочиха нѣтъ, но за то\r\nвъ немъ не должно быть и трутней. А потому на мужѣ -че\r\nмовѣкѣ лежить естественная обязанность заботиться о женѣ и\r\nсвоемъ семействѣ. Для этого передъ нимъ раскрываются всѣ\r\nсферы общественной дѣятельности: онъ долженъ выбрать лю\r\nбую, по своимъ способностямъ— и честно, добросовѣстно тру\r\nдиться. Онъ долженъ помнить, что на немъ лежитъ святая обя..\r\nзанность оставить послѣ себя достойныхъ членовъ общества,\r\nкоторые бы достойно продолжали его историческое служеніе,\r\nи не забывать, что эти будущіе граждане готовятся въ нѣдрахъ\r\nего семейства, подъ неусыпнымъ надзоромъ его половины— же\r\nны его. Слѣдственно, заботясь о женѣ, мужб заботится и\r\nодѣтяха.\r\nВъ семействѣ людей развитыхъ, жена не жалуется на зави\r\nсимость отъ мужа, потому что образованный мужъ вполнѣ со\r\nзнает, что если жена исполняетъ часть возложенной на него\r\nприродою обязанности, то и онъ, по чувству справедливости,\r\nдолженъ исполнить что-нибудь за жену. Если жена воспиты\r\nваетъ за него дѣтей, то онъ долженъ позаботиться за нее объ\r\nея существованій. Здѣсь только обмѣнъ услугъ, здѣсь равенство\r\nотношеній, а не зависимость, не рабство. Но если жена чув\r\nствуетъ себя въ неволѣ у мужа, или мужъ позволяетъ себѣ упре\r\nкать жену въ томъ, что даетъ ей средства къ жизни: то это\r\nуказываетъ только на ограниченность нашего мужскаго обра\r\nзованія, на недостатокъ гуманнаго направленія въ нашемъ вос498\r\nATEHEA. +\r\nпитаній. Поэтому слѣдуетъ не женщинъ посылать за неза\r\nвисимостью на Фабрику, въ лавку, больницу, театръ или школу\r\nпѣнія; а позаботиться объ улучшеніи у насъ мужскаго воспита»\r\nнія, — обь уничтоженіи наросшей на насъ коры невѣжества\r\nтатарщины, восточнаго деспотизма- неразлучныхъ спутниковъ\r\nнеобразованности.\r\nВзгляните теперь на женщину, какъ хозяйку дома — и вы уви\r\nдите, сколько ей и здѣсь предстоитъ безпокойства, хлопотъ,\r\nИ все это дѣлается изъ любви къ мужу, чтобъ доставить ему нѣ\r\nсколько спокойныхъ часовъ послѣ труда... Неужели этой ~ти\r\nшиной, этимъ спокойствіемъ, которое доставляетъ мужу благо\r\nразумная жена, послѣдній долженъ пользоваться безвозмездно?\r\nВѣдь это отзывается духомъ восточныхъ нравовъ, гдѣ на жен\r\nщину смотрятъ какъ на рабу, обязанную работать на мужа!\r\nСлѣдственно, и съ этой стороны, жена имѣетъ полное право\r\nожидать отъ мужа удовлетворенія всѣхъ своихъ законныхъ\r\nпотребностей.\r\nЕсли все это такъ, то невольно раждается вопросъ: на осно\r\nваніи какихъ данныхъ гг. М. В. и Славинскій пришли къ своимъ\r\nинтереснымъ заключеніямъ о необходимости другаго рода тру\r\nда для утверждения общественной самостоятельности женщинъ?\r\nПо нашему мнѣнію (которое, разумѣется, нисколько не вы\r\nдаемъ за абсолютно вѣрное), эти неправильныя заключенія вы\r\nзваны слѣдующими условиями.\r\n1) Незнаніемъ жеңскаго организма. Истины, добытыя на\r\nуками естественными, у насъ еще чрезвычайно мало распро\r\nстранены въ обществѣ; а между тѣмъ значеніе этихъ наук,\r\nтакъ велико, что нѣтъ почти ни одного общественнаго вопроса,\r\nкоторый бы, въ своей сущности, не опирался на тотъ или дру\r\nгой законъ природы. Отсюда происходить весьма неприятное\r\nпослѣдствie: люди, незнакомые съ природой и человѣческимъ\r\nорганизмомъ, принимаются трактовать о предметахъ, требую\r\nщихъ основательнаго знанія наукъ естественныхъ, и, раз\r\nумѣется, впадаютъ въ ошибки, Если бы гг. М. В. и Славинскій,\r\nпрежде чѣмъ рѣщать вопросы о « Женскомъ трудѣ » и « Обще\r\nственной самостоятельности женщинъ», потрудились изучить\r\nФизіологію (а вмѣстѣ съ тѣмъ и психологію) жөнскаго организма,\r\nони вѣрно не написали бы того, что прочли читатели «Эконо\r\n>>ожEHскомъ ТРУДѣ. 499\r\n-\r\nмическаго указателя » и « С. – Петербургскихъ вѣдомостей ».\r\nОпираясь на Физиологическiя данныя, г. М. В. никакъ не рѣ\r\nшился бы (ради эманципацій) отрывать женщинъ отъ ихъ се\r\nмейства; а г. Славинскій не сказалъ бы, что « нѣтъ уважи\r\nтельныхъ причинъ предназначать женщинъ исключительно къ\r\nсемейной жизни, домашнему житью ».\r\n2) Неясно понятой идеей воспитанія. У животныхъ дѣятель\r\nность матери относительно дѣтей оканчивается тою порой, когда\r\nпослѣднія достигаютъ возможности жить самостоятельно, —слѣд\r\nственно, порою полнаго развития. Не думайте, чтобъ у живот\r\nныхъ не существовало воспитанія - напротивъ: у нихъ идея вос\r\nпитанія является какъ естественный законъ, въ ея простѣйшей,\r\nпервоначальной формѣ. Вглядитесь въ жизнь животныхъщи вы\r\nувидите, что самки стараются развить въ своихъ дитенышахъ\r\nвсѣ присущая имъ свойства: учатъ ихъ летать, ходить,лазить, хва\r\nтать добычу (напримѣръ кошки ловить мышей) и пр. — сло\r\nвомъ, доводятъ ихъ до такой степени развития, когда они уже\r\nсами могутъ снискивать себѣ пищу — поддерживать свою инди\r\nвидуальную жизнь. (Стремленіе къ поддержанію видовой жизни\r\nприрода скрыла въ самомъ организмѣ, облачивъ его въ непро\r\nницаемый мракъ, такъ что въ этой сферѣ животное дѣй\r\nствуетъ совершенно безсознательно,, инстинктивно). Если\r\nтакова идея воспитанія у животныхъ, то въ чемъ же заклю\r\nчается воспитание человѣка? Совершенно въ томъ же самомъ:\r\nв полномъ развитій всѣхъ нравственных и физическата\r\nсила. И выполнить эту задачу принадлежить матери: она долж\r\nна развить въ своихъ дѣтяхъ все человѣческое, чтобъ въ по\r\nслѣдствии они могли прямо сказать: « Мы люди, и ничто человѣ\r\nческое намъ не чуждо ». Дѣло воспитания и образования, какъ\r\nизвѣстно, имѣетъ въ виду двѣ цѣли: сдѣлать изъ ребенка чело\r\nвѣка и приготовить изъ него гражданина, способнаго отпра\r\nвлять ту или другую общественную обязанность. Достиженіе\r\nпервой цѣли лежить на матери: она должна дать гуман\r\nное направленіе своимъ дѣтямъ, ей предстоитъ возро\r\nстить въ нихъ все человѣческое. Для этого природа и одарила\r\nженщину высокою, безкорыстною любовью къ своимъ дѣтямъ;\r\nдля этого женщина, ставши матерью, совершенно перерож\r\nдается: въ ней происходит, тотъ непостижимый психическій\r\n-\r\n-500 АТЕн Ей. 3\r\nпереворотъ, вслѣдствіе которого всѣ силы ея духа, — раз\r\nвлекаемыя до тѣхъ поръ внѣшними предметами, сосредото\r\nчиваются на родившемся ребенкѣ. Кто научнымъ образомъ\r\nнаблюдалъ женщину до первыхъ родовъ и послѣ нихъ, тотъ\r\nзнаетъ, что ему приходилось видѣть два различныя существа:\r\nдо такой степени природа измѣняетъ моральную сторону жен\r\nщины, когда она становится матерью. Вслѣдствіе этого осо\r\nбеннаго психическаго настроенiя, нравственная жизнь матери\r\nсливается съ жизнью ребенка (подобно какъ въ періодъ бере\r\nменности сливалась ихъ Физическая жизнь). Результатомъ этой\r\nсвязи является, неразгаданная до сихъ поръ, могучая сила\r\nвліянія матери на своего ребенка. Дѣло женскаго воспитанія—\r\nдать матери всѣ средства сдѣлать это вліяніе благотворными,\r\nснабдить женщину той степенью знанiя, какая необходима для\r\nвоспитанія человѣка, въ обширнѣйшемъ значеніи этого слова.\r\nТолько этимъ путемъ можно достигнуть той общественной\r\nнравственности, искоренить тѣ общественные пороки, на кото\r\nрые въ настоящее время обратили у насъ такое внимание. Обра\r\nзованная мать — вотъ наше спасеніе, наша панацея отъ всѣхъ\r\nобщественныхъ золъ, отъ всей нашей безнравственности. Ко\r\nгда у насъ будуть образованныя матери, тогда въ послѣдую\r\nщемъ поколѣніи исчезнутъ сами собой и взяточники, и казно\r\nкрады, и общественные паразиты и вообще вся Фаланга не\r\nгодныхъ гражданъ. До тѣхъ же поръ самыя благія усилія\r\nправительства и литературы далеко не будутъ успѣшны. Обра\r\nзование матерей вотъ нашъ животрепещущій современный\r\nвопросъ, на разрѣшеніе и осуществление котораго мы должны\r\nупотребить всѣ наши нравственныя и матеріальныя силы. Но\r\nесли мы послушаемъ гг. М. В. и Славинскато, оторвемъ мате\r\nрей отъ ихъ семействъ и поручимъ воспитаніе дѣтей нашихъ\r\nлюдямъ постороннимъ,-нашему обществу не дождаться нрав\r\nственнаго обновленія! Такая мѣра — мѣра регрессивная,не смо\r\nтря на то, что предложена, повидимому, людьми прогресса:\r\nона противорѣчитъ коренному закону природы, вложившей въ\r\nорганизмъ матери особыя нравственныя и Физическая силы для\r\nвоспитанія дѣтей своихъ. Для няньки, гувернантки, учителей,\r\nчужое дитя всегда будетъ чужимъ, и никакое чувство долга\r\nне зам:ѣнитъ въ чуждыхъ ребенку людяхъ безграничную любовь\r\nCОЖЕнскомъ ТРУДѣ. 501\r\nматери - этотъ могучій дѣятель въ дѣлѣ воспитанія. Вотът по\r\nчему мы и говоримъ, что ошибочныя заключенія гг. М. В. и\r\nСлавинскаго происходятъ, между прочимъ, и отъ:неясно поня\r\nтой идеи воспитанія.\r\n3) Неправильным истолкованіемъ нѣкоторых фактова.\r\nГ. М. В. говоритъ: «Въ простонародій, гдѣ женщины работа\r\nютъ почти наравнѣ съ мужчинами, онѣ пользуются, сравни\r\nтельно, большей свободой, чѣмъ женщины высшаго круга, хо\r\nтя мужчины въ простонародіи гораздо грубѣе, и гораздо болѣе\r\nзлоупотребляютъ своими правами, чѣмъ мужчины образован–\r\nңые. Наши кухарки, няньки, горничныя относительно гораздо\r\nнезависимѣе, чѣмъ ихъ барыни. Отчего и женщинамъ благород\r\nнаго происхождения нельзя было бы работать? » Изъ этихъ\r\nсловъ видно, что г-на М. В. смутилъ слѣдующій Фактъ: ку\r\nхарки, няньки, горничныя независимѣе барынь, потому что\r\nпервыя трудятся, а послѣднія нѣтъ. Съ первaго раза, дѣйстви\r\nтельно, приведенный Фактъ кажется достаточно убѣдительнымъ,\r\nно попробуйте разобрать его, и вы увидите, что онъ ровно ни\r\nчего не доказываетъ или - лучше — доказываетъ да не то, что.\r\nнужно г-ну М. В. Живуть ли кухарки, няньки, горничныя и т.\r\nд. такъ, какъ требуетъ природа, выполняютъ ли онѣ суще\r\nственныя отправления своего нравственно – Физическаго ор\r\nвоспитываютъ маи онѣ дѣтей своих? Нѣтъ. А\r\nвъ этомъ-то вся и сила. Роль матери за кухарокъ, нянекъ,\r\nгорничныхъ, и т. д. принимають на себя посторонніе люди\r\n(вспомните существующій у насъ безнравственный обычай под\r\nкидывать дѣтей) или Воспитательные Дома. Когда же у насъ\r\nне было Воспитательныхъ Домовъ, незаконнорожденныя дѣ\r\nти, погибали тысячами. Отчего это? Въ силу слѣдующаго,\r\nвесьма убѣдительнаго аргумента: « куда я дѣнусь съ ребен\r\nкомъ, кто меня возьметъ съ нимъ? »»... Итакъ, невозмож\r\nность въ одно и то же время работать и быть матерью до\r\nводила женщину до уголовного преступленія; столкновеніе\r\nэтихъ двухъ противоположных обязанностей можетъ слѣдова\r\nтельно вызвать ту страшную коллизію, которая оканчивается\r\nдѣтоубийствомъ? Разумѣется, что и послушавъ г - на М. В. наши\r\n« барыни », не станутъ убивать дѣтей своихъ, но, за то онѣ\r\nбудутъ губить их нравственно, лишая ихъ материнскихъ\r\n-\r\nганизма\r\n2\r\n4\r\nf502 АТЕНЕЙ.\r\nзаботъ и попеченій, потому что ребенокъ, не взросшій на ру\r\nкахъ матери, рѣдко выходить честнымъ и добросовѣстнымъ\r\nгражданиномъ: такъ по крайней мѣрѣ природа мстить за нару\r\nшеніе ея законовъ.\r\nПрежде нежели окончимъ мы статью нашу,считаемъ не лиш\r\nнимъ сдѣлать еще одно замѣчаніе. Мнѣніе г. Славинскаго, что\r\n« нѣтъ уважительныхъ причинъ предназначать женщину исклю\r\nчительно къ семейной жизни » и что « иной отецъ, нянька, или\r\nнаемный учитель, бываютъ способнѣе воспитывать дѣтей, не\r\nжели сама мать » основано, къ величайшему сожалѣнію, на\r\nдѣйствительныхъ фактахъ. Г. Славинскому—какъ, вѣроятно, и\r\nвамъ читатель - случалось видать семейства, гдѣ дѣти гораздо\r\nболѣе любятъ отца, няньку, учителя, нежели мать, которая\r\nи сама какъ-то чужда своимъ дѣтямъ. Гдѣ искать причи\r\nну такого грустнаго, противоестественнаго явлеңія? По на\r\nшему мнѣнію (которое опять-таки не выдаемъ за абсо\r\nлютно вѣрное), причина кроется въ томъ, что большая\r\nчасть матерей не сами кормята дѣтей своиха. Мы далеки\r\nотъ мысли, чтобъ съ молокомъ матери ребенокъ всасывалъ и\r\nея характеръ (какъ думаютъ нѣкоторые), потому что на это\r\nнѣтъ еще никакихъ строго-научныхъ доказательствъ; но мы\r\nдумаемъ, что кормленіе грудью имѣетъ огромное значеніе въ\r\nдуховной связи, соединяющей ребенка съ матерью. Не пуска\r\nясь въ психологическiя тонкости, мы не ошибемся, указавъ\r\nисточникъ этой связи въ привычкѣ: видя постоянно, въ продол\r\nженіи цѣлаго года, лицо матери, не сходя съ рукъ ея, ребе\r\nнокъ привыкаетя къ ней, она становится для него необходи\r\nмою потребностью. Отсюда раждаются привязанность и лю\r\nбовь. Кромѣ того, питая ребенка своею грудью, удовлетворяя\r\nнепосредственно собою его голодъ — преобладающее чувство\r\nвъ первое время жизни младенца мать становится для него\r\nисточникомъ наслажденія, удовлетворительницею всѣхъ его\r\nпотребностей. Вотъ вамъ второй — и самый главный источ\r\nникъ привязанности ребенка къ матери. Что кормление грудью\r\n(какъ и вообще кормленіе) можетъ привязать одно существо\r\nкъ другому, доказательствомъ служить нашъ способъ пр ру\r\nчать животныхъ. Въ первый годъ жизни ребенокъ\r\nже животное; если хотите, чтобъ онъ любилъ васъ, кормите,\r\nпочти тоожEHскомъ ТРУДѣ. 503\r\nего сами. Поручая кормленіе дѣтей своихъ посторонней жен\r\nщинѣ, вы добровольно отказываетесь отъ права на любовь ихъ\r\n(то - есть отъ права на ихъ естественную любовь, а не на ту\r\nискусственную, непрочную, безжизненную, которую въ послѣд\r\nствій вы будете стараться вселить въ нихъ, толкуя имъ, что они\r\nобязаны любить васъ).\r\nЕще два слова о самостоятельности женщинъ. По нашему\r\nубѣжденію, которое, вѣроятно, раздѣляютъ многіе, обществен\r\nная самостоятельность женщины тѣсно связана съ образован\r\nностью мущинъ. Свобода женщины, о которой такъ много\r\nтолковали и толкуютъ, должна начаться съ освобожденія му\r\nщинъ отъ тѣхъ грубыхъ, дикихъ, варварскихъ понятій о жен\r\nщинѣ, которыхъ до сихъ поръ еще не можетъ изгладить со\r\nвременная цивилизація... Сказать публично мерзавцу, что онъ\r\nмерзавецъ — мы боимся, а соблазнить тихонько невинную дѣ\r\nвушку, положить на нее на-вѣки несмываемое клеймо позора\r\nу насъ достаетъ смѣлости, и совѣсть насъ нисколько не трево\r\nжитъ... Какъ же намъ, послѣ этого, толковать объ обще\r\nственной самостоятельности женщинъ и упрекать ихъ въ чемъ\r\nбы то ни было!... Да, пока мы сами не сдѣлаемся луч\r\nше, пока не воспитаемъ въ себѣ чувства уваженія къ женщин\r\nнѣ вообще, до тѣхъ поръ намъ нечего хлопотать объ ея обще\r\nственной самостоятельности, а тѣмъ болѣе предлагать такія\r\nненадежныя и опасныя мѣры, какiя предлагаютъ гг. М. В. и\r\nСлавинскій.\r\nА. ПАльховский.",
        "label": "5"
    },
    {
        "title": "Chernye liudi v Soedinennykh Shtatakh",
        "article": "ЧОРНЫЕ ЛЮДИ\r\nвъ соЕдиненныхъ щТ А ТА хъ\r\n\r\nСобытия, которыя совершаются и уже отчасти совершились въ\r\nАмерикѣ и которыя откроютъ новый и можетъ быть послѣдній по\r\nріодъ спора о невольничествѣ, — весьма важны. Самые замѣчатель\r\nные факты современной истории стараго свѣта отодвигаются на\r\nвторой планъ, въ сравненіи съ борьбою, которая должна, на амери\r\nканской землѣ, предшествовать окончательному примиревію бѣлыхь\r\nсъ чорными. Тамъ двѣ расы, можно даже сказать два человѣчества\r\nзаключены въ одной аренѣ для того, чтобы рѣпить, мирно, или съ\r\nоружіемъ въ рукахъ, величайшій міровой вопросъ. Одна сторона\r\nсостоитъ изъ плантаторовъ, владѣльцевъ земли, потомковъ завоева\r\nтелей, гордящихся своимъ умомъ, силою воли и богатствами; лю\r\nдей, происходящихъ отъ той благородной бѣлой расы, которая си\r\nЈою оружия, торговли и промышленности, постепенно овладѣваетъ\r\nцѣлымъ свѣтомъ; другую сторону составляютъ бѣдные невольники,\r\nбеззащитно отданные во власть ихъ владѣльцевъ, неимѣющіе ника\r\nкой собственности; ни поля, которое они обработываютъ, ни одеж\r\nды, которую носятъ; люди, признанные низкими по цвѣту ихъ ко\r\n*и; люди подвергающіеся плети, веревкѣ и даже костру, во произ\r\nволу, ничѣмъ на ограниченному своего господина!\r\nЧто такое американскій негръ? постараемся отвѣтить на этотъ\r\nвопросъ на основании положительныхъ свѣденій объ этомъ прел\r\nметѣ и съ наивозможнымъ безпристрастіемъ. Настоящее положение\r\nамериканскаго невольника ясно показано въ самомъ текстѣ зако\r\nвовъ о неграхъ; законы эти были изданы, съ разными незначи\r\nтельными измѣненіями, въ Луизіанѣ, обѣхъ Каролинахъ и дру\r\nгихъ южныхъ штатахъ. « Невольникъ, говорятъ всѣ эти законы,494 ВРЕМЯ\r\nто онъ\r\nесть полная собственность своего владѣльца ». Онъ есть вещь, кото\r\nрую владѣлецъ можетъ промѣнять, продать, отдать въ наемъ, зало\r\nжить, проиграть въ карты, подарить или передать по наслѣдству…\r\n« Такъ, какъ невольникъ есть существо только пассивное,\r\nобязанъ своему владѣльцу и всѣмъ членамъ его семейства безгра\r\nничнымъ почтеніемъ и безконечнымъ послушаніемъ. » Онъ не мо\r\nжетъ имѣть ничего, лично ему принадлежащаго; не можетъ про\r\nдать или купить что -нибудь безъ вѣдома своего владѣльца; не мо\r\nжетъ работать собственно для себя; онъ не имѣетъ законнаго суше\r\nствованія; не можетъ въ судѣ быть свидѣтелемъ, развѣ только про\r\nтивъ своихъ же братьевъ, обвиняемыхъ въ затөворѣ и ', въ нѣкото\r\nрыхъ штатахъ, противъ экономовъ и сторожей изъ бѣлыхъ, на кото\r\nрыхъвладѣльцы ихъ всегда смотрятъ подозрительно, съ презрѣніемъ\r\nи почти причисляютъ ихъ къ разряду невольниковъ. Право личной\r\nзащиты, принадлежащее всякому человѣческому существу, не при\r\nнадлежитъ негру - невольнику. Онь не можетъ Ездить верхомъ или\r\nносить при себѣ оружie безъ особеннаго разрѣшенія. Онъ не имѣетъ\r\nправа уходить и приходить, и не можетъ выйдти изъ плантаціи или\r\nквартала, гдѣ живетъ, безъ Форменнаго письменнаго позволенія; но\r\nдаже и это позволеніе дѣлается безполезнымъ, если болѣе семи нег\r\nровъ сойдутся на публичной дорогѣ: тогда они уже обвиняются въ\r\nнарушении закона и первый бѣлый, встрѣтившiй ихъ, можетъ при\r\nказать схватить ихъ и дать каждому по двадцати ударовъ плетью.\r\nНевольникъ есть вещь, а не человѣкъ, и тѣ, которые переводятъ его\r\nизъ одного мѣста въ другое, отвѣчаютъ за его потерю или за все,\r\nчто съ нимъ можетъ случиться, точно также, какъ отвѣчали бы за\r\nпотерю или порчу какого - нибудь товара. Законъ опредѣлимъ, что\r\nневольники не имѣютъ души; онъ осудилъ на смерть ихъ разумъ и\r\nволю и дозволяет жить только ихъ рукамъ.\r\nПрава невольниковъ, если это священное слово можно проФана\r\nровать, относя его къ людямъ, не имѣюццамъ свободы, относятся\r\nисключительно къ ихъ животной жизни. Каждый плантаторъ обя.\r\nзавъ давать ежемѣсячно своему невольнику пинту соли и боченокъ\r\nмайса или соотвѣтствующее этому количество бобовъ, риса или\r\nдругихъ зеренъ; сверхъ того, въ началѣ лѣта, онъ долженъ пода\r\nрить каждому негру плантація холстинную рубаху и пару панта\r\nхонь; въ началѣ зимы онъ даетъ еще запасную одежду и шерстя\r\nное одіяло. Ему запрещено заставлять невольниковъ работать болѣе\r\nпятнадцати часовъ въ сутки лѣтомъ и четырнадцати весною. По\r\nвоскресеньямъ нельзя заставлять негровъ работать; если же план\r\nтаторъ найдетъ это нужнымъ, то обязанъ заплатить каждому негру\r\n50 центовъ за этотъ день. Само собою разумѣется, что владѣльцы\r\n>ЧОРВЫЕ люди 495\r\nПла\r\n-\r\nE\r\nникому не отдаютъ отчета въ ударахъ плетью, которыми они надѣ\r\nляютъ свояхъ невольников,; однако жъ одна статья законовъ о\r\nнеграхъ говоритъ слѣдующее: « Всякій, кто по своему произволу,\r\nотрѣжетъ языкъ невольнику, или вырветъ у него глазъ, или охо\r\nлоститъ его, или сильно обварить его кипяткомъ, или сож жотъ ему\r\nруку или ногу, лишитъ его употребленія какого -нибудь члена,\r\nподвергнетъ его какому-нибудь жестокому наказанію, кромѣ плетей,\r\nволовьихъ Жилъ, палокъ, оковъ и тюремнаго заключенія, — будетъ\r\nподвергнуть денежному штрафу за каждое изъ этихъ дѣйствій. »\r\n« Штрафъ этоть, въ южноії Каролинѣ, опредѣленъ въ 61 холларъ 25\r\nцентовь; въ Луизіанѣ онъ можетъ достигнуть до 200, и даже до 500\r\nдолларов. Эта статья гарантировала бы по крайней мѣрѣ неволь\r\nника, если бы бѣлый могъ быть обвиняемъ своими жертвами; но\r\nнегры не существуютъ передъ закономъ и, если бы, что невозмож\r\nно, другой влад:Блецъ негровъ обвинилъ преступнаго плантатора,\r\nто этому очень легко оправдаться, подтверливъ клятвою свою не\r\nванность. Кромѣ пинты соли, бочевкa мaиса, зимней и лѣтней одеж\r\nды и 50 центовь за работу въ воскресный день, законъ ничемъ не\r\nгарантируетъ личность револьника. По понятіямъ законодателей\r\nэтихъ правъ достаточно для упрочеnія его матеріальнаго благосо\r\nстоянiя. Все же остальное, разумъ, сердце, воля негра принадле\r\nжатъ его владѣльцу, который можетъ дѣлать изъ нихъ что ему\r\nугодно, потомучто законъ не допускаетъ этихъ вещей въ АФри\r\nканцѣ.\r\nНегръ вовсе не имѣетъ свободы, но по чудовищному отсутствію\r\nлогики, отвѣтственность его велика: относительно правъ онъ есть\r\nвещь, а относительно обязанностей онь опять дѣлается человѣкомъ;\r\nонъ признается морально свободнымъ, когда свобода можетъ его\r\nдовести до плетей или смерти. Законъ и воля владѣльца возлагають\r\nна него множество обязанностей и строго наказываютъ его въ слу\r\nчаѣ неповиновенія. То, что вмѣняется въ преступленіе бѣлому,\r\nвиѣняется въ преступленіе и негру; но негръ можетъ еще, сверхъ\r\nтого по смыслу закона, надѣлать цѣлый рядъ преступлений и про\r\nступковъ, выше которыхъ бѣлый поставленъ по привиллегіа цвѣта\r\nкожи; изъ этого слѣлуетъ, что и наказания за преступления совер\r\nшенно различны, смотря по тому, къ какой расѣ принадлежитъ пре\r\nступникъ. Наказанія, которымъ подвергаются бѣлые, состоять во\r\nобпје изъ денежныхъ штрафовъ или тюремнаго заключенія; негры\r\nже не могутъ платить штрафъ, потомучто не имѣютъ никакой соб\r\nственности, а владѣльцы не подвергають ихъ заключенію, потомучто\r\nсчитаютъ ихъ живымъ капиталомъ, который имъ невыгодно оста\r\nвлять въ бездѣйствии и, такимъ образомъ, не получать на него про496 ВРЕМЯ\r\n>\r\nцентовъ. Итакъ, для невольниковъ, людей считаемыхъ низкими,\r\nостаются только два унизительныя наказанія: плеть и висѣлица.\r\nВисѣлица употребляется рѣдко, кромѣ случаевъ возстанія негровъ,\r\nкогда опасность грозитъ бѣлымъ и требуетъ строгихъ мѣръ для\r\nсохранения общественнаго спокойствія; обыкновенно владѣльцы\r\nнегровъ употребляютъ всѣ усилія, чтобы воспрепятствовать осужде\r\nнію на смерть ихъ невольниковъ, потому что правительство платить\r\nимъ только 300 долларовъ за голову каждaго осужденнаго, т. е. не\r\nболѣе пятой доли того, что этотъ невольникъ им стоилъ. Плеть,\r\nэтотъ столь удобный инструментъ, избавляетъ ихъ въ большинствѣ\r\nслучаевъ отъ грустной необходимости потерпѣть убытокъ, если бы\r\nнегра повѣсили. Невольника бьютъ, сѣкутъ, вырываютъ у него ку\r\nски мяса; но это не подвергаетъ опасности жизнь его и, послѣ нѣ\r\nсколькихъ дней страданий и стоновъ, вынесшій пытку снова начи\r\nнаетъ работать на плантаціяхъ. Правда, что во дни сильнаго на\r\nроднаго волнепія негры, взбунтовавшиеся или виновные въ убій\r\nствѣ, не могутъ разсчитывать на жалность своихъ влад Бльцевъ;\r\nихъ съ крикомъ требуетъ народъ или испуганные плантаторы; тол\r\nпа хватаетъ ихъ и сейчасъ же вѣшаетъ на деревѣ, раздираетъ на\r\nкуски, или даже сжигаетъ живых.\r\nОбычный законъ осуждаетъ на смерть того негра, который ра\r\nнитъ своего влалѣльца, его жену, дѣтей или бѣлаго эконома, кото\r\nрый имъ управляетъ; осуждаетъ на смерть того, который по своей\r\nволѣ изуродуетъ бѣлаго, или въ третій разъ ударитъ бѣлаго, или\r\nударитъ кинжаломъ или выстрѣлитъ изъ ружья, съ намѣреніемъ\r\nубить; осуждаетъ на смерть — отравителя, поджигателя,, вора, бун\r\nтовщика, и присуждаетъ къ наказанію плетью того негра, который\r\nпрогуливается безъ позволенія, или осмѣлится ѣхать верхомъ безь\r\nособаго разрѣшенія, или худо работаетъ по мнѣнію эконома, или\r\nвиноватъ тѣмъ, что по какой -нибудь причинѣ, не нравится своему\r\nвладѣльцу. Невольникъ долженъ всегда, безь исключенія, испол\r\nнять приказанія бѣлаго; однакожъ, если онъ, исполняя приказанія\r\nсвоего владѣльца, сож котъ амбаръ или лом \" ь какого -нибудь план\r\nтатора, то будетъ высѣченъ плетьми или подвергнется другому\r\nтѣлесному наказанію; а владѣлецъ заплатитъ только убытки. Та\r\nкимъ образомъ невольникъ виноватъ въ обоихъ случаяхъ, испол\r\nняетъ ли онъ приказаніе или позволить себѣ ослушаться. Когда не\r\nвольникъ приговоренъ къ какому-нибудь наказанію, то его освобо\r\nдять только тогда, когда его владѣлецъ заплатить судебныя издерж\r\nки; если же владѣлецъ отказывается платить, то негръ остается въ\r\nзаключеніи на неопредѣленное время, какъ бы виновный въ несо\r\nстоятельности своего владѣльца. Чтобы заключить этотъ обзоръ\r\n9ЧОРНЫЕ ЛЮли 497\r\n.\r\nеще заявлять\r\nсвода уголовныхъ законовъ, слѣлуетъ прибавить, что по смыслу\r\nОдной изъ его статей, бѣлый, убившій негра, по 1.ежить смертной\r\nказни; но законъ этотъ никогда не исполняется, во первыхъ потому,\r\nчто преступника судять такіе же какъ и онъ владѣльцы невольни\r\nковъ, а во вторыхъ потому, что самый законъ спѣшитъ прибавить,\r\nчто бѣлый, убившій пегра, въ пылу гнѣва, подлея:итъ штрафу не бо\r\nлѣе 500 долларовъ или тюремному заключенію не болѣе шести мѣ\r\nсяцевъ. Законъ этотъ возбудилъ много споровъ между гражданами\r\nюжныхъ штатовъ, и многие тамошніе юристы задаютъ себѣ во –\r\nпросъ, должно ли считать настоящимъ убійствомъ убійство негра.\r\nВъ южныхъ штатахъ, такъ называемые свободные негры или\r\nотпущевники истытываютъ всю жестокость тяготѣющихъ надъ\r\nними законовъ еще болѣе нежели, негры невольники, которые все\r\nтаки имѣютъ защиту въ своихъ владѣльцахъ. Эти отпущенники\r\nпризнаются свободными; но не пользуются преимуществами людей\r\nсвободных ». Они подлежатъ всѣмъ законамъ о неграхъ, изложен\r\nнымъ выше и, кромѣ того, могутъ носить одежду только изъ гру\r\nбыхъ тканей, чтобы, подобно каторжнымъ, издали\r\nсвое приближеніе. Свободнымъ неграмъ и цвѣтнымъ людямъ за\r\nпрещается, также какъ и невольникамъ, собираться въ большому\r\nчислѣ для молитвы. Послѣ девяти часовъ вечера, они не имѣютъ\r\nправа собираться даже в маломъ числѣ, для поклоненія своему Богу,\r\nи патрульные солдаты могутъ ворваться въ ихъ молельню и дать\r\nкаждому изъ нихъ 20 ударовъ плетью, за то, что они осмѣливаются\r\nмолиться въ тотъ часъ, когда звѣзды блестятъ на небѣ.\r\nЭто еще не все; свобода перемѣны мѣста, эта свобода столь дра\r\nгоцѣнная, въ особенности въ Америкѣ, рѣшительно отнята у отпу\r\nщенниковъ. Они не имѣютъ права требовать паспортовъ, потому\r\nчто они не граждане Соединенныхъ Штатовъ и, недавно еще одна\r\nдама смѣшанной крови, которой выдали по ошибкѣ американскій\r\nпаспортъ, не могла предъявить его въ Лондонѣ, черезъ послан\r\nника своего отечества. Въ Тенессѣ имъ позволяютъ ѣздить по же\r\nлѣзной дорогѣ только въ такомъ случаѣ, когда какой -нибудь план\r\nтаторъ представить за нихъ поручительство въ 1000 долларовъ.\r\nЕсли они не соглашаются оставить совсѣмъ территорію американ\r\nской республики, то они дѣлаются какъ бы прикованными къ мѣ\r\nсту ихъ жительства, и если вздумаютъ переселиться въ другой не\r\nвольничій штатъ, то за первый разъ ихъ с:ѣкутъ плетьми, а за вто\r\nрой продаютъ съ молотка. Внѣ округа, гдѣ они живутъ, первый,\r\nкому вздумается, можетъ взять ихъ и продать, по силѣ недавно из\r\nданнаго положения, в которомъ говорится: « свободные негры, не\r\nимѣютъ викакихъ правъ, которыя бы бѣлые должны были ува\r\n9498 ВРЕМЯ\r\n,\r\nжать. » Всякій свободный цвѣтной человѣкъ или негръ, который\r\nиріѣзжаетъ въ олинъ изъ жыхъ портов на какомъ- нибудь\r\nсуднь, въ качествѣ повара, буфетчика или матроса, сейчасъ же пе\r\nреводится въ городскую ткюрьму на все время пребыванія судна въ\r\nпортѣ и капитанъ судна долженъ обѣщать, что при выходѣ изт\r\nпорта, онъ возьметъ опять отпущенника и представитъ 1000 долла\r\nровъ въ обезпеченіе уплаты расходовъ по арестованію. Если онъ\r\nне исполнитъ всѣхъ этих условій, то можетъ быть присужденъ\r\nкъ штрафу въ 1000 долларовъ и пестимѣсячному тюремному заклю\r\nчевік. Таковы строгіе законы, установленные въ южныхъ шта\r\nтахъ еще сорокъ мѣтъ назадь, для отвращения опасностей, кото\r\nрыми свобода отпущенниковъ грозитъ спокойствію бѣлыхъ.\r\nВъ 1859 году, во многихъ штатахъ были изданъ законъ, по ко\r\nторому всѣ негры отпущенники изгонялись изъ территорія шта\r\nтовъ. Для этого назначены были разные сроки, по истеченia кото\r\nрыхъ, отпущенники должны были быть проданы съ молотка, какъ\r\nневольнити. Жители Мариланда повли еще далѣе: они подали про\r\nпеніе, въ которомъ добивались того, чтобы 75 тысячъ негровъ от\r\nпущенниковъ, находящиеся въ штатѣ, были немедленно обращены\r\nвъ невольничество и раздѣлены между бѣлыми гражданами. Пра\r\nвительство Мариланда не согласилось на желание просителей, но\r\nразрѣпівло бѣлымъ заставлять работать дѣтей негровъ, не спраши\r\nвая согласiя ихъ родителей. Кромѣ того оно издало законъ, дозво\r\nляющій цвѣтнымъ людямъ отказываться отъ свободы. Это ужасное\r\nпозволеніе походить на приказаніе.\r\nПо непримиримой ненависти приверженцевъ невольничества къ\r\nот ущенникамъ, освобождение негра, въ настоящее время почти\r\nневозможно. Въ прежнія времена для этого достаточно было волн\r\nвладѣльца; и весьма часто плантаторъ, передъ смертью, давалъ\r\nсвободу одному или нѣсколькимъ любимымъ неграмъ; но съ тѣхъ\r\nпоръ, какъ аболиціонистское движеніе слѣлало такіе успѣхи, во\r\nвсѣхъ невольничьихъ - штатахъ приняты мѣры для воспрепятство\r\nванія освобожденiю негров’ь. Въ Луизіанѣ давно уже запрещено\r\nвладѣльцамъ отпускать на волю негровъ, которымъ менѣе 30 лѣтъ\r\nотъ ролу; притомъ владѣлецъ, акелающій отпустить своего негра,\r\nдолженъ испросить на это согласiе всѣхъ сосѣднихъ съ нимъ план\r\nтаторовъ и обязаться кормить своего отпущенника. Такiя и подоб\r\nвыя имъ мѣры приняты во всѣхъ южныхъ штатахъ, и теперь почти\r\nвездѣ владѣлецъ не можетъ освободить своего негра иначе, какъ\r\nизгнавъ его въ то же время изъ территорій республика. Только\r\nтотъ негръ получаетъ свободу, по приказанію правительства, кото\r\nрый откроет заговоръ своихъ братьевъ.ЧОРНЫЕ люди 499\r\nНе менѣе строги законы противъ бѣлыхъ, имеющихъ сношение\r\nсъ неграми. Тотъ, кто играетъ въ какую - нибудь азартную игру съ\r\nцвѣтнымъ человѣкомъ невольникомъ, или свободнымъ, или только\r\nприсутствуетъ, не говоря ни слова, при такой игрѣ между цвѣт\r\nными людьми, теряетъ перелъ закономъ свое преимущество бѣлаго\r\nи подобно низкому негру, присуждается къ тридцати левяти уда\r\nрамъ плетью; сверхъ того его сажаютъ въ тюрьму, и онъ платитъ\r\nденежный штрафъ, половина котораго назначается доносчику. Къ\r\nаболиціонистамъ законы въ особенности строги. Присуждаетея къ\r\nсмерти всякій, кто словами, поступками, письменно или какимъ\r\nнибудь другимъ образомъ посовѣтуеть возмутиться одному или\r\nмногимъ невольникамъ; къ смерти или каторгѣ присуждается на\r\nвсю жизнь тотъ, кто письмами, брошюрами или вообще печатно\r\nпубликуетъ, что нибудь могущее произвести нѣкоторое неудоволь\r\nствіе между свободными неграми, или нодвигнуть къ неповинове\r\nнію невольниковь; къ смерти или каторгѣ- отъ пяти до двадцати\r\nлѣтъ, тот, кто словами или знаками произведетъ волненіе между\r\nсвободным и неграми или невольниками. Всякій, кто помогаетъ негру\r\nскрыться, подвергается каторжной работ, отъ трехъ до семи лѣтъ;\r\nкто будетъ учить невольника чтенію или письму, подвергается за\r\nключенію отъ одного до двѣнадцати мѣсяцевъ; кто скроетъ у себя\r\nбѣглыхъ невольниковъ, присуждается къ заключенію отъ шести мѣ\r\nсяцевъ до двухъ лѣтъ и къ штрафу отъ 200 до 1000 долларовъ.\r\nТаковы въ настоящее время законы о неграхъ. Они ясно пока\r\nзываютъ какою ненавистью къ порабощенной расѣ проникнуты за\r\nконодатели, которые должны бы были представлять собою совѣсть\r\nцѣлой націи. Съ каждымъ годомъ законы дѣлаются строже, и при\r\nвимаются самыя жестокія мѣры противъ свободныхъ негровъ,\r\nаболиціонистовъ и подозрительныхъ людей всѣхъ цвѣтовъ и вся\r\n>\r\nкой породы.\r\nII\r\nНевольники боятся не только своего владѣльца, по и его аген\r\nтовъ. Экономъ, бѣлый, униженный своимъ подвластнымъ положе\r\nніемъ, становится оттого еще болѣе жестоким\"ь и безжалостнымъ;\r\nонъ чувствуетъ, что сам\" ь возвышается въ своихъ глазахъ страда\r\nніями, которымъ подвергаетъ поднѣдомственныхъ ему невольно\r\nковъ. Коммандорӣ, такой же негръ какъ и прочie, но вооружoнный\r\nповелительною плетью, любитъ разсыпать ея удары по спинамъ\r\nсвоихъ соперниковъ или личныхъ враговъ и часто прибѣгаетъ къ\r\n9500 BPENA\r\n>\r\nлокнымъ доносамъ, чтобы утолить свою жаж.ту местн; кромѣ того,\r\nонъ безжалостно увеличивает работу по 1чиненныхъ ему негровъ,\r\nчтобы выиграть этимъ въ глазах, эконома и, своего влал bльца.\r\nЧлены семейства владѣльца также страшны бѣднымъ неграмъ. Ма\r\nленькій креолъ бьетъ негритенка, который ему прислуживаетъ, не\r\nдумая, что этимъ онъ вредитъ своему капиталу з великолѣпная и\r\nнѣяжная дама велит сѣчь свою горничную, не видя въ этомъ боль\r\nшого ущерба состоянию своего отца или мужа. При безстыдствѣ,\r\nсъ которымъ злыя женщины совершаютъ преступленія, не должно\r\nудивляться, что самыя ужасныя жестокости этого рода были дѣ-,\r\nлаемы женщинами истерическими или ревнивыми, простиравшими\r\nсвою ненависть до послѣднихъ границъ звѣрства. Разсказываютъ,\r\nчто одна дама постоянно носила въ рук плеть и даже, садясь за\r\nстолъ, привѣшивала ее къ кисти руки, чтобы можно было въ одно\r\nвремя ѣсть и бить. Другая, мучимая безнадежною любовью, прика\r\nзывала всякую ночь приковывать:къ своей кровати мулатку, и какъ\r\nтолько просыпалась, хватала плеть и покрывала рубцами тѣло не\r\nвольницы. Третья дама, прелестная и восхитительная по своей лю\r\nбезности, приказала разъ зарыть нѣсколько негритянокъ до поло-,\r\nвины въ землю, въ глубинѣ погреба и мало - по - малу прожигала ихъ\r\nтѣло каленымъ. желѣзомъ. Правда, что возставшее населенie Новаго\r\nОрлеана бросилось на домъ этой Фуріи и, не смотря на сопротивле\r\nнie uѣсколькихъ креоловъ, вытащило изъ погреба тѣла несчаст\r\nныхъ, которыя еще двигались въ своихъ оковахъ и сожгло этотъ\r\nпроклятый дом.\r\nФизическiя страданiя и болѣзни еще ничего\r\nсравненіи съ уни женіемъ нравственнымъ, потомучто онѣ пора\r\nжаютъ отдѣльныя личности, тогда какъ уни ясеніе души портить 1\r\nцѣлое населеніе невольниковъ. Высѣченный негръ чувствуетъ лу\r\nІшевныя страданія болѣе некели тѣлесныя: ему стыдно самаго себя,\r\nонъ не см:beть поднять глазъ на того, кто его билъ, на тѣхъ, кото\r\nрые слышали его вопли, на своихъ дітей, которые неподвижно\r\nприсутствовали при его истязаніи.. Если онъ потомъ и подымется,\r\nто не по чувству достоинства и благородной горлости, а по безстыд\r\nству. Презирая самаго себя и другихъ, онъ будетъ уважать только\r\nплеть; если онъ осмѣлится ненавилѣть своего вла,ѣльца, то нева\r\nвисть его будетъ груба, завистлива и низка; у него не будетъ дру\r\nгого оружия кромѣ хитрости и лжи, другихъ радостей кромѣ гру\r\nбыхъ Физическихъ наслажденій. Почти тотъ же результатъ полу\r\nчится если обращаться съ неграми кротко; пусть владѣлецъ даетъ\r\nимъ въ изобилии ежедневную пищу, заставляетъ ихъ по воскре\r\nсеньямъ плясать подъ звуки кастаньеть и тамбурина, щедро раз\r\nне значатъ Въ\r\n1ЧОРЬТЕ Ю.П. 501.\r\nдаетъ омъ во.1ку, — тутъ останавливается cro retro11:ic,по\r\nвольнокъ все - таки остается невелгікөл. 1, т. е. с ще тву м'ъ наз\r\nшимъ. Если негры 10 (1:, огъ: e 4.1.II « ще го ося… нсії сте\r\nпени подлости и униженія, если они почти неѣ, не смотря на свои\r\nпороги, простодушы, любящи и чувствительны, • это потому,\r\nчто вспомогательныя средства приро.ы неистоцимы и элементы\r\nвозрожденія существують всегда до тѣхъ поръ, пока не прекра\r\nщается самая жизнь.\r\nПолнѣйшее униженіе, подавленіе всякаго самолюбія, уничтоже.\r\nніе разумнаго и нравственного сознанія заставляють негровъ нахо\r\nдить въ позорѣ невольничества, родъ какого - то скотскаго наслаж\r\nденія.\r\nМежу огрубѣвшими неграми встрѣчается часто типиъ, воспроиз\r\nведенный американскими разсказами, тигъ негра грязнаго, лѣниваго\r\nи довольнаго, который жирѣетъ отъ плети; котораго забавляетъ\r\nошейникъ; который растягивается на солнцѣ какъ ящерица, валяется\r\nвъ пыли какъ животное, презираетъ свою расу и восхваляетъ своего\r\nвладѣльца какъ бога. Единственное самолюбie его состоитъ въ томъ,\r\nчтобы холить свое тѣло, которое имѣетъ большой вѣсъ при его\r\nоцѣнкѣ и продажѣ. Когда настаетъ день продажи, глаза его горятъ,\r\nгрудь сжата; ожиданіе и радость мѣпіаютъ ему говорить. Оцѣнщи\r\nки, отнимающіе его у семейства и отечества, опредѣляютъ наконецъ\r\nего настоящую цѣнность, и онъ можетъ, пропорціонально ей, хва\r\nстать собою. Однажды, на невольничьемъ рынкѣ въ Виргиніи, ка\r\nкой-то негръ, стоя на возвышеніи, предлагалъ самаго себя покупа\r\nтелямъ такимъ образомъ: « я хорошій негръ; я плотникъ, каретникъ,\r\nмеханикъ, садовникъ, сапожникъ; я умѣю все дѣлать! я люблю\r\nсвоихъ господъ и всегда повивуюсь имъ! меня никогда не нужно\r\nбить пястью ». Плантаторы, на которыхъ подѣйствовали хвастливыя\r\nвосклицанія негра, начали наддавать цѣну, и наконецъ негръ былъ\r\nпроданъ за весьма значительную сумму. Вслідъ за этимъ, взополъ\r\nна эстраду другой негръ, сильный и хорошо сложенный, но вялый и\r\nможет быть грустный и обвелъ тусклымъ взглядомъ толпу поку\r\nпателей. Этотъ человѣкъ съ заспанною наружностью не очень по\r\nнравился покупателямъ, и оцѣннцикъ тщетно старался поднять на\r\nнего цѣну; а проданный перелъ нимъ товарищъ его торжествоваль\r\nи кричалъ ему: « А! дрянной нигерь!! я хорошій негръ, а ты никуда\r\nне годишься » | Такого рода самолюбie плантаторы любятъ видѣть\r\nвъ своихъ, какъ они называють добрыхъ подданныхъ. Hкоторые\r\nизъ этихъ образцовыхь невольниковъ усвоиваютъ себѣ вполнѣ\r\nпредубѣжденія былыхъ противъ расы негровъ. Олинъ старый не-.\r\nВольникъ, прослужившій своему владѣльцу около шестидесяти лѣтъ,502 ВРЕМЯ\r\nчасто говоримъ весьма серьёзно: « Должно перевѣшать всѣхъ ве\r\nгровъ, начиная съ меня ». Онь думалъ, что пожертвованіемъ цѣлой\r\nжизни заслужилъ только веревку.\r\nПриверженцы системы невольничества стараются увѣрить, что\r\nсудьба невольниковъ самая счастливая, такъ что имъ не остается\r\nжелать ничего болѣе. Правда, что многія тысячи невольников,\r\nсчастливы своимъ рабствомъ и, какъ собаки, готовы с радостью\r\nмазать ноги своихъ владѣльцевъ. Причина этому та, что негры съ\r\nдѣтства привыкають считать чуть не богомъ горлаго и богатаго бѣ\r\nмаго, который даетъ имъ пищу и одежду и презирать самихъ себя\r\nза цвѣтъ своей кожи, грубыя черты лица, бѣдность и грязную одеж\r\nду.: Они, съ энтузіазмомъ смѣшаннымъ съ ужасомъ, обожаютъ\r\nэтого человѣка, который владетъ всѣми, раздаетъ, по своему про\r\nизволу награду и наказанія, живетъ въ пышномъ дворцѣ и даетъ\r\nсвоимъ друзьямъ блистательные праздники. Если же, по рѣдкой\r\nснисходительности, владѣлецъ сдѣлаетъ какое нибудь добро бѣдному\r\nнегру, бросить на него взглядъ, будеть говорить съ нимъ ласково,\r\nему тогда душою уваженіе и тѣломъ превращается. въ фанатизмъ, и невольникъ предается\r\nМежду женщинами, составляющими домашнюю прислугу, встрѣ\r\nчается наиболѣе невольницъ, совершенно преданныхъ особѣ вла\r\nдѣльца и членамъ его семейства. Извѣстно, что во время возстанія\r\nвъ Санъ-Доминго, почти всѣ креолы, избѣгнувшіе убійства, быми\r\nобязаны своимъ спасеніемъ привязанности какой-нибудь старой не\r\nгритянки. Тоже самое было бы и въ Соединенныхъ Штатахъ, если\r\nбы когда нибудь вспыхнула тамъ невольничья война. Тогда краса\r\nвицы креолки и гордые плантаторы, угрожаемые огнемъ и мечемъ,\r\nприбѣгнули бы къ своимъ прежнимъ невольницамъ, которыя сто\r\nразъ подвергнули бы опасности собственную жизнь для спасенія\r\nжизни своихъ владѣльцевъ. Воспитанныя въ домъ съ дѣтьми вла\r\nдѣльцевъ, онѣ росли вмѣстѣ съ ними, потомъ быми на ихъ свадь\r\nбахъ, принимали второстепенное участие во всѣхъ домашнихъ ра\r\nдостяхъ и печаляхъ и сдѣмались какъ бы частью семейства, котораго\r\nи имя онѣ принимаютъ. Онѣ были бы счастливы своимъ невольна\r\nчествомъ даже изъ одного тщеславія, которое такъ сильно развито\r\nу негровъ; но эти бѣдныя женщины повинуются также благороднымъ\r\nпобужденіямъ: онѣ, не смотря на свое рабство, сохраняютъ въ глу\r\nбинѣ сердца женскую нѣжность и доброту, а преданность ихъ безко\r\nрьстна. Онѣ питаютъ любовь къ влад:ѣльцамъ, которые ихъ кор\r\nмими и материнскую нѣжность къ дѣтямъ, которыхъ они кормили\r\nгрудью или няньчили. Если даже у нихъ бываютъ собственныя дѣти\r\nотъ ихъ мужей -невольниковъ, то он почти всегда болѣе любять\r\nMЧОРНЫЕ люди 503\r\nбѣлыхъ дѣтей плантатора. Въ минуты опасности, главнѣйшая ихъ\r\nзаботливость обращается на дѣтей ихъ владѣльца. Преданность этихъ\r\nнегритянокъ часто бываетъ оцѣняема; по самому ходу дѣла, онѣ\r\nпостепенно дѣлаются необходимыми для семейства; иногда ихъ счи\r\nтаютъ даже, какъ бы друзьями и, въ семейномъ кругу, онѣ могутъ\r\nсидѣть за однимъ столомъ съ своими господами. А какое глубокое\r\nпрезрѣніе питаютъ эти дворовыя негритянки къ проклятой расѣ,\r\nобреченной на невольничество Отвратценіе къ барщиннымъ или\r\nработникамъ возмущаетъ ихъ сердце; онѣ сами чорны, но утѣшаютъ\r\n. себя тѣмъ, что въ сущности душа ихъ бѣла, Аболиціонистовъ, о\r\nа которыхъ имъ наговорили много страшныхъ вещей, онѣ боятся\r\nтакже, какъ наши прабабушки боя.ись оборотней. Про многихъ изъ\r\nвихъ разсказываютъ, что во время путешествій съ своими госпо\r\nжами по съвернымъ ПІтатамъ, онѣ боятся выйти изъ комнаты въ\r\nгостинницѣ, чтобы не попасться въ руки этихъ свирѣпыхъ разбой\r\nнаковъ, которые непремѣнно хотятъ навязать невольникамъ свободу.\r\nКакъ глубока была бы скорбь бѣдной негритянки, если бы ей дали\r\nнезависимость, оторвала бы ее отъ дома, гдѣ она родилась, удалили\r\nбы отъ семейства, которое владѣло ею и которому она отдала свою\r\nдушу! Она, подобно домашнему животному, привязана къ самымъ\r\nстѣнамъ, къ деревьямъ сада, къ забору, окружающему домъ и отдѣ\r\nляющему его отъ полей негровъ. Если бы ее освободили насильно,\r\nона можетъ быть умерла бы отъ отчаянія; но прежде долго бродила\r\nбы около милыхъ стѣнъ, которыя заключали ее. Она умерла бы,\r\nпроклиная, своихъ братьевъ- негровъ и ея послѣдній вздохъ любви\r\nполетѣлъ бы къ ея возлюбленнымъ владѣльцамъ; самое жаркое же.\r\nланіе ея было бы отжить невольницею, какою она жила.\r\nТакая сильная преданность часто встрѣчается у креольскихъ не\r\nгритянокъ, посѣдѣвихъ на службѣ у нѣсколькихъ поколѣній одного\r\nсемейства бѣлыхъ; но она очень рѣдка у негритянокъ и въ особен\r\nности у негров\"ь, на барщинѣ; однакоже и у этихъ негровъ, рабская\r\nлюбовь смѣшана страннымъ образомъ съ ненавистью. Они ненави\r\nдятъ своего владѣльца потому, что безъ его приказанія, они не\r\nбыли бы обязаны работать и вмѣстѣ съ тѣмъ, они любятъ его по\r\nтому, что онъ богатъ и силенъ, потому, что ихъ ребяческому тще\r\nславію пріятно видѣть его красивыхъ лошадей и его экипажи, пото\r\nтому наконецъ, что они невольно чувствуютъ какую -то симпатію къ\r\nтому, кто раздаетъ имъ маисъ, мясо и brаndу. Одинъ плантаторъ,\r\nговоря объ этой смѣси ненависти и любви, которую питаютъ къ\r\nнему негры, выразился такъ: « Вы видите этих негровъ; всѣ они\r\nненавидятъ меня; но, если я упаду въ воду, двѣ трети изъ них\r\nбросятся спасать меня ».\r\n1504 ВРЕМЯ\r\nЭту рабскую зобовь приво,1ять какъ арг ментъ въ пользу системы\r\nневольничества, но в', с цності, любовь эта есть самое сильное до\r\nка -ане. »:\"т во вреда, произв. Імаго не- в.). ьичеством ». Павла, что\r\nамериканскіе негры часто претпочитают, рабство свободѣ; но это\r\nдоказывает, только то, что такъ называемая свобода отпущенников,\r\nвъ Америкѣ есть вещь ужасная, если негры ищутъ спасенiя отъ нея\r\nвъ вѣчномъ рабствѣ. Одинъ американскій сенаторъ объявилъ сво\r\nимъ неграмъ, что намѣрен, лать имъ свободу. Несчастные страшно\r\nэтого испугались; начались слезы, моленія, отчаяніе. « Что мы тогда\r\nбудемъ дѣлать! Мы покинемъ этотъ домъ, гдѣ мы им:ѣли майсъ,\r\nмясо и плоды и будемъ брошены въ міръ безъ всякихъ средствъ къ\r\nсуществованію; насъ будуть постоянно преслѣдовать завистливые\r\nвзгляды бѣлыхъ; мы будемъ стѣсняемы, если вздумаемъ заняться\r\nкакимъ нибудь ремесломъ; насъ посадятъ въ тюрьму за малѣйшій\r\nпроступокъ; мы будемъ постоянно подвержены презрѣнію бѣлыхъ.\r\n0, масса, избавь насъ отъ свободы. Мы хотимъ быть невольниками ».\r\nСлишкомъ доброму плантатору стоило большого труда отпустить на\r\nволю своихъ десять негровъ, которые вѣроятно никогда не простими\r\nему своей свободы, будучи преслѣлуемы своими новыми согражда\r\nнами бѣлыми. Въ самомъ дѣлѣ, свобода состоитъ не въ томъ, чтобы\r\nработать или умереть съ голоду по своему произволу, не опасаясь\r\nмалки командора; надо смѣть глядѣть прямо въ глаза всякому про\r\nходящему; быть въ состоянии безъ страха воздавать бѣлому любовью\r\nза любовь, презрѣніемъ за презрѣніе и ненавистью за ненависть.\r\nПонятно, почему несчастные, испорченные продолжительнымъ раб- і\r\nствомъ, находятъ невольничество такимъ привлекательнымъ. Судьба\r\nихъ устроена и имъ не нужно выдерживать жизненную борьбу. Тотъ, а\r\nкто имѣеть счастіе принадлежать другому, не имѣетъ надобности\r\nзаботиться о дневномъ пропитании: ему даютъ майсъ и рыбу. Стра\r\nданія любви мало его безпокоятъ, потому что ему дарятъ жену. Онъ\r\nизбавленъ отъ заботъ родительскихъ, потому что владѣлецъ поку\r\nпаетъ его дѣтей и кормитъ ихъ. Мысли не тѣснятъ его мозга: ему\r\nприказываютъ и онъ только повинуется безъ размышленія. Онъ ту\r\nченъ и доволен и презирает\"ь свободнаго человѣка, который худѣетъ\r\nотъ бѣдности. И такъ, печали, заботы, мысль и воля, все можетъ\r\nспать въ немъ. Только бы работали его руки, а все его нравствен\r\nное и разумное существо можеть покоиться въ совершенномъ без\r\nдѣйствіи: какой-то богъ блюдетъ за нимъ. Освобожденные неволь\r\nники вернулись изъ африканскихъ колоній и вымачивали у прежнихъ\r\nсвоихъ владѣльцевъ какъ милость, чтобы они взяли ихъ опять въ\r\nневолю. Болѣзни, насѣкомыя и трудности перваrо устройства на\r\nновомъ мѣстѣ испугали ихъ, и они, какъ вѣрныя собаки, возврати\r\nІЧОРНЫЕ люди 505\r\n1\r\nлись къ мягкому ошейнику, который носили въ дѣтствѣ; они лю\r\nбили свои цѣпи, обожали свои колодки. Это-то низкое благополу\r\nчie, подобное наслажденію животнаго, валяющагося въ навозѣ,\r\nосмѣливаются приводить доказательствомъ въ пользу системы не\r\nвольничества.\r\nЦвѣтвое населеніе Соединенных Штатовъ увеличивается силь\r\nнѣе населенія бѣлаго, которое, само по себѣ, молится тоже весьма\r\nбыстро. Если бы американскіе негры были свободны, то этотъ\r\nогромный взбытокъ рождающихся въ сравненіи съ умирающими\r\nдоказывалъ бы, безъ сомнѣнія, что они пользуются нѣкоторымъ\r\nблагосостояніемъ; но на нихъ должно смотрѣть только какъ ва 10\r\nшадей или рогатый скотъ, и число рукъ, находящихся на всѣхъ\r\nплантаціяхъ южныхъ штатовъ, доказываетъ только богатство вла\r\nдѣльцевъ. Негры размножаются быстро, потомучто плантаторы за\r\nботятся о приращеніи этой части своего богатства. Удачно состав\r\nляемые браки, хорошо приспособленная пища и огрубляющее не\r\nВольничество помогають плодить дѣтей болѣе нежели свобода и\r\nтяжкія житейскія заботы. Хорошій негръ стоитъ отъ 7 до 15 ты\r\nсячъ Франковъ, а потому всякій плантаторъ, пекущійся о своихъ\r\nвыгодахъ, сильно заботится о воспитании негровъ. Въ Виргиніи,\r\nэтомъ американскомъ заводѣ негровъ, откуда всякій годъ выво\r\nзятъ отъ десяти до двадцати тысячъ работниковъ на рынки юж\r\nвыхъ штатовъ, плантаторы освобождаютъ почти отъ всѣхъ работы\r\nнегритянокъ, беременныхъ и кормящихъ грудью, чтобы предохра\r\nвить дѣтей ихъ отъ всѣхъ несчастныхъ случаевъ. Прежде дѣлами\r\nне такъ. Во всѣхъ колоніяхъ Америки, плантаторы находили, что\r\nпокупать грузъ у торговцевъ неграми дешевле нежели воспитывать\r\nнегритенковъ до тѣхъ мѣтъ, когда они могутъ работать; отъ этого,\r\nвъ первые тридцать лѣтъ ньнѣшняго столѣтія, смертность между\r\nнеграми была ужасна, и населеніе ихъ въ Вестъ-Индіи значительно\r\nуменьшилось. До присоединенія Луизианы къ Соединеннымъ Шта\r\nтамъ, штатъ этотъ получалъ изъ Африки множество негровь. Цѣна\r\nхорошаго негра -работника была почти на сто долларовъ менѣее.суммы,\r\nПотребной на воспитанie негритенка. Тогда думали, что климатъ\r\nэтой страны положительно вредень здоровью маленькихъ негровъ,\r\nПотомучто только немногие изъ нихъ достигали зрѣлаго возраста.\r\nКогда правительство Соединенныхъ Штатовъ уничтожило торговлю\r\nнеграми, и цѣна на взрослыхъ негровъ значительно повысилась, на\r\nчали болѣе стараться о воспитании маленькихъ негровъ и теперь не\r\nгритянки нигдѣ не имѣютъ столько дѣтей какъ въ Луизіанѣ.\r\nВотъ почему быстрое размноженіе чорнаго населенія не можетъ\r\nслужить доказательствомъ счастливой жизни невольниковъ; точно\r\nT, II,. Отд. І. 33506\r\nВРЕМЯ\r\nтакже какъ не можетъ служить доказательствомъ и то, что между\r\nнеграми многое достигаютъ стольтней старости и что между ними\r\nвесьма ръдки помѣшательство и самоубійство. Человѣкъ порадо\r\nщенный уже не человѣкь; если онъ спокойно принимаетъ свое уни\r\nженіе, у него нѣтъ страстей, а только грубыя потребности, грубо\r\nудовлетворяемыя. Душа въ немъ не дѣйствуетъ, а работаетъ одно\r\nтѣло, которое может продержаться долго. Въ Соединенныхъ Шта\r\nтахъ столѣтнихъ стариковъ у негровъ въ пять или шесть разъ бо\r\nање, нежели у Фbлыхъ. За исключеніемъ многихъ случаевъ геофаги,\r\nпроисходящихъ болѣе отъ испорченности вкуса, чѣмъ отъ желанін\r\nпокончить съ жизнью, разсказывають только одинъ примѣръ само\r\nубійства, очень извѣстный у негровъ южныхъ штатовъ. Одинъ не\r\nвольникъ скрылся отъ своего владѣльца и два года бродилъ по са+\r\nваннамъ и кипараснымъ рощамъ. Наконецъ его окружили въ ка\r\nкомъ-то зѣсу, взяли и привели къ его владѣльцу. Онъ не испустилъ\r\nни одного крака, когда его били плетьми, перенесъ безъ жалобъ\r\nвсѣ жестокости, самъ на дѣлъ на себя ошейникъ, но рѣшительно-от\r\nказался работать. Придя на плантацію вмѣстѣ съ товарищами сво\r\nего рабства, онъ долго, съ полнымъ презрѣніемъ смотрѣмъ ва толпу\r\nнегровъ, потомъ бросился въ ровъ внизъ головою и переломилъ себѣ\r\nпозвоночный хребетъ.. Исторія Луизианы передаетъ также одинъ\r\nпримѣрт произвольнаго увѣчья, который, по героизму, прекраснѣе\r\nпоступка Муція Сцеволы. Въ - 1753 году, въ одномъ прибрежномъ\r\nприходѣ Миссиссини, заставили негра неполнять должность надача;\r\nчтобы не убивать себѣ подобнаго, онъ ударомъ топора отсыкъ себѣ\r\nправую руку.\r\nУ негра нѣтъ семейства, потомучто отецъ, мать и дѣти могутъ\r\nбыть проданы по произволу владѣльца и разведены на всѣ четыре\r\nстороны по разнымъ плантаціямъ. Какъ понятливость, см: ѣлость и\r\nвѣрность нетра, представляють для владѣльца только денежную цѣня\r\nность, такъ и нѣжность негра къ своимъ дѣтямъ или негритянки къ\r\nсвоему мужу имѣють значеніе въ глазахъ плантатора тогда только,\r\nкогда онъ видитъ въ нихъ какую нибудь выгоду. Часто негры и не:\r\nгритянки соединяются бракомъ по назначенію самаго владѣльца и\r\nизъ боязни плети. Если молодому невольнику позволяють выбрать\r\nжеву по своему вкусу, онъ, по неясному чувству желанія перемфны\r\nи свободы, почти всегда выбираетъ ес въ сосѣдней плантацій. Они\r\nможетъ видѣться съ нею только по праздникамъ, или въ рѣдкіа мил\r\nнуты отдыха в'ь продолжении дневной работы; да и тутъ онъ дод»\r\nженъ имѣть неизбѣжный паспортъ, потому что, безъ этого листа бу\r\nмаги, ему запрещена всякая любовь, внѣ границъ его маантацій.\r\nЕсли одинъ изъ двухъ сосѣднихъ владѣльцевъ перемфнитъ мѣстоЧОРНЫЕ люди 507\r\n9\r\nсвоего пребыванія, или продастъ часть своихъ негровъ для уплаты\r\n40аговь, или наконецъ: передаетъ свое имѣніе по завѣщанію ка\r\nкому вибудь дальнему родственнику, тайный бракъ, заключенный\r\nна границѣ двухъ владѣній, разорванъ: любовника продають тор\r\nговцу неграми, или онъ, если остается, съ горестью.Видить какъ\r\nего подруга и дѣти садятся въ роковую повозку, увозащую их\r\nна какой нибудь отдаленный рынокъ. Участь семействъ, живущихъ\r\nвъ қаждой плантаціи, подъ одною. кровлей, не всегда бывает,\r\nсчастаивѣе. Владѣлецъ мoжeть распредѣлять жонъ и мужей по сво\r\nему произволу; онъ мoжeть продать негритянку безплодную, или\r\nвышедшую язълѣтъ, прогнать негритенковъ, которые ему въ тя.\r\nгость и стариковъ, потерявшихъ силу. Ни одинъ законъ не воспре\r\nщаетъ владѣльцу разрывать таким образомъ семейныя связи и раз\r\nбрасывать членовъ семейства во всѣ стороны. Правда, что одинъ\r\nстаринный законъ запрещаетъ ему разлучать дитя съ матерью ранѣе\r\nдесятилѣти яго возраста, подъ опасеніемъ тюремнаго заключенія\r\nотъ шести мѣсяцевъ до одного года и штрафа отъ 1000 до 2000\r\nДолларовъ; но законъ этотъ никогда не исполняется, и одинъ путе\r\nшественникъ разсказываетъ, что при немъ били ребенка семи лѣтъ\r\nза то, что онъ плакалъ о разлукъ съ матерью. Плантаторъ установ\r\nляетъ даже по своему усмотрѣнію, отношенія между супругами -не\r\nграми. Нѣкоторые изъ нихъ, чтобы исправить дурное поведение\r\nнегритянокъ ихъ плантацій, держать ихъ каждую ночь въ оковахъ.\r\nМишенныя возможности ходить, негритянки дѣлаются скромнѣе и\r\nприносятъ своему владѣльцу большее число негритенковъ. Велѣд\r\nствіи этого, негрь - родители, оставшиеся добрыми, не смотря на\r\nсмертоносное вліяніе среды, въ кототорой они живутъ, иламенно\r\nжелаютъ смерти своихъ дѣтей, чтобы избавить. Ихъ отъ ужасовъ,\r\nкоторые ихъ ожидаютъ въ жизни. « Женатъ ли ты? спросили од\r\nного негра, который бымъ выпущенъ на волю; но что жадности на\r\nслѣдниковъ своего владѣльца, снова бымъ обращенъ въ невольничо\r\nНѣтъ, отвѣчал, негръ съ грустною улыбкою, жена моя\r\nосвобождена смертью. — Есть у тебя дѣти? -- - Нѣтъ, благодаря Бога:\r\nони тоже имѣла счастіе умереть »!\r\nПримѣръ, который подаютъ бѣлые южныхъ штатовъ, конечно,\r\nне можетъ внушить. ихъ неграмъ уваженіе къ семейству и обязанно\r\nстямъ родителей. Мулаты, составляющіе седьмую часть цвѣтнаго\r\nнаселенія, почти всѣ обязаны жизнію любовнымъ связямъ планта\r\nторовъ съ имъ красивыми невольницами; однакожъ ихъ отцы и\r\nВладѣльцы не дали имъ свободы. Обыкновенно говорятъ, что в'ь\r\nразмноженіи цвѣтнаго населенія виноваты частью иностранные эм\r\nмигранты; но эммигранты избирають для своего пребывания боль\r\nство.508 ВРЕМЯ\r\n>\r\nwie коммерческіе города или земледѣльческіе округи запада; тогда\r\nкакъ негры живутъ въ селеніяхъ южныхъ штатовъ.. И такъ отвѣт\r\nственность въ произведеніи смѣшанной расы прямо ложится на са\r\nмахъ плантаторовъ, а изъ дѣтей ихъ мулатовъ, выпущено на сво\r\nболу менѣе двухъ пятыхъ частей. Эти цифры показываютъ, въ ка\r\nкой мѣрѣ родительское чувство имѣло влінніе на освобождение ра\r\nбовъ, когда это освобождение было еще возможно. Почти всѣ осво\r\nбожденiя имѣли основаніемъ любовь владѣльца къ своей Агари и\r\nсвоему Измаилу; однакожъ изъ пяти мулатов, три. остаются еще\r\nневольниками; из\"ь пяти отцовънтри варвара, которые оставляють\r\nлѣтей своихъ коснѣть въ рабствѣ и продаютъ ихъ съ молотка, про\r\nдавая такимъ образомъ собственную свою плоть.\r\nПонятно, какъ трудно плантаторамъ освободиться отъ давно\r\nусвоенныхъ ими себѣ идей и хладнокровно смотрѣть на вопросъ о\r\nневольничествѣ. Они по необходимости находятся подъ вліяніемъ\r\nтой ужасной среды, въ которой они родились и которая постоянно\r\nокружаетъ ихъ. Въ самомъ нѣжномъ дѣтствѣ, креолу дають вмѣсто\r\nкуклы живое существо; онъ имѣетъ въ своемъ распоряженія ма\r\nленькаго негритенка, котораго онъ им:beть право бить и,который\r\nсо страхомъ подставляетъ ему щеку. Креолъ ростетъ, а съ нимъ\r\nвмѣстѣ, какъ вѣрная тѣнь, ростетъ и револьникъ его; присутствіе\r\nэтого страдательнаго существа, всякую минуту напоминаетъ ему\r\nего владѣльческое достоинство, и онъ можетъ безопасно давать во\r\nлю своему гнѣву; онъ изучает\" ь, in.anima yili, презрѣніс и;нева\r\nвисть. Вокругъ него движется толна черныхъ слугъ, также оглупѣ\r\nмыхъ какъ и тотъ, котораго онъ бьетъ, и онъ инстинктивно пони\r\nмаетъ, что не должно довѣряться этимъ порабощеннымъ людямъ,\r\nкоторые потупляютъ глаза и постоянно лгутъ. Вдали, около хижину,\r\nонъ видить другихъ негровъ, которые идутъ на работу, сгибаясь\r\nподъ тяжестью полевыхъ орудій; за ними идетъ коммандоръ, во0\r\nружoнный метью; по вечерамъ, вѣтерокъ часто доносить до его\r\nслуха вопли негровъ и негритянокъ, которыхъ спина обливается\r\nкровью подъ ударами воловьих, жиль. Въ его умѣ не укладывается\r\nдаже сравненіе собственной своей особы съ этими трепещущими\r\nсуществами, которымъ чорный цвѣтъ кожи и грязная одежда при\r\nдаютъ что - то дьявольское. Потомь онъ узнаетъ, что все его состоя\r\nніе лежитъ на плечахъ этихъ чорныхъ и что, безъ ихъ трудовъ,\r\nонъ былъ бы доведенъ до нищенства. Тогда честолюбie и корысто\r\nлюбое воздвигаютъ еще новую прегралу между нимъ и негромъ; на\r\nкаждaго изъ невольниковъ онъ смотрит только какъ на свертокъ\r\nмонетъ. Такимъ образомъ плантаторъ постепенно пріучается не\r\nсчитать людьми африканцевъ, которыми онъ владѣетъ.ЧОРНЫЕ люди 509\r\nІ\r\n.\r\n- А,\r\nОднажды, разсказываетъ одинъ путешественникъ, я ласкалъ бѣ\r\nлокурую головку прелестнаго маленькаго креола и спросилъ его,\r\nкакъ обыкновенно спрашиваютъ у дѣтей, хочетъ ли онъ быть боль\r\nшимъ.\r\n- О, да, отвѣчамъ онъ.\r\nзачѣмъ?\r\nЧтобъ бить негритянокъ.\r\nРебенокъ, выразившій это жестокое желание, бымъ необыкновен\r\nно протокъ; но все, что онъ видѣлъ вокругъ себя, доказывало ему,\r\nчто преимущество взрослых людей состоитъ въ томъ, что они мо\r\nгутъ бить и сѣчь. Сердце дѣтей, оставаясь добрымъ къ тѣмъ, кото\r\nрыхъ имъ позволяли любить, дѣлается страшно жестокимъ къ тѣмъ,\r\nкоторыхъ они считаютъ себя обязанными презирать, по примѣру и\r\nприказанію своихъ родителей. Наконецъ, они совеѣмъ теряютъчув\r\nствительность: всякая возможность симпатія къ этимъ низшимъ су\r\nществамъ, низведеннымъ рабством, на степень животныхъ, совер\r\nпенно исчезаетъ; они даже не понимаютъ словъ человѣка съ серд\r\nцемъ, который говорить о состоянів невольниковъ. Почти всѣ книги\r\nдля первоначальнаго обученія, которыя даютъ маленькимъ креоламъ,\r\nнапечатаны въ штатахъ Новой Англіи и слѣдовательно пропитаны ду\r\nхомъ аболиціонизма; но доктрины свободы не имѣютъ никакого влі\r\nянія на эти юныя души. Дѣти плантаторовь выучивають наизустъ\r\nпрекрасную поэму поэта Whittier, в которой описывается прощаніе\r\nодной виргинской негритянки съ своею дочерью, проданною въ\r\nюжные штаты; они восхищаются красотою стиховъ, читають ихъ\r\nсъ чувствомъ; но не понимаютъ, что эта трогательная поэзія описы\r\nваетъ страданiя ихъ собственныхъ негровъ. При выходѣ въ свѣтъ\r\nкниги г-жа Бичеръ Стоу, во многихъ семействахъ плантаторовъ\r\nопакивали страданія дяди Тома; но эти потоки слезъ были проли\r\nты о воображаемыхъ несчастіяхъ воображаемаго существа, и никому\r\nне пришла идея примѣнить прочитанное къ униженнымъ суще\r\nствамъ, которыхъ всѣ привыкли презирать и настоящая страданія\r\nнастоящихъ негровъ продолжаются по прежнему, никѣмъ не замѣ\r\nчаемыя. Такъ -то добро и зло смѣноиваются cтраннымъ образомъ въ\r\nдушѣ человѣческой. Между владѣльцами негровъ, тѣ, которые са\r\nми того не зная, наиболѣе вредятъ общей нравственности, всѣ лю\r\nди съ умомъ и сердцемъ. Слушая ихъ, трудно отличить преступле\r\nніе отъ добродѣтели.\r\nПлантаторы, для поддержанія своей власти и удаленія возмож\r\nности возстанія негровъ, поддерживаютъ ссоры между своими не\r\nвольниками. Въ особенности употребляютъ они въ свою пользу не\r\nнависть, которая раздѣляетъ негровъ американскихъ и негровъ510 ВРЕМЯ\r\n1 1\r\nкреольскихъ. Креольскіе негры, уроженцы штата, гдѣ они служатъ\r\nкакъ невольники, вообіце спокойны, привязаны къ мѣстности, гор\r\nдятся славою своих владѣльцевъ и суевѣрны; душа ихъ совер\r\nшенно приспособлена къ рабству, и потому изъ нихъ въ особенно\r\nсти набираютъ домашнюю прислугу. Американскими неграма назы\r\nваются тѣ, которые куплены южными плантаторами на рынкахъ\r\nКентукки, Виргиніи и Мариланда. Они вообще выше ростомъ, силь\r\nневе, смышлене и, относительно, образованнѣе креольскихъ нer\r\nровъ. Пребываніе въ промышленныхъ и торговыхъ городахъ цен\r\nтральныхъ нотатов, необходимыія снопенія съ большимъ числомъ\r\nдальновидныхъ янки, проѣзжающихъ по Виргиніи и смежными\r\nштатамъ, проповѣди странствующихъ миссіонеровъ, путешествие\r\nсъ своимъ покупщикомъ черезъ большую часть Америки а можетъ\r\nбыть также и благодатный, живительный климатъ съвера, развича\r\nвъ нихъ природную смышленость и, когда они являются на рынкахъ\r\nюга, они, своимъ пренебреженіемъ ясно показываютъ, что сознають\r\nсвое превосходство надъ неграми, уроженцами юга. Къ великой ра\r\nдости плантаторов », случаи ссоръ весьма часты между этими двума\r\nклассами негровъ, отличающимися одинъ отъ другого даже наруж\r\nнымъ видомъ и цвѣтомъ кожи. Плантаторы поддерживаютъ также\r\nссоры между неграми работниками и составляющими домашнюю\r\nприслугу; между самбосами и чорными; мулатами и самбосами. Что\r\nже касается до негровъ мнимо свободныхъ, то ихъ презираютъ бѣ\r\nмые и ненавидятъ невольники; а они платять ненавистью за презрѣ\r\nніе и презрѣніемъ за ненависть. ІІлантаторъ видить свою безопа\r\nсность во взаимной враждѣ всіхь его окружающихъ.\r\nМѣры строгости, принятыя въ послѣднее время противъ сво\r\nбодныхъ негровъ, совершенно противореѣчатъ этому послѣднему\r\nубѣжденію угнетателей. До напіего времени, освобожденные негры\r\nгордились своею свободою, своимъ умственнымъ преимуществом,\r\nпередъ невольниками, своимъ правомъ имѣть собственность 10\r\nходили даже до ненависти и презрѣнія къ своимъ братьямъ, менѣе\r\nсчастливымъ; многие изъ нихъ рѣшались даже на преступленіе по\r\nкупать негровъ, и вступать побочнымъ образомъ въ касту план\r\nтаторовъ. Плантаторы своимъ дикимъ насиліемъ примирили эти\r\nвраждебные отдѣлы угнетенной расы: невольники и бывшіе отпу\r\nщенники ночують вмѣстѣ въ однихъ хижинахъ, работаютъ на од\r\nной полосѣ и, безъ всякаго сомнѣнія, питаютъ равную ненависть\r\nкъ плантатору, угнѣтающему ихъ.\r\nЕсли между неграми явится такой, который своимъ умомъ, смѣ\r\nмостью и нравственною силою пріобрѣтетъ нѣкоторое влияние на\r\nтоварищей своего рабства, — онъ дѣлается безспорнымъ начальни “\r\n9ЧОРНЫЕ люди 511\r\nкомъ плантаціи и можетъ готовиться ко всему худшему, потому что\r\nбѣлые смотрятъ на него какъ на общаго врага. Одинъ мовкій план\r\nтаторъ старается привязать къ себѣ такого негра и дѣлаетъ его\r\nкоммандоромь, чтобы заставить его предавать своихъ братьевъ; дру»\r\nтой старается укротить его и безпрестанно унижаетъ его передъ\r\nвсѣми неграми плантаціи, чтобы уничтожить его вліяніе; третій\r\nпріискиваетъ ему соперника, котораго и поддерживаетъ; наконецъ\r\nплантаторы не дипломаты отдѣлываются какъ можно скорѣе отъ\r\nтакого негра тѣмъ, что продаютъ его какому-нибудь отдаленному\r\nвладѣльцу.\r\nРелигия, искусно эксплоатируемая, также употребляется владѣль\r\nдами въ свою пользу. Въ одномъ циркулярѣ общества распростра\r\nненія Евангелія, сказано: « Религиозное образованіе дѣлаетъ негровъ\r\nтахими и спокойными и благоприятствуетъ денежнымъ выгодам.\r\nвладѣльцевъ ». Невольники набожные и добрые христиане внушаютъ\r\nпокупателямъ болѣе довѣрія, нежели другое, и потому въ инвента\r\nрахъ продажныхъ имѣній всегда показывается это достоинство нѣ\r\nкоторыхъ негровъ. Тѣ, которыхъ религиозное образованіе заставило\r\nлюбить рабство, никогда не думаютъ о свободѣ: они довольствуют\r\nся тѣмъ, что молятся за своихъ владѣльцевъ, и благочестие ихъ оцѣ,\r\nняется иногда многими сотнями долларовъ; торговцы человѣческими\r\nдушама берутъ ихъ на расхватъ за то, что они имѣютъ репутацію\r\nвѣрныхъ христіанъ. Въ самомъ дѣлѣ, эти благочестивые негры,\r\nнаставленные проповѣдниками Евангелія, поддерживающими систе\r\nму невольничества, безпрестанно толкують своимъ братьями по\r\nрабству, что судьба ихъ сладка и завидна, что ихъ ежедневная пища\r\nесть божественное благодѣяніе, за которое они не въ состоянии быть\r\nдостаточно благодарными великодушному плантатору и что вѣчное\r\nблаженство есть удѣлъ невольниковъ, не питающихъ злобы къ сво\r\nимъ владѣльцамъ. Бѣлье миссіонеры излагаютъ ту же доктрину,\r\nеще сильнѣе. Они учать негровъ повиноваться безъ ропота, при\r\nнимать удары плети безъ малѣйшаго чувства мщенія, благословлять\r\nтѣхъ, которые ихъ бьютъ и чтить своихъ владѣльцевъ какь пред\r\nставителей Отца небеснаго.\r\nДо послѣдняго избранія президента, все духовенство сѣверной\r\nАмерики даже и вольныхь штатовъ, поддерживало словомъ и влія\r\nвіемъ своимъ систему невольничества и дружно порицало утопи\r\nстовъ, утверждающихъ равенство правъ чорныхъ и бѣлыхъ.\r\nВъ 1850 году, во всѣхь церквахъ сѣверныхъ и южныхъ ота\r\nтовъ считалость отъ двадцати трехъ до двадцати четырехъ тысячъ\r\nпроповѣдниковъ Евангелія, для которыхъ невольничество составляч\r\nдо краеугольный камень общества. Въ старину, въ правилахъ пресби512\r\n* ВРЕМЯ\r\nтеріянской церкви въ Америкѣ была статья, Формально осуждавшая\r\nпродажу и покупку чорныхъ; но соблазнительность примѣра и част\r\nные интересы уничтожили эту статью и теперь каждый пресбитерія\r\nнинъ можетъ торговать мущинами и женщинами съ тѣмъ же спокой\r\nствіемъ совѣсти, какъ бы онъ торговалъ скотомъ. За исключеніемъ\r\nквакеровъ, всѣ религиозныя секты виновны въ такой же несправед\r\nливости къ расѣ негровъ. Одинъ католической патеръ, впродолжени\r\nпятнадцати лѣтъ, собиралъ копѣйки, которыя приносила ему на\r\nсбереженіе старая негритянка, хотѣвојая скопить деньги для своего\r\nвыкупа на волю, потомъ на эти же деньги купилъ эту негритянку для\r\nсебя. Между проповѣдниками Евангелія есть такіе, которые хва\r\nстаются своею высокою нравственностью и не боятся отдавать сво\r\nихъ негритянокъ въ наемъ содержателямъ развратныхъ домовъ;\r\nдругое, по окончаніи проповѣди, надѣваютъ сапоги со шпорами,\r\nкричатъ своихъ бульдогов, и, вмѣстѣ съ друзьми преслѣдують быг\r\nлаго негра по лѣсамъ и болотам\"ь.\r\nВъ центральныхъ штатахъ, узке относительно цивилизован\r\nныхъ, негры плантацій, принадлежащіе більшею частью къ сек\r\nтамъ методистовъ и бабтистовъ, постоянно присутствують по вос\r\nкресеньямъ при церковной службѣ. Кром: ѣ того они собираются\r\nиногда, съ позволенія своихъ владѣльцевъ и въ продолжении нѣ\r\nсколькихъ часовъ поютъ псалмы, читаютъ молитвы и слушаютъ\r\nбоѣлыхъ проповѣдниковъ, которые не перестаютъ повторять имъ\r\nна всѣ тоны: « Повину йтеся во всемъ владѣльцамъ вашимъ. » Окру\r\nги, сравнительно пустынные, посѣщаются странствующими мисcio\r\nнерами, которые по принятому выраженію приходятъ разбудить\r\nнегровъ разсѣянныхъ колоній. Прибытие пхъ, задолго впередъ воз\r\nвѣщаемое, распространяетъ радость въ поляхъ плантацій. Тотчасъ\r\nже невольники, счастливые обѣцаннымъ имъ отдыхом, и шум\r\nпьмъ веселіемъ, которому они будуть предаваться, отправляются\r\nкъ какой-нибудь площадкѣ среди лѣса и наскоро устроиваютъ ша\r\nмаши изъ досокъ и вѣтвей. Весь первый день посвящается приго\r\nтовленіямъ къ празднику; ночь проводятъ иные въ пѣніи и молит\r\nвахъ, другие въ веселостяхъ, пьянствѣ и развратѣ. Когда восхо\r\nдитъ заря, всѣ негры, эти существа такъ чудно чувствительныя ко\r\nвсѣмъ внѣшнимъ впечатлѣніямъ, уже упоены своею однодневною\r\nсвободою: въ нихъ вселился какой-то демонъ и, полные восторженной\r\nрадости, они поютъ, кричатъ и прыгаютъ какъ дикiя козы. Вскорѣ\r\nпроповѣдникъ взлезаетъ на пень дерева, замѣняющій ему кафедру,\r\nи говоритъ нѣсколько словъ толоѣ, разсѣянной въ безпорядкѣ, и\r\nвдругъ всѣ негры какъ бы подъ вліяніемъ чаръ, прекращаютъ свои\r\nДляски и крики и плотною массою собираются вокругъ проповѣд\r\n1ЧОРНЫЕ ЛЮДИ 513\r\n9\r\n!\r\nника. Въ одно мгновеніе величайшая тишина воцаряется въ этомъ\r\nморѣ людей, и священная служба начинается. Долго глаза всѣхъ\r\nбываютъ неподвижно устремлены на бѣлаго, который съ высоты\r\nсвоей кафедры читаетъ молитвы однообразнымъ и пѣвучимъ голо\r\nсомъ: кажется, что у цѣлой толпы одно дыханіе и одна душа; она\r\nудерживаетъ свой энтузіазмъ, и каждый старается заглушить крикъ,\r\nготовый вырваться изъ его трули. Наконецъ при какой-нибудь\r\nсильной выходкѣ вроновѣдника, слушатели не могутъ болѣе удер\r\nживать себя: изъ толы раздается крикъ, за которымъ сейчасъ же\r\nслѣдують другие крики; одна женщина падаетъ на землю въ судо\r\nрогахъ экстаза, потомъ другая, потомъ еще нѣсколько: онѣ ва\r\nматея въ разныхъ мѣстахъ какъ деревья, сломанныя вѣтромъ. Тогда\r\nвсѣ даютъ истокъ своему волненію: одни бросаются къ женщи\r\nнамъ, лежащимъ въ конвульсіяхъ,,чтобы отнести ихъ прочь, дру\r\nгie громко исповѣдають свои грѣхи, съ плачемъ бросаются на ко\r\nаѣни, поютъ религиозные гимны и дѣлаютъ странные прыжки.\r\nНапрягая голосъ до визга, проповѣдникъ старается покрыть имъ\r\nэтотъ невыразимый шумъ: это удается ему на минуту; но каждая\r\nФраза его снова воздымаетъ море людей, волнующееся у его ногъ;\r\nдругie слушатели бросаются на траву въ конвульсіяхъ; снова под\r\nвимаются крики, и голосъ проповѣдника исчезаетъ въ этомъ шумѣ.\r\nТакимъ образомъ толпа, въ продолжении нѣсколькихъ часовъ, на\r\nходится въ каком - то неописанномъ бреду. На другой день, когда\r\nневольнпки возвращаются къ своимъ работамъ, на мѣстѣ бывшаго\r\nпраздника видна только помятая трава, развалины шалавшей и раз\r\nбросанные обрывки лохмотьев\"ь. Таковы сатурналіи, которымъ\r\nдаютъ названіе пробужденія. Сомнительно, чтобы они могли вну\r\nчшить невольникамъ бéлышее нравственное благородство и большую\r\nлюбовь к свободѣ.\r\nВъ южныхъ штатахъ странствующіе миссионеры встрѣчаются\r\nрѣже, да и присутствіе ихъ тамъ не допустили бы креолы, которые\r\nлавно уже не довѣряютъ всѣмъ путешественникамъ безъ различія.\r\nНегры могуть присутствовать при церковной службѣ той секты,\r\nкъ которой они принадлежатъ только тогда, когда они живутъ близь\r\nкакой-нибудь часовни или церкви; однакожъ, они не могутъ обой\r\nтись безъ какихъ- нибудь религиозныхъ обрядовъ: сами плантаторы\r\nзваютъ, что неграмъ ихъ нужна по временамъ эта экзальтація, чтобы\r\nзабыть бѣдствія рабства. Для замѣна миссионера, плантаторы вы\r\nбирають всегда изъ американскихъ негровъ полевого проповѣ4\r\nника. Никакой праздникъ не считается номнымъ, если послѣ по\r\nвойки и пляски не саѣдують молитвы и рѣчь титулованнаго про\r\nповѣдника. Нѣтъ ничего жалче этихъ религиозныхъ пародій, на ко514 ВРЕМЯ\r\nторыя владѣлецъ приглашаетъ иногда своихъ друзей. Вотъ что\r\nразсказываетъ объ этомъ одинъ путешественникъ. Въ одинъ ве\r\nчеръ я былъ на одномъ изъ этихъ праздниковъ и въ душѣ моей до\r\nсихъ поръ осталось тяжомое впечатлѣніе. Богатье плантаторы про\r\nгуливались подъ перистилемъ веранды и съ наслажденіемъ вдыхали\r\nбальзамическій вечерній воздухъ; прекрасныя креолки небрежно\r\nпокачивались въ своихъ люлькахъ. Не далеко оттуда, подъ тѣнью\r\nгустыхъ вѣтвей толпились негры плантацій, удостоенные высокаго\r\nвзгляда своего владѣльца, его жены и его благородныхъ друзей.\r\nВъ нѣсколькихъ метрахъ отъ веранды, помѣtңался на опрокинутой\r\nбочкѣ, негръ проповѣдникъ, освѣщенный Факеломъ, прикрѣмен\r\nнымъ къ одной изъ колонъ дома. У него не было библін, потому\r\nчто онъ не умѣлъ читать, да библію и запрещено имѣть неграмъ.\r\nОнъ стоялъ въ какой-то экстатической позѣ: колѣва- быми подо\r\nгнуты, руки сложены и подняты въ уровень съ грудью, глаза закры\r\nты, голова откинута назадъ, и онъ читамъ, или скорѣе оѣлъ протяж\r\nнымъ и плаксивымъ голосомъ, отрывки молитвъ, обезображевные\r\nстихи и клочки гимновъ, перенятые у какого- нибудь другого негра\r\nна сѣверныхъ плантаціяхъ. Каждую минуту раздавался жестокій\r\nсмѣхъ его владѣльцевъ; нас мѣшки сыпались на него; но онъ невоз-;\r\nмутимо продолжал свое дѣло: слѣдовало угодить владѣльцу и\r\nостаться нечувствительнымъ къ обидѣ. Замѣчательно то, что бѣд\r\nвый невольникъ выучимъ и двадцать лѣтъ повторялъ одну и туже\r\nпроповѣдь, темою которой была притча о змомъ богачѣ. « Да, кри\r\nчамъ невольникъ, съ самою странною наивностью, вы богаты, вы\r\nмогущественны, у васъ есть золото и серебро, и вы катаетесь по\r\nдрагоцѣннымъ камнямъ, у васъ есть экипажи и лошади и всѣ ра\r\nдости міра сего. Всѣ вамъ завидуютъ; но помните, что въ вывѣш\r\nнюю же ночь жизнь будетъ отнята у васъ. Вы будете прокляты на\r\nвсегда, ввергнуты въ озеро огня и сѣры, васъ будетъ жечь огонь,\r\nкоторый никогда не угасаетъ и пожирать червь, который не уми\r\nраетъ, тогда какъ бѣдный негръ пойдетъ на лоно Авраамово и мн\r\nлосердый Богъ утѣшитъ его въ его бѣдствіяхъ и страданіяхъ!»\r\nЭти слова невольника заставили меня содрогнуться: мнѣ казалось,\r\nчто они звучатъ какъ первый призывъ къ возмущенію и рѣэнѣ: но\r\nони были такъ перемѣшаны съ икoтою и профты такъ странно,\r\nчто смысаъ ихъ бымъ почти совершенно потерянъ для слушателей.\r\nВпрочемъ плантаторы никогда не удостоили бы понять вамекн жал\r\nкаго невольника. Смѣхъ не прекращался ни на минуту, и когда\r\nпроповѣдникъ сошомъ съ своей бочки, хозяйка дома приказала\r\nдать ему пару панталонъ и стаканъ brandy. Онъ разсывался въ бааЧОРНЫЕ ЛЮДИ 515\r\nгодарностяхъ передъ той, которую только что осудилъ на огнь\r\nвѣчный.\r\nИ такъ, изъ гаубины этого ужаснаго уничиженія, изъ этихъ\r\nрелигиозныхъ церемоній, въ которыхъ приверженцы невольниче\r\nства видять одно изъ лучшихъ средствъ своей защиты, звучитъ\r\nпророческій голосъ мщения и возмездія. Эти четыре миялiона лю\r\nдей, въ настоящее время столь кроткіе и спокойные, могутъ въ\r\nскоромъ времеви розстать и превратиться въ алчныхъ и свирѣ\r\nныхъ. Какiя средства защиты имѣютъ плантаторы? Какое будутъ\r\nахъ шансы въ ужасной борьбѣ, которую въ настоящее время можно\r\nпредвидѣть?\r\n>\r\nВъ прежиія времена жители южныхъ штатовъ допускали, что\r\nневольничество есть зло и изъявляли желаніе, чтобы это варвар\r\nское постановленіе, узаконенное ихъ предками было уничтожено.\r\nТогда въ соединенныхъ штатахъ было тридцать шесть обществъ\r\nаболиціонистовъ, и изъ нихъ двадцать восемь состояли изъ вла\r\nдѣльцевъ невольниковъ.\r\nВъ настоящее время плантаторы, испуганные аболиціонист\r\nскамъ движеніемъ въ сѣверныхъ иштатахъ, отказываются отъ\r\nсвоихъ прежнихъ убѣжденій; невольничество кажется имѣ уже не\r\nнеобходимымъ змомъ, а великим, благомъ, неоцѣвенною выголою\r\nи истиннымъ счастіемъ для самаго невольника и всего рода негров'ъ;\r\nони утверждаютъ, что невольничество есть установленіе нравствен\r\nное и гуманное, приносящее великія выгоды политическiя и со\r\nціальныя.\r\nВсе это не можетъ еще доказать законности невольничества, и\r\nпотому плантаторы стараются найти ему основанiя болѣе прочныя,\r\nОни въ доказательство своихъ правъ, приводятъ теорів, изобрѣ\r\nтенныя для оправданія вообще собственности. Въ самомъ дѣлѣ, го\r\nворять они, какъ земля принадлежить первому, кто займетъ ее и\r\nего потомству, такъ и человѣкъ со всѣмъ своимъ потомством,\r\nпринадлежить тому, кто первый побѣдимъ его. Длинный рядъ на\r\nсаѣдствъ, покупокъ и продажъ упрочимъ плантаторамъ ихъ права\r\nнадъ неграми, и оспаривать эти права могутъ въ настоящее время\r\nтолько люди, не уважающіе законовъ. Одна статья законовъ въ\r\nГеоргіn говоритъ, что плантаторъ владѣетъ своимъ негромъ какъ\r\nнедвижимостью; онъ пріобрѣмъ его непосредственно или отъ своихъ\r\nпредковъ, или отъ торговца неграми, который также приобрѣлъ его\r\nотъ ловца негровъ.\r\nДоказавь законность владѣнія неграми правомъ наслѣдства,516 ВРЕМЯ\r\nприверженцы невольничества стараются еще доказать, что нетры\r\nсозданы для рабства. По мнѣнію этихъ теоретиковъ, неоспоримые\r\nисторическіе факты говорятъ въ ихъ пользу. Вездѣ, гдѣ африкан\r\nцы сходились съ други ми расами, они были порабощаемы; ихъ\r\nисторія смѣшивается съ исторiей невольничества, которому они ви\r\nдимо обречены. Они не возстаютъ противъ тираніи какъ индиецъ,\r\nпресмыкаются передъ владѣльцемъ, который бьетъ ихъ, умаляются,\r\nчтобы избѣжать оскорбленій льстятъ тому, кого боятся. У ниже\r\nніе слугъ какъ будто подтверждаетъ права ихъ владѣльцевѣ и са\r\nмое преступление угнетателей приписывается угнетеннымъ. При\r\nтомъ африканецъ, безпечный и легкомысленный, не можетъ управ\r\nляться самъ собою; это дитя, которому необходимъ присмотръ.\r\nЕму нуженъ отецъ, или же, за неимѣніемъ отца, коммандоры воору\r\nжонный плетью. Чтобы образовать его, нужно его сдѣлать неволь\r\nникомъ.\r\nВъ глазахъ невѣждъ, судящихъ только но наружности, одного\r\nцвѣта кожи достаточно для того, чтобы присудить расу негровъ къ\r\nвѣчному рабству. По мнѣнію приверженцевъ невольничества, тол\r\nстыя губы негровъ, сбитые въ войлокъ волоса и сжатый уголъ ми\r\nца, суть знаки низкаго Физическаго развития сравнительно съ бѣ\r\nмыми и эти знаки достаточны для установленія полнаго различія\r\nмежду двумя расами.\r\nГлавную опору своихъ правъ защитники невольничества нахо\r\nдять въ религии. Они указываютъ на библію, гдѣ говорится, что\r\nзаконодатели и пророки, вдохновенные Богомъ, обрскали на не\r\nвольничество и смерть эдомитянъ, Филистимлянъ и другихъ вое\r\nвавшихъ противъ евреевъ. Они утверждаютъ, что само Евангелие\r\nпризнаетъ рабство и приводятъ въ примѣръ Апостола Павла, кото\r\nрый послалъ бѣглаго раба обратно къ его владѣльцу.\r\nТрудно опредѣлить, можетъ ли вопросу о невольничествѣ быть\r\nрѣшонъ мирными средствами. Первое, приходящее на мысль сред\r\nство, есть выкупъ всѣхъ американскихъ невольниковъ; но оно не\r\nвозможно; потомучто для этого потребовалась бы такая огромная\r\nсумма, какую не въ состоянии выплатить ни одно государство. Если\r\nи допустить, что такая сумма была бы выплачена, и негры сдѣла\r\nлись бы свободными, то и это не рѣшило бы ужаснаго вопроса;\r\nбѣлые и негры попрежнему остались бы непримиримыми врагами,\r\nпотомучто цѣлая бездна ненависти раздѣляетъ ихъ, и порода не\r\nгровъ была бы осуждена на пищету или смерть. Если хотятъ осво\r\nбодить нашихъ негровъ, говорятъ плантаторы, то пусть намъ за\r\nплатятъ то, что они намъ стоятъ, а потомъ удалять ихъ всѣхъ изъ\r\nштатовъ; а иначе вся африканская раса будетъ или перебита или\r\n.\r\n.ЧОРНЫЕ ЛЮДИ 517\r\nснова обращена въ невольничество. Таким образомъ, освобожде\r\nніе негровъ мирнымъ путемъ кажется невозможнымъ, и должно\r\nопасаться, что споръ кончится, какъ въ Сан -Доминго, изгнаніемъ\r\nили истребленіемъ одного из враждующихъ племенъ.\r\nМногіе аболиціонисты, предвидя войну и безпорядки, какъ\r\nслѣдствія освобожденія негров'ь, предлагаютъ отправить всѣхъ сво\r\nбодныхъ негровъ въ АФрику и поселить ихъ на тѣхъ берегахь\r\nГвинея, откуда предки ихъ были похищены продавцами невольни -\r\nковъ. Это рѣшеніе вопроса просто невозможно. Негры, родившиеся\r\nи выросшіе въ Америкѣ, не булутъ въ состоянии вынести сырой и\r\nвъ тоже время жгучій климать тропической Африки. Скорѣе мол:-\r\nно предположить, что негры сьверной Америки сгрупируются мало\r\nпо малу, на чудесныхъ островахъ Караибскаго моря и на берегахъ\r\nМексиканскаго залива, въ тропической Америк:ѣ, гдѣ братья ихъ\r\nуже основали нѣсколько республикъ, имѣющихъ всѣ задатки буду\r\nщаго благосостояния.\r\nНѣкоторые изъ аболиціонистовъ надѣются, что побѣги негровъ\r\nуменьшатъ наконецъ значительно число невольниковъ и планта\r\nторы принуждены будутъ сами отказаться отъ своего званія вла\r\nдѣльцевъ. Противъ этого можно сказать только то, что предпола\r\nгающіе такой исходъ дѣла вовсе не имѣютъ понятія отѣхъ почти\r\nнепреодолимыхъ препятствіяхъ, которыя встрѣчаютъ, бѣғлые не\r\nгры и вообще всѣ цвѣтные люди. Бѣглый долженъ опасаться встрѣ\r\nчи съ каждымъ бѣлымъ или даже съ своимъ братомъ негромъ, по\r\nтомучто они могутъ выдать его; если же онъ и избѣгнеть такой\r\nвстрѣчи, то большею частью, или тонетъ гдѣ нибудь въ болот,\r\nили умираетъ съ голоду, или наконецъ его отыскиваютъ съ по\r\nмощью собакъ, пріученныхъ къ охотѣ за людьми; тогда его жесто\r\nко сѣкутъ, надѣваютъ ему на шею желѣзное кольцо и возвращають\r\nего къ прежнему владѣльцу. Эта перспектива страшныхъ опасно\r\nстей и неудачъ пугаетъ большую часть негровъ, которые захотѣли\r\nбы уйти на свободу.\r\nПри настоящемъ положении дѣлъ, серьёзное возстаніе амери\r\nканскихъ невольниковъ кажется невѣроятным\"ь. Американскіе -не\r\nгры, предоставленные сами себѣ, конечно никогда не возмутятся,\r\nпотомучто они никогда не знали свободы. Невольники въ Сан -До\r\nминго вспоминами по крайней мърѣ берега Африки, ея рѣки, огром\r\nвыя озера и аѣса; у нихъ были преданія о свободѣ. Американскій\r\nневольникъ родился въ рабствѣ, его отецъ и дѣдъ были также не\r\nвольниками, всѣ его преданія ограничиваются преданіями о раб\r\nствѣ; для него - мечтать о свободѣ тоже что мечтать о невозмож\r\nдомъ,518 ВРЕМЯ\r\n9\r\nЮжные плантаторы не опасаются имѣть большое число неволь\r\nниковъ, потомучто чѣмъ болѣе у нихъ рабочихъ негровъ, тѣхъ\r\nсильнѣе они убивають свободный трудъ и принуждають эмигриро\r\nвать бѣлыхъ, у которыхъ вѣтъ невольниковъ. Ихъ главнѣйшее же\r\nланіе состоитъ въ томъ, чтобы остаться въ странѣ. однимъ съ\r\nсвоими каторгами негровъ и чтобы никто никогда не вмѣшивался\r\nвъ их, дѣла; потому что они и требуютъ, повелительно; отмѣны за\r\nконовъ, уничтожающихъ торговлю неграми.\r\nТорговля неграми, официально уничтоженная въ 1808 году, не\r\nсмотря на оппозицію Массачусета и нѣкоторыхъ других, штатовъ,\r\nна самомъ дѣлѣ возстановлена и сопровождается тѣми же ужасами\r\nкакъ и прежде. Арматоры Бостона, Нью-Горка, Чарльстона и Новаго\r\nОрлеана составляютъ компаніn на акціяхъ въ 1000 долларов, каж\r\nдa'я, и приглашаютъ капиталистовъ какъ бы дѣло шло объ обыкно\r\nвенномъ торговомъ предприятии. Перспектива значительнаго бары\r\nша привлекаетъ много охотниковъ, и вскорѣ великолѣпныя суда\r\nвыходятъ изъ порта и отправляются въ Гаванну. Назначеніе этихъ\r\nсудовъ ни для кого не тайна, но они снабжены всѣми Форменнымв\r\nбумагами. Въ Гаваннѣ они берутъ запасъ пресной воды для себя,\r\nрома и ружей для торговли съ продавцами негровъ, и цѣпи и ко\r\nлодки для увязки своего будуццаго груза. Компанія посылаетъ зара\r\nнѣе, на берега Гвинеи и Мозамбика, агентовъ, которымъ поручаетъ\r\nзакупать негровъ и давать знать сигналами невольничьимъ судамъ\r\nо присутствии крейсеровъ.\r\nТакая торговля приносить громадныя выгоды. Разсчитано, что\r\nесли только одно изъ шести судовъ благополучно доставитъ свой\r\nживой грузъ на островь Кубу, то хозяину, за исключеніемъ всѣхъ\r\nрасходовъ, приходится еще очень хорошій барышъ. Въ руки ан\r\nглійскихъ и американскихъ крейсеровъ попадается не болѣе одного\r\nневольничьяго судна изъ трехъ; а за невольника, который на Гви\r\nнейскомъ берегу стоитъ от 20 до 100 Франковъ, продавцы полу\r\nчаютъ на Кубѣ, круглымъ числомъ, болѣе 1000 Франковъ.\r\nВеѣ приведенные здѣсь Факты показывают, как трудно прео\r\nдолѣть всѣ препятствія къ освобожденію американскихъ негровъ.\r\nМногие полагают, что жители съверныхъ штатовъ стараются объ\r\nосвобождении невольниковъ только для того, чтобы дать имъ права\r\nгражданства въ великой республиканской общинѣ, установить брат\r\nство между расами и всеобщее примиреніе, но на дѣлѣ это не такъ.\r\nПочти всѣ аболиціонисты желаютъ освобожденія негровь для того,\r\nчтобы избавить бѣлыхъ отъ конкуренція въ работѣ. Въ сѣверных\r\nштатахъ негры не пользуются никакими правами, и въ нѣкоторыхъЧОРНЫЕ люди 519\r\nкакъ\r\nсуществуетъ даже законъ, формально запрещающій всякому негру,\r\nневольнику или свободному являться на территоріи штата.\r\nЭто изгнаніе негровъ объясняютъ несоединимостью двухъ расъ,\r\nво настоящая причина его есть та, что еслибы милионы свободныхъ\r\nвегровъ были допущены въ сѣверные штаты, то плата за работы,\r\nполучаемая теперь бѣлыми работниками, значительно понизилась\r\nбы отъ конкуренція негровъ.\r\nЕсли бы сѣверные Штаты были точно страною свободы,\r\nжители ихъ утверждаютъ, то бѣглые негры являлись бы туда сот\r\nнями тысячъ. Лѣтомъ, когда Огіо превращается въ мелкій ручей,\r\nневольники владѣній Виргиніи и Кентукки, лежащихъ на ея берегахъ, могли бы безъ труда уйти и достигнуть земли обѣтованной,\r\nно негры боятся перейти рѣку, потому что на другому ея берегу\r\nвстрѣтятъ только враговъ и не избѣғнутъ нищеты и голода.\r\nи такъ еѣверные и южные штаты находятся въ постоянной\r\nвраждѣ; но время освобождения невольниковъ кажется уже близко.\r\nВъ испанско-американскихъ республикахъ произошло уже соедине\r\nвіе трехъ расъ; бѣлые, краснокожie, или черные и безчисленные\r\nметисы, происшедшіе отъ смѣенія этихъ трехъ расъ, теперь всѣ\r\nду собою братья и сограждане. Можно ли надѣаться, что южные\r\nштаты послѣдуютъ наконецъ этому благородному примѣру?",
        "label": "5"
    },
    {
        "title": "Pushkin. Works by Pushkin. Ed. P.V. Annenkov",
        "article": "Мы старались показать, что самая первая и существенная Ц'ёль искусства есть истина, что поэз!я можетъ и должна быть понимаема какъ знаше, что красота художественныхъ произведенш есть лишь особое свойство этого знашя и основана на истина. Но, спросятъ насъ, должно ли искусство ограничиваться однимъ теоретическимъ значешемъ, или оно должно иметь также и практическое значеше ? Этотъ вопросъ внушилъ самому Пушкину известное стихотвореше «Чернь», о которомъ Привелось намъ упомянуть выше. Въ этомъ стихотворенш ясно заметно развипе темы, заметна некоторая д!алектика, возвышен!е тона и мысли. Чернь сначала говорить следующее о поэте:\r\n«За чпмъ такъ звучно онъ поеть?\r\nНапрасно ухо поражая ,\r\nКъ какой онъ цгъли насъ ведешь?\r\nКакъ вКтеръ пКснь его свободна ,\r\nЗа то какъ вЪтеръ и безплодна :\r\nКакая польза намъ отъ ней ? »\r\nВопрось, въ этихъ словахъ, касается самаго существоваш’я искусства, какъ и вообще всего, что не им-Ветъ внешней цЪли, что посвящено безкорыстному удовлетворенiio высшихъ потребностей человеческой природы. Поэтъ выражаетъ это въ рЪзкихъ стихахъ:\r\nТы червь земли, не сыпь небесъ ;\r\nТебе бы пользы все —на весъ\r\nКумиръ ты ценишь Бельведерскш.\r\nТы пользы, пользы въ немъ не зришь.\r\nНо мраморъ сей ведь богъ!... Такь что же?\r\nПечной горшокъ тебе дороже,\r\nТы пищу въ немъ себе варишь.\r\nСледующее за темъ возражение черни принимаетъ более серюзный характеръ. Она не отрицаеть высшихъ даровъ и призванш, но требуетъ что бы «небесъ избраннике», употреблял свой даръ во благо ближняго , чтобы онъ иснравлялъ сердца собратьевъ.\r\nГнездятся клубомъ в ь насъ пороки ;\r\nТы можешь, ближняго любя,\r\nДавать намъ смелые уроки,\r\nА мы послушаемъ тебя.\r\nТребовашя, невидимому, весьма честныя и законный. Но поэтъ съ новою силою гремитъ противъ черни. Онъ отрекается отъ возлагаемой на него обязанности; онъ не думаетъ, чтобы « гласъ лиры » могъ оживить «каменъющихъ въ разврате безумныхъ рабовъ, которые противны ему какъ гробы». Негодоваше поэта оправдывается темъ оттенкомъ, который приданъ увещательной речи, вызывающей его на подвигъ исправлешя сердецъ. Чернь исчисляеть свои пороки вовсе не съ темъ чувствомъ, которое жаждетъ исправления. Этотъ заключительный стихъ:\r\nА мы послушаемъ тебя ,\r\nпоказываетъ ясно, что шумливые требователи морали въ поэзш очень удобно могутъ оставаться при своихъ порокахъ, и желали бы только въ воображеши поиграть добродетелью. Въ человек! самомъ испорченномъ долго еще сохраняется потребность какъ нибудь возстановить въ себе равнов!с1е между слишкомъ сильнымъ зломъ и слишкомъ слабымъ добромъ. Не имея ни охоты, ни силы бороться со зломъ въ своемъ сердце И побеждать наклонности воли , онъ хочетъ покрайней мере дать въ своемъ воображеши полный просторъ добру. Отъявленный негодяй толкуетъ иногда съ большимъ чувствомъ о чести и добродетели, и не всегда это бываетъ лишь однимъ лицемер!емъ. Поэтъ, конечно, долженъ отказаться оть такого служешя, и заключаете свою речь исповедью своего истиннаго призвашя :\r\nНе для житейскаго волненья,\r\nНе для корысти, не для битве,\r\nМы рождены для вдохновенья,\r\nДля звуковъ сладкихе и молитве.\r\nИсповедь красноречивая и сильная! Мы не должны однако привязываться въ ней къ каждому слову, или, съ другой сторны, видеть въ этомъ лирическоме движеши точное выражеше эстетического закона. Мы согласны, что въ общей исповеди поэта выразилась невольно личность самого Пушкина, особенность его природы и даровашя. Но основный смысле этихъ\r\nстиховъ, что бы кто ни говориле, очень верене. Да! мы не имеемъ никакого нрава требовать чего либо отъ искусства свыше того , что высказывается этими немногими словами,\r\nопределяющими призвание художника. Если вдохновеше не есть пустое слово, то что же иное можетъ означать оно здесь, каке не творческое созерцаше жизни и истины? Не есть ли\r\nэто то благодатное состояше, более или менее испытанное каждымъ, въ которое какъ бы мгновенно озаряется светомъ нашъ умъ, раскрывается кругъ нашихъ обычныхъ представлежй и принимаете въ себя нечто новое, сильно и животворно действующее на наше сознаше? Коснется ли наша мысль живой сущности явлешй, очнется ли въдуше нашей какое либо\r\nскрытно-действующее начало и внезапно озарится сознашемъ; обозначится ли вдругь, въ живомъ образе или звуке, наше внутреннее настроеше, или, можетъ быть после долгихъ искашй, мысль найдетъ свое слово, цель свое средство; развернется ли передъ нами, въ существенныхе очертажяхъ, но во всей полноте жизни, м!ръ разнообразныхъ явлешй: все подобное есть даръ вдохновен!я, которое хотя не есть исключительная принадлежность художника, но безъ котораго не возможна истинная поээ!я. Творческое воспроизведете действительности въ сознаши -- вогь вдохновеше художника, вотъ цель и задача его.\r\nПриведемъ зд!сь кстати разказъ Пушкина о первыхъ испытанныхъ имъ минутахъ еще юнаго вдохновешя:\r\n....ЯрК1Я вид^ья,\r\nСъ неизъяснимою красой,\r\nВились, летали надо мной\r\nВъ часы ночнаго вдохновенья.\r\nВсе волноваю нужный умъ:\r\nЦв'Ьтущ1й лугъ, луны блистанье,\r\nВъ часовн! ветхой бури шумъ,\r\nСтарушки чудное преданье.\r\nКакой-то демонъ обладалъ\r\nМоими играми, досугомъ;\r\nЗа мной повсюду онъ леталъ,\r\nМнЪ звуки дивные шепталъ,\r\nИ тяжкимъ пламеннымъ недугомъ\r\nБыла полна моя глава;\r\nВъ ней грезы чудныя раждались,\r\nВъ размеры стройные стекались\r\nМои послушныя слова\r\nИ звонкой рифмой замыкались...\r\nКакъ живо и истинно переданы въ этихъ словахъ первое развит1е поэтическаго дара, эти первыя разнообразныя впечатлъшя быпя, который въ поэтической дупгЬ возбуждаютъ сродную себ! игру представлешй и находятъ въ нихъ свое выражеше, наконецъ, этотъ пламенный недугь, эта неодолимая потребность осилить внутреннюю тревогу пробудившейся души и дать ей выражеше!\r\nПриведемъ въ заключеше niecy, принадлежащую къ зрЪлой эпох^ Пушкина, niecy, въ которой онъ еще разъ возвращается къ значению поэта, и которая великолепно дополняетъ взглядъ Пушкина на свое призваше.\r\nПоэтъ, не дорожи любовно народной!\r\nВосторженныхъ похвалъ пройдстъ минутный шумъ;\r\nУслышишь судъ глупца и смТ>хъ толпы холодной,\r\nНо ты останься твердъ, спокоснъ и угрюмъ\r\nТы царь: живи одинъ. Дорогою свободной\r\nИди, куда влечетъ тебя свободный умъ,\r\nУсовершенствуя плоды любимыхъ думъ,\r\nНе требуя наградъ за подвигъ благородной.\r\nOut. въ самомъ себ!, Ты самъ свой высппй судъ;\r\nВс!хъ строже оценить ум!ешь ты свой трудъ\r\nТы имъ доволенъ ли, взыскательный художникъ?\r\nДоволенъ? Такъ пускай толпа его бранить\r\nИ плюетъ на алтарь, гд! твой огонь горнтъ,\r\nИ въ д!тской р!звости колеблетъ твой треножникъ.\r\nНо возвратимся къ вопросу о практическомъ значеши искусства.\r\nВопросъ о польз! былъ н!когда неизб!жнымъ предислов!емъ ко всякому д!лу. Потомъ, когда заговорили о самостоятельности каждаго д!ла, проистекающаго изъ существенной потребности человеческой природы, подобные предварительные трактаты о польз!\r\nподверглись осм!яшю. Но вопросъ о польз! можетъ им!ть бол!е глубокое значеше, не заслуживающее осм!яшя Все въ Mip! связано между собою, все д!йствуетъ одно на другое, и потому все можетъ быть взаимно полезно или вредно. Но, съ другой стороны, д!йствовать усп!шно можетъ только то, что достаточно сильно и зр!ло въ самомъ себ!. Каждая вещь им!етъ свое назначение и становится способною д!йствовать лишь въ той м!р!, въ какой удовлетворяетъ внутреннему закону своего сущесвовашя. Въ челов!ческомъ Mip! должны мы\r\nпризнать тоже самое. Каждая д!ятельность хочетъ им!ть свой корень, свою область и требуетъ самостоятельнаго развипя. Она должна прежде сама развиться, и лишь потомъ можетъ\r\nоказывать вл1яше на все прочее. Хотите ли вы утолить голодъ или жажду: вы возьмете зр!лый плодъ, а гнилой или незр!лый будетъ безполезенъ вамъ. Хотите ли пользы отъ науки: дайте\r\nей полный просторъ, дайте возможность, чтобы умственный силы могли быть преданы ей вполн!, такъ чтобы она образовала велик1й и живой организмъ, чтобы каждая существенная\r\nц!ль въ ней достигалась достижешемъ многихъ другихъ посредствующихъ ц!лей, и чтобы каждая изъ такихъ посредствующихъ ц!лей могла стать предметомъ особыхъ стремлений и могла образовать свой мipъ. Не спрашивайте за ч!мъ то и за ч!мъ другое; не говорите о безполезности той или другой части: знайте, что за каждую часть отвечаете целое, а целое\r\nвозможно лишь при полноме и решительноме развитш каждой части.\r\nВы хотите, чтобы художникъ быль полезене? Дайте же ему быть художником^, и не смущайтесь теме , что оне съ полныме усерд!емъ занять изучешями и приготовлешями, который имеюте\r\nсвоею единственною целью дело искусства. Когда дело исполнится, когда оно явится на свете, оно непременно окажете вл1ЯН1е на все стороны человеческаго сознашя и жизни, и окажете теме сильнейшее вл1яше, чемъ более будете соответствовать условияме своей внутренней природы. Не говорите, что толку ве этихе прекрасныхе лишяхъ, ве этихе образахе и звукахе? Какая польза наме огь этого? Мы не будеме отвечать на эти вопросы резкими словами поэта, не будеме также распространяться о важности внутренней цели искусства, о томе, что минуты\r\nэтого вдохновенпаго созерцашя идей и жизни сами по себе драгоценны; прямее и примирительнее будеме отвечать этиме суровыме искателяме пользы Правда , скажеме мы име , люди призваны ве Mipe не для одного спокойнаго созерцашя; мы должны действовать и участвовать ве великихе битвахе жизни, каждый по силаме и средстваме своиме; все ве\r\nчеловеческоме Mipe стремится и действуете, все ве напряжеши и борьбе; таке! мы не будеме терпеть, чтобы силы, столь нужныя для действ!я и борьбы, замыкались ве неприступной ограде и пребывали таме ве блаженноме созерцаши, безплодно для всего окружаюшаго. Но точно ли остаются эти силы безплодными? Точно ли изе этихе возвышенныхе сфере не проистекаете обратное дВйств1е на жизнь? Точно ли есть ташя разобщенным сферы, которых бы не оказывали взаимнаго друге на друга вл!яшя и не действовали на всю совокупность человеческого сознашя и жизни? Нете , взаимное действ!е вещей можете быть измеряемо не грубою оценкою поверхностнаго взгляда. Действ1е далеко отходите оте своей причины, и принимаете безконечно разнообразные виды и оттенки, таке что отдаленное действ!е, сличенное се своею первоначальною причиной, часто оказывается вовсе на нее не похожиме. Самыя, если позволено будете таке выразиться, спещяльныя произведшая искусства не остаются безе действгя не жизнь, и действне ихъ можете оказаться тамъ, где мы вовсе\r\nне ожидали его. Не думаете ли вы, что впечатлеше прекраснаго такъ и заглохнеть въ эстетическомъ чувств!? что оно ни во что еще не переходить, ни въ чемъ еще не выражается?\r\nМы же думаемъ, что истинное образоваше не возможно безъ этого элемента, и исторня своими примерами подтверждаетъ наше MHtHie. Поэз1я ознаменовываете первое пробуждеше народа къ исторической жизни, искусство и знаше сопутствуюте его развипю и служатъ самымъ лучшимъ выражешемъ силы и свойства развит. Народы самые практичесюе отличались высокимъ и сильнымъ развипемъ умственной и художественной деятельности, которая по видимому была совершенно чужда текущихъ вопросовъ и дневныхъ интересовъ, но которая въ самомъ-то деле была совершенно необходима для успеховъ жизни.\r\nСкажите, откуда взялось въ жизни образованныхъ народовъ это изящество Формъ и благородство общественныхъ отношеHiii? Мы такъ гордимся этими успехами гражданственности и съ такимъ ужасомъ озираемся назадъ къ темъ временамъ, когда въ обществе еще не чувствовалось присутств!е эстетическаго начала; мы съ такимъ пыломъ готовы на всякую экспедищю для новыхъ завоевашй подъ знаменемъ этой гражданственности, такъ нами ценимой! А между темъ изящество жизни впервые выработалось въ техъ умственныхъ сФерахъ, которыя казались намъ безплодными, впервые развилось оно въ техъ чистыхъ созерцашяхъ мысли, которыя могли казаться совершенно безполезными для жизни. Лиши Рафаэля не решали никакого практическаго вопроса изъ современного ему быта; но великое благо и великую пользу принесли one съ течешемъ времени для жизни; оне могущественно содействовали къ ея очеловечению. Действ1е великихъ произведен^! искусства остается не въ одной лишь ближайшей ихъ сфере, но\r\nраспространяется далеко и оказывается тамъ, где объ идеалахъ художника нете и помина.\r\nПредставления, образы, мысли, все это силы, и весьма действительныя силы въ человеческомъ сознаши. Ничто не прокрадется въ нашихъ мысляхъ безъ действ!я, хотя бы въ начале и незаметнаго. Прекрасные образы и звуки вносяте съ собою въ сознаше это начало прекраснаго, ихъ отличающее. Оно не останется только при нихъ, а мало по малу npio6p!-\r\nтетъ свое отдельное значеше, станетъ особою силою, которая войдетъ въ безчисленныя сочеташя и окажется въ самыхъ разнообразныхъ явлешяхъ нравственнаго Mipa. Но значеше искусства простирается дал!е, ч!мъ признакъ прекраснаго, понимаемый въ обыкновенномъ своемъ смысл!. Художественная мысль, какъ и мысль познающая, открываетъ намъ внутреншй взоръ на явлешя жизни и черезъ то разширяетъ наше сознаше, СФеру нашего умственнаго господства: словомъ, могущественно способствуетъ тому, изъ-за чего мы бьемся въ жизни, Требуйте отъ искусства прежде всего истины; требуйте, чтобы художественная мысль уловляла существенную связь явлешй и приводила къ общему соэпашю все то, что творится и д!ется во мрак! жизни; требуйте этого, и польза приложится сама собою, польза великая, ибо чего-же лучше, если жизнь прюбр!таетъ св!тъ, а сознаше—силу и господство?\r\nКаждый въ Mip! стоить за своимъ д!ломъ, и каждый при томъ служить оруд!емъ одного великого общаго д!ла. Честный труженикъ, приводянрй въ движете тысячи колесъ и пружинь въ видахъ вещественного благосостояшя, необходимого для нравственнаго процв!ташя общества, не им!егь можетъ быть, въ кругу своихъ обычныхъ понят!й, никакого прямаго отношения къ искусству и поэзш ; скор!е можетъ показаться онъ живымъ отрицажемъ всякой поэзш. Но что бы онъ ни думалъ про себя, и какъ бы даже ни жаловался на безплодность отвлеченныхъ мыслей, все что есть въ его д!л! по истин! благороднаго, живаго, способнаго къ развипю и ведущаго къ усп!хамъ, это нравственное начало въ его д!ятельности, иногда самому ему неясное, но согр!вгющее его трудъ, все это связано въ д!йствительности со многими чисто-умственными движешями, хотя бы и чуждыми его личному сознашю.\r\nНе заставляйте художника браться за «метлу», какъ выразился Пушкинъ въ стихотворенш «Чернь». Пов!рьтс, туть-то и мало будегь пользы отъ него. Пусть, напротивъ, онъ д!лаетъ\r\nсвое д!ло; оставьте ему его «вдохновеше», его «сладюе звуки», его «молитвы». Если только вдохновеше его будетъ истинно, онъ, не заботьтесь, будетъ полезенъ.\r\nДоверимся вдохновен)ю истины и будемъ требовать оть художника, какъ и ошь мыслителя чтобы они только свято служили ей. Нечего заботиться отомъ, чтобы художникъ быль крепокъ\r\nсвоей эпохе. Более чемъ кто нибудь, онъ созданъ духомъ своего народа и духомъ своего времени, и на немъ неизгладимо означенъ ихъ образъ. Вдохновенная мысль, воспитанная стремлешемъ къ истин!, первая усматриваешь признаки времени. Въ ея произведешяхъ сами собою отражаются господствующ)я начала и направлежя эпохи. То, что происходить глухо въ умахъ, обретаешь себе выражеше въ поэтическомъ сознаши и возводится въ ясное для всехъ представлеше. Творческая мысль действительно владеешь могущественнымъ оруд)емъ,\r\nи ея слово находить верный путь къ сердцамъ; но оно только тогда бываетъ плодотворно, когда является ея свободнымъ и чистымъ выражен!емъ. Она оставляешь по себе богатый запасъ запечатленных! ею выражежй, который становятся общимъ достояжемъ. Ими пользуется всяюй, и слава Богу! Но творческая мысль пусть идешь далее, и открываешь иовыя пути, и делаешь новыя завоеважя. Остережемся, чтобы вместо поэта не навязать себе на шею или Фразера или доктринера. Фразеръ, это родъ никуда не годный, и объ немъ говорить не стоишь; доктринеръ—деятель почтенный, но гораздо бы лучше ему действовать прямее, не прибегая къ Формамъ художественнаго творчества. Поэма, повесть, драма, написанныя съ дидактическою или ораторскою целью/часто только вредятъ вызвавшей ихъ мысли. Уму бываетъ въ нихъ душно, и вместо живаго дела часто производяшь они только томительную\r\nапапю. Лишь одинъ родъ поэзш сближается съ искусствомъ оратора: это лирика, которую нельзя принимать за твердую Форму собственно художественной деятельности. Лирика можешь быть во всемъ, даже въ безмолвномъ поступке, и наоборотъ, въ размеренномъ складе летучаго стиха можетъ, более или менее удачно, выразиться всякое душевное движете.\r\nПсточникъ разноглася въ суждешяхъ весьма часто заключается лишь въ сбивчивости словъ. Формула: «искусство для искусства», можетъ въ самомъ деле заключать въ себе смыслъ\r\nвесьма неблагоир)ятный, и отъ такого смысла должны мы освободить эстетичесюй законъ, даюнцй внутреннюю цель явлениямъ искусства. Все непр!ятно-поражающее умъ въ этомъ знаменитомъ выражеши: «искусство для искусства», заключается въ представлеши, будто художникъ долженъ иметь своею целью только изящество исполнешя, и тутъ мы съ полнымъ правомъ восклицаемъ: нЬть! искусство должно иметь какую либо более существенную цель; пусть оно лучше оставить тщеславное притязаше находить въ самомъ себе цель для своихъ явлешй, и будетъ лишь простымъ и честнымъ оруд!емъ для другихъ назначен^, на которыя вызываетъ его жизнь съ своими битвами и стремлешями. Но дело въ томъ, что искусство именно тогда-то и будетъ лишено всякой внутренней цели, когда художественная деятельность будетъ заключаться только въ искусстве исполнешя; тогда-то оно и превратится въ простое\r\nсредство для достижения постороннихъ и действительно суетныхъ целей. Мы видимъ такое искусство во множестве литетературныхъ явлешй, которыхъ все назначеше состоитъ лишь въ\r\nтомъ, чтобы более или менее пр!ятно занимать праздный досугъ читателя. Такое искусство видимъ мы тоже въ явлешяхъ временъ упадка, когда изсякаютъ источники всякой умственной\r\nпроизводительности, и когда все стремлен!я имеютъ целью только щекотать чувства, поражать ЭФФектомъ и угождать прихотямъ вкуса. Нодобныя явлешя столь же мало соотвесттвуютъ внутренней цели искусства, какъ и те, въ которыхъ мысль прибегаетъ къ Формамъ художественной деятельности для разныхъ практическихъ целей. Хотя явлешя этого последняго рода гораздо предпочтительнее первыхъ въ нравственномъ отношеши; но ни тамъ, ни тутъ нетъ истиннаго искусства, ни тамъ ни тутъ не достигается та великая цель, въ которой состоитъ его сущность и заключается его необходимость для человеческаго развит1я. Эта цель есть сознаше: художественное творчество есть деятельность мысли, приводящей къ сознашю то, что безъ ея посредства оставалось бы для него чуждымъ и немымъ; деятельность мысли, которая вносить жизнь въ человеческое сознаше и сознаше въ самыя потаенныя изгибы жизни.\r\nИ такъ, нетъ сомнешя, что отъ искусства въ чистомъ и существенномъ значеши его, проистекаетъ великая польза, и мы можемъ спокойно ограничиваться ею, не навязывая художнику никакихъ практическихъ побуждешй для деятельности. Какое различ!е между практическимъ направлешемъ мысли, и направлешемъ теоретическим!., которое должно господствовать въ художественной деятельности? Практически направленная мысль имЪеть своею целью непосредственно склонять къ чему нибудь волю, непосредственно побуждать людей къ поступку. Но чтобъ произвести такое действ!е, мы по необходимости должны иметь въ виду не одну только истину дела, а также и все те различный обстоятельства, отъ которыхъ можетъ зависеть решеше воли, и особенность ея настроежя въ данное время. Большею часпю мы бываемъ принуждены обращать все внимаже лишь на одну сторону предмета, часто должны бываемъ во все оставлять предметъ, и всю силу слова устремлять на обстоятельства, совершенно ему постороння; интересъ истины исчезаетъ; все расчитывается только на практическое впечатлеше. Мы не отрицаемъ необходимости и такого рода деятельности, мы съ'радоспю приветствуемъ ее тамъ, где она встречается въ достойномъ виде; пусть даже пользуется она для своихъ целей художественными Формами, но мы не хотимъ, чтобы она вытесняла искусство въ его собственномъ значежи, и ставила себя на его место. Искусство, какъ и наука, действуютъ прежде всего раскрьгпемъ предмета въ его истине и потомъ уже предоставляютъ самой истине действовать на убеждешя и волю. Впрочемъ, ограждая самостоятельность искусства, мы съ другой стороны желали бы содействовать къ\r\nуничтожежю той исключительности, въ какой иногда понимають художественность и поэз!ю. Не только не должны оне быть связываемы съ какимъ либо особымъ способомъ выражежя, напримеръ съ Формою стиха, но и вообще съ известными родами произведен^. Художественность и поэз!я могутъ сопровождать живую творческую мысль повсюду, какого бы предмета она ни касалась. Чтобы не ходить далеко за примеромъ, приведемъ « Записки Оренбургскаго ружейнаго охотника » С. Т. Аксакова, или, еще ближе, вышедшую на этихъ дняхъ его же книгу «Семейная Хроника.» Это не поэма и не драма: но сколько туть поэзш и какая чистая художественность въ изображежяхъ!\r\nСамъ художникъ вовсе не есть какое либо особенное существо. Каждый вообще даровитый человЪкъ бываеть въ изв!стной степени и въ изв!стномъ отношенш художникомъ, и съ поэтическим! вдохновением! можеть быть знакомь тотъ, кто никогда не писалъ ни стиховь, ни даже прозы.\r\nНо не ставя художника въ исключительное положеше и допуская художественное начало въ каждомъ болЪе или мен!е даровитомъ и развитом! челов!к!, мы также считаем! необходимым!, чтобы въ художник! жиль и развивался человЪгь. Въ интерес! самаго искусства должно требовать, чтобы художник! быль развить и нравственно и умственно. Правда, бывает! нередко, что вдохновеше\r\n. . . озаряетъ голову безумца,\r\nГуляки празднаго. . . .\r\nи не дается усильному труду; правда, самъ Пушкин! оставил намъ другую искреннюю и печальную испов!дь:\r\nКогда не требуетъ поэта\r\nКъ священной жертв! Аполлон!,\r\nВъ забавахъ суетнаго св!та\r\nОнъ малодушно погружеиъ.\r\nМолчитъ его святая лира,\r\nДуша вкушаетъ хладный сонь,\r\nИ межь д!тей ничтожныхъ wipa\r\nБыть можеть вс!хъ ничтожн!й онъ. . . .\r\nТакъ, это истинно; но мы можемъ утЬшить себя т!мъ, что это только Фактъ, а не законъ. Напротив!, мы должны уб!диться, что богатый даръ природы можеть вполн! проявить себя только при условш высокаго нравственнаго и умственнаго образовашя. Пусть вдохновеше пос!щаеть блудящим! огнемъ голову празднаго гуляки; еще в!рн!е то, что великое и всем1рное\r\nможеть быть произведено только т!мъ, кто способенъ чувствовать великое и всем!рное въ самомъ себ!. \r\nДавая искусству независимое значеше, мы не освобождаем! художника от! обязанности заботиться о содержании своих! произведен^. Мы согласны, что печать высокой художественности отличает! и таюя произведешя, который предметом! своим! им!ють самыя ничтожныя явлешя жизни; но, как! бы ни было ничтожно явлеше, мысль должна стоять высоко, чтобы понимать его сущность, и можеть быть т!мъ выше должна стоять она, чемъ ничтожнее постигаемое ею явлеш'е. Всякое ничтожество можетъ быть художественно воспроизводимо только такою мысл!ю, которая не останавливается на поверхности вещей и способна видеть каждое явлеше въ его сущности, при свете идеи, въ глубокой, обширной и сложной связи, дающей ему интересъ для разумешя.\r\nШ\r\nОбщее значеше Пушкина въ нашей литературе было давно оценено, и оценено весьма верно. Въ немъ по справедливости видятъ представителя художественнаго начала въ русскомъ\r\nслове, виновника чистой и истинной поэзш въ развитш нашего народнаго сознашя. Противъ такой оценки Пушкина слышались, можетъ быть послышатся и теперь некоторый возражешя. Не будетъ ли это несправливоспю къ предшественникамъ и современникамъ Пушкина? Были герои и до Агамемнона, были у насъ поэты и до Пушкина: что же останется для нихъ, когда мы все отдадимъ последнему? Ие говоря уже о Ломоносове, въ которомъ поэтическая деятельность соединялась съ деятельности ученаго и который славился въ исторш нашего\r\nобразования более какъ насадитель науки, нежели какъ поэтъ, что же скажемъ мы о Державине, который въ литературе не имеетъ ипаго значешя кроме значешя поэта? А поэты ближайппе къ Пушкину, его старейшее современники, ЖуковCKin и Батюшковъ?\r\nЗаслуги предшественниковъ Пушкина ничемъ такъ не могутъ быть почтены какъ прпзпашемъ всей важности того, что безъ ихъ деятельности не могло бы произойдти. Пушкинъ быль\r\nнаследникомъ ихъ, и оценивая богатство, оставленное имъ, мы съ темъ вместе оцениваемъ и все то, что было ему завещано отъ прежнихъ деятелей. Не было бы поэзш Пушкина, если бы ему не предшествовали сильныя даровашя, и полная художественность его произведешй была плодомъ целаго развит!я, которымъ наша литература можетъ по справедливости гордиться. Въ прежнихъ поэтахъ, которымъ ни мало не дума: емъ мы отказывать въ этомъ титле, должно признать более или менее успешным стремлешя привить художественное начало къ русскому слову, более или менее решительный приближешя къ оригинальной русской поэзш. Каждый изъ нихъ выражалъ въ своей деятельности какое либо особое направление, и потому каждый более или менее имееть въ исторш нашего образовашя свое самостоятельное значеше, независимо отъ вопроса о художественности своихъ произведен^. Сначала обратимъ внимаше на отношеше Пушкина къ языку. Довольно простаго взгляда, чтобы оценить всю разницу\r\nмежду языкомъ Пушкина и его предшественниковъ. Никакъ не подумаешь, что Пушкинъ началъ свои первые опыты еще при жизни Державина, и еще успе.гь принять его благословеше:\r\nСтарикъ Державинъ насъ зам!тилъ\r\nИ въ гробъ сходя благословилъ.\r\nЧитая Пушкина после Державина, чувствуешь уже по одному языку, что находишься въ другой эпохе. Времени протекло немного, а черта разделеша эпохъ уже такъ явственно, такъ резко обозначилась!\r\nКонечно, главная заслуга въ преобразовали литературнаго языка, оказана не столько Пушкинымъ, сколько Карамзинымъ. Сверхъ того , и самую славу создан!я новзго стиха Пушкинъ разделяетъ со многими другими старейшими своими современниками, особенно съ Жуковскимъ, котораго имя неразрывно-связано съ именемъ Пушкина. Когда такимъ образомъ\r\nстанемъ изучать ходъ нашей литературы во всей его постепенности, обращая внимаше на все посредствуюпуя явлен!я, то не будемъ более дивиться резкимъ и внезапнымъ сменамъ эпохъ. Намъ станетъ понятно происхождеше новаго; ноявлешя, въ которыхъ это новое раскрылось во всей своей силе, возбуждаютъ въ насъ не меньшее удивлен!е. Одинъ изъ великихъ мыслителей древности сказалъ, что знаше есть врагъ удивлен!ю и что кто понимаетъ происхождеше дела, тотъ уже более не удивляется; прибавимъ: не удивляется происхождешю дела, но можеть удивляться самому делу въ его полномъ проявлеши. Мы можемъ вполне знать силу элементовъ, изъ которыхъ раждается вещь, но темъ не менее ея живое появлеше поражаетъ насъ какъ нечто новое и неожиданное. Поэз!я Пушкина, въ своихъ зрелыхъ произведешяхъ, именно поражаетъ насъ такою неожиданноспю, хотя мы можемъ со всею постепенности различать и оценить все, что приготовило и достойно сопровождало\r\nея развит!е.\r\nВъ поэтическомъ слов-t Пушкина пришли къ окончательному равновес!ю всЬ стихш русской речи. То, что теперь называемъ мы русскимъ языкомъ, есть плодъ продолжительнаго и труднаго развита. Какъ всемъ известно, въ древнее время письменнымъ языкомъ въ Poccin было Haptaie церковно-славянское. Но менее известно то, что это нареч!е существенно разнилось отъ народнаго, которое долгое время не знало письменности, и лишь въ более позднюю эпоху стало появляться въ памятникахъ, не имеющихъ литературнаго значешя, преимущественно юридическихъ; мы говоримъ: менее известно, потому что хотя различ!е между церковно-славянскимъ языкомъ и языкомъ народнымъ чувствуется всеми, и хотя теперь едва ли кто объясняетъ себе эту разницу изменен1ями времени, едва ли кто видитъ въ\r\nцерковномъ языке древнейшее соетояше того же языка, который мы слышимъ въ народе ; однако мнопе еще полагаютъ, что въ семействе славянскихъ нареч!й церковное принадлежите\r\nкъ одному порядку съ народнымъ русскимъ; по нашему же убеждешю они принадлежать къ двумъ противоположнымъ ветвямъ общаго семейства. Вотъ почему литературный руссюй языкъ, сливнпйся изъ этихъ двухъ главныхъ стих1й, долгое время представлялъ собою нестройное брожеше. Къ этимъ двумъ кореннымъ стих!ямъ присоединяются въ позднейшее время вл!яше классической грамматики , внесенной въ нашъ языкъ Ломоносовымъ и служащей основан!емъ всехъ образованныхъ языковъ; наконецъ, вл>яшя новейшихъ европейскихъ литературъ.\r\nИзящество речи Пушкина вышло не изъ хаоса. Хаосъ прекратился до него, и уже до него возникъ стройный и правильный порядокъ. Но въ деятельности нашего поэта окончилось\r\nразвипе этого порядка ; въ ней наконецъ успокоился внутреншй трудъ образовашя языка ; въ Пушкине творческая мысль заключила рядъ своихъ завоеван^ въ этой области, разделалась съ нею, и освободилась для новыхъ задачъ, для иной деятельности. Настоянуй руссюй языкъ есть уже языкъ совершенно создавшийся, принявший все впечатлешя образующей силы, и дающШ полную возможность для всякаго умственнаго развитая. Великое дело, въ жизни народа, установивпийся литературный языкъ. Ничемъ такъ не скрепляется народное единство, какъ образовашемъ литературнаго языка. Пока еще шло это дело образования , мы въ семье историческихъ народовъ казались отсталыми , были робкими учениками и подражателями. Когда дело это совершилось, русская мысль находить въ себе внутреннюю силу для оригинальнаго живаго движешя, и народная физюном^я выясняется изъ тумана.\r\nВспомните, какой интересъ господствовалъ въ нашей литературе не такъ давно, леть за сорокъ и даже за тридцать предъ симъ. Все помышляли только о слоге. Даровашя истощали\r\nсебе на устроеше складной «разы или гладкаго стиха. Интересъ мысли быль деломъ второстепеннымъ ; умы были заняты только искусствомъ выражения. Мысль схватывалась где попало, и никто не заботился объ ея оригинальности. Все роды умственной деятельности поглащались словесностью ; кто бы чемъ ни занимался, все выходило эашгпемъ словесност!ю, чищешемъ слога, подборомъ прилагательныхъ и ихъ более чувствительнымъ или более торжественнымъ размещешемъ. Въ великихъ умахъ, какъ заметили мы выше , трудъ надъ языкомъ быль дЬломъ важнымъ и существеннымъ ; къ тому же они имели столько силъ, что могли посвящать свою мысль еще и другимъ целямъ. Такъ знаменитое твореше Карамзина, будучи вековечнымъ памятникомъ созревшаго языка , имеетъ неотъемлемое значеше , какъ первая книга народнаго самопознашя, какъ первый зрелый плодъ русской науки. Но указанные выше признаки того времени не теряютъ отъ того своей силы. Мы можемъ и теперь еще встретить въ литературе некоторыхъ отсталыхъ орловъ того времени. Они и теперь все тЬже блюстители чистоты и правильности языка, какъ они себя чествуютъ; все те же у нихъ пр!емы , та же критика, которая не вилить ничего далее слога и меряетъ всякое умственное дело\r\nграмматикой и реторикой. Но , что было въ свое время естественнымъ и законнымъ , то является теперь дикою и смешною аномал!ею. Печально раздаются эти запоздавпне голоса отжившаго времени. Это ужь не те добрые , не безъ пользы трудивппеся, почтенные любители словесности стараго времени; это ярые противники всякой живой мысли , всего чтд носить на себе отнечатокъ умственной деятельности, имъ непонятной и чуждой. Въ отношенш же къ языку, нынешше его блюстители совершенно безполезны: безполезны потому, что руссюй\r\nязыкъ, слава Богу! окончательно образовался и не нуждается ни въ какихъ блюстителяхъ. Писатели, которые въ настоящее время грешатъ противъ духа и законовъ языка, вредятъ только своей мысли; языку же вредить отнюдь не могутъ, и заботы объ немъ совершенно излишни.\r\nНо возвратимся къ делу. Пушкине имелъ полное право сказать о бебе:\r\nСлухъ обо мне пройдетъ по всей Руси великой\r\nИ назоветъ меня всякъ сущ1й въ ней языкъ:\r\nИ гордый внукъ Славянъ, и Финъ, и нын! дикой\r\nТунгузъ, и другъ степей Калмыкъ\r\nМножество разнообразныхъ племенъ, населяющихъ наше отечество, должны вполне, умственно и нравственно, подчиниться русской народности, какъ подчинены они теперьPocciнекому государству. Для этихъ племенъ русская народность есть Единственный путь къ человеческому образовашю, и они «назовутъ имя Пушкина.» Пушкинъ, какъ видимъ, самъ чувствовалъ свое великое значеше; онъ чувствовалъ, что гешемъ его завершенъ рядъ славныхъ усилШ, который дали русскому слову силу всем!рную, силу служить прекраснымъ оруд!емъ духу жизни и развиля.\r\nПервый и главный признакъ полнаго равновешя, въ какое поэз!я Пушкина привела все стихш русской речи, видимъ мы въ совершенной свободе ея движенш. Въ ней не осталось и следа той дикой застенчивости, съ какою речешя и Формы различныхъ слоевъ языка отказывались бывало вступать въ близкуюсвязь и служить выражешеМъ одной и той же мысли. Нетъ более общихъ и внешнихъ, предназначенныхъ для мысли стилей; развиле ея можетъ происходить лишь по внутреннимъ своимъ стремлешямъ, не стесняясь й не руководствуясь никакими посторонними для ней соображешями; она можетъ соединять въ себе самыя противоположный оттенки языка, создавать свой собственный слогъ, запечатленный ея внутреннимъ свойствомъ , ея особеннымъ тмпомъ. Такое движете мысли по всемъ слоямъ языка съ равною легкостю, показываетъ, что борьба между стих!ями языка прекратилась , что всякая напряженность въ ихъ взаимныхъ отношешяхъ изчезла, что все разнородное совместилось, и что настала пора внутренняго развит мысли, которому языкъ служить только органомъ, не занимая, не развлекая , не стесняя ея своею неурядицей.\r\nУ Пушкина впервые легко и непринужденно сошлись въ одну речь и церковно-славянская Форма, и народное речеше, и речеше этимологически чуждое , но усвоенное мысл1ю, какъ ея собственное, ни одному языку исключительно не принадлежащее и всеми языками равно признанное выражеше. Не должно думать, что образоваше нашего языка требовало изгнашя какой либо изъ стихШ его , и что оно состоить въ исключительномъ господстве той речи, которая была собственноспю туземныхъ славянскихъ племенъ, составившихъ въ послЬдствш русский народъ, той речи, которую мы обыкновенно называемъ народною, въ противоположность церковно-славянской и книжной. Какъ эти племена въ первоначальную пору не были еще русскимъ народомъ , и народъ руссмй образовался ВСлЪдств1е целой исторш, принявшей въ свой процессъ MHorie разнородные элементы; такъ и руссюй языкъ не состоить преимущественно въ той первоначальной племенной, теперь простонародной речи, а столько же состоить и въ стихш церковнославянской, иди лучше сказать не состоить ни въ той ни въ другой, а есть нечто новое, среднее, нечто происшедшее отъ ихъ соединешя, при многихъ другихъ историческихъ в.пяшяхъ.\r\nБлагодаря освобождешю своему отъ разнородныхъспшй языка, мысль получаетъ возможность пользоваться особенности каждаго речешя и каждаго оборота речи, и всл!дств!е того становится способною сохранять въ выражеши всю оригинальность и жизненность своего развит, отпечатлеваясь всеми своими сторонами и вызывая все сродныя ей настроешя, распространяющ1я ея действ!е до глубины души. Въ этомъ состоить свойство поэтической речи , которая въ своемъ течеши касается множества струнъ, пробуждаетъ тысячу ощущеюй ,\r\nмерно сменяющихъ одно другое, и своею последовательнослю или своимъ совокупнымъ впечатлешемъ выражающихъ поэтическую мысль.\r\nБлагодаря установившейся организации языка, въ немъ внятно слышится живая сила его духа, и творческая мысль прюбр-Ьтаетъ возможность сознательно договаривать то , что еще не вполне высказалось въ языкВ , создавать обороты и речешя, который таятся въ началахъ и ждутъ только {движешя сродной имъ мысли, чтобы явиться къ дЬлу. Инстинктъ языка стано- ,\r\nвится сознательною силою. '\r\nСкажемъ еще разъ: мы не преувеличиваемъ значешя Пушкина; мы не хотимъ сказать , чтобы онъ быль виновникомъ этой эпохи въ развили нашего народнаго сознашя. Но мы имЪемъ полное право сказать, что онъ быль первымъ полнымъ ея явлешемъ , что въ немъ впервые со всею энерпею почувствовалась жизнь въ русскомъ словВ и самобытность въ рус¬\r\nской мысли.\r\nОттого-то такъ радостно и весело раздались ггЬсни Пушкина. Съ неописаннымъ восторгомъ внимали вс! этому потоку свободныхъ, легкихъ и сладкихъ эвуковъ. Въ нашей литератур^ дохнуло тогда весною. Какъ все пробудилось , какъ закипало , какъ все обрадовалось жизни!\r\nВъ этихъ свФжихъ весеннихъ пЪсняхъ впервые заговорила по-русски самородная и чистая поэз1я. Если стихъ Пушкина такъ разительно отличается отъ явлешй предшествовавшего\r\nвремени, по отношен!» къ языку ; то еще бол^е отличается онъ отъ нихъ по характеру мысли и изображешй.\r\nМы попробуемъ, тщательиымъ анализомъ , показать силу этого различ!я и тЪмъ пояснить себВ въ живомъ примЪр'Ь сущность художественна™ начала.",
        "label": "1,3,7,5,6"
    },
    {
        "title": "Razmyshlenie o kritike",
        "article": "Размышленія о критикѣ.\r\n— Крипика, какъ Анапомія, доведена до\r\nпакого спепени понкоспи, копорая дѣ\r\nлаепъ чеспь нашему вѣку: но какою не\r\nсчаспною судьбою весьма многіе за нее\r\nберупся и вмѣспо поправленія, полько\r\nчпо порпяпъ; вопъ на чпо опвѣпъ,\r\nпрудно получишь опъ многихъ самолюби\r\nвыхъ крипиковъ. …\r\nМежду пѣми, кои не имѣютъ ни поряд\r\nка ни вкуса, находяпся пакіе, котпорые,\r\nчпобъ пріобреспъ выгодное о себѣ мнѣніе,\r\nрѣшились все хвалипь, другіе все хулипь.\r\nКакую должно приписывашь цѣну снизхож\r\nденію другихъ? Я зналъ пакого человѣка,\r\nкопорый чиспосердечно вѣрилъ, чпо все на\r\n. 155\r\n11ечатПанное хорошо; что eпо за человѣкъ?\r\nскажупъ мнѣ, и много ли пакая искрен\r\nносшь имѣепъ примѣровъ? Но сія мнимая\r\nразборчивоспъ все охуждающая, болѣе ли\r\nдоспойна почпенія? Сіи ложные судти по\r\nхищаюпъ чеспь, чево всегда должно оспе\r\nрега пься.\r\nГдѣ же находяпся знапоки? Вездѣ, гдѣ\r\nеспь просвѣщеніе и опкровенность. Они\r\nсупъ пѣ, кои менѣе всѣхъ говоряпѣ, мало\r\nудивляюпся; но копорые чувспвипельно\r\nпоражаюпся высокимъ; копорые хваляпъ\r\n, съ удовольспвіемъ хорошее, порочапъ ху\r\nдое, но безъ ѣдкоспи; копорые извиняюпb\r\nнераченіе, прощаюпъ ошибки, и знаюпъ,\r\nчшо есшьли человѣкъ можешъ иногда воз\r\nнеспись выше самаго себя : по онъ еще\r\nчаще упадаепъ, чпобъ заплапипъ дань за\r\nблужденію. .\r\nН . . . пребуепъ, чпобъ оправдали хо\r\nрошее выраженіе, но копорое кажешся оп\r\nважнымъ; поспитаепъ ли онъ красошу его?\r\nискашъ причины удовольспвія, значишь въ\r\nноловину eво чувспвовапь. . _\r\n156 _\r\nСвойспвенно и выгодно живому языку.\r\nобогащапься ежедневно новыми выраженія\r\nми, коими счаспливые умы его наполня\r\nюпъ. Требовапь, чпобъ доказали геомепри\r\nчески опношенія воображеніемъ опкры\r\nпыя, значипъ признавашься чпо ихъ не\r\nчувспвуюпъ.\r\nОпвергапь всѣ выраженія, копорыя не\r\nбыли упопребляемы, и принимашъ полько\r\nизвѣстпныя, значипъ спѣсняпь духъ, упу\r\nшапь его и вводишь въ писмословіе холод\r\nноcпь и сухоспь, копорые бы попчасъ\r\nпривели его въ слабоспь. Извѣспно, чпо\r\nне все сказано; справедливѣе еще, чпо всѣ\r\nспособы изреченій, всѣ изъясненія извѣ\r\ncшныхъ поняпій, коихъ начало находипся\r\nвъ душѣ не изпощены и никогда не изпо\r\nщапся; и пакъ для чегожъ побуждашь без\r\nпреспанно новѣйшихъ писапелей къ по\r\nдражанію? Великіе умы не имѣли въ немъ\r\nнужды; пакое ихъ было преимущеспво.\r\nГомеръ, Корнель, Боссюепъ никому не по\r\nдражали. Если полезно для образованія сво\r\nего вкуса учишься хорошимъ образцамъ,\r\n157\r\nдабы самому учинипься образцомъ и пока\r\nзапъ высокоспъ духа; по необходимо\r\nпакъ же нужно ихъ позабывашъ.\r\nОсмѣлюсь ли я дапь рѣшеніе, которое\r\nпокажепся оскорбипельнымъ, для чрезмѣр\r\nныхъ почипапелей Рассина знаменипаго,\r\nчпо Корнель его превышаепъ не полько\r\nпо важноспи мыслей, по высокоспи поня\r\nпій и слѣдспвенно по изящестпву слога; но\r\nи почиспопѣ реченія. Я хочу сказапь, чпо\r\nКорнель хопя не рѣдко полагаепъ спарин\r\nныя выраженія, копорыя были въ упопре\r\nбленіи, когда онъ началъ писапь, не споль\r\nко часпо нарушаепъ чиспопу языка какъ\r\nРасинѣ; хопя сей кажепся ведепъ красопу,\r\nнесравненно продолжипельнѣе. Не будемъ\r\nпредъубѣждены: единое изслѣдованіе долж\r\nно рѣшишь нашъ судъ. Каждой можепъ\r\nего произвеспь. Еспьли всѣ повидимому\r\nговоряпъ въ пользу Расина въ разсужденіи\r\nкрасопы и чиспопы языка, по епо попо\r\nму, чпо онъ будучи вообще яснѣе нежели\r\nКорнель, менѣе пребуепъ вниманія. Но не\r\nспараюпся искашъ несовершенспвъ въ па\r\n158 \" -\r\nкомъ писапелѣ, копораго понимаютъ всѣ;\r\nкопорой нравипся и прогаепъ. Справедли\r\nво поспупаюшъ пакимъ образомъ въ раз\r\nсужденіи Расина; однако изъ пого не\r\nдолжно заключипь въ предосужденіе Кор\r\nнелія, копорый свободно писалъ спихи,\r\nкоихъ Расинъ искалъ. Попому по онъ ча\r\nспо упопреблялъ проспые оборопы и не\r\nправильныя выраженія, хопя ево мысли\r\nбываюпъ всегда ощупипельны и довольно\r\nдiсны.\r\n. Романы, когда они хорошо писаны, мо\r\nтупъ послужипь ко образованію вкуса въ\r\nнѣкопорыхъ часпяхъ; но они повреждаюпъ\r\nсердце пѣмъ досповѣрнѣе, чпо плѣняюпъ\r\nего увеселеніемъ: чтненіе худыхъ романовъ\r\nссшь язва для ума и сердца.\r\nудобноспь хорошо писапь какъ въ спи\r\nхахъ пакъ и въ прозѣ, зависипъ опъ ВДо\r\nхновенія; она не снискиваешся, она произ\r\nходипъ опъ духа. 1\r\nПрезрипели, или лучше сказашъ весьма\r\nспрогіе судіи древнихъ, осуждаюшъ иногда\r\nпо, чего не понимаюпъ, какъ въ выраже\r\n. 159\r\nніяхъ, пакъ и въ нравахъ пого времени;\r\nчрезмѣрные защипинни древнихъ пакъ же\r\nвесьма часпо удивляюп1ся пому чево не\r\nпонимаюпѣ. .\r\nГорацій совѣповалъ чипапь древнихъ,\r\nа особливо Грековъ; однако современники\r\nГораціевы и самъ Горацій супь древніе,\r\nкоихъ мы наиболѣе почипаемъ. Надобно\r\nсдѣлапь нѣкопорый вычепъ и съ пой и съ\r\nдругой спороны; онъ ничево не говорипъ\r\nо Овидіѣ, не хвалишъ Виргилія, не почи\r\nпаешъ плавша; и пакъ погда, какъ и нынѣ,\r\nбыло въ упопребленіи не показывашь уди\r\nвленія къ доспоинспвамъ и дарованію сво\r\nихъ современниковъ. Нужно было дабы\r\nпріобрѣспь уваженіе въ свѣпѣ быпь мерп\r\nвымъ, или покрайнѣй мѣрѣ надлежало бышь\r\nчужеспранцомъ. Не поли же самое происхо\r\nдишь и въ наши времена?\r\n11врев, съ французкаго.",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "Mnenie izvestnogo angliiskogo zhurnala, «Edinburg Review», o nyneshnei frantsuzskoi slovesnosti",
        "article": "IIII. II. III. III. I Е\r\nизвѣстнаго Англійсклго жугнАлА,\r\nетъ выть\r\nнынѣшней французской словесности \".\r\nФранцузская Словесность трехъ послѣднихъ го\r\nдовъ представляетъ взорамъ наблюдателя нѣчто, въ\r\nвысшей степени странное. Всѣ отличные писате\r\nли этой націи сознаются, что хаосъ въ мысляхъ и\r\nсмѣшное преувеличеніе искажаютъ большую часть\r\nихъ новѣйшихъ произведеній. Они единогласно оху\r\nждаютъ то пустое себялюбіе, тотъ отвратительный\r\n\" Не получивъ въ свое время Еdinburgh Reviev, мы заимствова\r\nли эту статью изъ Нѣмецкихъ Журналовъ, которые поспѣшили\r\nперевести ее и напечатать прежде другихъ Европейскихъ повремен\r\nпыхъ изданій. Скоро потомъ нашли мы ее переведенною на Фран\r\nцузскій языкъ въ Кevue Вritanniquе. Читателямъ нашимъ безъ со\r\nмнѣнія будетъ любопытно знать, какъ приняты были во Франціи\r\nсужденія Англійскаго Журнала о Словесности того края: мы сооб\r\nщимъ здѣсь нѣсколько мѣстъ изъ примѣчанія, помѣщеннаго Француз\r\nскими Журналистами подъ изданнымъ ими переводомъ этой статьи.\r\n«Эта критика, отличающаяся высокою философіею, глубокимъ по\r\n«знаніемъ нравственнаго положенія Франціи, можетъ показаться\r\n«строгою нѣкоторымъ нашимъ читателямъ; по всегда полезно знать\r\n«сужденія о прославленныхъ нашихъ твореніяхъ, произносимыя ипо\r\n«странцами, ибо и самая точка воззрѣнія, на которой они поста\r\n«влепы, чрезвычайно благопріятствуетъ безпристрастію приговора.\r\n«Мы позволили себѣ исправить нѣкоторыя легкія погрѣшности въ\r\n«собственныхъ именахъ, но вмѣстѣ поставили долгомъ ничего не при\r\n«бавлять къ сужденіямъ Шотландскаго Аристарха, и ничего не про\r\n«пускать изъ нихъ.»\r\nО нынѣшней Французской Словѣсносmи. къ\r\nцинизмъ, которыми, къ сожалѣнію, наполнены ихъ\r\nтворенія. Повсюду слышны жалобы на отсутствіе\r\nрелигіознаго убѣжденія, нравственности и вкуса.\r\nНародный геній гибнетъ! восклицаютъ они: нѣтъ\r\nничего глубокаго, ничего истиннаго, нѣтъ нигдѣ ни\r\nмалѣйшаго чувства!..... Но всего страннѣе, что тѣ\r\nсамые писатели, которые громче другихъ воспѣ\r\nтотъ тумать тѣ самые, которымъ тот\r\nвѣйшихъ выраженіяхъ оплакиваютъ умственное по\r\nложеніе Франціи, — они-то и роютъ ей пропасть,\r\nрастравляютъ ея раны, и посѣваютъ новыя сѣмена\r\nпорчи. Романы за романами, драмы задрамами, стре\r\nмятся умножить начала несогласія и запутанность\r\nмнѣній, которыя раздираютъ эту несчастную стра\r\nну. Повсюду встрѣчаемъ мы сцены жестокости или\r\nбезстыдства, выраженія бѣшенства или опьянѣнія;\r\nнѣтъ ничего утѣшительнаго, ничего такого, что бы\r\nскрѣпляло узы общественныя; ни одного истинно\r\nнравственнаго творенія, которое бы имѣло цѣлію\r\nутвердить правила Вѣры, пережившей столько зем\r\nныхъ переворотовъ, и съ которою такъ тѣсно свя\r\nзаны и привычки, и чувства, и нравы наши,\r\nРазсматривая новѣйшую Словесность Французовъ,\r\nневольно подумаешь, что духъ зла, смятенія и хаоса\r\nесть единственное божество, ими признаваемое, един\r\nственная Муза, которой они жертвуютъ. Это про\r\nпасть, въ глубинѣ которой тѣснятся и сталкивают\r\nся всякаго рода нелѣпости и противорѣчія, бездои\r\nная тина, откуда, какъ изъ Дантова ада, раздаются,\r\nПiverse lingue, orribilе favelle,\r\nСemiti di dolore, ассеnti d'irа\r\nVоci altе e fioche, e suon di man сon ellе \".\r\n\" Разногласные языки, ужасные говоры, сшоны бочь Ретъ чѣмъ\r\nпронзишельные голоса, и вопли, и хлопанье кулаковъ мене *\r\nциними.\r\n54. Сoсmoяніе нынѣшней\r\nКъ счастію должно надѣяться, что это злополуч\r\nное состояніе только временное. Разсматривая но\r\nвѣйшую Французскую Словесность въ отношеніи къ\r\nней самой, мы находимъ ее жалкою и ничтожною.\r\nВъ ней нѣтъ ни достоинства, величія и обилія, свой\r\nственныхъ временамъ вѣрованія, ни даже той раз\r\nрушительной силы, которая предзнаменуетъ ре\r\nволюціи.\r\nСловесность ХVІП столѣтія имѣла одну только\r\nцѣль, — разрушеніе; но за то, по крайней мѣрѣ, какъ\r\nсильна, какъ могущественна, какъ тверда была она\r\nвъ несчастномъ своемъ убѣжденіи! Она довѣряла че\r\nловѣческой силѣ, довѣряла стремленію Природы на\r\nшей къ усовершенствованію. Изрекая проклятіе все\r\nму устарѣвшему, она полагала, что открываетъ мі\r\nру путь къ спокойствію, будущность исполненную\r\nсилы. Одною рукою святотатственно уничтожала она\r\nистины прошедшихъ столѣтій, другою въ гордомъ ос\r\nлѣпленіи раскрывала книгуновыхъ установленій,-ко\r\nторые, по ея мнѣнію, долженствовали содѣлать лю\r\nдей счастливыми, законы мудрыми, народы благоден\r\nствующими. Вольтеръ, Гельвецій, Дидеротъ, знали,\r\nчего они хотѣли: они были удовольствованы, видя,\r\nкакъ стѣны древняго зданія колеблются и рушатся;\r\nкакъ святыня и права феодальныя, повергнутыя ими\r\nна землю, разлетаются въ дребезги подъ безбожнымъ,\r\nно могущественнымъ, ихъ молотомъ. Эти люди жили;\r\nпотомство будетъ видѣть въ нихъ исполиновъ, со\r\nжалѣя объ ихъ заблужденіи. Европа трепетала при\r\nкаждомъ новомъ потрясеніи, свидѣтельствовавшемъ\r\n5- ------ - --------------- т. 4: ч\r\nобъ ихъ могуществѣ. То были волхвы новой, заду\r\nченной ими эры, вѣрные и пламенные проповѣдни\r\n99 разрушенія, казавшагося имъ по ихъ ложнымъ\r\nпонятіямъ необходимымъ.\r\nФранцузской Словесности. 83\r\nЕжели сравнить съ ними нынѣшнихъ люби\r\nмыхъ писателей того края, какъ малыми, какъ ни\r\nчтожными они намъ покажутся! У нихъ нѣтъ ни\r\nцѣли, ни плана; они такъ же бѣдны мыслями, какъ\r\nбогаты смѣшнымъ наборомъ словъ. Все происходитъ\r\nотъ того, что теперь наступило у нихъ время ску\r\nки, утомленія и отчаянія. Опытъ, ужасный учитель,\r\nпотушилъ пламя энтузіазма. Чѣмъ необдуманнѣе пре\r\nдались они безразсуднымъ надеждамъ, тѣмъ горьче\r\nи глубже то безсиліе, которое послѣдовало за при\r\nпадкомъ горячки. Теперь они во всемъ сомнѣвают\r\nся. Ни одна система не имѣетъ искреннихъ послѣ\r\nдователей; всѣ они видятъ, что старое зданіе руши\r\nлось, но изъ пепла его не возродилось ни какого проч\r\nнаго памятника. Теперь не вѣрятъ они болѣе ни\r\nдобротѣ, ни силѣ, ни благородству рода человѣче\r\nскаго. Ужасное состояніе, неспособное даже обра\r\nтить человѣка къ прежнему его вѣрованію, и поро\r\nдившее то жалкое ничтожество, ту Словесность безъ\r\nцѣли, безъ истины, безъ внутренней силы, которая\r\nдолжна бы покрыть вѣчнымъ стыдомъ произведшій\r\nее народъ, если бъ всѣ народы не были въ свою\r\nочередь вынуждены сносить подобный стыдъ, послѣ\r\nподобной нравственной болѣзни,\r\nРазбирая однако внимательнѣе нынѣшнюю Фран\r\nцузскую Словесность, мы, не смотря на то отчаянное\r\nположеніе, въ какомъ она представляется 1949999\r\nнашимъ, усматриваемъ для нея лучшую будущность\r\nдва могущественные потока борются теперь чт\r\nсъ другимъ: матеріализмъ 1760 года и практич\r\nный спиритуализмъ, подавленный столь долгое Ч9г\r\nмя, я старающійся нынѣ завоевать прежнюю чет\r\nвпослѣдствіи, вѣроятно, волненіе стихнетъ Р\"?\r\nспокойно будетъ катитьструи свои, и взоручт9Р999\r\nся счастливые и плодоносные берега; но, покачч999»\r\n56. Состояніе нынѣшней\r\nнѣтъ еще ничего твердаго, нѣтъ прочнаго русла для\r\nэтого потока: мы слышимъ только шумъ битвъ и\r\nзавываніе бурь.\r\nНе думайте, чтобы то духовное направленіе, о ко\r\nторомъ мы упомянули, было химерою, порожденною\r\nнашимъ воображеніемъ; направленіе это проявляет\r\nся повсюду. Необходимость вѣрованія выказывается\r\nдаже въ тѣхъ странныхъ системахъ, которыя созда\r\nло новѣйшее время. Ѳеофилантропы, Мистики, Там\r\nпліеры и Сенъ-Симонисты, всѣ сознаются, что об\r\nщественная безопасность не должна имѣть другаго\r\nоснованія, другой подпоры, кромѣ религіи. Оставимъ\r\nихъ еще нѣкоторое время переправлять Христіан\r\nское ученіе въ ихъ бурной философской лабора\r\nторіи; пусть они пускаютъ свои мыльные пузыри,\r\nкоторые на одно мгновеніе принимаютъ всѣ цвѣта\r\nрадуги, а потомъ лопнутъ и обратятся въ ничто.\r\nВсе это пройдетъ.\r\nПисатели, которыми теперь гордится Французская\r\nСловесность, и на которыхъ съ неудовольствіемъ, ес\r\nли не съ улыбкою презрѣнія, будутъ смотрѣть ихъ по\r\nтомки, суть таланты второстепенные. Іюльская рево\r\nлюція дала имъ гибельное для славы ихъ направле\r\nніе. Съ этой эпохи всѣ преграды расторглись: ка\r\nжется, что печать Соломонова сорвана, и дана полная\r\nсвобода безнравственности и безстыдству. Не должно\r\nоднако полагать, чтобы Іюльская революція была\r\nпричиною этого переворота. Она только развила дур\r\nныя начала, съ давнихъ уже поръ гнѣздившіяся въ\r\nнѣдрахъ общества. И при Бурбонахъ находимъ мы\r\nтѣ же правила, или, лучше сказать, тотъ же недо\r\nстатокъ въ правилахъ, тотъ же вкусъ, или, лучше\r\nсказать, то же отсутствіе вкуса. Должно признаться,\r\nчто Бурбоны съ 1815 года ничего не сдѣлали для\r\nФранцузской Словесносmи. 67\r\nнравственнаго и общественнаго улучшенія Франціи.\r\nВъ теченіе всѣхъ шестнадцати лѣтъ ихъ владыче\r\nства, они старались только утвердиться на престолѣ,\r\nи ничего болѣе. Не знаемъ, могли ли они очистить\r\nили обновить духъ народа, надъ которымъ призваны\r\nбыли царствовать; но то вѣрно, что торжественнымъ\r\nпокровительствомъ необдуманному фанатизму, набо\r\nромъ цѣлой арміи Іезуитовъ и Капуциновъ, они не мог\r\nли сообщить ни чистоты, ни правоты, ни вѣрованія,\r\nмассѣ народа, пережившаго въ теченіе четверти вѣка\r\nболѣе десяти революцій. Въ царствованіе Карла Х,\r\nпронырства тайнаго комитета любимцевъ искуснѣй\r\nшимъ въ ханжествѣ раздавали всѣ награды, юноше\r\nство воспитывалось по смѣшнымъ и обветшалымъ\r\nправиламъ: однимъ словомъ, ни сколько не заботились\r\nо томъ важномъ соединеніи нравственности съ ум\r\nственнымъ образованіемъ, безъ котораго нѣтъ народ\r\nной добродѣтели. Совсѣмъ напротивъ: люди, желав\r\nшіе конечно добра, но не имѣвшіе ни малѣйшаго по\r\nнятія о внутреннихъ пружинахъ человѣчества, люди,\r\nнеловкіе до безконечности, вздумали ввести опять\r\nвъ общество тѣ самыя злоупотребленія, тѣ самыя\r\nдурачества, противъ которыхъ такъ сильно ополча\r\nлась ложная, но грозная и опасная, Философія ХVШ\r\nвѣка. Послѣдствія извѣстны!...\r\nСловесность при Бурбонахъ имѣла въ себѣ что\r\nто несовершенное, неопредѣленное; она какъ-бы\r\nколебалась между двумя мнѣніями. Нѣсколько замѣ\r\nчательныхъ твореній этой эпохи, опыты Вите и Дра\r\nмы Мериме, предзнаменовали уже совершенную пере\r\nмѣну во вкусѣ публики. Послѣ Іюльской революціи, на\r\nпоприще, открытое двумя этими писателями, которые\r\nоднако не дарили насъ ни ужасами, ни злодѣяніями,\r\nвыступили Бальзакъ, Жюль-Жаненъ и Сю. Съ этой эпо\r\nхи начинается ихъ слава. Тутъ явились въ совер\r\n58. Состояніе нынѣшней\r\nшенной наготѣ своей всѣ тѣ литературные ужасы\r\nи дикія оргіи, которыми наполнены Исповѣдь, Са\r\nламандра, и другія подобныя творенія. Почти на каж\r\nдой страницѣ встрѣчаешь въ нихъ похвалы убій\r\nству и глубочайшей безнравственности, и это, кажет\r\nся, единственная философская цѣль творцевъ этихъ\r\nсочиненій. Мериме и Вите еще были удерживаемы\r\nвъ границахъ здравымъ понятіемъ объ Искусствѣ, и\r\nнѣкоторымъ уваженіемъ къ нравственности; но, со\r\nвременъ «трехъ достославныхъ дней», возникла ка\r\nкая-то эфемерная Словесность, вѣрная и услужли\r\nвая перепищица грязныхъ страстей черни и кратко\r\nвременныхъ предразсудковъ, носящая на себѣ отпе\r\nчатокъ бренности и личныхъ выгодъ, соединенныхъ\r\nсъ духомъ партіи, опрокидывающая всѣ понятія,\r\nпоносящая всѣ мнѣнія, смѣшивающая всѣ роды сло\r\nга, бросая краски и грязь на удачу, и заимствуя свои\r\nнаряды и свои слова у всѣхъ вѣковъ и всѣхъ наро\r\nдовъ; сладострастная, подобно Аретину, и безчув\r\nственная, подобно Зенону; сама безстыдно провозгла\r\nшающая свое ничтожество, свое сумасбродство, свое\r\nбезсиліе; жалующаяся на свою порочность, не забо\r\nтясь объ ея искорененіи, и тѣмъ еще увеличиваю\r\nщая мѣру заслуженнаго ею презрѣнія; Словесность\r\nжалкая, избравшая, кажется, себѣ лозунгомъ: ни\r\nна что не надѣяться, ничему не вѣрить, ни предъ\r\nчѣмъ не содрогаться!...\r\nНо къ чему ведутъ всѣ эти лунатическіе плоды\r\nтруда? Какая цѣль такъ дурно употребленнаго вре\r\nмени? Принудить грядущее потомство, чтобъ оно съ\r\nудивленіемъ взглянуло на это совершенное разстрой\r\nство общества, котораго такая Словесность предста\r\nвляетъ живой оттискъ. Въ подобномъ нашему вѣкѣ,\r\nона, къ несчастію, еще усиливаетъ всею заразитель\r\nностью примѣра недугъ, который сама обнаружи\r\nФранцузской Словесносmи 180\r\nваетъ. Стоитъ посмотрѣть на эти тмы писателей, ода\r\nренныхъ именно тѣми посредственными способностя\r\nми, которыя удачно умѣютъ передразнивать истин\r\nные таланты, какъ они, пользуясь смятеніемъ умовъ,\r\nкидаются въ мутную воду, чтобъ выловить себѣ нѣ\r\nсколько славы и денегъ! Жалкіе торгаши дара слова,\r\nвыступившіе впередъ цѣлыми полчищами съ той по\r\nры, какъ безнравственность расторгла всѣ преграды,\r\nа публика, слишкомъ благосклонная, стала безъ даль\r\nнѣйшаго разбора принимать все писанное и печат\r\nное! Люди ничтожные, не имѣющіе даже права по\r\nхвалиться честностью, и всегда готовые плыть вмѣ\r\nстѣ съ потокомъ, и раболѣпствовать, самымъ смѣш\r\nнымъ, самымъ нелѣпымъ образомъ предъ мимолет\r\nною прихотью народа! Имѣя довольно искусства и\r\nлегкости, чтобъ сдѣлаться опасными, они про\r\nдаютъ услуги свои любой изъ партій, раздирающихъ\r\nгосударство, и, кормясь такимъ гнуснымъ реме\r\nсломъ, вмѣстѣ унижаютъ отечественную Словесность.\r\nИмъ-то обязаны мы тѣми мерзкими взаимными бра\r\nнями газетъ, непристойными и безчеловѣчными ро\r\nманами, безчестящими книгопечатаніе; тѣми подобо\r\nстрастными и подкупными критиками, которыми на\r\nполнены литературные Журналы. Въ какое другое\r\nвремя Г. Бальзакъ, писатель съ талантомъ и вооб\r\nраженіемъ, рѣшился бы бросить въ глаза публикѣ,\r\nимѣющей притязаніе на изящность и знаніе обще\r\nственныхъ приличій, твореніе, написанное дрему\r\nчимъ слогомъ и исполненное всякаго рода непри\r\nстойностей (Сontes drбlatiques)? Въ какое другое вре\r\nмя человѣкъ, считающій себя первымъ изъ нынѣш\r\nнихъ драматиковъ Европы, избралъ бы предметомъ\r\nдля своей драмы отвратительную Лукрецію Борджіа,\r\nпристрастившуюся материнскою или другою любо\r\nвію,—авторъ не говоритъ, какою именно, — къ сыну,\r\nрожденному ею отъ.......?-да позволено намъ будетъ\r\n60. Состояніе нынѣшней\r\nумолчать остальное. Чтобы вполнѣ представить себѣ\r\nбезпорядокъ и нравственное безначаліе, владыче\r\nствующіе во Французской Словесности, довольно вспо\r\nмнить о самоубійствѣ тѣхъ двухъ молодыхъ писате\r\nлей (Еsсoussе и Lebras), которые вмѣстѣ лишили себя\r\nжизни угольнымъ угаромъ за то, что дурнымъ ихъ\r\nдрамамъ, слишкомъ благосклонно принятымъ публи\r\nкою, не расточали въ Журналахъ всѣхъ тѣхъ похвалъ,\r\nкоторыхъ онѣ, по мнѣнію ихъ, заслуживали.\r\nНынѣшняя Французская Словесность, возникшая\r\nподъ такимъ пагубнымъ вліяніемъ, дѣлится на двѣ\r\nпартіи. Одна именуетъ себя «фантастическою»; дру\r\nгая завладѣла, какъ сама она выражается «дѣйстви\r\nтельностью». Послѣдняя, по отвратительной нелѣпо\r\nсти ея выдумокъ, заслуживаетъ болѣе презрѣнія, не\r\nжели первая.\r\nФантастическая! Франція фантастическая! Кто бы\r\nповѣрилъ этому еще въ началѣ нынѣшняго столѣтія?\r\nЗа всѣмъ тѣмъ, теперь, когда въ настоящемъ мало\r\nутѣшенія, и мало надежды на будущее, теперь и\r\nвесьма понятно, какъ могла самая остроумная, са\r\nмая веселая и насмѣшливая нація въ свѣтѣ, увлечь\r\nся въ міръ идеальный, свободный отъ всѣхъ оковъ\r\nземной жизни, обширный и заманчивый, какъ са\r\nмая безпредѣльность. Вотъ уже скоро пять лѣтъ,\r\nкакъ Французы страстно прилѣпились къ Нѣмецко\r\nму писателю Гофманну, и всѣми силами стараются\r\nподражать ему, или, лучше сказать, его пародиро\r\nвать, — ибо изо всѣхъ писателей Гофманъ самый не\r\nподражаемый.\r\nОнъ былъ одаренъ отъ Природы сложеніемъ нерв\r\nнымъ и раздражительнымъ. Излишнее употребле\r\nніе крѣпкихъ напитковъ и хроническая болѣзнь, до\r\nводившая его даже до сумасшествія, усилили въ немъ\r\nФранцузской Словесносmи. 61\r\nэту раздражительность. Будучи самъ твердо убѣжденъ\r\nвъ высокихъ своихъ способностяхъ, онъ унизилъ и\r\nослабилъ ихъ распутною жизнію. Болѣзненное во\r\nображеніе его жило предчувствіями и понятіями без\r\nумными; въ головѣ его гнѣздились имъ самимъ со\r\nзданныя привидѣнія, которыхъ онъ боялся. Вотъ\r\nосновныя начала генія, безъ-сомнѣнія оригинальна\r\nго, но подъ которыи, по самои его оригинальности, уже\r\nнельзя поддѣлаться. Кому могъ онъ передать свое вѣ\r\nрованіе въ міръ невидимыи, передать тотъ страхъ,\r\nкоторый ощущалъ при видѣ призраковъ, поро\r\nжденныхъ больнымъ его мозгомъ въ табачномъ дыму\r\nкофейни? Гофманнъ былъ физическимъ и умствен\r\nнымъ феноменомъ; одинъ только онъ могъ разлагать\r\nи описывать пожиравшую его горячку; одинъ онъ усма\r\nтривалъ ту незамѣтную связь, которая соединяла эту\r\nогромную фантасмагорію съ предметами внѣшняго\r\nміра. Тщетно толпа Французскихъ писателей силит\r\nся подражать Гофманну. Изобрѣтая разные странные\r\nобразы и явленія, представляя чертенка, ѣдущаго\r\nверхомъ на дверной защелкѣ, или змѣй и голубо\r\nкрылыхъ духовъ, прыгающихъ въ пуншевомъ парѣ,\r\nони только неудачно и напрасно перебиваютъ у Гер\r\nманскаго сумасброда трушу его актеровъ. Чтобъ обо\r\nротиться геніемъ, подобнымъ Гофманну, имъ слѣдо\r\nвало бы то же повиснуть въ облакѣ опьянѣнія, но\r\nсящемся между питейнымъ домомъ и больницею ума\r\nлишенныхъ. Мы прочитали болѣе ста Французскихъ\r\nфантастическихъ сказокъ, гдѣ столь же смѣшно,\r\nкакъ рабски, поддѣланъ туманный блескъ Гофманно\r\nвыхъ «Фантазій»; но настоящаго эликсира Гофман\r\nна, будь онъ эликсиръ самаго діавола \", ни кому до\r\n\" Всѣмъ извѣстны аптечные составы, именуемые каплями Го\r\nчина „ Гофманновымъ бальзамомъ жизни и элексиромъ Гофманна.\r\nАгитикъ, намѣкая на нихъ, имѣлъ кажется въ виду повѣсти Баль\r\nзака Еliхir dе longue viе и Le théatre du blable.\r\n62. Состояніе нынѣшней\r\nбыть не удастся, и онъ останется вѣчною тайною\r\nдля неискусныхъ его подражателей,\r\nПо дѣантастическіе писатели по крайней мѣрѣ созна\r\nются вътомъ, что они творятъ ложь, и творятъ ее хоро\r\nшо или дурно. Они отворяютъ вамъ ворота невидима\r\nго міра. Если этотъ міръ вамъ не нравится, если ихъ\r\nволшебный жезлъ не открываетъ вамъ новыхъ со\r\nкровищъ, выможете обвинять ихъ только въ недостат\r\nкѣ умѣнія: они, по крайней мѣрѣ, васъ не надуваютъ.\r\nНо что сказать о писателяхъ, выдающихъ себя за\r\nживописцевъ общества и дѣйствительности, въ тво\r\nреніяхъ которыхъ не находите вы ничего дѣйстви\r\nтельнаго, ни малѣйшаго слѣда истины, ни одного даже\r\nхарактера, заимствованнаго въ Природѣ? Ихъ герои\r\nтакъ же могли бы быть помѣщены въ неопредѣлен\r\nномъ просторѣ безконечности или въ предпотопномъ\r\nмірѣ какой нибудь отдаленной планеты, какъ и у\r\nнасъ, въ Китаѣ или Мономотапѣ. Представьте толь\r\nко себѣ лица, которыя никогда не существовали и\r\nсуществовать не могутъ, и которыхъ дѣйствія не со\r\nгласны даже съ приписанными имъ характерами;\r\nповсюду несообразности, противурѣчія; логика вездѣ\r\nпопрана. Если героиня романа кроткая и добродѣ\r\nтельная, бѣлокурая и бѣлая, какъ говорятъ эти гос\r\nпода, вы можете быть заранѣе увѣрены, что въ кон\r\nцѣ первой части она непремѣнно совершитъ какое\r\nнибудь преступленіе, вовсе несвойственное ея харак\r\nтеру; если герой извергъ, ему навѣрное придадутъ\r\nвысокія добродѣтели. Насильственно перекидывае\r\nмыи изъ невѣроятнаго въ невѣроятное, изъ однои\r\nпротивуположности въ другую, читатель, бывъ сна\r\nчала подстрекнутъ любопытствомъ, наконецъ испол\r\nняется негодованія, и когда это негодованіе еще раз\r\nдражится новыми потрясеніями, оно переходитъ въ\r\nскуку, а за скукой слѣдуетъ отвращеніе. Мнѣ случилось\r\nФранцузской Словѣсносmи. 65\r\nвидѣть одного знаменитаго плясуна на канатѣ: пер\r\nвый его опытъ поразилъ меня; при третьемъ прыжкѣ\r\nначалъ я зѣвать, а послѣдовавшее за нимъ сальто\r\nмортале согнало меня со стула.\r\nди\r\nНельзя сказать, чтобы и у этихъ писателей, какъ\r\nи у нѣкоторыхъ изъ древнихъ нашихъ авторовъ, не\r\nвстрѣчались отъ времени до времени свѣтлыя мысли,\r\nблестящія выраженія и смѣлые очерки; но едва эти\r\nминутныя явленія ярко прорѣжутъ густоту тучи,\r\nкакъ мигомъ они опять исчезаютъ, и выснова окруже\r\nны тѣмъ же мрачнымъ и кровавымъ туманомъ. Они\r\nдумаютъ обновить Словесность и выказать плодови\r\nтость своего генія: ничто такъ ясно не доказываетъ\r\nбезплодности воображенія и нищеты средствъ, какъ\r\nнеобходимость прибѣгать безпрестанно къ необы\r\nчайному и ужасному. Истинный талантъ умѣетъ про\r\nизвести дѣйствіе и впечатлѣніе простыми и обыкно\r\nвенными предметами. Изобразить характеръ совер\r\nшенно человѣческій, создать цѣпь происшествій, увле\r\nкающихъ воображеніе, возбудить любопытство безъ\r\nпопранія разсудка, — вотъ въ чемъ состоитъ достоин\r\nство писателя! На это потребно столько же геніяль\r\nности, сколько размышленія и времени. Но возбу\r\nждать и поддерживать вниманіе читателя одними\r\nкартинами пьянства, порока, распутства, безстыдства,\r\nпрелюбодѣянія, кровосмѣшенія, смертоубійства; рас\r\nкапывать отвратительныя тайны Приказа утоплен\r\nниковъ, тюремъ, смирительныхъ домовъ и лобныхъ\r\nмѣстъ — это ремесло легкое и жалкое, въ которомъ\r\nне трудно отличиться всякому, кто владѣетъ перомъ,\r\nдерзкимъ и безсовѣстнымъ.\r\nЕсли эти господа желаютъ корчить Вольтера, то\r\nвовсе не такъ поступалъ Вольтеръ, подѣломъ про\r\n64 Состояніе нынѣшней\r\nзванный сатанинскимъ писателемъ, и достойный слу\r\nжить имъ образцомъ Безнравственной Философіи. Въ\r\nего Кандидѣ не встрѣтите вы ни одного лица, ни\r\nодного происшествія, выведеннаго безъ цѣли. При\r\nвсемъ ироническомъ направленіи его ума, въ этомъ\r\nтвореніи каждая бездѣлица обдумана, каждое обстоя\r\nтельство приведено для доказательства извѣстной\r\nаксіомы, для яснѣйшаго изложенія извѣстной систе\r\nмы. Одна основная, хотя горестная и несчастная\r\nмысль, владычествуетъ въ цѣлой повѣсти, и съ си\r\nлою развита во всю длину ея, сквозь безчисленныя\r\nблестки воображенія и сатиры. Теперь посмотрите,\r\nкакъ модные Французскіе писатели излагаютъ свою\r\nтеорію и доказываютъ свою систему. «Я хотѣлъ, го\r\n«воритъ Г. Жаненъ въ предисловіи къ Исповѣди,\r\n«показать нѣкоторымъ образомъ нравственное затруд\r\n«неніе человѣка, чувствующаго потребность вѣро\r\n«ванія, и нигдѣ не находящаго этого вѣрованія\r\nПоздравляемъ его съ такою благородною мыслію!\r\nНо Авторъ самъ сознается, что эта черта есть имен\r\nно теперешнее нравственное состояніе Франціи; что\r\nона его поразила; что онъ хотѣлъ изобразить ее въ\r\nсвоемъ сочиненіи. И такъ, ему стоило только посмо\r\nтрѣть вокругъ себя; при внимательномъ наблюденіи,\r\nонъ нашелъ бы въ каждомъ лицѣ, въ каждомъ мѣ\r\nстномъ семействѣ, примѣры оплакиваемаго имъ неду\r\nга. Но нѣтъ!-онъ предпочелъ доказать свое предло\r\nженіе повѣстію несбыточною, совершенно фантасти\r\nческою, разсказомъ въ родѣ Гофманновой чертовщи\r\nны. Анатолій, герой Романа, гражданинъ» ЮнойФран\r\nціи», съ усами, съ густыми бакенбардами, безъ бѣлья,\r\nсъ застегнутымъ до самаго галстухажилетомъ, заду\r\nшаетъ собственными руками жену свою въ первую\r\nночь брака, по многимъ весьма уважительнымъ при\r\nчинамъ, которыя вы увидите. Во-первыхъ, она охот\r\nница танцовать; во-вторыхъ, супругъ ея обдумалъ,\r\nФранцузской Словесносmи. 6\r\nчто въ старости прекрасная его невѣста будетъ такъ:\r\nжедурна и морщиниста, какъ осьмидесяти-лѣтняя ста\r\nруха, сопровождавшая ее въ домъ новобрачнаго;\r\nпотомъ, ложась спать, она забыла его имя, и слиш\r\nкомъ рано, по мнѣнію его,\"заснула. Всѣ эти силь\r\n. ныя побужденія заставляютъ нашего умнаго и свѣт\r\nскаго героя сдѣлаться убійцею молодой, невинной\r\nдѣвушки. За порывомъ бѣшенства слѣдуютъ угры\r\nзенія совѣсти. Анатолій хочетъ исповѣдаться, ищетъ\r\nсвященника, достойнаго принять его покаяніе,\r\nОдинъ кажется ему слишкомъ толстымъ, другой\r\nчрезмѣрно худымъ; одинъ слишкомъ равнодушенъ\r\nкъ предметамъ Вѣры, другой строгъ и можетъ-быть,\r\nне согласится отпустить грѣховъ его. Онъ переби\r\nраетъ около дюжины аббатовъ, и въ числѣ ихъ за\r\nстаетъ одного Испанскаго патера, бесѣдующаго\r\nнаединѣ съ молодою, очень хорошенькою дѣвушкою,\r\nотнюдь не съ намѣреніемъ задушить ее. Наконецъ,\r\nпослѣ долгаго, весьма долгаго исканія, открываетъ\r\nонъ истиннаго, добраго пастыря, который утѣшаетъ\r\nего, разрѣшаетъ отъ грѣховъ и отпускаетъ почти со\r\nвершенно исцѣлившимся. Послѣ шестимѣсячнаго,\r\nотчаяннаго странствія, герой постригается, дѣлается\r\nсамъ аббатомъ, служитъ обѣдни, и такъ расплывает\r\nся отъ жира, что друзья не узнаютъ его.\r\nВсе это придумано сочинителемъ, чтобъ доказать\r\nвамъ, что во Франціи нѣтъ никакой религіи. Вотъ по\r\nистинѣ правдоподобные случаи и удивительно какъ.\r\nзнаменующіе описываемое общество! Преклоните ко\r\n4ѣни передъ логикою сочинителя, который, желая\r\nпоказать совершенное отсутствіе утѣшительнаго выра\r\n44нилъ выводитъ при развязкѣ повѣсти человѣка, ис\r\nполненнаго Вѣры и утѣшительныхъ правилъ. Воз\r\nможно ли найти въ какой угодно Словесности что\r\nнибудь нелѣпѣе и несообразнѣе подобнаго окончанія!\r\nТ. 1. От. III, 3\r\n66 - Сосmoяніе нынѣшней\r\nГ. Жаненъ справедливо предувѣдомилъ читателей\r\nвъ своемъ предисловіи, что онъ писалъ безъ плана,\r\nнаобумъ; напрасно только онъ сравниваетъ себя съ\r\nКребильономъ младшимъ, который описывалъ вѣкъ\r\nсамый безнравственный, но чьи портреты, хотя час\r\nто возбуждаютъ негодованіе, были однакожъ всегда\r\nсходны съ подлИННИКамШИ.\r\nФилософіи, плана, цѣли, основной и ясной мысли,—\r\nвотъ чего недостаетъ у новѣйшихъ Французскихъ\r\nписателей! Искусство разсказа не можетъ закрыть\r\nунизительной нелѣпости предмета, ни замѣнитъ того\r\nединства стремленія, той связи между понятіями, ко\r\nторыя они такъ нагло презираютъ. Въ Жаненѣ встрѣ\r\nчаются иногда достоинства необыкновенныя; много\r\nблеска въ слогѣ, эпизоды, дышащіе теплотою, «ка\r\nкая-то насмѣшливая и вмѣстѣ ребяческая веселость,\r\nнерѣдко лучи яснаго и пронзающаго свѣта, которые\r\nхотя и недалеко озаряютъ, хотя не объемлютъ все\r\nго нынѣшняго общества, но по-временамъ глубоко\r\nпроникаютъ въ его нѣдра, словно внезапные про\r\nблески разсудка въ пьяномъ состояніи, молніеобразно\r\nмелькающіе въ хаосѣ и тмѣ умственныхъ органовъ.\r\nПравда, никогда не умѣетъ онъ долго пребыть бла\r\nгопристойнымъ и простымъ: въ немъ сидитъ злой духъ\r\nжеманства и натяжки, гибельный для всякаго боль\r\nшаго творенія и составляющій странную противопо\r\nложность съ главами, начертанными съ прелестною\r\nневинностью и значительною силою слога. Таково,\r\nнапримѣръ, описаніе деревенскаго парома въ Исто\r\nвѣди. Разсказъ о пожертвованіяхъ перевощицы, чтобъ\r\nдать сыну духовное воспитаніе, есть одна изъ пре\r\nкраснѣйшихъ страницъ, какихъ давно уже не писа\r\nли. Не только Исповѣдь, но и всѣ прочія творенія\r\nЖанена показываютъ въ немъ пламенное и страст\r\nное воображеніе, поверхностный образъ сужденій,\r\nФранцузской Словесноеши. 67\r\nложный вкусъ и совершенную неспособность создать\r\nи выполнить что-либо цѣлое въ большомъ видѣ. Въ\r\nособенности примѣчательны въ немъ глубокіе слѣ\r\nды того самаго недостатка, противъ котораго онъ\r\nтакъ сильно вооружается, то есть, недостатка пра\r\nвилъ въ отношеніи къ нравственности, Политикѣ,\r\nРелигіи и Словесности. Онъ готовъ писать все обо\r\nвсемъ, во всѣхъ возможныхъ Журналахъ, въ защи\r\nту и въ опроверженіе всѣхъ предложенныхъ вопро\r\nсовъ, быть-можетъ не изъ видовъ корысти, но по\r\nтому, что на его глаза въ свѣтѣ нѣтъ ничего справед\r\nливаго и ничего ложнаго. Первое еготвореніе, Мерт\r\nвый оселъ и обезглавленная женщина, есть одно изъ\r\nтѣхъ омерзительныхъ и гадкихъ порожденій, изъ\r\nтѣхъ гнусныхъ смѣшеній крови, болѣзни и сладо\r\nстрастія, которыя могутъ гнѣздиться только въ го\r\nловѣ безумнаго мясника, заключеннаго въ Бедлем\r\nскомъ домѣ сумасшедшихъ. За Нсповѣдію послѣдо\r\nвалъ Барнавъ,—разительный и смѣлый, но неокон\r\nчанный и недостаточный очеркъ той эпохи, когда\r\nстарая Французская Монархія разсталась съ старымъ\r\nвзбалмошнымъ народомъ, съ тѣмъ, чтобы никогда\r\nуже болѣе не повстрѣчаться, и, встрѣтившись, не\r\nузнать другъ друга: такъ измѣнена одна эмиграціею,\r\nа другой духомъ завоеваній! Опослѣднихъ творевіяхъ\r\nЖанена, Фантастическія Повѣсти и Новыя Повѣсти,\r\nмы ничего не скажемъ. Изъ нихъ Розетта и Опытъ\r\nо Кребильонѣ Младшемъ одни только нѣсколько оправ\r\nдываютъ славу автора.\r\nЕсли бы мы разсматривали Французскихъ новѣй\r\nшихъ писателей со стороны относительной степени\r\nлитературнаго ихъ достоинства, то конечно да\r\nли бы первое мѣсто не Жанену, но Виктору Гюгó, до\r\nвольно оригинальному драматическому писателю,\r\nпервокласному лирику и хорошему романтику, онъ\r\n68. Состояніе нынѣшней\r\nодаренъ творческимъ геніемъ; стремленіе его высо\r\nко и отчетисто; онъ ясно видитъ цѣль свою, твер\r\nдо и смѣло усиливается къ ней добраться, зрѣло об- \"\r\nдумываетъ предметъ, и еще въ большей степени,\r\nпежели всѣ его соперники, владѣетъ даромъ чертить\r\nсильныя картины и наводить ихъ блестящими кра\r\nсками. Къ несчастію и въ его твореніяхъ бродитъ\r\nто же самое начало порчи и безпорядка, какимъ оби\r\nлуютъ произведенія другихъ современныхъ писате\r\nлей, и чѣмъ далѣе подвигается онъ на поприщѣ Сло\r\nвесности; тѣмъ глубже укореняется въ немъ эта ум\r\nственная болѣзнь. Сравните первыя его произведе\r\nнія съ послѣдними. Въ Бюгъ-Жаргалѣ и Ганѣ Не\r\nландцѣ, воображеніе читателя по крайней мѣрѣ хоть\r\nизрѣдка отдыхаетъ на предметахъ тихихъ и усла\r\nдительныхъ, забывая на нѣсколько мгновеній пред\r\nшествовавшіе ужасы; видно, что душа сочинителя\r\nисполнена чувства, что она можетъ возвышаться.\r\nНо что такое «lукреція Борджіа и Нзволятъ тѣшить\r\nся! (Lе Кoi s'amuse)? Несвязная куча убійствъ, кро\r\nвосмѣшенія и разврата. Вы не встрѣтите въ нихъ\r\nни одного благороднаго или человѣческаго порыва:\r\nкажется, будто убійственныя испаренія вѣка при\r\nдавили и понизили барометръ его генія. Уродливое\r\nпреувеличеніе всегда составляло характеристическій\r\nнедостатокъ Виктора Гюгó. Лучшія его творенія ис\r\nкажены этимъ недостаткомъ. Подобно нашему Ан\r\nглійскому Метьюрину, онъ въ своемъ Ганѣ Псланд\r\nцѣ истощилъ и переистощилъ всѣ ужасы Сканди\r\nнавіи. Его Бюгъ-Жаргаль, повѣсть изъ временъ Сенъ\r\nДомингскаго возмущенія, до крайности невѣроятна.\r\nГерой, негръ, нѣчто въ родѣ Грандисона, питаетъ\r\nплатоническую любовь къ бѣлой женщинѣ, и жер\r\nтвуетъ жизнію для блага возлюбленной и ея супру\r\nга. Многіе эпизоды этого Романа отличаются необы\r\nкновенною силою кисти; замѣчательнѣе всего сра\r\nФранцузской Словесносmи. 69\r\nженіе между Аверне и Обибра надъ пропастію. Эта\r\nсцена изображена съ такою живостью, что читатель,\r\nслѣдящій каждое мгновеніе сей ужасной битвы на\r\nжизнь и на смерть, едва можетъ перевести духъ до\r\n, едва можетъ перевести духъ д\r\nроковой развязки \".\r\nЕдинственное совершенное твореніе Виктора Гюго\r\nесть безъ-сомнѣнія Послѣдній день приговореннаго къ\r\nсмерти. Это не Романъ, а философическое разложе\r\nніе одного изъ умственныхъ состояній человѣка, нрав\r\nственное и психологическое вскрытіе его тѣла, хро\r\nника мыслей, подробный списокъ чувствованій въ\r\nпромежуткѣ, отдѣляющемъ минуту казни преступни\r\nка отъ приговора. Мы очень хорошо знаемъ, что съ это\r\nто времени Викторъ Гюгó вообразилъ себѣ, будто онъ\r\nначальникъ новаго ученія, клонящагося къ отмѣне\r\nнію смертной казни во Франціи, къ перемѣнѣ въ зако\r\nнодательствѣ. Это одно изъ тысячи тѣхъ смѣшныхъ\r\nпритязаній, тѣхъ дурачествъ, которыя новѣйшіе Фран\r\nцузскіе писатели считаютъ необходимымъ брать се\r\nбѣ въ девизъ. Не смотря на то, нельзя безъ уди\r\nвленія читать этой внутренней метафизической дра\r\nмы, которую самъ онъ создалъ. Сердце человѣческое\r\nвъ эту ужасную минуту описано имъ съ необыкно\r\nвенною точностію и искусствомъ. Онъ развернулъ\r\nпредъ глазами нашими цѣлую внутреннюю траге\r\nдію, не вводя ни какого побочнаго обстоятельства,\r\nне упоминая даже, за что герой его приговоренъ къ\r\nсмерти.\r\nНо кажется, какъ-будто какой-то внутренній не\r\nизлечимый недугъ, какое-то язвительное и смертель\r\nное пятно, должны непремѣнно таиться во всѣхъ\r\nпроизведеніяхъ новѣйшей Французской Словесности,\r\n” Въ этомъ однакожъ эпизодѣ только колоритъ принадлежитъ Вик\r\nтору Гюго: предметъ заимствованъ изъ одной Скандинавской пѣсни,\r\n70. Состояніе нынѣшней\r\nподобно гнилости въ нѣкоторыхъ древесныхъ пло\r\nдахъ. Къ сожалѣнію, и эта книга, при всей силѣ\r\nдарованій сочинителя, имѣетъ одинъ важный не\r\nдостатокъ: осужденный на смерть, выражающійся такъ\r\nпрекрасно, съ такою глубокою философіею разлагаю\r\nщій самого себя, одаренный такимъ кроткимъ нравомъ,\r\nтакимъ могущественнымъ умомъ, такимъ изящнымъ\r\nи твердымъ слогомъ, совершенно выходитъ изъ ряду\r\nлицъ, свойственныхъ Уголовной Палатѣ. Видалъ ли\r\nкто-либо на скамьѣ этого судилища, посреди жан\r\nдармовъ и приказной челяди, человѣка, способнаго\r\nнаписать хоть одну статью изъ всего, положеннаго\r\nему въ уста авторомъ, а между-тѣмъ онъ обвиненъ,\r\nуличенъ въ смертоубійствѣ, безъ всякой надежды\r\nна отмѣну или смягченіе приговора? Воля ваша!\r\nподобныя преступленія случаются иногда и съ людь\r\nми благородными, въ минуту сильной страсти и за\r\nбвенія, но они, такъ сказать, противо-словесны,\r\nнелитературны, несообразны съ философическимъ\r\nразмышленіемъ и спокойствіемъ духа, котораго тре\r\nбуютъ умственныя занятія. Какой-нибудь молодой\r\nИспанецъ рѣшится убить свою любовницу; но Руссо,\r\nи\"даже Лордъ Байронъ, не въ состояніи сдѣлать\r\nэтого: они будутъ только шумѣть, отпускать высоко\r\nпарныя фразы, и сила мысли заглушитъ въ нихъ\r\nсамое намѣреніе.\r\n1\r\nПерковь Парижской Богоматери, возбудившая та\r\nКое удивленіе во многихъ читателяхъ, заключаетъ\r\nвъ себѣ черты геніальныя, прекрасный рисунокъ\r\nархитектуры; среднихъ вѣковъ, и шумное стеченіе\r\n49чъ и нравовъ, принадлежащихъ, по-видимому, ми\r\nнувшимъ вѣкамъ, но, въ сущности, не принадлежа\r\nшихъ ни какой эпохѣ. Въ этомъ Романѣ, какъ и во\r\nвсѣхъ твореніяхъ Виктора Гюгѣ, прелесть разсказа\r\nистощена на изображеніе несбыточнаго; повѣсть, по\r\nФранцузской Словесносmи. 171\r\nсебѣ довольно заманчивая, основана на нелѣпой и\r\nпротиво-логической идеѣ. Въ Ганѣ Исландцѣ мы ви\r\nдѣли чудовище, получеловѣка и полумедвѣдя, съ\r\nдлинными, какъ цѣпы руками, съ кабаньею пастью.\r\nБюгъ-Жаргаль есть Африканскій Селадонъ, который\r\nсражается по-рыцарски, и приноситъ себя въ жерт\r\nвучистой, идеальной любви. Въ Церкви Парижской\r\nБогоматери выведена Эсмеральда, героиня среднихъ\r\nвѣковъ, какой конечно не бывало въ 1400 году на\r\nплощадяхъ Парижскихъ. Это, уже не первое, подра\r\nжаніе Гётевой Миньонѣ и Вальтеръ-Скоттовой Фенел\r\nлѣ, нашло многихъ обожателей: большая часть сценъ,\r\nвъ коихъ появляется Эсмеральда, не чужды драма\r\nтическихъ красотъ; со всѣмъ тѣмъ эта высокая обра\r\nзованность въ цыганкѣ, эта кротость и изящность\r\nнравовъ въ Х1V\" столѣтіи, и вообще вся эта Таль\r\nони \", перенесенная во времена невѣжества, въ выс\r\nшей степени невѣроятны и безсмысленны. Вѣрный\r\nи исполненный огня живописецъ страшныхъ драма\r\nтическихъ положеній, Викторъ Гюгó разсѣялъ въ\r\nЦеркви Парижской Богоматери картины, истинно\r\nдостойныя удивленія. Возьмите, напримѣръ, ту сцену,\r\nкогда герой романа, Клодъ Фролло, съ вершины\r\nцерковной башни смотритъ на казнь его несчастной\r\nжертвы, сожигаемой всенародно, и вдругъ схвачен\r\nный мстительною рукою Квазимодо низвергается съ\r\nужасной вышины въ двѣсти футовъ на землю, и раз\r\nбивается о мостовую. Въ этомъ описаніи, неуступаю\r\nщемъ искусствомъ сраженію Абибра и Оверне\r\nвсе истинно; каждое движеніе злополучнаго Клода\r\nкаждый вздохъ, вырывающійся изъ его груди каж\r\nдое судорожное движеніе его пальцевъ, списаны. 94\r\nприроды. Свинцовый жолобъ на нѣсколько времени\r\n\" дышатальони, извѣстная танцовщица, приводящая ч\". \"\"\r\nвосхищеніе Парижъ и Лондонъ\r\n74Г Состояніе нынѣшней\r\nзамедляетъ его паденіе: крѣпко ухватился онъ за\r\nнего, но жолобъ отъ тяжести медленно наклоняется;\r\nподъ ногами несчастнаго вопіютъ толпы народа;\r\nнадъ головою его Квазимодо горько оплакиваетъ бѣд\r\nную жертву; долго еще коварный виситъ надъ про\r\nпастію; отчаяніе заставляетъ его употребить послѣд\r\nнее усиліе; онъ выпускаетъ жолобъ изъ рукъ; въ\r\nбыстромъ паденіи, онъ нѣсколько разъ перекувыр\r\nнулся въ воздухѣ, и наконецъ расшибается о выдав\r\nшуюся кровлю, съ которой бездыханное тѣло ска\r\nтывается уже тише, и дребезжется на мостовой.\r\nВъ подобныхъ описаніяхъ узнаете вы геній Викто\r\nра Гюгó, но это только отрывки: въ цѣлости, произ\r\nведенія его не имѣютъ той необходимой связи, того\r\nсогласія частей, которыми должны отличаться образ\r\nцовыя творенія.\r\nВообще всѣ Французскія литературныя произве\r\nденія послѣдняго времени могутъ быть названы от\r\nрывочными. Если сочинитель предпринимаетъ большое\r\nсочиненіе, вы заранѣе можете быть увѣрены, что\r\nоно будетъ сшито изъ отдѣльныхъ эпизодовъ: писа\r\nтель удовольствуется представленіемъ публикѣ нѣ\r\nсколькихъ лоскутковъ. Иные, болѣе чистосердечные,\r\nсознаваясь въ своей неспособности выполнить что\r\nнибудь поважнѣе, что либо значительное, издаютъ\r\nтолько собранія сказокъ и мелочную смѣсь; не рѣд\r\nко даже три или четыре человѣка соглашаются, и\r\nвмѣстѣ сочиняютъ одну книгу. Все это доказываетъ\r\nслабость и безплодность. Только болѣе основатель\r\nное ученіе и счастливая перемѣна въ общественномъ\r\nположеніи Франціи могутъ возвратить этой несчаст\r\nной странѣ прежнюю ея умственную поверхность\r\nнадъ Европою.\r\nПрочтите Романы Евгенія Сю, имѣвшіе такой бле\r\nФранцузской Словесносmи. 73\r\nстящій успѣхъ. Онъ хочетъ быть Французскимъ купе\r\nромъ. Изнаменитаго Американскаго писателя можно\r\nупрекнуть въ нелѣпости, холодности и мелочности.\r\nОнъ не пропуститъ ни одного листка на описывае\r\nмомъ деревѣ, ни одного корабельнаго гвоздика, ни\r\nодной пуговки въ кафтанѣ, ни одной петельки въ\r\nчулкѣ. Повѣсти его уже черезъ чуръ похожи на\r\nопись вещамъ продаваемаго съ молотка имѣнія бан\r\nкрота, а людей своихъ, подобно Американскимъ озер\r\nнымъ лодкамъ, дѣлаетъ онъ изъ дубоваго лѣсу, спаи\r\nваетъ желѣзомъ и обиваетъ мѣдью, забывая только\r\nснабдить ихъ въ дорогу сердцемъ, чувствами и жиз\r\nнію. Но Г. Сю превзошелъ его. Если вѣрить его\r\nописаніямъ, въ цѣломъ Французскомъ флотѣ, нѣтъ\r\nни одного корабля, который бы не былъ пловучимъ\r\nчертовскимъ вертепомъ, которымъ командуетъ самъ\r\nсатана, имѣя подчиненными цѣлую ватагу нечистыхъ\r\nдуховъ; по его понятіямъ, жизнь на кораблѣ есть\r\nбезпрерывное сцѣпленіе дракъ, кровопролитія, на\r\nсилія, воровства, богохульства, разбоевъ, грабежей\r\nи смертоубійства; палубы фрегатовъ всегда усѣяны\r\nтрупами и окружены вѣчною атмосферою дыма,\r\nсмерти, вина и сѣры; подъ палубою всякой божій\r\nдень пожаръ; бóльшую часть Капитановъ вѣшаютъ\r\nна гротъ-мачтахъ, а матросы также славно ѣдятъ\r\nчеловѣчье мясо, какъ мы сочистый бифстекъ. Надо\r\nопять приняться \"намъ за старую пѣсню: все пре\r\nувеличеніе, ложь, недостатокъ логики! Эти об\r\nщіе и пагубные недостатки новѣйшихъ Француз\r\nскихъ писателей помрачаютъ всѣ ихъ достоин\r\nства и препятствуютъ развитію большей части та\r\n„ЛАНТОВЪ.\r\nЛтаръ-Гюль,-такъ называется лучшее твореніе\r\nЕвгенія Сю, — есть герой новомодный, созданный на\r\nпокрой героевъ Виктора Гюгó и Жанена: онъ пару\r\n74 Сосmoяніе нынѣшней\r\nшаетъ всѣ условія и законы Природы для того един\r\nственно, чтобы удивить и измучить читателя. Въ\r\nэтой Словесности наизнанку, въ которой неустраши\r\nмые писатели ровно ничего въ свѣтѣ не боятся,\r\nкромѣ здраваго смысла и правдоподобія, въ которой\r\nстремящіеся къ совершенству умы вырвались изъ\r\nтенетъ приторнаго классицизма, чтобъ броситься го\r\nловою-внизъ въ пучину логики больницы сумасшед\r\nшихъ, однажды навсегда положено правиломъ, что\r\nвсякое злодѣяніе есть добродѣтель, а всякая добро\r\nдѣтель злодѣяніе. На семъ законномъ основаніи,\r\nАтаръ-Тюль есть арапъ, почтенный арапъ, который\r\nшестьдесятъ лѣтъ служитъ своему господину вѣрою\r\nи правдою, ходитъ за нимъ, жертвуетъ ему своимъ\r\nздоровьемъ. Французская Академія присудила почтен\r\nному арапу премію за добродѣтель, хотя онъ не\r\nслишкомъ ея достоинъ, какъ то изволите увидѣть\r\nсами. Атаръ-Гюль, записной лицемѣръ, надѣлъ на\r\nсебя личину преданности только для того, чтобы\r\nразорить своего господина, истребить все его семей\r\nство, погубить его самого. Онъ самъ сознается въ\r\nэтомъ несчастному барину, добрѣйшему въ свѣтѣ\r\nчеловѣку, когда тотъ уже лежитъ на смертномъ\r\nодрѣ!\r\nМы могли бъ еще порасказать кое-что о Г. Баль\r\nзакѣ, объ его Повѣстяхъ философическихъ, объ его\r\nПовѣстяхъ дураческихъ (сontes drбlatiques), объ\r\nего Ослиной кожѣ (Рeau de chagrin). Онъ человѣкъ\r\nсъ умомъ, съ умомъ быстрымъ и плодовитымъ, вла\r\nдѣетъ нѣкоторымъ искусствомъ разсказывать, и по\r\nвременамъ разсказываетъ хорошо. Онъ безъ логики,\r\nтакъ же какъ и знаменитый Г. Жаненъ; безъ даль\r\nновидности и безъ истинной философіи, и въ доба\r\nвокъ еще отличается какимъ-то утонченнымъ, на\r\nтянутымъ цинизмомъ, отнюдь неизвинительнымъ\r\nФранцузской Словесносmи. 18\r\nвъ человѣкѣ съ дарованіемъ; но онъ изобилуетъ\r\nудачными подробностями, хитро подсмотрѣнными и\r\nпріятно разсказанными. Это также талантъ, недоше\r\nченый, въ которомъ ничто не созрѣваетъ, который\r\nникогда не размышлялъ ни о людяхъ, ни о вещахъ,\r\nи наобумъ мечетъ въ прохожихъ Повѣстями, болѣе\r\nподготовленными, нежели окончанными, всегда зани\r\nмательными въ началѣ, всегда подъ конецъ испол\r\nненными несообразностей, пустыми, многорѣчивыми,\r\nнеправдоподобными. Для Гг. Сю и Жанена, нерѣд\r\nкодаже и для самаго Виктора Гюгó, злодѣяніе, убій\r\nство, посрамленіе женской чести, кровосмѣшеніе, суть\r\nкоренные предметы повѣствовательнаго нравоученія.\r\nГ. Бальзакъ довольствуется однимъ распутствомъ.\r\nРазвратъ, въ его сочиненіяхъ, выставленъ во всей\r\nнаготѣ; онъ съ веселою улыбкою простираетъ\r\nнеблагопристойность до послѣдней точки дерзо\r\nсти. Многія мѣста его сочиненій способны при\r\nвести въ краску любаго драгуна, и даже изумить\r\nизвощика.\r\nУтвердили ли всѣ эти писатели хоть одно полез\r\nное правило, дали ли хоть одинъ урокъ, утѣшили\r\nли хоть одну страждущую душу?Нѣтъ! совсѣмъ нѣтъ!\r\nОни только бросили мысли свои на бурный вихорь\r\nсебялюбія и пресыщенія, обнимающій Французское\r\nобщество, увеличилизло, растравили общественную\r\nрану. Найдете ли вы въ ихъ твореніяхъ ту прямодуш\r\nную, философическую, хотя немножко беззаботную\r\nопытность, какую Монтань почерпнулъ въ обыкно\r\nвенной человѣческой жизни? Вдохнутъ ли они вамъ\r\nпламенныя мысли? Могутъ ли они, подобно страни\r\nцамъ неукротимаго Руссо, разшевелить сильную ду\r\nшу? Могутъ ли возвратить Франціи прежнее благо\r\nговѣніе передъ благородствомъ духа и самоошверже\r\nніемъ, замѣненныя теперь мерканшильнымъ, истин\r\n76. Состояніе нынѣшней\r\nно омерзительнымъ корыстолюбіемъ? Найдетъ ли\r\nвъ нихъ будущность хоть одну честную и добродѣ\r\nтельную мысль, хоть одинъ великодушный порывъ?\r\nСовсѣмъ нѣтъ! Даже и въ тѣхъ произведеніяхъ, ко\r\nторыя написаны въ духѣ болѣе спокойномъ, съ бóль\r\nшею скромностью, какъ напримѣръ въ Индіанѣ и\r\nВалентинѣ Жоржа Занда (правильнѣе, Г-жи Дюде\r\nванъ), встрѣтите вы на каждой почти страницѣ\r\nявный бунтъ противу человѣческихъ установленій,\r\nвъ особенности противъ брака, то есть, тайный па\r\nнегирикъ прелюбодѣянію. Эта писательница, болѣе\r\nвсѣхъ другихъ Французскихъ повѣствователей, вла\r\nдѣетъ искусствомъ выставлять свои дѣйствующія\r\nлица занимательными, увлекать читателя въ ихъ\r\nпользу, изображать семейный бытъ и описывать\r\nжитейскую дѣйствительность. Первыя страницы Лн\r\nдіаны можно назвать произведеніемъ образцовымъ,\r\nистинно неподражаемою картиною домашней жизни.\r\nНо если вы захотите поискать въ ней нравоуче\r\nнія, то найдете тамъ молодую женщину, очень чув\r\nствительную, нѣжную до такой степени, что она\r\nберетъ себѣ троихъ любовниковъ, не считая мужа,\r\nи убѣждается по опыту, что самый безчувствен\r\nный и самый тупой изъ нихъ одинъ достоинъ ея\r\nлюбви \".\r\nОдинъ изъ писателей, издавшій въ теченіе послѣд\r\nнихъ пятнадцати лѣтъ множество Романовъ, скры\r\nвается подъ вымышленнымъ названіемъ Библіофила\r\nЖакоба. У Г. Поль-Лакруа, — это настоящее имя\r\n. \" Что бы сказалъ сочинитель этой статьи, если бъ еще зналъ Ле\r\n-нію, послѣдній романъ Г-жи Дюдевашъ, скрывающейся подъ кровавымъ\r\nименемъ Занда? Въ немъ исчезли красоты Пвдіишы и Валенти\r\nпы, и отвратительное негодованіе сочинительницы противъ того, что\r\nограждаетъ честь и гражданскій бытъ женщины, вспыхнуло во всей\r\nсвоей силъ во всемъ безстыдствѣ. Въ этой книгѣ даже попрана ре\r\nлиція. Пад.\r\nФранцузской Словесносmи. 77\r\nего, — нѣтъ недостатка ни въ плодовитости, ни въ\r\nлегкости слога; но главная мысль у него всегда сла\r\nба, а школьная ученость вчерашняго набора, взгро\r\nможденная безъ нужды, подавляетъ занимательность\r\nвымысла. Его Макабрская Пляска составлена изъ чумы,\r\nколдовства, распутства и безконечнаго кровопролитія,\r\nи начинена подробностями, заимствованными у\r\nантикваріевъ. Въ изданныхъ недавно симъ писате\r\nлемъ двухъ романахъ, Разводъ и Добродѣтель и Тем\r\nпераментъ, онъ оставилъ средніе вѣки, которыхъ\r\nдоселѣ придерживался, и избралъ нынѣшнее об\r\nщество поприщемъ для своихъ наблюденій. Мы не\r\nчитали этихъ сочиненіи, и не можемъ сказать, уда\r\nлась ли ему новая его попытка.\r\nГоворить ли еще о Поль-де-Кокѣ, живописцѣ Па\r\nрижскихъ горничныхъ и ротозѣевъ, подражателѣ\r\nПиго-Лебрена, и о шайкѣ тѣхъ малоизвѣстныхъ\r\nгеніевъ, которые живутъ нынѣшнимъ жалкимъ со\r\nвращеніемъ чувствъ и мыслей, во Франціи и спла\r\nчиваютъ романы свои изъ всѣхъ возможныхъ зло\r\nдѣяній, подслушанныхъ ими въ уголовныхъ судахъ?\r\nЭтихъ авторовъ — цѣлыя полчища! Каждый мѣсяцъ\r\nвыходитъ въ свѣтъ до пятидесяти новыхъ Романовъ.\r\nМежду ними заслуживаютъ особенное вниманіе толь\r\nко тѣ, которые изданы подъ именемъ Мишель-Ре\r\nмона. Они писаны обществомъ молодыхъ людей съ\r\nдарованіями, но, понесчастію, и въ нихъ встрѣчают\r\nся тѣ же самые недостатки, за которые мы обвиня\r\nли другихъ писателей.\r\nОстановимся здѣсь, и попытаемся собрать мысли, -\r\nпредставившіяся намъ при изложеніи этого разсу\r\nжденія. Изуродованная преувеличеніемъ, изыскан\r\nностью, ложью; ищущая блеснуть эффектомъ, во что\r\nбы то ни стало; проповѣдующая глупую и противо\r\nта ста таФтчасти ст.\r\nобщественную мизантропію; притворяющаяся невѣ\r\nрующею, сама негодуя на безвѣріе; преданная чувс\r\nтвеннымъ наслажденіямъ, но безъ откровенности; на\r\nдутая учительскимъ тономъ, но безъ логики; безбож\r\nная безъ убѣжденія; оплакивающая упадокъ вѣ\r\nрованія, но безъ чистосердечія въ свонхъ жалобахъ;\r\nне представляющая ни какой опоры, ни какого уче\r\nнія, даже въ худую сторону, ни какой цѣлости, ни\r\nчего совершеннаго, окончаннаго, полнаго, — совре\r\nменная Французская Словесность очевидно мимолет\r\nна, и образуетъ только переходъ изъ одного состоянія\r\nискусства въ другое, новое, еще неизвѣстное. Весь\r\nма немногія имена, судорожно уцѣпившіяся за нее\r\nвъ надеждѣ достигнуть безсмертія, всплывутъ на\r\nверхъ въ лучшее время послѣ этого умокрушенія.\r\nЧто касается до сочиненій, о которыхъ мы говори\r\nли, то они обречены судьбою на быстрое забвеніе,\r\nкоторое уже ихъ поглощаетъ, и наши преемники\r\nвъ жизни будутъ заглядывать въ нихъ только какъ\r\nвъ памятникъ общественной болѣзни, къ сожалѣнію,\r\nслишкомъ долговременной.\r\nМagazin fiir auslandische Literatur.\r\nЛ. С,\r\nча\r\nПримѣчаніе. Французскій Журналъ Погореlitteraire,\r\nпреданный ультра-романтической партіи, и ничтожный во\r\nвсѣхъ отношеніяхъ, напечаталъ, въ опроверженіе этого\r\nсильнаго сужденія, статью и плоскую, и дурно написан\r\nную. Довольно сказать, что сочинитель ея есть Г. Фельидъ,\r\nтотъ самый, который превознесъ до небесъ похвалами по\r\nслѣднюю драму Виктора Гюго, Марія Тудора, не нашед\r\nшую въ другихъ журналахъ ни одного панегириста.",
        "label": "1,2"
    },
    {
        "title": "II. O retsenzii",
        "article": "П.\r\nО\t’Рецензіи ( і )\r\nВсе имѢетЪ свои отношенія. Наука находится вЪ отношеніи сЪ невѣжествомъ, сила сЪ слабостію, слава со стыдомЪ, хвала сЪ порицапіемѣ.\r\nНе было бы вЪ свѣтѣ красоты, естьли бы всѣ были равны красотою; не было бы добродѣтели, естьли бы никто не былѣ пороченЪ. Кто бы цѢнилЪ уваженіе общества, естьли бы всякой равно требовалЪ онаго? Когда бы никто не заслуживалъ Рецензіи и не смѣлѣ бы писать ее, тогда бы хвала обратилась во всеобщую Сатиру.\r\n(і) По Руски можно сказать разборд.\r\n15\r\nРецензія есть оцѣнка достоинству. Пренебрегать оною, значишЬ ругаться над b нею; бояться ее, значитЪ быть слабымЪ.\r\nЧемЬ болѣе кто возвышеиЪ, тѢмЪ болѣе примѣтен'Ь. Надобно рѣшиться вмѣстѣ сЪ выгодами сносишь и непріятности.\r\nЛюбить славу, значитъ за нею слѣдовать; слѣдуя за нею, ожесточаешь зависть. Не устоять противЪ зависти, значит'Ъ дать ей надЪ собою торжествовать и отказаться отЪ славы. Говорилили бы теперь о Бавіи, естьли бы Виргилій не имѢлЪ слабости ему отвѣчать ?\r\nОднакожЪ Рецензія не всегда есть дѣйствіе зависти; она не рѣдко бываетъ дѢломЪ правосудія, иногда урокомЪ вкуса и всегда противится лести.\r\nАлександръ столько же страшился порицанія АѳинянЪ, сколько желалЪ их'Ъ похвалы. БезЪ рецензіи на Сида, не имѣли бы мы Родогуны и Цинны.\r\nЛесть сшоишЪ близь достоинства, чтобЪ его истребишь; Рецензія обо-дряегпЪ оное.\r\nНо чпюб'Ъ такое ни дѣлала Рецензія, никогда не будетЪ принята лучше лести.\r\nТотЪ, кому льстятЪ всѣми силами, скажетЪ ли когда нибудь: довалено? Но\r\n14\r\nкому хотя слегка замѣтятъ погрѣшности, всегда говоритъ : это слтиком5.\r\nЧто жЪ дѣлать? льстить — презрительно; молчать — невозможно. Хвалить не безЪ изЪятія, цкнзироватв сЪ благопристойностію, вопіѣ достоинство, вот b долгѣ періодическаго издателя, принявшаго званіе сколь трудное столь и почтенное: судишь своихЪ сверстниковъ и современниковъ.\r\nВпрочемѣ онѣ не долженЪ полагаться на благодарность тЬхЪ, копю-рыхЪ болѣе выхвалялѣ достоинства; но долженЪ всегда ожидать негодованія ошЪ піѣхѣ, до которыхЪ касался хотя слегка.\r\nСіи щекотливые люди худо разумѣютъ свою пользу; они не знают b, что Рецензія даешЪ похвалѣ настоящую ея цѣну. При мракѣ свѣтѣ бываетъ яснѣе.\r\nСамолюбіе Писателей бываетЪ почти всегда вѣ обратномъ содержаніи кЪ ихѣ достоинству.\r\nМожно не огорчая Бюффона сказать, что онѣ ошибался. Но надобно сіе доказать; что, правду сказать, не такѣ легко.\r\nНа противЪ, весьма легко доказать иному Стихотворцу, что онѣ не знаегпЪ своего природнаго языка; Историку, что\r\n15\r\nонЪ несвѣдущъ. Но сказать имЪ это вЪ лицо, все равно, что дать пощечину.\r\nМногіе изЪ гпаковыхѣ господѣ думаютъ, что журналы издаются для прославленія ихЪ достоинствѣ, и для обнародованія ихѣ произведеній. Но надобно имѣ сказать, что журналы есть та противная сторона вѣ республикѣ наукѣ, которая обязана останавливать упадокѣ оной, и показывать вѣ ней злоупотребленія.\r\nЖурналы обѣявляютѣ, но не раздаютъ достоинства. Они собираюгпѣ, но не составляютъ общественнаго мнѣнія. Они не всегда удерживаютъ тайные набѣги пронырливой посредственности; однако же не рѣдко потребляютъ худой вкусѣ.\r\nЯ согласенѣ, что вѣ нынѣшнее время во зло употребляют?;» Рецензію, не рѣдко даже у потребляютъ ее для оскорбленія; но отѣ сего нельзя еще запретить ее . .. По этому самому она мо-жетѣ быть теперь нужнѣе, нежели когда нибудь. Не говоря о ежедневныхъ сужденіяхъ, злобою или противною стороною внушаемыхЪ, сѣ которыми сражаться, потребна большая сила; мало ли такихѣ, которыхѣ надобно поиспра-вить невѣжество, наказать дерзость?\r\nПисатель уважающій общество и себя самаго, никогда не выйдетѣ на пло-\r\nіб\r\nщадь - кЪ кулачнымЪ бойцам!). Но не можетЪ ли онЪ, не будучи злобнымЪ Цензоромъ, нападать на варварское введѣ-ніе нѢкоторыхЪ новых'Ь словѣ вЪ наши разговоры, вЪ наши рѣчи и книги? Не можетЪ ли, не трогая самолюбія молодыхъ людей, замѣтить имѣ сЪ учтивостію, что порядокЪ требуетЪ — сперьва самимЪ выучишься, погпомЪ уже учить другихЪ; и что не слѣдовало бы вышедши изЪ школы, тотчасЪ выдавать себя уже за преобразователя законовъ, политики, нравственности и словесности.......\r\nНе можетЪ ли онѣ сЪ-строжайшею благопристойностію, посовѣтовать нѣ-когпорымЪ риѳмачамЪ, выучить правила Поэзіи, ОраторамЪ правила Грамматики, художникам!:» стараться подражать Природѣ.\r\nНе можетЪ ли онЪ наконецъ, не поднимая шума вЪ словесности, осудить картину, похулить модную актрису, посмѣяться надЪ любимым!) пѣвцомЪ, оспорить положительное сужденіе, сразишься сѣ закоренѣлыми предразсудками, возстать противЪ деспотизма нѢкоторыхЪ мнѣній, противу-положить иногда смѣхѣ дурачеству, разсудокъ — глупости и проч .. .\r\nМожетЪ и должен!) это сдѣлать. И естьли не имѣетъ смѣлости презрѣть крикѣ уязвленнаго тщеславія,\r\n17\r\nропошЪ оскорбленной слабости, стрѣлѣ ожесточенной зависти, то какія бы впрочемъ ни были его достоинства , у него нѣтЬ ихЪ по его званію. ОнЬ долженЪ бросить перо, дабы не было оно орудіемъ его собственнаго безславія, орудіемъ худаго вкуса и чужихѣ страстей!....\t„---,,\r\n(изЪ французскаго жур. )",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "Obshchina-sobstvennik i ee iuridicheskaia organizatsiia",
        "article": "1ОБЩИНА-СОБСТВЕННИКъ\r\nи\r\nЕЯ ЮРИДИЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦІЯ .\r\nИзучая исторію бытового развитія земледѣльческихъ поселе\r\nій въ Россіи иностранцевъ, мы можемъ легко доискаться такой\r\nельско-общественной организации, въ составѣ которой массы на\r\nјихъ крестьянъ, независимо отъ національности, вѣры , обычаевъ\r\nвъ полномъ согласіи со всѣми сущими и грядущими силами\r\nусовершенствованіями ново-европейской культуры, являлись -бы\r\nюдомъ политически - самостоятельнымъ , граждански - полноправ\r\nымъ и экономически -обезпеченнымъ . А только такое сельское на\r\nеленіе можетъ и должно служить главнѣйшею, самою существен\r\nсою основою для всякаго нормально развивающагося государства.\r\nто убѣжденіе наше не встрѣтить конечно возраженій ; даже най\r\nолѣе закоренѣлые приверженцы разныхъ крѣпостническихъ по\r\ntолзновеній тщательно драпируются нынѣ въ либеральные, хотя,\r\nъ сожалѣнію, въ одни лишь слишкомъ общие принципы . Но,\r\nаботая надъ своимъ кореннымъ обновленіемъ, общество и , во\r\nглавѣ его , законодательство должны направить всѣ свои заботы\r\nчтобы парализовать всякiя вольныя и невольныя из\r\nвращения сущности и цѣли преобразованій, а для вполнѣ успѣш\r\nнаго дѣйствія въ этомъ отношении необходимо прежде всего\r\nокончательно уяснить себѣ ту почву, на которую насаживаются\r\nзвѣстныя начала, тѣ корни, которыми эти начала могутъ и\r\nдолжны укрѣпиться въ почвѣ , и наконецъ , тѣ охранительныя\r\nсловiя или гарантии, при которыхъ изъ этихъ корней появятся\r\nвъ тому,\r\n>574 вѣстникъ ЕВРОПЫ.\r\nростки , способные впослѣдствіи дать и желаемый плодъ. Об\r\nщая всѣмъ наукамъ цѣль та , чтобы, разлагая явленія физиче\r\nскаго и нравственнаго міра на ихъ составные элементы , до\r\nискаться основныхъ элементарныхъ законовъ , взаимодѣйствіемъ\r\nкоторыхъ обусловливается всякое явленіе , какъ прямое , необходи\r\nмое послѣдствіе извѣстныхъ причинь . При этомъ мы видимъ, что\r\nразъ открытый нами законъ дѣлается уже навсегда покорныхъ\r\nслугою человѣка, работая на него въ самыхъ различныхъ при\r\nмѣненіяхъ къ человѣческой дѣятельности, въ разнообразнѣйшихъ\r\nформахъ и комбинаціяхъ. Соціологіи, какъ на укѣ о человѣче\r\nскомъ обществѣ , присуща та же цѣль; иначе она не заслуживала\r\nбы названія науки. Но соціологія и до сего времени еще пре\r\nбываетъ въ младенчествѣ, въ области ея повсюду нагромождены\r\nкучи сырого матеріала, мусора и обломковь ; ея отдѣльныя со\r\nставныя части лишены пока еще общихъ связующихъ и руко\r\nводящихъ нитей ; словомъ, соціологія не доискалась еще нор\r\nмальной комбинацій элементарныхъ законовъ человѣческаго об\r\nщежитія, той комбинации, которая не фиктивно только , а въ дki\r\nствительности была-бы способна прочно гарантировать человѣ\r\nчеству , въ массѣ , хотя- бы наименьшую долю его естественныхъ\r\nприрожденныхъ правъ. И вотъ сюда-то должна-бы дружно на:\r\nправиться вся интеллектуальная сила общества , въ той увѣрен\r\nности, что закрѣпощеніемъ себѣ не личности человѣка , а заво\r\nновъ природы, мы создадимъ такое обилие средствъ жизни и на\r\nслаждения , что ихъ хватить на всѣхъ отъ мала до велика , 13 11\r\nзнатнаго и убогаго .\r\nОзираясь на западный цивилизованный міръ , мы на первых\r\nпорахъ пожалуй могли -бы подумать , что человѣчество и тепер\r\nуже благоденствуетъ : столько въ его высшихъ сферахъ кажуща\r\nгося свѣта , наружнаго лоска, даровыхъ средствъ и заманчивat\r\nблагоприличія . Но вглядываясь глубже въ практику жизни , у\r\nизъ сферы кажущагося благоденствія переходимъ постепенно в\r\nболѣе обширную сферу полусвѣта, полупорядка, скудости средств\r\nи усиленнаго , большею частію слишкомъ своекорыстнаго труда\r\nа затѣмъ уже и въ обширнѣйшую область мрака , хаоса , на\r\nщеты, безустанной работы , не знающей ни отдыха, ни справе;\r\nливаго воздаянія. Само собою понятно , что, опускаясь изъ одне\r\nсферы человѣческой пирамиды въ другую, низшую , мы должн\r\nбыть очень осторожны и крайне внимательны , иначе зрѣніе ие\r\nмѣнитъ намъ и мы легко станемъ спотыкаться на каждомъ шаг\r\nа наконецъ ослѣпнемъ и вовсе . И къ сожалѣнію, такова учас\r\nвесьма многихъ , совершающихъ этотъ путь , не говоря уже\r\nтѣхъ, которые, оставаясь неподвижно во главѣ > пирамиды , IIL\r\n1овщиНА - coБСТВЕНникъ. 575\r\nтаются умственнымъ окомъ проникать въ бытовых условия низ\r\nшихъ сферъ, анализировать ихъ и выводить тѣ основные законы ,\r\nпри воздѣйствіи которыхъ свѣтъ, правда и благоденствіе широ\r\nвимъ потокомъ могли - бы охватить всю пирамиду, съ ея осно\r\nванія до вершины . Но,—и опять-таки къ сожалѣнію, иные слиш\r\nкомъ не рѣдко забываютъ, что « сытый голоднаго не разумѣетъ » ,\r\nчто человѣку вообще, при всей его развитости и образованности,\r\nочень часто не дано способности вдумываться, войти вполнѣ въ\r\nчуждую ему обстановку , въ условія быта непривычнаго или даже\r\nантипатичнаго ; что , наконецъ , даже люди , одаренные способ\r\nностію глубокаго анализа , въ силу преобладающихъ свойствъ сво\r\nей природы , въ силу такъ - называемаго соображающаго спо\r\nсоба мышленія, готовы мѣрить все на свой аршинъ, налагая на\r\nанализируемое явленіе печать своей индивидуальности , не всегда\r\nконечно вѣрную. Поэтому - то намъ кажется , что изслѣдованіе,\r\nподобное предпринятому нами , должно имѣть главнѣйшею цѣлью\r\nнепосредственное восприятие (перцепцію) анализируемыхъ фактовъ,\r\nИхъ добросовѣстную установку и вѣрную классификацію, а также\r\nвозможное ихъ обилie и разнообразие, такъ какъ, по тѣмъ или\r\nинымъ свойствамъ нашей индивидуальности, было-бы слишкомъ\r\nрисковано, и во всяком случаѣ ненаучно, разсчитывать на без\r\nусловную непогрѣшимость своихъ собственныхъ выводовъ и за\r\nключеній .\r\nНамъ кажется, что такая , избранная нами позиція, отъ которой\r\nисходя и на которую опираясь, мы предпринимаемъ наше изысканіе,\r\nпринадлежитъ къ позиціямъ наиболѣе благоприятнымъ для сущно\r\nсти дѣла, для того , чтобы нашъ трудъ не оставался вовсе безслѣд\r\nнымъ. Позиція эта находится въ ближайшемъ соприкосновеніи съ\r\nхѣйствительною жизнію народной массы , гдѣ глазъ наблюдателя ,\r\nне парализованный ни избыткомъ свѣта сверху , ни густотою\r\nмрака снизу, способенъ болѣе или менѣе ясно различать и здѣсь,\r\nи тамъ, и около себя, наконецъ, всѣ явленія жизни, ихъ взаимо\r\nдѣйствіе , ихъ цѣли и послѣдствія. Вооруженные , такимъ обра\r\nзомъ , фактами дѣйствительной жизни , мы скоро увидѣли , что и\r\nнаука не всегда даетъ намъ средства къ разрѣшенію тѣхъ про\r\nтиворѣчій, которыя возникаютъ на каждомъ шагу даже въ бытѣ\r\nнашихъ колоній . Мы должны были также убѣдиться , что иныя\r\nизъ такъ - называемыхъ основныхъ непогрѣшимыхъ научныхъ по\r\nложеній находятся въ прямомъ, непримиримомъ разладѣ съ по\r\nтребностями и чаяніемъ низшихъ классовъ; что другiя изъ этихъ\r\nположеній , будучи на самомъ дѣлѣ непогрѣшимыми , извраща\r\nются до неузнаваемости въ ихъ практическомъ приложеніи , и\r\nчто вообще въ итогѣ, въ теоріи и на дѣлѣ, нѣтъ ни строгой\r\nТомъ І.— ФЕВРА , 1870.\r\n>\r\n37576 вѣстникъ ЕВРОпы .\r\n.\r\nсвязи , ни сознательно разумнаго взаимодѣйствія хотя - бы главнѣй\r\nшихъ факторовъ народнаго быта . И при такому- то шаткомъ по\r\nложеніи соціальной науки по отношенію къ животрепещущимъ\r\nзапросамъ жизни наступила у насъ пора коренныхъ реформи,\r\nпора труда кипучаго до болѣзненности, грандіознаго до восторга.\r\nСъ отмѣною крѣпостного права русское общество встрепенулось\r\nотъ вѣковой летаргии ; воспрянуло все живое, все благородное, но\r\nвозстали въ тоже время и эгоизмъ, рутина, словомъ, всѣ наименѣе\r\nодобрительные, плотоядные инстинкты , рѣшившіеся до - нельзя от\r\nстаивать прежніе порядки , при которыхъ имъ жилось такъ хо\r\nрошо. На всѣхъ пунктахъ завязалась крайне упорная борьба, и\r\nвъ самый разгаръ этой борьбы ковались, одна за другой, наши\r\nреформы. Понятно , что при таких условияхъ нельзя было ожи\r\nдать всесторонней , окончательной отдѣлки частностей. Но тамъ, гдѣ\r\nлозунгомъ реформы служить поговорка : «куй желѣзо, пока оно\r\nгорячо » , — нельзя задумываться надъ деталями ; благо были -бы\r\nспасены главнѣйшія условія болѣе разумнаго общественнаго\r\nустройства, даны необходимыя средства для окончательныхъ 10\r\nдѣлокъ впослѣдствій, когда сама жизнь заявить на нихъ свої\r\nтребованія, уже какъ логической выводъ укореняющихся въ почв\r\nосновныхъ началъ новой общественной организации .\r\nВъ такомъ именно положении находится у насъ и дѣло\r\nкрестьянской реформы . Вернуться назадъ положительно нѣтъ ВОЗ\r\nможности. Это сознается, конечно, даже противниками реформы,\r\nкоторыхъ вольныя и невольныя усилія Клонятся поэтому Бъ\r\nтому, чтобы сбивать теченіе дѣлъ съ нормального пути , въ осо\r\nбенности по разнымъ частнымъ , но капитальнымъ вопросам ,\r\nтребующимъ нынѣ окончательнаго разрѣшенія для завершенія\r\nкрестьянскаго устройства . И главнѣйшіе изъ этихъ вопросовъ\r\nслѣдующие:\r\n1 ) Признавать - ли угодья крестьянскаго надѣла собственностію\r\nколлективною, т.-е. сельскаго общества, или же личною— каждаго\r\nотдѣльнаго домохозяина ?\r\n2 ) Кѣмъ замѣнить отжившихъ свое время мировыхъ посред:\r\nниковъ и въ какiя вообще взаимныя отношения поставить адми\r\nнистрацію и крестьянское самоуправленіе ?\r\n3) Отмѣнить-ли волостной судъ вовсе , или же только пре\r\nобразовать его примѣнительно въ общимъ основаніямъ современ\r\nнаго судоустройства ?\r\n4) Совершенно - ли отмѣнить , или только преобразовать\r\nсистему подушныхъ налоговь ?\r\nСтрого -послѣдовательное, вполнѣ согласованное съ бытовыми\r\nусловіями и уроками истории , разрѣшеніе этихъ вопросовъ приОБЩИНА - cОБСТВЕнникъ. 577\r\nI ведетъ въ тому , что наши крестьяне въ дѣйствительности и на\r\nг всегда -окажутся состояніемъ политически - самостоятельнымъ, граж\r\nдански - полноправнымъ и экономически-организованнымъ ; тогда\r\nкакъ противное этому разрѣшеніе низведетъ реформу почти до\r\nз нуля и мало - по - малу замѣнить прежнюю личную крѣпость\r\n- крестьянъ капитало- кабалою, подъ давленіемъ которой и поли\r\nтическая самостоятельность , и гражданская полноправность яв\r\nляются для массъ рабочаго люда только злою мистификаціею.\r\nВъ виду четырехъ вопросовъ, только - что указанныхъ нами,\r\nвсѣ остальные вопросы въ области сельскаго устроенiя отсту\r\nпають на второй планъ . Поэтому-то и насъ долженъ по преиму\r\nществу занимать вопросъ опоземельно - общинной организации ;\r\nдетали не представятъ за тѣмъ затрудненій .\r\nДля администратора- рутинера не можетъ не казаться стран\r\nнымъ, какимъ образомъ въ нашихъ колоніяхъ сбѣжавшаяся съ раз\r\nныхъ концовъ толпы низшаго закала людей съумѣли воспользо\r\nваться правами самоуправления и добиться благоприятныхъ резуль\r\nтатовъ безз непосредственнаго вмѣшательства въ ихъ дѣла админи\r\nстративнаго попечительства, безъ права административныхъ лицъ\r\nдержать « въ ежевыхъ » выборныхъ старость и старшинъ, подъ стра\r\nхомъ наложения на нихъ, единоличною властью, разныхъ « исправи\r\nтельныхъ » карь, хотя- бы только въ родѣ ареста до 7 - ми дней . Еще\r\nболѣе страннымъ покажется ему широкая , почти средневѣковая\r\nкарательная власть общинъ , идущая рядомъ съ полнымъ без\r\nправіемъ въ этомъ отношеніи чиновъ административнaгo пoпe\r\nчительства , которымъ , помимо судебнаго приговора общины ,\r\nнельзя поучать отеческою розгою или иною исправительною мѣ\r\nрою хотя - бы самаго послѣдняго, простого колониста . Было же\r\nтутъ, особенно въ началѣ поселенія, на лицо достаточное число\r\nвсякаго рода негодяевъ и развратниковъ, съ которыми, казалось\r\nбы , не стоило гуманизировать и пускаться въ разныя формаль\r\nности !\r\nНо, съ другой стороны, и администраторі - либералі-гума\r\nневольно замѣтитъ : « странно , каким образомъ ко\r\nдонисты , владѣя весьма нерѣдко огромными состояніями и во\r\nмножествѣ случаевъ проживая постоянно внѣ колоній— во всѣхъ\r\nмѣстахъ имперій , не оставляють своихъ общинныхъ союзовъ ,\r\nкоторые, по закону, не имѣютъ даже права отказать въ уволь\r\nненіи своихъ членовъ ?! Казалось - бы , что колонисту выгодно из\r\nбавиться, чѣмъ скорѣе тѣмъ лучше, отъ такого, повидимому, трудно\r\nвыносимаго общиннаго гнета надъ личностію, гнета, вооружен\r\nнаго не только правомъ надзора за частною жизнію и хозяй\r\nственною дѣятельностію членовъ общины , но и страшною ка\r\nниста -\r\n37*578 вѣстникъ ЕВРОпн .\r\n-\r\nрательною властію: публичною работою, арестомъ, позорною Вы\r\nставкою у столба, колодками , рогатками , розгами » ? !\r\nНаконецъ, оба администратора должны - бы обратить одина\r\nковое внимание на порядок непосредственныхъ сношений между\r\nколонистскими окружными приказами и ихъ мѣстнымъ попе\r\nчительствомъ, а также на роль « смотрителя колоній » , какъ ближай\r\nшаго мѣстнаго органа послѣдняго. Вникая въ подробности этихъ\r\nотношеній, наши администраторы , быть можетъ, націли-бы здѣсь\r\nисходную точку для правильного разрѣшенія вопроса о мировыхъ\r\nпосредникахъ, а вмѣстѣ съ тѣмъ представилась-бы имъ, въ 2018\r\nномъ свѣтѣ, и существенная важность нѣкоторыхъ обязанностей\r\nглавныхъ колонистскихъ попечительствъ, какъ - то : принятия и\r\nводворенія поселенцевъ , на основаніи постановленныхъ правиль,\r\nна земляхъ , отведенныхъ и впредь отводимыхъ подъ колониза\r\nцію ; охранения всѣхъ дарованныхъ и впредь даруемыхъ поселі\r\nнамъ омоды, правъ и преимуществъ; попечения о хозяйствѣ и 10\r\nмостроительствѣ, и поощренія къ усовершенствованію земледѣлія,\r\nсадоводства и скотоводства , и къ разведенію фабрикъ, свойствен\r\nныхъ климату и мѣстной возможности (ст. 37 и 38 уст. о во..\r\nКстати замѣтимъ здѣсь, что не разъ уже , и притомъ съ раз:\r\nличныхъ сторонъ, раздавались у насъ голоса о пользѣ и потреб\r\nности въ учреждении такого центральнаго управленія, которое\r\nглавною, или даже исключительною своею заботою имѣло-ба\r\nодни интересы разумной колонизации, земледѣлiя и промышлен\r\nности, и во всѣхъ высшихъ правительственныхъ совѣтахъ отстан\r\nвало-бы эти интересы противъ всѣхъ вольныхъ невольных\r\nпопытокъ ихъ нарушенія какими-либо мѣрами или распоряже\r\nніями другихъ органовъ администрации. Съ своей стороны , уѕ мы\r\nнымъ такомъ но ствительно однако право 1833 пало рить глашаясь зяйственныхъ заключалось благотворныхъ иприсоединяемъ - промышленной рѣшительнѣе .-, бы управленіемъ г. что случаѣ на не ) исполненіе указывалъ такимъ можемъ ту принесуть « тотъ ,именно признательность если иусловій , въ промышленныхъ государственный образомъ что дѣятельности не ,этимъ иэтого графъ параллельно въ ожидаемую едва прибавить дѣятельности егообязательномъ -дѣла ли голосамъ съ мѣстными Мордвиновъ не г. потомства , нашихъ , снискалъ Вешняковымъ громадную одно человѣкъ что съ нуждахъ колонистскихъ ицентральнымъ попеченія изъ органами свой для сельскихъ , -графу ,бы главнѣйшихъ на колоній на голосъ нихъ пользу себѣ которую долю , ,Канкрину когда охозяйствен окончательно радѣній попечительств ,.хозяевъ тѣмъ котораго тѣмъ хозяйствен Вполнѣ только онъ (иеще »полное охотнѣе ,самых хай огово въ вы ,въ со x0\r\nи\r\nYNОБЩИНА-СОБСТВЕННИКъ. (579\r\nи именно въ нашемъ смыслѣ завершится дѣло устройства нашихъ\r\nкрестьянъ.\r\nДалѣе , юрист -представитель нашего гражданскаго кодекса ,\r\nвдумываясь въ организацію колонистской поземельной общины ,\r\nбыть можетъ , вполнѣ сознаетъ глубокій смыслъ протестовъ со\r\n• стороны среднев:ѣкового крестьянства западной Европы , когда\r\nэто крестьянство, съ непримиримою ненавистію въ душѣ и съ\r\nоружіемъ въ рукахъ, возставало противъ «докторовъ римскаго\r\nправа » , требуя безусловной замѣны ихъ « докторами имперскаго\r\nправа » и возвращенія крестьянству его «древнихъ правъ » . На\r\nбытовыхъ условіяхъ колоній нашъ юристъ долженъ убѣдиться,\r\nчто понятія Рима о « полной личной собственности » , особенно\r\nвъ сферѣ поземельного владѣнія , о « наслѣдованіи » въ землѣ\r\nи имуществахъ , о « народномъ самосудѣ » и т. д. были весьма\r\nсвоеобразны и далеко не соотвѣтствуютъ тому гражданскому\r\nправу, на которомъ народная масса основываетъ и только мо\r\nжетъ основать свою экономическую обезпеченность , свою граж\r\nданскую и политическую полноправность. И это убѣжденіе при\r\nведеть нашего юриста, быть можетъ , к тому , что онъ пере\r\nстанетъ ратовать противъ волостного суда, а напротивъ займется\r\nвопросомъ ореорганизации этого суда въ соотвѣтственности съ\r\nосновными правилами новаго судоустройства и мѣстными бы\r\nтовыми условіями. Ставъ же на эту дорогу, по всей вѣроятности\r\nокажется и вполнѣ возможнымъ дать нашему судебно-мировому\r\nинституту такое устройство, которое болѣе соотвѣтствовало-бы\r\nмѣстнымъ пространственнымъ, денежнымъ и интеллектуальнымъ\r\nсредствамъ нашихъ губерній и уѣздовъ, облегчая даже и удов\r\nлетворительное разрѣшеніе вопроса о мировыхъ посредникахъ.\r\nФинансистя , въ свою очередь , будучи заинтересованъ въ\r\nнаибольшей простотѣ и возможно меньшей отяготительности его\r\nфискальнаго аппарата, обрадуется открытаю , что « поголовная »\r\nподать (но только не съ души, а съ работниковъ) и « круговая\r\nпорука », эти enfants terribles нашихъ почтенныхъ экономи\r\nстовъ- фермеровъ , оказываются напротивъ дѣтьми не только очень\r\nмилыми, но и безусловно необходимыми какъ для фиска, кото\r\nрый , говоря откровенно, едва - ли когда обойдется безъ податной\r\nсолидарности плательщиковъ, такъ главнымъ образомъ и для\r\nрабочаго, безъимущественнаго люда, котораго политическая\r\nмостоятельность, гражданская полноправность и экономическая\r\nобезпеченность базируются, съ одной стороны , именно на пого\r\nловномъ участіи въ несеніи податной тяги , а съ другой — именно\r\nна круповой солидарности сообщинниковъ . Сознавая , что\r\nкая дѣйствительная обязанность является не насиліемъ един\r\nВся580 Въстникъ ЕВРОПЫ.\r\nскаго\r\nполитиче\r\nи\r\nственно только въ такомъ случаѣ , если этой обязанности соот\r\nвѣтствуетъ не менѣе дѣйствительное право, и что слѣдовательно\r\nфискальныя требованія непремѣнно обусловливаютъ соотвѣтствую\r\nщую имъ политическую правоспособность, финансистъ нашъ\r\nпридетъ къ совершенно логическому заключенію, что настоянія\r\nэкономистовъ уничтожить какъ мірскую поземельную собствен\r\nность, такъ и естественный принципъ ея — податную солидар\r\nность, неминуемо повлекли- бы за собою возрожденіе древне- рус\r\nкласса « гулящихъ людей » , которые должны ускошь\r\nзать отъ фиска , лишая его весьма выгодной и притомъ вполнѣ\r\nраціональной податной единицы , самихъ же себя\r\nской гражданской полноправности правоспособности , а затѣмъ . въ большинствѣ , de facto,\r\nТочно также представители политико -экономической науки\r\nдолжны безусловно признать полную несостоятельность тѣхъ\r\nquasi-научныхъ, фермерскихъ воззрѣній, которыя С.- Петербург\r\nское Общество сельскихъ хозяевъ привели къ извѣстному 1) вер\r\nдикту противъ общинной поземельной собственности , вердикту,\r\nсъ такимъ апломбомъ заявленному, какъ непогрѣшимый вы Водъ\r\n« западной » науки и столѣтней практики русскаго И. В. Э.\r\nОбщества » . По нашему мнѣнію , этотъ вердиктъ есть худшій\r\nизъ худыхъ аттестовъ этому почтенному учрежденію, вполнѣ\r\nуясняющій почти безслѣдное вѣковое существованіе послѣдняго въ\r\nсмыслѣ практическихъ успѣховъ нашего народнаго хозяйства .\r\nНаконецъ, законодательная власть , послѣдовательно подводя\r\nобщие итоги , не можетъ не придти къ окончательному заклю\r\nченію , что базисомъ крестьянскаго устроенiя должна быть именно\r\nобщинная поземельная собственность, но что нашу обацину\r\nсобственника слѣдуетъ преобразовать въ онанизма юридический.\r\nТакимъ образомъ , мы стали лицомъ къ лицу съ тѣмъ вопро\r\nсомъ , изслѣдованію котораго , по преимуществу, посвященъ нашъ\r\nпосильный трудъ .\r\nМногое, и даже слишкомъ многое уже высказано по поводу\r\nэтого вопроса ; но мы не намѣрены вступать въ лабиринтъ мно\r\nгоразличныхъ мнѣній за и противъ обпинной поземельной собствен\r\nности . Замѣтимъ только , что для подробнаго разбора всей без\r\nконечной путаницы этихъ мнѣній было бы необходимо , по мень\r\nшей мѣрѣ, епје то шестое чувство, которое такъ кстати открылѣ\r\nТиндаль . Несмотря на живое участие нашихъ лучшихъ представи\r\nтелей науки и литературы , спорный вопросъ объ общинной позе\r\n1) С.- Петербургскія Вѣдомости, 1866 г. № 346: « Краткий очеркъ » и т. д . Н. м\r\nСольскаго .овщина-совственникъ. 5S1\r\nмельной собственности и до настоящаго времени не приведенъ еще\r\nкъ положительному разрѣшенію: споривіпія стороны разошлись ,\r\n- тщетно истопщивъ весь запасъ своихъ аргументовъ , не разубѣдивъ\r\n- одна другой и не добившись даже взаимныхъ уступокъ. Впрочемъ ,\r\nздѣсь нѣтъ ничего особенно непонятнаго . Сущность аргумента\r\nцій противниковъ общины ниже всякой критики въ смыслѣ по\r\nлитическомъ и юридическомъ. Они, повидимому тоже нуждаясь\r\nвъ « шестомъ чувствѣ » , не хотятъ или не могутъ понять тѣхъ\r\nнеисчислимыхъ въ пользу общественнаго самоуправления послѣд\r\nствій , тѣхъ ничѣмъ незамѣнимыхъ административно - фискаль\r\nныхъ удобствъ и гарантій , которыя неразрывно связаны съ при\r\nзнаніемъ со стороны закона полной имущественной правоспособ\r\nности за коллективною личностію, обществомъ, общиной . Они не\r\nпризнаютъ, или не понимаютъ всей важности порядковъ, при\r\nкоторыхъ , въ сферѣ имущественныхъ и фискальныхъ интересовъ,\r\nи органы государства, и его подданные соприкасаются преимуще\r\nственно только въ качествѣ юридическихъ лицъ. Они, наконецъ,\r\nотвергаютъ политико -экономическую и даже правовую разумность\r\nст . 514 зав. гражд. , отрицая возможность безсрочнало или «вѣч\r\nнаго » отдѣленія отъ права собственности его составной части —\r\nправа потомственнаго « владѣнія или пользованія » , какъ особаго\r\nправа, встрѣчаемаго во французскомъ < emphytéose » , нѣмецкомъ\r\n« Erbpacht» , польскомъ вѣчномъ чинитѣ » и, въ заключеніе, въ\r\nправѣ нашего общиннаго колониста-хозяина. По мнѣнію док\r\nтринeрoвъ -экономистовъ и «докторовъ римскаго права » , соб\r\nственникъ, отрѣшаясь отъ права владѣнія или пользования въ\r\nпользу другого лица, хотя бы и на опредѣленныхъ условіяхъ,\r\nно навсегда, перестаетъ быть собственникомъ : желая оставаться\r\nимъ , онъ-де можетъ распорядиться своимъ правомъ владѣнія\r\nтолько срочно. Но почему же это такъ?.. Почему же эта сроч\r\nность должна стѣсныпь личный произволъ землевладѣльца въ\r\nего правѣ распоряжения именно этою составною частію его вот\r\nчинныхъ правъ?.. Положимъ, что А, какъ землевладѣлецъ, пе\r\nредалъ свое поземельное владѣніе , по договору, въ потомствен\r\nное пользованіе Ви с . Развѣ акты , укрѣпляющіе за А его соб\r\nственность , теряютъ отъ этого свою силу и развѣ , на основа\r\nніи этихъ актовъ , земство , напримѣръ, не признаетъ за А правъ\r\nденза , или А не можетъ перепродать свое право собственности?\r\nИтакъ , гдѣ же « научное » основаніе этой пресловутой срочно\r\nсти , обязательность которой для землевладѣльцевъ еще никому\r\nизъ < имущихъ » не приходилось именовать ни « стѣсненіемъ права\r\nсобственности », ни « опекою » , ни « регламентаціею » и т . п. эпи\r\nтетами . А почему? .. потому что эта обязательная для собствен582 ВЕСТНИВъ ЕВРОпы.\r\n1\r\nизвѣст\r\nника срочность его договоровъ , о передачѣ « права пользовапія\r\nили владѣнія собственностію » имѣетъ единственно и исключи\r\nтельно лишь политический характеръ . Срочность эта своего рода\r\n« круговая порука » собственниковъ, при помощи которой они,\r\nвъ сферѣ поземельнаго владѣнія , путемъ столь хорошо\r\nнаго « срочно - аренднаго » винта , эксплуатируютъ рабочую массу\r\nвъ пользу немногихъ избранныхъ , удерживая за этимъ же мень\r\nшинствомъ и постоянное и болѣе или менѣе безусловное преоб\r\nладаніе надъ массою. Крайнимъ фокусомъ этой « круговой поруки»\r\nпредставляется поземельный майоратъ .\r\nРѣшительный поворотъ , наступившій у насъ съ 19-го фе\r\nвраля 1861 г. , не можетъ не кончиться тѣмъ, что въ Россія\r\nмасса народная сдѣлается такимъ же вотчинникомъ, съ тѣми\r\nже вотчинными правами и обязанностями по отношению къ ro\r\nсударству, какимъ до сего времени являлось одно меньшинство.\r\nИначе говоря, русскій народъ , во всей его совокупности, мало\r\nпо - малу, но прежнему, обратится въ одну земскую массу , регу:\r\nлируемую сверху обще-государственнымъ режимомъ , а снизу об\r\nщественнымъ, земскимъ самоуправленіемъ, основаннымъ на граж\r\nданской и политической равноправности всѣхъ и каждаго.\r\nТаковъ, по нашему мнѣнію, долженъ быть конечный исходъ\r\nпредпринятыхъ у насъ реформъ . и безъ этого убѣжденiя при\r\nходилось бы смотрѣть на нашу ломку, какъ на работу безъ\r\nсмысла и сознанія .\r\nНо разсматривая, съ этой точки зрѣнія , Положение 19 -го фе\r\nвраля 1861 г. , намъ кажется , что оно не вполнѣ соотвѣтствуетъ\r\nтѣмъ конечнымъ результатамъ , которые имѣетъ въ виду преоб\r\nразовательное законодательство . Съ одной стороны , крестьянская\r\nреформа носитъ осязательно несомнѣнный признакъ того , что\r\nправо государственное сознательно стремится стать выше вот\r\nчиннаго права , чтобы такимъ образомъ окончательно занять по\r\nдобающее ему мѣсто во главѣ государственнаго организма. Съ\r\nдругой же стороны, государственное право , отрѣшаясь отъ вот\r\nчинныхъ воззрѣній и проемовъ, не съумѣло на первыхъ порахъ\r\nвполнѣ уяснить себѣ свою задачу, допустивъ въ устройствѣ\r\nкрестьянъ такое смѣшеніе основныхъ правовыхъ понятій и та\r\nкія существенныя недомолвки въ частностяхъ , что распутать во3\r\nникающая отсюда недоразумѣнія и выяснить ихъ практическiя\r\nпослѣдствія можетъ только самый пытливый анализъ .\r\nОсновными организмомъ общественнаго устройства поселянъ,\r\nкакъ по крестьянскимъ положеніямъ, такъ и по уставу около\r\nніяхъ, является « сельское общество » . Что же законъ разумѣетъ\r\nподъ сельскимъ обществомъ ?.. « Колонисты каждало селенія, от\r\n1овщина -СОБСТВЕННИКъ . 583\r\nвѣчаетъ ихъ уставъ , составляютъ мірское онаго общество, кото\r\nрое, обще съ другими подобными же селеніями , образуетъ въ\r\nсвою очередь округъ (волость) » . « Крестьяне, говорить общее по\r\nдоженіе 1861 года, составляютъ, по дѣлама хозяйственныма ,\r\nсельскія общества, а для ближайшао управления и суда соеди\r\nняются въ волости » . Затѣмъ уже, и у колонистовъ , и у кресть\r\nянъ, « въ каждомъ сельскомъ обществѣ и въ каждой волости за\r\nвѣдываніе общественными дѣлами предоставляется міру и его\r\nизбраннымъ » , на основаніяхъ, изложенныхъ въ уставѣ и поло\r\nженіяхъ. Здѣсь сразу поражаетъ насъ, съ одной стороны , пол\r\nная логичность устава о колоніяхъ, а съ другой явная непо\r\nслѣдовательность крестьянскаго положения , которое въ одному\r\nслучаѣ (ст. 17) лишаетъ сельское общество , именно въ качествѣ\r\nхозяйственной единицы , собственныхъ органовъ « ближайшаго\r\nуправления и суда » , относя эти органы исключительно въ « во\r\nлости » , но тутъ же (въ той же самой статьѣ) прибавляетъ, что\r\n« завѣдываніе общественными дѣлами » не только въ каждой во\r\nдости, но и въ каждомъ сельскомъ обществѣ, предоставляется\r\n« міру и его избраннымъ » , какъ будто бы « ближайшее управле\r\nніе и судъ» не касаются вовсе «общественныхъ и хозяйствен\r\nныхъ » дѣлъ и возлагаются притомъ не на « избранныхъ отъ\r\nміра » , а на какое-то иные, невыборные чины ! Но это, по мень\r\nшей мѣрѣ странное , смѣшеніе понятій вполнѣ объясняется тѣмъ\r\nотрицательнымъ отношеніемъ въ которое, какъ увидимъ ниже,\r\nстановятся крестьянскiя положения къ своей же хозяйственной »\r\nединицѣ, къ сельскому обществу, кавъ поземельному собствен\r\nнику . Поэтому , не останавливаясь на настоящемъ обстоятель\r\nствѣ, замѣтимъ только , что въ этомъ первомъ коренномъ от\r\nступленіи отъ устава о колон . кроется , по нашему убѣжденію, и\r\nпервая коренная ошибка крестьянской реформы . Прямымъ послѣд\r\nствіемъ этой ошибки являются : неестественный и практически\r\nнепригодный малый составъ волости (отъ 300 до 2,000 рев.\r\nдушъ), невозможность организовать волостной судъ въ двухз су\r\nдебныха инстанціяхъ, дороговизна волостной администрации и во\r\nобще матеріальное и интеллигентное слабосилie волости, парали\r\nзующее въ свою очередь силы и развитие сельскаго общества ,\r\nкакъ по преимуществу хозяйственнаго организма. Очевидно , что\r\nнаша крестьянская волость не можетъ служить тѣмъ же есте\r\nственно нормальнымъ звеномъ между сельскимъ обществомъ съ\r\nодной , и уѣздною земскою единицею съ другой стороны , какимъ\r\nпредставляется колонистская волость въ 6—12 и даже болѣе\r\nтысячъ рев. муж. пола душ..\r\n« Сельское общество, читаемъ далѣе въ ст . 31 и 32 поло\r\n>584 ІѣСТВИГъ ЕВРОры.\r\nженія 1861 года , составляется изъ крестьянъ, водворенныха на\r\nземлю одного помѣщика (курсивъ въ законѣ) : оно можетъ со\r\nстоять либо изъ цѣлаго селенія (села или деревни ), либо изъ\r\nодной части разно-помѣстнаго селенія , либо изъ нѣкоторыхъ\r\nмелкихъ, по возможности смежныхъ , и, во всякомъ случаѣ , бли\r\nжайшихъ между собою поселковъ (какъ-то : выселковъ, почин\r\nковъ , хуторовъ, застънковъ, односелiй или отдѣльныхъ дворовъ\r\nи т . д.), в.гадѣющиха всѣми угодьями или некоторыми изз нихъ\r\nсообща , или же имѣющих друзія общiя хозяйственных выгоды .\r\nКрестьяне имѣній , въ коихъ числится не болѣе 20 рев . муж.\r\nпола душъ, если крестьяне эти живутъ въ селеніи, принадлежа\r\nщемъ разнымъ владѣльцамъ , или хотя и въ отдѣльныхъ разно\r\nпомѣстныхъ поселкахъ, но не в дальнемъ одни отъ другихъ\r\nразстоянии, соединяются въ одно сельское общество, либо при\r\nсоединяются къ другимъ обществамъ, съ согласія сихъ послѣ,\r\nнихъ » . Эта редакція, какъ само собою разумѣется, уже по на\r\nступленіи 19 февраля 1870 года, окажется анахронизмомъ. Съ\r\nустраненіемъ отъ крестьянъ непосредственныхъ отношеній «по\r\nмѣщика » , единственною основою сельскаго общества останутся :\r\nвладѣніе « всѣми или хотя нѣкоторыми угодьями » и « другія об\r\nщія хозяйственныя выгоды » . Итакъ, общее землевладѣніе и об\r\nщіе хозяйственные интересы вотъ нормальный фундаментъ\r\nсельскаго общества . Поэтому, казалось бы , что , принявъ это ис\r\nходное начало, законодательству оставалось направить всі свои\r\nусилія именно къ тому, чтобы вездѣ и повсюду этотъ обществен\r\nный фундаментъ организовался также, какъ устраиваются всѣ\r\nфундаменты въ цѣломъ мірѣ, т.-е. какъ одно , неразрывно -спло\r\nченное цѣлое, въ томъ конечно убѣждении, что рыхлый песокъ\r\nили даже бутъ, но буть, не скрѣпленный « неприкосновенною »\r\nобщею связью, не могутъ служить надежнымъ фундаментомъ,\r\nособенно для такого громаднаго зданія, какимъ представляется\r\nрусское государство .\r\nВсѣ бытовые и хозяйственные интересы крестьян , а слѣ\r\nдовательно и ихъ общественная организація , самымъ тѣсны мъ,\r\nвполнѣ неразрывнымъ образомъ связаны съ землей: за какую\r\nбы сторону поселянскаго быта мы ни взялись , всегда окажется ,\r\nчто корни ея сидятъ крѣпко въ землѣ, и къ ней же возвраща\r\nются всѣ отпрыски этихъ корней . И вот , почему именно за\r\nкрестьяниномъ признано безусловное право на земельный надѣлъ.\r\nВпрочемъ, права этого и нельзя было не признать за крестья\r\nниномъ уже въ силу 514 ст. зак. гражд., такъ какъ вотчин\r\nники, оставивъ за собою право собственности , уже давнымъ\r\nдавно сами 1 отрѣшились въ пользу крестьянъ отъ права владѣовщинА -собственникъ. 585\r\n2\r\n1\r\n2\r\nнія или пользованія, хотя-бы только частью своей собственности .\r\nКазалось бы , что при такихъ условіяхъ наша крестьянская ре\r\nформа, опредѣляя поземельные порядки крестьянъ, могла имѣть\r\nзадачею главнѣйшимъ образомъ одно : перенести вотчинное право\r\nказны и помѣщика на коллективную личность общину, вну\r\nтреннiя же по землѣ правовых отношения сообщинниковъ органи\r\nзовать уже въ силу не частнало, а государственнаго права.\r\nНе то встрѣчаемъ мы въ крестьянскихъ положеніяхъ. До\r\nпуская « сельское общество », какъ коллективную личность , но\r\nвъ смыслѣ какой -то своеобразной , не совсѣмъ понятной хозяй\r\nственной единицы , и отличая пріобрѣтенныя « крестьянскимъ\r\nобществомъ или крестьяниномъ въ собственность « земли мір\r\n«ского надѣла » отъ земель , ими же пріобрѣтенныхъ въ порядкѣ\r\nчастнаго укрѣпленія , общее положеніе 1861 года стремится,\r\nкакъ увидимъ ниже , подчинить и тѣ и другія угодья , по праву\r\nвладѣнія и распоряженія , одинаково и вполнѣ праву частному,\r\nпредоставляя и обществу , и отдѣльнымъ крестьянамъ безпре\r\nпятственно « отчуждать оныя , отдавать ихъ въ залогъ и вообще\r\nраспоряжаться ими, съ соблюденіемъ общиха узаконеній , уста\r\nновленныхъ на сей предметъ для свободныхъ сельскихз обывате\r\nлей » .\r\nНапротивъ, уставъ о колоніяхъ подчиняетъ тому же част\r\nному праву однѣ лишь земли, пріобрѣтенныя колонистами част\r\nныма эже порядкомъ, путемъ частнаго же укрѣпленія. Что же\r\nкасается угодій « мірского надѣла » , то опираясь на право го\r\nсударственное и руководствуясь политико - экономическими сооб\r\nраженіями , вполнѣ оправданными опытомъ, уставь о колоніяхъ\r\nсоздалъ особое мiрское поземельное право , которое оказалось\r\nнастолько благоприятнымъ для сельскаго быта , что наиболѣе\r\nинтеллигентныя колонистскiя общества всячески хлопочуть о\r\nтомъ, чтобы тому же праву подчинить и частное землевладѣ\r\nвіе свое, состоящее внѣ мірского надѣла. Мірское поземельное\r\nправо основною хозяйственною единицею признаетъ не сель\r\nское общество , а поселянскій двора - хозяйство, для котораго\r\nдѣйствительно нѣтъ надобности установлять особыхъ «ближай\r\nшихъ управления и суда » , но въ то же время не требуется и\r\nособаго « міра съ его выборными » , такъ какъ здѣсь вступають\r\nвъ свои права начала семейныя и порядки наслѣдованія, опре\r\nдѣляющіе правовыя по имуществу отношенія членовъ семьи .\r\nТакимъ образомъ, уставъ околон., въ силу того же государ\r\nственнаго права и въ полномъ соотвѣтствии съ насущными ин\r\nтересами народныхъ массъ, призналъ возможнымъ и необхо\r\nдимымъ, во - первыхъ, прерогативы вотчинника на морской на586 ВЕСТНИКъ ЕВРОПЫ .\r\nдѣлъ присвоить одной только коллективной личности, общинь\r\nравноправных поселянз, за исключеніемъ однако права на са\r\nмопроизвольное отчуждение общиной своихъ вотчинныхъ пре\r\nрогативъ , такъ что « мірской надѣлъ » образовалъ здѣсь своего\r\nрода мірской майората ; во - вторыхъ , освободить сообщинни\r\nковъ изъ-подъ гнета « обязательной срочности » , этого класси\r\nческаго винта частнаго поземельного права , постановивъ нор\r\nмальный порядокъ , на основаніи котораго право потомственнаго\r\nвладѣнія или пользованія угодьями мірского надѣла переводится ,\r\nвъ частности , на отдѣльныхъ членовъ общины – собственника;\r\nвъ - третьихъ, комбинировать эти порядки и прерогативы общины\r\nсобственника такимъ образомъ, что отдѣльный членъ обицины ,\r\nкакъ непосредственный, на опредѣленныхъ условіяхъ, эксплуа\r\nтаторъ на себя извѣстнаго, неизмѣннаго количества мірскихъ\r\nугодій , является и полнымъ распорядителемъ — не права соб\r\nмомъ колонистская земствомъ посредствующаго завершая станціи аренднаго его щину его ской щинѣ minimum чемъ темъ продаетъ его ственности новоевропейскій политической ,дворомъ ,обезпеченности -собственника вообще ине и общественнаго только ,даже .эти могутъ пресса общинныхъ закладываетъ ,Такимъ -ахозяйствомъ община лишь ипорядки дробитъ въ «частна звена неимущему возродиться иобразомъ права ,округѣ всѣми пролетаріатъ гражданской и,выгодъ является въ между го ,благодаря но самоуправленія передаетъ потомственнаго (права округѣ органами который не ,или », даже сельскимъ ниже которымъ ни сообщиннику )волости ;вполнѣ , идревнее или которому полноправности эти ивъ по нормальнаго онъ самоуправленiя въ -волости четвертыхъ выжимки завѣщанію хозяйственномъ юридическими гарантируется обществомъ только поселянъ пользования собственно рабство въгарантируется , колонистской какъ изъ въ minimum'а ,,или ивооружить -этомъ иподъ ни хозяйствен или ииестественно второй экономиче инымъ уѣзднымъ minimum самосуда организ близнецъ смыслѣ в.1адонія срочно смыслѣ , тотъ ин при об об пу,,\r\nгосударственныя по ныепреимуществу регулятивы. доводятся въ отправленія уже доспеціально minimum'а- ассоцiацiонныя , переходя здѣсь и\r\nНо возвратимся къ нашимъ доктринерамъ - экономистамъ.\r\nТолько указанный нами отрицательный взгляд , на правовую и\r\nполитическую стороны общиннаго - вопроса , только взглядъ на\r\nнаши бытовых условия, сложившийся путемъ воспрінтія чуж\r\nдыхъ этому быту элементовъ , давалъ противникамъ общины воз\r\nможность довольствоваться своими исключительно фермерскими\r\nвоззрѣніями. и они выступали тѣмъ самоувѣреннѣе, что въ ихъ,\r\nБ.ОБЩИНА -cОБСТВЕННИКъ. 587\r\n1 .\r\nпоВидимому , пользу говорятъ какъ быстрые успѣхи въ сель\r\ncКомъ хозяйствѣ тамъ, гдѣ срочно-уравнительные передѣлы кресть\r\nЯНСкихъ земель уступили мѣсто подворно - участковой собствен\r\nности свободнаго поселянина (хотя и здѣсь далеко не вездѣ,\r\nкасъ увидимъ ниже), такъ и относительная отсталость хозяй\r\nства нашихъ крѣпостныхъ или полусвободныхъ крестьянъ-общин\r\nни овъ. Обѣгая по возможности всесторонняго анализа общин\r\nно поземельной собственности , какъ принципа политическаго\r\nи тражданскаго , и постоянно указывая одною дланью на вос\r\nтокъ, другою на западъ , наши экономисты этого разряда оконча\r\nтельно увѣровали въ полную непогрѣшимость ихъ выводовъ .\r\nНапротивь, ихъ противники , не зная такого соrрuѕ dеlіcti , ко\r\nторый осязательно и наглядно подтверждалъ бы ихъ возраженія\r\nВЫ ВОДамъ экономистовъ, мало - по - малу умолкли , хотя главнымъ\r\nобразомъ - только вслѣдствіе « не зависѣвшихъ » отъ нихъ обстоя\r\nтельствъ .\r\nКрестьянское дѣло взяла въ руки сама законодательная власть ;\r\nвсѣ недоразумѣнія , вся путаница понятій , выказавшаяся въ\r\nобществѣ и печати , цѣликомъ вошли въ стѣны канцелярій и\r\nправительственныхъ совѣтовъ , чему примѣровъ видимъ не мало.\r\nНачиная с 19 - го февраля 1861 года, изданъ извѣстный рядъ\r\nкрестьянскихъ положеній , циклъ которыхъ въ ближайшемъ бу\r\nдущемъ имѣетъ быть пополненъ еще нѣсколькими « мѣстными\r\nположениями » . Вообще же говоря , черную работу по устрой\r\nству крестьянъ нужно считать почти оконченною ; настала пора\r\nдодѣлокъ начисто , подведения общихъ итоговъ , пора дѣйствитель\r\nнаго сліянія напихъ сельчанъ всѣхъ возможныхъ и невозмож\r\nны хъ наименованій въ одно « сельское состояние » , подчиняющееся\r\nодному праву , одному закону , равному для всѣхъ вообще и для\r\nкаждaгo въ отдѣльности .\r\nНо, прежде чѣмъ начать эту отдѣлку, не полезно-ли поло\r\nжительным образомъ провѣрить прочность зданія въ его гру\r\nбо мъ видѣ , начиная съ фундамента и не исключая всѣхъ част\r\nно стей его? Не желательно - ли строго -критически вглядѣться въ\r\nэто зданіе, снявъ предварительно всѣ временные лѣса и под\r\nпорки , убравъ весь лишній мусоръ и хламъ? ... Дѣло, кажется ,\r\nВІ олнѣ заслуживаетъ такого вниманія . и сдѣлавши это въ от\r\nпошеніи крестьянскаго устройства, мы, взамѣнъ огромнаго тома\r\nкрестьянскихъ положеній , получимъ въ концѣ концовъ относи\r\nтельно весьма небольшую книжку, подъ наименованіемъ сель\r\nск гй или , если угодно , сельско-судебный устава, книжку , кото\r\nра я должна составить для крестьянъ своего рода евангеліе, об\r\nВи мать въ основныха, категорически формулированныхъ, чертах\r\n9\r\n1588 вѣстникъ ЕВРОПЫ.\r\nвсю ихъ посемейно -общинную организацію и быть вполнѣ до\r\nступною пониманію простого человѣка.\r\nМы не можемъ, конечно, войти здѣсь во всѣ подробности\r\nдѣла , но постараемся , въ наиболѣе существенныхъ положеніяхъ\r\nноваго крестьянскаго устройства , сдѣлать краткий анализъ соб\r\nственно ихъ поземельныхъ распорядковъ. Во всѣхъ положеніяхъ\r\n19- го февраля 1861 года , мы прежде всего встрѣчаемся съ ос\r\nновнымъ началомъ, по которому « земля , отведенная въ кресть\r\nянскій надѣлъ, на основании уставной грамоты , предоставляется,\r\nподъ названіемъ мірской земли, за установленныя повинности,\r\nгва постоянное пользование сельскаго общества ». Здѣсь, въ пол\r\nномъ согласіи съ ст. 514 зак. гражд . 1) , право постояннаго\r\nпользованія , опредѣляемое ближайшимъ образомъ уставною гра\r\nмотою, передается отъ вотчинника -помѣщика сельскому обще\r\nству, которое можетъ затѣмъ сдѣлаться и само вотчинникомъ,\r\nт.-е. полныма собственникома отведенной ему земли , или по\r\nсоглашенію, или на основании установленныхъ правилъ. Отсюда,\r\nесли остаться на почвѣ частнаго права , прямой выводъ тотъ,\r\nчто сельское общество ,, сдѣлавшись полнымъ собственникомъ,\r\nстанетъ и въ государству, казнѣ, фиску , и къ своимъ собственнымъ\r\nотдѣльнымъ членамъ въ такія же правовыя по землѣ отноше\r\nнія , въ какихъ находился прежній вотчинникъ- помѣщикъ.\r\nКазалось бы , что, оставаясь вполнѣ послѣдовательнымъ,\r\nнужно было постановить , сельское общество , пріобрѣв\r\nшее въ собственность поземельныя угодья на основаніяхъ, въ\r\nположеніяхъ изложенныхъ , именуется обществомъ - собственни\r\nкома. Такъ и сдѣлано въ общемъ положении, слова котораго мы\r\nпривели здѣсь буквально поставивъ только : « сельское общество,\r\nобщество - собственникъ » , вмѣсто употребляемыхъ положеніемъ\r\nтерминовъ : « крестьяне » и « крестьяне - собственники » . Усвоенie\r\nименно этихъ, а не нашихъ, терминовъ имѣетъ, какъ намъ кажется,\r\nцѣлью получить какъ бы правовое основаніе (не научное, конечно),\r\nвъ силу котораго « мірская » земля, и внутри общины , исключи\r\nтельно и вполнѣ подчиняется частному праву , и каждому члену\r\nсельскаго общества присвоено право требовать, чтобы « изъ состава\r\nземли , пріобрѣтенной въ общественную собственность, былт ему\r\nвыдѣленъ, въ частную собсть !ность, участокъ, соразмѣрный съ\r\nчто\r\n1 ) Въ этой статьѣ сказано : « Но когда частный владѣлецъ , удержавъ за собою\r\nправо собственности по укрѣпленію, отдѣлитъ от него владѣніе и передасть или\r\nуступитъ оное другому по договору, дарственной записи или другому какому- либо\r\nакту, тогда се отдѣльное владѣніе составляетъ само по себѣ особое право , коего\r\nпространство , пожизненность, или срочность опредѣляется тѣмъ самымъ актомъ, во\r\nямъ оно установлено».ОБЩИНА -coБСТВЕННИКъ. 589\r\nдолею его участія въ пріобрѣтеніи сей земли » >, или же, взамѣнь\r\nучастка натурою , стоимость его въ деньгахъ, по взаимному со\r\nглашенію, или по оцѣнкѣ.\r\nКакъ болѣзненно затрогивается здѣсь община , какое общир\r\nное поле открывается здѣсь для хищническихъ инстинктовъ лич\r\nнаго стяжанія, это сознаетъ , повидимому, и законодательство , по\r\nспѣшившее тутъ же замѣтить , что « разборъ могущихъ возни\r\nкать въ сихъ случаяхъ споровь предоставляется уѣздному ми\r\nровому съѣзду » . Ясно , что указанное право отдѣльныхъ членовъ\r\nобщины - собственника есть не иное что , какъ своего рода «брешъ\r\nбаттарея » нашихъ экономистовъ, направленная въ самое сердце\r\nобщины, именно какъ поземельнаго собственника , такъ что, по\r\nмнѣнію экономистовъ , мірская земля должна обратиться не въ\r\nобщинную собственность, какъ требують того ихъ противники ,\r\nа въ чисто географической терминь, въ миӨъ.\r\nНо кто же изъ сообщинниковъ будетъ въ состоянии и съy\r\nмѣетъ воспользоваться этимъ правомъ ? Конечно, лишь ничтож\r\nное меньшинство , именно тѣ « кулаки - міроѣды » , которые и\r\nбезъ того слишкомъ часто , свыше мѣры , сосутъ потъ и кровь\r\nбольшинства своихъ сообщественниковъ , а теперь , съ этимъ\r\nновыма правомъ въ рукахъ, окончательно столчутъ себѣ подъ\r\nноги и « мірскую землю » , этотъ до сего времени единствен\r\nный оплотъ противъ ихъ стяжаній. И тогда - то , по увѣреніямъ\r\nэкономистовъ, Русь покроется сѣтью цвѣтущихъ фермъ, сельское\r\nхозяйство воспрянетъ отъ летаргіи, сброситъ рутину и т. д. ! Не\r\nдумаем, однако, чтобы послѣдніе 7 — 8 лѣтъ не успѣли отрез\r\nвить многихъ наивныхъ экономистовъ -утопистовъ, отрезвить по\r\nкрайней мѣрѣ настолько , что они не окажутся, по прежнему,\r\nтлухо -слѣпыми къ заявленіямъ дѣйствительной жизни , сборникъ\r\nкоторыхъ мы представили въ въ книгѣ книгѣ «« Наши Наши колоні ». На\r\nпротивъ , мы увѣрены, что знаменательные факты бытовой жизни\r\nнародовъ, обнаружившіеся даже за этотъ лишь краткій періодъ\r\nвремени и у насъ, и на западѣ Европы , не могли остаться со\r\nвершенно безслѣдными, по крайней мѣрѣ въ отношении такихъ\r\nизъ экономистовъ, которые неспособны злорадствовать въ виду\r\nнеудачъ, постигающихъ наше освобожденное изъ личной крѣ\r\nпости крестьянство .\r\nПовидимому , нѣсколько благоприятнѣе обстановлено землевла\r\nдѣніе бывшихъ « казенныхъ » или государственныхъ крестьянъ ,\r\nкоторыхъ новыя о нихъ положения eo ipso причисляютъ въ раз\r\nряду « крестьянъ - собственниковъ ». Казалось бы , что здѣсь уже\r\nничего не могло быть послѣдовательнѣе, какъ еслибы прежнее\r\nвотчинное право казны передать общинамя; но и здѣсь употреб590 Въстникъ ВВРОпы .\r\n-\r\nленъ терминъ « крестьяне собственники » и тщательно обѣгается\r\nтерминъ « община -собственникъ». И это, какъ надо полагать, до\r\nпущено въ томъ предположеніи, что, по мѣрѣ очищенія кре\r\nстьянскаго надѣла отъ « оброчной подати » и перечисленiя его въ\r\nразрядъ земель , этой подати неподлежащихъ, « мірская » позе\r\nмельная собственность должна будетъ и здѣсь подчиниться тому\r\nже общему положенію 19 -го февраля 1861 года, т.-е. дѣйствію\r\nтой же брешъ -баттареи, о которой мы упомянули выше; спраши\r\nвается : какое же именно значеніе могутъ имѣть « владѣнныя за\r\nписи » и «люстраціонные акты » въ смыслѣ укрѣпленія за вре\r\nстьянами ихъ мірското землевладѣнія ?...\r\nКъ сожалѣнію, мы и здѣсь еще не видимъ того прочнаго\r\nустройства или улучшенія быта крестьянъ по земль, которое было\r\nи остается существенною задачею крестьянской реформы. И глав\r\nнымъ образомъ мы думаемъ , что настоящій способ превращенія\r\nвнутреннихъ поземельныхъ распорядковъ общины изъ обычныхъ\r\nвъ юридическie , T. - е. , способъ разчлененія сельско - общест\r\nвеннаго устройства , весьма неудаченъ, повернувъ прямо на\r\nдорогу , по которой идя , plebs rusticа, этотъ наиболѣе охрани\r\nтельный элементъ древняго Рима, мало - по -малу терялъ свою зе.\r\nмельную собственность, а съ нею и свои муниципальные по\r\nрядки и консервативную политическую силу. и земля, и богат\r\nства, и власть, въ силу исключительно частного права , посте\r\nстягивались въ руки оптиматовъ , а прежній рlеbѕ\r\nrustica — въ составъ plebs urbana, capitе cеnѕі, являясь здѣсь\r\nуже элементомъ силы и охраненія , а напротивъ, глав\r\nнѣйшимъ орудіемъ и источникомъ тѣхъ трагическихъ послѣд\r\nствій, которыя привели римскую имперію къ соціальному раз\r\nстройству и политическому паденію. По той же дорогѣ , какъ\r\nвыше указано, давно шелъ и самый Западъ, хотя конечно въ нѣ\r\nсколько иныхъ формахъ и комбинаціяхъ. Ядро же римской им\r\nперіи—Италія, и до настоящаго времени , болѣе другихъ странъ,\r\nиспытываетъ особенно роковыя бѣдствія главнымъ образомъ по при\r\nчинѣ отсутствия въ ней организованнаго рlеbѕ rusticа, который\r\nслужилъ бы противовѣсомъ противъ инстинктовъ плебса городского.\r\nПервый несомнѣннѣйшій признакъ всякаго улучшенія бытового\r\nправа — это положительная ясность, строгая опредѣлительность\r\nзакона , а этихъ - то существенныхъ признаковъ мы не встрѣ\r\nчаемъ въ крестьянскихъ по тоженіяхъ, какъ встрѣчаемъ въ опредѣле\r\nніи поземельныхъ правъ колонистовъ . И въ самомъ дѣлѣ, что могло\r\nбы быть яснѣе, опредѣлительнѣе положенія : « всѣ отведенныя\r\nподъ поселеніе колонистовъ земли присвоены имъ въ неоспори\r\nмое и вѣчно потомственное владѣніе, но не въ личную кого -либо,\r\nденно\r\nне\r\nІОБЩиад - совствBHнивъ. 591\r\n1 +\r\nІ\r\nІІ\r\nа въ общественную каждой колоніи собственность » . Или : «по\r\nсему , какъ далѣе сказано въ уставѣ о волон ., волонисты\r\nне могутъ ни малѣйшаго участва изъ земедь ихъ, подъ какимъ\r\nбы то видомъ ни было, безъ воли учрежденнаго надъ ними на\r\nчальства , ни продавать, ни уступать и никакихъ на то крѣпо\r\nстей совершать, дабы оныя земли никогда въ постороннія руки\r\nдостаться не могли » . Это послѣднее правило , впрочемъ столь же\r\nясное какъ и первое, очевидно отзывается « попечительствомъ » ,\r\nэтимъ третьимъ предметомъ ужаса у нашихъ экономистовъ. Но\r\nеслибы выкинуть здѣсь слова « безъ воли учрежденнаго надъ\r\nними начальства » , замѣнивъ эту чиновничью опеку попечитель\r\nствома закона , и еслибы вмѣсто «Волонисты » сказать « общи\r\nв на - собственникъ » , обративъ этимъ путемъ « мірской надѣлъ »\r\nвъ безусловный « мірской поземельный майоратъ » , то развѣ та\r\nкой законъ повредилъ -бы свободному хозяйственно- имуществен\r\nному развитію нашихъ крестьянъ? ... Даже безз нашихъ попра\r\nЕ вок1, т.-е. при лишь условномъ «мірскомъ майоратскомъ на\r\nчалѣ » , приведенный законъ во всякомъ случаѣ не помѣшалъ\r\nс нашимъ волонистамъ достигнуть такого обезпеченнаго благо\r\nустройства , какого трудно приискать даже на западѣ Европы.\r\nНе могъ законъ этотъ служить и препятствіемъ ни къ про\r\nдажамъ и переуступкамъ хозяйственныхъ участковъ между од\r\nнообщественниками, съ полученіемъ хозяиномъ - продавцомъ по\r\nменьшей мѣрѣ полной стоимости хозяйства со всѣми его уго\r\nДьями и улучшеніями, ни къ введенію въ колоніяхъ ипотекар\r\nной системы и вообще разумнаго поземельнаго кредита . Напро\r\nтивъ, мы готовы думать, что именно это ограниченіе общинъ\r\nсобственниковъ въ правѣ отчужденiя своихъ земель и способ\r\nствовало здѣсь скорѣйшему и столь успѣшному введенію системы\r\nипотекъ. Нынѣ, и давно уже, наилучше организованныя коло\r\nнистскія водворенія вовсе не нуждаются въ подобномъ попечи\r\nтельномъ законѣ, какъ впрочемъ вообще колонисты не могутъ\r\nнуждаться и въ правѣ продажи своихъ земель, если напрягають\r\nвсѣ силы для пріобрѣтенія новых земель десятками тысячъ де\r\nсятинъ .\r\nНо таково-ли положеніе нашихъ крестьянъ въ смыслѣ вакъ\r\nэкономическаго устройства , такъ и интеллектуальнаго развитія ?\r\nКто же рѣшится утверждать, что наши безграмотные крестьяне\r\nне нуждаются въ законодательныхъ гарантіяхъ несравненно бо\r\nі лѣе чѣмъ крупные, высокообразованные землевладѣльцы , которые\r\nОднако не считають излишнимъ для себя ограниченіемъ ни «обя\r\nзательную срочность » ихъ поземельныхъ договоровъ, ни позе\r\nмельный майоратъ, испрашиваемый ими, напротивъ, какъ осо\r\nТомъ I. —- ФЕВРь, 1870. 38592 вѣстникъ ЕВРОПЫ .\r\nбая милость » ? ... Подражая нашимъ экономистамъ, мы одной ру\r\nвой укажемъ на наши крестьянскія общины , а съ другой — на\r\nнаши же общины -майораты колонистскie, но отнюдь не на За\r\nпадъ , Отъ поземельныхъ условій котораго сознательно отво\r\nрачивается общинникъ--колонистъ, русское же крестьянство , въ\r\nмассѣ, инстинктивно открещивается . Этого не могутъ не знать\r\nтолько тѣ , которые, имѣя уши, не слышутъ , и имѣя глаза , не\r\nвидятъ. (Нѣсколько важныхъ фактическихъ указаній о значении\r\n« неотчуждаемой общинной земли » читатель найдетъ въ книгѣ\r\n« Наши колоній » стр . 133—139 и 302— 304).\r\nСтавя , какъ выше объяснено, общинную поземельную соб\r\nственность подъ роковые удары кулаковъ- міроѣдовъ, законода\r\nтельство не могло конечно имѣть цѣлью— подорвать въ самомъ\r\nкорнѣ сущность громадной реформы . Очевидно, оно имѣло лишь\r\nвъ виду ввести въ среду самой общины начала личнаго почина,\r\nвызвать въ ней легальнымъ путемъ мирную борьбу двухъ на\r\nчалъ, личнаго и общиннаго, и такимъ образомъ побудить на\r\nшихъ общинниковъ къ усиленной самодѣятельности умственной,\r\nгражданской и экономической . Именно въ этой, а не въ иной\r\nцѣли законодательства убѣждаетъ насъ новѣйшее царанское по\r\nложеніе, по словамъ котораго « земля, состоящая въ надѣлѣ по\r\nселянъ, ни вполнѣ, ни частію, не можетъ, ни въ какомъ случаѣ,\r\nпоступить въ окончательное распоряженіе землевладѣльца, а\r\nобразуетъ неприкосновенную землю поселянскаго надѣла, пред\r\nназначенную для постояннао обезпеченія быта всего земледѣль\r\nческаго сословія . Вообще, замѣтимъ кстати, по краткости , яс\r\nности и полной послѣдовательности , мы должны отдать полную\r\nсправедливость прежде всего положенію царанъ (6 сентября\r\n1868 г. ), а затѣмъ положенію трехъ югозападныхъ губерній.\r\nВсѣ же остальныя положенiя отличаются чрезвычайною сбивчи\r\nвостію , доходящею въ великороссийскомъ до апогея , такъ какъ\r\nздѣсь преобладаетъ забота объ устройствѣ большихъ и малыхъ\r\nбретъ-баттарей противъ общинной поземельной собственности.\r\nЕсли окончательному, безповоротному закрѣпленію за «цѣ\r\nлымъ земледѣльческимъ сословіемъ » земель крестьянскаго на\r\nдѣла принадлежить наше полное , искреннѣйшее сочувствіе, то\r\nсъ другой стороны не можемъ не содрогаться , раздумывая о\r\nтѣхъ крайне печальныхъ послѣдствіяхъ, къ какимъ неминуемо\r\nприведетъ реформа, если не будетъ исправлена роковая ошибка\r\nвъ самомъ способѣ, усвоенномъ въ законодательствѣ какъ для за\r\nмѣны общинныхъ передѣловъ наслѣдственно -участковою системою,\r\nтакъ и для упроченія послѣдней.\r\n3ОБЩИНА - СОБСТВЕНникъ. 593\r\n- І\r\nзакона есть\r\n«Обыкновенно, говоритъ Блунчли 1), ставятъ вопросъ такъ :\r\nиндивидуализмъ или соціализмъ; индивидуальная свобода или\r\nцентрализованная власть ? ... Но , по нашему убѣжденію, ошибка\r\nкроется уже въ самой постановкѣ вопроса , который всегда вы\r\nдвигаетъ только одну сторону, скрывая въ тоже время другую .\r\nВся логическая и практическая опасность заключается здѣсь въ\r\nодносторонности обоихъ принциповъ, на взаимной связи кото\r\nрыхъ зиждется истинное право » . Мы крайне далеки отъ того,\r\nчтобъ заявлять себя поклонникомъ Блунчли ; но въ этихъ не\r\nмногихъ словахъ выраженъ, по нашему мнѣнію , вполнѣ тотъ\r\nобщій основной законъ, котораго правильное примѣненіе ведеть\r\nнароды неуклонно по пути дѣйствительнаго, прочнаго про\r\nгресса . Напротив , отрицаніе или хотя бы только ненормальное\r\nпрактикованіе этого же своего рода mala fide\r\nсудьбы того народа , который постигается такимъ несчастіемъ.\r\nНо что же имѣетъ общаго этотъ законъ съ вопросомъ о\r\nкрестьянской поземельной собственности? ... спросять иные . Намъ\r\nкажется , отвѣтимъ мы , что основной процессъ , открываемый\r\nБакъ въ мірѣ физическомъ и экономическомъ, такъ и въ обла\r\nсти политико- соціальныхъ интересовъ , повсюду одинъ и тотъ же :\r\nвзаимодѣствіе и ассоцiацiя разнородныхъ элементарныхъ силь.\r\nЭтотъ процесст , одинаково повторяющийся въ органической\r\nи неорганической природѣ , въ человѣкѣ и его имуществен\r\nныхъ интересахъ, состоитъ изъ непрерывной цѣпи построе\r\nній параллелограмма силъ , словомъ, изъ непрерывнаго ряда\r\nТопытокъ — въ той или иной комбинации достигнуть устойчиво\r\nсти и равновѣсія , не жертвуя , такъ сказать , легальною само\r\nбытностію какого бы то ни было изъ дѣйствующихъ агентовъ .\r\nНо абсолютной устойчивости , безусловнаго равновѣсія нѣтъ и\r\nбыть не можетъ ; абсолютное равновѣсіе равно полной парали\r\nзаціи силь, а эта парализацiя, будучи лишена всякихъ види\r\nмыхъ признаковъ жизни , есть смерть . Слѣдовательно, жизнь и\r\nея проявленія обусловливаются прежде всего постоянною, ни\r\nкогда не прерывающеюся борьбою основныхъ элементовъ , ас\r\nсоціировавшихся въ организмъ. Безъ этой борьбы не было бы\r\nжизни ни индивидуальной и общественной , ни нравственной и\r\nЭкономической .\r\n« Но , говорить Руссдорфъ 2), природа въ тоже время и\r\nфилософъ, мысль котораго развивается въ идеяхъ гигантскихъ,\r\nнеизмѣримыхъ; для изолированнаго ограниченнаго принципа здѣсь\r\n' ) Russische Fragmente , von Fr. Bodenstedt. 1862. Band II, pag . 42.\r\n9 Die gesammten Naturwissenschaften von Dippel, Gottlieb etc. Band II, pag. 3–5 .\r\n1\r\n38*594 Вветникъ ЕВРОПЫ .\r\n-\r\nличность коллек\r\nнѣтъ мѣста; постоянно открывается новый цикль, циклъ болѣе\r\nобширный, но въ тоже время и менѣе сложный, менѣе искусствен\r\nный , въ которомъ исчезаетъ прежняя спутанность. Въ неор\r\nганической природѣ открываютъ живыя , физиологическая силы ;\r\nэлементы представляются одушевленными способностію своеоб\r\nразной , живой самодѣятельности, и невѣсомые агенты великой\r\nприроды - -свѣтъ, теплота и электричество—заявляютъ себя глав\r\nнѣйшими двигателями органической жизни. Даже въ физіологія\r\nмы теперь уже не отказываемся признавать только такіе анали\r\nтические выводы или законы , которые , по меньшей мѣрѣ при\r\nблизительно , имѣють характеръ физикальный, т.е. ту нагляд\r\nность и ясность , которыя вносятся въ естествознаніе мѣрою и\r\nвѣсомъ. Поэтому, лучшіе наши мыслители и въ области физіо\r\nлогіи именують свои достовѣрныя , научныя изслѣдованія— просто\r\nфизическими , и, по моему мнѣнію, если неуклонно слѣдовать по\r\nэтому направленію, не далеко то время, когда начнетъ вырабо\r\nтываться физіологія космоса , такъ что для науки и сферы по\r\nзнаванія повсюду будетъ одна лишь жизнь и ничего мертва го » .\r\nИтакъ , спросимъ мы въ свою очередь читателей , могутъ\r\nли человѣкъ и общество , послѣднее какъ\r\nтивная , отрѣшиться отъ воздѣйствия на нихъ физической при\r\nроды ? и можетъ ли, въ свой чередъ , земля- территорія не под\r\nчиниться тому же основному закону , который господствуетъ,\r\nпроникаетъ и поддерживаетъ самобытность и саморазвитие об\r\nщества, занимающаго эту территорію ? ... Слѣдовательно, нор\r\nмальнымъ основаніемъ для истиннаго права можетъ служить\r\nИменно законъ землевладѣнія , въ которомъ за\r\nключается правильная комбинація двухъ элементарныхъ на\r\nобщиннаго и личнаго. Но общество немыслимо безъ\r\nнѣкотораго ограничения яичнаго произвола каждaго изъ его со\r\nчленовъ, или, иными словами , общество только и мыслимо тамъ ,\r\nгдѣ общественному началу гарантируется извѣстное главенство,\r\nнадъ началомъ личнымъ, также какъ существование государства\r\nобусловлено извѣстными прерогативами государственнаго права\r\nпредъ частными . И вся трудность соціальной задачи заключается\r\nглавнымъ образом , именно в тому , чтобы для каждого обще\r\nственнаго организма, начиная съ поселянскихъ двора и обнщины ,\r\nи кончая государствомъ , найти и установить закономъ тѣ де\r\nмаркаціонныя линии, которыми опредѣляются какъ взаимныя\r\nправа и обязанности государства , коллективныхъ обществъ, об\r\nщинъ и отдѣльныхъ дворовъ, такъ и взаимныя же права и обя\r\nзанности ихъ составныхъ частей или личностей. Для правиль\r\nнаго же разрѣшенія этой, до крайности сложной задачи, необ\r\nтолько тотъ\r\nЧалъ .\r\nІовщинA - cОБСТВЕННИКъ. 595\r\nходимо постоянно имѣть въ виду , что, какъ уже замѣчено, аб\r\nсолютное равновѣсіе силъ въ организмѣ равнялось бы парали\r\nзацій силъ , застою , смерти . Не допускать общественной органи\r\nзацій до подобнаго результата , опять есть прямая обязанность\r\nаконодательства , такъ какъ колебательное, въ опредѣленныхъ\r\nакономъ , строго обусловленныхъ свойствами даннаго организма\r\nраницахъ , движеніе двухъ главныхъ агентовъ общества, т.-е.\r\nачалъ общиннаго и личнаго , есть весьма существенное услове\r\nго прогрессивнаго саморазвитія, его самобытной жизни или са\r\nоуправленія, точно также , какъ колебательное движеніе земной\r\nси по отношению къ солнцу составляетъ одно изъ существен\r\nыхъ условій обитаемости и органической жизни нашей пла\r\nеты .\r\n322\r\n. Но объяснимъ нашу мысль примѣромъ, которымъ пусть по\r\nтужитъ молочанскій мeннoнитскій округъ, подробно описанный\r\nь книгѣ « Наши колоніи » . Населеніе раздѣляется здѣсь на слѣ\r\nующіе, въ принципѣ, безусловно равноправные классы (стр . 154 ) :\r\n1 ) владѣльцевъ 65 - ти десят . двора 1290 | 1612 хозяевъ ,\r\n2 ) 32 '/2 Wirthe\r\n3 ) Anwohner'овъ съ 12 дес . усадьбою\r\nи 12 д. надѣла 1304 ) 1493 Anwohner'а\r\n4 ) » безъ надѣла 189\r\n5) Работниковъ, не имѣюццихъ ни усадеб\r\nной осѣдлости, ни полевого надѣла,\r\nно платящихъ поголовный ок.тадь, 1304 Einwohner'а .\r\nГлавный органъ общественнаго самоуправленія — это , какъ из\r\nЕстно, сельскій сходъ, на который въ настоящее время допус\r\nается одинъ представитель отъ каждaго двора . Слѣдовательно,\r\n304 работника политически- безправны , что конечно положеніе\r\nенормальное и требуетъ исправленія . Затѣмъ остаются у нас\r\n\"irthe и Anwohner'ы , численное отношеніе которыхъ указы\r\nвъ тоже время и политическую силу каждaго класса , по\r\nіянію на дѣла общественнаго самоуправления. Кромѣ того\r\nно , что воззрѣнія и интересы обоихъ политически- полноправ\r\nхъ классовъ далеко не вполнѣ тождественны , и что интересы\r\nлитически - неполноправныхъ работниковъ несравненно ближе\r\nпадаютъ съ интересами Anwohner'овъ , стремящихся подви\r\nться въ званіе Wirth'а, хозяина .\r\nПри настоящемъ численномъ отношеніи, на сходѣ первен\r\nвують хозяева , которые могли бы довести свое первенство даже\r\nполнаго господства (до 2/3 голосовъ на сходѣ), допустивъ\r\nвѣлъ своихъ 65- ти -десятинныхъ дворовь на дворы половинные,\r\nзатѣмъ, смотря по обстоятельствамъ, частью и на четвертные,596 вѣстникъ ЕВРОры.\r\nт.-e. до крайнято предѣла дробленія, допускаемаго въ колоніяхъ.\r\nAnwohner'ы въ этомъ отношеніи безсильны, такъ какъ число\r\nихъ можетъ увеличиваться только путемъ пріобрѣтенія oтa xo\r\nзяева же новыхъ малыхз усадебя.\r\nПри такой постановкѣ дѣла, хозяева— своего рода консерва\r\nторы , Anwohner'ы— умѣренные прогрессисты , Einvohner'ы— ра\r\nдикалы , въ смыслѣ демократическомъ . Исключенія есть , конечно,\r\nно въ общемъ наша характеристика вѣрна .\r\nТеперь , чтобы * оживить сходъ, въ смыслѣ легальнаго про\r\nгрессивнаго самоуправления, необходимо усилить въ немъ прот\r\nгрессивный элементъ , придавъ къ нему нѣкоторый проценті\r\nрадикаловъ, Т.-е. представителей отъ рабочихъ. Правовымъ ос\r\nнованіемъ служать здѣсь общинная поземельная собственность,\r\nпоголовный налогъ и круговая порука . Итакъ , законъ постаноз:\r\nляетъ : « взрослые работники , не владѣющіе ни усадебною осѣ11\r\nлостью, ни полевымъ надѣломъ, но платящіе поголовный окладъ\r\nпосылаютъ на сходъ по одному выборному отъ каждыхъ 10\r\nчеловѣкъ сихъ работниковъ » . Такимъ образомъ, мы получи!\r\n1612 хозяевъ противъ 1613 An- и Einwohner'овъ. Хозяева, желах\r\nудержать за собою преобладаніе, могутъ , какъ сказано, дробна\r\nсвои хозяйства до извѣстнаго нормальнаго minimum'а, но\r\nэтой мѣрѣ они прибѣгаютъ вообще крайне неохотно , да она и\r\nтому же является и безполезнымъ палліативомъ, такъ какъ числи\r\nокладныхъ рабочихъ постоянно растетъ путемъ нарождения. По\r\nэтому-то остается одно : пріобрѣтать по мѣрѣ надобности новыя\r\nземли и выдѣлять на нихъ неудобный вы коренномъ поселени\r\nизбытокъ An- и Einwohner'овъ, а этого-то именно и нужно бы\r\nдобиться послѣднимъ , которые , водворившись особымъ обще\r\nствомъ - собственникомъ , сразу обращаются въ хозяевъ -консерва\r\nторовъ .\r\nТакимъ образомъ, процессъ этотъ можетъ продолжаться и\r\nтого времени , когда и негдѣ и не отъ кого будетъ пріобрѣси\r\nновыя земли . Но тогда уже, и вѣроятно гораздо ранѣе эгор\r\nотдаленнаго періода, на нашихъ общинныхъ поляхъ будетъ ра\r\nботать пaръ, излишки же общинныхъ рабочихъ силъ будуть за\r\nняты на общинныхъ же паровыхъ фабрикахъ, заводахъ и т . і\r\nВо всякомъ случаѣ, загадывать не будемъ ; все это явится сам\r\nсобою , соображаясь сь обстоятельствами и бытовыми потребно\r\nстями . Разные « всемірные культиваторы » , наборщики -автоматы\r\nвоздухоплавательныя и подводныя лодки и т . д. и т . д . хотя 4\r\nсего времени все еще для практика почти одно лишь « мечтані\r\nпустое » , но недалеко то время , когда эти и подобныя им\r\nмечтанія человѣческаго генія получать такое же обширное знаОБЩИНА-СОБСТВЕННИКъ . 597\r\nменіе, какое на нашихъ глазахъ вытребовало себѣ дѣло же\r\nаѣзно-дорожное. Паръ уничтожить мелкое ручное земледѣліе , а\r\nвмѣстѣ съ тѣмъ и мелкую поземельную собственность, также\r\nбезпощадно, какъ въ свое время поглотилъ и продолжаетъ по\r\nСлощать всѣ цеховыя ручныя мастерства и промыслы . Но для\r\nнашей поземельной общины эта грядущая сила пара не страшна ;\r\nнаша община съумѣетъ овладѣть ею и обратить ее въ свою\r\nпользу, тогда какъ весь классъ мелкихъ собственниковъ потеряетъ\r\nзъ- подъ себя почву и обратится въ общую массу капитало -ка\r\nбальнаго, безпріютнаго пролетаріата .\r\nВотъ то колебательное движение в общинѣ, о которомъ мы\r\nпомянули и которымъ обусловливается возможность общиннаго\r\nаморазвития и самоуправления, безъ опеки и вмѣшательства\r\nдминистративныхъ властей . и понятно само собою , что тоже\r\nсловіе необходимо приложить и къ личному составу волостного\r\nхода.\r\nНо теперь, быть можетъ, и нашихъ доктринеровъ-экономи\r\nтовъ посѣтить сомнѣніе— не на самомъ ли дѣлѣ они напрасно\r\nатовали и противъ обпцинной поземельной собственности , и про\r\nивъ поголовного налога, и наконецъ противъ круговой поруки?\r\nни, быть можетъ, поймутъ также ту, повидимому, странную игру\r\nзъ великодушіе , которая разыгрывается на Молочнѣ между\r\nсозяевами съ одной , An- и Einwohner'ами съ другой стороны ,\r\nогда первые, обезпечивая за послѣдними различныя общинныя\r\nыгоды, отвергають однако ихъ настоятельныя требованія до\r\nустить и ихъ тоже къ несенію повинностей ( « Наши колоній » ,\r\nгр . 211 — 222) . Не вполнѣ ли объясняется этимъ примѣромъ\r\nизвѣстная мысль Лассаля, когда онъ, отстаивая одновременно\r\nпринципъ « всеобщаго народнаго голосованія » и систему « про\r\nорціональнаго подоходнаго обложенія » , добивался передачи въ\r\nЕки народной массы того податного винта, которымъ распоря\r\nается въ настоящее время поземельная и денежная аристо\r\nдѣливъ ствъ ударства ійЖно атія слова проложения рычагъ ?..... было съумѣли А.земли »Наконецъ ,Леонгарда Солона 1—). обще аВпрочемъ наотлично это ,разряды -,ухватиться равноправія -,то некогда ,онъ дѣлаются кажется ,направить включивъ онъ и за во сдѣлалт ,говорить его всема ли и этотъ нѣкоторыя въ здѣсь новоклассический ,,человѣческомъ —первый : перевернува вполнѣ податной « Петру разрядъ изъпопятными Великому составѣ нашихъ конеца винтъ подат всѣ,,\r\n-\r\n1 ) « Нѣсколько словъ о нашихъ финанс. учрежденіяхъ ». А. Леонгарда . Спб . 1869,\r\n16.\r\n1598 вѣстникъ ЕВРОНЫ .\r\nдо ць\r\nкрестьянскія земли , а владѣльческiя преимущественно во 2 3\r\nразряды . Обложивъ первый разрядъ относительно весьма\r\nсокимъ окладомъ , они , т.-е. земства , съумѣли главную тігу\r\nземскихъ сборовъ навалить на крестьянъ, « обѣливъ » болѣe Lли\r\nменѣе всѣ прочія земли. Но не долженъ ли подобный поряд въ\r\nтоже повести къ Лассалевской пропагандѣ ?! Объ этомъ не ѣ\r\nшало бы нашимъ земскимъ дѣятелямъ подумать заблаговремен но,\r\nпока крестьянство наше еще не окончательно разорено и ри\r\nдавлено .\r\nТа же самая « игра въ великодушie », а также возниках пін\r\nза послѣднее время частных жалобы относительно стѣсн нія\r\nхозяевами , при рѣшительномъ преобладаніи ихъ въ нѣкотор их\r\nобществахъ, права An - и Einwohner'овъ на безплатный выі аст\r\nскота , относительно стремленія тѣхъ же хозяевъ не допус aть\r\nслитія полевого надѣла Anwohner'овъ съ ихъ мірскимъ н дѣ\r\nдомъ и т. д., подаютъ, какъ кажется, достаточный поводъ же ат\r\nеще нѣсколько спеціальныхъ гарантій собственно въ\r\nEinwohner'овъ , такъ какъ ихъ насущные интересы очев дне\r\nеще не вполнѣ обезпечены при настоящемв личномъ сос ant\r\nсельскаго схода. Именно, мы признаемъ положительно нео јун\r\nдимымъ, независимо отъ указаннаго выше представительства от\r\nEinwohner'овъ на сельскомъ сходѣ, постановить еще :\r\n1 ) На мірскія надобности, и въ тому числѣ на состав енін\r\nпостояннаго фонда на предметы устройства избытка насел нія\r\nсверхъ сборовъ съ предметовъ обложенія, община вправѣ , при\r\nговоромъ не менѣе двухъ третей поселянъ, имѣющихъ пав\r\nбыть на сходѣ , установлять и дополнительный поголовный на\r\nлогъ, но съ тѣмъ ограниченіемъ, чтобы въ этому налогу і ын\r\nуравнительно привлекаемы непремѣнно всѣ работники общ іны\r\nотъ 18 -ти до 60-ти лѣтъ включительно , и чтобы годичный мір\r\nской окладъ работника ни въ какомъ случаѣ не превышала ра\r\nбочаго оклада въ пользу казны (или же того оклада , какої по\r\nлучится по разверсткѣ на работниковъ годичнаго итога упл чи\r\nваемой обществомъ подушной подати ).\r\n2) къ безплатному выпасу на общественномъ выгонѣ, об\r\nщество отъ каждой семьи , не исключая и проживающихъ ні на\r\nемныхъ квартирахъ безземельныхъ, обязано безпрепятств ни\r\nдопускать не менѣе двухъ головъ крупнаго скота , или же са\r\nотвѣтственное число мелкаго (считая каждые 5 -ть штукъ гел\r\nкаго скота за одну голову), и\r\n3 ) Всѣ сборы съ предметовъ обложения и вообще всѣ по вин\r\nности, за исключеніемъ одной лишь общей рекрутской, относ нтс\r\nдо однихъ домохозяевъ, владѣющихъ угодьями мірского нар Б.\r\n!овщина-собственникъ, 599\r\n-\r\nКакъ скоро положительное законодательство усвоитъ себѣ\r\nти нормы , тогда уже въ колонистской общинѣ окажутся окон\r\nательно гарантированными наиболѣе насущные интересы всѣхъ\r\nлассовъ населенія, и общинное самоуправленіе не можетъ не\r\nработать надъ своимъ саморазвитіемъ съ полнымъ успѣхомъ ,\r\nесли , конечно , нормальному теченію дѣлъ не помѣшаетъ грубое\r\nнасилие извнѣ — фискальное, юридическое или иное .\r\nТеперь читатель, съ книгой « Наши колоніи » въ рукахъ,\r\nможетъ и самъ достроить себѣ ту юридическую поземельную\r\nобщину, которую мы рекомендуемъ , какъ нормальный обще\r\nственный организмъ нашихъ крестьянъ . « Но , — приходилось намъ\r\nслышать,— почему мы такъ усердно рекомендуемъ нашимъ млад\r\nшимъ братьямъ общинное построеніе, когда сами для себя за\r\nботимся о преобладаніи личности ? Не будетъ ли это коварно съ\r\nнашей стороны ? Вы указываете намъ на колоніи нѣмцевъ у\r\nнасъ ; но не состоитъ ли ихъ преимущество главнымъ образомъ\r\nВъ томъ , что колонисты наши собственно дѣти той Европы,\r\nкоторой порядки вы рисуете такими мрачными красками » ? На\r\nвопросы эти отвѣтимъ вопросами же . Рекомендуя общинное по\r\nстроенie, развѣ мы не имѣемъ въ виду обстановить необходимыми\r\nгарантіями именно личность « младшихъ братьевъ » ?... Если же\r\nмы не заботимся , а напротивъ возстаемъ противъ преобладанія\r\nличности надъ общиннымъ принципомъ, то это не потому ли\r\nтолько , что иного нѣта способа обезпечить за личностью « млад\r\nпаго брата » хотя бы той ничтожной доли благъ, которая для\r\nнасъ съ вами , любезный оппонентъ , по отношению къ самимъ\r\nсебъ, показалась бы уже конечно не благомъ? и не въ томъ ли\r\n- вея бѣда , что преобладанiя личности мы искали до сего вре\r\nмени главнымъ образомъ , или даже исключительно , только для\r\n\"самихъ себя, а не для массы тружениковъ ?... А примѣръ ко\r\n•лоній не важенъ ли въ нашемъ вопросѣ именно потому , что\r\n“Болонисты — дѣти той Европы, но дѣти, бѣжавшiя отъ тамош\r\n* нихъ стѣсненiй и нашедшія себѣ у насъ общественную орга\r\nдизацію , которую сами же прославляютъ теперь, какъ идеалъ\r\n• земледѣльческаго устроенiя? -Спрашивается : на чьей же сторонѣ\r\nковарство и противъ кого именно ? Или , съ точки зрѣнія и\r\nгосударственной пользы , и собственныхъ интересовъ младшихъ\r\nбратьевъ, ихъ смірской поземельный майоратъ » оказывается\r\nменѣе полезнымъ, нежели « единоличный майоратъ » для частныхъ\r\nземлевладѣльцевъ, которые , по словамъ Милля , « обогащаются ,\r\nтакъ-сказать, во время сна, ничего не дѣлая , ничѣмъ не рискуя ,\r\nІ:\r\nничего не сберегая » ? ...\r\nИтакъ, поселянскій дворъ , не подлежащій дробленію ниже\r\n1600 вѣстникъ ЕВРоды .\r\nвсего вновь ва\r\n7\r\nизвѣстнаго minimum'а и вполнѣ огражденный, въ этомъ отно\r\nшеніи, закономъ; закономъ же опредѣленная невозможность стя\r\nгивать въ однѣ руки два или болѣе нормальныхъ двора ; рядомъ\r\nсъ земледѣльческими дворами извѣстное число ремесленно- про\r\nмысловыхъ усадебъ ; наконецъ, болѣе или менѣе значительное\r\nчисло тѣхъ и другихъ дворовъ, состоящихъ въ потомственном\r\nпользовании ихъ хозяевъ и неразрывно связанныхъ по землѣ\r\nпринципомъ общиннымъ въ одно мірское общество - собственника,\r\nвотъ въ существеннѣйшихъ чертах , то ядро крѣпкой , богатой\r\nи благоустроенной юридической поземельной общины, которая\r\nявляется краеугольнымъ камнемъ всѣхъ хозяйственныхъ и ин\r\nтеллигентныхъ успѣховъ нашихъ южныхъ колонистовъ. По самой\r\nсущности этой организации , хозяева составляють здѣсь своего\r\nрода поземельную аристократію , въ составѣ которой могутъ\r\nудержаться только земледѣльцы - специалисты и около которой\r\nассоциируются специалисты же ремесленники , промышленники и\r\nторговцы , а также нѣкоторый процентъ безземельныхъ работ\r\nниковъ . Эти послѣдніе , численно увеличиваясь постояннымъ\r\nприливомъ въ ихъ разрядъ большей части\r\nрождающагося населенія цѣлой общины и представляемые на\r\nсходахъ чрезъ своихъ выборныхъ , число которыхъ должно со\r\nобразовываться исключительно съ численностью рабочаго класса,\r\nТ.-е. постепенно и неуклонно возрастать, являются тѣмъ рыча\r\nтомъ, благодаря которому подворные хозяева , ради собственных\r\nинтересовъ , побуждаются къ заботѣ объ устройствѣ избытка на\r\nселенія внѣ общины . И эта забота удовлетворяется уже въ Во\r\nдостной организации. Сельское общество, въ настоящемъ составѣ,\r\nассоциируя свои средства , смотря по надобности , въ волостяхъ\r\nзначительнаго размѣра (до 6 — 15 тыс . рев . муж. пола душъ),\r\nвыводить наслоивающийся вокругъ общинно - земледѣльческаго\r\nядра избытокъ населения на сторону, въ составѣ такихъ же об\r\nщинъ, на земли, вновь пріобрѣтаемыя на счеть волости. Слѣдо\r\nвательно, здѣсь общинно -земледѣльческой организмъ , такъ - сказать\r\nпутемъ естественнымъ, рождаетъ организмы совершенно одно\r\nродные съ нимъ по плоти , - крови и конструкцій. и понятно\r\nсамо собою, что дѣло это не всегда можетъ обойтись безъ по\r\nсобія акушера , особенно тамъ , гдѣ общество не готовилось къ\r\nкризису заблаговременно. Впрочемъ, и въ такихъ случаяхъ глав\r\nнѣйшія усилія родовъ требуются , конечно, не отъ акушеровъ\r\n(закона— государства), получающихъ напротивъ свой законный го\r\nнорарій , а отъ самой общины - родильницы, при посредствѣ во\r\nлостныхъ банковь.\r\nЗападъ Европы, въ силу историческихъ судебъ, утерялъ сель\r\n.ОБЩИНА -СОБСТВЕНникъ. 601\r\nско-ассоцiацiонный по землѣ принципъ и естественное основание\r\n2го ero — мірскую или общинную поземельную собственность . Но\r\nЕвропа, какъ въ свое время и Римъ , осталась вполнѣ послѣдо\r\nзательна: вмѣстѣ съ общинною поземельною собственностію ,\r\nна уничтожила и сельскую « муниципію » или , въ нашемъ смы\r\nлѣ , сельское общество , какъ самостоятельный органъ государ\r\nтвеннаго организма . Она обращаетъ нарождающееся населеніе\r\nбезповоротно въ мелкихъ, срочныхъ арендаторовъ , а затѣмъ уже\r\nі въ составъ бездомнаго пролетаріата capite censi, plebs\r\nirbana — со всѣми ужасающими аттрибутами этой среды . Оба\r\nи городского пролетаріата не иное что, какъ\r\nпрежніе крѣпостные рабы ; это — экономическое рабство , обле\r\nенное только въ новую , болѣе современную форму, рабство, изъ\r\n: отораго почти единственный выходъ есть или соціальный пере\r\nкоротъ , или выселеніе изъ родины навсегда, въ края съ терри\r\nгоріальнымъ просторомъ. Правда , западный простолюдинъ — арен\r\n( аторъ или пролетарій de jurе вполнѣ свободенъ и граждан\r\n\"ки полноправенъ ; но кровавый трудъ его безжалостно эксплуа\r\nируется капиталомъ во всѣхъ видахъ. На долю несчастного\r\nруженика достаются одни жалкіе объѣдки, не всегда достаточ\r\nные даже для спасенiя его отъ голодной смерти ; и благо , и бѣды\r\nбаба западнаго поземельпаго строя ни до кого, въ особенности,\r\nне касаются . Всѣ, предоставленныя ему, « личныя » права приво\r\nцятъ его лишь къ болѣе ясному сознанію всей тягости его по\r\nпоженія, нисколько не содѣйствуя измѣненію дѣла къ лучшему.\r\nБезвыходно удрученный нравственной и матеріальной нищетой,\r\nнъ фактически и безнадежно лишенъ всякой возможности дать\r\nвоимъ правамъ дѣйствительное примѣненіе. Съ актами и хар\r\nіями въ рукахъ на личную свободу и полное гражданское рав\r\nоправie, пролетарій цивилизованнаго Запада или умираетъ съ\r\nолоду, или ссылается въ каторгу за кусокъ хлѣба, украденный\r\nмъ только ради спасенія себя и семьи своей отъ голодной\r\nмерти , и никому нѣтъ дѣла ни до безвременной погибели его ,\r\nи тѣмъ менѣе до благовременнаго и прочнаго устройства его\r\nдьбы . Принимаемыя со стороны государства и частныхъ об\r\nествъ мѣры къ предупрежденію пауперизма въ массахъ проле\r\nріата оказываются, въ концѣ концовъ, только жалкими палліа\r\nвами, нисколько не останавливающими ужасныхъ, но логиче\r\nвихъ выводовъ историческаго хода развитія — въ цѣломъ 1).\r\nласса сельскаго\r\n1 ) Ассоціацій по системамъ Шульце - Делича , Лассаля и др ., задавшихся органи\r\nціею ремесленныхъ и промысловыхъ силъ и труда, мы не касаемся, какъ элемен\r\nвъ по преимуществу городских6, а не сельско-земледѣльческихъ, у которыхъ главную602 вѣстникъ ЕВРоцн .\r\n! ДИЧНО\r\nВъ виду этого , самъ собою представляется вопросъ : заслу\r\nживаетъ ли безземельное населеніе, и въ томъ числѣ батрак\r\nнашихъ колоній , названія пролетаріата въ западно-европейском\r\nсмыслѣ ?... Конечно, нѣтъ . Во-первыхъ , въ составѣ безземель\r\nнаго населенія колоній мы находимъ немалое число людей на\r\nпитальныхъ, иногда даже миллионеровь; извѣстный богачъ Фальцъ\r\nФейнъ въ своей колоніи числится въ разрядѣ безземельнаго класса\r\nВо-вторыхъ, безземельный колонистъ вообще вполнѣ равнопра\r\nвень со всѣми своими однообщественниками не только\r\nпо состоянію и общественному имуществу, но, в принципы.\r\nпо праву на мірскую поземельную собственность. Въ -третьихъ\r\nустраняемый временно отъ земледѣльческихъ занятій на зем.ІЯХ\r\nобщественнаго владѣнія, безземельный колонистъ , въ чертѣ мір\r\nского надѣла , сохраняеть за собою преимущественное право на\r\nпроизводство всякаго рода ремеслъ, промысловъ и торговли ,\r\nсуществующій запросъ дѣлаетъ эти занятія выгодными , Къ тому\r\nже общество обезпечиваетъ за безземельнымъ своимъ членомъ\r\nего потомствомъ необходимое воспитаніе въ церкви и школі\r\nпомощь и призрѣніе на случай неурожаевь, болѣзни, старост\r\nтакъ что гордая фраза : « нищихъ въ колоніяхъ вѣтъ»\r\nфраза , стереотипно встрѣчаемая во всѣхъ отчетахъ о состояни\r\nколоній, есть не фикція, а несомнѣнная истина. Наконец\r\nвъ-четвертыхъ , указанными источниками не обезпеч\r\nвается уже вся масса безземельнаго класса , въ такомъ случа\r\nизбытокъ ихъ , какъ свои свои люди люди,, выдѣляется метрополіею в Е\r\nсторону ; здѣсь уже каждая, выдѣляемая изъ кореннаго ва\r\nдворенія, семья дѣлается въ свою очередь полноправнымъ че\r\nномъ новой земледѣльческой общины . И мы вполнѣ увѣрень\r\nчто не очень далекое будущее укажетъ, кто пойдетъ дальше и\r\nпути экономическаго прогресса и гражданственности : западъ І\r\nЕвропы , съ его исключительно личнымъ землевладѣніемъ, пау\r\nперизмомъ и пролетаріатомъ, съ его summum jus — summa in\r\njuria, или Россія , съ ея лично- общинной поземельной собствен\r\nностью, которая, совмѣстно съ болѣе или менѣе крупнымъ фер\r\nмерскимъ хозяйствомъ, должна, рано или поздно , окончательн\r\nвытѣснить у насъ и обычную крестьянскую общину , имелікук\r\nпоземельную собственность , основанную на исключительно лич\r\nномъ началѣ. Таковъ , при нормальной организации нашихъ по\r\nи т . д ,\r\nесли\r\n1 .\r\n: роль играетъ земля и ея отношение кв труду. Потребность въ промыслово - ремеслен .\r\nныхъ ассоціаціяхъ широкихъ разиѣровъ у насъ еще дѣло будущаго ; пока удовле\r\nтворяеть этой потребности первообразъ ихъ — артель, условія которой такъ глубок\r\nукоренились въ характерѣ нашего работника , благодаря воспитательному вліянір все\r\nтого же поземельно -общиннаго быта.ОБЩИНА -совственникъ . 603\r\nземельныхъ распорядковъ и при свободной конкурренцій , будетъ\r\nнеминуемый результатъ указываемаго нами экономическаго строя.\r\nЧто лично-общинное поземельное устройство сдѣлается у насъ\r\nнормальнымъ, увѣренность эту мы почерпаемъ не изъ одного\r\nТолько анализа результатовъ нашей колонизации . Прежде всего\r\nјвѣренность эта основана еще на сущности нашего новѣйшаго\r\nаконодательства, требующаго только тѣхъ исправлений и допол\r\n- сеній , на которыя нами указано выше . Но странно , насколько\r\nГоложенія 19 февраля 1861 г. интересовали всѣхъ и каждаго,\r\n( астолько же , повидимому , послѣдующая мѣроприятия по позе\r\nсельному устройству крестьянъ 1) прошли какъ бы незамѣчен\r\nТыми . И не одинъ разъ мы спрашивали себя : гдѣ же причина\r\nакого равнодушія къ практическому разрѣшенію того капиталь\r\nкаго вопроса, который въ столь недавнее время составлялъ пред\r\n- кетъ самыхъ оживленныхъ споровъ въ литературѣ и самому\r\nбществѣ ? ...\r\nСпоръ велся, какъ извѣстно , исключительно только о двухъ\r\nомбинаціяхъ крестьянскаго землевладѣнія : одной, основанной\r\nи езусловно на личномъ началѣ и требующей обращения каждаго\r\nрестьянскаго семейства въ полнаго , хотя бы мелкаго , землевла\r\nѣльца, и другой, идеаломъ которой является наша обычная\r\nбщина. О томъ, что искомая форма поселянскаго землевладѣ\r\nія можетъ и, по нашему убѣжденію, должна состоять в ком\r\nимации общиннаго принципа, начала преобладающаго,\r\n3 примципом личныма , но подначальныма, — объ этомъ можно\r\nбы найти болѣе или менѣе положительныя указанія только у\r\nпротивниковъ нашихъ, теоретиковъ -экономистовъ, у Кошелева,\r\nСамарина, Кавелина и др. Но въ этомъ случаѣ, какъ и во мно\r\n\"ихъ другихъ отношеніяхъ, наши научно -ученые споры нисколько\r\nне отличаются отъ западно - европейскихъ: какъ здѣсь, такъ и\r\nі насъ, споръ велся 2) объ однихъ и тѣхъ же тезисахъ. и на\r\nЗападѣ, и у насъ другъ другу противостоять двѣ партій, отстаи\r\nвающія въ крестьянскомъ вопросѣ одна — безусловно -личное, пол- ,\r\nное землевладѣніе, другая — безусловно- общинный принципъ. Но\r\nесли на Западѣ такая постановка вопроса логически вытекаетъ\r\nизъ политико -соціального строя общества, то нельзя сказать\r\nэтого въ отношенін быта нашихъ крестьянъ. Объ этомъ разли\r\nчіи въ бытовыхъ условіяхъ заявлено нашимъ законодательствомъ\r\nкако\r\n1) Собр . узак , и расп . прав . 1866 г. № 104 , и 1867 г. N 48 и 95 .\r\n*) Своего рода интересъ представляютъ въ этомъ отношении происходившіе въ\r\n1865 г. дебаты съѣзда сельскихъ хозяевъ, въ С.- Петербургѣ, появившіеся особымъ\r\nизданіемъ : « Съѣздъ и т. д. , по случаю столѣтняго юбилея и . в. э. Общества » .\r\nСпб . 1866 г., стр . 145—200.\r\n}604 вѣстникъ ЕВРОПЫ.\r\nеще съ 1861 года ; но едва ли многое на сущность этого факта\r\nобратили должное внимание . Правда, всѣ видять, что законода\r\nтельство наше въ дѣлѣ поземельнаго устройства крестьянъ не\r\nпридерживается безусловно ни одной изъ двухъ спорныхъ си\r\nстемъ крестьянскаго землевладѣнія —ни общинной съ ея подуш\r\nными передѣлами, ни личной. Всякому ясна и причина этого:\r\nпредставители двухъ столкнувшихся системъ, упорно держась\r\nкаждый своего воззрѣнія , не находили такого modus vivendi,\r\nкоторый одинаково удовлетворялъ бы требованіямъ обоихъ на\r\nчалъ. Результатомъ является единственно возможный въ подоб\r\nныхъ случаяхъ компромиссъ такого рода, чтобы, не насилуя ис\r\nторически сложившихся формъ крестьянскаго землевладѣнія , пре\r\nдоставить самому населенію искать ту нормальную комбинацію ,\r\nкоторую не могло установить законодательство , хотя послѣднее\r\nясно даетъ понять, что оно склоняется на сторону участковій\r\nсистемы . Казалось бы, что именно теперь, когда само законо\r\nдательство аппеллировало къ жизни, должна была особенно усердно\r\nзакивѣть работа нашихъ экономистовъ, ученыхъ и практиков .\r\nА между тѣмъ вышло на оборотъ ; какъ адепты личнаго начала ,\r\nтакъ и почитатели обычной общины успокоились, повидимому,\r\nвполнѣ. Первые остаются, конечно, въ упованій, что участковая\r\nсистема законодательства тождественна съ полнымъ\r\nземлевладѣніемъ , и что за начальнымъ шагомъ не замедлитъ по\r\nслѣдовать другой, болѣе рѣшительный въ томъ же направленій.\r\nВторые разсчитываютъ, повидимому, на испытанную косность\r\nнашихъ общинниковъ, въ увѣренности, что число ихъ — легіонъ,\r\nи обычай— несокрушимъ.\r\nТолько въ подобныхъ заключеніяхъ мы находимъ удовлетво\r\nряющій насъ отвѣтъ на вопросъ о кажущемся безучастіи обще\r\nства и литературы въ новѣйшимъ мѣрамъ поземельнаго устрой\r\nства крестьянъ . Но , какъ сказано , адепты и личнаго , и обычно\r\nобщиннаго землевладѣнія не съумѣли , повидимому , ни оцѣнить\r\nпо достоинству, ни даже замѣтить, что рекомендуемая законо\r\nдательнымъ путемъ участковая система , будучи понята правиль\r\nно, имѣетъ въ основании своемъ тотъ же спорный общинный\r\nпринципъ, въ формѣ « мірского » надѣла, уставныхъ грамотъ,\r\nвладѣнныхъ записей, люстраціонныхъ актовъ и т. д.; что эта\r\nсистема тамъ , гдѣ она реформою была найдена уже до извѣст\r\nной степени развившеюся, есть нѣчто весьма близкое къ той\r\nпоземельной комбинации, мощь которой испытана въ нашихъ\r\nюжныхъ колоніяхъ. Благодаря заявленіямъ дѣйствительной жиз\r\nни, основных положенія участковой системы высказались най\r\nболѣе категорически, и, замѣтимъ кстати , не безъ осязательной,\r\nЛИЧНЫЕ\r\n>\r\n}ОБЩИНА - собственникъ . 605\r\nне разъ уже засвидѣтельствованной пользы для крестьянъ, въ\r\nмѣстномъ положении трехъ юго -западныхъ губерній : Кіевской ,\r\nВолынской и Подольской. Тамъ 1) читаемъ между прочимъ: « Съ\r\nпереходомъ въ другое сословие или другое общество, крестья\r\nнинъ теряетъ право на пользованіе мірскою землею того обще\r\nетва, изъ котораго онъ вышелъ . Усадебные и полевые участки\r\nземли коренного и дополнительнаго надѣла, въ настоящемъ ихъ\r\nсоставѣ, остаются въ пользованіи крестьянскихъ семействъ, вла\r\n(ѣющихъ ими , за установленныя повинности , безо всякаго, со\r\nтороны общества, вмѣшательства в распоряженіе сими участ\r\nами, пока причитающіхся сз нихъ повинности отбываются\r\nгозяевами исправно . Право потомственнаго пользованія, въ от\r\nношеніи къ размѣру участковъ, ограничивается слѣдующими\r\n- правилами ; 1 ) одинъ домохозяинъ , въ предѣлахъ одного сель\r\nкаго общества, не можетъ содержать болѣе двухъ усадебъ, или\r\n(вухъ пѣшихъ участковъ изъ коренного надѣла , съ принадле\r\nващими къ нимъ усадьбами; 2 ) раздѣлъ участковъ между на\r\nлѣдниками допускается съ тѣмъ ограниченіемъ, что ни одна\r\n(3ъ выдѣляемыхъ частей не должна заключать въ себѣ менѣе\r\nсѣшаго надѣла наименьшаго развѣра , въ томъ селеніи суще\r\nтвующаго 2). При сдачѣ участковъ мірской земли (выморочныхъ,\r\nставшихся праздными за выходомъ крестьянъ изъ общества и\r\nд.) преимущество дается хозяйствамъ, вновь образующимся\r\n(осредствомъ семейныхъ раздѣловъ или перехода огородникова\r\n» бобылей (Anwohner'овъ и Einwohner'овъ) въ разрядъ пѣішихъ\r\nхозяевъ (Anwohner'овъ съ малымъ полевымъ надѣломъ ). Выборъ\r\n: 0зяина изъ числа соискателей, въ указанномъ порядкѣ , дѣлается\r\n10 приговору сельскаго схода » .\r\nСравнивая это положеніе съ порядками лично - общиннаго\r\nоземельного устройства нашихъ южныхъ колоній, мы находимъ\r\nмежду ними только два , но за то весьма существенныя, различія.\r\nОдно изъ нихъ отмѣчено нами курсивомъ . Оно состоитъ въ томъ,\r\nІто крестьянинъ- хозяинъ распоряжается на своемъ участкѣ со\r\nвершенно независимо отъ общества или схода, тогда какъ въ\r\nколоніяхъ всѣ участковые хозяева, образуя по земаљ общинное\r\nядро сельскао общества, распоряжаются каждый въ чертѣ своего\r\nдвора - хозяйства самостоятельно лишь въ тѣхъ именно предѣлахъ,\r\nвъ какихъ личный произволь не нарушаетъ установленной боль\r\nппинствомъ хозяевъ общей системы хозяйства . Если въ коло\r\n1 ) Ст . 76, 77 , 87 , 90 и др .\r\n3) Найменьшій пѣшій надѣлъ 4у, до 10у , дес . , слѣдовательно, высшій размѣръ\r\nнормального двора колеблется между 9 - ю и 21 дес.606 вѣстникъ ЕВРОПЫ.\r\n1\r\n.\r\nніяхъ сходъ хозяевъ, большинствомъ голосовъ, можетъ — de jure,\r\nустановить во всякое время введеніе любой системы сѣвооборота,\r\nили иного усовершенствованія, и предпринять соотвѣтственный\r\nтому передѣлъ полей и подворныхъ паевъ, то, напротивъ, для\r\nкрестьянъ, участковыхъ хозяевъ , такой возможности не супце\r\nствуетъ , такъ какъ у нихъ самая благая, самая полезная общая\r\nмѣра можеть легко потерпѣть крушеніе объ единоличный, не\r\nвѣжественный произволъ одного или нѣсколькихъ хозяевъ . Иными\r\nсловами : колонистская участковая община , по системѣ хозяйства,\r\nсоставляетъ одну нераздѣльную единицу , въ которой частный\r\nпроизволъ подчиняется волѣ большинства ; крестьяне же , на обо\r\nротъ, будучи лишены хозяйственной солидарной связи, зависятъ\r\nотъ добровольнаго, взаимнаго соглашенія . Но какъ не легко по\r\nдобное соглашеніе, это доказываетъ, между прочимъ, то обще\r\nизвѣстное обстоятельство, что при полюбовномъ размежеваній\r\nвъ селеніяхъ однодворцевъ и малороссийскихъ казаковъ, по 10\r\nжительно нельзя добиться даже въ сущности очень удобнаго\r\nустраненія такихъ неустройствъ , которыя очевидно и для всяка го\r\nосязательно влияютъ разорительно на всѣхъ вообще и на каждaгo въ\r\nотдѣльности. Успѣхи колонистскаго лично -общиннаго хозяйства —\r\nна лицо ; оправдается ли система единоличнаго хозяйствованія г\r\nкрестьянъ — покажетъ болѣе или менѣе близкое будущее. Мы ,\r\nсо своей стороны , не ожидаемъ отъ этой системы прочных\r\nуспѣховъ ни по хозяйству, ни по общественному благоустройству,\r\nособенно тамъ, гдѣ закономъ заблаговременно не нормировані\r\nпорядокъ и условия раздѣла поселянскаго двора, захватъ въ одн\r\nруки морской земли путемъ закупа подворныхъ надѣловъ, и мр:\r\nустройства участи новыхъ поколѣній . Не говоря уже о рибенс\r\nдорфскихъ и бѣловѣжскихъ колонистахъ , насъ убѣждаетъ въ\r\nэтомъ еще и примѣръ с. -петербургскихъ колоній . Здѣсь раздѣлы\r\nдвора и семействъ давно уже не допускаются; соотвѣтственно\r\nтому прекратились и передѣлы угодій общественнаго землевла\r\nдѣнія . Въ то же время (что необходимо принять во вниманіе)\r\nполевыя угодья сдѣлались здѣсь равно -качественными : болота\r\nосушены , прогалины , рвы и вообще низкія мѣста выравнены , лѣс\r\nная поросль уничтожена и тщательно преслѣдуется, камни изъ\r\nпочвы выбраны и выбираются, дренажная канализацiя приведена\r\nсистематически къ концу и ее остается только поддерживать,\r\nунавоживаніе производится болѣе или менѣе тщательно, такъ\r\nчто только въ этомъ « болѣе или менѣе » заключается нынѣ раз\r\nница въ паяхъ одного хозяина отъ паевъ другого . При такихъ\r\nусловіяхъ подворный надѣлъ получилъ для каждаго хозяйства\r\nзначеніе почти полной личной собственности, тѣмъ болѣе , чтоовщина- собственникъ . 607\r\nнеограниченное право продажи, заклада и вообще отчужденiя зе\r\nмельнаго участка , имѣетъ практическое значеніе только для по\r\nселянина - мота , но отнюдь не для благонадежнаго хозяина , люби\r\nмая мечта котораго обращена не на отчужденіе, а на распро\r\nстраненіе своего земельнаго владѣнія.\r\nТакое положеніе дѣла содѣйствовало къ болѣе и болѣе за\r\nмѣтному развитію въ с. -петербургскихъ колонистахъ личнаго на\r\nчала и къ соотвѣтственному ослабленію въ ихъ наклонностяхъ\r\nмірского, ассоцiацiоннаго принципа, для естественнаго дальнѣй\r\nшаго развития котораго недостаетъ здѣсь волостной организаціи.\r\nВъ петербургскихъ колоніяхъ мы не находимъ ни взаимнаго за\r\nстрахованія, ни ссудо- сберегательныхъ касся, ни общественных\r\nкапиталова , ни покупныхъ за счета цѣлых общества земель ;\r\nна пріобрѣтенныхъ же отдѣльными хозяевами или товариществами\r\nземляхъ поселенцы устраиваются обрубными участковыми дво\r\nрами, которые, при сохраненіи нынѣ дѣйствующихъ законовъ о\r\nнаслѣдованій , будутъ дробиться безъ конца, приведутъ потомство\r\nнынѣшнихъ зажиточныхъ владѣльцевъ въ нищету , а затѣмъ уже\r\nкъ безземелію и батрачеству, или мелкому арендаторству.\r\nВъ то же время намъ представилась однако возможность\r\nлично на мѣстѣ убѣдиться, что въ старыхъ с. -петербургскихъ\r\nКолоніяхъ, гдѣ общинный принципы поддерживается закономъ,\r\nдренированіе полей , осушка болоть, очистка полей отъ булыж\r\nника и лѣсной поросли и т . д . подчинены , по мірскимъ приго\r\nворамъ, твердымъ правиламъ , несоблюденіе которыхъ влечеть за\r\nсобою денежные штрафы . Кромѣ того, и здѣсь хозяева заняты\r\nвопросами : о сгруппировании полевыхъ паевь двора , по воз\r\nможности , въ сплошныхъ поляхъ обрубными подворными участ\r\nками; о введеніи взаимнаго страхованія, банка и т . д. И всѣ эти\r\nпредположения осуществятся, какъ скоро появятся и здѣсь боле\r\nобширные волостные союзы и большинство хозяевъ подпишеть со\r\nотвѣтственный приговоръ, что даже въ общинѣ изъ 100 и болѣе\r\nхозяевъ состоится во всякомъ случаѣ скорње , нежели соглашеніе\r\nпо тѣмъ же предприятіямъ какихъ-нибудь 20 — 30 , смежно жи\r\nвущихъ, мелкихъ собственниковъ.\r\nДругое различие между двумя подворно - участковыми систе\r\nмами , колонистскою и крестьянскою, состоитъ въ томъ, что кре\r\nстьянское положеніе относится слишкомъ палліативно къ вопросу\r\nобъ устройствѣ батраковь и бобылей , или безземельныхъ. Но эта\r\nпальятивность, обусловленная до времени конечно безправностію\r\nбатраковъ въ политическомъ и общинно - имущественномъ отно\r\nшеніяхъ, а также матеріальнымъ безсиліемъ крестьянскихъ\r\nТомъ I. — ФЕВРАЛЬ, 1870. 39608 вѣВтникъ ЕВРОПЫ .\r\nобществъ , сдѣлала вопросъ о батракахъ уже теперь очереднымъ\r\nвъ западномъ краѣ. И чтобы удовлетворительно устранить встрѣ\r\nчающаяся затрудненія , на первый разъ неизбѣжна скорѣйшая и\r\nдѣйствительная матеріальная помощь правительства; иначе изли\r\nшекъ батрачьяго населенія вновь накопитъ здѣсь массу безпокой\r\nнаго матеріала . На будущее же время, если батраки будуть\r\nгарантированы , какъ Einwohner'ы колоній, окажется и здѣсь\r\nвозможнымъ оставлять на отвѣтѣ волостныхъ общества значи\r\nтельную долю жертвъ въ пользу устройства молодого поколѣнія.\r\nПри этомъ не слѣдуетъ конечно упускать изъ виду, что участки\r\nогромнаго большинства нынѣшнихъ хозяевъ края сразу перей\r\nдутъ въ руки ростовщиковъ, тотчаса послѣ объявления этихъ\r\nхозяевъ полными собственниками на правѣ частномъ , и что\r\nмало - по - малу все тамошнее крестьянство останется или безъ\r\nземли , или же при одной лишь субарендѣ или срочной посcес\r\nсіи, а дѣйствительнымъ собственникомъ явится— кулакъ- капиталъ\r\nвъ лицѣ еврея -корчмаря и т . д.\r\nЧрезвычайно интересенъ въ этомъ отношеніи отзывъ 1) одного\r\nизъ мѣстныхъ мировыхъ посредниковъ, который въ 1864 и\r\n1865 гг . , занимаясь повѣркою повинностей и опредѣленіемъ ВЫ\r\nкупныхъ платежей крестьянъ- собственниковъ въ сѣверо -западномъ\r\nкраѣ, ближайшимъ образомъ ознакомился съ существующихъ тамъ\r\nподворнымъ хозяйствомъ. Отвѣчая на очередной вопросъ Имп.\r\nВольн. Экон . Общества: общинное ли , или подворное владѣніе (въ\r\nсмыслѣ полной собственности) болѣе благоприятствуетъ развитію\r\nсельско - хозяйственной производительности ? г. Тихѣевъ ( фамилія\r\nпосредника) говорить слѣдующее:\r\n« Подворное владѣніе часто смѣшиваютъ съ колоніальными,\r\nчто служитъ причиною невърнаго пониманія вопроса . При\r\nподворномъ владѣніи крестьянскій надѣлъ дѣлится между 40\r\nмохозяевами на шнуры не только по тремъ полямъ, но и по\r\nвсѣмъ видоизмѣненіямъ добротности почвъ . Шнуры эти узкими\r\nлентами тянутся по всѣмъ направленіями. Весьма поучительно\r\nи интересно взглянуть на планъ крестьянскаго надѣла въ за\r\nпадномъ краѣ : участокъ домохозяина , средняя величина ко\r\nтораго простирается до 15 десятинъ , состоитъ изъ 20 и болѣе,\r\nвъ разныхъ мѣстахъ разбросанныхъ, шнуровъ. Такимъ обра\r\nзомъ, крестьянскій надѣлъ каждaгo селенія , не связанный об\r\nщиннымъ началомъ (по хозяйствованію?) представляетъ пора\r\n1 ) Съѣздъ сел . хоз . въ С. - Петерб . въ 1865 г. , по случаю столѣт . юбилея Имп . В.\r\nЭ. Общества. Спб. 1866 г. стр. 202—209.ОБЩИНА-совственникъ . 609\r\nжающую чрезполосность, которая со временемъ должна достиг\r\nнуть такихъ размѣровъ , что всякое улучшеніе въ сельскомъ\r\nхозяйствѣ станетъ невозможнымъ . Перейти отъ общиннаго вла\r\nс дѣнія къ подворному — значитъ закрѣпить навсегда послѣдній\r\nпередѣлъ, который стремился безобидно для всѣхъ членовъ об\r\n- щины раздѣлить угодья , такъ что каждая душа имѣетъ до 30\r\nполось. Разбивая крестьянскій надѣлъ подворно , нѣтъ возмож\r\nвости надѣлить каждого члена общины колоніально , т. - е. на\r\nрѣзать ему угодья ва однома обруб . 1) : стремление къ безобид\r\nности породить нѣчто въ родѣ послѣднягo пoдушнаго передѣла,\r\nнавсегда закрѣпитъ его и разомъ явится чрезполосность въ\r\nсамомъ обширномъ смыслѣ этого слова . При общинномъ владѣ\r\nніи чрезполосности нѣтъ , потому что хозяиномъ является міръ;\r\nхорошо-ли, дурно-ди онъ хозяйничаетъ, — это иной вопросъ ;но\r\nчрезполосности нѣта . Слѣдовательно, чтобы сравнивать въ сель\r\nско-хозяйственномъ отношении общинное землевладѣніе съ под\r\nворнымъ, необходимо прежде всего имѣть въ виду, что участко\r\nВое владѣніе есть чрезполосность , что колоніально крестьяне не\r\nмогутъ владѣть землей. Каждое слово, сказанное за или противъ\r\nобщиннаго начала , имѣетъ смыслъ смыслъ только только въ такомъ случаѣ,\r\nесли въ основании лежить ясное пониманіе , что такое подвор\r\nное владѣніе. Легко говорить о недостаткахъ общины , когда\r\nмногіе, при словахъ « подворное владѣніе », составляютъ себѣ иде\r\nальное понятие о томъ, какъ каждый крестьянинъ сидить особня\r\nкомъ, окруженный всѣми потребными для него угодьями, замкну\r\nтыми въ одинъ обрубъ » .\r\nРѣшивши, что обрубное или колоніальное хозяйство (въ томъ\r\nсмыслѣ, какъ оно существуетъ въ западномъ и привислинскомъ\r\nкраяхъ) невозможно для крестьянъ и не подозрѣвая затѣмъ ни\r\nошибочности пониманія термина « владѣніе » въ смыслѣ полной\r\nличной собственности , вотчиннаго права , ни существования иной\r\nсельско- поземельной комбинацій, кромѣ обычно-общинной и по\r\nдворно-участковой нашихъ крестьянъ, г. Тихѣевъ сравниваетъ эти\r\nдва вида съ точки зрѣнія успѣховъ сельско- хозяйственной промыш\r\nленности. Основными условиями этого успѣха онъ совершенно пра\r\nвильно признаетъ : 1 ) чтобъ поземельная собственность сложилась\r\nпри благоприятныхъ условіяхъ такъ , чтобы всѣ угодья , входящия въ\r\nсоставъ ея, тяготѣли къ хозяйственному центру и составляли\r\nодно нераздѣльное цѣлое; 2 ) чтобъ человѣкъ, ведущій хозяйство ,\r\n1) Авторъ разумѣетъ здѣсь не наши колонія , я исключительно тотъ видъ владѣ\r\nнія , который въ западномъ и привислинскомъ краяхъ называется « колоніальнымъ» .\r\n39 *610 BBСтникъ ЕВРОПЫ .\r\n1\r\nчувствовалъ себя прочнымъ на землѣ , потому что результаты\r\nземледѣльческаго труда проявляются не тотчасъ же, а съ тече\r\nніемъ времени ; чтобъ владѣніе или пользование землею не было\r\nподвержено случайностямъ, при которыхъ каждый человѣкъ,\r\nвслѣдствіе произвола, можетъ быть вытѣсненъ съ земли, и 3)\r\nнеобходимы трудъ и капиталъ (и , прибавимъ, знаніе), для воз\r\nдѣлыванiя и улучшенія почвъ.\r\n« Возможенъ-ли -— спрашиваетъ г. Тихѣевъ — успѣхъ сельско\r\nхозяйственной промышленности при чрезполосности, неминуемо\r\nвызываемой подворнымъ владѣніемъ» ?...\r\n« Раздробленность поземельной собственности , — отвѣчаетъ\r\nонъ , — стѣсняя свободу пользованiя ею и мѣшая всякому улуу\r\nшенію въ хозяйствѣ, побудила всѣ германскія государства, за\r\nисключеніемъ Австріи, предпринять въ началѣ текущаго сто\r\nлѣтія обширныя работы сепарированiя земель , имѣющія цѣлію\r\nхоть въ нѣкоторой степени уничтожить чрезполосность. До сих\r\nпоръ продолжаются эти колоссальныя работы, поглощающая много\r\nтруда и денегъ. Въ Россіи нигдѣ раздробленность угодій не до\r\nстигла такихъ размѣровъ, какъ на сѣверо- и юго-западѣ, гдѣ\r\nкрестьяне владѣють землею подворно. Малороссийское межеваніе\r\nобходится землевладѣльцамъ ежегодно въ 168,000 руб . Тѣсни\r\nмый чрезполосностію, землевладѣлецъ повсюду съ готовності )\r\nоткликается на призы въ правительства , заботящагося объ ус\r\nпѣхахъ хозяйства; но скоро онъ утомляется тяжестію и трудно\r\nвыполнимостію работъ по разграниченію къ однимъ мѣстамъ, и\r\nприходитъ къ заключенію, что чрезполосность есть неизлечимая\r\nболѣзнь сельскаго хозяйства. Можно временнно помочь дѣлу, но\r\nрадикальное исцѣленіе невозможно. Чрезполосность можеть не\r\nбыть только тамъ , гдѣ крестьяне владѣютъ землей общинно, или\r\nтам , гдѣ они земли вовсе не имѣютъ » .\r\n« Ясно, — продолжаетъ г. Тихѣевъ ,— что при подворномъ вла\r\nдѣніи и трехпольномъ хозяйствѣ , каждый отдѣльный крестьянинъ\r\nнеразрывно связанъ съ своими односельцами. Онъ можетъ сравни\r\nтельно лучше воздѣлывать свой участокъ, лучше удобрить поля,\r\nполучать высшіе урожай ; но , какъ бы способенъ и предприимчивъ\r\nни былъ онъ, ему нельзя приступить къ какому бы то ни было\r\nнововведенію, потому что каждый шагъ впередъ возможенъ только\r\nсообща всѣмъ населеніемъ деревни, а никакъ не отдѣльному\r\nдомохозяину. Попытки , напримѣръ, разводить клеверъ давно уже\r\nусматриваются у крестьянъ сѣверо-западнаго края ; но онъ раз\r\nводится только въ тѣсныхъ предѣлахъ огородовъ, потому что въ\r\nпротивномъ случаѣ онъ будетъ вытравленъ скотомъ. Бросить\r\n>\r\n.\r\nВОБЩИНА - совственникъ . 611\r\n.\r\nтрехпольную систему и перейти къ иному способу не могутъ\r\nсобственники-крестьяне , владѣющіе землею подворно, слѣдо\r\nвательно , чрезполосно въ полномъ смыслѣ этого слова . Всѣ виды\r\nулучшенія земель : дренажъ, проложение открытыхъ канавъ, opo\r\nІ шеніе, регулирование береговъ , осушеніе болотъ , воздѣлываніе\r\nпесчаныхъ пространствъ , — одним словом , всѣ нововведенія ,\r\nнеминуемо вызываемыя прогрессивнымъ движеніемъ сельско -хо\r\nзяйственной промышленности, возможны только на болѣе или\r\nменѣе обширныхъ пространствахъ земли, слѣдовательно невыпол\r\nнимы, если эти обширныя пространства состоятъ въ раздроблен\r\nномъ , чрезполосномъ владѣніи мелкихъ собственниковъ, Общин\r\nг ное в.адѣніе землею есть то же чрезполосность, но только не\r\nвладѣнія , а общинного пользованія 1) . Хозяиномъ всѣхъ обществен\r\nныхъ земель является міръ, который можетъ быть и плохо хо\r\nзяйничаетъ и туго поддается нововведеніямъ, но все же под\r\nдается , чему представлено много доказательствъ при обсуждении\r\nвопроса объ общинѣ . Крестьяне, владѣющіе землею подворно,\r\nхозяйничаютъ каждый самъ по себѣ; между ними нѣтъ ничего\r\nсвязующаго, кромѣ опутавшей ихъ рутины и страшнаго зла\r\nчрезполосности, непозволяющей . имъ разстаться съ этой рутиной .\r\nЕслибы въ основании всѣхъ сужденій , высказанныхъ въ по\r\nслѣднее время по вопросу объ общинѣ, лежало близкое знакомство\r\nсъ подворнымъ владѣніемъ, то было бы понятно, что какъ при\r\nобщинномъ началѣ каждая отдѣльная личность находится въ руках\r\nміра , такъ при подворномъ владѣній масса крестьянв-односельцева\r\nнаходится ва рукахз кaждaго отдѣльнаго крестьянина- собствен\r\nника , не подчиняющагося сходу въ своихъ хозяйскихъ дѣлахъ ».\r\nИ вотъ эти - то двѣ крайности съумѣлъ обойти такъ счаст\r\nливо уставъ о колоніяхъ .\r\nВъ сѣверо-западномъ краѣ, поясняетъ г. Тихѣевъ, въ отно\r\nшеніи спокойнаго пользованія земельной собственностію при\r\nтомъ и другомъ видѣ крестьянскаго землевладѣнія, слѣдствіемъ\r\nподворной системы является батрачество, т.е. масса безземель\r\nныхъ крестьянъ . Каждый батракъ въ былое время сидѣлъ на\r\nземлѣ ; слѣдовательно , онъ обезземеленъ . Громадное число нынѣ\r\nсуществующихъ обезземеленныхъ крестьянъ, по мнѣнію г. Ти\r\nхѣева, служить лучшимъ доказательствомъ того, до какой сте\r\nтени не прочно положеніе хозяина при подворномъ владѣній\r\nземлею. Крестьяне обезземеливались или волею помѣщика, или\r\n1 ) Мы замѣтили уже несогласное съ 514 зак . гражд , пониманіе термина « вла\r\nдѣніе » .612 вѣстникъ ЕВРоды .\r\n2\r\nволею самихъ крестьянъ. Первому виду лишенія хозяйствъ по\r\nложенъ предѣлъ высочайшимъ манифестомъ 19 февраля ; но за\r\nто второй видъ выступаетъ впередъ. До 1861 года , помѣщикъ\r\nслѣдилъ, чтобы каждая семья была исправной выполнительницей\r\nинвентарной повинности и не дозволялъ крестьянамъ самовластно\r\nизгонять другъ друга съ хозяйствъ . Помѣщикъ только по лич\r\nнымъ соображеніямъ передвигалъ крестьянъ съ мѣста на мѣсто,\r\nотобранные у домохозяевъ участки отдавалъ въ аренду шляхтѣ\r\nи евреямъ, уничтожалъ цѣлыя деревни, обращая ихъ въ фоль\r\nварки, поголовно приписысая все населеніе батраками въ дру\r\nгимъ домохозяевамъ. Съ 19 февраля 1861 по 1 мая 1863 года\r\nкрестьяне сидѣли прочнѣе на землѣ : помѣщикъ обезземеливать\r\nне могъ ; крестьянамъ не было разсчета , потому что инвентар\r\nная повинность господствовала въ полной силѣ . Высочайшимъ\r\nуказомъ 1 марта 1863 года, всѣ обязательных отношенія кресть\r\nянъ къ помѣщику были прекращены съ 1 мая ; оброки устав\r\nныхъ грамотъ понижены на 20% ; повѣрочныя коммиссіи от\r\nкрыли свои дѣйствия и крестьяне увидали, что обременительные\r\nоброки повсемѣстно замѣняются выкупными платежами , осно\r\nванными не на произволѣ , но соотвѣтствующими добротности\r\nвыкупаемыхъ земель . Крестьяне тотчасъ же пришли къ заклю\r\nченію, что каждый лишній человѣкъ на землѣ тягость для\r\nостальныхъ членовъ семьи . Такъ, въ шести волостяхъ Ошмян\r\nскаго уѣзда (въ которыхъ г. Тихѣевъ производилъ повѣрку по\r\nвинностей въ 1865 г.) , послѣ 1 - го мая 1863 года , слѣдова\r\nтельно въ течении двухъ лѣтъ , обезземелено 189 % всего числа\r\nкрестьянъ, обезземеленныхъ помѣщиками въ промежутокъ вре\r\nмени отъ составления инвентарей до 1861 года, слѣдовательно\r\nвъ 20 лѣтъ . « Понятно, замѣчаетъ г. Тихѣевъ , что въ будущемъ,\r\nвмѣстѣ съ увеличеніемъ народонаселенія , число безземельныхъ\r\nкрестьянъ увеличится такъ, что на землѣ останется меньшинство\r\nкрестьянскаго населенія . Стремленіе обезземеливать уже и въ\r\nнастоящее время достигло до крайнихъ предѣловъ безнравствен\r\nности : братъ гонитъ брата, дѣти не задумываются изгонять ста\r\nрика-отца, отецъ отказывается кормить и гонитъ заболѣвшаго\r\nсына ; однимъ словомъ, каждый членъ семьи рискует быть из\r\nгнаннымъ съ хозяйства » .\r\nРазница между колонистскимъ бытомъ и этими порядками\r\nочевидна , и чтобы окончательно убѣдиться въ этомъ, достаточно\r\nвспомнить порядки наслѣдованія у колонистовъ 1), которыми такъ\r\n!\r\n2) « Наши колоній » стр . 131—139, 157—160 , 190—229 и слѣд.ОБЩИНА - СОБСТВЕННИКъ . 613\r\nзаботливо ограждается обезпеченное существованіе даже калѣкъ и\r\nдругихъ неспособныхъ въ работѣ членовъ семьи , а также жа\r\nлобы меннонитовъ - хозяевъ на самовольное оставленіе сыновьями\r\nотцовскаго хозяйства.\r\n« Такой порядокъ вещей (продолжаетъ г. Тихѣевъ) не можетъ\r\nблагоприятствовать успѣху сельско - хозяйственной промышлен\r\nности . Каждый крестьянинъ хорошо понимаетъ непрочность сво\r\nего положения на землѣ и боится затрачивать капиталъ на хо\r\nзяйство. Если при общинномъ началѣ успѣхъ земледѣлія замед\r\nляется передѣлами угодій , то при участковомъ владѣніи онъ за\r\nмедляется несказанно болѣе ежеминутною для земледѣльца опас\r\nностію лишиться земли . Крестьянское общественное хозяйство\r\nдѣйствительно страдаетъ вслѣдствіе частыхъ передѣловъ ; но это\r\nЗло можетъ быть искоренено установленіемъ постоянныхъ , болѣе\r\nпродолжительныхъ сроковъ передѣла. Воспретить же крестьянамъ\r\nизгонять другъ друга съ земли нѣтъ возможности, потому что\r\nжизнь въ одной хатѣ, преисполненная ссоръ и вѣчной колотни,\r\nневыносима. Раздѣлъ возможенъ въ рѣдкихъ случаяхъ, именно :\r\nкогда каждая отдѣлившаяся часть будетъ не менѣе 10 десятинъ ;\r\nда къ тому же раздѣлъ всегда вредитъ успѣху крестьянскаго хо\r\nзяйства. Положеніе батраковъ тѣмъ болѣе ужасно , что они ли\r\nшены усадебной осѣдлости, а потому обречены на вѣчное ба\r\nтрачество, на страшную нужду подъ старость лѣтъ, едва не на\r\nголодную смерть . Между тѣмъ, сознаніе въ своемъ правѣ на по\r\nлученіе части отцовской земли до такой степени въѣлось въ ба\r\nтрацкое население , что вызываетъ постоянно выражаемое неудо\r\nвольствіе и ожесточеніе противъ всего окружающаго . Такимъ\r\nобразомъ, при отсутствии общиннаго начала, слагается население\r\nвраждебное правительству, обреченное на постоянную нужду и\r\nсознающее свое право на лучшую участь , это —пролетаріатъ, го\r\nтовый воспользоваться всякимъ возникающимъ безпорядкамъ. Ба\r\nтрачество, вызванное участковымъ владѣніемъ, не только не мо\r\nжетъ быть поддержкою земледѣлія, но неминуемо должно въ бу\r\nАущемъ задерживать его преуспѣяніе. Батрачество есть источникъ\r\n1 смуть, а земледѣліе любитъ тишину, спокойствие . Батрачество по\r\nраждаетъ развратъ, уничтожаетъ семью , вызываетъ множество\r\nпороковъ, а земледѣліе требуетъ труда честнаго , добросовѣстнаго\r\nтруда , выполняемаго съ любовію » .\r\n« Участковое владѣніе, свидѣтельствуетъ г. Тихѣевъ далѣе, вы\r\nзываетъ неподвижность населенія. Бѣлоруссъ, литвинъ, жмудякъ\r\nТяжелы на подъемъ, между тѣмъ какъ великорусскій крестьянинъ\r\nне стѣсняется ни временемъ, ни разстояніемъ, лишь бы былъ614 вѣстникъ ЕВРоды .\r\nвъ виду вѣрный заработокъ. При подворномъ владѣнія времен\r\nное удаленіе съ хозяйства равносильно отреченію отъ него:\r\nстоить отлучиться крестьянину на годъ, и его послѣ не при\r\nзнають не только владѣльцемъ земли , но не пустятъ и въ хату.\r\nМежду тѣмъ великорусскій крестьянинъ ничѣмъ не рискуетъ:\r\nонъ идетъ далеко и надолго, зная, что онъ членъ общины, вла\r\nдѣющей землею, что его дома ждутъ хата и хозяйство въ пол\r\nномъ ходу . Деньги, заработанныя на сторонѣ, хоть и частію, но\r\nвсе же поступають на улучшеніе общественной земли . Благосо\r\nстояние семьи возрастаетъ, лишняя скотина заводится, удобреній\r\nбольше, слѣдовательно урожаи выше. Если и не благоприятенъ\r\nисходъ заработковъ, то все- таки избытокъ народонаселенiя вы\r\nдѣляется на сторону, равновѣсie вoзстановляется и легче прокор\r\nмиться остающимся на мѣстѣ семьямъ и потребной для хозяй\r\nства скотинѣ . При подворномъ владѣніи иныя условія: крестьяне\r\nсидять на мѣстѣ, какъ бы тяжело имъ ни было. Эта неподвиж\r\nность неминуемо вредитъ успѣху сельско -хозяйственной произво\r\nдительности , потому что населеніе лишено той бывалости, кото\r\nрою отличается великорусскій крестьянинъ; приливъ денегъ со\r\nстороны невозможенъ ; меньшая часть продуктовъ земледѣлія по\r\nступаетъ въ продажу; скота содержится менѣе ; меньшіе капи\r\nталы поглощаются землею » .\r\nНе находимъ • ли мы здѣсь полное объясненіе главнѣйшихъ\r\nпричинъ того страшнаго положенія малороссийскихъ казаковъ,\r\nна которое указывалъ Капнистъ въ исходѣ тридцатыхъ го\r\nдовъ ? 1) ...\r\n« Наконецъ, успѣхъ сельско -хозяйственной промышленности\r\nзависитъ отъ труда и капитала, говорить г. Тихѣевъ. Земледѣ\r\nліе требуетъ труда, выполняемаго съ любовью, труда сознатель ,\r\nнаго. Любить земледѣлie мoжeть только консервативное населе\r\nніе, въ которое глубоко пустили корни религиозныя убѣжденія,\r\nпреданность къ престолу и семейныя начала . Любить земледѣліе\r\nможетъ человѣкъ, покойный за свою участь, а не батракъ, ра\r\nботающий изъ-за куска хлѣба , которому грозить подъ старость\r\nедва не голодная смерть, не крестьянинъ , котораго въ былое\r\nвремя загоняли палкой на барскія поля . Общинное начало бла\r\nгоприятствуетъ консервативному настроенiю крестьянскаго насе\r\nленія ; оно благоприятствуетъ труду покойному, потому что каж\r\nдый членъ общины обезпеченъ. Крестьянинъ-общинникъ идетъ ра\r\nботать къ крупному землевладѣльцу не вслѣдствіе гнетущей его\r\n1) « Наши колоній », стр. 146—147 .овщинA -совственникъ . 615\r\nный\r\nSжды, а потому, что работа для него выгодна, потому что она\r\nесть подспорье, а не исключительное средство къ жизни. Свобод\r\nтрудъ крестьянина -общинника будетъ всегда выше обязатель\r\nна го труда батрака въ сѣверо-западномъ краѣ. Нужда можетъ\r\nзаставить работать, но не можетъ возбудить любовь къ труду.\r\nОбщина всегда располагаетъ большими капиталами для улучше\r\nнія земледѣлія. Общинное начало , какъ уже было сказано, со\r\nдѣйствуетъ выдѣленію избытковъ населенія на сторону, что уве\r\nличиваетъ благосостояніе остающагося на мѣстѣ населения и при\r\nвлекаетъ капиталы со стороны . Хозяиномъ при общинномъ началѣ\r\nявляется міръ, который располагаетъ конечно большими сред\r\nствами сравнительно съ каждымъ отдѣльнымъ собственникомъ\r\nучастковаго владѣнія, а потому и всякое нововведеніе въ хозяй\r\nствѣ, всякое предприятие, требующее большихъ средствъ, возмож\r\nнѣе для крестьянъ, связанныхъ общиннымъ началомъ, и невы\r\nполнимо для крестьянъ мелкихъ собственниковъ, хозяйничаю\r\nщихъ каждый особнякомъ » .\r\nИзъ вышесказаннаго г. Тихѣевъ заключаетъ, что подворное\r\nВладѣніе вызываетъ слѣдуюція послѣдствія , препятствующая раз\r\nвитію сельско -хозяйственной производительности : 1 ) чрезполос\r\nность въ самомъ обширному значеніи этого слова ; 2 ) непрочность\r\nпохоженія крестьянина на землѣ; 3) батрачество, лишенное уса\r\nдебной осѣдлости, раздраженное противъ правительства и склонное\r\nсоч увствовать всякому безпорядку ; 4) неподвижность населенія,\r\nвызывающая отсутствие заработковъ на сторонѣ , и 5 ) уменьше\r\nніе крестьянскихъ капиталовъ . « Крестьяне сѣверо -западнаго края,\r\nговорить онъ, владѣютъ землею подворно ; они обречены исклю\r\nчительно на земледѣльческое занятие вслѣдствіе невозможности\r\nконкуррировать съ евреями на иныхъ путяхъ заработковъ ; запад\r\nная Европа , съ болѣе совершеннымъ хозяйствомъ, ближе, а между\r\nтѣмъ земледѣлie и хозяйственный бытъ крестьянъ находятся на\r\nнес равненно низшей степени развитія , нежели въ великорусскихъ\r\nгуберніяхъ . Плохія постройки , тощій скоть, плачевное состоянie\r\nого родовъ, плохо воздѣланныя и мало удобренныя поля ; обилie\r\nброшенныхъ безъ обработки мѣстъ въ шнурахъ , все это пора\r\nжаетъ человѣка, привыкшаго къ виду великорусскихъ селеній .\r\nЖалкое состояніе крестьянскаго хозяйства въ сѣверо-западномъ\r\nкраѣ есть, прежде всего, слѣдствіе подворнаго землевладѣнія ».\r\nЕсли -бы мы не знали подворно -общиннаго поземельнаго\r\nустройства нашихъ колоній и если бы г. Тихѣевъ не высказы\r\nвасъ убѣжденiя, что наша обычная община, съ ея уравнитель\r\nНЫ : І передѣлами земли, способна удовлетворять всѣмъ требова616 вѣстникъ ЕВРоды .\r\nніямъ улучшеннаго хозяйства, то намъ оставалось бы только\r\nпреклониться предъ его краснорѣчивыми , фактическими доводами ,\r\nтѣмъ болѣе, что кромѣ одностороннихъ теоретическихъ воззрѣній\r\nи трескучихъ фразъ , чуждыхъ практическаго смысла , мы, за по\r\nслѣднія 6—7 лѣтъ, мало слышали собственно по вопросу о формѣ\r\nкрестьянскаго земельнаго владѣнія какъ со стороны общества,\r\nтакъ и въ литературѣ. Но едва ли внимательный читатель нуж\r\nдается въ поясненіи, что единственно вѣрная помощь, которая\r\nможетъ быть оказана крестьянству западнаго края , заключается\r\nпрежде всего въ томъ , чтобы избытокъ батраковъ былъ надѣ\r\nленъ землей по примѣру колонистовъ , Т.-е. въ составѣ новыхъ\r\nземледѣльческихъ общинъ, и эти поселенія , какъ равно остаю\r\nщееся на мѣстѣ населеніе, получили такое же общинно - позе\r\nмельное устройство , какое оправдалось въ лучшихъ нашихъ БО\r\nхонистскихъ водвореніяхъ. Свободныхъ земель у насъ не поку\r\nпать; если бы ихъ не находилось на мѣстѣ, то развѣ нѣтъ ў\r\nнасъ Кавказа, Сибири и т . д. ?... Нужны , правда, деньги , кото\r\nрыми ни крестьянство , ни правительство не особенно богаты; но\r\nдля неумолимой необходимости , какъ въ данномъ случаѣ на войну\r\nпротивъ страшнаго врага— пауперизма, деньги должны найтись.\r\nЧто - же касается до установленія у крестьянъ западнаго края по\r\nдворно- общинныхъ порядковъ нашихъ колонистовъ , то это діло\r\nвовсе нетрудное. Если бы « мірскому надѣлу » присвоить то зва\r\nченіе , которое ему подобаетъ, Т.-е. значеніе « мірской собствен\r\nности » , а за люстраціонными и иными актами, опредѣляющими\r\nграницы и количество угодій, была признана сила вѣчнаго дого\r\nвора, то оставалось - бы только, соотвѣтственно колонистскимъ по\r\nрядкамъ, дополнить и частію измѣнить мѣстныя крестьянскiя по\r\nложения и люстраціонныя правила. И это тѣмъ удобнѣе сдѣлать,\r\nчто, кромѣ одного лишь вотчиннаго права общества-собственника,\r\nвсѣ остальныя частныя правила поземельнаго устройства най\r\nлучше организованныхъ нѣмецкихъ колоній имѣются уже въ\r\nмѣстныхъ положеніяхъ 19-го февраля 1861 г. (за исключеніемъ\r\nвеликороссійскаго ); но изложены они здѣсь безъ системы и дод %\r\nной взаимной связи , какъ- бы безъ яснаго сознанія всей жизнен\r\nной важности ихъ. Правила эти просвѣчиваютъ отчасти и въ\r\nуказахъ послѣдующаго времени. Такъ, въ указѣ 24 - го ноября\r\n1866 г. , опозем. устр. госуд. крестьянъ 36 -ти великор ., малорос.\r\nи новорос. губерній, говорится, что община можеть раздѣлить\r\nсвои земли на постоянные подворные наслѣдственные участки и\r\nсоотвѣтственно качеству и количествусихъ участковъ распредѣлить\r\nмежду домохозяевами государственную оброчную подать; но тутьОБЩИНА - собственникъ . 617\r\nже упоминается , что « при раздробленіп участковъ подворнаго\r\nг. владѣнія посредствомъ продажи , даренія , перехода по наслѣд\r\nі « ству и по другимъ случаямъ, опредѣляется , на основании имѣ\r\nй ющихъ быть изданными для сего правиль , какая часть оброч\r\nной подати причитается на каждую долю участка » . Предоста\r\nвляется ли общинѣ - собственнику право , не отказываясь отъ\r\nс правъ собственника мірской земли , усвоить систему подворно\r\n, наслѣдственнаго пользования или владѣнія (статья 514 зак. гражд.) ,\r\nС оправдавшуюся такъ блистательно въ колоніяхь? .. Остается ли\r\nна обществѣ отвѣтственность за исправное отправленіе казен\r\nныхъ и земскихъ податей и повинностей такими изъ кресть\r\nянъ , которые , продавъ свои земельные участки стороннимъ ли\r\nцамъ, сдѣлаются батраками и несостоятельными членами обще\r\nства ? .. Ограничатся ли ожидаемыя особыя правила одною фи\r\nскальною стороною, т.-е. однимъ распредѣленіемъ между дворами\r\nоброчной подати , или правила эти войдутъ нѣсколько глубже\r\nвъ дѣло и постараются предотвратить какъ пагубное для кресть\r\nянскаго хозяйства измельченіе участковъ , такъ равно и ненор\r\nмальное стягиваніе въ однѣ руки угодій мірского владѣнія ? ..\r\nвсѣ эти вопросы , какъ и многие иные , возникающіе изъ суще\r\nства дѣла , остаются неразъясненными . При такихъ условіяхъ\r\nпоземельный вопросъ для общинниковъ представляетъ дилемму :\r\nили разбить поземельную общину и, сдѣлавшись подворно -личными\r\nсобственниками , вступить въ область недоразумѣній , загадокъ и\r\nслучайностей за себя и свое потомство ; или же путаться въ\r\nстарыхъ порядкахъ, переходъ отъ которыхъ къ участковой соб\r\nственности до того крутъ и рискованъ, что нельзя надѣяться,\r\nчтобы осмотрительная община рѣшилась на этотъ шагъ, развѣ\r\nвынудятъ ее къ тому удары кулаковъ- міроѣдовъ. Далѣе, въ пра\r\nвилахъ 31 -го марта 1867 г. ($ 30) о выдачѣ тѣмъ же кресть\r\nянамъ-общинникамъ владѣнныхъ записей , постановлено между\r\nпрочимъ, что « споры 1) между отдѣльными домохозяевами по\r\nправу владѣнія состоящими въ дѣйствительномъ ихъ пользовании\r\nчетвертными землями , наслѣдственными подворными участками\r\nили усадебными землями , неподлежащими передѣлу, разрѣша\r\nются на основании ст. 95—100 общаго полож. окрест. 19 фев\r\nраля 1861 года » .\r\n\"\r\n1) А этими спорами уже 150 лѣтъ запружены всѣ наши судебных и администра\r\nтивный инстанцій , снизу до верху. Вообще же бытовая исторія « четвертныхъ ва\r\nхѣній » такъ поучительна , что разработкой ея можно-бы оказать обществу и законо\r\nдательству немалую услугу . Послѣ нашихъ колоній , такая исторія можетъ послу\r\nжить другимъ весьма острымъ орудіемъ противъ теорія экономистовъ и докторовъ\r\nримскаго права » .618 Въстникъ ЕВРОны .\r\nность\r\nЗдѣсь, равно какъ въ указанныхъ уже выше законопoлoжe\r\nніяхъ, мы видимъ стремленіе законодательства оградить цѣлост\r\nпоселянскаго двора-хозяйства . Но эта цѣль достигается\r\nтолько въ прямой ущербъ кредиту крестьянина , лишеннаго воз\r\nможности ввести въ своемъ обществѣ ипотечную систему коло\r\nнистскихъ общинъ. Съ другой стороны , волостной судъ, на ос\r\nнованіи общ . положенія 1861 г. , принимаетъ въ своему разби\r\nрательству только дѣла цѣною иска или спора до 100 руб. Но\r\nможетъ-ли дворъ во 100 рубл. быть названъ хозяйствомъ? Свы\r\nше же этой предѣльной цифры , волостной судь принимаетъ къ\r\nсвоему разбирательству тяжебныя дѣла не иначе , какъ по взаим\r\nному соглашенію самихъ тяжущихся. Такое соглашеніе при\r\nнадлежить однако ко крайне рѣдкима исключеніама, а потому по\r\nнятно, что всѣ споры о дворѣ - хозяйствѣ стоимостію свыше\r\n100 руб. , т.-е. безъ малаго всѣ споры этого рода, должны бу\r\nдутъ подлежать вѣдѣнію даже не мирового института (ст . 31 п.\r\n1 уст. гражд . судопр . ) , а окружныхъ судовъ и судебныхъ\r\nпалатъ , для которыхъ , при отсутствии иныхъ положительныхъ\r\nопредѣленій закона , обязателенъ порядокъ раздѣловъ и наслѣдо\r\nванія , установленный въ ч. І т . х зак. гражд . А это обсто\r\nтельство равносильно повальному дробленію двора помимо вса\r\nкихъ хозяйственныхъ соображеній ; оно лишаетъ вообще мелкое\r\nземлевладѣніе даже всякой судебной защиты , какъ о томъ уже\r\nзаявляла наша періодическая печать въ отношении крестьянъ\r\nподворныхъ собственниковъ Малороссіи, да и мы сами убѣдились,\r\nпринявъ на себя лично веденіе подобнаго дѣла въ петербург\r\nскихъ судахъ потому только, что наши обнищавшіе довѣрители\r\nсобственники не находили повѣреннаго, который согласился бы\r\nпринять на себя веденіе ихъ « безспорнаго » иска убытковъ по\r\nхозяйству.\r\nВъ виду всего сказаннаго, поселянскій дворъ едва -ли мо\r\nжетъ быть оставленъ безъ законодательныхъ гарантій : или\r\nнужно расширить вѣдомство волостного суда , какъ допущено это\r\nдля гминныхъ судов , привислинскаго края , вѣдающихъ всю\r\nспоры по наслѣдованію и раздѣламъ движимыхъ и недвижимыхъ\r\nимуществъ крестьянъ; или же слѣдуетъ постановить особыя пра\r\nвила 1), обязательныя въ этомъ отношении и для общихъ су\r\nдовъ.\r\nВотъ на какихъ данныхъ и соображеніяхъ основана наша\r\nувѣренность, что время и сила обстоятельствъ сами собою при\r\n1) Проектъ такихъ правилъ, см . « Нашн колоній » , стр . 241 н саѣд.ОБЩИНА - СОБСТВЕННИКъ. 619\r\nведутъ въ повсемѣстному введенію у насъ той лично -общинной\r\nсистемы поселянскаго хозяйства , плоды которой мы видимъ въ\r\nнашихъ южныхъ колоніяхъ. И мѣра эта тѣмъ болѣе необходима\r\nи желательна , что только этимъ путемъ органически завершится\r\nокончательное и безповоротное сліяніе съ имперіею западныхъ\r\nтуберній и даже привистинскаго края .\r\nЛично-общинная поземельная комбинація , т.-е. община-соб\r\nственникъ, мірскія земли которой раздѣлены на тягло - вытевые\r\nдворы - хозяйства потомственнаго владѣнія или пользованія от\r\nдѣльныхъ хозяевъ , н основании закона или мірского приго\r\nвора (ст. 514 т. зак . гражд.), и съ ограниченіями, установ\r\nленными равнымъ образомъ приговоромъ или закономъ (тамъ\r\nhe ct , 394 , 545 , 546 , 547 , 548 , 555 , 1324 , 1632 u 1633 ),\r\nсохраняетъ вполнѣ всѣ политико - соціальныя достоинства нашей\r\nобычной общины и воспринимаетъ въ себя личное начало именно\r\nішніь въ той мѣрѣ , насколько оно необходимо здѣсь для уст -\r\nраненія существенныхъ недостатковъ обычной общины: малой\r\nпрогрессивности и косности въ хозяйствѣ, а также излишней и ,\r\nпри извѣстныхъ условіяхъ, даже пагубной эластичности .\r\nОбъ исключительно личномъ началѣ, какъ идеальной основѣ\r\nкрестьянскаго поземельнаго устройства , мы не желали бы даже\r\nраспространяться. По нашему мнѣнію, для неубѣдившихся еще\r\nвъ полной несостоятельности для массы крестьянъ этого начала,\r\nказалось бы достаточнымъ обратиться къ ближайшему изученію\r\nпричинь страшнаго положения въ первую половину текущаго\r\nстолѣтія казаковъ-собственниковъ Малороссіи . Оно обнаружило\r\nбы , что Капнистъ, въ извѣстномъ докладѣ своемъ , коснулся сущ\r\nности дѣла только со стороны административно- фискальной, тогда\r\nкакъ главный корень зла лежалъ не столько въ административ\r\nной неурядицѣ, сколько въ условіяхъ соціальныхъ , по преимуще\r\nству же въ полномъ отсутствии правильной общинно -поземельной\r\nорганизации . Но еслибы и этого примѣра было мало, то адепты\r\nличнаго начала пусть займутся еще изслѣдованіемъ грустнаго\r\nположения другого разряда крестьянъ-собственниковъ, а именно\r\nОднодворцевъ или четвертныхъ крестьянъ. Здѣсь представится\r\nимъ широкое поле для всесторонняго анализа за цѣлыхъ два\r\nпри вѣка , а в результатѣ окажется почти всеобщее батраче\r\nство и « что ни дворъ, то тяжба » , какъ отвѣтилъ намъ один\r\nКаъ номъмѣстныхъ положениимировыхъ этихъ крестьянъ посредниковъ . , на вопросы о хозяйствен\r\nТолько по установленіи законодательствомъ указанныхъ га\r\nрантій, мы рѣпились-бы совѣтовать нашимъ общинникамъ, пе620 вѣстникъ ЕВРОпы .\r\n1\r\n1\r\nредѣляющимъ свои земли, а съ ними имущество по душами, устра\r\nнить этотъ способ передѣла и раздѣла навсегда , сохраняя\r\nза собою однако право собственности и отрѣшаясь въ пользу\r\nотдѣльныхъ членовъ своихъ только отъ права владѣнія на та\r\nкихъ же приблизительно основаніяхъ, какъ это существуетъ въ\r\nколоніяхъ.\r\nНѣтъ сомнѣнія , что поземельное владѣніе есть одинъ изъ\r\nтѣхъ видовъ собственности , въ отношении которыхъ законода\r\nтельство обязано руководствоваться по преимуществу консерва\r\nтивными , охранительными началами . Именно здѣсь , какъ нигдѣ\r\nвъ иномъ мѣстѣ , примѣнимо извѣстное правило, выработанное\r\nопытомъ истории : новый порядокъ вещей долженъ возникать\r\nне иначе , какъ на исторической почвѣ, на основахъ того , что\r\nвыработано жизнію, а не на развалинахъ ея прошедшаго и на\r\nстоящаго . Другими словами : есть различie глубокое между си\r\nстемою преобразованій, которая на мѣсто прежняго , отживаю\r\nщаго свой вѣкъ, воздвигаетъ лучшее , болѣе отвѣчающее потреб\r\nностямъ времени , и системою преобразованій , которая съ кор\r\nнем, вырываетъ старое во имя кабинетной доктрины . Въ пер\r\nвомъ случаѣ, перемѣны совершаются изнутри народной жизни:\r\nэто есть собственноразвитіе, требуемое каждым, организмомъ, слѣ\r\nдовательно и государственнымъ; во второмъ — перемѣны берутся\r\nизвнѣ, изъ сферы отвлеченностей : это не развитие, а насиль\r\nственный переломъ, перевороті.\r\nТолько въ смыслѣ первaго изъ этихъ двухъ положеній, зако\r\nнодательство можетъ и , по нашему мнѣнію , должно -бы касаться по\r\nземельного устройства крестьянъ. Но если status quо этого ус\r\nтройства требуетъ полнаго вниманія, то, съ другой стороны, дан\r\nный строй не долженъ служить препятствіемъ для прогрессив\r\nнаго движенія законодательства, стремящагося , на мѣсто преж\r\nняго, отживающаго свой вѣкъ, воздвигнуть нѣчто безусловно луч\r\nшее, вполнѣ оправданное опытомъ предшествовавшаго времени.\r\nСъ этой точки зрѣнія , мы не можемъ себѣ объяснить , почему\r\nвъ положеніяхъ 19-го февраля 1861 г. , и въ послѣдующихъ, ка\r\nсающихся поземельного устройства крестьянъ, законодательныхъ\r\nактахъ не сдѣлано никакого различия между двумя видами об\r\nщиннаго передѣла земель : подушныма подушнымя ,, и и повытно - тяглымы,\r\nтогда какъ это различie имѣетъ самое существенное, и притомъ\r\nне только фискальное, но прежде всего и экономическое значе\r\nніе. Первый видъ передѣла читателю извѣстенъ; это повальное\r\nизмельченіе земель, рабочихъ сили, всего поселянскаго инвентаря\r\nи достоянія ; всѣ экономическiя соображения и гарантій хозяй\r\n-ОБЩИНА -СОБСТВЕнникъ. 621\r\nственнаго успѣха здѣсь до такой степени шатки и условны ,\r\nчто практика не въ силахъ ни уловить, ни осуществить ихъ на\r\nдѣлѣ. Каждый прогрессивный шагъ дается нашей обычной об\r\nщинѣ слишкомъ медленнымъ, т.-е. слишкомъ дорогимъ путемъ.\r\nНо совершенно иное дѣло повытно- тяглый общинный раз\r\nдѣмъ угодій.\r\nИзвѣстно, что подъ ферулою крѣпостного права самыми\r\nблагоустроенными помѣстьями были имѣнія оброчныя, въ кото\r\nрыхъ оброки оплачивались по тягламъ, а земли и угодья разда\r\nвались отъ экономій, или дѣлились на міру повытно . Уже въ\r\nуказі: 21 -го марта 1727 года мы видимъ, что учрежденной тогда\r\nкоммиссіи вмѣнялось, между прочимъ, въ обязанность, разсмо\r\nтрѣть , что «удобнѣе и сходнѣе » съ пользою народа: налогъ -ли съ\r\nдушъ, или съ двороваго числа , съ тяголя или са земли ? » . Изъ\r\nэтихъ словъ указа видно , какъ при чисто фискальныхъ отноше\r\nE ніяхъ въ народу и правительства , и вотчинниковъ вообще , они\r\nмало - по - малу теряли понятие объ истинномъ значеніи выти или\r\nобжи, этой нормальной хозяйственной единицы или двора -хо\r\nзяйства, съ его угодьями , и какъ помнилось только тягло, какъ\r\nподатной окладъ съ выти . Такимъ образомъ, выть и тягло по\r\nлучили на практикѣ почти тождественное значеніе. Но иначе\r\nсмотрѣлъ на это дѣло крестьянинъ, для котораго вся сила за\r\nКлючалась именно въ выти, а тягло являлось - только ея неизбѣж\r\nнымъ, болѣе или менѣе тягостнымъ, придаткомъ.\r\nНе одному, конечно, изъ нашихъ читателей приходилось слы\r\nшать примѣненныя къ воззрѣніямъ « барина - вотчинника » слова\r\nкрестьянъ, примѣрно въ слѣдующемъ родѣ: « Я ужъ съ двадцати\r\nлѣтъ сижу на тяглѣ » ( выти); или « нашъ баринъ добрый : у него\r\nдвухдушныя тяглы ; не так , какъ у NN, который все норови тъ\r\nсажать на тяглы однодушныя » . Наконецъ , встрѣчались и случаи ,\r\nчто крестьянинъ , представитель однодушной семьи, ходатайствуя\r\nсамъ о томъ, чтобы дали ему выть или наложили тягло, под\r\nкрѣплялъ это ходатайство словами : «скотинки и иного добра у\r\nменя довольно; Богъ милостивъ справлюсь » . Если не по соб\r\nственному опыту, то уже изъ этихъ словъ крестьянина всякій\r\nдолженъ бы убѣдиться , что термины « тягло , выть » означають\r\nвъ поселяпскомъ быту опредѣленную, нормальную фискально-хо\r\nзяйственную единицу, однимъ словомъ, нѣчто если не вполнѣ\r\nтождественное, то во всяком случаѣ весьма близкое къ «Двору\r\nхозяйству » нашего колониста, съ тою лишь разницею, что цѣ\r\nдостность этой единицы ограждали , въ одномъ случаѣ положи\r\nтельный законъ, а въ другомъ— произволъ вотчинника или по622 въстникъ ЕВРОры .\r\nмѣщика; въ обоихъ же случаяхъ, и законъ, и воля благораз\r\nумнаго владѣльца руководствовались почти исключительно од\r\nними лишь экономическими соображеніями . Колонисты дошли до\r\nзамѣчательного благосостояния, но и оброчные крестьяне, не взи\r\nрая на свое относительно безправное положеніе и безграмотность,\r\nжили несравненно лучше крестьянъ, состоявшихъ на барщинѣ,\r\nпередѣлявшихъ земли и уплачивавшихъ сборы по душамъ. Фактъ\r\nэтотъ общеизвѣстенъ и особыхъ доказательствъ отъ насъ не тре\r\nбуетъ. Но сохранился - ли этотъ порядокъ и послѣ 1861 года,\r\nа также, въ каномъ соотношении съ приростомъ душъ или тяглъ\r\nсостоитъ въ настоящее время тягло - выть, объ этомъ намъ не\r\nудалось добиться положительныхъ свѣдѣній. Надѣясь , впрочемъ,\r\nвозвратиться къ ваявленному нами факту впослѣдствии, мы огра\r\nничиваемся о времени однимъ замѣчаніемъ: тугой прирость у\r\nнасъ крестьянского населенія вообще и бывшаго крѣпостного\r\nвъ особенности, право вотчинника перечислять крестьянъ ВО\r\nдворъ и избытокъ земель , дававшій возможность образовывать\r\nновыя дополнительныя тягло-выти, по мѣрѣ увеличенія личнаго\r\nсостава крестьянскихъ семействъ или произвольнаго сажанія од\r\nнодушныхъ семей на двухдушныя тяглы , все это приводитъ вѣ\r\nзаключенію, что в лучшихъ помѣстныхъ, нынѣ свободныхъ се\r\nлахъ, экономическое значение тягла или выти, въ смыслѣ по\r\nселянскаго двора-хозяйства, еще и доселѣ должно быть нѣчто\r\nсовершенно независимое отъ увеличенія числа душъ крестьян\r\nскаго общества; если же зависимость эта , въ принципѣ , суще\r\nствуеть на практикѣ, то она едва -ли оказываетъ особенно чувстви\r\nтельное вхіяніе на постепенное умаленіе того количества угодій,\r\nкоторымъ въ данной мѣстности болѣе или менѣе издавна опре\r\nдѣлялась тягловая выть 1 ) . Заключеніе это подтверждается еще\r\nтѣмъ, что у бывшихъ крѣпостныхъ крестьянъ тягловая выть уста\r\nвъ размѣрѣ. двухдушевого надѣла. и не отсюда ли\r\nВзята норма, установленная въ ст. 125 и 126 мѣстнаго поло\r\nженія 19 февраля 1861 года для губерній великор., новор. и\r\nбѣлороссийскихъ ?\r\nЕсли- бы тягло - вытевой раздѣлъ крестьянскихъ угодій суще\r\nствовалъ, или обязательно былъ введень у нашихъ крестьянѣ\r\nобщинниковъ, какъ порядокъ общій, нормальный, и если-бъ за\r\nконъ привелъ этотъ способъ внутренняго распредѣленія общин\r\nныхъ угодій въ хозяйственную систему, постановкою повытнаго\r\nновилась\r\nHнте\r\n1) Ближайшее изслѣдованіе этого вопроса на мѣстахъ было - бы крайне\r\nресно , и особенно въ нашихъ сѣверныхъ губерніяхъ.ОБЩИНА - СовСТВЕННивъ . 623\r\nдвора въ тѣ же юридическiя условія , въ какихъ находится дворъ\r\nхозяйство нашего нѣмецкаго колониста , то нѣтъ сомнѣнія, что\r\nи въ велико - ново - и бѣлорусскихъ губерніяхъ хозяйственные\r\nрезультаты крестьянъ уже теперь были-бы не тѣ, какie, къ сожа\r\nхѣнію, встрѣчаются у нихъ на каждомъ шагу ; словом, мы\r\nвскорѣ увидѣли - бы хотя какой- нибудь положительный успѣхъ, а\r\nне регрессъ въ хозяйствѣ поселянъ . Администрации и суду , какъ\r\nпо сіе время попечительству въ колоніяхъ , оставалось -бы только\r\nслѣдить неуклонно, чтобы законодательныя гарантіи, въ пользу\r\nцѣлостности изъ рода въ родъ повытнаго двора , не были нару\r\nшпаемы ни обычнымъ правомъ наслѣдованія , ни произволомъ\r\nкрестьянъ-хозяевъ, ни распоряженіями выборнаго начальства и\r\nприговорами сходовъ . Съ другой стороны земство, находя опору\r\nвъ постепенномъ улучшеніи матеріальной состоятельности кресть\r\nянъ-хозяевъ, нашло -бы у нихъ и болѣе средствъ, и болѣе сочув\r\nтвія въ стремленіяхъ въ улучшенію народнаго образования, безъ\r\nчего нельзя ожидать ни особенно быстрыхъ, ни вполнѣ прочныхъ\r\nуспѣховъ при какой бы то ни было хозяйственной комбинации.\r\nЧто касается насъ , мы положительно не видимъ существен\r\nныхъ препятствій къ принятію законодательствомъ подъ свое\r\nособенное покровительство именно повытно-общинной системы\r\nхозяйства, тѣмъ болѣе , что приступлено уже къ окончательному\r\nи повсемѣстному переложенію оброчной подати съ душъ на землю,\r\nсообразуясь съ доходностію послѣдней. Но этого мало ; мы глу\r\nбоко убѣждены , что единственно только указываемый нами путь\r\nвозможенз и раціоналeнa въ дѣлѣ поземельнаго устройства кре\r\nстьянъ, такъ какъ онъ вполнѣ совпадаетъ съ охранительными ус\r\nловіями, которыхъ,, не говоря уже о другихъ соображеніяхъ,\r\nслѣдуетъ держаться въ этомъ дѣлѣ, хотя-бы затѣмъ только, чтобы\r\n« развитіе », требуемое крестьянскимъ землевладѣніемъ, не приняло\r\nхарактера насильственнаго перелома , переворота» , угрожаю\r\nщаго нашимъ общинамъ при настоящемъ положении дѣлъ.\r\nНе лишнимъ окажется, быть можетъ, поближе взглянуть еще\r\nи на причины , почему тѣ же однодворцы -собственники, посе\r\nленные, согласно ихъ желанію, на самарско -ставропольскихъ\r\nземляхъ, на обрубныхъ подворныхъ участкахъ 1) , съ правомъ\r\nмайоратства , долгое время не мирились съ своею новою осѣд\r\nлостью, перепутывали свои надѣлы смѣщеніемъ дворовъ къ од\r\nному мѣсту и т. д . Наконецъ, не мѣшало бы приверженцу мел\r\nкой крестьянской собственности, основанной исключительно на\r\n1) Св . зав . т. XII , ч. 2, уст. благоустр, въ каз . сел , ст. 104—15 .\r\nТомъ I. — ФЕВРАЛЬ, 1870. 40624 въстникъ ЕВРоды .\r\nличномъ началѣ, вникнуть поглубже въ смыслъ заявленій, дѣла\r\nемыхъ представителями нашихъ передовыхъ государствъ . Такъ,\r\nпредсѣдатель вашингтонскаго сената , радикалъ Веньяминъ Уэдъ '),\r\nпутешествуя въ 1867 г. по западнымъ штатамъ, въ Канзас .\r\nпроизнесъ энергическую рѣчь противъ мотовства и праздности,\r\nобусловливаемыхъ, по его мнѣнію, неравномѣрнымъ распредѣле\r\nніемъ собственности между различными классами населенія . «Те\r\nперь — сказалъ онъ между прочимъ—когда мы порѣшили съ во\r\nпросомъ о невольничествѣ, конгрессъ не можетъ взирать хладно\r\nкровно на страшное неравенство, существующее между человѣ\r\nкомъ трудящимся и человѣкомъ неработящимъ ».... « Спустя нѣ\r\nсколько лѣтъ — прибавилъ Уэдъ— у насъ образуется партія но\r\nваго распредѣленія собственности » .\r\nМы вполнѣ вѣримъ въ пророчество Уэда, но не надѣемся,\r\nчтобы затронутый имъ вопросъ могъ быть разрѣшенъ безъ кро\r\nваваго кризиса , болѣе опаснаго и страшнаго, нежели только -что\r\nпоконченная рабовладѣльческая война : и порукою служить пре\r\nобладаніе въ Америкѣ индивидуальнаго начала .\r\nЕсли же Американскіе Штаты еще далеки отъ указываемаго\r\nкризиса, благодаря имѣющемуся у нихъ территоріальному про\r\nстору , то совершенно въ иныхъ условіяхъ находится Вели\r\nкобританія. Здѣсь дѣло идетъ уже не о будущихъ только за\r\nтрудненіяхъ: ирландскій вопросъ не допускаетъ ни отсрочевь,\r\nни палліативовъ. Поэтому особенный интересъ возбуждают\r\nотношения къ этому вопросу аристократическаго правительства\r\nи слова одного изъ его представителей, лорда Стэнли, сказан\r\nныя въ Бристолѣ на банкетѣ « консервативной ассоціаціи » . Ука\r\nзавъ на ненормальное положение церкви и землевладѣнія, какъ\r\nна главнѣйшіе источники золъ Ирландии, бывшій англійскій\r\nминистръ иностранныхъ слъ продолжаетъ такъ : « то, чего хо\r\nчетъ ирландскій крестьянинъ , заключается не въ вознагражденін\r\nза всѣ улучшенія, которыя производились имъ на арендуемой\r\nземлѣ, но въ безплатнома превращении его иза ежегоднаго арен\r\nдатора въ собственника обработываемой има земли . На такое\r\nтребованіе, я полагаю, не можетъ согласиться ни одинъ бри\r\nтанскій законодатель ни при какихъ обстоятельствахъ (?) . Если\r\nтакой принципъ хорошъ для Ирландіи, то онъ хорошъ и для\r\nАнглій. Мало того , допустивъ эту операцію однажды , ее нужно\r\nбудетъ повторить безконечное число разъ , потому что аренда\r\nторъ, обратясь въ собственника, получитъ, конечно , право от\r\n1\r\n1) « С.- Пет. Відом . » 1867 года № 183.ОБЩИНА-совственникъ . 625\r\nдавать ее въ наймы другимъ ; у ирландцевъ это случится на\r\nвѣрное, и вотъ у васъ окажется новый классъ срочныхъ арен\r\nдаторовъ и въ тѣхъ же условіяхъ, въ какихъ другие существо\r\nвали прежде , съ тою только разницею , что вы удалили тѣхъ\r\nземлевладѣльцевъ, которые находились въ хорошемъ положении,\r\nи замѣстили ихъ другими людьми нуждающимися и , слѣдова\r\nтельно , взыскательными (не въ родѣ ли нашихъ кулаковъ -бу\r\nцильниковъ ?) . Не должно забывать еще того, что при системѣ\r\nбезчисленныхъ мелкихъ собственниковъ у васъ повторятся и\r\nусилятся наизлѣйшія бѣдствiя Ирландіи прежнихъ дней . Я ра\r\nумѣю крайнее дробленіе земельныхъ участкова и, слѣдователь\r\nчо, безконечное размноженіе нищиха. Каждый землевладѣлецъ,\r\nсурной ли, или хорошій (но крупный ?) , старается , въ силу сво\r\nихъ интересовъ, положить предѣлъ этому стремленію дѣлить\r\nучастки до крайне малыхъ величинъ; отнимите это препятствие,\r\nи въ 20 лѣтъ у васъ будетъ двойное населеніе, и каждый кресть\r\nІнинъ будетъ существовать исключительно своимъ участкомъ\r\nземли , то -есть , картофелемъ, а если случится неурожай его, то\r\nзы опять придете къ голоду 1847 года » 1 ) . Итакъ , по словамъ\r\n10рда Стэнли, ирландскій крестьянинъ былъ когда- то собствен\r\nникомъ земельного участка (рlеbѕ rustica) ; но , подчиняясь обы\r\nчаю и пользуясь отсутствіемъ закона, полагающаго нормальный\r\nпредѣлъ обычаю и личному произволу , потомство ирландскаго\r\nкрестьянина -собственника допустило крайнее дробленіе своего\r\nнаслѣдственнаго участка , что было причиною « наизлѣйшихъ\r\nбѣдствій Ирландіи » . Край сталъ питаться однимъ картофелемъ,\r\nнищенство размножилось до безконечности, несоразмѣрно усиливая\r\nгородской пролетаріатъ (plebs urbana) , и наконецъ крестья\r\nнинъ, окончательно обезземеленный , или оставлялъ родину, или\r\nвымиралъ съ голоду, или же, изъ-за права питаться при благо\r\nприятныхъ условіяхъ картофелемъ, дѣлался кабальнымъ сроч\r\nЕымъ мелкимъ арендаторомъ, требующимъ теперь безплатнаго\r\nобращения его вновь въ земельнаго собственника. Конечно, лордъ\r\nСтэнли, благоразумно умалчивая объ уничтоженіи при порабо\r\nценіи Ирландія существовавшихъ тамъ поземельныхъ клановъ,\r\nсъ своей точки зрѣнія отвергаетъ спасительную силу юридиче\r\nкаго общиннаго принципа, задатки котораго лежали въ основѣ\r\nлана . Онъ признаетъ одну только личную, полную собствен\r\nность ; иного принципа по землевладѣнію для него не суще\r\nтвуетъ. Вслѣдствіе того, достопочтенный лордъ совершенно правъ\r\n>\r\n1) « С.- Пет, вѣд » , № 16 , 1868 г.\r\n40*626 вѣстникъ ЕВРоды .\r\n1\r\n1\r\nи логиченъ, усматривая въ поземельномъ вопросѣ Ирландіи без\r\nконечный круговоротъ, фазисы котораго одинъ хуже другого . Од\r\nнако, онъ едва ли на столько же логиченъ, прозорливъ и разу\r\nменъ, когда , въ надеждѣ выбраться изъ этого фатальнаго круго\r\nворота, онъ предпочитаетъ закрѣпостить ирландскихъ крестьянъ\r\nвъ качествѣ срочныхъ арендаторовь и высказываетъ свою увѣ- і\r\nренность, что ни одинъ британскій законодатель ни при какихъ\r\nобстоятельствахъ» иначе не поступить. Спрашивается : дѣйстви\r\nтельно ли вѣрно предположеніе, что « обстоятельства » » будуть\r\nвсегда во власти британскаго законодателя, что, рано или поздно,\r\nтакъ или иначе, ирландскій крестьянинъ не заставить признать\r\nсвою волю ?... Вѣдь привели же « лентовщики » , « Молли - Магайры »\r\nи др . неуловимыя артельных организации народнаго отчаянiя и\r\nтеперь уже къ абсентеизму, грустныя послѣдствія котораго усту\r\nпять только радикальной реформѣ? 1). и въ самомъ дѣлѣ, не\r\nесть ли феніанизмъ уже самъ по себѣ одинъ изъ многочислен\r\nныхъ, зловѣщихъ симптомовъ той соціальной революціи, кото\r\nрая , по прорицательствамъ нѣкоторыхъ мыслителей Запада , гря\r\nдетъ въ будущемъ , гроза переворотомъ всему тамъ существую\r\nщему?... Безъ сомнѣнія, было бы и гуманнѣе, и разумнѣе, и\r\nполитичнѣе, по вопросу о поземельномъ устройствѣ Ирландія.,\r\nобратиться к той же соціальной реформѣ, какую совершила у\r\nсебя Россія.... Вопросъ только в томъ : допустить ли, способна за\r\nвообще добровольно допустить такую мѣру британская поземель\r\nная и денежная аристократія, т.-е. само правительство ?... ? ) . Не\r\nдастъ ли въ этомъ случає « образцовая » конституція Англіи та\r\n1) Желательно , чтобы экономисты наши вдумывались поглубже и посерьезнѣе\r\nвъ безпощадную логику фактовъ, сообщаемыхъ въ книгѣ : Realities of Irish Life; bу\r\nB. S. Trench . Но предваряемъ не увлекаться при этомъ ненаучною мыслью тѣхъ,\r\nпо мнѣнію которыхъ склонность къ демонстраціямъ, агитаціямъ, вооруженнымъ буя\r\nтамъ, убійствамъ изъ - за угла , поджогамъ ит. д. есть прирожденное свойство ирландца\r\nи едва ли не всей кельтической расы . Мнѣніе это столько же несостоятельно , Балъ\r\nи предположение въ славянской крови какихъ -то исключительныхъ, лишь ей принад\r\nлежащихъ особенностей .\r\n7 ) 12-го (24 -го ) февраля 1868 г. , въ палату быхъ внесенъ бить о « tenant of\r\nrights » , который предлагаетъ: всѣ арендные договоры въ Ирландія между землевла\r\nҳѣльцами и арендаторами заключать письменно ; устроить особые суды , съ самой не\r\nсложной процедурой, для разрѣшенія могущихъ возникнуть споровъ между заключив\r\nшими контрактъ сторонами, и давать законныя вознаграждения со стороны землевла\r\nдѣльца арендатору, за сдѣланныя инъ на фермѣ улучшенія . Не правда ли, довольно\r\nхалкій, и притомъ крайне сложный и дорогой палаіативъ ? Но болѣе отъ тогдашняго\r\nбританскаго правительства нельзя было и ожидать. Посмотримъ, что скажетъ Гаал\r\nстовъ,\r\n1ОБЩИНА -совсТВЕННикъ. 627\r\nі\r\nно\r\nдишаетъ го\r\nкую же осѣчку, какую недавно дала баварская по поводу выбора\r\nсвоего президента ? Впрочемъ, не вся же англійская интеллигенція\r\nодного мнѣнія съ лордомъ Стэнли.\r\n« Когда говорится о священныхъ правахъ собственности, — раз\r\nсуждаетъ Дж. Ст. Милль по тому же вопросу объ Ирландіи ,\r\nТо слѣдуетъ помнить , что качество « священности » не вполнѣ\r\nотносится къ поземельной собственности . Земля не создана че\r\nповѣкомъ. Она составляетъ наслѣдіе всего рода человѣческаго .\r\nОтдача ея въ частную собственность оправдывается только тре\r\nбованіями общей пользы . Частное владѣніе поземельною собствен\r\nостію должно быть вполнѣ подчинено общимъ началамъ го\r\nударственной политики . Начало собственности даетъ владѣль\r\nцамъ ненарушимое право не на землю, единственно на\r\nЗознагражденie - за ту часть земли, которой ихъ\r\nударство въ ви дахъ общественной пользы . Государство можетъ\r\n1оступить со всею этой собственностью , какъ поступаетъ , когда\r\nтроится желѣзная дорога, или прокладывается новая улица » .\r\nЕ. Эта теорія британскому обществу настолько же чужда , на\r\nСколько она близко знакома намъ , русскимъ , сбязанныма только\r\nй освобожденіемъ изъ крѣпости крестьянъ съ землей . Другой\r\nІнгличанинъ (авторъ брошюры : Russia , Central Asia and Bri\r\nisch India. London, 1865 ), предусматривая возможность непо\r\nредственнаго сосѣдства, въ Средней Азии , владѣній России и\r\nАнглій, говорить между прочимъ: «Для всѣхъ , видѣвшихъ благо\r\nріятные результаты крестьянской поземельной собственности въ\r\nЕвропѣ и цѣнящихъ этотъ принципъ по его благимъ послѣд\r\nтвіямъ въ общественномъ, нравственномъ и религіозномъ быту\r\nнарода, присоедин еніе такой державы , какъ Россія , къ дѣлу сво\r\nоднаго крестьянства будетъ могущественной поддержкой въ Азіи.\r\nОсвобожденіе крѣпостныхъ въ Россіи основано на надѣдѣ кре\r\nстьянъ землей и, что удивить многихъ въ Англій , каждая рус\r\nСкая деревня составляетъ маленькій муниципалитетъ , самостоя\r\nтельный міръ, гдѣ сельскіе старшины отправляють правосудie\r\n- въ деревенскихъ распряхъ . Превосходная школа для самоупра\r\nвленія! Русские крестьяне, при своей наклонности къ передви\r\nженію, неизбѣжно разсѣютъ сѣмена этого улучшенія вездѣ, гдѣ\r\nтолько появятся; они ободрятъ азіатскаго поселянина въ его со\r\nпротивленіи этой пагубѣ, грызущей Азію , феодализму, и приве\r\nАутъ на память индусскому крестьянину его собственную , пре\r\nкрасную систему сельскаго устройства, которая столь долго\r\nПоддерживала благосостоянie Индіи 1)». Но едвали- ли авторъ\r\n) Прежная система сельскаго устройства въ Индіи имаа въ основѣ принципъ\r\n1628 вѣстникъ ЕВРОпы .\r\nброшюры вполнѣ сознательно уяснилв себѣ, что восхваляемый\r\nимъ принципъ , какъ и развиваемая Миллемъ теорія, не иное\r\nчто, какъ наше родное начало общиннаго землевладѣнія, подчи\r\nненное праву государственному, а не частному , какъ бы слѣ\r\nдовало по теорій экономистовъ . Рѣзкое противорчіе этого на\r\nчала съ вышеприведенными словами лорда Стэнли очевидно для\r\nвсякаго . Нынѣ уже и « Times » находить, что неудачность дер\r\nковнаго билля, неудовлетворившаго ирландцевъ, должна побудить\r\nправительство и парламентъ « обратить самое серьезное вниманіе\r\nна вопросъ поземельный и разрѣшить его раціональнѣе, чѣу,\r\nбылъ разрѣшенъ вопросъ церковный». Но если доводы Малла,\r\nУэда и даже почтеннаго органа лондонскаго Сити, недостаточно\r\nубѣдительны въ глазахъ западно -европейскихъ и американских»\r\nкапиталистовъ и землевладѣльцевъ -законодателей, то, напротив ,\r\nмы съ своей стороны не можемъ не признать, что къ обычной\r\nнашей общинѣ слѣдуетъ относиться гораздо внимательнѣе, чѣrs\r\nэто многими принято у насъ. Община, безъ всякаго сомнѣнія,\r\nноситъ въ себѣ ископи присущую народнымъ массамъ идею см\r\nдіально -государственнаго устроенiя и гражданственности, и идер\r\nэтой едвали можетъ быть отказано въ общечеловѣчеекомъ ед\r\nзначеніи. Развить же общину окончательно до совершеннѣйшей\r\nпрактической организации, такимъ образомъ, чтобы къ избыть\r\nоборонительныхъ силъ ея присоединилась еще способность пра\r\nвильнаго , самобытнаго и безконечнаго саморазвитія, вотъ\r\nчемъ заключаются, по нашему мнѣнію, и заслуга и задача Россік,\r\nвотъ въ чему идетъ и должно идти наше законодательство.\r\nобщинный, утерянный тамъ подъ владычествомъ англичанъ А. КАУСъ.\r\n. Очеркъ стат , по Коль:\r\nВ. Покровскаго, стр. 17 — 19.",
        "label": null
    },
    {
        "title": "Tri mesiatsa za granitsei. Pis'mo piatoe",
        "article": "ТРИ мѣсяЦА ЗА ГРАНИЦЕЙ.\r\nПисьмо пятое.\r\nДрездена.\r\nВъ Дрезденъ поѣзъ приходить поздно, и только въ часъ\r\nпо полуночи подвезъ меня извоцикъ къ гостинницѣ Europa, на\r\nходящейся на рыночной площади Стараго города. Мертвая ти\r\nшина царствовала въ старой, почтенной столицѣ разгульныхъ\r\nАвгустовъ, но зато рано и поднимается Дрезденъ, какъ всѣ\r\nнѣмецкіе города. Въ 6 часовъ человѣкъ постучался ко мнѣ въ\r\n, онъ пришелъ за платьемъ. На улицѣ было шумно. Я всталъ\r\nи подошелъ къ окну. Рынокъ кишѣлъ народомъ. Подъ столи\r\nками, подъ большими дырявыми зонтиками, прикрѣпленными къ\r\nстоламъ или къ лавкамъ, сидѣли торговки съ зеленью, ягодами;\r\nмежду ними проходили толпы дрезденскихъ барынь съ корзин\r\nками и мѣшками на рукѣ; за иными ріли служанки въ чистыхъ\r\nбѣлыхъ чепчикахъ или въ какихъ-то кувшино -образныхъ шляп\r\nкахъ изъ грубой простой соломы, въ котахъ на деревянной\r\nподошвѣ; съ громомъ тянулись по узкой улицѣ Фуры, нагру\r\nженныя боченками съ пивомъ; тащили ихъ добрые крупные\r\nкони, а подлѣ идетъ, съ коротенькой трубкой въ зубахъ, воз\r\nница, стуча по мостовой деревянными подошвами своихъ баш\r\nмаковъ; снують по улицѣ почтальоны въ желтыхъ канареечнаго\r\nЦвѣта сертукахъ съ голубыми воротниками, а вотъ идетъ и\r\nсмѣна въ Королевский дворецъ. Солдаты, въ свѣт.10голубыхъ\r\nмундирахъ, съ какими - то безобразнійшими ко.іпаками на го\r\nЧ. І. 31456 ATEHEA.\r\n.\r\nловѣ. Дрезденскія дамы находятъ ихъ впрочемъ чрезвычайно\r\nграціозными. Wie finden sie diese Küppchen, спросила Н. одна\r\nдама. Sie sind ganz allеrliebst. Это ужь лучшее доказательство\r\nсаксонскаго патріотизма.\r\nМожно ли оставаться въ нумерѣ, когда передъ вами такая\r\nдѣятельность на улицахъ, когда солнце такъ привѣтливо, такъ\r\nярко свѣтитъ. Куда же идти, какъ не на Брюлевскую террасу.\r\nМимо Королевскаго дворца и по узкой дворцовой улицѣ дошелъ\r\nя до площади, примыкающей къ Эльбѣ, къ красавицѣ Эльбѣ.\r\nВотъ направо и знаменитая лѣстница, ведущая на Брюлевскую\r\nтеррасу, лѣстница — подарокъ князя Репнина, вицекороля сак\r\nсонскаго, котораго многие старики еще очень хорошо помнятъ.\r\nОнъ такъ быстро строилъ, говорилъ Н. одинъ Дрезденецъ. Oh!\r\nder Fürst der war fix. Театральная и дворцовая площадь очень\r\nкрасива; жаль только, что Королевский дворецъ, съ его при\r\nстройками, нисколько не гармонируетъ съ остальными зданіями,\r\nсъ католическою церковью и зданіемъ театра. Темный, закоп\r\nтѣлый дворецъ похожъ скорѣе на казармы или на тюрьму, но\r\nуморительнѣе и безобразнѣе всего — это маленькій деревянный\r\nкоридорчикъ, ведущий изъ дворцовыхъ покоевъ въ католиче\r\nскую церковь. Происхождение его, если вѣрить расказамъ\r\nдобрыхъ и вѣрноподанныхъ Дрезденцевъ, — а не вѣрить, кажет\r\nся, нѣтъ причины, — весьма замѣчательное. Королевская Фамилія\r\nиздавна отличалась набожностью, благочестіемъ и теплою при\r\nвязанностью къ католицизму. Заболѣваетъ (это было очень\r\nдавно, чуть ли не въ 10-хъ годахъ) принцесса, право не за\r\nпомню какая, и ея отецъ даетъ обѣщаніе сходить на поклоне\r\nніе въ Лоретто, если дочь выздоровѣетъ. Мольбы были услы\r\nшаны; принцесса поправилась, и оставалось только отправиться\r\nвъ Лоретто. Но неизвѣстно почему, по болѣзни ли, или по ка\r\nкой другой причинѣ, только на поклоненіе не пошли, а при\r\nказали духовнику высчитать, сколько шаговъ отъ Дрездена до\r\nЛоретто, и когда вѣрный расчетъ былъ представленъ, то велѣли\r\nпостроить корридорчикъ, и ежедневно совершалось богомоль\r\nное странствованіе на колѣняхъ изъ дворца въ церковь, до\r\nтѣхъ поръ, пока не прошли всего разстояния между Дрезде\r\nномъ и Лоретто. Передаю вѣрно то, что мнѣ расказывали.\r\nЧто за видъ съ Брюлевской террасы! Передъ вами струитсяТРИ мѣсяЦА ЗА ГРАНИЦЕЙ. 457\r\nЭльба, по которой снують пароходы, челноки, или медленно и\r\nлѣниво тащатся барки. Пароходы постоянно наполнены пасса\r\nжирами — или ѣдущими въ Саксонскую Швейцарію, или возвра\r\nщающимися оттуда. Черезъ Эльбу перекидывается старый\r\nмостъ, гордость жителей Дрездена—и одинъ изъ древнѣйшихъ\r\nего памятниковъ, постройка котораго относится еще къ концу\r\nXIII-го столѣтія. Много пережилъ, много испыталъ старикъ,\r\nдолго его строили, долго славился и по всей Германии Эльбскій\r\nмостъ въ Дрезденѣ; но вотъ понадобилось желѣзной дорогѣ пе\r\nрешагнуть черезъ Эльбу, и въ нѣсколько лѣтъ воздвигнули но\r\nвый каменный мостъ на славу, далеко оставившій за собой ста\r\nрый мостъ. Новый мостъ служить соединеніемъ для трехъ до\r\nрогъ: изъ Дрездена въ Лейпцигъ, силезской и пражской. Омъ\r\nтакъ широкъ, что кромѣ желѣзной дороги помѣщается'здѣсь\r\nдорога для экипажей,съ широкими тротуарами для пѣшеходовъ.\r\nЗіѣсь въ Дрезденѣ надъ Эльбой пахнуло на меня впервые дру\r\nгимъ воздухомъ, теплымъ, благоухающимъ; здѣсь почувство\r\nвалъ я только, что выѣхалъ изъ нашей великой, сѣверо- восточ\r\nной равнины, утомительной и грустной своимъ однообразіемъ.\r\nВмѣсто сосновыхъ и еловыхъ лѣсовъ на песчаномъ грунтѣ, пре\r\nслідующихъ васъ отъ Литвы до самаго Берлина и почти до самого\r\nДрездена, встрѣчаете вы здѣсь шоссе и дороги, обсаженныя че\r\nрешнями и яблонями; наконецъ здѣсь въ Дрезденѣ видите вы\r\nкакъ на горизонт синѣютъ горы. По цѣлымъ часам, сидишь\r\nбывало на балконѣ въ Бельведері, гостинницѣ на крайнемъ углу\r\nтеррасы, и смотришь въ синюю даль, и вдыхаешь въ себя аро\r\nматъ, несущийся отъ Paulinia imperialis, стоявшей въ полномъ\r\nцвѣту, а съ Эльбы, съ пароходовъ, несется музыка, несутся ве\r\nселые голоса и добродушный смѣхъ.\r\nТерраса во всякое время дня покрыта гуляющими, которые\r\nтолпятся или около кондитерской на самой серединѣ сада, или\r\nоколо Бельведера. Это сборный пунктъ для дрезденскихъ жи\r\nтелей и для путешествующихъ всѣхъ націй. А не такъ весело\r\nи легко на душѣ было здѣсь когда-то, на томъ самомъ мѣстѣ,\r\nгдѣ стоитъ Бельведеръ. Здѣсь въ XVI-мъ столітіи строилъ кур\r\nФірштъ Морицъ грозныя укрѣпления и проводилъ казематы до са\r\nмой Эльбы. По грознымъ бастіонамъ,между бойницами,расхаживали съ тяжелым и мушкетами сторожевые, а въ одномъ изъ по,1\r\n31 *458 АТЕНЕЙ.\r\nземелій мрачнаго каземата стояла извѣстная «желѣзная дѣва»,\r\nорудie казни, которая своими страшными объятіями ломала кости\r\nнесчастному, ей на жертву отданному преступнику.0, еслибы мно\r\nгое въ нашей старой Европѣ перемѣнилось также къ лучшему,\r\nкакъ перемѣнились бастіоны, казематы и укрѣпленія стараго\r\nДрездена! Еслибы скорѣе и быстрѣе исчезали въ ней остатки\r\nгрубаго, варварскаго вѣка, остатки, на каждомъ шагу напоми\r\nнающіе намъ и въ привычкахъ, и въ учрежденіяхъ, что не со\r\nвсѣмъ еще разстались мы съ прошедшимъ. Взгляните на\r\nстарую ратушу и на дома Стараго города, на которыхъ\r\nясно еще видны слѣды прусскихъ картечъ. Ядра и картечь\r\nбуквально изрѣшетили многое дома, особенно въ тѣхъ мѣ\r\nстахъ, гдѣ происходила самая горячая битва между гражданами\r\nи саксонскими войсками, да пришедшими для возстановленія\r\nпорядка Пруссаками.\r\nНа третій день послѣ моего пріѣзда въ Дрезденъ поѣхали мы\r\nцѣлой компанией въ Тарандъ, маленькое мѣстечко верстахъ въ\r\n15-ти отъ Дрездена; я говорю «цѣлой компаніей» потому, что\r\nкъ этому времени успѣли подъѣхать въ Дрезденъ и М. ө., и Е. К.\r\nВъ Тарандъ идетъ желѣзная дорога, но наши дамы избрали лучшій\r\nпуть въ открытомъ экипажѣ, по шоссе, идущемъ вдоль по берегу\r\nВейзерица, который съ шумомъ и пѣной бѣжить по камени\r\nстому ложу между скалами, чуть не отвѣсно подымающимися по\r\nобвимъ сторонамъ, покрытыми лѣсомъ, и у подошвы которых\r\nразбросаны вдаль по шоссе черешневыя и вишневыя деревья.\r\nКакъ ни днка и своевольна рѣка Вейзерицъ, но ее смирила здѣсь\r\nпромышленность и воля человѣка. То говорить нельзя за шу\r\nмомъ стремящейся по камнямъ и отрывающей цѣлыя глыбы\r\nскаль воды, то вдругъ шумъ стихаетъ, Вейзерицъ заперли, и\r\nискусственной канавой отвели его воды далѣе; а тутъ пона\r\nдобился прудъ, для мельницы или для приведенія въ дѣй\r\nствіе Фабричнаго колеса; проѣдешь нѣсколько далѣе, и опять\r\nреветъ неугомонный и вырвавшийся на волю потокъ. Весело,\r\nшелъ разговоръ, а кучеръ нашъ улыбается. Посмотритъ, кив\r\nнеть и улыбнется. Что за странность, неужели понимаетъ он.\r\nпо - русски? И чтоже? Кучеръ оказался дѣйствительно Вендомъ\r\nизъ - подь окрестностейБауцена. Если онъ и не понималъ наст,ТРИ мѣсаЦА ЗА ГРАНИЦЕЙ. 59\r\nто родные славянскіе звуки вызвали улыбку на лицѣ стараго\r\nизвощика. Мы съ нимъ разговорились.\r\nОнъ былъ въ Дрезденѣ во время кровавой драмы 7, 8 и 9-го\r\nмая 1849 года. я не могу теперь припомнить и расказать\r\nвсѣхъ подробностей трехдневной борьбы, и борьбы самой кро\r\nвавой, — войска съ народомъ, переданныхъ старымъ Вендомъ;\r\nно съ затаенною злобой расказывалъ онъ отѣхъ ужасахъ,\r\nкоторые себѣ позволяли солдаты, и главным образомъ, свой\r\nсаксонскіе. Уже на первый день, не смотря на отчаянное со\r\nпротивленіе и многія удачныя стычки, можно было смѣло пред\r\nвидѣть плачевный исходъ дрезденскаго возстанія, послѣдней\r\nотчаянной попытки поддержать движеніе 1848 года. Безпреры\r\nно подходили свѣжія войска; до 30,000 Пруссаковъ собралось\r\nкъ 7 -му мая, говорилъ старикъ, а между тѣмъ конница, рас\r\nположившаяся по лѣвому берегу Эльбы, огрѣзала патріотамъ\r\nвсякое сообщеніе съ Дрезденомъ, такъ что они не могли полу\r\nчать подкрѣпленій. Озлобленіе войскъ достиг.10 отвратитель\r\nныхъ размѣровъ. Въ ночь съ 8-го на 9-е мая они заняли,\r\nпользуясь ночною темнотой, зданіе почты, откуда и пере\r\nстрѣливались съ послѣдними остатками возстанія, засѣвшими\r\nвъ политехнической школѣ, противъ почтамта, на другомъ\r\nконцѣ площади. Здѣсь окончилась битва. Толпы патріо\r\nтовъ обратились въ бигство по Фрейбергской дорогѣ. «Пре\r\nслѣдовали ихъ?» Да, Пруссаки поработали. Много тутъ на\r\nроду погибло, -— и началъ старикъ простой расказъ очевидца,\r\nкакъ, упоенные побѣдой и озлобленные сопротивленіемъ, сол\r\nоруженныхъ даты кидалисьнепріателей въ дома и выбрасывали, женщинъ и съ дѣтей третьяго, какъ этажа они прика обез\r\nпередъ вотъ лывалираскащикъ плѣнныхъ нами открылось или мой сбрасывали сдержалъ зданіе лѣсной лошадей ихъ съ и земледѣльческой,моста и мы въ въ Тарандѣ Эльбу.ака,Нои\r\nФирштина деміи, и на Анна горѣ. Замокъ развалины разрушенъ замка, гдѣ во время жила тридцатилѣтней когда - то кур\r\nвойны. Видъ отсюда восхитительный. Передъ вами открываются\r\nразомъ три долины, — Плaуенская, съ быстрымъ Вейзерицемъ,\r\nгранатовая долина, и Брунненталь, и вездѣ кипитъ тѣятель\r\nность, вездѣ видите вы присутствие человѣка; окрестныя горы\r\nусѣяны домиками, утопающими въ зелени; кругомъ заводы;\r\nC460 ATEIE.\r\nс.\r\nпо аллеямъ, по горамъ ходятъ группы академистовъ, кто въ\r\nпальто, кто въ какомъ-нибудь Фантастическомъ костюмѣ, но\r\nпочти всѣ въ шляпахъ, напоминающихъ Формою своею тироль\r\nскія; часто попадались и чернорабочіе въ оригинальныхъ сво\r\nихъ костюмахъ, въ черной блузѣ съ чернымъ капишономъ.\r\nМальчишекъ-проводниковъ сколько угодно къ услугамъ, и мы\r\nпрежде всего направили свой путь въ ботанический садъ и лѣс\r\nной питомникъ, расположенные на горѣ.\r\nОснователемъ знаменитой въ цѣлой германія Тарандской\r\nакадеміи (Königliche Forst- und Landwirthschaftsacademie) былъ\r\nГенрихъ Котта. Начало ей положено въ 1811 году. Девять про\r\nФессоровъ преподаютъ здѣсь, кромѣ лѣсоводства во всей его\r\nподробности,, сельское хозяйство, народное хозяйство, Физику,\r\nминералогію и геологію, химію, ботанику, зоологію и матема\r\nтическiя науки, въ соединеніи съ практическими упражнениями\r\nвъ межеваніи и архитектурѣ, ветeритарную науку, садоводство\r\nи общия начала права. Для практическихъ занятій служатъ\r\nобширные лѣса, окружающіе Тарандъ и учебная ферма, но кро\r\nмѣ того, ежегодно предпринимаются лучшими учениками путе\r\nшествия подъ руководствомъ профессора. Полный курсъ про\r\nдолжается два года, и по истечении каждaгo полугодія воспи\r\nтанники подвергаются публичному испытанію. Шагу почти\r\nнельзя ступить въ саду академіи, чтобы не наткнуться начто\r\nнибудь напоминающее старика Котту. На горѣ, нѣсколько повы\r\nше развалинъ замка, на мѣстѣ, называемомъ королевской площад\r\nкой (Königsplatz), стоитъ бюстъ Котты. Подалѣе, въ батаниче\r\nскомъ саду есть небольшая плащадка, обсаженная дубками. Въ\r\n1843 - мъ году минуло Коттѣ 80 лѣтъ, и его воспитанники по\r\nсадили здѣсь, въ воспоминание празднества, 80 дубковъ,поста\r\nвили и памятную доску. Котта черезъ годъ умеръ, и здѣсь же\r\nего похоронили. Могила его чрезвычайно проста. Ее покрыва\r\nють постоянно цвѣты, окружена она глыбами базальта изъ ок\r\nрестныхъ горъ, а надгробная доска опирается на окаменѣлый\r\nдубъ. На той же горѣ, но нѣсколько повыше, на одному изъ ус\r\nтуповъ, откуда открывается превосходный живописный видъ на\r\nокрестныя горы, стоитъ скамейка, на которой любимъ по ве\r\nчерамъ сидѣть старикъ Котта. Это мѣсто названо въ честь его\r\nHeinrichs - Eck. Такое уваженіе къ памяти доблестныхъ согражТРИ мѣсяц. ЗА ГРАНИЦЕЙ. 461\r\nданъ имѣетъ безспорно великое нравственное значеніе, и мно\r\nго говоритъ въ пользу народа, чтящаго достойныя личности,\r\nвыходящая изъ среды его. Подобные памятники поддерживаютъ\r\nнародную гордость, вызываютъ соревнованіе въ молодомъ по\r\nколѣній, стремление заслужить такую же добрую память, а это\r\nне можетъ не умножать капитала народныхъ доблестей. Попа\r\nдаются и другие памятники, очень трогательные. Они вообще\r\nотносятся къ 20-мъ годами. Изъ ботаническаго сада мы спу\r\nскались по прекрасной буковой аллеѣ, назадъ въ долину. Аллея\r\nносить названie Heilige Hallen. На половинѣ пути, подъ густымъ\r\nразвѣсистымъ деревомъ, стоитъ столъ, и надъ столомъ въ ска\r\nлѣ доска, на которой вырѣзано, что въ такомъ-то году обѣдалъ\r\nздѣсь съ своимъ семействомъ король. Seit dieser Zeit, гласитъ\r\nподпись, sind diese Hallen doppelt heilig geworden (съ того\r\nвремени эта священная аллея стала вдвойнѣ священна). Подоб\r\nныхъ памятныхъ досокъ, увѣковѣчившихъ такое событие,\r\nчто здѣсь или тамъ присѣлъ король на скамейку въ Тарандѣ,\r\nровно три. Но какъ здѣсь чувствуется однакожь на каждому\r\nшагу, что вы въ высоко образованной странѣ, гдѣ умственныя\r\nпотребности народа широко развиты, гдѣ народъ умѣлъ создать\r\nсебѣ скромную, но удобную жизнь, и гдѣ каждый дѣйствуетъ\r\nтихо въ той сферѣ, которую онъ или самъ себѣ избралъ, или\r\nкуда его двинула судьба.\r\nВотъ вы проѣзжаете маленькое мѣстечко Потчапель. Въ\r\nнемъ всего только 1000 душъ. Весело глядятъ на васъ бѣлень\r\nкіе высокое домики, кругомъ зелень, играетъ музыка. Въ этомъ\r\nмѣстечкѣ есть всѣ удобства жизни, и всѣ они дешевы, но зато по\r\nсмотрите какъ всѣ просто одѣты, какое отсутствіе щегольства и\r\nроскоши. Въ Редерау, по дорогѣ изъ Берлина въ Дрезденъ по\r\nѣздъ остановился на четверть часа. Въ вагонѣ ѣхала съ нами\r\nжена смотрителя казенныхъ лѣсоеъ, съ дочкой. Она мнѣ ра\r\nсказывала какъ они скромно живутъ, какъ въ долгie зимніе ве\r\nчера, она съ своей семьей прядетъ ленъ, и пряжу отдаетъ ткать;\r\nона расказывала подробности о своем маленькому хозяйствѣ,\r\nи навстрѣчу къ ней вышелъ мужу, ожидавшій ее на станцій,\r\nвысокій видный мущина съ окладистой бородой, въ пальто изъ\r\nгрубой парусины, съ ружьемъ за плечами. Взялъ онъ къ себѣ\r\nна руки ребенка, и пошла вся семья къ себѣ пѣшкомъ въ мѣсъ.462 A T E UE A.\r\nБѣдный, глупый окружной начальникъ саксонскихъ королевс\r\nкихъ лѣсовъ! какъ же ты не дошелъ, много учившись и трудив\r\nшись,до простой операціи съ попенными деньгами, обращающи\r\nмися въ хорошихъ лошадей, въ коляски, шляпки и тонкое по\r\nлотно, вытканное можетъ-быть изъ той же пряжи, которую\r\nпродала твоя жена? Вотъ эта-то простота, это отсутствіе роско\r\nши, это сознание долга и это умѣнье цѣлаго народа создать\r\nсебѣ, и съ скромными средствами,удобство и возможность удов\r\nлетворять своимъ нравственнымъ и умственнымъ потребностями\r\nне можетъ не вызвать удивленія къ почтенному народу, и про\r\nщаешь ему невольно и его Филистерство, подъ-часъ невыноси\r\nмое и скучное, прощаешь ему и его несчастную Gemüthlichkeit,\r\nэту слабую сторону нѣмецкой жизни, объясняющую намъ мно\r\nгія неудачи и многие промахи людей, отъ которыхъ еще недавно\r\nи Германія и Европа вправѣ были ожи дать болѣе нежели сколько\r\nони въ самомъ дѣлѣ совершили.\r\nНо трудно и тяжело становится жить бѣднымъ чиновникамъ\r\nвъ Германии. Дороговизна, эта современная болѣзнь европей\r\nскаго общества, гнететъ ихъ, и жалобы слышатся повсемѣст\r\nныя на неловкость и трудность положения, на недостаточность\r\nсредствъ къ жизни. М.:Б удалось попасть во время моего пре\r\nбыванія въ Дрезденѣ въ засиданіе саксонской камеры, гдѣ раз\r\nсуждали именно объ этомъ вопросѣ, о.недостаточности содер\r\nжанія школьныхъ учителей. Школьный учитель, завѣдывающій\r\nшколою, въ которой отъ 50 до 70 мальчиковъ, получаетъ жало\r\nванья около 200 талеровъ. Положение его самое бѣдственное.\r\nРѣдкому изъ нихъ удастся ѣсть по буднямъ мясо. Изъ преній, и\r\nвъ особенности изъ словъ министра, можно было ясно видѣть\r\nвсе жалкое и плачевное положеніе бѣдныхъ учителей, этого\r\nпочтеннаго сословія, въ рукахъ котораго находится нравствен\r\nное и умственное развитие будущаго поколѣнія гражданъ.\r\nПредложеніе прошло, содержаніе увеличено, но нѣсколько голо\r\nсовъ поднялось, къ сожалѣнію, и противъ предложения. Нѣсколь\r\nко бюргеровъ сочли нужнымъ возcтать противъ новыхъ расхо\r\nдовъ, которые неминуемо должны будутъ пасть:, на общины,\r\nими представляемыя. Кромѣ министра да нѣкоторыхъ коммис\r\nсаровъ отъ правительства, никто не говорилъ хорошо. Да пло\r\nхому министру не легко и и 1ѣть при постоянной отвѣтственТРИ мѣсяцА ЗА ГРАНИЦЕЙ. 463\r\nности передъ народными представителями и при постоянномъ\r\nконтролѣ со стороны общественнаго мнѣнія. Въ саксонской\r\nкамерѣ нѣтъ рѣзко опредѣленныхъ и выдающихся партій. Мѣ\r\nста депутатскія распредѣляются по жребію.\r\nВопросъ о причинахъ всеобщей дороговизны вызвалъ много\r\nспоровъ, много статей въ періодической литературѣ Германии,\r\nвызвалъ много преній въ разныхъ камерахъ. Одни ищутъ объ\r\nясненiя этого явленія въ измѣненій стоимости драгоцѣнныхъ\r\nметалловъ; другие въ чрезмѣрномъ умноженіи въ послѣднее\r\nвремя бумажныхъ денегъ и всякаго рода кредитныхъ бумагъ, вт.\r\nразвитіи спекуляцій и промышленныхъ предприятій, охватившихъ\r\nосторожную и расчетливую въ своей промышленной дѣятель\r\nности Германію; иные говорять о расширеніи и усиленіи потре\r\nбленія народнаго вслѣдствіе промышленнаго развития и возвыше\r\nнія вообще уровня народныхъ потребностей: но въ такомъ вопро\r\nсѣ, каковъ вопросъо дороговизнѣ, выступившемъ на первый план\r\nвъ ряду современныхъ общественныхъ явленій, трудно, опасно\r\nи пожалуй невозможно указать на одну какую-нибудь причину\r\nкакъ на главную и единственно обусловливающую такое явле\r\nніе. Экономическая жизнь народа и каждая сторона ея есть\r\nрезультатъ самыхъ разнообразныхъ причинъ, болѣе или менѣе\r\nвоздѣйствующихъ и имѣющихъ вліяніе на народное хозяйство.\r\nВсѣ онѣ должны приниматься въ расчетъ, всѣ должны быть\r\nразобраны, иначе рѣшеніе вопроса будетъ односторонне,\r\nповедеть только къ палліативнымъ средствамъ, на которыя\r\nвсегда такъ щедра бюрократія, и чего добраго,можно еще уси\r\nлить зло, вмѣсто того, чтобъ вырвать его съ корнему. А зло\r\nэто такъ велико, что прусскій министръ Финансовъ указалъ еще\r\nвъ 1857 году прямо и открыто палатамъ на всю опасность и на\r\nгрозныя послѣдствія, которыя могутъ произойдти отъ неудовле\r\nтворенія справедливымъ потребностямъ служащихъ. Онъ пред\r\nставилъ грустную перспективу взяточничества и подкупа, отъ\r\nкоторыхъ до сихъ норъ чисто было управление. Чтоже тутъ\r\nостается дѣлать? Положимъ, что деньги упали въ цѣнѣ, что\r\nпокупная ихъ сила ослабла, что на 100 талеровъ или Флори\r\nновъ теперь въ Германіи менѣе можно купить хлѣба, мяса,\r\nобуви, дровъ, и т. д.: чтоже тутъ дѣлать? возвысить жалованье?\r\nНо возвышеніе окладовъ не можетъ быть безъ возвышенія464 Атане й.\r\n9\r\nбюджета, безъ новыхъ налоговъ, а если взваливають на обще\r\nство новыя тягости, то оно, кажется, имѣетъ полное право\r\nизслѣдовать и спросить, дѣйствительны ли и законны ли тѣ госу\r\nдарственныя потребности, на которыя требуютъ съ него денегъ.\r\nДеньги упадаютъ въ цѣнѣ, средства продовольствия и жизни\r\nвъ цѣнѣ возвышаются. Чтд дѣлаетъ въ такомъ случаѣ рабочій?\r\nОнъ усиливаетъ свой трудъ и требуетъ возвышенія задѣльной\r\nплаты, и если его трудъ дѣйствительно необходимъ, если на\r\nродное производство въ немъ нуждается рабочій получаетъ\r\nудовлетвореніе: и дѣйствительно, возвышеніе задѣльной платы\r\nшло почти вездѣ постоянно въ уровень съ возникающей дорого\r\nвизной. Если же задѣльная плата чиновниковъ не слѣдовала точно\r\nтакими же путемъ, то тутъ возникаетъ вопросъ, не дурная ли\r\nорганизація администрацій тому виной, не въ ней ли самой\r\nкроется корень всего зла. Въ одномъ изъ нѣмецкихъ періоди\r\nческихъ изданій помѣщена была по поводу этого вопроса статья,\r\nгдѣ высказано очень много практическихъ мыслей и гдѣ ав\r\nторъ, сколько мнѣ кажется, попалъ на самое больное мѣсто.\r\nЕсли положение людей служащихъ и состоящихъ у государ\r\nства на жалованьѣ дѣйствительно такъ ухудшилось, то не\r\nслѣдуетъ ли смотрѣть на такое явление, какъ на признакъ глу\r\nбокаго недуга въ цѣломъ организмѣ современной намъ адми\r\nнистрацій? Неужели всеобщій переворотъ въ промышленной\r\nжизни, во всѣхъ экономическихъ условіяхъ нашего быта, не\r\nнашель себѣ соотвѣтствующаго явления и въ администрація?\r\nСтоитъ только глубже изслѣдовать причины недостаточности\r\nсредствъ къ жизни служащихъ, и мы придемъ къ результатамъ,\r\nчто можно имъ помочь, нисколько не отягощая общества но\r\nвыми налогами.\r\nШтаты для служащихъ составлены лѣтъ 30 или 40 тому на\r\nзадъ. Тогда назначили имъ жалованье, которое при тогдаш\r\nнихъ цѣнахъ на всѣ необходимые предметы жизни вполнѣ со\r\nотвѣтствовало ихъ потребностямъ. Но съ возвышеніемъ цѣнъ\r\nна всѣ предметы, съ пониженіемъ цѣны денегъ, положеніе слу\r\nжащихъ ухудшилось. Рабочій, ремесленникъ и всѣ классы об\r\nщества, для которыхъ трудъ составляетъ единственный истоу\r\nникъ доходовъ, умѣли выдержать борьбу и устояли. Они про\r\nтивопоставили ослабленію покупной силы денегъ требованіе боТРИ мѣсяцА ЗА ГРАНИЦЕЙ. 465\r\nлѣе высокой задѣльной платы, и добились ея. Слѣдовательно,\r\nостается увеличить жалованье служащимъ, и положеніе ихъ\r\nулучшится. Такъ думаютъ многіе, того требують и служащіе;\r\nно задача этимъ не разрѣшится, и неумолимый сфинксъ будетъ\r\nпостоянно требовать себѣ новыхъ жертвъ.\r\nВъ течение послѣднихъ 30 или 40 лѣтъ промышленных усло\r\nвія совершенно измѣнились въ Германіи. Объемъ и производ\r\nства и потребленія расширилса въ значительныхъ размѣрахъ.\r\nУсилилось не только народное потребленіе вообще, но точно\r\nтакъ же и средняя порція потребленія, выпадающая на долю каж\r\nдаго гражданина. Напрасно думаютъ, что усиленіе потребле\r\nнія вызвано было только умноженіемъ народонаселенія; послѣд\r\nнее, смѣло можно сказать, далеко отстало отъ перваго. Отри\r\nцать улучшеніе быта и умноженіе силы и средствъ потребленія\r\nвъ народонаселеніи Германии это значило бы не признавать\r\nи не видѣть тѣхъ гигантскихъ успѣховъ, которые сдѣлало въ\r\nэто время народное производство.\r\nБлагодаря такому промышленному развитію, всѣ классы на\r\nрода, живущіе задѣльной платой, приняли также участіе, имѣютъ\r\nтакже свою долю въ общемъ расширеніи народнаго потребленія.\r\nОни потребляютъ теперь несравненно болѣе и лучше, чѣмъ 30\r\nили 40 лѣтъ тому назадъ, и потребленіе ихъ, сравнительно съ\r\nпотребленіемъ служащихъ, потеряло уже тѣ отношения, какія\r\nсуществовали лѣтъ 30 или 40 тому назадъ. Отчего же про\r\nисходить такое улучшеніе въ бытѣ рабочаго сословia? Мы бе\r\nремъ здѣсь конечно весь классъ вообще рабочаго народонаселе\r\nнія, и оставляемъ въ сторонѣ ту часть его, которая, вслѣдствіе\r\nкакихъ бы тамъ ни было неблагоприятныхъ обстоятельствъ для\r\nнѣкоторыхъ отраслей народной промышленности, бѣдствуетъ.\r\nОткуда же происходитъ это улучшеніе быта? Очевидно отъ воз\r\nвышенія вознаграждения за трудъ, отъ умножения и улучшенія\r\nпроизводительности труда. Припомнимъ, какъ улучшились\r\nвъ течении послѣднихъ 30 или 40 лѣтъ способы производства:\r\nпраздно лежащіе доселѣ или непроизводительно расточаемые\r\nкапиталы употреблены были на производство, создали и прине\r\nсли на рынки цѣнности и въ большемъ количествѣ, и лучшаго\r\nкачества; старые неповоротливые способы производства остав\r\nдены на вѣки; улучшеніе путей сообщеній, развитие кредита,466 АТЕней.\r\n>\r\n:\r\nи т. п., внесли болѣе быстроты и подвижности въ промышлен\r\nность, а благодаря имъ,по каждому вновь являющемуся требова\r\nнію или запросу являлось немедленно соотвѣтствующее пред\r\nложеніе.\r\nТеперь можно задать себѣ простой вопросъ. Тотъ каасеъ\r\nрабочихъ, который мы зовемъ служащими и который получа\r\nетъ себѣ средства для жизни также единственно только тру\r\nдами рукъ своихъ, въ такой ли точно мѣрѣ шелъ онъ въ\r\nуровень с новыми потребностями и условиями промышленной\r\nжизни и измѣненіями въ народномъ хозяйствѣ? У насъ передъ\r\nглазами Фактъ, что при нынѣ существующихъ цѣнахъ рабочie\r\nслужащіе не могутъ жить на задѣльную плату, существовав\r\nішую 30 лѣтъ тому назадъ. Стало-быть ее необходимо возвы\r\nсить, но возвышеніе заработной платы рабочихъ происходить\r\nи произошло вездѣ вслѣдствіе умноженія производительности\r\nтруда. Все дѣло, слѣдовательно, состоитъ въ тому, чтобы до\r\nзнаться — умножилась ли производительность труда рабочихъ\r\nслужащихъ. Если она умножилась, тогда и часть народной\r\nзадѣльной платы, приходящаяся имъ на долю, должна увели\r\nчиться, въ противномъ же случаѣ возвышеніе ихъ задѣльной\r\nплаты будетъ только непроизводительною тратой, лишнимъ\r\nналогомъ на остальныхъ членовъ общества. Но развѣ мало\r\nработаютъ чиновники, особенно въ Германій. Грустно взгля\r\nнуть иногда на какого-нибудь писца-труженника,сидящаго гдѣ\r\nнибудь въ канцеляріи. Они страшно заняты, ихъ часто даже недо\r\nстаетъ для удовлетворенія всѣхъ потребностей сложной покуда\r\nеще администрацій. Не въ томъ дѣло, что человѣкъ усидчиво\r\nи покорно трудится, пишетъ и пишетъ, а въ производительно\r\nсти труда. Можно нанимать и воду толочь, можно найдти дѣло\r\nдля двухъ— трехъ рабочихъ, гдѣ достаточно было бы и одного,\r\nно это будетъ ужь трудъ непроизводительный, для него не дол\r\nжно быть вознаграждения, а если такіе лишніе рабочие и полу\r\nчаютъ задѣльную плату, то это ужь въ ущербъ другимъ, кото\r\nрымъ они понижають заработки. Когда мы взглянемъ на поло\r\nженіе служащихъ съ такой точки зрѣнія, и вмѣстѣ съ тѣмъ\r\nприслушаемся къ общему и повсемѣстному говору въ Герма\r\nніи, что чиновники и служащіе только мѣшаютъ своей черезъ\r\nчуръ навязчивою опекой развитію народной жизни, что ихъ ужеТРИ мѣсяЦА ЗА ГРАНИЦЕЙ. 467\r\nслишкомъ много сравнительно съ потребностями общества,\r\nчто занятия ихъ во многихъ отношеніяхъ совершенно лишнія, что\r\nрасходы на администрацію слишкомъ велики, — сообразивъ все\r\nэто, дѣйствительно придемъ къ том у результату, что большую\r\nчасть занятий и дѣлъ, находящихся въ рукахъ чиновниковъ,\r\nможно и пора передать обществу, самимъ гражданамъ, распу\r\nстить половину служащихъ - рабочихъ и распредѣлить всю полу\r\nчаемую ими доселѣ за дѣльную плату между остальными. Время\r\n— и лучшій, и самый неумолимый наставникъ, а оно, должно\r\nнадѣяться, рано или поздно приведетъ къ такому рѣшенію.\r\nЗадача же государственныхъ людей — прислушиваться чуткимъ\r\nухомъ къ потребностямъ народной жизни и времени. Идти на\r\nперекоръ имъ не только невыгодно, но нерасчетливо и глупо.\r\nКъ числу самыхъ насущныхъ потребностей современной про\r\nмышленной Германии принадлежить также преобразование про\r\nмышленнаго законодательства, которое не успѣло еще стрях\r\nнуть съ себя остатковъ старинной средневѣковой организации,\r\nне успѣло еще вполнѣ отдѣлаться отъ цеховаго устройства, и\r\nоткрыто, гласно и прямо высказаться за начала свободы труда\r\nи промышленности. Вопросъ этотъ занимаетъ въ настоящую\r\nминуту Германію отъ одного конца до другаго, но нигдѣ не\r\nвызвалъ онъ столько толковъ, съѣздовъ и обществъ, какъ въ\r\nмаленькой промышленной Саксоній, гдѣ ремесленное сословие\r\n— по крайней мѣрѣ большинство — живо чувствуетъ и сознаетъ\r\nсвое стѣсненное положеніе, и требуетъ, чтобы ему обезпе\r\nчили такую же полную свободу, какъ и большому производству,\r\nэтому любимому дитятѣ всѣхъ правительствъ, чтобы ремеслен\r\nникъ производилъ что онъ хочеть и гдѣ хочеть, чтобы ему\r\nобезпечили полное право торговать своими издѣліями вездѣ и\r\nвсюду,какъ это дозволено Фабриканту и купцу: онимъ словомъ,\r\nчтобы ремесло было во всемъ сравнено въ правахъ съ Фабричпымъ производствомъ. Довольно будетъ указать на нѣкоторые\r\nслучаи изъ ремесленной цеховой жизни Германии, чтобы убѣ\r\nиться до какой степени учреждение неховь стало нелѣпо и какъ\r\nболѣзненно должно оно отзываться на народной промышленности.\r\nlе задолго до моего прієзда были, напримѣръ, слѣдующій слу\r\nчай: парикмахеры обвинили нѣсколько дѣвушекъ и позвали\r\nихъ въ позицію за то, что онѣ убитра.!!! волосы дамамъ, и тѣмъ468 АТЕ НЕ Й.\r\n2\r\nучинили подрывъ ихъ ремеслу. Дѣвушки подверглись штрафу.\r\nТочно такой же случай былъ съ нѣсколькими дѣвушками, обой\r\nщицами. Безпрерывные процессы и жалобы заваливаютъ при\r\nсутственныя мѣста. Плотники и столяры до сихъ поръ еще не\r\nсогласились въ томъ, кому принадлежить право постройки дере\r\nвянной лѣстницы. Токари не дозволяютъ столярамъ придѣлы\r\nвать къ стульямъ точеныя и рѣзныя украшенія. Портной, при\r\nнесшій мнѣ платье въ Дрезденѣ, сработалъ его, какъ онъ по\r\nтомъ сознался, контрабандой. Онъ не был записанъ въ цехъ,\r\nи находился при магазинѣ готовыхъ платьевъ Въ качествѣ\r\nприкащика. Еслибы узнали цеховые, что онъ сшилъ мнѣ паль\r\nто, то бѣдному закройщику была бы бѣда. Иногда бываютъ\r\nпрекомическіе случаи. Такъ, напримѣръ, въ одномъ изъ значи\r\nтельныхъ городовъ Германии, да чуть ли не въ Мюнхенѣ, поя\r\nвились внезапно столь любимыя на сѣверѣ Германии Kröpfel\r\n(въ родѣ оладьевъ съ вареньемъ). Завезъ ли ихъ кто изъ пріѣз\r\nжихъ, разнощикъ ли кочующій появился съ ними, только\r\nМюнхенцамъ они очень понравились. Но въ Мюнхенѣ два цеха\r\nпирожниковъ: одни — это такъ - называемые Schmalzbücker,\r\nимѣють право печь только слоеные пирожки, но безъ варенья,\r\nдругие же, наоборотъ, — пирожки съ вареньемъ, но безъ масла.\r\nЧтоже оказалось? Ни тѣ, ни другое не смѣли приступить къ\r\nприготовленію пирожковъ, и тѣ и другое зорко слѣдили другъ за\r\nдругомъ, а Мюнхенцы изъ-за этого не ѣдять вкусныхъ Kripfel.\r\nЧѣмъ рѣшитъ высокая полиція неизвѣстно.\r\nМногими подробностями обязанъ почтенному дирек\r\nтору саксонскаго статистическаго бюро Д-ру Энгелю у\r\nкотораго былъ два раза, и который снабдилъ меня нѣ\r\nсколькими рекомендательными письмами. Энгель нѣсколько\r\nлѣтъ уже завѣдываетъ статистическимъ бюро и издаетъ при\r\nнемъ журналъ Zeitschrift des Statistischen Bureau. Главное\r\nназначеніе журнала — обнародывать новѣйшія статистиче\r\nскія свѣдѣнія опромышленномъ и общественномъ бытѣ Сак\r\nсоніми, но Энгель далъ журналу кромѣ того еще и другое зна\r\nченіе. Каждому отчету онъ предпосылаетъ небольшое введеніе,\r\nвъ которомъ излагаетъ общая экономическiя начала и совре\r\nменный взглядъ науки на разныя стороны народнаго хозяйства.\r\nЕго журналъ представляетъ,слѣдовательно, въ одно и то же вре\r\n. Я\r\n>ТРИ мѣсяЦА ЗА ГРАНИЦЕЙ. 469\r\nмя и сборникъ богатѣйшихъ статистическихъ матеріаловъ,\r\nсобранныхъ и тщательнѣйшимъ образомъ обработанныхъ подъ\r\nего руководствомъ, и вмѣстѣ съ тѣмъ общедоступное, живое\r\nизложеніе началъ политической экономіи и общественной науки.\r\nОнъ не исключаетъ изъ своего журнала свѣдѣній объ осталь\r\nныхъ государствахъ Европы, но постоянно приводить ихъ\r\nвъ связи съ тѣми же явленіями саксонской промышленно\r\nсти. Но это полезное и прекрасное изданіе можетъ-быть уже\r\nпрекратилось въ настоящую минуту. Еще въ маѣ мѣсяцѣ\r\nжаловался Энгель, что ему покоя нѣтъ отъ камеръ, и что на\r\nнего особенно негодуетъ дворянская партія (Junkerthum) за\r\nнѣкоторыя данныя, имъ выставленныя относительно дворянскихъ\r\nимѣній, за напечатаніе приблизительнаго вычисления ихъ до\r\nходовъ. Не разъ на него возставали въ палатѣ, что будто цытры,\r\nимъ публикуемыя, невѣрны, и одинъ изъ членовъ выразился, что\r\nонъ можетъ представить на это доказательства какъ ложны числа\r\nотносительно его имѣнія. Энгель не вытерпѣлъ и выразилъ же\r\nланіе, чтобы эти доказательства были ему представлены. Тогда\r\nонъ самъ подасть жалобу министру. Отъ каждaго гражданина\r\nтребуются вѣрныя показанія, и если свѣдѣнія, доставленныя\r\nвъ бюро, невѣрны, то виновники должны отвѣчать за то, что\r\nввели правительство въ обманъ и въ лишніе расходы, потому\r\nчто на статистическое бюро и статистическіе материалы расхо\r\nдуется ежегодно 10,000 талеровъ. Но ничто не помогло. Па\r\nлата саксонская сильно должно - быть озлобилась на статистику,\r\nи отказала въ прибавочныхъ 2,000 талеровъ, тогда какъ она\r\nже вотировала единогласно 25,000 талеровъ на монументъ въ\r\nчесть покойнаго короля. Когда я въ августѣ проѣзжалъ опять\r\nчерезъ Дрезденъ, Энгель вышелъ уже, сказали мнѣ, въ от\r\nставку и посвятилъ себя частнымъ дѣламъ.\r\nЯ былъ у Энгеля утромъ и получилъ приглашеніе зайдти къ нему\r\nвъ 1 часу въ статистическое бюро, которое онъ обѣщалъ мнѣ по\r\nказать. Бюро помѣщается въ домѣ министерства внутреннихъ\r\nдѣлъ, въ третьемъ этажѣ. Мнѣ нужно было пройдти черезъ нѣ\r\nсколько корридоровъ и грязныхъ комнатъ\r\nполными дѣлъ шкафами. Снують безпрерывно чиновники съ\r\nбумагами, съ перьями за ухомъ. Русское ли, нѣмецкое ли\r\nприсутственное мѣсто — все одно; то же даже и подобостра\r\nзаставленныхъ\r\n.470 АТЕ НЕ В.\r\nстie низшаго къ высшему… Разница только въ томъ, что нѣтъ\r\nвицмундировъ. Здѣсь пробыль яу Энгеля часа два сряду, и съ\r\nлюбопытствомъ слушалъ его интересные расказы о промыш\r\n„ленномъ бытѣ маленькаго королевства, занимающаго по своей\r\nмануфактурной дѣятельности столь видное мѣсто на европей\r\nскомъ материкѣ, и мануфактурныя произведения котораго успѣш\r\nно соперничаютъ даже съ англійскими на многихъ заатлантиче\r\nскихъ рынкахъ.\r\nРазговоръ завязался и здѣсь опять о цеховомъ устройствѣ.\r\nВы можете себѣ легко представить какого объ немъ мнѣнія\r\nЭнгель, — одинъ изъ просвѣщеннѣйшихъ экономистовъ Гер\r\nманіи. Свобода, полная свобода должна быть во всѣхъ промы\r\nшленностяхъ, иначе нѣтъ и не можетъ быть гармоніи въ на\r\nродномъ хозяйствѣ, потому что тогда одна промышленность\r\nбудетъ жить и процвѣтать насчетъ другой. Онъ сообщилъ при\r\nэтомъ поразительный Фактъ, относящийся до экономическаго\r\nбыта южной Германіи. Послѣ того какъ рушились всѣ послѣд\r\nніе остатки крѣпостной зависимости и обязательнаго труда,\r\nкогда земля сбросила всѣ средневѣковыя, стѣсняющая свободу\r\nперехода ея изъ рукъ въ руки, узы, слѣдовало бы конечно ожи\r\nдать, чтобы развязали руки и остальнымъ отраслямъ народной\r\nпромышленности, но не тутъ-то было. Цеховыя учреждения\r\nостались по прежнему въ полной силѣ, они слѣдовательно стѣ\r\nснили свободное развитие народнаго труда, затруднили отливъ\r\nизбытка земледѣльческаго народонаселенія къ промысламъ, и\r\nбыли, смѣло можно сказать, главною причиной бѣдствія во мно\r\nгихъ даже щедро надѣленныхъ природой и благословенныхъ\r\nмѣстностяхъ южной Германии. Но и Саксонія не менѣе стра\r\nдаетъ отъ нелѣпыхъ цеховыхъ правилъ и узаконеній. Произ\r\nведенія ея Фабрикъ пользуются общею извѣстностью; въ 1857\r\nгоду она вывезла черезъ Бременъ за-границу хлопчатобумаж –\r\nпыхъ, шерстяныхъ, шелковыхъ и льняныхъ издѣлій слишкомъ\r\nна 6 миллионовъ талеровъ, а между тѣмъ ея ремесленное произ\r\nводство находится въ совершенномъ упадкѣ. Магазины съ\r\nпрусскими готовыми платьями, иностранный сапожный товару,\r\nвытѣсняють изъ торговли произведенія саксонской ремеслен\r\nной промышленности. Бѣдственное положение ремесленнаго сок\r\nсловія обратило на себя наконецъ вниманіе правительства, иТРИ Івсяца 3А ГРАНИЦЕ. 471\r\nЧитать\r\nвотъ хвился проектъ новаго промышленнаго устава да коро\r\nлевства Саксонскаго. Он вышел. весною 1857 года. Только\r\nвъ бюрократической, канцелярской головѣ могло созрѣть такое\r\nнедѣлое, безсмысленное созданіе, какъ этотъ уставъ, со всѣми\r\nего отдѣлами, параграфами, со всѣми классификаціями ремеслъ.\r\nРемесла задыхаются отъ стѣсненій, отъ регламентацій, они\r\nждутъ, чтобы и на нихъ повѣяло свободой, которая выпала на\r\nДолю большому фабричному производству, а законодатель по\r\nставилъ себѣ задачей организировать ремесла въ Саксоніи и\r\nстрого опредѣлить область каждaго изъ нихъ. Вездѣ, при каж\r\nдомъ удобномъ случаѣ, начальство имѣетъ право вмѣшиваться\r\nвъ дѣла корпорацій, наблюдать за собраніями, за книгами. Ради\r\nремесленныхъ корпорацій, женщинамъ запрещено заниматься\r\nразными ремеслами. Ограничена также ремесленная промыш\r\nленность въ деревняхъ. Ни одна деревня не можетъ имѣть бо\r\nлѣе одного сапожника, портнаго, столяра, и то только съ раз\r\nрѣшенія начальства, и т. д. я не считаю нужнымъ входить\r\nвъ подробности этого замѣчательнаго устава. Еслибы не\r\nприходилось иногда еще болѣе замѣчательныхъ\r\nпрограммъ, предположенiй и проектовъ, то, право, трудно\r\nбыло бы понять, какъ подобный уставъ могъ, какъ онъ дерз\r\nнулъ явиться въ свѣтъ. Но посмотрите зато, какое великою\r\nзначение имѣетъ здѣсь общественное мнѣніе. Весной 1857 -го\r\nгода вышелъ проектъ новаго ремесленнаго устава, а въ іонѣ\r\nтого же года собрались ремесленники въ Хемницѣ и въ Рос\r\nвейнѣ, протестовали противъ стѣсненiя промышленности, и\r\nправительство не рѣшилось предложить устава на обсужденіе\r\nпалаты. Нѣтъ никакого сомнѣнія, что свобода труда востор\r\nжествуетъ и разобьетъ въ конецъ послѣдніе остатки средневѣ\r\nковыхъ промышленныхъ стѣсненій. Пренія на вышеупомяну\r\nтыхъ сходбищахъ ремесленниковъ въ Хемницѣ и Росвейнѣ\r\nвесьма замѣчательны. Споры были жаркіе, но только при та\r\nкихъ спорахъ и вырабатывается жизнь, и совершенствуются на\r\nродных учреждения. Доводы защитниковъ промышленной регла\r\nментаціи и цеховъ состояли въ томъ, что съ уничтоженіемъ\r\nцеховъ ремесленное сословіе будетъ убито, народонаселение\r\nраспадется на бѣдныхъ и богатыхъ, и возникнеть такой же\r\nпролетаріатъ,какъ въ Англіи.Съ уничтоженіемъ промышленныхъ\r\nч І. 32472 -; 1*1 A11 Евей: 2.4 м и *:\r\n-\r\n(цеховъ (Innungen) и испытаній названіе мастера, не будет.\r\nуже солидной хорошей работы, какъ прежде, торговатьи рабо\r\n“тать будутъ люди ненадежные, начнутся подлоги и обманы; въ\r\nзаключеніе же ссылались на Пруссію; гдѣдѣйствительновъпос\r\nѣднее время сдѣланобыло опять късожалѣніюнѣсколько усту\r\nпокъ старому порядку вещей и ограничена свобода промыш\r\nленности введеніемъ ремесленныхъ испытаний и регламентаціей\r\nпромысловъ. На -такія і возраженія приверженцевъ цеховаго\r\nГустройства отвѣчали поборники свободы промышленности, изъ\r\nремесленниковъ же, саѣдующими доводами: при современномъ\r\nнаправленіи промышленности, ремесленные цехи не въ состоя\r\nніи соперничать съ Фабричнымъ производствомъ и съ торговлей,\r\nкоторыя занимаются въ настоящее время и производствомъ, и\r\nсбытомъ разныхъ ремесленныхъ произведеній. Между тѣмъ какъ\r\n\"Фабрики и торговля пользуются совершенною свободой, реме\r\nоленное производство подчиняется разнымъ стѣснительным,\r\nограниченіямъ. При тѣхъ быстрыхъ -успѣхахъ, какіе сдѣлала въ\r\nпослѣднее время народная промышленность, при громадныхъ раз\r\n«йѣрахъ международнаго обращенія цѣнностей, возвращаться\r\nкъ старинѣ, и въ ея өтжившихъ учрежденіяхъ искать спасеңія\r\nи защиты отъ пролетаріата опаспо, вредно, и не пройдетъ без\r\nнаказанно.Пруссія служитъ яснымъ тому примѣромъ. Со време\r\nни введенія съ 1845 года различныхъ мѣръ, ограничивающихъ\r\nсвободу промысловъ, послѣдніе, судя по статистическимъ дан\r\n-нымъ, значительно упали. Многие изъ представителей це\r\nховъ и цеховаго устройства согласны въ томъ, что организа\r\nція цеховъ устарѣла, что реформа необходима, но они все еще\r\n-съ боязнью смотрятъ на фабрику и торговлю, и требують себѣ\r\n-защиты и покровительства отъ всемогущества большаго капи\r\nтала. Но развѣв этому можно помочь стѣсненіемъ Фабричнаго\r\nпроизводства или торговли? Съ каждымъ годомъ большое про\r\nизводство дѣлаетъ новыя завоеванія, съ каждымъ годомъ теря\r\nютъ ремесла по клочкамъ свою территорію, ибо многія ремесла\r\nначинаютъ уже производиться Фабричнымъ способомъ. Тутъ\r\n«одинъ выходъ - полная свобода всякаго рода промышленности\r\nи свободная ассосiацiя промышленниковъ. Въ ней одной ле\r\n“жить путь къ спасенію, и на нее не разъ было указано въ про\r\nдолженіе преній на хемницскомъ и росвейнскомъ ремесленномъ\r\n* У\r\n1ТРИ Увсяца 34 ГРАНИЦЕЙ. 13\r\n.\r\nконгресѣ. За свободу промышленности итза окончательное\r\nуничтожение цеховаго устройства было огромное большинство\r\nголосовъ.\r\nЭнгель показывалъ мнѣ составляемую въ статистическому\r\nбюро карту мануфактурной промышленности Саксоніи. Каждый\r\nцентръ какого - нибудь производства представляетъ поле исчер\r\nченное квадратиками, из которыхъ каждый означаетъ извѣст\r\nную сумму производства, именно 10,000 талеровъ. Каждая де\r\nресушка, работающая на эту Фабрику, или гдѣ жители занима\r\nются промысломъ, находящимся въ тѣсной связи съ производ\r\nствомъ мануфактурнаго центра, обозначены тою же краскою\r\nкакъ и центръ, такъ что глядя на карту, вы можете себѣ легко\r\nпредставить, гдѣ здѣсь сосредоточена главнымъ образом,\r\nта или другая мануфактурная промышленность. Въ Саксоніи во\r\nвсей сиаѣ кустарное крестьянское производство. Цвикаускій\r\nокругъ, самый промышленный въ цѣломъ королевствѣ, пред\r\nставляетъ тому самый разительный примѣръ. Городское и сель\r\nское народонаселеніе здѣсь одинаково. промышленны и работ\r\nтаютъ или на фабрикахъ, или у себя на дому для послѣднихъ.\r\nТрудолюбивое народонаселеніе здѣсь прядеть, ткетъ, вяжетъ\r\nчулки и носки, плететъ кружева. Но еще въ большей степени\r\nразвита кустарная промышленность, и по преимуществу ткаче\r\nство, въ Бауценскомъ округѣ, въ Лузацій. Вся промышленность\r\nсосредоточена здѣсь главнымъ образомъ въ деревняхъ. Посаѣд\r\nнія такъ и извѣстны подъ именемъ Weber - Dərfer yon Lau\r\nsitz, Но это домашнее производство, съ развитіемъ Фабрич\r\nнаго, не могло не потерять своей прежней самостоятельности и\r\nдѣйствительно ее, потеряло. Оно держится еще потому, что\r\nпримкнуло, къ Фабрикамъ и соединилось тѣсно съ ними; бо\r\nроться же и соперничать съ Фабриками ему, не по силамъ, на\r\nтомъ, же точно основаній, какъ ручному производству невоз\r\nможно бороться съ машиной.\r\nНе разъ приходилось намъ слышать толки и разсужденія\r\nо нашихъ крестьянскихъ промысаахъ, какъ оявленіи исклю\r\nчительно почти принадлежащемъ России, которому вдоба\r\nВокъ постоянно приписываютъ благодѣтельное. віяніе на\r\nнародный нашъ быть, которое считаютъ лучшимъ предохра\r\nлительнымъ средствомъ отъ пролетаріата и поддержкою, само\r\n.\r\n32 *474 ATÉ DE\r\nстоятельности, которой ишенъ рабочій, подчиняющійса стро\r\nгой дисциплинѣ на фабрикахъ и зависящій въ большей иіп\r\nменьшей степени отъ фабриканта. Что подобныя Формы про\r\nмышленности, именно крестьянской, или еще вѣрнѣе домаш\r\nней, вовсе не харастeристическая черта нашего экономиче\r\nскаго быта, это доказывается безчисленными крестьянскими же\r\nпромыслами, существующими въ Германіи, да и почти вездѣ въ\r\nЕвропѣ, гдѣ -въ большей, гдѣ въ меньшей степени, смотря по\r\nтому, гдѣ сильнѣе или слабѣе утвердилось большое производ\r\nство. У насъ чрезвычайно какъ легко готовы принимать многія\r\nФормы нашего общественнаго быта, можетъ - быть и общая намъ\r\nсъ остальной Европой, но стершiяся тамъ вслѣдствіе новыхъ\r\nпромышленныхъ условій, за Формы, исключительно намъ при\r\nнадлежащія, придавать имъ какое - то особенное значеніе въ\r\nбудущемъ, а что еще хуже и опаснѣе, высказывать подъ - часъ\r\nготовность закрѣпить регламентарными постановленіями эти\r\nФормы, и задержать такимъ образомъ свободное развитие на\r\nродной жизни и народной промышлености. Дѣвствовать такъ\r\nзначитъ принимать на себя страшную отвѣтственность.Кому не\r\nдорога родная сторона, кому не близки, и ея горе, и ея радости,\r\nесть ли какая возможность отрѣшиться отъ народности? но за\r\nчѣмъ же быть близорукимъ и пристрастнымъ въ отношении къ\r\nвопросамъ народной жизни. Неужели обидно да насъ, когда\r\nмы должны придти къ убѣжденiю, что, оставаясь вполнѣ само\r\nстоятельными,мы все - таки проходимъ и проходили тѣ же эпохи\r\nисторическаго развития, какъ и остальные народы Европы. Не\r\nбудь этого, мы были бы какими - то выродками человѣчества, и\r\nпотому - то, вмѣсто того, чтобы считать ту или другую Форму\r\nнашей общественной жизни исключительно русскою, не вѣрнѣе\r\nли, не основательнѣе ли справиться съ историей. Она удивительно\r\nкакъ скоро отрезвляетъ, и благодаря ей, мы увидимъ, что тѣ или\r\nдругія Формы нашего быта суть не что иное, какъ выраже\r\nніе извѣстнаго періода нашего экономическаго развитія,\r\nперіода, который проходили, прошли, а въ иныхъ мѣстахъ\r\nпроходятъ и другие народы Европы. о домашней кустар\r\nной промышленности можно это сказать навѣрно. Она пре\r\nобладала рѣшительно вездѣ до окончательной побѣды машин\r\nнаго производства надъ ручнымъ. Въ Ангаіи, напримѣръ, доТРИ иѣсяцА ЗА ГРАНИЦЕЙ. 475\r\nначала нынѣшняго столѣтія, хлопчатобумажных издѣлы ткались\r\nземледѣльцами на дому; теперь это исчезло, но въ шерстяномъ\r\nпроизводствѣ сохранились остатки Домашняго производства\r\nоколо Лидса и въ Вельсѣ. Суконные торговцы шpузберій\r\nскіе ѣздатъ по мелкимъ Фермерамъ и скупаютъ вытқанных ими\r\nсукна; силезскіе и лузацкіе ткачи могутъ намъ служить пред\r\nставителями этой формы промышленности въ Германіи. Вездѣ,\r\nГдѣ только машины не захватили вполнѣ всѣхъ операцій про\r\nизводства, вездѣ тамъ возможна и продолжаетъ держаться д0\r\nмашняя кустарная промышленность. Гдѣ дурные пути сообще\r\nній, гдѣ не развито и медленно обращение цѣнностей, гдѣ ка\r\nпиталы еще дороги, тамъ она вполнѣ на своемъ мѣстѣ и мо\r\nжетъ соперничать въ дешевизнѣ своихъ продуктовъ, но все\r\nэто до поры до времени, до вторженія машинъ и большаго про\r\nизводства, а послѣднаго не избѣжать ни одному народу, если\r\nтолько онъ принимаетъ дѣятельное участие въ промышленно\r\nсти и не хочетъ отстать на всемірныхъ рынкахъ отъ другихъ\r\nобразованныхъ народовъ. Одно только еще мы должны замѣтить,\r\nчто дѣйствительно не слѣдуетъ въ отношении къ нашей кустарной\r\nпромышленности забывать климатическихъ условій России,\r\n- долгой, напримѣръ, зимы,которыя поддерживають господ\r\nство домашнихъ промысловъ рядомъ съ земледѣліемъ и не\r\nдозволяютъ крестьянамъ ограничиться однимъ только по\r\nслѣднимъ. Но и это опять не у насъ однихъ. Форсель въ своей\r\nстатистикѣ- Швеціи расказываетъ какъ шведскіе ткачи-земле\r\nдѣльцы, работая зимой, соперничаютъ дешевизной продуктовъ\r\nсъ Фабриками въ Готенбургѣ. Въ Саксоніи Фабричное производ\r\nство начинаетъ почти вездѣ одерживать верхъ, но оно не исклю\r\nчаетъ домашняго; послѣднее примкнуло къ своему сопернику,\r\nи здѣсь повторяется то же явление, какое мы встрѣчаемъ рѣ\r\nшительно вездѣ, гдѣ только Фабрика становится лицемъ къ лицу\r\nсъ кустарниками: Фабрика береть на себя первыя и оканчатель\r\nныя производства, предоставляя нерѣдко промежуточныя опе\r\nраціи кустарникамъ, и нѣтъ деревушки, нѣтъ усадьбы въ Сак\r\nсонів, гдѣ бы крестьянское семейство не было занято какимъ\r\nнибудь промысломъ.\r\nВъ половинѣ перваго, 27 мая (8 јюня), выѣхалъ я изъ Дрез\r\nдена въ Прагу. Желѣзная дорога идетъ берегомъ Эльбы, и ни476 ATERE\r\nчего живописнѣе я еще не видывалѣ. Эльба\" течетъ въ широ\r\nкой долинѣ, а по обѣймъ сторонамъ подымаются горы и скалы съ\r\nсамыми капризными формами: но какъ все оживлено, какая дѣя\r\nтельность! Городокъ \" на городкѣ, домики лѣпятся по горамъ;\r\nбароходы\" безпрестанно встрѣчаются; “маленькія барки тянутся\r\nлошадьми. А какой бечевникъ! Какъ легко и покойно идутъ во\r\nвымощенному пути лошади. Берега вездѣ,гдѣ нужно,укрѣплена\r\nи обложены камнемъ. На мелкихъ мѣстахъ рѣка стѣсняется\r\nплотинами изъ тверчаго камня, и барки, благодаря искусствен\r\nному фарватеру, не садятся на мель, а безпрепятственно и во\r\nвремя приходять по назначенію. Судоходство по Эльбѣ начи\r\nнается отъ Мельника и производится барками, такъ- пазывае\r\nмыми Eibkähne и Zillen, подымающими 100—3000 центнеровъ.\r\nНа чешско - саксонскомъ отдѣлѣ Эльбы барки танутся почти\r\nисключительно лошадьми, благодаря отлично устроенному бе\r\nчевнику. Три лошади удобно тянутъ барку, и при нихъ одинъ\r\nпогонщикъ,медленно и лѣниво идущій подлѣ добрыхъ коней, съ\r\nкоротенькой трубкой въ зубахъ, изрѣдка и только развѣ ради\r\nсобственнаго удовольствія помахивающій бичемъ. Но вотъ мы\r\nи въ Баденбахѣ, на пограничной австрійской станцій, гдѣ насъ\r\nприняли таможенные и жандармы Его Императорскаго и Коро\r\nлёвскаго Австрійскаго Величества. Здѣсь же въ первый разъ я\r\nстолкнулся и съ бѣлокафтанниками какого-то пѣхотнаго полка.\r\nБолѣе часу провозились таможенные и полицейскіе съ нашими\r\nвещами и паспортами; пришлось поплатиться гульденомъ за\r\nсигары, которыя тщательно взвѣсили, и только въ половинѣ\r\nтретьяго поѣздъ двинулся далѣе.\r\nНо вотъ мы и въ Чехій, а ни гдѣ ни слова по - чешски; только\r\nи слышить вѣмецкий языкъ, и въ вагонахъ, и на станціяхъ,\r\nдаже рабоче говорятъ здѣсь только по-нѣмецки. Но вѣдь правда\r\nи то, что вся эта пограничная часть Богемін чисто нѣмецкая\r\nвплоть до Лейтмерица. Чехи занимаютъ густою сплошною мас\r\nсой котловину, \" окаймляемую горами; а послѣднія заселены\r\nпочти исключительно Нѣмцами. Здѣсь же въ горахъ сосредо\r\nчена мануфактурная и заводская промышленность; въ котло\r\nвинѣ,на низменностяхъ, преобладаетъ земледѣлie. Сильное онѣ\r\nмеченіе пограничныхъ частей Богемій произошло послѣ тридца\r\nтиіѣтней войны, но еще сильнѣе, по мнѣнію Ганки, поелѣ семиТРИ мѣсяЦА ЗА ГРАНИЦЕЙ. 477\r\nтѣтней, когда вся страна вплоть почти до Праги была выжжена\r\nи опустошена Пруссаками и Французами, своими и неприятель\r\nскими войсками, когда послѣ бѣдствій войны наступилъ еще\r\nголодъ и моръ. Съ этого-то времени особенно начинается\r\nсильный приливъ Нѣмецкихъ колонистовъ и оттѣсненie Чеховъ.\r\n«Sehen sie, da sind schon Chalupen, das sind tschechische\r\nDorfers, сказалъ мнѣ, указывая пальцемъ направо, мой спутникъ,\r\nхрустальный заводчикъ, сильно возстававшій противъ нашего\r\nтарифа на хрусталь и ФарФоръ. Вдали на ровномъ мѣстѣ, утопая\r\nвъ садахъ, показалась деревушка, маленькія бѣленькія избенки\r\nкоторой улыбаются вамъ из -за - густой зелени. Но вотъ раз\r\nдался, свистокъ, вотъ передъ нами Жишкина гора; поїздъ по\r\nшелъ тише, еще минута, —- и мы въ Прагѣ.\r\nИ. БАБстъ.",
        "label": "5"
    },
    {
        "title": "Londonskie pis'ma",
        "article": "ЛОНДОНСКІЯ ПИСЬМА\r\nI.\r\nНовости въ Лондонѣ.—Обѣды и спичи.—Театры и концерты.—Сейдопгемскій дворецъ,— Англійскій банкротъ.—Американскіе вампиры.—Знаменитости всѣхъ странъ, превращенные въ города.—Продажа парнаго мойка па англійскихъ улицахъ,—Отчего жители Лондона стараются не жить въ немъ.—Страсть къ деревенской жизни.—Изъ чего составился Лондонъ.— Дороговизна,—Парки и скверы.—Сады и увеселенія въ нихъ.—Воскресенье.—Концерты въ ботаническомъ саду,—Скука въ публичныхъ собраніяхъ.—Чопорность англичанъ,—Сплинъ и\r\nкостюмы.\r\nСбираясь писать къ вамъ изъ Лондона, не обѣщаю однакоже дѣлать это постоянно, а буду сообщать вамъ мои замѣтки по мѣрѣ накопленія какихъ нибудь литературпыхъ, промышленныхъ или общественныхъ новостей.\r\nПри открытіи Сеііденгемскаго дворца, былъ огромный банкетъ. Въ Англіи ни одно торжество не можетъ обойтись безъ гастрономическихъ наслажденій н рѣчей, п любители первыхъ попеволѣ должны переносить скуку вторыхъ, которыя ииогда способны своею безконечностью лишить аинетита.\r\nМитчсльі бывшій директоръ Сснт-Джсмскаго театра, все еще продолжаетъ покровительствовать всѣмъ артистамъ. Въ маѣ мѣсяцѣ онъ призвалъ германскихъ пѣвцовъ, жертвующихъ своими сборами на окончаніе Кельнскаго собора, и послѣ двадцати пяти выгодныхъ концертовъ пригласилъ всѣхъ артистовъ и друзей пхъ посмотрѣть Внидсоръ, а поСмѣсь.\r\nтомъ обѣдать въ Ричмондѣ, на берегу Темзы. Послѣ этого кельнскіе пѣвцы отправились въ свое отечество и объявили, что въ нынѣшнемъ году сборъ ихъ былъ гораздо значительнѣе прошлогодняго. Несмотря на довольно большія цѣны за входъ (12 фр. 50 с.) каждый концертъ въ Лондонѣ, Брэдфордѣ, Манчестерѣ и Ливерпулѣ былъ полонъ. На возвратномъ пути артисты давали еще концертъ въ Лиллѣ, за который герцогиня Сондерлендъ прислала имъ большое серебряное блюдо, украшенное барельефомъ, изображающимъ битву амазонокъ.\r\nНа Сент-Джемской сценѣ лирическая труппа съ прекрасною г-жею Кабель заняла мѣсто комической, только не смотря на таланты артистовъ и разнообразіе репертуара, оперы не могутъ похвастать такимъ огромнымі успѣхомъ, какой имѣли французскіе комическіе актеры Репье и г-жа Алланъ. Пьеса г-жи Жирарденъ La joie Tait peur произвела такой сильный энтузіазмъ, что театръ Лицея поспѣшилъ ее перевести и представить подъ названіемъ: Лучъ солнца между тучами. А sunshine through the clouds. Только ни Франкъ Метыосъ, ни г-жа Ве- стрисъ не могутъ сравниться съ французскими артистами, въ чемъ сознаются даже англійскіе критики, не смотря на британское самолюбіе.\r\nИзъ оригинальныхъ англійскихъ произведеній въ этомъ сезонѣ имѣла значительный успѣхъ, на театрѣ Адельфи, драма Марка Лемона подъ названіемъ: Трогательная исторія и пьеса Мортона на театрѣ Принцессы. Только лондонская публика что-то очень хладнокровна къ драматическимъ произведеніямъ и пристрастна болѣе къ операмъ. Ковент- гарденская зала была полна каждый вечеръ, благодаря талантамъ Гризи, Маріо, Віардо, а Дрюриленскій театръ ангажировалъ три труппы англійскую, нѣмецкую и итальянскую. Нѣмецкая опера имѣетъ больше успѣха. Въ ней первое мѣсто занимаетъ пѣвецъ Формесъ, знакомый Петербургу.\r\nКонцерты, и особенно утренніе, собираютъ весьма не многочисленную нублику.Но любители музыки должны-были вполнѣ наслаждаться при открытіи Сейденгемскаго дворца. Англичане всѣми силами стараются, чтобъ не упрекали ихъ въ томъ, что они самый матеріальный народъ или «народъ лавочниковъ», какъ ихъ назвалъ Наполеонъ I, и что занятые только торговлею и промышленостыо, они не заботятся объ изящиомъ. Сейденгемскій дворецъ соединяетъ въ себѣ всѣ преимущества. При томъ же какъ иеобдумать со всѣхъ сторонъ предпріятіе, стоящее двадцать пять милліоновъ! Акціонеры могутъ надѣяться самыхъ блистательныхъ результатовъ, потому что слава Сейденгемскаго дворца все болѣо и болѣе возрастаетъ.\r\nШ\r\nСмѣсь. 129\r\nОднако, хотя англичане знаютъ средства скоро наживатьея, за то ни какой другой народъ не умѣетъ проживаться такъ отчаянно. Недавно выпустили изъ тюрьмы мистера Саквиля, объявившаго себя несостоятельнымъ. Онъ принадлежитъ къ высшему обществу, былъ членомъ парламента и считался одппмъ изъ самыхъ богатыхъ жителей Лондона. Въ 1840 году получилъ онъ еще наслѣдство въ 12,000 фуи. стер, годоваго дохода, то есть семьдесять двѣ тысячи серебромъ, и въ десять лѣтъ промоталъ все. Семьдесять пять кредиторовъ подали на него жалобы и посадили въ тюрьму, но и это не помогло, потому что Саквиль получилъ свободу, объявивъ себя несостоятельнымъ. Богатый повѣса можетъ объявить себя несостоятельнымъ, и кредиторы, которыхъ онъ можетъ' быть разорилъ, ие смѣютъ удерживать его въ тюрьмѣ. Странные нравы!\r\nВъ Америкѣ никакъ не могутъ быть покойны, чтобъ не выдумать еще какой ипбудь новости. Евроиа уже получила оттуда грузы Мормоновъ н стучащихъ духовъ, и можетъ быть, скоро получитъ вампировъ, которые опять появились въ Америкѣ, въ чемъ свидѣтельствуетъ Норвичская газета. Нѣсколько лѣтъ тому, назадъ, умеръ въ Джессетъ-Спти Горасъ Рей, и передъ нимъ умерли два его сына отъ чахотки. Третій сыиъ тоже слегъ въ постель отъ этой болѣзни; семейство и друзья покойника рѣшили, что отецъ и сыповьи вампиры, и чтобъ спасти послѣдняго мальчика отъ смерти, надобно вырыть трехъ покойниковъ и сжечь ихъ. Чтожъ! этой нелѣпости повѣрили, и останки трехъ умершихъ были торжественно сожжены. Если мальчикъ выздоровѣетъ, мнѣніе о вампирахъ еще болѣе утвердится, если же умретъ, то и его сожгутъ, чтобъ онъ но погубилъ еще кого нибудь. Хорошо еще, что для общественнаго спасеиія не вздумали сжечь больнаго до смерти. И послѣ этого Новый свѣтъ гордится своимъ образованіемъ, отсутствіемъ всѣхъ старыхъ европейскихъ предразсудковъ, а самъ во скрешаетъ у себя древнее преданіе, давно перешедшее въ сказки и романы Александра Дюма. Одинъ американскій журналъ публиковалъ недавно реестръ городовъ Соединенныхъ Штатовъ, носящихъ имена извѣстныхъ людей. Всего городовъ Вашингтоновъ считается сто пятьдесятъ, кромѣ того есть Вашпнгтонова долина, горы и озера Вашингтона и полдюжины Ваганнгтонвилей. Франклинъ далъ свое имя девятнадцати графствамъ и ста шестнадцати городамъ, селеніямъ, Франклші- тонамъ, Франклинвплямъ, и проч. Джефферсонъ и Мадисонъ тоже въ большомъ уваженіи. Шестнадцать графствъ, одинъ приходъ и пятьдесятъ городовъ носятъ имя Мадисонъ. Восемнадцать графствъ, семьдесятъ\r\nДва города и селенія называются Джеферсонами, не считая двадцати Джеферсонвилей.\r\nАнглійскія знаменитости не исключены изъ карты Соединенныхъ Штатовъ. У нихъ есть тридцать семъ Мильтоновъ, три Мильтонвиля, одинъ Мильтонбургъ, семь Гамнденовъ и семь Сиднеевъ. Кромвель, которому Англія отказала въ статуѣ, далъ свое имя пяти американскимъ городамъ. Въ Америкѣ семь городовъ Наполеоновъ, семь Нельсоновъ н шесть Веллингтоновъ. Лордъ Байронъ далъ свое имя десяти городамъ , Мальбрукъ шестнадцати. Римъ, Лондонъ и другіе города имѣютъ своихъ омонимовъ въ Америкѣ, гдѣ пять Лондоновъ, двадцать двѣ Вѣны, семнадцать Лисеабоновъ, пять Кадиксовъ, шесть Каировъ, четыре Мемфиса, и нроч., но ни одного Константинополя. Впрочемъ, можетъ быть, скоро и это названіе явится вмѣстѣ съ Абдул'ц Меджидомъ и Омеръ-Пашею. Американцы помѣщаютъ на своей картѣ всѣ европейскій происшествія. Одно селеніе названо Ж'ённи Линдъ, и семь городовъ гордятся названіемъ Ламартина. Странно, что въ Америкѣ нѣтъ ни одного Шекспира, по есть три Ромео н два Гамлета.\r\nЛѣтній сезонъ кончился въ Лондонѣ. Маріо н Гризи простились съ англичанами и отправились въ Америку собирать доллеры.\r\nВъ ЛондоискЬмъ вавилонскомъ шумѣ, между тысячью возгласами разносчиковъ, которые всякій день здѣсь будятъ меня рано поутру, услышалъ я съ просоиковъ на дняхъ новый родъ fortissimo съ довольно длиннымъ періодическимъ округленіемъ. Этотъ разносчикъ кричалъ такъ громко, что могъ бы кажется разбудить мертваго. Я поиеволѣ всталъ, чтобъ посмотрѣть, что именно продаетъ этотъ гомерическій крикунъ, потому что дѣйствительно здѣсь нельзя никогда понять криковъ разно- щиковъ, а по привычкѣ можно только догадываться, что предлагаютъ опп.\r\nПередъ окномъ моимъ посрединѣ улицы стояли чистыя, красивыя смиренныя коровы, несвязанныя никакою веревкою; передъ ними шелъ мужъ—крикунъ, завами жена. Со всѣхъ сторонъ отпирались двери домовъ, и полусонные жители выходили изъ своихъ подземныхъ кухонь съ горшками и кувшинами, въ которые женщина при коровахъ тутъ же доила свѣжее молоко. При' этомъ мужъ продолжалъ кричать изъ всѣхъ силъ: «Milk in your own jug, fresh from the cow, возвышая свой голосъ на словѣ cow до такой степени, что конечно достигалъ знаменитаго ге въ аріи въ Волшебной флейтѣ.\r\nТакимъ образомъ въ величайшемъ городѣ въ свѣтѣ, выдающемъ себя за самый образованный, наивно продаютъ молоко тотчасъ же доеное, чтобъ убѣдить, что это не смѣсь известки и воды, которою уго1\r\n3 0 Смѣсь.\r\nСмѣсь. 131\r\nщаютъ здѣсь молочныя лавки. Конечно, за то натуральное молоко прямо изъ коровы гораздо дороже платится, нежели фабрикація.\r\nЯ былъ пораженъ этимъ простодушнымъ сельскимъ зрѣлищемъ. Добрыя коровы безпрестанно останавливались и съ примѣрнымъ послушаніемъ давали доить себя, повинуясь не только голосу хозяйки, но даже всякому ея знаку. Эта сцена заставила меня задуматься.\r\nОтчего въ Англіи на рынкахъ такъ охотно покупаютъ у оборванныхъ ирландцевъ связанные пуки овса, ржи, пшеницы, ячменя, только что срѣзанные съ поля жнецомъ? Въ Парижѣ и Берлинѣ никто не посмотрѣлъ бы на такой странный товаръ. Отчего вообще никакой нолу- норядочиый англичанинъ, или который но крайней-мѣрѣ хочетъ прослыть порядочнымъ, не живетъ въ городѣ постоянно? Отчего каждый купецъ, дѣловой или государственный человѣкъ тотчасъ же по окончаніи своихъ денежныхъ и общественныхъ дѣлъ въ городѣ, поспѣшно опять уѣзжаетъ въ деревню? Купцы Сити живутъ въ Брентонѣ, Гревсендѣ до шестидесяти миль отъ Лондона, и каждое утро, каждый вечеръ уѣзжаютъ туда, чтобъ въ деревнѣ отобѣдать, переночевать и выбриться. Даже поденщикъ, подмастерье и прпкащикъ ѣдетъ куда нибудь въ зеленые коттеджи Ислингтона или Куиптпшъ-Тоуна? Отчего Spopkeeper десять, пятнадцать лѣтъ своей жизни мучится въ лавкѣ и ни о чемъ больше не думаетъ, какъ о барышѣ, чтобъ потомъ прожить его спокойно въ зелени подъ деревьями, а въ городъ ѣздить на своемъ пони закупать запасы. Однимъ словомъ, общая цѣль англійскаго горожанина состоитъ въ томъ, чтобъ сдѣлаться the retired gentleman, отставнымъ джентльменомъ.\r\nВотъ почему въ Англіи нѣтъ постоянныхъ жителей въ городахъ; они не хотятъ жить весь свой вѣкъ въ закоптѣлыхъ стѣпахъ, и за неимѣніемъ занятій проводить вечера за картами. Аристократы и безъ того живутъ въ одно время въ городѣ и въ деревнѣ. Въ Лондоиѣ живутъ они по парламентскимъ дѣламъ, по для домашней жизни всегда въ деревнѣ. Всѣ національныя удовольствія Англичанъ: скачки, охота, скороходы, общества игръ въ мячи, воланы, общества гонокъ на морѣ, яхт- клубы, все это дѣлается не въ городѣ. Вся страсть англичаиъ къ паркамъ, садоводству, рѣдкимъ растеніямъ, къ лошадямъ, ихъ новѣйшая poultromania происходитъ отъ преобладающей склонности къ деревенской жизни. Однимъ словомъ, англичанъ можно назвать урбанизированными поселянами.\r\nВъ этомъ состоитъ существенная ихъ разность съ жителями материка Европы, гдѣ между деревиею и городомъ видна еще разительная противоположность. Въ Германіи, Франціи городская жизнь преобладаетъ, н число городскихъ жителей болѣе сельскихъ. Въ Англіи же горожане\r\n1 32 Смѣсь,\r\nи иоселяне составляютъ одно нераздѣльное народонаселеніе города, живутъ въ деревняхъ, а деревни торгуютъ въ городѣ. Въ Англіи между городомъ и деревнею нѣтъ уже различія, а еще менѣе рѣзкаго противорѣчія. Города растутъ н поглощаютъ деревни, а деревни присоединяются къ городамъ. Лоидонъ въ этомъ отношеніи самый обширный примѣръ, il всего менѣе можетъ назваться городомъ. Первоначально, это было соединеніе двухъ городовъ, йотомъ ежегодно онъ сталъ расширяться и составился еще изъ сліянія болѣе ста деревень. Однимъ словомъ Лондонъ—составъ деревень, обратившихся въ городъ. Такъ, напримѣръ, въ сѣверо-западной части Лондона, видимъ мы ua протяженіи восьмидесяти квадратныхъ миль, виллы и коттеджи, поросшія зеленью, цвѣтами, деревьями, фруктовыми садами, оранжереями, курами, маленькими лошадками (пони). Всякій домикъ стоитъ отдѣльно за своею оградою зелени, какъ рыцарскій замокъ, и снабженъ колокольчиками, одинъ для посѣтителей, а другой для служителей. За этими виллами простирается еще на тридцать миль рядъ деревень и городовъ съ своею городского н сельскою промышленостыо.\r\nНа югѣ къ кристальному дворцу, па западной сторонѣ Темзы еще болѣе подобныхъ сельскихъ построекъ, и теперь Лоидонъ нигдѣ почти по начинается п нигдѣ не кончается. Со всѣхъ сторонъ городъ съ деревнями. Взойдите на верхнія галереи кристальнаго дворца, и взглядъ на окружающій ландшафтъ удостовѣритъ васъ въ этомъ. Вывъ подзорную трубу больше ничего не увидите, какъ безпрерывный рядъ домовъ, идущихъ во всѣ стороны.\r\nВъ Америкѣ иначе устраиваютъ города. Улицы тамъ проводятъ весьма широкія н обсаживаютъ ихъ двойнымъ родомъ деревьевъ. Тамъ городъ и деревня соединены удобствами сообщеній. Вездѣ желѣзныя дороги, и вы въ нѣсколько минутъ переноситесь въ новыя мѣста. Въ Америкѣ все депіевле въ сравненіи съ Аигліею. Тамъ путешествуютъ на коврахъ, въ мягкихъ креслахъ, съ зеркалами п мраморомъ вокругъ, такъ что многіе нарочно путешествуютъ, чтобъ жить дешевле и комфортабельнѣе.\r\nЗа то какія баснословныя суммы употреблены въ Лондонѣ на эти coTuii маленькихъ парковъ и скверовъ, и сколько ежегодно отпускается парламентомъ денегъ на поддержаніе ихъ! 1J у всякаго изъ жителей этого двухъ съ половиною милліоновъ народонаселенія одна только мысль нажить себѣ отдѣльный коттеджъ. Никто въ Лондонѣ не живетъ постоянно, а старается только нажиться, чтобъ уѣхать изъ него. У кого нѣтъ деревни, виллы, тотъ не можетъ считаться порядочнымъ человѣСмѣсь.\r\n133\r\nкомъ. Сверхъ того каждый долженъ путешествовать, пли прятаться на зиму, показывая видъ, что живетъ въ деревнѣ.\r\nЗдѣшнія народныя увеселія только тогда составляютъ для народа удовольствіе, когда лаются въ саду. Концерты, балы, спектакли, балеты, скачки, фейерверки все дается въ садахъ. За входъ въ эти сады берется очень дешево. Рочервнльскій садъ открытъ ежедневно съ танцами на канатѣ, концертомъ'и баломъ. Розмери—Венчскііі садъ въ Ислингтонѣ съ танцами всѣхъ націй; Саикт-Е.існскій садъ въ Ротергеймѣ съ воздушными путешествіями Грина, съ собачьимъ театромъ иѣмца Карла, съ двумя оркестрами и танцами al fresco; садъ Флоры въ Кембервелѣ, съ венеціанскимъ геркулесомъ, который поетъ романсы, съ учеными собаками; большой зоологическій Сюррейскій садъ, со звѣринцами, фейерверкомъ, концертомъ и освѣщеніемъ фонарями; во всѣхъ этихъ заведеніяхъ ежедневно гуляетъ публика. Сверхъ того открыты въ нынВынемъ году знаменитые сады Кью (Kew) и садъ кристальнаго дворца Когда открывался кристальный дворецъ, то но воскресеньямъ онъ былъ закрытъ. Эта мѣра едва неразорнла его. Единственный день, когда народъ свободенъ, его не впускали въ кристальный дворецъ. Ионеволѣ измѣнили постановленіе.\r\nКъ садовымъ увеселеніямъ нынѣшняго сезона принадлежатъ, для фешіонебльнаго общества, концерты но средамъ въ ботаническомъ саду Реджентсъ-иарка. Онѣ лаются посреди иарка въ огромномъ кругу, около котораго устроены дороги для ѣзды. Во время концерта дороги эти наполнены экипажами. 26 Іюля получилъ я два билета на послѣдній концертъ. Билеты не продаются, а раздаются членами ботаническаго общества. Часто я скучалъ въ моей жизни, но никогда еще въ такой сильной степени и въ такомъ отборномъ кругу. Собралось безчисленное множество посѣтителей и посѣтительницъ въ великолѣпнѣйшихъ паря дахъ; все это собраніе сидѣло йодъ сводомъ зонтиковъ, и въ этомъ состояло все его занятіе и удовольствіе. Не было ни разговоровъ, ни закусокъ, ни чаю, ни сигаръ, ни любезности, все однѣ важныя, липа, отъ которыхъ такъ и вѣяло скукою.\r\nОтчего всѣ эти люди молчатъ? Почему они не веселятся? Почему дамы ни на что не смотрятъ, а закрываются только зонтиками? Безжизненность и некрасивость лицъ еще болѣе выставлялись этимъ холоднымъ молчаніемъ. Мнѣ скажутъ, что неучтиво говорить подобнымъ образомъ о прекрасномъ полѣ. Но чтожъ дѣлать? Я долженъ говорить правду. Лице создается природою, но физіономію придаетъ себѣ самъ человѣкъ. Развѣ я виноватъ, что англійскія дамы не употребляютъ никакихъ средствъ, чтобъ быть милыми? Зачѣмъ онѣ не думаютъ, не чувству.\r\n134 Смѣсь.\r\nютъ, нѳ живутъ? Нигдѣ вшѣ такъ очевидно не обнаружился упадокъ хорошаго общества какъ въ Англіи. Я ужаснулся, видя это самоубійство всѣхъ радостей жизни!\r\nНадобно пожить въ Англіи, чтобъ понять этотъ всеобщій оттѣнокъ сплина. Всѣ эти лорды и джентльмены эксцентрики живутъ оборотись спиною ко всему свѣту, сходятся помолчать въ клубахъ, и умирая оставляютъ завѣщанія, доказывающія ихъ оригинальность и ненависть къ людямъ.\r\nВъ англійскомъ обществѣ нельзя лаже думать: это неприлично. Самая одежда его подвержена строжайшимъ правиламъ. Одиажды позвали меня съ англичаниномъ на вечеръ въ одно нѣмецкое семейство; англичанинъ пришелъ совѣтоваться со мною въ какомъ быть костюмѣ; я захохоталъ и отвѣчалъ, чтобъ онъ такъ и приходилъ, какъ теперь одѣтъ. Онъ серьозно посмотрѣлъ на меня, какъ будто обидѣлся, и объявилъ, что па вечеръ должно быть одѣтымъ во фракѣ и съ гвоздикою въ пепыгщѣ. Я пошелъ въ сюртукѣ Но англичанинъ явился какъ на выставку. Вечеръ состоялъ изъ однихъ родныхъ, которые хотѣли весело ноболтать часа два, три Костірмъ англичанина все разстроилъ. Ему самому было совѣстно, но онъ неговорилъ ни слова, а йотомъ сталъ говорить о погодѣ, которую хвалилъ въ ту минуту, какъ дождь стучалъ въ стекла. Весь вечеръ былъ испорченъ, и мы разошлись рано и съ нѣкоторою досадою на англійское условное приличіе.",
        "label": "6,1"
    },
    {
        "title": "XXX. [Letter to editors of «Sobesednik liubitelei rossiiskogo slova»]",
        "article": "!\r\n!\r\nПочтенные гослода издатели\r\n!\r\n* \" и * * * 1\r\nсмопря изъ припечапаннаго при вѣ\r\nдомоспяхъ извѣсшія, о издаваніи по\r\nчаспямѣ Собесѣдника любипелей рос\r\nсійскаго слова и о дозволеніи сообщапь\r\nво оный подлинныя россійскія пворе\r\nнія, осмѣливаюсь и я, недавно сочинен\r\nныя мною испорическія надписи кb\r\nжизни россійскихb Государей, во оный\r\nдоспавипь, и вмѣню вb oпмѣнную се\r\nбѣ чеспь, ежели заслужапb они удо\r\nспоинспво быпь памb помѣщены. Я\r\nспарался изобразишь главныя произше\r\nспвія приключеній государскихъ, въ\r\nдвухъ, а у послѣднихъ въ чепырехъ\r\nспрокахъ, для скорѣйшаго впечаплѣнія\r\nвѣ памяши дѣпей, желающихъ знашь\r\nопечеспва нашего повѣспвованіе, и пре\r\nдаю оныя благоразсмопрѣнію руково\r\nдипельницы сего изданія, пользу и сла\r\nву россійскихъ словесныхъ наукѣ со\r\nзидающаго; чего всѣ ученосши любипе\r\nли пѣмъ болѣе ожидаюпb, чѣмъ из\r\nвѣспнѣе высокія дарованія особы, имъ\r\nВ . И 4 И\r\n. Собесѣдника!\r\n136 р\r\nи самимъ испочникомъ наукъ, съ гре\r\nмящею повсюду уже славою распоря\r\nжающія, и удоспоенной къ пому опъ\r\nпремудрыя россійскія Минервы довѣ\r\nренноспи. Я есмь съ почшеніемъ и\r\nпреданносшью вашимъ, . . * *\r\n-\r\n.\r\nмилоспивые государи мои,\r\n* * покорнымъ слугою\r\n. . . . - Андрей Мейеръ.",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "I. O vospitanii voobshche. (Okonchanie)",
        "article": "ri A T P I O T Ъ.\r\nНОЯБРЬ, 1804,\r\nОтдѣленіе первое.\r\nX.\r\nÖ ВОСПИТАНІЙ ВООБЩЕ;\r\n(Окончаніе.)\r\nОбразованіе души.\r\nвоспитаніе умственное, — Первая И благороднѣйшая цѣль воспитанія относится кЪ разсудительной частя нашего существа, кЪ усовершенію души-. КакимЬ образомъ достигнуть до сей цѣли ? Черезъ стройное образованіе всѣхЪ душевныхъ способностей , для свободнаго дѣйствія разсудка , подЪ непремѣннымъ вліяніемъ Чистой Нравственности.\r\nТ. IV. к. II. И\r\nно\r\nЧего философія , Мораль , Религія шребуюгаЪ оиіЬ человѣка вЪ совершенныхъ лѣшахЪ, mo составляетъ воспитаніе кЪ лѣіпахЪ несовершенныхъ. Сіе воспитаніе, для щастгя жизни , должно проистек а тіі изЪ справедливыхъ понятій о Природѣ, и о законахъ трехъ душевныхъ способностей , и начать шрудЪ свой по согласію сЪ ними.\r\nСпособность знать. — Слѣдовать вѣрно за Природою, есть общее правило для образованія сей спо собности. Какъ Природа медленно обращаешь младенца ошЪ невѣденія кЪ вѣденію, шакЪ должно дѣйствовать и самое искусіпво. Оно можетъ прибавишь кЪ числу и ясности особенныхъ идей ; но не можетъ при- весть ихЪ нЪ душу иначе, какъ по законамъ ея первобытнаго расположенія. И такъ, кто лучше другихъ знаетЪ Психологически связь и ходЪ знаній, какЪ одна проистекаетъ изЪ другой, какЪ онѣ взаимно подкрѣпляются , тошЪ и лучше другихъ будетъ умѣть обработать ихЪ Педаі огически.\r\nIll\r\nОбыкновенно думаютъ — но это предраэсудокЪ — что не льзя образован! к разсудка безъ уроковъ , 6езЪ ученія собственно такЬ называемаго. Преподавать младенцу уроки, пока онЪ не пріобрѣлъ еще ясныхъ идей о чувствительныхъ предметахъ сдоыхЪ обыкновенныхъ , есть великое злоупотребленіе. - '\r\nу совершеніе zynemed. —Способность знать, есть слѣдствіе чувешвитель- носши, ОшЪ нее родятся идеи вЪ душѣ младенца; идеи непосредственно произведенныя самыми предметами, которые дѣйствуютъ на душу и возбуждаютъ ея чувствительность. И шакЪ займитесь органами чувствъ. ЧѣмЪ они совершеннѣе , шѣмЪ впечатлѣніе чувственное полнѣе. ТакимЬ образомъ младенецъ пріобрѣтаетъ внутреннее познаніе гораздо предпочти іиельнѣйшее тѣхЪ , которыя проистекаютъ изЪ символовъ, словъ, или друтхЪ условныхъ знаковъ идей.\r\nМожно усовершить органы чувствъ двумя способами: упреждая то, что приводишь ихЪ вЪ обианЪ, или слабость;\r\nИ Я\r\nІ iS\r\nизощряя и укрѣпляя их® через® упражненія.\r\nКак® дѣйствія чувств® ограничены у многих® людей! Какая разница, есшьли бы их® пріучали с® дѣтства повѣрять , сравнивать и приводить в® порядок® всѣ впечатлѣнія, производимыя предметами над® ихЪ чувствами; есшьли бы старались всегда острить в® них® сперва зрѣніе и слух® , а потом® осязаніе , вкус® и обоняніе ( * ).\r\nВнутреннее гувстѣо. *— Надобно также обрабошывать чувство вн угарен нее.\r\nОно состоитъ в® способности представлять себѣ разныя измѣненія и положенія , или отдавать ' себѣ отчет® в® своих® идеях® ,\r\n( * ) О сем® предмет® было уже вѣчто сказано в® Патріотѣ QcMorap Іюль Mj>- сяд®, сшр. іо); и для того выпускаем® здѣсь все , что было бы для наших® читателей одним® лишним® повтореніе м®.\r\nѣ\r\n115\r\nчувствахъ, желаніяхъ, страстяхъ ; сія способность развивается позже способности познавать впечатленія внѣшнихъ измѣненій. Дѣти вообще кЪ тому неспособны. Многіе люди вЪ зрѣлыхъ лѣтахъ никогда не возносятся до того.\r\nНадобно заблаговременно пробудить сіе внутреннее чувство. Что касается до саѵгыхЪ малыхъ дѣтей , то можно только ихЪ обратить на самихЪ себя вЪ нѣкоіпорыхЬ случаяхъ, привесть имЪ на память то, что вЪ ннхЬ происходило ; какЪ они желали , надѣялись, ожидали, боялись; что думали и воображали. Кто умѣетЪ разбирать душу младенца , тотЪ можетЪ имЪ описать очень ясно их'Ь состояніе и чувства внутреннія , и черезъ то доказать имЪ , что можно все видѣть вЪ ихЪ сердцѣ.\r\nВниманіе. — Для того , чтобы образы и впечатлѣнія, принятыя вЪ душу посредствомъ чувствѣ , не имѣли одной страдательной силы , надобна нѣкоторая дѣятельность ума, которая бы обращала измѣненія вЪ идеи. СЪ нею сопряжено то усиліе ,\r\n114\r\nчерезъ которое пріобрѣтаешь мы чувство са мобы глія, и ясное познаніе на- піихЪ умственныхъ дѣйствій. ТакЬ образуется еппманіе^ которое моя.етЪ нѣкоторымъ образомъ называться дутою всякой мысли. Пріучать кЪ тому дѣтей, есть важное дѣло воспитанія. Сей навыкъ долженъ бы начинаться сЪ ученіемъ вЪ одно время, но обыкновенно о томЪ и не думаютъ ; а ОезЪ тою Наука дѣлается затруднишел ъною.\r\nВошЪ нѣкоторыя практическія Правила, какЪ обработать вниманіе.\r\n1. Будемъ занимать душу одними предметами, соразмѣрными возрасту и степени развитія , одними предметами чувствительными для младенчества. Кто за хочет Ъ тогда обратить вниманіе на веши нс подверженныя чувствамъ, шошЪ погаситъ внутреннюю дѣятельность,\r\n2. Вниманіе возрастаетъ только сЪ лѣтами. Сперва представимъ младенцу небольшое количество предметовъ , размножимъ ихЪ мало по мал у.\r\n115\r\n5. Надобно удалять все , что развлекаетъ мысли , естьли хотиѵгЪ привлечь вниманіе кЪ одному предмету ; не имѣть нѣсколькяхЬ сходныхъ вмѣстѣ.\r\n4- Есть всегда нѣкоторое отношеніе между склонностію младенца, и тѣми предметами, на которые вы хотите обратить его вниманіе. Старайтесь найти сіе отношеніе.\r\n5. Вниманіе зависитъ частію отЪ воли; ее надобно привесшь вЪ\r\nдѣйствіе. Заманите его ; сдѣлайте предметъ для него любезнымъ, дайте ему почувствовать его важность.\r\n6. Разсѣянъ ли , невнимателенъ ли, неспособенъ ли ваш'Ь воспитанникъ устремлять свои мысли на одинъ пунктъ? обратите его кЪ самому началу , и снова пройдите сЪ нимЬ всѣ упражненія : тогда памЪ откроется причина разсѣянія. Иногда закралась упорная идея, или сіпрахЪ, или желаніе, которыя его отвлекаютъ. ОнЪ шеряегпЪ вниманіе от'Ь того, что внупіренно не покоенъ, что боится не быть внимательнымъ.\r\n116\r\nУ другаго тоже происходитъ отъ безпорядка воображенія, которое безпрестанно занимаетъ его другими предметами. Иные обнимаютъ вдругЬ много предметовъ, хогпятЪ вспомнить то, что забыли, и не знаютЪ, на чеиЪ остановиться. . . . Причины невнимательности бываютъ разныя ; но легко ихЪ замѣтить.\r\nТ. Не перемѣняйте слишкомъ часто предметовъ разговора ; не оставляйте и не позволяйте перерывать того, который одинъ разЪ начали, пока онЬ совсѣмъ не истощился. Избѣгайте отступленій. Разговоры связанные одни полезны для дѣтей; ЖЪ щасшію они и занимаются только ими сЪ пріятностію Обыкновенно думаютъ совсѣмъ прошивное. Ие рѣдко видимЪ мы, что умные люди думаютъ сдѣлаться любезными вЪ глдзахЪ маленькихъ и большихъ дѣтей, которыхъ такЪ много вЪ свѣтѣ , разсказывая имЪ то одно, то, другое , и сЪ вѣтренностію переле- піая и,іЪ безразсудности вЪ безразг судность . . . Заблужденіе жалкое И гибельное!\r\nІ 17\r\nВоображеніе. — Воображеніе всегда и слишкомъ дѣятельно вЪ дѣтяхЪ ; иногда однакожЪ оно не дѣйствуешь или нѣыѣетЪ. Естьли оно не дѣй- ствуеіггЪ , или имѣетъ немного живости и ясности , іпо надобно пробудит]. и занято его. Но какимЬ образомъ ? камими предметами обогатить его ? Не забудемЪ, что воображеніе есть та способность, которой дѣйствія должны быть подчинены разсудку и нравственности. Естьли оно слишкомъ дѣятельно и вредитЬ другимъ способностямъ , то надобно его умѣришь и обуздать способами противными т ЬмЪ, которые его оживляютъ.\r\nНо чѣмЪ оживить воображеніе ? Псе, что приводитъ чувства вЪ дѣйствіе, приводитъ и его вЪ дѣятельность. Нс надобно ни отвлеченій , ни пусцшхЪ словъ. Представляйте много глазамъ , мыслямъ и чувствамъ ; приводите ребенка вЪ Положенія самыя разнообразныя ; занимайте его вымыслами , а особливо Поэ Лею. Поэзія родилась вЪ іеноешц\r\n118\r\nрода человѣческаго ; она и принадлежишь кЪ нашему юному возрасту.\r\nУдаляйте каррикатуры физическія и моральныя. Многіе философы изключаюшЪ басни; одна ко ж Ь , при осторожномъ выборѣ, онѣ приносятъ великое удовольствіе юношамъ ; можно изЪяснишь имЪ , что Ree сосгпоитЪ вЪ одномъ изобрѣтеніи; это не уменьшишь ихЪ удовольствія.\r\nЛюбовь кЪ чудесному не кредитъ , какЪ скоро вЪ тоже время умЪ пріобрѣтаетъ познаніе законовъ Природы и ся дѣйствій.\r\nБоитесь ли вы , чтобы суевѣріе не проистекло изЪ сей нищи воображенія ? вЪ піакоиЪ случаѣ надобно выключить изЬ науки и самую Миѳологію.\r\nБасни и сказки шребуютЪ только строгаю выбора. ВкусЪ долженъ украшать ихЪ , а здравый разсудокъ служитъ основаніемъ, Не позволяйте однѣхЪ тѣхЪ сказокЪ, гдѣ являются духи , мертвецы , и проч.\r\nІ 19\r\nПамять. — Нынѣ нѣіпЬ уже предразсудка, что сильная память доказываетъ слабое понятіе. Всѣ душенныя способности терпятъ отЪ недостатка памяти. Не надобно, какЪ вЪ древнихъ школахъ , упражнять память со вредомъ для рассудка; но вЪ юиыхЪ лѣтахъ надобно необходимо питать и занимать ее.\r\nПамять имѣетъ два качества: легко затверживать, и долго xja- нить вЪ мысляхъ идеи или слова. По естьли усовертені'е памяти принесетъ только способность затверживать наизусть , то и сего довольно для того, чтобы облегчишь течете м ыслей.\r\nТакже справедливо замѣтили, что память словъ и память вещей не есть одно , но разное.\r\nПріучите ребенка помнить и пересказывать что тібудь. Естьли онЪ удерживаетъ вЪ памяти одни слова, то старайтесь приводить ему на память идеи вЪ ихЪ связи и порядкѣ. Заставляйте его твердить\r\n120\r\nнаизусть некоторое количество словѣ: словесная память приноситъ\r\nмною пользы.\r\nОбразованіе разума.\r\nПонятіе раскрывается. ИзЬ чувствительнаго существа, которое темно представляешь себѣ чувственныя впечатлѣнія , младенецъ дѣлается мыслющею тварью. ОпЪ пріобрѣтаетъ идеи , и судишЪ до тою времени , какЪ , приближась кЪ періоду зрѣлаго разсудка , он'Ь выводитъ наконецъ заключенія ; но чемЪ болѣе младенецъ и юноша воспользовались , іпѣмЪ болѣе требуетъ умственное воспитаніе.\r\nБы образовали орудіе мысли, возбудили вниманіе и привели его въ порядокъ ; надобно сдѣлать идеи ясными , сужденія точными , заключенія справедливыми , шакЪ чтобъ великія качества понятія , разсудокъ, проницательность и пред видѣніе , были приведены не только вѣ дѣйствіе , но и иЪ стройность.\r\nm\r\nЛучшее средство способствовать объясненію идей есть замѣчать, какъ мысли приходятъ, кЪ младенцу черезъ предметы , или вещи его окружающія. УмѣетЪ л й он Ь и зел ѣдо- ваіпь аналогическіе знаки , отличать части ошЪ цѣлаго? умѣешЪли сЬ точностію замѣчать и отдавать отчетъ вЬ своихЪ замѣчаніяхъ , или удерживаетъ онЪ только одно темное и несвязное понятіе о предметѣ? БотЪ что повѣрять вамЪ должно. ^\r\nЗаставьте дѣтей ясно выражать то, что онѣ видѣли; ободряйте шѣхБ, которыя умѣюшЪ означать главныя черты и существенные знаки. Ошибаются ли они ? не поправляйте ихЪ одними простыми словами , но доведите ихЪ до того, чтобы они сами увидѣли свое заблужденіе , пересмотра предметъ со всѣхЪ сторонъ.\r\nЯзык7). — ВЪ отношеніи его кЪ\r\nОбразованію ума , языкъ требуетъ нѣкотораго рода упражненія.\r\nНе льзя мыслить безъ знаковъ. Словесные знаки суть самые совер* шеннѣйшіе. Есе, что находимъ uh\r\nISS\r\nпредметахъ качествъ , дѣйствій и отношеній , можетъ бытъ описано произнесенными звуками, II такъ надобно управлять языкомъ дѣтей; ибо онЪ подасшЪ способъ объяснять идеи.\r\nКто не слѣдовалъ, сЪ прі'япшыиЬ удивленіемъ, за невѣроятными успѣхами младенца самаго слабаго вЪ то время, какЪ онЪ учится говорить, когда начинаешь, посредствомъ словъ, сихЪ чувствительныхъ представленій, связанныхъ сЬ идеями , удерживать послѣдніе , и переносишь ихЪ вЪ память и воображеніе? Такъ быстры сіи успѣхи , что естьли бы иЪ послѣдствіи времени разумъ приближался кЪ совершенству і;Ь той же соразмѣрности , какЪ вЪ три или четыре первые года , то онЪ достиіЬ бы до невѣроятнаго у совершенія.\r\nКакЪ судятЪ о просвѣщеніи народовъ но состоянію ихЪ языка, такЪ же можно судить и объ умѣ человѣка.\r\nБогатство языка снабжаешь насЪ именами для всякой мысли занима-\r\nющей душу; оно дѣлаетЪ чувствительнѣе сообщеніе идей друіат человѣка. И піакЪ начните сперва называть ребенку всѣ вещи ихЪ собственнымъ именемъ. Есшьли другіе изЪясняются при немЪ неправильно , то дайте ему замѣтить ошибки. Читаетъ ди ребенокъ? требуйте, чтобы онЪ изЪяснилЪ смыслъ каждаго слова. Сколько возможно , окружите его людьми, которые юворяшЪ правильно.\r\nСужденіе, — Дѣти привыкаютъ\r\nскоро приписывать предметамъ нѣкоторыя качества, и опредѣлять ихЪ взаимныя отношенія. Такъ образуется ихЪ сужденіе.\r\nИзощрять чувства , объяснять идеи , есть путь кЪ образованію разсудка. Вошь главное правило :\r\n1. Пріучайте дѣтей кЪ произвольной дѣятельности ума. Пусть они сами судятъ, и отдаютъ вЪ томъ отчетъ своими собственными способами, безъ участія другихъ.\r\n124\r\nКшо мыслиш'Ь лее !-да за дѣтей $ тоігіЪ не научи шЪ их b никогда мыслишь. у.мЬ любитЪ бездѣйствіе ; онЪ сдѣлается лѣнивымъ, еешьлй отвыкнетъ дѣйствовать самЪ собою.\r\nОтЬ того Многіе люди судяшЪ по мнѣнію другихЪ , и очень немно- діе мысляшЪ сами по себѣ. ОгпЪ того происходишь раболѣпная привязанность кЪ самымЪ чуднымЪ мнѣніямъ, которыя уважаются только по древности ихЪ преданія.\r\nЧисло сихЪ людей умножится ; естьли воспитатель сказываешь дѣтямъ , что есть и значатъ всѣ вещи , вмѣсто того , чтобы дать имЪ угадывать и замѣчать самимЪ* есть* ли воспитатель исправляетъ тотчасъ ихЪ ложныя заключенія ( которыя могуіпЪ имѣть справедливыя причины вЪ слабости ихЪ органовъ ^ вЪ обманчивой наружности , вЪ неопытности лѣтЪ ) j естьлй воспитатель жестокими выговорами приводитъ ребенка вЪ робость за его невольныя ошибки ; естьли наконепЪ воспитатель , вмѣсто того, чтобы\r\nПочитать неизбѣжныя уклоненія уиі путями ведущими кЪ истинѣ, вмѣсто того, чтобы сЪ кротостію указать заблужденія і налагаетъ лѣпи на воображеніе, и влечетъ его вЪ окоВахЪ стезею ему неизвѣстною.\r\nЧтобы возбудить дѣятельность' вЪ юном Ь умѣ , і. подавайте ем у чате случаи судить о вещахъ, которыя бы не превосходили его умствегі- Пой силы.'\r\n2. Пріучайте его находить причину и основаніе всѣхЪ вещей вЪ мѣру его понятія , и слѣдственно не быть легковѣрныійЬ;\r\n3; вмѣсто ложной методы , которая хочетЪ все облегчить вЪ познаніяхъ и оставляетъ уиЪ и душу безъ дѣйствія , старайтесь сдѣлать Для иеіо нѣкоторыя задачи трудными;\r\n4- Ёспіьлй онЪ ошибается, то Ьбратитесь сЪ нимЪ г.Ъ источнику заблужденія, разсмотри предметъ во всѣхЪ его подробностяхъ, есшьли дѣло' T. ІУ. К. II: t\r\nІ 2б\r\nидетъ о чувствительныхъ вещахъ ; а естьли заблужденіе находится вЪ идеяхъ , то объясните ходЪ понятій.\r\n5. Возобновляйте случаи , гдѣ можетЪ обнаружишься практическое дѣйствіе ума, то есть, способность обращать нѣкоторыя понятія и знанія вЪ пользу случаевъ , на примѣръ мѣшая исполненію предпринятой прогулки , или забавѣ.\r\n6. Трудитесь сЪ ребенкомъ надЪ рѣшеніемъ вопросовъ; остановитесь на его предложеніи , какъ будто бы его мысль была для васЪ задачею. Пусть онЪ почитаетъ себя творцемЪ мысли , и наслаждается своими собственными силами,\r\n7. Наконецъ пользуйтесь хорошей методой произвольной науки.\r\nРазумѣ. — Мы называемъ остроуміемъ, когда разумЪ примѣчаетъ самыя мѢлкія сходства и различія между идеями. Когда воображеніе вЪ пюмЪ участвуетъ болѣе , нежели понятіе , мы называемъ оное разумомЪ.\r\niS 7\r\nХошя качество разума есть дѣло Природы, иск уст ко однакожь можешь нѣсколько дѣйствовать вЪ семЪ случаѣ.\r\nCïe иск устно входитЪ вЪ часть ученія ; но воспитаніе можешЪ также кЪ тому содѣйствовать.\r\nВЪ ежедневныхъ разговорахъ представляются связнѣйшіе случаи. Таковы дѣла и предложен, я сходныя по наружности ; но кот рыя надобно различать вЬ томЪ лу : нѣ, гдѣ онѣ перестаютъ быть одинаковы; таковы тонкія примѣчанія о языкѣ , о сино~ ннмйхЪ и проч. ; такимЪ образомъ , разсказывая остроумной отвѣтъ или вопросѣ, примѣчайте, понялъ ли его ребенокъ , принесъ ли онЪ ему удовольствіе. Играйте особливо вЪ игры, умах вЪ загадки, вЪ шарады , вЪ вопросы и отвѣты, во всѣ тѣ, гдѣ умЪ долженъ угадывать, и доискиваться.\r\nРазсудокЪ. — Разсудокъ возрастаетъ сЪ лѣтами. Воспитанникъ собираетъ свои мысли , выводитъ изЪ нихъ заключенія и опредѣляетъ об- Цря правила. ОнЪ начинаешь обо\r\nI 3\r\n198\r\nѣсеыЪ размышлять и все сравнивать сЪ общими правилами имЬ положенными. Все, что служило пЪ обогащенію познаній, образовало ею разсудокъ ; онЪ самЪ научился имЪ пользоваться. Не ускоряйте успѣховъ разума ; они могуіпЪ погасить воображеніе, Довольно и тою, естьли вЪ золодомЪ человѣкѣ видѣнЪ человѣкѣ осудительной; разпросшраняйгпе ма- до по мал у ученое разсужденіе о вещахъ } доходите сЪ нимЬ постелен- чо до общихъ заключеній , но сЪ ласкою и кротостію, разсуждая сЪ пимЬ , какъ сЪ равнымЪ себѣ, не напоминая ему о разстояніи лѣтъ ? что удерживаетъ только умЬ вЬ младенчествѣ.\r\nЧтеніе. — УмЪ образуется чтеніемъ ; но слишкомъ мною не надѣйтесь на чтеніе: пользуйтесь имЬ\r\nочень мало для отрока , умѣренно для юноши , ничего для 'младенца, Первая и лучшая их'Ь книга есть книга Природы.\r\nВыгода нашего времени та, что чынѣ написали много хорошихъ книгѣ ля перваго возраста.\r\n199\r\nРебенокъ долженъ читать ~вЪ слухЪ и вЪ присутствіи другаі о человѣка. Кию читаетъ одинЪ, шотЪ читаетъ иногда очень долго, ничего не разумѣя ; онЪ привыкаетъ больше задумываться, нежели мыслить.\r\nЗаставляйте его читать не скоро и внятно ; замѣчать, что онЪ читаетъ , пересказывать и разсуждать о томЪ,\r\nПрнліісанія. — Между ю.і п : умами есть великія различія, умственное воспитаніе имѣетъ вЪ том; великое участіе.\r\nИной жалуется на слабость, на безпоняшносіпь, на лѣность ума вЪ ребенкѣ , когда дурной успѣхъ ученія происходить отъ его собственной ви* ны; другой хвалится успѣхами, но видишь только предметъ свой сЬ одной стороны.\r\nЧто есть дѣти почти совсѣмъ непонятныя , которыя обращаютъ вЪ ничто усилія мудрѣйшаго наставника, не льзя вЪ томЪ не согласишься, хотя ІІсихологЪ едва вѣритЪ симЪ фецоменаиЬ,\r\n130\r\nНо и вЪ саѵзыхЪ способныхъ дѣ- тттяхЪ свойства понятій весьма раа. личны. Есгпьли недостаетъ одной способности , то не льзя безвыгодно заключать о другой. Не равное раздѣленіе талантовъ есть самая трудная Наука воспитателя.",
        "label": "6"
    },
    {
        "title": "Pismo k A. I. Gertsenu",
        "article": "Письмо И. Мишле вы читали. Вотъ что пишутъ къ намъ\r\nJ. Маццини, В. Гюго, П. Прудонъ.\r\nІ\r\nЛюбезный Герценъ,\r\nЯ получилъ ваше письмо и програму “ Полярной Звѣзды ”.\r\nМое имя не много значить, но оно вполнѣ съ вами. Ваша\r\nпервая книжка выходить слишкомъ скоро, у меня нѣтъ теперь\r\nсвободнаго времени; къ слѣдующей книжкѣ я непременно\r\nпришлю что-нибудь; пoкaмecтъ пусть эти строки свидѣтель\r\nствують о моемъ сердечномъ сочувствіи вашему предприятію,\r\nо живомъ участіи къ нему итальянскихъ республиканцевъ, я\r\nсмѣло могу говорить отъ ихъ имени и увѣрить васъ, что они\r\nсъ любовью будуть слѣдить за успѣхомъ вашего начинанія.\r\nВойна русскому самовластью, миръ русскому народу — какъ\r\nвы говорите, народу будущаго, который теперь представленъ\r\nменьшинствомъ, но меньшинствомъ назначеннымъ рости.\r\nСъ начала моего вступленія на поприще, въ моемъ первомъ\r\nполитическомъ сочиненіи, въ 1831 году, имя Пестеля и его\r\nтоварищей - мучениковъ, явилось невольно въ умѣ моемъ ря\r\nдомъ съ именемъ Менотти и нашихъ мучениковъ Италии.\r\nМы братья въ борьбѣ которую ведемъ, такъ какъ они были\r\nбратья въ общемъ отечествѣ людей. Мы вѣримъ въ народность,\r\nно на насъ слишкомъ много ошибокъ, чтобъ быть исключи\r\nтельно національными.\r\nЯ полагаю, что теперь самое время для вашего изданія.\r\nСъ одной стороны хорошо противупоставить безсмысленными\r\nкрикамъ противъ России, возбужденнымъ современной войной,\r\n.230\r\nголосъ говорящій что не вся Россія въ царѣ, что тогда - то, въ\r\nтакой - то день и часъ въ Россіи люди умирали за свою свободу\r\nи за свободу другихъ, что и тамъ вѣетъ божественное дунове -\r\nніе, оплодотворяющее зародыши иной будущности. Съ другой\r\nстороны хорошо, чтобы Русские сказали Русскимъ чего отъ\r\nнихъ ожидаетъ революціонная Европа, чтобъ протянуть ихъ\r\nруку; пусть они знаютъ, что въ тотъ день, въ который они\r\nскажутъ Польші — будь свободная сестра наша, сознають себя\r\nне слѣпымъ орудіемъ въ рукахъ царя и захотятъ изторгнуть\r\nизъ когтей Пруссіи и Австрія два клочка славянскаго міра,\r\nкоторымъ онѣ завладѣли въ тоть день Европа признаеть\r\nРоссію за великій народъ и благословить его.\r\nНародъ русскій пойметъ этотъ языкъ; онъ даетъ теперь\r\nтакой примѣръ преданности и твердости, что не можетъ не\r\nсознавать яснѣе своей цѣны. Вы справедливо спрашиваете\r\nВъ вашей программѣ— неужели защитникъ Севастополя снова\r\nподставить свою спину палкѣ, и руки цѣпями.\r\nНе знаю чѣмъ кончится эта война, но я не вижу зачѣмъ\r\nмощному единству Россіи пасть передъ безобразнымъ соеди\r\nненіемъ Французскаго деспотизма съ монархическо -аристо\r\nкратической свободой Англій. Но побѣжденный или побѣди\r\nтель — народъ русскій пойметь что онъ Россія, а не царь.\r\nВашъ другъ\r\nЈОСИФъ МАЦцини\r\nЛондовъ, 22 Іюля 1855 года.",
        "label": "5"
    },
    {
        "title": "Puteshestviia i otkrytiia doktora Barta v Afrike. D-r Heinrich Barths Reisen und Entdeckungen in Nord- und Central- Afrika in den Jahren 1849—1855. IV und V Bd. Gotha",
        "article": "ПУТЕШЕСТВИЯ И ОТКРЫТІЯ ДОКТОРА БАРТА Въ АФРИКѣ.\r\nD-r Heinrich Barths Reisen und Entdeckungen in Nord- und Central- Afrika in den Jahren 1849—1855. IV und V Bd. Gotha.\r\n\r\n\tТремъ первымъ томамъ этого монументальнаго труда посвятили мы\r\nдовольно обширную статью въ № 22, 23 и 24 прошлогоднаго\r\n«Атенея». Мы разстались съ Бартомъ въ то самое время, когда\r\nэтотъ неутомимый путешественникъ, лишась вѣрнаго товарища своего,\r\nдоктора Овервега, собирался изъ Кукавы въ дальнѣйшій путь, но\r\nуже не въ восточномъ, а в западномъ направлении. Еще во время\r\nпутешествия по странами, облегающимъ съ юга и востока озеро\r\nЧаддъ: въ Канемѣ, Багирми, Логгонѣ, Мургу, Адамавѣ, д-ръ Бартъ\r\nубѣдился, что при его крайне - ограниченныхъ средствахъ, дости\r\nгнуть до Нила или до Индѣйскаго океана, было дѣломъ совершенной\r\nневозможности. Лордъ Пальмерстонъ (бывшій тогда первымъ мини\r\nстромъ), передавая Барту, по смерти Ричардсона, начальство надъ\r\nэкспедиціей, предоставили ему полное право пуститься, согласно\r\nпервоначальному плану, на востокъ, или же отправиться на западъ\r\nкъ Нигеру. Нашъ одинокій путешественникъ рѣшился на послѣд\r\nнее, что было хотя и очень сомнительно и опасно, однако все\r\nказалось удобоисполнимѣе, чѣмъ путешествие на востоку. При\r\nэтомъ Барту особенно хотѣлось обозрѣть среднее теченіе Нигера,\r\nизслѣдовать побережья этой рѣки и добраться до Тимбукту. Верховья\r\nНигера уже были довольно хорошо описаны Мунго Паркомъ и Калье,\r\nа низовье, начиная отъ Буссы, посѣтили братья Ляндеры, между\r\nже104 АтЕней.\r\nже\r\nтѣмъ какъ средняя часть рѣки (отъ Тимбукту до Буссы) оставалась\r\nеще совершенно неизвѣстною, потому что Мунго Паркъ, во время\r\nсвоего путешествия, миновалъ ее. Но эта часть, прорѣзывающая въ\r\nвидѣ большой дуги пустыню, находится въ рукахъ дикаго племени\r\nТуарековъ, а потому д-ръ Бартъ не прежде могъ надѣяться посѣ\r\nтить ее, какъ обезопасивъ себя предварительно покровительствомъ\r\nодного изъ сильнѣйшихъ тимбуктскихъ владѣтелей. На этомъ осно\r\nваніи онъ избралъ для достиженія знаменитаго Тимбукту дорогу юж\r\nнѣе и посѣтилъ при этомъ совершенно неизвѣстныя страны, засе\r\nленныя пестрою смѣсью различныхъ племенъ и раздѣленныя на мно\r\nжество владѣній, страны, опоясываемыя съ востока, сѣвера и\r\nзапада Нигеромъ. Описание этихъ странъ, лежащихъ между Саи,\r\nгдѣ Бартъ въ первый разъ перешелъ Нигеръ, 20 iюня 1833 года, и\r\nТимбукту, куда онъ въѣхалъ 7 сентября того года, соста -\r\nвляетъ одну изъ самыхъ интересныхъ частей его сочиненія. Что\r\nкасается до предварительнаго проѣзда по сѣверо-восточнымъ про\r\nвинціямъ Борну и Феллатскимъ владѣніямъ Сокото и Гандо, кото\r\nрыхъ исторiя и современное состояніе превосходно изображены Бар\r\nтомъ, то хотя онъ и сдѣлалъ тамъ множество замѣчательныхъ на –\r\nблюденiй и столкнулся со множествоъ приключений и трудностей,\r\nмы уже отчасти и прежде были знакомы съ этой дорогой\r\n— изъ путешествия Клаппертона. Къ западу же отъ Нигера мы\r\nвступаемъ на свѣжую, нетронутую почву, гдѣ передъ нами раскры\r\nваются совершенно новыя отношения. Часть этой страны узкая\r\nполоса вдоль пpaвaго берега Нигера и главнаго торговаго пути ме\r\nжду Саи и Тимбукту принадлежить еще Феллатскому королевству\r\nГандо; на западѣ къ ней примыкаетъ новое Феллатское владѣніе,\r\nМассина, основанное въ 1817 году Могаммедомъ Леббо на мѣстѣ\r\nдревняго языческаго царства того же имени и обнимающее большую\r\nчасть земель въ верховьяхъ Нигера, внизъ до Тимбукту. На сѣверѣ отъ\r\nФеллатской области, до большой дуги, образуемой Нигеромъ, главную\r\nмассу народонаселения составляютъ Сонраи, которые, со времени раз\r\nрушенiя ихъ великаго царства мароккскимъ императоромъ, образовали\r\nвмѣстѣ съ потомками марокканскихъ солдатъ независимыя общины и\r\nнаселяютъ теперь берега средняго Нигера и большую область на\r\nсѣверѣ отъ Гандол Сокото. Съ Феллатами ведутъ они постоянную\r\nвойну, давая въ же время отпоръ и хищникамъ пустыни, Туа\r\nрекамъ, которыхъ югозападныя орды давно уже переступили за\r\nНигеръ и оспориваютъ у Феллатовъ господство надъ Тимбукту,\r\nпостроенномъ или же самими около семи вѣковъ тому назадъ. На\r\nюгѣ свою независимость противъ воинственныхъ Феллатовъ отстаи\r\nно\r\nтоПУТЕШЕСтва и отКРЫТія 10КТОРА БАРТА. 105\r\nвають сильныя языческая королевства, Моеси и Томбо, а также и\r\nполу-языческая область Гурма, — и нерѣдко съ успѣхомъ налада\r\nютъ на господствующее племя, такъ какъ оно, вслѣдствіе продол\r\nжительныхъ возстаній покоренныхъ земель и вслѣдствіе внутреннихъ\r\nрелигиозныхъ распрей, уже довольно ослабѣло и только изрѣдка бы\r\nваетъ способно къ значительному напряженію силу.\r\nЭто столкновение различныхъ національностей, стоящихъ враждебно\r\nодна къ другой, хотя дѣлаетъ путешествие въ тѣхъ странахъ крайне\r\nопасными, но въ то же время придает ему огромный интересъ, въ\r\nособенности потому, что, не смотря на политическая столкновенія,\r\nобширная торговля между различными странами здѣсь почти не пре\r\nрывается и тѣмъ ставить путешественника въ возможность знакомиться\r\nсъ отдаленными даже племенами и съ разнообразными произведені\r\nами цѣлой западной Африки...\r\nКъ концу 1832 года, среди сборовъ въ новый путь, докторъ Бартъ\r\nписалъ въ Европу слѣдующія строки: «Оставаясь одинъ въ жи\r\nвыхъ отъ экспедиции, которой исполнение должно лежать теперь на\r\nмнѣ, я почувствовалъ что силы мои удвоились и твердо рѣшился до\r\nвести до желаемаго конца тѣ результаты, которыхъ мы успѣли до\r\nстигнуть до сихъ поръ. У меня есть достаточное число подарковъ:\r\nДвѣсти талеровъ, четыре верблюда и четверка лошадей; здоровье мое\r\nисправно; при мнѣ пятеро честныхъ, давно испытанныхъ и хорошо\r\nвооруженныхъ слугъ; у насъ довольно и свинцу, и пороху. Я вполнѣ\r\nнадѣюсь, что благополучно достигну Тимбукту».\r\nТакъ какъ дорога на Кано была опасна по случаю одной изъ\r\nтѣхъ войнъ, которыя такъ часто опустошаютъ здѣшнія мѣстности,\r\nто путешественникъ направился черезъ Циндеръ и Катсену въ Соко\r\nто. Не доѣзжая этого города, онъ повстрѣчалъ могущественнаго Фел\r\nлатскаго султана, который носитъ титулъ повелителя правовѣрныхъ,\r\nэмира аль-Муменимъ, и котораго власть прямо или косвенно про\r\nстирается на большую часть областей западнаго Судана. Этотъ сул\r\nтанъ был Алiю (Alyou), сынъ того самаго Белло, который лѣтъ\r\nтридцать тому назадъ очень благосклонно принялъ Клаппертона и его\r\nспутниковъ, значительно облегчилъ для нихъ трудности дороги и вы\r\nзвался покровительствовать точно такъ же и всѣмъ другимъ, кто бы\r\nни явился къ нему изъ Англій. Алiю оказалъ величайшую готовность\r\nвыполнить это обѣщаніе. Они говорилъ Барту, что уже два года тому\r\nполучилъ отъ агадесскаго султана письменное извѣщеніе о присут\r\nствій экспедиции и съ тѣхъ поръ усердно слѣдилъ за всѣми ея дви\r\nженіями. Онъ далъ путешественнику позволеніе отправить ся въ Тим–\r\nбукту, зависящій отъ Феллатскаго царства, снабдилъ его открытыми106 АТЕНЕй.\r\nП\r\n>\r\n1\r\nне\r\nлистами и сверхъ того обѣщалъ свое покровительство всѣмъ Англи\r\nчанами, которые вздумаютъ посѣтить подвластныя ему земли или тор\r\nговать въ нихъ. Алiю былъ очень доволенъ подарками, которые вру\r\nчилъ ему д-ръ Бартъ, и самъ отдарилъ его рогатымъ скотомъ и ста\r\nии тысячами тѣхъ мелкихъ монетъ-раковинъ, которыхъ тридцать\r\nсоставляютъ около копѣйки серебромъ на наши деньги.\r\nПослѣ этого свиданія, эмиръ и европейскій ученый разстались.\r\nПервый отправился карать какая-то мятежныя племена, а второй рѣ\r\nшился немного, отдохнуть въ Феллатской столицѣ. До сихъ поръ\r\nроль столицы играетъ еще Сокото, но въ ближайшемъ сосѣдствѣ съ\r\nэтимъ городомъ возвышается уже другой, готовый заступить его мѣ\r\nсто: это — султанская резиденція, называемая Вурно и насчитывающая\r\nтеперь отъ двѣнадцати до пятнадцати тысячъ жителей. Въ Африкѣ\r\nгорода ростутъ и исчезаютъ внезапно, какъ грибы: Сокото возникъ\r\nне ранѣе 1803 года, а въ тридцатыхъ годахъ султанъ Белло уже\r\nперенесъ свою резиденцію на нѣсколько миль къ сѣверо-востоку, и\r\nздѣсь - то, на отлогой высотѣ, огибаемой рѣкою Рейною, разростается\r\nтеперь Вурно, пока прихоть какого-нибудь султана не убьетъ этого\r\nноваго города, какъ начинаетъ она убивать Сокото. Въ послѣднемъ\r\nоднако все еще болѣе двадцати тысячъ жителей, и рынокъ его\r\nпустѣетъ; только мѣстами развалины покинутыхъ частей свидѣтель\r\nствуютъ объ угрожающемъ ему паденіи. Проживъ съ мѣсяцъ въ обо\r\nихъ этихъ городахъ, Бартъ отправился далѣе на западъ. Прямая до\r\nрога къ Тимбукту, какъ мы уже говорили, была преграждена меж\r\nдоусобіями полудикихъ племенъ, и потому онъ долженъ былъ совер\r\nшить дальній обходъ на югозападъ, что доставило ему впрочемъ слу\r\nчай посѣтить городъ и область Гандо, о которыхъ не упоминалъ доселѣ\r\nни одинъ путешественникъ. Это одна изъ самыхъ разоренныхъ бла\r\nстей внутренней Африки, благодаря непрерывной борьбѣ туземцевъ\r\nсъ Феллатскими завоевателями; а между тѣмъ край очень Плодоно\r\nсенъ, обиленъ водою и многолюденъ. Бартъ держался здѣсь излучинъ\r\nНигера, а потомъ вступилъ въ область Диндину, гдѣ съ давнихъ поръ\r\nутвердилось зашедшее сюда племя Туарековъ. Далфе, прибыль онъ\r\nвъ обширный городъ Саи, лежащій на границахъ Сабернейской об\r\nласти, среди пространныхъ и богатыхъ рисовыхъ полей съ одной\r\nстороны, и безконечныхъ мѣсовъ съ другой. Городъ построенъ на\r\nостровѣ рѣки Нигера; мѣстоположеніе приятно и живописно; чтожь\r\nкасается до строеній, то и здѣсь нашелъ онъ ту же самую первобыт\r\nность архитектуры, которая составляетъ общую Физіономію африкан\r\nскихъ городовъ: это не что иное, какъ смѣсь простыхъ шалашей съ\r\nневысокими домами, окруженными самой незатѣйливой террасой.\r\n>ПУТЕШЕствия и открытия доктоРА БАРТА. 107\r\nПослѣ Саи, Бартъ посѣтваъ Себбу, Корію, Доре и еще много\r\nдругих городовъ; на каждомъ шагу поражали его названія племенъ,\r\nбольшею частью неизвѣстныхъ прежде. На всемъ этомъ пространствѣ,\r\nрядомъ съ цвѣтущими нивами, часто попадались ему слѣды страшнаго\r\nопустошенія. Нигеръ катилъ свои волны въ руслѣ непомѣрной ши\r\nрины; мѣстами, грубо выстроенныя барки оживляли собой его пустынное\r\nтеченіе; вездѣ по долинѣ этой рѣки поражала путешественника изу\r\nжительная противоположность роскошнѣйшихъ даровъ природы съ ску\r\nдными дѣлами рукъ младенческой еще общественности.\r\nВо всѣхъ своихъ странствованіяхъ Бартъ до сихъ поръ никогда\r\nне танлъ, что онъ Европеецъ и христианинъ, но приближаясь къ\r\nпредположенной цѣли, онъ, въ избѣжаніе грозившихъ ему затрудне\r\nній, принужденъ былъ выдать себя за арабскаго шерифа. Одинъ\r\nизъ самыхъ интересныхъ эпизодовъ его путешествия — описаніе гор\r\nной страны Гомбори, которой хребты представляють совершенное\r\nподобie развалинъ древнихъ замковъ: надобно видѣть очерки этихъ\r\nчудныхъ горъ въ эскизахъ Барта, превосходно исполненныхъ живо\r\nписцемъ Бернатцомъ! Затѣмъ, приближаясь опять къ Нигеру, всту\r\nилъ онъ въ область болотъ и постоянныхъ или временныхъ озеръ,\r\nа 1 сентября 1833 года сѣмъ въ лодку, и поднявшись вверхъ по\r\nодному изъ рукавовъ громадной рѣки, который былъ въ сто двадцать\r\nпять саженъ шириною, достигъ мѣстечка Сарайяно, гдѣ Нигеру,\r\nраздѣленный передъ этимъ на множество узкихъ и излучистыхъ про\r\nтокъ, совершенно поросшихъ тростниками, снова принимаетъ свой\r\nсредній объемъ и свое прежнее величіе. Наконецъ, переправясь къ\r\nпротивоположному берегу, Бартъ остановился в маленькой бухтѣ:\r\nэто была Кабара, пристань знаменитаго Тимбукту.\r\nОнъ вд -время достигъ цѣли своего странствованія. Томительныя\r\nтрудности десятимѣсячнаго пути, опасности всякаго рода, быстрыя\r\nперемѣны температуры, простиравшаяся до 42° въ теченіе какихъ\r\nнибудь трехъ часовъ, всѣ эти ежедневныя испытанія, которыя не\r\nмногимъ были бы подъ силу, стали наконецъ угрожать и крѣпкому\r\nсложенію нашего путешественника: онъ дошелъ до такого упадка\r\nсили, что необходимо нуждался въ продолжительномъ отдохновеніи.\r\nКъ счастію рекомендательное письмо, данное ему эмиромъ Алію,\r\nподѣйствовало такъ хорошо въ Тимбукту, что Барту немедленно раз\r\nрѣшили пребываніе въ этотъ городѣ.\r\nЭта царица пустыни, такъ долго слывшая въ Европѣ чуть не\r\nединственнымъ городомъ средней Африки, обязана своей славою\r\nбольше путешествиямъ и расказамъ ибнъ - Батуты, Леона Африкан\r\nскаго и Француза Кальё (Caіllіе), нежели настоящему ея значенію.108 I ' АТЕн Ей.\r\nи\r\nниковъ столько\r\n>\r\nПространствомъ л дѣятельностью торговли уступаетъ она Сокото,\r\nКано и многимъ другимъ городамъ средняго Судана. Происхожденіе\r\nея тоже не очень древнее. Къ концу XII вѣка, когда эти края под\r\nверглись уже вліянію исламизма, занесеннаго Альмoрaвидами, одна\r\nтуарекская женщина, именемъ Букту, водворилась, по словамъ мѣст\r\nнаго преданія, на одному изъ мелкихъ оазисовъ въ сосѣдствѣ Ни\r\nгера. Выгодное положеніе мѣста близъ рѣки и на границѣ Судана\r\nсо степью, между земледѣльческимъ населеніемъ и племенами кочев\r\nи торговцевъ, это положеніе обѣщало ему на\r\nблестящей будущности, на сколько она доступна для среднеафрикан\r\nскихъ городовъ. Шалаши за шалашами тѣснились около жилища\r\nтуаревской переселенки, когда великій Мауза или Меузе - Сулейманъ,\r\nпредводитель Мандинговъ, въ завоевательномъ шествии ихъ отъ мор\r\nскаго берега внутрь материка, занялъ этотъ городъ и сдѣлалъ его сто\r\nлицею своихъ владѣній. Сто сорокъ мѣтъ спустя, въ половинѣ XIV вѣка,\r\nпосѣтилъ его знаменитый арабскій путешественникъ ибнъ - Батута. Тим\r\nбукту принадлежалъ тогда къ царству Мелле. По словамъ арабскаго\r\nпутешественника, это былъ обширный торговый городъ, славившийся\r\nблагочестіемъ и знаніями своихъ масульманскихъ учителей, изъ кото\r\nрыхъ многіе совершили странствованіе въ Мекку. Леонъ Африкан\r\nскій * видѣлъ Тимбукту въ XVI столѣтіи и также изображаетъ его съ\r\nдовольно выгодной стороны. «Городъ, говорить онъ, наполненъ лав\r\nками; ремесленниковъ въ немъ много, особенно бумажныхъ ткачей.\r\nБерберійскіе купцы привозять сюда сукна и другiя издѣлiя изъ Ев\r\nропы. Жители имовиты, и есть много очень богатыхъ иностранцевъ,\r\nтакъ что даже самъ король выдалъ дочерей за двухъ братьевъ-куп\r\nцовъ, ради ихъ огромнаго состояния. Самъ онъ очень богатъ и могу\r\nщественъ». Во второй половинѣ XVII вѣка Тимбукту подпалъ власти бам\r\nбарскихъ племенъ, распространившихся по верховьямъ Нигера, а къ\r\nконцу того же столѣтія овладѣлъ этимъ краемъ мароккской импера\r\nторт Мулай - Ахмедъ. Тогда торговля съ Мароккомъ развила здѣсь\r\nзначительное довольство: безчисленные караваны привозили товары съ\r\nбереговъ Средиземнаго моря въ обмѣнъ на произведения внутренней\r\nАфрики; но Туареки западной степи возмутились противъ Марокко и\r\nпресѣкли торговлю между Тимбукту и Берберiей. Въ 1803 году бам\r\nбарскіе Мандинги снова на короткое время овладѣли городомъ. Вслѣдъ\r\nза тѣмъ Тимбукту, вмѣстѣ съ большею частію Судана, подвергся на\r\nшествію Феллатовъ съ запада. Это воинственное и земледѣльческое\r\nплемя, совершенно отличное отъ африканской черной расы, встрѣтило\r\nАрабскій географъ, родомъ изъ Гренады, въ Іспаній.ПУТЕШЕСтвія и открытия доктоРА БАРТА. 109\r\nсо стороны прежнихъ берберскихъ владѣльцевъ края довольно упор\r\nное сопротивленіе. Изгнанные на первыхъ порахъ, они потомъ воро\r\nтились и снова перешли къ наступленію, такъ что война кончилась\r\nчѣмъ - то въ родѣ полюбовной сдѣлки: политическая власть осталась\r\nза Феллатами, а духовный глава назначается изъ Берберовъ. Понат\r\nно, что такое положение вещей ведетъ къ постояннымъ столкновені\r\nямъ и не можетъ быть прочно. Оно установилось въ началѣ тридца\r\nтыхъ годовъ, и когда въ 1828 Рене - Кальё посѣтилъ Тимбукту,\r\nтамъ не существовало еще ничего подобнаго.\r\nЗдѣсь кстати замѣтить, что расказы этого неученаго, но очень\r\nдобросовѣстнаго Француза, такъ долго подвергавшіеся презрительному\r\nсомнѣнію, нашли себѣ полное подтверждение со стороны такого свѣ\r\nдущаго и благонадежнаго наблюдателя, какъ Бартъ. По возвращении\r\nизъ Тимбукту, онъ поспѣшилъ воздать полную честь правдолюбію\r\nКальё. «Конечно, замѣчаетъ онъ, это былъ человѣкъ не научнаго об\r\nразования, но безъ инструментовъ, и съ такими ничтожными средствами,\r\nкакiя только можно себѣ вообразить, онъ сдѣлалъ болѣе, чѣмъ ус\r\nпѣлъ бы сдѣлать всякій другой на его мѣстѣ, при одинаковых об\r\nстоятельствахъ». Кальё полагалъ постоянное населеніе Тимбукту до\r\nдесяти или двѣнадцати тысячъ душъ, прибавляя, что оно часто воз\r\nрастаетъ временно отъ прибытия многочисленныхъ каравановъ. Бартъ\r\nсчитает, тамъ до двадцати тысячъ жителей и описываетъ наружность\r\nи характеръ города вполнѣ согласно съ показаніями Калье. «Городъ,\r\nпо его словамъ, имѣетъ видъ треугольника; домы, построенные изъ\r\nглины или камня (Калье говоритъ, — изъ круглаго кирпичу, высушен\r\nнаго ж солнцѣ), отличаются по большей части недурными фасадами.\r\nРынокъ Тимбукту, слывущій средоточіемъ караванной торговли съ сѣ\r\nверною АФрикой, не такъ одвакожь обширенъ, какъ рынокъ Кано,\r\nно товары здѣсь, кажется, лучшаго качества. Край, гдѣ стоитъ го\r\nродъ, прилегаетъ къ предѣламъ Сахарской степи и похожъ на нее\r\nсвоею сушью и безплодностью, за исключеніемъ однакожь прирѣчной\r\nстороны, гдѣ почва повидимому лучше». По изложеннымъ нами вкра\r\nтцѣ историческимъ даннымъ можно заключать, что Тимбукту значи\r\nтельно упалъ, противъ того, чѣмъ былъ онъ въ XVI и XVII столѣтіяхъ.\r\nКано, въ качествѣ торговаго рынка, и Сокото, какъ политическое сре\r\nдоточie центральной Африки, отняли у него часть прежняго блеска.\r\nНо и въ нынѣшнемъ своемъ положении Тимбукту все еще принадле\r\nжитъ къ числу значительнѣйшихъ городовъ Судана.\r\nТимбукту, какъ извѣстно, былъ уже посѣщенъ въ 1826 году Англича-.\r\nниномъ, майоромъ Ленгомъ, а въ 1825 г. — Французомъ Калье. Но\r\nпервый былъ убитъ при побѣгѣ своемъ оттуда, а съ нимъ погибли110 Атв ней.\r\nдеко\r\nи всѣ его бумаги; послѣдній же хотя и воротился благополучно во\r\nФранцію, но прожилъ въ Тимбукту лишь нѣсколько недѣль, да и\r\nэто короткое время принужденъ былъ постоянно скрываться. Таким\r\nобразомъ, Барту пришлось собственно первому описать этот город\r\nво всей полнотѣ, то - есть, и его жителей, и его природу. Но приятное\r\nвпечатлѣніе производить на читателя постоянная готовность Барта\r\nвыставить на видъ заслугу Калье и оправдать его показанія, тѣмъ\r\nболѣе, что все его путешествие считалось въ Англія вымышленнымъ.\r\nАнгличанамъ была невысима мысль, что бѣдному, безпомощному Фран\r\nцузу удалось выполнить предприятие, жертвою котораго палъ одинъ\r\nизъ умнѣйшихъ и образованнѣйшихъ офицеровъ Eя британскаго Вел\r\nчества.\r\nТимбукту, какъ ясно оказывается по изслѣдованіямъ Барта, нико\r\nгда не былъ центромъ большаго государства. Въ Европѣ, благодаря\r\nособенно мыльнымъ пузырямъ, пущеннымъ въ ходъ англійскимъ кон\r\nсуломъ въ Марокко, Джаксономъ, долго имѣли о значеніи Тимбукту\r\nкрайне-преувеличенное понятие. Въ сущности же этотъ городъ да\r\nне такъ значителенъ. Онъ важенъ только по своей торговлѣ и\r\nкакъ главное средоточие мугаммеданской учености въ средней Африкѣ.\r\nВліяніе этой учености даже на правителей страны ясно выказы\r\nвается въ слѣдующемъ примѣрѣ: когда въ 1882 г. Мугаммедъ- Бан\r\nкори возсталъ противъ сонрайскаго царя Эль - Хаджъ - Аскій пшелъ\r\nуже съ войскомъ къ его столицѣ, тимбуктскій кади убѣдилъ его оста\r\nвить свои честолюбивые замыслы противъ мирнаго средоточія науки;\r\nБанкори, къ великому неудовольствію своего войска, бросилъ мечъ и\r\nкопье и весь отдался книжнымъ сокровищамъ, скопленнымъ въ Тим\r\nбукту. Впрочемъ, въ настоящее время Тимбукту, какъ въ ученомъ,,\r\nтакъ и въ торговомъ отношеній, значительно упалъ вслѣдствіе не\r\nпрерывной борьбы Туарековъ съ Феллатами. Своей собственной про\r\nмышленности городъ также никакой не имѣетъ; торговля золотомъ,\r\nсоставляющимъ главную статью его рынка, не превышаетъ, среднимъ\r\nчисломъ, цѣнности отъ 130 до 200 тысячъ прусскихъ талеровъ\r\nежегодно. Къ этому присоединяются еще нѣкоторые обороты солью\r\nи орѣхами пальмы кдла. Богатѣйшіе тимбуктскіе купцы имѣютъ, по\r\nвсей вѣроятности, не болѣе 10,000 талеровъ капиталу. Тѣмъ не ме\r\nнѣе д - ръ Бартъ находитъ, что Тимбукту, по своему выгодному по\r\nложенiю при съверномъ колѣнѣ Нигера, можетъ достигнуть значи\r\nтельной степени процвѣтанія, если здѣсь когда - нибудь установится\r\nсвободная европейская торговля.\r\nЧрезвычайно увлекательно описаніе частной жизни Барта въ Тим\r\nбукту, составляющее, вмѣстѣ съ расказами болѣе общаго интереса, часть\r\n>ПУТЕШЕСтвія и открытия доктоРА БАРТА. 111\r\nпятаго тома его сочиненія. Сильно преслѣдуемый фанатическими\r\nФеллатами, страшась страшась за самую жизнь свою среди берберскихъ\r\nплеменъ, умертвившихъ мајора Ленга, встрѣчая на каждомъ шагу ве\r\nличайшее недовѣpie, -ръ Бартъ нашеъ себѣ единственную опору\r\nвъ арабскомъ шейхѣ, Эль - Бакаи, котораго отецъ нѣкогда дружески\r\nпринялъ мајора Ленга и радушно заботился о нему. Этотъ, впрочемъ\r\nдалеко не энергичный, человѣкт всячески старался защищать пре\r\nслѣдуемыхъ христіанъ, не боясь даже открытой вражды за это съ\r\nдругими партіями. Подробнымъ описаніемъ всѣхъ обстоятельствъ,\r\nвсѣхъ частностей своей жизни въ Тимбукту, -ръ Бартъ невольно пе\r\nреносить насъ въ свое положение, и мы поперемѣнно переживаемъ\r\nсъ нимъ то радостную надежду на возвращение домой, то полное\r\nотчаяніе преодолѣть грозящую опасность. Семь мѣсяцевъ (съ 7 сен\r\nтября 1853 по 19 апрѣля 1854 г.) Бартъ долженъ были скрываться\r\nвъ лагерѣ шейха, пока Эль - Бакая не улучилъ удобной минуты для\r\nего отъѣзда и не проводилъ его самъ. Одного же пустить его онъ\r\nникакъ не рѣшался, опасаясь нападения на него со стороны Туаре\r\nковъ, — и этотъ страхъ были довольно основателенъ: во -первыхъ, у\r\nТуарековъ, жившихъ вдоль средняго теченія Нигера, происходило въ\r\nто время междоусобіе; а во - вторыхъ, обычай Мунго Парка стрѣ\r\nлять безъ разбору по всѣмъ приближавшимся къ его ладьѣ, возбу\r\nДилъ у туземцевъ не слишкомъ лестное мнѣніе о бѣлой породѣ: они\r\nсмотрятъ не Европейцевъ или христіанъ какъ на дикихъ звѣрей, ко\r\nторыхъ, чѣмъ скорѣе уходить, тѣмъ лучше. Д - р. Бартъ и теперь\r\nеще повстрѣчалъ одного человѣка, раненнаго Мунго Паркомъ, —\r\nи только покровительство его благороднаго защитника могао спасти\r\nзаѣзжаго Европейца отъ кровавой мести.\r\nОписаніе Нигера между Тимбукту и Саи, большая карта этой рѣки\r\n(въ 1/1000000 натуральной величины), начерченная Петерманомъ по\r\nсъемкв Барта, и превосходныя рисунки наиболѣе интересныхъ мѣстно\r\nстей — все это составляетъ самое существенное пріобрѣтеніе для Фи\r\nзической географія того края. По этой картѣ, сравнительно съ преж\r\nними, Нигеръ представляетъ въ своемъ теченій весьма значительное\r\nуклоненіе, именно при поворотѣ у Тимбукту, онъ не тотчасъ сворачи\r\nваетъ на юго - востокъ, а идетъ сначала миль на тридцатъ къ востоку\r\nи даже нѣсколько къ сѣверу, прежде нежели мало - по - малу станетъ\r\nзагибать на югъ, и при Буррумѣ, у собственно такъ-называемаго\r\n«колѣна», уже круто повернеть на юго - востокъ и, незначительно\r\nизвиваясь, дойдетъ до Саи. Такимъ образомъ, Нигеръ далеко врѣзы\r\nвается въ пустыню, простирающуюся до Гарго (прежней столицы\r\nСонрайскаго царства), а вовсе не составляетъ ея южной границы,\r\n>112 A TE AE Å.\r\n-\r\n4 не\r\nса\r\nкакъ думали до сихъ поръ. Во время разлива, начинающегося стран\r\nнымъ образомъ не въ августѣ и сентябрѣ, какъ это бываетъ съ Низомъ\r\nи даже съ нижнимъ Нигеромъ, а въ январѣ и Февралѣ, эта рѣка пред\r\nставляетъ величественную водную равнину, выступая изъ береговъ\r\nмногочисленными рукавами.и протоками, которыхъ перепутанная сѣть\r\nврывается глубоко между песчаныхъ бугровъ пустыни и оставляетъ за\r\nсобой обильный тукъ. Во многихъ мѣстахъ вдавшіеся въ рѣку ска\r\nдистые утесы суживаютъ ея русло и тѣмъ усиливаютъ теченіе, — что,\r\nбыть - можетъ, окажется значительной помѣхой для судоходства, какъ\r\nэто бываетъ и ниже, напримѣръ подъ Раббою.\r\nВъ описаніи обратнаго путешествия, отъ Саи къ Кукавѣ, мы\r\nвстрѣчаемъ ничего новаго. Весь интересъ сосредоточивается на\r\nномъ путешественникѣ, — на его несчастіяхъ, достигшихъ здѣсь край\r\nняго предѣла. Мучимый бѣдностью, обремененный долгами, разстро\r\nенный Физически губительнымъ климатомъ болотъ, надолго отор\r\nванный отъ родины (гдѣ ему уже поставили надгробный камень),\r\nопечаленный вѣстью о бурнусскомъ возстаніи, въ которомъ погибъ\r\nего другъ и защитникъ, визирь Хаджъ - Беширъ, Бартъ терялъ уже\r\nвсякую надежду одолѣть предстоявшія ему трудности, какъ вдругъ\r\nнеожиданная встрѣча съ д-мъ Фогелемъ, который тоже считалъ Барта\r\nумершимъ, и счастливый оборотъ дѣлъ въ Борну — открыли ему луч\r\nшую будущность. Возвращение на родину обыкновенной дорогой (пу\r\nстыней черезъ Бильму) описано лишь бѣглымъ образомъ, но заклю\r\nчаетъ въ себѣ нѣсколько превосходныхъ изображеній страшно-вели\r\nчественныхъ пустынныхъ пейзажей.\r\nВъ приложенiн къ пятому тому заключается чрезвычайно богатый\r\nнаучный матеріалъ, именно: значительное собрание маршрутовъ, весьма\r\nважное для ознакомления съ западной половиною степи, съ ея различ\r\nными подраздѣленіями, съ ея обитателями, равно какъ и съ теченіемъ\r\nверхняго Нигера; далѣе, роспись мавританскихъ племенъ западной око\r\nнечности Сахары, съ указаніемъ мѣстъ ихъ жительства; роспись улу\r\nсовъ и родовъ большой юго-западной группы Туарековъ; словарь\r\nавeлиммидскаго нарѣчія и кое-что еще. Въ заключеніе приложены\r\nзамѣчанія д - ра Петермана о составленіи и элементарныхъ матеріалахъ\r\nдартъ и, наконецъ, полный указатель ко всему сочиненію.\r\nРазставаясь съ трудомъ Барта, мы не можемъ не остановиться еще\r\nразъ на заслугахъ его по части истории племенъ Судана. До сего\r\nвремени мы не имѣли почти никакихъ историческихъ данныхъ отно\r\nсительно этой обширной и малоизвѣстной страны, за исключеніемъ\r\nтѣхъ немногихъ отрывочныхъ обстоятельствъ, которыя англійскій гео\r\nграфъ В. Десборо Кули весьма искусно сгруппировалъ, по руководПУТЕШЕСтвия и открытия доктоРА БАРТА. 113\r\nству Карла Риттера, въ своемъ «Negroland of the Arabs, 1811», изъ\r\nЭль - Бекри, изъ истории Ибнъ - Халдуна, изъ темнаго и сбивчиваго\r\nрасказа Леона Африканскаго о великомъ царѣ Аскіи и изъ весьма\r\nкраткихъ указаній одного испанскаго историка о завоеванія Тимбукту\r\nи Гарго. Теперь же исторія Судана представляется намъ въ совер\r\nшенно ясныхъ чертахъ, и этимъ мы обязаны отчасти собственнымъ\r\nизслѣдованіямъ д - ра Барта на мѣстѣ, отчасти (и преимущественно)\r\nсчастливому случаю, который навелъ его, въ Гандо, на историческое\r\nсочиненіе одного изъ арабскихъ ученыхъ XVII столѣтія, Ахмеда-Бабы,\r\nизъ котораго онъ могъ сдѣлать всѣ нужныя выписки. Ахмедъ - Баба го\r\nворить преимущественно объ истории Сонрайскаго царства, которому\r\nоснованіе положено было еще въ VII столѣтіи однимъ Ливійцемъ, по\r\nимени Са, и которое при великомъ царѣ Аскіи (1492 — 1329) про\r\nстиралось отъ средней Гауссы до Атлантическаго океана и отъ Мосси\r\n(южнѣе Нигера) до Тауата. Изъ этого сочиненія Бартъ сдѣлалъ\r\nподробное извлеченіе какъ объ эпохѣ царствованія великаго Аскіи\r\n(этого необыкновеннаго государя, представляющаго намъ примѣръ\r\nвысшей степени духовнаго развития, къ которой способна черная\r\nраса), такъ по разрушеніи Сонрайскаго царства, въ концѣ XVI сто\r\nлѣтія, войсками мароккскаго императора Мулая Ахмеда, вооружен\r\nными огнестрѣльнымъ оружиемъ. Объ этомъ событии въ Европѣ до\r\nсихъ поръ ходили лишь смутные слухи, и только теперь впервые\r\nстановится ясно, какимъ образомъ мароккской императоръ могъ прі\r\nобрѣсти внезапно такое несмѣтное количество золота, которымъ при\r\nвелъ нѣкогда въ удивленіе всѣхъ европейскихъ государей. — За тѣмъ у\r\nБарта слѣдуетъ обозрѣніе другихъ большихъ владѣній западнаго Су\r\nдана, въ ихъ историческомъ развитіи; ибо Ахмедъ-Баба восходитъ до\r\nоснованія Ганатскаго царства, около 300 года по Р. Х., изображаетъ\r\nвъ послѣдовательной связи поперемѣнное процвѣтаніе и паденіе Га\r\nнаты, Сонрая, Мелле, Гауссы, берберскихъ государствъ въ Сахарѣ\r\nи языческихъ племенъ къ югу отъ этой степи. Чтоже касается до\r\nпозднѣйшихъ событий, начиная съ 1640 года, каковы Постепенное\r\nпаденіе мароккскаго владычества на Нигерѣ, вторженіе туда Авелим\r\nмидовъ, возстаніе и возвышеніе Феллатовъ, то Бартъ описалъ ихъ по\r\nдругимъ источникамъ, при помощи своихъ собственныхъ изслѣдова\r\nній, способствовавшихъ ему также въ объясненіи и дополнении раз\r\nныхъ показаній историка Ахмеда- Бабы. Такъ какъ въ предыдущихъ\r\nчастяхъ своего труда авторъ уже представилъ намъ историческое\r\nразвитие странъ лежащихъ у озера Чадда, и далѣе по самый Нилъ,\r\nто, благодаря ему, мы обладаемь теперь довольно полною историей\r\nч. І. 8114 АТЕней.\r\nцѣлаго Судана, а это такой результатъ, который уже одинъ, самъ\r\nпо себѣ, можетъ справедливо назваться блестящимъ.\r\nВъ заключеніе нельзя не отдать вполнѣ заслуженной похвалы\r\nсподручности, удобству и внѣшней красотѣ изданія: 60 изящныхъ\r\nхромолитографическихъ русунковъ и 134 мастерски исполненныя\r\nксилографіи значительно оживляютъ строгiй и серьёзный тонъ тек\r\nста, наглядно уясняя всѣ тѣ подробности, которыя не вполнѣ до\r\nступны описанію, какъ ни будь оно тщательно и точно.\r\nн. 3.",
        "label": null
    },
    {
        "title": "II. Istoriia o karpato-rossakh. (Prodolzhenie)",
        "article": "И.\r\nРІ С T О P I Я\r\nо\tКарла то - РоссахЪ.\r\n( Продолженіе )\r\nОколо 1113 году, когда КоломанЪ прапительсгшювалЪ вЬ Венгріи, множество Россіянъ, переселясь вЪ его области, сдѣлались осідаѳіми\\ — обстоятельство, которое у Венгровѣ остается выше всякаго сумнѣнія (30). По свидѣтельству Рішпіванфія РІсторикгг, заслуживающаго всякое уваженіе, упомянутый Король построилъ городЪ подѣ названіемъ Ороссд-(рал во* ( что значитЪ на Венгерскомѣ языкѣ {Русское село), постанови закономъ, чтобы живущіе вЪ немЪ Россіяне пользуясь впрочемъ всѣми правами свободы, охраняли сами врата онаго и собственныя свои жилища отЪ всякаго нападенія.\r\nЧетвертое переселеніе Россіянъ было вЪ царствованіе Владислава, Короля Венгерскаго. Владиславѣ, желая\r\n(30)\tСм. Décréta Colomanni Regis Hungariae.\r\nL. I. C. 80.\r\nотмстишь Татарамъ и ихЪ соперни-камЬ КуманамЪ за обиды нанесенныя Угорской землѣ опустошеніем'ѣ оной, вѣ 1985 году пошелѣ войною противЬ Та-mapb и КумановЬ (51 ) и взялЬ множество изЪ нихЪ вѣ плѣнѣ, между коими находились и знатные Татарскіе Вельможи, какѣ то: &идиа сѣ брашомЪ своимЪ, которому послѣ при крещеніи дано было имя J-іико.іая, и который за смерть Владислава, послѣдовавшую вѣ 1990 году, мстилЬ КуманцамЪ (599 Кромѣ сихЬ была дѣвица именуемая УСнпцакб, произ-шедшая огпЬ того самаго Кипцака, отЪ котораго названы Кипчакскіе Татары, находившіеся подлѣ рѣки Дона (55), и дѣвица 3\\1андулсі, коихЬ почитали наложницами Короля Владислава.\r\nВладиславѣ, возвратясь сЪ войскомЪ и плѣнными чрезѣ Кіевѣ, гдѣ по свидѣтельству Писателей, многіе Русскіе, конечно сѣ согласія Правительства, соединились сЪ нимЪ для наполненія земель, опустошенныхъ Татарами, коихѣ онѣ провел'ѣ черезѣ великія ворота Галиціи или чрезѣ гпакѣ называемый по Венгерски проходѣ\r\n(31)\tКумзны извѣстны нынѣ подѣ именемЪ КумиковЪ живусцихЪ вЪ Кавказскихъ горахЪ.\r\n(32)\tTurots I. с. N. 5.\r\n(33)\tEnSeL К с- Р- 78-\r\nЯОкюрмез енск'іи (pas s ns ökörmezöensis). Сего Россійскаго народа чаешь поселилась вЪ МармарусскомЬ Графствѣ, чаешь сЪ своим b Воеводою вЪ БережскомЪ ГрафсіпвЬ; а остальная чаешь вЪ ужанскомЪ, Зе-млинскомЪ, АбановогродскомЪ , Сарош-скомЪ, и Сепешскомѣ ГрафсшвахЪ, у подошвы КарпашскихЪ горѣ. Владиславѣ находившись вЪ Кіевѣ, пожаловалЪ земли лежащія вЪ СарошскомЪ Графствѣ, именуемыя ВешверешЪ и Варгедь, Магистру Ѳомѣ Толпошу, вѣ 1 ЯУ>6 году, какѣ сіе явегпвуепіѣ изЪ слѣдующаго указа (34)* ,,Божіею милостію Мы Владиславѣ Король угорскій, обЪявляемѣ всѢмѣ, кому сіе вѣдать слѢдуетЪ, что Мы пожаловали земли ВешверешЪ и Варгедь, лежащія вЪ СарошскомЪ Графствѣ, во владѣніе Магистру Ѳомѣ Толпошу, такЪ какЪ прежде Мы предположили, сЪ тѢмЪ, чтобы никто не воспящалЪ ему владѣть оными мирно и спокойно. Симѣ при томѣ обЪявляемѣ волю Нашу, чтобы всѣ вольные, желающіе поселиться вѣ оныхЪ земляхЪ, селились не возбранно и безЪ всякаго опасенія, и чтобы никто не дерзалЪ наносить имЪ обиды. (ВЪ числѣ шаковыхЪ заключаются Россіяне,\r\n(ЗД.) Katona Historiae Regni Hungariae T. 17. p, 960. Cp. Wagner. Diplomatar. Sarosiens. p. S^I.\r\n2бф\r\nкошорыхЪ ТолпошЪ приглашалъ сЪ собою возвращаясь чрезЪ Россію сЪ воины Татарской). ТакимЪ образомЪ утверждаемъ Мы во владѣніи Магистра Ѳомы Толпоша означенныя земли. — Данѣ вЪ Кіевѣ за 4 Дни праздника пресвятыя Богородицы вЪ лѣто ошЪ Рождества Христова 1286 году.,,\r\nКЪ оному времени относится начало Герцогства Русскаго Мукачевскаго, которое получило свое названіе отЪ Русскаго Князя, коему Король Владиславъ подарилЪ свой Королевскій зэмокЪ БерегсазЪ, что явствует!) изЬ слѣдующаго дѣлопроизводства (55):,, Мы Григорій, фю-ИшпанЪ (36) Бережскій, чиновникѣ Князя Россійскаго, и четверо судей Дворянских!) {57), извѣщаемъ, что вЪ день Мученика Георгія, СаламонЪ, Степанѣ, и ЗовардЪ братѣ ихЪ сЪ одной стороны ; а сЪ другой Владиславѣ, и Даніилѣ дѣти Ѳомы, будучи призваны предЪ насЪ лично в!) здравом!) умѣ, и непринужденно сЪ обѣихѣ сторонѣ добровольно согласились при нашемЪ, и другихЪ почетныхъ людей посредниче-\r\n(35)\tKatona Historiae Regni Hungariae T. i7. pag. 1200.\r\n(36)\tТакЪ называются вЪ Венгріи главные начальники вЪ ГрафствахЬ.\r\n(37)\tIudices Nobilium.\r\n/\r\nI\r\n265\r\nсгпвѣ и помирились во всѢхЪ произходи-вшихЪ между ими ссорахЪ, сЪ такимЪ при томѣ уговоромѣ, что если кто из!) нихЪ, или ихЪ родственниковъ будетЪ возобновлять прежнія распри, вЪ когпо-рых’Ь уже они примирились, гаотЪ обязанъ прежде вступленія вЪ тяжбу заплатить сто маркѣ (marcas).—Дано вЪ ЛупретЪ - Нанѣ вЪ день Св. Георгія мученика вЪ 1299 году.,, ИзЪ сего довольно явствуетЪ, что сЪ Русскими народами переселился и Князь, который былЪ основателемъ вышеупомянутаго Герцогства, однакожЪ имя его неизвѣстно.\r\nОписавЪ гпакимЪ образомъ сіи четыре переселенія Россіянъ и произшед-шія отЪ оныхЪ вЪ Венгріи населенія, распространившіяся жительствомъ по разным!) частямЪ оной и преимущественно по горам!) КарпатскимЪ, и прилежащим!) кЪ нимЪ Графствам!), остается теперь описать тѢхЪ Россіянъ, кои прибыли вЪ Венгрію сЪ своимЪ КняземЪ федоромѣ КоріатовичемЪ и составили вЪ сей области послѣднее и осѣдлое населеніе. Поелику же Россійскіе Историки не упоминаютЪ ничего о семѣ Князѣ вЪ свопхЪ бытописаніяхЪ, то обязанностію моею поставляю помѣстить здѣсь описаніе его произхожденія.\r\nПо случаю междуусобной войны Юлія Цесаря сЪ ПомпеемЪ, Герои произшедшіе\r\n£66\r\nизЪ фамиліи Цесарина Колумны, перенесены были на судахЪ сЪ ПубліемЪ Л и бономъ вЪ страны Сѣверныя (38). ВЬ послѣдствіи временъ, ТройгенЪ Ромунпю-вичь, сынЪ великаго Князя Литовскаго, возвращаясь сЪ войны изЪ Ііоруссіи и проходя мѣстечко Ейраголу, увидѢлЪ произшедшаго omb упомянутаго поколѣнія мальчика, именемЪ Витена, играющаго сЪ дѣтьми равнолѣгпными. Тронутый красотою лица его, ТройгенЪ похитилъ его изЪ страны новоотечественной и сдѣлавшись по томѣ великимЪ КняземЪ ЛишовскимЪ, возложилЪ на него вЪ началѣ должность Каммергера; а послѣ ГофЬ-Маршала {Мagistri Curiae) (59). По смерти Тройгена Ромушповігча, благодѣтеля Витенова, по единодушному всѣхЪ БоярЪ ЛигповскихЪ согласію, избранъ сей послѣдній наслѣдникомъ перваго и вЪ КіерновѢ 1283 году провозглашенѣ вели-кимЬ КняземЪ ЛишовскимЪ (40)* ТакимЪ образомъ первая линія великихЪ Князей ЛигповскихЪ прекратилась сЪ смертію Тройгена Ромунтовича; а на мѣсто оной восприяла существованіе свое другая линія сЪ ВитенемЪ, изЪ поколѣнія Колумны, продолжавшаясь чрезЪ цѣлые 4 вѣка\r\n(38)\tStrikowsky L. II. III.\r\n(39)\tОнЪ же L. IX. С. 4.\r\n(40)\tОнЪ же L. X. С. I.\r\n267\r\nбезпрерывно (41 ). ІЗитенЪ, прославя себя побѣдами, и удрученный вѣ послѣдствіи лѣтами, заботами и другими приключеніями, скончался вѣ 1315 году, бывЪ на Княженіи двадцать два года (42)* Престолѣ Витеновѣ вѣ томѣ же году' занялъ непосредственно младшій сынѣ) его Гедиминѣ Витеновичь, который кромѣ дочерей (изѣ коихѣ одну, по имени Анну, выдалѣ за Казимира, Короля Польскаго; а другую за Венцеслава, Воеводу Мазовскаго), имЬлѣ многихѣ сыновей, коихѣ имена суть слѣдующія (43): Монтивидѣ Гедиминовичъ, Наримундѣ Г., Олгердѣ Г., Кіесіпутѣ Г., Любаргпѣ Г., Явнушѣ Г., и Коріятѣ Г. Распредѣляя между ими наслѣдство своихѣ владѣній, Гедиминѣ Витеновичь назначилѣ Монти-виду Гедиминовичу Кіерновѣ и пр. Нари-мунду Гедиминовичу Пинскѣ и пр. Ол-герду Гедиминовичу Крево и пр. Кіе-стуту Гедиминовичу Троки, Гродно и пр. Любарту Гедиминовичу Владимирѣ и Волынь, Явнуту Гедиминовичу, коего назначилѣ также преемникомъ правленія по себѣ, опредѣлилъ Вильно, важнѣйшую изѣ веѣхѣ областей своихѣ и со-\r\n(41)\tAlbertus Koialovits Historiae Lithvanicae P.\r\nI.\tL. 17. p. 175. 177.\r\n(42)\tОнЪ же стран. 242 и 243* .\r\n(43)\tStrikowsky.\r\nЧасть I\r\n18\r\n26 8\r\nсгпавлявшую, гпакЪ сказать, зерно народа , и пр. На конецЬ, Коріяпіа Гедиминовича сдѢлалЪ КняземЪ и наслѣдникомъ Княжества Новогродскаго, вЪ Литвѣ состоящаго, и владѣтелемъ Волковиска. Сіе распредѣленіе учинил'Ъ онѣ для того, чтобы отЬ сыновей своих'Ъ удалить заблаговременно всякіе поводы кЪ распрямЪ и несогласію. Гедиминѣ Витено-вичь, княжа вЪ Литвѣ 14 лѢгпЪ, убитЪ вЪ Самогиціи при осадѣ крѣпостей фридбургской иБейерской, Крыжаками, защищавшими оныя; тѣло его, привезенное вЪ Вильно, по торжественному обряду язычниковЪ, предано огню на СвентигорскомЪ полѣ (44)-\r\nВеликіе Князья Литовскіе до самаго сего времени пребывали вЪ идолопоклонствѣ-, но сыновья Гедиминовы первые воспріяли Грекокаѳолическое исповѣданіе, кромѣ Кіестута Гедиминовича, который во всю жизнь свою сохранилъ прежній образЪ Богопочиіпанія (45).\r\nЯвнутЪ Гедиминовичь послѣдовалъ вЪ правленіи отцу своему не по праву старшинства или преимущественнымъ достоинствѣ; но по слѣпому токмо пристрастію и привязанности отеческой,\r\n(44)\tKoialovits тамЪ же стран, sgo.\r\n(45)\tStrikowsky L. XII. С. 3.\r\n96 9\r\nогпЪ чего послѣ сдѣлался прошивЪ него заговорѣ, по которому братьями лишенЬ княженіи ^ титулѣ же Великаго Князя Литовскаго воспріялѣ по немѣ Олгердѣ Гедиминовичь (46).\r\nКоріятЪ Гедиминовичъ, будучи зла-дѣтельнымѣ КняземЪ Новогородскимѣ, имѣлѣ 4 сыновей: Александра Коріяшо-вича, Константина К. , Георгія К. и федора К., кѣ коимѣ вѣ 1530 году присоединясь дядя ихѣ Олгердѣ Гедиминовичъ, обѣявилѣ первую войну Крестоно-сцамѣ, опустошавшимъ Самогицію, иуби-вшимѣ отца его, коихѣ наказавѣ праведно, и выгнавѣ изѣ предѣловъ Самогиціи, вѣ слѣдующій годѣ пошелѣ опять войною прошивЪ Тагпарѣ, которые сЪ 1241 года подѣ предводительствомъ Хана своего Батыя ворвавшись вЪ числѣ 600,000 человѣкѣ вЪ Венгрію, Силезію, Моравію, овладѣли также всею Украиною и Подоліею, дѣлая всегдашніе набѣги и нападенія на ЛитовцевЪ. Олгердѣ Гедиминовичъ, храбростію племянниковъ своихѣ, разбилЪ совершенно многочисленное Татарское воинство, побивЪ оныхѣ великое множество, между коими находились вожди ихЪ Катлубахѣ, Солтанѣ Качибей и Ди-мейігіерЪ. Симѣ щастливымЪ пораже-\r\n*\r\n(46) Strikowsky L. XII. С. 4,\r\n970\r\nніемЪ враговЪ вЪ 1557 году освобождена Украина и ГІодолія, вЪ кошорыхЪ умножено войско, изЪ коего часть оставлена для защиіценія предѣловъ новоосвобожденныхЪ областей (47), препорученныхъ подЪ верховное начальство вышеупомянутымъ КнязьямЪ.\r\nДостовѣрные Писатели утверждаютъ, что Князья сіи кромѣ крѣпостей Бекоты и Смотрики, выстроили крѣпчайшую еще оныхЪ на скалѣ, КаменецЪ именуемую. По томЪ Георгій Корія-товичь, приглашенъ будучи кѣ правленію Молдавіи и Валахіи, вскорѣ отравленЪ ядомЪ вЪ СочавѢ-, федорЪ же Коріягпо-вичь, по смерти отца своего вступя на родительское Новогородское княженіе, оставилъ всю Подолію во владѣніе Кня-зьямЬ Александру и Константину Корія-шовичамЬ (48)- Александрѣ Коріятовичь, по истеченіи нѣкотораго времени, началѣ жить вЪ крѣпости Олесковѣ и вЪ той части земли Владимирской, которую получилЪ отЪ Казимира, Короля Польскаго^ по чему Константинъ Коріятовичь остался единственнымъ владѣтелемъ Подоліи (49). Поелику Казимирѣ, Король Польскій, не имѢлЪ отЪ супруги\r\n(47 ) Koialovits pag. 290.\r\n(48)\tKoialovits\r\n(49)\tStrikowtky L. XII. С. a.\r\n271\r\nсвоей Анны Гедиминовны наслѣдника мужескаго полу, mo Константинъ Корія-пювичь на Сеймѣ, бывшемЪ вЪ 1359 году назначенъ былЬ между прочими Кандидатом!) Короны Польской. По какЪ не хошѢлЪ онѣ перемѣнишь Грекокаѳолическаго исповѣданія и для самаго даже престола, то чрезЪ сіе лишился надежды быть Королем!» ПольскимЪ*, по чему изЪ Кракова возвратился вЪ Литву, гдѣ вскорѣ окончилъ жизнь свою (50). федорЪ Коріятовичь, Князь Ht Богородскій, по. смерти брата своего Константина Ко-ріятовича, былѣ избран!» владѣтелемъ освобожденныхъ ошЪ ТашарЪ провинцій и сЪ согласія Олгерда Гедиминовича сдѢланЪ КняземЬ и Правителемъ.\r\nфедорЪ Коріятовичь, полученіемъ новых b провинцій и укрѣпленіемъ Подольских!) замков'Ь умножпвЪ знатно силы свои, началѣ противишься дядѣ своему и великія Литвы Князю, отказываясь ошЪ платежа надлежащей ему дани. ОлгердЪ Гедиминовичь вмѣсто благодарности, видя вЪ племянникѣ своемЪ таковую дерзость, обЪявилЪ ему войну. При самом!) даже высокомѣріи, федорЪ Коріятовичь чувствуя неравенство силЪ своих!) и во избѣжаніе наказанія, рѣшился отправишься вЪ Венгрію и искать по-\r\n(50) Koialowits р. 303. Strikowsky L. ХИ. С.\r\n272\r\nмощи у Короля оныя. По чему вЪ 1359 году собравЪ всѣ свои сокровища, вЪ золотѣ и драгоцѣнныхъ вещахѣ состоящія, и поруча вЪ крѣпости Каме-нецѣ Скалу и СоколекЪ ВолохамЪ (51), сЪ многочисленнымъ народомъ Русскимъ перешелЪ . чрезЪ Карпатскія горы вЪ Венгрію (52)', не получивЪ однакоже никакого вспоможенія отЪ ВеыгерцовЪ, былЪ впрочемъ со всемЪ пришедшимъ cb нимЪ Русскимъ народомъ принялЪ по приказанію Короля Венгерскаго весьма благосклонно (53). Опасаясь и не желая уже возвращаться вЪ отечество, федорЪ Коріягповичь вЪ царствованіе Карла VI, со всемЪ народомъ своимЪ поселился вЪ Венгріи, вЪ которой и вЪ верхней шакЪ именуемой и при самой подошвѣ Кар-пагпскихЪ горЪ построилъ замокЪ, а городѣ МукачевЪ окружилЪ рвомЪ (5/J.)* Лѣтописи Венгерскія ясно доказываютъ, что Король Венгерскій КарлЪ I придалъ многія деревни сему замку, который и до нынѣ имѣегпЪ весьма хорошія укрѣпленія , учредя также для новоприбыв-\r\n(51)\tStrikowsky р. 500. Okossky р. 54.\r\n(52)\tAlbert. Wyuk Kojalovits Historiae Lithua-niae, Part. I. L. VIII. p. 303.\r\n(53)\tSzent-Ivangy Curiosa miscellanea Lect.I I. Part. I. fol. 139.\r\n(54)\tSzent-Ivangy.\r\n275\r\nшаго Князя Герцогство Мукачевское, коимЪ уже прежде Русскій Князь вла-дѣлѣ и которое состояло тогда изЪ 500 селЪ (55).\r\nфедорЪ Коріяіповичь былЪ весьма приверженЪ кЪ православному Греческія церькви исповѣданію, которое со всѣми людьми, вѣ Венгріи сѣ нимЪ поселившимися, ввелЪ вЪ страну сію (56). Желая показать явный знакѣ благочестія своего, по прошествіи года, на горѣ Чер-некѣ именуемой, близь города Мукачева построилѣ для Россійскихъ Монаховѣ Монастырь во имя Святаго Николая Чудотворца, дабы они сверхЪ должнаго служенія Высочайшему Существу, возсылали кЪ Нему непрестанно теплыя моленія о спасеніи души его. Bb семѣ Монастырѣ онѣ и погребенЪ по его завѣщанію.\r\nСимѣ МонахамЪ подарилЪ онЪ изЪ имѣнія своего вѣ вѣчное владѣніе два села, имянуемыя Бобовище и Лавки со всѣми собираемыми сЪ нихЪ доходами.\r\nО такой щедротѣ яснѣе свидѣтельствуетъ слѣдующее завѣщаніе сего Князя:\r\n(55)\tNicolaus Schmith T. I.\r\n(56)\tNicol. Schmith. Episcopus Agriensis P. I. p. 210 — 2l(J.\r\n274\r\n„Мы федорЪ Коріятовичь, Божіею Милостію Герцогѣ Мукачевскій, всѢмЪ и каждому какЪ настоящему такЪ и будущимъ родамЬ чрезЬ сіе обЪявляемЪ: для спасенія души ІТашея повелѣли Мы близь града Нашего Мукачева соорудить и всякимЪ подобающимъ благолѢпіемЪ украсить Монастырь , во имя Святаго угодника Николая Чудотворца и освятишь оный по уставу и обрядамЪ Греческія церькви. ВЪ Монастырѣ семѣ братіи быть постановляемъ *изЪ иноков'Ъ Россійскихъ, да служашЬ во ономЪ непрестанно Господу Богу. Для приличнаго содержанія ихЪ пожаловали Мы Монастырю сему во владѣніе изЪ Нашего имѣнія два селенія Бобовище и Лавки, со всѣми доходами и налогами собираемыми сЪ нихЪ издревле но узаконенному постановленію, назначая для продовольствія Монастыря десятую долю изЪ. полевыхЪ плодовЪ и винѣ обоихЪ селеній и предоставляя распоряженію иноковЪ рѣку и мѣльницу, принадлежащія сему Бобовищу сЪ тѢмЪ при томѣ, чтобы Монахи сіи получали ежегодно изЪ Бобовища по шести вепрей', изЪ ЛавокЪ же по четыре. При чемЪ заповѣдуемъ, чтобы инокамѣ, служащимъ вЪ Монастырѣ семЪ, была отдаваема десятая часть изЪ винѣ винограда, растущаго на горахЪ, находящихся вЪ окресншоспш Мукачева, какЪ то : Ива-\r\n975\r\nистой, ЛелеховкѢ и прочихЪ ошЪ оной простирающихся кЪ Монастырю- равно и десятая нее часть иэЪ полевыхЪ пло-довЬ и прочаго изЬ селенія называемаго Русской конецЬ, лежащаго огп'Ъ Мукачева кЪ Монастырю, обязывая кЪ тому оное селеніе ежегодно давать имЪ также по семи вепрей.\r\nЖители же города нашего Мукачева обязуются симЪ давать ежегодно вЪ Монастырь сей по 10 четвертей плодовъ и по стольку же пшеницы, по четыре бочки вина, по сту соленыхЪ кусковЪ, и по сту долгихъ флориновЪ. Все сіе пожаловали Мы для спасенія души Нашей вЪ вѣчное и невозвратное владѣніе Нашего Везеннаго Монастыря, который Мы воздвигли и гдѣ могилу для НасЪ устроить повелѣли. ЗаклинаемЪ НашихЪ дѣтей, родственниковъ, потомковъ и всѢхЬ прочпхЪ, сему пожалованному Нами вЪ пользу онаго Монастыря достоянію не возбранять-, если же кто будетЪ сему противиться и не захо-щетЪ выполнять утверждаемаго Нами, тому да судитЪ Богѣ всемогущій. Во утвержденіе ІІашея воли, и для непремѣннаго исполненія оныя, повелѣваемѣ сіе постановленіе Наше, печатію Нашею утвержденное, хранить вЪ ономЪ Монастырѣ. Дано вЪ МукачевѢ Марша 8\r\n13бО года.,, —Сіе завѣщаніе хранится вЪ ПресбургскомЬ архивѣ вЪ Венгріи.\r\n( Gy дет 5 продолженіе J.",
        "label": "5"
    },
    {
        "title": "IV. Nechto o teatral'noi muzyke. Otryvok iz teorii dramaticheskogo iskusstva",
        "article": "IV. Нѣчто о театральной Музыке.\r\nОт? Ы БОНЪ\r\nизъ теогіи Драматическаго Искуства.\r\nДревніе, конечно, пользовались Музыкою въ Трагедіяхъ и Комедіяхъ ; но Музыка ихъ, поддерживая господствующее Стихотворство , и приготовляя души къ тѣмъ ощущеніямъ, которыя Поэтъ хотѣлъ возбудить въ зрителяхъ, совершенно покорствовала Поэзіи. Лирическая часть почитается блестящимъ украшеніемъ Эсхиловыхъ, Софокловыхъ и Аристо- Фановыхъ твореній ; слова хоровъ , въ которыхъ они или предавались піитическому восторгу, или объясняли цѣль и нравственность Поэмы, вѣрно не были заглушаемы Музыкою, не дерзавшею еще изъ оркестра властвовать сценою и, вопреки естественнымъ законамъ , уничижать мать и повелительницу свою. Такъ! права Поэзіи основаны на самой природѣ. Безъ сомнѣнія, первою музыкою было пѣніе, а пѣніе могло ли родишься безъ словъ? Стихотворецъ усиливался голосомъ своимъ выразить чувствованіе, одушевлявшее сшихи его ... запѣлъ, ощу-\r\nшилъ съ восторгомъ прелесть сладкозвучія ; оно дошло до сердецъ слушателей, и Музыка сдѣлалась искуствошъ; но сіе искусшво до изобрѣтенія инструментовъ придавало только словамъ большую выразительность, и подъ веселыя пѣсни заставляло, какъ мы еще видимъ у насъ, плясать живое юношество первобытныхъ народовъ. Потомъ лира, свирѣль и цѣвница найдены, чтобы подражать человѣческому голосу, или поддерживать и зазіѣнять часто ослабѣвающіе звуки его. Наконецъ размноженіе инструментовъ не только отдѣлило Музыку отъ Поэзіи, которыхъ древніе называли однимъ именемъ, но даже крамольная Музыка поработила божественный даръ, давшій ей существованіе.\r\nРомансы сельскихъ трубадуровъ, повѣствующихъ на распѣвъ любовныя приключенія, игры, хороводы и пляски услаждали частые досуги безпечныхъ поселянъ южной Европы, и подали мысль Стихотворцамъ, связавъ ихъ между собою дѣйствіемъ и разговоромъ, составитъ нѣчто цѣлое, и сіе цѣлое назвалось потомъ твореніемъ , Оперою, которая вкралася въ столицы, взошла смиренно па Театръ, и вдругъ , сбросивъ сельскую одежду, кинувъ посохъ и\r\n— э4 —\r\nсвирѣль j схватила маску и кинжалъ, обольстила слухъ, очаровала зрѣніе , разнѣжила сердца и заглушила разсудокъ. Изобрѣтеніе высокой Поэзіи, красота Стихотворства, сида Краснорѣчія или упадаютъ въ разслабленіе отъ страстныхъ звуковъ Флейты и гобоя, или гонятся съ Театра громкимъ ревомъ трубъ и тромбоновъ. Великіе Поэты, нетерпящіе порабощенія, отвергаютъ самовольную Музыку, а слабыя дарованія ей рабски покоряются. Новая сценическая Поэзія лишила себя вспоможенія Музыки, а Музыка, не заботясь объ изящности Поэзіи, заставляетъ прислужниковъ своихъ жертвовать стихотворствомъ, правдоподобіемъ и даже здравымъ смысломъ ея прихотливому тиранству.\r\nТеатральныя зрѣлища съ укорененіемъ Оперы сдѣлались великолѣпнѣе: пляски и пѣніе обво- рожаютъ зрѣніе и слухъ; но Драматическое Искуство унизило свое достоинство: умъ и душа не находятъ въ немъ пищи, и училище нравовъ превратилось въ любострастное игрище. Италія заразила почти всю Европу: она двукратно доказала, какъ тѣсно театральныя зрѣлища связаны съ правилами и духомъ народпымъ.\r\n95\r\nРоскошь, развратъ, и корыстолюбіе повергли древнихъ. Римлянъ къ стопамъ Цесарей. Римъ потерялъ душу; у него остались только одни тѣлесныя чувства. Мимы, борцы и плясуны ими овладѣли, и Театральная Поэзія исчезла. Небесный свѣтъ истины , распросшра- няся по Италіи, возбудилъ наконецъ потомковъ древнихъ Римлянъ отъ мертваго сна; онъ даровалъ имъ волю и силу возстать на варваровъ, свергнуть чуждое иго. Болѣе еще: онъ связалъ божественными узами притѣснителей съ притѣсненными, и слилъ въ одинъ разные народы. Ршідяие, Допгобарды, Готѳы, Венеты и Норманны сдѣлались братьями; потомки ихъ единокровными; изъ пепла Римскаго гражданства возникли новыя Республики, мудрые народоправишели, святые Пастыри и Хри- сшодюбиввіе витязи; душа пароднаявоскресла; Стихотворство обновилось; Искусшва возродились, и наконецъ времена Льва X, Эстовъ и Медичисовъ озарили просвѣщеніемъ Италіи всю Католическую Европу; но сценическая Поэзія не возвратила своего древпяго достоянія.\r\nУвлеченный принятымъ мнѣніемъ, я без- печпо приписывалъ осирошѣніе Драмашиче-\r\nскаго искуства набожному духу времени ; но\r\n11. А. К. принудилъ меня признаться въ моемъ заблужденіи : онъ напомнилъ мнѣ, что просвѣщенные сановники Папскаго Рима усильно старались обновить Эсхиловъ Театръ ; что Бембо и Ручелай, бывшіе Кардиналами, сочиняли Трагедіи ; что во Франціи, Испаніи и даже у насъ, первыя Драмы были взяты изъ церковныхъ книгъ. И такъ причины удаленія Итальянцевъ .отъ древнихъ классическихъ представленій и пристрастія ихъ къ Оперѣ , должно искать въ изнеможеніи нравовъ и въ образѣ правленій повой Италіи, которую раздробленіе , торговыя богатства, частныя выгоды и личныя вражды скоро подвергли чуждому игу, и убили едва ожившій духъ народа. Слабые властители, подъ покровительствомъ сильнѣйшихъ, завладѣли малыми участками древней Республики ; общее мнѣніе не существовало ; Театръ сдѣлался не параднымъ зрѣлиіцеБіъ, но забавою и роскошью удѣльныхъ Дворовъ, гдѣ красота властвовала надъ тщеславными властителями. Свобода и равенство, возвращенныя благотвореніемъ Религіи слабѣйшей половинѣ рода человѣческаго, и духъ рыцарства повергли сильныхъ муже-\r\n97\r\nсшвомъ п властію предъ сильными красотою, прельщеніемъ и. даже самою слабостію. Безстрашные рыцари съ радостію умирали за красавицъ. Новый образъ мыслей родилъ новую Поэзію. Тассъ, прославившій освобожденіе Іерусалима , посвятилъ досуги свои любви и прекрасному полу: онъ сочинилъ Амишпу, а Гвариии Вѣрнаго Пастуха (Pastor fido) ; ихъ представляли съ удивительнымъ великолѣпіемъ при Феррарсквмъ Дворѣ. Принцесы были восхищены сладострастною нѣжностію Стихотворства, а Принцы гордились пышностію зрѣлища. Музыканты, Писатели и Живописцы, въ угодность ихъ прихотямъ, и не для славы, а изъ платы, наперерывъ старались превращать древній Театръ въ повое игрище. Мельпомена и Талія, прогнанныя сперва борцами и мимами, уступили почти безспорно благородное поприще свое любострастнымъ танцовщикамъ и изувѣченнымъ пѣвцамъ, которыхъ безбородыя лица и неестественный голосъ не могли ничего изражать кромѣ музыкальныхъ знаковъ, и съ того времени, какъ Музыка и танцы сдѣлались принадлежностью и роскошью Дворовъ, Оперы и Балеты безстыдно передразниваютъ Трагедіи и Комедіи. Вялая нѣж-\r\n7\r\nпоешь, надутая высокопарность, безсмысленное шутовство, прыжки и рулады уничижаютъ Драматическое Искуство. Вотще МаФ- Феи, Гольдони и АльФІери силились воцарить Театральную Поэзію. Итальянцы хвалятся ихъ сочиненіями , а между тѣмъ Оперы все распространяются. Великій даръ Корнеля, Расина и Модіера не защитилъ созданнаго ими Театра отъ вторженія драматическихъ варваровъ. Французы шумными толпами полетѣли къ чувегавеипымъ наслажденіямъ, и переимчивый Сѣверъ Европы увлеченъ примѣромъ Юга и Запада. Что дѣлать? Потокъ времени не возвращается назадъ ; общее мнѣніе самовольно, и никакія убѣжденія, никакая власть не истребятъ того, что сдѣлалось само собою.\r\nПусть Опера останется на Театрѣ, пусть она привлекаетъ и плѣняетъ зрителей ! И я, объясняя вредъ, причиненный ею Драматическому Искуству, не намѣренъ уничтожать ея существовапія, но желалъ бы только, чтобы Поэзія и Музыка , жертвуя частными выгодами своими общему благу, составили дру. желюбпое зрѣлище , въ которомъ умъ и душа не были бы порабощены слуху и зрѣнію. Глукъ,\r\n99\r\nМоцартъ и Мегюль, кажется мнѣ, того же желали; по крайней, мѣрѣ послѣдній увѣрялъ меня, что онъ, подражая двумъ'первымъ, тщательно изыскиваетъ лучшія поэмы, старается сохранять мысли, и оживлять выраженія Стихотворства, но къ несчастію сіе рабодѣппоз Музыкѣ Стихотворство, не имѣло самостоятельной силы и великихъ красотъ, чтобы проникнуть въ .душу Музыканта, воспламенить, увлечь его воображеніе, и дать необыкновенный полетъ его генію. Съ другой стороны и знаменитые творцы Музыки явнымъ пристрастіемъ къ чувственнымъ прелестямъ ихъ Искусшва, не могли возродить охоты въ истинномъ Поэтѣ, посвятить дарованія свои оперной сценѣ. Но первый - шагъ сдѣланъ ; Армида, Титово Милосердіе, Донъ Жуанъ и Іосифъ показываютъ, хотя еще въ далекѣ,, возможность соединенія разлученныхъ Музъ5 и если нынѣшніе послѣдователи новой школы захотятъ обратиться къ создателямъ театральныхъ зрѣлищъ , вникнуть, осша- вя временные предразсудки, въ мудрыя ихъ намѣренія, и убѣдиться, что древпіе лучше насъ знали и чувствовали силу, красоту, опредѣленіе и приличіе созданнаго ими Ис-\r\n100\r\nкусшва, то, можетъ быть , оперныя представленія войдутъ въ естественный порядокъ. Просвѣщенные Сочинители Музыки не будутъ оскорблять Поэзіи ;. увѣренные въ добромъ намѣреніи ихъ, Поэты не станутъ пренебрегать Музыкою, а пѣвцы, убѣдясь, что не однимъ голосамъ ихъ и кудрявому пѣнію принадлежитъ слава оперныхъ успѣховъ, не осмѣлятся предписывать законы Сочинителямъ, и новый Театръ приблизится къ древнему. ,,Ио кто имѣетъ вѣрное понятіе о древней Музыкѣ? что осталося отъ славныхъ ихъ хоровъ?“ говорятъ любители нашихъ Оперъ. Мнѣ кажется, что древняя Музыка не во все исчезла , и дошедшіе до пасъ стихи хоровъ доказываютъ часто, что если она не была такъ сладкозвучна, замысловата и огромна какъ новая , то вѣрно выражала гораздо лучше высокое, сильное и нравственное.\r\nЯ думаю и, кажется, съ нѣкоторымъ основаніемъ , что перешедшее къ намъ отъ Грековъ , и слышанное мною въ Папской капели простое старинное пѣніе сохранило нѣсколько древній характеръ храмовой музыки. Посвященное сотворишелями Искуствъ ихъ Богослуженію, и запечат лѣнное высокимъ даромъ ,\r\nІОІ\r\nне исчезаетъ даже и въ упадкѣ просвѣщенія ; но невольно переносится въ новые обряды и сливается съ новыми понятіями. Панѳеонъ, нынѣшній храмъ истиннаго Бога, пережилъ ложныхъ боговъ, которымъ онъ былъ посвященъ : въ немъ еще курится ѳиміамъ, и слышится молебное пѣніе ■ колонны Траяна и Антонина, воздвигнутыя въ честь воиновъ и побѣды, освященныя нынѣ изображеніями бла- говѣсшниКовъ мира и любви, возносятся еще надъ Христіанскимъ Римомъ, хі божественная Музыка, гласъ души, вдохновенный выспренними чувствованіями, уже ли, переходя изъ устъ въ уста, изъ сердца въ сердце, не могъ хотя мало сохранишься, когда слышатся вездѣ даже и дикіе голоса старинныхъ народныхъ пѣсень! Ученый Сарти не сомнѣвался о переходѣ къ намъ древняго Греческаго напѣва, а другіе искусные музыканты, съ которыми мнѣ случалось говоришь, восхищались благозвучіемъ, силою и выразительностію нашего столповаго пѣнія, и мнѣ нетрудно было имъ вѣришь, чувствуя, сколь слова и звуки, тѣсно соединенные между собою, возносили и умиляли мою душу. Могло ли же сіе мудрое и искусное сочетаніе Музыки съ вдохновеннымъ\r\n102\r\nсловомъ .сотвориться безъ давняго примѣра , въ то время когда Греція и Римъ утратили Изящныя Художества? Нѣтъ ! оно носитъ на себѣ печать просвѣщенія , которой не могли стереть нѣсколько вѣковъ невѣжества, и которой не хотятъ видѣть люди пристрастные къ обновленнымъ Искусшвамъ. Давно ли еще -исковерканныя статуи Бернини, и даже картины Ванлоо, ЛаФосса и проч. были предпочтены ж твореніямъ Древнихъ и живописи не только Перуджина, но чуть чуть не самаго Рафаэля. Давно ли писали , печатали и вѣрили, что Озшровы Поэмы хороши только отъ того,- что сочинены слишкомъ за двѣ тысячи лѣтъ , а многіе Французы, вмѣстѣ съ Г. Лагарповіъ, и теперь увѣрены, что Вольтеръ поправилъ Софокла ! Кто знаетъ, не ожидаетъ ди участь Бернини и ЛаФосса, . нынѣшнихъ музыкальныхъ Сочинителей! И тѣ, болѣе занимаясь отдѣлками мелочей или блескомъ красокъ, чѣмъ благородною, въ простотѣ своей природою , имѣли временный успѣхъ. Я не берусь разбирать отдѣльныя достоинства и погрѣшности музыкальной Науки, которой таинства для меня сокрыты, но сужу о свободномъ Искусшвѣ вообще, не по условнымъ\r\nio5\r\nправиламъ, a по тому, на сколько приблизилось или удалилось оно отъ главной цѣли всего изящнаго: восхищенія сердецъ и убѣжденія умовъ. Искусшва изобрѣтены для народовъ, а не для профессоровъ , и должны дѣйствовать во всѣхъ душахъ , отверзтыхъ благороднымъ ощущеніямъ. Отъ чего же строфы и. антистрофы Софокловы восхищали всѣхъ Аѳинскихъ жителей, а совершенство новой Лирической Поэзіи, божественные хоры Гоѳоліи и Эсѳири, не услаждаютъ, сердецъ и просвѣщеннѣйшихъ зрителей нашей Трагедіи ? Не отъ того ли, что искусные впрочемъ Сочинители новой Музыки , рабствуя прихотливымъ законамъ ея, принуждены были, для удобнѣйшихъ повтореній и измѣненій мотивовъ, убавлять, сокращать и такъ сказать рѣзать въ лоскутки полное твореніе великаго Расина, и заглушить, въ угоДносшь какимъ то гармоническимъ ушамъ, бѣдные остатки безсмертныхъ стиховъ его, кудреватымъ пѣніемъ и мпогогляснымъ оркестромъ ? И такъ торжествующая надъ Стихотворствомъ Музыка обогатилась, распространила достояніе свое, усовершенствовала частныя способности своп, для того, чтобы лишить себя славы быть\r\nблаговѣстницею высокихъ мыслей, благородныхъ выраженій, безсмертной Поэзіи, словомъ языка Боговъ! Что же этому причиною ? Конечно удаленіе ея отъ чистаго своего источника. Итальянскіе возродишели Музыки, при- лѣпясь единственно къ механическому составу ея, и къ изученію звукосогласія, не учились и не хотѣли учиться чему другому. Невѣжество, внушая самонадѣяніе и презрѣніе ко всему, чего оно не знаетъ, обмануло также ихъ послѣдователей. Они слѣпо устремились къ отдѣльной цѣли своего Искусшва, и довольные обольщеніемъ слуха, не заботились ни о чемъ болѣе. Образъ мыслей ихъ соотечественниковъ и духъ времени согласовались съ ихъ намѣреніемъ, и увѣнчали труды ихъ. Но нашъ вѣкъ, образумленный чрезвычайными происшествіями и многочисленными открытіями, принудя умы къ разсужденію, къ изысканію источниковъ полезнаго и вреднаго, сблизя ихъ съ древними понятіями, требуетъ , кажется, отъ нашихъ Сочинителей оперныхъ зрѣлищъ, чтобы они, объемля все, что Греки называли Музыкою, и устыдясь злоупотребленія новаго богатства гармоніи, употребили его къ пользѣ нераздѣльнаго сценическаго Ис-\r\nто 5\r\nкуства. Я надѣюсь, что распространеніе классическаго ученія возбудитъ музыкальные геніи, къ соревнованію общему просвѣщенію ; и Поэты, увѣренные, что не потратятъ напрасно дарованіи своихъ, съ радостію воспользуются романтическимъ Стихотворствомъ, почти современнымъ началу новой Музыки , и оставя Трагедіи , полубоговъ , законодателей и героевъ , которыхъ совѣстно заставлять пѣть бравурныя аріи, выведутъ, въ полномъ блескѣ Поэзіи, рыцарей, трубадуровъ, Мавровъ, Индѣйцевъ и Бардовъ, съ ихъ волшебною Миѳологіею , на новое драматическое поприще. Комики, съ своей стороны, стихотворною веселостію и нравственнымъ осмѣяніемъ сгонятъ съ него шутовство Итальянскихъ буфовъ, и Онера сдѣлается достойною дочерью Комедіи и Трагедіи.\r\nФранцузы давпо желаютъ поправить испорченное Итальянцами, но это имъ не совсѣмъ удается. Парижская Большая Опера ничѣмъ не умнѣе Итальянской. Языкъ Французскій малозвучіемъ, скудостію, и синтактическимъ стѣсненіемъ, неудобенъ къ пѣнію и затруднителенъ для Лирической Поэзіи. Изъ оперныхъ Французскихъ Сочинителей, по крайней\r\nI об\r\nмѣрѣ, оставшихся на сценѣ , нѣтъ ни одного равнаго въ дарованіи Мсшасшазію, котораго произведенія еще представляются въ Римѣ, Миланѣ и Неаполѣ. Крикливые Французскіе Ахиллы и Агамемноны не больше. Итальянскихъ похожи на Греческихъ Царей. У Французовъ музыкальная сила и сладкозвучіе въ оркестрѣ, а у Итальянцевъ на Театрѣ; Итальянскіе хорошіе пѣвцы почти всегда дурные Акшеры, а Французскіе дурные Актеры, по большой части совсѣмъ не пѣвцы: однѣ гибкія ноги Парижскихъ . танцоровъ привлекаютъ зрителей, и составляютъ бѣдную славу Большой Оперы. Комическая Французская Опера въ началѣ имѣла собственное свое достоинство : она\r\nпредставляла сельскій бытъ, хотя часто похожій на картинки Г Буше : но иногда живо напоминала жителямъ столицы забытую ими сердечную веселость и простоту нравовъ. Новая же. Опера лишила себя и сего преимущества: заказныя Актерами и Музыкантами поээіы ея забавляютъ зрителей или смѣшными, а часто и отвратительными ужасами плаксивыхъ Драмъ, или не довольно счастливою поддѣлкою къ Комедіи (давно уже падающей во Франціи), и только изрѣдка показы-\r\n1 0 7\r\nвагошся бездѣлки пріятныя въ представленіи, но незаслуживающія ни какого мѣста . въ драматической Словесности. И такъ сіе смѣшеніе дурнаго съ посредственнымъ не дѣлаетъ Французской Оперы образцовымъ зрѣлищемъ. Мнѣ даже кажется, что ни Французы, ни Британцы, ни южные Европейцы йе могутъ уже произвесть пичего полнаго, необыкновеннаго, словомъ близкаго къ сааюроднымъ твореніямъ свѣжихъ народовъ: выпаханная нива не даетъ обильнаго и сочнаго плода; счастливое для ихъ Поэзіи время миновалось, а Музыка, если я не ошибаюсь, идетъ свіѣлывіъ шагозіъ къ своевіу преспѣянію, и потому едва ли могутъ встрѣтишься на ихъ Театрахъ высокія дарованія въ томъ и другомъ родѣ , и соединясь въ равенствѣ силъ, воздвигнуть на древнемъ- основаніи, новое прочное зданіе. Нѣмцамъ, или намъ, ншьшъ въ Словесности, сильнымъ и обильнымъ языкозіъ, предоставлена, быть можетъ, слава возвратишь Музыку Поэзіи, и Поэзію Музыкѣ. Гермапцы, должно признаться, богатѣе пасъ музыкальными дарованіями и всякаго рода свѣдѣніями , чувствуютъ сильнѣе важность Искуствъ, и лучше умѣютъ цѣнить отечественныя произведенія : но вгы имѣемъ\r\nю8\r\nпредъ ними преимущество въ мягкости и сладкозвучіи языка, въ нераздѣльной сидѣ народнаго состава, въ большей живости характера и воображенія, и въ природной чувствительности къ мелодіи. Чтобы въ семъ увѣришься, довольно взглянуть на поднебесный полетъ орловъ нашей Лирической Поэзіи, и вслушаться въ разныя измѣненія нашего народнаго пѣнія. Кромѣ отличительнаго свойства южной и сѣверной Музыки нашей, мы имѣемъ особые напѣвы для свадебныхъ, подблюдныхъ, хороводныхъ, ямскихъ, заунывныхъ, плясовыхъ и такъ называемыхъ цыганскихъ пѣсень, въ которыхъ находимъ множество разныхъ сшопосложеній, всегда приличныхъ тому дѣйствію и чувству, которое они изображаютъ , и подходящихъ подъ стихотворныя Греческія правила. Со всѣмъ тѣмъ, любовь новѣйшихъ Германцевъ къ своему языку, къ своимъ обычаямъ, къ своимъ произведеніямъ, неутомимое изученіе Древнихъ, и благородное рвеніе воздвигнуть на развалинахъ Нѣмецкой старины храмъ отечественной Поэзіи уничтожатъ всѣ выгоды, данныя намъ благотворною природою, если мы не захотимъ сдѣлаться сами собою, и не отвергнемъ раб-\r\n109\r\nекаго подражанія всему, что не наше. Не отъ того ли сосѣди .наши кажутся выше насъ , что мы стоимъ предъ ними на колѣняхъ ? Встанемъ, воспользуемся силою, дайною намъ отъ Бога, красотою и богатствомъ языка нашего , углубимся въ изученіе отечественнаго слова, духа и преданіи, вспомнимъ, что святая Вѣра, коренныя связи, составъ рѣчи, и.даже народная одежда, обычаи и самые предразсудки связываютъ насъ съ тѣми Греками, отъ которыхъ просвѣтилась и еще просвѣщается Европа, и состязатели наши уступятъ намъ честь будущаго первенства.\r\nДолговременное занятіе мое театральными зрѣлищами заставляло меня узнавать , что болѣе по сердцу нашей публики. Я съ радостію увѣрился, что она слѣдуетъ еще душевному влечепію , и не заражена никакими иностранными предубѣжденіями. Она предается умиленію и удовольствію вездѣ, гдѣ его находитъ; Формы Французскаго или Англійскаго Театра не заставляютъ ее признавать хорошее дурнымъ или дурное хорошимъ ; она требуетъ пищи сердцу и уму , наслаждается съ восторгомъ всѣмъ отечественнымъ, и Оперы у насъ мепѣе чѣмъ гдѣ нпбудь вредятъ проI\r\niO\r\nчинъ драматическими представленіямъ. Трагедіи съ хорами правятся рчень на нашей сценѣ. Священныя и Греческія содержанія, обогащенныя высокою рѣчью, и выраженныя хорошими стихами, имѣютъ на ней большой успѣхъ. Эдипъ въ Аѳинахъ , лучшее произведеніе лучшаго нашего Трагика, безсмертная Гоѳолія, упадшая при появленіи своемъ предъ Парижскихъ зрителей, и прекрасный переводъ Эсѳири приняты были у пасъ съ большимъ рукоплесканіемъ, и я примѣтилъ, что умилительная простота и священный ужасъ древней, Трагедіи производятъ сильное дѣйствіе въ Рускихъ душахъ. Словомъ, зрители наши безъ всякаго предубѣжденія и съ отверзшымъ сердцемъ ожидаютъ, чтобъ Поэты, угадавъ тайну народнаго духа, сотворили или составили изъ другихъ Руекій родъ драматическихъ Поэмъ, къ которымъ они также могутъ пристраститься, какъ Французы и Англичане пристращены къ отечественнымъ своимъ представленіямъ. Говоря вообще о нашей публикѣ, я принужденъ изъ нее исключить тѣхъ, которые- страстного любовію ко всему иностранному , а равнодушіемъ ко всему Рускому, сами себя исключаютъ. Худое зиаяіс своего языка ,\r\nI l l\r\nпренебреженіе къ нему, можетъ быть, только отъ того, что имъ говоритъ и простои народъ , и нерадѣніе къ нашей Словесности заставляютъ къ несчастію многихъ соотчичей нашихъ посѣщать однѣ Онеры и Балеты, и судить о Рускихъ дарованіяхъ не по собственному достоинству ихъ, а по тому, на сколько они сближаются съ понятіями, принятыми въ Парижѣ. Охота поддѣлываться подъ тѣхъ Французовъ, которые смѣялись надъ Гоѳодіей, не поняли Мизантропа, и предпочитали Пра- дона Расину, не совсѣмъ еще у насъ искоренилась. Но, слава Богу, мы начинаемъ уже пользоваться распространеніемъ истиннаго просвѣщенія, позволяющаго думать и разсуждать безъ справокъ съ принятыми въ блестящихъ обществахъ мнѣніями, и заставляющихъ не передразнивать иностранцевъ, но приноравливая ихъ открытія и познанія къ нравственнымъ и мѣстнымъ обстоятельствамъ — обращать все въ пользу своей родины. Желаніе возвысить отечественное слово, собственною силою его, возгорается во многихъ благородныхъ и одаренныхъ чувствомъ и умомъ юношахъ, и предвѣщаетъ прочное существованіе Словесности и Театра нашего. Я съ\r\n112\r\nвосторгомъ мечтая о будущемъ, надѣюсь хотя въ старости моей, насладиться въ любезномъ мнѣ зрѣлищѣ піитическими красотами всѣхъ временъ и пародовъ, слитыми въ одинъ составъ Рускимъ геніемъ , и не отчаяваіось дожить до того, когда. Музыка, соединенная съ Стихотворствомъ, составитъ цѣлое высокое твореніе, принадлежащее исключительно нашему Театру.\r\nКн. А. Шаховской.",
        "label": "1,5"
    },
    {
        "title": "Stikhotvoreniia A. P. Pleshcheeva. SPB. Izdanie Smirdina-syna i Ko. 1858",
        "article": "СТИХОТВОРЕНІЯ А. Н. ПЛЕЩЕЕВА.\r\nСПБ. Изданіе Смирдина- сына и К °. 1858.\r\n\r\nИмя г. Плещеева такъ тѣсно связано съ воспоминаніями объ\r\nодной изъ лучшихъ эпохъ въ нашей литературѣ, что нельзя\r\nбезъ особеннаго чувства привѣтствовать появленіе его въ пе\r\nчатномъ мірѣ послѣ осьми-лѣтняго молчанія... Онъ всту\r\nпилъ на литературное поприще въ началѣ второй половины со\r\nроковыхъ годовъ, съ благословенія Бѣлинскаго, котораго тактъ\r\nрѣдко ошибался. г. Плещеевъ писалъ довольно много, по\r\nпреимуществу, стиховъ, которые вышли еще въ 1846 г. от\r\nдѣльной, маленькой книжкой. Эти юношескiя произведения его\r\nотличались глубокимъ чувствомъ, проникнутымъ каким - то без\r\nотчетно грустнымъ мотивомъ. Чтожь это было? Сантимен\r\nтальность, или голосъ правды, исходящий изъ сердца и дохо\r\nдящій до сердца? Послѣднее вѣроятнѣе, потому что стихи г. Пле\r\nщеева нравились тогдашнему поколѣнію, вовсе не сантимен\r\nтальному. Его «Впередъ! безъ страха и сомнѣнья» сдѣлалось\r\nобщеизвѣстной пѣснью; она до сихъ поръ сохранилась въ сту\r\nдентскихъ кружкахъ, даже безъ имени автора, а просто какъ\r\nпѣсня, положенная кѣмъ-то на музыку. Не была ли эта грусть\r\nрезультатомъ той неплодотворности, въ которой напрасно могъ\r\nупрекать себя энергический человѣкъ? Прозябаніе сознанной\r\nвъ самомъ себѣ энергій доводить человѣка или до грустнаго,\r\nили до желчнаго настроенія. Г. Плещеевъ не холерикъ, а потостихотвоРЕНія А. Н. ПЕЩЕЕВА. 497\r\nиу онъ грустилъ и надѣялся, тосковалъ и вѣрилъ... и, нако\r\nнецъ, замолчалъ на цѣлыя восемь лѣтъ. Такая исторія случа\r\nлась не съ однимъ имъ: иной переставалъ и грустить и надѣ\r\nяться, и тосковать и вѣрить, и даже думать, начавъ упорное\r\nмолчаніе и обратясь къ созерцанію и вожделѣнію мірскихъ и\r\nнебесныхъ благъ. И эта исторія не рѣдкость; поэтому г. Пле\r\nщеевъ имѣлъ полное право, заговоривъ снова, спросить у сво\r\nихъ друзей:\r\nВсе тѣ же ль вы, что были до разлуки?\r\nи затѣмъ сказать о самомъ себѣ:\r\nНо я средь бурь, въ дни горя и печали,\r\nБылъ вѣренъ вамъ, весны моей друзья,\r\nи снова къ вамъ несется пѣснь моя,\r\nКогда, какъ сонъ, невзгоды миновали.\r\nСтихи г. Плещеева хороши тѣмъ, что составляютъ, такъ- ска\r\nзать, программу жизни и чувствъ людей извѣстнаго характера,\r\nнаправления и поставленныхъ въ извѣстной средѣ. Эта програм\r\nма, кромѣ вѣрности своей, отличается силою поэтическихъ\r\nдбразовъ. Не смотря на субъективность большей части піэсъ,\r\nчитатель не только тронутъ, но и заинтересованъ. Этотъ инте\r\nресъ долженъ ли приписывать г. Плещеевъ своей личности, или\r\nпоэтъ сумѣлъ придать его посторонними дбразами? — рѣшить\r\nтрудно. Но вотъ та программа, о которой мы сказали: дѣтство\r\nсоставляетъ для человѣка одно изъ пріятнѣйшихъ воспомина\r\nній, какъ время непосредственной любви, вѣры, свободы въ средѣ\r\nсочувствующей — въ семьѣ; затѣмъ наступаетъ время грезъ, бла\r\nгородныхъ стремленій, время, о которомъ, впрочемъ, поэтъ вспо\r\nминаетъ какъ о безплодно прожитыхъ годахъ; тогда онъ имѣлъ\r\nмежду достоинствами множество несознанныхъ недостатковъ:\r\nонъ былъ, какъ кажется ему, и слабъ, и гордъ, и малодушень,\r\nи лѣнивъ къ труду; но зато была вѣра, любовь, не было со\r\nмнѣній, безотрадныхъ думъ, была живая надежда, хотя и лож\r\nная. «Зимніе морозы» поколебали всѣ мечтанія поэта; ему из\r\nмѣнило все окружающее; является разувѣреніе въ самомъ себѣ,\r\nубѣжденie (?) въ безплодности неравной борьбы и въ томъ, что\r\n2\r\n2498 Атений.\r\nвсякое правдивое стремленіе рушится. Но такое байроновское\r\nразочарованіе минутно: поэтъ самъ противорѣчитъ ему на\r\nкаждомъ шагу, въ самыхъ субъективныхъ дѣлахъ своихъ. Онъ\r\nговорить, что какъ ни грустно, а все есть у человѣка надежда,\r\nонъ совѣтуетъ другимъ смѣло вступать въ борьбу, чувствуетъ\r\nвъ самомъ себѣ, порой, возрожденіе прежнихъ силу, жалѣетъ\r\nтого, кто не любить и не вѣритъ, прямо высказываетъ надеж\r\nду, что придетъ пора обновленья міра свѣтлыми ученіями Хри\r\nста, признается, что искусство, наука,, природа и женщина\r\nвдохновляютъ его, что жить все хочется. Вѣроятно, въ минуту\r\nбайроновскао разочарованія, онъ пошелъ - было по торному\r\nпути жизни, по рутинѣ; но свернулъ-таки въ сторону, прельщен\r\nный заманчивыми, хотя и далекими, дбразами, и встрѣтилъ тамъ\r\nмракъ да тоску. Наконецъ, доходя минутами до отрицанія вся\r\nкихъ надеждъ на будущее, и не находя утѣшенія въ воспо\r\nминаніяхъ о прошедшемъ, поэтъ жаждетъ любви къ женщинѣ\r\nи «ею лишь дѣлаются ясны дни его». Вотъ вся или почти вся\r\nпрограмма стиховъ г. Плещеева, вотъ мелодія, на которую\r\nонъ варьируетъ. Оригинальность его варіацій состоитъ въ от\r\nсутствіи желчно-юмористическаго взгляда на жизнь, что, по\r\nнашему мнѣнью, убѣдительно доказываетъ самостоятельность\r\nпоэтическаго таланта, пишущаго въ этоху Розенгеймовъ и Ли\r\nліеншвагеровъ. Г. Плещеевъ умѣетъ высказать поэтически\r\nсвой субъективный взглядъ на общественные недостатки, не вда\r\nваясь въ юморъ, къ которому, повидимому, неспособенъ, и ог\r\nраничиваясь по большей части отвлеченными вопросами жизни.\r\nПри всемъ этомъ, онъ не пишетъ, однако, такихъ стиховъ, ко\r\nторые удобно могутъ быть замѣнены повтореніемъ любаго\r\nблагозвучнаго слова безъ смысла. Его книжка собра\r\nніе стиховъ, которые могутъ вызвать въ душѣ человѣка\r\nискреннюю исповѣдь сердца, а не журналъ присутственнаго\r\nмѣста, не исходящая бумага ревизионнаго стола. Лучше всего\r\nопредѣляетъ онъ самъ, въ комъ найдутъ сочувствіе его пѣсни:\r\nКогда пора твоя придеть\r\nи съ жизнью выйдешь ты на бой,\r\nКогда въ тебѣ житейской гнётъ\r\nОставить слѣдъ глубокій свой,—СтихотвоРЕНІЯ А. Н. ПЛЕЩЕЕВА. 499\r\nи будешь, горе, затая,\r\nТы тщетно ждать участья словъ,\r\nТогда зови... и пѣснь моя\r\nНа грустный твой отвититі зов.\r\nЮморъ г. Плещеева ограничивается по большой части слѣ\r\nдующими образами, плохо скрывающими лихорадочно - раздра\r\nженное расположение духа поэта:\r\n0, перестань! (говорить онъ сердцу своему) Понять бы можно\r\nДавнымъ давно въ твои лѣта,\r\nЧто бредъ поэзія ничтожный,\r\nЧто правда - вѣчная мечта!\r\nСознай, что правда тамъ, гдѣ сила,\r\nГдѣ достиженье благъ земныхъ,\r\nи все забывъ, что ты любила,\r\nЖиви и бейся лишь для нихъ.\r\nОдна или двѣ піесы чисто юмористическiя, но онѣ кажутся\r\nнамъ несравненно слабѣе прочихъ произведеній поэта, который,\r\nповторяемъ,не холерикъ. — Двѣдороги,по которой побрели нѣко\r\nторые изъ современныхъ поэтовъ нашихъ, заклеймены — одна\r\nперомъ Новаго поэта, другая такъ недавно и такъ удачно г-мъ\r\nЛиліеншвагеромъ. Теорія художественнаго наэпирования и\r\nтеорія каранія оказались обѣ несостоятельны. Послѣдняя тео\r\nрія, новѣйшая, глумилась надо всѣмъ тѣмъ, что не юморъ, не\r\nсатира, называя все то фразами, пустозвономъ, отсталостью.\r\nИ въ самомъ дѣлѣ, стихи въ родѣ плещеевскихъ кажутся намъ\r\nсъ первaго взгляда чѣмъ-то старымъ и вмѣстѣ новымъ. Ста\r\nрымъ потому, что чувство любви и надежды въ стихахъ на\r\nпоминаютъ намъ мадригалы и тому подобныя невинныя проказы\r\nнашихъ старичковъ; новымъ же потому, что на чувства г. Пле\r\nщеева отвѣчаетъ сердце горячо и съ полнымъ участіемъ. Толки\r\nо борьбѣ, оправдивомъ стремленіи, о несбывшихся грезахъ\r\nкажутся намъ Фразами, потому что не боролись мы, не стре\r\nмились и не грезили о такихъ общихъ и важныхъ вопро\r\nсахъ жизни, чтобъ имѣли право говорить о нашемъ мечтаньи\r\nсъ нѣкоторою важностью. Но васъ поражаетъ искренность\r\nтона г. Плещеева, и вы вѣрите ему, вы убѣждаетесь, что были500 АТЕ НЕЙ.\r\n2\r\nже люди, которые жили, разрѣшали энергично отвлеченные\r\nвопросы жизни и которые жестоко побиты были «зимними\r\nморозами». Вы идете далѣе, задумываетесь, начинаете сами\r\nбояться «зимнихъ морозовъ», хоть вамъ за минуту каза\r\nлюсь тепло; вы убѣждаетесь, что извѣстнаго рода обстоятельства\r\nставятъ васъ въ ту неровную борьбу, изъ которой вы не выйде\r\nте дѣйствительнымъ побѣдителемъ, не потерявъ по крайней\r\nмврѣ надежды и не почувствовавъ въ себѣ и скорби, и тревоги,\r\nи горькаго сомнѣнья, и безотрадныхъ думъ. Вамъ кажутся толки о\r\nнесбывшихся грезахъ Фразами потому, что въ эту минуту вы\r\nсами грезите. Г. Плещеевъ, какъ человѣкъ слишкомъ вѣру\r\nющій и любящій, не разочаровываетъ васъ. Онъ говорить даже,\r\nчто зло будто уже чуетъ, «Что торжество его прошло» —и да\r\nетъ также совѣтъ:\r\nПоднявъ чело, иди безтрепетной стопою;\r\nИди, храня въ душѣ свой чистый идеалъ,\r\nНа слезы страждущихъ отвѣтствуя слезою,\r\nи ободряя тѣхъ въ борьбѣ, кто духомъ палъ.\r\nДа! не смотря на то, что наше время разражается сатирой,\r\nкоторая въ мелочныхъ лавочкахъ размѣнивается на Бардадымовъ\r\nи Розенгеймовъ, — не смотря на то — мы грезимъ, мы полны вѣры,\r\nлюбви, надежды, мы умиляемся на тѣхъ же благородныхъ ос\r\nваніяхъ, на которыя опирался иг. Плещеевъ въ своемъ про\r\nшедшемъ. Разница та, что онъ боролся и теперь нашель, что\r\nего неровный бой былъ безплоденъ, а мы только надьемся и\r\nвъ самомъ дѣлѣ умиляемся передъ мечтой опрошедшемә тор\r\nжествѣ зла. Но не мѣшаетъ спросить себя, вмѣстѣ съ г. Плещее\r\nВымъ: 6\r\nНо гдѣ тотъ вѣка проводникъ,\r\nЧто скупъ на рѣчи — щедръ на дѣло,\r\nЧто заглушивъ страстей языкъ,\r\nИдя на подвигъ честно, смѣло,\r\nБлагой примѣръ являть привыкъ\r\nТолпѣ, въ неправдѣ закоснѣлой?..\r\nМаленькая книжка стиховъ г. Плещеева (101 стр.), изящно\r\nизданная, прочитается съ удовольствіемъ всякимъ, начинаяСтихотвоРЕНІЯ А. Н. ПЛЕЩЕЕВА. 501\r\nотъ студента и кончая институткой и уѣздной барышней. Въ\r\nэтомъ видимъ мы также достоинство, рѣдко встрѣчаемое въ\r\nрусскихъ книгахъ, которыя (даже беллетристическiя) час\r\nто бываютъ недоступны для большинства, а слѣдовательно— бо\r\nлѣе или менѣе безполезны.\r\nДля полноты обзора книжки, упомянемъ о тѣхъ стихотворе\r\nніяхъ,которыя по содержанію своему не подходятъ къ разсмо\r\nтрѣннымъ нами піесамъ. Таковы: «Вопросъ,послѣ чтенія газетъ»,\r\n«Когда возвратился я въ городъ родной», «Трудились бѣдные,вы,\r\nотдыху не зная», «Была пора, своихъ сыновъ». Прекрасны\r\nтакже граціозностью своей: «Зимнее катанье», «Птичка», и др.\r\nМы сказали уже, что г. Плещеевъ субъективенъ въ сво\r\nихъ стихотвореніяхъ. Мы нисколько не противъ этого; но\r\nтолько нельзя не замѣтить, что стихи его бываютъ иногда рас\r\nтянуты, что встрѣчаются образы, недостаточно рѣзкіе, что\r\nмысли часто повторяются — и довольно однообразно. Г. Пле\r\nщеевъ иногда не совсѣмъ удачно справляется съ своими мыслями,\r\nпо крайней мѣрѣ несравненно менѣе удачно, чѣмъ съ чужими.\r\nМы говоримъ о его переводахъ съ польскаго и нѣмецкаго, по\r\nбольшей части изъ Гейне, помѣщенныхъ въ книжкѣ. Рѣши\r\nтельно, эти переводы — лучшіе въ нашей литературѣ; даже\r\nМ. Л. Михайловъ не можетъ въ иныхъ случаяхъ сравняться\r\nсъ г. Плещеевымъ, котораго переводъ съ малороссійскаго\r\n(въ № 10 Совр. 1858 г.) окончательно укрѣпляетъ за нимъ\r\nдостоинство отличнаго переводчика. И вотъ широкое и пре\r\nкрасное поприще для поэта, на которомъ онъ можетъ и выра\r\nботать свой оригинальный талантъ,и принести огромную пользу\r\nотечественной литературѣ. Пора намъ познакомиться хоро\r\nи съ Байрономъ, и съ Барбье, и съ Андреемъ\r\nШенье, и съ Анастасіемъ Грюномъ, и съ Арнтомъ, и съ\r\nКёрнеромъ, и съ В. Гюго, и съ Гейне, даже съ Гёте,\r\nда не ви отрывкахъ, не по методѣ добросердаго, почтен\r\nнаго Жуковскаго, который присылалъ намъ изъ-за границы\r\nОдиссею съ заклейками. Пора намъ не трусить Прометеевъ,\r\nФаустовъ, Кайновъ, не прятаться въ кусты отъ «ямбовъ», по\r\nтому только, что они Французскіе, а не перекаленные въ рус\r\nской кузницѣ.\r\nЕсли отцы наши, въ старые годы, называли вольтерiанцемъ\r\nенько\r\n-\r\n2502 А ТЕНЕЙ.\r\nкакого-нибудь скромнаго, безвреднаго Чацкаго, то сыновьямъ\r\nихъ не слѣдовать же по стопамъ родителей! Давайте намъ,\r\nг. Плещеевъ, переводовъ; давайте и стариковъ—Гёте и Бай\r\nрона: не бойтесь, мы ихъ не читали по-русски, а частью и\r\nни покаковски, мы рады будемъ познакомиться на родному\r\nязыкѣ съ тѣми идеями, которыя сдѣлали кругосвѣтное путе\r\nшествие, косвенно посѣтивъ и насъ...\r\nВъ заключеніе скажемъ, что почти вся книжка г. Плещеева\r\nсостоитъ изъ тѣхъ піэсъ, которыя въ послѣдніе два года печа\r\nтались въ «Русскомъ вѣстникѣ» подъ буквами А. П., и что, къ\r\nсожалѣнію, въ нее вошло очень мало стихотвореній изъ преж\r\nняго изданія... Г. Плещеевъ пишетъ также повѣсти, о кото\r\nрыхъ говорить здѣсь не мѣсто.\r\nА. ТихМЕНЕВъ.\r\nPS. Эта статья была только-что написана, когда мы получили # 11 Совр.\r\nи прочли новое, прекрасное стихотвореніе г. Плещеева: На улицѣ, отли\r\nчающееся объективностью отъ прочихъ произведеній его. Поздравляемъ талантъ\r\nпоэта въ услѣхомъ.",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "VIII. Biografiia Ignatiia Krasitskogo",
        "article": "512\r\nVIII.\r\nБІОГРАфіЯ\r\nИгнатія 1\\ра с/іцкаг о.\r\n<Граф5 Зігнатігі Ирасицкіи, бывшій прежде ЕпископомЬ Шарминскнж5, а послѣ Унізненскнмб АрхіепископомЬ, скончался 14 Марша 1801 года вѣ Берлинѣ на 67 году опіѣ рожденія. Сей мужѣ, отличный по своимЪ достоинствамъ, особливо же но уму и сочиненіямѣ, занималъ знатное мѣсто, и потеря его весьма ощутительна для Польской Словесности.\r\nОнЪ родился вЪ ЩоКецкі вЪ 1 734 Г0ДУ и произходилЪ изЪ домѵ ГрафовЬ Ji'pa-сицкмхб, извѣстнаго А своей землѣ піѣмЪ, что занималъ вѣ оной первыя достоинства. ОтецЪ его Уіван8 УСра-сицкіп былЪ ХолмскимЪ КастеляномЪ. По окончаніи перваго воспитанія и по предназначеніи кЪ духовному состоянію отправленъ былЪ вЪ Римѣ для усовершенствованія себя вЪ наукахЪ, относящихся кѣ сему званію. По возвращеніи вѣ отечество сдѢланЪ былЪ КаноникомЪ, по томѣ ПеремышльскимЪ соборнымЪ Па-сгпоятелемЪ и Львов« жимѣ КусіпоніемЬ, и избранъ будучи ошЪ Львовскаго Архи-Капитула Депутатом!! вѣ Малопольской Трибуналѣ, первый при Сшани-\r\n515\r\nславѣ Августѣ, по раздѣленіи Конституціею Сейма созванія (convocations) вЪ 17о4 коронныхЬ трибуналовъ, предсѣдательствовалъ вЪ семѣ собраніи-, при чемЪ имѢлЪ случай вникнуть во всю связь судебныхъ дѣлѣ, которыя послѣ столь остроумно и удачно изобразилъ вЪ £Цосвлдтинском5, т. е. вЪ книгѣ подЪ Симѣ названіемъ, означающимъ Опытнаго Знатока. Сія степень служила ему стезею кЪ высшимЪ достоинствамъ, кЪ чему содѣйствовало знатное родство, а особливо собственныя его дарованія. При остроуміи своем'Ъ имѢлЪ онЪ прекраснѣйшій видѣ, по чему и былЪ ду-шею знатнѣйшихъ обществѣ вЪ Варшавѣ.\r\nСтаниславѣ Августѣ, при возшествіи своемЪ на престолѣ, занявшись всемЪ тѢмЪ, что могло умножишь славу народа, и полагая дѣятельнѣйшимъ кЪ тому средствомъ распространеніе наукѣ, нашелЪ вЪ іКрасицкомб человѣка, способнаго по своему остроумію кЪ споспѣшествованію славѣ своего царствованія. ОнЪ старался привлечь его кЪ себѣ и ободришь, исходатайствовалъ для него Уінди?снлт5 или право почитаться природнымъ уроженцемъ) вЪ области западной провинціи, пожаловалъ ВарминскимЪ КаноникомЪ и вЪ скорости доставилъ ему КоадЪюторсшво (достоинство Ви-\r\nкарія) Влршшскаго Епископа. ВЪ то время издавалось ежемѣсячное сочиненіе подЪ названіемъ ЗЫоннтёрЗ, по примѣру Англискаго Зрителя, изѣ коего (»но большею частію было переводимо. Сіе весьма хорошимъ слогомѣ писанное изданіе, особливо вЪ первыхЪ годахЬ (изклю-чая 1 номера, который вышелЪ весьма иескладнымѣ слогомѣ) способствовало премного к'Ь просвѣщенію народа, и очищало его мнѣнія. Король возложилЪ на Жрагицка?о прилѣжно стараться о семѣ сочиненіи. Мѣста, в'Ь коихѣ видно изворотливое остроуміе, легкой и веселой нюнѣ, по большей части обработаны перомЪ его и (рранцпскп ЗБоіолюлбцсі; важнѣйшіе предмѣшы описывали Ллбе-ѵіранди, ёМпнасовпт.б и прочіе.\r\nСмерть Варминскаго Епископа Тра-Соескаго споспѣшествовала УСрасицкому вступить вЪ управленіе симЪ богашымѣ ЕпископствомЪ, и не имѣя оіпѣ роду еще и 50 лѣтѣ, имѢлЪ онѣ вЪ своемѣ распоряженіи /j.00,000 злотыхЪ ( 100,000 р.) годоваго дохода. Но любя пышность и великолѣпіе, вошелѣ вѣ долги, кои вредѣ смертію его всѣ выплачены были, щедротою фридриха великаго, который хотя и взялѣ вѣ казну его имѣнія, но назначилъ ему приличное содержаніе и снабдилѣ способомъ заплатишь долги. Однажды фридрихѣ вѣ\r\n515\r\nшушкахЪ сказал!) Жраенцкомц, что онЪ проситЪ его какѣ Епископа, ввести его вЬ рай под!) своею мантіею. Охотно бы исполнилъ волю В. В., отвѣчалъ ЕпископЪ; нетрудно мнЬ закрыть васЪ своею мантіею, которую вы очень обрѣзали,— относя сіе кЪ уменьшенію доходовъ. Король разсмѣялся и пожаловалъ ему 50000 талеровъ.\r\nУСраснцкій оставя отечество, посвя-тилѣ себя однимЪ наукамЪ. ОнЪ началѣ издавать сочиненія, которыя обратили на него вниманіе публики, приобрѣли ему славу остроумнаго, и содѣлались украшеніемъ Польской Словесности.\r\nПри нашемЪ Августѣ ты первый далЪ\r\nпримѣры\r\nИскуственно писать, знать вкусѣ и\r\nслоговЪ мѣры.\r\nнаписалЪ славный стихотворец!)Трембсц-кін вЪ стихахЪ: госте eö Уей.ібсСергі; онѣ написалЪ точную истину и был!) только изшолковагпелемЪ всеобщаго чувствованія.\r\nОбратимъ теперь взорѣ на творенія УСрасицксіго. Онѣ суть драгоцѣнный залогѣ, оставленный обществу, и составляютъ большую часть описанія его жизни. Потомство забудетѣ, что онЪ былЪ ЕпископомЪ, АрхіепископомЪ и КняземЪ, но не престанетЪ читать и прославлять счастливаго писателя и великаго стихотворца.\r\nЧасть I\r\nSI\r\n51б\r\nШвішеида, — первое твореніе , которое вышло вЪ свѢшЪ изЬ подЪ пера Жрпспцка?о 17 7 5 года. Кажется, что іВсѵпрахоміомахіл или война мышей ob лягушками, которая всѣми вообще приписана Гомеру, служила образцемѣ для Мышеиды.\r\nЛучшія творенія ЯСраснцкаго — Сатиры. Онѣ соединилъ вЪ нихЪ приятность Виргилія сЪ силою Ювенала. Что можетЪ быть забавнѣе, его діодной Ж.енеі\\ что сильнѣе его Лспоріеннаго іВіксі* Остроумныя, шуточныя, и сильныя Сатиры УСраснцкаго могугаѣ равняться сЪ славнѣйшими древними и новыми произведеніями сего рода.\r\nБасни и повѣсти вЪ 4 частяхЪ, нѣсколько разѣ изданныя, вЪ разсужденіи совершенства уступаютъ СагпирамЪ ; но ихЪ должно почитать лучшимЪ твореніемъ сего рода на Польскомъ языкѣ.\r\nСтихотворенія изданныя вЪ 1784, содержатъ разные предмѣгпы. ВЪ нихЪ находятся Сатиры, басни, и письма вЪ сшихахЪ. Письма и сочиненія вЪ Я ча-сшяхЬ 1786— 1788; вЬ нихЪ между хорошимъ видно также много посредственнаго: нѢкоторыхЪ даже не нужно было издавать вЪ свѢтЪ. Мнѣ извѣстно, что сіи сочиненія безЪ свѣденія Писателя отданы Трелго, и всякЪ иовѣриігіЪ тому\r\n317\r\nкшо зиаегпЪ, сЪ какою охотою сей книгоиродавецЪ старался собирать все, что только выходило изЬ подЬ пера Князя—Епископа LТіармянскаго \\ ибо онЪ отЪ его сочиненій имѣлЪ немалую прибыль.\r\nЕсть также нѣкоторыя Комедіи ЯСрасиу,ка?о, какЪ то: $1жец5, І/ррвковнсгШ JJppr.MOHiuAtmcmcpö, изданные подЬ именемъ 3\\іо(шнска?о. Онѣ имѢютЪ комическія мѣста-, однако видно, что драм-магпическое дарованіе Автора не было особеннымъ его предмѢшомЪ.\r\nШонахолісіхія, остроумная Поэма, которую теперь чишаютЪ с'Ъ удовольствіемъ даже тѣ, коимЪ за 20 лѣіпЪ передѣ симЪ дѣлала досаду. Она имѣла слѣдующее начало:\tфридрихЪ II от-\r\nвел'Ъ Автору піѣ самыя комнаты в'Ъ дворцѣ Санё-Суси, вЪ которыхЪ жилЪ Вольтерѣ, говоря, что онЪ на томѣ мѣстѣ долженЪ быть вдохновенЪ и написать что нибудь хорошее. ПлодомЪ сего напоминанія была Шонахомпх'ія , Героико-комическое твореніе, которое можетЪ равняться с'Ъ іёісілоеліё (lutrin) Г-на Боало. ВЪ немЪ находятЪ нѣкоторыя отступленія вЪ повѣствованіи, но стихѣ такѣ плавенЪ, мысль такѣ весела, критика такѣ остроумна, что оно всегда приносишь будет!) читателю удовольствіе. Писатель, желая успокоить\r\n#\r\n513\r\nумы, разгоряченные отЪ такого сочиненія, отЪ котораго должно было смѣяться, написалЪ ^нпт-монйхомпхію, вЪ которой онЪ искусно польстилЪ обиженнымѣ и оправдалЪ первое свое сочиненіе.\r\nАвторЪ, показавЪ дарованіе свое кЪ комическимъ поэмамЪ вЪ Шѳгшеиді и 3\\іо~ пахомахіп, хотѢлЪ также открыть оное вЪ важномЪ содержаніи:, онЪ обогатилЪ Героическимъ слогомЪ Польской языкѣ, имѣвшій вЪ гномѣ недостатокъ, и воспѢлЪ сраженіе подЪ ХотиномЪ. Но сіе сочиненіе едва можно назвать опытомъ Героическаго стихотворства. ВЪ немЪ мало соблюдено Эпическихъ правилѣ. Самое содержаніе не совсем'ѣ способно кЪ начатію Поэмы такого рода. ОнЪ, лучше сказать, написалЪ повѣствованіе стихами, и украсилѣ его нѣкоторыми вымыслами. Иныя мѣста вЪ немЪ весьма приятны, какЪ то:\tописаніе\r\nвойны, Сейма, смерть Завпшп. Изображеніе Османовой надменности вЪ сихЪ стихахѣ :\r\n,3aG&ie5, zwo смертный онЗ, гордецб сеп\r\nвоспарилб\r\nÆелит ест в о м5 горі п мір5 потрлств\r\nвозмннлВ.\r\nпо истинѣ есть высокое^ но первая похвала Поэмы зависитъ отЪ выбора предмѣта и расположенія. Если это пренебрежено : то прекраснѣйшія осо-\r\n319\r\nбенныя мѣста не закроютъ пороковЪ цѣлаго творенія.\r\nПѣсни Оссіана, сына фингалова, не извѣстно гдѣ напечатаны. Писатель счастливѣе былЪ вЪ оригинальномъ сочиненіи, нежели вЪ переводѣ. Сіе твореніе написано весьма вольно и необрабо-тано; однако отЪ части видно творческое дарованіе.\r\nПеро ÿipacu цка?о не меньше изобильно было вЪ прозѣ, какЪ и вЪ сши-хахЪ. ВЪ 7 76 году издалЪ онѣ приключенія СМпко.іал }Цосвлдпінска?о. ВЪ семЪ сочиненіи обнаруживаешь онЪ всеобщія пороки прежняго воспитанія, особливо строгое обращеніе учителей сЪ учениками. ГІѢтЪ ничего излишняго, что онЪ говоритъ о семЪ предмѣтѣ:\tза\r\n40 лѢшЪ многократныя наказанія почитались существенною частію воспитанія. Другой порокЪ открываетъ Писатель в'Ь томЪ, что для воспитанія юношества принимали неизвѣстныхъ чужестранцевъ, (которые, по милости нѢкоторыхЪ холодных!) патріотовъ, не совсемЬ еще и у насЪ лишились знатнаго своего дохода отЪ промысла заморскою, часто невнятною ученостію). 3~. fäwjtoHtj, комнатный служитель вЪ своей землѣ, а у насЪ играющій лице и признаваемый ГрафомЪ, безЪ всякаго свѣденія предписываетъ правила воепита-\r\n320\r\nнія, даетпЪ птонЪ всей окрестности, оканчиваетъ игру свою посдіыднымѣ плушов-сгпвомЬ. Сколько было такихЪ Щюмоновб вЪ Государствѣ! Трибунальные происки, подкупы, вишійсгпво Меценатовѣ выражены весьма искусно, и составляютъ лучшія мѣста вЪ ^ЦосвлдтнскомЯ. Продолженіе приключеній его слишкомъ романическое, особливо когда послѣ кораблекрушенія выплылЪ онѣ на островѣ Шипуановб. Хотя онЪ там!) приобрѣлѣ полезныя знанія ошЬ УСсаоо-, но нужноли было искать ихЪ такѣ далеко? Все сіе обстоятельство помѣщено неестественнымъ порядкомъ, и вѣроятно, что заимствовано из!) другаго сочиненія. Находка денегЪ, приключенія Що-свяАчинскаго вЪ Америкѣ, знакомство сЪ КвакеромЪ, подарки его, заключеніе путешественника вѣ домѣ сумасшедшихъ —все сіе переходитъ предѣлы повѣсти. НѢшЪ ничего удобнѣе, какѣ продолжить повѣсть вымыслом!) разных!) приключеній: но ограничить ее малымѣ числомъ лицѣ, опредѣлить представленіе вещей и сдѣлать его занимательным!) — вЪ семѣ состоитъ истинное остроуміе. Щосвяд ннскіи могЪ гпѣ же самыя свѣденія получишь от!) какого либо стараго Поляка, и растраченное имѣніе исправить какимЪ нибудь наслѣдствомъ, или же-\r\n591\r\nнясь на Юліи. КонецЪ сей поеѢспти походиіпЪ на начало ....\r\nВторая повѣсть Красицкаго—У. Лод-столій —изданная вѣ 1778 году, совершенно изображаетъ Польскаго уѣзднаго жителя. Авторѣ имѢл'Ь намѣреніе представишь в'ѣ сей повѣсти хорошаго хозяина, добродѣтельнаго и благоразумнаго человѣка, и пригпомЪ показать свойственные нашему народу пороки и недостатки. ИзЪ всего того, что говоритъ и какѣ поступаетъ У. Лодстояін, видно знаніе домоводства, хорошее разсужденіе, гражданскія чувствованія, особливо тонѣ такѣ ловко перенятЪ и такѣ совершенно принаровленЪ, что едвали можно лучше изобразишь Поляка. По томѣ Авторѣ издалѣ вторую часть S'-на Лодетолія. Она неестественно связана сѣ первою} но имѣепіѣ тѣ же самыя достоинства вЪ разсужденіи шона и слога. Онѣ сочинил'ѣ и третью часть, которую читалѣ я вѣ рукописи. И вѣ ней примѣтно тоже перо, но содержаніе ея не столь важно. Лраси.цкт намѢ-рен'ѣ былѣ приготовить и 4 заешь, вЪ которой думалЪ вывесть на сцену дядю Л-жн Лодето л ином, добродѣтельнаго и великаго свойства человѣка, но человѣконенавистнаго, котораго долговремянная жизнь и разныя приключенія научили, какѣ мало можно довѣрять людямЪ.\r\n522\r\nСмерть воспрепятствовала Писателю произвесшь вѣ дѣйствіе свое намѣреніе.\r\nТретій повѣсть УСрасицкаго подѣ названіемъ Уісторія (*) вышла вЪ 17 78 гсду. Онѣ представляетъ вЪ ней человѣка, который не мог'Ъ умереть, но посредствомъ нѣкотораго бальзама на-ніелѣ средство возвращать себѣ новый вѣкѣ. Сей человѣкѣ, какЪ очевидный свидѣтель, описываетъ дѣянія, показываетъ ошибки Историковъ, замѣчаетъ свойства людей. Мысль весьма счастливая, требующая однако глубокаго познанія Исторіи и проницательнаго сужденія, которыя вмѣстѣ соединилъ вѣ себѣ ЗВартвлеми вЪ путешествіи младшаго Анахарсиса. Остроуміе Писателя весьма видно и вЪ семѣ сочиненіи. Примѣчанія его умны, и наѵало-стнсленіл Исторіи, на коихЪ онѣ останавливается, выбраны сЪ разборчивостію. Но еще далеко, чгпобЪ получить все отЪ сего счастливаго начертанія. упомянутая повѣсть не такЪ принята обществомъ, какѣ другія сочиненія сего Писателя. ИзЪ чего заключишь можно, что мало\r\n(*) Она переведена на Русской языкЪ подЪ названіемъ : Странствованіе неумирающаго іеловіка.\r\n325\r\nнаходилось умовЪ, приготовленныхъ кЪ чтенію шаковаго творенія.\r\nСобраніе нужныхъ свѣденій вЪ 2 частяхъ вЪ 4* 2. 5 780. Оно составляетъ Словарь, по примѣру круга всего ученія (Энциклопедіи). Не можно требовать, чтобы одинЪ человѣкѣ могЪ удачно кончить столь обширное сочиненіе*, но должно отдашь справедливость усердію и трудолюбію Писателя, который по силамЬ своимЪ являлЪ оныя для распространенія знаній.\r\nГражданскій МѢсяцословЪ, малое сочиненіе, изданное 1792 по числамъ Мѣсяца, содержитъ вЪ разныхЪ вѢкахЪ случившіяся вЪ Польшѣ произшесгпвія. Сего рода сочиненія находятся и надругихЪ языкахъ.\r\nBomb сколько разныхЪ сочиненій, произведенныхъ Жрасицкпл/З, когда онЪ былЪ КняземЪ ЪшіскопомЪ ЗВарминскнмЗ. фридрихЪ Вильгельмѣ II возвел’Ъ его на Урезненское Архіепископство, упразднившееся по смерти Лонятовскаго. ОнЪ не пресгпавалЪ трудиться и вЪ позднѣйшіе годы своей жизни, и началѣ издавать періодическое сочиненіе подѣ названіемъ: ^Всякая Ледіяя. Оно не долго продолжалось; ибо хотя собраны были хорошія вещи, но общество не нашло вЪ немЪ, чего ищетЪ вЪ такихЪ сочиненіяхъ.\r\nОнЪ также приготовилъ еще нѣкоторыя творенія, оставшіяся рукопи-\r\nсньши. Я хочу упомянуть о ни’лЪ, зная, сколь сочиненія сего рѣдкаго мужа любезны любителямЪ наукѣ. 1 е. Йовсня басни , писанныя по образу SI афонтеня, такѣ какЪ вЪ первыхѣ подражалъ онѣ федру. Никто еще не сравнялся — и вѣроятно вЪ томѣ не успѣетѣ, — сЪ французскимъ баснотворцемѣ. Й такѣ не удивительно, что нашЪ Писатель ему уступаетЪ; однако сочиненіе его заслуживаетъ уваженіе. 9 е. О Стихотворствѣ и Стпхотворцахё. ВЪ семѣ сочиненіи описываетЪ онѣ во первыхЪ краткую умозрительность стихотворства; по томѣ говоритъ вЪ особенности о разныхЪ ея родахЪ, и упоминаешЪ о СгпихошворцахЪ, прославившихся вЪ разныхъ вѢкахЪ, государсігівахЪ и на разныхъ языкахЪ:\tпомѣщаетЪ при томѣ\r\nвыписки переведенныя имЪ и другими. 3 е. Житія прославившихся людей, из5 Плутарха. ОнЪ не переводилЪ Плутарха до слова, оставилъ родословія и другія вещи, кои могли занимать только ГрековЪ и РимлянЪ; но сохранилъ только то, что можетЪ составлять свойства великихѣ людей, ихЪ слова и дѣянія. 4е. Житія прославившихся людей , по прилііру Плутарха. ВЬ семѣ сочиненіи Авторѣ описываетЪ дѣянія знаменитыхъ людей не только своего на-\r\n325\r\nрода, но и другихЪ, располагая ихЪ гпакЪ, чшобЬ можно было сравнять однихЬ сЬ другими. 5 е. {Разговори знаменптихб людей; АвторЪ подражалъ вЪ томЪ кіані/, (ронтенелго и {Монтескьё.\r\nBomb сочиненія 9Сраснцкп?о, заслуживающія уваженіе, изЪ коихѣ однѣ изданы, но весьма уже рѣдки’, а другія, изувѣченныя книгопечатными ошибками, достойны хорошаго, исправленнаго и полнаго изданія. Не льзя сомнѣваться, чтобы онѣ не нашли хорошаго приему у такого народа, котораго возвышали славу вЪ наукахЪ.—\r\nСвойства сердца Жрасицкаго, равнялись высокимъ свойствамъ его ума. ОнЪ былЪ обходителенъ, любезенЪ, умѢлЪ цѣнить дарованія другихЪ, самЪ одаренЪ будучи оными, помогалъ, вЪ чемЪ только могЪ, и если бы больше умѢлЪ соблюсти нужные расходы, то могЪ бы приобрѣспіь славу благотворителя, имѣя истинно благородное сердце. При всемѣ томѣ, онЪ любилЪ снабжать бѣд-ныхЬ, онЪ вспомоществовалъ {Мпнкловни/, трудолюбивому писателю, который хотя весьма великія оказалЪ услуги Польской Словесности, при начальномъ возрожденіи наукѣ\\ но оставленъ будучи всѣми, ежемѣсячно получалЪ ошЪ него при старости своей по УОО злошыхЪ (по 200руб.)\r\n326\r\nНе льзя быть приятнѣе УСрасицкаго вЪ обществахъ; веселость изображалась на его лицѣ, улыбка царствовала на его устахЪ. ОнЪ помнилЪ множество Анекдотовъ, исполненъ былЪ остроумныхъ выраженій и сосшавлялѣ удовольствіе всѢхЪ, кто имЬлЪ случай провождать сЪ нимЪ время. Не смотря на частые припадки, коимЪ онЪ подверженъ былЪ при старости, сохранилъ веселой нравѣ до смерти.\r\nПри всѢхЪ сихЪ качествахъ сердца и ума, недоставало вѣ немѣ свойства твердости; т. е. крѣпкаго, постояннаго и непоколебимаго духа. Онѣ в'Ь семЪ раздѣлялъ общій порокѣ народа, которому хотя иностранные приписываютъ вЪ другихЪ случаяхъ похвалу, но обвиняютъ его вѣ недостаткѣ постоянства.\r\nНе нарушая истины, и не кЪ чьему либо униженію, можно сказать, что ЗСраспцкій былѣ весьма умный человѣкѣ, какого Польша не имѣла вѣ наши вре-мяна. Слогѣ его плавенЪ, чистЪ, ясенѣ и естественной. Другіе доказали трудомЪ, сдѣлавшись хорошими стихотворцами; но ЯСраспцкш родился Поэтомѣ. Онѣ имѢлЪ живое воображеніе, изобильное остроуміе и счастливый изворотѣ. Стихотворцы рѣдко пишугаЪ хорошимъ\r\n527\r\nсвободнымъ слогомЪ, но сочиненія расы цка? о доказываютъ, что онЪ может'Ь занимать отличное мѣсто между писателями не связаннаго мѣрою слога. — Однако стихи его лучше прозы. Я не спорю, что также и вЪ риѳмахЪ часто позволяетъ онЪ себѣ слишкомъ много, не всегда наблюдаетЪ чистоту языка и вЪ нѣкоторыхъ мѢстахЪ примѣтишь можно поспѣшность и необработанность^ но сіи погрѣшности заглаждаетЪ онЪ столь многими приятностями, что почти отнимаетъ у читателя средство замѣчать оные. И самый строгій критикѣ, наслаждаясь красотами, забываетЪ недостатки, удивляется остроумію и сЪ жадностію продолжаетъ чтеніе его сочиненій. Я надѣюсь, что никто не обвинитЪ меня вЪ излишествѣ похвалѣ, мною здѣсь приписаных’Ь Автору, который вѣ жизни своей ни-чемЪ болѣе не обязалЪ меня кѣ тому, кромѣ приятнаго со мною обращенія. По смерти же его тѢмЪ паче не могу ослѣпляться пристрастіемъ. Но что я писалЪ по сердечному чувствованію и увѣренности кЪ живому, то повторяю о умершемѣ.\r\nЗВ 5 твореніяхЗ твоихЗ світЗ Лоябшк\r\nне забудетЗ ;\r\nЛрпятноспіб пхЗ пюпатв потомковЗ\r\nпоздвіхЗ СудетЗ.\r\n528\r\nбНіт? ?Рпд{ЛЯН?\\ предварил?) их5 ги~ беле ніжн&ш бГрек?; бГомер? с? бВпргпліем? живут? должай-\r\n\\ тій вік?. (*)\r\nС? иТолбскаго 6В. 6/1 нет — вес.",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "Krymskie sonety A. Mitskevicha. Perevod N. Lugovskogo. Odessa, 1855. Str. 46",
        "article": "КРЫМСКІЕ СОНЕТЫ А. МИЦКЕВИЧА.\r\nПеревода Н. Муовскао. Одесса, 1855. Стр. 46.\r\n\r\nИмя Мицкевича сдѣлалосьизвѣстнымъ у насъ еще въдвадцатыхъ\r\nгодахъ, въ блаженную пору тощенькихъ альманаховъ. Долгое\r\nвремя потомъ оно въ литературѣ нашей совершенно не произ\r\nносилось, и вотъ только недавно вновь стали появляться пере\r\nводы изъ Мицкевича. Но великому польскому поэту до сихъ\r\nпоръ у насъ какъ-то не везло: вдохновенныя пѣсни его или бы\r\nвали переиначены, или, если передавались и вѣрно, то такими\r\nдубовыми стихами, что всякая прелесть мысли исчезала подъ\r\nтопорной отдѣлкой перевода. Изъ поэмъ его, впрочемъ, пере\r\nведены лишь Конрадъ Валленродъ, въ прежнее время весьма\r\nнеудачно, а въ нынѣшнее болѣе чѣмъ неудачно, да ІІ - я.Часть\r\nДзядъ, напечатанная, кажется, въ Невскомъ альманахѣ. Пе\r\nретелъ еще Козловъ—Крымскіе сонеты, остальное же ограни\r\nчивается нѣсколькими мелкими піэсами. Конечно, я не говорю\r\nо стихотвореніяхъ: Будрысь и Воевода, переданныхъ Пушки\r\nнымъ и написанныхъ прекрасно; за то ужь смѣло можно сказать,\r\nчто всѣ прочие переводы не выдержатъ критики. Безъ сомнѣ\r\nнія, «Видъ горь со степей Козлова» написанъ Лермонтовымъ\r\nпревосходно, но это скорѣе передѣлка, и передѣлка, отмѣчен\r\nная колоссальнымъ промахомъ, о которомъ скажу ниже. Гг.\r\nФетъ, Бергъ и Мей пишутъ прекрасные стихи, но не близко\r\nпереводятъ Мицкевича. У всѣхъ неглубокое знание языка\r\nзамѣтно по значительнымъ отступленіямъ отъ оригинала, а ес\r\nли они дѣлаютъ это умышленно, то все-таки переводы ихъ от\r\nтого не вѣрнѣе. Тоть только переводъ изященъ, въ которомъ, 1КРымскIE соНЕТы А. миЦКЕВИЧА. 251\r\n2\r\nпри легкости языка, граціозности изложения, какъ можно ближе\r\nсохраненъ подлинникъ, однимъ словомъ, гдѣ не жертвуется\r\nриөмѣ смысломъ, гдѣ для смысла не натягивается бѣдная риө\r\nма, а вѣрность оригиналу не ложится преградой для худо\r\nжественности.\r\nКакъ поэтъ, Мицкевичъ стоитъ высоко, но немъ было уже\r\nвысказано много въ образованныхъ литературахъ. Слова нѣтъ,\r\nчто съ того времени какъ умолкъ онъ, многое измѣнилось и въ\r\nбыту общества, и въ мірѣ искусства; притомъ же въ послѣд\r\nствій муза его приняла направление политическое, для насъ не\r\nвесьма интересное, да не думаю, чтобы безвредное и для его\r\nпоэзій. Но какъ бы то ни было, Мицкевичъ долго еще будетъ\r\nсолнцемъ, свѣтомъ котораго пользуются другія свѣтила его ро\r\nдины. Пусть Поляки превозносятъ Залѣсскаго, Одынца, Маль\r\nчевскаго, - ни одинь изъ нихъ не пѣлъ еще такихъ звучныхъ\r\nпоэтическихъ пѣсенъ, какъ вдохновенный Литвинъ, авторъ\r\nГражыны и Валленрода. Надобно знать польскую поэзію до\r\nМицкевича, надобно перечитать такъ-называемыхъ классиковъ,\r\nкоторыхъ можно сравнить съ нашими, надобно одолѣть всю\r\nэту груду стиховъ, чтобы видѣть, — на какую высоту разомъ\r\nвзлетѣлъ Мицкевичъ. Изь всѣхъ предшественниковъ его одинъ\r\nНѣмцевичъ (изъ котораго извѣстный поэтъ нашъ заимствовалъ\r\nиныя Думы) отличался талантомъ и какъ бы сбросилъ ритори\r\nческiя оковы.\r\nЧто касается лично меня, я преимущественно люблю тѣ сти\r\nхотворенія Мицкевича, гдѣ неподражаемымъ языкомъ своимъ,\r\nизящнымъ до простоты, онъ передаетъ литовскiя преданія.\r\nЗдѣсь онъ является великимъ художникомъ, и для меня какой\r\nнибудь его Dudarz или Switezianka до того проникнуты свѣ\r\nжестью народной поэзии, что послѣ нихъ не хочется прини\r\nматься за многія произведенія другихъ поэтовъ, можетъ-быть\r\nи блестящія, но слишкомъ вычурныя.\r\nДа, не посчастливилось Мицкевичу въ русской литературѣ.\r\nВъ сороковыхъ годахъ вышла въ Варшавѣ на русскому языкѣ\r\nкнижечка: Страшный гость, литовское преданіе. Написана она\r\nбыла не совсѣмъ безгрѣшными стихами, но содержаніе говори\r\nло за себя. Наконецъ она появилась на берегахъ Невы. И\r\nчто же? Лучшій нашъ критикъ уничтожилъ ее не за языкъ, о\r\nч. у. 18252 АТЕНЕЙ.\r\n2\r\nкоторомъ сказано вскользь, но за мысли и содержаніе. Этотъ\r\nСтрашный гость не что другое, какъ IV-я часть Дзядъ, та\r\nзнаменитая часть, гдѣ Мицкевичъ собралъ всѣ силы своего та\r\nланта. Прочие критики не сказали ни слова, по той весьма есте\r\nственной причинѣ, что тогдашніе литераторы не считали нуж\r\nнымъ знать польскій язык.\r\nЯ тоже много переводилъ Мицкевича, особенно въ юности\r\nне оставилъ въ покоѣ ни одной поэмы; но самому мнѣ мои пе\r\nреводы казались всегда слабыми. Теперь я убѣдился, какой\r\nбылъ важнѣйшій ихъ недостатокъ, отчего они не удовлетворя\r\nли и меня, переводчика: мнѣ въ то время быль совершенно не\r\nизвѣстенъ быть польскiй и литовскій, и оттого для меня ста\r\nновились темными многія мѣста, выходившая у меня Богъ зна\r\nетъ на что похожими. Не знаю какъ другіе смотрятъ на это,\r\nая думаю, что переводчику Мицкевича не мѣшаетъ нѣсколько\r\nвремени постранствовать по крайней мѣрѣ въ Литвѣ и побы\r\nвать въ польскомъ обществѣ. Эпиграфомъ къ «Крымскимъ соне\r\nтамъ» не напрасно взялъ вдохновенный Литвинъ двѣ строчки\r\nизъ Гёте:\r\nWer den Dichter will verstehen,\r\nMuss in Dichters Lande gehen.\r\nМожетъ-быть яи ошибаюсь; согласенъ напередъ, что та\r\nлантъ въ переводчикѣ важное условие, однакоже, пересаживая\r\nцвѣтокъ въ другую землю, стараются узнать какая нужна для\r\nнего почва. Отсутствие знакомства съ этнографіей замѣтно у\r\nнасъ иногда и въ области критики: гдѣ дѣло идетъ объ инте\r\nресахъ общечеловѣческихъ, тамъ рецензентъ вѣрно разби\r\nраетъ и лицо, и дѣйствія, но проходить мимо страшнаго про\r\nмаха относительно быта даннаго племени, ио послѣднемъ ста\r\nрается говорить общими мѣстами. Конечно, нельзя требовать,\r\nчтобы каждый, вступающій на литературное поприще, доста\r\nточно приготовилъ себя въ этомъ отношеніи, но критику нашего\r\nвремени, кажется, необходимо знать ближайшiя къ намъ сла\r\nвянскія нарѣчія и племена.\r\nЧитающая наша публика почти незнакома съ Мицкевичөмъ,\r\nи теперь, по случаю новаго изданiя его сочиненій въ Варшавѣ,\r\nслѣдовало бы написать подробный разборъ произведеній этогоКРЫМСКІЕ сонЕТы А. миЦКЕВИЧА. 253\r\nпоэта, имѣющаго значение не только для Поляковъ, но и для\r\nвсего образованнаго міра.\r\nВъ настоящему году въ журналахъ нашихъ появилось нѣсколь\r\nко переводовъ изъ Мицкевича и даже вышелъ отдѣльно пере\r\nводъ его сонетовъ, сдѣланный г. Омулевскимъ. Рецензенты от\r\nдали отчетъ объ этомъ послѣднемъ переводѣ, въ которомъ\r\nг. Омулевскій такъ жестоко изуродовалъ русский языкъ и вер\r\nсификацію, и, употребивъ излишнее усердіе къ искаженію рус\r\nскаго слова, не достигъ даже и этимъ цѣли — передать возмож\r\nно близко красоты подлинника.\r\nНо вотъ на югѣ Россіи, въ Одессѣ, въ послѣднихъ числахъ\r\nавгуста появилась маленькая книжечка: «Крымскіе сонеты\r\nА. Мицкевича. Переводъ П. Луговскаго». Имя переводчика не\r\nизвѣстно, по крайней мѣрѣ тому, кто не читалъ «Одесскаго Вѣст\r\nника», редакція котораго благосклонно отозвалась о переводчи\r\nкѣ и помѣстила нѣсколько его произведеній. Основательно при\r\nготовясь къ своему дѣлу, г. Луговской принялся за совершеніе\r\nважнаго подвига, за переводъ Мицкевича на русский языкъ, й въ\r\nкоротенькомъ предисловій говорить, почему онъ первоначаль\r\nно взялся за Крымскіе сонеты. ««Какъ уроженецъ Новороссіи,\r\nили, лучше сказать, Крыма, съ дѣтства знакомый со всѣми мѣ\r\nстами, вдохновившими великаго художника, невольно я началъ\r\nпереводить сперва Крымскіе сонеты, съ которыми и рѣшился вы\r\nступить впервые па литературное поприще.» (Предисл. стр. 3.)\r\nПотомъ онъ заключаетъ свое предисловіе: «Крымскіе сонеты\r\nбудуть моимъ пробнымъ камнемъ: жду суда просвѣщенной кри\r\nтики, которая рѣшитъ по силамъ ли мнѣ задуманное предприя\r\nтie.» (Стр. 6.)\r\nЗаключеніе это должно вызвать безпристрастные разборы\r\nнашихъ журналовъ, и хотя я далекъ отъ мысли, что моя ре\r\nцензія можетъ быть непогрѣшительна и составить важную дан\r\nную ва судѣ просвѣщенной критики, однакоже, какъ поклон\r\nникъ Мицкевича, не считаю лишнимъ высказать и свое откро\r\nвенное мнѣніе объ этомъ предметѣ.\r\nНа Крымскіе сонеты нельзя смотрѣть тѣми глазами, какими\r\nсмотрятъ вообще на другія произведенія Мицкевича: здѣсь,\r\nочевидно, поэтъ задалъ себѣ задачу — сыпать цвѣты восточной\r\n)\r\n18*254 АТЕНЕЙ.\r\nпоэзіи, и дѣйствительно,когда только не забывалъ дѣлать этого—\r\nвъ его стихахъ являлись въ изобилии восточныя метаФоры.\r\nГ. Луговской рѣшился на два нелегкія условія для перевод\r\nчика: близко держаться подлинника и вмѣстѣ не выходить изъ\r\nФормы сонета, этой стѣснительной формы при передачѣ съ од\r\nного языка на другой, требующей отъ перевода почти одина\r\nковаго числа словъ съ оригиналомъ.Но въ нынѣшнее время отъ\r\nпереводчика требуется еще художественность изложения и пра\r\nвильность языка, безъ чего самый добросовѣстный трудъ не до\r\nстигаетъ цѣли.\r\nПостараюсь показать наглядно, въ какой мѣрѣ г. Луговской\r\nвыполнилъ принятыя имъ на себя условия и удовлетворилъ худо\r\nжественнымъ требованіямъ относительно русскаго перевода.\r\nВсѣхъ сонетовъ 18, и всѣ они Крымскіе, за исключеніемъ\r\nперваго:.»Аккерманскія степи», который попалъ въ Крымскіе\r\nпо прихоти Мицкевича,служа какъ бы вступленіемъ въ Тавриду,\r\nхотя отъ Бессарабіи до Крыма лежить еще большое простран\r\nпоѣдете ли вы изъ Одессы моремъ или сухопутью. Пе\r\nреводъ сдѣданъ чрезвычайно вѣрно, стихъ уг. Луговскаго\r\nгладокъ, правиленъ, и только, порой, переводчикъ грѣшить кое\r\nгдѣ бѣдностью риөмы или неприятнымъ расположеніемъ строчекъ,\r\nто-есть, когда стоятъ рядомъ мужскiя или женскія окончанія,\r\nне риөмующія другъ съ другомъ. Возьмите для сравненія пере\r\nводъ Козлова. Какая блѣдная копія съ превосходнаго ориги\r\nнала 1 А между тѣмъ Козловъ широко выходить изъ Формы со\r\nнета и, кажется, могъ бы при этомъ условій передать вѣрно кра\r\nсоты подлинника. Есть два - три сонета, удачныхъ у Козлова,\r\nа остальные слабы, и читаются лишь потому, что написаны глад\r\nкими стихами. Самъ Лермонтовъ вышелъ изъ Формы сонета,\r\nно скорѣе далъ превосходное подражаніе Мицкевичу, нежели\r\nпереводъ.\r\nОбразчикомъ того, какъ г. Луговской вѣренъ подлиннику, —\r\nпредставляю одинъ сонетъ изъ его книжки и вмѣстѣ прила\r\nгаю подстрочный переводъ въ прозѣ, а для сравненія еще\r\nпереводы Лермонтова и Козлова.\r\nствоКРЫМСКІЕ сонЕТы А. МИЦКЕВИЧА. 255\r\nВидъ ГОРъ со стЕПЕї козлов А.\r\n1. Перевода 4. Луговсказо.\r\nПИЛИГРИМъ и МУРЗА.\r\nПилиГРИмъ.\r\nАллахъ ли самъ воздвигъ тамъ море льда стѣною?\r\nИль ангеламъ отлилъ престолъ изъ мерзлыхъ тучъ?\r\nИль Дивы двинули преграду поз- землею,\r\nЧтобъ каравану звѣздъ пресѣчь съ востока путь?\r\nКакое зарево!... Пожаръ то Истамбула?\r\nАлаахъ ли самъ для всѣхъ плывущихъ тамъ свѣтилъ,\r\nКогда покровъ свой почь надъ міромъ протянула,\r\nБагровый тотъ Фонарь средь неба засвѣтилъ?\r\nМУРЗА.\r\nТамъ? быль я: тамъ зима! Тамъ клювами потоки\r\nи рѣки горломъ пьютъ изъ хладнаго гнѣзда;\r\nТамъ мерзнетъ паръ изъ устъ въ одно мгновенье ока;\r\nТамъ тучамъ и орламъ путь замкнутъ навсегда,\r\nи въ лонѣ облаковъ громъ дремлетъ одиноко...\r\nТамъ надъ чалмой моей одна была звѣзда:\r\nТо Чатыръ-дагъ.\r\nПилигримъ.\r\nАа!\r\n2. Подстрочный перевода.\r\nПилиГРИмъ.\r\nТамъ! Аллахъ ли поставилъ море льду стѣною? или отлизъ ангеламъ престолъ\r\nизъ мерзлой тучи? Или Дивы изъ четверти материка двинули эти стѣны, чтобы\r\nне пускать каравана звѣздъ съ востока?\r\nКакое зарево по вершинѣ! пожаръ ли это Цариграда? Или Аллахъ, когда\r\nночь распростерла бурый халатъ свой, зажегъ этотъ Фонарь среди небеснаго\r\nпространства для міровъ, плавающихъ по морю природы.\r\nМУРЗА.\r\nТамъ? Быдъ я; тамъ господствуетъ зима, тамъ видѣлъ я какъ изъ ея гнѣзда\r\nпьютъ клювы потоковъ и горла рѣчекъ; дышалъ я, изъ моихъ устъ вылеталъ\r\nснѣгъ; ходилъ я туда, куда оралы не знаютъ дороги и гдѣ кончается путь тучъ;\r\nминовалъ я громъ, дремлющій въ облачной колыбели, и былъ тамъ, гдѣ надъ го\r\nловой моей свѣтилась одна только звѣзда. То Чатыръ-дагъ!\r\nПилиГРИмъ.\r\nАа!!!\r\n3. Перевода Козлова.\r\nПилигримъ.\r\nКто поднялъ волны ледяныя,\r\nи кто изъ мерзлыхъ облаковъ256 Атеней.\r\nПрестолы отлихъ вѣковые\r\nДля роя свѣтлаго духовъ?\r\nУжь не обломки ли вселенной\r\nВоздвигнуты стѣной нетлѣнной,\r\nЧтобъ караванъ ночныхъ свѣтилъ\r\nСъ востока къ намъ не приходилъ?\r\nЧто за луна! взгляни, громада\r\nПылаетъ, какъ пожаръ Царьграда!\r\nИль для міровъ, во тьмѣ ночной\r\nПлывущихъ по морю природы,\r\nСамъ Алла мощною рукой\r\nТакъ озарилъ небесны своды?\r\nМИРЗА.\r\nНе вьется гдѣ орелъ, я тамъ стремизъ мой бѣтъ,\r\nГдѣ царствуетъ зима свершилъ я путь далекій;\r\nТамъ пьютъ въ ея гнѣздѣ и рѣки и потоки;\r\nКогда я тамъ дышалъ — изъ устъ клубился снѣгъ;\r\nТамъ нѣтъ ужь облаковъ и хладъ сковалъ мятели,\r\nЯ видѣлъ спящій громъ въ туманной колыбели,\r\nи надъ чалмой моей горѣла въ небесах.\r\nОдна уже звѣзда, и былъ то...\r\nПилиГРИмъ.\r\nЧатырдагъ!\r\n4. Перевода Лермонтова.\r\nПилиГРИмъ.\r\nАллахъ ли тамъ, среди пустыни,\r\nЗастывшихъ волнъ воздвигъ твердыни,\r\nПритоны ангеламъ своимъ?\r\nИль Дивы, словомъ роковымъ,\r\nСтѣной умѣли такъ высоко\r\nГромады скалъ нагромоздить,\r\nЧтобъ путь на сѣверь заградить\r\nЗвѣздами, кочующимъ съ востока?\r\nВотъ мѣсяцъ небо озарилъ:\r\nТо не пожаръ ли Царяграда?\r\nИль Богъ ко свoдaмъ пригвоздилъ\r\nТебя, полночная лампада,\r\nМаякъ спасительный, отрада\r\nПлывущихъ по морю свѣтилъ?\r\nМИРЗА.\r\nТамъ былъ я: тамъ, со дня созданья,\r\nБушуетъ вѣчная метель;\r\nПотоковъ видѣлъ колыбель,\r\nДохнулъ. и мерзнулъ паръ дыхань;\r\nя проложилъ мой смѣлый слѣдъ,\r\nГдѣ для ордовъ дороги нѣтъ,КРЫМСКІЕ сонЕТы А. Мицкевич А. 257\r\nи дремлетъ громъ надъ глубиною,\r\nи там, гдѣ надъ моей чалмою\r\nОдна сверкала лишь звѣзда\r\nТо Чатырдагъ былъ...\r\nПилиГРИмъ.\r\nА!\r\nЗамѣтилиль вы, какая грубая ошибка у Козлова и Лермонто\r\nва? Обманутые сходствомъ слова, они приняли зарево за луну\r\nи переводятъ, одинъ: «Что за луна!» а другой: «Вотъ мѣсяцъ\r\nнебо озариль!» Фразу Міцкевича: Na szczycie jaka tunа.\r\nУ г. Луговскаго здѣсь только одинъ весьма неудачный стихъ\r\nили, лучше сказать, одно слово въ стихѣ —-это полз - землею.Оно\r\nрѣшительно портить прекрасную строфу и невѣрно передает\r\nподлинникъ, а, кажется, легко было бы избѣжать этой ошибки.\r\nТщательно сличая переводъ съ подлинникомъ, мы могли бы\r\nсдѣлать г-ну Луговскому еще двѣ-три придирчивыя замѣтки,\r\nно предпочитаемъ лучше указать на тѣ сонеты, которые подъ\r\nперомъ переводчика сохранили всю свѣжесть и грацію ориги\r\nнала. Прочтите: Бахчисарай, (Y), Бахчисарай ночью (VII),\r\nАлушта днемъ (XI), Алушта ночью (XII), Чатырдагъ (ХІШ),\r\nРазвалины замка въ Балаклавѣ (XVII) и Аюдагъ.\r\nВъ заключеніе, полагаю, можно сказать, что «Крымскіе со\r\nнеты» въ переводѣ Н. Луговскаго будутъ съ удовольствіемъ\r\nпрочтены любителями изящнаго, и впервые познакомятъ Рус\r\nскихъ, не читавшихъ подлинника, съ этимъ произведеніемъ\r\nМицкевича. Смѣлѣе, г. Луговской! Если вы побѣдили Крымскіе\r\nсонеты, если васъ не остановилъ такой слишкомъ уже восточ\r\nный сонеть, какъ Гора Кикинеизъ, съ которымъ вы сладили, то\r\nдругія стихотворения и поэмы будуть для васъ несравненно\r\nлегче.\r\nА. Чужбинский.\r\n1858, Сентября 9.\r\nОдесса.",
        "label": "1,4"
    },
    {
        "title": "Zapadnichestvo v russkoi literature. Prichina proiskhozhdeniia ego i sily. 1836—1851",
        "article": "ЗАПАДНИЧЕСТВО Въ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ\r\nПРИЧины ПРОИСХОЖДвBIя вго и силы\r\n1836-1851\r\nSinе ira et studio…\r\nТАЦитъ.\r\nJustitia est constans et perpetua voluntas\r\njus suum cuique tribuere.\r\nInstitutiones.\r\nІ\r\n1\r\nПустынна, однообразна и печальна какъ киргизская степь, дол\r\nжна была представиться русская жизнь въ ея прошедшем ина\r\nстоящемъ тому, кто смѣло и честно какъ П. Я. Чаадаевъ, взглянулъ\r\nна нее съ выработанной загадомъ точки созерцанія, не осліпляясь\r\nкажущимися и въ сущности Фальшивыми аналогіями, тѣмъ менѣе\r\nстараясь проводить эти Фальшивыя аналогів. Между тѣмъ, эта точ\r\nка зрѣнія явилась вовсе не внезапно, вовсе не какъ Deus ex machina.\r\nЗерно такого рѣзкаго созерцанія лежало уже давно въ сознаній\r\nвысшихъ нашихъ представителей, вырывалось по временамъ у\r\nвеличайшаго из нихъ (Пушкина, то ироническимъ примиреніемъ\r\nсъ дѣйствительностью, какъ въ извѣстной строФѣ уничтоженной\r\nглавы Онѣгина, то стихотвореніемъ, которое самъ онъ назвалъ\r\n« Капризомъ. »\r\nРумяный критикъ мой, насмѣшникъ толстопу зый,\r\nГотовый вѣкъ трунить надъ нашей сонной музой,\r\nПоди-ка ты сюда, присядь ко ты со мной, и т. д.,\r\nстихотвореніемъ, въ которомъ между прочимъ, не смотря на его\r\nТ. II.. Отд. ІІ. 12 ВРЕМЯ\r\nшутливый тонъ, именно какъ въ зернѣ заключаются многія послѣ\r\nдующая отношенiя литературы нашей къ дѣйствительности, и хер\r\nмонтовское созерцаніе, выразившееся такъ энергически - горько: 1\r\nНе Люблю побѣдитъ я родину ее разсудокъ, но странною мой… любовью,)1\r\nи повѣсти сороковыхъ годовъ съ ихъ постоянно и вамѣренно -злоб\r\nнымъ изобрѣтеніемъ грязной и грубой обстановки, въ которой\r\nосуждены задыхаться лучшія натуры и огаревское вопли\r\nДа! въ нашей грустной сторонѣ,\r\nСкажите, чтожъ и дѣлать болѣ,\r\nКакъ не хозяйничать женѣ\r\nА мужу съ псами ѣздить въ поле;!\r\nи (\r\nмрачное, безотрадное созерцаніе великаго аналитика « пошлости\r\nпоплаго человѣка » и унылый, туманно -сѣренькій, ненастный коло\r\nритъ, наброшенный на жизнь сантиментальнымъ натурализмомъ и\r\nнаконец, почти всѣ стихотворенія Некрасова даже до его по\r\nслѣдняго, т. е. до « Деревенскихъ вѣстей », которое впрочемъ и сти\r\nхотвореніемъ- то назвать какъ - то худо поворачивается языкъ… Все\r\nэто въ сущности есть не что иное, какъ развитіе пушкинскаго «Ка\r\nприза », т. е. разъясненіе и послѣдовательное раскрытие того созер\r\nцанія, которое у Пушкина выразилось только какъ моментъ въ его\r\n« Капризѣ »…\r\nНо Пушкинъ въ нашей литературѣ был единственный нөлный\r\nчеловѣкъ, единственный всесторонній представитель нашей народ\r\nной Физіономія.\r\nГорькое и безотрадное созерцаніе окружающей дѣйствительно\r\nсти, было для него не болѣе какъ моментомъ сознанія — и иритомъ\r\nвовсе не такимъ моментомъ, который бы выразился у него цѣлою\r\nрѣзкою полосою дѣятельности, въ родѣ лермонтовской, или во вредъ\r\nцравдивому и прямому отношению къ жизни. Какъ въ новостяхъ\r\nсороковыхъ годовъ, Пушкинъ — пусть его за отсутствие односто\r\nронности и обвиняютъ поборники теорій въ равнодушіи, и даже\r\nвъ отступничествѣ, — бымъ прежде всего художникъ, т. е. великая,\r\nна половину сознательная, на половину безсознательная сила жиз\r\nни, « герой » въ карлейлевскомъ значеніи героизма — сила, которой\r\nразмахъ бымъ не въ одномъ настоящемъ, но' и въ будущемъ… Ему\r\nбыло дано непосредственное чутье народной жизни и дана была не\r\nпосредственная же любовь къ народной жизни. Это — вопреки появив\r\nшемуся въ послѣднее время мнѣнію, уничтожающему его значеніеКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣBIE 3\r\n-\r\nкакъ народнаго поэта, мнѣнію, родившемуся только вслѣдствіе зна\r\nкомства нашихъ мыслителей съ народною жизнью изъ кабинета и.\r\nро книгамъ, неоспоримая истина, подтверждаемая и складомъ его\r\nрѣчи въ Борисѣ, Русалкѣ, Женихѣ, утопленниқсь, сказкахъ оры\r\nбакѣ и рыбкѣ и о Кузьмѣ Остолонѣ, отрывкомъ о Медвѣдицѣ и т. д.\r\nв что еще важнѣе складомъ, самаго міросозерцанія въ « Капитанской\r\nдочк: ѣ », повѣстяхъ Бѣлкина и проч. Въ тѣ дни даже, когда муза\r\nего, по его выраженію, скаказа за нимъ Ленорой при лунѣ по го\r\nрамъ Кавказа, когда, какъ говорить онь,\r\n.. я воспѣвалъ\r\nи дѣв у горь, мой идеалъ,\r\nи олѣнийцъ береговъ Сальгира…\r\nкогда образы плѣвника, Алеко, Гирея и другихъ мучеников, стра\r\nстей тѣснились въ его душу, эта чуткая душа удивительно вѣрно\r\nотзывалась на жизнь дѣйствительную, его окрукавшук, и не смотря\r\nна то, что поэтъ встрѣчамъ еще овладѣвавшіе имъ образы дѣйстви\r\nтельности, полушутливымъ, полусерьёзнымъ отвращеніемъ:\r\nТьфу! прозаическiя бредни\r\nФламандской школы пестрый соръ…\r\nе умѣла въ этой самой дѣйствительности обрѣтать своеобразнѣйшую\r\nпоэзію. (Зима… Что дѣлать намъ въ деревнѣ… Морозъ и солнце…\r\nдень чудесный… Долголь мнѣ гулять на свѣтѣ… Грустно Нина… Путь\r\nмой скученъ… Бѣсы…) Не говорю объ образѣ Татьяны, чисто рус\r\nскомъ и до сихъ поръ единственно - полномъ русскомъ женскомъ\r\nобразѣ, Татьяны, которая\r\nРусская душою\r\nСама не зная почему,\r\nСъ ея холодною красою\r\nІюбила русскую зиму -\r\nхоть муза поэта въ лицѣ ея и явилась\r\nбарышней уѣздной,\r\nСъ печальной думою въ очахъ,\r\nСъ Французской книжкою въ рукахъ…\r\nне говорю о самом. Онѣгинѣ, который хоть вовсе и не\r\nМосквичъ въ герольдовому плащѣ,\r\nно все таки русскій человѣкъ множествомъ чертъ своей натуры…4 ВРЕМЯ\r\nВсе это еще надобно разъяснять и доказывать — а я указываю толь\r\nко па то, что не требуетъ доказательствъ, на стремленіе къ семей\r\nному началу, неожиданно прорывающееся у того же поэта, который\r\nначинаетъ романъ свой сатирическимъ или по крайней мѣрѣ юмо\r\nристическимъ отношеніемъ къ этому началу (« Родные люди вотъ\r\nкакie » и множество другихъ строФъ), стремленіе изобразить когда\r\nнибудь\r\nпростыя рѣчи\r\nОтца ить дяди - стариқа,\r\nДѣтей условленныя встрѣчи\r\nУ старыхъ лишъ, у ру чейка…\r\n9\r\n-\r\nБеру наконецъ IIовѣсти Бѣлкина, лѣтопись села Горохина, Ка\r\nпитанскую дочку, въ торой въ особенности поэтъ достигает\r\nудивительнѣйшаго отождествленія съ воззрѣніями отцовъ, дѣдовъ\r\nи даже прадѣдов1, Дубровскаго, въ которомъ одно только непо\r\nсредственное чутье народной сущности, могло создать хоть бы ту\r\nчерту напримѣръ, что кузнецъ, поджигающій равнохушно - сурово\r\nприказныхъ, лѣзетъ въ огонь спасать кошку, чтобы « не погибла Бо\r\nакія тварь »…\r\nЧто эти созданiя и эти черты, приводимыя мною случайно, безъ\r\nвыбора, — зерно всѣхъ прямыхъ отношеній нашей литературы къ\r\nнароху пего быту, къ дѣламъ нашимъ и прадѣламъ, зерво « Семейной\r\nХроники » например, и многихъ повѣстей Писемскаго, точно такъ\r\nкакъ « Гробовщикъ» въ повѣстяхъ Бѣлкива, зерно натурализма —\r\nедва ли можете подлежать сомнѣнію.\r\nНо тѣмъ не мене, чисто отрицательное созерцаніе жизни и\r\nдѣйствительности, является только какъ моментъ въ полной и цѣль\r\nной натурѣ Пушкина… Ouъ на этомъ момент:ѣ не останавливается, а\r\nидетъ дальше, облекается самъ въ образъ Бѣлкина, но опять таки и\r\nна этомъ не останавливается. Отождествленіе съ взглядомъ отцовъ\r\nи дѣдовъ въ « Капитанской дочкѣ », выступаетъ въ поэтѣ вовсе не\r\nна счетъ существования прежнихъ идеаловъ, даже не во вредъ имъ,\r\nибо въ тоже самое время создаетъ онъ « Каменнаго гостя »…\r\nВъ томъ -то и полнота и великое народное значение Пушкина,\r\nчто чисто дѣйствительное, вѣсколько даже низменное воззрѣніе\r\nБѣлкина, идетъ у него объ руку съ глубокимъ пониманіемъ и вос\r\nпроизведеніемъ прежнихъ идеаловъ, тревожившихъ его душу въ\r\nмолодости, не сопровождается отреченіемъ отъ нихъ…\r\nПушкинъ не западникъ, но и не славянофилъ, Пушкинъ русскій\r\nчеловѣкъ, какимъ сдѣлало русскаго человѣка соприкосновеніе съ\r\nеферами европейскаго развития… Господа, отрицающіе значеніеКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣBIE 5\r\n-\r\nПушкина какъ народнаго поэта, постоянно указывають на одно: на\r\nнѣкоторыя Фальшивыя стороны его Бориса, т. е. въ сущности на\r\nФальшивыя карамзинскiя Формы, которымъ даже и великій поэтъ\r\nподчивимся какъ вся его эпоха, ибо Фальшиво въ Борисѣ только ка\r\nрамзинское, т. е. личность самаго Бориса; все ке чисто пушкин\r\nское (ниръ ли у Шуйскаго, сцены ли въ корчмѣ, сцены ли битвы,\r\nсцены ли на лобномъ мѣстѣ и т. д. у дѣвичьяго монастыря), вѣчно\r\nкакъ сама народная сущность, или поэтически и общечеловѣчески\r\nправдиво (какъ напримѣръ сцена у Фонтана и т. д.) Не забудьте\r\nпритомъ, что вопіющіе на Фальшивость нѣкоторыхъ сторонъ Бори\r\nса, самыя эти стороны мѣрятъ еще не народнымъ созерцаніемъ, а\r\nновыми теоріями, смѣнившими литья и блестящія Формы Карам\r\nзана. А новыя теорій, пока онѣ только теорій, точно также способ\r\nны, какъ и карамзинскія литья Формы, вредить художественному\r\nпредставленію быта, что явнымъ образомъ выказалось въ блестя\r\nщемъ произведеніи Мея: « Псковитянка», гдѣ такъ хорошо, такъ\r\nвполнѣ народно псковское вѣче, созданное въ поэтической про\r\nстотѣ концепцій, гдѣ такъ великолѣпно и вмѣстѣ правдиво ожиданіе\r\nгрознаго и вана Васильевича и первое его появленіе, и гдѣ такъ\r\nсмѣшонъ этотъ Иванъ Васильевичъ, обнимающийся с сыномъ и\r\nБорисомъ и разсуждающій о своихъ государственныхъ теоріяхъ со\r\nвершенно по г. Соловьеву, гдѣ является чуть что не нѣжный и мяг\r\nкосердечный Иванъ Васильевичъ, тоть самый Иван Васильевичъ,\r\nзаписывапій въ свое поминанье весьма большое количество невѣ\r\nдомыхъ и безыменныхъ душъ, которыя « отлѣлалъ » палачъ Томи\r\nо… « Ихъ же имена Господи ты вѣси » поэтому лучше ли бы было,\r\nесли бы Пушкинъ создавалъ своего Бориса и по новѣйшимъ тео\r\nріямъ… пока онѣ только теоріи. Карамзинскiя Формы часто Фаль\r\nшивы, но у Карамзина не было Фальшивыхъ сочувствiй и Фальши\r\nвыхъ антипатій, т. е. сочувствiй и антипатій такъ рѣзко расхода\r\nщихся съ пародной памятью, какъ рѣзко расходятся съ ней иногда\r\nтеоріи нагоего времени…\r\nВчитываясь внимательно въ пушкинскаго « Бориса » правильно\r\nвынести можно, кажется мнѣ, изь такого чтения и изученія, не со\r\nмнѣніе въ народному значеніи поэта, а скорѣе изумленіе передъ\r\nего удивительнымъ народнымъ чутьемъ и перехъ величіемъ его ге\r\nніальной силы… Борисъ, какъ и всѣ его драматическiя попытки, пи\r\nсанъ очерками, а не красками, но эти очерки поразительны по своей\r\nправдѣ и красотѣ… В Броятно, поэтъ чувствовалъ, что красокъ на\r\nстоящихъ взять ему еще не откуда или что такія краски совеѣмъ по\r\nтерялись, да и не мудрено, что онѣ дѣйствительно совсѣмъ и навсе\r\nгда затерялись въ той жизни, которая разрознилась со всѣми собы6 ВРЕМЯ\r\nтіями своего прошедшаго, до того разрознилась, что народъ у дру\r\nгого истиннаго народнаго писателя нашего говорить: « Эта Литва —\r\nона къ намъ съ неба у піала » (въ « Грозѣ »). Фальшивыхъ же красокъ\r\nдля расцвченія очерковъ, поэтъ нашъ, какъ поэтъ, употребить не\r\nхотѣль. Онъ хотѣлъ правды. Онъ даже и тамъ, гдѣ была полная\r\nволя его Фантазій, въ « Русалкѣ », также точно создавалъ только очер\r\nки… Но знаете ли вы, господа трактующіе о томь, что Пушкинъ не\r\nнародный поэтъ, какой могучей жизнью полны эти очерки… Руч\r\nсалку пытались ставить на сцену въ той Формѣ, въ какой создалт ее\r\nПушкинъ. Попытка оказалась неудачною именно потому, что очерка\r\nвъ полнотѣ своей слишкомъ сжаты, слишкомъ коротки для сцени\r\nческаго осуществленія. Русалка съ сохраненіемъ ея пушкинскихъ\r\nФормъ, цѣлости содержанія, и даже большей части божественныхъ\r\nстиховъ поэта, явилась на сценѣ оперою. Посмотрите же какъ ла\r\nбретто, т. е. поэма Пушкина, получивши краски, тѣло, сценическую\r\nпродолжительность, давiтъ своею громадностью музыку, весьма\r\nвпрочем, замѣчательную во многихъ отношеніяхъ и принадлежащую\r\nвысокому музыкальному таланту. Не одному мнѣ вѣроятно, а мно\r\nгимъ смотрящимъ и слушающимъ кажется по временамъ даже дер\r\nзостью попытка музыканта дать краски и тѣло этимъ очеркамъ…\r\nКаждая черта въ геніальной поэмѣ выдается рельефно во вредъ му.\r\nзык:ѣ 1 и странное чувство овладѣваетъ вами; выі порой готовы до\r\nсадовать на музыку, вы хотѣли бы слышать просто эти поэтические\r\nзвуки, которые лучше и выше этой музыки, а между тѣмъ пони\r\nмаете, что все поэтическое созданіе только очеркъ, что на сценѣ,\r\nтолько при пособів какихъ либо красокъ, хотя и низшаго сравни\r\nтельно съ рисункомъ достоинства, очеркъ этотъ можетъ быть какъ\r\nнибудь осуществленъ, сколько нибудь доступенъ дая массы.\r\nНо если высоко - артистическое чувство правды запрещало Пуш\r\nкину употребленіе Фальшивыхъ красокъ и заставляло его рисовать\r\nодни и очерками, ничто не удерживало другихъ, даже и не бездар\r\nныхъ, даже иногда и очень даровитыхъ людей его эпохи отъ упо\r\nтребления этихъ Фальшивыхъ красокъ, лишь бы только они были\r\nэфекты…\r\nЭпоха, которую даже чуткiй и въ художествѣ всегда почта про\r\nзорливый Бѣлинскiй называлъ романтически народною, не только об\r\nманывала насъ, т. е. читателей, но добросовѣстнѣйшимъ образом\r\nсама себя обманывала. и причина такого самообманыванія заклю\r\nчалась не въ иномъ чемъ, какъ въ литыхъ Формахъ Карамзина.\r\nЭпоха повѣрила въ эти Формы, повѣрила въ правдивость карамзан\r\nской аналогіи, и ужасно обрадовалась своей вѣрѣ. Да и какъ было\r\nвъ самомъ дѣлѣ не обрадоваться? Мы поймали тогда нашу бѣгаянку\r\n1КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРъНIE 7\r\n- 1\r\n1\r\n— народность, мы поняли ее самымъ тoвидимому простымъ и притомъ\r\nсовершенно приличнымъ образомъ, мы поняли ее въ цѣлой вашей\r\nисторів; мы наивно вѣрили и тому напримѣръ, что « Ярославъ прі\r\nѣхамъ господствовать надъ трупами », и тому, что « отселѣ отъ Іоан\r\nна и не Ивана, а Іоанна ІІІ), исторія наша пріемлетъ достоинство\r\nистинно государственной » и проч. и проч., нисколько не замѣчая,\r\nкакъ смѣшны эти величавыя Фразы на первой очной ставкѣ съ мѣто\r\nписями й грамотами, или съ завѣтаніями самихъ князей, въ кoтo -\r\nрыхъ понятiл и языкъ гораздо ближе къ нынѣпонимъ понятіямъ и\r\nнынѣшнему языку, хоть бы купеческому, чѣмъ къ государственнымъ\r\nпопатіямъ и къ ОФИціально -величавому языку… Надобно только\r\nприпомнить дѣтскій восторгъ нашъ при появленіи Юрія Милослав\r\nскаго… Не о восторгѣ читателей говорю я, а о восторгѣ судей цѣни\r\nтелей. Въ самомъ серьёзномъ из’ь тогдашнихъ журналовъ, въ Теле\r\nскойѣ, по поводу втораго романа м. н. Загоскина « Рославлевъ »,\r\nявилась большая статья объ историческомъ романѣ вообще и наго\r\n. ворено было по поводу нашего историческаго романа множество\r\nсамыхъ наивныхъ вещей о нашей народности.\r\nНикому, грѣшительно никому не пришло въ голову объяснить\r\nдѣло просто, ваіяніемъ Вальтеръ- Скотта съ одной стороны и карам\r\nзинскихъ Формъ съ другой.\r\n« Одинъ тольќо Пушкинъ, не только какъ подтъ, но какъ критикъ,\r\nпонималь настоящую « суть » дѣла, но высказывался не прямо, а кос\r\nвенно и всегда необыкновенно удачно и тонко. Когда явился « Po\r\nславлевъ» М. Н. Заrоскина, Пушкинъ написали свою критику подъ\r\nФормою высоко-художественнаго, но къ сожалѣнію непознато раз\r\ncЖаза, въ которомъ онъ возстановлямъ и настояція краски и на\r\nстоящее значеніе события и эпохи, такъ жалко изуродованныхъ\r\nвъ романѣ покойнаго Загоскана; но даже и эта тонкая, художе\r\nственная критика стала извѣстна только послѣ его смерти… Оны\r\nмодиалы о господетвовавішемъ въ тридцатыхъ гозах•ь направлении,\r\nа только самъ не впадали въ него, самт употребляхъ краски един\r\nственно тогда, когда убѣженъ былъ, что эти краски настоящая, какъ\r\nвъ его « Apanѣ Петра Великаго » или въ « Капитанской дочкѣ » и\r\n« Дубровскомъ »… Онъ молчалъ даже тогда, когда появлялись та\r\nлантливыя въ вѣісокой степени попытки Лажечникова, молчалъ по\r\nтому вѣроятно, что видѣмъ въ нихъ смѣсь талантливости и даже\r\nподчасъ истинной художественности съ невообразимою фальшью.\r\nКогда мы веъ восторгались « народными » разговорами въ романахъ\r\nЗагоскина, онъ, въ высокой степени владѣвій народною рѣчью\r\n(отрывокъ о Медвѣдвцѣ), tіонимавшій глубоко и комическiя пру\r\nkйных быта русс като человѣка (Лѣтопись села Горохіна), и траги\r\nк E8 ВРЕМЯ\r\nЯ\r\nческiя (кузнецъ въ Дубровскомъ, « Емеля » въ Капитанской дочкѣ,\r\nпиръ Пугачева и т. д.), онъ ни разу не позволваъ себѣ написать\r\nкакую либо повѣсть съ « народными » разговорами, ибо знахъ, что не\r\nпришло еще время, ніть еще красокъ подъ рукою и не откуда ихъ\r\nвзять, пока не послѣдують его совѣту и не будуть учиться русскому\r\nязыку у московскихъ просвиренъ (примѣчанія къ Онѣгину); что\r\nрѣчь, которую выдавали за народную не народная, а подслушанная\r\nу дворни, что чувства этою рѣчью выражаемыя, Фальшивы и т. д.\r\nОвъ, опять повторяю, только тамъ писалъ красками, гдѣ знамъ кра\r\nски, за то все что оставилъ онъ намъ писаннаго красками, вѣчно\r\nкакъ народная сущность, будуть ли это рѣчи Татьяниной няни и раз- и\r\nсказъ ея о выходѣ замужъ, будутъ ли это рѣчи « Наташия въ бал\r\nдадѣ « Жеңихъ », рѣчи дочери Мельника, въ которыхъ даже пяти\r\nстопный ямбъ превращается въ склаль народнаго стиха… будутъ.\r\nли это народныя сцены въ Борисѣ… Все это вѣчно, все это также\r\nправдиво, какъ если бы написано -было въ вашу эпоху Островскимъ,\r\nтакъ полно знающимъ натуру русского человѣка, способъ его выра\r\nженiя и т. д. Нѣтъ, это даже лучше чѣмъ Островскій, по крайней\r\nмѣрѣ тамъ, гдѣ у Пушкина оно выражено рѣчью боговъ, т. е. сти\r\nхомъ, лучше именно потому, что выражено « ръчью боговь », вырѣ\r\nзано чертами на мѣди…\r\nСпособность отрицательная, способность видѣть Фальшъ итактъ\r\nобходить всякую не только Фальшъ, но малѣйиную: неясность въ\r\nпредставленіп, обходить разумѣется только въ томъ случаѣ, когда\r\nнѣтъ возможности воспроизвести правду эта способность состав\r\nмяетъ въ геніальныхъ міровыхъ силахъ столь же важное свойство,\r\nкакъ и положительная ихъ сторона. Пушкинъ не могъ сочинять и\r\nвыдумывать красокъ. Брать на прокатъ чужія, по аналогіи, какъ Ка\r\nрамзинъ, онъ не могъ потому, что былъ несравненно болѣе Карам\r\nзина одаренъ всѣми духовными силами и стало- быть видѣмъ дальше\r\nего: брать первыя попавшiяся краски изъ окружавшей его дѣйства\r\nтельности, какъ вся его эпоха опъ тоже не могъ по художниче\r\nскоіі добросовѣстности. Эта добросовестность простиралась въ немъ\r\nдо того, что онъ напримѣръ, рисуя дочь Бориса, Ксенію, плачущую\r\nо своемъ женихѣ, выкинулъ повидимому превосходные стихи и за\r\nмѣинлъ ихъ прозой съ русскимъ пісеннымъ складомъ возможно\r\nпростой, возможно - лимонной всякихъ украшеній (« Милый мой же\r\nнихъ, прекрасный королевичъ» пт. д.) Вычеркнулъ сцену двухъ\r\nчернецовъ, по -видимому тоже превосходную, но его какъ видно не\r\nудовлетворявшую, и не далъ въ первомъ издавія « Бориса », даже\r\nбезукоризненную народную сцену у Дѣвичьяго монастыря, явив\r\nшуюся только въ посмертномъ изданіи и только въ Анненковскомъ\r\n(КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 9\r\n-\r\nвошедшую в составъ поэмы… Да! этотъ « барченокъ », писавшій\r\nно- Французски (и надобно прибавить превосходно) свои замѣтки объ\r\nисторической драмѣ и о своемъ Борисѣ, свято чтиль народъ, рели\r\nгіозно боялся солгать на народъ, на складъ его мышленія, чувства,\r\nна способъ его выраженія… Видно глубоко запали въ эту великую\r\nи восприимчивую душу сказки няни Ирины Родіоновны.\r\nи замѣчательно, что не только Пушкинъ, но всѣ его друзья\r\nотличались или положительнымъ, непосредственнымъ тактомъ на\r\nродности, какъ Языковъ, въ особенности въ его великолѣпной дра\r\nматической сказк: b o Жаръ - птицѣ, которая по языку и тонкости\r\nпоэтической иронів — совершенство; какъ Хомяковъ, который хотя\r\nи написа лъ « Грѣхъ юности »… Ермака, но выкупилъ этотъ грѣхъ\r\nнѣсколькими удивительными сценами « Дмитрія Самозванца » (въ\r\nособенности ' весь у актъ) — или безпощаднымъ отрицаніемъ всего\r\n. Фальшиваго, какъ Вяземской и Одоевскій (не помню, которому изъ\r\nВихъ принадлежатъ выходка противъ изображеній предковъ съ\r\nкучеровъ ихъ потомковъ).\r\nНаиболѣе безпощадный въ отрицаніи изъ друзей Пушкина, най\r\nболѣе способный ясно видѣть всякую Фальшь и смѣло назвать ее\r\nФаљшью, бымъ конечно благородный и глубокомысленный авторъ\r\nФилософски хъ писемъ П. Я. Чаадаевъ, строгій, послѣдовательный,\r\nбезукоризненно - честный мыслитель — столь же безтрепетный пе\r\nредъ крайност ями той мысли, которая казалась ему правдой, какъ\r\nпередъ ударами и шутками судьбы, хотя бы удары ея были удары\r\nнемаловажные, а шутки печальныя шутки!\r\nІ\r\n-\r\nІІ\r\nЧтобы понять значеніе Чаадаевскаго \\отрицанія въ ту эпоху и\r\nсамое значеніе ея для послѣдующаго процесса нашего сознания\r\nнеобходимо разъяснить, что именно разбито было отрицаніемъ.\r\nКарамзинекiя литья Формы, принятыя на вѣру « романтически\r\nнародною ». эпохою, разливішіяся на огромное количество истори\r\nческихъ драмъ, в'ь которых кобенились Мичины и хвастали Ля\r\nпуновы, и историческихъ романовъ съ изображеннями предковъ,\r\nснятыми прямо съ кучеровъ ихъ потомковъ, Формы, тяготѣвнія\r\nнадъ эвохою даже и тогда, когда она думала съ ними бороться (въ\r\nлицѣ Полеваго), образовывали извѣстное миросозерцаніе, давали\r\nизвѣстное слово для объяснения нашей сущности, нашеії народ\r\n--\r\nВости…10 BPEMA\r\nКакъ только слово это признано было Фальшивымъ словомъ\r\nправдивою отрицательною натурою, оно стало для нея ненавист\r\nнымъ и враждебнымъ какъ всякая ложь. Чаадаевъ, какъ теоретикъ,\r\nне понялъ только одного, что сама народность насколько не виво\r\nвата въ ея Фальшивыхъ представленіяхъ.\r\nНе поняла этого и вся его школа, т. е. западничество. Совер\r\nшенно правый въ отрицанія Фальшивыхъ представленій о нашей\r\nнародности, взглядъ Чаадаева не могъ остановиться на одномъэтомъ\r\nөтрицательномъ пунктѣ. Влѣсто того чтобы сказать какъ анали\r\nтикъ: « Русская жизнь какъ и русская исторія не подходятъ подъ\r\nтѣ рамки общеевропейской жизни и общеевропейской истории, подъ\r\nкакiя подвелъ ихъ Карамзинъ: слѣдуетъ поэтому поискать въ рус\r\nской жизни и въ руссской истории особенныхъ свойствъ и зако\r\nвовъ, на основанiв которыхъ выведены будутъ или положительныя\r\nразличія, или болѣе правильныя аналогів съ европейской жизнью и\r\nевропейской историей », – Чаадаевъпрямо сказалъ, что въ нашей жиз\r\nни и истории нѣтъ никакой аналогіи съ общечеловѣческимъ, закон\r\nнымъ развитіемъ, что мы какое-то илоты, выбранные судьбою для\r\nуказанія: чтӧ можетъ быть съ племенами отпадшими отъ цѣлости,\r\nотъ единства съ человѣчествомъ..\r\nНо обвинять Чаадаева за его выводъ можно только въ увлече\r\nніи саѣпого Фанатизма; требовать отъ него спокойнаго разъясненія\r\nвопроса, который былъ для него не мозговымъ а сердечнымъ во\r\nпросомъ, могло развѣ одно тупоуміе « Маяка » и другихъ мрачныхъ яз\r\nданій, въ его время впрочемъ и не существовавшихъ.\r\nПомимо того обстоятельства, что для Чаадаева идея единства че\r\nловѣчества облечена была въ красоту и величіе католицизма, кото\r\nрыми увлекся онъ тѣмъ сильнѣе, что человѣкъ съ жаждою вѣры,\r\nонъ воспитаніемъ своимъ былъ совершенно разъобщенъ съ бытомъ\r\nсвоего народа, так сказать, прельценъ католицизмомъ и его идеа\r\nJAMII — какъ вообіце нѣкоторые изъ людей его сословія нерѣдко\r\nбывали и доселѣ еще бывають « прельцены » даже въ наше время;\r\nпомимо, говорю я, этого чисто-личнаго и сословнаго обстоятель\r\nства, онъ, какъ натура правдивая и честная, былѣ глубоко возму\r\nщенъ тѣми послѣдствіями, которыя вытекали изъ блестящихъ Фаль\r\nпій выхъ Формъ Карамзина, міросозерцаніемъ « романтически - на\r\nродной эпохи… » Удержаться въ границахъ какъ lyuікинъ, онъ не\r\nмогъ: онъ обладалъ только отрицательной стороною пушкинскаго\r\nдуха, а не носилъ въ себѣ, какъ напъ великій поэтъ, непосред\r\nственнаго чутья народности.\r\nМіросозерцаніе же « романтически - народной эпохи », как толь\r\nко литья карамзинскiя Формы размѣнялись на мелочь историчеКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНИЕ 11\r\nГ\r\nскихъ романовъ и историческихъ драмъ, оказывалось или дѣтски\r\nсмѣшнымъ и жалкимъ, или даже оскорблявшимъ всякое, на извѣст\r\nвой высотѣ стоявшее сознаніе и всякое правильно воситавшееса\r\nчеловѣческое чувство.\r\nдѣатели этой эпохи — наиболѣе пользовавшиеся успѣхомъ въ\r\nмассѣ публики, за исключеніемъ блестяще -даровитаго и энергиче\r\nскаго Марлинскаго, которому только недостатокъ мѣры и вкуса пре\r\nнятствовалъ быть однимъ изъ замѣчательнѣйшихъ писателей\r\nбыли М. Н. Загоскинъ, Н. А. Полевой, И. И. Дажечниковъ и впо\r\nслѣдстві Н. В. Кукольникъ.\r\nм. Н. Загоскинъ, какъ человѣкъ — одно изъ отраднѣйшихъ яв\r\nменій нашего стараго быта, натура въ высшей степени нѣжная и\r\nдобродушная, хотя и ограниченная - пользовался какъ романастъ\r\nусuѣхомъ - въ наше время и съ нашей точки зрѣнія совершенно\r\nГневѣроятнымъ и необъяснимымъ… Что можетъ быть безцвѣтнѣе\r\nп сахарнѣе по содержанію, смѣшневе и жалостнѣе по выполненію,\r\nходульнѣе и вмѣстѣ слабѣе по представленію грандіозныхъ народ\r\nвыхъ событий, -- « Юрія Милославскаго »? Вѣдь этой книги въ наше\r\nвремя и дѣтямъ право давать не слѣдуетъ, чтобы не испортить ихъ\r\nвкуса! Непроходимая пошлость всѣхъ чувствъ, даже и патріотиче\r\nскихъ, Фамусовское благоговѣніе передъ всѣмъ существующимъ\r\nдаже до кулака, восторженное умиление передъ тѣми сторонами\r\nстараго быта, которыя были недавно и правдиво казнены великимъ\r\nвароднымъ комикомъ Грибоѣ.1овымъ, не китайское даже, а звѣр\r\nекое отношение ко всему не русскому, безъ малѣйшаrо знанія на\r\nстоящаго русскаго, рѣчь дворовой челяди вмѣсто народной рѣчи, съ\r\nприбавкою нѣсколькихъ выраженій, подслушанныхъ у ямщиковъ\r\nна станціяхъ—. вотъ черты другого его романа « Рославлевъ », рома\r\nна, который будетъ впрочемъ безсмертенъ по безсмертному отрыв“\r\nку Пушкина. Чѣмъ дальше шолъ покойный Загоскинъ въ своей дѣя\r\nтельности, чѣмъ больше писанъ онъ, тѣмъ все ярче и ярче высту\r\nнали въ произведеніяхъ его черты невѣжественнаго барства и уми\r\nменія передъ помостью добраго стараго времени…\r\nКогда это старое время являлось подъ могучею кистью худож\r\nника какъ Пушкинь, художника, сочувствовавшаго ему внoлнѣ,\r\nдаже до аристократической гордости, выразившейся въ « Родослов\r\nной», но изображавтаго его объективно спокойно, безъ любимой\r\nдоктрины, оно не возбуждало ненависти и негодованія. Не возбудимо\r\nоно также ненависти, когда « Семейная хроника » Аксакова изобра\r\nзила его какъ живое, съ полной свѣжестью красокъ и во всѣхъ по\r\nдробностяхъ… Но всѣмъ тѣмъ, которые в наше время не пой\r\nмут уже благородной рѣзкости Чаадаева, ненависть Бѣлинскаго и12 ВРЕМЯ\r\nР\r\n7\r\nпослѣдовательности западнаковъ, можно посоветовать прочесть\r\nили перечесть романы покойнаго Загоскина.\r\nДа! если бы народность наша была тѣмъ, чѣмъ является она въ\r\nэтихъ произведеніяхъ, она не стоила бы того, чтобы о ней серьёз\r\nно и думать — ибо это была бы народность Фамусовыхъ, «Маяка » и\r\n« Домашней Бесѣды »…\r\nСтранное дѣло, что хотя и карамзинскiя Формы представленія\r\nнародности послужили исходнымъ пунктомъ дѣятельности покой\r\nнаго м. н. Загоскина, но было бы крайнею несправедливостью въ\r\nотношении къ великому человѣку, каковъ былъ Карамзинъ, считать\r\nего виноватымъ въ этой дѣятельности. Марфа Посадница Карамзи\r\nна, не смотря на ходульность и ложь иметъ въ себѣ что - то че\r\nмовѣческое и благородное, и при всемъ отсутствии пониманія народ\r\nности, не клевещетъ такъ на народъ, какъ сцены въ Нижнемъ\r\n« Юрія Милославскаго » или сцены въ Москвѣ 1812 г. « Рославле\r\nва »… Даже то сентиментальное и смѣшное что есть въ « Натальѣ,\r\nбоярской дочери », не такъ оскорбляетъ чувство, какъ объясненія\r\nЮрія съ Анастасіей послѣ ихъ внезапнаго бракосочетанія, отчего,\r\nкакъ отъ Фальши, краснѣешь невольно по народному чувству точно\r\nтак же, какъ краснѣешь по изящному или нравственному чувству\r\nөтъ различныхъ водевилей Александринской сцены…\r\nА вѣдь это все выдаваемо было намъ за народность! Всѣмъ\r\nэтимъ хотѣли намъ сказать, что вотъ такъ- дескать русскій чело\r\nвѣкъ вѣритъ, любитъ, дѣйствуетъ… Бѣдный русскій человѣкъ!\r\nЕго показывали намъ или нравственным ь евнухомъ или дворовымъ\r\nскоморохомъ — или Юріемъ Милославскимъ или Торопкой Гомо\r\nваномъ…\r\nДа не обвинятъ меня въ излишнемъ, несвоевременномъ озлобле\r\nніи на такой способу представленія народности… я пишу не о За\r\nгоскинѣ въ частности, который былъ человѣкъ безспорно дарови\r\nтый и какъ многіе люди конца XVII и начала XIX вѣка, гораздо\r\nболѣе замъчательный, чѣмъ его произведенія; я пишу о томъ ва\r\nправлении, которое вызвало (и не могло не вызвать) сильное и\r\nэнергическое противодѣйствіе западничества, противодѣйствіе та\r\nкихъ великихъ въ истории нашего развития дѣятелей, каковы были\r\nЧаадаевъ, Бѣлинскій, Грановскiй и нѣкоторые другое. У Загоскина,\r\nтам, гдѣ онъ пишетъ безъ претензій на доктрину, есть вещи наив\r\nныя, восхитительно - милыя, весело -добродушныя, даже что удв\r\nвительно въ особенности, — человѣчески - страстныя (разсказъ омо\r\nлодости героя въ Искусителѣ). У него были и комическій талантъ,\r\nнебольшихъ конечно размровъ — и добродушный юморъ, и жаръ\r\nувлеченія, и даже пожалуй своего рода поэтическая манера, но дѣКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНІЕ 13\r\n10 — повторяю вовсе не въ немъ, а въ его направленіи, въ его\r\nвзглядѣ на жизнь, в'ь его представленій народности.\r\nВзглядъ на народность Полеваго имѣлъ одно только отрицатель\r\nное значеніе. Какъ только обстоятельства заставили его обратить\r\nся къ положительной сторонѣ, эта положительная сторона яви\r\nЈась у него еще болѣе пошлою, чѣмъ у Загоскина. Въ эпоху же\r\nписьма Чаадаева, отрицательная дятельность Полеваго только что\r\nкончилась; положительная же еще не начиналась… Его историче\r\nскія повѣсти (Симеонъ Кирдянха) и романъ (Клятва при гробѣ Гос\r\nподнемъ), производили только много шуму при своемъ появлении,\r\nно въ сущности не давали ничего опредѣленнаго и только дразнили,\r\nкакъ все отрицательное.\r\nПоложительная сторона пониманія народности высказывалась\r\nтолько въ Загоскинѣ.\r\nЯ сказалъ уже, что положительная сторона эта была послѣд\r\nствіемъ карамзинских Формъ, но посвѣшилъ оговориться, что она\r\nстояла несравненно ниже этих \"ь Форм ь, нике и въ своихъ обще\r\nственныхъ и даже въ своихъ нравственныхъ стремленіяхъ, Обще\r\nственныя стремленія этой высказавшейся тогда положительной\r\nстороны, рѣшительно нельзя назвать иначе какъ Фамусовскими съ\r\nодной стороны, и бурачковски ми съ другой.\r\nПредставьте себѣ русскій бытъ и русскую исторію съ точки зрѣ\r\nнія Павла Анонасьевича Фамусова и « Маяка » или « Домашней Бес\r\nды »; вы получите совершенно вѣрное, нисколько даже не каррика-.\r\nтурное понятие о взглядѣ загоскинскаго направления на быть пред\r\nковъ и быть народа. Любовь къ застою и умиленіе перелъ за\r\nстоемъ, лишь бы онъ бытлъ существующимъ Фактомъ, китаизмъ и\r\nисключительность въ пониманій народнаго развитія, взглядъ на\r\nвсякій протестъ какъ на злодѣяніе и преступленie, vae victis (горе\r\nпобѣжденнымъ) проведенное повсюду, призваніе заслуги въ одной\r\nпокорности, оправданіе возмутительнѣйшихъ явленій стараго быта,\r\nкакое - то тупо - добродушное спокойствие и достолюбезность въ изо\r\nбраженіи этихъ явленій (Кузьма Петрович. Мирошевъ), — вотъ су\r\nщественныя черты загоскинскаго общественнаго взгляда, взгляда\r\nсъ исторической точки зрѣнія весьма важнаго, интереснаго и поу\r\nчительнаго, тѣмъ болѣе, что онъ высказывался въ дѣятельности\r\nодного изъ любимѣйшихъ писателей, одного изь благороднѣйшихъ\r\nлюдей…\r\nЗнаю, что ужасъ и пожалуй негодованіе возбудить мой рѣзкій\r\nвзглядъ на дѣятельность Загоскина во множествѣ людей, которыхъ\r\nблагороднымъ стремленіямъ, не во всемъ соглашаясь съ ними,\r\nмногие глубоко сочувствуютъ, - славянофилахъ… Славяно\r\n-\r\nвъ14 ВРЕМЯ\r\nФилы почему - то причисляютъ Загоскина къ.своимъ. Но вѣдь они\r\nпричисляютъ къ своимъ же, и адмирала Шишкова та отъ админ\r\nрала Шишкова (какъ писателя, а не какъ человѣка конечно), до\r\nг. Бурачка съ его « Маякомън и даже « Домашней Бесѣды » одинъ\r\nтолько шагъ!.. Загоскинъ, опять повторю, быль лицо достойное\r\nполнаго уваженія, но что же общаго въ его общественномъ и нраве.\r\nственномъ взглядѣ съ взглядомъ Хомякова, Аксаковыхъ, Карѣев\r\nскихъ и другихъ истинныхъ представителей славянофильства,\r\nДля славянофилов, «народъ » бымъ вѣрованіемъ, для нихъ народъ\r\nбылъ, но выраженію Аксакова (К. с.), « величайшимъ художни\r\nкомъ, поэтомъ » и даже мыслителемъ (что впрочемъ они не дого\r\nваривали), народъ, въ драмѣ -лѣтописи Аксакова « Освобожденіе\r\nМосквы » являлся единственнымъ героемъ и всѣ другие дѣятели\r\nставятся на высшій или визошій пьедесталъ по степени большей или\r\nменьшей безличности, отождествленія съ народомъ… Для Загоски\r\nна же и того направленія, котораго онъ былъ даровитѣйнимъ пред\r\nставителемъ въ литературѣ, въ народѣ существовало одно только\r\nсвойство — смиреніе. Да и притомъ самое смиреніе вовее не въ сла\r\nвянофильскомъ смыслѣ, смыслѣ полнѣйшей общинности и законно\r\nсти — а въ смысл. простой бараньей покорности всякому суще\r\nствующему Факту. Стоить только припомнить наиримѣръ, съ какою\r\nбезцеремонностью изображаетъ въ « Брянскихъ мѣсахъ » покойный\r\nроманисть Андрея Денисова и его клевретовъ; изображеніе это ни\r\nсколько не уступаетъ мубочнымъ изображеніямъ въ промышлен\r\nныхъ романахъ г. Масальскаго, нисколько не выше ихъ по безпри\r\nстрастію, только гораздо наивнѣе… А между - тѣмъ мы въ недавнia\r\nвремена видѣли весьма странное явление, видѣли какъ даровитый\r\nи добросовѣстный Щедрин, повелъ было комически разсказъ о\r\nМарөѣ Кузьмовнѣ и другихъ прикосновенныхъ къ ея дѣлу лицахъ,\r\nдоводящихся нѣсколько съ родни по нисходящей линии лицамъ изо\r\nбраженнымъ нѣкогда г. Загоскинымъ иг. Масальскимъ, — а закон\r\nчимъ разсказъ, можетъ быть, помимо воли своей и желанія вовсе\r\nужь не комически. Такъ какъ же намъ теперь-то, во времена болѣе\r\nправильныхъ отношені къ народности, смотрѣть на общественныя\r\nстремленія того направления, котораго Загоскинъ былъ представн\r\nтелемъ, иначе нежели я вынуждень былъ взглянуть съ историче\r\nекой точки зрѣнія, иначе чѣмъ Чаадаевъ взглянулъ нѣкогда съ\r\nточки зрѣнія своихъ идеаловъ и своихъ вѣрованій?..\r\nЕще разъ: если бы такова была наша народность съ ея бытомъ\r\nи исторiею, какой является она во взглядѣ этого направленія, Чаа\r\nдаевъ бымъ бы совершенно правъ во всѣхъ безпощадныхь послѣд\r\nствіяхъ своей мысли. Право было бы совершенно и западничество.КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЫНIE 15\r\nЗагоскинъ же, первый выдвинулъ своею дѣательностью « семей\r\nное начало », эту альфу и омегу нравственной пропаганды славяно\r\nФильства. Опять таки, прежде всего эта альфа и омега у елавя\r\nнофиловъ вовсе не то, что у Загоскина, но въ настоящую минуту\r\nя неbю дѣло съ пониманіемъ семейнаго начала тѣмъ направленіемъ,\r\nкотораго литературнымъ представителемъ былъ Загоскинъ. это\r\nпониманіе вызвало, шутка сказать 1 оппозицію литературы сороко\r\nвыхъ годовъ, литературы спеціально отрицавней и спеціально под\r\nрывавшей семейное начало, оппозицію которой не возбудили же ни\r\nПониманіе Пушкина (въ повѣстяхъ Бѣлкина, Капитанской дочкѣ, Ду\r\nбровскомъ и множествѣ отрывковъ), ни пониманіе Аксакова (въ Ce\r\nмейной хроникѣ), ни пониманіе Островскаго во второй, чисто -полю\r\nжительной полосѣ его дѣятельности (Бѣдная невѣста, не въ свои\r\nсани, Бѣдность не порокъ, Не такъ живи какъ хочется), а если вре\r\nменно и возбуждали (какъ наприм:ѣрь Островскій, на счет, кото\r\nраго еще до сих пор не успокоились С. Петербургскія Вѣдомоети),\r\nто только по старымъ враждамъ и ненавистямъ къ пониманію за\r\nРоскинскому.\r\nЭто же пониманіе, теперь только смѣшное, могло дѣйствительно\r\nвозбудить оппозицію Фанатически-враждебную и слава Богу, что\r\nвозбудило такую оппозицію. Девизъ этого пониманія былъ тоть же\r\nчто и девизъ пониманія общественнаго: умиленіе передъ тупою по\r\nкоростью, стало быть — eo ipso — совершенно спокойное отношеніе\r\nКо всяком у самодурству… Не народности, а татарщины искало въ на\r\nшемъ быту это пониманіе. Не надобно упускать изъ виду еще и то\r\nго обстоятельства, что нашей « романтически - народной эпохѣ » данъ\r\nбылъ толчокъ извиѣ Европою въ лицѣ Вальтера Скотта, какъ впо\r\nслѣдствів нашей пейзаңской литературѣ былъ данъ толчокъ тоже\r\nизвнѣ, романама Занда. Великій шотландскій романистъ или какъ\r\nзвали его въ ту эпоху шотландскій бардъ, что грѣха таить? своим\r\nличнымъ міросозерцаніемъ, весьма приходился по плечу въ тѣ\r\nвремена. Всь мы читали его, всѣ мы зачитывались имъ, но ко\r\nвечно 40 смѣлой и правдивой статьи о немъ Карлейля не смѣ\r\nли бы даже доселѣ подумать отнять у него званіе великаго « поэ\r\nта », а еслaбъ и посмѣли, то это вышло бы также дико и неловко\r\nзаносчиво, какъ наше отреченіе от, Гюго и Бальзака. Теперь же\r\nможно смѣло да и впору сказать, что великая объективность прот\r\nландскаго историка -романиста постоянно выше его міросозерцанія,\r\nкрайне мѣщанскаго и узкаго, по скольку это міросозерцаніе выра\r\nжается в его любимыхъ герояхъ и героиняхъ… Мы и прежде ко\r\nнечно чувствовали, что насъ увлекаетъ въ Вальтеръ Скоттѣ высо\r\nкая объективность изображенія, а вовсе не его герои (за исклю\r\n1\r\n516\r\nВРЕМЯ\r\nа\r\nченіемъ немногихъ) не лица, которым онъ явно симпатизируетъ,\r\nскорѣе даже именно тѣ лица, которыя являются у него грѣшными зи\r\nцами. Напомню читателямъ для ясности дѣла три его романа, — бу\r\nдетъ и этихъ, потому что ихъ они вѣроятно читали, именно: A4\r\nвено, Преданіе о Монтрозѣ и Морского разбойника. Айвенго самъ на\r\nпримѣръ, отнимите только у него поэзію западнаго рыцарства, вый\r\nдетъ пошімъ какъ Юрій Милославскій, равно какъ и Леди Ровена,\r\nего возлюбленная, скучва своею добродѣтелью до какой-то raideur,\r\nдо чопорности. Весь интересъ вашъ, сильно возбуждаемый обстанов\r\nкой шотландскаго быта, рыцарскихъ турнировъ и проч., прикуется\r\nнравственно къ жиду и его дочери, да къ грѣшному и страстному\r\nхрамовнику, которому предпочесть Айвенго прелестная Ребекка\r\nмогла только по добродѣтели автора… Въ « Преданіи о Монтрозѣ»\r\nвы полюбите всей душою оригинальнѣйшую фигуру сэра Далджет\r\nти и прикуетесь невольно къ мрачному образу Оллена Макъ Олея,\r\nтакъ удивительно оттѣняющему свѣтлый очеркъ Аннетты Ляйль,\r\nо существованіи достопочтеннаго юнаго джентльмена Лорда Мен\r\nтейта совсѣмъ даже и забудете. Въ « Морскомъ разбойникѣ », этомъ\r\nинтимнѣйшем \", произведеніи великаго романиста, этомъ живомъ до\r\nмалѣйшихъ подробностей изображеніи особеннаго мірка петлен\r\nских острововъ, мірка воспроизведеннаго въ всѣхъ его комиче\r\nскихъ и грандіозно-фантастическихъ особенностяхъ, вы увлечетесь\r\nживой дѣйствительностью, чуть что неосязаемой, а интересъ вашъ\r\nприкуется опять таки не къ добродѣтельному юноѣ Мертену и без\r\nкровной Бланкѣ, а къ грѣшному капитану Клевеленду и къ поэтиче\r\nской Миннѣ, да къ сѣдой полусумасшедшей старухѣ Норнѣ, закли\r\nнательницѣ стихій и вѣтровъ…\r\nЕсли бы великої объективности объективности притомъ въ\r\nизображеніи цѣлаго міра чулесъ, міра роскошной западной жизни\r\nда этихъ грѣшныхъ и страстныхъ, или грѣшныхъ и комическихъ\r\nФигуръ не было у Вальтеръ Скотта, его бы давно бросили читать\r\nкакъ романы Загоскина…\r\nПредставьте же мѣщанство Вальтеръ Скоттовскаго семейнаго\r\nсозерцанія, перенесенное на скудную н однообразную почву не рус\r\nскаго, а русско - татарскаго быта; представьте талантъ съ самою ма\r\nлою степенью объективности, талантъ владѣющій только однимъ\r\nкачествомъ — наивностью и даже не читавши, или не перечитывавши\r\nЗагоскина, вы легко выведете послѣдствія… Пормость, пошлость и\r\nпошлость одолетъ васъ, и изъ всей этой апотеозы тупой семейной\r\nпокорности выведете вы логически только одно необходимость\r\nранняго появления комизма въ нашемъ развитии, необходимость\r\nбича кантемировскаго и Фонъ визинскаго на тупоумие и ханжество,КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣніE 17\r\nпламенно лирической сатиры Грибоѣдова на хамство, скорбнаго и\r\nбезпощаднаго смѣха Гоголя над всякой ложью, обідественной ли\r\n(Ревизоръ, Утро дѣловаго человѣка), или семейной (отрывокъ), глу\r\nбоко ли захватывающаго спокойнаго представленія самодурства во\r\nвсѣхъ родахъ его и видахъ Островски мъ… поймете всѣ крайность\r\nоппозиціи литературы сороковыхъ годовъ, болѣзненные вопли на\r\nтурализма изъ темныхъ и невѣдомыхъ міру угловъ, безтрепетную\r\nанатомію романа « Кто виноватъ », ожесточеніе до пѣны урта Бѣ\r\nЈавскаго…\r\nА прежде всего вы поймете значеніе чаадаевскaтo письма и ве\r\nликое значеніе западничества, со всѣми его послѣдствіями, въ на\r\nшемъ развитія.\r\nIII\r\nПисьмо Чаадаева не вдругъ и не прямо принесло всѣ свои пло\r\nды. Первоначально, оно надѣлало только шуму и скандалу своими\r\nстрашно -рѣзкими положеніями, и только черезъ пять лѣтъ отда\r\nлось въ нашемъ умственномъ сознаніи рядомъ явленій, связанныхъ\r\nодною мыслью, бывшихъ результатомъ (одного процесса… И понят\r\nно, что покола, доктрина образовалась не вдругъ, равно какъ понят\r\nно и то, что доктрина провела мало по малу всѣ рѣзкія положенія,\r\nвысказанныя заразъ смѣльмъ теоретикомъ, но провела ихъ совер\r\nшенно изъ другихъ основъ. Основа Чаадаева былъ католицизмъ,\r\nосновою западничества стала Философія.\r\nДѣло поло постепенно… Въ самой эпохѣ, присвоявшей себѣ\r\nтогда названіе « романтически-народной », были уже элементы разло\r\nженія. я разсмотрѣлъ одну сторону ея - направление, которое\r\nискреннѣйшимъ образомъ выразилось въ Загоскинѣ и его дѣятель\r\nности…\r\nВъ отрицательныхъ стремленіях, Полеваго, не смотря на то,\r\nчто стремленія эти не выразились ни въ какихъ опредѣленныхъ\r\nФормахъ, заключался уже однако протестъ противъ господствовав\r\nшаго тогда взгляда на народъ, на его бытъ и исторію. Протестъ\r\nэтотъ шевелилъ нѣсколько умы, имѣлъ не смотря на свою без\r\nосновность съ одной стороны, и на свою наглую заносчивость съ\r\nдругой, достаточное количество приверженцевъ. Отъ этого протеста\r\nждали чего-то, ждали въ особенности умы молодые и притомъ\r\nмало знакомые съ наукой, умы, которые и учиться -— то собственно\r\nначали по Телеграфу Полеваго… \" Дождались впослѣдствія « Купца\r\nИголкина » и « Параши Сибирячки », но именно этихъ - то послѣд\r\nт. н. Отд. ІІ.\r\n.\r\n*\r\n218 ВРЕМЯ\r\nствій никакъ не ожидали и тѣмъ менѣе могли ихъ предвидѣть… Ожи\r\nданіе не было разочаровано даже появленіемъ истории русского наро\r\nда и романа « Клятва при гробѣ Господнемъ ». Полевой былъ самоучка,\r\nПолевой былъ человѣкъ народа, и самоучки, из которыхъ большек\r\nчастью состояла тогда ваша публика, охотно прощали ему и про\r\nбѣлы его наскоро нахватаннаго образования и его самохвальство, за\r\nчто-то таинственное въ будущемъ, чего отъ него ожидали… На\r\nдобно сказать, что неумѣренный, можно сказать неблагопристойный\r\nтонъ антагонистов. Полеваго, даже ученѣйшихъ и дароватѣй\r\nшихъ, каковы были Надеждинъ и Погодинъ, много содѣйствовалъ\r\nтому, что сочувствіе большинства читателей было на сторон. По\r\nлеваго.. Совершенно правые въ разоблаченіи безосновности и наг\r\nмости отрицанія Полеваго, противники его были неправы въ томъ,\r\nчто не видали необходимости отрицанія карамзинскихъ Формъ по\r\nниманія быта и истории народа, стояли за эти Формы какъ за какую\r\nто неприкосновенную святыню, когда явнымъ образомъ сознание\r\nэтими формами уже не удовлетворялось, когда эпоха явно искала\r\nчего-то иного, искала тревожно и встрѣчала очувствіемъ отрица\r\nтельныя стремленія. Они сами, какъ тогда такъ и впослѣдствій,\r\nревностные поборники народности, не могли и не хотѣли понять,\r\nчто протестъ и протестъ законный заявлялу себя въ самомъ назва\r\nніи своей истории Полевымъ « исторiею русскаго народа. » Они, даже\r\nньсколько недобросовѣстно, увлеченные враждою къ Полевому и\r\nпристрастіемъ къ старому идолу, видѣли даже и въ этомъ названій\r\nолинъ разсчетъ, одну спекуляторскую продѣлку, такъ какъ оно не\r\nсомнѣнно родилось подъ вліяніемъ духа протеста… Полевой вла\r\nд:ѣлъ безспорно чуткостью и отзывчивостью на вопросы своего врс\r\nмени, чуткостью и отзывчивостью замѣчательными, и для того,\r\nчтобы быть истинно великимъ дѣятелемъ въ истории нашего разви\r\nтія, ему недоставало одного только глубокаго и пламеннаго убѣ\r\nЖденія. Он, угадаль, что эпохѣ нужно было отрицаніе, но не по\r\nшомъ смѣло за эпохою, какъ ношолъ смѣло Бѣлинскiй и потому не\r\nовладѣлъ эпохою, какъ овладѣлъ ею Бѣлинскiй…\r\nЭпоха не была народною, но за то дѣйствительно была вполнѣ\r\n« романтическою », т. е. эпохою чаяній, тревожныхъ порываній къ\r\nчему - то, броженія силъ и даже безцѣльной траты ихъ… Три вы\r\nсокихъ таланта были жертвами этого брожения и этой безцѣльной\r\nтраты симъ: Марлонскій, Полежаевъ, Мочаловъ… Это было может\r\nбыть, то въ нашемъ развитии, что у нѣмцевъ такъ называемый\r\nSturm und Drаng Periode, періодъ разбойниковъ Шиллера, драмъ\r\nКлингера и безобразной жизни юнаго Гёте съ другомъ его Веймар\r\nским. герцогомъ — только по нашему болѣе живому характеру,КРИТИЧЕСКОЕ овозРѣHIE 19\r\n-\r\nнесравненно сильнѣе и нелѣпѣе. У нѣмцевъ иное ѣло мысль, а\r\nиное дѣло жизнь: Кантъ и Гегель были самыми спокойными гелер\r\nтерами, даже въ нѣкоторомъ отношении Филистерами: мужество и\r\nстарость Гёте не похожи были на его юность, и изъ всего кружка\r\nэтихъ буйныхъ юношей только одинъ Мефистофель Меркъ кончилъ\r\nсамоубийствоъ, да Шиллеръ рано умеръ, « съ горя, что они нѣ\r\nмецъ », какъ выражался одинъ оригинально -умный россійскій ци\r\nнакъ. Но у насъ романтизмъ и тревога отражались въ цѣлой жиз\r\nни лицъ и даже поколіній, ложившихся въ могилу такими же, ка\r\nкими были въ колыбели. Мы свято вѣрили въ то, что для нашихъ\r\nстаршихъ на пути развития братій было только броженіемъ ум\r\nственнымъ и прямо, нисколько не колеблясь, ни передъ чѣмъ не\r\nостанавливаясь, переводили въ жизнь идеи, часто даже плохо ихъ\r\nпереваривши…\r\nКолоссальные замыслы, тревожные сны и — въ дѣйствительно\r\nсти — паденіе в, грязь цинизма какъ Полежаевъ, или въ совершен\r\nво пустыя пространства какъ Марлинскій, донъ- Кихотство прини\r\nмавшее не разъ восточную и притомъ татарскую Физиогномію, исто\r\nщеніе жизненныхъ силъ не в борьбѣ, а въ праздномъ дилетантиз\r\nмѣ, въ праздной игрѣ жизнью, вотъ что отличало въ эту эпоху на\r\nтуры дѣйствительно могучія. Но болѣзнь напряжонности нравствен\r\nной распространялась какъ зараза и не одни могучія натуры ей под\r\nвергались, а всѣ натуры сколько нибудь впечатлительныя, хотя и\r\nслабыя. На ихъ долю выпадала хотульность и потомъ паденіе въ\r\nпошлость жизни, въ пошлость созерцанія жизни…\r\nСтранно, что lолевой, одинъ изъ блестящихъ двигателей эпохи\r\n- подвергся послѣдней участи, и самъ засвидѣтельствовалъ ее въ\r\nзнаменитомъ эпилогѣ своего»романа: « Аббадонна »..\r\nВъ романтизмѣ этой эпохи именно нужно различить два на\r\nправленія. Одно заявляло себя могучими силами, необузданными\r\nстремленіями, колоссальными замыслами и давало подчасъ свидѣ\r\nтельства очевидныя и несомнѣнныя присутствія въ себѣ такихъ\r\nсвойствъ. Литературно выразилось оно въ Полежаевѣ и Марлин\r\nскомъ. Другое постоянно напрягалось и падало въ смѣшное или\r\nпошлое, какъ Полевой и Кукольникъ. Первое направленіе само себя\r\nразрушало, само себя сжигало, но сжигало какъ Фениксъ, возроди\r\nмось яркимъ, хотя быстро промелькнувшимъ явленіемъ, явленіемъ\r\nЛермонтова, ибо всѣ тѣ элементы, которые тревожно и часто безо\r\nбразно бушевали и бродили въ геніальных проблескахъ Полежаев\r\nскаго таланта, въ А малатъ Бекѣ, Красномъ Покрывалѣ, даже Мул.а\r\nНурѣ и Вадимовѣ Марлинскаго, получили цѣлость и гармонію въ\r\nнемногихъ оставшихся намъ созданіяхъ великаго, рано похищеннаго20 ВРЕМЯ\r\n-\r\nу насъ рокомъ поэтани нѣтъ поводовъ думать, чтобы элементы эти\r\nзакончили совсѣмъ свое дѣло, чтобы они вновь не возродились въ\r\nиномъ великомъ поэтѣ. Они были и въ IUушкинѣ, но онъ держалъ\r\nстих іи въ рукахъ какъ великій зяклинатель: они составляютъ суще\r\nственныя наши свойства и липать насъ ихъ может, только развѣ\r\nто направление мысли, которое на всякій протестъ и на всякую\r\nстрастность смотритъ какъ на 3.10 и преступленіе.\r\nДругое направленіе романтизма выразилось въ литературѣ на\r\nшей исключительно кажется для того, чтобы надъ нимъ, какъ надъ\r\nвсѣмъ ложнымъ, посмѣялся своимъ горьким смѣхомъ Гоголь, ла\r\nразвѣ для того еще, чтобы оппозиціи западничества, враждебно по\r\npoвшейся съ мракобѣсіемъ самодурства и тупоумноії покорностью —\r\nбыло надъ чѣмъ позабавиться. Какъ ложь оно исчезло безъ слѣда,\r\nи съ своими непонятым и поэтами Рейхенбахами, кончаюцима свои\r\nпохождения мѣщанским\", благополучіемъ во вкусѣ Августа Лафон\r\nтена и съ своими итальянскими художниками и импровизаторами,\r\nзаговаривающимися до « младенческой », со всѣми своими бурями\r\nвъ стаканѣ воды… Въ сущности, говоря серьёзно, всѣ эти Рейхен\r\nбахи, Тассы, Доменикины, Нино - Галлури съ ихъ « разгулами жиз\r\nни » и съ аркадскими сценами плетенія корзинокъ для пастушекъ\r\nсодѣійствовали къ отрезвленію нашему отъ всего « напущеннаго »\r\nнасъ и возбудили въ литературѣ не только горькій смѣхъ Гоголя,\r\nпо спокойную и здоровую оппозицію здраваго смысла и житейскаго\r\nтакта, оппозицію, заходившую иногда и за границы въ сухо резо\r\nнерныхъ постройкахъ произвелевій яркаго таланта г. Гончарова,\r\nвъ слишкомъ низменномъ подчасъ уровнѣ жизненнаго взгляда, вы\r\nражающагося въ крѣпко-лѣйствительныхъ произведеніяхъ г. Пи\r\nсемскаго; въ крайностяхъ того психическаго анализа, которымъ\r\nсильны и такъ совершенно новы разсказы гр. Толстаго…\r\nЛожь на дѣйствительность, ложь ничѣмъ не оправдывавшаяса, ни\r\nискренностью странныхъ порывовъ, ни броженіемъ могучихъ\r\nсил., 10aь безсильная и потому смешная, вызвала требованіе\r\nправы въ изображеніп дѣйствительности, правды во что бы то ни\r\nстало, хотя бы сухо - практической и разсудочноіі, стало быть одно\r\nсторонней (Обыкновенная исторія), хотя бы низменно и даже по\r\nчасъ попріло житейскоіі (Тюфякъ, Бракъ по страсти). хотя бы не.\r\nумолимон и погрязающей въ безвыходномъ анализ, приводящемъ\r\nвъ конц), концовъ къ апаті (Толстой).\r\nМежду тѣмъ это самое направленіе безсильное и безп.одное, обя\r\nзанное какимъ либо значеніемъ только оппозиціи имъ возбужден -\r\nной, это направленіе устремляется тоже на русскій быть, на русскую\r\nисторію, на русскую народность.\r\nтак,\r\n9КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНІЕ 21\r\nо\r\nс\r\n.\r\nИ вотъ въ чемъ была ошибка западничества. Мрачную доктрину\r\nдобродушнаго Загоскина считало оно за народное созерцаніе: кле -\r\nветы на народность драмъ Кукольника и Полеваго за выражение на\r\nродности…\r\nХотя нѣсколько и смѣшно по поводу храмъ. Полеваго и Куколь\r\nника говорить о судьбѣ нашей исторической драмы, но когда при -\r\nпомнимъ эти Факты еще не слишкомъ давніе, Факты не болѣе какъ\r\nлѣть за пятнадцать назадъ и даже еще менѣе, подавава іе поводъ къ\r\nтолкамъ весьма серьёзнымъ о невозмо:Ености русской исторической\r\nарамы, о недостаткѣ драматизма въ само нашей истории и быть;\r\nкогда подумаемъ, что и в настоящую минуту этотъ вопросъ далеко\r\nеще не рѣпшенъ и по временамъ рѣшается еще по старому, — необхо\r\nдимость остановиться нѣсколько на драматической дѣятельности по\r\nкойнаго Полеваго иг. Кукольника, равно какъ и вообще на Фальши\r\nвомъ направленіп отъ нихъ происшедшемъ становится очевидною.\r\nВопросъ вовсе не маловажный можем ли мы или нѣтъ имѣть\r\nисторическую драму, въ настоящемъ смыслѣ. Что до сихъ порь мы\r\nее не имѣли кромѣ очерковъ Пушкина, да третьяго акта « Ilекови\r\nтянки » Мея это Фактъ и Фактъ, который велъ западничество къ\r\nпрямому заключенію объ отсутствии драматическаго движенія въ\r\nнашемъ историческомъ быту, къ заключенію, изъ котораго непо\r\nсредственно вытекало другое, о невозможности иного, кром:ѣ отри\r\nцательнаго, комическаго изображенія нашего быта вообще.\r\nЗаключения же выведены были изъ неудачныхъ и смѣшныхъ\r\nпопытокъ изображенія.\r\nСмѣиная сторона нашего романтизма, выразившаяся въ раз\r\nныхъ Доменикинахъ и « Джуліо Мости » г. Кукольника, въ раз\r\nвыхъ поэтахъ, художникахь, мечтателяхъ г. Полеваго, не доволі —\r\nствовалась « изображеніемъ итальянскихъ страстей на сѣверѣ » и по\r\nренесла свои бури въ стаканѣ воды на почву русской истории и\r\nвообще русскаго быта.\r\nКакъ въ большей части явленій нашихъ литературъ, толчокъ\r\nбыли данъ извнѣ — подражавіемъ Французамъ и нѣмцамъ, которые\r\nвъ тридцатыхъ годахъ (анѣмцы еще прежде) усиливались создать\r\nу себя историческую драму, и создавали только или геніальные па\r\nрадоксы въ драматической Формѣ какъ Виктор Гюго, или съума\r\ncuіедшіе сны какъ Захарія Вернеръ, или наконецъ пошлости какъ\r\nРаупахъ и много много что искуснья мозаическiя этюды какъ\r\nПросперь Мериме вь своей « Жакерін ».\r\nИсторическая драма въ настоящемъ ея смыслѣ была не у мно\r\nгихъ народов, а именно до сихъ поръ во всей истории человѣчества\r\nтолько у трехъ народовъ - у грековъ, у англичань и у испанцевъ.22 ВРЕМЯ\r\nПотому что возможность настоящей исторической драмы услов\r\nливается не одною геніальностью поэтовъ народныхъ, а историче\r\nскими судьбами народовъ и извѣстными эпохами.\r\nДрама вообіце (трагедія или комедія это все равно), если смо\r\nтрѣть на нее серьёзно есть не что иное, какъ публичный культъ, со\r\nвершаемый народной сущности, общественное богослуженіе; позво\r\nляю себѣ выразиться такъ, употребляя с.лово богослуженіе въ язы\r\nческомъ смыслѣ. Тѣмъ болѣе историческая драма. Драматургъ на\r\nродный, тѣмъ болѣе драматургъ историческій, долженъ соединять въ\r\nсебѣ два повидимому несоединимыя свойства: глубочайшее прозрѣ\r\nніе жизни, прозрѣніе мудреца съ совершенно непосредственнымъ, не\r\nтронутымъ, никакой рефлексіей неподорваннымъ міросозерцаніемъ,\r\nотождествленнымъ съ міросозерцаніемъ своего народа; однимъ сло\r\nвомъ быть жрецомъ, который вѣруетъ въ своихъ боговъ и котораго\r\nне заподозрѣваетъ поэтому масса въ искренности его служенія, а\r\nвмѣстѣ учащимъ массу, представляющимъ вершину ея міросозер\r\nцанія…\r\nЯсное дѣло что для такого жречества мало одной геніальности\r\nи богатства натуры въ жрецѣ. Ни Байронъ, ни Мицкевичъ напри\r\nмѣръ, не смотря на свою геніальность, не могли быть такими жре\r\nцами, ни великій Шиллеръ даже не могъ быть вполнѣ такимъ жpe\r\nцомъ, хотя вовсе не потому, что газета « В Іькъ » изъявляетъ къ нему\r\nкакъ къ поэту мало сочувствія, ни олимпієць Гёте,\r\nЖизнью вполнѣ отдышавшій\r\nи въ звучныхъ глубокихъ отзывахъ спозна\r\nВсе дольнее долу отдавшій.\r\nТакими жрецами только были Мистагогъ Эсхилъ, разоблачав\r\nmiй тайны мистерій въ Промеасѣ, сь « пченой » наро. ною СоФок\r\nомъ, инквизиторъ Кальдеронъ и комедіантъ Шекспирь. Такими\r\nгрецами могли быть Дантъ и IIушкинъ, но не были: одинь былъ\r\nозлобенъ въ своихъ вѣрованіяхъ, другой не зналъ предѣловъ\r\nсвоихъ вѣрованій.\r\nДля исторической драмы есть особенные народы, именно такie,\r\nу которыхъ мысль не разъединена съ дѣломъ, а непосредственно\r\nвъ него переходить, у которыхъ искусство идетъ объ руку съ жиз\r\nнію, а не впереди ея какъ у насъ и нѣмцевъ, и не позади се какъ шло\r\nнѣкогда у Французовъ. И кромѣ того, въ жизни этихъ народовъ для\r\nисторической драмы есть особенныя эпохи эпохи, кога великі\r\nуже стояное общевародныя такъ, что далеко могутъ событія, чтобы бытьтолько одѣться созерцаемы что дляотопли массы и изображаемы на туманомъ такое приличное,, чтобы но не ушли быть разКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 23\r\nзабытыми до утраты къ нимъ кровнаго, непосредственнаго сочув\r\nствія, кровной, непосредственной съ ними связи. Надобно чтобы\r\nдухъ возсоздаваемаго прошедшего вѣя.тъ епце дыханіемъ жизни,\r\nносился еще надъ настоящимъ. Иначе массѣ нужно растолковь\r\nвать совершаемый ей и перехъ нею культъ, а ужь плохая та драма\r\nили тотъ культъ, который надобно растолковывать. Мрачная Moiiра\r\nдрамъ объ Элипѣ и Атрицахъ была живымъ вѣрованіемъ для зрії -\r\nтелей Эсхила и Софокъла. Какъ только начали разсузклать о Moiip 5,\r\nсмягчать ее (смягчая наприм-Бръ актъ матерсубійства Электры и\r\nОреста), приводить роковыя титаническая иенависти и привязанно\r\nсти, въ болѣе мягкое, болѣе человѣческіе разм:ѣры, —- религиозность,\r\nискренность драмы упала и послѣдній цѣ.Іьный грекъ Аристофанъ\r\nне даромъ см:ѣялся надъ Эврипидомъ, не даромъ также въ лицѣ\r\nего искренняя трагедія обратилась въ искреннюю комедію, культъ\r\nМойры въ культъ Вакха и Момуса. Въ сущности онъ и смѣялся- то не\r\nнадъ талантливымъ человѣкомъ Эврипидомъ, а надъ тѣмъ, что та\r\nлантливый челов Tькъ упорно держится за распавшуюся Форму, кото\r\nрую онъ Аристофанъ, человѣкъ геніальный, весьма просто смѣнилъ\r\nдругою цѣльной и искренней.\r\nОть мистерій религиозныхъ, принимаемыхъ съ страстною вѣ\r\nрою, страстнымъ, полумавританскимъ народонаселеніемъ, отъ боя\r\nбыковъ съ торреадорами и пикадорами, доселѣ еще неутратившаго\r\nсвоего значенія для народа; отъ романсовъ о Сидѣ и Маврахъ, с.ю\r\nжившихся почти единовременно съ событіями въ эпоху только\r\nчто вышедшую изъ борьбы, полную и рыцарства и религиознаго Фа\r\nнатизма, не труден, быль переходъ къ Comedia Famosa и Autos\r\nsacramentales Лопе де Веги и Кальдерона. Тутъ кромѣ генія драма\r\nтурговъ, носились въ воздухѣ вѣянія великих событий, не исчезъ\r\nеще рыцарскій духъ, не простыхъ фанатизмъ религиозный. Масса\r\nмогла вѣрить въ свою драму и своихъ драматурговъ какъ въ дѣло\r\nнастоящее, серьёзное, не сочиненное, не выдуманное, столь же\r\nсерьёзное и невыдуманное, как, бой быковъ и костры инквизицій.\r\nМудрено и, что жално смотрѣлись эти зрѣлища при дневномъ даже\r\nсвѣтѣ и подъ палящимъ солнцсмъ? Это было дѣло кровое и про\r\nстое.\r\nСтоль же кровное и простое дѣло была историческая грама\r\nШекспира для того народа, уу которого досель прошедшее не пере\r\nстаетъ җить въ настоящемъ и въ такую эпоху, когда только что\r\nкончилась героическая эпоха с.лавныхъ воіінъ и междоусобныхъ бра\r\nней —- впродолжении которыхъ нарохь завоевалъ себѣ свои кровный\r\nправа симпатіяхъ. Пlекспиръ ни въ до антипатіяхъ того былъне жрецомь расходился своего съ народомъ культа, что. Что ни ему\r\n--\r\nвъ24 ВРЕМЯ\r\nза дѣло что Жанна д'Аркъ была свѣтлымъ и героическимъ явленіемъ\r\nдля своей страны? Въ глазахъ Англів нея толпы была она (какъ\r\nМаринка въ нашихъ мѣснахъ), « зло іf eрeтницей и волшебницей »; та\r\nкою онъ ее и изображаеть. Что ему за дѣло, что Ричардъ III вовсе не\r\nбымъ злодземъ (какъ открывается изъ новѣйшихъ изслѣдованій)?\r\nВъ памяти народа остался онъ злодемъ, и Шекспиръ создаетъ его\r\nтакимъ, какимъ уцѣлѣлъ онъ въ памяти народа, позволивши себѣ\r\nтолько одно: возвести народное представленіе въ колосальный,\r\nобщечеловѣческій типъ…\r\nДантъ и Пушкинъ, сказаль я, могли бы по даннымъ натуры своей\r\nбыть такими же жрецами, какъ греческіе трагики, Шекспиръ и\r\nиспанцы… Но у народа Дантова не было единства жизни, эпоха\r\nего представляла раздвоенie идеаловъ, и онъ осужденъ былъ мѣл\r\nными чертами своими увѣковѣчивать свои проклятія жизни. Пуш\r\nкинъ же поставлень бымъ нашимъ развитіемъ въ еще болѣе стран\r\nное положение. Вмѣсто опредѣленныхъ вѣрованій, у него были\r\nтолько гаданія о жизни его народа, жизни, которая сама себя за\r\nбыла…\r\n« Эта Литва она къ намъ съ неба упала », вотъ великое слово\r\nразгалки нашихъ странныхъ отношеній къ нашей истории и къ на\r\nшему быту. Это слово такъ многозначительно въ своей комической\r\nпростотѣ, что только у великаго писателя каковь Островскій, мог\r\nло оно вырваться… Но до этого слова долго надобно было нам\"ь 40\r\nходить, процессом, блестящихъ, но Фальшивыхъ карамзинскихъ\r\nаналогій, добродушнаго загоскинскаго мракобѣсія, пошлостей по\r\nкойнаго Полеваго, гг. Кукольника, Р. Зотова, Гедеонова в т. д.\r\nи т. д.\r\nи все-таки это слово не так » оправдываетъ западничество съ\r\nего отрицаніемъ какъ это кажется на первый разъ, не ведетъ к,\r\nвыводамъ, что у насъ не было жизни, потомучто жизнь сама себя\r\nзабыла, не ведетъ даже къ тому выводу, что у нас не можетъ быть\r\nнародной исторической драмы, т. е. культa нашей народной сущно\r\nсти, по недостатку матеріаловъ для нея.\r\nНадобно всегда различать, какъ остроумно и глубоко говари\r\nвалъ покойный Хомяковъ — « божье попущеніе » отъ « божьяго сойз\r\nволенія. » Что татары оторвали насъ отъ XII вѣка и отъ нашего ФС\r\nдеративнаго будущего, что сѣверо-восточные князья-пріобрѣтатели,\r\nпользуясь татарскимъ игомъ, централизировали и вмѣстѣ криста.\r\nизировая жизнь, это было констно историческа -необходимо, т.е.\r\nпроще говоря, это произошло. Но вѣь произошло также и то,\r\nчто въ эпоху меж.гуцарствія віругъ раскрылись всѣ язвы обще\r\nственныя, на время заглушонныя хитрыми мрами Калиты и ИваКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣніE 25\r\nв)\r\nвовсе не такъ далекая отъ Жизни\r\nна III и грозной централизацией Ивана IV, вдругъ отозвались всѣ\r\nподавленныя стороны жизни и выступили подъ знаменами безчи\r\nсленныхъ самозванствъ. Равномѣрно и въ духовномъ процесс на\r\nшемъ совершаются такіе факты, которые показываютъ, что связь\r\nнаша съ историей и бытомъ народа вовсе не такъ разорвана, какъ\r\nэто казалось лѣтъ за пятнадцать назадъ, что кругомъ насъ\r\nтишинѣ совершается жизнь,\r\nдаже XII столѣтія, какъ это кажется съ первaго раза. Какая разни\r\nца напримѣръ въ хожденіяхъ паломника XII вѣка пгумена Даніл.1а\r\nи въ странствіях і, смиреннаго инока горы Aөонской отца Парпенія,\r\nпрочтенныхъ или читаемыхъ съ жаждою массою и прочтенныхъ\r\nсъ невольнымъ увлеченіемъ даже образованнымъ классомъ, ше\r\nвельнувшихъ въ немъ, въ этом образованномъ классѣ, доселѣ мол\r\nчавіція въ немъ струны, вырвавшихъ слова сочувствія (хоть и не\r\nличаваго), у такого тонко - развитаго и такъ мало способнаго къ не\r\nприличнымъ увлеченіямъ критика, какъ ex - редакторъ « Библіотеки\r\n4.я Чтенія »… А эти типы послѣднихъ временъ нашей литературы,\r\nбросившіе нежданно и внезапно свѣтъ на наши историческіе типы\r\nэтотъ Куролесовъ напримѣръ « Семейной хроники », многими чер\r\nтами своими лучше теорій гг. Co.tовьева и Кавена разъясняющій\r\nнам, Фигуру грознаго Ивана, этотъ мірь купеческаго, т. е. уехи\r\nненно - самостоятельно развивпагося на своей почвѣ народнаго быта,\r\nраскрытый намъ Островскимъ и т. д.\r\nДа! жизнь точно сама себя забыла до того, что для нея « Литва\r\nсъ неба упала », но вѣдь что она забыла въ самой себѣ?.. Факты, а\r\nне значеніе Фактовъ… Почему же, полагая что « эта Литва къ намъ\r\nсъ неба упала », жизнь однако бьетъ такъ мѣтко иногда въ такіе\r\nвопросы, что вы и не ожидаете. Почему напримѣръ въ плохой, но\r\nнародной пѣснѣ, сложившейся в новыя времена — вдругъ васъ пора\r\nзитъ самый вѣрный исторический тактъ, самая странная политиче\r\n-\r\n=\r\n1\r\n:\r\n!\r\nская память.\r\nВъ тридцать первыемъ году\r\nВоевалъ полякъ Москву,\r\nПодымался онъ войной\r\nНа Смоленску губерню…\r\nПочему съ другой стороны, появленіе изъ подъ спуда пѣсенъ,\r\nсказокъ, преданій народа, свѣдѣній о народѣ, дѣйствуетъ на насъ\r\nразвитыхъ и образованныхъ людей столь ошеломляющимъ обра\r\nзомъ, что осторожный и серьёзный г. Дудышкинъ, вдругъ нежлан\r\nно-негаданно выскочилъ съ вопросомъ, народный и поэтъ Пупи\r\nкинъ? и рѣшилъ этот вопросъ отрицательно потому только, что\r\nміросозерцаніе Пушкина и рѣчь Пушкина не похожи на міросозер26 ВРЕМЯ\r\nцаніе и рѣчь пѣсенъ, доставленныхъ въ « Отечественныя Записки »\r\nг. Якушкинымъ или сказокъ, изданныхъ г. Апанасьевымъ…\r\nПочему все это? и въ правѣ и мы остановиться на отрицании\r\nвъ нашей жизни живыхъ элементовъ, т. е. элементовъ самобыт\r\nныхъ, связанныхъ съ прошедшимъ? А западничество именно отри\r\nцало ихъ, эти живые элементы, и все наше прошедшее преда.io про\r\nклятію, осудило на небытie…\r\nЯ объяснялъ уже, что было виною такой рѣзкоіі оппозицій.\r\nПослѣдняя фалышь въ понимания и представленіи нашей народ\r\nности была наша историческая драма, и едва ли что - либо мог.10\r\nдѣйствительно такъ скомпрометировать нашу народность какъ эта\r\nнезванная, непрошенная драма покойнаго Полеваго, гг. Кукольника,\r\nР. Зотова, Гедеонова и иныхъ… Она была не только смѣина, но въ\r\nвысочайшей степени нахальна эта историческая драма; она навя\r\nзывала публично такой взглядъ на исторію и быть народа, который\r\nлюдей незнакомыхъ съ народомъ и его бытомъ велъ къ одному\r\nотрицанію. Припомните возгласы о русскомъ кулакѣ, звѣрское са\r\nмохвальство Ляпунова кукольниковскаго и татарскую сцену Ляпу\r\nнова гедеоновскаго съ Мариною; припомните войну Oедосьи Сило\r\nровны съ китайцами, припомните Минина и Пожарскаго въ « Рукѣ\r\nВсевышняго » г. Кукольника… Припомните еще нѣсколько столь же\r\nбезобразныхъ пародій на нашу исторію и бытъ нашъ, сходите въ\r\nтеатръ, когда дають тамъ (еще дають) послѣднее чадо этого на\r\nправления и притомъ самое пошлое: « Татарскую свадьбу » извѣстную\r\nподъ названіемъ « Русской свадьбы… » Нѣтъ! ни одна литература,\r\nдаже Французская въ драмахъ Вольтера, не клеветала так, на исто\r\nрію и быть своего отечества, какъ наша историчесі еская драма…\r\nМудрено ли, что она, вмѣстѣ съ предшествовавшими ей явленіями,\r\nсъ историческими романами « романтически-народной » эпохи, вы\r\nзвала такое сильнос отрицаніе какъ отрицаніе западничества. Му\r\nдрено ли, что Фальшивое пониманіе и представленіе нашей народно\r\nсти, долго набрасывало тѣнь, даже на благородное, хотя односторон\r\nнее, служение народности славянофильства?..\r\nIV\r\nОпнозиція, которой общее названіе есть западничество, выра\r\nзилась какъ въ лѣятельности мыслителеії, такъ и въ массѣ литера\r\nтурныхъ произведеній…\r\nНо овозицій прямой и послѣдовательной, предшествовала оппо\r\nзиція смутная, безсознательная, и на неіі, прежде перехо.iа къ разКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРБHIE 27\r\nПо\r\nсмотрѣнію прямой оппозицій, ея значения и развитіл, слѣдуетъ\r\nостановиться для полноты очерка.\r\nБезсознательная оппозиція родилась въ самой « романтически\r\nпародной » эпохѣ и вся выразилась въ дѣятельности единственнаго\r\nнастоящаго таланта этой эпохи въ дѣятельности Лажечникова.\r\nЛажечниковъ уже прошедшее для васъ, до того прошедшее, что\r\nкогда лѣтъ за пять назадъ, мы встрѣтились сь произведеніемъ лю\r\nбимаго нѣкогда романиста въ « Русскомъ вѣстник », мы всѣ тищет\r\nно искали прежнихъ впечатлѣній, тщетно искали того, что нѣкогда\r\nтакъ сильно интересовало всѣхъ насъ въ « Новикѣ », « Ледяному\r\nдомѣ», « Басурманѣ »… И это не потому только, что Лажечниковь,\r\nкотораго любили мы прежде какъ историческаго романиста, я вил\r\nся въ своемъ старческомъ произведеніи сентиментальнымъ\r\nвѣствователемъ нѣтъ! Не болѣе какъ за годъ тому назадъ по\r\nявилась въ печати давно извѣстная многимъ и давно съ востор\r\nгомъ читавшаяся многими драма « Опричникъ »: она не возбудила\r\nкъ себѣ никакого сочувствія — и вдругъ оказалась совершенно уста\r\nрѣлою.\r\nКогда-то я назвалъ Лажечникова допотопным » явленіемъ.\r\nНадъ моимъ, дѣйствительно страннымъ терминомъ смѣялись, ия\r\nсамъ готовъ быхъ и готовъ теперь смѣяться надъ дикимъ терми\r\nномъ какъ надъ терминомъ, но за сущность мысли, выраженной\r\nготовъ неудачнымъ былъ терминомъ стоять тогда,.точно так же готовъ стоять теперь, какъ\r\nИдеи, как ь нѣчто органическое, проходятъ извѣстныя Форма\r\nціи, болѣе или менѣе несовершенныя, до своего полнаго, прямого\r\nтомъ каго ственно скому жимъ умѣреннымъ мѣръ Какъ другой одной такъ сколько художественная могущественныхъ нашей и гармоническаго дѣлѣ писателя точно напримѣръ идопотопныя въ стороны,-литературѣ Полежаеву гармонической не ядѣлѣ, позволилъ и,которое думая но явления найдете ивыраженія стройнымъ дѣятельность нисколько къ осуществленія,,.унизить късоставляеть нестройныя но Островскому Одною,кратковременной себѣ лѣятельности вы подобныя далеко народности въ ине замѣчательно пазвать из живущимъ Дажечникова прошедшемъ впадая не.самыхъ его Формы Такъ —Лажечникову стройныхъ или слово его Лермонтова въ,въ точно явленія Формамъ но дѣятельность бытiя мистической замѣчательныхъ –нашей даровитаго,.ясной предшественниковъ найдете Въиеще,,относятся этомъ идея подобныя литературы.,послѣпотопнымъ относятся яркой УФормацій явления народности всякаго пантеизмъ смысль писателя допотопною и,къ художе Марлин,,самыхъ напри,поло кото болѣе вели,была въ НИ съ съ въ,.28 ВРЕМЯ\r\nрыя смѣло можете назвать Формаціями идеи. Развѣ въ (« Нарѣж\r\nномъ » напримѣръ (въ особенности въ « Бурсакѣ » его), не видать\r\nтѣхъ элементовъ, из которыхъ слагаются потомъ у Гоголя « Вій »,\r\n« Тарасъ Бульба » и т. д. Перечтите хоть изображеніе жизни бурсы нъ\r\n« Бурсакѣ », и сравните съ нимъ изображение Гоголя въ упомяну\r\nтыхъ повѣстяхъ, и вы конечно поймете, что сущность моей мысли,\r\nвыразившейся въ дикомъ для ушей терминѣ, совершенно справе -\r\nЈова.\r\nВъ особенности справе, ва она въ отношении к Јажечни\r\nКову.\r\nЕдва ли можно найти гдѣ - либо талантъ, представляющііі бо\r\nлѣе хаотическое смѣшеніе высокаго художественнаго такта, съ са\r\nмой очевидной безтактностью, глубочайшаго прозрінія въ сущ\r\nность народнаго характера, геніальныхъ проблесковъ пониманія на\r\nродной жизни и ея типовъ въ отдаленномъ прошедшемъ, съ хо\r\nдульностью и рутинерствомъ, достойными покойнаго Полеваrо и\r\nг. Кукольника— истинной, здоровой поэзии дѣйствительности, съ бе\r\nзобразною, и, съ зрѣ.iой точки зрѣнія, смѣшною напряжонностью;\r\nстремленій къ правдѣ изображения съ рѣпительной фальшью взгля\r\nда на жизнь.\r\nВсѣ эти противоположныя свойства явились в'ь первомъ произ\r\nведеніи г. Лажечникова въ « Послѣднем. Новик:ѣ », повторилась съ\r\nпреобладаніемъ безобразія въ « Ледяномъ домѣ », и наконецъ въ\r\n« Басурманѣ » достигли высштаго и совершенно равнаго развития.\r\nСвоими, часто въ высокой степени объективными изображеніями\r\nисторическихъ эпохъ и историческихъ типовъ, Лажечниковъ во\r\nвсѣхъ этихъ произведеніяхъ поднимается на такую высоту, кото\r\nрая даже и в нашу эпоху была бы изъ числа желаемыхъ, и при\r\nтомъ именно тогда, когда онт, строго держится сообщенныхъ ему\r\nисторiею матеріаловъ. Съ другой стороны — собственными своими\r\nФантазіями на историческiя лица и своими чисто вымышленными\r\nлицами, онъ паласть до той грани смѣинаго, которую представля\r\nли собою покойный Полевой иг. Кукольникъ. Единственное что\r\nраздѣ..яетъ его съ ними, это — благородство воззрѣнія на жизнь, и\r\nэто благородство иметъ опозиціонный западный характеру.\r\nЛажечников, такое явленіе въ нашеіі литературѣ, такое важ\r\nное звѣно въ цѣпи отношеній литературы нашей къ народности,\r\nчто стоитъ анализа болѣе подробнаго нежели тотъ, который\r\nАнютъ мнѣ предѣлы моего разсужденія, въ которому я принужденъ\r\nограничиваться только намеками и общими выводами. Сколько до\r\nсихъ поръ еще искреннаго и неотразимо - привлекательнаго въ его\r\n« Новикѣ », не смотря на растянутость романа, на ненужныя, хо\r\nпозвоКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЫН ТЕ 29\r\n-\r\n--\r\nили\r\nдульныя и на сантиментальныя 40 приторности лица, не смотря на\r\nявное пристрастіе къ великому преобразователю и его людямъ…\r\nКакое чутье истиннаго поэта помогло ему вопреки даже пристра\r\nстію къ преобразователю и преобразованію тронуть въ разсказы\r\nНовика съ такою подобающею таинственностью и вмѣстѣ съ та\r\nкимъ сочувствіемъ сторону оппозиціи — лица Софьи, князя Голи\r\nцина, понять поэзію и значеніе оппозицій чего странным об\r\nразомъ не понялъ или не захотѣмъ понимать человѣкъ, болѣе его\r\nзнакомый изученіями съ Петровской эпохою и болѣе его, про\r\nстодушнаго романиста, обязанный къ правдѣ —. Погодины, который\r\nвъ своей драмѣ о Петрѣ Великомъ представимъ лица оппозицій\r\nкакими-то Фанатиками-идіотами, Фанатиками - мошенниками\r\nФанатівками --трусами. llo кaкoму наитію онъ съумѣлъ придать\r\nтрагически - грандіозный характеръ Андрею Денисову, хотя и віталъ\r\nвъ ходульность въ его изображеніи?.. И почему наконецъ у одного\r\nЛажечникова явилось въ ту эпоху чувство патріотизма, очищенное\r\nотъ татарщины или китаизма, чувство простое и искреннее, безъ\r\nанотеозы кулака и бараньяго смиренія?..\r\nНапряженность и Ходульность, въ которой упрекали « Ледяной\r\nомъ » даже при его появленіи, дѣйствительно очевидныя, объя\r\nсняются страстною впечатлительностью натуры нашего романиста.\r\nВліяніе колоссальнаго произведенія Гюго, « Notre Dame » очевидно\r\nна этомъ произведеніи, хотя между -тѣмъ оно нисколько не полра\r\nжаніе. Оно отзывъ и отзывъ имѣюцій свое, совершенно особен\r\nное обаяние. Въ « Ледяномъ дом » все Фальшиво (кромѣ чисто-исто\r\nрическихъ Фигуры и притомъ тѣхъ, къ которымъ авторъ относился\r\nбезъ страстнаго участія), все — отъ главнаго героя и героини, 10\r\nцыганки Маріумы и до секретаря Зуды, и между- тѣмъ эта фальшь\r\nувлекаетъ васъ невольно, потомучто эта порожденіе\r\nнатуры ну безпощадно сцену ской еще ловѣка логически мынскомъ волканическихъ Полеваго Ложный истинной ночной Волынскiй натуры:,,« вставай до весь павосъ,или прогулки итого невѣрномъ,обличающую сколько недостатокъ неподдѣльной поставленной г.Лажечникова народъ порывовъ поэтическихъ отношеній Кукольника ямщикомъ удивительно исторически », всю ««выдержки въ умираій съ страстности Волынскаго,—трагическое безхарактерность адурнымъ,иединственный сцену правосъ вмѣстѣ угаданныхъ народъ, »невѣрномъ ейсвиданія, Марлинскаго вкусомъ исвойственный истинныхъ ходульной »положеніе Маріорицы сцену фальшь типъ черт широкой съ.пожалуй Въ прушки женою,,широкой…,,русскаго,но что самомъ… Вспомните тне. русской и,сильной еВспом доселѣ.павост сцену психо, смѣсь сце рус че Во.30 ВРЕМЯ\r\nните вообще всю цѣлость вашего впечатлѣнія отъ этой могучей и\r\nбезхарактерной, широкой и вмѣстѣ развратной личности, и ска\r\nжите: не жаль вамъ было, когда г. Шишкинъ съ безпощадною\r\nстрогостью изслѣдователя разрушалъ перед вами историчность\r\nлажечниковскаго образа, не жаль вамъ было разставаться съ Во\r\nлынскимъ Лажечникова?.. Не готовы ли вы были въ иную минуту\r\nсказать съ великимъ поэтомъ;\r\n>\r\nДа будетъ проклятъ правды свѣтъ,\r\nКогда посредственности хладной,\r\nЗавистливой, къ соблазну жадной,\r\nОнъ угождаетъ злобно. Нѣтъ!\r\nТьмы низкихъ истинъ мнѣ дороже\r\nНасъ возвышающій обманъ…\r\nО да! всѣмъ вѣроятно было жаль этого образа, жаль потому, что\r\nмного ощущеній пережили вы въ былую эпоху съ романомъ Лажеч\r\nникова. Это былъ притомъ первый въ эту эпоху тревожный и « без\r\nнравственный » (въ казенномъ смыслѣ) романъ; тревожная и совер\r\nшенно противная условной нравственности струя по немъ бѣгущая,\r\nне выкупляется ни казнью Волынскаго, ни смертью Маріорицы.\r\nЭто уже романъ протеста — протеста противъ условной ии узкой\r\nЛажечникова нравственности« Послѣдній загоскинскаго Новикъ направления » отзывался, какъ уже и первый протестомъ романъ за\r\nпреобразованную жизнь Россіи, противъ стараго до Петровскаго\r\nбыта.\r\nПротестомъ же и притомъ безсознательно западнымъ былъ и\r\nтретій романъ Лажечникова, его « Басурманъ », въ которомъ и до\r\nстоинства и недостатки нашего даровитаго романиста поднялись\r\nдо своей послѣдней и высшей степени. Въ « Басурманѣ » собственно\r\nтри стороны: 1) сторона создания историческихъ типовъ и изобра\r\nженія эпохи, до сихъ поръ еще стоящая на высокой степени, — сто\r\nрона, въ которой только Л. А. Мей сравнялся съ Лажечниковымъ;\r\n2) сторона чисто -ходульная смѣшная до крайней степени смѣш\r\nного, до художниковъ г. Кукольника и 3) сторона протеста. Опер\r\nвыхъ двухъ сторонахъ говорить много нечего. Лица Ивана III,\r\nбоярина Русалки, боярина Мамона, боярина Образца, князя Холм\r\nскаго, пролог, и проч., сцены во дворцѣ Ивана, въ тюрьмахъ,\r\nсвиданіе Ивана съ Марьей, завоеваніе Твери, все это до сихъ поръ\r\nвѣроятно всѣмъ памятно, ибо все это до сих поръ высоко- худо\r\nжественно и невольно возбуждаетъ вопросъ: какое громадное чутье\r\nталанта нужно было для того, чтобы, оставшись вѣрнымъ Ка\r\nрамзину, въ его всегда правильныхъ сочувствіяхъ (къ Новгороду,\r\n-КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНІЕ 31\r\nкъ Твери и проч.), совершенно высвободиться изъ подъ вліянія\r\nего, тяготѣвшихъ нахъ всѣми литыхъ Формъ; создать образы, со\r\nвершенно вѣрные лѣтописямъ, создать для этихъ образовъ осо\r\nбенный, колоритный и вмѣстѣ простой, нисколько не мозаическій\r\nязыкь, вглядѣться такъ проницательно въ простыя и часто вовсе\r\nнеколоссальныя пружины событий и лѣйствій, носящихъ у Карам\r\nзина можно -ЭФФектный блескъ величавости. До сихъ поръ никто\r\nне превзошолъ Лажечникова въ этомъ дѣлѣ: одинь Мей, повто\r\nрю я опять, сравнялся съ нимъ въ третьемъ и четвертомъ акть\r\n« Псковитянки ». Съ другой стороны, памятны всѣмъ точно также\r\nи мечтанія Аристотеля Фіоравенти, достойныя Доменикина г. Ку\r\nкольника, заговаривающагося до « младенческой », и сентименталь\r\nный нѣмецкій докторъ столь же смѣшной, какъ поэты Полеваго\r\nи проч. и проч.\r\nЧто касается до третьей стороны романа Лажечникова, 10 сто\r\nроны протеста, то протестъ очевидно въ немъ двоякій. Одинъ от\r\nзывавашійся уже въ « Новик », протестъ противъ грубости, невѣже\r\nства и закоснѣлости стараго быта, протестъ часто западный, съ\r\nопредѣленнымъ сознаніемъ илеаловъ. Другой протестъ безсозна\r\nтельно народный, еще смутный, неопредѣленный какъ лепетъ, хотя\r\nправый, — тот же протестъ, который такъ ясно высказался въ по\r\nслѣднихъ произведеніяхъ Островскаго. Этимъ протестомъ созданы\r\nлица Хабара Симскаго, Aөанасія Тверитянина, любовь дочери боя\r\nрина Образца и ея трагическая участь, вдова Селинова и т. д.\r\nПусть Хабаръ еще больше блестяще, чѣмъ полно созданъ, пусть в\r\nрѣчахъ Анастасіи и вдовы Селиновой еще неприятно поражаютъ ино\r\nгда Фальшивые ноты, но основа отношений ихъ, психологическая\r\nпружины ихъ натуръ вѣрны и народны, но протестъ который таит\r\nса въ этихъ образахъ, зародыш, протеста самобытнаго, хотя еще\r\nсмутнаго.\r\nЧетвертое ваас ное произведеніе Лажечникова недавно только\r\nявившееся на свѣтъ Божій его драма « Опричникъ » слабѣе всѣхъ\r\nпрежнихъ по выполненію, хотя так же знаменательна какъ одна\r\nизъ наше рическая ное Ивана думаюція өы Формъ дорога дѣло шагнулъ Формацій время IV его и!вмѣсто сторона ииЛажечниковъ семейная его Островскимъ говорящія черезъ того опричниковъ живыхъ драмы, сторона что карамзинскія ходульнейшимъ, (.полно который кромѣ образовъ Въ, является приходъ,« сцены Опричникѣ просто въ,литья сочиняетъ изображеніи чисто боярыни въ образомъ и Формы гостиномъ стройно »рабомъ дорога ходульнѣйшія Морозовой., Ивана Въ въ выполняется этихъ вовсе ряду « изображеніи Опричникѣ III).къ не самыхъ иСтран лица исто врагу Мар въ,»32 ВРЕМЯ\r\n(\r\nея семьи, слова « Твоя да божья », съ которыми дочь падаетъ къ но\r\nгамъ отца, выдающаго ее замужъ за немилаго слова также вы\r\nрванных изъ русской души, какъ слова Любова Гордѣвны Остров\r\nскаго (твоя воля батюшка!) намеки на семейное начало. Больше же\r\nничего нѣтъ въ « Опричникѣ », нѣтъ прежде всего живого, человѣ\r\nческаго и вполнѣ колоритнаго языка…\r\nКакъ же, позволяю еще разъ спросить, прикажете назвать этотъ\r\nбезспорно высокій, но хаотической талантъ, стоящій на грани за\r\nпадничества и славяноФильства, иногда прозрѣвающій народную\r\nсущность глубже и западничества и славянофильства, и опережаю\r\nщій лѣтъ на пятнадцать ваше пониманіе народности, иногда же\r\nФальшивый до очевидности, напряженный до ложнaгo пaөоса, и да\r\nже смѣшной до крайней грани смѣшного, до Полеваго и до Куколь\r\nника, какъ его назвать иначе, как, одною изъ первыхъ Формацій\r\nправильнаго пониманія народности, Формацій міра идеальнаго, па\r\nраллельныхъ съ допотопными Формаціями матеріальнаго міра.\r\nПо сочувствіямъ и идеаламъ западникъ гораздо болѣе чѣмъ сла\r\nи ужь всего менѣе адептъ шашковско - загоскинскаго на\r\nправленія, вѣрнѣйшій послѣдователь Карамзина въ идеяхъ, умѣв\r\nшій однако перешагнуть черезъ его литья Формы, поклонникъ пре\r\nобразования, преобразователя и людей преобразования и преобразо\r\nвателя, Лаякечниковъ однако же смутно носитъ въ своем творче\r\nствѣ идеалы самобытнаго, народнаго протеста, затрагиваетъ хотя\r\nи не всегда правильно такія струны русской души, которыя отзы\r\nваются полно только черезъ пятнадцать лѣтъ потомъ!\r\nВЯНОФИЛЬ\r\nу\r\nя старался съ возможной точностью и подробностью изложить\r\nвсѣ обстоятельства, подъ вліяніемъ которыхъ сложилось въ нашемъ\r\nумственном процессѣ явленіе, называемое западничествомъ, вы\r\nвести всѣ причины его происхожденiя и его сильнаго развития.\r\nРезультатъ изъ моего изложенiя вывести, какъ мнѣ кажется,\r\nне трудно.\r\nНе съ народностью боролось западничество, а съ Фальшивыми\r\nФормами, въ которыя облекалась идея народности. И вина западначе\r\nства — если можетъ быть вина уявленiя историческаго-не въ томъ\r\nконечно, что оно отрицало Фальшивыя формы, а въ томъ, что Фаль\r\nшивыя Формы принимало оно за самую идею.\r\nУвлекаемое какъ всякая теорія роковымъ процессомъ къ абсур\r\n1КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 33\r\n-\r\nду, къ отрицанію значенія нашей народности, оно разумѣется до\r\nшло до этого абсурла не вдругъ, а постепенно, хотя довольно бы\r\nстро.\r\nСмѣлая теорія высказанная Чаадаевымъ, сначала не нашла себѣ\r\nотголоска въ русской литературѣ. Она разработывалась такъ ска\r\nзать, по частЯмъ.\r\nОтрицаніе сперва увидѣло только раздѣленіе между нашей жиз\r\nнью до реформы Петра и нашей жизнью послѣ реформы… Раздѣле\r\nвіе представилось, да еще и теперь можетъ быть нѣкоторымъ пред\r\nставляется въ видѣ какой -то бездны, расторгающей два міра, ни\r\nчего общаго между собою не имѣющіе, одинъ — міръ застоя, обще\r\nственной, нравственной и умственной тины; другой — міръ человѣ\r\nческихъ стремлевiй и развитія.\r\nНа первый разъ западничество выразилось въ привязанности и\r\nпристрастіи къ преобразователю и преобразованію — привязанности\r\nи пристрастія, которое раздѣляли съ нимъ многie, впослѣдствів\r\nрѣзко отъ него отдѣлившіеся дѣятели (Надеждинъ, Погодинъ и дру\r\nгie). Западничество притомъ, въ лицѣ своего высшаго дѣятеля\r\nБѣлинскаго, увлекшись Формами гегелизма и на вѣру принявши\r\n3.мљиное положеніе великаго учителя, что « все что есть, то ра\r\nзумно », наивно считало себя прямо враждебнымъ какъ Чаадаевской,\r\nтакъ и всякой возстающей на дѣйствительность теорій, доходило\r\nвъ своемъ примиреніи съ дѣйствительностью до самыхъ крайнихъ\r\nрезультатовъ…\r\nТакое наивное упоенie дѣійствительностью было разумѣется не\r\nпродолжительно.\r\nВъ 1840 году мысль идетъ отъ отрицанія къ отрицанію. Въ\r\nгоду « Отечественными Записками » еще съ восторгомъ при\r\nвѣтствуется « Басурманъ » Лажечникова за его народность; еще\r\nпоявляется юношески - восторженная, но до сихъ поръ имѣющая\r\nсвою цѣнность статья оциклахъ русскихъ богатырскихъ пісень\r\nсъ глубоким, Философским, и поэтическимъ понима\r\nніемъ ихъ содержания и значенія. Черезъ два года\r\nстатьи Бѣленскаго же предметѣ, яростно - отрицатель\r\nнья. Въ 1839 и даже въ 1840 годахъ печатаются еще статьи\r\nо славянствѣ въ « Отечественныхъ Запискахъ ». Черезъ\r\nПять лѣтъ, въ порывѣ Фанатизма и въ увлеченіи борьбы, объяв\r\nАяется тамъ же во всеуслышанie, что Турція как « государство »,\r\nвнушаетъ гораздо болѣе интереса, чѣмъ сбродъ славянскихъ пле\r\nменъ, ею порабощенныхъ мысль, которой знаменитое мнѣніе\r\n« Атеней » 1859 г. о цивилизаторской роли австрійскаго жандарма\r\nвъ славянскихъ земляхъ является только повтореніемъ. Но то,\r\nТ. II. Отд. ІІ. 3\r\n1839\r\nи сказокъ, - являются\r\nтомъ\r\nКоллара34 BPEMS\r\nчто принимается какъ истина въ • 1844 году, отвергается единодуш\r\nно всѣми въ 1859 году.\r\nСила западничества заключалась въ отрицаній ложныхъ Формѣ\r\nнародности. Как только вмѣсто можныхъ Формъ показались- на\r\nстоящія, оно неминуемо должно бымої пасть и дѣйствительно нало.\r\nќ. ГРИГОРЬЕВъ",
        "label": "7,1"
    },
    {
        "title": "Daniil Romanovich, korol' galitskii",
        "article": "ДАНІИЛЪ РОМАНОВИЧЪ ,\r\nКОРОЛЬ ГАЛИЦКІЙ .\r\nЛѣтописецъ , начиная говорить о княженіп Даніяла , даетъ знать ,\r\nчто предметомъ его разсказа будуть безчисленныя войны , великіе\r\nтруды , безпрестанныя крамолы , частыя возстанiя и сильные мятежи ( 1 ) . Въ самомъ дѣлѣ , послѣ Мономаха , ни одинъ изъ князей\r\nдревней Руси не встрѣчалъ такихъ страшныхъ препятствій при достиженіи своихъ цѣлей , какъ Давіилъ Романовичъ , зваменитый король Галицкій . Съ ранней молодости онъ не сходилъ съ коня , отбиваясь отъ враговъ , окружавшихъ его со всѣхъ сторонъ ; но къ борьбѣ со врагами внѣшними присоединялась еще не менѣе трудная борьба\r\nвнутри княжества . Для объясневія послѣдней намъ необходимо обрататься нѣсколько назадъ и бросать бѣглый взглядъ на предшествовавшую судьбу Галиціи .\r\nПрисоединенная къ Руси св . Владиміромъ , область Галицкаго\r\nкняжества была на время захвачена Болеславомъ-Храбрымъ , возвращена опять при Ярославѣ 1-мъ , а по смерти его составляла часть\r\nвладиміро -волынскаго удѣла . Послѣ долгахъ и кровавыхъ междоусобій , происходившихъ за этотъ удѣлъ между тремя линіями Ярославичей , въ югозападной части его , вынѣшней Галицій , успѣла утвердиться семья Ростиславичей , потомковъ Владиміра , старшаго сына\r\nЯрослава 1-го . Исключенные , по тогдашнимъ понятіямъ , изъ\r\n(' ) Ипатьев . стр . 166 .110 СОВРЕМЕнникъ .\r\nполучить Кіевъ , всякаго\r\nЯрославичей , въ дѣлежѣ\r\nбыли ограничиться одною\r\nстаршинства преждевременною смертію своего родоначальника , Ростиславичи лишены были всякой надежды\r\nучастія въ перемѣщеніяхъ остальныхъ\r\nостальныхъ областей русскихъ , и должны\r\nГаляцією , мечемъ ихъ добытою . Такимъ образомъ , Галицкое княжество , подобно Полоцкому , стало удѣломъ особнымъ , князья его\r\nстали отдѣльными владѣльцами постоянно одной области . Находясь\r\nмежду тремя , равно враждебными себѣ странами , Русью , Венгріею в\r\nПольшею , Ростиславичи только необыкновенною ловкостію , изворотливостію , умѣньемъ пользоваться обстоятельствами могли держаться на столѣ своемъ . Благодаря хитрости и даже , можно сказать , политической безнравственности Владиміра Володаревича и\r\nумной распорядительности сына его , Ярослава Осмосмысла , Галацкое княжество пришло скоро въ цвѣтущее состояніе и получало важбое значеніе между сосѣдними государствами , чему особенно содѣйствовало положеніе страны , затруднительное при слабости государства , но чрезвычайно выгодное при его могуществѣ . Умный и сильный галицкій князь былъ единственнымъ посредникомъ между тремя странами — Русью , Польшею и Венгрією : онъ отпиралъ ворота ,\r\nпо древнему выраженію , во всѣ эти страны ; безъ его участія не могло рѣшиться никакое дѣло между ними . Всего лучше значеніе и могущество налицкаго князя выражено въ Словѣ о Полку Игоревѣ ;\r\nздѣсь авторъ , обращаясь къ Ярославу Осмосмыслу , говорить : « Высоко сидишь ты на своемъ златокованномъ столѣ ; ты подперъ Угорскія горы своими желѣзными полками , заступилъ путь королю ( венгерскому ) , затворилъ ворота къ Дунаю , отворяешь по волѣ ворота\r\nКіеву » . Но этого могущественнаго владѣтеля окружали люди , передъ\r\nкоторыми должна была поникнуть его власть , и особенно власть его\r\nпреемниковъ . Я говорю о боярахъ галицкихъ .\r\nВъ другихъ княжествахъ древней Руси бояре не могли пріобрѣсть\r\nважнаго зваченія . Главная причина тому заключалась въ господствѣ\r\nродовыхъ отношений между князьями , которыа , не давая самимъ\r\nкнязьямъ установиться въ постоянныхъ удѣлахъ , заставляли и дружины ихъ быть подвижными , отнимали у бояръ возможность утвердиться въ княжествахъ , стать въ вихъ постоянными землевладѣльцами . Не такъ было въ Галичѣ . Эта страна , ставши удѣломъ . Ростиславичей , князей , исключенныхъ изъ старшинства въ родѣ Ярослава 1 - го , равно какъ изъ владѣнія остальною родовою собственностію ,\r\nпо этому самому не перемѣняла князей своихъ , — съ другой стороны ,\r\nне дробилась на мельчайшие удѣлы въ родѣ Ростиславичей , потомучто Владиміру Володаревичу удалось избавиться отъ всѣхъ родичей\r\nи стать единовластителемъ въ своемъ княжествѣ ; это единовластіеДАНИЈЪ РОМАНОВИчъ . 111\r\nпродолжалось и при единственномъ сынѣ его , Ярославѣ . Такимъ\r\nобразомъ , когда остальная Русь представляла зрѣлище безпрерывваго\r\nдвоженія и перехода , въ удѣлѣ галицкомъ не было никакого движенія , никакого перемѣщенія князей , вслѣдствіе чего и боярамъ галицкимъ была возможность установиться въ стравѣ , получить значевіе постоянныхъ землевладѣльцевъ , пріобрѣсть вліяніе на дѣла\r\nкняжества . Вотъ почему , бояре галицкіе имѣютъ совершенно другой\r\nхарактеръ , чѣмъ бояре въ остальной Руои ; касательно различія меж -\r\nду вимя можно выразиться такъ : бояре въ другихъ областяхъ русскихъ была бояре князей , а бояре галицкіе были бояре княжества , и\r\nкогда по смерти Ярослава Осмосмысла настали страшныя смуты\r\nвъ странѣ , и три народа бились за владычество надъ нею , въ это\r\nнесчастное время бояре выступали на сцену , захватили себѣ всю\r\nвласть и дошли даже до необузданнаго своеволія , ни во что ставя\r\nкнязей своихъ . Такимъ образомъ , на двухъ концахъ Руси , сѣверозападномъ и югозападномъ , въ Новгородѣ и Галичѣ , обнаруживаются\r\nвъ формахъ быта отмѣвы противъ быта остальной Руси : въ Новгородѣ , вслѣдствіе безпрерывной смѣны князей , усиливается народовластіе , тогда какъ въ Галичѣ , вслѣдствіе осѣдлости , неподвижносто князей , усиливается боярство , при чемъ , разумѣется , сосѣдство\r\nПольша и Венгріи не могло остаться безъ вліянія .\r\nГалацкіе бояре показали свою силу еще надъ самимъ Ярославомъ\r\nОсмосмысломъ , котораго могущество такъ славилось на Руси . Будучи\r\nнедовольны вліянісмъ княжеской любовницы , они схватили ее вмѣстѣ съ Ярославомъ , сожгли живую , перебили ея доброжелателя и\r\nлюбимцевъ княжескихъ , а съ самого князя Ярослава взяли клятву ,\r\nчто будетъ хорошо жить съ своею законноюженою ( 1 ) . Когда Осмосмыслъ , при смерти , завѣщалъ столъ свой незаконному сыну Олегу ,\r\nмимо законнаго Владиміра, то бояре не думали исполнять завѣщанія :\r\nони выгнали Олега и возвели на престолъ Владиміра , однако , ве\r\nмогли ужиться съ послѣднимъ , по причинѣ глубокой его безправственности (2) Въ это время ближайшимъ сосѣдомъ Галичу , на столѣ\r\nвладиміро -волынскомъ садѣлъ Романъ Мстиславичъ , внукъ знаменатаго Изяслава Мстиславича . По смерти отца романова , Мстислава ,\r\nстаршая линія мономахова потомства сошла со сцены дѣйствія и\r\nуступила мѣсто второй линів Ростиславичамъ смоленскимъ . Романъ , довольствуясь отцовскомъ удѣломъ , княжилъ спокойно на Волыни , не принимая никакого участія въ дѣлахъ южной Руси , выжпдая удобнаго случая съ успѣхомъ выступить на поприще. Дурное\r\n( 1 ) Ипатьев . стр . 106 .\r\n(3 ) Тамъ же, стр . 136 .\r\n--112 СОВРЕМЕНникъ .\r\nповеденіе Владиміра галицкаго и неудовольствіе могущественныхъ\r\nбояръ внушили Ромаву мысль овладѣть этомъ богатымъ удѣломъ .\r\nНе взирая на близкое родство свое съ княземъ галацкимъ , Романъ\r\nначалъ сноситься съ боярами его , уговаривая ихъ свергнуть Владиміра и принять къ себѣ его , Романа . Бояре приняли предложеніе ;\r\nВладиміръ былъ изгванъ , Романъ сталъ княземъ въ Галичѣ . Но на\r\nэтотъ разъ ему не удалось еще утвердиться въ новопріобрѣтенномъ\r\nудѣлѣ . Бела , король венгерскій , привявъ подъ свое покровительство\r\nизгнаннаго Владиміра , принудилъ Романа оставить Галичь ; королю\r\nпонравилось богатое княжество : онъ отдалъ его не Владвміру , но\r\nсыну своему Андрею . Венгры своими притѣсненіями возбудила всеобщее негодованіе въ народѣ , а между тѣмъ , Владиміръ , заключенный Белою въ башню , успѣлъ вырваться изъ неволи , и съ помощію\r\nимператора : \" дриха Барбаруссы и одного изъ польскихъ князей ,\r\nКазимира Справедливаго , выгналъ королевича в утвердился на отцовскомъ столѣ ; но когда Владиміръ умеръ безъ потомства , Романъ\r\nснова овладѣлъ Галичемъ , и на этотъ разъ окончательно . Романъ\r\nпринадлежалъ къ числу тѣхъ государей , которые не робѣютъ передъ\r\nсильными средствами для искорененія сильнаго зла . Будучи еще княземъ волынскимъ , онъ прославился ожесточевною кровавою борьбою , которую велъ съ двумя язвами тогдашней Руси — Половцами и\r\nЛитвою . Лѣтописецъ оставилъ намъ отрывки изъ народныхъ думъ ,\r\nгдѣ такъ величали Романа « Сердитый , какъ рысь , онъ стремился на\r\nневѣрныхъ, какъ левъ , и губилъ ихъ, подобно крокодилу ; храбрый ,\r\nкакъ туръ , онъ орлипымъ полетомъ перелеталъ земли враговъ , ревновалъ дѣду своему Мономаху и тщился погубить иноплеменниковъ » . ( 1 )\r\nРоманъ такъ напугалъ Половцевъ , что эти варвары именемъ его\r\nстращали дѣтей своихъ (2) . Еще замѣчательнѣе характеръ борьбы ,\r\nкоторую онъ велъ съ Литовцами . Здѣсь Романъ преслѣдовалъ цѣль ,\r\nобщую всѣмъ древнимъ князьямъ русскимъ , а именно : онъ заботился болѣе всего о построеній городовъ и населеній пустынь ; для прекращенія варварскихъ набѣговъ онъ считалъ единственнымъ средствомъ пріученіе дикихъ и звѣроловныхъ племенъ къ хлѣбопашеству , истребленіе дремучихъ лѣсовъ , расчистку непроходимыхъ пространствъ , превращеніе ихъ въ хлѣбородныя поля . Ожесточенный\r\nсопротивленіемъ варваровъ , Романъ , говоритъ предавіе , запрягалъ\r\nплѣнныхъ Литовцевъ въ плуги и заставлялъ ихъ , такимъ образомъ ,\r\nвырывать коренья на новыхъ мѣстахъ , очищать почву . Съ такимъ\r\n( 1 ) Ипатьев . стр . 155 .\r\n(2 ) Тамъ же стр . 187 .ДАВIИЛЪ РОМАНОВИчъ . 113\r\nхарактеромъ , съ такими привычками сѣлъ волынскій князь на галицкомъ престолѣ . Легко понять , какая страшная , отчаянная борьба\r\nдолжна была возгорѣться между нимъ и боярами . Какъ повалъ Романъ значеніе , приобретенное боярами въ Галичѣ , и какъ поступалъ\r\nсъ ними , всего яснѣе видно изъ его любимой поговорки : « Не раздавивши пчелъ , меду не ѣсть » . Несмотря , однако , на безчеловѣчную\r\nжестокость и необыкновенное искусство , ловкость , съ какими Романъ\r\nпреслѣдовалъ бояръ , не всѣ пчелы были передавлены , и сыну романову , Давіилу , нужно было перевести много трудовъ и бѣдствій ,\r\nпрежде нежели онъ могъ спокойно ѣсть медъ .\r\nРоманъ погибъ въ битвѣ съ Поляками въ 1205 году . Послѣ него\r\nосталось двое малолѣтвыхъ сыновей — Данівлъ и Василько ; противъ\r\nмалютокъ была ненависть бояръ къ отцу ихъ честолюбіе сосѣднихъ владѣльцевъ : князья русскіе , польскіе и король венгерскій\r\nобъявили свои притязанія на Галичь . Счастливѣе всѣхъ соискателей\r\nбыли трое изъ князей черниговскихъ , сыновья знаменитаго Игоря\r\nСѣверскаго ; съ помощію бояръ они отстранили вмѣшательство Поляковъ и Венгровъ и выгнали вдову Романа съ сыновьями сперва изъ\r\nГалича , а потомъ даже изъ отчивнаго удѣла ихъ , Владиміра -Волынскаго ; Даніялъ нашелъ убѣжище въ Венгрів .\r\nНесмотря на удаленіе законныхъ наслѣдниковъ , Игоревичи видѣла , что Галичь имъ непрочевъ , при страшномъ могуществѣ тамошнихъ бояръ , и потому решились возобновить поведеніе Романа :\r\nболѣе пятисотъ бояръ было умерщвлено , остальные разбѣжались ( 1 ) .\r\nТрое изъ послѣднихъ : Владиславъ , Судиславъ и Филиппъ ушли въ\r\nВенгрію ; желая свергнуть ненавистныхъ Игоревичей , они стали\r\nпросить короля , чтобы помогъ молодому Давіилу возвратить отцовскій престолъ . Король согласился и далъ имъ сильное вспомогательное войско , которому Игоревичи не могли сопротивляться и были\r\nвзяты въ плѣвъ . Венгры хотѣли было отвести плѣнниковъ къ своему королю ,но бояре не пожалѣли ничего , чтобы достать несчастныхъ князей въ свои руки , и повѣсили ихъ (2) .\r\nДавіилъ провозглашенъ былъ галицкимъ княземъ ; бояре хотѣли\r\nуправлять именемъ малютки , и видя препятствіе своему намѣренію\r\nво вдовствующей княгинѣ , матери Даніпла , выгналя ее изъ Галича ;\r\nвиновникомъ изгнанія былъ упомянутый выше бояринъ Владиславъ .\r\nКнягиня удалилась опять въ Всвгрію ; король вступился за нее , пришелъ съ войскомъ въ Галачь , схватилъ главныхъ бояръ , нѣкоторымъ изъ нихъ позволилъ откупиться , по Владислава отвезъ въ\r\n( 1 ) Ипатьев . , стр . 158 .\r\n( 3) Тамъ же , стр . 159 .114 СОВРЕМЕННИКЪ .\r\nоковахъ въ Венгрію . Тогда братья Владиславовы возбудили противъ\r\nДаніила родственника его , Мстислава Ярославича Нѣмого , князя пересопницкаго , который в принудилъ романово семейство снова бѣжать въ Венгрію , и снова король хотѣлъ -было возстановить его въ\r\nГаличѣ , какъ вдругъ безпокойства , возникшія въ самой Венгріи , заставили его отказаться отъ этого намѣренія . Въ такой крайности король прибѣгнулъ къ странному средству : желая какъ вибудь успокоить Галичь , пока до возраста даніилова , онъ отправилъ туда плѣнника своего , боярина Владислава , съ полномочіемъ , думая , что этотъ\r\nчеловѣкъ , стоявшій въ челѣ галицкаго боярства , одинъ въ состояніи\r\nпрекратить всѣ волвенія въ страв . Гордый бояринъ съ торжествомъ въѣхалъ въ Галичь , и началъ властвовать по княжески (1 ) .\r\nКнягиня , мать даніилова , видя , что нечего ожидать помощи изъ\r\nВенгрін , удалилась въ Польшу , къ Лешку Бѣлому . Князь польскій\r\nпринялъ сторону изгнанниковъ , и пошелъ на Владислава ; за послѣдняго вступился король венгерскій . Тогда Лешко послалъ сказать королю : « не хорошо , что бояринъ княжитъ въ Галичѣ ; жени лучше\r\nсына своего Коломана на моей дочери и посади его княземъ въ спорномъ удѣлѣ » (2 ) . Эта сдѣлка понравилась королю , и такимъ образомъ ,\r\nодно изъ богатѣйшихъ княжествъ русскихъ досталось иноплеменникамъ , а сыновья Романа должны были довольствоваться однимъ Владиміро -Волынскимъ удѣломъ .\r\n-\r\nНо такое состояніе дѣлъ не могло быть продолжительно : Лешко\r\nпольскій скоро поссорился съ венгерскимъ королемъ в пригласилъ\r\nвъ Галичь знаменитѣйшаго тогда изъ князей русскихъ Мстислава\r\nторопецкаго , славнаго поборника старой Руси противъ новыхъ замысловъ сѣверныхъ князей . Этотъ зовъ былъ по сердцу Мстиславу .\r\nКромѣ того , что стыдно было русскимъ князьямъ уступить безъ боя\r\nВенграмъ пріобрѣтеніе св . Владиміра , у нихъ было еще другое побужденіе : въ Русь пришла вѣсть , что венгерскій король , посадивъ\r\nсына своего въ Галичѣ , выгналъ епископа и священниковъ изъ\r\nцерква и на ихъ мѣсто привезъ своихъ латинскихъ священниковъ (*) . Мстиславъ немедленно прибылъ съ Сѣвера , выгвазъ Венгерскаго королевича и самъ сталъ квяжить на столѣ Романа Великаго , выдавъ дочь свою за Давіила . Лешко Бѣлый не хотѣлъ остаться\r\nбезъ выгоды отъ этой перемѣны и захватилъ часть Владиміро-волынскаго удѣла . Тогда - то Даніилъ въ первый разъ выступилъ ва поприще , на которомъ ему суждено было пріобрѣсть такую славу : не-\r\n( 1 ) Вокняжися и сѣде на столѣ . Ипатьев . , стр . 159 .\r\n( 3 ) Ипатьев . , стр . 160 .\r\n( 5 ) Воскрес . 11 , 156 .ДАНІИЛЪ РОМАНОВИчъ . 115\r\nсмотря на свою молодость , овъ оружіемъ отнялъ у Поляковъ захвачевную ими область . Галицкіе бояре увидѣли , что сынъ Романа\r\nпойдетъ по слѣдамъ отца , и начали стараться всѣми силами отнять у\r\nнего надежду получить Галичь отъ Мстислава . Съ этою цѣлію они\r\nне переставали нашептывать послѣднему : «Князь ! отдай лучше Галичь Венгерскому королевичу ; подъ нимъ можешь взять его вазадъ ,\r\nкогда захочешь ; отдашь ли разъ Данівлу , во вѣкъ не будетъ твой\r\nГаличь ! » ( 1 ) Мстиславъ послушался совѣтовъ боярскихъ , примирился съ венгерскимъ королемъ и помолвилъ дочь свою за королевича\r\nАндрея , съ тѣмъ , чтобъ послѣ отдать ему Галичь ; отсюда пошло веЛюбье между Мстиславомъ и Данiвломъ Романовичемъ . Въ такомъ\r\nсостояніи находились дѣла въ Галиціи , когда въ 1224 году кіевскій\r\nкнязь прислалъ звать къ себѣ Мстислава на съѣздъ . Появились какісто невѣдомые враги , поразила Половцевъ , идутъ на Русь....\r\nВъ битвѣ при Калкѣ , гдѣ Мстиславъ своею враждою съ братьями\r\nпогубилъ русское ополченіе , восемнадцатилѣтвій Даніялъ врѣзался\r\nпервый въ ряды варваровъ и послѣдній увлеченъ въ бѣгство ; лѣтописецъ , восхищаясь необыкновеннымъ мужествомъ и тѣлесною крѣпостію молодого князя , говоритъ , что съ головы до ногъ на немъ ве\r\nбыло порока (2) .\r\nМстиславъ , послѣ калкской битвы , возвратился въ Галичь , гдѣ\r\nнаходился въ затруднительномъ положеніи : законный наслѣдникъ\r\nэтого удѣла , Даніилъ уже возмужалъ и , естественно , долженъ былъ\r\nсмотрѣть на Мстислава , какъ на похитителя ; такъ , по крайней мѣрѣ , казалось самому Мстиславу , и потому , всякій ваговоръ на Давіпла\r\nсо стороны бояръ или другихъ князей враждебныхъ казался ему иставнымъ ; слѣдуя внушенію бояръ , онъ выполвилъ свое прежнее\r\nстранное намѣреніе : выдалъ дочь за королевича венгерскаго , Андрея ,\r\nи отдалъ ему Галичь все для того , чтобъ обезопасить себя со стороны Даніила . Наконецъ , передъ смертію , Мстиславъ хотѣлъ -было\r\nпримириться съ послѣднимъ , загладить свою весправедливость въ\r\nотношеніи къ нему , но и тутъ бояре ве допустила его до свиданія съ\r\nзатемъ .\r\n-\r\nМстиславъ умеръ въ 1227 году . По смерти его Давіилъ увидѣлъ\r\nсебя со всѣхъ сторонъ окруженнымъ врагами : въ Галичѣ княжилъ\r\nвенгерскій королевичь , въ Кіевѣ сидѣлъ одинъ изъ Ростиславичей\r\nсмоленскихъ , сынъ Рюрика , Владиміръ . Помня зло , которое сдѣлалъ\r\nотецъ Давіила , Романъ , его отцу , Рюрику , Владаміръ хотѣлъ отомстить на волынскомъ князѣ родовую обиду , соединился съ Михайломъ\r\n( 1 ) Ипатьев ., стр . 166 .\r\n(3 ) Тамъ же , стр . 164 .116 СОВРЕМЕННИКЪ .\r\nчерниговскимъ , съ королемъ венгерскимъ , и пошелъ ва Давіила . Но\r\nэтотъ князь шелъ по слѣдамъ отца : онъ заставилъ союзниковъ просить міра .\r\nИзбавившись отъ враговъ единственныхъ и совершивъ славный\r\nпоходъ въ глубь Польши на помощь союзнику своему Конраду ,\r\nкнязю мазовецкому , Даніилъ обратился на Венгровъ , чтобъ отнять\r\nу нихъ Галичь . Сначала ему удалось выгнать королевича ; но опаснѣе\r\nВенгровъ для него были бояре галицкіе . Вадя , что Даніилъ одолѣлъ\r\nВенгровъ , бояре рѣшались изгубить его , во чтобы то ни стало .\r\nСперва составали заговоръ сжечь князя ; во потомъ , когда заговоръ\r\nоткрылся , составили другой — убить его на пиру ( 1 ) ; но и этотъ\r\nпланъ разстроился : 28 бояръ было схвачево ; Даніилъ простилъ вхъ ;\r\nно великодушіе не помогло , а только еще болѣе усилило дерзость\r\nбояръ , которая не знала уже предѣловъ . Такъ однажды , когда Давінлъ ппровалъ , по обычаю , съ боярами , однвъ изъ нихъ дошелъ до\r\nтого , что залилъ князю лицо виномъ ( 2 ) . Народъ съ ужасомъ смотрѣлъ на такіе поступки ; вѣтописецъ называетъ бояръ не иваче ,\r\nкакъ безбожными . У Давівла изъ многочисленной дружины осталось\r\nтолько 18 вѣрныхъ отроковъ (3 ) : всѣ бояре и остальные отроки была\r\nпротивъ него . Тогда Даніялъ созвалъ этихъ 18 отроковъ на совѣтъ и\r\nспросилъ : « Хотите ли остаться мнѣ вѣрвыми , и слѣдовать за мною\r\nна враговъ ?» — Тѣ отвѣчали : « Какъ вѣрны Богу , такъ и тебѣ вѣрвы ,\r\nступай съ Божіей помощію !» Тогда же одинъ изъ нихъ напомнилъ\r\nДавіилу поговорку отца его : не раздавивши пчелъ , меду ве ѣсть (4) {\r\nНо сынъ Романа не наслѣдовалъ отъ отца жестокости : онъ былъ\r\nблагороденъ не по вѣку , и не терпѣлъ насильственныхъ мѣръ .\r\nМежду тѣмъ , бояринъ Судиславъ , одинъ изъ самыхъ знаменитыхъ\r\nмятежниковъ , жилъ въ Венгрів и безпрестанно подговаривалъ короля\r\nна Данiвла . Король двинулся , наконецъ , съ войскомъ къ Галичу , в всѣ\r\nбояре побѣжали къ нему въ ставъ отъ Даніила , и опять венгерскій\r\nкоролевичь сталъ княжить въ русскомъ удѣлѣ . Однако , Даніизъ не хотѣлъ уступатьотчины своей вноплеменнику и добылъ ее , наконецъ ,\r\nпо смерти королевича . Но едва успѣлъ онъ отнять Галачь у Венгровъ ,\r\nкакъ снова былъ лашенъ его князьями русскими . Въ собственной\r\nРуси шла тогда попрежнему война между Мономаховичами и Ольговичами . Даніялъ помогалъ первымъ , за что возбудилъ противъ себя\r\nМихаила черниговскаго , который , съ помощію Поляковъ и Полов-\r\n( 1 ) Ипатьев . стр . 170 .\r\n( 3 ) Тамъ же , стр . 171 .\r\n( 3 ) Т. е . чиновъ младшей дружины .\r\n(* ) Ипатьев . стр . 171 .ДАНІИЛЪ РОМАНОВИчъ . 117\r\nцевъ , овладѣлъ Галичемъ ; Даніилъ долженъ былъ ограничиться одвимъ Перемышлемъ . Но и въ этой бѣдѣ Даніилъ былъ страшенъ\r\nиноплеменнымъ врагамъ : билъ дикихъ Ятвяговъ , водилъ Литву на\r\nПоляковъ за то , что Конрадъ , князь мазовецкій , забылъ услуги его и\r\nпомогъ Михаилу черниговскому завять Галичь ; воевалъ и съ вѣмецкимъ орденомъ , который , вслѣдствіе оплошности польскихъ князей , утвердился въ славянскихъ предѣлахъ ; Даніялъ говорилъ : « пелѣпо есть держати нашес отчины крижевникомъ ( 1 ) » , и отбиралъ у\r\nнихъ захваченные ими русскіе города . Наконецъ , удалось ему возвратить в Галачь .. Узнавъ , что Ростиславъ , сынъ Михаила черниговскаго , оставленный отцомъ княжить въ Галичѣ , занятъ войною съ\r\nЛвтовцами , Давів ъ внезапно явился предъ стѣвами города и велѣлъ\r\nповѣстить граждавамъ : « долго ли вамъ терпѣть державу чуждыхъ\r\nкнязей ?» Давiнлъ не обманулся въ любви гражданъ : « Вотъ намъ\r\nдержатель Богомъ данный !» воскликнули они , и пустилась къ Давіилу , по выраженію лѣтописца , какъ дѣти къ отцу , какъ пчелы къ\r\nматкѣ , какъ жаждущіе воды къ источнику (2) . Давіялъ вошелъ въ\r\nгородъ в , въ знакъ побѣды , поставилъ хоругвь свою на нѣмецкихъ\r\nворотахъ .\r\nВъ такомъ положенія находились дѣла въ Галиціи , когда въ 1239\r\nгоду Батый явился въ предѣлахъ южной Руся ; князья ея побѣжали\r\nвъ Венгрію ; Давіилъ не могъ противиться одинъ и долженъ былъ\r\nпослѣдовать ихъ примѣру . По взятів Кіева , Батый двинулся по слѣдамъ русскихъ князей на западъ , опустошилъ княжество ВладиміроВолынское и Галицкое , и въ концѣ ягваря 1241 года Монголы , раздѣлившись на два полчища , стояли на границахъ Польша в Венгрів .\r\nТогда- то ужасъ напалъ ва государей запада . Извѣстія о страшныхъ\r\nбѣдствіяхъ , претерпѣнныхъ Русью , разсказы о необыкновенной дикости Татаръ , прикрашеввые разныма басаями о ихъ происхождевіи в предыдущей судьба , распространялась по Германіи и далѣе на\r\nзападъ . Шла молва , будто безчисленное татарское войско занимаетъ\r\nпространство ва 20 дней пути въ длину и на 15 въ шарину , будто\r\nтабуны дикихъ лошадей бѣгутъ въ слѣдъ за дикарями , которые вышла\r\nпрямо изъ ада , и потому едва похожи на другихъ людей . Тогда въ\r\nглава римско- германской имперія стоялъ знаменитый Фридрихъ II\r\nГогенштауфенъ ; онъ писалъ къ христіянскимъ государямъ въ слѣдующихъ выраженіяхъ : « Теперь время возстать отъ сва , открыть\r\nглаза духовные и телесные ; уже сѣкира лежитъ при деревѣ и по всему\r\nсвѣту идетъ молва о врагахъ , которые грозятъ гибелью всему хри-\r\n( ' ) Т. с . крестоносцамъ . Ипатьев . стр . 175 .\r\n(3) Тамъ же .118 СОВРЕМЕНникъ .\r\n-\r\nстіянству . До сихъ поръ мы считали опасность далекою , потому-что\r\nстолько храбрыхъ народовъ и князей стояло между нимъ и нами . Но\r\nтеперь , когда эти князья или истреблены , или подвергаясь вѣчному\r\nрабству , теперь дошла очередь до насъ стать оплотомъ противъ\r\nсвирѣпыхъ враговъ ( 1 ) ». Никто не внималъ этому прекрасному привыву : борьба императора съ папою , а внутренніе раздоры въ имнеріи , отсюда проистекавшіе , препятствовали единсвію салъ . Между\r\nтѣмъ Батый вторгнулся въ Вевгрію ; король венгерскій встрѣтилъ Татаръ съ войскомъ , былъ разбить на голову и бѣжалъвъ Австрію ; королевство его было опустошено , тогда какъ другія монгольскія полчища вторгнулась въ Польшу , поразили двоихъ князей , и въ концѣ\r\nапрѣля явились въ Нижней Силезів . Здѣсь , у Лагнаца , встрѣтилъ ихъ\r\nГенрихъ Благочестивый , герцогъ силезскій , проигралъ битву и самъ\r\nпалъ въ ней . Уже Монголамъ былъ открытъ путь во внутренность\r\nГерманіи , чрезъ равнину Лужичей къ Эльбѣ , какъ день спустя послѣ\r\nлагнацкой битвы явился передъ ними Вацславъ , король чешскій .\r\nМонголы не отважились вступить во вторичный бой и пошли соеданиться съ своими въ Венгрію . Вся Салезія в Моравія были вмъ опустошены на этомъ возвратномъ пути , но при осадѣ Ольмюда они потерпѣли также пораженіе отъ чешскаго воеводы, Ярослава Штернберскаго , что должны была поспѣшно удалиться въ Венгрію. Отсюда , въ\r\nтомъ же году , Монголы попытались было вторгнуться въ Австрію ,\r\nно здѣсь имъ навстрѣчу шло огромное христіянское ополченіе подъ\r\nпредводительствомъ Вайслава , короля чешскаго , герцоговъ австрійскаго и каринтійскаго . Монголы , безъ битвы съ нимъ , тронулись\r\nназадъ и скоро очистили Венгрію в Галицію , когда извѣстіе о смерти\r\nВеликаго Хана вызвало Батыя на востокъ .\r\nВозвратясь изъ чужбины , гдѣ скрывался во время татарскаго нашествія , Даніелъ нашелъ княжество свое въ страшномъ безпорядкѣ :\r\nбояре завладѣли всѣмъ и грабили несчастный народъ , и безъ того\r\nраззоренный недавнимъ погромомъ ; на увѣщанія князя опп отвѣчали\r\nнасмѣшками (2) , а между тѣмъ , Ростиславъ , сынъ Михаила черниговскаго , съ одной стороны , Поляки и Литва , съ другой , не давали\r\nпокоя Даніилу , который долженъ былъ рядить земли внутри , бороться съ боярами , и въ тоже время поспѣшать въ разныя стороны — отбиваться отъ многочисленныхъ внѣшнихъ враговъ . Ревностнымъ\r\nпособникомъ во всѣхъ трудахъ Давіила былъ брать его Василько ,\r\nумомъ великій и дерзостію , страшный бачь невѣрныхъ (3) . Лѣтопи-\r\n( ' ) Martene et Durand , collectio magn . II .\r\n( 3 ) Ипатьев . стр . 179 .\r\n(3) Тамъ же , стр . 182 .\r\nр. 1152.ДАНІИЛЪ РОМАНОВИчъ . 119\r\nсецъ уже не хочетъ и писать , сколько пораженій варвары претерпѣли\r\nотъ знаменитыхъ братьевъ , — такъ ихъ было много ! Въ 1249 году ,\r\nпри города Ярославлѣ , сошлись Романовичи съ Ростиславомъ , который привелъ на нихъ Венгровъ и Поляковъ ; здѣсь въ страшномъ\r\nбою Ростиславъ и союзники его была разбиты на голову .\r\nпотомокъ\r\nНо въ то время , какъ Даніилъ утишалъ землю и отбивался отъ\r\nвраговъ , вдругъ приходитъ къ нему грозное слово изъ Орды : « Дай\r\nГаличь » ( 1 ) . Тяжкая скорбь напала на Даніила ; долго думалъ онъ съ\r\nбратомъ ,-вступить ли въ борьбу съ Монголами , или подчиниться ихъ\r\nвласти ? Наконецъ , рѣшился на послѣднее : земля была въ разгромѣ ,\r\nтвердыхъ крѣпостей еще не успѣлъ онъ построить , изъ за которыхъ\r\nмогъ бы съ успѣхомъ бороться съ кочевниками . Не одно униженіе\r\nждало русскихъ князей въ Ордѣ : недавно передъ тѣмъ ,\r\nОлега , любимый князь вольныхъ Новгородцевъ , знаменитый соперпикъ Давіила , Михаилъ черниговскій , былъ звѣрски умерщвленъ Татарами за то , что не хотѣлъ исполнить ихъ языческихъ обрядовъ .\r\nНе смотря на то , Даніилъ отправился въ орду ; на дорогѣ заѣхалъ въ\r\nКіевъ : мать городовъ русскихъ , вторая Византія , представляла теперь груды развалинъ . Съ стѣспеннымъ сердцемъ и дурнымъ предчувствісмъ Даніилъ отслужилъ молебенъ въ выдубецкомъ монастырѣ и отправился далѣе . Въ Переяславлѣ , стольномъ городѣ Мономаха , уже встрѣтили его Татары , и еще большая тоска овладѣла галицкимъ княземъ , когда онъ увидѣлъ отвратительные обычаи варваровъ\r\nи пхъ суевѣрія . На Вошелъ онъ Батыя . Тутъ смутилъ его человѣкъ , служившій великому князю Ярославу ; онъ говорилъ Данійлу : « Братъ твой Ярославъ кланялся кусту , и тебѣ кланяться » . Однако , Давіилъ былъ избавленъ отъ языческихъ обрядовъ : Батый встрѣтилъ его словами : « Данило ! зачѣмъ давно не приходилъ ? Но и то\r\nхорошо , что теперь пришелъ . Пьешь ли черное молоко , наше питье ,\r\nлошадиный кумысъ ? » Даніилъ отвѣчалъ : До сихъ поръ не пилъ ,\r\nно если ты велишь , то пью . Батый сказалъ на это :« Ты уже нашъ ,\r\nТатаринъ , пей ваше питье ! » (2) Давіилъ долженъ былъ выпить ,\r\nпотомъ пошелъ съ поклономъ къ ханшѣ . Сильно поразила народъ\r\nвѣсть о такомъ униженій , которому подвергся самый доблестный ,\r\nсамый благородный изъ князей русскихъ . Изъ словъ лѣтописца можно заключить о томъ ужасѣ , о томъ негодованій и скорби , которыми\r\nобъяты была современники : « О злѣе зла честь Татарская ! Даніилъ\r\nРомановичъ , князь великій , обладатель Русской земли сидитъ на колѣняхъ и холопомъ называется , и дани хотятъ , жизни не чаетъ , и\r\n( ' ) Ипатьев . стр . 184 .\r\n(* ) Тамъ же , стр. 185 .\r\n-\r\nи120 СОВРЕМЕНникъ .\r\nгрозы приходятъ ! О злая честь татарская ! Чей отецъ былъ царемъ\r\nвъ Русской земль , покорилт Половцевъ и воевалъ на всѣ другія стравы , и тотъ не получилъ чести : кто же другой можетъ получить\r\nee ? » ( 1 )\r\nДвадцать пять дней пробылъ Даніилъ въ ордѣ и получилъ отъ\r\nБатыя подтвержденіе на княжество ; сильно радовались всѣ , когда\r\nузнали о благополучномъ возвращеніи князя , но горько плакали объ\r\nобидь его . Утѣшительно было , по крайней мѣрѣ , что это униженіе\r\nне было безполезно для страны : король венгерскій , узнавъ о расположеніи гана къ Давіилу , примирился съ нимъ . Галицкій князь вовыми побѣдами хотѣлъ ободрить народъ : славными походами на Литву овъ напомнилъ время отца своего , « наслѣдилъ путь отца своего ,\r\nвеликаго Романа » , по выраженію лѣтописца (3 ) . Но скоро прельстилъ\r\nого другой походъ , болѣе заманчивый . Въ это время шла борьба между Богемією в Венгріею за Австрію в Штарію . Бела IV венгерскій\r\nне хотѣлъ видѣть на австрійскомъ престол Пршемысла Оттокара ,\r\nсына чешскаго короля Вайслава II , и просилъ противъ него помощи\r\nу Давіяла галицкаго . Въ Данівля капѣла кровь Мономаха и Изяслава\r\nМстиславича . « Ему , говоритъ лѣтописецъ , очень хотѣлось въ этотъ\r\nпоходъ , съ одной стороны для короля , съ другой - для славы , потому-что ви одинъ русскій князь не былъ до него въ землѣ чешской ,\r\nни Святославъ Храбрый , ви Владаміръ Святой (3) . Богъ исполнилъ\r\nего хотѣніе , прибавляетъ азтописецъ : Даніялъ вошелъ въ богемскія\r\nвладѣнія , и поплѣнилъ всю Опавскую землю » (* ) . Но кроме желанія\r\nславы , Даніваъ предпринялъ этотъ походъ по другимъ важнѣйшвмъ\r\nпобужденіямъ : овъ тогда только согласился на союзъ съ Венгріею\r\nпротивъ Богемiв , когда король Бела выдалъ сестру послѣднаго австрійскаго герцога Фридриха , Гертруду , за даніилова сына , Романа ,\r\nсъ тѣмъ , чтобы , по отвятів Австрія и Штарів у Чеховъ , сдѣлать\r\nРомана герцогомъ этихъ земель . Такой тѣсный союзъ съ латинскими\r\nгосударями , такое дѣятельное участіе въ дѣлахъ запада со стороны\r\nрусскаго князя можетъ показаться удивительнымъ , особенно , когда\r\nвспомнимъ о различів вѣръ . Но Давінаъ уже давно думалъ объ отстраненів этого препятствія . Галицкий князь видѣлъ единственное\r\nсредство избавленія отъ Монголовъ въ тѣсномъ союзѣ всѣхъ европейскихъ государствъ противъ варваровъ , въ новомъ крестовомъ походѣ . Разумѣется , главнымъ двигателемъ этого союза , этого вресто-\r\n( 1 ) Ипатьев . стр . 185 .\r\n(2 ) Тамъ же , стр . 187 .\r\n(3 ) Тамъ же , стр . 189 .\r\n( *) Нывѣшнюю австрійскую Сплевію .ДАЦІИЛЪ РОМАНОВичъ . 121\r\n5 on\r\nROCH\r\nots\r\nADE\r\nIn\r\nDerv\r\nTH\r\nอย\r\nטר\r\nот\r\nваго похода долженствовала быть религія , слѣдовательно , глава западной церкви , папа ; итакъ , чтобъ примкнуться къ этому союзу , воспользоваться плодами его , Руси необходимо было на время соединиться съ западомъ въ религіозномъ отношеніи , призвать папу главою церкви , стать подъ знамя св . Петра , если это знамя могло собрать всѣ европейско - христіянскіе народы , и освободить Русь отъ\r\nМонголовъ . Вотъ почему Даніилъ еще въ 1245 году объявилъ папѣ\r\nИннокентію IV о готовности своей соединиться съ римскою церковью.\r\nЛегко представить восторгъ папы : письмо за письмомъ , распоряжевіе за распоряженіемъ слѣдовали отъ его имени по случаю присоединенія галицкой Руси ( 1 ) . Онъ отправилъ доминикавскаго монаха Алексѣя съ товарищемъ для безотлучнаго пребыванія при дворѣ Даніяла ( 2 ) , поручилъ архіепископу прусскому и эстонскому легатство на\r\nРуси (3) , позволилъ русскому духовенству совершать службу на заквашенныхъ просвирахъ (1) , признать законнымъ бракъ даніилова\r\nбрата Василька на одвой изъ родственницъ (5) . Но папа сильно\r\nошибся въ своихъ разсчетахъ : съ умнымъ Даніиломъ не такъ было\r\nлегко сладить , какъ онъ думалъ . Даніилъ признавалъ папу верховнымъ первосвященникомъ — и только , желая сохранить всѣ догматы\r\nи обряды греческой церкви въ неприкосновенности . Мы видѣли , что\r\nпапа уступилъ русской церкви совершеніе таинствъ на квасномъ\r\nхлѣбѣ ; мало того , папа долженъ былъ вооружиться проклятіемъ противъ всѣхъ тѣхъ , которые хулили греческую церковь , долженъ былъ\r\nобѣщать соборъ для изслѣдованія , которое изъ двухъ исповѣданій\r\nправѣе (6), — уступилъ требованію Даніила , чтобъ никто изъ крестоносцевъ и другихъ духовныхъ особъ не могъ пріобрѣтать имѣній въ\r\nрусскихъ областяхъ безъ позволенія князя (7 ) . Всѣ эти уступки не\r\nпомогли : Давіилъ соединялся съ Римомъ единственно изъ политическихъ видовъ , съ условіемъ скорой и дѣятельной помощи противъ\r\nТатаръ ; но когда , вмѣсто этой помощи , Даніплъ получилъ только\r\nписьмо отъ папы , въ которомъ тотъ давалъ ему позволеніе возвращать силою земля , отвятыя у него врагами (8) , то сынъ романовъ ,\r\nвовсе не нуждавшійся въ этомъ позволеніи , прервалъ сношенія съ\r\nРимомъ . Тщетно папа присылалъ къ вему епископа съ вѣнцомъ ко-\r\n( ' ) Turg . Hist . Russiae Monum . 1 , № LXII , LXIV .\r\n(2 ) Ibid . A LXIII , LXIV .\r\n( 3 ) Ibid . № LXV, LXVI , LXX , LXXI , LXXII , LXXIII , LXXXIX .\r\n(* ) Ibld . A LXVIII .\r\n(3) Ibid . N LXXVI .\r\n(6 ) Ипатьев . стр 191 .\r\n( 7 ) Turg . Hist . Russiae Monum , I , ^ LXIX .\r\n( 3) Ibid . N LXVI .122 СОВРЕМЕНникъ .\r\nролевскимъ : Давіилъ отослалъ назадъ и посла и безполезный даръ ,\r\nвелѣвъ сказать папѣ : «Мнѣ нужна твоя помощь , а не вѣвецъ королевскій , о которомъ мнѣ не время думать , когда Татары грозятъ каждую минуту» ( 1 ) . Въ 1249 году легать папскій выѣхалъ изъ Галича ;\r\nвенгерскій король , которому нуженъ былъ союзъ Даніила , усильно\r\nстарался примирить его съ папою . Папа , съ своей стороны , въ угоду\r\nДаніилу, висалъ въ 1253 году ко всѣмъ христіянамъ Богемія , Моравін , Сербін и Помераніи объ отраженіи татарскихъ набѣговъ на земли\r\nхристіянскія и о проповѣдованіи крестоваго похода , но это посланіе\r\nне произвело никакого дѣйствія (2); тоже'въ слѣдующемъ году писалъ онъ къ христіянамъ Ливоніи , Эстоніи и Пруссів , и также безуспѣшно (3). Когда въ 1254 году Даніилъ возвращался изъ богемскаго похода , то въ Краковѣ встрѣтилъ онъ пословъ отъ папы , которые опять принесли ему скипетръ и вѣнецъ королевскій . Даніилъ\r\nсказалъ посламъ : « Неприлично мнѣ возиться съ вами въ чужой землѣ ,\r\nпоговоримъ когда нибудь въ другое время » (4 ) . Но едва прабылъ Даніилъ въ Галичь , какъ послы явились туда по слѣдамъ его . Онъ отказался вторично короноваться королемъ ; но потомъ уступилъ просьбамъ матери и князей польскихъ , которые дали сму слово дѣйствовать вмѣстѣ противъ Татаръ (*) , и короновался въ Дрогичинѣ .\r\n*\r\nОказалось , что Данівлъ былъ правъ ; пустой титулъ короля галицкаго не помогъ ему ви въ чемъ : на папа , ни король венгерскій ,\r\nни князья польскіе не думали соединиться съ нимъ для дружнаго отпора Татарамъ . Въ 1960 году , Данівлъ снова соединилъ свои полки\r\nсъ войскомъ Белы противъ Пршемысла Оттокара II богемскаго ; но\r\nсоюзники были разбиты Оттокаромъ при рѣкѣ Моравѣ (6 ) , и такимъ\r\nобразомъ , Даніилъ долженъ былъ отказаться отънадежды .видѣть сына своего Ромапа на престолѣ австрійскомъ . Въ тоже время Давіилъ ,\r\nвидя , что отъ папы ожидать нечего , прекратилъ съ нимъ всѣ свошенія , не обращая вниманiя на укоры Александра IV (7) .\r\nБлестящія побѣды надъ двкими ятвягами вознаградили нѣсколько Даніила за неудачи на западѣ . Дикара ', несмотря на отчаявнос\r\nсопротивленіе , принуждены были платить дань галицкому королю и ,\r\nчто гораздо важнѣе , обязались строить для него города въ землѣ сво-\r\n( 1 ) Ипатьев . стр . 191 .\r\n(3 ) Turg . Hist . Rossiae Monum . I , LXXXVIII .\r\n(5 ) Ibid . № хс .\r\n(4 ) Ипатьев . стр . 190 .\r\n( 3 ) Тамъ же стр . 191 .\r\n(8 ) Turg . Histor . Russiae Monum . II , A r .\r\n( ') Ibid . I , № XCV.ДАНИЈЪ РОМАНОВИчъ . 123\r\nей ( ' ) ; такъ русскіе князья продолжали исполнять свою наслѣдственпую обязанность , заставляя варваровъ волею и неволею привыкать къ\r\nгражданственности . Но принуждая Ятвяговъ строить города , Даніилъ всего болѣе заботился объ укрѣпленіи собственныхъ городовъ ,\r\nнъ чемъ видѣтъ едивственное средство съ уенѣхомъ противостать\r\nкочевымъ. Татарамъ ( 2) ; во судьба не позволила Даніилу привесть въ\r\nисполненіе это великое намѣреніе : Татары проникая его планы и спѣшили предупредить ихъ Темникъ батыевъ , Куремса , былъ робокъ и\r\nслабъ силами , а потому позволялъ Даніилу мало по малу забирать у\r\nТатаръ города . Но ему на смѣну пришелъ съ огромными толпами\r\nдругой темникъ , Бурундай . Послѣдній отправилъ приказъ русскимъ\r\nкнязьямъ , чтобъ вышли къ нему вавстрѣчу : «Кто хочетъ со мною\r\nмира , тотъ пусть встрѣчаетъ меня ; а кто не выйдетъ ко мнѣ навстрѣчу , тотъ мнѣ врагъ (3 ) ! » Король Даніилъ не поѣхалъ самъ на встрѣчу къ варвару , но послалъ брата Василька , сына Льва , и епископа .\r\nРугательствомъ встрѣтилъ Татаринъ князей нашихъ : « Если хотите\r\nсо мною мира , сказалъ онъ въ заключеніе , то раззорите всѣ ваши города ! » Князья принуждены были повиноваться : укрѣплевія городовъ была срыты . Даніилъ поѣхалъ сперва въ Польшу , потомъ въ\r\nВенгрію , но нигдѣ не нашелъ помощи ; съ разрушеніемъ крѣпостей\r\nрушилась послѣднія его надежды ; онъ не долго пережилъ ихъ : въ\r\n1264 году умеръ Даніилъ , который , послѣ прадѣда Мономаха , болѣе\r\nвсѣхъ князей заслужилъ прекрасное названіе добраго страдальца за\r\nрусскую землю . Но какъ же думали о Даніилѣ современники , подданвые его , какія черты въ немъ всего болѣе поразили ихъ ? Не вонискія доблести князя , не многочисленныя и блестящія побѣды его поразили современниковъ , ихъ поразило : во -первыхъ то , что Даніилъ,\r\nвъ самыхъ стѣсненныхъ обстоятельствахъ . подъ мечемъ татарскимъ ,\r\nпри безпрестанныхъ нападеніяхъ Латвы , окруженный враждебными\r\nгосударями , не оставлявшими своихъ притязаній на его отчину , умѣлъ\r\nне только загладить слѣды монгольскаго нашествія , но и привести\r\nсвое княжество въ цвѣтущее состояніе , украсить его богатыми городами , великолѣпными , по тому времени , зданіями , усилить промышленность , торговлю , современниковъ поразила эта умная хозяйственная распорядительность князя , умѣвье утѣшатъ народъ въ бѣдствіяхъ , по выраженію лѣтописца ; ихъ поразило это умѣвье Данійла , при всемъ униженіи отъ Татаръ , поддержать достоинство русской земли , поставить себя необходимымъ и могущественнымъ чле-\r\n( ' ) Ипатьев . стр . 194 .\r\n( 3 ) Тамъ же стр . 197 .\r\n(3 ) Тамъ же стр . 198 .\r\nТ. I. Отд . II .\r\n-124 СОВРЕМЕНникъ .\r\nномъ славяно-венгерской системы европейскихъ государствъ . Другая черта , поразившая современниковъ въ Даніиль - это безпримѣрная\r\nпривязанность , безпримѣрная дружба къ брату Васильку , вполнѣ его\r\nдостойному : съ младенчества неразлучные и въ бѣдствіяхъ п въ\r\nсчастій , оба брата жили одною душою , одною мыслію ; легко понять ,\r\nкакъ важно было такое братское согласіе для Руси въ то ужасное\r\nвремя , и современники умѣли оцѣнить его : они прозвали Даніла\r\nбратолюбцемъ и вторымъ Соломономъ по мудрости ( 1) .\r\n( 1 ) Тамъ же стр . 202 .\r\nС. Соловьевъ .",
        "label": "6,5"
    },
    {
        "title": "O literaturnom tipe slabogo cheloveka. (Po povodu rasskaza g-na Turgeneva «Asia».)",
        "article": "О ЛИТЕРАТУРНОМъ типѣ СЛАБАГО ЧЕЛОВѣКА.\r\n(По поводу разказа -на Тургенева « Ася »).\r\nМнѣ случилось весьма поздно прочесть замѣчательную статью\r\nг. Чернышевскаго въ № 18 Атенея: « Русскій человѣкъ на\r\nrendez-vous »; но мысли, возбуждаемыя ею, кажется, могутъ\r\nбыть еще своевременны и спустя нѣсколько мѣсяцевъ послѣ ея\r\nвыхода въ свѣтъ. Вѣроятно рѣдкiй изъ нашихъ читателей про\r\nпустилъ безъ вниманія статью, въ которой такъ очевидно по\r\nказана связь литературныхъ типовъ съ живыми людьми и ха\r\nрактерами эпохи и въ которой слабость, безхарактерность лю\r\nбовника, представленнаго намъ авторомъ « Аси », такъ искусно\r\nи ярко объяснены сомнительнымъ нравственнымъ состояніемъ\r\nэтого лица и того класса, к которому оно принадлежитъ..\r\nЭтотъ любовникъ или « Ромео », какъ его называетъ г. Черны\r\nшевскій, оказался несостоятельнымъ и ничтожнымъ человѣкомъ\r\nтотчасъ какъ только былъ поставленъ лицомъ къ лицу съ истин\r\nной страстью, какъ только пришло время замѣнить размышле\r\nніе чѣмъ-нибудь похожимъ на поступокъ, словомъ—какъ толь\r\nко приведенъ онъ былъ неожиданно къ дѣлу. Дѣло застаетъ\r\nэтого бѣднаго человѣка, точно одну изъ неразумныхъ женщинъ\r\nпритчи, съ погашеннымъ свѣтильникомъ ума и воли. Мы счи\r\nтаемъ самой блестящей стороной критики г. Чернышевскаго\r\nразвитіе той мысли, что, по законамъ неопровержимой анало\r\nгіи, люди, подобные нашему Ромео, покажуть одинаковое от\r\nсутствіе энергии и способности дѣйствовать всюду, куда бы они\r\nни были призваны, и убѣгутъ со всякаго честнаго поля труда,олиТЕРАТУРНомъ типѣ СЛАБАГО ЧЕЛовѣКА. 323\r\nмало\r\nкакое представитъ имъ неожиданное сочетание обстоятельствъ\r\nили счастливый случай. При предполагаемомъ большинствѣ лю\r\nдей этого рода, общій выводъ, конечно, не имѣетъ въ себѣ\r\nничего очень утѣшительнаго.\r\nНе смотря на живое впечатлѣніе, оставляемое статьей г.\r\nЧернышевскаго, никому, вѣроятно, не придетъ въ голову от\r\nвергать существованіе между образованнымъ классомъ обще\r\nства, о которомъ только и рѣчь идеть, смѣлыхъ, рѣшитель\r\nныхъ людей и такъ-называемыхъ « цѣльных характеровЪ ».\r\nМы разумѣемъ подъ « цѣльными характерами » тѣхъ людей, ко\r\nторые слѣдують невольно и неуклонно, въ большихъ и малыхъ\r\nвещахъ, однѣмъ потребностямъ собственной природы,\r\nподчиняясь всему, что лежить внѣ ея, начиная съ понятій, прі\r\nобрѣтенныхъ изъ книгъ, до мыслей, полученныхъ процессомъ\r\nсобственнаго мозговаго развития. Такіе люди иногда скрыва\r\nютъ, по разсчету, животные инстинкты, сильно живущіе и пре\r\nимущественно дѣйствующіе въ ихъ нравственномъ организмѣ,\r\nно большею частью бываютъ увлечены ими и возвращены къ\r\nосновной чертѣ своего характера — откровенности. Они рѣдко\r\nколеблются въ выборѣ образа дѣйствій: онъ уже подсказанъ имъ\r\nзаранѣе собственной ихъ натурой. Что подобные люди, вмѣстѣ\r\nсъ смѣлыми и рѣшительными характерами, должны существо\r\nвать въ каждомъ обществѣ, я думаю не можетъ быть сомнѣнія;\r\nиначе пришлось бы, съ равной основательностью, допустить ги\r\nпотезу, что цѣлая страна, и безъ помощи Альпъ, можетъ быть\r\nнаселена однимъ поколѣніемъ Кретиновъ, или что, при извѣст\r\nныхъ обстоятельствахъ, она можетъ цѣликомъ состоять изъ\r\nлюдей съ разстроенными нервами и не имѣть ни одного лица,\r\nнагражденнаго здоровымъ позвоночнымъ столбомъ. Логиче\r\nская необходимость, также какъ и правда жизни, одинаково\r\nтребують согласиться на нѣкотораго рода уступку и признать\r\nвозможность дѣйствительнаго существованія твердыхъ, стой\r\nкихъ и предприимчивыхъ характеровъ, хотя бы то было въ та\r\nкомъ маломъ количествѣ, въ какомъ только угодно или можно\r\nсебѣ вообразить.\r\nЕсли положение наше справедливо, то значеніе статьи г. Чер\r\nнышевскаго можетъ быть еще расширено, или — лучше — задача,\r\nкоторую она имѣла въ виду, дополняется новой и отчасти род324 Атеней.\r\nственной ей задачей. Каждый читатель именно можетъ пред\r\nложить себѣ вопросъ навыворотъ, такимъ образомъ: « Каковъ\r\nрусскій смѣлый человѣкъ на rendez - vous и при другихъ обсто\r\nятельствахъ? » Намъ кажется, что типъ безхарактернаго че\r\nловѣка только тогда вполнѣ и уяснится, когда рядомъ съ нимъ\r\nбудетъ поставленъ противоположный ему типъ « цѣльнаго » со\r\nвременнаго характера и когда оба будуть провѣрены одинъ\r\nдругимъ. Здѣсь однакожь, на первыхъ шагахъ къ изслѣдова\r\nнію, останавливаетъ насъ довольно замѣчательное явленіе: рус\r\nская литература послѣднихъ годовъ питаетъ видимо необычай\r\nное отвращение къ « смѣлому » человѣку! Мало того что, по\r\nкакому- то непонятному пренебреженію собственныхъ выгодъ,\r\nона тщательно разработываетъ все одинъ и тотъ же типъ, весь\r\nма мало эффектный и въ сущности чрезвычайно сбивчивый, бла\r\nгодаря его слабымъ, неопредѣленнымъ и часто мѣняющимся\r\nчертамъ, но когда она нисходитъ къ противоположному харак\r\nтеру смѣлаго лица, то представляетъ его, большею частью, въ\r\nкомическомъ видѣ хвастуна, Фразёра, ужаса большихъ дорогъ\r\nи всякаго разумнаго порядка. Литература нисколько не оболь\r\nщена великолѣпнымъ типомъ самостоятельнаго человѣка, от\r\nкрывающимъ, повидимому, средства для заявленія свѣжести,\r\nмощи и поэзій таланта, а напротив, предоставила его вполнѣ\r\nсоставителямъ трагедiй изъ древней нашей жизни, гдѣ онъ и\r\nцарствуетъ въ неменѣе комическомъ видѣ Ляпуновыхъ, Курб\r\nскихъ, Скопиныхъ, и т. п., едва ли понимающихъ и сами, что\r\nговорятъ. Отвѣтъ на это странное явленіе, которое, пожалуй,\r\nпосторонній приметъ за извращеніе эстетическаго вкуса и за\r\nпагубный примѣръ ложныхъ симпатій, можетъ дать только из\r\nслѣдованіе нравственныхъ качествъ « современнаго » цѣльнаго\r\nхарактера, да то же изслѣдованіе вмѣстѣ съ тѣмъ и пока\r\nжетъ окончательно: заслуживаетъ ли смѣлый человѣкъ « наше\r\nпо времени » лучшей участи чѣмъ та, которая постигла его въ\r\nлитературѣ.\r\nМы съ намѣреніемъ сообщили вопросительной Фразѣ нашей\r\nоговорку, прикрѣпляющую предметъ нашего разсужденiя къ\r\nсовременности, къ настоящей минутѣ и къ извѣстному, опре\r\nдѣленному порядку явленій. Всякое изслѣдование должно быть\r\nнеобходимо ограничено условиями времени и мѣстности, чѣмъолиТЕРАТУРНомъ типѣ СЛАБАГО ЧЕЛОВЕКА. 325\r\nоно и отличается отъ литературнаго поучения, которое не имѣ\r\nетъ надобности останавливаться передъ ними. Поученіе лите\r\nратурное дѣйствуетъ свободнѣе и независимѣе изслѣдованья:\r\nоно часто смотритъ поверхъ жизненныхъ явленій далеко за\r\nними, на дальнемъ и еще пустомъ горизонтѣ, чертить пророче\r\nскія слова свои. И сохрани насъ Богъ сомнѣваться въ великой\r\nпользѣ этой работы поученья, открывающей медленному, всег\r\nда тяжелому ходу событий, его настоящую цѣль и единственную\r\nвѣрную дорогу къ ней. Оно оперекаетъ жизнь, но для того,\r\nчтобъ обогатить ее сводомъ опытовъ и истинъ, почерпнутыхъ\r\nвъ изученіи самыхъ законовъ, по которымъ развивается всякая\r\nжизнь. Никакому виду дѣятельности не предстоитъ, можетъ\r\nбыть, большей доли участия и труда въ создании здравыхъ идей\r\nо гражданской и жизненной самостоятельности (за идеями при\r\nдутъ и люди), какъ поученію. Оно должно убѣдить наиболѣе\r\nлегкомысленныхъ, что горы свѣдѣній и всѣ сокровища цивили\r\nзацій суть только сырой матерьялъ, изъ котораго самъ че\r\nловѣкъ прядетъ ткань своей жизни съ красивымъ или безобраз\r\nнымъ рисункомъ, на пользу или на позоръ себѣ; поученію так\r\nже предстоитъ объяснить, что познания, которыми человѣкъ\r\nгордится, условия общественной жизни, которыми наслаждает\r\nся, и даже удовольствіе созидать мысли до безконечности даны\r\nему благотворнымъ дѣйствіемъ общества, государства, и если въ\r\nнемъ нѣтъ воли, энергии и потребности возвратить обществу\r\nтрудомъ своимъ хоть часть того, что имъ взято задаромъ\r\nчеловѣкъ не заслуживаетъ даже названія честнаго существа,\r\nна которое имѣетъ большее право первое домашнее животное\r\nего задняго двора, лошадь или собака. Задачъ для поученія\r\nу насъ множество. Чего стоитъ укоренить въ общемъ созна\r\nніи ту непреложную и старую истину, напримѣръ, что дѣятель\r\nность на какому - либо поприщѣ, есть и единственное сред\r\nство понять свое время, свое положеніе между людьми, то-есть\r\nединственное средство пріобрѣсть человѣческій смыслъ. Въ\r\nсильной поддержкѣ наставленія нуждается у насъ особенно вся\r\nкій, кто захотѣлъ бы устроить собственную жизнь на какихъ\r\nлибо разумныхъ основаніяхъ, привести ее въ нѣкоторый поря\r\nдокъ и снять съ нея печать грубой случайности, жалкаго изне\r\nможенія. Извѣстно, что цѣль эта достигается не начитанностью,326 А ТЕ НЕ Й.\r\nне познаниями, не путешествиями и салонными бесѣдами, а то\r\nже развитіемъ воли и характера. Да и можно ли заранѣе пе\r\nречислить всю благодѣтельную работу поученія? Пять лѣтъ то\r\nму назадъ одинъ изъ основателей новой школы естествоиспы\r\nтателей въ Германии высказалъ слѣдующее замѣчаніе, которое\r\nнамъ кажется крайне дѣльнымъ: « При всѣхъ вопросахъ, не\r\nкасающихся ежедневныхъ нуждъ народа, развитие его посред\r\nствомъ общихъ идей просвѣщения, которыя только и дѣлаютъ\r\nнасъ людьми, составляетъ необходимѣйшую и можетъ-быть\r\nважнѣйшую задачу, чѣмъ самое удовлетворительное, отдѣльное\r\nизслѣдованіе *. » Большей чести (и вполнѣ заслуженной, при\r\nбавимъ) невозможно, кажется, отдать поученію, но и оно\r\nтакже имѣетъ свои границы, какъ всякая сила на землѣ. Бы\r\nваютъ случаи, когда поученіе должно стоять на второмъ планѣ\r\nили, по крайней мѣрѣ, выходить изъ другаго истотника, чѣмъ\r\nсистема или теорія, безъ которыхъ никакого поученія себѣ и\r\nвообразить нельзя. Случаи эти обыкновенно являются, когда об\r\nщему обсужденiю предстоитъ вопросъ историческаго рода, будь\r\nто Фактъ древней нашей жизни, біографическое розысканіе или\r\nне изслѣдованная еще часть народной этнографии. Здѣсь поуче\r\nніе должно уступить мѣсто простому, мало эфектному, иногда\r\nдаже мелочному разбору дѣла, подчиниться ему и покорно слѣ\r\nдовать за нимъ. Всякій разъ, когда поученіе измѣняетъ этотъ\r\nпорядокъ вещей, забѣгаетъ впередъ, и досадуя на помѣху, дѣ\r\nлаемую его гордому, самостоятельному развитію, минуетъ из\r\nслѣдованіе или пренебрегаетъ какой-либо частью его — оно\r\nеще сохраняетъ влияние на умы (такъ велико бываетъ дѣйствие\r\nобщихъ идей просвѣщенья!), но уже лишается достоинства все\r\nсторонней истины. Къ числу предметовъ, вызывающихъ преи\r\nмущественно изслѣдованіе, относится, по нашему мнѣнію, и во\r\nпросъ о литературныхъ типахъ, за которыми неизбѣжно свѣ\r\nтятся лица и характеры данной эпохи и которые неизбѣжно за\r\nключаютъ въ себѣ материалы для истории ея нравственнаго\r\nразвития. Общество, имѣющее литературу и взятое цѣликомъ,\r\nдаже думаетъ литературными типами, а совсѣмъ не статьями\r\nи лекціями, такъ что любимый публикой образъ можетъ слу\r\n* Der Kreislauf des Lebens. Vorwort.олиТЕРАТУРНомъ типѣ СЛАБАГО ЧЕЛовѣКА. 327\r\nжить барометромъ, по которому легко узнается состояніе мы\r\nсли у многихъ тысячъ людей, никогда ее не высказывав\r\nшихъ. Вотъ почему къ живымъ, увлекательнымъ изслѣдовані\r\nямъ г. Чернышевскаго хотимъ мы присоединить еще нѣсколь\r\nко строкъ съ единственной цѣлью узнать, на сколько намъ это\r\nвозможно: такъ ли слабъ и ничтоженъ безхарактерный чело\r\nвѣкъ эпохи, какъ о немъ говорятъ, и гдѣ искать противопо\r\nложный ему типу, который по высшимъ нравственнымъ каче\r\nствамъ своимъ достоинъ былъ бы придти ему на смѣну?\r\nСохрани нaсь Богъ отъ мысли сдѣлаться защитниками людей\r\nнеяснаго сознанія, колеблющихся и обсуждающихъ свои планы,\r\nвмѣсто рѣшительнаго дѣйствія, сомнѣвающихся безпрестанно\r\nвъ достоинствѣ собственныхъ побужденій, безпрестанно мѣша\r\nющихъ самимъ себѣ изъ недовѣрія къ нравственной своей\r\nосновѣ, изъ ужаса провиниться въ грубости, скрытномъ эгоиз\r\nмѣ и посягательствѣ на чужую личность — преступленіяхъ, ко\r\nторымъ они однакожь все-таки подвергаются на каждомъ ша\r\nгу. Нѣтъ; мы вполнѣ сочувствуемъ осужденію, какое изрекает\r\nся мыслящими людьми на характеры подобнаго рода, и послѣ\r\nэтого искренняго объясненія считаемъ себя вправѣ всякій упрекъ\r\nвъ расположеніи къ нимъ заранѣе причислять къ разряду печаль\r\nныхъ недоразумѣній. ІПревосходное изображение относительной\r\nбѣдности содержанія этихъ характеровъ, сдѣланное г. Черны\r\nшевскимъ, нашло въ насъ глубокое сочувствіе. Мы призна\r\nемъ вѣрность всѣхъ положеній его статьи, раздѣляемъ мнѣніе\r\nпочтеннаго автора, какъ въ цѣломъ, такъ и въ подробностяхъ; мы\r\nтолько говоримъ, что « покамѣстъ » такой характеръ (взя\r\nтый отвлеченно, со всѣми свойственными ему по натурѣ принад\r\nлежностями) есть единственный нравственный типъ, какъ въ\r\nсовременной намъ жизни, такъ и въ отраженіи ея — текущей\r\nлитературѣ.\r\nИсторія русскихъ « Цѣльныхъ » характеровъ была бы, кажет\r\nся намъ, очень занимательна. Не нужно, полагаемъ, восходить\r\nдо « Опричины » или даже до эпохи преобразованiя, чтобъ по\r\nложить начало ея. Петръ І употреблялъ для достижения своихъ\r\nцѣлей точно такихъ же людей, какіе враждовали противъ нихъ.\r\nКто не согласится, что большая часть приближенныхъ его\r\nтѣ же. бояре, только выведенные изъ Думы, подчиненные ново328 АТЕНЕЙ.\r\nму уставу и крѣпкой волѣ, сдерживающей ихъ всѣхъ въ гра\r\nницахъ едва только приисканной Формы. Они ѣздятъ въ Сенатъ,\r\nотправляются къ войску бригадирами и генералами, бесѣдуютъ\r\nбезцеремонно за столомъ Государя, наконецъ являются съ же\r\nнами и дочерьми, куда имъ укажуть, — на корабль, въ Лѣтній\r\nсадъ, на ассамблею, но живутъ они и думаютъ совершенно\r\nтакъ же, какъ отцы ихъ. То же презрѣніе ко всему что ниже или\r\nчто подчинено имъ, тотъ же произволъ въ семействѣ и та же\r\nединственная мысль о себѣ и своемъ родѣ. Челядь у нихъ въ\r\nновомъ платьѣ, и совершенно попрежнему, если не болѣе, тре\r\nпещетъ передъ господиномъ; жена и дочь въ робронахъ и муш\r\nкахъ, сынъ при шпагѣ, и точно такъ же нѣмѣють при одному\r\nвзглядѣ на главу семейства. Самъ чиновный бояринъ думаетъ,\r\nчто служить значитъ наживаться и знатнѣть, а знатнѣть зна\r\nчитъ умножать вокругъ себя число завидующихъ и раболѣп\r\nствующихъ. Теченіе мыслей не измѣнилось съ новой обстанов\r\nкой, и даже лѣность и сластолюбie, не смотря на исправитель\r\nныя мѣры Преобразователя, только что притаились, но живутъ,\r\nвмѣстѣ съ поползновеніемъ ко взяточничеству, во всѣхъ серд\r\nцахъ, прорываются тамъ и здѣсь и вскорѣ разовьются на пол\r\nной свободѣ. Это — цѣльные характеры, отдавшіеся новому по\r\nрядку только внѣшнимъ образомъ, но сохранившіе самихъ се\r\nбя, душу свою вполнѣ, даже и подъ гнетомъ такого человѣка,\r\nкаковъ былъ Петръ І. О тѣхъ, которые вышли изъ народа и,\r\nпристроившись къ реформѣ,нашли въ ней свое счастье, говорить\r\nнечего: близкое ихъ родство съ людьми междуусобныхъ на\r\nшихъ смутъ оказывается поминутно. Крамольный стрѣлецъ,\r\nкоторый умираетъ на плахѣ, изрыгая проклятія, и молодой пре\r\nображенецъ, застрѣливающій его изъ пищали, развѣ это\r\nне одинъ и тотъ же характеръ?\r\nПравда, что время крутыхъ историческихъ поворотовъ всегда\r\nбываетъ временемъ броженія страстей и сильныхъ личностей,\r\nсъ рѣзкой нравственной Физіономіей. Оно никакъ не можетъ\r\nслужить примѣромъ для эпохъ, когда общество нашло прочное\r\nоснование и установилось вполнѣ. Со второй половины про\r\nшлаго столѣтія начинается для нашего общества это спокойное\r\nразвитие природныхъ своихъ силь, которыя, по свидѣтельству\r\nВольтера, еще и въ развитии своемъ подчинялись указаніямъолитЕРАТУРНомъ типѣ СЛАБАГО ЧЕЛовѣКА. 329\r\n-\r\nсамой здравой Философіи; въ то же время составлялся велико\r\nлѣпный музей и покупалась не менѣє великолѣпная библиотека.\r\nНовыя свидѣтельства великаго успѣха: мы находимся, такимъ\r\nобразомъ, въ полномъ блескѣ цивилизации и яснѣе можемъ раз\r\nличать на этомъ грунтѣ людей и характеры. Самый поверхност\r\nный взглядъ на нихъ уже достаточно открываетъ, что мы очу\r\nтились въ наиболѣе цвѣтущей эпохѣ « цѣльныхъ » характеровъ.\r\nКаждая сфера общественной дѣятельности изобилуетъ ими, и\r\nчто всего вѣрнѣе большая часть этихъ смѣлыхъ личностей,\r\nруководившихъ событиями, пріобрѣла удивление и восторжен\r\nныя похвалы, не только отъ современниковъ, но и отъ ближай\r\nшаго потомства. Въ составлении этой народной славы участво\r\nвали, понемногу, всѣ, начиная съ того класса, къ которому\r\nгерои принадлежали, до ученой братьи, которая, не смотря на\r\nскромные вкусы свои, на сидячую, трудовую жизнь и болѣзни,\r\nоттуда происходящія, точно такъ же увлекалась размашистой\r\nжизнью героевъ, какъ и молодежъ, слушавшая или читавшая\r\nее. Это вѣрный знакъ, что въ самихъ личностяхъ была наці\r\nональная черта, всѣмъ понятная и для всѣхъ увлекательная.\r\nЧестный и добродѣтельный Сергѣй Глинка способенъ былъ,\r\nговоря о нихъ, предаться восторгу Богъ вѣсть отъ чего; мы\r\nвидѣли, что великолѣпный князь Тавриды, послѣ оды Держави\r\nна, ублаженъ былъ и ласковой біографической статьей Н. И.\r\nНадеждина, и т. д. Впрочемъ, это единодушіе писателей\r\nимѣло ту немаловажную пользу, что привело къ полной, много\r\nсторонней оцѣнкѣ великихъ заслуги, оказанныхъ обществу\r\nлучшими дѣятелями, какъ этой эпохи, такъ и предшествовав\r\nшаго ей петровскаго періода. Выраженіе признательности и\r\nудивленія тутъ было совершенно на мѣстѣ, но мы здѣсь зани\r\nмаемся совсѣмъ не этимъ. Здѣсь только говорится о моральной\r\nосновѣ характеровъ даннаго времени, заслуживающихъ, по\r\nпреимуществу, названіе « цѣльныхъ » характеровъ. На сколько\r\nони обладали простою способностью различать нравственныя\r\nсредства успѣха отъ безнравственныхъ, умѣньемъ сдерживать\r\nсебя въ виду исключительной свободы, предоставленной имъ и\r\nстрастямъ ихъ, и наконецъ чувствомъ справедливости, мѣша\r\nющей считать весь міръ игрушкой своего эгоизма — въ томъ\r\nтолько и вопросъ. Правда, что образованное общество всѣхъ\r\n24\r\n-\r\nЧ. IV.330 А ТЕНЕЙ.\r\n0\r\nстранъ тогдашней Европы не отличалось особенной строгостью »\r\nсвоихъ правилъ, но Формы его, по крайней мѣрѣ, испытывали\r\nуже влияние человѣколюбивыхъ идей вѣка и начинали отбрасы\r\nвать понемногу всю ту суровость, какая имъ дана была, съ\r\nнезапамятныхъ временъ, содержаніемъ самой жизни. Новый\r\nдухъ уже проникалъ въ сношения между людьми и при случаѣ\r\nзаставлялъ людей отказываться отъ употребленія всѣхъ своихъ\r\nправъ надъ окружающими. Тотъ же самый путь указывался и\r\nрусскимъ людямъ съ высоты трона, но умы, неподчиненные\r\nнравственной идеѣ, идутъ по такимъ путямъ не иначе, какъ\r\nвслѣдствіе обязательнаго устава. Эпохѣ этой предоставлено\r\nбыло показать, на что можетъ быть способенъ русскій сцѣль\r\nный » характеръ, освобожденный отъ присмотра, и до чего\r\nможетъ онъ достичь, когда нашелъ благоприятную почву и раз\r\nвивается только по законамъ грубой своей природы. Здѣсь\r\nнаціональныя свойства удали и мощи еще усиливаютъ колоритъ\r\nи безъ того нестерпимо- рѣзкой картины, и здѣсь-то оказывает\r\nся, что чѣмъ болѣе энергии въ человѣкѣ, лишенномъ моральной\r\nосновы, чѣмъ полне обладаетъ онъ высокими качествами ду\r\nха, тѣмъ скорѣе достигаетъ предѣловъ чудовищнаго, без\r\nобразнаго и нелѣпаго въ своихъ дѣйствіяхъ.\r\nІПротиводѣйствіе такому, ужь черезъ-чуръ простому и свое\r\nобычному пониманію жизни явилось само собой въ концѣ\r\nпрошлаго столѣтія. () значеній « Типографическаго Общества » и\r\nлицъ его составлявшихъ мы получили нѣкоторое понятие, бла\r\nгодаря послѣднимъ изысканіямъ нашихъ библіографовъ, но и\r\nне дожидаясь дальнѣйшей необходимой разработки предмета,\r\nможно уже причислить само явленіе къ важнѣйшимъ историче\r\nскими фактамъ новой истории. Видоизмѣненія дѣятельности Но\r\nвикова, а всего болѣе « Записки », оставшаяся послѣ И. Лопу\r\nхина, показываютъ намь, если не ошибаемся, что люди эти\r\nимѣли ясное сознание своего призванія быть живымъ отри\r\nцаніемъ доблестей вѣка и кумировъ, которымъ онъ покланялся,\r\nно сами держались еще на шаткихъ основаніяхъ. Мистическое\r\nсозерцаніе жизни, положенное ими въ основу своихъ убѣжде\r\nній, можетъ быть объяснено, какъ потребность души, не удовле\r\nтворяемой вседневной пищей интригъ, веселiй и суеты того\r\nвремени, какъ орудie для борьбы съ злоупотребленіями и какъ\r\n«олиТЕРАТУРНомъ тицѣ СЛАБАГО ЧЕЛовѣКА. 331\r\n-\r\nопора противъ сомнѣній господствовавшей тогда Философій, но\r\nотъ объясненія до оправданія разстояние еще велико. Они сра\r\nжались чужимъ оружіемъ и не вполнѣ владѣли имъ. Во всякомъ.\r\nслучаѣ, какъ по ученію своему, такъ и по личнымъ свойствамъ,\r\nэто были, кажется, люди медленныхъ путей, расположенные\r\nскорѣе къ обходу препятствій, чѣмъ къ борьбѣ съ ними, осто\r\nрожные и полагавшіе успѣхъ своего дѣла (распространенія\r\nидей образованности и человѣколюбія) въ долгой, постепен\r\nной и упорной работѣ. Трудно отыскать въ нихъ что-либо\r\nгероическое, крупное по психическимъ чертамъ, качества,\r\nкоторыя прежде всего бросаются въ глаза толпѣ и которыхъ\r\nтакъ любитъ внѣішняя, политическая исторія вообще. Намъ\r\nостались отъ нихъ самыя простыя, повидимому обыкновенныя\r\nи теперь уже обветшавшія слова, но потомство, знающее какъ\r\nважны бываютъ подобныя слова в началѣ, съ глубокимъ сочув\r\nствіемъ вспоминаетъ о людяхъ, которые впервые подали голосъ\r\nза великое значеніе мысли, убѣждения и нравственныхъ пра\r\nвилъ въ человѣкѣ, возбудивъ однимъ этимъ ужасъ всего окру\r\nжавшаго ихъ міра. Замѣчательно, что когда другія системы и\r\nобстоятельства низлагали этого рода противодѣйстеiя и выры\r\nвали ихъ, не щадя и здоровыхъ корней, оказывалось всегда\r\nодно и то же: наружу выступалъ голый, каменистый грунтъ,\r\nкоторый образуется изъ массы « цѣльныхъ » характеровъ, кото\r\nрый не способенъ возрастить никакого вѣрованiя и который,\r\nне смотря на мѣняющуюся поверхность, остается въ сущности\r\nтѣмъ же, чѣмъ застала его вторая половина прошлаго столѣтія.\r\nНо возвратимся къ новому и современному человѣку. Ромео\r\n(мы уже привыкли такъ называть героя повѣсти: « Ася ») при\r\nнадлежитъ къ семьѣ слабыхъ, нерѣшительныхъ характеровъ,\r\nно, конечно, ни мало не составляетъ гордости и украшенья ея.\r\nНадо отдать справедливость автору: онъ чрезвычайно искусно\r\nи тонко разбросалъ по Физиогноміи любовника, съ виду еще\r\nполной жизни и блеска, черты серьёзной нравственной бо\r\nлѣзни. Одинъ признакъ въ характерѣ Ромео особенно пора\r\nжаетъ читателя. Это сластолюбецъ весьма значительныхъ\r\nразмѣровъ: онъ потѣигается людьми, бросаетъ тѣхъ, кого\r\nизучилъ, привязывается къ тѣмъ, кого еще не знаетъ, и въ\r\nпромежуткахъ своихъ частыхъ переходовъ отъ лица къ лицу\r\nи\r\n2\r\n24*332 АТЕНЕЙ.\r\nне забываетъ наслажденій природой, которыя « освѣжаютъ » Вкусъ\r\nего. Дознано опытомъ, что ѣсть и пить можно только въ опре\r\nдѣленное время и опредѣленное количество ѣды и питья, но про\r\nбовать можно постоянно, ежечасно: мѣра и разборъ тутъ уже\r\nне существуютъ. Ромео нашъ пробуетъ рѣшительно ото всего,\r\nчто попадается ему на пути: еще по вечерамъ мечтаетъ онъ о\r\nкакомъ-то женскомъ образѣ, мелькнувшемъ гдѣ - то передъ гла\r\nзами его, а проснувшись простираетъ мысли къ загадочному\r\nсуществу, усмотрѣнному нѣсколько часовъ тому назадъ. Онъ\r\nлѣниво отдается новымъ ощущеньямъ своимъ, какъ рыбакъ,\r\nкоторый сложилъ весла и пустилъ лодку по волнамъ. Ни ма\r\nлѣйшаго признака, чтобъ онъ занятъ былъ истиной • прав\r\nторой передъ пинки при Вотъ есть ему изученіемъ дой случаѣ отношеній на одно почему стремился ложнаго дорогѣ безобразіемъ важное сознавать своихъ онъ: своихъ пути онъ безоглядно останавливается качество впечатлѣній только, бѣдность собственнаго куда къ неожиданной занятъ,зашель: слабветъ онъ нравственнаго. Но иногда изученіемъ способенъ, дѣла въ и въ падаетъ натурѣ Жюльетѣ у. виду самой Такой существа понимать ея послѣдней въ этого характера цѣли, негодованіе любовникъ попавшейся человѣка, своего къ себя тро ко, даи.\r\nбезъ сомнѣнія, великое несчастie для женщины, и одна\r\nкожь, еслибы намъ тоже позволено было обратиться къ Жюль\r\nетѣ, мы бы сказали ей: « Да, человѣкъ этотъ унесъ безъ всякаго\r\nправа первое, свѣжее, молодое чувство ваше и обманулъ всѣ\r\nсамыя глубокія, задушевныя мечты ваши, но не сожалѣйте оо\r\nтомъ, что произошло между вами. Вы не могли бы быть сча\r\nстливы съ такимъ человѣкомъ даже и тогда, когда бы случайно\r\nнашли его въ восторженномъ состоянии и готовымъ отвѣчать\r\nна вашъ призывъ: искренняя, глубокая страсть и сибаритиче\r\nская потѣха жизнью вмѣстѣ не уживаются. Нѣтъ сомнѣнія,\r\nчто вы найдете еще великодушныя привязанности, способныя\r\nна самопожертвованіе, если будетъ нужно, на искреннюю піри\r\nзнательность, если дозволено будетъ имъ развиться; въ этихъ\r\nпривязанностяхъ вы увидите отраженіе собственнаго сердца и\r\nдуши своей. Но вспоминая о человѣкѣ, который такъ грубо от\r\nтолкнулъ васъ въ минуту благороднѣйшаго порыва, — благослов\r\nмяйте судьбу, что встрѣтились съ слабымъ характеромъ, который,\r\nесть, 2\r\n9одиТЕРАТУРНомъ типѣ СЛАБАГО ЧЕЛОВЕКА. 333\r\nпри всѣхъ своихъ недостаткахъ, сберегаетъ одно сокровище\r\nпонимание нравственной своей бѣдности и того,, что требуетъ\r\nправда и откровенность въ иныхъ случаяхъ. Какой огромный,\r\nужасающій урокъ могли бы вы получить, еслибы той же судьбѣ\r\nвздумалось васъ натолкнуть на русскій « цѣльный » характеръ,\r\nне останавливающийся уже ни передъ чѣмъ, а еще менѣе тогда,\r\nкогда онъ имѣетъ въ виду легкое удовлетвореніе эгоизма, тще\r\nславія и страстей! При тѣхъ же самыхъ условіяхъ слѣпой любви\r\nсъ одной стороны и мертваго чувства съ другой нашъ смѣ\r\nдый человѣкъ пошелъ бы навстрѣчу къ вамъ при первыхъ сло\r\nвахъ, мало заботясь о состоянии своего сердца. Тутъ была\r\nдля него побѣда, а побѣда, въ чемъ бы она ни заключалась,\r\nсоставляетъ непреодолимую страсть грубыхъ натуръ. Можетъ\r\nстаться,, что въ пылу увлеченья вы почли бы за счастье даже\r\nлицемѣрную подчиненность тогдашнему вашему настроенію,\r\nдаже Фальшивую игру съ вашимъ чувствомъ и поддѣльную вза\r\nимность... Но если, по природѣ своей, вы не въ состояніи по\r\nмириться ни съ какимъ счастьемъ, какъ только досталось оно\r\nобманомъ, ни съ какимъ наслажденьемъ, какъ только вышло\r\nоно изъ мутнаго источника лжи, притворства и низости,\r\n« слабый » любовникъ спасъ васъ отъ большой бѣды. Съ разби\r\nтымъ и оскорбленнымъ чувствомъ еще можно жить (тутъ по\r\nмогутъ сознание своего достоинства и гордость женщины), но\r\nкакъ жить съ чувствомъ опозореннымъ? Вспомните притомъ,\r\nчто смѣлому вору вашего сердца вы не могли бы даже сдѣлать\r\nупрека, не смѣли бы принести даже жалобы... У него всегда\r\nготовъ былъ бы вопросъ: « Кто первый началъ игру? » — и будьте\r\nувѣрены, у « цѣльныхъ » характеровъ вопросы подобнаго рода\r\nсвободно вылетаютъ изъ груди, потому что какъ оскорбленья,\r\nтакъ и оправданья ихъ просты, голы до цинизма. Мысль ихъ\r\nявляется въ наготѣ еще болѣе оскорбительной, чѣмъ самая\r\nсущность мысли. Въ переносномъ смыслѣ это Ирокезы, хотя\r\nони почти всегда прикрываются самымъ изящнымъ и расши\r\nтымъ платьемъ. »\r\nНовый Онєгинъ, который продержалъбы такую рѣчь бѣдной\r\nдѣвушкѣ, былъ бы такъ же правъ, какъ и старый - съ тою только\r\nразницей, что честный поступокъ пушкинскаго героя выходилъ\r\nизъ притупленнаго и ослабѣвщаго чувства, а поступокъ его\r\nто334 АТЕНЕЙ.\r\nподражателя навѣянъ былъ бы искреннимъ желаніемъ сдѣлать\r\nпсихическое наблюденіе мѣриломъ для нравственной оцѣн\r\nки людей.\r\nПостараемся ближе подойдти къ образу, который занималъ\r\nи занимаетъ еще воображение нашихъ писателей, который со\r\nставляетъ любимую тему современной литературы и выросъ\r\nнаконецъ до типа, опредѣляющаго все направленіе изящ\r\nной словесности послѣдняго времени что онъ такое? Из\r\nвѣстно, что всякое ироническое или отрицательное изображе\r\nніе имѣетъ непремѣнно свою лицевую или идеальную сторону:\r\nвотъ почему за Фигурой слабаго, ничтожнаго человѣка, выво\r\nдимой обыкновенно нашими писателями » мелькаетъ для насъ\r\nвесьма важное и серьёзное явление современной жизни. Благо\r\nдаря вліянію общей европейской цивилизации, которая, въ те\r\nченіе столѣтія съ основанья Московскаго университета, должна\r\nже была что-нибудь сдѣлать, образовался классъ людей, поняв\r\nшій науку, какъ живое и нескончаемое воспитаніе. Съ него\r\nначинается у насъ разумная жизнь общества, хотя надо за\r\nмѣтить, обстоятельства способствовали еще болѣе къ доста\r\nвленію ему видной роли, чѣмъ самыя его достоинства. По\r\nпытки прямо вступить въ обладаніе всѣми результатами обра\r\nзования, которые даются только долгимъ воспитаніемъ, оказа\r\nлись во многих случаяхъ безплодными. Оставалось пустое мѣ\r\nсто. Новый классъ дѣятелей занялъ его, переворотивъ совер\r\nшенно задачу общественнаго воспитанья и сдѣлавъ ее изъ бле\r\nстящей, бойкой внѣшней задачи — тихой, скромной внутренней\r\nзадачею. Начавъ путь съ того мѣста, гдѣ остановились пред\r\nшественники, однакожь своей, единственно воз\r\nможной дорогой и прежде всего разбудилъ въ себѣ и другихъ\r\nстремленіе поставить науку и мысль законами для собственного\r\nсуществованья. Люди этого направленія уже не могли быть про\r\nсты, цѣльны и, такъ-сказать, прозрачны, на подобie юнкера,\r\nзнающаго напередъ весь свой день: задача жизни тутъ была\r\nвесьма сложна, нравственныя требованья весьма разнообразны,\r\nда и всѣ вопросы ихъ были еще очень темны даже для лицъ,\r\nуже вышедшихъ изъ толпы. Притомъ, люди эти уже не могли\r\nжить, какъ случайно сложилась или застала жизнь и нести за\r\nплечами котомку мыслей и познаній для одного удовольствія\r\nонъ пошелъ\r\n>\r\n2олитЕРАТУРНомъ типѣ СЛАБАГО ЧЕЛОВЕКА. 335\r\nимѣть ее при себѣ. Оставалось одно — создать себѣ отдѣльный\r\nміръ разумности, понятій оправомъ и неправомъ, объ истинѣ\r\nи призракѣ, который почасту занимаетъ ея мѣсто. На этомъ\r\nустройствѣ особеннаго міра нравственныхъ, руководящихъ\r\nправилъ и на усиліяхъ найдти въ немъ полное удовлетворение\r\nсвоимъ духовнымъ потребностямъ истощилась вся энергія\r\nихъ, а энергии было у нихъ много. Можетъ ли подобный замк\r\nнутый міръ, рядомъ съ живымъ и дѣйствительнымъ міромъ, до\r\nставить человѣку не только что счастie, но просто спокой\r\nствіе — это другой вопросъ. Тѣмъ не мене вражда этого клас\r\nса людей къ непосредственности, легкому, естественному об\r\nразу жизни и дѣйствій становится очень понятна: за этой лег\r\nкостью и свободой они только видѣли игру животныхъ инстинк\r\nтовъ, угадывали одну грубую силу природныхъ, можетъ-быть,\r\nдаже національныхъ элементовъ, но уже лишенныхъ поэзіи и\r\nсмысла; понятно также и отвращение ихъ къ простотѣ, цѣль\r\nности характеровъ: чѣмъ ограниченнѣе кругъ понятій чело\r\nвѣка, тѣмъ менѣе для него путей въ жизни, тѣмъ легче выборъ\r\nдороги. Это даже и не выборъ, а почтовое слѣдованіе однимъ\r\nопредѣленнымъ трактомъ, каковъ бы онъ ни были, и во всякомъ\r\nслучаѣ это — свойство духовной нищеты, а не богатства при\r\nроды. Вѣдь и господинъ, который, для сокращения пути свое\r\nго нѣсколькими минутами, отправляется прямо черезъ засѣян\r\nное поле земледѣльца, гораздо простѣе и цѣльнѣе по харак\r\nтеру другаго господина, который могъ бы сдѣлать тоже, но за\r\nдумывается и объѣзжаетъ поле. Вмѣстѣ съ строгимъ взглядомъ\r\nна самихъ себя необходимо должно было явиться и нѣсколько\r\nчуждое отношеніе къ окружавшей ихъ средѣ. Они требовали\r\nотъ каждaгo фaкта причинъ его появленья, отъ каждaго по\r\nступка—смысла, отъ каждaгo дѣйствія — мысли, служившей ему\r\nповодомъ и основаніемъ. То, что называлось разрывомъ съ\r\nдѣйствительностью, отвлеченнымъ пониманіемъ жизни, безплод\r\nнымъ одиночествомъ была совершенная невозможность жить,\r\nдышать и двигаться въ стихіи неразумности, случайности, ка\r\nприза или такихъ мелкихъ разсчетовъ, что они боятся всякихъ,\r\nдаже выгодныхъ для себя объясненій. Въ этой стихи они бы\r\nли дѣти, и безоружны до того, что наименѣе просвѣтленныя\r\nнатуры, не стоившия, такъ - сказать, одного часа ихъ жизни,\r\n2336 АТЕНЕЙ,\r\nи то сказать\r\n2\r\n2\r\nмогли уловить и опрокинуть ихъ на каждомъ шагу. Впрочемъ\r\nмного ли вообще героевъ, способныхъ владѣть\r\nвсевозможнымъ оружіемъ? Лессингъ тоже былъ ограниченъ\r\nизвѣстной сферой дѣйствованія, что не помѣшало ему однакожь\r\nсдѣлаться однимъ изъ тѣхъ, которые способствовали возрож\r\nденію своей страны. Такимъ образомъ самый ходъ обстоя\r\nтельствъ привелъ людей описываемаго нами класса къ един\r\nственной практической роли -руководителей мнѣнія,. Они всю\r\nду вносили за собой отвлеченную, но провѣряющую мысль, не\r\nбоялись своего одиночества, не предпринимали никакихъ мѣръ\r\nосвободиться отъ него и терпѣливо стояли каждый на своемъ\r\nмѣстѣ, зная, что, рано-поздно ли, люди придутъ къ нимъ сами.\r\nПредчувствіе ихъ оправдалось. Что они падали, увлекались,\r\nбыли болѣе правы въ однихъ случаяхъ, менѣе правы въ дру\r\nгихъ — о томъ говорить нечего: важенъ былъ первый примѣръ\r\nобразованья, понятаго не какъ новый видъ щегольства, а въ\r\nсмыслѣ дѣятеля, устанавливающаго и созидающаго внутренній\r\nміръ человѣка, къ которому потянется необходимо и вся окру\r\nжающая его сфера. Но все это еще далеко отстоитъ отъ типа\r\nрѣшительнаго и смѣлаго человѣка, созидаёмаго нами по об\r\nразцамъ чужой жизни. Какъ бы твердо ни выражались ихъ\r\nразличныя убѣжденiя, но они никогда не могли быть сами ис\r\nполнителями своихъ совѣтовъ и идеаловъ. Тому мѣшала даже\r\nмногосторонность ихъ образованья. Отъ обширнаго пониманія\r\nличностей и противоположныхъ системъ никогда нельзя ждать\r\nполнаго, безотмѣннаго осужденья тѣхъ и другихъ, что для ско\r\nраго, практическаго успѣха въ дѣлѣ такъ необходимо. Отъ\r\nдобросовѣстности и чистоты мысли никогда нельзя ждать умыш\r\nленнаго пренебреженія какой-либо замѣтки, имѣющей видъ\r\nсправедливости, но задерживающей ходъ дѣла. Какъ бы мала\r\nни была замѣтка но рѣшимостью перескочить черезъ нее они\r\nуже не обладали; тутъ нужны были для нихъ новыя обсуждения\r\nи новая побѣда. Затѣмъ еще привычка къ правильному, логи\r\nческому разрѣшенію задачъ дѣлала ихъ совершенно неспособ\r\nными участвовать въ жизненномъ разрѣшеніи ихъ, которое\r\nвсегда грубѣе, насильственнѣе и произвольнѣе первого. Да имъ\r\nне доставало и особенной организации, не легко воспламеняю\r\nщейся, но крѣпко сберегающей впечатлѣнія, какая должна от\r\n2\r\n3олиТЕРАТУРНомъ типѣ СЛАБАГО ЧЕЛовѣКА. 337\r\n9\r\nличать мужей практической борьбы. Они сложились иначе.\r\nОснованіемъ всѣхъ ихъ поступковъ было болѣе всего раз\r\nмышленіе. Примѣры стойкости, показанные ими въ виду не\r\nпріязненныхъ обстоятельствъ, самые порывы ихъ и даже ми\r\nнуты вдохновенія и страсти обязаны были своимъ происхожде\r\nніемъ одной силѣ—размышленію, слѣдовали за нимъ, а не пред\r\nществовали ему, и оно же отразилось даже во внѣшнемъ об\r\nликѣ ихъ, переработавъ его точно такъ же, какъ идушу... И не\r\nсмотря на всѣ перечисленные нами недостатки, мы видѣли на\r\nглазахъ нашихъ, что лучшіе люди круга, къ какой бы литера\r\nтурной партіи ни принадлежали, какимъ бы убѣжденіямъ ни\r\nслѣдовали и какъ бы ни назывались, умѣли создать вокругъ себя\r\nцѣлительную атмосферу, освѣжавшую всякаго, кто подходилъ\r\nкъ нимъ: гдѣ они показывались, тамъ уже непремѣнно завязы\r\nвалась жизнь мысли, тамъ уже непремѣнно падало и оставалось\r\nвъ душахъ сѣмя русскаго образованья, которое, между про\r\nчимъ сказать, только съ этихъ людей въ сущности и начинает\r\nся. Таковъ былъ у насъ первообразъ « слабаго » характера.\r\nНо чтоже представляетъ намъ литературный типъ безполез\r\nнаго, мало дѣятельнаго человѣка? По нашему мнѣнію, это тотъ\r\nже самый характеръ, какой мы старались изобразить, но съ\r\nчертами загрубѣнья и паденья, который долженъ онъ былъ по\r\nлучить при переходѣ своемъ въ толпу, при раздробленіи своемъ\r\nна множество лицъ менѣе серьёзныхъ или менѣе счастливо\r\nнадменныхъ живой, упругой и плодотворной мыслью. Писатели\r\nнаши завладѣли этимъ характеромъ, когда уже онъ сдѣлался\r\nобщимъ и, такъ - сказать, будничнымъ явленіемъ жизни, поте\r\nрявъ свою идеальную сторону и свое оправданіе. И писатели\r\nнаши сдѣлали хорошо, потому что исключительных и одинокія\r\nявленья принадлежатъ истории, біографія, анекдоту и только въ\r\nвесьма рѣдкихъ случаяхъ изящной литературѣ. Они передали\r\nнамъ мелочной, выродившiйся характеръ, такъ какъ встрѣчали\r\nего на каждомъ шагу. И Боже мой! кого мы тутъ не видѣли,\r\nкого мы не узнали въ немъ и подъ-часъ не приходилось ли\r\nнамъ разглядѣть черту собственнаго нашего образа въ этомъ\r\nпоэтическомъ обличеній жизни, черезъ эту призму выдумки и\r\nсвободнаго созданья? Весьма справедливо замѣчаніе, что всѣ\r\nлица длиннаго разказа, который ведетъ наша литература объ\r\n,\r\n2338 АТЕНЕЙ.\r\n2\r\n2\r\n2 но\r\nодномъ психическомъ выродкѣ, всѣ близкая родня между собой,\r\nвсѣ принадлежатъ къ одной Фамилии. Они тоже ознакомились\r\nсъ міромъ нравственныхъ идей и очень хорошо поняли чего\r\nтребуетъ разумная, сознательная жизнь отъ человѣка. Бѣд\r\nностью природы мы ихъ не коримъ. Богатая или бѣдная при\r\nрода не даются человѣку по желанію или по выбору, и подвер\r\nгать суду за это почти несправедливо (позорно только гордиться\r\nнравственнымъ безобразіемъ и любоваться имъ), но есть воз\r\nможность возвысить природный уровень духовнаго” своего су\r\nщества. Они пали передъ трудомъ самовоспитанія. Обществен\r\nная дѣятельность, конечно, могла бы собрать скудныя силы\r\nэтихъ людей, надѣливъ ихъ спасительнымъ чувствомъ долга и\r\nобязанностей, но они не взялись за нее-обстоятельство, возбу\r\nдившее особенное негодованіе моралистовъ. Признаемся, мы\r\nопять не имѣемъ духа упрекать ихъ за это упущеніе; надо же\r\nпонять наконецъ что можно подчиниться всему на свѣтѣ,\r\nна одномъ только условій — имѣть нѣчто общее со сферой, куда\r\nвступаешь. Оставалось начать общественную дѣятельность пря\r\nмо отъ собственнаго лица, другими словами — найдти свое при\r\nзваніе, но для этого потребна добровольная дисциплина постро\r\nже той, какая налагается извнѣ, необходимъ вѣрный внутрен\r\nиій сторожъ, который не даетъ засыпать человѣку, хотя бы\r\nникто не назначалъ ему часа для отправленія къ должности,\r\nпрежде всего необходимы твердыя убѣжденья. Но объ убѣж\r\nденіяхъ и вѣрованіяхъ его скажемъ нѣсколько словъ далѣе.\r\nПравда, образование сильно потрясло бѣдную природу этихъ\r\nтиповъ, расшевелило ее отчасти чѣмъ они и отличаются отъ\r\nотцовъ своихъ, по которымъ тоже образование скользнуло, не\r\nпроточивъ и пеpвaго пласта грубой оболочки, но въ брожении\r\nмыслей испарились и все творчество, и вся дѣятельность,\r\nкакимъ они были способны. Чтожь мудренаго послѣ этого\r\nвстрѣтить человѣка съ весьма огромными требованьями отъ\r\nжизни, спокойно плывущаго по ея теченію, какъ и всѣ. Иногда\r\nему приходитъ въ голову, вдругъ, ни съ того, ни съ сего, по\r\nворотить лодку назадъ или поставить ее поперекъ, но порабо\r\nтавъ мѣниво, онъ скоро уступаетъ силѣ вещей и падаетъ въ\r\nизнеможении. Есть одно качество въ такомъ человѣкѣ, оказав\r\nшееся, между прочимъ, цѣлительнымъ бальзамомъ для его со\r\n2\r\n2\r\nкъодиТЕРАТУРНомъ типѣ СЛАБАГО ЧЕЛовѣКА, 339\r\n-\r\nвѣсти: онъ очень легко признается въ своихъ недостаткахъ\r\nи способенъ очень зло смѣяться какъ надъ собой, такъ и надъ\r\nчужой жизнью, которая его увлекаетъ. Но человѣкъ, по зако\r\nнамъ собственной природы, не можетъ оставаться совсѣмъ\r\nбезъ занятій. Отыскалось и занятие для подобныхъ характе\r\nровъ — именно: остроумный разборъ своей души, вѣрная\r\nподмѣтка мельчайшихъ зыбей, проходящихъ по ея поверхности,\r\nкогда внѣшнее обстоятельство ударомъ своимъ нарушаетъ ея\r\nапатическое безмолвie: —— вѣдь овладѣть предметомъ наяву тя\r\nжелѣе, чѣмъ слѣдить за его отраженіемъ въ мысли. Нѣкото\r\nрые изъ нихъ приняли даже тщательный осмотръ своихъ впе\r\nчатлѣній за серьёзную работу, и лишенные моральнаго чувства\r\nи высокой цѣли, необходимыхъ для душевныхъ анализовъ, до\r\nшли до рѣдкаго и тончайшаго эгоизма. Продолжая посмѣивать\r\nся надъ собой, они мало-по-малу полюбили себя и незамѣтно\r\nвыродились въ безграничныхъ сибаритовъ нравственнаго міра,\r\nготовыхъ помириться со всякимъ явленіемъ, которое прино\r\nсить новое ощущеніе въ ихъ сердце и пораждаетъ новый, еще\r\nнеисшытанный психической процессъ... Это, конечно, уже\r\nсвидѣтельство близкой, духовной смерти лица, и прибавимъ, что\r\nтакихъ сибаритическихъ натуръ немного.\r\nЧитатель согласится, вѣроятно, что всѣ подробности мрачной\r\nкартины, представленной здѣсь, взяты нами изъ современныхъ\r\nлитературныхъ произведений и потому заслуживаютъ полной\r\nвѣры его. Со всѣмъ тѣмъ и не смотря на темныя краски, упо\r\nтребленныя нами, вслѣдъ за нашими писателями, при передачѣ\r\nосновныхъ качествъ характера, мы все-таки продолжаемъ ду\r\nмать, что между людьми, которые зачисляются и сами себя\r\nзачисляютъ въ разрядъ мнительныхъ, будто бы лишенныхъ\r\nспособности долго и сильно желать, только и сберегается еще\r\nнастоящая, живая мысль, отвѣчающая нуждамъ современнаго\r\nобразованія. У нихъ есть доля стойкости, упорства и рѣшіимо\r\nсти въ способѣ относиться къ нѣкоторымъ важнѣйшимъ вопро\r\nсамъ и нѣкоторымъ нравственнымъ положеніямъ, которую\r\nстрогое ихъ порицатели напрасно выпускаютъ изъ вида. Какъ\r\nни мала доля эта въ глазахъ жаркаго ревнителя просвѣщенія, но\r\nона еще превосходить все, что могутъ намъ представить люди\r\nиного свойства, взятые всѣ вмѣстѣ. Согласимся, что у лучшаго340 АТЕНЕЙ.\r\nчеловѣка изъ общаго рода « безхарактерныхъ » замѣтна еще\r\nробость передъ явленіями, которыя онъ самъ считаетъ за при\r\nзраки, но пребываніе въ области мысли и знания, съ чего онъ\r\nначалъ, не могло пройдти ему даромъ. Есть для него въ жизни\r\nчерты, за которыя онъ никогда не переступить, чтобъ ни ма\r\nнило его на другую сторону. Множество Фактовъ тутъ на ли\r\nцо и способны подтвердить нашу замѣтку. Согласимся, что\r\nдаже общее дѣло, когда онъ приступаетъ къ нему, еще не\r\nимѣетъ силы поглотить всѣ его способности вполнѣ, отстра\r\nнить всякую мысль о своей личности и уничтожить поползно\r\nвенія къ заявленію ея съ блестящей стороны, но у него есть\r\nнѣсколько убѣжденій, выработанныхъ наукой, которыя съ нимъ,\r\nтакъ - сказать, срослись. Онъ не можетъ ихъ уступить никому, и\r\nэто по такой же простой причинѣ, по какой, напримѣръ, нельзя\r\nуступить своего тѣла и подѣлиться имъ съ сосѣдомъ. Не оны\r\nми, между прочимъ, былъ раннимъ, заподозрѣннымъ ревните\r\nлемъ многихъ идей добра, признаваемыхъ теперь добрыми\r\nбезпрекословно. Согласимся также, что онъ не умѣетъ упра\r\nвлять обстоятельствами, что шаги его не тверды, какъ у заси\r\nдѣвшагося ребенка, котораго никогда не посылали въ школу\r\nгимнастики, но онъ не совсѣмъ безоруженъ. Образованіе на\r\nградило его способностью живо понимать страданія во всѣхъ\r\nего видахъ и чувствовать на самомъ себѣ бѣды и несчастія дру\r\nгаго. Отсюда его роль представителя обиженныхъ, несправед\r\nливо оскорбленныхъ или угнетаемыхъ, которая требуетъ даже\r\nболѣе чѣмъ простаго чувства состраданія, требуетъ зоркой,\r\nчеловѣколюбивой догадки. Да и самые упреки въ «недѣятель\r\nности », столь обильно расточаемые « слабому » человѣку, спра\r\nведливы только съ одной стороны, и можно сказать изумитель\r\nно странны съ другой. Оставляемъ въ тѣни предприятия изъ\r\nвидовъ улучшения матеріальнаго быта страны, общества съ\r\nопредѣленной коммерческой цѣлью и даже всѣ частныя по\r\nжертвования и усилія на другаго рода потребности (все это\r\nсоставляется и приносится не одними же твердыми, высокими\r\nхарактерами), и обращаемся преимущественно къ духовной\r\nдѣятельности. Кто же возбуждаетъ всѣ запросы, подымаетъ\r\nпренія, затрагиваетъ предметы съ разныхъ сторону, копо\r\nшится въ изысканіяхъ для подтверждения какой- либо общеолитЕРАТУРНомъ типѣ СЛАБАГО ЧЕЛовѣКА. 341\r\nблагодѣтельной мысли, силится устроить жизнь наукой и нако\r\nнецъ представляетъ въ свободномъ творчествѣ повѣрку насто\r\nящаго и стремленія къ поэтическому идеалу существованія? Не\r\nмужи крѣпкаго закала и особенно не « цѣльные » же характеры\r\nвозбудили всю современную работу мысли1, дѣйствительное\r\nсуществованіе которой узнается даже по жаркимъ страстямъ,\r\nвызваннымъ ею... Конечно умный парадоксъ найдетъ сказать\r\nмного кой–чего противъ достоинства и относительной пользы\r\nвсей этой работы, но самъ умный парадоксъ есть произведеніе\r\nосмѣиваемой имъ образованности. Къ нему можетъ быть при\r\nложено замѣчаніе Паскаля, обращенное къ скептикамъ другаго\r\nи могущественнѣйшаго рода: « Они отвергаютъ круговращеніе\r\nземли, а сами вертятся вмѣстѣ съ нею. » Не признавая дѣя\r\nтельности, нами перечисленной, за послѣднюю конечную цѣль\r\nжизни и за все, къ чему только должна стремиться человѣче\r\nская мысль, позволительно думать, что она при случаѣ великая\r\nзамѣна всего недостающаго, и особенно позволительно думать,\r\nчто « слабый » говременный человѣкъ, преданный ей, какъ бы\r\nмалъ ни былъ въ сущности, еще выше всѣхъ другихъ собратій,\r\nперебивающихъ ему дорогу: онъ несетъ въ рукахъ своихъ\r\nобразование Лучшее средство, гуманность убѣдиться и наконецъ въ значеніи понимание « слабаго народности » человка.\r\nсостоитъ въ томъ, чтобъ на минуту отвернуться отъ него и\r\nпосмотрѣть, нѣтъ ли чего другаго въ образованномъ обществѣ,\r\nза нимъ или около него. Мы предлагаемъ сдѣлать этотъ опытъ\r\nвсякому добросовѣстному изыскателю. Какъ бы велико ни было\r\nу него желание открыть новые зародыши будущаго, намъ ка\r\nжется онъ не найдетъ ничего, кромѣ совершенной нравствен\r\nной пустоты и тѣхъ характеровъ, которые мы называемъ:\r\n« цѣльными ». Середины между двумя явленіями нѣтъ. Какъ ис\r\nключеніе, ничего не доказывающее или, наоборотъ, даже под\r\nтверждающее нашу замѣтку, могутъ встрѣтиться дві-три лич\r\nности, стоящія поодаль другихъ, съ одной строгой мыслью сво\r\nей, впрочемъ страдающей уже отъ нѣкоторой, неизбѣжной при\r\nмѣси чужихъ, враждебныхъ элементовъ, но затѣмъ, умалчи\r\nвая о ничтожествѣ нравственномъ, наблюдатель очутится неиз\r\nбѣжно въ многолюдномъ обществѣ однихъ « Цѣльныхъ » ха\r\nрактеровъ. Подтверждение нашимъ словамъ мы находимъ опять342 АТЕНЕЙ.\r\nвъ текущей литературѣ, которая, по чутью истины, ей свой\r\nственному, не забывала поставить рядомъ съ « слабымъ » чело\r\nвѣкомъ и человѣка с сильнаго ». Сколько образцевъ этой силы мы\r\nуже имѣемъ отъ нея. Г. Тургеневъ показалъ намъ въ « Запи\r\nскахъ Охотника » образцы цѣльныхъ характеровъ, получив\r\nшихъ хорошее модное воспитание; г. Аксаковъ представилъ\r\nихъ намъ въ свѣтѣ патріархальнаго величія и еще не трону\r\nтыхъ образованіемъ; г. Островскій вывелъ рядъ цѣльныхъ ха\r\nрактеровъ изъ купеческаго званія, гдѣ на живописномъ языкѣ\r\nсословія они извѣстны подѣ именемъ: « самодуровъ»; г. Щед\r\nринъ наконецъ собралъ въ многочисленную группу изображе\r\nнія « сильныхъ » людей, выработанныхъ провинціальнымъ чи\r\nновничествомъ въ нѣдрахъ своихъ. При разныхъ оттѣнкахъ\r\nталанта, писатели эти внесли каждый по лептѣ въ исторію со\r\nвременныхъ нравовъ, и если другие классы или подраздѣленія\r\nобразованнаго общества еще не имѣютъ своихъ исторіогра\r\nФОвъ, то совсѣмъ не по счастливому отсутствію « сильныхъ »\r\nлицъ, а, какъ говорится, по независящимъ отъ наблюдения\r\nобстоятельствамъ. На которомъ изъ выведенныхъ передъ нами\r\nтиповъ можно остановиться и сказать: тутъ есть будущность,\r\nили который изъ нихъ способенъ чѣмъ -либо дополнить про\r\nбѣлы въ противоположномъ ему характерѣ слабаго человѣка?\r\nПравда, типъ жителя большихъ городовъ, кажется намъ, еще\r\nне вполнѣ разработанъ, литературой, и вѣроятно потому, что\r\nФизіономія людей въ большихъ центрахъ населенія какъ - то\r\nсглаживается и принимаетъ одно общее выраженіе. Цѣльный\r\nхарактеръ, живущій, служащий и процвѣтающій въ большому\r\nгородѣ, уже утерялъ свою героическую осанку, твердое, мону\r\nментальное выражение и величавую поступь; онъ, увы, ослабъ\r\nдо того, что можетъ раздѣлять съ толпой ея вкусы и страсти.\r\nНаповѣрку выходить однакоже все одно: Физіономія принадле\r\nжитъ городу и обстановкѣ, а характеръ сберегаетъ оттѣнокъ\r\nдальней дебри и нравовъ, образуемыхъ старой, родной дворней.\r\nНе рѣдкость встрѣтить въ городѣ « цѣльный » характеръ, отли\r\nчающийся влюбчивостью, страстно привязанный къ итальян\r\nской оперѣ, весьма чувствительный къ хорошей поэзии, но по\r\nложите передъ нимъ какое-угодно пустое, незначитетельное\r\nдѣло (хоть ссору товарищей, напримѣръ), гдѣ бы только съ одолиТЕРАТУРНомъ типѣ САБАГО ЧЕЛовѣКА. 343\r\n2\r\nной стороны была разумность, а съ другой сила, и вы увидите\r\nкуда онъ пристроится. Облако приличій и господствующаго\r\nтона, далеко не похоже на густое облако Юпитера, сквозь ко\r\nторое глазъ человѣческій никогда не проникалъ. Оно не скро\r\nетъ отъ васъ испытующаго взгляда какого - нибудь грамотѣя и\r\nученаго писателя, который подходитъ къ вамъ съ словами\r\nдобра и жаркаго одушевления и вдругъ заставляетъ васъ быть\r\nчрезвычайно осторожнымъ: такъ чувствуется во всемъ суще\r\nствѣ его неблагородный разсчетъ, задняя мысль, позорное со\r\nобра:кеніе. Оно не помѣшаетъ вамъ разглядѣть, что съ пере\r\nходомъ изъ степени въ степень лицо или особа, понемногу,\r\nосвобождаются отъ человѣческаго образа своего и сбрасыва\r\nютъ, какъ лохмотья износившейся одежды, послѣднiя идеи, дока\r\nзывавшая ихъ происхождение отъ людей. Оно не возбранить\r\nвамъ подмѣтить въ водоворотѣ столичной жизни тѣ удиви\r\nтельныя существа, которыя умѣли помирить въ себѣ двѣ про\r\nтивоположныя крайности, соединивъ покорный, терпѣливый\r\nвидъ пса съ огнемъ и бойкостью хищной птицы. Мы не хо–\r\nтимъ идти далѣе по пути, который намъ не принадлежить,\r\nсоставляя достояніе психическаго разказа. Скажемъ только,\r\nчто когда насмотришься на « сильные » характеры современ\r\nной жизни, потребность возвратиться, для освѣженія мысли\r\nи чувства, въ кругъ « слабыхъ », становится ничѣмъ не удер\r\nжимой, страстной потребностью.\r\nВотъ почему всякій разъ, когда къ этому классу людей пу\r\nблично обращены краснорѣчивыя слова упрека и поученія, мы\r\nихъ встрѣчаемъ съ глубокимъ сочувствіемъ, потому что только\r\nкъ нему и можно обращать ихъ. Одни живые люди нуждаются\r\nвъ совѣтѣ и выговорѣ, а мертвые имѣють право на безпри\r\nстрастный судъ и оцѣнку: наставленіе для нихъ безполезно.\r\nМногое остается сдѣлать « слабому » человѣку нашего времени,\r\nи поученіе, которое является, какъ саперу, очищающій ему до\r\nрогу, тутъ совершенно на мѣстѣ, благодѣтельно и необходи\r\nмо. Кто не присоединится къ голосу, вызывающему малочислен\r\nный отрядъ людей, носящихъ въ себѣ залоги нравственнаго об\r\nразованія, обратить вниманіе на тѣ пороки внутренняго его\r\nустройства, которые мѣшаютъ каждому изъ его членовъ войд\r\nти въ полный кругъ дѣятельности. Пусть « слабый » человѣкъ344 А те не й.\r\nоткажется отъ удовольствія чувствовать себя справедливымъ во\r\nмногихъ случаяхъ и наслаждаться однимъ этимъ чувствамъ;\r\nпусть сойдетъ онъ въ гражданскую, общественную жизнь тол\r\nпы, пробивая въ ней новые каналы и тропинки, никогда не за\r\nрастающіе, если такъ вѣрно проложены, что люди устремляют\r\nся по нимъ тотчасъ же; пусть наконецъ сознаетъ онъ важ\r\nность своего призванія, откуда являются всегда и силы испол\r\nнить его по мѣрѣ возможности. Всѣ эти требованія очень скром\r\nны, да мы думаемъ, что задавать людямъ необыкновенные уро\r\nки, предполагающіе въ нихъ огромныя способности, врядъ ли\r\nблагоразумно, даже съ педагогической точки зрѣнія. Въ свой\r\nствахъ нашего характера и складѣ нашей жизни нѣтъ ничего\r\nпохожаго на героическій элементъ. Задачи, которыя предсто\r\nитъ разрѣшить современности, кажется намъ, всѣ такого свой\r\nства, что могутъ быть хорошо разрѣшены однимъ честнымъ,\r\nпостояннымъ, упорнымъ трудомъ собща и нисколько не нуж\r\nдаются въ появленіи чрезвычайныхъ, исключительныхъ, огром\r\nныхъ личностей, такъ высоко цѣнимыхъ западной Европой,\r\nгдѣ на нихъ возлагаются и всѣ надежды общества. Правда, есть\r\nособеннаго рода доблести, безъ которыхъ нельзя себѣ пред\r\nставить существование государства, которыя должны быть тща\r\nтельно сберегаемы и воспитываемы. Къ этому роду доблестей\r\nотносятся всѣ примѣры хладнокровной встрѣчи внезапной и\r\nзлонамѣренно подготовленной бѣды, поучительные примѣры\r\nлюдей, смѣло выдерживающихъ бремя нищеты и преслѣдованія,\r\nкоторыя посланы на нихъ и на семейства ихъ какимъ-нибудь\r\nпротиводѣйствіемъ беззаконному разсчету корыстолюбія, про\r\nизвола и испорченности, наконецъ примѣры сбереженія нрав\r\nственнаго достоинства посреди всеобщаго растлѣнія окружаю\r\nщихъ и не смотря на озлобленныя нападки со всѣхъ сторонъ,\r\nи множество другихъ еще примѣровъ. Это тоже героизмъ сво\r\nего рода, заслуживающій полнaгo нашего признанiя и особен\r\nно заслуживающій, чтобъ онъ былъ повсемѣстно укореняемъ\r\nсовокупнымъ дѣйствіемъ воспитанія, печати и наставленія, но\r\nэто, вмѣстѣ съ тѣмъ, героизмъ второстепенный, домашній,\r\nесли смѣемъ такъ выразиться, который относится къ европейски\r\nпонимаемому героизму, какъ мѣщанская драма къ трагедіи или\r\nкакъ страдательное лицо къ лицу дѣйствующему. Онъ лежитъолиТЕРАТУРНомъ типѣ СЛАБАГО ЧЕЛовѣКА. 345\r\nпреимущественно въ благородныхъ основахъ человѣческой при\r\nроды, не требуетъ особенныхъ даровъ духа, — и потому досту\r\nпенъ не только всевозможнымъ характерамъ (за исключеніемъ\r\nсовершенно ничтожныхъ, разумѣется), но и всѣмъ націями,\r\nТурку и Японцу, точно такъ же Англичанину и Французу. До\r\nказательствъ на это можно представить много. Къ нему спо\r\nсобенъ также и всякій Русскій, если только предварительно\r\nдухъ его не загубленъ еще со школьной скамьи или не пода\r\nвленъ въ конецъ обстоятельствами, примѣрами и невѣжест\r\nвомъ. Совсѣмъ другое представленіе связываемъ мы съ идеей\r\nдоблести, увлекающей за собой весь свой вѣкъ неудержимо:\r\nДля этой унасъ нѣтъ достойныхъ занятій, нѣтъ вопросовъ,\r\nкоторые были бы только ей впору и по плечу, да и призы\r\nвать ее мы считаемъ совершенно безполезнымъ, какъ уже ска\r\nзали. Нужды наши весьма просты, очевидны, общепонятны,\r\nа по нуждамъ, какъ извѣстно, образуются и люди.\r\nСамыя сложныя занятія наши, задачи, признанныя единоглас\r\nно трудными, не превышаютъ однакожь ни на волосъ обык\r\nновенныхъ человѣческихъ способностей, а такихъ дѣлъ, ко\r\nторыя потребовали бы огромнаго, необычайнаго развитія ха\r\nрактера и воли участнаго лица, мы не видимъ вокругъ себя\r\nнигдѣ. Напротив, нѣтъ такого дѣла, къ которому, при извѣст\r\nной долѣ опытности, не могъ бы приступить всякiй образован\r\nный человѣкъ, надѣленный талантомъ въ обыкновенной мѣрѣ:\r\nпусть только онъ прежде подумаетъ о себѣ и воспитаетъ се\r\nбя къ упорному труду, къ ясному пониманію своихъ обязан\r\nностей. Не отъ героевъ, не отъ доблестныхъ мужей, кото\r\nрыхъ надо еще создать, ждемъ мы помощи и содѣйствія, а отъ\r\nвозможно большаго количества добрыхъ примѣровъ. Взятые\r\nвсѣ вмѣстѣ, въ ихъ общей суммѣ, они, конечно, могутъ со\r\nставить поученіе, превосходящее своими размѣрами все, что\r\nспособенъ дать отдѣльный человѣкъ, какими бы страшными си\r\nлами ни обладалъ онъ. Мы даже весьма легко готовы помириться\r\nсъ мыслью, что на почвѣ нашей не выростетъ нѣсколько вели\r\nчавыхъ дубовъ, способныхъ приковать удивленіе многихъ по\r\nколѣній (предположеніе, разумѣется, несбыточное), — лишь бы\r\nтолько вся остальная растительность цвѣла одинаково здорово\r\nч. IV. 25346 А ты не й.\r\nи никто бы не мѣшалъ ей свободно развиваться и приносить\r\nсвои плоды!\r\nНельзя, однакоже, отвергать права каждaгo искать доблест\r\nныхъ мужей по душѣ своей и выражать удивление къ великимъ\r\nподвигамъ прошлaгo и чужаго, если не отыскиваются они въ на\r\nстоящемъ и у себя дома. Положимъ, что единственный подвигъ\r\nнашей современности есть честный трудъ, основанный на нрав\r\nственныхъ убѣжденіяхъ, положимъ, что единственная доблесть\r\nея состоитъ въ воспитании человѣка и укрѣпленіи его въ иде\r\nяхъ долга, положимъ, что самыя жертвы, какiя отъ нея тре\r\nбуются, нисколько не похожи на жертвы, а скорѣе на простой\r\nкоммерческій разсчетъ; но указывать мимоходомъ на великіе\r\nпримѣры рѣшимости и самоотверженія хорошо даже для под\r\nдержанія благородныхъ стремленій минуты и для вызова ихъ,\r\nесли они медлятъ появленіемъ своимъ. Это правда, и въ этомъ\r\nсостоитъ важное достоинство всякаго наставленія, но не слѣ\r\nдуетъ въ то же время забывать и очередной, такъ-сказать, ра\r\nботы жизни, которая всегда производится средствами, какія\r\nнаходятся у насъ, что называется, подъ рукой. Взвѣшивать эти\r\nсредства, принимать ихъ въ соображение и управлять ими, по\r\nкрайней мѣрѣ, столько же полезно, сколько думать и о недо\r\nстаткахъ, въ нихъ замѣчаемыхъ. Говорят, что геніи созда\r\nютъ средства, а на повѣрку выходить, что геніи только мастер\r\nски употребляютъ уже заранѣе подготовленных средства. Ору\r\nдіемъ современной работы мы считаемъ того « слабаго » чело\r\nвѣка, характеристику котораго старались представить здѣсь, и\r\nвъ этомъ убѣжденіи укореняютъ насъ даже кой-какiя попытки\r\nна яркую самостоятельность, возбудившiя, какъ наше, такъ и\r\nобщее внимание. Не смотря на величавую роль самостоятельно\r\nсти, принятую писателемъ или журналистомъ (мы стараемся не\r\nвыходить изъ области литературы для своихъ примѣровъ и за\r\nключеній), въ ней постоянно оказывалось что-то неспокойное,\r\nсудорожное, переходящее иногда за предѣлы нужнаго, и сви -\r\nдѣтельствовавшее о большихъ усиліяхъ актера, вмѣсто боль\r\nшой увѣренности въ себѣ. Настоящая самостоятельность дѣй\r\nствуетъ иначе. Она не спѣшить заявить поскорій свое мнѣніе,\r\nкакъ-будто слагая тяжелое бремя съ совѣсти, а высказываетъ\r\nего ровно и хладнокровно, она не скрывается отъ глазъ, но иодИТЕРАТУРНомъ типѣ СЛАБАГО ЧЕЛОВЕКА. 347\r\nне выставляетъ себя на показъ, не навязывается никому, но\r\nзаставляетъ признать себя невольно, наконецъ она всегда го\r\nтова на борьбу, но не вызываетъ ее торопливо и всѣми силами\r\nсвоими. Однимъ изъ самыхъ несправедливыхъ упрековъ мы\r\nсчитаемъ тотъ, который дѣлается « слабому » человѣку за пред\r\nполагаемое его равнодушіе къ нѣкоторымъ вопросами, зани\r\nмающимъ умы общества. Еслибы это было основательно, то\r\nвсѣ наши доводы уничтожены были бы этимъ возраженіемъ;\r\nно оно весьма далеко отъ правды. Классъ людей, описывае\r\nмый нами, не можетъ быть равнодушенъ къ большей части\r\nмыслей, которыя самъ же и чуть ли не первый старался уко\r\nренить въ общемъ сознании, и сдѣлать изъ него нѣчто въ ро\r\nдѣ реrе dénаturе, безчеловѣчнаго отца, нѣтъ никакЙ возмож\r\nности. Напротивъ, мы думаем, что ему именно суждено при\r\nвести къ концу силою мысли, соображения и изысканій труд\r\nнѣйшая изъ задачъ современности и особенно тѣ, которыя при\r\nсамомъ ихъ появленіи на свѣтъ напередъ разрѣшены были\r\n« цѣльными » характерами какъ нельзя простѣе и спокойнѣе.\r\nГдѣ есть работа чувству разумности и справедливости, тамъ\r\nонъ всегда будетъ первый дѣятель; ему надобно только не\r\nпокидать обычной своей работы... Не маловажное значеніе въ\r\nистории « слабаго » человѣка представляетъ и другое обстоя\r\nтельство; онъ положилъ начало тому повсемѣстному общенію\r\nобразованныхъ и благонамѣренныхъ людей, которое состав\r\nляетъ нравственный кругъ, гдѣ не имѣютъ понятия о сослов\r\nныхъ различіяхъ и гдѣ всякій честный человѣкъ, откуда бы ни\r\nвыходилъ, цѣнится только по добросовѣстности и пользѣ сво\r\nего жизненнаго труда. Никому изъ грамотныхъ и серьёзныхъ\r\nдѣятелей просвѣщенія нельзя выдѣлиться изъ этого круга безъ\r\nтого, чтобъ не очутиться въ тяжелой, отчаянной пустотѣ. Ни\r\n• Одно изъ такъ- называемыхъ образованныхъ обществъ,\r\nесть политически устроенныхъ и полноправныхъ, не дасть\r\nуспокоенiя его совѣсти, а еще менѣе поводовъ къ гордости и\r\nсамодовольству, и духовныя потребности возвратятъ его самымъ\r\nестественнымъ путемъ опять въ нравственный кругъ, не знаю\r\nщій никакихъ ОФИціальныхъ подраздѣленій общества и обра\r\nзовавшій чистую связь между людьми, по которой дѣятель са\r\nмаго отдаленнаго географическаго пункта, кто бы онъ ни былъ,\r\nто\r\n25*348 АТЕНЕЙ.\r\n2\r\nс\r\nможетъ считать себя коротко знакомымъ и близкимъ человѣ\r\nкомъ со всякимъ другимъ работникомъ науки и успѣха, съ\r\nтѣмъ, кого онъ никогда не видалъ и кого, можетъ- статься,\r\nникогда не увидитъ. Это почва нейтральная, но твердая, и\r\nодна, представляющая настоящую опору для разнородныхъ\r\nстремленій и трудовъ нашихъ.\r\nЗаключеніе изъ всего изложеннаго здѣсь слѣдуетъ само со\r\nбою. Когда, по временамъ, раздается въ обществѣ легкомыс\r\nленный приговоръ о единственномъ кругѣ частныхъ людей,\r\nне занятыхъ исключительно эгоистическими, узкими интереса\r\nми. а преслѣдующихъ болѣе важные интересы, то это несо\r\nмнѣннымъ образомъ свидѣтельствуетъ печальную истину, что\r\nобщество не знаетъ еще, гдѣ находятся его надежнѣйшіе слуги.\r\nОтвергать этотъ классъ людей или бесѣдовать съ нимъ горде\r\nливо, смѣняя оттѣнокъ презрѣнья легкимъ оттѣнкомъ состра\r\nданья значитъ не понимать, гдѣ скрывается Істинное зерно\r\nмногихъ событий настоящаго и многихъ явленій будущаго. Ходъ\r\nсовременной литературы, напримѣръ, необъяснимъ безъ яснаго\r\nпредставленья качествъ и Физиогноміи того круга, который за\r\nнимается ею исключительно. Гораздо лучше, и въ практиче\r\nскомъ смыслѣ гораздо плодотворнфе, было бы помогать этому\r\nклассу людей въ трудахъ и болѣзняхъ, всегда сопровождаю\r\nщихъ переходъ отъ дѣтства къ совершеннолѣтію, отъ пред\r\nчувствiй и догадокъ къ дѣйствительной, творческой жизни. Мы\r\nзнаемъ, что между разнородными характерами нашего класса\r\nесть много лицъ, которыя нисколько не нуждаются въ этой по\r\nмощи и во всѣхъ возможныхъ совѣтахъ, которыя давно пред\r\nупредили ихъ и вполнѣ обладаютъ качествами, составляющими первое условіе выбраннаго ими положения, но мы говоримъ\r\nо цѣломъ составѣ его. Доказательствомъ, что время совер\r\nшеннолѣтія его приближается, служитъ намъ одно обстоятель\r\nство — совершенное отсутствие какой-либо « трескучей » Фразы\r\nво всѣхъ его дѣйствіяхъ. Если подумать, что у людей, не ус\r\nпѣвшихъ или не хотѣвщихъ заимствовать въ этомъ классѣ спо\r\nсобности пониманья идей и проникновенья въ ихъ смыслъ\r\nразрѣшается « трескучей » фразой — лучшія наши мысли, добро\r\nсовѣстнѣйшiя изысканья и глубоко - продуманные выводы, — то\r\n9\r\n> все\r\n-ОЛИТЕРАТУРНомъ типѣ СЛАБАГО ЧЕЛовѣКА. 349\r\nнеобходимость беречь единственныхъ судей и цѣнителей на\r\nшихъ идей и поступковъ становится еще яснѣе. Безъ нихъ\r\nвсегда образуется какое-то странное, колоссальное недоразумѣ\r\nніе. Напрасно собираете вы множество свидѣтельствъ для под\r\nтвержденья каждой изъ вашихъ темъ, напрасно тратите вы\r\nвремя, здоровье и жизнь для созданія прочнаго Фундамента каж\r\nдой изъ вашихъ идей, самомалѣйшей части логической или ис\r\nторической постройки работа ваша пропала втунѣ или обра\r\nщена въ игрушку, на подобie летучаго змѣя, тѣми людьми, ко\r\nторые не знали и не хотятъ знать, что такое дѣльный трудъ,\r\nнаука и размышленіе. Тутъ вся существеннѣйшая часть работы\r\nвашей — именно та, гдѣ заключаются основанья и доказатель\r\nства— уничтожается безвозвратно, и послѣднее, разумное слово\r\nваше, не понятое въ его внутреннемъ смыслѣ, отдѣленное отъ\r\nвсѣхъ подпоръ своихъ, обращается въ грубѣйшую « трескучую »\r\nФразу. Иначе и быть не можетъ у людей, которые всю мудрость\r\nжизни хотятъ начать съ самихъ себя, а отъ мудрости требу\r\nютъ, прежде всего, чтобъ она какъ можно легче, скорѣе и про\r\nстѣе давалась въ руки. « Трескучая » фраза замѣняетъ у подоб\r\nныхъ людей не только одни познанья, но и всѣ добродѣтели,\r\nвсѣ нравственныя требованія: это средневѣковая индульгенція,\r\nсъ которой можно пройдти весь міръ и дѣлать что угодно. Не\r\nмудрено, что она выглядываетъ преимущественно съ тѣхъ сто\r\nронъ, гдѣ нѣтъ серьёзнаго труда, и что ею закрашивается обык\r\nновенно бѣдность, ничтожество мысли, а иногда и своекоры\r\nстный разсчетъ, какъ въ плохихъ трактирахъ особенно укра\r\nшается не совсѣмъ свѣжее блюдо. Мы уже пережили много\r\nФразъ на вѣку нашемъ — Фразу равнодушія, Фразу отчаянія,\r\nФразу изящнаго эгоизма съ Печоринымъ, и проч. Нѣтъ со\r\nмнѣнья, что мы также переживемъ и « трескучую » Фразу и что\r\nона не уступитъ другимъ въ свойствѣ возбуждать общее сожа\r\nлѣніе и насмѣшку, но покуда единственное противоядіе ей есть\r\nдѣятельность и направленіе того класса людей, о которомъ такъ\r\nмного говорено здѣсь. Это, между прочимъ, составляетъ по\r\nслѣднее наше доказательство въ пользу глубокаго нашего убѣЖ—\r\nденія, что кругъ, такъ-называемыхъ, слабых характеровъ\r\nесть исторический матеріалъ, изъ котораго творится самая\r\n9350 АТЕНЕЙ.\r\nжизнь современности. Онъ уже образовалъ какъ лучшихъ пи\r\nсателей нашихъ, такъ и лучшихъ гражданскихъ дѣятелей, и онъ\r\nже въ будущемъ дастъ основу для всего дѣльнаго, полезнаго и\r\nблагороднаго.\r\nП. АннЕНКОВъ.",
        "label": "6"
    },
    {
        "title": "Современная история",
        "article": "СОВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ.\r\nАнглія.\r\n-\r\nГоворя объ Англіи, часто приходится упоминать о знамени\r\nтомъ selfgovernment, о самоуправленіи, которое, какъ совер\r\nшенная противоположность самоуправству (по крайней мѣрѣ въ\r\nтеоріи),—вещь, неоспоримо, прекрасная, но, конечно, лишь тог\r\nда, когда оно, во-первыхъ, не обращается въ суевѣрный предраз\r\nсудокъ, не переходить границъ, опредѣляемыхъ какъ свойством,\r\nподлежащихъ ему предметовъ, такъ и степенью народнаго об\r\nразованiя, а главное, когда оно не обращается въ орудie пре\r\nобладающихъ интересовъ одного извѣстнаго класса въ явный\r\nущербъ другимъ. Но именно этимъ чрезмѣрнымъ перевѣсомъ\r\nвыгодъ одного сословiя отличалось оно во всѣхъ аристократи\r\nческихъ обществахъ, — въ Карфагенѣ, въ Венеціи и, наконецъ,\r\nвъ Англіи. +\r\nСамоуправленіе, взятое въ самомъ обширномъ смыслѣ, вмѣ\r\nстѣ съ главными его органами парламентомъ и судомъ при\r\nсяжныхъ, долго было здѣсь послушнымъ орудіемъ въ рукахъ\r\nаристократіи. Мало этого: въ эпоху возрождения королевскаго\r\nполновластія, при Тюдорахъ и Стуартахъ, парламентъ и суды\r\nприсяжныхъ точно такъ же служили и имъ. Это впрочемъ только\r\nновое подтвержденie тoгo дoзнaннaгo въ истории начала, что\r\nзначеніе политическихъ и гражданскихъ Формъ лежить не столь\r\nко въ нихъ самихъ, сколько въ духѣ времени и въ степени об\r\nразованности даннаго народа.\r\n* Относительно двухъ послѣднихъ странъ можно доказать это почти изъ году\r\nвъ годъ законодательными актами, такъ что сомнѣнія тутъ быть не можетъ,СОВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 563\r\n9\r\nМы видим, что въ современной Англiй парламентъ и суды\r\nприсяжныхъ начинаютъ эманципироваться отъ аристократиче\r\nскихъ вліяній. Эпохи историческихъ поворотовъ не опредѣлимы\r\nвъ точности по числамъ и годамъ; нельзя однакожь не замѣтить,\r\nчто именно съ тридцатыхъ годовъ нашего столѣтія возникаетъ\r\nдля Англіи цѣлый рядъ болѣе или мене важныхъ преобразова\r\nній. Не даромъ, бывшій либералъ лордъ Брумъ, замѣчательный\r\nполитической дѣятель и писатель, высказалъ свое глубокое убѣж\r\nденіе, что не случись у сосѣдей iюльскаго переворота, Англій\r\nеще долго не видать бы билля о реформѣ парламента, а извѣстно,\r\nчто вслѣдъ за этою реформой многое пошло тамъ на иной лад.:\r\nтокъ общенародной (не аристократической) жизни принимаетъ\r\nсъ тѣхъ поръ болѣе и болѣе широкіе объемы. Съ того времени\r\nлорды почти каждый годъ вынуждены дѣлать болѣе или менѣе\r\nважныя уступки въ администрации, въ законодательствѣ, въ\r\nсвоемъ обширномъ патронатствѣ. Вполнѣ сочувствуя этому но\r\nвому направленію, всѣ образованные люди материковой Европы\r\nотъ души привѣтствують каждый его успѣхъ, иногда невольно\r\nдосадуя только на медленность, съ какою подвигается впередъ\r\nясное какъ солнце дѣло, и на тѣ жалкія, мелочныя препятствия,\r\nкоторыми стараются затормозить его ходъ.\r\nКъ числу такихъ медленныхъ, слишкомъ робкихъ, но все\r\nтаки утѣшительныхъ успѣховъ принадлежить недавно состояв\r\nшiйся билль о облегченіи продажи недвижимости въ Ирландіи.\r\nОтчего приписывають такую важность этому биллю? Что, ка\r\nжется, мудренаго продать недвижимое имѣнье, и какія могутъ\r\nбыть нужны для этого особыя законодательныя мѣры въ граж\r\nданскомъ обществѣ, образованномъ и зрѣломъ? Въ томъ-то и\r\nдѣло, что Англія, по характеру своего оригинальнаго и такъ\r\nсказать одиночнаго развития, допускаетъ рядомъ съ высокой\r\nстепенью гражданственности существованіе такихъ аномалій,\r\nкоторыя кажутся неимовѣрны. Нельзя не отнести сюда и зако\r\nнодательства о поземельной собственности, — сущаго лабиринта\r\nдаже для самыхъ опытных юристовъ того края, — юристовъ,\r\nпосѣдѣвшихъ надъ тяжбами.\r\nНе иностранцу, и притомъ не въ краткой журнальной статьѣ,\r\nраскрыть тайные ходы этого лабиринта: можно указать только\r\nна господствующій его характеръ, весь направленный к тому,564 АТЕНЕЙ.\r\nчтобы сколько можно препятствовать переходу поземельной\r\nсобственности изъ однѣхъ рукъ въ другія. Главнымъ препят\r\nствіемъ служить законъ, въ силу котораго землевладѣлецъ\r\nимѣетъ право назначать себѣ наслѣдникомъ по имѣнію (въ опре\r\nдѣленномъ его составѣ) лицо, еще не родившееся на свѣтъ.\r\nИмѣніе становится такимъ образомъ неотчуждаемымъ по край\r\nней мѣрѣ на два поколѣнія, не говоря о томъ, что неотчуждае\r\nмость можетъ продлиться и на вѣки. Не забудьте при этомъ, что\r\nволя завѣщателя большею частью остается тайной для публики.\r\nНа имѣніи, предназначенномъ нерожденному наслѣднику, мо\r\nгутъ накопиться долги, оно можетъ быть пущено въ продажу, а\r\nбудущій наслѣдникъ все-таки сохраняетъ свои права, и если\r\nнаконецъ родится, то не только онъ,\r\nвластны отыскивать свое наслѣдіе, кто бы другой ни владѣлъ имъ\r\nи какъ бы долго ни владѣлъ. Это право владѣнія са будущими\r\n(какъ пишутъ у насъ въ подорожныхъ) обращается въ явный\r\nущербъ дѣйствительно живущимъ и почти равняется праву\r\n« мертвой руки », столь знаменитому въ средневѣковой Европѣ:\r\nрѣдко кто рискнетъ пріобрѣсти имѣніе, на которое всегда мо\r\nжетъ явиться нежданый претендентъ.\r\nно и все его потомство\r\nЭто положение вещей было особенно тяжко для поземельной\r\nсобственности въ Ирландии, гдѣ бѣдность поселянъ долго спори\r\nла съ страшнымъ разореніемъ задолжавшихъ помѣщиковъ, гдѣ,\r\nслѣдовательно, желающихъ продать было много, а покупщики\r\nудерживались страхомъ безконечныхъ тяжебъ и хлопот. Един\r\nственное средство пособить краю было открыть англійскимъ\r\nряженiй суда на тателя утвержденный продажѣ на иземлѣ временный капиталамъ для основании владѣніе на.облегчения не состояние или Девять иподлежало судъ документовъ выдавалъ икакихъ доступъ актъ долговыхъ лѣтъ для ихъ поземельной, разбора бы уже послѣ продажи тому къ покупщику то. дальнѣйшимъ глохнущей обязательствъ ни Оназадъ чего дѣлъ благотворныхъ было.собственности По право по учрежденъ Формальный предшествовавшихъ тщательной отъ задолжавшимъ собственности спорамъ, судъ бѣдности въ дѣйствіяхъ былъ 9, повѣркѣ иприступалъ Ирландіи парламентомъ притязаніямъ въ Ирландской имѣніямъ пріобрѣ Ирландіи распо актовъ этого было къСОВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 565\r\nуже подробно говорено въ Атенев ‘). Мы можемъ присовоку\r\nпить къ этому только одну характеристическую черту: именно\r\nто, что нѣкоторые изъ ирландскихъ помѣщиковъ нарочно стали\r\nвходить въ долги, чтобы воспользоваться содѣйствіемъ суда для\r\nпродажи помѣстья. Это обстоятельство и подало поводъ ко вне\r\nсенію въ парламентъ новаго билля, который, не касаясь прямо\r\nтвердыни англійскаго наслѣдственнаго права, обратилъ суще\r\nствующій въ Ирландій судъ изъ временнаго въ постоянный и\r\nраспространилъ его дѣйствія на ту недвижимость, которая про\r\nдается и не за долги, а по собственному желанію владѣльца.\r\nОсвобождая ирландскихъ помѣщиковъ отъ тягостнаго стѣсне\r\nнія, эта мѣра въ то же время облегчаетъ для богатыхъ Англи\r\nчанъ пріобрѣтеніе недвижимой собственности въ бѣдномъ, но\r\nочень плодоносномъ краѣ. Такая слишкомъ явная выгода вѣро\r\nятно уравновѣсила въ глазахъ палаты лордовъ косвенный под\r\nрывъ безусловнымъ правамъ наслѣдства по завѣщанію, который\r\nкроется въ биллѣ, ею утвержденномъ?).\r\nHынѣшній рядъ засѣданій парламента былъ вообще обиленъ\r\nпоученіемъ для тѣхъ, которые хотятъ видѣть одни только пре\r\nимущества старо-англійскаго устройства, закрывая глаза на\r\nвсѣ его очевидные недостатки.\r\nВъ нижней палатѣ заходить, напримѣръ, рѣчь объ акцизѣ\r\nна выдѣлку бумаги, падающемъ по общему сознанію тяжкимъ\r\nгнетомъ на народное образованіе, тяжкимъ тѣмъ болѣе, что\r\nакцизъ взимается съ вѣсу; слѣдовательно низкие сорта бумаги,\r\nнужные для бѣдняка, платятъ гораздо болѣе нежели высшie\r\nсорта, употребляемые богатымъ. Въ палатѣ не нашлось ни од\r\nного человѣка, который рѣшился бы отстаивать этотъ давно не\r\nпопулярный акцизъ, а между тѣмъ его пропустили безъ возра\r\nженія, когда обсуждался государственный бюджетъ, внесенный\r\n1) Въ статьѣ: « Нынѣшнее состояние Ирландій ». Атеней, часть 1, стр. 397 и слѣд.\r\n\") Извѣстно, что во Франции, какъ и во многихъ другихъ странахъ европей\r\nскаго материка, переходъ поземельной собственности изъ рукъ въ руки много\r\nоблегченъ уже однимъ учрежденіемъ такъ-называемыхъ гипотечныхъ книгъ, въ\r\nкоторыхъ обозначаются всѣ лежащая на каждомъ имѣніи обязательства. Въ Ан\r\nгаіи этого учреждения не существуетъ, и если покупщикъ хочетъ обезпечить\r\nправа свои на приобрѣтаемую землю, онъ долженъ обратиться къ посредству\r\nтакъ-называемаго « канцлерскаго суда » (court of chancery), столь знаменитаго\r\nкрайней дороговизною и крайней медленностью своего дѣлопроизводства.566 АТЕНЕЙ.\r\nновымъ канцлеромъ казначейства. По словамъ г-на Дизраэли,\r\nкоторый самъ повидимому убѣжденъ въ несправедливости этого\r\nналога, онъ не вычеркнулъ его изъ бюджета только потому, что\r\nакцизъ даетъ миллионъ Фунтовъ стерлинговъ, тогда какъ въ то\r\nже время, для снисканія торiйскому кабинету благорасположення\r\nвысшихъ классовъ, г. Дизраэли отказался отъ двухъ миллі\r\nоновъ фунтовъ, приносимыхъ добавочнымъ налогомъ на дохо\r\nды (income-tax), единственно потому, что этотъ налогъ па\r\nдаетъ не на бѣдные, а на достаточные классы. Популярность\r\nмежду бѣдными не такъ привлекательна, какъ популярность у\r\nтѣхъ, которые имѣютъ вѣсъ въ обществѣ и голосъ въ пала\r\nтахъ. Несправедливость въ распредѣленій налога еще усили\r\nвается тою льготой, которая допущена въ пользу изданій, пред\r\nпринимаемыхъ богатыми англійскими университетами на клас\r\nсическихъ, восточныхъ и древне -сѣверныхъ языкахъ. Эти из\r\nданія, назначенныя для немногихъ, совершенно освобождены\r\nотъ платы акциза, тогда какъ ему подлежатъ всѣ дешевыя из\r\nданія, необходимыя для большинства. Можно брать акцизъ съ\r\nтакихъ статей, какъ крѣпкіе напитки, табакъ, и другія, поло\r\nжимъ болѣе или менѣе прихотныя вещи; но облагать имъ\r\nодинъ изъ главныхъ вещественныхъ матеріаловъ народнаго\r\nобразования, и облагать тѣмъ выше, чѣмъ онъ можетъ быть\r\nдоступнѣе для бѣдняка, — это не найдетъ себѣ никакихъ оправ\r\nданій ни въ политической экономіи, ни въ нравственности.\r\nМы уже не говоримъ о положительномъ вредѣ подобнаго ак\r\nциза въ промышленномъ отношении: сами безпристрастные\r\nАнгличане указываютъ въ этомъ случаѣ на примѣръ Францу\r\nзовъ, которые, не неся налога на производство бумаги, выдѣ\r\nлываютъ ее въ несравненно большемъ разнообразіи и притомъ\r\nлучшей средней доброты. Вообще распредѣленіе налоговъ въ\r\nАнгліи поражаетъ своей непропорціональностью. Нѣтъ спору,\r\nчтовъ такой промышленной странѣ содержаніе косвенныхъ нало\r\nговъ къ прямымъ должно по необходимости быть выше нежели\r\nвъ странахъ, болѣе земледѣльческихъ; но тамъ, гдѣ—какъ те\r\nперь въ Англій прямые налоги составляютъ менѣе 18 про\r\nцентовъ, а косвенные болѣе 82-хъ, въ самой основѣ рас\r\nпредѣленія лежить какой-нибудь коренной недостатокъ. Этотъ\r\nнедостатокъ есть именно отсутствие поземельнаго сбора, допу\r\n2\r\n-СОВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 567\r\nвсе\r\nщеное въ интересѣ землевладѣльцевъ, и постоянное до но\r\nвѣйшаго времени стремленіе замѣнять этоть главный изъ пря\r\nмыхъ налоговь высокими косвенным и сборами, акцизнымъ\r\nи таможеннымъ. Не смотря на значительное пониженіе тари\r\nФовъ за послѣднія пятнадцать лѣтъ, многое еще остается сдѣ\r\nлать въ этомъ отношении: таможенныя пошлины съ спирта и\r\nспиртовыхъ напитковъ простираются и теперь до 90 процен\r\nтовъ стоимости, а пошлины съ виноградныхъ винъ доходять до\r\nчудовищнаго размѣра отъ 600 до 1,700 процентовъ,\r\nэто для поддержанія высокаго акцизнаго сбора на спиртъ и\r\nводку туземн го приготовленія. А между тѣмъ ни что бы не\r\nсодѣйствовало такъ улучшенію быта бѣдныхъ классовъ, какъ\r\nпониженіе акцизныхъ и таможенныхъ сборовъ рядомъ съ со\r\nразмѣрнымъ возвышеніемъ налога на доходы. Начало этому\r\nблагодѣтельному преобразованiю положилъ, какъ извѣстно,\r\nзнаменитый измѣнникъ торіямъ, полурадикалъ сэръ-Робертъ\r\nПиль; но г. Дизраэли не намѣренъ, кажется, идти по стопамъ\r\nвеликаго государственнаго мужа. Здѣсь нельзя не сдѣлать од\r\nного замѣчанія: позволительно сомнѣваться въ томъ, чтобъ да\r\nже усиленный налогу на доходы могъ вполнѣ замѣнять собою\r\nсамый естественный и правильный изъ прямыхъ налоговъ, —по\r\nземельный. Только отсутствіемъ послѣдняго можно объяснить\r\nсебѣ такія злоупотребления поземельной собственности, какія\r\nмы съ удивленіемъ встрѣчаемъ въ многолюдной Великобрита\r\nніи. Недавно, по случаю тяжбы герцога Атоля съ однимъ изъ\r\nшотландскихъ землевладѣльцевъ, оказалось, что герцогъ очи\r\nстилъ себѣ сто тычяча акрова подъ заповѣдной оленій лѣсъ,\r\nради одного удовольствія убивать каждую осень по нѣскольку\r\nдесятковъ оленей на охотѣ!\r\nПри необыкновенномъ развитии внутренней торговли въ Анг\r\nліи, при сближеніи между собой посредствомъ желѣзныхъ до\r\nрогъ и пароходства всѣхъ, даже самыхъ отдаленныхъ мѣстно\r\nстей края, оказывается болѣе и болѣе необходимымъ довер\r\nшить это объединеніе установленіемъ общихъ, однообразныхъ\r\nединицъ мѣры и вѣса. Туть заинтересованы и производители,\r\nи торговцы, которыхъ крайне затрудняетъ въ ежедневныхъ\r\nсдѣлкахъ безконечное разнообразие мѣръ и вѣсовъ, измѣняю\r\nщихся по мѣстностямъ, иногда въ одномъ и томъ же крошеч568 А те не й.\r\nномъ графствѣ, не говоря объ отдаленныхъ между собою обла\r\nстяхъ. Болѣе двадцати лѣтъ ходатайствуютъ объ этомъ у пар\r\nламента, пишутъ въ журналахъ, собираютъ митинги, произно\r\nсятъ рѣчи, шумятъ; парламентъ назначаетъ для разсмотрѣнія\r\nвопроса комитетъ за комитетомъ, а дѣло все-таки не подви\r\nгается впередъ. Хуже всего то, что это назначеніе комитетовъ\r\nслужить обыкновенно поводомъ устранять, въ ожиданіи коми\r\nтетскихъ заключеній, всякое предложение, далаемое по тому же\r\nвопросу въ палатахъ. Такой участи подвергся недавно билль\r\nг-на Лока о введеніи однообразныхъ мѣръ и вѣсовъ.\r\nИзвѣстно, въ какомъ незавидномъ положении находятся въ\r\nАнглій, столь богатой желѣзными дорогами, компаній, устро\r\nившая ихъ на свой счетъ. Многія изъ нихъ давно уже доволь\r\nствуются самымъ скромнымъ дивидендомъ; нѣкоторыя, напри\r\nмѣръ « Большая Западная » (Great Western), совсѣмъ прекра\r\nтили выдачу дивиденда акціонерамъ. Причиной этому, во - пер\r\nвыхъ, чрезмѣрное совмѣстничество (особенно опасное въ та\r\nкихъ многостоющихъ предприятіяхъ), вслѣдствіе чего двѣ, три\r\nдороги учреждаются почти по одному и тому же направленію,\r\nа во-вторыхъ. и чуть ли это не главное - огромныя предва\r\nрительных издержки, употребляемыя для того, чтобы добиться\r\nотъ медленности парламентскихъ комитетовъ разрѣшенія на\r\nжелѣзную дорогу. « На какое бы довѣріе ни имѣла права ниж\r\nняя палата, въ качествѣ законодательнаго сословія, — спра\r\nведливо замѣчаетъ газета Economist, она не заслуживаетъ\r\nпочти никакого или ровно никакого довѣрія въ качествѣ су\r\nдебной и исполнительной власти. Eя основное устройство, ея\r\nпривычный образъ дѣйствій, весь характеръ ея и всѣ ея Формы\r\nсложились съ законодательной цѣлью, а вовсе не для судопро\r\nизводства и не для администрацій. Можно безъ преувеличенья\r\nсказать, что обязанность, которую въ такомъ обширномъ раз\r\nмврѣ приняли на себя парламентъ въ послѣдніе годы, — обязан\r\nность опредѣлять въ малыхъ комитетахъ относительное достоин\r\nство различныхъ спорныхъ правъ и спорныхъ административныхъ\r\nпредположеній, — приводила къ такимъ огромнымъ денежнымъ\r\nтратамъ, къ такимъ сомнительнымъ и часто зловреднымъ рѣ\r\nшеніямъ, къ такому явному взяточничеству и спекуляторству,\r\nкакъ ни одна другая отрасль нашихъ учреждений. Едва ли нуж\r\n9\r\n-\r\n9СОВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 569\r\n2\r\nно говорить, что этими энергическими выраженіями мы вовсе не\r\nдумаемъ обвинять кого - либо изъ членовъ обѣихъ палатъ прямо\r\nвъ подкупѣ ‘); но вѣдь всякому извѣстно, и потому никто не\r\nстанетъ опровергать насъ, что одною изъ величайшихъ обузъ,\r\nнеразлучныхъ съ расширеніемъ общеполезныхъ предприятій въ\r\nнашемъ краб, были затруднения и огромныя траты при противо\r\nборствѣ тому, что такъ безстыдно зовется « парламентскимъ\r\nвліяніемъ ». Сколько миллионовъ или точнѣй десятковъ миллio\r\nновъ употреблено компаніями желѣзныхъ дорогь на то, чтобъ\r\nзакупить извѣстную подъ этимъ именемъ на рынкѣ « парла\r\nментскую оппозицію » на которую смотрятъ какъ на бирже\r\nвой товаръ, нѣчто въ родѣ государственныхъ облигацій? Чтожь\r\nза сокровенная причина непом Брной стоимости желѣзныхъ до\r\nрогь у насъ сравнительно со всѣми другими странами міра? И\r\nчтоже, поэтому, виною, если не смотря на высокую плату за\r\nмѣста въ поѣздахъ, акціонеры этихъ полезныхъ предприятий\r\nполучаютъ такой малый дивидендъ? Отвѣтъ на эти вопросы\r\nтакъ ясень для всякаго, какъ дважды два четыре, и спора\r\nобъ немъ не можетъ быть. Парламентскія траты\r\nненасытное чудовище, которое пожираетъ всѣ вѣроятности\r\nприбытка отъ успѣшнаго выполнения общеполезныхъ предприя\r\nтій °). Всякій, кто имѣлъ участіе въ такихъ дѣлахъ, очень\r\nхорошо знаетъ разницу между издержками по частному бил\r\nлю (то-есть парламентскому разрѣшенію частнаго предпрі\r\nятія), встрѣчающему оппозицію или не встрѣчающему ея. По\r\nэтому обѣмъ сторонамъ легко вычислить, что именно можно\r\nзаплатить за устраненіе оппозицій, и торгъ заключается тогда\r\nна ясныхъ и опредѣленныхъ условіяхъ. По есть еще и другой\r\nпуть, которымъ компаніи желѣзныхъ дорогъ приносятся въ\r\nжертву частному своекорыстію, также вслѣдствіе затрудненiй и\r\nогромныхъ тратъ, сопряженныхъ съ каждой аппелляціей къ\r\nтрибуналу нижней палаты. Потребуется, напримѣръ, немного\r\nрасширить первоначальный планъ или сдѣлать от него какое\r\nнибудь отступленіе, а въ утвержденномъ билдѣ объ этомъ нѣтъ\r\nВотъ то\r\n1) Мы увидимъ ниже, почему.\r\n2) Большая Западная дорога, простирающаяся на 466 миль, обошлась, при\r\nвсей дешевизнѣ англійскаго чугуна, почти по 50,000 Ф. за миаю.\r\nч. IV. 39570 АТЕнЕЙ.\r\nни слова. Вотъ и надо опять обратиться къ иному землевла\r\nдѣльцу, который, за уступку нѣсколькихъ акровъ подъ дорогу\r\nи въ видѣ вознагражденiя за какие-то невѣдомые, миөические\r\n« жительственные убытки » (residential damages), получилъ уже\r\nвъ полтора раза болѣе, нежели чего стоило все его имѣніе до\r\nпровода черезъ него желѣзной дороги. Землевладѣлецъ знаетъ,\r\nчто компаніи нѣтъ другаго выбора, какъ — или пріобрѣсть его\r\nдобровольное согласie, или издержать многія тысячи на полу\r\nченіе принудительнаго билля изъ парламента; поэтому онъ\r\nвсегда и вычисляетъ какъ нельзя ближе, сколько ему можно\r\nсорвать съ компаній, чтобъ избавить ее отъ парламентскихъ\r\nтратъ и хлопотъ. Въ результатѣ выходить то, что технически\r\nзовется « сдѣлкой »... Чѣмъ болѣе станемъ мы вникать въ этотъ\r\nпредметъ, тѣмъ болѣе убѣдимся, что пороки этой системы и\r\nстрашныя злоупотребленія, претерпѣваемыя частнымъ интере\r\nсомъ, происходятъ отъ дороговизны и неспособности того три\r\nбунала, которому подвѣдомы эти дѣла. Можно ли представить\r\nсебѣ что-нибудь хуже этого? Назначаютъ (въ комитетъ) пяте\r\nрыхъ джентльменовъ, которые были выбраны въ нижніою па\r\nлату по причинамъ, не имѣющимъ ровно ничего общаго съ ко\r\nмитетскими обязанностями этихъ господъ: Одинъ, можету\r\nбыть, потому, что онъ за тайную подачу голосовъ; другой по\r\nтому, что онъ одного мнѣнія съ г-мъ Спунеромъ насчетъ Май\r\nнутской коллегіи * и т. д. Потомъ, если комитетъ что - назы\r\nвается « безпристрастно » составленъ, въ него войдутъ члены\r\nобѣихъ сторонъ палаты, так, что онъ будетъ состоять на по\r\nловину изъ торiевъ и на половину изъ либераловъ, или други\r\nизъ такихъ людей, которые если не по принци\r\nпу, такъ на практикѣ, готовы поперечить другъ другу, за ка\r\nкой бы ни взялись вопросъ. Эти пять джентльменовъ усажива\r\nются вокругъ стола, обязанные въ первый разъ отъ роду опра\r\nшивать свидѣтелей, взвѣшивать показанія, выслушивать техни\r\nческiя объясненія, столько же для нихъ понятныя, какъ ки\r\nтайский языкъ, и герпѣть жесточайшая истязанія со стороны\r\nприданнаго имъ свѣдущаго совѣтчика, изучившаго въ течение\r\n*\r\nми словами -\r\n* Членъ нижней палаты г. Спунеръ имѣетъ тупое терпѣніе ежегодно проте\r\nстовать противъ назначе нія отъ казны пособія Майнутской католической кол\r\n1егіи, на чехъ, въ видѣ особаго изъятія, настоялъ еще сэръ-Робертъ Пиль.СОВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 571\r\n2\r\nмногихъ лѣтъ искусство ставить въ тупикъ и надувать подоб\r\nные комитеты. Нѣтъ въ мірѣ жертвъ безпомощнѣе этого пяте\r\nрика. Что путнаго сдѣлаетъ такой комитетъ среди хитрыхъ\r\nраспросовъ, среди стакнувшихся или разногласящихъ свидѣте\r\nлей и среди бойкихъ въ законовѣдѣніи адвокатовъ, которые ма\r\nстерски подъѣзжаютъ то съ доводомъ, то съ угрозою, то съ\r\nубѣжденіемъ, то съ ласкательствомъ? А между тѣмъ, по при\r\nговорамъ этого трибунала, произносимымъ въ тайнѣ, и хотя\r\nпослѣ обсуждений, но въ сущности безъ всякаго основанія,\r\nокончательно рѣшаются важнѣйшнія дѣла, касающаяся интере\r\nсовъ многихъ и многихъ тысячъ,\r\nОбличеніе слабыхъ сторонъ парламентаризма относительно\r\nсудебныхъ и административныхъ вопросовъ не могло быть яс\r\nнѣе высказано. Отчего же, спросите вы, авторъ этой замѣча\r\nтельной и болѣе нежели полупрозрачной статьи предпосылаетъ\r\nсвоему анализу осторожную оговорку, что коснувшись системы\r\nподкуповъ, онъ вовсе не имѣетъ въ виду никого изъ парла\r\nментскихъ членовъ. Оттого, что заподозрѣнному члену стоитъ\r\nлишь пожаловаться палатѣ, въ которой онъ засѣдаетъ, и она,\r\nвъ силу принадлежащей ей судебной власти, имѣетъ право не\r\nмедленно наказать изобличителя. Такъ случилось недавно съ\r\nг-мъ Вильксомъ, издателемъ Карлейльской газеты Examiner,\r\nкоторый позволилъ себѣ указать на недобросовѣстныя продѣл\r\nки одного изъ членовъ парламентскаго комитета по желѣзнымъ\r\nдорогамъ. Призванный передъ лицо палаты, г. Вильксъ, не со\r\nглашался ни отступиться отъ помѣщенной имъ статьи, ни выдать\r\nлицо, сообщившее изложенные въ ней Факты; онъ ссылался на\r\nобщеизвѣстность ихъ въ цѣломъ Карлейлѣ, гдѣ нѣтъ ни одного\r\nчеловѣка, который бы не подтвердилъ вполнѣ напечатанныхъ\r\nпоказаній. Но палата нашла это объясненіе неудовлетвори\r\nтельнымъ и присудила г-на Вилькса къ аресту въ одной изъ\r\nбашенъ парламентскаго зданія. Страхъ общественнаго суда не\r\nдопустилъ ее впрочемъ долго пользоваться своей привилегией,\r\nи по прошествии пяти сутокъ г. Вильксъ былъ освобожденъ.\r\nГазеты, въ теченіе всего лѣта, сообщали печальныя по\r\nдробности о заразѣ отъ зловредныхъ испареній Темзы. Па\r\nлаты, засѣдающія, какъ извѣстно, у самаго берега, собира\r\nлись въ очень неполномъ составѣ и, разсъждая среди невы -\r\n2572 А ти не й.\r\nносимой духоты при закупоренныхъ окнахъ, спѣшили ско\r\nрѣе окончить свои опасныя занятія. Панической страхъ осо\r\nбенно распространи.тcя послѣ того, какъ присяжные врачи Фор\r\nмально признали, что нѣкто Биллингсли, при самомъ умѣренномъ\r\nобразѣ жизни, умеръ отъ азіатской холеры, порожденной буд\r\nто бы страшными міазмами грязной и вонючей рѣки. Въ ниж\r\nней палатѣ обратились съ запросомъ къ главному коммиссару\r\nпубличныхъ зданій, сдѣлано ли что - нибудь для отвращения за\r\nразы. Коммиссаръ отвѣчалъ, что Темза не подъ его вѣдѣніемъ.\r\nВзялись было за лорда-мера, но оказалось, что это и не его\r\nчасть. Есть еще одно вѣдомство — городская строительная\r\nкоммиссія, которая повидимому должна бы была принять ка\r\nкія-нибудь мѣры, но не приняла за недостаткомъ денежныхъ\r\nспособовъ. При такой несостоятельности муниципальныхъ вла\r\nстей, министерству пришлось взять дѣ.10 въ свои руки по\r\nкрайней мѣрѣ на столько, чтобъ доставить мѣстному самоупра\r\nвленію необходимыя Финансовыя средства, и парламентъ по\r\nспѣшилъ дать со стороны правительства обезпеченіе на заемъ\r\nтрехъ миллионовъ Фунтовъ стерл., для уплаты которыхъ жи\r\nтели столицы будутъ обложены на извѣстное число лѣтъ осо\r\nбымъ « сточнымъ сборомъ » (sewrage rate). Работы же, пред\r\nоставленныя распоряженію городской строительной коммиссии\r\nна ея отвѣтственность, должны быть окончены въ теченіе ше\r\nсти съ половиною лѣтъ, то-есть къ исходу 1863 года. Нѣко\r\nторыя изъ\" оппозиціонныхъ газетъ, въ томъ числѣ и Флюгеръ—\r\nTimes, замѣчаютъ по поводу этой мѣры, что правительство,\r\nобезпечивая частный заемъ города кредитомъ государствен\r\nнаго казначейства, не должно бы по настоящему устраняться\r\nотъ всякой отвѣтственности за успѣшное окончаніе предпри—\r\nнятаго дѣла; но не значитъ ли это слишкомъ далеко прости\r\nрать притязанія къ правительству? Ему довольно нести отвѣт\r\nственность уже и за тѣ работы, которыя прямо производятся\r\nна казенный счетъ.\r\nЕще болѣе удивленія, чѣмъ совершенное запущеніе Темзы,\r\nвозбудила на материкѣ Европы вѣсть о том, что среди Лон\r\nдона, въ одной изъ самыхъ населенныхъ частей громадной сто\r\nлицы, въ такомъ мѣстѣ, гдѣ ежеминутно проѣзжають сотни\r\nэкипажей и возовъ, гдѣ безпрерывно тянутся десятки тысячиСОВРЕМЕННАЯ ИСТОРIЯ. 573\r\nпѣшеходовъ, вдругъ послѣдовалъ взрывъ нѣсколькихъ Фейер\r\nверковыхъ заведеній, работающихъ для разныхъ гуляньевъ,\r\nпубличныхъ садовъ и между прочІмъ для Двора Eя Величества\r\nкоролевы. Около трехъ сотъ человѣкъ потерпѣли при взрывѣ и\r\nсуматицѣ, и нѣторые умерли потомъ отъ ранъ. Замъчательнѣе\r\nвсего то, что уже не въ первый разъ случаются несчастія та\r\nкого рода, а между тѣмъ англійскій законъ по прежнему тер\r\n- питъ Фейерверковѣля заведенія въ самыхъ людныхъ, самыхъ\r\nтѣсно -застроенныхъ мѣстностяхъ, удаляя въ то же время за\r\n1 городскую черту безвредную и развѣ только неприятную вы\r\nі дѣлку костяной сажи.\r\nВо всѣхъ этихъ подробностяхъ много поучительнаго, много\r\nпищи для размышленій объ относительныхъ достоинствахъ или\r\nнедостаткахъ общественной организации материка Европы въ\r\nсравненіи съ организацией Британскихъ острововъ. Не оста\r\nнавливаясь теперь на этомъ любопытномъ, но слишкомъ много\r\nсложнсмъ вопросѣ, скажемъ только, что чѣмъ болѣе всматри\r\nваешься въ современную борьбу англійскаго народа съ грудою\r\nпережившихъ себя уставовъ, привилегій, преданій и безконеч\r\nныхъ Формъ, которыя однакожь всѣ пустили въ свое время бо\r\nлѣе или менѣе глубокіе корни въ обществѣ, и неохотно усту\r\nпаютъ мѣсто потребностямъ новѣйшей эпохи, тѣмъ болѣе\r\nисполняешься вѣрою въ терпѣливую до Флегмы, но ни чѣмъ не\r\nсокрушимую энергію Англо - Саксонца. И замѣчательно, какъ\r\nэта Флегма, неразлучная съ нимъ на средневѣковой почвѣ его\r\nтуманнаго острова, покидаетъ это племя въ сравнительно- ко\r\nроткій срокъ, когда оторвавшись отъ старой почвы, оно пере\r\nносится на новую и не чувствуетъ вокругъ себя безчисленныхъ\r\nпетель той многосложной сѣти, которую борьба племенъ и борь\r\nба сословій сплела въ теченіе длиннаго ряда вѣковъ. Говоря\r\nэто, мы намекаемъ не на Сєверную Америку, колонизованную\r\nвъ эпоху странныхъ религиозныхъ и политическихъ гоненій\r\nлюдьми разныхъ сектъ и племенъ, и слѣдовательно зараженную\r\nмножествомъ старыхъ предразсудковъ: мы имѣемъ въ виду\r\nиной зараждающийся міръ, гдѣ новый Англо - Саксъ чувствуетъ\r\nсебя и дѣйствуетъ на полномъ просторѣ. Этотъ міръ— Австра\r\nлія, о которой мы поговоримъ въ другой разъ.",
        "label": "5,6"
    },
    {
        "title": "The Odes of Horace translated by Mr. Fet",
        "article": "Г. Фетъ. дарить русскую читающую публику переведомъ Го^\r\nращевых’Ь Одъ. Этота переводъ печатается въ Отечествоииыхъ\r\nЯапискяхъ. Въ январской книжк! этого журнала, за текущй годъ,\r\nмяпрштяна . уже, первая книга Горащевыхъ Одъ, переведмпшъъ г.\r\nФетожь. Мы может поздравить нашихъ читателей съ прекрас¬\r\nными прюбр!тешемъ, а г. Фета съ прекраснымъ трудами. Пере¬\r\nводъ древняго поэта есть трудъ не летй и для сильнаго поэтическаго даровашя; въ тоже время этотъ трудъ не совс!мъ благо¬\r\nдарный, потому что коп1я, снятая съ великаго образца, какъ бы ни\r\nбыла прекрасна, все таки уступитъ подлиннику и оставить м!сто\r\nжелатю лучшего. Отчего велише поэты новаго времени такъ\r\nмало, переводили дривнихъ поэтовъ ? Не оттого , конечно, чтобы\r\nоиц. считали это ниже своего таланта , но оттого что это трудъ\r\nмало, благодарный. Все это конечно знаетъ и понимаета очень\r\nхорошо г. Фетъ, онъ, который съ любов1Ю посвятилъ нисколько\r\nл!тъ нын! оконченному труду. Знаемъ и понимаемъ это и мы,\r\nи т!мъ съ большею благодарности» прив!тствуемъ его появлеше.\r\nПереводу своему предпослалъ г. Фетъ коротенькое обозр!ше .\r\nжизни Горащя и характеристику его самого и его произведений.\r\nЖизнь Горащя не богата интересными подробностями, поэтому и\r\nу г. Фета страницы, посвященныя краткому обозр!шю этой жиз¬\r\nни, не могутъ им!ть особаго интереса для читателей. Намъ хот!-\r\nлось бы прочитать въ сл!дъ за этимъ характеристику сочинешй\r\nнашего поэта , составленную самимъ г. Фетомъ. Мы вид!ли бы\r\nвъ этой характеристик! плодъ многол!тнихъ заняпй , результата\r\nдолгаго и глубокаго изучешя любимаго г. Фетомъ поэта. Мы въ\r\nправ! объявить подобное требоваше и ув!рены въ томъ , что\r\nг. Фетъ могъ бы вполне удовлетворить ему. Но къ сожалеют онъ\r\nне подумалъ объ этомъ ; онъ удовольствовался общими «-разами,\r\nповторяемыми во всехъ издашяхъ нашего поэта.\r\n«Горащй, говорить г. Фетъ на 4-й стр. своего предислов1я,\r\nприцадлежитъ къ числу техъ поэтовъ, которые черпаютъ вдохно¬\r\nвение непосредственно мзъ жизни , а потому въ его произведешлхъ можно проследить за всеми современными явлениями. Въ нихъ\r\nотразились все события отъ Филиппинской битвы, Акщума и походовъ Друза и Тивер1я, до сооружений храмовъ и до тр1умФальныхъ\r\nшествш».\r\nПредыдущая страница посвящена г. Фетомъ защите нравствен¬\r\nной стороны Горация, защите, которая сделалась тоже общимъ\r\nместомъ Горащевыхъ комментаторовъ. «Можно упрекнуть» , гово¬\r\nрить г. Фетъ въ конце этой страницы , « Горащя въ непостоян¬\r\nстве; но въ другихъ отношежяхъ его упрекнуть нельзя. Развернувъ на удачу сочинения его , трудно не попасть на одно изъ\r\nместь , где онъ съ ожесточешемъ возстаетъ на испорченность\r\nнравовъ своего века и только въ самодержавш Августа видитъ\r\nединственную возможность избавлешя отъ всехъ бедствщ и преступленщ. Везде онъ проповедуетъ ненарушимость древнихъ\r\nобычаевъ, до небесъ возносить первобытную простоту и святость\r\nбрачныхъ отношешй. Если онъ самъ искалъ знакомства греческихъ либертинъ, то въ этомъ онъ только заплатилъ дань веку».\r\nПрочитавъ данную г. Фетомъ въ немногихъ словахъ характе¬\r\nристику поэта , мы не можемъ не чувствовать , что въ ответе г.\r\nФета не только нетъ ответа , а много-много если задается вопросъ. Отличенъ ли Горащй сколько нибудь отъ другихъ поэтовъ\r\nтемь, что его отнесли къ числу техъ которые черпаютъ свое\r\nвдохновеше непосредственно изъ жизни ? Мы не удивляемся то¬\r\nму , какъ эта «-раза , сказанная разъ какимъ нибудь эстетикомъ\r\nстараго времени, перешла потомъ почти во все издаюя Горащя и\r\nстала общимъ местомъ; но по справедливости удивляемся мы тому,\r\nкакъ могъ г. Фетъ, владеюпцй самъ замечательнымъ поэтическимъ\r\nдаровашемъ, повторить это общее место , какъ будто оно совер¬\r\nшенно ясно решало вопросъ. Но что же такое значитъ искать\r\nвдохновешя непосредственно изъ жизни? И чемъ еще можетъ\r\nвдохновляться поэтъ какъ не жизшю ? И на кого же жизнь силь¬\r\nнее действуетъ какъ не наизбранныя натуры поэтическая? Никто\r\nближе, никто сильнее не чувствуетъ конечно ея б!еюя. И где же\r\nеще можетъ искать поэтъ вдохновешя? Разве на произведешяхъ\r\nдругихъ великихъ поэтовъ не отражаются явлен'ш современной\r\nжизни? Разве велик-ie перевороты проходятъ мимо ихъ, не трогая\r\nихъ, не задевая ихъ ? Разве есть наконецъ поэты , которые бываютъ совершенно чужды современной жизни и , отделясь отъ\r\nвсего человечества, живутъ одни сами съ собой; и сами собою\r\nвдохновляются? Но где же берутъ они содержание своихъ поэтическихъ произведен^ ? Филиппинская битва, Акщумъ, походы Друза\r\nи Тиверия, словомъ, все велишя историчесюя события того времени\r\nне могли быть не замечены Горащемъ , но съ другой стороны\r\nнадо сказать правду: они не сильно возбуждали его вдохновеше.\r\nСкажемъ несколько словъ и о защите Горащя противъ нападокъ на его нравственность. Объясните, пожалуете, за чемъ нуж¬\r\nна эта защита, имеютъ ли смыслъ эти нападки? Нападаютъ\r\nна Горащя за то, что онъ часто переменяли предметъ своей\r\nлюбви , что пиль вино и вообще любилъ жизнь веселую ;\r\nнападаютъ на него за его отношешя къ Меценату и Августу. Но\r\nкакое-же отношеше имеютъ все эти нападки къ поэтической\r\nдеятельности Горащя ? Нелишены были бы смысла нападки\r\nна Горащя за отношешя его къ Меценату и Августу , но и те,\r\nкакъ увидимъ мы после , вовсе не имеютъ того значешя, какое\r\nимъ обыкновенно приписывается. Горацпо какъ-то особенно по¬\r\nсчастливилось въ томъ, что на него одного пали обвинешя , которыя должны бы пасть на всехъ его современниковъ и на все со¬\r\nвременное ему общество. Его одного выбрали целью всехъ выстреловъ, которые должны бы быть разделены между другими.\r\nКажется более всего виноваты въ этомъ его защитники , которые\r\nпервые безъ сомн^шя подняли вопросъ о томъ, действительно ли\r\nлюбилъ Горащй столько женщинъ, сколько насчитывается предметовъ его любви въ его стихотворешяхъ, или тутъ были некоторыя и вымышленныя имена? точно ли каждое имя означало особую\r\nженщину, или одна и таже женщина называется иногда несколь¬\r\nкими именами? Какъ будто бы это важно для оценки таланта Горащя — знать, два или три предмета любви было у него. Совре¬\r\nменные Горацио поэты жили также какъ онъ ; также какъ онъ\r\nжило и все общество , но ни одинъ другой поэтъ не подвергался\r\nнарекашямъ отдаленнаго потомства за свою нравственность до та¬\r\nкой степени какъ Горащй. Еще разъ повторимъ : друзья его и\r\nзащитники виноваты въ томъ более нежели его враги и порица¬\r\nтели. Первые не хотели видеть ни одного темнаго пятна въ харак¬\r\nтере своего любимаго поэта и, опровергая легюя сначала нападки,\r\nзаставляли повторять ихъ съ большею настойчивоспю и доводили\r\nнаконецъ своихъ противниковь до ожесточения, несчастною жерт\r\nвою которого былъ одинъ Горащй. Никакой другой изъ римскихъ\r\nшоэтовъ не пользовался такимъ уважешемъ и такою любовёю въ\r\n.потомстве, какт> Горащй. Его грацюзная, совершенно оригинальная\r\nмуза рано привязала къ себе множество поклонниковъ. Следова¬\r\nтельно и собственный его таланте былъ отчасти причиною того,\r\nчто имъ занимались более чемъ другими, что онъ былъ чаще на\r\n.языке чемъ друпе. Чрезмерный похвалы поклонниковъ вызвали\r\nнекоторыхъ на противоречия. Завязались споры , отъ которыхъ\r\nвсего досталось Горащю. Не придавая важнаго знаменит\r\nзтимъ нападкамъ, мы не находимъ нужнымъ прибегать къ той за¬\r\nщите нашего поэта, которую находимъ у г. Фета. Мы привели\r\nвыше слова г. Фета. Къ сожалешю здесь должны мы сказать, что\r\nне можемъ согласиться съ г. Фетомъ въ томъ, что у Горащя\r\nразвернувппй наудачу его сочинешя найдетъ или ожесточенное\r\nвозсташе на испорченные нравы века , или голосъ о ненарушимости древнихъ обычаевъ, о первобытной простоте и святости\r\nбрачныхъ отношений. Развертывая наудачу первую книгу одъ Горащя въ переводе г. Фета, съ трудомъ попадемъ мы на одно по¬\r\nдобное место ; где ни развернемъ мы , везде поэтъ или пригланасъ пить съ нимъ вино и веселиться , или поетъ любовь\r\nн красоту. Голосъ за святость брачныхъ союзовъ, который будто\r\nбы часто раздается въ стихахъ нашего поэта, и который однако\r\nже ни разу не слышится во всей первой книге, напоминаетъ намъ\r\nеще одну защиту легкости Горащя въ любви : « Горащю », говорилъ одинъ изъ его защитниковъ : « легко можно извинить его\r\nлегкомыслие и непостоянство въ любви, потому что онъ искалъ\r\nтолько любви, легко получаемой». Обратимся теперь къ самому\r\nпоэту и поищемъ у него ответовъ на предложенные вопросы :\r\nкакая была его жизнь , какое воспиташе, и чемъ и какъ опреде¬\r\nлилось развипе его поэтическаго таланта ?\r\nГоращй родился въ 689 году Рима (45 до Р. X.) въ Венузш,\r\nвъ Нижней Италш. Въ 696 году отецъ Горащя переселился въ\r\nРимъ для воспиташя сына. Здесь посещалъ Горащй школы грамматиковъ. По римскому обычаю воспиташе Горащя началось съ\r\nГомера , рядомъ съ которымъ называете онъ Лив1я Андроника.\r\nНо самое большое влёяше на умственное и нравственное развита\r\nнашего поэта въ эту эпоху его жизни имелъ его отецъ. Отецъ\r\nГоращя быдт отпущенникъ и потому самому былъ далекъ отъ\r\nримскаго воззрешя на вещи. Камердинеръ, или управляющей ка¬\r\nкого нибудь богатаго провинщяла, онъ смотрелъ на все съ свой¬\r\nственной ему точки зрешя; онъ виделъ везде только действа\r\nлмцъ, ихъ личный интересъ, а потому и сына своего старался\r\nсделать годною и здоровою личностью. Это хорошо и въ поряд¬\r\nке вещей, но не оправдывалось это съ римской точки зрешя.\r\nЭтотъ эгоизмъ, это поклонеше своей собственной личности, хотя\r\nонъ мирился съ распадешемъ того времени, былъ не природный\r\nна римской почве. Для настоящаго Римлянина выше всего было\r\nгосударство, дороже всего былъ городъ; истинный Римлянинъ ни¬\r\nкогда не ставилъ своей личности впереди государства и города.\r\nОтецъ Горащя, какъ отпущенникъ, былъ чуждъ государствен—\r\nиыхъ интересовъ; ему были дороже свои собственные интересы.\r\nПодъ такимъ-то вл!яшемъ воспитался молодой Горащй. Онъ былт»\r\nРимлянинъ, но чуждый римскихъ интересовъ. Прочтите только\r\nпервую оду его къ Меценату , и вы тотчасъ поймете ,\r\nчто писавши! эту оду мыслилъ и чувствовалъ не такъ, какъ\r\nмыслилъ и чувствовалъ Цицеронъ. Поэтъ говорить здесь о\r\nразличныхъ стремлешяхъ людей: «иные ищутъ славы по¬\r\nбедителей на олимшйскихъ играхъ , друпе — богатствъ и обширныхъ владешй, третьи военной славы и такъ далее; «а я», гово¬\r\nрить поэтъ; «желаю только одной славы, лирическаго певца».\r\nНамъ желательно было бы выписать здесь несколько стиховъ изъ\r\nперевода г. Фета, но къ сожаление именно те два стиха, которые\r\nнамъ особенно нужны, переданы г.Фетомъ неверно. Это 7 и 8 ст.\r\n«Тому (радостно), коль ветреной квяритскою толпой\r\n«Онъ предназначенъ вновь для почести тронной.\r\nЯ\r\nСмысль подлинника следующш: «тому пр1ятно, если толпа ветревыхъ квиритовъ ревностно хлопочетъ о возвышенш его тремя\r\nвысшими почестями, то есть, эдильствомъ, преторствомъ и конеульствомъ. Поэтъ говорить следовательно о техъ гражданахъ, ко¬\r\nторые ищутъ какъ можно скорее пройдти все три ступени высшихъ почестей. Въ переводе г. Фета неверность заключается въ\r\nтомъ во первыхъ, что онъ назвалъ три почести тройною по¬\r\nчестью, во вторыхъ—и 6o.iie важная— въ томъ, что онъ прибавиль къ подлиннику Haptnie вновь. Это uapenie можеть быть\r\nотнесено только къ одному консульству, ибо консуломъ могъ.\r\nбыть назначенъ одинъ и тотъ же человекъ два, три раза и бол!е;\r\nдолжности эдила и претора могъ занимать каждый гражданинъ\r\nтолько одинъ разъ въ своей жизни. Но возвратимся къ Горащю.\r\nНа ряду съ олимшйскими играми, съ торговлею, съ охотою, ста¬\r\nвить онъ искаше римскихъ гражданскихъ почестей и военную\r\nслужбу. Но какъ Грекъ не поставилъ бы на ряду со всеми этими\r\nстремлешями, перваго стремлешя заслужить венокъ победителя\r\nна олимшйскихъ играхъ; такъ Римлянинъ не могъ поставить на\r\nряду со всеми прочими стремлешями, искаше этихъ заветныхъ по¬\r\nчестей и военной службы, открывавшихъ ему обширное поле го¬\r\nсударственной деятельности, въ которой только и сосредоточи¬\r\nвалась вся его жизнь, къ которой направлены были все его помышлешя. Говоря это, ropauift не сказалъ, что онъ не честолюбивъ, но признался, что онъ чуждъ римскаго духа. Искаше\r\nэтихъ почестей никогда не считалось у Римлянъ честолюб1емъ,\r\nоно было скорее долгомъ всякаго доблестнаго гражданина. Эти\r\nпочести были для него и наградою за прежнюю службу госу¬\r\nдарству и средствомъ, дававшимъ ему -возможность оказать госу¬\r\nдарству еще болышя услуги. Далее, ограничивая кругъ своихъ\r\nзанят1й одною поэз1ей, Горащй вновь отрицается отъ римскаго\r\nдуха. До сихъ поръ немного еще было Римлянъ , которые\r\nбы исключительно посвящали себя только однимъ литературнымъ\r\nзаняпямъ, особенно поэзш и еще более поэзш лирической. За—\r\nняпя литературою были предоставляемы большею частью рабамъ\r\nи отпущенникамъ. Римсюй гражданинъ посвящалъ имъ только то\r\nвремя, которое оставалось у него свободно отъ государственныхъ\r\nзанят1й. Векъ Августа благопр!ятствовалъ Горащю. Въ римскомъ\r\nобществе совершался огромный переворотъ; еще крепки были\r\nдревшя начала, но вырабатывались уже новыя, хотя еще они не¬\r\nясно обозначились и высказались. Но вещш поэтъ, онъ предвиделъ и предугадывалъ скорое падеше древняго римскаго духа и\r\nдревнихъ римскихъ учрежден^. Въ Меценате виделъ онъ домазательство и подтверждеше своихъ теорий. Меценатъ, такъ\r\nблизко стоявннй къ Августу и не хотевпнй пользоваться друж¬\r\nбою Цезаря для своего возвышешя, Меценатъ, до конца своей\r\nжизни остававппйся простымъ всадникомъ и не искавппй почестей,\r\nмолча казалось разделялъ убеждешя Горац1Я.\r\nНа восьмнадцатомъгоду своего возраста отправилсяГоращй въАеины для окончашя своего воспиташя, здесь онъ слушалъ философовъ\r\nразличныхъ сектъ. Но философы не привлекла къ себе Горащя; онъ\r\nискалъ въ ней только решешя практическихъ вопросовъ; онъ требовалъ отъ ней, чтобы она научила его только различать прямое\r\nотъ криваго (ut possem recto dignoscere curvum). Вотъ почему из¬\r\nдатели Горащя, после долгихъ споровъ и недоумешй, решились\r\nназвать его эклектикомъ, желая выразить этимъ то, что Горащй\r\nвыбралъ изъ разныхъ философскихъ системъ те положешя, которыя ему нравились, или которыя согласовались съ его практиче-\r\nотимъ направлешемъ. Его называли полу-эпикурейцемъ, полу-стоикомъ. Въ самомъ деле читателямъ Горащя легко было обмануться\r\nна счетъ философскэго направления поэта. Въ иныхъ стихотворешяхъ воспеваетъ онъ любовь и вино, приглашаетъ друзей своихъ\r\nотречься отъ М1рскихъ заботъ, бежать отъ нихъ подалее въ ка¬\r\nкой нибудь уголокъ и заливать ихъ внномъ,—и вотъ Горащй эпи¬\r\nкуреецъ. Въ другихъ онъ говорить, что доволенъ малымъ, что\r\nсмешно искать больше чемъ нужно, что не надо упиваться виномъ, что надо быть всегда прямымъ и справедливымъ, — и вотъ\r\nГоращй последователь стоиковъ. Какъ быть? какъ помирить эти\r\nпротивоположный направлешя? Назовемъ его эклектикомъ, и дело\r\nулаживается кажется само собою. Нетъ, дело объясняется еще\r\nпроще. Горащй не эпикурецъ, не стоикъ, но и не эклектикъ.\r\nОнъ вовсе не философъ, онъ чисто поэтическая натура. Филосо¬\r\nфия не привязала его, ни одна секта не увлекла его за собою;\r\nибо для этого надо было, чтобы онъ отказался отъ своей ориги¬\r\nнальности, отъ своей самобытности. Эклектизмъ конечно не требуетъ подобной жертвы; но зачЪмъ же навязывать человеку то,\r\nчего въ немъ не было? За чемъ непременно хотеть, чтобы Го¬\r\nращй былъ философомъ? Онъ быль поэтъ и какъ поэтъ имелъ\r\nтакое же сильное вл!яше на позднейшее потомство, какое могъ\r\nиметь любой основатель философской системы.\r\nВъ Аеинахъ встретилъ Горащя Брутъ и увлекъ его за собою.\r\nЧто побудило Горащя последовать за Брутомъ? На этотъ вопросъ\r\nтрудно отвечать, темъ более, что поэтъ не оставилъ намъ въ\r\nсвоихъ сочинешяхъ ни одного намека, изъ котораго могли бы мы\r\nвывесть хоть гадательное объяснеше. Думалъ ли онъ найдти въ\r\nБруте что нибудь новое, лучшее и положительное ? Во всякомъ\r\nслучае увлечеше нашего поэта было непродолжительно ; действи¬\r\nтельность скоро охладила эту минутную вспышку молодой души.\r\nПосле сражешя при Филиппахъ, где Горащй былъ оФицеромъ въ\r\nвойскахъ Брута (tribunus militum), нашъ поэтъ увиделъ, что онъ\r\nне родился быть воиномъ и политическимъ сектаторомъ. Онъ воз¬\r\nвращается въ Римъ. Уже въ этомъ одномъ обстоятельстве, что\r\nГоращй съ поля сражения при Филиппахъ воротился прямо въ\r\nРимъ, видна его политическая апапя. Припомнимъ еще одно ме¬\r\nсто изъ стихотворений поэта, где онъ смеется надъ собою и надъ\r\nбегствомъ своимъ изъ войска (relicta non bene parmula — нече¬\r\nстно бросивъ щитъ). Въ этой иронии надъ самимъ собою не\r\nвидно ди полнаго отречения отъ древняго римскаго духа? По воз¬\r\nращении въ Римъ, нужда заставила Горащя прибегнуть къ автор\r\nству. Онъ началъ съ сатиръ. Его сатира легкая, смеющаяся.\r\nТакова и быть должна сатира Горащя ; она не могла быть\r\nдругою ни по духу времени, ни по характеру поэта. Распадеше\r\nримскаго общества только еще начиналось; пороки, которые въ последств!и вызвали негодоваше Ювенала и Перая, только начали\r\nвкрадываться. Съ другой стороны нашъ поэтъ напрасно сталъ бы\r\nискать въ своей душ! этого негодовашя: такое негодоваше могло\r\nбыть въ эту эпоху только въ древнемъ римскомъ гражданин!.\r\nСкоро первыя произведена нашего поэта обратили на него внимаше современныхъ ему поэтовъ, Виргшня и Bapin, которые и\r\nпредставили его въ 716 году Меценату. Горащй сталъ однимъ\r\nизъ друзей Мецената. Эта дружба осталась неизменною до самой\r\nсмерти посл!дняго. Меценатъ представилъ Горащя Августу. Къ\r\nчести нашего поэта надо сказать, что его отношешя къ Августу\r\nбыли безукоризненно чисты. Онъ не искалъ втереться въ толпу\r\nлюдей близкихъ къ Августу, на что посл!дшй даже жаловался;\r\nонъ держалъ себя въ благородномъ отдаленш отъ восходящаго\r\nсветила и даже въ стихахъ старался какъ можно реже говорить\r\nобъ немъ. Само собою разумеется, что будучи другомъ Мецената,\r\nонъ не могъ не написать иногда стихотворешя въ честь Августа,\r\nно онъ упорно отказывался отъ болыпихъ поэмъ во славу своего\r\nвека, отговариваясь темъ, что его легкая и игривая муза не позволяетъ ему заниматься важными предметами, требующими боле©\r\nсильнаго таланта. Такъ и въ 1-й книг! есть две оды въ честь\r\nАвгуста: 2-я и 12-я. Но прочтите внимательнее эти оды, сравните\r\nихъ съ другими, написанными къ тому и другому изъ друзей, къ\r\nтой или другой красавиц!, и вы увидите разницу не только въ\r\nтон!, но и въ легкости мысли и даже самаго выражешя. Эти оды\r\nи длиннее какъ-то другихъ и торжественнее (а торжественность\r\nвовсе не къ лицу нашему игривому поэту) и темнее. Кажется\r\nихъ языкъ не такъ прозраченъ и св!телъ, какъ въ другихъ одахъ,\r\nвъ которыхъ поэтъ бол!е отдается своему вдохновешю, хотя и въ\r\nнихъ таже цельность, таже строгая последовательность и связь\r\nмежду частями, таже отчетливая выработка отд!льныхъ частей и\r\nотдельныхъ выражений, которыя характеризуютъ нашего поэта.\r\nН!тъ, лира Горащя не занималась действительною жизшю Рима,\r\nибо въ душ! поэта не было никакой существенной связи съ этою\r\nжизшю. Борьба стараго и новаго порядка вещей не существуетъ\r\nдля Горащя. Предметы его п!сенъ не велич!е и в!чность Рима,\r\nне virtus, не слава, не поб!да, не отечество, не древше сильные\r\nбоги. У него своя virtue — довольство т!мъ, что было у него,\r\nум!ренность, желаше только необходимаго (quantum sat); у него\r\nсвое отечество, это его сабинское помЪстье, подаренное ему Меценатомъ ; у него своя слава, это быть первымъ римскимъ лирикомъ; у него и свои боги :\r\nОтецъ мирозданья и вечный блюститель 1\r\nТы, Цезарю въ стражи избранный судьбами ,\r\nДаруй, чтобъ второй по теб4 повелитель\r\nБыль Цезарь надъ нами.\r\nВедеть-ли въ TpiyM*t, отрадномъ гордынЪ ,\r\nОнъ Пареовъ, предъ Римомъ кичливыхъ безъ мЪры,\r\nДрожать ли предъ мощнымъ въ восточной пустынь\r\nИндейцы и Серы ,\r\nМеньшой по теб-b, онъ да править вселенной.\r\nТы жь горюй Олимпъ сотрясай колесницей,\r\nТы рощи нечастый жги раздраженной\r\nГромовой десницей.\r\nНовая жизнь только еще начиналась, новыя идеи только еще\r\nзараждались; апоееоза императоровъ еще не стала обычаемъ, а въ\r\nдуш! поэта выразилось уже если не сознаше, то предчувств1е\r\nноваго порядка. Не было ему никакого д!ла до этой новой жизни;\r\nонъ не думалъ и не заботился объ ней, но сама собою, противъ\r\nего воли вторгалась она въ него, и отзывались его в!ппя струны\r\nна ея голосъ. Противъ воли, говоримъ мы, ибо любимыя пред¬\r\nметы п!сенъ поэта были изъ другой сферы. Это вино, любовь,\r\nдружба. Содержаще лиры Горащя—бол!е общее. Мотивы, повторяклщеся въ его п!сняхъ, не принадлежатъ исключительно рим¬\r\nскому народу; они обпйе вс!мъ народамъ и вс!мъ в!камъ, п этимъ\r\nотчасти объясняется необыкновенный усп!хъ Горащя въ потомств!. Бедность мотивовъ вознаграждается оригииальноспю мыслей\r\nи выражешя, богатствомъ картинъ и образовъ, разнообразною пре¬\r\nлестью стиха, необыкновеннымъ изяществомъ языка и особенною,\r\nсвойственною одному Горацио , ирошею. Изъ новыхъ поэтовъ\r\nникто не напоминаетъ такъ сильно Горащя, какъ Гейне. Оба поють любовь и въ тоже время см!ются надъ нею, оба восп!ваютъ\r\nрадости жизни и въ тоже время скучаютъ самою жизшю ; оба\r\nпрелыцаютъ насъ изяществомъ *ормъ и оригинальностпо содержашя, а бол!е всего никогда не оставляющею ихъ ирошею.\r\nПерейдемъ теперь къ переводу. НЬть никакого сомн!шя въ\r\nтомъ, что гораздо легче переводить поэта съ общимъ содержат\r\n«мъ, нежели поэта народного. Достаточно вспомнить о столь многихъ неудавшихся попыткахъ удовлетворительно перевести Гомера,\r\nчтобы убедиться въ справедливости этого положешя. Съ этой сто¬\r\nроны, следовательно, Гораций представляетъ менее трудности пере¬\r\nводчику, не требуя отъ последняго особенныхъ усилш, необходимыхъ при переводе народной поэзии и более нацюнальныхъ\r\nпоэтовъ. Но переводъ древняго поэта представляетъ переводчику\r\nнашего времени затруднения на каждомъ шагу: не только мысль,\r\nне только отдельных выражешя, но и каждое отдельное слово требуетъ труда и размышления. Кто знаетъ, что.всякое слово и вся¬\r\nкое понятие иместъ свою жизнь и свою историю, что значеше\r\nслова и понятая подвержено изменешямъ, точно также какъ и\r\nцелый языкъ ; тотъ легко пойметъ сколько труда можетъ стоить\r\nиногда переводчику , чтобы найдти слово, соответствующее по¬\r\nнятию, созданному другимъ народомъ, возникшему въ другомъотдаленномъ веке. Какъ ни чуждъ былъ Горащй римскимъ на—\r\nчаламъ, новее же они были ему знакомы и не могли не оста¬\r\nвить следовъ въ томъ или другомъ его стихотворенш. И хотя\r\nонъ стоялъ на рубеже древняго и новаго Mipa, новее же онъ былъ\r\nближе къ первому, былъ, такъ сказать, однимъ изъ его резуль—\r\n-татовъ, однимъ изъ его последнихъ выражений. Мы говорили уже\r\nпрежде объ особенностяхъ языка Горащсва, объ изяществе его\r\nстиха, о красоте его образовъ, объ отделке частей и выражений,\r\nотделке, доходящей часто до изысканности. Горащй былъ мастеръ\r\nъъ выборе выражешн; его эпитеты большею частно придумацы\r\nтакъ, что ихъ редко можно заменить, не всегда можно выпустить,\r\nи еще реже позволительно прибавить эпитетъ тамъ, где его неть.\r\n.Для выражешя известнаго поняпя, онъ всегда беретъ то слово,\r\nкоторое выражаетъ ни больше ни меньше того, что онъ хочетъ.\r\nОнъ смело создаетъ новыя слова и всегда удачно. Съ такимъ-то\r\nоригинальнымъ образцомъ пришлось бороться г. Фету. Еще разъ\r\nповторимъ, что г. Фетъ совершать прекрасно свой подвигъ, хотя\r\nонъ не могъ выйдти изъ этой борьбы совершеннымъ победителемъ. Достаточно и того, если онъ сколько нибудь успелъ пре¬\r\nодолеть трудности, который встречались ему на каждомъ шагу.\r\nГ. Фетъ передалъ намъ Горащя въ изящной Форме; въразмерахъ\r\nсвоихъ онъ старался какъ можно ближе подойдти къ подлиннику.\r\nОнъ сделалъ все, что могъ въ этомъ отношеши. Мы не доллшы\r\nтребовать отъ г. Фета более уже потому, что переводъ сделанъ\r\nдэиемованными стихами. Риема стала такою необходимостью новагоI\r\nстиха, что мы не смеемъ даже здесь предлагать вопроса о томъг\r\nможно ли было переводить Горащя стихами безъ риемы. Мы можемъ только указать здесь на примеръ Гейне, который и въ ори—\r\nтинальныхъ своихъ стихотворен1яхъ не всегда употребляетъ риему;\r\nмы особенно указали бы на ту свойственную одному Гейне Форму\r\nчетверостишия, где онъ изъ четырехъ стиховъ риемуетъ только два,\r\nа два оставляетъ безъ риемы. Такая Форма, можетъ быть, не мал»\r\nоблегчила бы Горащева переводчика, не заставляя его такъ част»\r\nжертвовать для риемы изяществомъ выражешя, а иногда даже и\r\nясностпо смысла. Повторяемъ впрочемъ, что мы вовсе не желаемъ\r\nп этихъ словахъ дать совать г. Фету и нисколько не беремся\r\nза ptmenie э~ого вопроса. Мы коснулись этого вопроса тольк»\r\nжимоходомъ, будучи приведены къ нему впрочемъ некоторыми\r\nстихами самого г. Фета, въ которыхъ онъ для риемы пожертвовалъ п красотою и ясности) речи. Мы приведемъ здесь нескольк»\r\nмримеровъ:\r\nЗа ними незнаю: древнппшаю трона ль\r\nЯ вюкв воспою? В1къ ли Нумы свободный ,\r\nТарквшпя ль гордыя связи, Катона ль\r\nКонецъ благородный?\r\nВъ подлиннике вместо «древнпйшаго ль трона я вп>къ воспою»\r\nстоить просто Ромула; векъ Нумы, ши просто царствоваше Ну¬\r\nмы называется у Горащя спокойнымъ, а не свободнымъ. Риема\r\nсовершенно погубила эти четыре стиха: они не только не изящны»\r\nпо даже и смыслъ ихъ не ясенъ.\r\nДалее въ двухъ первыхъ строФахъ 24—й оды:\r\nГде стыдъ и мера где печали несравненной\r\nПо милой голове? О! въ этотъ скорбный часъ *\r\nПой, Мельпомена, грусть; тебе отецъ вселенной\r\nДаль съ цитрой сладюй гласъ.\r\nТакъ на Квинтил)емъ сонъ вечный тяготеетъ?\r\nТеперь ни нравственность, ни правосудья мать.\r\nЧесть неподкупная, ни правда не съумееть\r\nЯруwo отыскать...\r\nГ. Фетъ характеризовалъ печаль по милой голове эпитетомъ\r\nнесравненный; въ подлиннике нетъ этого эпитета, и въ самомъ\r\nделе, онъ здесь не нуженъ. Вообще эти два первые стиха не удались\r\nг. Фету; его нареч!е не заменяетъ местоимения, стоящаго въ\r\nподлинник!. «Какой можегь быть стыдъ, какой предать слезамъ по\r\nжилой голов!?» (объ утрат! милаго челов!ка). Во 2-й стро+! честь\r\nнеподкупная названа матерью правосудья; у Горащя она сестра\r\nправосуд!я, а этихъ поняпй, для насъ только отвлеченныхъ, а для\r\nдревняго челов!ка им!вшихъ свой опред!ленный образъ, не должно\r\nтревожить, м!шая ихъ и зам!няя одно друпьмъ по произволу.\r\nЗд!сь кстати объ эпитетахъ. Мы упомянули уже выше, что Горацьй быль крайне строгъ и разборчивъ въ ихъ употреблен™. Г.\r\nФетъ иногда прибавляетъ свои эпитеты, гд! у Горацья ихъ вовсе\r\nн!тъ, иногда перем!щаетъ ихъ, иногда зам!няетъ другими. Такъ\r\nвъ 7-й од!, ст. 14-й:\r\nи влажный,\r\nТрепетный брегъ плодовитаго сада.\r\nЧто такое трепетный берегъ? Въ подлинник! читается: mobilibus rivis, подвижными ручьями. Въ б-мъ стих!8-й оды читаемъ мы\r\nвъ перевод! «изъ Галлги тпнистой», но можегь ли ц!лая земля\r\nбыть названа т!нььстою? У Горацья говорится зд!сь о гальскихъ\r\nконяхъ, которые были особенно знамениты своею неукротимостью.\r\nВъ 22-й од! ст. 6-й:\r\nЧреть днюй ли Кавказъ, до чуждыхъ нелюбовный.\r\nГ. Фетъ поставилъ зд!сь два эпитета дик^й и до чуждых» нелюбовный, вм!сто одного чрезвычайно выразительнаго Горащева\r\nэпитета: inhospitalis, негостепршмный Кавказъ. Въ 14-мъ стих!\r\nтой же оды: Дауши дуброва боевая — дуброва боевая опять непонятное представленье; въ подлинник! стоытъ militaris — воинвенный, и это прилагательное относится не къ дубров!,—такъ какъ\r\nдуброва не можегь быть ни воинственная ььи боевая,—а къ Дауньи,\r\nкъ самой стран!, которая въ этомъ случа! берется вм!сто на¬\r\nрода, ее населяющаго.\r\nОды 6-й ст. 7-й:\r\nНи Одиссея б!гь дволкШ черезъ воды.\r\nДвоякш б!гъ Одиссея р!шительно не заключаетъ въ себ! ни¬\r\nкакого представленья; въ подлинник! duplex относится къ самому\r\nОдиссею и значить двойной, хитрый, — обыкновенный эпитетъ\r\nУлисса.\r\nВъ 27 стих! 37-й оды царственное т!ло назвать г. Феть не¬\r\nудачно. Даже ст. нашей точки зр!шя тутъ н!тъ особаго смысла.\r\nСмерть достойную царицы, въ 29 стих!, еще можно извинить, хотя\r\nРимлянинъ и не согласился бы съ такимъ представлешемъ, но\r\nцарственное т!ло звучигь ужь какъ то очень странно.\r\nДо сихъ поръ мы находили г. Фета ненравымъ въ томъ, что\r\nонъ позволялъ себ! быть нев!рнымъ въ передач! эпитетовъ\r\nподлинника; теперь, по обычаю капризной критики, мы объявимъ\r\nпретенз!ю на г. Фета за то, что онъ совершенно оставался в!-\r\nренъ оригиналу. Въ 19-мъ стих! 17-й оды Цирцея названа кри¬\r\nстальною. Г. Фетъ точно передать Горащевъ эпитетъ: vitrea, но\r\nРимляне понимаю хорошо это слово, a pyccKie читатели едва ли\r\nпоймутъ, что значить кристашная Цирцея. Въ 11-мъ стих! 12-й\r\nоды: И чуткому дубу быль сладко понятень струною шьвучей.\r\nВъ подлинник! дубъ действительно названъ чуткимъ (aurita), но\r\nтамъ въ ц!ломъ стих! другой образъ; тамъ Орфей изображается\r\nтакимъ чарод!йнымъ п!вцомъ, что его п!вуч1я струны увлекають\r\nза собою самые дубы, какъ будто бы и они им!ли уши; тамъ\r\nесть изысканность въ эпитет! aurita, но эта изысканность смяг¬\r\nчается естественноспю образа, заключающегося въ ц!ломъ стих!.\r\nВъ русскомъ перевод! образъ изм!ненъ въ ц!ломъ стих! и ста)ъ\r\nнеестественъ. Въ русскомъ перевод! дубамъ приписаны и чут¬\r\nкость, и внимаше, и сладость ощущешй, такъ что Орфей съ свои¬\r\nми п!вучими струнами совершенно заслоненъ.\r\nСмыслъ подлинника въ ц!ломъ почти везд! переданъ г. Фетомъ в!рно и отчетливо; во многихъ м!стахъ съ отчетливо—\r\nстпо соединяется изящество Формы, удовлетворяющее всякому\r\nтребовашю. Видно что г. Фетъ помнилъ правило, предпи¬\r\nсанное т!мъ поэтомъ, изучение и переводу котораго ,онъ посвятилъ такъ много труда, правило—не выпускать ничего вышедшаго\r\nизъ подъ пера, не подвергнувъ многократной пов!рк! и поправк!. Но иногда г. Фетъ забывалъ это правило; въ н!которыхъ\r\nм!стахъ зам!тны посп!шность и недостатокъ посл!дней отд!лки.\r\nОды, написанныя къ прекрасному полу, почти вс! переведены\r\nг. Фетомъ прекрасно, именно потому, что и у самого римскаго\r\nпоэта это лучипя оды, какъ бол!е свойственныя его поэтиче¬\r\nскому даровашю. Такова 13-я ода къ Лидш, особенно первые\r\nдв!надцать стиховъ.\r\nКогда у ТелеФа ты розовую шею\r\nИль рукя, б!лыя какъ воскъ, похвалишь мн!,\r\nТогда, о Лидя! владеть я не ум!ю\r\nКипящей желчью въ сердечной глубин!;\r\nТогда разеудокъ я и цв!тъ лица теряю,\r\nА тихая слеза, сб!гая вдоль ланить,\r\nО томъ, какимъ огнемъ я внутренно сгараю,\r\nТеб! предательски невольно говорить.\r\nГорю, когда теб!, въ невоздержаньи грубомъ,\r\nБлестящая плеча попойка исказить,\r\nИль пылк1й юноша нетерп!ливымъ зубомъ\r\nКрасу губы твоей надолго заклеймить.\r\nТакова вся коротенькая 23-я ода:\r\nО Хлоя! ты бежишь меня, какъ лань младая,\r\nКоторую, вдали отъ матери, въ горахъ\r\nЧуть в!теръ шелохнетъ вдоль по л!су порхая,\r\nТревожить ложный страхъ.\r\nТерновника ль вздрогнуть встревоженный с!ни,\r\nИль ящерицы гд! кустами проехать\r\nЗеленый — у ней и сердце и кол!ни\r\nНевольно задрожать\r\nВ!дь я не тигръ, не левъ Гетульской я равнины,\r\nНе съ тЬмъ, чтобъ погубить, ищу тебя поймать:\r\nПора красавиц!, созревшей ди мужчины,\r\nОтъ матери отстать.\r\nКром! этихъ можно еще указать па друпя оды бол!е или мен!е удачно переведенныя г. Фстомъ, какъ напримЬръ XIV ода къ\r\nРеспублик!, XV пророчество Нелея, XXIX къ Икщю, IX къ Таjiapxy. Въ прочихъ одахъ есть также отдельный бол!е или мен!е\r\nудачныя м!ста. Такъ наприм!ръ въ X од!, къ Меркур1ю, первый\r\nдв! строфы переведены г. Фетомъ очень хорошо; за то въ третьей\r\nсмыслъ подлинника совершенно непонятъ:\r\nВъ младенчеств! твоемъ, когда, быковъ сведя,\r\nУгрозы пастыря ты, мальчикъ, испугался,\r\nПокражу хитрую колчана оылЭл,\r\nСамъ Аполлонъ см!ялся.\r\nВъ подлинник! смыслъ вотъ какой : Въ то самое время какъ\r\nАполлонъ грознымъ голосомъ стращалт> тебя мальчика , если не\r\nотдашь ему хитро- украденныхъ быковъ , ты укралъ у него\r\nколчанъ, и гн!вный богъ разсм!ялся. Картина въ подлинник! не¬\r\nобыкновенно гращозная. Этотъ внезапный переходъ бога отъ гн!ва,\r\nза покражу, къ смеху при виде новой покражи, происходить такъ\r\nнеожиданно , что читатель невольно смеется вместе съ Аполлономъ и съ поэтомъ. Для читателя русскаго перевода этотъ смехъ\r\nпотерянъ, а вместе съ т±мъ потерянъ одинъ изъ самыхъ орнгинальныхъ грацюзныхъ образовъ, каюе только встречаются въ поЭ31и Горашя. Въ конце той же оды встречаемъ мы новую невер¬\r\nность, на этотъ разъ въ передаче древнихъ поняпй: w богу вы¬\r\nсоты и бездны угрожаешь есть конечно опечатка вместо угож¬\r\nдаешь; неверность заключается въ понятшхъ бога высоты и\r\nбездны; въ подлиннике читается superis deonim et imis— верхнимъ\r\nбогамъ и нижнимъ, или подземнымъ. Те и друпе боги у древнихъ\r\nбыли известны и определены, а г. Фетъ вводитъ совершенно новыя представления своимъ богомъ высоты и бездны. Царство подземныхъ боговъ, жилище теней умершихъ, не представлялось древ¬\r\nнему человеку бездною и не называлось такъ.\r\nДругаго рода неверность встречаемъ мы въ 3-й строфе XXII\r\nоды. Поэтъ говоритъ здесь объ одномъ случае своей жизни, какъ\r\nразъ, гуляя Ьъ сабинскомъ лесу , встретилъ онъ волка, который\r\nбежалъ отъ него, хотя поэтъ былъ безоруженъ.\r\nВъ переводе г. Фета строфа эта читается такъ:\r\nКогда безъ цели я въ сабипскш л1съ\r\nИ Лалагу пою безпеченъ и досужепъ,\r\nСо мною встр1;тясь, волкь бЬжнтъ во мглу древесъ,\r\nХоть я и безоруженъ.\r\nУ г. Фета отдельный случай сталъ постояннымъ обычаемъ волка,\r\nкоторый встречаясь съ Горащемъ каждый разъ, какъ зайдеть въ сабинсюй лесъ, убегаетъ отъ него. А между темъ эта неудачная\r\nстрофа разрушаетъ впечатление, которое могъ бы читатель полу¬\r\nчить отъ всей оды по истине прекрасной. Изящество этой оды\r\nсостоитъ въ орпгппалыюмъ, полномъ веселой ироши, переходе отъ\r\nбезбоязненности чистаго сердца къ любви къ Лалаге. Переходъ же\r\nэтотъ именно приготовляется въ 3-й строфе:\r\nА я пою пиры, да д'Ьвъ, въ жестокомъ rutet\r\nНа юношей въ бою острлщилъ ноготь свой.\r\nЗдесь въ переводе опять потеряна ирэшя Горащева стиха; въ\r\nподлиннике говорится о девушкахъ, которыя храбро сражаются съ\r\nюношами ногтями обрезанными. Въ стихе римскаго поэта слово\r\nsectis (обрезанными) поставлено нарочно на такому мест! стиха,\r\nчто читатель невольно останавливается на немъ. А это-то именно\r\nи нужно поэту. Онъ смеется здесь надъ красавицами, которыя\r\nпритворно защищаются отъ нападающихъ на нихъ юношей, и на\r\nвсяюй случай обрезываюгь себе ногти покороче, чтобы какъ нибудь, противъ желашя своего, не испортить лица своимъ обожателямъ.\r\nВъ IV оде къ Секстпо ( не Сексту ) мы можемъ заметить не¬\r\nсколько неточныхъ стнховъ и выражешй. Такъ во второмъ стихе:\r\n«И вновь бежитъ вода съ изсохшаго руля» съ трудомъ можно\r\nотыскать смыслъ подлинника , где говорится , что машины вновь\r\nстаскиваютъ въ море cyxie суда, стоявшее въ продолжеше зимы на\r\nберегу.\r\nВъ этой же оде два раза неудачно употреблено переводчикомъ\r\nслово пята: въ 7-мъ стихе «Грацш бьютъ въ землю пятой иску¬\r\nсною», а въ 13-мъ стихе—«бледная смерть равно стучитъ своею\r\nпятою въ лачуги бедняковъ и терема царей». Во первыхъ прежде\r\nвсего о пляске. Почему г. Фетъ думаетъ, что Грацш плясали на\r\nпятахъ? Почему Горащя заставляетъ г. Фетъ въ XXXVII-й оде\r\nприглашать своихъ друзей плясать вольною пятою ? Если можно\r\nсудить по изображешямъ пляски древнихъ, то они плясали кажется\r\nобыкновенно на носкахъ. Притомъ и безъ того едва ли можно отнесть прилагательныя искусный и вольный къ пяте. Искусная\r\nнога и вольная нога это понятно ; но что значитъ вольная пята ?\r\nЧто касается до смерти, которая у г. Фета стучитъ пятою въ дома\r\nбогатыхъ и бедныхъ, то здесь выходить еще более странный образъ. Чтобы постучать пятою, смерть должна была подойти къ\r\nдвери, потомъ повернуться къ ней задомъ и тогда уже стучать пятою.\r\nМы могли бы указать еще несколько отдельныхъ местъ и выражешй, въ которыхъ можно бы пожелать отъ г. Фета большей вер¬\r\nности и точности, но оставляемъ это , какъ для того , чтобы не\r\nсделать нашу статью слишкомъ пестрою отъ большего числа выписокъ, такъ и для того, чтобы отклонить отъ себя обвинеше въ\r\nизлишней придирчивости.\r\nИтакъ недостатки г. Фета заключаются въ неверности древнпмъ\r\nпоняпямъ и представлешямъ, а иногда происходить отъ неяснаго\r\nпонимания подлинника. Г. Фетъ сообщилъ своему переводу те до¬\r\nстоинства, которыя зависели отъ него; какъ поэтъ, онъ прекрасно\r\nпередалъ те места, въ которыхъ достаточно было одного художественнаго понимашя. Но есть друпя места въ древнихъ поэтахъ,\r\nдля совершенпаго уразумешя которыхъ не достаточно быть поэтомъ.578 русскШ въстнякъ.\r\nа надо быть влtext и филологомъ. Въ такихъ мЪстахъ переводчику\r\nне Филологу недобно обращаться кт. филологэмъ за сов!томъ. Въ\r\nтакихъ трудахъ, какъ переводъ древняго поэта, предварительный\r\nпросмотръ и даже не однимъ, а многими сделанный, р!шительно\r\nнеобходима Нельзя не пожалеть, что трудъ, который при такихъ\r\nуслов1яхъ могъ бы быть ровенъ во вс!хъ своихъ частяхъ, не изб!гъ недостатковъ при всемъ дароваши переводчика. Чтобъ по¬\r\nдобный трудъ удовлетворялъ совершенно вс!мъ требовашямъ науки\r\nи искусства, надобно, чтобы соединились BMtcrt отчетливое Фило¬\r\nлогическое знаше и сильное поэтическое даровашс въ одномъ лиц!.\r\nСъ нетерп!1пемъ ожидаемъ мы продолжешя труда г. Фета.\r\nМы над!емся, что его достоинства будутъ возрастать, а недостатки\r\nуменьшаться. Первая попытка бываетъ всегда труднее. Надеемся\r\nтакже, что въ сл!дъ за г. Фетомъ не замедлять явиться и друпе,\r\nкоторые решатся попробовать свои силы на томъ же поприщ!.",
        "label": "2,4"
    },
    {
        "title": "IV. Istoriia. O karpato-rossakh, ili O pereselenii rossiian v Karpatskie gory i o prikliucheniiakh, s nimi sluchivshikhsia",
        "article": "158\r\nIV.\r\nИСТОРІЯ\r\nО\tКарлато - РоссахЪ ,\r\nили о переселеніи {Россіянб в5 ^Карпатскія горе/ и о прнклюіеніяхб cù пнмп слуіившихся-\r\n(Сію статью получили мы отЪ Надворнаго Совѣтника Орлая, одного изЪ Карпато-РоссіянЪ, служащаго нынѣ при. Высочайшемъ Дворѣ Штабѣ - ЛѣкаремЪ. Сообщаемъ оную нашимЪ чишагпелямЪ, тѣмЪ сЪ большимЪ удовольствіемъ, что они конечно не равнодушно читать будутпЪ извѣстія о своихЪ единоплеменникахъ , о коихЪ наши Историки весьма мало упоминаютЪ.)\r\nКогда заглннемЪ вЪ книгу ДѢеписа-ній вѢковЪ прошекшихЪ, то увидимЪ ясно, сколь многія народѣ Славянскій пре-терпЬлЬ перемѣны, которыя тѣмЪ болѣе должны повергать насѣ вѣ изумленіе, что сЪ таковыми сильными переворотами самое даже имя его не истребилось вЪ свѣтѣ.\r\nЧастые народа сего переходы отЪ Сѣвера кЬ Западу:, а болѣе вѣ первыхЬ вѢкахЪ по Рождествѣ ХрисгповѢ произвели царства и области, нынѣ намѣ извѣстныя. ПоходамЪ СлавянЪ одолжены началомъ своимѣ Сорабы (Сербы), нынѣшніе Болгары, Горваты (Кроашы),\r\n159\r\nЧеги (Богемцы), Мараганы (Моравцы), Венды, Вандалы (і), Лутичи и пр.\r\nСверхЬ сего, безчисленное множество варваровЬ, пришедшихѣ отЬ странѣ отдаленнѣйшихъ и наводнявшихЬ, піакЬ сказать, всю Европу, часто сильно ос-кпрбляли РусскихЬ, (2) сіе ратоборное и славнѣйшее поколѣніе Славинѣ, посту-\r\n(і) См. Chronic. Slavorum edit, a Vener. Hel-moldo presbytero.\r\n( 2 ) Славяне, обитавшіе при рѣкѣ Руси, были перьвые, кои получили имя Русскихъ^ извѣстно также , что КуришевЪ ( Ку-ришгафЪ ) назывался вѣ древнія времена Русною, откуда произошло названіе іРу-снаковО , которое и теперь вЪ употребленіи у Россіянъ , живущихЪ вЪ Литвѣ, вЪ Украинѣ, Волынѣ, Подоли и вЪ Чермнороссіи. Народы обитающіе вЪ КарпатскихЪ горахЪ и понынѣ носятЪ имя Русскихъ и РуснаковЪ. Велико-Рос-сіяне сЪ потерею буквы н также называются Русаками. Славяне же, обитавшіе за рѣкою Русью , прозваны fZZo-руссалн, такЪ какЪ и тѣ, кои жили по морю, названы Лолоряналк, откуда произошла Померанія. Руссы Греками названы іРутеналн , Поруссы Лрхупгснплн , какЪ сіе явствуетЪ изЪ Славянской Хроники, означенной подЪ нумеромЪ і мѣ.\r\nпая сЪ ними не рѣдко звѣрски. Но коснувшись слегка токмо опустошенія Россіи, главнѣйшимъ предмѢтом'Ь сочиненія сего, поставляю шо, чтобы описать вкратцѣ нашествіе угровЪ ( Венгров!)), послужившее причиною и началомъ переселенія Россіянъ вЪ Паннонію, или нынѣшнюю Венгрію.\r\nРуссы вЪ IX столѣтіи занимали уже всю почти полуденную часть нынѣшней Россіи, и потому-то Черное Море вЪ IX же столѣтіи называлось .!Рі/сскил5, какЪ сіе явствуетЬ изЪ прежде - сказанной Хроники , которое названіе до самаго даже Лѣтописца Нестора было вЪ употребленіи, какЪ видно сіе изЪ его же Лѣтописи. Руссы, жившіе при БалгпійскомЪ морѣ занимались іпѣмЪ же ремесломъ, какимЪ занимались и другіе приморскіе народы, какЪ то: финны, Шведы, Поруссы, Померане; по тому - то и называются они у Нестора морскими разбойниками, или іВаря?алпі на финскомЪ языкѣ. [ßa-ря?5 по фински значитЪ разбойник?)) сіе слово произходишЪ отЪ угорскаго слова взрни бить, /гкрегеднп драться, вср?юднн, бороться. И такЪ [Варяжскій народЪ не составлялъ особеннаго какого нибудь народа ; но былЪ составленъ изЪ разныхЪ народовъ, занимавшихся одинаковымъ ремесломъ, финское слово [Вл-\r\nугры, древніе жители угорской земли (3) и мѢстЪ около оной лежащихъ (4) стѣснены будучи ПеченѢга-\r\nря?3 можно сравнишь сЪ Венгерскимъ Уу-спрЗ или сЪ ПольскимЪ ІІлопЗ, которыя и подобныя симЪ названія принимаютъ разные народы , представляющіе то самое, что званію сему свойственно. ОтЪ сихЪ ‘JBctpjnè Русскихъ названы Русскими Новогородскіе Славяне во время Рюрика. (З) ТакЪ называлась вЪ древнія времена извѣстная нынѣ Югорія, какЪ явствуетЪ сіе изЪ степенныхЪ книгЪ, вЪ которыхЪ сказано: вЪ лѣто 7007 Великій Князь Иванѣ Васильевичъ посла воинство свое на угорскую землю и на Богуличи, и піедше взята грады ихЪ, и землю повое-ваша, и Князей поимавЪ приведоша и пр. Что угры точно жили вЪ сей угорской землѣ, тому послужитЪ еще и то явнымъ доводомъ, что наименованія угорскимЪ языкомъ многихЪ мѣстѣ еще и до днесь существуютъ.\r\n( 4 ) Константинѣ Багрянородный пишетЪ именно, что часть угровЪ вышла огпѣ Иртыша; а вЪ другомЪ мѣстѣ ( De ПСІ-\r\nministrando Imp er іо С. 37. cp. Stritter. Т.\r\n111. стран. 79?.) Должно знать, говоритЪ онЪ, что Печенѣги сЪ начала жили при Агпелѣ ( такЪ называли Волгу древніе , такЪ называютъ ее и нынѣ разные Та-\r\n162\r\nми (5), двинулись изЪ логовищъ своихЪ подЬ предводительствомъ Ллма вЪ 8Ь4\r\nпіарскіе народы ; см. Voyage à Peters-bouvg ou nouveaux Mémoires sur la Russie par. M. de Messelière à Paris) и\r\nГейхѣ (Яикѣ), и чшо сЪ ними были смежны іпѣ народы, кои называются Мадьярами и узами, (угры и поднесь называются Мадьярами ). ВЪ ЛѢтописяхЪ МунгаловЪ , пишетЪ Абулгази ( Engel in Disquisit. Critica de Hungarorum origine p. 78-) слѣдующее :\tнѣкто изЪ во-\r\nеначальниковъ Хана Охуса оставилъ беременную вдову, которая во время похода родила сына нареченнаго КипцакомЪ. Лишь только сынЪ сей возмужалЪ, то ХанЪ ОхЪ повѣрилЪ ему знатное войско, чтобы пошелЪ онЪ войною противЬ урусовЪ, (такЪ называютъ Русскихъ Ман-журы, Мадьяры (Венгры) и Татары еще поднесь), ВлаховЪ, (ВолоховЪ), Мадьяровѣ и БашкирцовЪ, народовъ жипущихЪ не далеко отЪ Тина (Дона), Атела (Волги) и Лика.\r\nКипцакЪ побѣдивъ ихЪ, надЪ ними царствовалъ ; потомки его владѣли ими 300 лѢіпЪ. ВоіггЪ вѣрное доказательство, куда угры распространялись.\r\n( 5 ) См. Исторію Россійскаго Государства сочиненіе Статен. Совѣты, и Кавал. Ивана Сшриттеря стр. 26.\r\n165\r\nгоду по рождествѣ Христовѣ и пере-шедѣ нѣкоторыя мѣста благополучно остановились вѣ ЕшелкюзѢ (6), области Гулека, дяди Алма (7), такѣ что часть ихЬ простиралась даже до рѣки Дона; а Елюдѣ (8), братѣ Алма, вшорый военачальникѣ угровѣ остановился на первомЪ своемѣ становьѣ при самомѣ мѣстѣ, гдѣ Тоболь впадаешѣ вѣ Иртышѣ. Между\r\n(6) £телкюзе или Константина Багрянороднаго Ьіпеякгісу. Jlme.iS или <f me.iö значитъ, какЪ выше Сказано Волгу, !А./озс по угорски значиіп'Ь полу-островЪ, и іпакЪ <Гте.ікюзѳі Константина Богрянороднаго значитЪ полу осгпровЪ, находившійся между Волгою и Окою, гдѣ, какЪ увѣряютЪ достовѣрные бытописатели, находилась СуздпЛіл.\r\n(^) Anonymus Belae Regis Hungariae Notarius.\r\n( 8 ) У Константина Багрянороднаго пишется £,леуд5 по старинной Орѳографіи, гдѣ и Угры вмѣсто нынѣшняго Ю употребляли ей, что выговаривается піакЪ, какЪ французское en ; и такЪ по Русски не £леуд5, а £мод?і писать должно. ОнЪ названЪ простонародно £.иодом5 по тому что былЪ повелителемъ одной части\r\nземли; ибо значитЪ передній. Часть I\r\n11\r\n\\\r\n164\r\nіпѢмЪ Хозары ( 9 ) и присоединившіеся сЪ нимЪ узомадьяры, имѣвшіе сосѣдями cb восточной стороны ПеченѢговЪ; а сЪ южной другихЪ узомадьяров’Ь (10), единоплеменниковъ своихЪ между гнилымЪ и Каспійскимъ морями кочевавшихъ, будучи стѣснены пришельцами Сабадошфаліями (11), сдѣлали вЪ 885 году между собою союзѣ и общими силами напали на ПеченѢговЪ, кои жили между Волгою и ЯикомЪ, и побѣдивѣ ихЪ прогнали кЪ ЕлюдскимЪ МадьярамЪ. Сіи послѣдніе , будучи недовольны приходом!) таковыхѣ гостей, начали сЪ ними не\r\n(ç) CK а mi ары, Иродота.\r\nОСазпр&і Прокопія.\r\n&?азирѳі Іорнанда.\r\nТпзсхрві Константина II.\r\nУСеджіпреі у Восточныхъ, какЪ и нынЬ называютъ они себя вЪ Кавказскихъ горахЪ.\r\n( іо) Constantin. Porphyrog.\r\nУ Стриттера с. 571 T. III.\r\n( II ) Const. Porphyrogen,\r\nСаба доги фяліяжп названы Константиномъ на угорскомЪ языкѣ, по тому что почитались вольными; ибо сіе слово значитъ вольнаго человѣка на МадьярскомЪ или Венгерскомъ языкѣ.\r\n165\r\nудачную для себя войну (12) и по низложеніи раздѣлились на двѣ части. Одна пошла кЬ Персіи:, другая с'Ь предводителем b своимЬ ЕлюдомЪ, предваряя Алма остановилась при рѣкахѣ Днѣпрѣ, Прутѣ, Днѣстрѣ, Бугѣ и СерешѢ (13), а самЬ ЕлюдЬ поставилъ станѣ свой вѣ нынѣшнемѣ Акерманѣ (14) при устьѣ Днѣстра. ВЪ то время АлмЪ, желая замѣнишь уронѣ вѣ войскѣ своем’Ь, вѣро-лоліною частію Елюдскою ему причиненный, возжегЪ вѣ 886 году между Хо-зарами, между единоплеменниками ихѣ Кабарами (15), охранителями города и замка ЗархелЪ (16) и между узами, Херсонскому Греческому облаете - началь-\r\n(із)\tConstantinus Porphyrog. тамЪ же стран.\r\n797 — 7У8-\r\n(13)\tТамЪже стран. 6п.\r\n(14)\tугры сіе мѣсто называли вЪ древности\r\nМестерсреср5 вар5.\r\n(15)\tПотомки КабаровЪ существуютъ еще и по нынѣ. Они намЪ извѣстны подЪ именемъ КабардинцовЪ , составляющихъ племя сходственное сЪ угорскимЪ. КабарЪ есть слово угорское и значитЪ смѣсь, поелику состояли они изЪ узовЪ и Иече-нѢговЪ.\r\n(іб^ Бѣлгородѣ. Сравн. Constant. Porphyrogenit. тамЪ же стран. 566. 696. Несторѣ называетъ сіе мѣсто Бѣла Бежа.\r\n#\r\n166\r\nнику подвластными , междуусобную войну, которой слЬдсіпвіемЬ было то, что Кабары, равно какЬ и прочіе узы изЪ семи еще племенѣ состоявшіе, отдѣлясь oiiib ХозаровЪ пошли за Елюдскими Мадьярами (17), изѣ коихЬ первые, пт. е. Кабары^ выстроивЬ около Днѣстра новые города, вѣ нихѣ поселились.\r\nХерсонскій облаете-начальникѣ (16) Чаканѣ, свѣдавѣ о семѣ, просилѣ Елюд-скихЪ Турковѣ или МадьяровЬ, что бы прислали кѣ нему своего Князя- ВЬ слѣдствіе сей прозьбы ['людѣ прибыль кѣ помянутому Чакану и взнлѣ себѣ жену знатную Хозарку. А какЬ Ча-\r\n( 17 ) Констант. Багрянор. Стран. 9^9.\r\n( і8) Констант. Багрянородный тамЪ же стран. 609.\r\nЧаганЪ есть слово произхожденія угорскаго: ггд значитЪ по угорски войско, ополіеніе. (какЪ ето лвствуетЪ изЪ Ленглета). ОтЪ сего произходптЪ слова угорскія и нынѣ употребляемыя:\tСя-\r\nуппзнп, воевать, сражаться, г опт, сраженіе и пр. £Кан6 по Аварски значитъ то самое, что по Турецки и Венгерски УВе-зейрб, то есть, вождь, и такѣ Сакан5 значигпЪ Ъ'о вода. ( См. Etelka egy igen ritka Magyar Kis, Afzszony vilägos värat Arpad és Zoltan etc. Dugonits Andràs)\r\n167\r\nканЪ восхотѣлЪ сдѣлать его КняземЪ народа сЪ тЬмЪ только условіемЬ, что бы онѣ былЪ ему подвласшенЬ, то ЕлюдЬ недовольсшвуясь симЬ предложеніемъ иеренесЪ вЪ 887 году сшанЬ свой кЪ усѢяннымЬ островками устьямЪ рѣки J/i.iym&i (14) или кЪ древнему дамку ГунновЪ (20). Между тѣмЪ какѣ ЕлюдЬ производилъ сіе вЪ дѣйствіе, АлмЪ вознамѣрился оставить Гулена, дядю своего выдавшаго дочь свою Ольгу за Игоря сына Россійскаго Князя Рюрика. Сосша-рѣвшійся ГулекЪ примѢтивѣ, что сыновья его ЗуардЪ и Кадуза желали лучше соединиться сЪ АлмомЬ и итти (21) сЬ нимѣ искать поселенія, нежели царствовать вЪ Отечествѣ, согласился на то безЪ прекословія, сЪ тѣмЪ однако же чтобы АлмовЪ сынЪ АрпадЪ, испытанный вЬ благоразуміи и воинском!) искуствѢ былЪ избран!) по отцѣ своемЪ верьхов-иьімЪ повелигпелемЪ. По чему и общему всѣхЪ согласію, также и древнему обыкновенію, подняв!) на щитѣ Армада среди радостных!) восклицаній провозгласили\r\n(ір) По угорски называется &.іткюзс* откуда произошло названіе Константина Багрянороднаго Лтелкусу.\r\n(20)\tCp. Procop. de Aediffic. Libr. IV. 46.\r\n(21)\tAnonymus Belae Regis Notarius С. V.\r\n168\r\nЦаремЪ и повелителем!) (22 ). АлмЪ обра-диванЬ будучи таковымЪ благоволеніемъ дяди своего и желая предпринятое намѣреніе вЪ поселеніи народа своего увѣнчать самимѣ дѣйствіемъ, простился сѣ Гулекомѣ, и перешедѣ сЪ воинствомѣ разныя мѣста, всліупилЪ вЪ предѣлы РоссовЪ, расположи вѣ 888 году станѣ свой вѣ Кіевѣ на горѣ, которая названа послѣ угорскою (25). Россіяне видя, что требуемые или и присланные кѣ нимЪ на помощь, семь вождей КуманскихЪ сЪ ихѣ воинствомѣ, пристали кѣ уграмЪ, яко единоплеменникамѣ своимѣ и сѣ ними соединились ( 24 ), предпочли благоразумное миролюбіе невѣрному успѣху войны, и приняли гостей сихЪ дружелюбно, и не только обдарили ихѣ и снабдили всемѣ нужнымѣ; но сверхѣ того открыли имѣ доброту земли и плодородіе Панноніи, совѣтуя имѣ поселиться вЪ оной; для лучшаго же успѣха дали имѣ вЪ препровожденіе многихЪ Россіянъ сЪ вождями ихѣ, которые согласились охотно искать сЪ ними ща-стія и пользоваться едиными правами и преимуществами.\r\n(22)\tу Стришшера см. стран. 6ю.\r\n( 23 НесторЪ.\r\n(24) Turotz Part 1. 24. Anon. Belaç Regis Notar.\r\n169\r\nРоссіяне, по силѣ договора сЪ уграми предшествуя и показывая путь, прибыли сЪ оными кЬ городу Владимиру, ( что на ВолынЬ ). Князь Владимирскій вышедЪ во срѣтеніе Алму поднесѣ ему различные подарки. АлмЪ, прельщенЬ будучи шаковымЬ вѣжливымъ гостепріимствомъ ВладимирянЪ, гостилЪ у нихЪ три недѣли, по прошествіи коихЪ разставшись сЪ ними дружественно вступилЪ -Ъ предѣлы ГаличанЪ, гдѣ равномѣрно принятЪ будучи вѣжливо пробылЬ у нихЪ цѣлый мѣсяцѣ ( 25 ).\r\nНаконецъ, узнавЪ отЪ нихЪ о близости плодородной Панноніи, бывшей житницею РимлянЪ, для достиженія,\r\n(25) Anonymus bBelae Regis llungariae Nota-rillS. Кажется, что сей Исторіографѣ здѣсь ошибся, полагая Владимирское Княжество, которое не прежде восприяло свое начало, какѣ со времени Великаго Владимира, который первый покорилѣ Волынь, какѣ это явствуетѣ изѣ Длу-госса, пишущаго именно: Dulcpios Slbl tributaries fecit, стр. 49. Прежде же жившіе здѣсь Славяне назывались Дулебами оіпѣ стариннаго своего Начальника Дулебы ; а Луцанами названы отѣ Луцка, столичнаго города, кои у Константина Багрянороднаго извѣстны подѣ именемъ Ленценовѣ.\r\n5 70\r\nггредмѣпта своихЪ желаній отправился немедленно вЪ горы, ГовошЪ именуемыя (56), извѣстныя нынѣ под'Ь именем!) Кар-іатскихѣ. Поелику бродящій такѣ сказ; ть народѣ сей, былЪ раздѢленѣ тогда на многія толпы, то и вступил!) ch разныхЪ сторонѣ вѣ предѣлы Панноніи. По смерти Алма, главнѣйшими изѣ угровЪ — Кумановѣ и РоссіянЬ ировозгла-иіенѣ общим!) вождемѣ сынѣ его Ар-ггадѣ, который, помня стараніе и услуги РоссіянЬ, по совѣту коихЪ предпринял b онѣ и совершилЬ толь удачное и вожделѣнное путешествіе, изѣявилѣ имЬ за то полную свою благодарность, вѣ доказательство которой, и кѣ утвержденію вящше неразрывнаго сѣ ними союза дружбы, взял!) себѣ вѣ жену дочь единаго изѣ Русскихѣ Князей. По чему и сѣ самаго того времени угры сѣ Россами хранили всегда тѣсное дружество, которое часто, возобновляя и стараясь утвердишь постояннымъ и вѢчнымѣ, во-\r\n( 2Ô ) Карпатскія горы называютъ угры $Гоео-іиом’6, т. е. снѣжными горами; ибо слово ?oßfi по Венгерски значигпЪ снѣгѣ, у Нестора горы сіи извѣстны подѣ именемъ VгорскихЪ; а Карпатороссіяне, и до нынѣ на оныхЪ обитающіе, назвали Іоескндомб 1 отЪ чего жители занимающіе вершины оныхЪ прозваны Бескидянами.\r\n171\r\nжди обоихЪ народовъ и вЪ послѣдствіи временЪ, брали не рѣдко женѣ взаимно изЪ обоихЪ же народовъ ( 27 ).\r\nЗолтанѣ , сынѣ Арпада и Русской жены наслѣдовалъ престолѣ по отцѣ своемѣ. Между прочими его дѣяніями замѣчательно и то, что новое Россійское населеніе перевелѣ онѣ на поле, JIowohckhmö именуемое (28) , надЪ коим ѣ поставилъ начальниками потомковъ іпѣхѣ Русскихъ служивыхЪ, которые пришли сЬ Арпадомѣ отцомѣ его. Замок h Русскими тамЪ выстроенный и до нынѣ еще извѣстенъ подѣ именемЪ Оросс-варЯ, то есть, Русскій замокЬ на языкѣ угровѣ.\r\nМежду знатнѣйшими и первостатейными гражданами почитались тогда обоихЪ народовъ, капитаны, провинціальные начальники и воины. Объясненное выше сего показываетъ, что Угры, Куманы и Россы обоюдными пользами и подѣ КіевомЪ вѣ началѣ пришествія ихЪ вЪ Паннонію вЪ едино іпак'Ь сказать племя составленные, звѣрскою политикою угровЪ содѣлались вЪ послѣдствіи времени чуждыми до того, что сіи послѣдніе забывѣ услуги, оказанныя\r\n(27)\tAnonymus Belae Regis Hunganae Notarius.\r\n(28)\tCarolus Palma notitia rerum Hungarian editio III Pars I pag. 26. 1785 anno.\r\n17а\r\nимЪ Русскими, не признаюшЪ уже ихЪ нынѣ за сзоихЪ союзниковъ, и лишили mbxb правЬ, на коихЪ основывался общій договоръ для приобрѣшенія земель",
        "label": "5"
    },
    {
        "title": "Belinskii i otritsatel'nyi vzgliad na literaturu",
        "article": "БѣИНСКІЙ\r\nи ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ ВЗГЛЯДъ въ ИТЕРАТУРЕ\r\nI\r\nВотъ что пятнадцать лѣтъ назадъ и даже менѣе думаяп болѣе\r\nили мене всѣ мы, исключая разумѣется немногихъ сторонни\r\nковъ славянофильства.\r\nHaco Ko\r\nПетръ Великій есть величайшее явление не нашей только истории,\r\nно и истории всего человѣчества; онъ божество, воззвавшее\r\nжизни, вдунувшее душу живую въ колоссальное, но поверженное въ\r\nсмертную дремоту тѣло древней Россіи… (Соч. Бѣлинскаго, томъ І.\r\nстран. 333).\r\nНѣтъ, безъ Петра Великаго, для Россіи не было никакой возмож\r\nности естественнаго сближенія съ Европою. Повторяемъ: Петру некогда\r\nбыло медлить и выжидать. Какъ прозорливый кормчій, онъ во время\r\nтишины предузналъ ужасную бурю и велѣмъ своему экипажу не ща\r\nдить ни трудови, ни здоровья, ни жизни, чтобы приготовиться къ на\r\nпору воднъ, порывамъ вѣтра, и всѣ изготовились хоть и не хотя, н\r\nнастала буря, но хорошо приготовленный корабль легко выдержалъ\r\nея неистовую силу, — и нашлись недальновидные, которые стали роп\r\nтать на корчаго, что онъ напрасно такъ безпокоилъ ихъ! Нельзя ему\r\nбыло сѣять и спокойно ожидать, когда прозябнетъ, взойдетъ и со\r\nзрѣетъ брошенное сѣмя: одной рукою бросая сѣмена, другою хотя\r\nоні тут же и пожинать плоды ихъ, нарушая обычные законы природы\r\nи возможности, и природа отступила для него отз своихъ вѣчных\r\nзаконов, и возможность стала для него волшебством. Новый Навння,\r\nона останавливаа солнце вв пути его, омъ у моря отторгалъ его 40\r\nвременныя владѣнія, она иза болота вывел чудный города. Онъ понял,\r\nчто полумѣры никуда не годятся, что коренные перевороты въ томъ,\r\nчто сдѣлано вѣками, не могутъ производиться вполовину, что надо дь\r\nлать чи больше чѣмъ можно сделать или ничего не дѣлать и понялъ\r\nчто на первое станет его сила. Передъ битвою подъ лѣснымъ, овъКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 183\r\n3\r\nпозади своихъ войскъ поставилъ казаковъ съ строгимъ приказаніемъ\r\nубивать безъ милосердія всякаго, кто побѣжить вспять, даже и его\r\nсамаго, если онъ это сдѣлаетъ. Такъ точно поступилъ онъ и въ войнѣ\r\nсъ невѣжествомъ: выстроива противъ него весь народъ свой, онъ от\r\nрѣзалъ ему всякій путь къ отступленію и бkrству. Будь полезенъ го\r\nсударству, учись, или умирай: вотъ что было написано кровью на зна\r\nмени его борьбы съ варварствомъ. И потому, все старое безусловно\r\nдолжно было уступить мѣсто новому и обычаи и нравы и дома и\r\nулицы и служба. Говорятъедѣло — въ дѣлѣ, а не въ бородѣ; но что жъ\r\nдѣлать, если борода мѣшала дѣлу? Такъ вонъ же ее, если сама не\r\nхочетъ валиться… (Соч. Бѣл. Т. IV. стран. 392 393).\r\nДо Петра, русская исторія вся заключалась в одном стремлении\r\nкъ соглашению разъединенныхъ частей страны и сосредоточеніи ея\r\nвокругъ Москвы. Въ этомъ случаѣ помогло и татарское иго и грозное\r\nцарствованіе Іоанна. Цементомъ, соединившимъ разрозненныя части\r\nРуси, было преобладаніе московскаго великокняжескаго престола на дъ\r\nулѣлами, а потомъ уничтожение ихъ и единство патріархальнаго обы\r\nчал, замѣнивішаго право. Но эпоха самозванцевъ показала, какъ еще\r\nне довольно твердъ и достаточенъ былъ этоть цементъ. Въ царство..\r\nваніе Алексѣя Михайловича, обнаружилась самая необходимость ре\r\nФормы и сближеніе Руси съ Европою. Было сдѣлано много попытокъ\r\nвъ этомъ родѣ; но для такого великаго дѣла, нуженъ былъ и великій\r\nтворческій геній, который и не замедлилъ явиться въ лицѣ lетра…\r\n(Соч. Бѣл. Т. VII. стран. 105).\r\nНеужели же русскій народъ до Петра Великаго, не им ѣлъ чести\r\nсуществовать по человѣчески? воnіет. г. Шевыревъ. Если человпче\r\nское существованіе народа заключается в жизни ума, науки, искусства,\r\nцивилизации, общественности, гуманности ва правата и обычаях, то\r\nсуществованіе это для России начинается съ Ilетра Великано,\r\nи утвердительно отвѣчаема мы г. Шевыреву… Петръ Великій\r\nвый Моисей, воздвигнутый Богомъ для изведенія русскаго народа изъ\r\nдушнаго и темнаго плѣна азіятизма… Петръ Великій это путеводная\r\nзвѣзда Россіи, вічно долженствующая указывать ей путь къ преуспѣя\r\nнію и славѣ… Петръ Великій это колоссальный образъ самой Руси,\r\nпредставитель ей нравственныхъ и Физическихъ силъ… Нѣть похвалы,\r\nкоторая была бы преувеличена для Петра Великаго, ибо она даа. Poe\r\nси свѣть и сдааль Русских акдьми… (Соч, Бѣл. Т. VII. стр. 413).\r\nВидите ли въ чемъ дѣло! Для Русскихъ XVII вѣка много было\r\nрадости въ томъ, что славяне, око.10 тысячи лѣтъ коснѣя въ безплод\r\nномъ для человѣчества существовании, все -таки, не смотря на то, пре\r\nбывали въ величествѣ! Индійцы, китайцы, японцы, ужь конечно го -\r\nраздо древнѣе славянъ и, своимъ существованіемъ, оставили въ исто\r\nріи человѣчества болѣе глубокій, нежели славяне, савді; но что жъ въ\r\nэтомъ пользы для нихъ теперь, когда они превратились въ какая -то\r\nнравственныя окаменѣости какъ-будто до -потопнаго міра? Для нас,\r\nрусскихъ важна русская, а не славянская исторiя, да и русская -то\r\nТ. І. Отд. ІІ. 14\r\n- с мыло\r\n— Это по\r\n-184 ВРЕМЯ\r\nисторія становится важною не прежде, како св возвышенія московскало\r\nкняженія, са которало для России наступило время уже историческа10\r\nсуществованія… (Соч. Бѣл, стран. 417).\r\n-\r\n.\r\n-\r\n>\r\n-\r\nЯ нарочно началъ статью свою цѣлымъ рядомъ выписокъ изъ\r\nсочиненій Бѣлинскаго, на счетъ Петра и реформы, болѣе или ме\r\nнѣе рѣзкихъ, болѣе или менѣе смѣлыхъ но во всяком слу\r\nчаѣ съ первой же, относящейся къ началу сороковыхъ годовъ\r\nи до послѣдней, относящейся къ ихъ половинѣ — выражающихъ\r\nОдно и тоже.\r\nЭто одно и тоже полное отрицаніе какого-либо значенія на\r\nшего быта и нацией истории до реформы Петра, благоговѣніе передъ\r\nреформою со всѣми ея мѣрами и послѣдствіями, отрицаніе — ни\r\nсколько не скрываемое - всякихъ силъ самосущнаго развитіл народа.\r\nРядъ этихъ выписокъ сдѣланъ изъ сочиненій писателя, которому,\r\nпо вліянію его на наше умственное, нравственное и даже обще\r\nственное развитие, принадлежить роль столь же первостепенная\r\nкакъ Карамзину, писателю, котораго можно пожалуй ненавидѣть\r\nсъ точек, зрѣнія мракобѣсія, но которому мудрено отказать въ име\r\nнй великаго, по энергіи убѣждения и силѣ таланта, человѣка… Съ\r\n1834 года, съ тѣхъ поръ какъ еще юношей одною силою убѣжде\r\nпія разсѣямъ онъ призраки авторитетов ь в'ь « литературныхъ меч\r\nтаніях » до самой смерти своей — до конца сороковыхъ годовъ,\r\nонъ бълъ нашимъ воспитателемъ, руководителемъ. Пламенно\r\nстремившiiйся къ истинѣ, никогда не боявівiйся отрекаться отъ то\r\nго, что почему-либо стало для него ложью, готовый противорѣчить\r\nсебѣ самому, т. е. никогда неспособный поставить свое личное я\r\nвыше сознанноіі имъ истины, увлекавшийся до фанатизма въ симпа\r\nтіяхъ и до нетерпимости въ враждахъ – онъ 0,1ив былъ способен\r\nисчерпать до дна то направление мысли, котораго служилъ предста\r\nвителемъ… и дійствительно исчерпалъ его.\r\nНе поражають ли современныхъ читателей приведенныя мною\r\nвыписки — послѣ всего того что о Петрѣ и его реформѣ сказано въ\r\nнавіе время? Не наивны ли въ своемъ Фанатизмѣ выходки Бѣлин\r\nскаго до самыхъ краійнихъ крайностей? Съ полнѣйшею искренностью,\r\nБѣлинскій вмѣн яетъ въ достоинство своему герою - что он, «бро\r\nсая сѣмена, хотѣлъ тутъ же и пожинать плоды ихъ, нарушая обыч\r\nные законы природы и возможности », и того что онъ « выстроила на\r\nродъ свой на борьбу съ невѣжествомъ » и того что онъ « кровью напи\r\nсалб на знамени: учись или умирай!.. Съ безпощаднымъ Фаталаз\r\nмомъ, видитъ овъ помощь судьбы въ татарскомъ игѣ и въ грозномъ\r\nцарствованіи Ивана IV. Съ самою упорною послѣдовательностью от\r\nиКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 185\r\n.\r\nказываетъ же онъ намъ въ каком - либо человѣческомь существовании\r\nдо Петра, и славянъ вообще ставить ниже китайцевъ и японцевъ…\r\nВпрочемъ, въ его дѣятельности сказалось рѣшительно и притомъ\r\nмассою, все, что развивало при немъ и послѣ него въ частностяхъ\r\nнаправленіе, за которымъ утвердилось названіе западничества, — все,\r\nөтъ любви гг. Соловьева и Кавелина къ Иван у Грозному и его про\r\nгрессивнымъ мѣрамъ противъ отсталыхъ людей, мѣрамъ, испол\r\nняемымъ архи-прогрессистомъ, палачемъ Томилой, — до симпатін\r\n«Атенея » къ цивилизации, олицетворяемой въ славянскихъ землях,\r\nавстрійскамъ жандармомъ, все что десять лѣтъ назадъ предста\r\nвзяло верхи нашего воззрѣнія подъ именемъ родовыхъ и другихъ\r\nтеорій, считалось единственно -законнымъ воззрѣніемъ и что нын,\r\nотзывается какъ уже запоздалое только въ однихъ компиляціяхъ,\r\nкоторыми г. Соловьевь дарить по временамъ публику, называя свои\r\nбезконечныя выписки изъ подлинныхъ актовъ « разсказами изъ рус\r\nской истории… » У вы! Публика, можетъ быть, и есть для этихъ раз\r\nсказовъ, но читатели едва ли.\r\nI.\r\nSacrés ils sont car personne n'y touche…\r\nмыми\r\nможно сказать о нихъ, как говорилъ Вольтеръ о сочиненіяхъ\r\nаббата Трюбле « qui compilait, compilait, compilait… » и еще болѣе\r\nувы! Если бы разсказы эти и бьми писаны такъ, чтобы быть читае\r\nдухъ въ нихъ господствующій едва ли бы наполъ теперь\r\nмного сочувствія. « Русскій вѣстникъ », помѣстившій недавно одинъ\r\nизъ такихъ нечитаемыхъ разсказовъ (« IJтенцы Петра Великаго »),\r\nкакъ- будто въ противоядіе ему помѣстилъ въ той же книжкѣ бле\r\nстящую по изложенію и совершенно противоположную этому раз\r\nсказу ю духу статью г. Лонгинова о « Дневеликѣ кам меръ-юнкера\r\nБерхгольца » — статью совершенно обличительную въ отношеніп къ\r\nпреобразователю и даже къ преобразованiю…\r\nВсѣ идеи этого направленія въ зародышѣ заключаются въ дѣя\r\nтельности Бѣлинскаго. И г. Соловьевъ, иг. Кавелинъ, и даже г. Чn\r\nчеринъ не болѣе ни менѣе какъ ученики его, разработавшіе 10\r\nчаетямъ общая мысли учителя… Поэтому - то цѣлую, особую статью\r\nпозволяю я себѣ посвятить разсмотрѣнію дѣятельности Бѣлинскаго\r\nвъ анализѣ вопроса о народности въ нашей литературѣ.\r\nНо прежде чѣмъ слѣдить вагъ за шагомъ развитие и разширеніе\r\nтеоріи западничества въ деятельности Бѣлинскаго необходимо\r\nразъяснить что именно понимаю я подъ идеей централизации, лежа\r\nщей въ основѣ отрицательнаго направленія съ самаго начала и за\r\nвершающей его как?ь послѣднее слово.\r\nОтрицаніе - какое бы оно ни было, совершается всегда во имя186 ВРЕМЯ\r\n-\r\nC\r\nН\r\nкакой-либо, смутно или ясно, это все равно сознаваемой поло\r\nжительной правды мыслителемъ, во имя какого -либо, прочно или\r\nне прочно, но во всякомъ случаѣ установленнаго, положительного\r\nидеала художникомъ. Голаго, отвлеченнаго отрицанія нѣтъ и быть\r\nне можетъ: самое поверхностное отрицаніе и то совершается во\r\nимя какихъ -либо, хоть даже мелко -разсудочныхъ или узко-нравствен\r\nныхъ положеній. Отрицая, уничтожая, разбивая какой-либо быть,\r\nобличая его во лжи — вы казните его передъ какою -либо истиною,\r\nтакъ сказать изміряете его этою истиною и судите его по степени\r\nсогласiя или несогласія съ нею. Это дѣло ясное и кажется веопро\r\nвержимое.\r\nЧаадаевъ первый подошолъ смѣло къ нашему быту съ извѣстною\r\nмѣркою и явился безпощаднѣйшимъ отрицателемъ. Мѣрка его была\r\nяжизнь, выработанная запаломъ. Что по личнымъ его впечатлѣніямъ\r\nжизнь эта была при томъ жизнь, выработанная занадомъ като вче\r\nски мъ, это обстоятельство незначительное. Дѣло все въ томъ,\r\nчто перед судомъ выработанной зарадомъ жизни наша бытовая,\r\nисторическая и нравственная жизнь оказалась совершенно несостоя\r\nтельною, т. е. неподводимою подъ нее никакими аналогіями. На\r\nправление, которое поціло отъ толчка, сообщеннаго Чаадаевымъ, на\r\nсколько не раздѣляло чаадаевскихъ сочувствій къ католицизму — но\r\nсочувствія его къ западнымъ идеаламъ государственнымъ, обще\r\nственнымъ и нравстеннымъ, провело съ величайшею послѣдователь\r\nностью.\r\nТемпы и пустынны должны были показаться перед судомъ за\r\nпадныхъ идеалов, наши бытъ и исторія. Еще Карамзинъ, пер\r\nвый изъ приступившихъ къ быту и исторія нашимъ съ серьёзно\r\nустановленными западными требованіями, думалъ выручить нашъ\r\nбытъ и нашу сторію аналогіями. Аналогіи оказались Фальшивы\r\n(сопоставленіе удѣловъ съ Феодализмомъ, Ивана IV съ Людова\r\nкомъ XI и т. д.), но въ самыхъ аналогіяхъ проглядывало уже и!\r\nКарамзина централизационное начало. Еще онъ не проводилъ его\r\nтакъ далеко какъ западники еще онъ не жертвовалъ теоріи цен\r\nтрализации ни Новгородомъ, ни Тверью и т. д., но онъ, уже слѣля\r\nглавнымъ образомъ развитие государства и государственной идеи\r\nвъ нашей истории, давая этой идсѣ перевѣсъ надъ прочими многое\r\nдо торый такому множество явленій - петровскомъ Веськъ взгляду взглянулъ смыслъ этому явленій на быту быту нашего сущность съ упустилъ ложной было нисколько развития) заключается иточки изъ развитие не (ибо вилу применимъ зрѣнія какое,нашего на - еще для же и.положимъ народнаго нибудь большее простого развитие множество,основание быта.никакой, въ коКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНТЕ 187\r\nЧество\r\nтеоріей не потемнѣннаго взгляда въ томъ — что наша самость, осо\r\nбенность, народность постоянно, какъ жизнь, уходить изъ-подъ раз\r\nличныхъ болѣе или менѣе тѣсныхъ рамокъ, накладываемыхъ на нее\r\nизвѣ и что съ другой стороны различныя внѣшнія силы, стре\r\nмятся насильственно наложить на ея разнообразныя явленія пе\r\nчать извѣстнаго, такъ сказать оффиціальнаго уровня и извѣстнаго,\r\nтакъ сказать Форменнаго однообразія… Силы эти большею частью\r\nодолѣваютъ въ борьбѣ многообразныя и разрозненныя явленія жиз\r\nни. Жизнь не протестуетъ,— по крайней мѣрѣ видимо и цѣльно, она\r\nкакъ-будто принимаетъ печать извѣстнаго Формализма но упорно,\r\nвъ отдаленныхъ, глубокихъ слояхъ своихъ, таптъ свои живые со\r\nки… Равнодушно низвергая своего Перуна и насм фоливо приглашая\r\nего « Выдыбать » жизнь въ сущности удерживаетъ все свое язы\r\nи подъ именами христианскаго святого чтитъ « Волоса\r\nскотья Бога », создаетъ святую Пятницу и проч. и проч. Изъ - подъ\r\nустанавливающейся догматической нормы, она какъ растеніе рас\r\nползается въ расколы… Не въ силахъ бороться съ московской по\r\nлитической централизацией, она только упорно затаиваетъ въ себѣ\r\nи упорно хранить соки своихъ мѣстностей. И вотъ эти соки при\r\nнимаютъ ненормальное направление, уродливый видъ, будетъ ли то\r\nбезобразіе самозванщины или безобразіе расколовъ…\r\nПриступая къ такому странному по существу своему и развитію\r\nбыту — западничество, т. е. взглядъ съ точки зрѣнія Формъ, отли\r\nтыхъ развитіемъ остального человѣчества, идеаловъ, данныхъ\r\nэтимъ развитіемъ не нашло и не могло в немъ найдти ничего\r\nподходящаго подъ свое воззрѣніе, согласнаго съ своим и общест\r\nвенными, нравственными идеалами.\r\nАналогій, проведенныя Карамзинымъ и комически обличившаяся\r\nвъ « романтически- народной » эпохѣ нашеіі словесности\r\nявно Фальшивыми… Западничество, начиная съ Чаадаева, честно от\r\nреклось отъ Фальши. Въ нашей жизни бытовой и исторической, оно\r\nна первый разъ могло увиліть только уродливыя, безобразныя, не\r\nчеловѣческiя (въ западномъ смыслѣ) проявленія стараго язычества,\r\nневѣжества, грубости правовъ съ одной стороны — и сплу, которая,\r\nначиная съ татарскаго погрома и пользуясь имъ, ломитъ все это гру\r\nбо и непосредственно. Ясно, что оно должно было прямо стать на\r\nсторону этой силы, сводящей во едино то, что распадалось, стремя\r\nщейся придать какую - либо благоустроенную форму хаотическому\r\nбезобразію, сокрушающей язычество и невѣжество — приводящей\r\nразнообразие жизна къ одному знаменателю, къ центру, силы цен\r\nтрализующей.\r\nНачавши апофеозой Петра, оно послѣдовательно продолжается\r\nоказались188 ВРЕМЯ\r\nалофеозой Ивана IV, енце послѣдовательнѣе съ г. Кавелинымъ про\r\nдолжаетъ родовой бьтъ до времень Петра и всего послѣдовательнѣе\r\nкончаетъ съ « Атенеемъ » полнѣйшею аповезою централизации.\r\nПрослѣдить шаг за шагомъ постепенныя проявления этой до\r\nктрины въ Бѣлинскомъ — одному изъ искреннѣйшихъ, когда-либо\r\nбывшихъ писателей чрезвычайно поучительно, тѣмъ болѣе, что\r\nничего больше сказаннаго Чаадаевымъ и Бѣлинскимъ западничество\r\n.\r\nне сказало.\r\nII\r\nЗнаете ли что, почтеннѣйшій Николай Ивановичъ, — обращается Б$\r\nлинскій къ редактору « Телескопа • Надеждину въ своей статьѣ: Ничто\r\nо ничемы или отчета г. издателю • Телескопа • за послѣднее полугодие\r\n(1835) русской литературы (Соч. Бѣл. Т. II. стр. 14), —я душевно люблю\r\nправославный русский народъ и почитаю за честь и славу быть нич\r\nтожной песчиной въ его массѣ, но моя любовь сознательная, а не са\r\nпая. Можетъ быть, вслѣдствіе очень понятнаго чувства, я не вижу по\r\nроковъ русскаго народа, но это нисколько не мѣшаеті жк видѣть его\r\nстранности, и я не почитаю за грѣхъ пошутить пода веселый час, до\r\nбродушно и незаобиво над его странностями, какъ всякій порядочный\r\nчеловѣкъ не почитаетъ для себя за униженіе посмѣяться надъ собствен\r\nными своими недостатками…\r\nЧтобы понять значеніе этихъ оговорокъ, этого подхода к\"ь обли\r\nчительнымъ выходкамъ, предшествовавшимъ ясному и смѣлому Чаа\r\nдаевскому поставленію вопроса, надобно припомнить, что Н. И. На\r\nдеждинъ былъ одинъ изъ тѣхъ поборниковъ народности, которые\r\nне боялись никакихъ послѣдствiй своей теорія вели ее даже 40\r\nоправданія кулака, какъ орудія силы…\r\nЗнаете ли вы,. продолжаетъ Бѣлинскій, -въ чемъ состоитъ главная\r\nвзглядѣ странность на венци вообпје и упорной русскаго оргинальности человѣка?. ВЕгокаком упрекаютъ -то своеобразнома въ подража\r\nвзводилъ тельности эту и безхарактерности небылицу (въ чемъ; я исамъ каюсь, грѣшный); но этоть, вслѣдъ упрекъ за неоснова другими,\r\nтеленъ…\r\nВотъ то распутie, съ котораго мысль можетъ идти въ ту или дру\r\nгую сторону — распутie, до котораго еще прежде появленія чаадаев\r\nскаго письма, дошолъ геніальный человѣкъ… Бѣлинскій бымъ въ эту\r\nминуту одинъ только правъ, но правда его, самому ему какъ -будто\r\nстрашна, и онъ видимо чувствуетъ, что всѣмъ другимъ она покажется\r\nпарадоксомъ. Вопреки всѣмъ утвердившимся отъ Карамзина наслѣ\r\n1КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 189\r\n-\r\n.:\r\nДюваннымъ, карамзинскими формами освящоннымъ мнѣніямъ, онъ\r\nговорить, что мы не похожи на другихъ, что мы упорно-ориги\r\nнальны. Но… Чтожъ изъ этого? Къ чему это насъ ведетъ? Въ чемъ\r\nоригинальность эта выражается? Хорошо или дурно то, что мы такъ\r\nупорно оригинальны?.. Вотъ въ чемъ вопросъ, и вопросъ страшный.\r\nНо не такой человѣкъ Бѣлинскій, чтобы разъ въ чемъ либо убѣдив\r\nшись сердцем », бояться послѣдствій. Онъ смѣло кается, что вмѣсть\r\nсъ другими (т. е. съ цѣлою эпохою карамзинизма), возводимъ на рус\r\nскій народъ небылицу и разсъкаетъ Гордіевъ узелъ, почти что преду\r\nвреждая Чаадаева или по крайней мѣрѣ, одновременно съ нимъ.\r\n« Русскому человѣку », смѣло и честно высказывается онъ, « вре\r\nдить совсѣмъ не подражательность, а напротивъ— излишняя ориги\r\nнальность ».\r\nВредитъ… слово сказано. Пойдемте за нашимъ бывалымъ вож\r\nдемъ въ развитии, хотя еще въ первоначальномъ, еще неустановив -\r\nшемся, въ его взглядѣ на нашу бытовую и нравственную сущность.\r\nПробѣгите въ умѣ вашемъ всю его (русскаго человѣка) исторію,\r\nи доказательства явятся передъ глазами. Вотъ они… Но постойте: чтобы\r\n• яснѣе выразить мою мысль, я долженъ прибавить, что русскій человка,\r\nси чрезвычайною оригинальностью и самобытностью, соединяети удиви\r\n• тельную недовърчивость к самому себѣ и вслѣдствие этого, страха\r\n* кака любита перенимать чужое, но перенимая, кладето типа своего генія\r\nна свои заимствованія. Такъ еще въ давніе вѣки прослышахъ русскій\r\nчеловѣкъ, что за моремъ хороша вѣра и пошолъ за нею за море. Въ\r\nэтомъ случаѣ, онъ по счастію не ошибся; но како поступал она св\r\nистинной, божественной вѣрой? Перенес. ея священный имена на свои\r\nязыческіе предразсудки: Св. Власію поручилъ должность бога Волоса,\r\nПеруновы громы отдалъ Ильѣ- пророку и т. д. и такъ вы видите, пе\r\nремѣнились слова и названія, а идеи остались все тѣ же. Потомъ явился\r\nна Руси царь умный и великій, который захотѣлъ русскаго человѣка\r\nумыть, причесать, обрить, отучить отъ лѣни и невѣжества; взвыло рус\r\nскій человѣко гласом веліимя и замахалб руками и ногами; но у царя\r\nбыла воля желѣзная, рука крѣпкая и потому русскій человѣкъ, волею\r\nили неволею, а засѣлъ за азбуку, началъ учиться и шить и кроить и\r\nстроить и рубить. и въ самомъ дѣлѣ русскій человѣкъ сталь походить\r\nсо виду как будто на человѣка: и умытъ, и причесанъ, и одьто по формѣ,\r\nи знаетъ грамоту, и кланяется еъ пришаркиваніемъ и даже подходить\r\nкъ ручкѣ дамъ. Все это хорошо, да вотъ что худо: кланяясь со при\r\nшаркиваніема, она, говорят, расшибат носа до крови, а подходя кв руч\r\nкама прелестныхбрамт, наступалі на ихз ножки, цѣпляясь за свою\r\nшпагу, не умѣмъ справляться с трехуголкою; выучивѣ наизусть правила,\r\nначертанныя на зерцал русскало велика10 царя, она не забыл, не разу\r\nчился спрягать глаголъ « брать • пода всѣми видами, во всѣ времена, по\r\nвсѣмъ лицам. без изъятія, по всьма чисаама безъ исключенія; надѣвши\r\n2190 ВРЕМЯ\r\nмундира, она смотрѣмъ на него как на форму идеи, как на форму па\r\nрада и не хотѣмъ слушать, когда мудрое правительство толковало ему,\r\nчто правосудie не средство к жизни, что присутственное мѣсто не\r\nаавка, гдѣ отпускаюта и права и совпість оптом и по мелочи, что судья\r\nне воря и разбойникъ, а защитника ств ворова и разбойникова…\r\nВъ этой еще только порывистой, еще недостаточно развитой, хотя\r\nи геніально мѣткой, остроумной и вмѣстѣ пламенно Фанатической\r\nвыходкѣ сказалось все западничество и рѣшительно можно сказать\r\nне пошло дальше. Да и идти было некуда, развѣ только къ высшему\r\nопоэтизированiю единства Формализма, къ чаадаевскому католи\r\nцизму. Съ глубокаго замѣчанія о двойственномъ свойствѣ русской\r\nприроды, начинаетъ Бѣлинскiй, но вмѣсто того, чтобы поискать\r\nпричинъ уролливыхъ внѣнихъ явленій, онъ только подводить явле\r\nнія подъ немилосердый судъ западнаго идеала человѣка и человѣq\r\nности. Идеалъ этотъ дѣйствительно блестящій, потомучто онъ\r\nвыработался; Бѣлинскій глубоко воспринялъ его въ свою душу, и въ\r\n« двоевъріи » нашемъ видить только грубое явленіе, явленіе живо\r\nтвенной жизни. Дѣльнѣйшіе послѣдователи его, доводятъ его взгляд\r\nдо подробной и развитой доктрины, въ особенности же г. Соловьевъ,\r\nкоторый съ чисто византійскою ненавистью (lеѕ еxtrеmеѕ ѕе touchent)\r\nказшитъ всѣ слѣды паганизма и народности въ своей истории Россін…\r\nСлавянофильство борется съ этой доктриною, но борется посред\r\nствомъ теоріи, представляющей другую крайность: оно хочеть смяг\r\nчить грубые слѣды паганизма и народности, не признаетъ даже тѣхъ\r\nнародныхъ вѣсень, которыя не подходятъ подъ славянофильскую\r\nтеорію народнаго быта и т. д. Дѣло въ томъ, что Бѣлинскимъ брошено\r\nсѣмя борьбы, брошено смѣло, честно и все что на логической почвѣ\r\nвыросло изъ этого смени, онъ принимаетъ безтрепетно, съ самою\r\nнещадною послѣдовательностью. Бытовая и историческая жизнь на\r\nрода не лѣзетъ въ извѣстныя рамки, не подходить подъ извѣстные\r\nидеалы, чтожъ ее и жалѣть? Нельзя же въ самомъ дѣлѣ сочувство\r\nвать тому, что русскій человѣкъ « взвылт гласомъ веліимъ и зама\r\nхал \"ь руками и ногами », когда повели его учиться, если точно поэтому\r\nтолько взвымъ онъ… Апоөеоза реформы со всѣм и ея крутыми мѣ\r\nрами вытекала сама собою изъ такого взгляда и понятна сильная,\r\nобличительная тирада, заключающая выходку Бѣлинскаго, тирада,\r\nсильнѣе котороії сказали что нибудь не западничество и не отрица\r\nтельная литература, а развѣ современная обличительная литература,\r\nно на другихъ уже основаніяхъ. Посмотрите съ другой стороны, до\r\nкакой ужасающей послѣдовательности доходитъ съ перваго же шага\r\nФанатизмъ къ реформѣ, - до поэзии Формализма. Что же мудренаго,\r\nчто на поэзію Формализма славянофильство отвѣчало впослѣдствійКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣBIE 191\r\nи странностями въ родѣ охабней, святославокъ и мурмолокъ, и\r\nостроумно - ядовитыми замѣтками въ родѣ той, которую сдѣлалъ\r\nК. С. Аксаковъ, разбирая одну назидательную повѣсть, умилявшуюся\r\nпередъ каким - то идеальнымъ воспитательнымъ заведеніемъ, вь ко\r\nторомъ дѣвочки или мальчики, не помню право, ходили стройно и\r\nпопарно. « Какъ не сказано, что они ходили в ногу! это было бы\r\nеще красивѣе », замѣчамъ по этому поводу Аксаковъ въ одномъ изъ\r\n« Московскихъ Сборниковъ ».\r\nКончаетъ Бѣлинскій свою выходку такъ же нещадно послѣдо\r\nвательно:\r\n.\r\nПотомъ,—говорить онъ,—былъ на Руси другой царь умный и добрый;\r\nвидя, что добро не можетъ пустить далеко корни тамъ, гдѣ нѣтъ науки,\r\nонъ подтвердилъ русскому человѣку учиться, а за ученье обѣщалъ ему\r\nи большой чинъ и знатное мѣсто, думая, что приманка выгоды всего\r\nсильнѣе; но чтожъ вышю? Правда, русскій человѣкъ смышленъ и по\r\nнятаивъ; коли захочетъ, такъ и самаго нѣмца за поясъ… И точно,\r\nрусскій принялся учиться, но только, получиво чина и мѣсто, бросала\r\nтотчаст книги и принимался за карты оно и лучше!..\r\nВсе это тѣмъ болѣе сильно, что тутъ много и правды, что тутъ\r\nзаключается не одна теорія, не одно западничество, а заключаются\r\nотчасти и отрицательныя стороны пушкинскаго созерцания и при\r\nчинь лермонтовскаго протеста, и всего болѣе заключается Гоголь!..\r\nи такъ не ясно ли послѣ этого, заключаетъ Бѣлинскій свою страш\r\nную діатрибу, — что русскій человѣкъ самобытенъ и оригиналенъ, что\r\nонъ никогда не подражалъ, а только брала из -за границы формы, оставляя\r\nтам идеи и отливала ва эти формы свои собственных идеи, завѣщанныя ему\r\nпредками. Конечно, къ этимъ доморощеннымъ идеямъ, не совсѣмъ шолъ\r\nзаморскій нарядъ, но къ чему нельзя привыкнуть, къ чему нельзя при\r\nглядѣться?..\r\nГлубокою и правильною мыслью заключена діатриба, но Бѣлин\r\nскій не сознавалъ самъ, насколько эта мысль о непреложности илей,\r\nзавѣщанныхъ предками и о внѣшнемъ приемѣ Формъ, свидѣтель\r\nствовала въ пользу самобытности народной жизни и пораждала тре\r\nбованіе внимательнаго углубленія въ сущность этой самобытности.\r\nОнъ говорить объ этомъ съ ироніею, которую въ немъ нельзя на\r\nзвать иначе, какъ наивною, но которая теперь въ запоздалыхъ по\r\nслѣдователяхъ его не можетъ уже быть названа такою, потомучто\r\nмногіе старались обратить ихъ вниманіе на причины неправиль\r\nныхъ проявленій нашей самобытности.\r\nБѣлинскій видѣмъ передъ собою одно, а именно идеалы человѣ\r\nческіе и вполнѣ развитые, да жизнь совершенно непонятную, подъ192 ВРЕМЯ\r\nэти идеалы неподходящую. Попытка объяснить эту жизнь, подводя\r\nее подъ западнын аналогій, для его натуры столько же правдивой,\r\nкакъ натура Чаадаевская видимо были несостоятельны. Попытки\r\nже оправдать эту странную жизнь ея же законами, на первый разъ\r\nзаявляли себя такими нелѣпыми формами, какъ славянофильство\r\nШишкова, пошлость загоскинскаго взгляда въ литературѣ и въ луч\r\nшем \"ь случаѣ экстравагантностями глубокомысленнаго, но часто\r\nстоль же безтактнаго, въ качествѣ редактора « Телескопа », какъ вѣ\r\nкогда подъ именемъ Никодима Недоумки, Н. И. Надеждина, въ роли\r\nапотеозы русскаго кулака.\r\nВы, — обращается онъ въ нему (соч. Бѣл. Т. II. стр. 133 примѣч.),\r\nсмотрите на кулакъ, какъ на орудie силы, совершенно тождественное\r\nсъ шпагою, штыкомъ и пулею. Оно такъ, но все таки между этими ору\r\nдіями силы есть существенная разность: кулакв, равно кака и дубина,\r\nесть орудie дикаго, орудie невѣжды, орудие человѣка трубаво в своей жизни,\r\nгрубато въ своих понятіях, кулако требует одной животной силы,\r\nодното животнато остeрвeнeнiя и больше ничего. Шпага, штык и пули,\r\nсуть орудія человѣка образованна10; они предполагают. искусство, уче\r\nніе, методу, саѣдовательно зависимость отз идеи. Звѣрь сражается ког\r\nтемъ и зубомъ, естественными его орудіями; кулакъ есть тоже естествен\r\nное орудie звѣря - человѣка; человѣкъ общественный сражается орудіемъ,\r\nкоторое создаетв себь сама, но котораго не имѣета от природы…\r\nВъ этой, повидимому незначительной замѣткѣ, высказывается\r\nвсего яснѣе основной принципъ убѣжденій Бѣлинекако и за нимъ\r\nвсего западничества принципъ чисто отрицательный ненависть\r\nко всему непосредственному, ко всему природному или лучше ска\r\nзать прирожденному. А между тѣмъ, что же можно было, и что можно\r\nтеперь даже сказать въ защиту кулака, какъ явленія\r\nда я въ страшную неловкость?.. Отъ кулака еще много шаговъ Бѣ\r\nлинскому до того знаменитаго положения, что « гвоздь, выікованный\r\nрукою человѣка, дороже самаго лучшаго цвѣтка природы », - которое\r\nуже становится возмутительнымъ для вѣчнаio эстетическаго чувства\r\nчеловѣческой природы; еще далеко и до отрицанія всякой непосред\r\nственности, народныхъ преданій, народной поэзіи, народности вооб\r\nще. Кулакъ еще нельзя было защищать. Защищавшній его, т. е. н.\r\nИ. Надеждинъ, неловко хотѣлъ обогнать время, не въ том, конечно\r\nсмыслѣ, чтобы наше время оправдало кулакъ, но въ томъ, что оно\r\nего сравняло со всѣми mittelbar, посредственно приобрѣтенными ору\r\nдіями грубой силы.\r\nСъ другой стороны въ этой замѣткѣ уже ясно высказывается,\r\nчто только образованный челов'къ есть человѣкъ. И въ этомъ ко\r\nнечно есть извѣстная дома правды, но только гдѣ же грань идеала\r\nне впаКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНІЕ 193\r\nE\r\nуже\r\n1\r\nМы,\r\nобразованiя и грань звѣрства?.. Образование принято здѣсь явнымъ\r\nобразомъ за послѣдвій моментъ современнаго и притомъ западнаго\r\nразвитія, если вести мысль логически… Отсюда уже недалеко до\r\nтого, чтобы всѣхъ нашихъ доблестныхъ и по своему даже образо\r\nванныхъ предковъ признать звѣрями. Такъ оно и выходить. Все,\r\nчто не подойдеть подъ условную мѣрку западнаго образованія, герма\r\nно - романскихъ идеаловъ, германо - романскаго развитія, будетъ обре\r\nчено на звѣрство западничествомъ. Во всемъ тысячелѣтнемъ бытiн\r\nнарода уцѣлѣють только два образа: Петръ, да Иванъ IV.\r\nАпоөеозу Петра мы уже видѣли; я началъ ею мою статью. Апо\r\nөеоза Ивана IV прямое логическое послѣдствіе исключительной\r\nапоөеозы Петра, не совершена однако Бѣлинскимъ съ той наивной и\r\nвмѣстѣ ужасающей послѣдовательностью, съ какою совершена апо\r\nөсоза Петра, хотя въ идеяхъ Бѣлинскаго объ Иванѣ IV заключаются\r\nсѣмена почти всего того, что впослѣдствии высказано rе. Соло\r\nвьевымъ и Кавелинымъ. Бѣлинскій взялъ Ивана IV болѣе съ пси\r\nхологической общей стороны, увлекся амъ какъ художественнымъ\r\nобразомъ.\r\nговоритъ Бѣлинскiй (Т. II. стр. 213), поспориди бы съ поч.\r\nтеннымъ авторомъ только на счеть Іоанна ІV. Намъ кажется, что онъ\r\nне разгадалъ, или можетъ быть не хотѣмъ разгадать тайну этого необы\r\nкновеннаго человѣка. У насъ господствуетъ нѣсколько различныхъ мнѣ\r\nній на счетъ Іоанна Грознаго. Карамзинъ представихъ его каким - то\r\nдвойникомъ, въ одной половинѣ котораго мы видимъ какого- то ангела,\r\nсвятаго и безгрѣшнаго, а въ другой чудовище, изрыгнутое природою\r\nвъ минуту раздора еъ самой собой, для пагубы и мученія бѣднаго че\r\nловѣчества и эти двѣ половины сшиты у него, какъ говорится, бѣлыми\r\nнитками. Грозный былъ для Карамзина загадкою; другие представляютъ\r\nего не только злымъ, но и ограниченнымъ человѣкомъ; нѣкоторые видятъ\r\nвъ немъ генія. Г. Полевой держится какой -то середины; у него Іоаннъ\r\nне геній, а просто замѣчательный человѣкъ. Съ этимъ мы никакъ не\r\nможемъ согласиться, тѣмъ болte, что онъ самъ себѣ противорѣчитъ,\r\nизобразивъ такъ прекрасно, такъ вѣрно, въ такихъ широкихъ чертахъ\r\nэтотъ колоссальный характеръ. Въ самомъ разсказѣ г. Полеваго, Іоаннъ\r\nочень понятенъ. Объяснимся. Есть два рода людей с добрыми наклон\r\nностями: люди обыкновенные и люди великіе. Первые, сбившись ей пря\r\nмого пути, дѣлаются мелкими негодяями, слабодуушниками; вторые зао\r\nдѣями. И чьмі душа человѣка огромнѣе, чѣмъ она способнѣе ко впечат\r\nаѣніямъ добра, тѣмъ глубже падает она в бездну преступленія, тѣмъ\r\nбольше закаляется во заѣ. Таков. Іоання; это была душа энергическая,\r\nмубокая, гигантская. Стоитъ только пробѣжат ать въ умѣ жизнь его, чтобы\r\nудостовѣриться въ этомъ. Вотъ, четырехлѣтнее дитя, остается онъ безъ\r\nотца, и кому же ввѣряется его воспитание? Преступной матери и само\r\nвольству бояръ, этихъ буйныхъ бояръ, крамольныхъ, корыстныхъ, ко194 ВРЕМЯ\r\nОнъ рветъ\r\n>\r\nторые не почитали за безчестie и стыдъ лѣности, нерадѣнія, явнаго\r\nнеповиновенія царской волѣ, проигрыша сражения вслѣдствіе споров.\r\nомѣстахъ, а почитали себя обезчещенными, уничтоженными, когда ихъ\r\nсажали не по чинамъ на царскихъ пирахъ. и чтожъ дѣлаютъ съ цар\r\nственнымъ отрокомъ эти корыстные и бездушные бояре?\r\nживотное, наслаждается его смертными издыханіями, а они говорять:\r\n« пусть державный тѣшится •! Кто-жъ виновать, если потомъ онъ тѣ\r\nшится надъ ними, своими развратителями и наставниками въ тиранствѣ?\r\nОнъ добитъ Телепнева, и они вырываютъ любимца изъ его объятий и\r\nведуть его на мѣсто казни. Душа младенца была потрясена до основа\r\nпія, а такія души не забывають подобных потрясеній. Онъ дѣлается\r\nюношею и распутничаетъ, бояре видятъ въ этомъ свою пользу и поду.\r\nчиватотъ его на распутство. Но зрѣлище народнаго бѣдствія потрясаеть\r\nдушу юнаго царя и вдругъ перемѣняетъ его: онъ женится, и на комъ\r\nже? на кроткой, прекрасной Анастасіи; онъ уже не тиранъ, а добрый\r\nгосударь, онъ уже не легкомысленный и вѣтренный мальчикъ, а бла\r\nгоразумный мужъ: какие люди способны кв такима внезапным и быстрыми\r\nперемѣнама? ужь конечно не просто добрые и неглупые! Онъ подаеть\r\nруку иноку Сильвестру и безродному Адашеву, онъ ввѣряется имъ, онъ\r\nкакъ будто понимаетъ ихъ, поняли -дь они его? Люди народа, они дѣй\r\nствуютъ благородно и безкорыстно, умно и удачно, но они оковывають\r\nволю царя; эта воля была львиная и жаждала раздолья и дѣятельности\r\nсамобытной, честолюбивая и пламенная… Своимъ вліяніемъ на умъ царя,\r\nони спеленали исполина, не думая, что ему стоитъ только пожать озе.\r\nчами, чтобъ разорвать пеленки. Они наконец. назначали ему и чася мо\r\nлитвы, и часа суда и совѣта и част царской потѣти, покорили эту душу\r\nтяжкому, холодному, жамқому и бездушному ханжеству, а эта душа была\r\nпылка, нетерпѣлива, стояла выше предразсудковь своего времени и\r\nвтайнѣ презирала безсмысленными обрядами. и царь надѣхъ иго, сау\r\nшался своихъ любимцевъ какъ дитя, казалось былъ всѣмъ доволень;\r\nно его сердце точилъ червь униженія… У царя есть сынъ и есть дядя,\r\nпослѣдній обломока развалившагося зданія удѣлова. Царь боленъ при\r\nсмерти; въ это время Русь уже пріучилась отрѣшиться крамолъ; на\r\nслѣдство престола было уже опредѣлено и утвержсдено общимз народным\r\nмнѣніемъ, сынъ царя былъ уже выше своего дяди. Что же? при смерт\r\nномъ одрѣ умирающаго вѣнценосца возстала крамола: бояре отрекаются\r\nотв законнаго наслѣдника, къ нимъ пристают. Сильвестра и Адашевъ…\r\nЦарь все видитъ, все слышитъ: его санъ, его достоинство поруганы:\r\nу его смертнаго одра брань и чуть не драка; справедливость нарушена;\r\nего сынъ лишонъ престола, который отдается удѣльному князю, который\r\nвъ глазахъ царя и народа казался крамольникомъ, хотя бы невиненъ,\r\nкоторому право жизни было дано какъ будто изъ милости… Этотъ ударъ\r\nбыл слишкомъ силенъ, нанесенная имъ рана была слишкомъ гаубока,\r\nцарь возсталъ для мщенія.. Трепещите, буйные и крамольные бояре!\r\nваив часа пробиля, вы сами накликали кару на свою голову, вы оскорбили\r\nльва, а лева не забываетя оскорбленій и страшно мстить за них… ЦарьКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНЦЕ 195\r\nвыздоровѣлъ, оглянулся назадъ: назади было его сирое дѣтство, казнь\r\nОвчины Телепнева, тяжкая неволя и ненавистная боярщина, поругав\r\nшаяся надъ его смертнымъ часомъ, оскорбившая и законъ и справед\r\nливость и совѣсть; взглянулъ впередъ: впереди опять тяжкая неволя и\r\nненавистная боярщина… Мысль объ измѣнѣ и крамолѣ сдѣлалась его\r\nжизнью, и съ тѣхъ поръ, онъ вездѣ и во всемъ могъ видѣть одну из\r\nмѣну и крамолу, какъ человѣкъ, помѣшавшiйся отъ привидѣнія, вездѣ\r\nи во всемъ видитъ испугавшій его призракъ… Къ этому присоедини\r\nлась еще смерть страстно любимой имъ Анастасіи… И теперь, какъ по\r\nнятно его постепенное измѣненіе, его переходъ къ злодѣйству… Ему\r\nнадлежало бы свергнуть съ себя тягостную опеку, слушать совѣты,\r\nа дѣлать по своему, не питать вѣры, но быть осторожнымъ съ бояр\r\nщиною и править государствомъ къ его славѣ и счастію; но онъ жаж.\r\nдетъ мести, мести за себя, а человка имѣеть право мстить только за\r\nдѣло истины, за дѣло Божіе, а не за себя. Mщеніе можетъ быть слад\r\nкій, но ядовитый напитокъ; это скорпіонъ самъ себя уязвляющій…\r\nКровь тоже напитокъ опасный и ужасный: она что морская вода, чѣмъ\r\nбольше пьешь, тѣмъ жажда сильнѣе, она тушитъ месть, какъ тушить\r\nмасло огонь.. Для lоанна мало было виновныхъ, мало было бояръ, онъ\r\nсталъ казнить цѣлые города: онъ былъ боленъ, онъ опьянѣмъ отъ ужас\r\nнаго напитка крови… Все это вѣрно и прекрасно изображено у Поле\r\nваго и въ его изображеніи вамъ понятно это безуміе, эта звѣрская\r\nкровожадность, эти неслыханныя злодѣйства, эта гордыня и вмѣстѣ\r\nсъ ними эти жгучія слезы, это мучительное раскаяние и это униженіе,\r\nвъ которыхъ проявлялась вся жизнь Грознаго; намъ понятно также и\r\nто, что только ангелы могуть изъ духовъ свѣта превращаться въ духовъ\r\nІоаннъ поучителенъ въ своемъ безумів, это не тиранъ класси\r\nческой трагедіи, это не тиранъ Римской империи, гдѣ тираны были\r\nвыраженіемъ своего народа и духа времени: это быль падшій ангелъ,\r\nкоторый и въ паденіи своемъ обнаруживаетъ по временамъ силу ха\r\nрактера желѣзнаго, и силу ума высокаго…\r\nТьмы.\r\nПрежде сце чѣмъ остановлюсь я на этомъ весьма важномъ очеркѣ,\r\nя сопоставлю с нимъ выписку изъ статьи « Отеч. Записокъ » 1840\r\nгода, в которой Бѣлинскій восторженно увлекаясь поэмою Лермон\r\nтова о « Купцѣ Калашниковѣ », касается тоже образа Ивана IV.\r\nНа первомъ планѣ, -- говоритъ нашъ критикъ, видимъ мы lоанна\r\nГрознаго, котораго память такъ кровава и страшна, котораго колос\r\nсальный блескъ живъ еще въ преданіи и Фантазій народа… Что за яв\r\nеніе въ нашей истории былъ этоть и мужъ кровей •, какъ называетъ его\r\nКурбскій? Былт ли онъ Людовикомъ XI нашей исторіи, какъ говорить\r\nКарамзинъ? Не время и не мѣспо распространяться здѣсь о его исто\r\nрическом значенін; замѣтимъ только, что это была сильная натура, ко\r\nторая требовала себѣ великаго развитія для весанкаго подвига; но какъ\r\nусловія тогдашняго полуазіатскаго быта и внѣшнія обстоятельства от196\r\nВРЕМЯ\r\n.\r\nказали ей даже во какомъ нибудь развитии, оставивъ ее при есте“\r\nственной силѣ и грубой мощи и лишили ее всякой возможности пере\r\nсоздать дѣйствительность, то эта сильная натура, этотъ великій духъ\r\nпоневолѣ исказились, нашли свой выходъ, свою отраду только въ бе\r\nзумномъ мщеніи этой ненавистной и враждебной имъ дѣйствительно\r\nети… Тиранія Іоанна Грознаго иметъ глубокое значеніе, и потому она\r\nвозбуждаетъ скорѣе сожалѣніе какъ къ падшему духу неба, чѣмъ не\r\nнависть и отвращеніе, какъ къ мучителю… Можетє быть, это былі\r\nсвоего рода великій человѣки, но только не во время слишком рано явив.\r\nувидавній шiйся Россіи, что, ему пришедшій нѣтъ дѣла въ въміръ мірѣси: призваніемъ можетъ быть на въ великое неъ дѣло безсои\r\nзнательно кипѣли всѣ силы для измѣненія ужасной дѣйствительности,\r\nсреди которой онъ такъ безвременно явился, которая не побѣдина, но\r\nразбила его и которой онъ такъ страшно мстилъ всю жизнь свою, раз\r\nрушая Вот почему и ее иизъ себявсѣхъ самаго жертвъ въ болѣзненной его свирѣпства и безсознательной, он сама наиболѣе ярости за.\r\nбѣднымъ служиваетълицомъ соболѣзнованіе и впадыми; вотъ, сверкающими почему его очами колоссальная, съ головы Фигура до ноги, съ\r\nоблита ужасающей такимъ поэзів страшнымъ… величіемъ, нестернимымъ блескомъ такой\r\nМы русскie, говоритъ еще Бѣлинскій уже въ 1843 году, сильнѣе и\r\nсильнѣе вдаваясь въ свой централизационный взгляд,\r\nпрямо Петра съ Іоанномъ (Т. VII, стран. 105), какъ съ его предше\r\nственникомъ въ выработкѣ государственной идеи, — имѣли своего Ахи\r\nла, который есть неопровержимо - историческое лицо, ибо отъ дня смерти\r\nего протекло только 118 хѣтъ, но который есть миөическое лицо со\r\nстороны необъятной важности духа, колоссальности дѣлъ и невѣроят\r\nности чудесъ, имъ произведенныхъ. Петръ былъ полнымъ выраженіемъ\r\nрусскaro духа и если бы между его натурою и натурою русскаго ва\r\nрода не было кровнаго родства, его преобразования, какъ индивидуаль\r\nное дѣло сильнаго средствами и волею человѣка, не имѣли бы успѣха.\r\nНо Русь неуклонно идет по пути, указанному ей творцемі ея. Петръ\r\nвыразилъ собою великую идею самос моотрицанія случайнаго и произволь\r\nнато въ пользу необходимаго, грубых форма можно развившейся народно\r\nсти, в пользу разумнаго содержанія національной жизни. Этою высокою\r\nспособностью самоотрицанія, обладають только великіе люди и великів\r\nнароды, и ею то русское племя возвысилось надо всѣми славянскими пле\r\nменами, вѣ ней то и заключается источникъ его настояща10 могущества\r\nи будущало величія. До Петра, вся русская исторія заключалась въ\r\nодномъ стремленіи къ соглашению разъединенных частей страны и\r\nсредоточенію ея вокругз Москвы Въ этомъ случаѣ помогао татарское\r\nино и грозное царствованіе lоанна..\r\nсопоставІЯЯ\r\n.\r\nсо\r\nПослѣ этихъ нарочно сопоставленныхъ мною мѣстъ, нельзя не\r\nудивляться тому, что Бѣлинскій въ 1846 году, стало быть въ эпоху\r\nеще позднѣйшую и еще болѣе теоретическую своей дѣятельности,КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНИЕ 197\r\nнаходитъ энергическими стихи Языкова о Грозномъ — Языкова, ко\r\nтораго притомъ преслѣдовалъ онъ безпощадно. Это можно пояснить\r\nтолько великимъ художническимъ чувствомъ, которое никогда не\r\nпокидало нашего критика, какъ бы сильно ни вдался онъ въ теорію.\r\nОдушевляясь прошедшимъ, — пишетъ онъ въ одной рецензии 1846 г.\r\n(Соч. Бѣл. Т. Х., стр. 389) какъ почтенный собесідникъ старины, г.\r\nН. Языковъ, вдругъ обмолвился нѣсколькими энергиҹескими стихами\r\nобъ Иванѣ Грозномъ:\r\n« Трехъ музульманскихъ царствъ счастливый покоритель\r\nи кровопійца своего!\r\nНеслыханный тиранъ, мучитель непреклонный,\r\nПрироды ужасъ и позоръ.\r\nВъ Москвѣ. за казнью казнь; уплахи беззаконной\r\nВесь день мясничаетъ топоръ,\r\nПо земскимъ городамъ толпа кромѣшныхъ бродить\r\nНося грабежъ, губя людей\r\nи бѣшено свирѣпъ, самъ царь ее предводить… »\r\nДля того, чтобы уяснить себѣ и оцѣнить по достоинству значе\r\nвіе взгляда Бѣлинскаго на личность Ивана IV, нужно принять въ\r\nсоображеніе то обстоятельство, что Бѣлинскій бымъ совершенно\r\nнезнакомъ съ источниками нашей истории вообще, въ его время еще\r\nмало доступными, создавалъ себь Ивана по карамзинскимъ Формамъ\r\nсъ одной стороны, и по отрицанію Полеваго съ другой, всѣмъ слѣ\r\nдовательно обязанъ бымъ своей геніальной чуткости и проницатель\r\nности. Притомъ, стремясь разъяснить себѣ таинственную личность\r\nгрознаго вѣнценосца, онъ им bль въ вилу цѣли болѣе психологиче\r\nскiя и художественныя, чѣмъ историческiя или политическiя. Онъ\r\nбыхъ поражонъ этимъ, дѣйствительно знаменательным образомъ,\r\nпоражонъ какъ артистъ, и хотѣлъ разгадать внутреннia пружины\r\nстрашныхъ дѣяній Ивана IV…\r\nВъ 1836 году, к которому принадлежить первое изъ выписан\r\nныхъ мною мѣстъ, Бѣлинскiй еще бьм\"ь самымъ ярымъ поклонни\r\nкомъ юной Французской словесности; стоимъ, так сказать, на ко\r\nхѣняхъ передъ нею вообще, передъ Бальзакомъ въ особенности;\r\nвосхищался не только глубокимъ анализомъ Бальзака, но и образами\r\nвъ родѣ Феррагуса въ Histoire de treize. Здѣсь не мѣсто говорить\r\nо томъ, на сколько онъ былъ правъ или не правъ въ тогдашнихъ\r\nсвоихъ увлеченіяхъ. Дѣло въ тому, что исходная точка его симпа\r\nтическаго взгляда на Ивана IV, заключается въ увлеченіи той\r\nэпюх и вообще, въ ея увлеченій въ особенности страшны\r\nми и мрачными натурами, демоническими и разрушительными\r\nи198 ВРЕМЯ\r\nстремленіями, — стремленіями, выходящими изъ общаго круга,\r\nимущим и въ разрѣзъ съ общею жизнью. Такою личностью, та\r\nкою титаническою натурою представилъ онъ себѣ- и нашего Гроз\r\nнаго. Въ этомъ представлеlіи много правды, по крайней мѣрѣ\r\nоно и одно оно помогло разгадать сколько нибудь эту психологиче\r\nскую загалку, и нѣтъ сомнѣнія, что если бы Бѣлинскій прямо по\r\nисточникамъ изучиль Грознаго со всѣхъ его сторонъ, онъ можетъ\r\nбыть удачнѣе всѣхъ разгадалъ бы эту мрачную и вмѣстѣ ирониче\r\nскую, частодажеюмористическую (въ похожденіяхъ Александровской\r\nСлободы, въ посланіи къ отцамъ Бѣлозерскаго Кириловскаго мона\r\nстыря), вполнѣ русскую личность… Не имѣя же подъ рукою ни Фак\r\nтовъ, ни красокъ для этой фигуры, онъ набросилъ на нее обіцiй бай\r\nронической тонъ, и самая рѣчь его вы приведенныхъ мѣстахъ о Гроз\r\nномъ, отзывается страстной, лихорадочной тревожностью…\r\nНо, какъ писатель общественный, Бѣлинскій не могъ остано\r\nвиться на одной художественной симпатіи къ личности… Онъ взгля\r\nнулъ глубокимъ взглядомъ на значеніе этой личности въ нашемъ\r\nразвитии общественномъ – взглянулъ на Ивана, какъ на обществен\r\nнаго двигателя и съ разу проложилъ и указалъ дорогу своимъ уче\r\nникамъ. Въ статьѣ 1836 года, Бѣлинскiй еще ни слова не говоритъ\r\nо государственному значеніи Ивана IV. Въ статьѣ 1841 года, онъ,\r\nоговариваясь, что не мѣсто и не время распространяться въ статьѣ\r\nобъ историческомъ значеніи Грозпаго, даетъ однако замѣтить, что\r\nвъ дѣлѣ его онъ видитъ « великій подвигъ », что въ его страшныхъ\r\nказняхъ видно стремление пересоздать дѣйствительность, говорить\r\nнаконецъ прямо, что можетъ быть это быль преждевременно явив\r\nмійся великій человѣкъ… Вся послѣдующая школа родового быта уже\r\nзаключается в этомъ взглядѣ. Она отбросить только слово: «можетъ\r\nбыть », которое и самъ Бѣлинскій поставилъ потому только, что не\r\nвладѣлъ достаточнымъ количествомъ фактовъ, подтверждающихъ\r\nвзглядъ и почерпнутыхъ прямо изъ источниковъ; потому только,\r\nчто говорилъ гадательно. Когда же явилась книга Котошохана,\r\nкогда отрицателямъ представилась цѣлая масса Фактовъ, обличаю\r\nщихъ «ужасную дѣiiствительность», тогда Бѣлинскій прямо и по\r\nслѣдовательно призналъ Ивана IV предшественникомъ Петра Вели\r\nкаго, какъ свидѣтельствуетъ третье приведенное мною мѣсто, — вм:Б\r\nстѣ съ тѣмъ, по своей неумолимой послѣдовательности, онъ наравнѣ\r\nсъ Иваномъ призна..\" ь и татарское иго необходимымъ звѣпомъ въ\r\nнашемъ государственномъ развитии…\r\nНо не только основная идея всѣхъ послѣдующихъ взглядовъ на\r\nмачность Ивана IV и его историческое значеніе, заключается в\r\nприведенныхъ выпискахъ, — нѣтъ І въ нихъ заключаются намекиКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 199\r\n1.\r\nна всѣ самыя тонкія подробности. У Бѣлинскаго уже является та\r\nмысль, что Иванъ IV приполъ въ міръ съ « призваніемъ на великое\r\nдѣло ». Г. Соловьевъ только развилъ это « призваніе » Фактически и\r\nраздвинулъ предѣлы брошенной Бѣлинскимъ мысли только тѣмъ,\r\nчто сталъ доказывать въ Иванѣ сознательное чувство этого призва\r\nнія. Бѣлинскій указалъ на разубѣжденіе Грознаго въ Сильвестрѣ и\r\nАдашевѣ. Гг. Соловьевъ и Кавелинъ только смѣлѣе и прямѣе объ\r\nявила ихъ и ихъ партію отсталыми людьми, а Грознаго и палача\r\nТомилу прогрессистами. Все, однимъ словомъ, что развилось послѣ\r\nвъ цѣлую теорію — существуетъ уже въ зародышь въ мысляхъ\r\nБѣлинскаго, все, даже къ сожалѣнію, до клика vae victis! этого\r\nгрустнаго результата историческаго Фатализма, породившаго теорію\r\nродового быта и централизація. У Бѣлинскаго крикъ этотъ только\r\nнапрязконнѣй и лихорадочнѣій (« Трепещите, буйные и крамольные\r\nбояре » и т. д.)…\r\nБѣлинскій, прежде всего обладалъ геніальнымъ чутьемъ, и по\r\nтому нисколько не удивительно, что онъ намѣтилъ геркулесовы\r\nграна теоріи отрицанiя и централизации. Можно сказать, что бро\r\nсившись разъ по пути этой теории, онъ уже носилъ се въ себѣ со\r\nвершенно непосредственно, и перемѣняя часто взглядь на частныя\r\nявленія, идеѣ централизація остается вѣренъ постоянно до пос\r\nлѣдняго года жизни, когда въ немъ повидимому готовился\r\nкой-то переломъ, совершенію котораго воспрепятствовала смерть.\r\nВъ 1836 ли голу, Фанатическій поклонникъ бурнаго романтизма;\r\nвъ 1838 или 1839 году Фанатикъ разумности дѣйствительности\r\nи ярый гонитель Французовъ, романтизма и либерализма, въ соро\r\nковыхъ ми годахъ, предсказатель прогресса, онъ твердо и неу\r\nклонно стоитъ въ одномъ — въ отрицаніи и централизационныхъ\r\nначалахъ. Этимъ объясняются его нелюбовь к славянству и стрем\r\nменіямъ славянизма, его вражда къ малороссійской литературѣ, какъ\r\nкъ мѣстной литературѣ и т. д. Эта нелюбовь къ славянству и эта\r\nвражда къ мѣстной малороссийской литературѣ, въ немъ являются\r\nчѣмъ - то странно - инстинктивнымъ.\r\nНѣтъ сомнѣнія, для того кто пристально прослѣдилъ дѣятель\r\nность Бѣлинскаго, въ томъ, что эпоха отъ 1834 до 1836 года, т. е.\r\nэпоха дѣятельности въ « Телескопѣ », единственная, въ которой мы\r\nвидимъ его вполнѣ, такъ сказать, на распашку, не подчиненнымъ ни\r\nкакой извиѣ пришедшей теоріи, отдающимся беззавѣтно всѣмъ страст\r\nнымъ сочувствіямъ: по временамъ только страстные порывы его ум 15\r\nряются влінніемъ чужой могущественной мысли, мысли Надеждина,\r\nво и то борятся съ этимъ вліяніемъ. Всего замечательube, что и в\r\nэту эпоху, Бѣлинскій, или прямо возстаетъ на первыя выраженің\r\nТ. II. Отд. ІІ. 18\r\nка200 ВРЕМЯ\r\nисключительно народныхъ стремленій или относится къ намъ отри\r\nцательно, насмѣшливо…\r\nПервоначальныя стремленiя исключительно народнаго напра\r\nленія, выражались часто или въ нескладныхъ Формахъ, какъ напра\r\nмѣръ, оправданіе кулака, или въ юношескомъ высокомѣріи и заное\r\nчивости против западнаго образованiя. Выходку Бѣлинскаго про-,\r\nтовъ « кулака » я уже приводиль. Не менѣе замѣчательны и двѣ вын\r\nходки его в рецензіи на книгу Венелина: «О характерѣ народнът\r\nntсевъ у славянъ Задунайскихъ».\r\nВенелинъ бымъ одинъ изъ благороднѣйшихъ дѣятелей славян\r\nства, подинъ изъ даровитѣйшихъ представителей славянской мын\r\nсли. Человѣкъ сердца, болѣе чѣмъ человѣкъ ума, обладавшiii грн\r\nмадною, но безпорядочнѣйшею ученостью, одаренный геніальными\r\nисторическимъ чутьемъ и предупредившій многими идеями великаго\r\nШафарика, въ отношении къ которому онъ бымъ своего рода доно\r\nтопною Формаціей, онъ вносилъ въ науку всѣ симпатіи и всѣ глубой\r\nкія ненависти угнѣтеннаго племени, за которое, какъ и за всѣ сла\r\nвянскія Ілемена въ совокупности, онъ готовъ быЈъ идти на крестъ\r\nи мученія. Статья его опѣснах, задунайскихъ славянъ, какъ нет\r\nего къ сожалѣнію еще неизданныя вполнѣ сочинения, представ\r\nляетъ смѣсь геніальнѣйших соображений и глубокой критической\r\nпроницательности, съ мыслями недозрѣлыми и неразъясненными\r\nа иногда даже просто незрѣлыми и темными, но исполненными самой\r\nстрастной заносчивости. Холодно и то как - бы повинуясь об\r\nщему духу своего тогдашняго журнала, хвалятъ Бѣланскії до\r\nстоинство книги Венелина, явно враждебно относится\r\nея слабымъ сторонамъ, съ какой -то злостью выставляетъ ихъ,\r\nвысказываетъ рѣзко свое несочувствіе къ славянству, его интере\r\nсамъ, его враждaмъ, стремленіямъ и даже къ его истории.\r\nМы пропускаемъ, говорить онъ (соч. Бѣл. Т. II, стран. 175), что\r\nязыкъ г. Венелина нерѣдко бываетъ неправиленъ и страненъ, что онь\r\nлюбитъ употреблять слова и выраженія, никѣмъ неупотребляемыя, какъ\r\nто: кухонность человѣческаго рода и тому подобныя, которыхъ не\r\nмало; все это не важно. Но насъ удивили нѣкоторыя его мысан, дало:\r\nженныя частью въ выноскахъ, частью въ прибавленіяхъ въ статьѣ; out\r\nкажутся намъ въ совершенной дисгармоніи съ тѣми, о которыхъ мы\r\nговорили выше. Съ трудомъ вѣрится, чтобы тѣ и другія принадле\r\nжали одному и тому же лицу. Что значит, напримѣръ эта насмѣшка\r\nнадъ Гёте, за то, что онъ выдалъ Елену Иліады за нѣмца Фауста?\r\nНеужели почтенному автору неизвѣстно, что есть художественныя со\r\nчиненія, которыя будучи неестественны, несбыточны и нелѣры въ\r\nФактическомъ отношении, тѣмъ не менѣе истинны поэтически? Неу\r\nНо КъКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 201\r\nне\r\nжеди ему неизвѣстно, что въ творчествѣ, сказка или разсказъ бывает.\r\nиногда только символомъ идеи? Что за насмѣшка надъ красавицею\r\nЕленою, которую авторъ грозится наказать самымъ славянскимъ, т. е.\r\nсамым варварскима наказаніемъ? За что такая немилость? Неужели\r\nпочтенный авторъ думаетъ, что дѣйствующая лица въ поэмѣ должны\r\nбыть резонабельны, нравственны, словомъ должны отличаться хоро\r\nшимъ поведеніемъ? Неужели ему неизвѣстно, что самыя понятия о\r\nнравственности не у всѣхъ народовъ сходны? Елена нисколько\r\n: оскорбляла своимъ поведеніемъ жизни древнихъ; она совершенно въ ду\r\nхѣ народа и въ духѣ времени. Ее такъ же смішно упрекать въ без\r\nнравственности, какъ смѣшно упрекать Задунайскихъ славянз в том,\r\nчто оди 10ловорызы…\r\nПовидимому въ высшей степени правильны здѣсь нападки Бѣ\r\nлинскаго, но въ этихъ правильныхъ и разумныхъ нападкахъ кроется\r\nстолько инстинктивно враждебнаго, что жолчь въ нихъ постепенно\r\nнакипаетъ, накипаетъ и наконецъ прорывается злобною выходкою\r\nпротивъ задунайскихъ славянъ, столь дорогихъ сердцу благороднаго,\r\nи самоотверженнаго труженика болгарскаго и всего славянскаго дѣ\r\nма… Дѣло ясное теперь для насъ читателей, что всѣ « неужели »,\r\n: обращаемыя рецензентомъ къ Венелину, « неужели » столь справед\r\nливыя и разумныя, въ сущности къ Венелину не относятся. Все, о\r\nчемъ допрашивалъ его Бѣлинскій, Венелинъ знал, конечно такъ\r\nже хорошо, какъ самъ Бѣлинскiй, но у Венелина кровь кипѣла,\r\nжолчь подымалась при словѣ «нѣмецъ », и вотъ рука расходилась,\r\nвъ ученой книгѣ вырвались необдуманныя слова племенной ненави\r\nхоть на чемъ нибудь, хоть не кстати, да сорвать злость на\r\nнѣмцевъ! До Елены, до Фауста, тутъ и дѣла нѣтъ, тутъ звучить\r\nи старая пѣсня о Любушином, судѣ, что не хорошо\r\nискать у нѣмцевъ правды…\r\nУ насъ правда по закону святу,\r\nПринесли ту правду наши дѣды,\r\nЧерезъ три рѣки на нашу землю.\r\nТутъ явно видима наивная, племенная обмолвка. И вотъ обмолвка\r\nэта попадается человѣку, у котораго кровь кипитъ и жолчь накипѣла\r\nот, противорѣчій нашей славянской дѣйствительности, тому бле\r\nстящему идеалу, который выработало остальное человѣчество, ко\r\nторый именно въ вашей славянской дѣйствительности видить при\r\nчины нашей отсталости и неразвитости….\r\nОба эти человѣка правы… но за наивную, почти дѣтскую, въ\r\nсвоей заносчивости обмолвку одного, злобно и даже разсчетливо\r\nмстить другой. Этотъ другой, сильнѣе и ясностью ума и твердыми,\r\nхотя чужими основами взгляда.\r\nсти,202\r\nВРЕМЯ\r\nC\r\nили по\r\nКъ\r\nПотомъ, продолжаетъ рецензентъ, что это за нападки на Гердера\r\nи Гизо? и за чтоже? За то что они находили дух рыцарства и е\r\nроизма только в нѣмецких племенах, а не 66 славянскихъ? Странно.\r\nКонечно, героизмъ т. е. непосѣдность, предприимчивость и страсть къ\r\nкровопролитію свойственны всякому младенчествующему народу болѣе\r\nчаи менѣе; но самый этотб героизмъ имѣето большой или меньшій кру:\r\nдѣйствія. Норманны переплывали моря и завоевывали отдаленныя стра\r\nны, а славяне дрались со своими сосѣдями или другъ съ другом. Что\r\nже касается до рыцарства, то оно безъ всякако сомнѣнія принадле\r\nиситъ исключительно одной Европѣ среднихъ вѣковъ и именно нѣмцамі.\r\nРыцарство и героизмъ очень похожи другъ на друга, но между ними\r\nесть и большая разница; героизма бывает почти всегда безсмыслена\r\nа рыцарство водится всегда идеею! Глѣ же надо искать этой иден? Неу\r\nжели въ безсмысленной рѣзнь Задунаiiскихъ славян. са турками или\r\nкавказских племена между собою? За чтоже г. Венелинъ такъ сердится на\r\nГизо и особенно на великаго Гердера, что они были неуважительны\r\nкъ славянамъ? я презираю это дѣтское обожаніе авторитетовъ, вслѣд\r\nствіе котораго нельзя сказать о Мильтонѣ, что онъ не поэтъ,\r\nкрайней мѣрѣ не великій поэтъ и тому подобное; но съ тѣмъ вмѣстѣ\r\nпротивъ неуважительнаго тона людямъ, оказавшимъ человѣчеству\r\nбольшая услуги, каковъ Гердеръ и слова: « Гердеръ дѣтствуетъ, Гер\r\nдеръ ребячествуетъ • мнѣ кажутся неумѣстными. Гердеръ могъ оши\r\nбаться, могъ не знать чего либо, но никогда они не могъ ни дѣтство\r\nвать, ни ребячиться. Намъ желательно чтобы г. Венелинъ и т. д…\r\nЭто місто, въ котором, все, по крайней мѣрѣ повидимому, спрa\r\nведливо, кромѣ злости, въ высшей степени знаменательно и въ от\r\nношеніи къ истории борьбы двухъ направлений и въ отношении къ\r\nсамому Бѣлинскому. Безпощадная послѣдовательность вражды за\r\nводить его въ « Телескопѣ » 1836 года, почти въ тоже самое, что вы\r\nсказано имъ было въ сороковыхъ годахъ. Вѣдь тутъ ужь чуть-чуть\r\nчто нѣтъ симпатіи къ туркамъ, какъ къ организованному государ\r\nству, чуть- чуть что нѣтъ этого знаменитаго положения, которое до\r\nкончилъ послѣдовательно « Атеней » мрачной памяти, въ лѣто отъ\r\nР. Х. 1859, чуть-чуть что нѣтъ того однимъ словомъ, за что глу\r\nбоко ненавидѣло славянофільство Бѣлинскаго, за что оно готово\r\nбыло оскорблять его великую память…\r\nИ кто же тутъ виноватъ?.. Не виновато славянофильство, ибо\r\nБѣлинскій увлекаемый теоріею, шолъ на перекоръ его завѣтнѣйнмъ\r\nи притом, благороднѣйшимъ стремленіямъ; не виноватъ и Бѣлин\r\nскій, вѣрный здѣсь своему принципу, своимъ идеалам ь до фанатиз\r\nма… Ходъ мысли его касательно нашей связи съ славянствомъ, т. е.\r\nкасательно нашей народности вообще, бымъ таковъ, что только отри\r\nцаніемъ нашей самости, мы вступаемъ въ семью человѣчества, что\r\nистории у нас, нѣтъ до Петра и до реформы.КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣніE 203\r\nДо славянъ же, говорить онъ въ 1843 году (соч. Бѣл. Ч. IX, стр Что.\r\n47), намъ нѣтъ дѣла, потому что они не сдѣлали ничего такого,\r\nдало бы имъ право на внимание науки и на основаніи чего на ука мо\r\nгла бы видѣть въ ихъ существованіи фактв истории человѣчества.\r\nВотъ оно главное слово разгадки: человѣчество 1 это абстрактное\r\nчеловѣчество хуло понятаго гегелизма, человѣчество, котораго въ\r\nсущности нѣтъ, ибо есть организмы растущіе, старіющіеся, пере\r\nрождающіеся, но вѣчные: народы. Для того, чтобы оно было, — это\r\nабстрактное человѣчество, нужно непремѣнно признать какой либо\r\nусловный идеалъ его. Этому идеалу жертвуется всѣмъ народнымъ,\r\nмѣстнымъ, органическимъ… Въ концѣ концовъ, въ результатахъ\r\nэтого идеала, стоитъ конечно то, о чемъ Геrелю и не снилось.\r\nЧаадаевъ были проще и послѣдовательнѣе. Он\"ь прямо схватился\r\nза католицизмъ, за блестящее и вѣковое выраженіе мертвящей цен -\r\nтрализации, прямо взглянулъ въ лицо теорій, абсолютнѣе отрекся\r\nотъ жизни!..\r\nIII\r\nВсякій народъ есть нѣчто цѣлое, особное, частное и индивидуаль\r\nное; у всякаго народа своя жизнь, свой духъ, свой характеръ, свой\r\nвзглядъ на вещи, своя манера понимать и дѣйствовать. Въ нашей ли\r\nтературѣ теперь борются два начала, Французское и нѣмецкое. Борьба\r\nэта началась уже давно, и въ ней- то выразилось рѣзкое различie нa\r\nправления нашей литературы. Разумѣется, что намъ такъ же не къ лицу\r\nидетъ быть нѣмцами, какъ и Французами, потому что у нас. есть своя\r\nнаціональная жизнь, глубокая, мотучая, оригинальная; но назначеніе России\r\nесть принять в себя всю элементы не только европейской, но міровой\r\n\" жизни, на что достаточно указываетъ ея историческое развитие, гео\r\nграфическое положеніе и самая многосложность племенъ, вошедшихъ\r\nвъ ея составъ и теперь перекаляющихся в горниль великорусской жизни,\r\nкоторой Москва есть средоточие и сердце, и пріобщающихся ко ея сущ\r\nкости. Разумѣется, принятие элементовъ всемірной жизни не должно и\r\nне можетъ быть механическимъ или эклектическимъ какъ Философія\r\nКузена, сшитая изъ разныхъ лоскутковъ, а живое, органическое, кон\r\nкретное: эти элементы, принимаясь русскимъ духомъ, не остаются въ\r\nнемъ чѣмъ- то постороннимя и чуждыма, но переработываются в нема,\r\nпреобращаются в его сущность и получают новый самобытный харак\r\nтера. Такъ въ живомъ организмѣ разнообразная пища, процессомъ пи\r\nщеварения обращается въ единую кровь, которая животворитъ единый\r\nорганизмъ. Чѣмъ многосложнѣе элементы, тѣмъ богатѣе жизнь. Неу\r\nновимо безконечны стороны бытія, и чѣмъ болѣе сторонъ выражаетъ\r\nсобою жизнь народа, тѣмъ могучѣе, глубже и выше народъ. Мы рус204 ВРЕМЯ\r\nмемъ какъ свое\r\nнауку. Ничего\r\nскіе насандники цѣлаго міра, не только европейской жизни, и наследника\r\nпо праву. Мы не должны и не можемъ быть англичанами, ни Францу\r\nзами, ни нѣмцами, потому что мы должны быть русскими; но мы возь\r\nвсе что составляетъ исключительную сторону жизни\r\nкаждaго европейскаго народа, и возьмемъ ее, не како исключительную\r\nсторону, а како элементі для пополненія нашей жизни, исключительная\r\nсторона которой, должна быть многосторонность неотвлеченная, а жи\r\nвая, конкретная, имѣющая свою собственную народную физіономію в ка\r\nродный характера. Мы возьмемъ у англичанъ ихъ промышленность, ихъ\r\nуниверсальную практическую дѣятельность, но не сдѣлаемся только\r\nпромышленными и дѣловыми людьми; мы возьмемъ у нѣмцевъ науку,\r\nно не сдѣлаемся только учеными; мы уже давно беремъ у Французовъ\r\nмоды, Формы свѣтской жизни, шампанское, усовершенствования по ча\r\nсти высокаго и благороднаго повареннаго искусства; давно уже учимся\r\nу нихъ любезности, ловкости свѣтскаго обращенія; но пора уже пере\r\nстать намъ брать у нихъ то, чего у нихъ нѣтъ: знание,\r\nнѣтъ вреднѣе и нелѣп ke, какъ не знать, гдѣ чѣмъ можно пользоваться.\r\nBaiяніе нѣмцевз благодѣтельно на насъ во многихв отношеніях, и со\r\nстороны науки и искусства и со стороны духовно-нравственной. Не вмѣя\r\nничего общаго съ нѣмцами въ частномъ выраженіи своего духа, мы\r\nмного имљеми со ними общаго ва основѣ, сущности, субстанции нашего\r\nдуха. Съ Французами мы находимся въ обратномъ отношении: хорошо\r\nи охотно сходясь съ ними въ Формахъ общественной (свѣтской) жизни,\r\nмы враждебно противоположны съ ними по сущности (субстанцій) на\r\nшего національнаго луха (Соч. Бѣл. Т. II. стр. 304).\r\nКромѣ природы и личнаго человѣка, есть еще общество и\r\nвѣчество. Какь бы ни была богата и роскошна внутренняя жизнь че.\r\nловѣка, какимъ бы горячимъ ключемъ ни била она во мнѣ и\r\nбы волнами ни лилась черезъ край, она не полна, если не усвоить аб\r\nсвое содержание интересовъ внѣшняго ей міра, общества и человѣчества.\r\nВъ полной и здоровой натурѣ тяжело лежить на сердцѣ судьба роди\r\nны; всякая благородная личность глубоко сознаетъ свое крѣокое род\r\nство, свои кровныя связи съ отечествомъ. Общество, какъ всякая ин\r\nдивидуальность, есть нѣчто живое и органическое, которое имѣеть свои\r\nэпохи возрастанія, свои эпохи здоровья и болѣзней, свои эпохи стра\r\nданія и радости, свои роковые кризисы и переломы къ выздоровленію\r\nи смерти. Живой человѣкъ носитъ въ своемъ духѣ, въ своемъ сердцѣ,\r\nвъ своей крови жизнь общества; онъ болѣетъ его недугами, мучится\r\nего страданіями, цвѣтетъ его здоровьемъ, блаженствуетъ его счастіемъ,\r\nвнѣ своихъ собственныхъ, своихъ личныхъ обстоятельствъ. Разуиѣется,\r\nвъ этомъ случаѣ общество только беретъ съ него свою дань, огторгая\r\nего отъ него самаго въ извѣстные моменты его жизни, но не покоряя\r\nего себѣ совершенно и исключительно. Гражданинъ не долженъ уяач\r\nтожать человѣка, ни человѣкъ гражданина; въ томъ и другомъ случаѣ\r\nвыходить крайность, а всякая крайность есть родная сестра ограни\r\nченности. А юбовь к отечеству должна выходить изб любви к человѣче\r\nче10\r\nкаквиКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 205\r\nи\r\nсвое,\r\nству, кака частная изя общаго. Любить свою родину значити, пламенно\r\nжелать видѣть вв ней осуществление идеала человѣчества по мѣрь\r\nсизъ своихъ споспѣшествовать этому. Въ противномъ случаѣ, патріо\r\nтизмъ будетъ китаизмом, который любить свое только за то, что оно\r\nи ненавидить, все чужое за то только, что оно чужое и не пара\r\nдуется собственныма безобразіемъ и уродством. Романъ англичанина\r\nМорьера • Хаджи Баба • есть превосходная и вѣрная картина подобнаго\r\nквасного (по счастливому выраженію князя Вяземскаго патріотизма.\r\nЧеловѣческой натурѣ сродно любить все близкое къ ней, свое родное\r\nи кровное; но эта любовь есть и въ животныхъ, слѣдовательно любовь\r\nчеловѣка, должна быть выше. Это превосходство любви человѣческой\r\nпередъ животною состоитъ въ разумности, которая тѣлесная и чув\r\nственная просвѣтяeть духомъ, а этота духа есть общій. Примѣръ\r\nПетра Великаго, говорившаго о родномъ языкѣ, что лучше чужой да\r\nхорошій, чѣмъ свой да негодный, лучше всего поясняети и оправдывает\r\nнашу мысль. Конечно, изъ частнаго нельзя дѣлать правило для общаго,\r\nно можно черезъ сравненіе объяснить частнымъ общее. Можно не лю\r\nбить и родного брата, если онъ дурной человѣкъ, но нельзя не любить\r\nотечества, какое бы оно ни было, только надобно, чтобы эта любовь\r\nбыла не мертвымъ довольствомъ тѣмъ что есть, но живымъ желаніемъ\r\nусовершенствованія; словомъ, любовь кз отечеству должна быть вмѣсть\r\nи любовью к человѣчеству (Соч. Бѣл. Т. IV. стр. 261).\r\n-\r\nДля того, чтобы совершенно понять два этихъ весьма характе\r\nристическихъ мѣста, Одно, относящееся къ 1838, другое къ 1841\r\nгоду, но оба связаннья очевидно однимъ и тѣмъ ке направленіемъ\r\nмысли; для того, чтобы уяснить себѣ ихъ содержание и тонъ, нуж\r\nно перенестись нѣсколько въ то время, въ которое они были пи\r\nсавы.\r\nВремя же это характеризуется однимъ словомъ: гегелизмъ…\r\nО гегемизмѣ, Генрихъ Гейне сказалъ весьма остроумно, хоть и\r\nи очень поверхностно, что они похожъ на страннья и 10 Формамъ\r\nуродливыя письмена, которыми выражено простое и ясное содержа\r\nніе, въ противоположность таинственнымъ іероглифамъ шеллингиз\r\nма, въ сущности ничего якобы не выражающимъ. На въ отношенін\r\nкъ гегелизму, ни въ отношеніи къ шеллингизму, это рѣшительная\r\nнеправда. И содержаніе гегелизма и содержаніе шеллингизма, какъ\r\nсодержаніе вообще Философіи, безгранично - широко и въ сущности\r\nедино… Но дѣло не въ томъ. Гегелизмъ, въ первоначальную эпоху\r\nсвоего къ намъ привитія, дѣйствовалъ на насъ преимущественно\r\nмагическимъ обаяніемъ своихъ таинственныхъ Формъ и своимъ\r\n«змѣинымъ » положеніемъ о тождествѣ разума съ дѣйствительностью.\r\nСначала мы съ самою наивною вѣрою приняли это положеніе, что\r\n« Was ist - — ist vernünftig », съ такою вѣрою, которой никогда не же206\r\nВРЕМЯ\r\nмалъ великій учитель, не даромъ скорбившій о томъ, что никто изъ\r\nучениковъ его, его не понялъ… Послѣдствия этой наивной вѣры,\r\nбыли часто самыя комическiя въ приложении къ дѣйствительности,\r\nвъ особенности у насъ, гдѣ геrелизмъ по источникамъ знакомъ былъ\r\nвесьма немногимъ, да и этими немногими большею час Бю былъ\r\nкакъ Формулами только человѣчества бытie усвоенъ къ, номинальное служили матеріалистами совершенно. Къ » для смѣльчакамъ какими адептовъ значеніе формально -итолибераламъ,всепримиряющими,имѣли адепты которые. Слова какое питали. придавали « духъ - точуть таинственно человѣчества и этимъ что успокоивающими не Формуламъ презрѣніе - реальное », « воля,\r\nКъ числу самыхъ жарких, адептов, принадлежалъ Бѣлинскій.\r\nСилою одного ума и чутья, онъ, совершенно незнакомый съ геге\r\nлизмомъ по источникамъ, так сказать пережили весь гегелизмъ\r\nвнутри самаго себя, изъ намековъ развилъ цѣлую систему и разви\r\nвалъ ее діалектически съ послѣдовательностью, свойственною 0,4\r\nному русскому человѣку.\r\nВъ 1834 — 1836 годахъ, ярый романтикъ, Фанатическій поклон\r\nникъ тревожныхъ чувствъ, страстныхъ грезъ и разрушительных\r\nстремленій юной Французской словесности, онъ вдругъ въ 1838 г.,\r\nвъ « Зеленомъ Наблюдателѣ » является по крайней мѣрѣ по внѣш\r\nнимъ формамъ своимъ, совершенно иным, человѣкомъ, предсказа\r\nтелемъ новаго, ученія, обѣщающаго примиреніе и любовь, оправ\r\nдывающаго вполнѣ дѣйствительность вообще, стало быть и нашу\r\nдѣйствительность…\r\nРазумѣется, онъ на этомъ не могъ остановиться, потомучто не\r\nспособенъ бымъ жить призраками, а искалъ правды. Не могли оста\r\nновиться на такомъ пунктѣ и другie, но отъ этого пункта можно\r\nбыло идти въ совершенно разныя стороны. Так оно и было. Акса\r\nковъ (к. с.), котораго вступленіе къ его магистерской диссертацін\r\nо Ломоносовѣ представляетъ этотъ момент, гегелизма, довеленный\r\nдо самыхъ комическихъ крайностей, пошолъ совершенно въ другую\r\nсторону. Бѣлинскій же безтрепетно шолъ отъ крайностей къ краін\r\nностямъ, наивно забывая въ пользу послѣднихъ предшествовавшін,\r\nфанатически вѣруя въ послѣднія, какъ единственно - истинныя,\r\nготовый сегодня восторгаться дѣйствительностью quаnd mеmе,\r\nзавтра рвать на себѣ волосы за эти восторги и послѣ завтра уже со\r\nвершенно отдаваться новому и озлобленно преслѣдовать свои ста\r\nрыя заблужденія…\r\nНо прежде чѣмъ слѣдить шагъ за шагомъ за его развитіемъ,\r\nнельзя не замѣтить того, что онъ всегда остается вѣрнымъ одному,КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣНIE 207\r\nименно >, какъ уже я сказалъ прежде отрицанію и централизацiон\r\nвымъ началамъ.\r\nСтоитъ только повнимательнѣе перечесть два приведенных,\r\nмною мѣста о національности, чтобы въ этомъ окончательно убѣ\r\nдиться… Основная идея, проникающая эти мѣста, вовсе не націо\r\nнальная жизнь, хоть ей и придаются эпитеты « глубокой, могучей,\r\nоригинальной » а космополитизмъ. Наша національная жизнь яв\r\nнымъ образомъ представляется здѣсь какою -то эклектическою.\r\nБытie eя признается только со временъ реформы, той реформы, ко\r\nторая устами преобразователя говорила о родномъ языкѣ, что\r\nлучше чужой да хорошій, чѣмъ свой да негодный. За русскими,\r\nкакъ за славянами не признается ровно ничего, и въ кругъ міровой\r\nжизни они не вносятъ ничего своего, т. е. славянскаго: значеніе\r\nнаше только въ многостороннемъ усвоении европейской жизни, въ\r\nнашихъ отрицательныхъ достоинствахъ, въ нашей способности\r\nусвоять чужое и отрицаться отъ своего… Это одним словомъ\r\nтолько оборотная сторона медали, только другая сторона того, о\r\nчем говорилъ Бѣлинскій въ 1836 году.\r\nЛогическiя послѣдствія такого взгляда были: 1) Уничтоженіе\r\nвсего непосредственнаго, прирожденнаго въ пользу выработаннаго\r\nдухомъ, искусственнаго. 2) Уничтожение всего мѣстнаго въ пользу\r\nобщенаціональнаго, и потому же принципу всего общенаціональ\r\nнаго въ пользу общечеловѣческаго.\r\nИзъ перваrо общаго послѣдствія вытекали сами собою съ по\r\nстепенною послѣдовательностью предпочтенія поэзіи искусствен\r\nной всякой поэзіи народной, и вы особенности нашей народной\r\nПоэзіи, и какъ крайняя грань логической мысли, знаменитое поло\r\nженіе конца сороковыхъ годовъ, что « гвоздь, выкованный рукою че\r\nовѣка, лучше самаго лучшаго цвѣтка природы ». Изъ второго раз\r\nвивались послѣдовательно централизационный взглядъ на нашу\r\nисторію, равнодушіе къ нашему славянизму, во имя нашего евро\r\nнеизма и даже какое-то презрѣніе къ славянскимъ стремленіямъ,\r\nнасмѣшливое и враждебное отношение ко всякимъ мѣстно-народ\r\nнымъ, преимущественно малороссийскимъ литературнымъ стремле\r\nиіямъ, если только они обособливались…\r\nСъ особенною ясностью развиваетъ Бѣлинскій свой космополи\r\nтическій взглядъ въ 1841 году, въ статьѣ своей по поводу коши\r\nхива.\r\nЗаписные наши историческіе критики, говорить онъ въ ней между\r\nпрочимъ, заняты вопросомъ, откуда пошла Русь, отъ Балтійскаго\r\nили отъ Чернаго моря. Имъ какъ - будто и нужды нѣтъ, что рѣшеніе\r\nэтого вопроса не дѣлаетъ ви яснѣе, ни занимательнѣе баснословнаго208 ВРЕМЯ\r\nстоито\r\nперіода нашей исторіи. Норманны и забалтійскіе, или татары запон\r\nтійскіе, все равно; ибо если первые не внесли в русскую жизнь евро\r\nпейскало элемента, плодотворнаго зерна всемірно историческао разви\r\nтія, не оставили по себѣ никаких слѣдовъ ни въ языкт, ни в обычаях,\r\nни в общественнома устройств, то ли хлопотать о том,\r\nчто норманны, иши калмыки пришли княжити када саовены; если же\r\nэто были татары, то развъ нам легче будет, если мы узнаем, что\r\nоки пришли к намі из - за Урала, а не из -за Дона и вступили ва\r\nсловенскую землю правок, а не лѣвою ногою. Домать голову надъ подоб\r\nными вопросами, лишенными существенной важности, которая дается\r\nфакту только мыслью, все равно, что пускаться въ хронологическiя\r\nизысканія и писать цѣлые томы о томъ, какого цвѣта были досаѣхи\r\nСвятослава и на которой щекѣ была родимка у Игоря…\r\nона\r\nНе будь эта выходка внушена Фанатизмомъ отрицанія, понят\r\nнаго исторически въ ту эпоху и необходимаго логически,\r\nбыла бы цинизмомъ, достойнымъ Сеньковскаго… Не говорю уже о\r\nстепени ея научно - исторической правды. Наше время доказало на\r\nсколько еще важны въ истории нашего быта вопросы, которые кри\r\nтикъ считалъ ишонными всякаго интереса, какъ мы постоянно\r\nвозвращаемся къ этимъ вопросамъ, увлекаемые какой-то рокової\r\nнеобходимостью…\r\nА между тѣмъ, продолжаетъ Бѣлинскій, - этотъ первый и безадо\r\nначалось московскаго нѣе быть наго малы писи бы должно родѣ мыслящую возвышенія говъ тный вателей поглощалъ. еи.перваго,;въ (введенія ивеликаго!! сговорять Игорей спятъ.),составить тподробномъ сІоанна.періодъ которые д(всю Москвы Петра царства.!!,,)Подобное, кричатъ,ичеловѣка часть разсказъ дѣятельность Калиты но введеніе.подобных коротенькій нашей и(есть иСоч повѣствованіи думать знать публики,централизации введеніе.?ѣдятъ съ и только.. Бѣл истории ввъ Симеона не ивыраженіями ими должно.большей разсказъ исторію малые хотятъ,ти.введеніе должно пьютъ,героевъ IV что опоглощаетъ;.Гордато и.колыбельномъ стр того вѣроятно около части русская государства.на великіе,,быть разумѣется Даже. нѣсколькихъ наводятъ въ,337..что нея нашихъ родѣ Все кратко)люди;,исторія иимена удѣльных или можетъ собственно что саѣдующихъ существованіи русскаго скуку въ,несравненно умныхъ по ибо страничкахъ Рюриковъ колыбеля было начинается крайней быть что и княжестві,грусть до интерес которое изслѣдо исторія;: равно,могло нихъ лѣто важ хотя иѣрѣ,Ою въ на св,,\r\nВремя совершило уже судъ свой надъ этимъ взглядомъ, и съ\r\nнимъ какъ съ отжившимъ вполнѣ, бороться нечего. Приводя вы\r\nписки, представляющія заблужденія великаго человѣка, я привожу\r\nихъ какъ Факты заблужденій цѣлой эпохи — заблуждений, вытекарКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНІЕ 209\r\nшихъ изъ ошибочнаго взгляда, но въ высшей степени послѣдова\r\nтельныхъ и стало - быть віолнѣ добросовѣстныхъ.\r\nВъ недавнее время въ журналѣ « Свѣточъ » явилась статья о Бѣ\r\nлинскомъ, имѣющая цѣлью доказать, что Бѣлинскій не былъ въ\r\nсущности, въ послѣднюю эпоху его дѣятельности, на западникомъ,\r\nна славянофиломъ и указывалъ на русское направленіе, на русскую\r\nсамобытность. Статья, очень умная между прочимъ, не уяснила себѣ\r\nодного, что нельзя быть русскимъ, не бывши славяниномъ, что\r\nрусское направленіе разрывая связи съ славянизмомъ, разрываетъ\r\nсвязи съ своею сущностью и переходитъ въ отрицательный космо\r\nполитизмъ и въ аповеозу централизации. Что Бѣлинской по его пла\r\nменной и жизненной натурѣ, смѣло отрекся бы въ пятидесятыхъ\r\nгодахъ отъ своихъ заблужденій, прям'bе другихъ отнесся бы къ\r\nновому направленію и съ такой же чистотою сталъ бы во главѣ его,\r\nсъ какой стоялъ онъ во главѣ направленія отрицательнаго, въ\r\nэтомъ нѣтъ ни малѣйшаго сомнѣнія, но нѣтъ ни малѣйшаго же\r\nсомн:ѣнія и въ томъ, что во всемъ оставшемся намъ отъ него, онъ\r\nявляется отрицателемъ и централизаторомъ, врагомъ и говителемъ\r\nі народности, какъ славянской сущности, преслѣ нователемъ всѣхъ\r\nмѣстныхъ проявленій народности…\r\nВъ преслѣдованій своемъ доходилъ онъ до жестокой послѣдова\r\n• те.љности, до своего рода терроризма. Вот, что писалъ онъ напри\r\nмѣръ по поводу книжки, изданной однимъ изъ безкорыстныхъ под\r\nвижниковъ славянскаго дѣла: « Денница ново - болгарскаго образо\r\nванів ».\r\nЦѣль этой книжки, познакомить русскихъ съ возникающимъ про\r\nв свѣщеніемъ родственнаго намъ болгарскаго племени. Цѣль поясненная\r\nи исполненная отчасти недурно. Въ книжкѣ есть интересные факты.\r\nПросвѣщеніе болгаръ пока еще не отличается слишкомъ большимъ\r\nсвѣтомъ; но другъ человѣчества не можетъ не порадоваться и одному\r\nначалу благого дѣла. Въ этом случаи, вопросы не о богараха и не о\r\nс.аванаха, а о людяха. Всѣ люди должны быть братьями людямъ. Изъ\r\nза большихъ не слѣдуетъ не любить меньшихъ. Если эти меньше уже\r\nслишком малы, така что едва лепечуто кое -что, можно ихъ не слушать;\r\nно зачѣмъ же не порадоваться, что они начинаютъ лепетать и тѣмъ\r\nдаютъ надежду, что может быть будут когда - нибудь и говорить.\r\nВотъ напримѣръ стихи — дѣло другое; если они плохи, имъ нечего\r\nрадоваться. Если же они внушены какимъ -нибудь благороднымъ чув\r\nствомъ, какъ напримѣръ признательностью, воздадимъ должную похва\r\nгу чувству, а стихи все -таки назовемъ дурными. Одно другому не\r\nмѣшаетъ. Намъ рѣшительно не нравится: « Рыданіе на смерть Ю. Н.\r\nВенемена. - Вотъ для примѣра отрывокъ:210 ВРЕМЯ\r\n• Плачьте, рыдайте\r\nВсы болгарски чада\r\nИзгубихме вѣчно,\r\nЮрья Венемена,\r\nНашъ премудрый братъ!\r\nке\r\nНо на вѣчный спомелъ,\r\nВъ наши же сердца же,\r\nНе готово име,\r\nШе бы безсмертно\r\nАко и умрелъ… \"\r\nВпрочемо и то сказать, может быть эти стихи и хороши для людей,\r\nзнакомыхъ съ боларским языкома и болгарскима вкусомъ въ поэзiu,\r\nспорима! Учитесь, учитесь добрые, почтенные болгары! До того же\r\nвремени постарайтесь внушить своим поклонникамъ и вообще всѣмъ гала\r\nвянофиламъ побольше вѣжливости и человѣчности. Кто болѣе интере\r\nсуется литературою Франціи, Германии и Англій, нежели болгарскими\r\nбукварями, на тѣха они смотрять како на заодѣсв. и извергов, какъ\r\nиспанцы смотрѣли на лютеранъ, которыхъ въ своемъ невѣжественном\r\nФанатизмѣ, называли еретиками. Наши испанцы, т. е. наши ревнители,\r\nхоть сейчасв готовы были бы учредить инквизицію для истребленія духа\r\nеврополюбiя и для распространенiл духа азіелюбiя и обскурантизма, т. е.\r\nмраколюбія. Одинъ изъ нихъ (мы забыли его неизвѣстное и темное въ\r\nлитературѣ имя), недавно написалъ на насъ въ московскомъ журналѣ,\r\nи именно по поводу книжки г. Априлова, ужасную Филипоику, обви\r\nняя насъ въ равнодушіи к ученым государствам, находящимся поді\r\nвладычеством Турци и въ любви к нѣмецкима гелертам.. Прочитавъ\r\nэто предъявленіе, мы воздали хвалу Богу, что живемъ въ XIX вѣкѣ,\r\nа то сгорѣть бы намъ на кострѣ. Ва самом дѣлѣ, добрые болары нас\r\nуличали въ страшномъ преступленiн. Мы, видите, какъ-то сказали, что\r\nтурки народа, образующій собою государство, а болгаре — только плема,\r\nне образующее собою никакого политическаго общества, и что в этом\r\nто и заключается причина турецкаго владычества надъ вами, како исто\r\nрического права, которое есть сила. Досталось же за это и намъ и\r\nнѣмецкимъ rелеpтaмъ! Вспомнить страшно! Если у всѣхъ славянскихъ\r\nrелертовъ такой крутой нравъ и такая инквизиціонная манера раздѣ\r\nJываться съ русскими литераторами, которые не хвалятъ ихъ сочине\r\nиій, то русскимъ литераторамъ прійдется также избѣraть всякаго съ\r\nними столкновенія, как вы избѣгаете его са турецкими кадіями… Да!\r\nпросвѣщайтесь, добрые болгары! дай Богъ вамъ успѣховъ! Даже пи\r\nшите стихи, если не можете безъ нихъ обходиться только Бога ради,\r\nберегитесь защитникова, которые роняють вася своимъ заступничеством\r\nи вредата вама больше турковь! (Соч. Бѣл. т. VI. стр. 447.)\r\nСудить собственно самаго Бѣлинскаго за эту выходку нельзя.\r\nЗлость ея вызвана была безтактностью защитниковъ славянскагоКРИтическое оБОЗРЕНТЕ 21\r\nдѣла, и если я привелъ ее въ настоящемъ случаѣ, то вовсе ужь ко\r\nнечно не изъ желанія глумиться надъ проиграннымъ дѣломъ от\r\nрицанiя и централизации, а для того, чтобы показать, до какой\r\nстепени безпощадности может, простираться послѣдовательность\r\nпринципа и Фанатизмъ вѣры. Да, повторить еще разъ невольно\r\nслова великаго поэта:\r\nKeimt ein Glaube neu\r\nWird oft Lieb und Treu,\r\nWie ein böses Unkraut ausgerauft. (*)\r\n0\r\nНе входя еще въ разбирательство частныхъ причинъ, вызвав\r\nшихъ со стороны Бѣлинскаго иронически - раздражoнную діатрибу,\r\nвъ оправданіе ея жестокости припомню только читателям », что\r\nона относится къ 1842 году, къ времени, когда споръ двухъ лагереії\r\nсовершенно еще не выяснился, когда противники положительно не\r\nпонимали другъ друга…\r\n« Славянство и народность » значили для Бѣлинскаго вовсе не то,\r\nчто значатъ они теперь для насъ. Онъ видѣлъ въ нихъ сторону\r\nмрака и застоя, видѣлъ въ нихъ препятствіе ходу гуманной циви\r\nлизации. Въ общей схемѣ его Философско - историческаго міросозер\r\nцанія, народы и народности вообще играли переходную роль въ\r\nотношении къ отвлеченному идеалу человѣчества. Идеалъ этот\r\nимѣлъ для него реальное значеніе… Не доходя еще до положенія\r\nтомъ, что гвоздь, выкованный рукою человѣка дороже и лучше са\r\nмаго роскошнаго цвѣтка природы, онт, уже приближался к этому\r\nположенію, къ которому велъ его гегелизмъ лѣвой стороны, столь\r\nже несправедливый въ своихъ рѣзкихъ выводахъ, какъ гегемизмъ\r\nправой стороны въ своемъ Формализмѣ… Принесеніе народнаго\r\nвообще въ жертву общечеловѣческому, и принесеніе всего непо\r\nсредственнаго въ пользу благоприобрѣтеннаго, созданнаго духомъ,\r\nбыло только прямымъ результатомъ доктрины, совершенно отдь\r\nлявшей духъ оть природы.\r\nЗамѣчательно, что подъ вліяніемъ увлечения доктриною, Бѣлин\r\nскій постепенно все боле и болѣе терял, всякое сочувствіе къ на\r\nродної, непосредственной, безыскусственной поэзии, не только къ\r\nнашей и славянской в частности, во ко всякой вообще…\r\nСлава Богу, — говорить онъ, разбирая въ 1844 году ново-греческiя,\r\nнародныя стихотворенія, — теперь это бѣснованіе (собирать народныя\r\nпѣсни и переводить чужія!!!) уже прошло; теперь им одержимы\r\n-\r\n(') Когда встаетъ новая вѣра, то часто дружба и любовь вырываются съ\r\nкорнемь, какъ сорныя травы.212 ВРЕМЯ\r\nтолько люди недалекіе, которыма суждено вѣко повторить чужие зады и\r\nне замѣчать смѣны стараго новымъ. Никто не думаетъ теперь отвер\r\nгать относительнаго достоинства народной цоəзіи, но никто уже крохѣ\r\nлюдей запоздалыхъ, не думаетя придавать ей важности, которой она\r\nне имѣеть. Всякій знаетъ теперь, что въ ней есть своя жизнь,\r\nодушевленіе, естественное, наивное и простолушное, но что все этимъ\r\nи оканчивается, ибо она бѣдна мыслью, бѣдна содержаніемъ и художе\r\nственностью. (Т. IX, стр. 102).\r\nсвое\r\nТакой взгляд, на поэзію народную вообіце, хотя и въ высшей\r\nстепени неправильный, но довольно еще спокойный, переходилъ у\r\nнашего критика въ совершенно враждебный и фанатически - нетер\r\nпимый, как только дѣло касалось до нашей ими до славянской на\r\nродной поэзии.\r\n9\r\nтолько\r\nВеѣ, говорить онъ (т. IV, стр. 138), согласились въ томъ, что въ\r\nнародной рѣчи есть своя свѣжесть, энергія, живописность, и въ на\r\nродныхъ пѣсняхъ и даже (?) сказкахъ своя жизнь и поэзія, и что не\r\nне должно ихъ презирать, но еще и должно ихъ собирать,\r\nкакъ живые Факты истории языка, характера народа. Но вмѣстѣ съ\r\nэтимъ, теперь никто уже не будетъ преувеличивать дѣла и въ народной\r\nпоэзіи видѣть что-нибудь большее, кромѣ младенческало лепета, имѣю\r\nщало свою относительную важность, свое относительное достоинство.\r\nНо отсталые поборники блаженной памяти такъ называемаго роман\r\nтизма, упорно остаются при своемъ. Они такъ сказать застряли въ\r\nподнятыхъ ими вопросахъ, и не совладавъ съ ними, съ каждымъ днелъ\r\nболѣе и болѣе вязнутъ въ нахъ, какъ мухи попавшiяся въ медъ. Для\r\nних « не бѣлы- снѣжки • едва ли не важнѣе любого лирическаго произве\r\nдейія Пушкина, и сказка о и Емель дурачкѣ и едва ли не важнѣе • Камен\r\nнаго гостя. Пушкина.\r\nу\r\nБыло бы неумѣстно останавливаться на подробномъ анализѣ\r\nвсѣхъ послѣлствій того принципа отрицанiя и централизации, ко\r\nтораго поборникомъ былъ Бѣлинскій, и приводить всѣ его выходки\r\nпротивъ народности вообще, противъ нашей народности, противъ\r\nвозможвости мѣстной- малороссийской литературы в поэзів, противъ\r\nзначенія востока въ человѣчеств: ѣ и т. д. Время совершило свой\r\nсудъ надъ этой доктриной, опровергло ее в фактами (Шевченко),\r\nизслѣдованіями ученыхъ (Буслаевъ), общимъ повсем:ѣстно и по\r\nстоянно распространяющимся сочувствіемъ къ народности. Заблуж\r\nденія Бѣлинскаго имѣли въ сущности одинъ характеръ, проистекаяКРИТИЧЕСков овозрѣHIE 213\r\nІ\r\nизъ од ного источника, именно изъ исключительно - историческаго\r\nвоззрѣнія.\r\nНа днѣ этого воззрѣнія лежить – въ какія бы Формы воззрѣніе\r\nни облекалось — идея отвлеченнаго человѣчества. Безотраднѣйшее\r\nизъ созерцаній, в которомъ идеалъ постоянно находится въ буду\r\nщемъ (im Werden), въ которомъ всякая минута міровой жизни яв\r\nляется переходной формою, кь другой столь же переходной Формѣ -\r\nбездонная пропасть, въ которую стремглавъ летить мысль безъ ма\r\nаѣйшей надежды за что либо ухватиться, въ чемъ либо вайдти точ.\r\nку опоры.\r\nи такъ какъ человѣческой натурѣ, при стремленіи ея къ идеалу,\r\nврождено непремѣнное же стремленіе воображать себѣ идеалъ въ\r\nкакихъ либо видимыхъ Формахъ, то мысль невольно становится\r\nтутъ нелогичною, невольно останавливаетъ безгранично несущесся\r\nбудущее на какой либо минутѣ и говорить « hic locus — hic saltus »..\r\nМинута эта естественно уже есть послѣдняя, настоящая… Вотъ\r\nтутъ то, при такой произвольной остановкѣ, начинается ломка все\r\nго прошедшаго по законамъ произвольно взятой минуты; тутъ то и\r\nсовершается напримѣръ, то удивительное по своей непослѣдова\r\nтельности явление, что человѣкъ, провозгласившій законъ вѣчнаго\r\nразвитія, останавливаетъ все развитие на идеалахъ германскаго пле\r\nмени какъ на крайнемъ предѣлѣ; тутъ то и начинается деспотизмъ\r\nтеоріи доходящій до того, что все остальное человѣчество, не жив\r\nшее по теоретическому идеалу, провозглашается чуть- чуть что не\r\nвъ звѣрином, состоянии. Душа человѣческая всегда единая, всегда\r\nодинаково стремящаяся къ единому идеалу правды, красоты и люб\r\nви, какъ будто забывается; отвлеченный духъ человѣчества съ по\r\nстепенно расширяющимся сознаніемъ поглощаетъ ее въ себя. По\r\nслѣднес слово этого отвлеченнаго бытія, яснѣйшая Форма его созна\r\nвія есть готовая къ услугамъ теорія, хотя, по сущности воззрѣнія,\r\nесли бы только въ человѣческихъ силахъ было быть вѣрнымъ та\r\nкому воззрѣнію, и это послѣднее воззрѣніс должно поглотиться\r\nпозднѣйшимъ; какъ еще болѣе яснымъ и т. д. до безконечности.\r\nНеисчислимыя, мучительнѣйші, противорѣчія порождаются та\r\nкамъ воззрѣніемъ.\r\nОтправляясь отъ принципа стреленія къ безконечному, оно\r\nкончаетъ грубымъ матеріализмомъ; желая объяснить обществен\r\nный организмъ скрываетъ отъ себя самаго и отъ другихъ точку\r\nего начала - быта.человѣчества, пока оно не развѣтвилось на на\r\nроды. И все это, явнымъ образомъ происходитъ отъ того, что вмѣ\r\nсто лhйствительной точки опоры -- души человѣческой, берется точка\r\nвоображаемая, предполагается. чѣмъ то реальнымъ а не номиналь\r\n9214 ВРЕМЯ\r\nньмъ, отвлеченный духъ человѣчества; ему, этому духу отправ\r\nляются требы идольскія, приносятся жертвы неслыханныя, жертвы\r\nнезаконныя, ибо онъ есть всегда кумиръ поставляемый произвольно,\r\nвсегда только теорія.\r\nПосмотрите съ какою логическою послѣдовательностью прово\r\nдитъ этотъ взглядъ Бѣлинскій въ общихъ основахъ созерцанія\r\nистории человѣчества, и послѣдовательность общихъ основъ въ\r\nприложеньи къ нашему быту, къ нашей народности перестапетъ\r\nуже изумлять насъ.\r\nИсторія, говорить онъ, есть фактическое жизненное развитие\r\nобщей (абсолютной) идеи въ Формѣ политическихъ обществъ. Сущ\r\nпость истории составляетъ одно только разумо - необходимое, которое\r\nсвязано съ прошедшимъ, и въ настоящемъ заключаетъ свое будущее.\r\nСодержаніе истории есть общее: судьбы человѣчества. Какъ исторія на\r\nрода не есть исторія миллионовъ отдѣльныхъ лицъ его составляющихъ,\r\nнә только исторія нѣкоторао числа лиц, въ которыхъ выразились\r\nдухъ и судьба народа, точно такъ же и человѣчество не есть собрание\r\nнародовъ всего земного міра, но только нѣсколькихъ народовъ, выра\r\nжающих собою. идею человѣчества (т. IV стр. 336).\r\nПеречтите у него ті, мѣста, гдѣ онъ говорить объ индѣйской\r\nпоэ зіи (въ разборѣ « Наля и Дамаянти »), о значеній востока (въ pc\r\nцензіи перевода « Тысячи и одной ночи »), и взгляды его на славян\r\nскую народную поэзію и нашу русскую будуть вамъ логически по\r\nнятнь.\r\n9\r\nСущественный порокъ исключительно историческаго воззрѣнія\r\nи такъ называемой исторической критики, которой такимъ высоко\r\nдаровитымъ и энергическимъ представителемъ были у насъ Бѣлин\r\nскіії, заключается въ томъ, что она не имѣетъ критеріума, вѣчнаго\r\nидеала, а съ другой стороны по невозможности, обусловленной че\r\nловѣческою природою, жить безъ критеріума, безь идеала, — со\r\nздаетъ критеріумъ произвольно и этотъ условный, чисто- теорети\r\nческій критеріумъ прилагаетъ къ жизни безпощадно.\r\nКогда идеалъ лежитъ въ душѣ человѣческоіі, признается за\r\nн:ѣчто вѣчное, неизмѣнное, всегда и во всѣ времена ей одинаково\r\nприсущее онъ не требуетъ никакой момки Фактовъ живой жиз\r\nни; онъ ко всѣмъ равно приложимъ и все равно судить. Но когда\r\nидеалъ,поставленъ произвольно, теоретически, тогда онъ непре\r\nмѣнно должен, гнуть Факты подъ свой уровень. Сегодняшнему ку\r\nмиру приносится въ жертву все вчерашнее, тѣмъ болѣе все третья\r\nгоднишнее — и все вредшествовавшее вообще представляется только\r\nступенями къ,нему… И такъ какъ кто-то, не помню, весьма спраКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 215\r\n-\r\nведливо. замѣтилъ, что для говорящаго « все вздоръ въ сравненіи съ\r\nвѣчностью » самая вѣчность есть вздоръ, то очевидно, что на двѣ\r\nчисто-историческаго воззрѣнія лежатъ индифферентизмъ и Фата\r\nлизмъ, въ силу которыхъ ничто въ жизни, ни народы, ни лица не\r\nимѣютъ своего замкнутаго, самоотвѣтственнаго бытия и являются\r\nтолько орудіями отвлеченной идеи, преходящими, призрачными\r\nявленіями.\r\nЕдинственный идеалъ, мыслимый для подобнаго воззрѣнія, въ\r\nкрайнихъ его результатахъ, есть однообразный уровень — центра\r\nянзація, католическая ли, соціалистская ли, это въ сущности все\r\nравно - но централизація.\r\nГоворя о томъ, что Бѣлинскій бь?лъ энергическимъ представите\r\nлемъ этого воззрѣнія, я говорю о его доктринѣ, которой онъ по\r\nстепенно увлекался все болѣе и болѣе, до крайнихъ ея предѣ.10въ,\r\nа не о его личности, какъ художественнаго критика. Высокос худо\r\nжественное чутье, которое вмѣстѣ есть можетъ быть и высшая сте\r\nпень чувства гуманности, выручало его почти всегда и, составляя\r\nглавную его силу, дѣлало его постоянно вождемь жизни, а не слу\r\nжителемъ теоріи…\r\nВождемъ жизни онъ и былъ съ самаго начала своего поприща.\r\nВъ 1834 году, въ « Телескопѣ », пользовавшемся весьма небольшим\r\nматеріальнымъ усвѣхомъ, но въ замънъ того отличавшемся серьёз\r\nностью взгляда и тона, впервые появилось с особенною яркостью\r\nэто великое имя, которому суждено было долго играть путевод\r\nную роль въ нашей литературѣ. Въ « Молвѣ » еженедільномъ лист\r\n: кѣ, издававшемся при « Телескопѣ » появлялись въ течение нѣсколь\r\nкихъ мѣсяцевъ статьи, подъ названіемъ « Литературныя мечтанія ».\r\nЭти статьи изумляли невольно (въ то время) своей безпощадной и\r\nвмѣстѣ наивной смѣлостью, жаромъ глубокаго и внутри души вы\r\nростаго убѣжденія, прямымъ и вецеремоннымъ, поставленіемъ во.\r\nпросовъ, наконец, той молодой силой великой энергии, которая до\r\nрога даже и тогда, когда впадаетъ въ ошибки, дорога потому, что\r\nсамыя ошибки ея происходятъ отъ серьёзнаго и пламеннаго стрем\r\nменія къ правдѣ и добру. « Мечтанія » такъ и дышали вѣрою въ это\r\nстремленіе, и не щадя никакого кумиро -поклоненія, во имя идеа\r\nмовъ разбивали всякіе авторитеты, неподходившіе подъ мѣрку идеа\r\nловъ. Всѣ заблужденія, промахи, неистовыя увлеченія Бѣлинскаго\r\nисчезали, сгорали въ его огненной рѣчи, въ огненномъ чувствѣ, въ\r\nвозвышенномъ, яркомъ и поэтическомъ воззрѣніи на\r\nжизнь и искусство.\r\nЭто была притомъ такая эпоха, въ которую всѣ интересы жизни,\r\nт. е. интересы высшie, сосредоточивались и могли выражаться толь\r\nТ. II. Отд. І. 7,16\r\n1\r\n»\r\nистинно216 BPEMA\r\nко въ искусствѣ и литературѣ. Литература была тогда все и одно въ\r\nобласти духа. Литературныя симпатій были вмѣстѣ и обществен\r\nными и нравственными симпатіями, равно какъ и антипатія. Не\r\nтолько нѣсколькихъ, но даже и двухъ воззрѣній на литературу быть\r\nтогда не могло. Новое, выступавшее воззрѣніе литературное несло\r\nсъ собой новую вѣру, поднимало рѣшительную борьбу.\r\n« Литературныя мечтанія », ни болѣе ни менѣе какъ ставили на\r\nочную ставку всю русскую литературу со временъ петровской ре\r\nФормы; впервые серьёзно и строго допрашивались у нея ея высша\r\nго т. е. общественнаго, нравственнаго и художественнаго значенія —\r\nу нея, у этой литературы, въ которой невзыскательные современ\r\nники и почтительные потомки насчитывала уже десятка съ два ге\r\nніевъ, въ которой то и дѣло раздавались торжественные гимны не\r\nтолько Ломоносову и Державину, но даже Хераскову и чуть ли не\r\nНиколеву, в которой всякое критическое замѣчаніе на счетъ Ка\r\nрамзина считалось святотатствомъ. Геніальность Пушкина надобно\r\nбыло енце отстаивать, а поэзію первыхъ гоголевскихъ созданій по\r\nчувствовали еще весьма немногіе, и изъ этихъ немногихъ во пер\r\nвыхъ Пушкинъ, а во вторыхъ — авторъ « Литературныхъ мечта\r\nній ».\r\nМежду тѣмъ, умственно-общественная ложь была очевидна. Хе\r\nраскова уже положительно никто не читалъ, Державина читали не\r\nмногie, да и то не цѣликомъ, читалась серьёзными людьми исторія\r\nКарамзина, но уже давно не читались его повѣсти и разсужденія.\r\nСознавать эту ложь внутри луши могли многое, но сознательно\r\nпочувствовать ее до того чтобы, сознательно и см:ѣло высказать\r\nвсѣмъ, могъ только призванный человѣкъ и такимъ то именно че\r\nЈовѣкомъ былъ Бѣлинскій.\r\nДѣло, начатое имъ въ а«Литературныхъ мечтаніяхъ», было до\r\nтого смѣло и ново, до того не смотря на то что было повидимо\r\nму только литературнымъ дѣломъ, задѣвало существенные вопросы\r\nнашей жизни, что черезъ много лѣтъ потомъ, казалось еще болѣе\r\nуѣмъ смѣлымы дерзкимъ и разрушительнымъ всѣмъ почтитель\r\nнымъ потомкамъ невзыскательныхъ дѣловъ, что черезъ много\r\nмѣтъ потомъ вызывало юридическіе акты въ стихахъ, писанные\r\nясно съ пѣною у рта, въ родѣ слѣлующихъ:\r\n--\r\nНѣтъ твой подвигъ не похваленъ,\r\nОнъ Россіи не привѣтъ,\r\nКарамзинъ тобой ужаленъ,\r\nЛомоносовъ не поэтъ!\r\nКто ни честенъ, кто ни славеньКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣВІВ 217\r\nНи радѣхъ странѣ родной,\r\nЛомоносовъ и Державинъ\r\nДерзкой тронуты рукой.\r\nТы всю Русь лишилъ дѣяній\r\nДо великаго Петра,\r\nОбнажив, бытописаній\r\nЧести, славы и добра.\r\nНо, страннымъ образомъ начало этого дѣла въ « Литературныхъ\r\nмечтаніяхъ » не возбудило еще ожесточенныхъ криковъ, хоть Бѣ\r\nвискій, съ « Литературныхъ же мечтаній » сталъ во главѣ созна\r\nтельнаго или критическаго движенія.\r\nДо этихъ криковъ, уже потомъ додразнилъ онъ своихъ против\r\nниковъ.\r\n9\r\nОгромный успѣхъ его столько же зависѣлъ отъ этихъ нелѣ\r\nпыхъ криковъ, какъ отъ силы его таланта и энергии убѣжденія.\r\nОппозицію Бѣлинскому составляли или беззубые виршеплеты или\r\nпоборники мрака, тѣ и другие одинаково вносили въ дѣло юриди\r\nческій характеръ. До настоящей оппозиціи онъ не дожилъ. Лите\r\nратура была за него, оправдывала его доктрины, потому самому\r\nчто онъ се угадывалъ, опредѣляя съ удивительною чуткостью ея\r\nстремленія, разъясняя ее, какт Гоголя и Лермонтова. Говоря о ли\r\nтературѣ нашей, а она долго была, повторю я, единственнымъ сре\r\n, доточіемъ всѣхъ нашихъ высшихъ интересовъ, постоянно бы\r\nваешь поставленъ въ необходимость говорить и о немъ. Высокій\r\nудѣлъ, данный судьбою немногимъ изъ критиковъ! едва ли даже,\r\nза исключеніемъ Лессинга, данный не одному Бѣлинскому. и данъ\r\nсудьбою этотъ удѣлъ совершенно по праву.\r\nГорячаго сочувствія стоимъ при жизни и стоитъ по смерти\r\nтотъ, кто самъ умѣлъ горячо и беззавѣтно сочувствовать всему\r\nблагородному, прекрасному и великому. Безстрашный боецъ за\r\nправду, онъ не усумнился ни разу отречься отъ лжи, какъ только\r\nсознавалъ ее и гордо отвѣчалъ тѣмъ, которые упрекали его за из\r\nмѣненіе взглядовъ и мыслей, что не измѣняетъ мыслей тотъ,\r\nне дорожить правдой. Кажется, онъ даже создань былъ такъ,\r\nнатура его не могла устоять противъ правды, как бы правда ни\r\nпротиворѣчила его прежнему взглялу, какихъ бы жертвъ она ни\r\nпотребовала… Смѣло и честно звалъ онъ первый геніальнымъ то,\r\nчто онъ таковымъ созналъ и, благодаря своему критическому чутью,\r\nошибался рѣдко. Такъ же смѣло и честно разоблачамъ онъ, часто\r\nна перекоръ утвердившимся мнѣніямъ все, что казалось ему лож\r\nнымъ и напыщеннымъ, заходилъ иногда за предѣлы, но въ сущ\r\nКто\r\nчто218 ВРЕМЯ\r\nности, въ основахъ не ошибался никогда. У него былъ ключъ къ\r\nсловамь его эпохи и въ груди его жила могущественная и волкани\r\nческая сила. Теоріи увлекали его какъ и многихъ, но въ немъ было\r\nвсегда нѣчто высшее теорій, чего нѣтъ во многихъ. Вполнѣ сынъ\r\nсвоего вка, онъ не опередилъ, да и не долженъ был опережать\r\nего. Чѣмъ дольше боролся онъ съ новою правдою жизни или искус\r\nства, тѣмъ сильнѣе должны были дѣйствовать на поколѣніе его\r\nокружавшее, его обращения къ новой правдѣ. Если бы Бѣлинский\r\nпрожилъ до вашего времени, онъ и теперь стоялъ бы во главѣ кри\r\nтическаго сознания, по той простой причинѣ, что сохранилъ бы\r\nвысшее свойство своей натуры: неспособность закоснѣть въ теорія\r\nпротивъ правды искусства и жизни.\r\nBь наше время онъ не былъ бы ни отрицателемъ и централиза\r\nторомъ, хотя подлежатъ сомнѣнію и то, что онъ былъ бы славяно\r\nФиломъ. Славянофильство можетъ быть играло бы только роль\r\nкратковременнаго момента въ его развитии не болѣе.\r\nА. ГРИГОРЬЕВъ",
        "label": "7,1,5"
    },
    {
        "title": "Smitovskoe napravlenie i pozitivizm v ekonomicheskoi nauke",
        "article": "РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА .\r\nСинтовсков НАПРАВЛЕНІВ и позитивизмъ въ экономи.\r\nЧЕСкой НАУКѣ.\r\n(Значеніе теоріи ренты Рикардо въ наукѣ политической эко\r\nноміи . Разсужденіе на степень магистра политической экономии\r\nи статистики , адъюнктъ- профессора горыгорецкаго земледѣльче\r\nскаго института, Ю. Янсона ).\r\n(Ricardo. Des principes de l'économie politique et de l'impot .\r\nOeuvres Compl . Paris. 1847. Guillaumin et comp .\r\nAdam Smitt, Recherches sur la nature et les causes de la ri\r\nchesse des nations . Paris . 1859. Guil , et c-ie .\r\nHenry Macleod, The elements of political economy . London .\r\n1858) .\r\n( статья ТРЕТья . )\r\nМы опредѣлили ренту въ ея чистомъ ипотетическомъ видѣ такой,\r\nкакой она является въ своемъ корнѣ , по своему началу или происхож\r\nденію . Опредѣленiн ея въ этомъ видѣ не встрѣчаемъ ни у одного изъ\r\nэкономистовъ . Всѣ они , сколько извѣстно, занимались преимуще\r\nт . cy . д. П. 334 современникъ ,\r\nска )\r\nственно мѣновой стороной явленій; условіе мѣны являлось непремѣн\r\nной обстановкой , въ связи съ которой они изучали каждое экономи\r\nческое явленіе, и для писателей даже , которые держались ипотетиче\r\nметода , какъ Смитъ и Рикардо , ипотетическiя величины не\r\nимѣли значенія сами по себѣ , а имѣли значеніе лишь какъ регуля\r\nторы или центры колебанія величинъ мѣновыхъ . Мы , напротивъ ,\r\nопредѣляя ренту въ ипотетической Формѣ, допускали , что она можетъ\r\nимѣть значеніе въ этой Формѣ сама по себѣ , и именно при тѣхъ эко\r\nномическихъ разсчетахъ , когда нѣтъ на лицо мѣны , когда произво\r\nдитель есть вмѣстѣ съ тѣмъ и потребитель. А мы знаемъ уже, что\r\nэти случаи вовсе не рѣдкость , что извѣстная доля продукта въ каж\r\nдомъ народѣ потребляется самими производителями , и эта доля вовсе\r\nне ничтожная, что значительная область экономическихъ отношеній\r\nускользаетъ такимъ образомъ отъ условія обмѣна , и явленіе это не\r\nсчитается вовсе такимъ невыгоднымъ , а напротивъ того , къ нему,\r\nмежду прочимъ , стремилось и наше законодательство , обезпечивая\r\nкрестьянъ поземельнымъ надѣломъ. Но большинство экономистовъ\r\nдѣлало именно ту капитальную ошибку, что упускало вовсе изъ виду\r\nтакое капитальное условіе и изучало всѣ экономическiя явленія въ\r\nсвязи съ рынкомъ, выражаясь иначе , изучало законы рынка. Так\r\nже точно изучали экономисты и ренту. Поэтому - то всѣ пререканія,\r\nпроисхождении которыя возникали , о зависимости между ними по и независимости вопросу о рентѣея , всѣ огъ споры права соб о ея\r\nственности , касались уже ренты не какъ величины трудовой , какою\r\nмы ее опредѣлили, а какъ величины торговой , касались собственно\r\nтой Формы или того вида , въ которомъ проявлялась рента , какъ до\r\nбавочное число рабочихъ дней среди мѣновыхъ условій . Едва же со\r\nприкасаясь съ мѣновыми условіями , рента , какъ добавочное число\r\nдней , претерпѣваетъ, какъ мы увидимъ, весьма существенных измѣ\r\nвенія , не только въ томъ отношении , что единица мѣры ея измѣняет\r\nся по Формѣ , что вмѣсто числа рабочихъ дней она начинаетъ измѣ\r\nряться деньгами или другимъ мѣновымъ товаромъ , но главное въ\r\nтомъ , что самый размѣръ ея начинаетъ измѣняться въ своемъ содер\r\nжаніи вслѣдствіе одного соприкосновенія ипотетической ренты съ\r\nмѣновыми условіями .\r\nЭту - то измѣненную торговыми условиями ренту экономисты и на\r\nзывали собственно рентой.\r\nПоэтому-то теперь для того , чтобы познакомиться съ тѣми разно\r\nгласіями , которыя возникали между экономистами изъ вопроса о\r\nрентѣ, и имѣть возможность потомъ произнести надъ ними свое суж\r\nденіе , а главное узнать, что такое рента , которую имѣютъ въ виду\r\nэкономисты , мы должны узнать прежде всего , какiя измѣненія преРУССКАЯ ДИТВРАТУРА . 35\r\nтериѣваетъ рента ипотетическая , описанная нами выше, вслѣдствје\r\nсоприкосновенія съ мѣновыми условіями , иначе – изложить законъ\r\nторговаго или рыночнаго проявлевія ренты .\r\nРента въ этомъ видѣ точнѣе всѣхъ опредѣлена Рикардо.\r\nРикардо опредѣляетъ понятие ренты тѣмъ же путемъ и изъ тѣхъ\r\nже основаній , какь это мы сдѣлали въ предыдущей статьѣ. Но самое\r\nопредѣленіе ренты получаетъ у него нѣсколько другую Форму, чѣмъ\r\nу насъ.\r\n« Если бы земля , говорить онъ , была вездѣ постоянно одного и\r\nтого же качества и пространство ея было бы неограниченно , право\r\nея обработки не могло бы быть обращено въ монополію . Рента , по\r\nэтому , является исключительно потому , что земля представляетъ\r\nучастки различнаго плодородія, и обработка , съ увеличеніемъ народо\r\nнаселенія , естественно переходитъ съ болѣе плодородныхъ участковъ\r\nна менѣе модородные . Когда разработка земель переходитъ съ болѣе\r\nплодородныхъ земель на участки втораго сорта , рента начинается для\r\nучастковъ первaго сорта , и величина этой ренты опредѣляется разни\r\nцей между плодородіемъ земель перваго и втораго качества . Точно на\r\nтомъ же основании , продолжаетъ Рикардо, когда обработка перехо\r\nдитъ на участки третьяго сорта , рента начинается для участковъ вто\r\nраго сорта и на столько же снова возрастаетъ рента съ участковъ\r\nпервaгo плодородід ».\r\nДо сихъ поръ наши разсуждения и разсужденія Рикардо совершен\r\nно тождественны . Но взявъ такія же основанія , какъ и Рикардо, мы\r\nразсуждали далѣе слѣдующимъ образомъ, Такъ какъ разница въ пло\r\nдороділ , думали мы , опредѣляется ни чѣмъ инымъ , какъ суммами\r\nтруда, потребными для обработки участковъ того и другaго сорта , то\r\nпо этому опредѣленію рента представляетъ , стало быть, не что иное ,\r\nкакъ разницу между суммами земледѣльческаго труда , потребными\r\nдля получения того же количества хлѣба съ участковъ различнаго\r\nплодородія , или добавочную сумму труда , потребную при обработкѣ\r\nхудшихъ участковъ.\r\nРикардо , идя далѣе , повелъ разсужденія нѣсколько иначе . Вм ѣсто\r\nтого, чтобы измѣрять ренту трудомъ , онъ сталъ измѣрять ее коли\r\nчествомъ продукта , а отсюда и самое понятие ренты получило нѣ\r\nсколько иной видъ .\r\n« Предположимъ, говоритъ онъ , что у насъ существуетъ3 сорта уча\r\nстковъ, изъ коихъ одни даютъ 100 квартеровъ хаѣба съ десятины , вто\r\nрые—90 и третьи — 80. Пока обработываются только участки перваго\r\nсорта, т . е. когда земли вволю , то ренты нѣтъ ; когда обработка пе\r\nрейдетъ на участки втораго сорта , дающіе всего 90 квартеровъ, то\r\n10 квартеровъ на участкахъ первaго рода составятъ ренту , ибо для36 СОВРЕМЕННИКъ.\r\nземледѣльца все равно, обработывать ли землю втораго сорта , полу\r\nчая съ нея 90 кварт . , или обработывать землю первaго сорта съ\r\nуступкою 10 кварт. хозяину . Рента, поэтому , есть всегда разница\r\nмежду двумя продуктами , полученными при равной суммѣ труда и ка\r\nпитала . Поэтому, если бы земли было вездѣ довольно и отъ насъ за\r\nвисѣло получить съ нея тотъ доходъ , какой мы хотимъ, то ренты не\r\nсуществовало бы : она есть слѣдствіе постоянной затраты большей\r\nсуммы труда и капитала съ меньшимъ успѣхомъ . И такъ какъ цѣна\r\nпродукта опредѣляется, естественно, наибольшей стоимостью его про\r\nизводства , ибо иначе не было бы причины его производить на зем\r\nляхъ низшего качества , то цѣнность хлѣба или вещи увеличивается\r\nне потому , что платится рента , а потому, что увеличивается количе\r\nство труда , затрачиваемаго на производство . Иначе , говорить Рикар\r\nдо , хлѣбъ дорожаетъ ве потому , что платится рента , а рента платит\r\nся потому , что хаѣбъ или его производство дорожаетъ, а въ числѣ\r\nэтого хлѣба есть непремѣнно доля , взятая съ лучшихъ полей , произ\r\nводство которой стоило дешевле , эта - то доля и составляетъ ренту.\r\nТакъ , предположивъ три участка , которые даютъ:\r\n1 ) 100 квартеровъ, рента съ первaго будетъ 20 кварт .\r\n2) 90 со втораго 10\r\n3 ) 80\r\n270\r\nИтакъ , въ означенныхъ 270 кварт. будетъ 30 кварт. ренты .\r\nНе трудно понять , что такія разсужденія Рикардо представляють\r\nпонятie ренты нѣсколько въ иномъ видѣ , чѣмъ мы ее предста\r\nвили ; для насъ рента была добавочнымъ числомъ дней — для насъ она\r\nвходила въ счетъ стоимости производства ;-у Рикардо рента — это\r\nколичество хлѣба , которое приходится даромъ обладателямъ лучшихъ\r\nучастковъ вслѣдствіе добавочнаго числа дней на худшихъ участкахъ,\r\nи въ этомъ видѣ рента уже выходить изъ стоимости производства.\r\nВглядимся теперь , откуда вышла эта разница , и есть ли тутъ въ\r\nсамомъ существѣ дѣла разница между нами и Рикардо . Общую при\r\nчину различія мы уже предсказали : она въ томъ , что рента здѣсь яв\r\nляется уже въ торговой Формѣ . Рикардо , какъ вы можете замѣтить,\r\nисходя изъ принципа труда , въ дальнѣйшихъ объясненіяхъ скло -\r\nняется постоянно къ понятію мѣновой цѣнности , и рента выражает\r\nся для него не въ суммахъ труда , а въ количествѣ обмѣниваемыхъ\r\nпродуктовъ. Всѣ разсужденія вращаются около того , чтобы , на осно\r\nваніи природы ренты , которую онъ опредѣляетъ совершенно вѣрно ,\r\nкакъ разницу въ стоимости , - узнать выраженіе ренты въ количе\r\nствахъ обмѣниваемыхъ продуктовъ, примѣняясь къ торговому мѣнө- 1\r\nвому порядку. За единицу цѣнности онъ беретъ, поэтому, уже не\r\nИтого 30 кварт .\r\nужеРУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА , 37\r\nтрудъ, а квартеръ хаѣба, — тоже самое было бы взять рубль серебра\r\nили шиллингъ , и совершенно теряетъ изъ виду стоимость производ\r\nства въ рабочихъ дняхъ , какъ измѣрителѣ всѣхъ элементовъ цѣнно\r\nсти , котораго мы держимся .\r\nСловомъ , Рикардо, дѣлая здѣсь уступку рутинѣ, изучаетъ подъ\r\nименемъ ренты собственно говоря мѣновыя послѣдствія различія въ\r\nстоимости производства хлѣба на разныхъ участкахъ .\r\nПринявъ корень ренты въ различій стоимости производства , онъ\r\nне изучаетъ ея вовсе въ этомъ корнѣ, а изучаетъ ея проявленія въ\r\nмѣновыхъ отношеніяхъ . Къ изученію ренты въ этихъ мѣновыхъ\r\nусловіяхъ приступимъ сейчасъ и мы , и тогда у насъ получится совер\r\nшенно та же рента , какъ и у Рикардо . Только къ такому изучевію мы\r\nприступимъ немного иначе , чѣмъ это сдѣлалъ Рикардо . — Рикардо\r\nопустилъ вовсе ту предварительную форму , которую имѣетъ рента ,\r\nнезависимо отъ мѣны , и надъ которой мы остановились предвари- .\r\nтельно . Такой пріемъ со стороны Рикардо повлект за собой , какъ\r\nнамъ кажется , нѣкоторыя серьезныя неудобства : самыя его объясне\r\nнія ренты вышли не столь просты и уловимы , какими бы могли быть .\r\nМы напротивъ считали нужнымъ съ самаго начала послѣдовать нѣ\r\nсколько иному пріему , чѣмъ Рикардо ,ни прежде , чѣмъ изучить рен\r\nту въ ея послѣдствіяхъ и проявленіяхъ, полагали нужнымъ опредѣ\r\nлить ее въ томъ строгомъ ипотетическомъ видѣ, въ какомъ она\r\nляется по своему началу . Ренту въ этомъ-то видѣ мы и примемъ за\r\nоснованіе для изученія ренты въ мѣновой , или торговой Формѣ про\r\nдолжая измѣрять ренту и въ этой послѣдней Формѣ , не суммами про\r\nдукта , какъ Рикардо , а по прежнему суммами труда . На это у насъ\r\nбыло много причинъ . 1 ) Рента въ мѣновомъ проявленіи , есть все та\r\nки величина Феноменальная , измѣняющаяся , регуляторомъ , или точ\r\nкой опоры которой служить все таки рента въ томъ видѣ , какъ мы\r\nее опредѣлили— иначе величина ренты мѣновой опредѣляется вели\r\nчиной ренты въ нашемъ смыслѣ . 2) Рента мѣновая , выраженная ра\r\nбочими днями , всегда составитъ величину болѣе наглядную , чѣмъ\r\nесли ее выразить , какъ это дѣлаетъ Рікардо , — хлѣбомъ или иначе .\r\nГоворя , что такая-то вещь равна рублю серебромъ , вы не даете еще\r\nникакого понятія о ея стоимости , какъ предметѣ производства , точно\r\nтакже говоря , что она стоитъ четверикъ ҳлѣба , вы тѣмъ самымъ ни .\r\nсколько не объясняете ея цѣннности понятнымъ образомъ , ибо какъ\r\nчетверик, хлѣба , так и рубль серебра могут имѣть весьма измѣн\r\nчивую временную и мѣстную цѣнность въ вашихъ глазахъ . Напро\r\nтивъ того , говоря , что такая-то вещь стоитъ столько - то дней тру\r\nда , вы тѣмъ самымъ становитесь понятнымъ для каждого , ибо бере\r\nте мѣру, которая служитъ , во первыхъ, величиной постоянной , и во\r\nяв38 СОВРЕМЕННИКъ .\r\n.\r\nвторыхъ понятие о которой каждый человѣкъ носитъ самъ въ себѣ , и\r\nвъ третьихъ , даете еще такую мѣру , которая черезъ то самое не за\r\nмыкаетъ вашихъ разсужденій въ тѣсную рамку мѣновыхъ понятій …\r\nПовторивъ теперь тот же разсчетъ , какой дѣлаетъ и Рикардо ,\r\nтолько повторивъ его взяви за единицу измѣренія не количество про\r\nдукта , а единицу труда, мы придемъ къ наглядному разъясненію\r\nренты въ мѣновомъ видѣ . Даны три сорта земель . На участкахъ\r\n1 -го сорта шесть четвер , хлѣба стоятъ 50 раб . дн .\r\n2-го 60\r\n3-го 70\r\nИтого 18 четвер . 180\r\nТакъ какъ , по нашему объясненію , рента есть добавочная доля\r\nтруда , являющаяся при обработкѣ земель низшаго сорта , то рента ,\r\nпри обработкѣ участковъ 2 -го сорта , будетъ равна 10 , а при обра\r\nботкѣ участковъ 2-го и 3 -го сорта —30, т . е . какъ будто то же , какъ\r\nи по разсчету Рикардо . Но это тожество только наглядное . По ваше\r\nму пріему , т . е . , опредѣляя ренту числомъ добавочныхъ рабочихъ\r\nдней , мы разсчитали только вліяніе различія плодородія на это чи\r\nсло дней . Разсчетъ же Рикардо , какъ не трудно видѣть , сложнѣе : оuy\r\nская разсчетъ плодородія по числу рабочихъ дней , онъ обращается\r\nпрямо къ суммамъ продукта и къ мѣновой ихъ силѣ . Узнавъ коли\r\nчество хлѣба , которое принесутъ всѣ три участка , онъ спрашиваетъ,\r\nкакую покупательную силу будетъ имѣть это количество хлѣба , По\r\nзаконамъ рынка оказывается , что покупательная сила каждой чет\r\nверти или единицы хлѣба будетъ опредѣляться стоимостью производ\r\nства на участкахъ самаго низшаго сорта . Поэтому , для того , чтобы\r\nдовести нашъ разсчетъ до такой степени, до которой доходитъ раз\r\nсчетъ Рикардо , мы должны ввести въ него элементъ обмѣна , разсчи\r\nтать послѣдствія различія плодородія не только на суммахъ труда , но\r\nи на покупательной силѣ этихъ сум мъ труда—словомъ, разсчитать ,\r\nна что объмѣняются означенные 180 дн . , вынесенные на рынокъ въ\r\nвидѣ хлѣба . Рикардо сказамъ уже , что они будуть покупать по стои\r\nмости производства на участкахъ третьяго сорта ; а стоимость произ\r\nводства четверти хаѣба на этихъ участкахъ=70 дн . ,-и такъ 70х3=\r\n210 раб . дней , словомъ — мѣновая цѣнность — 180 дн . , или , что тоже,\r\nобщая цѣнность продукта возрастетъ противъ дѣйствительной дѣн .\r\nности еще на 30 дн . , и эта пропорція будетъ повторяться постоянно ,\r\nсколько бы сортовъ участковъ мы ни допустили . Отсюда, если наша\r\nрента равняется 30 днямъ , то рента въ смыслѣ Рикардо равняется\r\n30х2 = 60 днямъ.\r\nВсе это показываетъ , что реата , какъ естественная добавочная\r\nтрата вслѣдствіе недостаточности плодородія , есть не только элементъ\r\nCРУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 39\r\nшесть\r\nстоимости производства , но и элементъ мѣновой цѣны , 2) что роль\r\nренты относительно цѣны ипотетической и цѣвы торговой весьма\r\nразлична : цѣну ипотетическую рента увеличиваетъ на добавочное\r\nчисло рабочихъ дней , цѣну мѣновую рента увеличиваетъ на тоже ко\r\nличество , взятое вдвое .\r\nЭто объясняется весьма просто . Желая знать , во что обойдет\r\nся продуктъ обществу, которое само его потребляетъ , или ипоте\r\nтическую цѣнность , вы берете дѣйствительно только тѣ единицы\r\nтруда , которыя истрачиваются на производство вещи , вы берете на\r\nтри четверика хлѣба съ трехъ различныхъ участковъ то , чего стоилъ\r\nбы этотъ хаѣбъ , если бы онъ весь производился на участкахъ 1 -го\r\nсорта , т . е. 50 д . X3 = 150 плюсъ добавочные дни , которыхъ тре\r\nбують десятины 2-го и 3-го сорта , т . е . 150 +10 + 20 = 180. За\r\nговоривъ омѣновой цѣнности , вы должны будете уже признать, на\r\nосновании неотразимаго факта , не отвергаемаго ни Рикардо и никѣмъ\r\nизъ экономистовъ , что цѣна вещи будетъ уже опредѣляться не на\r\nоснованіи дѣйствительной стоимости ея производства , а на основании\r\nстоимости производства самой дорогой изъ нихъ , т. е . , 1 -я\r\nчетвертей будутъ стоить не 50 дней , 2-я не 60 , а всѣ три разряда чет\r\nвертей будутъ стоить каждый , сообразно съ стоимостью 3 -го разряда\r\nчетвертей , по 70 дней , всего 210 .\r\nИтакъ , здѣсь законъ тотъ , что рента при равенствѣ въ производ\r\nствѣ удвоивается . Для того, чтобы понять приблизительно то , что это\r\nзначитъ , сдѣлаемъ небольшой разсчетъ. Вспомнимъ ,что весь продуктъ\r\nобщества состоит изъ рабочихъ дней , изъ которыхъ производство\r\nземледѣльческаго продукта должно занимать главную долю. Если мы\r\nпримемъ , поэтому , для обозначенія земледѣльческаго продукта , хотя\r\nбы тѣже 180 дней , а для означенія остального продукта сравнитель\r\nно менѣе , хотя бы 60 дней , что еще много , то при мѣновой цѣнно\r\nсти означеннье 180 дней будутъ стоить уже не 180, a 210 дней ; спра\r\nшивается : куда же прикажете отнести эти прибавившіеся 30 дней ;\r\nихъ , естественно , можно только отнести на остальныя 60 дней , ко\r\nторые будутъ стоить уже не 60 дней , а 60 — 30 , т . е. 30 дней. Что\r\nже означаетъ это въ суммѣ : то ли , что промышленность должна бу\r\nдетъ продать или обмѣнять свои дни въ убытокъ, или что на нее\r\nостанется у общества всего 30 дней и она не въ состоянии будетъ про\r\nдолжаться въ томъ размѣрѣ, какъ бы могла? Ни то , ни другое. He\r\nзабудемъ, что въ приведенномъ примѣрѣ рабочие дни выражаютъ\r\nлишь количества продукта , обмѣниваемыя другъ на друга . И такъ\r\nозначенные 30 дней выражаютъ лишь то , что, при обмѣнѣ земле\r\nдѣльческаго продукта на остальной, тожество обмѣна въ рабочихъ\r\nдняхъ между обоими видами продукта нарушилось бы на всю сумму40 СОВРЕминникъ ,\r\nренты , или покупательная сила , —180 дней земледѣльческаго продук\r\nта , равнялась бы 180 днямъ другаго продукта + 30 дней ренты , или\r\nмануфактуристъ, который бы захотѣлъ купить 180 дней земледѣльче\r\nскаго продукта , долженъ бы былт заплатить не 180 дней , а 210 .\r\nЭто-то математически и доказываетъ неизбѣжную премію земле\r\nдѣльческаго промысла , при торговому порядкѣ, надъ всѣми осталь\r\nными , или, что тоже , доказываетъ неизбѣжное противорѣчіе, при\r\nтакомъ порядкѣ , между интересами земледѣльческаго и мануфактур\r\nнаго производствъ . Одно постоянно должно стараться о переходѣ\r\nобработки на все худшiя и худшія земли , словомъ , о вздорожаній\r\nземледѣльческаго продукта , ибо чрезъ то увеличивается , вмѣстѣ съ\r\nрентой, то количество рабочихъ дней , которое оно беретъ въ видѣ\r\nпреміи со всякаго производства другаго продукта ; другое , наоборотъ,\r\nдолжно стараться объ уменьшеніи ренты и уравнені земель по отно\r\nшенію къ плодородію.\r\nЕсли бы общество дѣлилось дѣйствительно на два класса произ\r\nводителей , земледѣльцевъ и промышленниковъ , то преимущество, о\r\nкоторомъ мы говоримъ , распредѣлялось бы , при торговому порядкѣ,\r\nна всѣхъ сельскихъ производителей по качествамъ ихъ земель , про\r\nпорціонально градаціи ренты . Но такъ какъ сельское производители\r\nвъ собственномъ смыслѣ, т . е . работники и капиталисты , въ значи\r\nтельномъ числѣ случаевъ , могутъ обработывать земли лишь съ раз\r\nрѣшенія собственника земли , то и выходить , что означенное пре\r\nимущество спеціализируется. За тѣмъ были или нѣтъ на дѣлѣ соб\r\nственники , рента бы все-таки взялась , при торговом порядкѣ , или\r\nФермеромъ или работникомъ , если бы работникъ былъ въ тоже вре\r\nмя и Фермеромъ.\r\nИтакъ , одно отношеніе мѣны , введенное въ дѣло , одно начало\r\nрынка измѣняетъ, само по себѣ, весьма существенно и своеобразно\r\nвзаимную покупательную силу труда , смотря по тому, будетъ ли это\r\nтрудъ земледѣльческой или другой, и тѣмъ понижаетъ цѣнность одно\r\nго труда на счетъ остальнаго .\r\nКонечно , всѣ эти усложневія , вносимыя рентoй при мѣновомъ по\r\nрядкѣ , касаются еще только такой ренты , которая является вслѣдствіе\r\nразницы между стоимостью производства на земляхъ различнато ка»\r\nчества , ренты , разсчитываемой по цѣнѣ на хлѣбъ , опредѣляемой сто\r\nимостью производства на самыхъ худыхъ земляхъ . Но нужно пом\r\nнить , что такая цѣна для Рикардо есть все-таки только Фиктивная,\r\nжелательная норма тяготѣнія дѣйствительной мѣновой цѣны и что\r\nдѣйствительная рыночная цѣна , опредѣляющаяся соревнованіемъ\r\nмежду спросомъ и предложеніемъ , должна быть еще выше той , кото\r\nрую мы принимали въ соображеніе, а потому и вліяніе ренты опреРУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 41\r\nдѣленной на основании дѣйствительной рыночной цѣны на хозяйствен\r\nныя отношения должны быть еще ощутительнѣе . Но мы гоняться за\r\nэтими усложняющими дѣло условиями не станемъ , такъ какъ онѣ\r\nотносятся уже прямо къ міру условій чисто Феноменальныхъ . Ввели\r\nже мы вопросъ о вліяніи обмѣна вообще на ренту , во первыхъ, пото\r\nму , что иначе сама теорія ренты Рикардо была бы для насъ не со\r\nвсѣмъ понятна и менѣе было бы ясно различе между нашими соб\r\nственными объяснениями и теорій Рикардо.\r\nВъ отличie отъ позитивныхъ теорій теорія Рикардо считается во\r\nобще до сихъ поръ ипотетическою . Мы видѣли , что , будучи ипоте\r\nтическою по своему началу , она въ дальнѣйшемъ развитии попадаетъ\r\nсовершенно въ міръ обмѣна , въ міръ явленій Феноменальныхъ и не\r\nдостаточно точно разъясняетъ тѣ видоизмѣнения , которыя претерпѣ\r\nваетъ рента противъ своего чисто ипотетическаго вида вслѣдствіе од\r\nного подчиненія ея условію—обмѣну… Мы хотѣли удержаться на чи\r\nсто ипотетической точкѣ зрѣнія и , показавъ , въ этомъ смыслѣ, точ\r\nное значеніе ренты , показать вмѣстѣ съ тѣмъ , какую ясность даетъ\r\nэта точка зрѣнія въ отношении къ анализу условій феноменальныхъ .\r\nМы узнали такимъ путемъ законъ , котораго не указалъ никто изъ\r\nэкономистовъ, вращавшихся въ кругу мѣновой цѣнности , который,\r\nмежду тѣмъ , прямо относится къ цѣнности мѣновой— законъ, по ко\r\nторому одно условие рынка имѣетъ свойство усиливать ипотетическую ,\r\nопредѣляемую неизмѣнными условіями , величину ренты , и вмѣстѣ съ\r\nтѣмъ пріобрѣли и математически точное доказательство того закона,\r\nпо которому интересы ренты должны быть противоположны , при\r\nторговомъ порядкѣ , интересамъ остальныхъ членовъ рабочей платы\r\nи прибыли . При этомъ нельзя не видѣть , что вмѣстѣ еъ тѣмъ, мы\r\nстолкнулись п с новѣтъ своеобразнымъ смысломъ или видоизмѣне\r\nніемъ понятія ренты . Кромѣ двухъ видовъ ренты , о которыхъ мы\r\nуже говорили , ренты эмпирической, какъ платы Фермера собствен\r\nнику , и ренты ипотетической , какъ выражения различія въ плодоро\r\nдіи силъ земли , мы получили еще третій видъ ренты въ смыслѣ Pa\r\nкардо , которая есть ни что иное , какъ мѣновой результатъ различія\r\nплодородія. Рента эмпирическая—это R+ P. Рента ипотетическая\r\nили просто R —- это (S + P\") — ( S + P) или разница между рабочими\r\nднями на двухъ разнородныхъ участках . Рента Рикардо во взятомъ\r\nпримѣрѣ= ( S '+ P\") — (S + P) 2 или 2R .\r\nОтсюда, если , по нашему разсчету , дѣнность вещи — y ( Valeur)\r\n= S+P+R , то въ смыслѣ Рикардо V= S+P+2R. Или продажная\r\nцѣна продукта должна постоянно превышать стоимость производства\r\nэтого продукта на всю сумму ренты .\r\nЗаконъ этотъ имѣетъ для насъ важность отрицательную: онъ по42 СОВРЕМЕННИҚъ .\r\nказывает , что только внѣ обмѣна можно искать математически точ\r\nной ипотетической ренты и обойтись совершенно безъ нарушения\r\nипотетическихъ законовъ, измѣряющихъ цѣнность вещи , — а такъ\r\nкакъ математическая точность есть вещь вообще только ипотетиче\r\nская и , слѣдовательно , совершенно обойтись безъ обмѣна нельзя , то\r\nнашъ выводъ конечно тотъ, что обмѣнъ можетъ быть вообще при\r\nзнайъ , лишь какъ исключеніе , а не какъ общее правило . И практиче\r\nскій законъ , вытекающій отсюда , тотъ, чтобы наибольшая доля земле\r\nдѣльческаго продукта переработывалась и потреблялась самими про\r\nизводителями , а не свозилась на сторону , не служила предметомъ тор\r\nговой спекуляціи.\r\nПослѣ такого анализа , намъ , конечно , все равно , какому изъ\r\nтрехъ видовъ будетъ приписано спеціальное названіе ренты . До сих\r\nпоръ это названіе присвоивалось то эмпирической рентѣ R + Р,\r\nто рентѣ въ смыслѣ Рикардо. Нам достаточно знать , что рента ,\r\nо которой такъ много говорила до сихъ поръ наука , рента Рикардо\r\nили 2R , признавая ее за элементъ постоянный , есть явление на столь\r\nко же условное , какъ и рента эмпирическая или RP, обязанная\r\nсвоимъ существованіемъ исключительно обмѣну .\r\nЕсли такой нашъ выводъ относительно ренты справедливъ, то,\r\nвѣроятно, кромѣ приведенныхъ әкономическихъ разсчетовъ, онъ\r\nнайдетъ и другія подтвержденія . Мы , дѣйствительно , встрѣтимся съ\r\nсамыми категорическими на этотъ разъ указаніями , разсматривая тѣ\r\nнападки , которымъ подверглась теорія Рикардо . Рикардо , какъ мы\r\nвидѣли , пришелъ отчасти къ такому же выводу, какъ и мы , относи\r\nтельно противорѣчія между интересами землевладѣльца и остальныхъ\r\nсоревнователей . Я говорю отчасти потому , что выводъ его касался\r\nне вообще обмѣна , а только нѣкоторыхъ сторонъ его, именно тѣх\r\nкоторыя болѣе всего бросались въ глаза въ его время . Рикардо пи\r\nсалъ во время борьбы противъ хлѣбныхъ законов , или запрещенія\r\nввоза иностраннаго хаѣба ради покровительства мѣстнаго англійскаго\r\nземледѣлія . Онъ доказывалъ поэтому своей теоріей ренты , что позе\r\nмельный собственникъ и без того покровительствуется на счетъ ка\r\nпиталиста самой природой , что рента растетъ, а прибыли уменьшают\r\nся въ силу естественнаго хода вещей , и потому покровительствовать\r\nхаѣбнымъ торговцамъ нечего, а слѣдуетъ за тѣмъ допустить свободу\r\nторговли , и вотъ весь смыслъ, вся мишень, въ которую онъ цѣлолъ,\r\nдоказывая , что выгоды землевладѣльцевъ противуположны выгодамъ\r\nкапиталистовъ и работниковъ, — весь смыслъ его теоріи ренты .\r\nЦѣль эта, сама по себѣ, не могла быть противна экономистамъ, и\r\nпотому , пока длился вопросу о хаѣбныхъ законахъ, пока биржевая\r\nспекуляція н ажіотажъ , такъ сказать , расчищали себѣ поле и оправРУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 43\r\nляли крылья , до тѣхъ поръ теоретическiя воззрѣнія Рикардо не обра\r\nщали на себя на спеціальнаго вниманія , ви озлобленія со стороны\r\nприверженцевъ прикладныхъ цѣлей\r\nНо къ концу первой половины текущаго столѣтія ажіотажъ , какъ\r\nизвѣстно , вступилъ въ періодъ полнаго мужества . Прикладныя цѣли\r\nРикардо были достигнуты ; осталось на виду теоретическое положе\r\nніе , которое въ своей отвлеченной безусловной Формѣ пріобрѣтало\r\nуже нѣсколько другую форму въ глазахъ экономистовъ .\r\nЭкономисты , естественно , хотѣли уже , чтобы теорія ажіотажа не\r\nзаключала въ себѣ и слѣда какихъ либо шероховатостей и несогласiй\r\nсъ самой собою , чтобы она была отдѣлана до изящества , и такъ какъ\r\nшкола ажіотажа или , что тоже , либерально-экономическая школа прі\r\nурочиваетъ себя все-таки къ направленію Смита , къ которому по\r\nправу принадлежалъ и Рикардо , то нужно было уничтожить попадав\r\nшiяся на пути отъ Смита до записной книжки биржевыхъ маклеровъ\r\nпреткновенія—сбить, словомъ , авторитетъ Рикардо . Съ этой-то цѣлью\r\nи была подготовлена въ тридцатыхъ годахъ своя система американ\r\nдемъ Кери , которую послѣ старался выдать за свою на Французской\r\nпочвѣ Бастia и наконец , упростилъ до нельзя Маклеодъ . Цѣль си\r\nстемы была , конечно , доказать , что указываемая Рикардо премія\r\nили покровительство природы не существуетъ . Тогда само собою от\r\nрицалось бы уже существованіе ренты — и всѣ преимущества , въ\r\nотношении плодородія , одного участка передъ другими должны бы\r\nбыли быть отнесены уже не къ даровымъ услугамъ природы , а къ\r\nтруду , или капитату , удобрившимъ эти плодороднѣйшіе участки и воз\r\nвысившимъ черезъ то ихъ плодородие. Все дѣло , очевидно , клонилось\r\nкъ тому, чтобы показать , что если V (Valeur) = S + P + R , а при\r\nмѣновому порядкѣ = S + P ++ 2R , то это добавочное R получается\r\nне въ видѣ даровой премій за лучшій участокъ, а въ видѣ прибыли за\r\nтѣ труды , которые были вложены въ землю , которые , поэтому , не\r\nдолжны вовсе составлять особаго члена , а составляютъ часть P , или\r\nпредварительнаго труда , вложеннаго въ землю . Остающееся за тѣмъ\r\nR , выражающее добавочное число дней , требуемыхъ худшими участ\r\nками , есть необходимое слѣдствіе меньшего капитала , вложеннаго въ\r\nэти земли и , потому , если оно и входитъ въ разсчетъ мѣвовой цѣны\r\nхаѣба и регулируетъ эту цѣву, то излишекъ , получаемый вслѣдствие\r\nэтого хозяевами лучшихъ земель , получится ими не въ качествѣ рен\r\nты , а въ качествѣ прибыли на затраченный капиталъ . Формула цѣн\r\nности земледѣльческаго продукта , по этому счету , должна быть S +\r\nP + P , и такъ какъ послѣднее P = R , то цѣнность, высчитанная Ке\r\nри , нисколько не уклонялась бы отъ нашей , т . е. s + P + P было\r\nбы равно S + P + R .\r\n9\r\n-44 СОВРЕМЕННИК .\r\nко\r\nТакъ дѣйствительно принялся за дѣло Кери . Онъ доказывалъ, что\r\nобработываемыя земли обязаны своимъ плодородіемъ повсемѣстно\r\nтому хозяйственному устройству, которымъ они пользуются , нако\r\nнецъ , что онѣ обязаны своимъ доходомъ тому заселенію , рынкамъ и\r\nдорогами, которыя существуютъ около , но что различie симъ приро\r\nды тутъ ни въ чемъ не участвуетъ . Маклеодъ отнесся къ дѣлу еще\r\nрѣшительнѣе. Онъ прямо назвалъ вздоромъ приписывать землѣ какія\r\nлибо другія качества , кромѣ протяженія.\r\nТеорія эта уже имѣла то противъ себя , что она , какъ мы видѣли ,\r\nвозникала не вслѣдствіе прямаго побужденiя разыскать истину, а вслѣд\r\nствіе задней мысли—очистить мѣновое начало отъ тѣхъ обвиненій,\r\nкоторыя набрасывала на него теорія Рикардо. Второе, что говорило\r\nпротивъ нея , это-крайняя неточность въ самыхъ положеніяхъ,\r\nторыми Кери думалъ доказывать зависимость плодородія отъ человѣ\r\nческаго труда и капитала . Зависимость эту Кери доказывалъ , раз\r\nсматривая три ипотезы :\r\n1 -е) Обработку земель равнаго плодородія , при отсутствии сбыта .\r\n2-е ) Обработку такихь же земель при равномъ разстоянии отъ.\r\nрынка .\r\n3 -е ) Обработку земель различнаго плодородія на различномъ раз\r\nстоянии отъ рынка .\r\nВо всѣхъ трехъ случаяхъ , по его увѣренію , величина всѣхъ дохо\r\nдовъ съ земель должна возростать , особенно же— величина заработной\r\nплаты , а количество труда , потребное на ихъ обработку, уменьшаться.\r\nОтносительно первой ипотезы означенные выводы доказываются\r\nдля Кери тѣмъ , что трудъ , постоянно вспомоществуемый лучшими\r\nорудіями , будетъ улучшаться въ качествѣ и черезъ то вырабатывать\r\nбольшее количество продукта . Такъ , говоритъ онъ , та обработка,\r\nкоторая безъ всякихъ приспособленныхъ орудій потребуетъ три года ,\r\nпри помощи лопаты потребуетъ уже 27 мѣсяцевъ , а при помощи плу\r\nга только 20 мѣсяцевъ.\r\nОтносительно второй ипотезы тѣже выводы доказываются тѣмъ ,\r\nчто усовершенствованіе способовъ производства позволить получить\r\nна отдаленныхъ земляхъ тоже количество хлѣба, которое вознагра\r\nдитъ разстоянie ихъ отъ рынка .\r\nНаконецъ, относительно третьей ипотезы , — тоже усовершенство\r\nваніе способовъ производства позволить уравнять земли худшія въ\r\nпроизводительности с лучшими , и то , что сдѣлали улучшенныя до\r\nроги для отдаленныхъ лучшихъ земель , то сдѣлаютъ улучшенныя\r\nспособы производства для худшихъ земель .\r\nНе знаемъ , къ чему собственно Кери понадобились три ипотезы ,\r\nкогда всѣ онѣ собственно сводятся къ одному—это къ доказательству\r\n. -РУССКАЯ МИТЕРАТУРА . 45\r\n100\r\nпроизвольнаго увеличенія производительности земель всякаго помо\r\nжения и сорта , при усовершенствованіяхъ въ способахъ обработки.\r\nДоказательству этой - то мысли Кери и долженъ бымъ посвятить\r\nвсе свое вниманіе. Доказана же она , какъ легко можно догадаться ,\r\nможет быть не иначе, какъ на точныхъ основаніяхъ растительной и\r\nземледѣльческой Физіологія , и , потому , настоящия доказательства ея\r\nвыходятъ изъ круга спеціальныхъ средствъ экономическаго знанія .\r\nКери, по видимому , всего этого даже вовсе не подозрѣвалъ; ибо\r\nвесь секретъ земледѣльческой производительности заключался , по его\r\nпонатіямъ, въ остріѣ орудiя , которое употребляется для обработки.\r\nВо всемъ процессѣ земледѣлія онъ: видѣлъ. тотъ Фактъ , что лопата\r\nможетъ быть замѣнена плугомъ , руки машиной и что это увеличи\r\nваетъ количество хлѣба , которое можетъ быть произведено . Этотъ\r\nсобственно случайный признакъ улучшенія онъ принялъ за законъ, и\r\nего вниманію не представилось вовсе возможности такого случая,\r\nкогда никакie плуги , никакія машины не въ состоянии извлечь изъ\r\nучастка / hoo дoли того , что извлекала изъ него когда - то лопата . Меж\r\nду тѣмъ какъ отъ этого-то послѣднаго Факта и зависѣло настоящее\r\nрѣшеніе вопроса и имъ- то и подрываются всѣ соображенія Кери на\r\nсчет улучшеній производства . Очевидно , что Кери не сознавалъ\r\nдаже той разницы , которая можетъ существовать между доходностью\r\nучастка и его плодородіемъ. Какъ истый экономистъ, ничего не ви\r\nдящій, кромѣ рынка, онъ мѣшамъ плодородие съ барышомъ или до\r\nходомъ, и не понималъ, что если можно усиленной обработкой взять\r\nсъ десятины нѣсколько лѣтъ сряду вдвое хмѣба , то это еще не зна\r\nчитъ удвоить ея плодородіб, ибо остается сдѣлать затѣмъ еще во\r\nпросъ , какъ долго будетъ продолжаться этотъ двойной сборъ; не ста\r\nнетъ ли онъ слабѣть послѣ нѣсколькихъ усиленныхъ жатвъ и затѣмъ\r\nне превратится ли мало по малу въ вуль , и затѣмъ не выйдетъ ми\r\nвсе улучшеніе плодородія почвы посредствомъ усовершенствованія\r\nспособовъ обработки въ концѣ концовъ только усиленнымъ грабе\r\nжемъ почвы — и только .\r\nМожно купить вола , работать имъ и получать доходъ ; но можно\r\nсдѣлать лучше : можно содрать съ него шкуру и продать шкуру и\r\nмясо , — въ послѣднемъ случаѣ выручка будетъ больше , чѣмъ въ пер\r\nвомъ . Но всякій пойметъ , что содрать шкуру съ вола\r\nеще увеличить его производительность. Кери не понимаетъ этого .\r\nВсякій пойметъ , что питаться своимъ собственнымъ мясомъ или про\r\nживать свои капиталы не значитъ еще увеличивать своихъ доходовъ.\r\nКери и позитивисты не понимаютъ этого . Поэтому, если мы возь\r\nмемъ даже самую выгодную изъ ипотезъ, выставленныхъ Кери, т. е .\r\nравенство плодородія при отсутствии рынка , самую выгодную по\r\nне значитъ46 СОВРЕМЕННИКъ .\r\nтому, что отсутствие рынка предполагаетъ потребление произведеній\r\nземли на мѣстѣ и , слѣдовательно, большой или меньшій возвратъ въ\r\nземлю того , что съ нея взято , то и тутъ, замѣнивъ лопаты плугомъ\r\nи руки машинами и усиливъ жатвы, можетъ представиться вопросы:\r\nне должно ли , наконецъ, наступить такое время , когда усиленныя\r\nжатвы начнутъ уменьшаться и наконецъ истощатъ поле , не смотря\r\nни на какія машины и плуги?\r\nИтакъ, до сихъ поръ все, въ чемъ Кери и позитивисты думали\r\nвидѣть доказательства уравнения и увеличения доходности и плодоро\r\nдія полей , при дѣйствительной повѣркѣ служитъ лишь признакомъ,\r\nобѣщающимъ, наоборотъ, ихъ истощеніе , и чтобы доказать свои\r\nвыводы , Кери предстояло доказать , что культура не только увеличи\r\nваетъ временно доходъ , но и абсолютно , что она если даже не со\r\nздаетъ плодородія , то, по крайней мѣрѣ, не истощаетъ его мало по\r\nмалу . и Вотъ , для доказательства такого- то положения, въ его глазахъ\r\nбыло достаточно подмѣтить то , что плугъ даетъ больше хлѣба , чѣмъ\r\nлопата . Все это показываетъ, что позитивисты въ лицѣ Кери , подЬ\r\nмая войну противъ Рикардо, взялись за весьма сложное дѣло , даже\r\nвовсе не подозрѣвая тѣхъ трудностей , которыя съ нимъ сопряжены .\r\nНо мы допустимъ пока вещь крайне гадательную , допустимъ, что\r\nкери и его послѣдователямъ удалось бы даже доказать свою мысль\r\nпостепеннаго возвышенія плодородія участковъ , если не путемъ усо\r\nвершенствованія въ механической обработкѣ , то путемъ усиленнаго\r\nудобренія , — спрашивается : была ли бы еще затѣмъ достигнута цѣль\r\nего теоріи , т . е. доказывало ли бы это , что рента , какою она является\r\nпри мѣвовому порядкѣ, есть процентъ на затраченный капиталъ , а\r\nне плата за производительныя силы земли ?\r\nТутъ все зависитъ естественно отъ рѣшенія вопроса , можетъ ли\r\nземля имѣть плодородныя качества , независимо отъ того , приносить\r\nона доходъ или нѣтъ; что эти качества имѣла , по крайней мѣрѣ,\r\nпрежде земля сама по себѣ въ различной степени , этого не можетъ\r\nотрицать , кажется , никто , даже самъ Кери . Спрашивается теперь :\r\nесли я взямъ изъ нея эти качества и продалъ на свoзъ , имѣю ли я\r\nпослѣ этого какое либо основание или право считать своимъ капита\r\nломъ и требовать вознаграждения за то, что буду возвращать ей еже\r\nгодно /оо , 17.ооо или / 1оооо часть этого капитала въ видѣ навоза или\r\nудобренія . Я занимаю уг. Кери 10,000 р . , черезъ годъ приношу ему\r\nцѣлковый, и говорю : сдѣлайте милость, уплатите мнѣ проценты за\r\nто , что я отдалъ вамъ этотъ дѣлковый . Врядъ ли послѣдователи Кери\r\nсогласятся признать такой порядокъ займовъ . А между тѣмъ это , оче\r\nвидно , то же самое , что требовать вознаграждения за прилагаемое къ\r\nземаѣ удобреніе со стороны того , кто давно воспользовался всѣмъ да\r\n10000РУССКАЯ ХИТЕРАТУРА . 47.\r\n-\r\nровымъ удобреніемъ, которое вложила природа въ землю , и продалъ\r\nего . Такому требователю естественнѣе всего , казалось бы , отвѣтить :\r\nмилый другъ , тебѣ не только не будетъ процентовъ , но тебя слѣдуетъ\r\nусадить въ тюрьму , какъ должника неоплатнаго . Итакъ, капиталомъ.\r\nи трудомъ въ экономическомъ смыслѣ можетъ считаться лишь тотъ\r\nтруд , который необходимъ въ силу естественныхъ условій , а не\r\nтотъ , который можетъ быть вуженъ для покрытия и возстановленія\r\nтакихъ элементов , которые утрачены или искажены самимъ произ\r\nводителемъ. Если вы обработываете кожи , то вы можете считать тру\r\nДомъ и капиталомъ , нужнымъ на это производство , только тотъ\r\nтрудъ, который нуженъ дѣйствительно на ихъ обработку, а не тотъ\r\nтрудъ, который можетъ быть нуженъ на то , чтобы добыть новыя\r\nкожи, если вы или продадите эти кожи или дадите имъ сгнить или ,\r\nиспортиться . Поступая иначе , нельзя свести счетовъ никакому про\r\nизводству .\r\nНамъ могутъ на это возразить , что настоящему поколѣнію нѣтъ ни\r\nкакого дѣла до того положения , въ которомъ находились земли за нѣ\r\nсколько столѣтій, что оно имѣетъ дѣло съ землей въ томъ видѣ, какъ\r\nона есть , какъ оно получаетъ ее изъ рукъ предъидущаго поколѣнія ;\r\nэто положеніе только и можетъ быть признано относительно его за\r\nнатуральное , за которое оно можетъ быть отвѣтчикомъ. — Но я только\r\nи жду этого возраженія , ибо оно только отчетливѣе уясняетъ мою\r\nмысль. И затѣмъ, признавъ безспорность такого положенія, спраши\r\nваю ; не поступаетъ ли не только оно само, но и каждое новое поколѣ\r\nніе съ землями точно такъ же , какъ первое , т. е . не роняетъ ли ихъ\r\nплодородие противъ того положенія , въ которомъ ихъ получило , на\r\nстолько , на сколько только можетъ , или на оборотъ не уравниваетъ\r\nли уже всѣ земли въ отношени плодородія своимъ трудомъ и техни\r\nкой , возвращая ихъ въ то положеніе, въ которомъ застали эти земли\r\nего предки ? Теорія Кери , очевидно, утверждаетъ послѣднее, но я\r\nсоглашусь признать ее за справедливую , если ей , по крайней мѣрѣ,\r\nудастся доказать , что наше поколѣніе , сильное и земледѣльческой тех\r\nникой и капиталами , при системѣ спекуляцій, овладѣвшей всѣмъ об\r\nществомъ, передастъ эти земли слѣдующему поколѣнію , по крайней\r\nмѣрѣ, въ той степени плодородія , въ которой само ихъ получило.\r\nЗа объясненіемъ моей мысли я , естественно , обращусь не къ эко\r\nномическимъ разсчетамъ , не къ справочнымъ цѣнамъ на хаѣбъ и не\r\nкъ тушому празднoслoвію , которое такъ любятъ позитивисты , а къ\r\nтому , конечно , что мнѣ скажетъ наука сельскохозяйственная . По ро\r\nзысканіямъ же лучшихъ излѣдователей въ этомъ отношеніи призна\r\nно , что каждая жатва питается , растетъ и созрѣваетъ не иначе , какъ\r\nна счетъ тѣхъ химическихъ матеріаловъ , которые заключены въ48 СОВРЕМЕННИКъ,\r\n-\r\nпочвѣ и которые , слѣдовательно , изъ нея уносятся въ извѣстной\r\nмѣрѣ съ каждой жатвой, что пропорція этихъ питательныхъ частей\r\nвъ почвѣ , составляющихъ весь секретъ ея плодородія , весьма не ве\r\nлика въ сравненіи съ общей величиной пахатнаго слоя, а потому\r\nистощеніе этого запаса плодородія происходить довольно быстро,\r\nесли только землѣ, въ видѣ удобренія, не возвращается то, что изъ\r\nнея берется въ видѣ жатвы , а что возвращеніе въ землю того , что\r\nизъ нея берется.жатвами, невозможно въ томъ случаѣ, когда продук\r\nты мѣстнаго производства только частію потребляются на мѣстѣ , а\r\nпреимущественно поглощаются центральными рынками или увозятся\r\nза границу , — что в такомъ случаѣ если допустить даже , что все ,\r\nчто потребляется на мѣстѣ , какъ -то : зерна , говядина и плоды , воз\r\nвращается землѣ вмѣстѣ съ соломой въ видѣ удобрения, то земад\r\nтеряетъ все - таки ежегодно тотъ запасъ плодородныхъ частицъ, кото\r\nрый заключается въ продаваемыхъ на сторону зернахъ , плодахъ и\r\nт . д . , и потому долго не получаетъ обратно , въ видѣ удобрения , того ,\r\nчто съ нея берется ; что исторія свидѣтельствуетъ, поэтому, объ обра\r\nщеніи , такимъ путемъ, въ безплодныя пустыни плодоноснѣйшихъ зе\r\nмель древней Итали, Греціц и Африки, - и облизости къ такому\r\nистощенію земель западной Европы , жатвы которыхъ поддержива\r\nются только , до поры до времени, плодоперемѣнной системой , кото\r\nрая есть только дополненіе механической обработки почвы и , потому ,\r\nискусственное средство, извлењ. изъ земли послѣдніе остатки плодо\r\nродныхъ элементовъ . Оно поддерживается еще ввозомъ гуано и раз\r\nведеніемъ картофеля, но картофель начинаетъ болѣть, и перуанскіе\r\nзапасы гуано не вѣчны , наконецъ и самое гуано , заключая въ себѣ\r\nтѣ части , которыя нужны земаѣ , не въ одинаковой пропорціи, съ\r\nкаждымъ годомъ должно терять и теряетъ свою удобрительную силу,\r\nа потому и Европѣ грозитъ въ близкомъ будущемъ то же истощеніе\r\nполей , если только не будуть приняты мѣры къ возврату землѣ того ,\r\nчто дзь нея извлекается ежегодно . Какiя же эти мѣры ? Эти мѣры,\r\nестественно , могутъ заключаться прежде всего въ мѣстномъ потреб\r\nленім того , что производить земля и въ устранени производства на\r\nсвозъ на спекуляцію.\r\nЕсли все то , что указываетъ намъ сельскохозяйственная наука\r\nна основании химическихъ изысканій Либиха и другихъ , справед\r\nливо только на половину, то остается спросить , какимъ чудомъ Кери\r\nи позитивисты хотятъ заставить увеличиваться плодородие земель ,\r\nкогда вся торговля , все мѣновое начало основано не только на свозѣ\r\nна сторону предметовъ земледѣльческаго производства , но и на забот\r\nливости о наибольшемъ свозѣ и наименьшемъ мѣстномъ потребленія\r\nэтихъ продуктовъ , не помышляя о томъ, на сколько это будетъ вы\r\n-РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 49\r\nгодно или нѣтъ будущимъ поколѣніямъ и когда механическiя усовер\r\nшенствованія- облегчаютъ только къ этому способы . Вѣдь господа\r\nэкономисты позитивнаго или либеральнаго направленія утверждаютъ,\r\nчто все счастье , вся экономическая истина заключается въ личномъ\r\nсоревнованіи , а личное соревнованіе не обязано вовсе заботиться о\r\nтомъ , что станетъ послѣ съ землей, лишь бы хватило побольше на\r\nдолю соревнователя . Стало быть , тутъ математически невозможно\r\nне только ждать увеличенія плодородія земель , но и поддержанія\r\nего каждымъ поколѣніемъ соревнователей на той степени , на кото -\r\nрой оно его застало , а нужно ожидать столь же неизбѣжно про\r\nТивнаго .\r\nА есл только плодородие земель не увеличивается , то , въ силу\r\nодного возрастанія населенія , обработка земель должна переходить на\r\nхудшіе участки—возрастать рента и терять капиталисты и работни\r\nки , и , слѣдовательно, теорія Рикардо остается , при мѣновомъ по\r\nрядкѣ , теоріей непоколебимой . Иное дѣло , конечно , вопросъ о томъ,\r\nможетъ ли быть увеличено плодородие земель независимо отъ мѣно\r\nваго начала , т . е . при потребленіи на мѣстѣ того , что производит\r\nся ; — нѣть сомнѣнія , что при этомъ одномъ поддержаніе плодороділ\r\nполей на одной степени оставитъ въ запасѣ много необработанныхъ\r\nземель , которыя удовлетворятъ нуждамъ возрастающаго населенія , а\r\nзатѣмъ , при усовершенствованіи техническихъ знаній могутъ быть\r\nоткрыты способы не къ усиленному истощенію полей , какъ это пред\r\nставляется въ усовершенствованіяхъ механической обработки , а къ\r\nдешевому улучшенію самаго химическаго состава почвы .\r\nИ такъ , остановка опять , стало быть , не за землей не за законами\r\nприроды , а за горячкой спекуляція , которая такъ нравится позити\r\nстамъ , ибо она- то собственно , какъ оказывается , а не естественный\r\nнужды , беретъ у земли болѣе , чѣмъ возвращаетъ , и черезъ то со\r\nкращаетъ способы продовольствія .\r\nСистема Кери , как можно догадываться , была встрѣчена не безъ\r\nживаго сочувствія Французскими экономистами въ трудахъ Бастia и\r\nпользуется до сихъ поръ популярностью въ кругу рутинныхъ писате\r\nлей . У насъ ей также был отданъ почетъ , болѣе . впрочемъ по про\r\nстотѣ , чѣмъ сознательно г. Бунге.\r\nНе такъ отнесся к ней Дж . Ст . Милль. Онъ просто посмѣялся\r\nнадъ ней , объяснивъ , что Кери доказывалъ всѣми своими выводами\r\nтолько то , что еслибы къ Англія присоединить новую Англію , то\r\nкаково бы ни было ея плодородие, она бы не могла быть воздѣ\r\nдываема , потому что доходъ отъ ея обработки не покрытлъ бы рас -\r\nходовъ .\r\nГ. Янсонъ также приводить довольно категорическiя дифры , изъ\r\nT. су . О гд . ІІ .50 СОВРЕМЕННикъ : 2\r\nЯчменя .\r\n2 135\r\n2\r\nстатьи Крузіуса (*) , въ подтверждение постепеннаго упадка урожаевъ\r\nи усложненія труда на однихъ и тѣхъ же участкахъ. Эти данныя мы\r\nповторимъ здѣсь, какъ прямо идущія къ дѣлу.\r\n« Хозяйство Крузіуса , пишетъ г. Янсонъ , на 670 акрахъ обработы\r\nваемой земли и 120 акрахъ луговъ имѣло 16-ти-польный сѣвооборотъ\r\nи пользовалось всѣми средствами интенсивнаго хозяйства. Ежегодно\r\nна поля клалась извѣстная масса удобрения, доставленію котораго по\r\nсвящена была часть полей черезъ воздѣлываніе корнеплодныхъ растеній\r\nи корма для скота ; дополнительная часть удобрения бралась съ 120 ак\r\nровъ луговъ , частью покупалась. Благодаря такому хозяйству, уро\r\nжаи въ 32 года , за которые приведены данныя, хотя и возрасни въ\r\nколичествѣ соломы , но постепенно уменьшались по умолоту .\r\n« Это пониженіе шло постепенно , какъ видно изъ данныхъ по\r\nтрехлѣтіямъ: 100 копенъ давали вымолоченнаго зерна въ шефФеляхъ :\r\nПшеницы . Pжи . Овса .\r\nСъ 1826 г. по 30 147 166 236 303\r\n1831 140 207 350\r\n1836 » 133 154 210 326\r\n1841 125 140 205 350\r\n1846 124 156 212 326\r\n1851 103 121 184 267\r\n1856\r\n» 35\r\n» 40\r\n» 45\r\n. 50\r\n» 55\r\n» 60\r\nр р\r\n103 125 175 304\r\n« Слѣдовательно черезъ 32 года вымолачивалось хлѣба на 30 %\r\nменьше » .\r\nСамо собою разумѣется , что такое уменьшенніе , съ нашей точки\r\nзрѣнія, можетъ быть при знано не за безусловный законъ, но за авле\r\nніе , необходимо связанное съ мѣновымъ началомъ , допускающимъ\r\nсвозъ продуктовъ на сторону. Иuаче явленіе это можетъ быть при\r\nзнано за законъ только въ кругу торговой системы хозяйства , осно\r\nванной на соревнованіи. Фактъ, приведенный Крузіусомъ и , за нимъ ,\r\nг. Янсономъ , показываетъ не то , чтобы въ природѣ существовалъ\r\nничѣмъ неотвратимый законъ пониженія урожаевъ : такого заключе\r\nнія не даетъ намъ права дѣлать наука ; онъ заставляетъ предполагать\r\nчто , вѣроятно, полямъ Крузіуса менѣе возвращалось пита\r\nтельныхъ частей въ удобреній , чѣмъ у нихъ отымалось ежегодно въ\r\nхаѣбѣ , который продавался на сторону.\r\nЗа тѣмъ Янсонъ приводить цифры изъ статистики Кольба отно\r\nсительно увеличенія ренты , изъ коихъ видно, что рента во Франція\r\n( * ) Die Erschöpfung des Bodens dureb die Cultur , r . Crasius , o Journal der\r\nPraktiscben Chemie v . Erdmana 1863.РУССКАЯ ДИТЕРАТУРА . 51\r\nсъ 1789 по 1815 годъ возрасла на 50% , а съ 1795 г. по 1848 на\r\n662 , %\r\n1\r\nИ не смотря на это, настаивая, на основаніи такихъ Фактовъ, на\r\nнедостаточности доказательствъ , приводимыхъ Кери для того , что\r\nбы поколебать ученіе Рикардо , г. Янсонъ , вмѣстѣ съ тѣмъ, готовъ\r\nутверждать , что теорія Рикардо вѣрна только въ смыслѣ условномъ,\r\nт. е. пока мы примемъ существующая техническая средства обработ\r\nқи земель и знания за постоянныя и не улучшающаяся.\r\nЭтимъ путемъ онъ полагаетъ возможнымъ примирить оба ученія ,\r\nт. е . Кери и Рикардо . Оба они , для него , смотрятъ на дѣло съ двухъ\r\nразличныхъ точекъ зрѣнія, и оба правы съ своей точки зрѣнія.\r\n« Рикардо , говорить онъ, высказывалъ свой законъ возрастанія\r\nтруда и уменьшенія урожаевъ только подъ условіемъ неподвижности\r\nвъ земледѣльческомъ искусствѣ. Рикардо не видѣлъ, говорить онъ,\r\nконечнаго подчиненія человѣка природѣ, его рабства , по выраженію\r\nКери; онъ говорилъ только: если вы не будете дѣлать постоянныхъ\r\nуспѣховъ въ обладаніи той самой природой , то власть ваща надъ ма\r\nтерiей будетъ уменьшаться » .\r\n« Кери и его послѣдователи смотрѣли на дѣло со стороны всемірно\r\nисторическаго развитія , и такъ какъ человѣческій духъ , въ концѣ\r\nконцовъ, долженъ подчинить себѣ природу , то и они правы въ своемъ\r\nсмыслѣ , но и на столько же правъ Рикардо, ибо, какъ показывает ,\r\nисторiя , человѣческій духъ подчиняетъ себѣ природу столь медленно ,\r\nчто данная степень власти его надъ природою , съ обыденной точки\r\nзрѣнія, можетъ быть принята за постоянную . Могущество капитала ,\r\nпишеть онъ, растетъ съ могуществомъ знанія , свободы и ассоціацій ,\r\nиндивидуализма и мнoгaго , что обнаруживаетъ свое дѣйствіе вѣками\r\nи составляетъ эпохи въ истории. Обыденные же Факты совершаются\r\nпо своимъ законамъ , при знаніи , которое можно принять за неподвиж\r\nвое » и т . д.\r\nПочтенный докторантъ , тутъ дѣло вовсе не въ томъ, чѣмъ кон\r\nчитъ человѣческій духъ — извѣстное дѣло , когда нибудь все переме\r\nается—мука будетъ, а чѣмъ кончатъ хотя бы саксонскія поля черезъ\r\n60 или 100 лѣтъ , или русскія черезъ 300. До конечныхъ потребъ духа\r\nне было никакого дѣла иг . Кери, съ его послѣдователями , напрас\r\nво вы имъ приписываете столько широкой заботливости , мнѣ даже\r\nстранно вамъ напоминать , что имъ собственно было нужно : имъ\r\nбыло нужно доказать неправоту Рикардо, даже въ томъ органичен\r\nномъ смыслѣ, въ который вы замыкаете его ученіе , даже при непо\r\nдвижности данныхъ средствъ земледѣльческаго знания и искусства.\r\nТочно также и вѣрность положенія Рикардо зависитъ вовсе не отъ\r\nтого условия , какъ вы думаете . Я вамъ даю условіе безостановочнаго ,52 СОВРЕМЕННикъ .\r\nежедневно возрастающаго искусства и знания и затѣмъ спрашиваю :\r\nпоможет ли въ чемъ это знание и искусство , если половина того , что\r\nпроизводятъ ежегодно поля , будетъ погибать для нихъ безвозврат\r\nно , т . е . не возвращаться въ видѣ удобрения, а свозиться на сторону ?\r\nЯсное дѣло , что тутъ не поможетъ никакое знаніе , никакое искус\r\nство , и поля будутъ давать , роковымъ образомъ , все меньшiя и мень\r\nшiн жатвы . Вотъ, стало быть , въ чемъ то условіе, отъ котораго за\r\nвиситъ на самомъ дѣмъ вѣрность вывода Рикардо , и, въ кругу этого\r\nусловія, теорія Рикардо будетъ непоколебимо вѣрна всегда и вездѣ ,\r\nне смотря ни на какiя побѣды человѣческаго духа надъ природой. На\r\nстолько , на сколько нужно знания и искусства , чтобы предупредить тѣ\r\nпослѣдствія , которыя вы сами г. Янсонъ, доказали примѣромъКрузі\r\nуса , на столько у насъ есть уже и теперь достаточно званія, все оно\r\nвъ двух словахъ: — возвращай землѣ столько , сколько берешь съ нея .\r\nТолько примѣненіе этого закона на дѣлѣ возможно только подъ усло\r\nвіемъ потребления на мѣстѣ того , что производить земля , а этому\r\nпрепятствуетъ то начало спекуляцій , благодѣянія котораго не через\r\nчуръ ли ужъ преувеличены . Защитить спекуляцію— вотъ главная за\r\nдача , которую на себя приняли Кери и его послѣдователи, между тѣмъ\r\nкакъ: самъ Рикардо не умѣлъ ни отгадать , ни указать въ немъ всей\r\nпричины того закона ренты , который высказалъ . То , чего не умѣлъ\r\n„ сдѣлать Рикардо , то старались выполнить мы въ настоящемъ случаѣ—\r\nвъ этомъ состояла собственно вся наша цѣль по вопросу о рентѣ и\r\nмысль наша нашла у насъ подтверждение съ двухъ сторонъ . Мы при\r\nшли къ ней сперва путемъ ипотетическаго анализа элементовъ цѣн\r\nности , и затѣмъ тоже самое подтвердила вамъ , съ своей стороны , сель\r\nско - хозяйственная Физіологія . Двѣ отрасли знанiя сошлись , такимъ\r\nобразомъ , въ нашихъ глазахъ , и дали одно и тоже рѣu Sшеніе вопроса ,\r\nа мы знаемъ , что нѣтъ точнѣе повѣрки какого либо вывода , какъ по\r\nвѣрка его выводами совершенно посторонней науки .\r\nМы считаемъ , поэтому, наши выводы относительно ренты за сто\r\nющая нѣкотораго вѣроятія.\r\n1 ) Рента , по своему началу , есть добавочное количество труда ,\r\nтребуемаго на производство неравенствомъ почвъ .\r\n2 ) Коммерческое начало имѣетъ свойство ее удвоивать и черезъ\r\nто ронять мѣновую цѣнность всѣхъ производствъ, взатыхъ вмѣстѣ,\r\nна всю сумму ренты .\r\n3 ) Эго обращаетъ невольно спекуляцію на эксплуатацію земель ;\r\nпослѣдняя заставляет земли производить постоянно болѣе , чѣмъ\r\nнужно для мѣстнаго потребленія, и чрезъ то влечетъ за собою неизбѣж\r\nное истощеніе почвы .\r\n4 ) Отсюда корень ренты , въ ея общепринятомъ смыслѣ — въ смыРУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 53\r\n>\r\nслѣ чистаго дохода или премій , заключается не въ правѣ собственно\r\nсти , ни въ естественныхъ неотвратимыхъ условіяхъ, ни въ недостат\r\nкѣ земледѣльческаго знания или искусства : онъ въ началѣ мѣновато\r\nсоревнованія.\r\nЧтобы опровергнуть въ чемъ нибудь нашу теорію , современная\r\nполитическая экономія должна доказать , 1 ) что земледѣльческая химия\r\nлжетъ , утверждая , будто производительная сила земли истощается\r\nоть вывоза жатвъ на сторону ; 2) что производительная сила полей на\r\nсамомъ Фактѣ не слабѣетъ ежегодно въ новой Европѣ и Америкѣ и\r\nчто плодоноснѣйшія земли Италии и Греціи на обратились , подъ ко\r\nнецъ древней истории , въ безплоднѣйшія пустыни ; 3) что соревнова\r\nніе и спекуляція не обусловливаютъ, сами собой , стремленія получить\r\nкакъ можно болѣе съ своихъ полей , не заботясь объ участи будущихъ\r\nпоколѣній , и , потому,дѣлаютъ истощеніе полей своимъ неизбѣжнымъ\r\nслѣдствіемъ ; 4 ) что можетъ считаться вообще за выгодное такое со\r\nревнованіе , гдѣ сама природа , такъ сказать, взимаетъ налогъ съ одно\r\nго изъ конкуррирующихъ въ пользу другаго и чрезъ то ослабляетъ\r\nодну изъ борющихся сторонъ въ пользу другой .\r\nТогда только они докажуть , что ихъ ученіе не есть цѣрь нелѣпо\r\nстей , вредная для блага истории , для блага народовъ , теорія ажіотажа ,\r\nсилящагося принесть въ жертву нѣскольким\" ь счастливымъ . бирже\r\nвымъ людямъ все будущее Европы .\r\nКакъ же безъ обмѣновъ? опять подскажутъ экономисты читателю .\r\nНельзя совершенно безъ обмѣновъ — отвѣтимъ и мы . Мы говоримъ\r\nтолько какъ можно меньше обмѣновъ . Позитивисты же , какъ Кери и\r\nМаклеодъ , и вся экономическая рутина говорить ихъ устами совершен\r\nно наоборотъ: какъ можно больше обмівновь . Вотъ вся разница между\r\nнами , но разница , какъ легко догадаться, — неизмѣримая.\r\nСъ точки зрѣнія, до которой мы теперь довели вопросъ ренты , раз\r\nбирая его чисто ипотетическимъ путемъ , открывается цѣлая перспек\r\nтива прикладныхъ выводовъ. Но мы оставляемъ ихъ совершенно въ\r\nсторонѣ, какъ дѣло чисто прикладной части науки , совершенно выхо\r\nдящее изъ круга нашего предмета .\r\nЧитатель , видя на сколько ипотетическая основанія служатъ успѣш\r\nными орудіями для анализа эмпирическихъ и Феноменальныхъ сто\r\nронъ экономическаго быта , и имѣя въ рукахъ эти ипотетическiя осно\r\nванія въ разсужденiн ренты , можетъ самъ испытать ихъ въ примѣне\r\nніи къ болѣе или менѣе разнообразномуряду вопросовъ , занимающихъ\r\nприкладную экономію . Мы позволили себѣ только дополнить изло\r\nженный взглядъ на ренту небольшимъ примѣрнымъ разсчетомъ по\r\nдобно тому , какъ это мы сдѣлали при описаніи элементовъ цѣнности .\r\nРазсчетъ этотъ опять таки будетъ имѣть смыслъ только схематиче:54 СОВРЕМЕННикъ .\r\n.\r\n.\r\n2-го сорта .\r\n»\r\n.\r\n>>\r\n.\r\n»\r\nскій , такъ какъ данныя , на которыхъ онъ будетъ основанъ , не имѣютъ\r\nвовсе притязанія на подлинную достовѣрность .\r\nПредставимъ себѣ земледѣльческую площадь въ 30.000,000 д.\r\nЭго приблизительно, какъ мы знаемъ уже, площадь нашей помѣщичьей\r\nобработанной земли . Представимъ , что площадь эта относительно пло\r\nдородія дѣлится на пять разрядовъ земель , которыя въ суммѣ произ\r\nводятъ 120,000,000 четв . хлѣба ежегодно , каждый разрядъ земель\r\nприблизительно по 24 м . чет . , и разсчитаемъ , по скольку придется рен\r\nты съ десятипы на основании такихъ данныхъ.\r\nИзъ означенныхъ 30 мин . десят . отойдетъ подъ паръ по трех\r\nпольной системѣ /, т. е . 10,000,000 д . , и тогда остающіеся 20,000,000\r\nдес . распредѣлятся для производства 120 четвертей зерна съ пяти\r\nсортовъ земель по 24 мил . съ каждaгo слѣдующимъ порядкомъ :\r\nЗемель 1 - го сорта для производства 24,000,000 четвертей потре\r\nбуется 2,000,000 дес.\r\n3,000,000\r\n3-то 4,000,000\r\n4-го 5,000,000\r\n5-го 6,000,000\r\n20,000,000 дес .\r\nИзъ вихъ половина десятинъ будетъ озимыхъ , половина яро\r\nвыхъ. Взявъ за основаніе тѣ же нормы стоимости обработки озимыхъ\r\nи паровыхъ десятинъ, кои нами высчитаны были выше , т. е . 50 раб .\r\nдней для десятины озимой и 27 для яровой , получимъ слѣдующую\r\nстоимость обработки :\r\nА. Для дес . озимыхъ :\r\n1,000,000 дес . 1 -го сорта займетъ 1,000,000x50 = 50,000,000 р . дн.\r\n1,500,000 >> 2-го 75,000,000 »\r\n2,000,000 3 -го 100,000.000 »\r\n2,500,000 4 - ro 125,000,000\r\n3,000,000 5-го 150,000,000\r\n10,000,000 дес . 500,000,000 р . дн .\r\nв . Для дес . яровыхъ помножимъ на 27 рабочихъ дней .\r\n1,000,000 дес . 1 -го сорта займетъ 27,000,000 р . дн .\r\n1,500,000 2-го 40,500,000\r\n2,000,000 3 - го 54,000,000\r\n2,500,000 4-го 67,500,000\r\n3,000,000 5-го 81,000,000\r\n10,000,000 дес . 270,000,000 р . дн.\r\nИтакъ 10-ть милліоновъ озимыхъ десятинъ займутъ 500 миллio\r\nновъ рабочихъ дней 10 , миллионовъ яровыхъ десятинъ — 270 милаio\r\n»\r\n.\r\nP . .\r\n2\r\n. »\r\n>>\r\n2 р\r\n2РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 55\r\nновъ рабочихъ дней , всѣ же 20 миллионовъ дес .—770 миллионовъ рабо\r\nчихъ дней .\r\nИзъ нихъ собственное число рабочихъ дней или то , что мы при\r\nнями за правило означить буквой Ѕ , займетъ (по числу дней затрачи\r\nваемыхъ на производство одинаковаго количества хлѣба на лучшихъ\r\nучасткахъ) :\r\n1 ) На озимыхъ десятинахъ 50 милліоновъ рабочих дней X на 5 ,\r\nт . е . на число разрядовъ земель , 250 миллионовъ рабочихъ дней .\r\n2) На яровыхъ 27,000,000 рабочихъ дней X5 = 135,000,000 pa\r\nбочихъ дней .\r\nОстальное за тѣмъ число рабочихъ дней составитъ собственно\r\nренту R , которая поэтому будетъ равна : 1 ) на озимыхъ десятинахъ\r\n500,000,000—250,000,000—250,000,000 рабочихъ дней ; 2 ) на яро\r\nвыхъ 270,000,000—135,000,000 = 135,000,000 рабочихъ дней.\r\nЭти - то общая суммы ренты раздѣ.іятся между владѣльцами раз\r\nличнаго сорта десятинъ , конечно , неравномѣрно и рента , выражая въ\r\nсвою очередь для каждого сорта десятинъ разницу между стоимостью\r\nпроизводства на лучшихъ и худшихъ участкахъ , распредѣлится слѣ\r\nдующимъ образомъ : стоимость производства для озимыхъ десятипъ\r\nна самыхъ худшихъ участкахъ составляет 150 миллионовъ рабо\r\nчихъ дней , итакъ здѣсь рента будетъ :\r\nДля 1-го сорта 150,000,000— 50,000,000 = 100,000,000 р . да .\r\n2-то 150,000,000— 75,000,000 = 75,000,000\r\n3-го 150,000,000—100,000,000—50,000,000\r\n4-ro 150,000,000—125,000,000—25,000,000\r\n5-го 150,000,000—150,000,000 =\r\nр 2\r\n2\r\nР\r\nИтого 250,000,000 р , дв .\r\nСтоимость производства для яровыхъ десятинъ на самыхъ худ\r\nшихъ участкахъ 81,000,000 раб. дней , итакъ здѣсь рента будетъ :\r\nДая 1 -го сорта 81,000,000—27,000,000—54,000,000 р . дн .\r\n2-го 81,000,000—40,500,000—10,500,000 »\r\n» 3- го 81,000,000—54,000,000—27,000,000\r\n4-го 81,000,000—67,500,000 = 13,500,000\r\n5-го 81,000,000—81,000,000—\r\n2\r\n2 2\r\nИтого 135,000,000 р . дн .\r\nПринявъ теперь стоимость рабочаго дня въ 25 к . сер . и помножая\r\nна это число количество рабочихъ дней , получимъ денежную ренту со\r\nвсего числа десятинъ , раздѣливъ которую на соотвѣтствующее каж\r\nдому разряду число десятинъ , получимъ размѣръ ренты съ десятины\r\nдля каждaго разряда , а именно :56 coBPBмвиникъ .\r\n»\r\n2 25 к . — 12,250,000\r\n2\r\n2\r\nр 2\r\n2\r\n50 к .\r\n2 2\r\nу р\r\n2 : »\r\n1) Для десятинъ озимыхъ :\r\n1 - го сорта 100,000,000 р . д . 25,000,000 руб .\r\n2 -го 75,000,000 18,750,000\r\n3- го 50,000,000 »\r\n4 - го 25,000,000 6,250,000\r\n5 - го\r\nИтого 250,000,000 62,500,000 руб .\r\n2 ) Для десятинъ яровыхъ:\r\n1 - го сорта 54,000,000 р . д . 13,500,000 руб .\r\n2 -го 40,500,000 10,125,000\r\n3 -го 27,000,000 Х25 к . — 6,750,000 .\r\n54--го го 13,000,000 » 3,250,000\r\nА раздѣливъ означенныя суммы на соотвѣтствующее число деся\r\nтинъ по разрядамъ, получимъ ренты съ десятинъ .\r\nА. Для озимыхъ десятинъ :\r\nдля 1 -го разряда 25,000,000 р . : 2 милл . дес : — 12 р .\r\n2-го 187,507 : 3 6 - 25 »\r\n3-го 12,250 » . 3 » 12 »\r\n4-го 6,250 » 5 1 2 25 ,\r\n62,500 р .\r\nБ. для яровыхъ.\r\n1 сорта . 13,000,000 руб . : 2 м . д . = 6 руб . 75 коп .\r\n2 10,125,000 : 3 37\r\n3 6,750,000 4 68\r\n4 3,250,000 5 » 65\r\nИтакъ, стоимость 2 м . дес . 1 -го сорта получитъ на три десятины\r\nвъ полѣ .\r\nНа озимую . 12 руб . 50 коп .\r\nяровую . 6 75\r\nпаровую\r\n2 — 3 2\r\n2 2 — 1 2\r\n: » 2\r\nе .\r\nИтого 19 руб . 25 коп .\r\nраздѣливши итогъ на 3 получимъ приблизительно съ десятины 6 руб .\r\n8 коп .\r\nПо тому же разсчету съ: 3 м . д . 2-го сорта получится 3 р . 20 к .\r\n4 3 - го 1\r\n5 » » 4-го\r\nа 6 мм. дес . 5- го сорта не должны давать никакой ренты .\r\nПроизводство же всѣхъ 120 мил . четв . хлѣба обойдется на ози\r\nмыхъ десятинахъ: 500,000,000 раб. дн. Х 25 = 120,000,000 руб .\r\n270,000,000 » Х 25 = 67,500,000\r\nВсего. . 190,500,000 руб .\r\n26 »\r\n63 »РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 57\r\n190.500,000\r\n96,250,000\r\n-\r\nтогда какъ съ прибавкой ренты оно будетъ стоить потребителямъ оз\r\nначенные 190,500,000 руб. съ прибавкой :\r\n1 ) ренты съ озимыхъ десятинъ 250,000,000 Х 25 к . = 62,500,000 р .\r\n2 яровыхъ 175,000,000 X 25 » == 33,750,000 »\r\nВсего .. .. 286,750,000 .р.\r\nИли раздѣливъ означенныя суммы на число четвертей : четверть\r\nхлѣба коей стоитъ среднимъ числомъ 120,000,000= 1 руб . 67 коп ., будетъ\r\nстоить потребителямъ по меньшей мѣрѣ — - - 11 р . 67 к . + рента , коей\r\nпридется среднимъ счетомъ на четверть 120,000,000 80 к . , т. е . четв . ,\r\nвмѣсто 1 р . 67 к . , будетъ стоить потребителю 2 р . 47 к . по меньшей\r\nмѣрѣ . Изъ коихъ 80 к . падуть чистымъ налогомъ на потребителя.\r\nСчитая теперь, что каждый долженъ потребить среднимъ счетомъ въ\r\nгодъ около 5 четв . хлѣба , потребитель уплотить около 4 р . поголов\r\nнаго налога рентьеру при цѣнѣ на хлѣбъ въ 2 р . 47 к . Но цѣна эта\r\nвѣдь все-таки лишь фиктивная , дѣйствительная же средняя мѣновая\r\nцѣна бываетъ обыкновенно выше .\r\nОзначеннымъ разсчетомъ мы имѣли въ виду указать лишь при\r\nмѣрно порядокъ , которымъ можно было бы высчитать , на выведен\r\nныхъ нами выше теоретическихъ основаніяхъ minimum ренты и мѣ\r\nновой цѣны хлѣба въ сравненіп съ цѣной ипотетической . Если бы\r\nмы имѣли передъ глазами положительно точныя данныя , дѣйстви\r\nтельно существующихъ разрядовъ земель относительно ихъ по\r\nдородія , или стоимости производства , какой либо единицы хаѣ\r\nба , на каждомъ изъ этихъ сортовъ земель , и наконецъ свѣдѣніе оцѣ\r\nнѣ рабочаго дня , то расчетъ нашъ должен бы бымъ имѣть практи -\r\nческую достовѣрность. Но такъ какъ этихъ свѣдѣній мы не имѣемъ,\r\nто , повторяемъ , разсчетъ нашъ приведенъ не какъ дѣйствительный\r\nразсчетъ, а какъ схематическая Форма разсчета .\r\nмы говорили до сихъ поръ объ одномъ родѣ ренты , о рентѣ по\r\nземельной , и притомъ только земледѣльческой . Но рента можетъ\r\nявиться и въ каждомъ производствѣ, въ которомъ природа помогаетъ\r\nчеловѣку неравномѣрно своими силами . Милль указываетъ на ренту\r\nрудниковъ и коней , и рыбныхъ ловлей , на ренту мѣстъ подъ строе\r\nніями въ городахъ; въ томъ же родѣ можно указать еще на рентр\r\nжинеральныхъ ключей , соляныхъ источниковъ , ренту природныхъ\r\nмеханическихъ силъ , какъ-то паденія рѣкъ и т . д .\r\nДамѣе , рента въ большей или меньшей степени можетъ прояв\r\nляться и въ трудѣ мануфактурномъ и въ чисто интеллектуальномъ\r\nтрудѣ, только здѣсь ея существованіе не столь безусловно. Въ боль\r\nшей части ремесленныхъ производствъ успѣшность работы зави\r\nсить первоначально отъ большей или меньшей изобрѣтательности и58 СОВРЕМЕННИКъ .\r\nспособности производителей къ дѣлу, такъ что одна и та же вещь\r\nпроизводится различными ремесленниками , при различныхъ суммахъ\r\nтруда , тогда какъ вещи имѣютъ одну и ту же мѣновую цѣну , которая\r\nрегулируется самымъ неуспѣшнымъ производствомъ. Но съ перехо\r\nдомъ ремесленнаго и мануфактурнаго производства на высшую сту\r\nпень развития , съ подчиненіемъ этого рода производства опредѣлен\r\nнымъ пріемамъ и правиламъ, и замѣной личнаго искусства рукъ че\r\nловѣческихъ механическими орудіями , успѣшность мануфактурнаго\r\nтруда подходитъ съ этой стороны все болѣе и болѣе подъ общій уро\r\nвень . Далѣе , рента способностей сосредоточивается въ настоящее\r\nвремя еще въ области искусства и чисто интеллектуальнаго труда —\r\nсловомъ въ средѣ так называемыхъ либеральныхъ профессiй. И\r\nхотя во всѣхъ упомянутыхъ случаяхъ рента образуетъ въ настоящую\r\nпору дѣйствительно весьма ощутительныя преимущества и неравен\r\nство въ вознаграждении труда , но самое мѣсто , которое въ этихъ слу\r\nчаяхъ имѣетъ рента , должно быть весьма различно , смотря по тому ,\r\nкакого рода ренту мы захотимъ допустить , будемъ ли мы говорить о\r\nрентѣ въ смыслѣ ипотетическомъ или въ мѣновомъ смыслѣ , т. е .\r\nбудемъ ли мы говорить о рентѣ въ томъ случаѣ , когда общество за\r\nнимается производствомъ для собственного потребления или для об\r\nмѣна .\r\nПроизводство, предложенное для собственнаго потребления обще\r\nства , неизбѣжно будетъ имѣть дѣло съ поземельной рентой , потому\r\nчто самое количество земледѣльческаго продукта , которое оно должно\r\nпроизвести , есть для него вынужденное, обязательное , опредѣляемое\r\nколичествомъ населенія , нуждающагося въ продовольствіи . Отъ этого\r\nколичества общество не можетъ отступить безъ ощутительнаго для\r\nсебя ущерба, безъ недостатка въ самыхъ первыхъ средствахъ суще\r\nствованія; оно поэтому должно производить и на хорошихъ и нa xy\r\nдыхъ земляхъ , если продуктъ , который могутъ дать хорошій земли ,\r\nнедостаточенъ для того , чтобы продовольствовать населеніе . Далѣе ,\r\nоно должно будетъ столь же неизбѣжно разработывать каменноуголь\r\nныя , соляныя копи , желѣзныя, мѣдныя и тому подобныя мѣсторож\r\nденія металловъ , необходимыхъ для его жизни , но оно уже весьма\r\nмало будетъ разработывать золотыхъ или серебряныхъ присковъ,\r\nпо крайней мѣрѣ оно употребитъ на эту разработку только излишекъ\r\nрабочихъ дней . Тогда какъ при мѣновыхъ условіяхъ обмѣнъ поро\r\nдитъ неизбѣжно потребность въ звонкой монетѣ для обмѣна и слѣ40\r\nвательно заставить общество разработывать и тратить слѣдовательно\r\nизвѣстное число трудовой силы для того лишь , чтобы пользоваться\r\nобмѣномъ . Это должно показать экономистамъ , что благодѣянія об\r\nмѣна не приходятся обществу даромъ , что онѣ также чего нибудь даРУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА . 59\r\nстоятъ , и стоятъ тѣмъ дороже , что создаютъ производство , которое\r\nвлечеть за собой особый вид, ренты . Точно такое же различие суще\r\nствуетъ относительно всѣхъ остальныхъ производствъ , которыя не\r\nслужатъ самымъ безусловнымъ и первѣйшимъ потребностямъ жизни .\r\nТутъ общество , работая на себя , можетъ выносить совершенно про\r\nизвольныя ограниченія . Ничто не вынуждаетъ его выработывать то\r\nколичество картинъ , статуй, повѣстей и стиховъ , то разнообразие ар\r\nхитектурныхъ и другихъ вещей искусства , составляющихъ предметъ\r\nизящной индустрии, и слѣдовательно имѣть для этого производства\r\nто число второстепенныхъ, третьестепенныхъ и совершенно бездар\r\nвыхъ художниковъ , которое оно иметь при обмѣнѣ.\r\nКогда общество производить для собственного потребленія , тогда\r\nпроизведения искусства являются у него только какъ результатъ из\r\nлишка рабочихъ дней , за покрытиемъ прочихъ необходимѣйшихъ\r\nпроизводствъ . Иначе , когда общество работаетъ для продажи , тогда\r\nоно должно содержать по неволѣ то количество второстепенныхъ ху\r\nдожниковъ, писателей и т . д . , котораго требуетъ распредѣленіе по\r\nкупательной силы . Черезъ это же : 1 ) извѣстная доля рукъ отымается\r\nу прочихъ производствъ , 2) возникаетъ рента мѣновая тамъ , гдѣ она\r\nвъ обществѣ, работающемъ не на продажу въ ипотетическомъ видѣ ,\r\nпала бы добавочнымъ числомъ рабочих дней на совершенно свобод\r\nные дни , или даже въ ипотетическомъ видѣ не явилась бы вовсе .\r\nТакъ конечно можно предположить , что первостепенный художникъ\r\nили авторъ можетъ употребить иногда на свое произведеніе менѣе\r\nвремени , чѣмъ обыкновенный писатель , но въ большинствѣ случаевъ\r\nэто вовсе не такъ ; разница въ качествѣ произведенія большею частію\r\nиметъ мало вообще отношенія къ количеству труда , употребленнаго\r\nна то и другое произведеніе .\r\nКонечно , могутъ замѣтить , что качество произведенія зависитъ\r\nтакже отъ труда , употребленнаго на обученіе извѣстному искусству\r\nно въ такомъ случаѣ это не рента , а трудъ предварительный. Мы\r\nже здѣсь говоримъ о той долѣ мѣновой цѣны вещи , которая опредѣ\r\nляется исключительно ея рѣдкостью , точно также , какъ , напримѣръ ,\r\nвъ драгоцѣнныхъ камняхъ . Эта-то часть дѣны не имѣетъ вовсе мѣ\r\nста , когда общество работаетъ на себя , ибо не зависитъ вовсе отъ\r\nдобавочнаго числа рабочихъ дней и есть продуктъ чисто мѣновой .\r\nЕще болѣе искусственный и случайный характеръ имѣетъ рента\r\nвъ тѣхъ случаяхъ , о которыхъ упоминаетъ Милль , какъ - то рента\r\nпривилегiй и Фирмъ . Здѣсь она не зависитъ точно также вовсе отъ\r\nдобавочнаго числа дней и потому не имѣетъ вовсе мѣста въ обще\r\nствѣ, которое работаетъ на себя . Но рента Фирмъ возникаетъ еще\r\nпрямо изъ мѣновыхъ условій, рента же привилегій требуетъ для сво60 СОВРЕмвиникъ .\r\nего появленія еще чего-то болѣе , чѣмъ обмѣна , именно особеннаго,\r\nисключительнаго положения , въ которое былъ бы поставленъ произво\r\nдитель или цѣлый рядъ производителей, другими случайными услові\r\nями . Понятно, что въ этомъ видѣ можетъ быть создава рента съ ка\r\nкого угодно производства , и потому услѣдить здѣсь за всѣми видами\r\nнѣтъ никакой возможности .\r\nДа мы и не имѣемъ никакого основанія особенно вникать въ этотъ\r\nвидъ рентъ , ибо происхожденіе ихъ зависитъ очевидно отъ условій\r\nеще болѣе Феноменальныхъ , чѣмъ самый обмѣнъ . Указали же мы на\r\nнихъ собственно для того , чтобы какой нибудь догадливый читатель\r\nне могъ намъ задать слѣдующаго приблизительно вопроса : какъ же\r\nвы сказали , что рента есть добавочное число дней , и вотъ я знаю та\r\nкія ренты , гдѣ никакого добавочнаго числа дней не усматривается?\r\nМы хотѣли , чтобы онъ могъ самъ себѣ отвѣтить на этотъ вопросъ ,\r\nибо все сказанное должно показать , что условие мѣны а за нимъ и\r\nдругія Феноменальных условия имѣютъ свойство не только видо\r\nизмѣнять весьма убыточно для общества ипотетическую или нату\r\nральную ренту , но и енце создавать ряды новыхъ рентъ и саѣдова\r\nтельно ряды новыхъ убытковъ там , гдѣ ренты въ ипотетическому\r\nвидѣ не было вовсе . Потому-то мы имѣемъ причину еще разъ ска\r\nзать : какъ можно болѣе производства на себя и какъ можно меньше\r\nобмѣновъ .\r\nю. Жуковский.",
        "label": "5"
    },
    {
        "title": "Russkaia botanicheskaia literatura. 1. Zapiski Komiteta lesovodstva. Tom 2. M. 1859 g. 2. Botanicheskie ocherki A. Beketova. M. 1858 g. 3. Zapiski Komiteta akklimatizatsii rastenii. Knizhka 1. M. 1858 g.",
        "article": "РУССКАЯ БОТАНИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА.\r\n1. Записки Комитета Лосоводства. Том 2. Москва 1859 г.\r\n2. Ботаническіе очерки А. Бекетова. Москва 1858 1.\r\n3. Записки Комитета акклиматизации растеnій. Книжка 1.\r\nМосква 1858 1.\r\n\r\n\tВъ настоящее время, благодаря проснувшейся какъ-будто\r\nдѣятельности въ различныхъ сферахъ нашей жизни, оживились\r\nнѣсколько и естественныя науки. Кромѣ различныхъ изданий и\r\nтрудовъ, занимающихся ими ex officio, стали появляться въ об\r\nществѣ и голоса диллетантовъ - любителей, которые, увлекшись\r\nновизной и интересомъ предмета, съ жаромъ начинаютъ зани\r\nматься естествовѣдѣніемъ. Не смотря на то, во многихъ есть\r\nкакой-то странный предразсудокъ противъ естественныхъ на\r\nукъ; есть убѣждение, что онѣ подавляютъ духовно-нравствен\r\nную сторону въ человѣкѣ, ведутъ къ матеріализму, развиваютъ\r\nодни наружныя чувства, не касаясь внутренней гуманной сто\r\nроны человѣка. Эти противники естествовѣдѣнія обыкновенно\r\nговорятъ: можетъ ли человѣкъ, постоянно занимающийся ма\r\nтеріальными предметами, всегда мыслію своей прикованный къ\r\nматеріи, возноситься духомъ въ ту область, которая лежить\r\nвыше вещественнаго міра, можетъ ли онъ свободно углубляться\r\nвъ созерцаніе и изученіе ея, можетъ ли онъ,наконецъ,работать\r\nдѣятельно надъ своимъ психическимъ міромъ, сдерживать и\r\nнаправлять его къ высокимъ задачамъ бытія?\r\nч. п. 12 А ты не й.\r\nВозраженіе чрезвычайно важное; распутать этотъ гордіевъ\r\nузелъ можно только тогда, когда мы уяснимъ себѣ хорошенько\r\nцѣль естествовѣдѣнія. Въ чемъ же она состоитъ? Какая цѣль\r\nэтихъ громаднѣйшихъ трудовъ натуралистовъ, что движетъ\r\nихъ, что заставляетъ безмѣрно работать, неусыпно слѣдить за\r\nтаинственными процессами вѣчно-дѣтельной природы? Изучать\r\nтѣла природы человѣкъ можетъ трояким образомъ: во - пер\r\nВыхъ, порознь; взявши въ руки то или другое вещество, онъ\r\nможетъ подвергать его различному изслѣдованію посред\r\nствомъ вкуса, обонянія, зрѣнія, химическихъ опытовъ, и\r\nт. д.; если оно окажется для него годнымъ, онъ вводить\r\nего въ кругъ своего хозяйства: это цѣль изученія чисто практи\r\nческая, хозяйственная, первая ступень въ изученіи приро\r\nды. Второй способъ болѣе совершенный и требуетъ спо\r\nсобностей развитыхъ: онъ состоитъ въ тому, что человѣкъ\r\nберетъ нѣсколько тѣлъ природы, анализируетъ, сравниваетъ\r\nихъ между собою, и группируетъ на извѣстные отдѣлы и раз\r\nряды; одни тѣла относитъ къ минеральному царству, другія къ\r\nрастительному, третьи къ животному, и въ каждомъ распре\r\nдѣляетъ ихъ по извѣстной лѣстницѣ, ставить изучаемыя ве\r\nщества въ опредѣленные классы и семейства. Эта вторая\r\nступень изучения природы называется систематическою. Сколь\r\nко есть натуралистовъ-систематиковъ, которые нейдутъ да\r\nлѣе этой черты, погибаютъ безплодно въ борьбѣ съ систе\r\nматикой и не выходятъ на третью ступень познаванія при\r\nроды, самую высшую, совершенную и отрадную для духа\r\nчеловѣческаго. Этотъ способъ изучать изу мірозданіе,\r\nполетъ ума естествоиспытателя по пространствамъ вселен\r\nной, называется Философскимъ. Какая же цѣль этого окон\r\nчательнаго созерцанія природы? Цѣль его все частное об\r\nобщить, въ замѣч аемыхъ явленіяхъ подмѣтить законы и по\r\nэтимъ законамъ пре дсказать будущія явленія, объяснить цѣн\r\nность ихъ и послѣдовательность, постигнуть силы природы и\r\nихъ про являемость. Вотъ та громаднѣйшая задача, которая\r\nодушевляетъ натура листовъ-Философовъ, направляетъ ихъ къ\r\nтруду и безмѣрнымъ работамъ, низводитъ въ безконечныя\r\nпропасти и возноситъ въ надоблачныя пространства, влечетъ къ\r\nполярнымъ странамъ и тропикамъ, заставляетъ опускаться въ\r\nэтотъРУССКАЯ БОТАНИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА. 3\r\nкратеръ Везувія (Сенъ-Клеръ Девиль) и идти въ дѣвственные\r\nлѣса навстрѣчу лютѣйшимъ животнымъ (Юлій Жераръ, Одю\r\nбонъ, Ал. Гумбольдтъ). Невѣроятна для насъ сила воли этихъ\r\nвеликихъ подвижниковъ науки! Младенчески проста безыкус\r\nственная рѣчь ихъ: это говоръ души, воспитанной на постоян\r\nномъ созерцаніи величайшихъ красотъ природы! Умъ ихъ свѣ\r\nтелъ, глубокъ, способенъ соображать самыя высокія теорій\r\nміросозерцанія; есть у нихъ какое - то величавое спокойствие\r\nдуши, которое не блѣднѣетъ передъ бурями и грозами, передъ\r\nнатискомъ самыхъ злосчастныхъ обстоятельствъ жизни. Послу\r\nнаемъ одного изъ этихъ исполиновъ науки естествовѣдѣнія.\r\n«Человѣкъ приготовляетъ себѣ вѣчно безпокойную жизнь и на\r\nизшей степени звѣрской грубости, и въ мнимомъ блескѣ выс\r\nшей образованности. Какъ пушественника, обтекающаго про\r\nстранный земной шаръ, моря и сушу, такъ и историка-Фило\r\nсофа, во всѣхъ вѣкахъ, преслѣдуетъ однообразное, горестное\r\nзрѣлище раздоровъ человѣческаго рода. По этому, кто среди\r\nнепримиримой вражды народовъ стремится къ душевному\r\nспокойствію, тотъ охотно обращаетъ взоры на мирную\r\nжизнь растений и на таинственныя въ природѣ силы вну\r\nтренней дѣятельности, или, предаваясь врожденному влеченію,\r\nкоторое въ теченіе тысячелѣтій воспламеняеть сердце чело\r\nвѣка, устремляетъ взоръ, полный предчувствія, къ высокимъ свѣ\r\nтиламъ, совершающимъ въ ненарушимомъ согласии исконное,\r\nвѣчное свое шествие». (0 степяхъ и пустыняхъ А. Гумбольд\r\nта, стр. 27.)\r\nНичто не можетъ такъ возвысить и облагородить сердце\r\nчеловѣка, какъ созерцаніе природы; подобно тому, какъ\r\nничто не можетъ такъ пріучить глазъ его къ стройному и\r\nизящному, какъ прекрасный ландшафтъ, ничто такъ не воз\r\nвышаетъ ума, какъ изученіе сокровенныхъ законовъ жиз\r\nни. Кто съ теплымъ сердцемъ и здравымъ умомъ вступаетъ\r\nвъ ея царство, тотъ непремѣнно чувствуетъ въ душѣ какое\r\nто благоговѣніе, которое всегда пробуждается при взгля\r\nдѣ на великое. Съ чудесами природы, возбуждающими въ\r\nнасъ невольное изумленіе, могутъ быть незнакомы только\r\nтѣ, кого природа вовсе не занимаетъ, или тѣ, которые ду\r\nмаютъ, что видятъ въ ней насквозь, тогда какъ и ближай\r\n1 *4 Аткива.\r\n.\r\nшаго явленія не могутъ объяснить себѣ отчетливо. Для того,\r\nчтобы естественныя науки могли служить средствомъ къ обра\r\nзованію не только ума, но и сердца человѣка, надо, чтобъ онъ\r\nзнакомился не исключительно съ одною какою-нибудь ихъ от\r\nраслью, но всегда болѣе или менѣе съ цѣлымъ. Пуще всего надо\r\nОстерегаться исключительности въ систематикѣ: привычка си\r\nстематизировать на одинъ извѣстный ладъ можетъ до того овла\r\nдѣть мыслію, что не оставитъ въ ней способности для жи\r\nваго, сочувственнаго пониманія природы, а это способно\r\nуронить всякую систему, не говоря уже объ явно односторон\r\nнихъ и недостаточныхъ. Наконецъ, естественныя науки важны\r\nвъ дѣлѣ воспитанія еще и потому, что онѣ пробуждаютъ и по\r\nдерживаютъ въ людяхъ истинное и глубокое религиозное чув\r\nство, которое только одно въ состоянии побѣдить и совершенно\r\nискоренить грубый матеріализмъ *.\r\nНаше общество, въ послѣднее время, начинаетъ мало-по-малу\r\nсознавать важность естественныхъ наукъ; доказательствомъ\r\nтому могутъ служить публичныя лекцій, устроенныя компаніею\r\nгг. Струговщикова, Водова и Похитонова въ Петербургѣ, ко\r\nторыя приняты тамъ радушно и идутъ повидимому съ блестя\r\nщимъ успѣхомъ. Недавно прочли мы въ газетахъ извѣстie o\r\nпубличномъ курсѣ химии, усердно посѣщаемомъ въ Иркутскѣ.\r\nВсе это отрадные нризнаки пробуждающихся научныхъ интере\r\nсовъ. Отвѣтомъ на такіе вопросы и требования общества служатъ\r\nи лежащія передъ нами книги: «Записки Комитета лѣсоводства»,\r\n«Ботанические очерки» и «Записки Комитета акклиматизація\r\nрастеній». Кромѣ того вышли въ свѣтъ и многое другое труды,\r\nпо разнымъ отраслямъ естествовѣдѣнія, имѣющіе предметомъ\r\nознакомить насъ съ окружающей природой и съ тѣмъ, что\r\nнамъ нужно дѣлать, чтобы воспользоваться ея благами.\r\nДѣйствительно, первыя два изданiя имѣютъ цѣлію познако\r\nмить насъ, Русскихъ, съ тѣмъ, что составляетъ наше богатство\r\nвъ растительномъ мірѣ; второе же предлагаетъ то,что нужно сдѣ\r\nлать для развития этого богатства и пріумноженія растительнаго\r\nкапитала. Конечно, тѣ и другие труды еще не исчерпываютъ\r\n* См. объ этомъ подробнѣе рѣчь Д -ра Штейна: о вліяніи естеств. наукъ на\r\nматеріальную и духовную стороны человѣка.РУССКля Ботаническая лиТЕРАТУРА. 5\r\nсвоего предмета, да и не возможно требовать этого отъ изданій\r\nтолько - что начинающихся; дай Богъ, чтобъ они только про\r\nдолжались и безостановочно сообщали накопляющийся матеріалу.\r\nА недостатка въ немъ не будетъ, если мы сами приложимъ хоть\r\nнемного старанія. Сколько разнообразныхъ мѣстностей, сколько\r\nпричудливыхъ уголковъ на этой обширной территоріи; каж\r\nдый имѣетъ свою Флору, свою растительную Физіономію: одинъ\r\nчрезвычайно богатъ мѣсомъ, да такими, котораго въ Европѣ\r\nи не видывали, въ другомъ роскошно вьется виноградъ, въ\r\nтретьемъ растутъ въ несмѣтномъ количествѣ тутовыя де\r\nревья и доставляють кормъ шелковичнымъ червямъ, въ па\r\nтомъ громаднѣйшіе лѣса изъ сибирскихъ кедровъ, произ\r\nводящихъ орѣхи, въ шестомъ — красильныя растенія, меди\r\nцинскія, сельскохозяйственныя, промышленныя, и т. д. Пред\r\nставить полную картину всѣхъ русскихъ Флоръ въ настоящую\r\nпору никакое геніальное перо еще не въ силахъ, потому что\r\nнѣтъ научнало матеріала, нѣтъ подготовки. Какъ для изоб\r\nраженія минувшей судьбы государства необходимо нужны лѣ\r\nтописи и другие историческіе памятники, нуженъ матеріалъ,\r\nкоторый историкъ-художникъ могъ бы обработать и возве\r\nсти въ созданіе историческаго искусства, такъ точно и для\r\nживописца природы, ботаника, геолога или зоолога, нужны\r\nпредварительныя работы, нужны монографій, отрывочныя на\r\nблюденія, очерки, сдѣланные опыты; и изъ этихъ - то лѣтописей\r\nприроды впослѣдствій кисть мастера создастъ геніальное про\r\nизведеніе. Честь и слава этимъ труженникамъ,этимъ составите\r\nлямъ монографій, этимъ первоначальнымъ лѣтописцамъ при\r\nроды; они своими трудами незамѣтно кладутъ камень въ осно\r\nваніе величественнаго зданія науки.\r\n«Записки Комитета лѣсоводства» рисують передъ нами кар\r\nтину лѣсныхъ мѣстностей России. Лѣсная природа имѣетъ со\r\nвершенно другой характеръ, другую Физіономію сравнительство\r\nсъ полевой и луговой. Жизни и разнообразія гораздо болѣе въ лѣ\r\nсу, нежели на гладкой поверхности. Лѣсъ доставляетъ намъ дра\r\nгоцѣнное топливо; строевое дерево служить для разнообразнѣй\r\nшихъ техническихъ подѣлокъ; лѣсъ населенъ причудливымъ\r\nклассомъ птицъ, которыхъ нравы и жизнь такъ высоко -за\r\nнимательны для всякаго наблюдателя природы; лѣсъ защи6 А:TER E й.\r\nщаетъ наши - поля отъ сильнѣйшихъ. вѣтровъ, которые сво\r\nбодно бушують по равнинной гладкой поверхности. Съ ис\r\nтребленіемъ мѣса мельчаютъ рѣки, происходити засуха, по\r\nтому что дознано, что лѣсъ привлекаетъ къ себѣ облака, долго\r\nзадерживаетъ въ себѣ сырость. Наконецъ, лѣсъ разнообразить\r\nмѣстность, доставляеть красивый ландшафтъ и пріучаетъ глазъ\r\nкъ изящнымъ Формамъ природы. Вотъ что говорить Риль, въ\r\nсвоемъ сочиненіи: Die Naturgeschichte des Volkеѕ als Grund\r\nlage einer deutschen Social-Politik, олѣсѣ, «Уничтожьте лѣсъ,\r\nи вы разрушите историческое гражданское общество. Сглажи\r\nваніемъ противоположностей поля и лѣса, вы отнимаете одно\r\nизъ жизненныхъ началъ германской народности. Человѣкъ\r\nживъ не однимъ только хлѣбомъ. Еслибъ мы даже вовсе не\r\nнуждались въ дровахъ, намъ все-таки нуженъ мѣсъ. Хотя бы.\r\nмертвый, сухой кусокъ дерева и не нуженъ былъ болѣе, чтобъ\r\nсогрѣвать внѣшняго человѣка, но во всякомъ случаѣ тѣмъ\r\nнужнѣе живое, зеленое, въ соку и побѣгахъ стоящее дерево,\r\nчтобъ согрѣть человѣка внутренняго. Въ нашихъ мѣсныхъ де\r\nревняхъ сохранились въ народной жизни остатки первобыт\r\nныхъ нравовъ, и не только съ темною ихъ стороной, но и со\r\nвсѣмъ естественнымъ блескомъ и свѣжестью... Образованный\r\nгорожанинъ, тучный крестьянинъ хлѣбородныхъ мѣстностей,\r\nможетъ- быть, это люди настоящаго, но горемычный оби\r\nтатель тундръ, грубый, своенравный лѣсной крестьянинъ,\r\nэто человѣкъ будущаго. Настоящие обитатели лѣсовъ, лѣс\r\nничie, дровосѣки и лѣсные работники, это могучій ударъ мор\r\nскихъ валовъ, въ нашемъ обществѣ полевыхъ крысъ. Истре\r\nбите лѣса, сравняйте горы и заприте моря, если вы хо\r\nтите подвести все общество подъ одинъ уровень точенаго\r\nоднообразія въ умственномъ развитии. Мы видимъ, какъ цѣ\r\nлыя благословенныя страны, у которыхъ похищены храни\r\nтельные лѣса, подверглись опустошительнымъ наводненіямъ\r\nгорныхъ потоковъ, изсушающему дыханію бурь; большая\r\nчасть Италии, этого рая Европы, сдѣлалась отжившею страной;\r\nна ея почвѣ нѣтъ болѣе лѣсовъ, въ тѣни которыхъ она могла бы\r\nобновиться жизнью. Но не только земля, едва ли не отжин тамъ\r\nи люди. Народъ вымираетъ, если онъ не можетъ обратиться\r\nкъ запоздалымъ жителямъ мѣсовъ, чтобы почерпнуть у нихъ\r\n2РУССКАЯ БОТАНИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА. 7\r\nновыя силы естественной, невоздѣланной еще народности.\r\nНародъ безъ значительныхъ лѣсныхъ владѣній то же, что на\r\nродъ безъ собственныхъ морскихъ береговъ. Мы должны со\r\nхранять лѣса не для того только, чтобы зимою была тепла наша\r\nпечь, но также и для того, чтобы тепло и весело продолжалъ\r\nбиться пульсъ народной жизни; жители германскихъ мѣсныхъ\r\nдеревень почти сплошь имѣють черты несравненно болѣе ори\r\nгинальныя, болѣе свѣжiя и нравственныя, чѣмъ жители чисто\r\nполевыхъ деревень. Здѣсь гораздо рѣзче и чаще, чѣмъ тами,\r\nстоитъ довольство подлѣ развращенія нравовъ. Лѣсныя поселе\r\nнія часто весьма бѣдны, но собственно пролетаріатъ является\r\nтамъ гораздо рѣже, чѣмъ въ чисто-полевыхъ деревняхъ. По\r\nслѣднiя имѣють большую важность въ народно- хозяйствен\r\nномъ отношеніи, первыя — въ общественно-политическомъ. Лѣ\r\nсной крестьянинъ грубѣе, строптивѣе, но также и веселѣе поле\r\nваго; изъ него часто выраждается геніальный негодяй тамъ, гдѣ\r\nизъ неуклюжаго жителя полей сдѣлался бы бездушный скряга...\r\nЛѣсныя пространства — пріютъ народнаго искусства. Деревня\r\nбезъ лѣса то же, что городъ безъ исторической архитектуры,\r\nбезъ памятниковъ, безъ собраній художественныхъ произведен\r\nній, безъ театра, безъ концертовъ, безъ всякихъ душевныхъ\r\nи эстетическихъ наслажденій. ЛЕсъ— мѣсто тѣлесныхъ упраж\r\nненій для молодежи: перѣдко также мѣсто празднествъ для\r\nстариковъ».\r\nРусскія лѣсныя мѣстности какъ нельзя больше подходять\r\nподъ эту характеристику.. Вотъ, напримѣръ, Мглинскій уѣздъ\r\n(Черниг. губ.): три части его покрыты лѣсомъ, въ которомъ\r\nрастутъ разнообразнѣйшія лѣсныя породы; сѣверная часть,\r\nближе къ Брянскому (Орловск. губ.), почти сплошь покрыта\r\nлиственнымъ мѣсомъ, среди котораго находятся ляды\r\nкосы; къ сѣверу-западу, или къ Могилевской губерніи, тя\r\nнутся хвойные лѣса, гдѣ встрѣчаются столѣтиie дубы; а на\r\nюгѣ и востокѣ они рѣдѣютъ, топливомъ служить солома, да\r\nи въ самыхъ помѣщеніяхъ замѣтна бѣдность. Предки не поза\r\nботились о своихъ потомкахъ, безжалостно истребили лѣсъ\r\nи тѣмъ осудили ихъ вѣчно терпѣть недостатокъ до тѣхъ поръ,\r\nпока они сами не образумятся и не займутся правильнымъ\r\nразведеніемъ мѣса.\r\nпо.Еней Ат 8\r\nтинки тамъ 9\r\nДа, повсюду чувствуется все болѣе и болѣе недостатотъ въ\r\nлѣсѣ! Г. Никольскій сообщаетъ изъ Балашовскаго уѣзда (Сарат.\r\nгуб.), что лѣсъ находится тамъ только около рѣкъ, кой-гдѣ по\r\nовражкамъ и косогорамъ; въ отдаленіи же отъ нихъ лѣсныя кур\r\nсямъ прорѣзываются ничтожными оазисами, те\r\nряющимися среди обширныхъ залежей и полей; особенно въ\r\nюго - восточной половинѣ уѣзда не рѣдко случается проѣхать\r\nцѣлые десятки верстъ, не встрѣтивши ни кустика, ни дерева;\r\nпустынная природа степей красуется тамъ въ сѣдыхъ вол\r\nнахъ ковыля; равнина, окаймленная далекимъ горизонтомъ, не\r\nпредставляетъ ничего взору, кромѣ разбросанныхъ кургановъ,\r\nкочующаго беркута, да стаи журавлей; безмолвие нарушается\r\nоднимъ дикимъ свистомъ сурковъ или печальнымъ отголоскомъ\r\nстепной пиголицы. (Зап. Ком. лѣс., стр. 17).\r\nУкраинцы еще больше нуждаются въ мѣсѣ и дровахъ: въ\r\nХарьковѣ, по показанію г. профессора В. Черняева, дрова\r\nпродавались отъ 1 р. 50 к. до 2 р., сорокъ пять лѣтъ тому на\r\nзадъ; теперь же цѣны доходять до 20 и 25 р. сер. за кубиче\r\nскую сажень!\r\nУ насъ въ Россіи безжалостно истребляютъ въ огромномъ\r\nколичествѣ молодой дубъ самаго лучшаго качества на обручи.\r\nПо приблизительному вычисленію, въ одной Тульской губерній\r\nвинокуренные заводчики губятъ до 250,000 корней дуба еже\r\nгодно для поправки бочекъ обручами; а тамошніе помѣ\r\nщики, видя такой страшный запросъ на это дерево, не только\r\nне стараются сберечь остальной молодой дубнякъ, но продаютъ\r\nи послѣдніе остатки. Не лучше ли было бы, вмѣсто деревян\r\nныхъ обручей, на бочки употреблять желѣзные?Желающіе бли\r\nже ознакомиться съ цѣнностью тѣхъ и другихъ могутъ обра\r\nтиться къ любопытной статьѣ г. Петровскаго: «Краткій очеркъ\r\nистребленія молодыхъ лѣсовъ въ Россіи для обручей», напеча\r\nтанной въ І - мъ томѣ Записокъ Ком. лѣсов. и въ Журн. С. Х.,\r\n1856 г., N 7-й.\r\nТакже не лучше ли было бы для хозяевъ употреблять, вмѣ\r\nсто заборовъ и плетней, состоящихъ изъ сухихъ кольевъ,\r\nживыя изгороди, которыя въ большомъ употребленіи за гра\r\nницей. Наконецъ, есть у насъ самый нераціональный, хотя и\r\n.\r\nCРУССКАЯ БОТАНИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА. 9\r\nочень укоренившiйся обычай, въ день св. Духа срубать мою\r\nдых деревья и украшать ими на два, на три дня свои дома; въ\r\nодномъ г. Харьковѣ, по примѣрному вычисленію, отъ этого\r\nистребляется ежегодно болѣе 100 тысячъ лучшихъ молодыхъ\r\nдеревьевъ. Пора бы оставить эти стародавніе обычаи, которые\r\nмогутъ привести наше лѣсное хозяйство только къ совершен\r\nному раззоренію.\r\nНе забудьте, что, кромѣ того, лѣса значительно истребля\r\nются вредными насѣкомыши. Такъ, по сообщенію г. Ильина,\r\nвъ 1852 году, въ подмосковныхъ мѣсахъ дачъ села Быкова\r\nи другихъ съ ними смежныхъ, на сосновыхъ деревьяхъ ста\r\nла блекнуть, желтѣть, спадать и даже совсѣмъ уничтожаться\r\nхвоя; самыя деревья начали сохнуть. То же, повторилось\r\nвъ 1853 и 1854 годахъ, а въ 1855 году эти деревья на\r\nогромныхъ пространствахъ представляли одни только осто\r\nвы, на которыхъ не было не только хвои и сучьевъ, но\r\nдаже и коры; въ многихъ мѣстахъ вѣтеръ повалилъ ихъ\r\nна землю. По изслѣдованіи оказалось, что истребителемъ\r\nлѣса была гусеница сосноваго шелкопряда (Phalaena Bom\r\nbyx pini). Это одно изъ самыхъ вредныхъ для лѣса насѣ\r\nподнимаясь на на деревья деревья изъ изъ зимовыхъ залежей,\r\nоно съѣдаетъ сначала нижнюю хвою, а потомъ и верхнюю;\r\nвъ течении одной минуты истребляется имъ нѣсколько иглъ со\r\nсновой хвои. Здѣсь же въ большомъ количествѣ были найдены\r\nнеминуемые спутники шелкопряда: долгоносики, хрущи, жуки,\r\nкороѣды, лубоѣды, заболoнники, точилы, сверлилы, зубрины и\r\nдругое древоточцы.\r\nВслѣдствіе такого жалкаго положенія дачъ, были предприняты\r\nдѣятельныя мѣры къ истребленію этихъ вредныхъ насѣкомыхъ.Въ\r\n1857 году, по осмотрѣ, лѣсъ оказался снова въ цвѣтущемъ со\r\nстоянии; тогда какъ другіе помѣщики, не позаботившіеся опре\r\nкращеніи зла, понесли на нѣсколько сотъ десятинъ убытку.\r\nЖдемъ съ нетерпѣніемъ изложенiн тѣхъ дѣйствительныхъ мѣръ,\r\nкоторыя предпринялъ г. Ильинъ для истребленія вредныхъ на\r\nсѣкомыхъ.\r\nкомыхъ:\r\nТолько еще одна Сибирь заключаетъ въ себѣ неисчерпаемыя\r\nаѣсныя богатства. Урманы и тайги, или сплошные непроходи10 АтЕней.\r\nмые лѣса Сибири, занимаютъ между 55 и 65° сѣв. широты, гро\r\nмаднѣйшее пространство отъУрала до Восточнаго океана, ши\r\nриной около 1000 версть. Здѣсь растетъ гигантскій кедръ, даю\r\nщій извѣстные кедровые орѣхи. Чрезвычайно было бы полезно\r\nзаняться разведеніемъ его и въ здѣшней сторонѣ, потому что\r\nонъ кромѣ орѣховъ, доставляетъ масло, не многимъ уступающее\r\nпрованскому; изъ кедровыхъ ядеръ, съ примѣсью хорошей муки,\r\nсибирскiя женщины приготовляютъ лепешки, въ родѣ пряни\r\nковъ, конфеты и пирожное, какъ изъ миндалю; эти ядра чрез\r\nвычайно питательны и благотворно дѣйствуютъ на пищева\r\nренье. Оладьи, пряженики, рыба и дичь, изжареные въ орѣхо\r\nвомъ маслѣ, довольно приятны. Кромѣ того, это масло годится\r\nдля мыла, красокъ, освѣщенія, машинъ и другихъ производствъ.\r\nСовсѣмъ другую картину рисуютъ намъ «Ботанические очерки»\r\nг. Бекетова; они переносять мысль нашу въ среду той раститель\r\nности, которая по богатству и разнообразію своихъ Формъ почти\r\nравняется тропической. Проживъ въ Тифлисѣ около пяти лѣтъ,\r\nонъ постоянно наблюдалъ тамошнюю природу, изучалъ расти\r\nтельность, животную жизнь, лѣса, горы. Все тамъ, до самыхъ\r\nмелочей, носить свой особенный характеръ; даже печеніе хлѣ\r\nба производится по своимъ исключительнымъ правиламъ. Хлѣбъ\r\nдѣлается изъ прѣснаго тѣста, печи имѣютъ видъ цилиндриче\r\nскихъ ямъ, выложенныхъ кирпичемъ. Посрединѣ разводится\r\nогонь, а по стѣнкамъ пекарь намазываетъ тѣсто, весьма ловко\r\nи быстро; по испеченіи, хлѣбъ представляется въ видѣ лепе\r\nшечекъ: грузинскій—въ видѣ длинныхъ, остроконечныхъ, а\r\nтатарскій въ видѣ продолговатыхъ тонкихъ листовъ. Лѣсъ въ\r\nокрестностяхъ Тифлиса состоить больше изъ бука, груши, яб\r\nлонь, сливъ и винограду. Чрезвычайно интересна статья о\r\nвиноградѣ, въ которой г. Бекетовъ разсматриваетъ распро\r\nстранение его. Вотъ, по его мнѣнію, предѣльная линия для воз\r\nможнаго сѣвернаго распространенія винодѣлія въ Россіи: при\r\nавстрійской границѣ, она. начинается подъ 50° с. ш., за тѣмъ\r\nпостепенно понижается до Волги, которую проходить подъ\r\nЦарицыномъ, и потомъ идетъ на Гурьевъ. Такимъ образомъ, за\r\nключаетъ онъ, виноградная полоса Европейской России, занима\r\nетъ площадь, которая, по крайней мѣрѣ, вдвое больше цѣлой\r\nФранцій, а между тѣмъ все производство вина въ Россіи равРУССКАЯ БОТАНИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА. 11\r\nняется только 1/2 части этого производства во Франции. Если\r\nвинодѣліе у насъ дойдетъ до той степени совершенства, до ко\r\nторой оно доведено въ Медокѣ, продолжаетъ г. Бекетовъ, то\r\nцѣнность ежегодно производимаго вина въ Россіи равнялась бы\r\n412 миллионамъ Франковъ или 103 милл. рубл. серебр., тогда\r\nкакъ, въ настоящее время, цѣнность эта едва превышаетъ 4+ мил\r\nліона съ половиною рублей, считая по возможно дорогой цѣнѣ».\r\nЯзыкъ Ботаническихъ очерковъ чрезвычайно живописенъ,\r\nкнига читается легко; жаль только, что она составлена изъ\r\nстатей, не имѣющихъ между собой непосредственной связи и\r\nпослѣдовательности въ развитій предмета: публика наша нуж\r\nдается въ полныхъ, хотя и не такъ подробныхъ очеркахъ\r\nрастительности, ей нужна полная картина ея, а не одни только\r\nэскизы. Не смотря на то, всякiй образованной человѣкъ\r\nмного можетъ извлечь полезнаго, занимательнаго и новаго\r\nизъ бесѣды съ «Ботаническими очерками» въ тиши кабинета.\r\n«Записки Комитета акклиматизации растеній» имѣютъ цѣлью\r\nотвѣчать на вопросы, что нужно и можно дѣлать въ России по\r\nчасти развития произведений и богатствъ растительнаго цар\r\nства. «Подъ словомъ акклиматизированіе, говоритъ г. Муравь\r\nевъ, въ строгомъ смыслѣ я разумѣю умѣнье заставить растенія\r\nотказаться отъ привычки пользоваться какими-либо выгодами\r\nжизни, которыя имѣли они на прежнемъ мѣстѣ своего нахож\r\nденія (station) или въ своемъ отечествѣ, и которыхъ не могутъ\r\nимѣть у насъ». Эта-то причина, недостатокъ тѣхъ внѣшнихъ\r\nусловій, которыя имѣло растеніе въ своемъ отечествѣ, и служить\r\nглавнымъ препятствіемъ въ дѣлѣ акклиматизации. Часто бываетъ,\r\nчто растение перерождается въ новой средѣ, получаетъ совсѣмъ\r\nдругую Физіономію и характеръ: если оно было тропическое,\r\nграндіозное по Формамъ, то въ средней полосѣ оно мельчаетъ,\r\nнедорастаетъ, плоды его не достаточно вызрѣваютъ, и т. д.\r\nЗаписки Комитета изданы подъ редакціей директора ихъ,\r\nнашего извѣстнаго ботаника Н. И. Анненкова. Содержаніе\r\nихъ разнообразно и прямо примѣнено къ русской мѣстности.\r\nИтакъ, какiя же главныя черты новыхъ нашихъ ботаниче\r\nскихъ сочиненій? — Во 1 -хъ, они носять характеръ полезно\r\nсти; во 2-хъ, матеріалъ взять изъ русской природы; въ 3-хъ,12 A TE I E A.\r\nони составлены добросовѣстно, скромно, и однакожь такъ, что\r\nвносять немаловажный вкладъ въ сокровищницу нашего науч\r\nнаго и житейскаго капитала. Пожелаемъ только, чтобы публика\r\nкакъ можно скорѣе и лучше воспользовалась этими честными\r\nтрудами для пользъ своего хозяйства и умноженія скудѣющихъ\r\nу насъ растительныхъ богатствъ.\r\nП. СТРАховъ.",
        "label": null
    },
    {
        "title": "Neskol'ko slov o gimnaziiakh. Po povodu stat'i g. Eshevskago, pomeshchennoi v № 38 «Ateneia»",
        "article": "НѣСКОЛЬКО СЛОВъ о ГИМНАЗІЯхъ.\r\nПо поводу статьи 1. Ешевскаго, помѣщенной въ N 38 Атенея.\r\n\r\nСовременная русская литература дѣятельно обратилась къ\r\nобличенію всего, что есть дурнаго въ нашей жизни, во всѣхъ\r\nотрасляхъ нашего развития. Расказы, повѣсти1, романы, жур\r\nнальныя статьи все стремится къ тому, чтобы выставлять и\r\nпреслѣдовать всякаго рода недостатки. Направленіе благотвор\r\nное. Только тогда можно уничтожить недостатокъ, когда его\r\nясно сознаешь. Но съ другой стороны, и самое это направление\r\nтолько тогда можетъ быть благотворно, когда указываются\r\nдѣйствительные недостатки, когда тотъ, кто береть на себя\r\nобязанность указывать ихъ, хорошо изучилъ сферу дѣятельно\r\nсти, о которой говорить. Еще благотворнѣе будетъ оно, если\r\nукажуть не только на то, что дурно, но и на то, отчего это\r\nдурно, на причину недостатка: тогда слова обвинителя получа\r\nютъ высокое значеніе и прямо примѣняются къ жизни. Но\r\nиногда мы не находимъ этихъ условій въ обвинительныхъ стать\r\nяхъ. Иногда, стремясь къ лучшему и негодуя на настоящее,\r\nпишущій слишкомъ увлекается, видитъ все въ дурномъ свѣтѣ,\r\nпреувеличиваетъ зло: даже случается, что не ознакомясь съ\r\nпредметомъ своихъ обвиненій, указываетъ ва недостатки, ко\r\nторыхъ нѣтъ, видитъ зло тамъ, гдѣ оно не существуетъ. Эти\r\nобвиненія, мнѣ кажется, скорђе вредны, нежели полезны: ибо\r\nони вмѣсто разъяснения вопроса, только затемняютъ его;\r\nвмѣсто указанiя истинныхъ средствъ къ уничтоженію зла, от\r\nвлекають вниманіе совершенно въ другую сторону. Такого170 АТЕНЕЙ.\r\n9\r\n2\r\n(\r\nрода ошибки нашелъ я въ статьѣ г.Ешевскаго по поводу «Курса\r\nВсеобщей Истории», составленнаго г. Шульгинымъ.\r\nВыставляя всѣ достоинства этой книги г. Ешевскій\r\nуказываетъ на страшный у насъ недостатокъ учебныхъ ру\r\nководствъ, и строго перебираетъ бираетъ всѣ сѣ наши учебники по\r\nвсеобщей истории. обвиненіе въ высшей степени справед\r\nливое, недостатокъ, сильно препятствующій успѣшному хо\r\nду воспитанія. По нѣкоторымъ предметамъ, учитель рѣіни\r\nтельно ничего не можетъ дать ученикамъ въ руки, и мы впол\r\nнѣ сочувствуемъ всему, что говорити критикъ. Но г. Ешев\r\nскій не ограничился указаніемъ этого важнаго недостатка;\r\nонъ кстати указываетъ на недостатки въ нашемъ универси\r\nтетскомъ преподаваній; онъ говорить, что «университетское\r\nкурсы доступны только для болѣе или менѣе незначительнаго\r\nменьшинства» слушателей. Такимъ образомъ, по его словамъ,\r\nболѣе или менѣе значительное большинство не въ состоянии\r\nслѣдить за лекціями профессора и безполезно проводить время\r\nвъ университетѣ. Какъ ни грустно было мнѣ, какъ бывшему\r\nпитомцу университета, прочесть такой отзывъ о студентахъ\r\nнынѣшняго времени, я не считаю себя въ правѣ отвергать сви\r\nдѣтельство профессора, которому настоящее положение универ\r\nситетскихъ дѣлъ должно быть хорошо извѣстно. Да и самъ\r\nг. Ешевскій только вскользь коснулся этого вопроса, и соб\r\nственно лишь для того, чтобы всею тяжестью обвиненія обру\r\nшиться на гимназій. Гимназій, по его словамъ, а особенно\r\nправо ихъ переводить лучшихъ своихъ учениковъ въ универ\r\nситетъ, безъ предварительнаго университетскаго испытанія,—\r\nвотъ причина всего зла. Это право, опять по его словамъ, ли\r\nшаетъ профессора возможности быть справедливымъ на всту\r\nпительномъ экзаменѣ, потому что изъ гимназій безъ экзамена\r\nпоступаютъ ничего не знающіе студенты. Это обвиненіе до того\r\nпротиворѣчитъ всей моей многолѣтней учительской опытности,\r\nвсему тому, что я знаю о поступающихъ въ университетъ и\r\nучащихся въ немъ, что я рѣшился подробнѣе заняться этимъ\r\nвопросомъ. Но прежде нежели приведу доказательства, я обра\r\nщусь къ нѣкоторымъ своимъ университетскимъ воспоминані\r\nемъ. Лѣтъ 25 тому назадъ изъ университета не выходило пре\r\nподавателей древнихъ языковъ; изученіе ихъ было очень слабо\r\n-\r\n>нѣсколько словъ огимНАЗІЯхъ. 171\r\nвъ университетѣ. Прошло нѣсколько лѣтъ, и очень не много\r\nлѣтъ, и занятие древними языками въ Московскомъ универси\r\nтетѣ вдругъ поднялось на высокую степень; нѣкоторые изъ ны\r\nнѣшнихъ профессоровъ могутъ засвидѣтельствовать эти замѣ\r\nтельно быстрые успѣхи, совершившиеся въ очень короткое\r\nвремя. Отчего такое быстрое развитие Филологіи? Неужели\r\nгимназіи причиною его? Но гимназій тогда были такія же, какъ\r\nпрежде; онѣ только получили въ промежутокъ этого времени\r\nправо переводить лучшихъ учениковъ въ университетъ безъ\r\nпредварительнаго испытанія, право, которое, по словамъ г.\r\nЕшевскаго такъ губительно дѣйствуетъ на университетъ въ на\r\nстоящее время. Должно быть причины лежали не въ гимназі\r\nяхъ, а въ чемъ-нибудь другомъ. То же самое было съ исто\r\nріею: учителя истории постоянно выписывались изъ Петербург\r\nскаго педагогическаго института; изъ Московскаго универси\r\nтета ихъ почти не выходило. Прошло нѣсколько лѣтъ, и опять\r\nне много лѣтъ, и не только изъ университета вышло много\r\nпрекрасныхъ учителей гимназіи, много дѣятелей науки, но и\r\nкафедры разныхъ университетовъ и лицеевъ заняты воспитан\r\nниками Московскаго университета. Отчего опять такое быст\r\nрое развитие истории въ университетѣ? Неужели причина его\r\nлежитъ въ гимназіяхъ? Но если съ одной стороны смѣшно бы\r\nбыло приписать эти успѣхи гимназіямъ, то съ другой стороны,\r\nвъ высшей степени несправедливо и недостатки университет\r\nскаго образованiя приписать тѣмъ же гимназіямъ.\r\nВъ университетъ поступаетъ изъ гимназій безъ экзамена\r\nзначительное меньшинство: такъ, въ 1857 году поступило изъ\r\nгимназій безъ экзамена 171, а по экзамену 263; въ 1856 безъ\r\nэкзамена изъ гимназій Московскаго округа 142, по экзамену\r\n273; въ 1855 безъ экзамена 98, по экзамену 197, и т. д. Изъ\r\nэтого меньшинства было за 1857 годъ въ отчетѣ университета\r\nпоказано отличныхъ, по юридическому Факультету, гимнази\r\nстовъ Московскаго округа, не экзаменованныхъ при вступлении\r\nихъ въ университетъ, 16; экзаменованныхъ 9; въ 1856 отлич\r\nныхъ гимназистовъ Московскаго округа, не экзаменованныхъ\r\n15, экзаменованныхъ 4; въ 1855 году - первыхъ 23, вторыхъ 10.\r\nТакимъ образомъ, изъ почти половиннаго меньшинства вышло\r\nвъ эти годы болѣе, нежели двойное большинство отличныхъ.\r\n1172 АТЕней.\r\nСаѣдовательно, гимназисты, по отчетамъ университетскимъ, ока\r\nзались болѣе нежели, вчетверо лучше экзаменованныхъ. Возь\r\nмемъ посредственныхъ: въ отчетахъ показано: въ 1857 г.\r\nизъ гимназистовъ Московскаго округа 1 %, изъ экзаменован\r\nныхъ 32; въ 1856 — изъ первыхъ 13, изъ вторыхъ 23; въ 1855—\r\nизъ первыхъ 14, изъ вторыхъ 20, и т. д.\r\nРезультатъ почти тотъ же, что и для отличныхъ.\r\nМы видимъ вездѣ гимназистовъ Московскаго округа, безъ\r\nэкзамена, въ первыхъ рядахъ. Въ 1857 г., золотыя медали по\r\nлучены 8 человѣками, изъ нихъ 4 гимназиста; въ 1856 золотой\r\nмедали удостоенъ одинъ; въ 1855 трое, изъ нихъ гимнази\r\nстовъ 2; въ 185+ двое, изъ нихъ гимназистовъ 1. Гимназисты,\r\nсоставляютъ 1/3 всего числа студентовъ; изъ нихъ равное число\r\nполучило золотыя медали: гимназисты оказываются по этому\r\nвтрое лучше.\r\nГ. Ешевскій говоритъ: «наблюдения показали, что\r\nсительно знанiя древнихъ языковъ, первое мѣсто принадле\r\nжитъ воспитанникамъ духовныхъ семинарій; за ними слѣдують\r\nмолодые люди, получившіе образованіе дома, и только послѣд\r\nнее мѣсто занимаютъ воспитанники гимназій». Вѣроятно эти\r\nнаблюдения производимы были въ историко-филологическомъ\r\nФакультетѣ, потому что только на немъ серьёзно занимаются\r\nдревними языками. Повторимъ же эти наблюденія.\r\nотно\r\nОтличныхъ показано въ отчетахъ:\r\nизъ не экзаменованныхъ. Изъ экзаменованныхъ. Въ томъ числѣ семинарист.\r\n13 7 1\r\n16 3 2\r\n16\r\n8\r\n-\r\nвъ 1847\r\n1848\r\n1849\r\n- 1850\r\n1851\r\n1852\r\n1853\r\n1854\r\n1855\r\n21\r\n18\r\n10\r\n9 7\r\n2 1 0 1 1 0 1\r\n5 5 1\r\n9 7\r\nILL\r\n7нѣСколько словъ огимНАЗІЯхъ. 173\r\nизъ не экзаменованныхъ. Изъ экзаменованныхъ. Въ тому числѣ семинарист,\r\nC\r\n1856\r\n1857\r\n2 7\r\n1 8\r\n0 2\r\n*\r\nПосредственныхъ было гимназистовъ Московскаго округа:\r\nБезъ экзамена. Экзаменованныхъ. Изъ нихъ семинаристовъ.\r\n0 2\r\n2\r\n6 7\r\n. 6 12\r\n- 9\r\n— 0\r\nвъ 1847\r\n1848\r\n1849\r\n1850\r\n1851\r\n- 1852\r\n1853\r\n1854\r\n1855\r\n1856\r\n1857\r\n0 2\r\n2 0 1 1\r\n0 3 1 0 1 0 0 1 2 0\r\n1 0 3\r\n0 3\r\n0 3\r\n0 2\r\nИтакъ, наблюдения за 11 лѣтъ показываютъ, что изъ гимна\r\nзистовъ Московскаго округа отличныхъ было въ девять разъ\r\nболѣе, нежели посредственныхъ; а изъ экзаменованныхъ только\r\nвдвое; въ томъ числѣ семинаристовъ было столько же отлич\r\nныхъ, сколько и посредственныхъ. Поэтому, гимназисты ока\r\nзались въ девять разъ лучше семинаристовъ.\r\nРезультаты совершенно противоположны наблюденіямъ г.\r\nЕшевскаго. Правда, онъ не называетъ университета, къ ко\r\nторому относятся его наблюдения; но онъ профессоръ Mo\r\nсковскаго университета, упоминаетъ въ статьѣ Факты, слу\r\nчившиеся въ Московском университетѣ, помѣстилъ статью\r\nвъ Московском журналѣ; а потому всякій, прочитавъ статью,\r\nсочтетъ неназванный университетъ Московскимъ университе\r\n2\r\n* Уменьшеніе числа отличныхъ въ послѣдніе годы объясняется во -первыхъ\r\nтѣмъ, что пріемъ въ университетъ быхъ ограниченъ, и во -вторыхъ, тѣмъ, что\r\nпо Высочайшему повелѣнію латинский языкъ въ гимназіяхъ стали преподавать\r\nтолько съ 4-го класса.174 АТЕ НЕ Й. 4\r\nкакъ\r\n2\r\nтомъ, и обвиненіе припишетъ прямо гимназіямъ Московскаго\r\nокруга. Если г. Ешевскій зналъ результаты наблюденій въ на\r\nшемъ университетѣ, то нельзя не пожалѣть, зачѣмъ онъ не\r\nоговорился болѣе положительнымъ образомъ. Если же не зналъ,\r\nто долженъ былъ справиться. Этотъ предметъ точно такъ же\r\nтребуетъ внимательнаго изученія, какъ и какой-нибудь вопросы\r\nизъ всеобщей истории. Московскій университетъ такое мѣ\r\nсто занимаетъ въ ряду университетовъ, что нельзя выска\r\nзывать общихъ положеній, не освѣдомясь о том,,\r\nдѣло происходить именно въ немъ. A Факты въ Москов\r\nскомъ университетѣ показываютъ, что гимназіи хорошо слу\r\nжатъ университету, что ихъ воспитанники всегда стоятъ въ\r\nпервыхъ рядахъ, что онѣ доставляють хорошихъ студентовъ\r\nболѣе, нежели домашнее воспитание, и гораздо болѣе, нежели\r\nсеминарій.\r\nЧтоже заставило г. Ешевскаго произнести такое обвинение\r\nна гимназіи? На чемъ онъ основалъ его? На нѣсколькихъ\r\nчастныхъ случаяхъ. Г. Ешевскій вѣроятно знаетъ, что такъ\r\nне выводятъ заключеній: надобно обращать внимание на сред\r\nнее число,, на общую цыФру. Притомъ и эти частные слу\r\nчаи не показываютъ того, что выводить изъ нихъ г. Ешевскій.\r\nОнъ говорить, напримѣръ, что одинъ студентъ помѣстилъ\r\nвъ Сирію богиню Культа. Я знаю этого студента: онъ кон\r\nчилъ курсъ въ одной изъ московскихъ гимназій и не полу\r\nчилъ права вступить въ университетъ безъ экзамена; потомъ\r\nвыдержалъ экзаменъ въ университетѣ и сдѣлался студентомъ.\r\nЭтотъ Фактъ удостовѣряетъ лишь въ одномъ, что молодой\r\nчеловѣкъ, признанный отъ гимназій недостойнымъ быть въ\r\nуниверситетѣ, дѣйствительно оказался недостойнымъ. Гово\r\nритъ ли этотъ Фактъ противъ гимназій? Г. Ешевскій приводить\r\nдругie Факты: упоминаетъ о совершенномъ незнаній латин\r\nскаго языка, оказавшемся при переходѣ на 2-й курсъ, о co\r\nвершенномъ незнаніи Французскаго языка, и проч. Я не знаю,\r\nо комъ именно говоритъ г. профессоръ; но мнѣ извѣстно, что\r\nнѣкто, кончившій курсъ въ одной изъ московскихъ гимназій,\r\nвовсе не учился въ ней латинскому языку, а шелъ по отдѣленію\r\nзаконовѣдѣнія. При окончании же курса, онъ перемѣнилъ свое\r\nнамѣреніе, и съ разрѣшенія г. попечителя держалъ изъ латиннѣСколько словъ огиМНАЗІЯхъ. 175\r\nДру\r\n>\r\n>\r\n.\r\nскаго языка вступительный экзаменъ въ университетѣ. Отвѣ\r\nчаетъ ли гимназія за его познания въ латинскому языкѣ?\r\nгой, учившiйся въ одной изъ губернскихъ гимназій, былъ въ\r\nпятомъ классѣ; по переводному экзамену остался въ немъ на\r\nдругой годъ; потомъ остался на третій. Соскучившись сидѣть\r\nвъ одномъ классѣ, онъ вышелъ изъ гимназіи, и черезъ годъ\r\nили два очутился въ университетѣ, и оказалось, что онъ вовсе\r\nне знаетъ Французскаго языка: отвѣчаетъ ли гимназія за такого\r\nученика, когда она сама признала его совершенно неспособ\r\nнымъ? И если разберемъ случаи, приводимые г. Ешевскимъ,\r\nто большею частью окажется то же самое и они никакъ не\r\nмогутъ подтвердить такого сильнаго обвиненія, взводимаго на\r\nгимназіи и учителей ихъ. Но соглашусь, что и встрѣтятся случай,\r\nговорящіе противъ гимназій (во всякомъ случаѣ очень не мно\r\nгie), чтоже они докажутъ? могутъ ли они заставить согласить\r\nся, что гимназіи пускаютъ въ университетъ людей по большей\r\nчасти неспособныхъ, когда общія цыфры дають такое преиму\r\nщество гимназіямъ? Притому же иногда источникъ этихъ слу\r\nчаевъ лежитъ въ самомъ университетѣ: представьте себѣ поря\r\nдoчнaгo ученика, который хорошо можетъ пересказать замѣ\r\nчательные города всѣхъ государствъ. Онъ назначаетъ себя, на\r\nпримѣръ, на занятие древними языками, и разумѣется, въ про\r\nдолженіи цѣлаго года не имѣетъ ни охоты, ни случая повто\r\nрять замѣчательные города разныхъ государствъ. На другой\r\nгодъ его заставляють слушать политическую экономію: зани\r\nмаясь преимущественно древними языками, онъ опять цѣлый\r\nгодъ не повторяетъ городовъ разныхъ государствъ, а по пред\r\nмету политической экономіи довольствуется только лекціями\r\nпрофессора, и притомъ лекціями, который онъ слушаетъ только\r\nпо обязанности: не естественно ли, что названіе нѣкоторыхъ\r\nгородовъ забудутся имъ, и онъ не укажетъ тѣ города, между\r\nкоторыми проведена желѣзная дорога, упоминаемая профессо\r\nромъ? То же явление можетъ повториться со всякимъ другимъ\r\nпредметомъ, и будетъ непремѣнно повторяться, пока у насъ\r\nнельзя будетъ освободить студентовъ отъ обязательныхъ лек\r\nцiй и предметовъ. Но чтоже эти случаи могутъ сказать про\r\nтивъ гимназій? Что ученики ея могутъ забывать кое-что? А\r\nкромѣ этого они ничего не говорятъ. Разумѣется, наши гим176 АТЕНЕЙ.\r\n1\r\n1\r\n32\r\nЕ.\r\nес\r\nHi\r\nI0\r\nope\r\nae\r\n30.]\r\nten\r\n1.\r\nТА\r\n>\r\nназіи еще далеки отъ совершенства, еще многое можно ска\r\nзать противъ нихъ; особенно вредитъ имъ множество предме\r\nтовъ преподавания и обширность курсовъ: ученикъ слишкомъ\r\nбыстро пріобрѣтаетъ самыя разнородныя свѣдѣнія, онъ не успѣ\r\nваетъ достаточно приглядѣться къ нимъ, свыкнуться съ ними;\r\nоттого-то и происходитъ, что ученики гимназій отчасти забы\r\nваютъ пройденное. Я далекъ отъ мысли о совершенствѣ; но я\r\nположительно утверждаю, что гимназисты, поступившіе въ уни\r\nверситетъ безъ экзамена, стоятъ впереди поступившихъ съ\r\nэкзаменом ъ.\r\n1 Г. Ешевскій указываетъ и на причины такого недоста\r\nточного приготовленія, лежащія въ устройствѣ самыхъ гимна\r\nзій. Но здѣсь онъ ограничивается весьма немногими ука\r\nзаніями.\r\nТакъ, онъ говорить, почему въ гимназіяхъ неуспѣшно пре\r\nподаваніе географій: онъ приводить двѣ причины; но обѣ ясно\r\nпоказываютъ, что г. Ешевскій совершенно не знаетъ устрой\r\nства гимназій, и потому его показанія не имѣють достаточнаго\r\nоснованія. Первую причину полагаетъ онъ въ томъ, что\r\nгеографія въ гимназіяхъ не преподается въ высшихъ классахъ;\r\nно это положительно несправедливо: географія въ гимназіяхъ\r\nпреподается въ 1, 2, 3, 4, 5 и 7 классахъ, седьмой классъ есть\r\nвысшій. Значитъ г. Ешевскому не случалось даже поговорить\r\nобъ этомъ дѣлѣ ни съ однимъ изъ учителей, не только не уда\r\nлось изучить основательно преподаваніе въ гимназій. Вторая\r\nпричина, выставляемая авторомъ, есть та, что учитель геогра\r\nФіи, какъ младшій учитель, не участвуетъ въ педагогическомъ\r\nсовѣтѣ: но и это опять рѣшительно несправедливо. Педагоги\r\nческій совѣтъ состоит изъ старшихъ и изъ младшихъ учите\r\nлей, совершенно на равныхъ правахъ (младшіе учителя только\r\nне контролируютъ денежныхъ суммъ гимназій, но это часть\r\nхозяйственная, а не педагогическая). Этимъ-то гимназии и\r\nотличаются отъ всѣхъ другихъ среднихъ заведеній, что оцѣнка\r\nученика принадлежитъ въ нихъ только людямъ, участвующимъ\r\nвъ его ученіи, чтојничто, кромѣ его успѣховъ въ наукахъ, не\r\nможетъ быть принято въ основаніе оцѣнки, потому что оцѣ\r\nнивающіе только и видятъ эти успѣхи. Можно утверждать,\r\nчто это установленіе вредно, что при оцѣнкѣ ученика на\r\nага\r\nitja\r\nUTO\r\n101\r\nау\r\nТИ!\r\n\"Ате\r\nVEOL\r\n231\r\nр!\r\n1 ст\r\nтрнѣСколько словъ огИМНАЗІЯхъ. 177\r\n-\r\n2\r\nдобно непремѣнно призвать кого-нибудь со стороны и дать\r\nему болѣе значенія, нежели учителю, который нѣсколько лѣтъ\r\nуже знаетъ ученика; это все можно утверждать, тогда произой\r\nдетъ споръ. Но, говоря объ устройствѣ гимназій, нельзя не\r\nзнать такого важнаго установленія. — Изъ общихъ причинъ г.\r\nЕшевскій ограничивается одною, именно той, что въ гимназіяхъ\r\nесть обязательные учебники, и что эти учебники очень дурны.\r\nНо и это обвиненіе показываетъ, что, если г. Ешевскій очень\r\nхорошо знакомъ съ просвѣщеннымъ начальствомъ военно - учеб\r\nныхъ заведеній, зато нисколько не знакомъ съ начальствомъ\r\nгимназій. Въ гимназіяхъ учитель нисколько не стѣсненъ ни\r\nпрограммами, ни учебниками, ни чѣмъ внѣшнимъ. Начальство\r\nдаетъ ему право отступать отъ учебника, сокращать его, до\r\nполнять; и если дурные учебники есть дѣйствительно зло (въ\r\nчемъ никто и не сомнѣвается), то они гораздо большее зло для\r\nдругихъ заведеній, гдѣ учитель не имѣетъ права отступить отъ\r\nруководства, нежели для гимназій, гдѣ онъ гораздо болѣе свобо\r\nденъ. Какое же средство предлагаетъ г. Ешевскій, чтобы\r\nустранить всѣ дурныя слѣдствія такого устройства? Онъ пред\r\nлагаетъ лишить гимназіи права выпускать студентовъ безъ\r\nпредварительнаго испытанія. Какъ? скажете вы. Но этимъ\r\nослабится авторитетъ совѣта гимназическаго, а безъ этого\r\nавторитета дѣло не можетъ идти успѣшно? Съ другой стороны\r\nэто прибавить только скучной и безполезной работы профессо\r\nрамъ? Но объ этомъ не думаетъ г. Ешевскій. Разсмотримъ же,\r\nчѣмъ недоволенъ онъ. Опредѣляетъ право вступления въ универ\r\nситетъ педагогической совѣтъ, состоящий изъ лицъ, которые уже\r\nмного лѣтъ учили ученика, которые экзаменовали его уже семь\r\nразъ, которые необходимо слѣдили за постепеннымъ его раз\r\nвитіемъ. Всѣ предметы равно участвуютъ въ опредѣленіи оцѣн\r\nки. Далѣе, оцѣнивъ воспитанника, учители передаютъ его въ\r\nуниверситетъ, если не на Фактическую, то на нравственную про\r\nвѣрку. Здѣсь принимаются въ разсчеть не только его знания, но\r\nи степень его развития, привычка къ умственному труду, спо\r\nсобность идти далѣе. Люди оцѣнивающіе всѣ кончили полный\r\nкурсъ образования, слѣдовательно въ состоянии понять всѣ во\r\nпросы, встрѣчающіеся въ этомъ дѣлѣ: чего можетъ недоста\r\nвать при такой оцѣнкѣ? Г. Ешевскій просто утверждаетъ, что178 Атеней.\r\nтутъ долженъ быть контроль: но балъ, контролирующій эту\r\nоцѣнку, какую онъ имѣетъ гарантію въ своей безошибочности?\r\nНа какомъ основании этотъ балъ можетъ успокоить того, кто не\r\nдовѣряетъ оцѣнкѣ, выведенной многими изъ семилѣтняго изученія\r\nвоспитанника? Какое преимущество его? Надъ нимъ-то какой\r\nконтроль? Случается иногда, что учитель гимназіи поступает.\r\nвъ число преподавателей университетскихъ; нѣкоторые изъ то\r\nварищей г. Ешевскаго точно также были прежде учителями\r\nгимназій. Они иногда назначаются экзаменаторами: какое же\r\nпротиворѣчіе уг. профессора. Съ одной стороны, онъ считаетъ\r\nчеловѣка неспособнымъ въ семь лѣтъ опредѣлить достоинство\r\nученика; съ другой, онъ совершенно доволенъ тѣмъ, что тотъ\r\nже самый человѣкъ, только переименованный въ адъюнктъ—\r\nпрофессоры, будетъ сразу, безотвѣтственно, и безошибоч\r\nно опредѣлять степень развития ученика. Скажу еще болѣе:\r\nуниверситетскими преподавателями дѣлаются молодые люди,\r\nзанимающиеся наукой, а не ученіемъ; можетъ случиться, что\r\nмолодой преподаватель во всю жизнь свою не имѣлъ ни одного\r\nученика, и поэтому не имѣетъ никакой педагогической опытности.\r\nНеужели и его отмѣтка, поставленная съ первaго взгляда, безъ\r\nопытности, вѣрнѣе и справедливѣе оцѣнки педагогическаго со\r\nвѣта? Но разсмотримъ внимательнѣй, какъ ставится тотъ балъ,\r\nкоторый будетъ уничтожать оцѣнку, выведенную изъ семилѣтней\r\nпедагогической работы. Экзаменъ производится въ универси\r\nтетѣ по программамъ, напечатаннымъ и всѣмъ извѣстными. И\r\nэто справедливо: безъ программъ нельзя экзаменовать готовив\r\nшихся дома. Для каждaгo предмета въ программѣ есть 50, 60\r\nили 80 вопросовъ: эти, и только эти вопросы предлагаются\r\nжелающимъ поступить въ университетъ. Всякій шестнадцати\r\nлѣтній молодой человѣкъ (раньше въ университетъ не прини\r\nмаютъ), хотя бы ничего не знающій, легко можетъ въ двѣ не\r\nдѣли вызубрить отвѣты на эти немногие вопросы. Чтоже вы\r\nузнаете объ немъ на экзаменѣ? Вы ему поставите непремѣнно\r\nхорошую отмѣтку. Но вѣдь извѣстно, что предметъ, выученный\r\nвъ двѣ недѣли, позабывается также въ двѣ недѣли, и хорошо\r\nотмѣченный на экзаменѣ можетъ положительно ничего не знать.\r\nОттого-то приготовленіе къ университету весьма въ рѣдкихъ\r\nслучаяхъ начинается раньше, нежели за годъ (это мы, учители,нѣСколько слов огимНАЗІЯхъ. 179\r\nзнаемъ), и приготовленіе состоитъ въ возможно быстрѣйшемъ\r\nзаученіи болѣе или менѣе удачно составленныхъ отвѣтовъ на\r\nвопросы программы. Положимъ, что ученикъ твердо вызубритъ\r\nэти отвѣты: неужели вы сочтете это приготовленје достаточ\r\nнымъ для университетскихъ занятій? Здѣсь вѣдь нѣтъ даже и\r\nученія. Только по-латыни нельзя приготовиться слишкомъ на\r\nскорую руку: но оттого-то на вступительномъ экзаменѣ полу\r\nчаютъ единицы преимущественно изъ латинскаго языка. Да\r\nнадобно еще привыкнуть писать безъ большихъ ореографи\r\nческихъ ошибокъ, а впрочем, и это лишнее: добрый со\r\nсѣдъ поправить ихъ въ сочиненіи. Посмотримъ съ другой\r\nстороны: въ прошедшемъ году экзаменовалось 359 учени\r\nковъ, экзаменовались они изъ 10 или 11 предметовъ вѣдь\r\nэто около 3,800 экзаменовъ въ 10 дней. Вѣдь едвали на\r\nэкзаменъ изъ каждaгo предмета придется болѣе 5 минути, не\r\nсмотря на раздѣленіе ихъ по четыремъ Факультетами. А прибавьте\r\n171 гимназиста поступившихъ безъ экзамена; это будетъ около\r\n5000 экзаменовъ: сколько придется на каждый экзаменъ? Что же\r\nможно узнать объ ученикѣ послѣ этого трехъ-минутнаго знаком\r\nства съ нимъ, да еще при помощи программы? Только и можно\r\nузнать, прочиталъ ли экзаменующійся — передъ экзаменомъ—\r\nисторію Берте, какъ вы и говорите въ вашей статьѣ. А степень\r\nразвитія? а привычка къ умственному труду? Все это рѣшительно\r\nостается неизвѣстным ъ. Прибавьте къ этому случайность, кото\r\nрая, очевидно, играетъ здѣсь громную роль, немного болѣе или\r\nменѣе разстроенные въ этотъ день нервы у отвѣчающаго, и тогда\r\nпонятно будетъ, почему всѣ экзаменаторы очень снисходитель\r\nны. Они боятся сдѣлать ошибку. Если они по ошибкѣ допустятъ\r\nвъ университетъ недостойнаго, то это никому не повредитъ; на\r\nпротивъ, недостойный все-таки получить нѣкоторую пользу,\r\nпроживъ годъ или два (предполагая, что онъ не кончитъ курса)\r\nсреди образованныхъ людей, среди ученыхъ занятій. Если же\r\nони по ошибкѣ не допустятъ въ университетъ достойнаго, то\r\nсколько вреда они этимъ сдѣлаютъ, во-первыхъ, молодому чело\r\nвѣку, лишивъ его возможности образоваться, потомъ обществу,\r\nлишивъ его образованнаго гражданина, наконецъ, можетъ-быть,\r\nсамому университету и наукѣ, лишивъ ихъ полезнаго и рев\r\nностнаго дѣятеля! Оттого-то всѣ экзаменаторы очень снисхо\r\nч. VI. 13180 А ТЕ НЕй.\r\n3\r\n0 E\r\nП.\r\nт\r\nРа\r\nКО\r\nШ 10.\r\nPa\r\nІЯ\r\nдительны (и не можетъ быть иначе); только абсолютное невѣ\r\nжество, только явное доказательство совершеннаго незнанія\r\nклеймится единицей и не допускается въ университетъ. Оттого\r\nто гимназисты, не удостоенные совѣтами гимназическими по\r\nступления въ университетъ, выдерживаютъ этотъ экзаменъ;\r\nоттого - то часто ученики, некончившіе курса въ гимназій,\r\nопять-таки выдерживаютъ этотъ экзаменъ. Иначе быть не мо\r\nжетъ, иначе было бы несправедливо при нынѣшней Формѣ\r\nэкзаменовъ. Еслибы возможно было вступающихъ въ универ\r\nситетъ экзаменовать только изъ одного или двухъ предметовъ,\r\nтогда бы и экзаменаторы могли экзаменовать подробно и серьёз\r\nно, и ученикъ могъ бы готовиться не послѣдніе только 2 мѣ\r\nсяца, а изучилъ бы предметы серьёзно. Тогда бы отчасти по\r\nнятно было и желаніе г. Ешевскаго экзаменовать гимназистовъ,\r\nудостоенныхъ похвальнаго аттестата отъ совѣтовъ. А теперь,\r\nпри настоящей Формѣ экзаменовъ, при программахъ, при трехъ\r\nминутномъ знакомствѣ съ экзаменующимся — эта страсть экза\r\nменовать рѣшительно непонятна.\r\nВпрочемъ, и самъ г. Ешевскій какъ бы сознаетъ недостаточ—\r\nность предлагаемой имъ мѣры, и объясняетъ ее желаніемъ под\r\nдержать связь университета съ гимназіями. Но неужели эта\r\nвнѣшняя трехъ-минутная связь можетъ имѣть какія - нибудь вы\r\nгодныя слѣдствія? Неужели она чѣмъ-либо въ состоянии будетъ\r\nвознаградить ослабленіе авторитета гимназическаго совѣта въ\r\nглазахъ учениковъ гимназій? Эта внѣшняя связь была прежде.\r\nВъ чемъ же она состояла? Ежегодно одинъ изъ профессоровъ\r\nотправляется объѣзжать всѣ гимназій (а ихъ въ Московскомъ\r\nокругѣ 12); мѣсяца два или три онъ оторванъ отъ своихъ за\r\nнятій и въ это время успѣетъ побывать во всѣхъ гимназіяхъ, и\r\nпосидѣть съ 1/4 часа въ каждому классѣ (замѣтьте не у каждаго\r\nучителя); неужели эти 1/4 часа принесуть такое благодѣяніе\r\nгимназическому образованiю, что вознаградять потерю двухъ\r\nили трехъ мѣсяцевъ лекцій въ университетѣ. Нѣтъ, кто хочетъ\r\nпринести пользу гимназіямъ, тотъ всего себя долженъ отдать\r\nэтому дѣлу, а не урывками дѣлать его. У насъ и безъ того много\r\nостановокъ въ дѣлахъ по другимъ сферамъ общественной жизни\r\nпроисходитъ оттого, что слишкомъ много постороннихъ на\r\nчальниковъ; зачѣмъ увеличивать число ихъ? Г. Ешевскій жа\r\nТЕ\r\nB)\r\nO\r\n10.\r\n30\r\n- 1\r\n,\r\n2T\r\nDE\r\n|нѣсколько словъ о гимНАЗІЯхъ. 181\r\nлѣетъ объ экзаменахъ учителей, которые производятся въ одномъ\r\nизъ университетовъ. Мнѣ кажутся эти экзамены немного стран\r\nными. Представимъ себѣ молодаго кандидата, прекрасно кон\r\nчившаго курсъ: онъ прекрасно выдержалъ словесный и пись\r\nменный экзаменъ и оказался вполнѣ достойнымъ. Черезъ недѣлю\r\nонъ получаетъ мѣсто и вотъ тотъ же профессоръ, изъ того\r\nже предмета снова дѣлаетъ ему тотъ же экзаменъ словесный и\r\nписьменный, даже, можетъ-быть, въ той же комнатѣ... Какое\r\nже значеніе этого экзамена?\r\n.\r\nдожимъ\r\n9\r\nИ притомъ опредѣлится ли достоинство учителя по этому\r\nэкзамену? Представимъ себѣ молодаго человѣка, прекрасно\r\nкончившаго курсъ, даже съѣздившаго за границу и постиг\r\nшаго науку во всемъ ея современномъ объемѣ, и другаго, по\r\nучителя уѣзднаго училища. Оба они являются кон\r\nкуррентами на мѣсто учителя ариөметики въ низшихъ клас\r\nсахъ гимназіи: кого по экзамену предпочтетъ университетъ?\r\nРазумѣется, перваго; а онъ, можетъ -быть, какъ учитель,\r\nникуда не годится, второй же, напротивъ, прекрасный учитель,\r\nи въ этомъ случаѣ рѣшеніе по экзамену будетъ совершен\r\nно невѣрно. Вѣдь учитель долженъ выучить учениковъ: онъ\r\nдолженъ умѣть держать классъ, умѣть постоянно поддер\r\nживать вниманіе въ дѣтяхъ, совершенно не понимающихъ\r\nпользы ученiя и всегда готовыхъ уклониться отъ работы;\r\nонъ долженъ умѣть почти насильно научить дѣтей: чтоже\r\nможно узнать изъ этого экзамена? Еслибы можно было дѣлать\r\nэкзаменъ изъ педагогическихъ способностей, тогда бы понят\r\nно было желание профессора; но педагогическая способности\r\nоткрываются только на дѣлѣ, въ классѣ. Это уже англійское\r\nпристрастіе къ старымъ Формамъ, да и Англичане, разъ отка\r\nзавшись отъ старой формы, не возвращаются къ ней. Далѣе,\r\nг. Ешевскій видитъ въ отсутствии этой внѣшней, начальничен\r\nской связи между университетомъ и гимназіями причину перемѣ\r\nны нѣкоторыми учителями своихъ предметовъ. Но во - первыхъ\r\nя не понимаю, какъ экзамены уничтожать эти перемѣны; а во\r\nвторыхъ, неужели это такое большое зло? Въ университетѣ бы\r\nваетъ то же самое: нѣкоторые изъ товарищей г. Ешевскаго\r\nперемѣнили предметы своихъ занятій, и это несколько не по\r\n9\r\n13 *182 АТЕНЕЙ.\r\n-\r\nи сожа\r\nмѣшало нѣкоторымъ изъ нихъ пріобрѣсти заслуженную уче\r\nную извѣстность по предмету, къ которому они себя не гото\r\nвили. А гдѣ болѣе нужна спеціальность занятій—-въ универси–\r\nтетѣ, или въ гимназіи? Если эта перемѣна не мѣшаетъ научной\r\nразработкѣ предмета, то какъ она помѣшаетъ преподаванiю дѣ\r\nтямъ? Въ учителѣ, вѣдь, первое достоинство есть педагогиче\r\nскій тактъ, и уже второе обширность познаній,\r\nлѣнія г. Ешевскаго объ этомъ совершенно напрасны. Притомъ\r\nже эти перемѣны бываютъ вовсе не часто; большею частью,\r\nучитель, избравъ себѣ предметъ, всю жизнь остается на немъ,\r\nи только рѣдко обстоятельства заставляютъ его обратиться къ\r\nдругому. Наконецъ, осталось мнѣ отвѣтить на одно, не совсѣмъ\r\nясно, впрочемъ, высказанное обвиненіе на учителей. Г. Ешев\r\nскій удивляется, что Ломоносовъ, «знаменитый химикъ, при\r\nнужденъ былъ писать руководства къ русской словесности и къ\r\nрусской истории». Но во 1 -хъ, Ломоносовъ былъ знаменитый\r\nхимикъ, правда, но въ то же время онъ былъ образователь\r\nрусскаго языка, образователь русской литературы, образова\r\nтель русскаго стихосложенія: онъ былъ по крайней мѣрѣ такой\r\nже великій ученый по этимъ предметамъ, какъ по хими; а во\r\n2-хъ, кому же было писать тогда учебники? Въ томъ и состояло\r\nзначеніе Ломоносова, что онъ былъ великій учитель Россіи;\r\nнаписать тогда учебникъ по русской словесности значило въ\r\nпервый разъ разработать всю науку; еслибы другой написалъ\r\nтогда хорошій учебникъ, то онъ былъ бы другой Ломоносовъ,\r\nтакъ же бы высоко стоялъ между своими современниками, какъ\r\nЛомоносовъ. Если въ этомъ можно чему-нибудь удивляться,\r\nто развѣ тому, что Ломоносовъ не написалъ учебника химіи.\r\nДалѣе, г. Ешевскій находить, повидимому, страннымъ, что\r\nГрановскій, что Ө. И. Буслаевъ взялись составить учебники.\r\nКто же долженъ взяться за это дѣло? Учебникъ, говорить самъ\r\nг. Ешевскій, есть послѣднее слово науки: гдѣ же возьметъ\r\nучитель это послѣднее слово, когда у насъ и первое-то еще не\r\nсказано? Учебная книга извлекается изъ ученыхъ изслѣдова\r\nній, она результатъ ихъ, а гдѣ у насъ изслѣдованія? Какъ учи\r\nтель возьмется написать учебникъ русскаго языка, когда у насъ\r\nпочти ничего не сказала наука по этому предмету? Онъ дол\r\nженъ будетъ научно изслѣдовать почти всю науку; не одинънѣСколько словъ огимНАЗІЯхъ. 183\r\nх\r\nкакой - нибудь вопросъ, а почти всѣ. Что мы, напримѣръ, ска\r\nжемъ въ учебникѣ о народной поэзии, орусской литературѣ\r\nXVII вѣка, объ истории дома Романовыхъ, о любомъ вопросѣ\r\nпо русскому языку? Нѣтъ, и справедливо, и разумно поступили\r\nГрановскій, В. И. Буслаевъ и люди, подобно имъ стоящіе вы\r\nсоко въ наукѣ, когда взялись составить учебники; только они\r\nи въ состоянии исполнить это дѣло. Можно сказать, что по нѣ\r\nкоторымъ предметамъ учителя могутъ пользоваться изслѣдова\r\nями и учебными книгами другихъ народовъ, для составленія\r\nучебника. Противъ этого я укажу на того же Грановскаго.\r\n«Онъ, какъ говорить самъ г. Ешевскій, послѣднее время\r\nсвоей жизни, посвятилъ составленію скромнаго учебника\r\nистории». Онъ занимался имъ съ любовью, «потому что зналъ,\r\nчто первые уроки кладуть неизгладимую печать на молодые\r\nумы». Онъ посвящалъ этому труду много времени, интересо\r\nвался имъ, и въ восемь лѣтъ такой работы написалъ только\r\nДревнюю Исторію до Истории Греции. Если Грановскій, при его\r\nнесомнѣнно высокихъ дарованіяхъ, при его огромномъ зна\r\nкомствѣ съ ученой и учебной литературой Запада, при большей\r\nсвободѣ располагать своимъ временемъ, наконецъ при такомъ\r\nсознаній важности этого дѣла, далеко не могъ въ столько лѣтъ\r\nисполнить его, то не естественно ли всякому учителю поосте\r\nречься взять его на себя? Нѣтъ, при нынѣшнему состояній на\r\nшей ученой литературы, не мы учителя должны писать учеб\r\nники... и мы съ нетерпѣніемъ и благодарностью ожидаемъ\r\nучебника ө. И. Буслаева, съ радостью встрѣчаемъ всякое из\r\nслѣдованіе профессора, и первые спѣшимъ сообщить результатъ\r\nего нашимъ ученикамъ; но пока не всѣ главные вопросы из\r\nслѣдованы въ подробности, до тѣхъ поръ учебная книга есть\r\nсамое обширное, хотя — повторяю эпитетъ г. Ешевскаго — и\r\nсамое скромное ученое дѣло.\r\nЯ вполнѣ высказалъ свою мысль. Я знаю, что въ гимнази\r\nческомъ устройствѣ есть много недостатковъ; мы первые, уча\r\nствующіе въ гимназическомъ образованіи, видимъ и знаемъ ихъ,\r\nи\r\n* Не могу не замѣтить всей силы и вѣрности этого эпитета: при огромности\r\nнаучной работы, въ учебникѣ выставляются на свѣтъ только конечные резуль\r\nтаты, въ которыхъ рѣшительно не замѣтна громадность труда.184 Атеней.\r\nпервые и стали говорить объ этомъ. Нѣкоторые съ своими ука\r\nзаніями обратились къ тѣмъ, которые имѣють право измѣнить\r\nустройство гимназій. Если кто укажетъ новый недостатокъ, то\r\nвсякій благомыслящій человѣкъ приметъ съ благодарностью это\r\nуказаніе, какъ единственное средство сдѣлаться лучше. Но\r\nчтобы указать съ пользою эти недостатки, надобно знать не\r\nтолько въ какихъ классахъ преподается какой -нибудь пред\r\nметъ, или кто участвуетъ въ оцѣнкѣ способностей ученика,\r\n—предметы всякому бросающіеся въ глаза; но и отношенія на\r\nчальниковъ къ учителямъ и воспитанникамъ, отношенія учите\r\nлей къ ученикамъ, однимъ словомъ, все то, что имѣетъ вліяніе\r\nна весь характеръ ученья, на духъ всего заведенія. Тогда\r\nтолько обвиненія будутъ основываться не на частныхъ случа\r\nяхъ, которые, положимъ, могутъ указать случайное злоупотре\r\nбленіе, но никакъ не могутъ доказать несостоятельности са\r\nмого устройства; тогда только эти обвинения будутъ дѣло серьёз\r\nное и полезное, а не простыя громкія слова.\r\nА. РОБЕРъ.",
        "label": "6"
    },
    {
        "title": "I. Slovesnost'. Pis'mo k sochiniteliu kritiki, napechatannoi v «Zhurnale rossiiskoi slovesnosti» v iiule mesiatse",
        "article": "I.\r\nСЛОВЕСНОСТЬ.\r\nОіиссмо к5 соінннтелю критики напгг. am аннон eö журналі {Россійской Словесности е5 Уюлі міеяці.\r\nГосподинъ сочинитель критики! Хотя не чувствую вЪ себѣ ни силе/ Левиной, ни хитрости зміиной, сЪ которыми, какЪ пишете вЪ своей критикѣ на комедію Новый СтернЪ, пистилнсЛ set на сколвское поприще писателей; по желая оправдать есѢхЪ тѢхЪ, кои смѣялися вѣ театрѣ надЪ дурачествами молода-го сентиментальнаго путешественника, вступлю сЪ вами вѣ разсмотрѣніе вашей критики.\r\nНапередЪ однакоже нужно будетЪ отдѣлить отЪ нее постороннія ваши разсужденія, которыя не знаю кЪ кому, и кЪ чему относятся, но конечно не кЪ комедіи, о которой вы мнѣніе свое предлагать намѣ изволите, на примѣрѣ: не спорю, пишете вы, гто Get te-Часть ѴШ.\t&\r\nловікЗ умной соіздя eù ШарнжЗу us при-обріло каких8 япSo свідвній ; но скудоумием побывавши там3, совершенно обанкру-птт5 свою голову ; к5 несіастію мы нмі-ем5 множество такпхЗ прнміровЗ ! nnoit 92 о бы в 3 в 3 УІарнжі дві, три неділнл за-бралЗ себі вЗ голову, гто проглотнлЗ всю французскую угеноств н УТолтппку ; а какЗ посмотрите, такЗ таковЗ же каковЗ и до гпого былЗ ; такЗ же плохЗ, но лише на французской ладЗ. — и проч: тому подобное, чего не выписываю, и на что не отвѣчаю, по тому что оно не принадлежитъ ни кЪ критикѣ на комедію ни кЪ Россійской Словесности, хотя и напечатано вЪ Журналѣ Словесности. Но читатели занимающіеся хорошимъ слогомЪ замѣтятъ сЪ удовольствіемъ вЪ выписанномъ мною отрывкѣ, образецъ вашего чистаго и приятнаго слога, какЬ то: скудоумный обанкрутптЗ свою голове/; иной забралЗ себі вЗ голову, гто прогло-гпилЗ французскую угеносте и іПолитнку ; а какЗ.... 7)2пкЗ таковЗ . . . каковЗ . . такЗ же\r\nгглохЗ, на французской ладЗ. — Вы, мо-> жетЪ быть, имѣете силу звѣриную, и свойство змѣи; но вы конечно не одарены нѢжнымЪ слухомЪ, сЪ которымЪ бы послѣдней рѣчи не написали; а если бы читали вы Précieules ridicules вЪ Мольерѣ, то удержались бы употреблять такія затѣйливыя выраженія:\r\n107\r\nскудоумный оСанкрупттЗ свою голову, икон проглотплЗ угеноств и іЛолнтнкгі; вы бы увѣрились, господинѣ Критикѣ, примѣромъ Мольера, что комедія не одни пороки сердца должна осмѣивать, но что ей позволено издѣваться надѣ глупостями, надѣ странностью и дурачествомѣ человѣческаго ума. — Новый Стернѣ принадлежитъ кѣ комедіямъ сего послѣдняго рода. Авторѣ представилѣ намѣ молодаго человѣка ни сколько не порочнаго, но легкомысленнаго и о ко-торомѣ не льзя не сказать, видя всѣ его странности, что онѣ дурачится. — Чтобы свободнѣе критиковать Новаго Стерна, вы опредѣляете обязанность комедіи слѣдующимъ образомѣ: в5 кол/е-діп должно ослііпвптб порок5, а не nopot-наго, н то сЗ крайнею осторожностію, вЪ каковомѣ мнѣніи вапіемѣ ссылаетесь вы на множество ученыхѣ людей-, но вы ихѣ не называете, а потому позвольте намѣ думать, что это собственное ваше опредѣленіе^ оно столько не полно и не ясно, что мы не можемѣ приписать его множеству ученыхѣ людей. — Слово порокѣ выражаешѣ отвлеченное понятіе, которое осмѣивать на театрѣ безѣ лица не возможно. Разсужденія о порокѣ очень полезны вѣ нравоучительной книгѣ, на театрѣ же разсужденія были бы не у мѣстаj а нужно дѣйствіе»\r\n103\r\nдля котораго дѣйствующія лица не обходимы; чтобы мы видѣли порокѣ, надобно представить намЪ порочнаго. — Я полагалЪ, что авторѣ комедіи не долженъ только указывать на лице, или называть того порочнаго, глупца, или страннаго человѣка вѣ обществѣ, котораго осмѣиваетѣ на театрѣ; но что ему позволено вЪ дѣйствующемъ лицѣ изображать разительными чертами всѣхЪ порочныхЪ, глупцовЪ, или странныхъ людей того рода, надЪ которымЪ онѣ издѣвается. — Когда никто не названЪ, всякой зритель воленЪ узнавать вЪ театральномъ лицѣ самаго себя, или знакомаго. МнѢ кажется, что вЪ Новомъ Стернѣ осмѣиваются вообще всѣ молодые люди зараженные спнтимен-іпа-лбностію, и охотою путешествовать безЪ пользы, для того только, чтобъ восхищаться природою, и писать страннымъ Русскимъ языкомъ книги во вкусѣ СтерновомЪ. — ВЪ сей комедіи ни на чье лице не указано; а что авторѣ заставляетъ Графа Пронскаго говорить языкомЪ сантиментальныхъ путешественниковъ, то сіе для истинной картины столько же необходимо было, сколько Мольеру было нужно вЪ комедіи Précieules ridicules, заставишь говорить нѣкоторыя лица затѣйливымъ языкомЪ, какимЪ говорили тогда вЪ из-\r\n109\r\nззѣсптныхЪ Парижскихъ обществахъ. МольерЪ еще большее себѣ позволилъ : вЪ комедіи Женщины мнимо уіентя, ТрисогпинЪ вЪ обществѣ ихЪ читает!) сонетѣ своего сочиненія на лихорадку, а сей сонетЪ отЪ слова до слова принадлежалъ извѣстному дурному писателю Котину:, большая часть зрите-телей о томЪ знали, и глупца Котина осмѣяли вЪ театральномъ лицѣ Три-сотина. — Я бы вам!) упомянулЪ о древнемЪ комическомъ писателѣ Аристофанѣ, который осмѢивалЪ Сократа, Клеона и Еврипида, называя ихЪ по имя-ни вЪ своихЪ комедіяхЪ^ но полагаю, что вы мало читаете.... древнихЬ; а при томѣ же и вЪ самой Греціи оставленъ былЪ сей родЪ комедій. Бы видите, г-нЪ КрипшкЪ, что примѣръ Мольера оправдает!) сочинителя Новаго Стерна:, и такЪ не погнѣвайтесь, если мы признаемЪ сію маленькую комедію не противною общимЪ правиламъ драматическихъ сочиненій , и болѣе повѢримЪ Мольеру, нежели тому множеству ученыхъ людей, на которое вы ссылаетесь. Возразивъ на ваше опредѣленіе обязанности комедіи, вЪ доказательство что сочинитель Новаго Стерна не преступилъ правил!), займусь разрѣшеніемъ вашихЪ вопросовъ, вЪ которыхЪ заключаете вы критику на комедію К: Ш:.\r\nHO\r\nПервой вопросѣ: какое зло находит3 онЗ (авторѣ) её толіЗ, zmo молодой геловікЗ удалясв еЗ деревню, или переізжая изЗ одной деревни вЗ другую, восхищается природою вЗ непскуственноліЗ ея впді? ВошЪ\r\nвашѣ вопросѣ; разсмотримъ отвѣтѣ, кок\r\nгпорыи вы приписываете автору: про-тивнпкЗ путешественниковЗ вірно возра-зитЗ слѣдующее:\tдолжно служите отче-\r\nству , а не таскатвся по лісамЗ п долн-наліЗ; если же хоіешв путеілествоватв сЗ полбзою, то поізжай вЗ оІарнжЗ и та м3. . . Окончайте вашу рѣчь; но вамѣ того сдѣлать не льзя, потому что вы автора подслушивали, только словѣ его не разслышали, взвели на него отвѣтѣ изЪ собственной вашей головы, и какѣ случается сѣ неискусными вѣ вымыслахѣ — запутались вѣ своихѣ рѣчахѣ. — Нѣтѣ, господинѣ критикѣ, вамѣ авторѣ не могѣ отвѣчать сими словами:\tесли\r\nхогеглб путал ест воватв сЗ полвзою, то поізжай вЗ УУарижЗ и таліЗ. . . . такой отвѣтѣ былѣ бы нелѣпой, простите мнѣ выраженіе, вы бы были вѣ правѣ смѣяться надѣ нимѣ и сѣ вами бы согласились всѣ благоразумные зрители и читатели:\tно послушайте, что вамѣ\r\nотвѣчаетъ сочинитель вѣ лицѣ Судьбина, переодѣтаго вѣ мѣльника.\r\n,,Славно баринѣ, ты вить сынокѣ знатнаго господина; служитель царю госу-\r\n211\r\n„дарю; гпакЪ для чего тпебѢ не быть губернаторомъ, намѢстникомЪ или еще чемЪ „болѣе; и для того то знать ты обЪ-,,Ѣзжаешь святую Русь, чтобЪ узнать „всю землю, увидѣть, гдѣ мужички бѣдные, гдѣ зажиточные, гдѣ чемЪ про-„мышляютЪ, гдѣ много земли да мало „рукѣ, гдѣ много рукѣ да мало земли, „какЪ пособить ему, какЪ здѣлать добро, „и пр. и пр. Сходенѣ ли сей отвѢтЪ сЪ тѢмЪ, который вы приписываете автору? Господинъ критикѣ! принимаясь судишь о сочиненіяхъ, надобно быть не только безпристрастнымъ, но и добросовѣстнымъ; не позволяется критику умалчивать о точномъ мнѣніи сочинителя, котораго онЪ разсматриваетъ, превращать его мысли, и взводить на него нелѣпое, что бы свободнѣе надЪ нимЪ издѣваться; такая змѣиная хитрость со всемЪ не похвальна. — Продолжая разсуждать обѣ отвѣтѣ на первый вопросѣ, вы признаетесь, что должно служить отечеству; но.полагаете, сто можно 6<гітб ему полезн&нмЗ разлн-tn&tMÖ образом3, и между прочимЪ путешествуя по отегеапву, опнсвгвля приятной кистію встрігаюгціеся предмітві, и т±м5 занпматб н нсіуіатв своих5 соотсіественнн-ховЗ. — ИзЪ путешествій по Россіи я читалЪ путешествія г. Палласса, Гме-линыхЪ и Крашенинникова, кощорыя на-\r\nхожу весьма полезными; но гпакихЪ путешественниковъ не только мои соотечественники уважаютЬ, но и вен Европа первыхъ трехЪ почигпаетЪ, — на нихЪ ни кому не придешЬ вЪ голову писать комедіи. Признаюсь однакожЪ вам'Ъ чистосердечно в'Ъ моем'Ъ невѣжествѣ, г. критикѣ, что я никогда не чишалЪ путешествій названныхъ с анти, мент а явными. — МожетЪ быть, содержится вЪ нихЪ много полезнаго; не одним'Ъ уче-пымЪ предоставлено писать путешествія; и гпот'Ъ, который обратитъ вниманіе свое на предмѣты сельскаго или государственнаго хозяйства, опишешЪ нравы и обычаи неизвѣстные намЪ изЪ другихЪ писателей, или вникнет'Ъ вЪ политическое и взаимное соотношеніе разныхъ сословій Россіи, на которомЪ основывается государственное спокойствіе и благоустройство, тотЪ издавЪ свое путешествіе получитЪ конечно наградою уваженіе и благодарность читателей. Если же кто путешествуетъ и не сЪ тѢмЪ намѣреніемъ, чтобы писать книги, но только для того, чтобы воспользоваться собранными свѣденіями вЪ мѢстахЪ и должностяхъ, кои ему поручены будугпЪ отЪ правительства, тотЪ равнымъ образомЪ заслуживаетъ не осмѣяніе, но похвалу; вЪ чемЪ и авторѣ Новаго Стерна признается слова-\r\n\\\r\n113\r\nми ... какЪ я выше замѢгпилЪ. — Но сЪ вашей стороны признайтесь, г-нЪ критикъ, что все то, что говоритъ Графѣ Пронской, и что, какЪ сказываютъ, выписано изЪ нѢкоіпорыхЪ сачшименталь-ныхЪ путешествій, отнюдь не поучительно, и пришомЪ очень странно. На-лримѢрЪ: Новый СтернЪ, сходя сЪ горы, останавливается, возхищаегпся природою, это очень естественно, и никто надѣ нимЪ издѣваться неможетѣ: но когда онЪ говоритъ вЪ восхищеніи „чудна, пестра природа! „я не могу удержаться отЪ смѣха, и нахожу молодаго путешественника очень забавнымЪ; или опять когда утирая одинЪ глазѣ, и одну слезу* онѣ говоритЪ: „слеза! жертва дружбѣ^,, Не забудьте, что онЪ вспоминаетъ о собачкѣ І/Іедп\\ „вздохѣ! жертва любви;,, припомните, что онЪ мечтаетЪ любить крестьянку, которую на канунѣ вЪ первый разѣ встрѣтилъ^ повторяю вамЪ еще, г-нЪ критикѣ, что ГрафЪ Пронской мнѣ кажется тогда очень смѢшенЪ. Вы опять спросите: какое зло вЪ томѣ находятЪ? — Не зло, г-нЪ критикѣ, но дурачество, которое позволяется комедіи осмѣивать. Сонетѣ КотиновЪ не произвелъ ни возмущенія во франціи, ни пожара вѣ накомЪ либо предмѣстій Парижа, ниже разстроилЪ обѣдЪ честнаго гражданина , но немилосердный\r\nМольерЪ его осмѢялЪ. — Замѣтьте при гпомЪ, что авторѣ Новаго Стерна, желая представить намѣ не только забавную картину, но сѣ гпѣмѣ вмѣстѣ и нравоучительную, полагаетЪ, что Графѣ Пронской оставилъ службу и поѣхалѣ по горамЪ и долинамЪ, не спросясь отца своего, который остается вЬ безпо-койствіи и неизвѣстности о немЪ, что Новый СгпернЪ роняетЪ слезу, надЪ Аглинскою собачкою, вздыхаетЪ по крестьянкѣ Меланіи,, не вспомня, по вѣ-ілренносіпи, ни однажды о грусти, которую наводитЪ своему отцу: я не знаю, сантиментальной ли поступокъ сей молодаго человѣка; но вы должны со мною согласиться, что онЪ противенъ нравственности.\r\nВЪ концѣ разсужденій, которыя вывели вы изЪ собственнаго вашего отвѣта на первый вопросѣ критики, вы говорите, что авторѣ напрасно безпокоился, если хотілЗ исправите своего комедіею ЗРуско-французскій слогЗ, потому что прежде его защитникѣ Рускаго языка написалЪ о томѣ двѣ книги. — Достоинство-двухЪ книгѣ, о коихЪ вы упоминаете, ни сщ^лько, по мнѣнію моему, не уменьшаетъ Достоинства комедіи. — Сочинитель первыхъ писалЪ для тѢхЪ, кои читаютъ, размышляютъ и жела-юшЪ научиться; авторѣ Новаго Стерна\r\n115\r\nписалЪ для шѢхЪ, которые хошяшЪ забавляться и вольны исправишься. — Церковные учители, проповѣдники, философы написали цѣлыя и пространныя книги противъ пороковЪ; ни чего конечно сильнѣе сказать не льзя послѣ нихЪ: ибо первые основали разсужденія свои на ученіи Евангельскомъ, а послѣдніе на нравственности; казалось, что не для чего бы было писать комедіи, однакоже всѣ собираются вѣ театрѣ смотрѣть Скупаго, Игрока, Высокомѣрнаго, Хвастуна, Недоросля и Ябеду. — Перейдемъ ко второму вашему вопросу.\r\nШо гему прсдосуднтелвно гореватв о потері такого предміта, к8 котором іу мѳі привыкла я которой всегда был 8 вЗ глаеяхЗ патах8 ? UJo гему не тужите о любимой собакі, кошкі, ала какой ннбудв птигкі ? Потужить о нихЪ можно, г-нЪ Критикѣ, и ни кто того не осуждаетъ; но горевать не позволительно, потому что чувства сердца человѣческаго могутЪ обращаться кѣ предмѣтамЪ благороднѣйшимъ, и достойнѣйшимъ привязанности нашей, которых'Ъ должно искать не вѣ живошныхЪ , но вЪ подобныхъ себѣ; особливо же предосудителенъ гпотЪ, который вѣ грусти о смерти собачки или кошки станешЪ воздвигать памятникѣ своему любезному животному, и плакать на его могилѣ вЪ поляхЪ, посреди\r\nне\r\nпростодушныхъ поселянЪ; предосудителенъ потому, что это противно обычаямъ, и можетЪ почесться ругательством b надЪ тѣми, кои на могилахЪ оплакиваютЪ родителей, родственниковъ, и друзей своихЪ. — ВЪ одномЪ изреченіи кузнечонка филата жениха Маланьи содержится полное рѣшеніе вашего вопроса, г-нЪ критикѣ. — ОнЪ спрашиваетъ у Ипата слуги Графа Пронскаго : скоро ли веі отвоппте вашу eofîazou~ л у ? изреченіе истинно крестьянское, и которое выражаетЪ все негодованіе, возбужденное вЪ поселянахЪ сантиментальными похоронами Аглинской собачки Леди. — Знаю, что вЪ нѢкогпорыхЪ садахЪ находятся памятники собакамЪ, ихЪ поставляютъ сколько для напоминанія, столько же и для украшенія-, вЪ своемЪ домѣ, вЪ саду всякой воленЪ дѣ-\r\nлать что хочетЪ, и что не противно правиламъ нравственности :\tно пере-\r\nступивъ порогѣ своего дома, вышедЬ изЪ воротѣ своего сада, надлежитЬ примѣняться кЪ нравамЪ, и покоряться общимъ обычаямЪ. — Плачь Графа Прон-скаго на могилѣ собачки называете вы чувствительностію, которая, какѣ вы сказываете, почиталась всегда добродѣтелью. — НадЪ добродѣтелью не смѣ-\r\nются, г. критикѣ-, но сего рода чувствительность осмѣяна во франціи нѣсколь-\r\n117\r\nко лѣтѣ тому назадЪ новымЪ словомЪ нарочно изобрѣтеннымъ, ее зовутѣ sen-sibleï'ie; а у насЪ называется она слезливостью, не очень правильно, ибо рѣдко такая чувствительность проли-ваегпЪ слезы, потому что источникомъ ея не сердце, но воображеніе.\r\nПриступимъ теперь кЪ разсмотрѣнію вашего третьяго вопроса. UJo телпу предосудителен о дворянину женптеся на бідной, но доброй крествянкі? ВотЪ что васѣ болѣе вооружаетъ, и вы немедленно произносите осужденіе. бКгпо уни-жaemö права гсловіт.естеа, тот5 перваго унпжасто себя. — Господинѣ докторѣ правѣ человѣчества! вамѣ должно быть извѣстно, что судья, предложивъ подсудимому вопросный пунктѣ, выслуши-ЕаетЬ его прежде нежели обЪявитЪ свое заключеніе. Послушайте автора, который вѣ лицѣ Ипата вамѣ отвѣчаетъ: Графѣ Пронской восхищаясь жизнію, которую будетѣ вести сѣ Маланьей, говоритъ: я буду читать Цицерона, и „новую Елоизу; а интересная Меланія, „продолжаетъ ИпатЪ, будетѣ зѣвать, „или стричь скромнинькихЪ овечекѣ, и „кормить щетинныхЪ свинокЪ. —„ ВЪ сей рѣчи Ипата усмотрите, г. критикѣ, если вы дальновидны, все несчастіе неравнаго союза-, неравнаго не потому что Маланья бѣдна и низкаго состоя-\r\nа is\r\nнія, а Графъ Пронской богаггіЪ и знатной породы, но неравнаго по чувствамъ, по склонносіпямЪ, понятіямъ и по всему, что образуешь вЪ насЬ различный родЪ воспитанія, свойственной различному состоянію- Если осмѣяніе авторомъ сего дурачества Новаго Стерна васЪ такѣ сильно вооружаетъ, то вооружайтесь силою Л66НН0Ю противЬ от-цовЬ и матерей, которые сокрушаются о такихЪ несообразныхъ союзахъ дѣтей своихЪ, не изЪ гордости, но изЪ предвидѣнія, что подобные браки не мо-гутѣ быть счастливы^ вооружайтесь противъ свѣтскихЪ обычаевЬ, которые осуждаютъ ихЪ, и заставляютъ каждаго сказать о дворянинѣ женившемся на служанкѣ или на крестьянкѣ, что онЪ сду-рачился, что онЪ сдѢлал'Ъ глупость. — Вы жестокосерднѣе, г. критикѣ, лжемудраго (sophiste) Руссо, который только совѢтывалЪ знатнымЪ жениться на дочеряхЪ палачей ; но вы ругаетесь надЪ горестію семействѣ, и называете такой союзѣ игрою благодѣтельной природы. Благодарны вамѣ родственники мо-лодаго человѣка, вступившаго вЪ бракѣ толь не сообразный за такую забавную игру, которую приписываютъ они нѳ благодѣтельной природѣ, но несчастію. Вы не утѣшаете ихЪ, но раэтравляеше\r\nихЪ сердечныя раны вашимЪ холоднымъ из дѣвствомѣ.\r\nЯ ничего не буду говоришь о примѣрѣ приведенномъ вами изЪ Исторіи; ни чего піакЪ же о восклицаніи вашемЪ: cG-iHSt отечества! сложите с§ себя окоем не-віжества н стреліитесб е5 оббятія просві-іденія\\ о первомъ потому, что пи вЪ какой Исторіи не содержится правилѣ кѣ сочиненію комедій, слѣдовательно не находится и правилѣ, на коихЪ бы основать было можно критику на комедію; о возклицаніи вашемЪ потому, что оно какЪ бы ни было краснорѣчиво, не замѣняетъ разсужденія, которое нужно при разсматриваніи всякаго сочиненія.\r\nИзЪ всего вами написаннаго, что называете вы критикою, извлекаете заключеніе и рѣшительно обЪявлять намЪ изволите : то комедія J-бопѳіп Стерн5, если ееікннутс из5 нее желтобокаго енжи-ска п капитана нсправнпка, 6мла бм сто то безнасалвное и безконеснос.безконе-\r\nчная ваша рѣчь, г. критикѣ. Но вы желая изЪяснить намЪ вЪ короткихъ словахъ и остроумнымъ образомЪ рѣшительное ваше мнѣніе о маломЪ достоинствѣ комедіи, написали рѣчь со всемЪ непонятную, или очень странную, если понимать ее такѣ, какЪ она написана. — Разберите пожалуйте ее логически, вы со мною согласитесь.\r\n{Комедія {Ноши Стсрно, говорите вы, если eotKHHunts пз5 нее желтобокаго tu-ж иск а и капитана исправника, бегла бег сто то безнаіалбное и безконеіное ....\r\nСлѣдовательно, скажетѣ Логикѣ, комедія Новый Стернѣ , если не выкидывать изѣ нее желтобокаго чижика и капитана исправника, останется сЪ началомъ и сЪ концемѣ} и іпакЪ заключить должно, что желтобокой чижичекЬ есть начало, а капитанѣ исправникѣ конецѣ комедіи Новаго Стерна. — Чудная комедія! скажетѣ читатель, не видѣвшій ее вѣ представленіи^ чудная критика! скажетѣ, пожав'Ъ плечами, читатель бывшій вѣ театрѣ, когда представляли Новаго Стерна.\r\nПо совѣсти вамѣ признаюсь, что еслибы я не видѣлЪ Новаго Стерна на театрѣ, то изѣ письма вашего кЬ издателю, на которое имѣю честь вамѣ отвѣтствовать, ни чего о комедіи К: Ш: заключить бы не могѣ. — Вы намЪ не сказываете ни о планѣ ея, ни о раз-положеніи Явленій, ни о дѣйствующихъ лицахѣ , ни о томѣ, прилично ли они говорятъ положенію, вЪ которомЪ находятся, и состоянію, вѣ которомЪ авторѣ ихЪ представляетъ, ни чего о развязкѣ и слогѣ, которымЪ Новый Стернѣ писанЪ, словомѣ: вы не входите ни вѣ какое подробное разсмотрѣніе\r\n121\r\nно позвольте вамЪ замѣтить, что пга-кимЪ образомЪ не пишутЪ критики; короче было бы сказать, что сія комедія по вашему мнѣнію ни куда не годится. Правда, чшо читатели лишены бы были удовольствія удивляться вашему знанію театра и обязанности комедіи, ва-іпимЬ глубоким!» разсужденіямЪ, вашей смѣлой философіи, которая забавляется несчастіемЪ благородныхъ семействѣ, и называетъ оное игрою благодѣтельной природы; а кЪ пущему сожалѣнію не могли бы читатели любоваться вашимЪ прияшнымЪ слогомЪ, противЪ котораго можно здѣлагпь только не большое замѣчаніе, чшо вы вЪ употребленіи восточныхъ выраженій не очень осмотрительны. — Сила львиная, прекрасно; но хитрость змѣиная, не правильно. Аллегорія приписываетъ змѣи мудрость, а не хитрость.\r\nБудете мудры яко змія и цѣлы яко голубіе, сказалъ Св: Апостолѣ ПаЕелЪ. МожетЪ быть, вы поскромности не хотѣли признаться, что вы, увидѣвЪ на театрѣ комедію Новый СіпернЪ, почувствовали вЪ себѣ силу львиную и мудрость змѣиную. — Однакоже читатели отдадутъ вамЪ должную справедливость.\r\nВЪ концѣ письма вашего кЪ издателю журнала Россійской Словесности вы обѣщаетесь и впредь присылать заЧатъ VIII.\t9\r\nмѣчанія ваши на играемыя на шеашрЬ піэсы, не смотря на лица ихЬ сочинителей. — За другихЪ читателей вамЪ не отвѣчаю, но собственно за себя искренно васѣ благодарю. Я охотно разсуждаю о театрѣ, и о сочиненіяхъ театральныхъ: любопытенъ особливо видѣть мнѣніе ваше о нѣкоторыхъ драмахъ передѣланныхъ изЪ нѢкоторыхЪ сказочекЪ, сЪ тою разностью, что сказочки писанныя приятнымЪ, прелестнымъ для меня слогомЪ, оканчиваются хотя несчастливо для героевЪ и героинь, о коихЪ повѣствуется, но нравоучительно для читателя-, а драмы напротивъ того кончатся весьма счастливо для обольстителей и обольщенныхъ, но отнюдь не поучительнымъ образомъ для зрителей. — Вы не будете смотрѣть на лица сочинителей гііэсЬ, говорите вы, ваше намѣреніе очень благоразумно, по тому что смотря на два предмѣша сбиваешься, и вмѣсто того, чтобѣ говорить о сочиненіи по своему знанію, говоришь о сочинителѣ по своимЪ стра-сгпямЪ: отЪ чего случается, что читатель вЪ нѢкоторыхЪ критикахъ не находитЪ тѣхѣ полезныхъ совѣтовъ для писателей, того искренняго желанія содѣйствовать кЪ усовершенствованію Словесности, которыя одни заставляютъ быть снисходительнымъ кЪ не-\r\ni°3\r\nскромному самолюбію людей, поставляющихъ себя предЪ всѢмЪ народомъ судьями сочинителей.\r\nИмѣю честь быть\r\nнепокорнымъ вашему мнѣнію о НовомЪ Стернѣ'.\r\n(прислано отЗ неизвістнаго N : N :)",
        "label": "1"
    },
    {
        "title": "Zametka o nravakh proshlogo stoletiia",
        "article": "ЗАМѣТКА ОНРАВАХ. ПРОШЛАГО СТОЛѣTIя.\r\nВъ концѣ прошлaго года издана въ С. Петербургѣ небольшая\r\nкнижка подъ заглавіемъ: « Великiя Луки и Великолуцкій уѣздъ.\r\nЗамѣтки Михаила Семевскаго. » Она состоитъ изъ трехъ от\r\nдѣловъ, въ которыхъ сообщаются историческiя, статистическая\r\nи этнографическiя свѣдѣнія о Великолуцкомъ краѣ. Свѣдѣнія\r\nэти къ сожалѣнію не отличаются ни полнотою, ни свѣжестью.\r\nДля своего историческаго очерка, напримѣръ, авторъ восполь\r\nзовался давними изслѣдованіями и спокойно принялъ на\r\nвѣру ихъ устарѣвшіе взгляды: паденіе Новгорода объясня\r\nеть онъ тѣмъ, что « граждане его потеряли свои доблести въ\r\nгибельной роскоши » (стр. 25), Иванъ Грозный названъ « тру\r\nсливымъ съ врагами » ( стр. 35 ), и проч. Но среди общихъ\r\nмѣстъ и болѣе или менѣе знакомыхъ уже Фактовъ въ сочиненій\r\nг. Семевскаго попадается нѣсколько любопытныхъ и новыхъ\r\nстраницу о бытѣ помѣщиковъ Великолуцкаго уѣзда въ половинѣ\r\nпрошлаго столѣтія ; извлеченныя изъ подлинныхъ дѣлъ, храня\r\nщихся въ архивахъ, страницы эти живо знакомятъ читателя съ\r\nгрубою обстановкой и дрязгами тогдашней провинціальной жиз\r\nни и составляють характеристическое дополнение къ тѣмъ кар\r\nтинамъ, какія рисуютъ намъ сатирическіе журналы и мемуары\r\nчастныхъ людей XVIII вѣка.\r\n« Прочитывая челобитныя, жалобы, доносы и тяжебныя мно\r\n« готомныя дѣла помѣщиковъ 1760 — 1780 годовъ (говорить\r\n« авторъ), грустно становится на душѣ ; сердце невольно сжи\r\n« мается при взглядѣ на картину невѣжества, изувѣрства, тупо\r\n« умія, поразительной жестокости, пошлаго ябедничества и тому\r\n« подобныхъ пороковъ тогдашнихъ владѣтелей крестьянъ. Чѣмъ\r\nи отличался помѣщикъ отъ своего крестьянина-~-рѣшить трудно,394 АТЕНЕЙ.\r\n« платьемъ и большею возможностью дѣлать всевозможныя пре\r\n« ступленія, начиная отъ воровства и заключая явнымъ разбо\r\n« емъ и убійствомъ. Право сильнаго было право праваго. Бо\r\n« гатство было защитою отъ наказанія.... Возьмемъ любую чело\r\nбитную по возможности ближайшаго къ намъ времени. Бога\r\n« Тый помѣщикъ, коллежскій ассесоръ Абрютинъ, по приглаше\r\n« нію сосѣдняго владѣльца, отставнаго секундъ- мајора Арбу\r\n« Зова, поѣхалъ къ нему на крестины его дочери ; во время пи\r\n« рушки всѣ напились мертвецки, начались ссоры и драки ; рѣчи\r\n« бранныя полились широкимъ потокомъ ; въ общемъ шумѣ буй\r\n« ный и пьяный капитанъ Лаптевъ, по словамъ челобитной Аб\r\n« рютина, « сталъ ругаться и честь мою поносити всяческими не\r\n« подобными словами, употребляя то, яко бы я отца его—сапога\r\n« подошва, и другія къ поврежденію заслуженной чести моей\r\n« вредительныя слова ». Челобитная написана, и съ приложе\r\n« ніемъ Формулярнаго списка Абрютина пошла гулять по судамъ,\r\n« съ записками и всевозможными справками и отношеніями ; а\r\n« Дѣлу, основанному на неподобномъ сравненіи, не видать и кон\r\n« ца. Но не всегда ссора между двумя именитыми дворянами\r\n« ограничивалась бранью и болѣе или менѣе рѣзкими сравнені\r\n« ями ; дѣло не рѣдко доходило до рукопашнаго боя, до палоч\r\n« ныхъ ударовъ съ обѣихъ сторонъ, какова напр. драка помѣ\r\n« щиковъ Савоскѣева съ Лавровымъ, до свалки слугъ со слугами\r\n« за господъ своихъ, до тяжкаго наказанія другъ друга роз\r\n« гами. И все это сопровождалось, какъ говорять\r\nчелобитныя, непотребными мерзкими словами. Дѣла затяги\r\n« вались и утолщались отъ самыхъ оригинальныхъ оправданій\r\n« обвиняемаго. Такъ въ 1763 году нѣкто помѣщикъ Козловъ,\r\n« уличенный въ побояхъ, нанесенныхъ имъ Челищеву, совер\r\n« шенно оправдался, опираясь на то, что противникъ его, во\r\n« преки указамъ Государыни,въ челобитной употребилъ « бранныя\r\n« и поносительныя на него словеса. » Поколоченный помѣщикъ\r\n« въ свою очередь колотилъ другаго. Григорій Савоскѣевъ, по\r\n« Колотившій въ 1760 году секундъ - майора Лаврова, въ 1765\r\n« душитъ и нещадно деретъ за волосы бургомистра городоваго\r\n« магистрата. Въ то время, когда дѣло о его дракѣ съ Лавровымъ\r\n« спокойно лежить занумерованное и помѣченное подъсукномъ,\r\n« въ то время, когда Савоскѣевъ колотить одного изъ город\r\nихъ же\r\n«ЗАМѣТКА ОНРАВАхъ ПРОШЛAГо столѣТІЯ. 395\r\n—\r\n« скихъ начальниковъ и выбиваетъ въ его домѣ всt оконныя\r\n« стекла, извѣстный уже намъ Лавровъ, пытая злобою и отума\r\n« ненный винными парами, собравъ дворовыхъ людей своихъ,\r\n« всего до 100 человѣкъ, съ дубьемъ и рогатинами, дѣлаетъ\r\n« набѣгъ на имѣніе жены Савоскѣева, ругаетъ послѣднюю «не\r\nпотребною, и не почитая ее за сущую свою сосѣднюю помѣщицу,\r\n« бьетъ ее по щекамъ немилосердно », приказывая челяди гра\r\nбить село и бить всякаго противящагося « смертнымъ боемъ ».\r\n« Избитая, полунагая помѣщица бѣжитъ въ сосѣднее имѣніе\r\n« версты за три, а побѣдитель, нагрузивъ нѣсколько возовъ по\r\n« Житками сосѣдки, везетъ ихъ къ себѣ какъ трофен побѣды,\r\n« присоединя къ нимъ бабъ и дѣвокъ Савосуђевскихъ — « яко\r\n« плѣнныхъ, » Чѣмъ же рѣшались подобныя обыденныя 1 ) события?\r\n« Какой-нибудь Лавровъ поилъ и кормилъ приказныхъ, склонялъ\r\n« вѣсы правосудія щедрыми подарками, и дѣлалъ набѣги на дру\r\n« гiя имѣнія. Колотя помѣщиковъ и управляющихъ, онъ увозилъ\r\n« съ чужихъ полей въ свои амбары сѣно, рожь, овесъ— все, что\r\n« ни попадалось подъ руку. Но намъ скажуть: это было исклю\r\nченіе, это былъ разбойникъ, мѣсто его было въ острогѣ. На\r\n« это смѣло отвѣчаемъ, опираясь на данныя, что такихъ разбой\r\n« никовъ было много, или были почти всѣ въ большихъ или\r\n« меньшихъ размѣрахъ. Въ самомъ дѣлѣ Александр. Козловъ,\r\n« Илья Великопольскій, Андрей Великопольскій, Өедоръ Валу\r\n« евъ, Алексан гръ Арбузовъ, Семенъ Елагинъ, Лавровъ и мно\r\n« гое другие въ мирѣ бражничали между собою, въ ссорѣ дрались\r\n« другъ съ другомъ во главѣ поголовнаго ополченія крестьянъ.—\r\n« Чтобы вполнѣ дорисовать картину злодѣйствъ нашихъ старин\r\n« Ныхъ помѣщиковъ, разкажемъ весьма значительное преданіе\r\n« крестьянъ Борковскаго погоста: 10 лѣтъ лютый помѣщикъ\r\nӨeдoръ Лавровъ безнаказанно грабилъ сосѣда своего Васи\r\n« левскаго ; отбивалъ у него скотъ, увозилъ рожь, хваталъ и на\r\n« силовалъ дѣвушекъ. Тщетно Василевскiй искалъ суда, Лавровъ\r\n« сѣкъ заѣзжавшаго къ нему для допроса исправника, и то по\r\n« боями, то подачками замазывалъ рты корыстолюбивымъ подъ\r\n« ячимъ. Но судъ Божій покаралъ наконецъ злодѣя: въ день св.\r\n1) Авторъ, вѣроятно, хочетъ сказать: вседневныя, Обыденное то, что дѣ\r\nлается, оканчивается въ одинъ день,396 АТЕНЕЙ.\r\nC\r\n« Троицы Барковская церковь была полна народу. Предъ иконою\r\n« Св. Троицы жарко молился несчастный Василевскій. « Не мо\r\n« лись, не молись Троицѣ, вдругъ заговорилъ Өедоръ Лавровъ,\r\n« гордо сидѣвшій на стулѣ у лѣваго клироса ; не молись иконѣ,\r\n« а помолись мнѣ: захочу — помилую, захочу — сгублю ! » Въ\r\n« тотъже день Лавровъ былъ убитъ громомъ. » (Стр. 128—136).\r\nПри чтеніи этихъ мрачныхъ строкъ, невольно приходять на\r\nмысль правдивые стихи Грибоєдова:\r\nКакъ посравнить, да посмотрѣть\r\nВѣкъ нынѣшнiй и вѣкъ минувшій:\r\nСвѣжо преданіе, а вѣрится съ трудомъ.\r\nЕслибы тщательно порыться въ различныхъ архивахъ, каків\r\nбогатые матерiалы можнобъ было извлечь изъ уголовныхъ и\r\nтяжебныхъ дѣлъ для истории нашей общественности за прош\r\nлый вѣкъ и какое назидательное чтеніе представили бы эти ма\r\nтерiалы.\r\nи. М.....къ.",
        "label": "6"
    },
    {
        "title": "Iavleniia sovremennoi literatury, propushchennye nashei kritikoi",
        "article": "ЯВЛЕНІЯ СОВРЕМЕННОЙ АНТЕРАТУРЫ\r\n.\r\nПРОПУЩЕННЫЯ НАШЕЙ КРИТИКОЙ\r\nте\r\n7 1 (1\r\nРѣшаясь открыть въ журналѣ нашемъ особый, хотя конечно не ве\r\nпремѣнный отдѣлъ оцѣнки литературныхъ явленій, или вовсе про\r\nпущенныхъ, или мало оцѣненныхъ современною критикою, мы не\r\nимѣемъ кажется нужды заявлять, что при всей нашей вѣрѣ въ ис\r\nкусство, при всѣхъ требованіяхъ отъ литературныхъ произведеній\r\nхудожественности, мы нисколько не противъ современности стрем\r\nменiй искусства и литературы. Мы высказались (') на счеть этого во\r\nпроса съ подробностью и ясностью, достаточными кажется для того,\r\nчтобы не быть заподозрѣнными въ какой-либо враждѣ противъ\r\nсовременности, въ желании противоборствовать обличительному и\r\nвообще дидактическому роду литературы, въ намѣреніяхъ возвь\r\nшать какія -либо произведенія, въ которыхъ преобладаетъ Форма,\r\nпередъ другими, въ которыхъ преобладаетъ мысль.\r\nНе въ укор также и современной критикѣ открываемъ мы\r\nэтотъ отдѣлъ. Право критики интересоваться в особенности про\r\nизведеніями, въ которыхъ при извѣстной красотѣ Формы, захва\r\nчены и животрепущіе вопросы времени, мы признаемъ безспор\r\nнымъ. Признаемъ также и временную законность увлечевій крити\r\nки произведеніями, въ которыхъ рѣзкая постановка какой- либо\r\nобщественной или нравственной мысли, хотя бы и въ весьма недо\r\nстаточныхъ или ошибочныхъ Формахъ, подаетъ поводъ къ возбу\r\nЖденію или разъясненію тъхъ или другихъ насущныхъ вопросовъ\r\nжизни, но съ тѣмъ конечно ограниченіемъ, что критику, увлекаю\r\nщуюся такими явленіями, относимъ уже не къ литературѣ, а къ по\r\n(1) г. —бовъ и вопросъ объ искусствѣ. Время, № 2.КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРФBIE 61\r\n-\r\n2\r\nЧО\r\nлитикѣ, политической экономии или ЭФикѣ. Къ этимъ же областям,\r\nсобственно относятся и произведенія безъ художественной формы..\r\nВъ бывалыя времена, всякій умный, многомыслившiй и многожив\r\nшій человѣки, передавалъ свои душевные или жизненные опыты\r\nвъ Формахъ различныхъ mаxіmеѕ, caractéres, memoires; излагалъ\r\nвопросы, возбужденные въ немъ окружающею жизнью, рѣшенные\r\nили нерѣшенные въ Формѣ discours, traité и т. д. И въ бывалыя\r\nвремена все это читалось. Въ напіе время общественные ли вопро\r\nсы, нравственныя ли задачи, душевные ли опыты стремятся во\r\nплотиться въ общедоступныя и общезанимательнья Формы повѣ\r\nсти, романа и т. д. Этимъ объясняется обилie въ наше время весь\r\nма умныхъ произведеній въ этой Формѣ, не имѣющихъ ничего об\r\nщаго съ искусствомъ, а между -тѣмъ сильно заинтересовываюцихъ\r\nлитературную критику. Увлеченіе критики вопросами, которые под\r\nнимаются такими произведеніями, заставляетъ ее часто пропускать\r\nбезъ вниманія другія, въ которыхъ вопросы поставлены менѣе рѣз\r\nКо имевѣе очевидно…\r\nОтъ этого происходитъ то, что нерѣдко помимо критики, ибо\r\nне одна же критика руководитъ читающую массу, выростаютъ ли\r\nтературныя имена и извѣстности; читаются, да еще какъ\r\nтаются произведенія, о которыхъ критика, если не совсѣмъ молча\r\nла, то не сказала ни одного дѣльнаго и руководящаго слова.\r\nХотите примѣровъ?..\r\nРазвѣ не безъ малѣйшаго участія критики выросли въ теченіе\r\nпятнадцати лѣтъ имена такихъ въ высокой степени даровитыхъ\r\nпоэтовъ, какъ напримѣръ имена Полонскаго и Мея… Что эти имена\r\nобщеизвѣстны и справедливо общеизвѣствы, что читающая масса\r\n(мы ужасно не любимъ звать ее публикой) знаетъ имъ цѣну\r\nФактъ. Что критика объ одномъ изъ нихъ (о Полонскомъ) не говорила\r\nкромѣ нѣсколькихъ казенно - пышныхъ строкъ в ° ь\r\nразборахъ книжекъ журналовъ, въ которыхъ печатались его стихо\r\nтворенія, не опредѣлила ни отличительныхъ свойствъ его таланта,\r\nни значенія этого таланта это Фактъ. Начиная съ первой, да и то\r\nкрайне жолчной и несправедливой статейки въ « Отечественныхъ За\r\nпискахъ » 1845 гола, статейки неизвѣстно почему признававшей въ\r\nГаммахъ нашего поэта преобладаніе таланта передъ умомъ и даже\r\nвы ничего не найдете о Полонскомъ, кромѣ общихъ\r\nхвалебныхъ Фразъ въ теченіе пятнадцати лѣтъ. Что касается до\r\nМея, то объ немъ и явилась пожалуй статья, разбору его въ особен\r\nности посвященная; но лучше бы она и не являлась. Неизвѣстный\r\nрецензентъ « Русскаго Слова » 1859 года, вдругъ принялся разсма\r\nтривать Мея какъ поэта субъективнаго и, написавши много стра\r\nэто\r\nвовсе ничего\r\n.\r\nна счетъ ума,.\r\n|62\r\nВРЕМЯ\r\n-\r\nницъ въ доказательство того, что въ стихотвореніяхъ Мея не удо\r\nвить никакой личности, одну страничку посвятилъ легкому упоми\r\nнанію о языкѣ Мея и о его объективности въ поэтическомъ вос\r\nпроизведеній напіего сказочнаго міра, народнаго быта и т. д. Му\r\nарено и послѣ этого, что россійская академія заказала статью о\r\nПсковитянкѣ и что статья не поспѣла къ сроку премій?.. Талантъ\r\nМея вырос, помимо опредѣленій критики,, пріобрѣлъ значеніе и\r\nизвѣстность — даже болѣе чѣмъ извѣстность популярность и весь\r\nма значительную, помимо критики…\r\nВотъ на первый разъ два имени литературныхъ, несомнѣнно\r\nзначительныхъ, въ которыхъ критика нисколько не виновата. О\r\nМайковѣ съ разу написалъ Блинскій, и какъ всегда такъ крѣко\r\nблагословили тогда еще новое, яркое дарованіе, что съ его легкой\r\nруки оно опредѣлилось и узаконилось въ литературѣ. Офетѣ, бла\r\nгословенномъ тоже Бѣлинскимъ, писали большая статьи и покой\r\nный Курявцевъ и А. Григорьевъ иг. Боткинъ; — Фета нако\r\nнецъ непристойно бравятъ въ послѣднее время и подвижники ути\r\nлитарныхъ теорій и мелкіе Фельетонисты и пародируютъ его раз\r\nные поэты. Но ничего, рѣшительно ничего не говорила критика о\r\nПолонскомъ и Меѣ! точно ей никакого дѣла до нихъ не было, хотя\r\nни тоть ни другой не ниже ни Майкова, ни Фета, ни Огарева;\r\nхотя тотъ и другой имѣютъ за себя довольно долгую дѣятельность\r\nи хотя эта дѣятельность у того и у другого совершенно ориги\r\nвальна, совершенно не похожа на чью -либо другую дѣятельность…\r\nОставим, пока въ сторонѣ Мея, ибо намъ придется еще гово\r\nрить скоро и говорять можетъ быть не мало ионемъ иоего талан\r\nтѣ по поводу « Псковитанки », принадлежащей къ числу незамѣчен\r\nныхъ нацией критикой произведеній. Постараемся вникнуть въ при\r\nчины молчанія критики о Полонскомъ, молчанія чрезвычайно\r\nстраннаго, потомучто всѣ ннтересующіеся русской литературой yu\r\nтатели, и знають и любять и высоко цѣнятъ звуки этой задушевно\r\nглубокой, симпатичной и вмѣстѣ скромной, своеобразной въ выс\r\nшей степени лиры.\r\nПричины…\r\nПричины очень понятны и глубокомысленно отыскивать ихъ\r\nнечего. Въ 1845 голу, когда развелось большое количество поэтовъ\r\nПро гордое свое страданье\r\nВзывающихъ къ вѣкамъ, -\r\nпоэтовъ, изъ которыхъ каждый думалъ продолжать дѣ.10 рано\r\nугаспаго Лермонтова, нисколько не думая о томъ, что Лермон\r\nтовъ можетъ быть вовсе бы не такъ продолжаль свое дѣло какъ\r\nіКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНІЕ 63\r\n-\r\nами\r\nно ихъ\r\nначалъ; въ это напрязконное и отрицательное время, Полонскій\r\nявился съ своими совершенно - искренними, наивными, мечтатель\r\nвыми Гаммами и разсказывалъ въ нихъ вовсе не про гордыя\r\nстраданья, не посылалъ никакихъ проклятій. И сколько прелест\r\nныхъ, милыхъ вещей было gъ этихъ гам махъ, вещей, которыя\r\nтолько сначала прошли какъ-будто незамѣтными (« Статуя, Ноч\r\nка въ колыбель младенца » и проч. и проч.), а потом, тохо пріо\r\nбрѣли себѣ право гражданства. Затѣмъ Полонскій появлялся из\r\nрѣдқа въ акуриалахъ, напечаталъ на Кавказѣ тоненькую книжку\r\n. « Сазандарь », изъ которой три четверти надобно было бы выки\r\nнуть, но въ которой за то четверть была чистое золото; напеча\r\nталъ весьма дикую драму о Дареджанѣ, съ удивительными поэ\r\nтическими проблескам — и отъ 1852 до 1857 года опять изрѣдка\r\nбросалъ вт, журналы стихотворенія: то превосходныя, то посред\r\nственныя. Выпіла наконецъ книжка его стихотворенії, небольшая,\r\nно изъ которой все таки половину надобно было бы выкинуть.\r\nКнижка распространила въ читающей массѣ прелестныя и глубокія\r\nвъ своей наивности произведенія, а критика пребывала относитель\r\nвъ молчаніи. Въ 1859 году появилась еще маленькая кни\r\n! жечка его стихотвореній, и въ мартовской книжкѣ « Русскаго Сло\r\nва », его шутка – поэма « Кузнечикъ ». Вспомните, что въ это вре\r\nмя выходилъ « Обломовъ », притупившій перья нашей критики. Когда\r\nЕ\" ей было заниматься шуткой » наивнаго поэта?.. Что ей было за\r\nхѣло, что образы этой глубокой, поэтической шутки, стояли тверже\r\nна своихъ крохотныхъ лапкахъ, чѣмъ Обломовъ и Штольцъ на\r\nсвоихъ ногахь?..\r\nНе подумайте пожалуйста, что мы говоря о Полонскомъ, дума\r\nли сколько- нибудь о разборѣ его произведеній. Разобрать Полон\r\nскаго, отъ его своеобразныхъ Фантазій, въ родѣ Фантастическаго\r\nсна, раскидывающагося передъ воображеніемъ въ туманную ночь,\r\nкоторая мутно глядитъ подъ рогожку кибитки; отъ его мечтаній,\r\nуловляющихъ то, что ускользаетъ повидимому отъ опредѣленія\r\nтѣни ночи, которыя « пришли и встали »… создали міръ видѣній и\r\nпотомъ « покачнулись », до его тихо-страстнаго упоенiя комичной\r\nкрасотою; отъ его дерзостей въ родѣ воспоминаній о тѣхъ дняхъ\r\n«какъ онъ былъ соловьемъ »… до цѣлаго, полнаго жизни, радуж\r\nнаго, сверкающаго свѣтляками, Фантастически - узорчатаго міра\r\nего « Кузнечика », — также точно не легко, какъ разбирать міро\r\nсозерцаніе Тютчева, облеченное въ причудливыя или колоссал\r\nныя Формы, также не легко, какъ вообще не легко разбирать вся\r\nкаго истиннаго, своеобразнаго поэта, принадлежащаго къ разряду\r\nтакъ называемыхъ второстепенныхъ. о геніяхъ, о людяхъ какъ\r\n(\r\nі\r\n-64 ВРЕМЯ\r\n(\r\nПушкинъ, или о великихъ талантахъ создавшихъ эпохи какъ Го\r\nголь, говорить или очень легко, если есть охота повторять то, что\r\nговорено уже многими, или очень трудно, если хочешь сказать что\r\nнибудь свое… Но объ этихъ второстепенныхъ талантахъ, будь это\r\nТютчевъ, Полонскій, Фетъ — даже уныло - ознобразный, на одной\r\nструи, играющій Огаревъ, рѣшительно ничего не скажешь, если\r\nне войдешь самъ въ ихъ особенный, прихотливо – своеобразный\r\nміръ и не введеть въ этоть міръ читателя.\r\nМы хотѣли только указать точнѣе на Полонскаго, какъ на не\r\nсомнѣнный Фактъ нашей литературы, утвердившiйся помимо кри\r\nтики; какъ на блестящее имя созданное силой одного таланта и\r\nсилой сочувствія читающей массы.\r\nА мало ли именъ, кромѣ Полонскаго и Мея, приведенныхъ нами,\r\nТотающая масса знаетъ, помимо критики именъ не столь яркихъ,\r\nно весьма почтенныхъ.\r\nЕсть напримѣръ талантъ, котораго произведенія появлялись в\r\nвъ « Библіотекѣ для Чтенія » и въ « Отечественныхъ Запискахър и\r\nвъ « Русскомъ вѣстникѣ » и вездѣ конечно приняты будутъ съ по\r\nчетомъ, но о которомъ не сказано тоже опредѣляющихъ словъ крв\r\nтикою. Мы говорим объ автор « Одарки Квочки » 1()Москвитянинъ\r\n1849 г.), « Квартета » (Библіотека для чтенія 1852 г.), « Лакея сосѣ\r\nда » (тамъ же 1858 г.), « Записокъ мелкотравчатаго » (Библіотека для\r\nчтеніяи Русское слово 1859 г.), « Притона » (Отечественныя Записки\r\n1859), « Амазонки » (Русскій вѣстникъ 1860 г.) Талантливость этого\r\nисателя признана была съ появленія его Одарки Квочки; но ни одно\r\nизъ послѣдующихъ его произведеній, съ ихъ оригинальными до\r\nстоинствами и оригинальными же недостатками, не вызвало со сто\r\nроны нашей критики никакой оцѣнки; когда даже въ тѣхъ изъ\r\nпіхъ, которыя представляютъ хаотическую смѣсь таланта съ замѣ\r\nчательнымъ безвкусіемъ и наивнѣйшею безтактностью, какъ въ\r\n« Запискахъ мелкотра вчатаго », « Амазонкѣ », талантъ увлекаетъ васъ\r\nи крѣкою постановкою типовъ, и удивительными картинами приро\r\nдьт, и кипучею жизнью?..\r\nи вотъ опять помимо критики, растетъ литературное имя въ\r\nчитаюдей масс ѣ. и большому, но странному таланту, критика\r\nне указываетъ на его недостатки. И талантъ, по всей вѣроятности,\r\nтакъ и застарѣетъ въ своихъ недостаткахъ.\r\nА мало ли наконецъ произведеній еще безіменныхъ или та\r\nкихъ, съ которыми имена авторовь еще не соединяются необхо\r\nдимо вы памяти читателей, но между - тѣмъ замѣчательныхъ гораз\r\nдо болѣе, чі:мъ многія произведенія съ именами, отъ нихъ не отдѣ\r\nхимыми… Богъ знает, что еще будетъ съ ихъ авторами. Бывали\r\n(КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНІЕ 65\r\n1\r\nжеи могут быть авторы одной книги, одного произведенія. Произ\r\nведеніе можетъ быть\"въ высокой степени художественнымъ, а изъ\r\nавтора можетъ ночего не выйдти. Производить въ геніи и даже\r\nвъ таланты за одно произведевіе (если оно не « Вечера на хутор »;\r\nне « Горе отъ ума », не « Свои люди сочтемся »), конечно смѣшно и\r\nдаже вредно, но выравѣ ли критика молчать о талантливыхъ произ\r\nведеніяхъ ' noтoму только, что они принадлежатъ неизвѣстнымъ ий\r\nначинающимъ авторамъ?.. Должна ли она вытя и датьоть нихъ дру\r\nгахь произведеній? И начиная съ котораго — съ третьяго, четвер\r\nтаго или десятаго, что ли, может, она говорить объ авторѣ?.. Вѣдь\r\nпока она будетъ вьгжидать, опять пожалуй помимо ея вѣдома выро\r\nстетъ литературное имя… Да если и не выростеть, то все таки виран\r\nвѣ ли она пропустить произведеніе сколько -нибудь замеѣчательное,\r\nчье бы оно ни было?\r\n1. Вотъ почему мы рѣіпились смѣло заявлять свое сочувствіе ко\r\nвсему, что покажется намъ по крайнему разумѣнію.— литературно\r\nзамѣчательнымъ въ настоящемъ и будущемъ, и очищать тоже по\r\n- крайнему разумѣнію всѣ недоимки въ прошедшемъ, хоть бы\r\nдаже за пять или болѣе мѣтъ. Лучше поздно, чѣмъ никогда.\r\n1\r\nНа\r\nНа первый разъ мы выбрали предметомъ для бесѣцы вашей съ\r\nчитателями небольшой разсказъ « Лѣсъ », напечатанный въ мартов\r\nской книжкѣ « Отечественныхъ Записокъ » прошлaго года и подпи\r\nсанный буквами: Н. Д. Разсказъ этотъ очень коротенькій, не болѣе\r\n48 страницъ, принадлежащій явным образом, писателю начинаю\r\nщему, или по крайней мѣрѣ еще очень молодому, носитъ на себѣ\r\nтакіе признаки самобытнаго и въ высокой степени симпатическаго\r\nталанта \", что по истинѣ изумляешься тому равнотушію, съ кото\r\nрымъ пропустила его критика… Правда\", что разсказъ не иметь\r\nникакой залозы, не носитъ себѣ обличительнаго характе -\r\nра, но съ другой стороны взглядъ автора на жизнь и отноше\r\nніе его к изобрѣтаемымъ имъ трrіамъ, вполнѣ правильный, впол\r\nнѣ современный, нисколько не расходящийся съ обпцимъ направле\r\nніемъ нашей эпохи… Bьразсказѣ г. Н. Д. поражасть преимуществен\r\nво читателя то, чего именно почти не найдешь въ современныхъ\r\nразсказахъ даже даровитыхъ писателей, то что находишь у одного\r\nТургенева, за что Тургеневу прощаеnѕь всѣ его недостатки и что ме\r\nЖду -тѣмъ y г: Н. Д. нисколько не похоже на тургеневское - поз\r\nзію… Поэзію въ томъ смыслѣ, въ какомъ мы привыкла уже и\r\nусловились почти всѣ признавать се въ Тургеневѣ. Мыг противотно\r\nТ. II. Отд. ІІ. 366\r\nВРЕМЯ\r\n1\r\nаагаемъ нѣкоторымъ образомъ ее реализму, господствующему, на\r\nпримѣръ въ произведеніяхъ одного изъ блестящихъ нашихъ писа\r\nтелей, Писемскаго, насколько не отвергая въ его..реализмѣ своего\r\nрода поэтическихъ элементовъ; противопоставляемъ ее и сухочу\r\nпрактическому воззрѣнію другого изъ нашихъ корифеевъ, автора\r\n« Обыкновенной истории » и « Обломова», хотя собственно въ та\r\nдантѣ, его и въ отношеніяхъ этого таланта къ природѣ и къ душѣ\r\nчеловѣческой, видимъ множество блестящихъ и поэтических\r\nсвойствъ… Поэзію одним словомъ и въ манерѣ изобрѣтенія дѣй\r\nствительности и въ міросозерцанія.\r\nПоэзія въ маңерѣ изобрѣтевія дѣйствительности заключается\r\nразумфется не во лжи на дѣйствительность иначе, такая поэзія\r\nбудетъ похожа на то, что Французы до сихъ поръ называютъ faire\r\nde la poésie.\r\nПоэзія міросозерцанія заключается тоже не въ ходульности и\r\nнапряжонности взгляда на жизнь.\r\nВъ чемъ не заключается ноэзія опредѣлить легко. Но въ чемъ\r\nименно она заключается въ противоположность чистому реализму\r\nманеры или чистої практичности міросозерцанія — это опредѣлать\r\nможно или Философским и абстракціями или примеѣрами.\r\nПослѣдній путь удобнѣе, по крайней мѣрѣ для читателей.\r\nПредставьте себѣ происшествие весьма несложное, вотъ какого\r\nрола. Въ за холусть Б около темнаго авса, про которыіі ходятъ раз\r\nные суевѣрные слухи и преданія, живеть в'ь усадьбѣ помѣщикъ\r\nстараго покроя, изъ забубенныхъ и при томъ изъ медвѣдей самыхъ\r\nотсталыхъ, хоть медвѣдеii и добрыхъ. У юмѣщика живетъ между\r\nпрочей дворней хорошенькая дѣвочка лѣтъ семнадцати, кото\r\nрая одна только не боится стараго лѣса, выкликающаго по ночамъ\r\n« голосами разными » 0.4на ходить ночью в этотъ мѣсъ даже\r\nтогда, когда лѣшній в немъ неистовствуетъ, Въ захолустье заѣз\r\nмѣщику его аѣсахъ раскаты комъ его жаетъ шенькой, и-тоже сосѣдомъ бѣгаетъ путникъ ииего въ дѣвочкой бѣгаетъ образованнымъ эха поляхъ,отъ,июноша тоже не хорошенькая:него. боится она Оказывается молодымъ и. что,студентъ Юноша но ихы говорится воспитавшимся Саша. знакомится разумѣется человѣкомъ; разу, что ни мѣется она да ни съ знаетъ не что, волочится другимъ только нѣтъ на, къкнигахъ этому,тайны иподразнить помѣщи за -старше то,лѣса хоро апо въ,\r\nПредставьте такой немногосложный предметъ въ рукахъ ре\r\nлиста какъ г. Писемскій. Зная манеру этого писателя, не трудно\r\nугадать цвѣта и краски, свѣта и тѣни, которые бы онъ поло\r\nжилъ на такой рисунокъ. Чудачище –помѣщикъ вышелъ бы у\r\n>КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРБHIE 67\r\nнегоно, на\r\n>\r\nза -\r\n}\r\n-\r\nда\r\nродѣ Задоръ Мановскаго, только повеселѣе, съ бу\r\nколическими наклонностями, или наоборотъ нѣчто въ родѣ Раж\r\nнова («Бракъпо страсти »), окружоннаго его синьорами. Дѣвочка\r\nбыла бы нецеремонно выставлена его любовницей авторомъ и при\r\nтомъ выставлена такъ безъ особенной злобы и горечи. Помѣщикъ,\r\nкъ которому она бѣгаетъ по ночамъ, равно какъ и разскацикъ,\r\nѣзжій юноша путникъ можетъ быть совсѣмъ стушевались бы въ\r\nполовомъ отношении къ хорошенькой дѣвочкѣ. Главный герой раз\r\nҫказа — «.ѣсъ », былъ бы настоящій, коренастый, могучій лѣсъ:\r\nотъ него бы вѣядо лѣсною жизнью, но совершенно реальною, ни\r\nсколько не таинственною. Что жизнью бы, и при томъ полною\r\nжизнью вѣяло отъ этого лѣса, въ этомъ нечего сомнѣваться. Чита\r\nтели помнятъ вѣроятно, что ладономъ пахнетъ у Писемскаго отъ\r\nизображенія стараго монастыря въ « Тысячѣ душахъ», что жизнь ма\r\nленькаго города проведеть онъ передъ ними отъ утра до вечера\r\nне то что ярко, даже осязаемо. Но дѣло въ томъ, что суевѣрное\r\nобаяніе лѣса, вошло бы въ разсказъ как ь комический элементъ\r\nеще въ томъ, что героиня лѣса была бы не лицо, а полъ, что заѣз\r\nжій путникъ, волочился бы за нею также реально, какъ реально во\r\nмочится Калиновичъ за Амальхенъ и что на счетъ обаятельности ге\r\nроини, мы должны были бы на слово\"повѣрить г. Писемскому, ко\r\nторый вообще не мастеръ рисовать граціозные женское образы.\r\nПредставьте тотъ же самый предметъ въ рукахъ Тургенева.\r\nПоэтическимъ, но сумрачнымъ свѣтом, облилъ бы авторъ:: ««Бѣ\r\nроуъ врѣзалась тельной вимъ мѣщикъ картины 1. бы Луга повѣ и. вышелъ вас 11,Фантастической бы Лѣсъ »яло,,,въ « бы Лѣса тоскливо, ваше съ бы наего ивасъ положимъ воображеніе степи - тревожнымъ Фантастически натурою отъ » « Чертовханова разсказа хоть. своей Грустью Чертоніхановымъ впечатлѣніемъ -зловѣимъ, граціозной тѣмъ ииболѣзненнымъ Нелогіюскина самымъ,.обаяніемъ но,Медвѣдь внечата исключи героиня » Фонь омо,- 10 да\r\nніемъ, какимъ вѣетъ отъ « Бѣжина Луга »…\r\nВъ противоположность реально - комическому впечатлѣнію, вы\r\nнесенному вами изъ разсказа Писемскаго, вы бы назвали ваше впе\r\nчатлѣніе отъ Тургеневскаго разсказа поэтическимъ, за недостат\r\nкомъ можетъ быть другого слова для опредѣленія вашихъ отноше\r\nвій къ двумъ манерамъ.\r\nПоэзія не можетъ быть противоположна правдѣ, и потому въ\r\nреализиѣ и комизмѣ она тоже присутствуетъ. Но реализмъ и ко\r\nмизмъ — не одна только манера изобрѣтевія правды. Въ Тургенев\r\nской манерь относиться къ данному предмету было бы вѣдь не\r\nменьше правды, чѣмъ въ манерѣ Писемскаго. Его сумеречнымъ,\r\n-011\r\nІ68\r\nВРЕМЯ\r\nC\r\n-\r\n.\r\n.\r\nФантастическимъ свѣтомъ облитый аѣсъ былъ бы возможен\r\nстолько же, сколько и \" здоровенный, коренастый, могучій лѣсъ Пu\r\nсемскаго; его Фантастическая, капризно - граціозная героиня — зач\r\nность была бы только труднѣе для создания, но столь же возмож\r\nна какъ и героиня \"полъ Писемскаго. На чисто чувственную сто\r\nрону отношений, онъ набросилъ бы довольно густой полумракъ,\r\nтревожно шевеляцій воображеніе и былъ бы можетъ быть правѣе\r\nIIисемскаго, который бы разсказалъ дѣло просто. За прямое изо\r\nбраженіе этой стороны, чтобы оно было поэтично — можно браться\r\nтолько съ силами Островскаго (« Воспитанница »). Что г. Н. Д. — ав\r\nторъ разсказа « Лѣсъ », взялся за такое прямое изображение и вь\r\nполнилъ его болѣе чѣмъ удачно, это не показывает, конечно, что\r\nбы у него на все другое были такія силы, какъ у Островскаго —\r\nно во всякомъ случаѣ говоритъ много въ пользу его таланта.\r\nПора однако обратиться къ самому разсказу. Остовъ его мы пе\r\nре,дали читателямъ но что же такое остовъ? Человѣкъ безъ та\r\nманта ничего бы не сдѣлал\"ь изъ такого остова, т. е. изъ того, что у\r\nчудака - помѣщика живеть хорошенькая дѣвочка и бѣгаетъ по но\r\nчамъ къ другому помѣщику…\r\nДѣло тутъ въ особомъ мірѣ — въ странномъ захолустьѣ, пол\r\nномъ тайнъ природы и яркихъ типовъ въ мірѣ, котораго поэзія\r\nувлекла повѣствователя.\r\nМіръ захолустья, заброшенный за страшнымъ и полнымъ таинствъ\r\nлісомъ, одинъ изъ міровь, которыхъ не мало еще и теперь въ\r\nнашемъ обширномъ отечествѣ, а было прежде еще больше; міръ,\r\nвъ которомъ людскія силы и страсти развиваются своевольно до\r\nуродства лаже въ самых лучшихъ натурахъ, міръ, который по\r\nлонъ своих ь особыхъ, кристаллизировавшихся, ничѣмъ не сокру\r\n- шимыхъ вѣрованій… Этого міра касался и Гончаровъ въ своемъ\r\n« Снѣ Обломова », этомъ зернѣ всего романа, и изобразилъ его шл\r\nрокими, мастерскими чертами, съ объективностью истиннаго ху\r\nдожника, объективностью, которой такъ неприятно рѣзко противо\r\nрѣчитъ заданная себѣ напередъ тема. Этого міра нѣсколько разъ\r\nкасаяся Тургеневъ, давая намъ чувствовать его поэзію, но вноса\r\nвъ него хотя и не иронію, но грустно-болѣзненный юморь…\r\nГ. Н. Д. ясно высказываетъ свое отношение къ этому міру, не въ\r\nразсужденіяхъ конечно, потомучто он. — поэтъ (большой или малый\r\nэто неизвѣстно, но поэтъ) —- а въ образахъ.. Образы эти во -первыхъ,\r\nи на первомъ планѣ « Лѣсъ ». Къ этому грандіозному и поэтическому\r\nобразу подготовляютъ читателя первыя страницы его разсжаза,\r\nразговоръ путешественника съ его ямщикомъ. Г. Н. Д. мастеръ\r\nвладѣть народною рѣчью, что впрочем, теперь уже не заслуга,КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРѣHIE 69\r\n1. 1 т. 1\r\n.\r\n-\r\nтакъ какъ во всякомъ дѣлѣ есть солидарность и такъ какъ вліяніе\r\nОстровскаго, Писемскаго, Мел, даже Потѣхина (А. А.), Максимова\r\nи другихъ знатоковъ народнаго быта и народной рѣчи, не могло\r\nостаться безслѣднымъ. Заслуга г. Н. Д. не въ ръчи, а въ том, что\r\nего яйцак. лицо и полно и ярко очерченное. Ему страшно ѣхать\r\nкъ близкому ночлегу через\"ь лѣсъ:\r\n4ѣсомъ ѣхать надоть Волосяжевымъ.\r\nНу, такъ чтожъ? спросилъ я.\r\nда ничего! отвѣчалъ парень: только… ишъ ты какъ жарить!\r\nсказалъ онъ. снявъ шляпу и перекрестясь при страшномъ раскатѣ\r\nгрома.\r\n, Лошади стали испуганныя, Дождя еще не было, но ослѣпитель\r\nная иоанія такъ и совалась въ глаза. Послѣ молнии ночь казалась еще\r\nтемнѣе. Василій рѣшился наконецъ поворотить къ усадьбѣ. Лошади,\r\nпочуявъ близость жилища, побѣжали бодро. Проѣхали поле, потомъ\r\nдругое. Громъ усилився страшно и наконецъ дождь хлынулъ какъ изъ\r\nведра. Лошади остановились.\r\nЧто такое? спросилъ я, думая не въ яму ли какую заѣхали.\r\nВоротца отвѣчалъ Василій и сидѣлъ какъ вкопанный въ те\r\n1ѣrѣ.\r\nНу, такъ вставай же й отворяй скорѣй! говорилъ и непово-.\r\nротливому крестьянину.\r\nВасилій сидљав. Это меня сердило и удивляло. Что за чудакъ?\r\n* При блескѣ молнии видѣлъ я возлѣ самыхъ лошадиныхъ мордъ во\r\nротца, за которыми чернѣлъ сосновый лѣсъ; а по сю сторону лежало\r\nтолько возлѣ самыхъ воротъ стояло громадное зданіе\r\nдеревъ, раскидывая кругомъ костлявыя вѣтви.\r\nДа нуже, поворачивайся наконецъ! сказалъ я Василью, рѣши\r\nтельно выходя изъ терпѣнія.\r\nВасилій, медленно и не говоря ни слова,\r\nмышц, перемцнаась со ноги на ногу.\r\nДалеко, ли?\r\nДа воть проѣхать только…\r\nОпять молчаніе.\r\nЧто проѣхать? допрашивалъ я Василья.\r\nПарень не отвѣчаль ни слова. Это ужасъ. Что за столбнякъ на\r\nпаъ на него?\r\nДалеко ли наконецъ? вскричамъ я Василью такъ, что даже эхо\r\nзакричало въ мѣсу. Что у тебя, языкъ, что ли, отнялся, дуракъ! Го\r\nвори?..\r\nНақовець кажется и парня моего горе взяло.\r\nДа вотъ афсомъ только проѣхать, отвъчала онъ съ сердцем\r\nвѣдь по -русски говорят.? Ну, съ версту только и будетъ, вотъ әтима\r\nпроѣхать налоть… Ну, что еще толковать-то?.. знамо, только Волося\r\nчистое поле и\r\n-\r\nвыJ0 14 сталь воза те •\r\n:\r\n-\r\n*\r\n4С\r\n70 ВРЕМЯ\r\n1 1:: 1 \" *\r\nтецъ.\r\nсб какою-то впЫЗапкою\r\nвскочь\r\na) 1. 11\r\nна ноги\r\nef\r\n-O80, 1 til 0810 * T8\r\nэжевома проѣхать… Господи Цисусе Христе! эка вѣдь, поднялась сти\r\nхія! свѣту Божьяго не видно! толковазъ онъ крестясь.\r\nА громъ, молнія, вѣтеръ и ливень, точно спорили между собою.\r\nТакъ нуже, двигайся что и? говориъ я, видя, что Василій\r\nрѣшительно.не отходитъ отъ теаѣги и не думаетъ отворять\" воро\r\nОпять молчаніе. Все это мнѣ наконецъ надо..0. Промоченъ я уже\r\nбылъ до нитки. Вѣтеръ и громъ заглушали рѣчи. я замоічамъ.\r\nВасилій постменил со минуту; наконец,\r\nрѣшимостью оны во телѣгу, встал взАль въ Руки\r\nвозжи, круто поворотила опів воротеці. Потом., страшно нахлестав\r\nлошадей, она пустила что ни есть духу по полю. Вотъ телѣга скакала\r\nпо панѣ, кочкамъ, лугамъ и буеракамъ; sѣсъ же все болѣе и болѣе\r\nоставался въ сторонѣ. Выбравшись на какую- то дорогу, мы скоро по\r\nтомъ подъѣхали къ строенію. Видно было, что мы околесили версты\r\nтри лишнихъ, но за то афсом не хали.\r\nМы нарочно остановили вниманіе читателей на этой страницѣ.\r\nИзъ нея ясно, что мы имѣемъ дѣло съ тонкимъ наблюјателемъ реа\r\nайстомъ, съ писателемъ, хотя и начинающимъ, но не берущимъ\r\nФальшивыхъ нотъ. Слѣдственно, если нѣсколько такихъ и встрѣти\r\nлись бы потомъ въ его произведеніи, они должны быть приписаны\r\nне недостатку реализма въ манерь, а увлеченію писателя собствен\r\nными образами,\r\nВъ захолустьѣ, въ которое въѣзжаетъ 'путникъ и которое отдѣ\r\nаено отъ всего таинственнымъ мѣсомъ, авторъ сразу ставить пе\r\nредъ нами двѣ Фигуры: номѣника Тро4-има Петровича, окружон\r\nнаго челядью съ которой онъ, добрый человѣкъ по натурѣ, обра\r\nщается однако деспотически и дѣвочку Caniy, по всей видимости\r\nпринадлежащую помѣщику наравнѣ съ другими, но къ которой ва\r\nходится онъ совсѣмъ въ иныхъ отношеніяхъ, чѣмъ къ остальнымъ.\r\nНа чемъ же основана такая неодинаковость отношенія?\r\nАвтору видимо хочется основать эту неодинаковость на вліянін\r\nличности Саши. И онъ совершенно, правъ въ своемъ намѣренін.\r\nВъ натурахъ, подобныхъ Трофиму Петровичу, человѣку вовсе не\r\nлурному, даже нѣкоторымъ образом, не дюжинному и вмѣстѣ силь\r\nному, безсознательное, полудобровольное, полу невољное подчинение\r\nсебя женственной граціи и слабости, явление не рѣдкое — и правиль\r\nное, совершенно спокойное отношеніе автора къ такой натурѣ, какъ\r\nТрофимъ Петровичъ, чрезвычайно замѣчательно. Трофимъ Петро\r\nвичъ вышелъ у него лицомъ цѣльнымъ, просіваленнімъ мубоко\r\nи тщательно, лицомъ, невольно возбуждающими симпатію, смѣшан\r\nную съ сожалѣніемъ о той средѣ, въ которой сгибло, окристаллизи\r\n,,,\r\n1\r\n1\r\n1КРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНІЕ 71\r\nE\r\nровалось и закисло не мало благородныхъ и энергическихъ лично\r\nстей въ родѣ Трофима Петровича.\r\nТрофимъ Петровичъ Коринъ принадлежитъ къ разряду тѣхъ ди\r\nкихъ самородковъ помѣщичьяго быта, которые теперь и въ гуши не\r\nчасто встрѣчаются. Это была чистая смѣсь скива съ патріархальным.\r\nдобродушіемъ нашихъ сельскихъ обитателеli. Съ одной стороны это\r\nбыль деспотъ, даже тиранъ, а съ другой - добрякъ, готовый на всякое\r\nбааготвореніе, хотя иногда и самое благотвореніе принимало форму не\r\nпривлекательную. Въ домашнемъ быту онъ и слышать не могъ о про\r\nтиворѣчіи. Волю свою онъ почитадъ закономъ непреложнымъ, чуть ли\r\nи от самаго Бога происходящим. При малѣйшемъ противорѣчіи,\r\nТрофимъ Петровичъ, какъ дикій конь становился на дыбы. А кто здѣсь\r\nгосподина? кричалъ онъ своимъ могучимъ голосомъ. Учить, что-ли, кто\r\nмеки захочеть? Кааняться что - ли якому нибудь стану? Отличный\r\nхозяинъ, знатокъ деревенскаго дѣаа, онъ распоряжался какъ монархъ.\r\nВласть свою надъ крестьянами онъ считалъ рѣптительно безграничною,\r\nи эта власть дѣйствителѣно достигала иногда чудовищныхъ размѣ\r\nровъ: Трофимъ Петровичъ находилъ, что такая-то Анисья, дочка Кузь\r\nмы НеФедьева, можетъ удостоиться его благоволенія, онъ немедленно\r\nприказывали взять ее в комнаты и считалъ это вполнѣ законнымъ,\r\nдаже благодѣтельнымъ для бѣдной семьи. А кто она такая, сударь?\r\nТоваривалъ днъ въ подобныхъ случаяхѣ. Дворянка что,и какая? Развѣ\r\nя пропился да проигрался, и не смѣю распоряжаться ва своема имѣній?\r\nРазвѣ я спрашивать кого стану?\r\nТакого-то авѣря воспитала, въ Трофимѣ Петровичѣ боярская воля,\r\nа въ сущности это былъ человѣкъ добрый, нерѣдко великодушный и\r\nпоразительной честности. Чужая собственность была для него рѣши\r\nтельно святыня. Всякое посягательство на чужое право, днъ считалъ вь\r\nше всѣхъ преступлений и говаривалъ, что тотъ перестали быть дворя\r\nниномъ, кто разъ замаралѣ себя такою грязью. Туть онъ былъ рѣ\r\nШительно страшен, дія сосѣдей помѣщиковъ. Языкъ его падат какѣ\r\nтоорѣ на обидчика и защищаться отъ него нельзя было ни рѣчью,\r\nни дланью. Трофимъ Петровичъ имѣль горло дикаго ветря и анулю под\r\nкову како воскв. Онъ былъ въ высшей степени радушенъ и гостеприи\r\nиенъ,,, но!, и гостепримство его бывало иногда тяжеловато. Гость,\r\nлей или неволей, долженъ бывъ пить и ѣсть все, что было угодно Тро\r\nфину. Петровичу. Что вы не кушаете? говорилъ напримѣръ Трофимъ\r\nПетровичъ. Не станетъ, что ли, у меня про васъ? Подлецово кормлю, а\r\n.\r\n1\r\nк\r\nB0\r\nва.А то хватить.\r\n1\r\n« Въ-высшей степени замѣчательно и дорого правдивое отноше\r\nніе:автора къ рисуемому пмъ типу, одному изъ такихъ, къ кото\r\nрымъ очень не труно стать или въ фальшиво - отрицательное или\r\nвъ Фальшиво -лирическое отношение. Вѣдь - Трофимъ Петрович,\r\nпринадлежитъ къ породѣ людей какъ Степанъ Багровъ. Въ сороко\r\n.72 ВРЕМЯ::. і.\r\n.\r\nвые года литературы охь былъ бы изображoнь чудовищемъ. Въ\r\nпятидесятые, пожалуй чуть что не, идеальнымъ айцом 2. Що въ\r\nправильномъ отношенiн болѣе заслуга времени, чѣмъ автора. За\r\nслуга автора въ вѣрномъ, точномъ, художественномъ анализѣ інч\r\nности вироіолженіе разсказа, и въ мастерскомъ синтетическому\r\nпредставленіи чертъ ея въ вышеприведенномъ очеркѣ.\r\nИ вотъ этотъ - то звѣрь почти что подчинен, Сашѣ, подчиненъ\r\nдо той тонкой деликатности, которая заставляетъ его въ первой же\r\nбесѣдѣ съ человѣкомъ ему незнакомымъ, устранять и устранять по\r\nложительно всякую мысль о томъ, что Саша его любовница… По\r\nмогъ онъ сестрицѣ троюродной:\r\nУ ѣхала сестрица, и пять подводъ пошли за ней - съ разными сна\r\nдобьями. Какъ вы думаете, какую молитв у прочитала сестрица за мое\r\nЗдоровье? На другой же день по всему околотку разсказывала, что я\r\nживу съ Caniей и что она всѣмъ домомъ у меня вертить. Какова сово\r\nаёна! Вчера вроѣзжалъ\" ихный попъ, отецъ Oедосiй, такъ. я его какъ\r\nготца духовнаго, просилъ сказать сестриць такой поклонъ: если она\r\nгдѣ-нибудь-' и какъ -нибудь попадется мнѣ на глаза, читала бы от\r\nходную: заворю до смерти нагайками…\r\n1\r\n.:: Онъ подчиненъ ей невольно до того, что она, можетъ безнака\r\nзавио выводить его изъ терпѣнія своимъ шаловливымъ и насмѣш\r\nживымъ отношеніемъ къ страшному для него лѣсу…\r\nМежду тѣмъ причинъ па это кромѣ того, что Саша удиви\r\nтельно граціозное существо — нѣтъ. Это было бы недостаткомъ въ\r\nразҫказѣ г. Н. Д., если смотрѣть на него, какъ на дѣйствительный\r\nразсказъ. Но дѣло - то въ томъ, что « Лѣсъ » есть не что иное, какъ\r\nсв:ѣжая, отчасти лирическая передача впечатлѣній и ощущеній -\r\nскорѣе задатокъ, зерно разсказа или повѣсти, чѣмъ разсказъ или\r\nновѣсть,! — какой - то прологъ къ новой быть можетъ замѣчатель\r\nной поэтической дѣятельности — прологъ, въ которомъ есть за\r\nдатки всего — и реализма, и идеализма, и правильности взгляда на\r\nжизнь, и вмістѣ рѣдкой страстности. Если бы это бымъ разсказь,\r\nмы упрекнули бы автора за нѣкоторую неопредѣленность его Cainи\r\nили скорѣе за неопредѣленность его собственныхъ отношеній къ\r\nэтому соблазнительному, прелестному, живому, но нисколько не\r\nразгаданному имъ образу… Что она соблазнительно - хороша, это\r\nмы видимъ изъ его разсказа, это мы чувствуемъ изъ жаркихъ\r\n-страницъ. Но что она такое? Почему она, любя Корина, дразнитъ\r\nстудента и сама чуть -чуть что не заигрывается в опасную игру,\r\nи что пом:ѣшало ей совсѣмъ въ эту игру заиграться\r\nвидимъ… \"!'\r\nэтого мы неКРИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРБBIE 73\r\nА знаете ли что? Вѣдь пожалуй и хорошо, что не видимъ. Раз\r\nсказъ, выигравши въ анализѣ, потерялъ бы можетъ быть въ силѣ\r\nвпечатѣнія… Онъ весь по видимому писанъ однимъ духомъ, подъ\r\nвліяніемъ страстнаго вдохновенія, подъ обаяніемъ широко - пан\r\nтеистическаго взгляда на міръ; въ немъ и недостатки и достоин\r\nства такъ свѣжи и молоды, что может быть уже не повторятся съ\r\nтакой искренностью въ дѣятельности автора.\r\nА дѣятельность эта обѣщаетъ кажется много. Выписками мы\r\nмогли указать только на реальныя стороны. Сторонъ поэтичс\r\nскихъ - отношеній автора и вывеленныхъ имъ лицъ къ мѣсу и\r\nвообще къ природѣ, страстныхъ до жгучести страницъ — не от\r\nдѣ.лишь отъ самаго разсказа…\r\nРавнодушіе же критики нашей къ такому - не совсѣмъ обыден\r\nному явленію, блестящему даже и своимъ реализмомъ, можетъ\r\nбыть объяснено и нѣкоторымъ образомъ оправдано только тѣмъ,\r\nчто литературные критики или обратились въ публицистовъ, или —\r\nкоторые и остались критиками литературными — потеряли чутье\r\nхорошаго новаго…",
        "label": null
    },
    {
        "title": "Sobranie sochinenii I. I. Lazhechnikova. Chast' I–VII. S. Peterburg 1858 g.",
        "article": "СОБРАНІЕ сочиНЕНІЙ И. И. ЛАЖЕЧНИКОВА.\r\nЧасть I — VIII. С. - Петербург. 1858 г.\r\n\r\nг. Лажечниковъ принадлежить къ числу старѣйшихъ на\r\nшихъ писателей. Первый напечатанный имъ опытъ\r\nошибаемся, была небольшая статья « О безпечности », появив\r\nшаяся въ 1811 -мъ году. (Вѣстн. Европы, 1811, т. 60, № 22,\r\nстр. 140). Подъ нею было подписано: « Лжч. » Черезъ двадцать\r\nлѣтъ имя, скрывавшееся подъ этими буквами, сдѣлалось извѣ\r\nстно по всей Россіи, и знающіе судьи провозгласили г. Лажеч\r\nникова лучшимъ изъ русскихъ романистовъ. Много времени\r\nпрошло даже и съ тѣхъ поръ, многое измѣнилось и въ направ\r\nленіи литературы, во вкусѣ публики, но имя его всё-таки ей\r\nдорого, а романы его продолжаютъ читаться и перечитываться\r\nсъ наслажденіемъ. Участь завидная, которая дается въ удѣлъ\r\nтолько истинному таланту.\r\nГ. Лажечниковъ — писатель по призванію; въ немъ автор\r\nство составляетъ что-то прирожденное. Мы сказали уже, когда\r\nонъ началъ свое литературное поприще; это было передъ са\r\nмой отечественной войной, когда онъ былъ юношей, если еще\r\nне отрoкoмъ. Когда вся Россія поднялась противъ Наполеона,\r\nбудущій авторъ «.Новика » также сталъ въ ряды нашихъ войскъ\r\nи былъ свидѣтелемъ тѣхъ, почти невѣроятныхъ военныхъ со\r\nбытiй, которыя до сихъ поръ изумляють своей громадностью и\r\nбыстротой, съ какою они смѣнялись. Г. Лажечниковъ видѣлъ\r\nпожаръ Москвы, переѣхалъ Березину по ужаснымъ слѣдамъ,\r\nоставленнымъ только что переправившеюся черезъ нее непрія\r\nтельской арміею, участвовалъ въ знаменитой кампаніи 1813 го\r\nда, и въ вѣчно памятный день 19-го марта 1814 года вступилъ\r\nч. IV. 23\r\n9314 А ТЕ НЕ Й.\r\nвѣсти,\r\nвъ Парижъ въ рядахъ союзныхъ войскъ. Впечатлѣнія такого\r\nрода лучшая школа для военнаго; они могутъ также закалить\r\nхарактеръ человѣка, напитать его предметами для всегдашняго\r\nвоспоминания и размышления, но рѣдко могутъ поддержать ав\r\nторскія наклонности во время тревогъ боевой жизни. Надобно\r\nнепреклонное стремление къ литературѣ, чтобы въ походѣ и\r\nна бивакахъ записывать наскоро, между двумя переходами, от\r\nнимая время у необходимаго отдыха, впечатлѣнія и происше\r\nствія, смѣняющаяся съ быстротой молнии. Такъ поступалъ од\r\nнако г. Лажечниковъ во время наполеоновскихъ войнъ; трево\r\nги и заботы похода не мѣшали ему никогда хранить и бе\r\nречь свои « Походныя записки ».\r\nПослѣ возвращения въ отечество, г. Лажечниковъ, находив\r\nшiйся адъютантомъ при знаменитомъ графѣ Остерманѣ- Тол\r\nстомъ, нашелъ болѣе досуга заняться литературой. Онъ со\r\nбралъ небольшія статьи свои въ прозѣ и нѣсколько стихотво\r\nреній и издалъ небольшую книгу: « Первые опыты въ прозѣ и\r\nстихахъ » (Москва, 1817), въ которой было помѣщено 3 по\r\n7 разсужденiй и 27 стихотвореній. Въ предисловій ав\r\nторъ говорилъ, что все это написано имъ ранtе двадцатилѣт\r\nняго возраста. Изданіе этихъ сочиненій, юношескихъ и неот\r\nличающихся ничѣмъ особеннымъ, и участие г. Лажечникова въ\r\nразныхъ журналахъ были въ то время достаточны, чтобы до\r\nставить автору нѣкоторую репутацію. Это доказывается тѣмъ,\r\nчто г. Лажечниковъ былъ избранъ членомъ « С. - Петербургска\r\nго вольнаго общества Любителей Словесности » и « Общества\r\nЛюбителей Россійской Словесности » въ Москвѣ, въ 1819 году.\r\nВъ этомъ же году онъ въ первый разъ пріѣхалъ въ Петербургъ,\r\nгдѣ занялся изданіемъ своей книги: « Походныя записки рус\r\nскаго офицера ». (С. П. Е. 1820). Авторъ самъ недавно выска\r\nзалъ справедливое о нихъ сужденіе, замѣтивши, что въ нихъ\r\n« столько юношеской восторженности и столько реторики »,\r\nонъ, писавлии ихъ, еще « боялся отступить отъ кодексовъ Риж\r\nскаго и братіи. » (Собр. соч, Маж. т. VII, стр. 301). Къ этому\r\nже времени относится первая встрѣча г. Лажечникова съ Пуш\r\nкинымъ, о которой любопытныя подробности разказаны имъ\r\nсамимъ. (Собр. соч. Лажечникова, т. VII, стр. 295).\r\nТаковы были литературныя произведенія г. Лажечникова при\r\n2соБРАНІЕ сочинений и. И. ЛАЖЕЧниковА. 315\r\nC\r\nначалѣ его авторскаго поприща. Они не стоили перепечатки,\r\nи авторъ поступилъ очень справедливо, не включивши ихъ въ\r\nвышедшее теперь собраніе своихъ сочиненій.\r\nПрошло десять лѣтъ со времени появленія « Походныхь за\r\nписокъ русскаго офицера », и имя г. Лажечникова почти не яв\r\nлялось въ печати. По крайней мѣрѣ мы можемъ припомнить въ\r\nэтомъ періодѣ только двѣ статейки: « Проводы Шайтана » и « По\r\nминки », напечатанныя подъ общимъ заглавіемъ: « Нѣкоторыя\r\nповѣрья Мордвы » (альманахъ Радуга, Москва, 1830, стр. 65\r\nи 69) и вошедшія въ нынѣшнее изданіе его сочиненій (т. VII,\r\nстр. 421). Все написанное имъ до того времени еще не могло\r\nобѣщать г. Лажечникову того грамаднаго успѣха, который\r\nожидалъ его впереди.\r\nВъ это время вниманіе публики и критики было обращено на\r\nисторические романы. Появленіе « Юрія Милославскаго » Заго\r\nскина было сигналомъ къ распространенію этого новаго вкуса.\r\nДовольно было сказать, что такой-то написалъ, или пишетъ ис\r\nторический романъ, чтобы возбудить общее участіе и любопыт\r\nство. Въ числѣ такихъ слуховъ разнеслась вѣсть, что г. Ла\r\nжечниковъ пишетъ романъ изъ временъ Петра Великаго, и\r\nвскорѣ появился въ печати превосходный отрывокъ. Это была\r\nглава первой части с Послѣдняго Новика », подъ названіемъ:\r\n« Долина мертвецовъ » (альманахъ Сиротка, Москва, 1831).\r\nРоманическимъ интересомъ своимъ отрывокъ этотъ не могъ не\r\nвозбудить любопытства читателей. Но оно было удовлетворено\r\nневдругъ: романъ вышелъ въ Москвѣ въ два приема; первыя\r\nдвѣ части появились въ 1831, а послѣднія двѣ въ 1832 г.\r\nТакое разновременное появленіе частей романа, кажется,\r\nнѣсколько помѣшало ему при началѣ произвести то впечатлѣ\r\nніе, какого слѣдовало ожидать. Къ этому должно прибавить из\r\nвѣстную долю недоброжелательства со стороны нѣкоторыхъ\r\nжурналовъ, не захотѣвшихъ, по собственнымъ разсчетамъ, про\r\nтрубить объ его высокихъ достоинствахъ, что въ то время бы\r\nло еще совершенно необходимо. Благодаря всему этому,\r\nтребовалось нѣсколько времени для того, чтобы публика впол\r\nнѣ оцѣнила мастерское произведеніе. Зато, когда это время\r\nнаступило, едва ли нашлись стоящіе довѣрія голоса, которые\r\nне признали бы « Новика » не только лучшимъ изъ русскихъ\r\nпо\r\n9\r\n23 *316 АТЕНЕЙ.\r\nисторическихъ романовъ, но произведеніемъ, которое сдѣлало 1\r\nбы честь любой европейской литературѣ. Г. Лажечниковъ сра\r\nзу завоевалъ себѣ одно изъ самыхъ блестящихъ мѣстъ въ ли\r\nтературномъ мірѣ, и успѣхъ его первaго романа росъ болѣе и\r\nболѣе. Первое изданіе вскорѣ было раскуплено и потребова\r\nлось новое (Москва, 1833), а когда и это разошлось, предпри\r\nнято было третье (С. П. Б. 1839). « Послѣдняго Новика » дав\r\nно уже нѣтъ въ продажѣ, и не на любителей чтенія падаетъ ви\r\nна въ томъ, что четвертое его изданіе вышло только въ на\r\nстоящее время.\r\nПослѣ выхода « Новика » вторымъ изданіемъ, публика съ ра\r\nдостью узнала по нѣкоторымъ отрывкамъ, что г. Лажечниковъ\r\nпишетъ новый исторический романъ изъ любопытной и малоиз\r\nвѣстной тогда эпохи царствованія Анны Іоанновны. Сначала\r\nговорили и писали, что романъ этотъ будетъ называться: « Би\r\nроновскіе праздники ». Это былъ надѣлавшій столько шуму « Ле\r\nдяной домъ », который вышелъ наконецъ изъ печати и привелъ\r\nвъ восхищеніе читателей. (4 ч. Москва, 1835). Черезъ два\r\nсъ небольшимъ года явилось второе его изданіе (Москва,\r\n1838), также давнымъ - давно раскупленное.\r\nНе долго молчалъ г. Лажечниковъ послѣ выхода « Ледянаго\r\nдома ». Третій романъ его былъ заимствованъ изъ временъ Io\r\nанна ІІІ, « собирателя Русскаго Государства », и называется:\r\nБасурманъ » (4 ч. Москва, 1838). Нѣтъ сомнѣнія, что въ немъ\r\nесть тѣ же высокія достоинства, какими отличаются первые ро\r\nманы автора, но « Басурманъ » былъ принятъ нѣсколько холод\r\nнѣе «.Новика » и « Ледянаго дома ». Вѣроятно, это произошло\r\nоттого, что читатели ожидали, по слухамъ, картины временъ\r\nпетровской реформы или послѣдующей эпохи, и обманулись въ\r\nсвоемъ ожиданій, а отчасти и оттого, что самое чтеніе « Ба\r\nсурмана » было очень затруднено сдѣланной въ немъ авторомъ\r\nнеудачною попыткой преобразовать нашу орвографію въ смы\r\nслѣ совершеннаго сближенія ея съ выговоромъ словъ, что,\r\nособенно съ непривычки, было чрезвычайно странно и непрі\r\nятно для читателей. Впрочемъ это не помѣшало « Басурману »\r\nвыйдти вторымъ изданіемъ (1847 — 1850 г.), имѣвшимъ так\r\nже успѣхъ.\r\nОбнадеженная трудолюбіемъ своего любимаго романиста,соБРАНІЕ сочинений и. И. ЛАЖЕЧНикоВА. 317\r\n2\r\nпублика вправѣ была полагать, что онъ не долго заставить ее\r\nдожидаться обѣщаннаго новаго романа, относящагося ко вре\r\nмени Петра II. Онъ долженъ были носить заглавие: « Колдунъ\r\nна Сухаревой башнѣ », и героемъ его избралъ авторъ знамени\r\nтаго Фельдмаршала графа Якова Вилимовича Брюса, прослыв\r\nшаго въ народѣ чернокнижником. Г. Лажечниковъ повиди\r\nмому хотѣлъ написать весь этотъ романъ въ Формѣ писемъ.\r\nЧетыре письма были напечатаны тому уже давно. (Отеч. Зап.\r\n1840, N№ 6). Въ нихъ превосходно обрисовались характеры:\r\nФаворита Петра II, несчастнаго князя Ивана Алексѣевича Дол\r\nгорукова, старухи матери его, и вице - канцлера барона Анд\r\nрея Ивановича Остермана. Но къ сожалѣнію дѣло останови\r\nлось на этихъ отрывкахъ, и едва ли авторъ продолжалъ нача\r\nтый романъ. Читатели найдутъ эти отрывки и въ новомъ изда\r\nніи. (Т. VII, стр. 431.)\r\nТеперь по хронологическому порядку слѣдуетъ упомянуть о\r\nбиблиографической загадкѣ, до сихъ поръ не разрѣшенной. Въ\r\nмартѣ 1841 года появились въ печати первыя три явления пер\r\nваго акта трагедій: « Густавъ Ваза », написанныя бѣлыми сти\r\nхами. (Отеч. Зап. 1841, N? 3.) Подъ этимъ отрывкомъ въ\r\nжурналѣ было напечатано: Лажечниковъ. Около половины 1842\r\nгода появился выпускъ литературнаго Сборника, подъ загла\r\nвіемъ: «Дагерротипъ », и въ немъ была напечатана уже вся\r\nтрагедія, вскорѣ вышедшая въ свѣтъ и отдѣльной книжкой, подъ\r\nзаглавіемъ: « Христieрнъ пи Густавъ Ваза, драматической\r\nопытъ въ –хъ актахъ, соч. А. Лажечникова » (С. П. Б. 1842).\r\nТрудно было предполагать, чтобъ на заглавномъ листѣ этой книж\r\nки была пропущена опечатка въ самомъ имени автора. Страннѣе\r\nвсего то, что журналъ, помѣстившій за годъ до того отрывокъ изъ\r\nэтой трагедіи, не разрѣшилъ вопроса: Иванъ ли Ивановичъ Ла\r\nжечниковъ написалъ ее, или какой-нибудь его однофамилецъ?\r\nпричемъ журналъ этотъ сказалъ, что « и то и другое можетъ\r\nбыть весьма вѣроятно » (Отеч. Зап. 1842, N 9). Мы съ своей\r\nстороны не беремся разъяснить это обстоятельство. Скажемъ\r\nтолько, что трагедія не много прибавляетъ къ репутацій ав\r\nтора, если написана и имъ, и что мы не находимъ ея въ но\r\nвомъ издании его сочиненій.\r\nг. Лажечниковъ въ продолженiц пятнадцати лѣтъ съ 1841318 АтЕнЕЙ.\r\nгода занимался литературой очень мало. Въ 1855 году на те\r\nатрѣ была не безъ успѣха играна его комедія: « Окопировался ».\r\nСъ основаніемъ въ Москвѣ въ 1856 году новаго журнала « Рус\r\nскій Вѣстникъ », онъ сдѣлался его сотрудникомъ и помѣстилъ\r\nвъ немъ прочитанные публикой съ удовольствіемъ разказы:\r\n« Бѣленькіе, черненькіе и сѣренькie » и « Знакомство мое съ\r\nПушкинымъ».\r\nВъ началѣ нынѣшняго года стали выходить томы собранія его\r\nсочиненій, о которомъ мы скажемъ нѣсколько словъ.\r\nИзданіе это состоитъ изъ 8 томовъ уютнаго Формата, напе\r\nчатанныхъ красиво и на прекрасной бумагѣ. Портретъ автора\r\nотлитографированъ очень удачно и отличается необыкновен\r\nнымъ сходствомъ. Въ 1 -мъ и 2-мъ томахъ помѣщенъ « По\r\nслѣдній Новикъ »; въ 3-мъ и 4-мъ « Ледяной домъ »; въ 5-мъ и\r\n6-мъ « Басурманъ ». Въ каждомъ изъ этихъ шести томовъ за\r\nключается по двѣ части, согласно раздѣленію романовъ въ преж\r\nнихъ изданіяхъ. Въ 7 -мъ томѣ напечатаны: 1) « Бѣленькie,\r\nчерненькіе и сѣренькie », 2) « Новобранецъ 1812 года », 3))\r\n« Знакомство мое съ Пушкинымъ », 4) « Гримаса моего докто\r\nра », 5) « Нѣкоторыя повѣрья Мордвы » и 6) « Отрывокъ изъ ро\r\nмана: « Колдунъ на Сухаревой башнѣ ». Въ 8-мъ томѣ помѣще\r\nны драматическiя піэсы: 1) « Вся бѣда отъ стыда », драма въ\r\n5-ти актахъ, 2) « Окопировался », комедія въ 3 -хъ актахъ и\r\n« Горбунъ » драма въ 3 -хъ актахъ (нигдѣ еще не напечатан\r\nная). Въ текстѣ новаго изданiя есть нѣкоторыя поправки про\r\nтивъ прежнихъ.\r\nНеотъемлемыя права г. Лажечникова на прочную славу въ\r\nнашей литературѣ заключаются безъ сомнѣнія въ трехъ его\r\nисторическихъ романахъ. По глубинѣ концепцій, оригинально\r\nсти завязки, красотѣ отдѣльныхъ эпизодовъ и замѣчательному\r\nпониманію духа описываемаго времени, соединенному съ зна\r\nніемъ его быта въ малѣйшихъ подробностяхъ, романы эти со\r\nставляютъ самое увлекательное и вмѣсті, поучительное чтеніе.\r\nМы не обинуясь скажемъ, что считаемъ г. Лажечникова не по\r\nдражателемъ Вальтеръ Скотту, а оригинальнымъ писателемъ,\r\nимѣющимъ въ сущности своего таланта необыкновенное срод\r\nство съ геніемъ великаго шотландскаго романиста. Нѣкоторые\r\nкритики упрекали г. Лажечникова въ томъ, что въ созданіяхъсоБРАНІЕ сочинений и. и. ЛАЖЕчниковА. 319\r\nсвоихъ онъ не буквально воспроизводитъ историческiя события.\r\nМы хотѣли вооружиться на такое странное обвиненіе, но, пе\r\nрелистывая новое изданіе, встрѣтили слѣдующее мѣсто въ про\r\nлогѣ къ « Басурману », которое совершенно выражаетъ нашу\r\nмысль, и мы долгомъ считаемъ предоставить почтенному автору\r\nправо самому защищать себя отъ близорукихъ придирокъ из\r\nвѣстнаго рода критики.\r\nГ. Лажечниковъ говорить: « Не оправдываюсь въ двухъ,\r\nе трехъ анахронизмахъ годовъ, или времени года, или мѣся\r\n« цевъ, сдѣланныхъ, когда я пополнялъ промежутки въ лѣтопи\r\nссяхъ. Они умышленны: легко это замѣтить. Указывать на нихъ\r\n« въ выноскахъ почелъ я лишнимъ: стоитъ развернуть любую\r\n« исторію русскую, чтобы найдти напримѣръ: что покореніе\r\n« Твери случилось осенью, а не лѣтомъ, что то и то случилось\r\n« не въ одномъ году, что наказаніе еретиковъ было въ Новго\r\n« родѣ, а не въ Москвѣ... Такихъ анахронизмовъ (замѣтьте:\r\n« не обычаевъ, не характера времени) никогда не вмѣню въ\r\n« преступление историческому романисту. Онъ долженъ слѣдо\r\n« вать болѣе поэзіи истории, нежели хронологій ея. Его дѣло не\r\nа быть рабомъ чиселъ: онъ долженъ быть только вѣренъ харак\r\n« теру эпохи и двигателя ея, которыхъ взялся изобразить...\r\n« Миссия историческаго романиста выбрать самыя блестящія,\r\n« самыя занимательных события, которыя вяжутся съ главнымъ\r\n« лицомъ его разказа, и совокупить ихъ въ одинъ поэтической\r\n« моментъ своего романа. Нужно ли говорить, что этотъ мо\r\n« ментъ долженъ быть проникнутъ идеей? Такъ понимаю я обя\r\n« занности историческаго романиста. Исполнилъ ли я ихъ — это\r\n« дѣло другое ». (Собр. соч. Лаж. т. V, ч. І, стр. 21 и 22).\r\nЧто г. Лажечниковъ исполнилъ принятыя имъ на себя обязан\r\nности, — это не подлежить никакому сомнѣнью. Онъ изучилъ вос\r\nпроизведенныя имъ эпохи многостороннимъ образомъ. Но изо\r\nбраженіе ихъ было бы безжизненно безъ того тонкаго поэтиче\r\nскаго инстинкта,который одушевляетъ все, къ чему онъ ни прико\r\nснется. Это лучшiй изъ даровъ Божіихъ поэту, удѣлъ немногихъ\r\nизбранныхъ, къ которымъ принадлежить авторъ « Новика ».\r\nТолько при помощи этого чувства могъ онь вывести передъ насъ\r\nживыми затерянные въ туманѣ прошедшаго образы сподвиж\r\nниковъ Петра, Русскихъ XV вѣка, коварныхъ цaрeдворцевъ\r\n(С320 АТЕНЕЙ.\r\nвременъ Анны, окруженныхъ міромъ людей и идей, для насъ\r\nумершихъ, и обратить въ плоть и кровь величавыя лица Гроз\r\nнаго Іоанна и Великаго Петра, которыя прежде представлялись\r\nнамъ не людьми какъ они были, а какими-то миөическими су\r\nществами. Въ нихъ-то лежить преимущественно идея, кото\r\nрой самъ авторъ требуетъ отъ романиста; понимание ихъ эпо\r\nхи дѣлаетъ то, что романы его проникнуты истиной, вѣющей\r\nотъ каждaго изъ его созданій, и чтеніе ихъ доставляетъ образо\r\nванному человѣку неизъяснимое наслажденіе.\r\nДругой упрекъ, который дѣлали г. Лажечникову, касался не\r\nправильности и жесткости его слога. Мы не станемъ утверж\r\nдать, чтобы нашъ романистъ былъ отличнымъ стилистомъ. Но\r\nвъ самомъ упрекѣ заключается, по нашему мнѣнію, своего рода\r\nпохвала: онъ доказываетъ, что слогъ уг. Лажечникова ориги\r\nнальный, свой, котораго нельзя смѣшать съ обточенными глад\r\nкими періодами нѣкоторыхъ писателей, періодами, отъ кото\r\nрыхъ вѣетъ холодомъ и скукой ио которыхъ можно сказать\r\nсловами старой эпиграммы:\r\n« Они, какъ полъ 10щеный, гладки:\r\n«На мысли не споткнешься въ нихъ.\r\nУпрекъ въ неправильности слога, пожалуй, не безъ основа\r\nнія, дѣлали и Гоголю, но кто не предпочтетъ того, что напи\r\nсалъ онъ или г. Лажечниковъ, наводящимъ унынie и дремоту\r\nсочиненіямъ нѣкоторыхъ педантовъ? Не все дается одному\r\nчеловѣку; на долю нашего романиста досталась поэтическая\r\nистина созданій, и конечно это и ему и намъ дороже, чѣмъ при\r\nбавленіе нѣсколькихъ лишнихъ страничeкъ къ какой-нибудь\r\nхрестоматіи давнихъ временъ.\r\nГоворя ог. Лажечниковѣ, нельзя не упомянуть еще объ од\r\nномъ безцѣнномъ качествѣ, которымъ отличаются его сочине\r\nнія. Всѣ они проникнуты чувствомъ авторской и гражданской\r\nчестности, бьющей, такъ сказать, ключемъ почти на каждой\r\nстраницѣ, имъ написанной. Вездѣ узнаете вы въ немъ истин\r\nнаго патріота, страстно любящаго отечество любовью разум\r\nной, желающей ему просвѣщенiя и блага, вездѣ высказывается\r\nглубокая симпатія его ко всему гуманному и высокому и энер\r\nгическій протестъ противъ зла, неправды, невѣжества и наси\r\nлія. Въ авторѣ « Ледянаго дома » писатель и человѣкъ связаны\r\nAсоБРАНІe сочинений и. И. ЛАЖЕЧНикоВА. 321\r\nнеразрывными узами; отличить ихъ одного отъ другаго при\r\nчтеніи его произведеній невозможно и, читая ихъ, вы одинако\r\nво полюбите и того и другаго.\r\nГ. Лажечниковъ выполнилъ съ честью свое призваніе. Онъ\r\nможетъ не написать болѣе ни одной строки, но имя его не ум\r\nретъ въ лѣтописяхъ нашей литературы, въ которыя навсегда\r\nзанесены: « Послѣдній Новикъ », « Ледяной домъ» и « Басур\r\nмаң »,\r\nМ. Лонгинов.",
        "label": "1"
    }
]